Хранительница дверей (СИ)

Глава 31

— Эй, просыпайся! Даром никто тебя кормить не станет.

Слова, произнесенные грубым мужским голосом, сопровождались ощутимым толчком в бок. Я почувствовала себя приблудной собакой, которая тянется к людям, а те ее гонят, бранят, бьют.

— Можно подумать, ты меня кормишь, — в тон отозвалась ему.

Я уже не понимала, сон это или явь. Следует ли проявить осторожность или можно было творить любые глупости? Хотя со вторым вариантом я погорячилась. Для того, чтобы что-то делать, нужны силы, а их у меня практически не осталось.

— Дерзкая! — хмыкнул мужик совсем близко.

Схватил меня за подбородок, вынуждая смотреть ему в глаза. Сделать это в моем положении оказалось непросто. Пришлось встать. От резкого подъема закружилась голова. Я снова провалилась к стене.

— Что тебе от меня надо?

Я, наконец, вспомнила его. Это был Родо, подельник Дика или приятель. На заказчика он не похож. Лицо загорелое, обветренное, на руках мозоли, простая крепкая одежда выдавали в нем человека, который много времени проводит на улице и не боится тяжелой работы. Скорее всего, он действовал по поручению кого-то, кто не хотел запачкать рук.

— Пока немного. Сделаешь то, что делают все женщины, — начал он. Я внутренне напряглась. Я не в том состоянии, чтобы сопротивляться, но просто так не сдамся. — Будешь лечить моих парней. Не смотри на меня так, насиловать не собираюсь. Вечно у вас, баб, одно на уме. Каждая строит из себя неприступную госпожу, а сама только и мечтает, чтобы какой-нибудь работяга вроде меня прижал ее в углу.

Мужчина рассмеялся своей шутке. Я скривилась, услышав его слова, но промолчала. Притворяться не видела смысла, как и провоцировать его. Дика можно было купить, для него имели ценность только деньги. Что предложить этому человеку взамен на мою свободу я не знала, как и не понимала, зачем он взял меня с собой. Если только использовал как прикрытие.

— По-вашему, все женщины умеют лечить? Для этого учиться надо и не один год.

Мой вопрос заставил его задуматься. Начался сложный мыслительный процесс. Мне показалось, что я слышал скрип шестеренок в его голове. Мужчина почесал затылок, добавил:

— Ну, вы же рожаете детей, как-то справляетесь, значит, и лечить можете.

Да, логика отменная. Я ем еду, ношу одежду, но это не значит, что могу готовить или шить.

Хотела было возразить, но вовремя одумалась. Пока я нужна ему, Родо не станет причинять мне вред, по крайней мере, намеренно. Ищет ли меня кто-то, что сделано для моего спасения, тоже вопрос. Придется приспосабливаться.

— Поможешь моим парням, и я высажу тебя в ближайшем порту. Нет, вышвырну за борт.

— Какие дашь гарантии? Ты можешь и после избавиться от меня.

О том, что смерть может быть желаннее чем перспектива превратиться в постельную игрушку для целой толпы мужчин, которые месяцами не видят женщин, я не стала говорить. Нечего ему подбрасывать идеи. И без того страшно.

— Никаких, — согласился Родо. Поскреб небритый подбородок, — но попытаться выжить лучше, чем подохнуть с высоко поднятой головой.

С этим утверждением я могла бы поспорить, но вновь одернула себя. Лекарство предполагает милосердие, которое принято проявлять даже по отношению к врагу. Пока мне не приходилось делать ничего, за что по-настоящему было бы стыдно. Можно потерпеть ради свободы.

— Согласна. В знак нашего временного союза, может быть, дашь поесть. Я несколько суток без еды и воды. Плохой из меня будет лекарь, если я сама упаду среди больных.

— Воды нет, только грог. Система очистки сломалась. Как починят, так и будет. Вяленая рыба вон в той бочке, — он указал пальцем, чтобы я точно не перепутала. — Насчет нескольких суток ты хватила лишнего. Отплыли часов двенадцать назад. Если бы не шторм, давно были бы на месте.

О каком месте шла речь, он, конечно, не стал объяснять.

Я сдвинула крышку и отвернулась. Запах, доносившийся из бочки, отбивал всякий аппетит. Эту рыбу только грогом и запивать, чтобы не отравиться. Есть соленое и не иметь возможности выпить воды — это настоящее издевательство.

— Больше ничего нет?

— Есть. Фрукты, овощи, жареные перепела. Чего еще изволит госпожа? Не хочешь есть, не надо. Поднимайся.

За его спиной свисала веревочная лестница с деревянными перекладинами. Лазить по таким мне еще не приходилось, но моим мнением никто не интересовался.

Я приподняла подол платья, завязала узлом, чтобы оно не мешало мне. Поставила ногу на первую "ступеньку", руками ухватилась за верхние. Родо не только подтолкнул меня, но успел ущипнуть чуть ниже спины. Такая " мотивация" помогла мне в считанные мгновения преодолеть подъем.

Я сразу развязала узел, отправила платье, осмотрелась.

Несколько десятков хмурых, небритых, немытых мужчин взирали на меня с нескрываемым интересом. Хотелось верить, что они по старой морской традиции посчитали мое присутствие здесь предвестником беды. Но сальные взгляды, пошлые шуточки, которыми они, не стесняясь меня, обменивались между собой, развеяли сомнения. Эти пустят по кругу, а потом выбросят за борт и не вспомнят обо мне.

— Парни, это… — Родо задумался. Он даже не удосужился узнать мое имя и теперь размышлял, как меня предоставить. — Наш лекарь. Так что смело показывайте свои болячки.

— Капитан, а не болячки можно?

— Руки не распускать, — ответил тот. Я вздохнула. Надеялась, что против него команда не пойдет. — Девка моя, и вас она будет только лечить.

— Эй, мы так не договаривались, — прошипела в ответ. — Я лечу твоих головорезов, ты отпускаешь меня в ближайшем порту.

— Уговор в силе, — осклабился Родо, — только до ближайшего порта несколько недель пути. Здесь, в море, все общее. Либо ты со мной, либо я не вижу смысла отказать своим парням в маленьких плотских радостях.

Он снова шлепнул меня по заду, словно демонстрировал всем, кому я принадлежу. Я сжала зубы, покорно взяла сумку с медицинскими инструментами, подошла к первому пострадавшему.

Пока обрабатывала рану, накладывали повязку, не слишком заботясь о том, насколько пациенту больно, не раз ловила себя на мысли, что прошлое настигло меня. Надзиратель превратился в капитала, но перспективы остались те же. Бежать в этот раз было некуда. В самом крайнем случае прыгну за борт. Лучше так, чем ублажать этого мерзавца.

Рик, Элл, кворки вас побери, где же вы?