Храм Миллионов Лет

Глава 17

У каждого знатного фиванца была только одна мечта — встретить Фараона и добиться сохранения приобретенных преимуществ. Но и встретившись с правителем, даже самые влиятельные придворные могли ожидать неприятностей. Нужно было преодолеть препятствие в виде личного писца Фараона Амени, который неохотно назначал аудиенции и беспощадно избавлялся от навязчивых людей. А что говорить об обыске, производимом Серраманна, не позволявшим никому подходить к Фараону до тех пор, пока он не проверит, есть ли у посетителя оружие или другой подозрительный предмет?

Этим утром Рамзес вежливо отказал всем посетителям, включая ответственного за плотины, рекомендованного Амени. Фараону нужны были советы Великой Супруги Фараона.

Придя искупаться и подставив оголенные тела солнцу, они сидели на бортике бассейна. Листва смоковниц рассеивала лучи солнца.

Фараон и Нефертари наслаждались красотой царских садов.

— Я только что побеседовал с верховным жрецом Амона, — признался Рамзес.

— Не правда ли, его враждебность ничем не прикрыта?

— Без сомнения. Или я принимаю его позицию, или остаюсь на своей.

— А что он предлагает?

— Чтобы Карнак сохранил главенство над другими храмами Египта, и он царил на юге страны, а я — на севере.

— Это недопустимо.

Рамзес посмотрел на Нефертари с уважением.

— Я ожидал, что ты порекомендуешь мне сдержанность.

— Если сдержанность приведет к развалу страны, то она станет пороком. Этот жрец попытался выставить свои законы Фараону и получить выгоду для своих личных интересов в ущерб общему благосостоянию. Если ты уступишь, то трон пошатнется и то, что построил Сети, будет разрушено.

Нефертари выражала свои мысли тихо, спокойным голосом, но ее предположения обладали удивительной твердостью.

— Ты представляешь себе последствия открытого конфликта между Фараоном и верховным жрецом Амона?

— Если ты проявишь слабость с начала твоего царствования, то честолюбцы и бездарные люди разбушуются. Что касается жреца Амона, то он поднимется на волне раскола и утвердит власть в ущерб власти Фараона.

— Я не боюсь принять бой, но…

— Ты боишься действовать только в угоду личному интересу?

Рамзес созерцал свое отражение в голубой воде бассейна.

— Ты читаешь мои мысли.

— Не я ли твоя супруга?

— А что бы ты ответила на этот вопрос, Нефертари?

— Ничто человеческое не может быть выше предназначения Фараона. Ты олицетворяешь собой благородство, веру и могущество и используешь это оружие для того, чтобы подняться на высоту задачи, завладевшей всей твоей жизнью.

— Может, я иду по неправильному пути?

— Все, что разделяет — плохо, и верховный жрец выбрал разделение, потому что оно дает ему преимущество. Как Фараон, ты не должен уступать ему ни пяди земли.

Рамзес положил голову на грудь Нефертари, ласкающей его волосы. Ласточки тихо кружились над царственной парой.

У входа в сад шум ссоры нарушил их спокойствие. Женщины громко спорили с охраной.

Рамзес, завязав набедренную повязку, направился к небольшой группе людей.

— Что здесь происходит?

Охрана отступила, и Фараон увидел очаровательную Красавицу Изэт.

— Ваше Величество! — воскликнула она, — дайте мне слово, умоляю вас.

— Кто тебе запрещает?

— Твоя стража, армия, твой писец…

— Пойдем со мной.

Спрятавшись за матерью, маленький мальчик отступил в сторону.

— Вот твой сын, Рамзес.

— Ка!

Рамзес взял мальчика на руки и поднял над головой.

Перепуганный малыш расплакался.

— Он очень робкий, — сказала Изэт.

Фараон посадил сына верхом на плечи. Страх Ка быстро рассеялся и затем последовал смех.

— Четыре года… Моему сыну четыре года! Воспитатель доволен им?

— Он слишком строг к нему. Ка очень мало играет и все время разгадывает иероглифы. Он знает уже много слов и даже пытается написать некоторые из них.

— Он станет писцом раньше, чем я? Пойди освежись, а я пойду научу его плавать.

— Она… Нефертари здесь?

— Конечно.

— Почему я должна была десять раз брать штурмом дворец, и зачем держать меня в стороне, как чужую? Без меня ты бы умер!

— Что ты хочешь этим сказать?

Красавица Изэт опустила голову.

— Во время нескольких слишком мучительных ночей, по правде сказать, я страдала от одиночества.

Но я не переставала любить тебя и отказалась вступить в союз с членами твоей собственной семьи, решившими навредить тебе.

— Твое послание не дошло до меня.

Изэт побледнела.

— И тогда ты подумал, что я в числе твоих врагов?

— Я ошибся.

— Да, ты ошибся! Именем Фараона я уверяю тебя, что я не предавала.

— Почему я должен тебе верить?

Изэт схватила Рамзеса за руку.

— Как я могу тебе лгать?

Изэт увидела Нефертари.

Ее красота поразила Изэт. Не только совершенство форм очаровывало, но даже свет, исходящий от царицы, восхищал взгляд и обезоруживал любую критику. Действительно, Нефертари была Великой Супругой Фараона, с которой никто не мог соперничать.

Сердце Красавицы Изэт даже не дрогнуло от зависти.

Нефертари была лучезарна, как летнее утреннее небо, и ее благородство внушало уважение.

— Изэт! Я счастлива вас видеть.

Вторая супруга склонилась в поклоне.

— Нет, я вас прошу… Пойдите искупайтесь, сегодня так жарко.

Изэт не ожидала такого приема. Смущенная, она не сопротивлялась, разделась и погрузилась в голубую воду бассейна.

Рамзес смотрел на любимых женщин. Возможно ли испытывать такие разные, но сильные и искренние чувства? Нефертари была любовью всей его жизни, исключительным существом, царицей. Ни испытания, ни обиды времени не ослабили яркой страсти, которой они жили.

Красавица Изэт была желанием, беззаботностью, благодарностью и сумасшедшим желанием. Однако, она солгала и участвовала в заговоре против него. Существовал только один выбор — наказать ее.

— Это правда, что я твой сын? — спросил малыш Ка.

— Правда.

— Иероглиф «сын» пишется с уткой.

— Ты можешь его нарисовать?

Очень серьезно указательным пальцем малыш начертил утку на песке аллеи.

— А ты сможешь написать «Фараон»?

Ка начертил план дома, потом колонну.

— Дом выражает идею защиты общества. Колонна символизирует величие: «огромное жилище», «жилище огромное», то есть слово Фараон.[4] Ты знаешь, почему меня так называют?

— Потому что ты такой большой, как весь мир, и живешь в очень большом доме.

— Ты прав, мой сын, но этот дом — целый Египет, и каждый из его обитателей должен иметь свое собственное жилище.

— Ты меня научишь другим иероглифам?

— А может, ты оценишь другие игры?

Малыш рассердился.

— Хорошо.

Ка улыбнулся.

Указательным пальцем Фараон начертил круг и поставил в середине точку.

— Солнце, — объяснил он. — Его называют «Ра». Это название состоит из рта и руки, так как оно олицетворяет слово и действие. Ты должен его нарисовать.

Забавляясь, ребенок нарисовал целую серию солнц, создающую мало-помалу целый круг. Выйдя из воды, Изэт и Нефертари удивились результату.

— Его способности необыкновенны! — сказала царица.

— Они меня даже пугают, — призналась Изэт, — и воспитатель в ужасе.

— Он ошибается, — решил Рамзес. — Мой сын пойдет другой дорогой соответственно своему возрасту. Может быть, судьба готовит ему стать моим преемником. Такое развитие даруется только богами и будем уважать и поддерживать его. Подожди меня здесь.

Фараон покинул сад и вошел внутрь дворца. Рассерженный малыш Ка заплакал.

— Могу я взять его на руки? — спросила Нефертари у Изэт.

— Да… да, конечно.

Вскоре малыш успокоился. Глаза Нефертари наполнились бесконечной нежностью. Изэт осмелилась задать вопрос, уже давно беспокоивший ее.

— Несмотря на несчастье, постигшее вас, рассчитываете ли вы завести второго ребенка?

— Я думаю, что я беременна.

— А… Может быть, на этот раз божества деторождения будут благосклонны к вам.

— Я благодарю вас за эти слова. Они помогут мне при родах.

Изэт скрыла расстройство. Нефертари была царицей, и она не оспаривала этого и не завидовала Великой Супруге Фараона, удрученной обязанностями и заботами. Но Красавица Изэт желала быть матерью многочисленных детей Рамзеса, производительницей, почитаемой царем в течение всей жизни. Она дала жизнь первому сыну. Но если Нефертари станет матерью мальчика, Ка, возможно, отодвинется на второй план.

Рамзес вернулся, неся с собой маленькую дощечку писца с красной и черной крошечными чернильницами и тремя маленькими кисточками. Когда он дал их сыну, то лицо Ка засветилось от счастья, и он прижал ценные предметы к груди.

— Я люблю тебя, папа.

С уходом Изэт и Ка Рамзес стал выражать свои мысли вслух при Нефертари.

— Я уверен, что Изэт в заговоре против меня.

— Ты ее спрашивал?

— Она плохо думает обо мне, но делает вид, что пыталась предупредить меня о заговоре. Ее письмо не дошло до меня.

— Почему ты ей не веришь?

— У меня такое впечатление, что она лжет и не простила меня за то, что я выбрал тебя в качестве Великой Супруги Фараона.

— Ты ошибаешься.

— Ее ошибка должна быть наказана.

— Какая ошибка? Фараон не может наказывать, основываясь на мимолетном впечатлении. Изэт подарила тебе сына и не желает причинять никакого вреда. Забудь об ошибке, даже если она была совершена, а тем более о наказании.