Хроники Эллизора. Сокрушение башни

Хотя в речи посла, моментами, мелькали кое-какие понятия, которые заставляли Геронтия настораживаться, он чувствовал, что у него заметно пухнет голова, тогда как на самом деле его собеседник лихо жонглирует этими словами, никакой полезной информации, опять же не выдавая, а если что и проскакивало, то это главному жандарму было и без того известно.

- Приехали! - с некоторым облегчением возгласил Геронтий, когда их бричка подкатила к основному зданию тайной канцелярии.

В сопровождении охраны они прошли сквозь полицейский корпус и спустились в тоннель, ведущий непосредственно в ангар, под который была замаскирована особая тюрьма Маггрейда. Господин Кинг кидал по сторонам любопытствующие взоры, и Геронтий мог бы поклясться, что он всё запоминает с фотографической точностью. И в очередной раз он, Геронтий, внутренне поразился полной абсурдности происходящего. Чего, спрашивается, ради он, уже многолетний глава тайной канцелярии, до сей поры ещё ни разу не допускавший настоящих крупных провалов нас своём контрразведывательной поприще, разоблачивший на своём веку далеко не одного (пусть на самом деле и не вполне подлинных) шпиона, сподобившийся за эти зримые (и незримые!) успехи ордена "Клановой доблести" первой степени и "Маггрейдского железного листа" второй, не говоря уже о бесчисленных благодарностях и поощрениях самого Империуса... Да, чего ради он, доблестный страж невидимого фронта Маггрейда, идёт-ступает по выщербленной цементно-бетонной поверхности секретного тоннеля в сопровождении явного врага, пусть даже имеющего личину посла как будто дружественного таллайского клана. Вот этого всего происходящего Геронтий до конца уразуметь не мог, но в то же время этому видимому абсурду был вынужден подчиняться.

Так они миновали тоннель и оказались внутри особой тюрьмы изобильного Маггрейда. Имея снаружи вид довольно большого ангара, внутренне тюрьма не блистала особым простором.

- С чего или с кого будет угодно послу начать? - как можно суше осведомился Геронтий.

Яр Кинг быстро осмотрелся, не иначе как прикидывая общую конфигурацию и размеры тюрьмы. "Наверное, соображает, как бы чего не пропустить", - обречённо подумал жандарм.

- Давайте всё по порядку! - бодро сказал посол. - Справа налево!

Кое-какая вентиляционная система в особой тюрьме была, но она уже давно не функционировала в полную силу, отчего сам Геронтий не любил задерживаться внутри камер дольше пяти минут: от спёртого воздуха у него начинала болеть и кружиться голова. Однако послу Кингу и этот фактор оказался нипочём: он только ещё больше раскраснелся, точнее - порозовел, теперь уже точно как годовалый карапуз после хорошей зимней прогулки. У Геронтия, напортив, приключилась страшная мигрень, так что после десятка камер и четырёх отобранных для магрейд-таллайского легиона заключённых, он и вовсе перестал соображать. Не удивительно, что когда они добрались до камеры, где пребывал Ян Кривой, Геронтий просто не заметил, как у посла, при виде неподвижно лежащего на жестком топчане егеря, в глазах мелькнуло совсем особое выражение.

Глава ДЕВЯТНАДЦАТАЯ

ВОДА В СТУПЕ ЗАКОНА

Леонард открыл очередное собрание хранителей Закона.

На этом заседании все хранители должны были продолжать толочь воду в ступе: искать выход там, где его нет, - точнее, как и каким образом, исходя из имеющихся материалов, восстановить подлинник Закона, хотя, по крайней мере, главному хранителю ещё три года назад стало ясно, что, без привлечения новых документов, ситуация останется неразрешимой. Однако совсем снять с повестки дня (хотя бы до появления новых обстоятельств) этот самый насущный вопрос было тоже невозможно. Сами хранители этого бы не поняли, не согласился бы с этим и Леонард, хотя отсиживать положенное время на соответствующих заседаниях Совета было для него сущей пыткой. Но, что поделаешь, таков, как говаривали в ещё довоенный времена, менталитет... ну, имеется ввиду - большинства хранителей Закона Эллизора. Само понятие ("менталитет"), правда, уже подзабыли, однако поведенческие стереотипы (тоже, опять же, понятие!) хранителей за последние годы не изменились.

- Том седьмой, часть тридцать пятая, параграф восемь... - бубнил очередной докладчик-хранитель, худой и невзрачный, в каких-то невероятных очках с толстыми линзам. - В нём мы находим следующее немаловажное указание на то, что правило закона, которое регламентирует использование для зала собрания дерево исключительно широколистных пород, может, по необходимости, за не имением таковой древесины, изменено в пользу использования соответствующего материала из древесины хвойных пород. Таким образом... - докладчик сделал паузу и откашлялся, потом налил себе из кувшина воды. - Таким образом, можно с большой уверенности заключить, что изначальное правило Закона, касающееся убранства зала собраний, вряд ли могло быть искажено. Скорей всего, оно выглядело именно так, как мы находим его в данном толковании...

Леонард только кивнул, после чего докладчик покинул кафедру.

- Будем голосовать?

Хранителя согласно закивали.

- Кто за то, чтобы данное предложение удостоверить этот параграф Закона подлинным, считать истинным с последующим протокольным письменным оформлением и копированием?

Единогласно поднялся лес рук: было видно, что большинство хранителей уже устало и вполне согласно удостоверить по этому несложному пункту достоверность Закона, чтобы затем подойти к скорейшему завершению текущего собрания.

- Итак, принято! - возгласил Леонард и поднялся со своего председательского места, сделав упреждающий жест рукой, чтобы остальные хранителя оставались на своих местах. - Основную тему на сегодня завершим... Но есть один вопрос, который мне кажется немаловажным. Не знаю, как вы, честные хранители и любезные граждане Эллизора, но у меня есть такое опасение, что недавний ураган, разыгравшийся на территории Маггрейда и коснувшийся нас только слегка, на самом деле не прошёл даром...

Белла дожидалась Леонарда у входа, кутаясь в пальто. Недавний снег почти весь растаял, но было зябко и довольно грязно вокруг. По случаю внутреннего собрания Закона, в задние Совета никого, кроме хранителей, не пускали. Наконец парадная высокая дверь со скрипом отворилась, и наружу тонким ручейком потекли эллизорские хранители. Некоторые из них продолжали что-то обсуждать между собой, но большинство молчали, это и скорее соответствовало поведенческой хранительской традиции. Белла вошла внутрь - Леонард, вероятней всего, мог находиться в хранилище, и она не ошиблась.

Эта большая зала, несмотря на свои размеры, производила впечатление тесного помещения, потому что сплошь была заставлена стеллажами и полками, с той или иной литературой, рукописями и томами стенографий, имеющих отношение к Закону. За столом с металлическими ножками и каркасом, к которому была прикручена большая широкая доска, чья поверхность впитала в себя много чернил и красок, подперев голову руками, в глубокой задумчивости сидел главный хранитель Закона Леонард. Беллу вновь кольнула в сердце невольная жалость (как он осунулся и постарел!), но сейчас ей было не до того, чтобы растравливать это чувство в своём сердце. Гораздо более сильные жалость и страх владели её душой.

Услышав шаги, Леонард повернул голову, но не приподнялся, не улыбнулся и даже не встал. Он даже ничего не сказал в знак приветствия.

- Дядя Леонард... - начала первой Белла.

- Да? - это его "да" прозвучало невероятно сухо, бесцветно.

- Дядя Леонард... - повторила Белла. - Что будет с Оззи?! Ему не делается лучше! Боюсь, дальше будет хуже! Никакие средства не помогают, заживления не происходит совсем! Я боюсь, что может начаться общее заражение! Когда будут лекарства?

Леонард смотрел на Беллу, и ей показалось, что он не видит и не слышит её, настолько отрешенным и полным какого-то внутреннего отчаяния был его взгляд.

- Дядя Леонард...

- Надеюсь, Лука вернётся завтра или послезавтра. Если, конечно, ему повезёт в Маггрейде и он достанет лекарства...

- Что ты такое говоришь? - поразилась Белла. - А если не повезёт?

- И если он успеет проскочить дорогой... - всё тем же мёртвым голосом проговорил Леонард.

- Дядя, о чём ты?

Леонард всё-таки поднялся из-за стола, подошёл к Белле и осторожно положил ей на плечи свои руки:

- Хорошо, я расскажу тебя... Но только дай слово, что пока никому не скажешь!

В общем, сразу после того, как Корри принес еле живого Оззи и краем Эллизора пронесся маггрейдский ураган, Леонард послал разведывательный отряд во главе с Силентиусом проведать границы Эллизора с Маггрейдом, в особенности - мост через реку Арамиль, а так же - глянуть, что происходит на границе с "Танковой зоной" за рекой.

Предчувствия Главного хранителя не обманули. Отряд наткнулся на очень странное и опасное явление: непосредственно со стороны зоны, уже выйдя за границы, несколькими рукавами в сторону реки стекала густая и вязкая зелёная жижа, которая, за исключением камней, уничтожала всё, обращая в саму себя всю органику на своём пути. Достигнув реки, зелёная жижа медленно погружалась в воду - и ниже по течению, а так же и чуть выше, речная вода становилась заметно теплей. Что происходит с это зеленой напастью под водой, было не совсем ясно, однако, как понял, Леонард, если поступление зелёной гадости со стороны "Танковой зоны" не умалится, река, рано или поздно, перестанет быть преградой. Сверх того, ручьи той же жижи подбирались к участку дороги Эллизор - Маггрейд и грозил перерезать её как раз на спуске к единственному мосту. Один их Эллизорцев, оступившись, оказался по колено в этой зеленой смерти - и, испытывая страшные мучения, умер ещё до того, как отряд успел вернуться в Эллизор. А из-за каменистой местности делать каналы-отводы не представлялось возможным.

- Лучше тебе, Белла, тело погибшего не видеть... - проговорил Леонард. - И... я боюсь...

Тут он замолчал, а Белла насторожилась:

- Что ты хочешь сказать, дядя? Ты думаешь, что Оззи...

- Я не уверен... Но характер повреждений, язв очень похож!

- Но... неужели...

- Боюсь, Белла, что если это так, то и лекарства не помогут...

Белла заплакала.

Она стояла перед отцом своего возлюбленного и не могла поверить в непоправимы ужас происходящего: неужели она обречена потерять Оззи? Она плакала, но, кажется, даже не замечала этого.

- Белла, ты должна понять... - попытался как можно мягче говорить Леонард, но мягкость у него в этот день плохо получалось. - Проблема не только с Оззи... Я боюсь, что, если не остановить эту зелёную напасть, она погубит всех нас... Весь живой мир уничтожит! Что-то страшное случилось и наружу, к нам, вырвалось нечто, с чем мы ещё не сталкивались!

И главный хранитель горестно замолчал, опустив голову. Даже так и не разрешённые проблемы с подлинностью Закона теперь казались сущими пустяками по сравнению с надвигающийся опасностью

Глава ДВАДЦАТАЯ

КРАТКОЕ ТЮРЕМНОЕ СОВЕЩАНИЕ

Посол Таллайского союза в Маггрейде господин Яр Кинг, он же один из самых опытных и удачливых оперативников VES Иван Рейдман, понимал, что то гипнотическое воздействие, которому он подверг первых лиц Маггрейда, долго продолжаться не может. Да, он успешно осуществил это воздействие и даже под предлогом того, что ему нужен консультант по борьбе с мутантами, задержался в камере особой тюрьмы Маггрейда, где содержался его коллега и друг Антон Кокорин, известный в самом Маггрейде, как егерь Ян Кривой.

А вот что делать дальше, пока было, мягко говоря, не вполне ясно. Эти неясности они и должны были успеть обсудить, будучи вдвоём всё в той же тюремной обстановке, а вовсе не среди роскошных апартаментах маггрейдского "Дворца для лучших друзей". Деваться было некуда, и Рейдману, дабы не быть подслушанными, пришлось применить типовой "весовский" скремблер. Впрочем, это была игра по правилам: в такого рода ситуации и в такого вот рода реальностях скремблер был одним из немногих разрешённых к применению спецсредств. Правда, не факт, что их вообще подслушивали, потому что Иван постарался спровоцировать у Геронтия такую сильнейшую головную боль, что тот должен был ещё не менее часа провести в санчасти у мамаши Зорро с мокрой тряпкой на лбу.

- Значит, говоришь, шлюз уничтожен? - переспросил Ян-Антон. Обезболивающее, которое (тоже вполне разрешённым регламентом образом) дал ему Иван, спасало от новых приступов боли, но всё равно бывший егерь чувствовал себя крайне слабо.

- Однозначно! - ответил Рейэдман. Он сидел рядом на привинченном к полу табурете. Холеная рожа таллайского посла была на редкость озабоченной. О-о, не часто, не часто можно увидеть у этого супермена такую напряженную мыслительную деятельность. - Случился прорыв, сработала защита!

- Защита-защита... - задумался Кокорин. - "Зелёнка", что ли?

- Однозначно! - повторил своё любимо слово Иван.

- Не нравиться мне это...

- Что не нравится?

- Да зелёнка! Не стабильное это средства. Не стоило её здесь использовать!

- Средство как средство. Согласно описаниями реальности и регламенту, вполне типовое...

- Сколько хоть её держали-то активной?

- Стажер был за пультом, выключил только через полчаса. По инструкции...

- Вот! По инструкции! Ты же сам знаешь, что после двадцати минут использования этой дряни, возникает опасность "рикошета" и...

- Ну и что? - вдруг рассердился Рейдман. - Да пусть будет рикошет, нам-то что сейчас... Ты бы хоть задумался, как нам отсюда выбираться? Я пока ни одного нормально варианта не вижу, в особенности с твоей спиной. И лечить тебя здесь тоже времени нет!

- Ты забыл, что если "зелёнка" вдруг выберется за пределы "зон", она сотрёт всю реальность начисто. Одни камни останутся!

Рейдман несколько озадаченно посмотрел на Кокорина.

- Теоретически - да! - сказал он. - Но что-то я о таких историях не слышал...

- А я слышал! - продолжил упорствовать Антон. - Лет десять назад, на Весте, это не в нашем секторе, а в "Звездном десанте", кажется, пришлось объявлять эвакуацию всего личного состава VES-а и закрывать реальность. Мне говорили, что её даже аннигилировали. Именно из-за зелёнки, которую там в принципе не смогли остановить и купировать!

- Ну, не знаю, - Рейдман стал и вовсе хмур. - Про ту эвакуацию-то я слышал, редкий всё же случай, для всех секретный... А вот чтобы всю реальность аннигилировали из-за какой-то дурацкой зелёнки, это я сомневаюсь...

- Так она там в симбиоз с пауками вошла, сам представь, что могло быть, если всё не уничтожить!

- Откуда знаешь?

- Знаю, потому что в тот года был стажёром на пульте в банке данных. Повезло, что между обработкой данных и "секреткой" завис основной сервер и информацию, на всякий случай, копировали в резерв. Вот я и успел глянуть.

- М-да, вот же любопытная ты скотина! Надеюсь, не кому больше не рассказывал? Да и мне зря теперь проболтался! Ведь если кто из начальства узнает, могут быть санкции, сам знаешь!

- Я исключительно из-за нашей здешней истории!

- Понимаю...

Воцарилась пауза.

- Вань... а как там мои? Как Таня? Я ж здесь уже десять лет торчу... Она меня ещё ждет?

- Ну, во-первых, не десять, а три, ты забыл, что время на земле и в реальностях течёт по-разному? А во-вторых, когда я тебя отсюда вытащу, дома тебя подлатают, омолодят, вырастят глаз...

- Вань... ты не ответил... Она меня вообще ждёт?

- Да ждёт, конечно, ждёт! Вот заладил как попугай! Твоя Таня да не ждала бы?! Она ж у тебя православнутая на всю голову!.. Пацан твой уже бегает, говорит...

Рейдман заметил на бледном лице приятеля слабую улыбку, и у самого на сердце сделалось как-то нехорошо, больно. Но Антон уже сменил тему разговора:

- Слушай, пока я не забыл... Есть ещё два факта... Думаю, местный "глухарь" это жрец Варлаам. Это явно кто-то из наших беглецов! И наверное, из больших. Из очень больших!

- Возможно... - согласился Рейдман. - Разберёмся и с этим "глухарём". Но главная задача сейчас - тебя вытащить!

- Нет, Вань, подожди... про меня пока забудь. Я и сам знаю, что без нового "шлюза" отсюда не выберусь. А пока там, в конторе, новый шлюз утвердят... Ведь его ж надо согласовывать в Центре не так ли? Наш российский филиал ведь не имеет право самостоятельно устанавливать "шлюзы"?

Рейдман мрачно кивнул:

- Да... бюрократы всё те же! Если ещё не хуже стали!

- Вот, видишь! Так что, сам понимаешь, пока утвердят, пока найдут место для установки, сколько ещё время пройдёт? И мне всё равно дёргаться некуда. Ничего, лежу здесь почти в безопасности. Вот будет "шлюз", заберёшь меня отсюда... А пока, прошу тебя, займись Варлаамом! Это особенный тип! После того, как он запустил реактор...

- Реактор? - удивился Иван. - Какой реактор?

- А-а... ты не в курсе? Самый настоящий атомный реактор!

Рейдман присвистнул:

- Опаньки! А я-то думаю, откуда столько электричества! Реактор... Да не может быть! Может, это "фрик", обман?

- Нет, точно знаю! Они собрали целую команду учёных. Да и сам этот Варлаам, если он из наших, то с большим потенциалом. Думаю, он с этой башней что-то ещё затеял. Мне кажется, он планирует мощный электро-магнитный импульс. Не знаю точно, зачем, но есть у меня подозрение, что он хочет "мотивировать глухаря", окончательно отделиться...

Рейдман помрачнел ещё в большей степени.

- Вот уж не везёт - так не везёт! - пробормотал он.

- Ну, и сам понимаешь, - продолжил Антон. - Ладно бы этот Маггрейд с Эллизором были обычной виртуалкой... Но, думаю, это всё же наш... "тупик".

- Уверен?

- На девяносто девять и девять... И представь-таки себе, что будет, если этот Варлаам вполне сознательно решил "мотивировать глухаря" в этом самом "тупике". Да никто вообще не знает, что из такого рода эксперимента получиться?! Прецедентов ещё просто, кажется, не было!

- Да-а... если это на самом деле наш "тупик", то "мотивация" может привести к взрыву или к новым прорывам... А может к временной дуге, что чревато ещё более непредсказуемыми последствиями... Ладно, ты прав! Ты пока потерпи... Придётся мне разбираться с этим Варлаамом. Кстати, а что ещё... на второе?

- На второе? Ах да, тоже интересный момент! Почему я здесь-то оказался? Тут, местами, судя по всему, скачет какая-то иноприродная и, скорей всего, изоморфная сущность с большой энергетикой. Местные называют это чудище "когтистым дровосеком". Мы в заповеднике с одним местным гладиатором как раз от неё удирали. Это "дровосек" меня и достал! Но с ним тоже надо разбираться, а то, опять же, случись внезапный прорыв, и окажется этот "дровосек", у нас на Земле, но это ещё полбеды, хуже то, что происхождение это сущности пока совершенно не понятно. Явно этот "дровосек" не отсюда.

- Ладно! - Иван ободряюще потряс друга за плечо. - Разберемся и с твоим "дровосеком". Но сперва - с Валаамом...

Договорить они не успели. Дверь камеры распахнулась и на пороге появился Геронтий. Недавняя бледность почти сошла с его лица, в руках он машинально сжимал влажное полотенце, с помощью которого, вероятно, ещё недавно он пытался унять головную боль.

Вид у главного жандарма был одновременно и злой и растерянный.

- Поговорили?! - воскликнул он, но, при виде таллайского посла, быстро смягчился. - Господин Кинг, пожалуй, нам следует двинуться дальше, а то такими темпами мы до ночи всех заключённых не обойдём!

Из "Рабочего словаря VES" (совершенно секретно, только для внутреннего пользования).

"Шлюз". Пункт перехода из земной реальности в виртуальные и - обратно. Установление "шлюза" разрешается и регламентируется Высшим Советом VES. В обязательный регламент Высшего Совета входит общее число "шлюзов" на одну реальность, места установок, тип защиты от "прорывов" (см. "Прорыв"), а также - способ маскировки. При отсутствии "шлюза" для проникновения в реальность может использоваться способ "десантирования" (см. "Десантирование в реальности"), а для эвакуации из реальности способ "извлечение" (см. "Извлечение из реальности"). Следует помнить, что оба эти способа не применимы к раненным и физически ослабленным людям, так как, при неблагоприятном стечении факторов, могут быть чреваты летальным исходом. В большинстве случаев "шлюз" является наиболее предпочтительным средством для перемещения между основной земной реальностью и имеющими место быть виртуальными.

Глава ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ

УЗНАВАНИЕ ЯКОВА

То, что ситуация в Эллизоре изменилась, Яков почувствовал по каким-то неуловимым вещам и акцентам. Нечто носилось в воздухе, точнее - сам воздух сгущался, ощущение общей тревоги словно застыло вокруг. Возможно, не будь посол Маггрейда по происхождению и сам эллизорцем, он ничего бы и не заметил, но Яков слишком хорошо знал Эллизор, его внутреннею патриархальную атмосферу, которая всегда была удивительна именно своим сонным безмятежным покоем посреди других бурных и нестабильных сообществ, - и, вот, этой безмятежности как не бывало.

Да, что-то происходило! Оставаться при этом в амбулатории Яков не счёл возможным. Конечно, жажда страшной мести для Оззи не утихла да и вряд ли когда утихнет, но пока что - отошла на задний план, потому что его недруг и так был почти что при смерти, да и всё же требовалось разобраться, что происходит вокруг. Кроме того, Яков слишком увлёкся собственными переживаниями - что ж, это простительно, поскольку связано с собственной болезнью и неожиданным появлением старого недруга, однако пора было вспомнить, зачем он, Яков-Болфус, вообще находится в родном клане и что именно требует от него Варлаам.

С утра Яков собрался и ждал Беллу, дабы сообщить ей, что перебирается из санчасти обратно, в дом Деоры. Уйти без спроса было некрасиво, да, к тому же, он поймал себя на мысли, что просто хочет увидеть Беллу. Хочет и хочет, почему бы и нет, в этом нет особого криминала.

Он стоял посреди палаты, сжимая в руках свой походный рюкзак, в котором умещались его немногочисленные пожитки, но Белла всё не появлялась. Внимание Якова привлёк Оззи, который вдруг зашевелился и, кажется, попытался приподняться у себя на кровати. Яков подошёл ближе. Ну, точно, его враг открыл глаза и с недоумением осматривал помещение. Похоже, что он пытался понять, где находится. Его напряженный взгляд коснулся посла Маггрейда господина Болфуса и на нём остановился. Яков максимально спокойно смотрел на своего старого приятеля и главного врага, стараясь гипнотическим образом внушить ему страх и ужас. Послу казалось, что применительно к его собственной обезображенной внешности, это вполне осуществимое действие.

Но Оззи почему-то не испугался. Напротив, он вполне осмысленно улыбнулся и сказал:

- Привет, Яков, что ты здесь делаешь?

Леонард не очень удивился, столкнувшись в дверях амбулатории с послом Маггрейда. Хранитель даже не обратил внимания на то, что вид у посла какой-то странный, можно сказать, испуганный. Не обратил Леонард на всё это внимание, потому что его мысли были слишком заняты надвигающимся на Эллизор бедствием.

- Вы куда, почтенный? - машинально спросил он.

Яков остановился и перевёл дыхание.

- Хватить мне тут валяться, - сказал он. - Я уже почти здоров!

- Это хорошо, - ответствовал Леонард. - Здоровье сейчас будет кстати...

Яков машинально кивнул и попытался на том завершить разговор, но Леонард неожиданно твердо взял его за руку:

- Я вынужден кое-что вам сообщить, господин посол. Это очень важная информация, и я не имею никакого морального права утаивать её от вас. Давайте немного прогуляемся вместе, и я всё расскажу. Можете считать, что это вполне официальное заявление!

То, что в течение последующих нескольких минут услышал Яков, не просто потрясло его, но словно уронило в какую-то холодную глубокую бездну. Нет, он нисколько не сомневался в правдивости того, что ему изложил Леонард. Главный хранитель был вовсе не тем человеком, который способен врать или хотя бы преувеличивать. Со всей очевидностью Яков-Болфус ощутил, что это - конец. Если всё так, как излагает Леонард, то возможным сценарием происходящего может стать уничтожение, как минимум, Эллизором с изобильным же Маггрейда в придачу. А может, и всего континента с варварскими северными племенами и таллайским Югом на закуску. Интересно, хватит ли у этой зелёной гадости, что вырвалась из "танковой зоны" наружу, сил перебраться через моря к южным архипелагам? Или, может, всё-таки энергия этого бедствия ограничена?

Почему-то Якову интуитивно казалось, что здесь, на континенте, противостоять "зелёнке" человеческих сил достанет. Противопоставить ей, скорей всего, нечего. Скорее всего, за этой зелёной напастью скрывается какая-то магическая сила. Не иначе - так! Интересно было бы знать, что об этом думает верховный жрец Маггрейда Варлаам. И есть ли у него рецепты спасения. Если нет и у него, то возможно, что это - конец всему. Остаётся только бежать на далёкие южные острова и там ждать, что будет: наступит или не наступит полный конец света?

С этими мыслями он пришёл в свой старый материнский дом. Внутри было холодно, но затапливать камин Яков не стал. Довольно долго он сидел у окна, наблюдая, как мелкий противный дождь увлажняет и без того раскисшую землю. Погода не благоприятствовала. Интересно, чему? Нет, надо бежать и - всё. Других вариантов нет. Что толку торчать в этом Эллизоре, когда, не сегодня-завтра, всё здесь рискует превратиться в бескрайнюю зелёную жижу? Да и этот несносный Оззи каким-то образом узнал его, Якова. Как это вообще ему удалось? Или у Оззи есть способность прозревать не только внешний облик человека, но и внутренний? Яков поднялся и машинально стал собирать вещи. Револьвер с запасом патронов был в целости и сохранности, хорошо. Или он что-то забыл? Но, что же? Яков задумался: вот оно что, он забыл данную ему Варлаамом книгу с повествованием о чёрном рыцаре, которое он так и не успел дочитать. Да, книга осталась лежать на подоконнике возле его кровати. Всё же надо забрать её!

Он поймал себя на странном ощущении. Как это ещё называется: "де жа вю", кажется? Словно всё повторилось вновь, как и три года назад: его вновь поставили перед необходимостью спасаться бегством, ткнули в эту необходимость, тогда, когда он ничего подобного не ожидал.

Леонард сидел возле кровати сына и держал его за руку.

Они ещё многого не сказали друг другу, и главный хранитель, естественно, не спешил говорить о надвигающейся беде, но всё-таки он был рад, что Оззи пришёл в себя.

- Где Белла?

Леонард, как мог, улыбнулся:

- Не волнуйся, она скоро придёт. Она занята... одним делом...

Он не мог сказать, что Белла, не больше и не меньше, но обсуждает в центральных слесарных мастерских проблему изготовления и заточки хирургического инструмента, который нужен для... ампутации ступней его сына и её жениха.

Леонард внутренне содрогнулся, когда вновь подумал об этом. Но удивительное всё-таки мужество у этой девушки. Он настаивал, что, разумеется, пойдет с ней в мастерские, но она решительно отговорила его от этого, сказала, что справится сама. И решение о том, что ампутации, скорее всего, не избежать, она высказала тоже сама, когда рано утром пришла в дом к Леонарду. Тот, встав пораньше, вместе с Фаддем, который два дня назад привез из Маггрейда семью, обсуждал меры, которые можно пытаться принять для защиты или даже эвакуации Эллизора, если опасность прорыва "зелёнки" станет критической. Сошлись на том, что для начала надо выставить вдоль реки Арамиль посты наблюдения, а также - все продуктовые, необходимые вещевые и оружейные запасы складировать в имеющихся транспортных средствах, дабы их можно было спешно вывезти, если ситуация будет того требовать. Одноимённая столица клана, фактически, находилась в небольшой низине, от реки Арамиль её отделял широкий взгорок "Радиоактивного леса", и если вдруг "зелёнка" одолеет её, то путь к возможному поглощению ею Эллизора будет открыт.

Когда речь зашла об имуществе и продовольствии, главный хранитель с ужасом понял, что хранилище Закона скрывает в себе километры и тонны бумаг, которые - в случае эвакуации - нужно будет спасать в первую очередь. Но где взять столько транспорта? Обдумать это Леонард тогда не успел, потому что пришла Белла. Но мысли о необходимости сохранения бумаг Закона занозой сидели в сердце.

Странно, казалось бы, столько много сейчас нужно бы обсудить с Оззи, но слова застревали комом в горле. Слишком много вокруг закрутилось драматических событий. Да, пожалуй, более или менее мирных два десятилетия эллизорских лет подошли к концу. Похоже, что надвигались бедствия не меньше "Последней мировой" и первых клановых войн. Жаль, конечно... Леонард всё же порой мечтал, что его старость будет мирной, а Эллизор ещё более стабильным... Но тут уж ничего не поделаешь: не во всём человек властен и не всегда и далеко всякий рок обходит человека стороной.

- Пап... - проговорил Оззи, прервав ход печальных мыслей Леонарда. - А что здесь делает Яков? Откуда он взялся?

- Яков? - не понял Леонард. - Какой Яков... Деорин? Так он же пропал три года назад вместе с матерью. Говорят, что видели их в Маггрейде, но у меня о них точных сведений нет...

- Отец, он был здесь! Когда я пришёл в себя, он стоял рядом и смотрел на меня в упор...

- Может, тебе показалось, сын?

Тут в палату вбежала Белла и, увидев, что Оззи пребывает в здравом уме, кинулась к нему и разрыдалась на его груди. Леонард, чтобы не мешать им, отошёл в дальний угол и, машинально, взял лежащую на подоконнике книгу, раскрыл её:

Королевская стража со мной не церемонилась. Ни моё происхождение, ни слава боевых подвигов во Святой земле не могли умерить их злобу. Не иначе как за этим стояли прямые указания свыше. В тюремном каземате я тоже был помещён в наихудшие условия: в сырой и полный крыс подвал. Первые несколько дней я пребывал в нём один, потом в него бросили моего же старого друга Соломонуса: похоже, он прошёл все круги земного ада - настолько было истерзано его тело. В довершении всего ему вырвали язык, почему, как видно, и не побоялись поместить его вместе со мной: говорить он не мог, да и рассудок его помутился. Я старался ухаживать за ним как мог и делал это с большим старанием, невзирая на полное отсутствие лекарств, масла и вина, а самое главное - надежды, что от этих забот будет хоть какая-то польза, ведь впереди его (да и меня) ожидал костёр или - в худшем случае - позорная виселица.

Наконец, меня тоже вызвали на допрос. Как я понял, моим дознавателем был каноник Филипп Жак, который, несмотря на скромное звание, был одним из особо доверенных лиц самого короля. Он сидел за небольшим столиком с чернильницей, пером и большой открытой книгой с ещё не исписанными страницами. Похоже, что он по каким-то причинам отказал себе в письмоводителе, и поэтому сам вёл протоколы допросов. Вероятно, из-за сугубой секретности дела. Правда, от экзекутора Филипп Жак отказываться не стал - тот возвышался рядом в сером балахоне без рукавов с капюшоном на голове и в легкой матерчатой маске, закрывавшей большую часть лица. Ясное дело, из желания сохранить своё инкогнито.

Я же пытался себя внутренне убедить, что меня нисколько не страшат изощрённые орудия истязаний, разложенные рядом с пыточным станком, что красовался сбоку от экзекутора. Ведь недаром же я столько лет искал могущества и, действительно, парадоксальным образом потратил на это столько времени и обычных человеческих сил, чтобы теперь испугаться обычной физической боли? Но, по правде говоря, я не ощутил в себе однозначной уверенности, что стойко перенесу все пытки, тогда как любезные мои собеседники явно знали в них толк.

Филипп Жак довольно долго молчал, рассматривая меня. Легкая ироническая улыбка бродила по его безволосому лицу: вряд ли он брился, скорее, это был какой-то недуг, который делал его совершенно лысым - безволосый череп поблескивал в свете факелов и большой жаровни в углу. Благодаря этой патологии, я не мог понять, сколько ему лет. Не то чуть более тридцати, не то - под шестьдесят.

- Что ж, дорогой мессир, - начал говорить он и я заметил, что у него неплохо сохранились зубы. Вероятно, он был все же куда моложе шестидесяти. - Не знаю как тебе, но мне очень приятно познакомиться с тобой. Пусть даже в такой вот притязательной обстановке! - И он рассмеялся. Надо сказать, довольно непринужденно. Искорки этого диавольского смеха так и прыгали в его глазах. Я старался сдерживаться и промолчал. - Ну, я понимаю, - продолжил он, - что тебе эта обстановка может показаться несколько не уютной, однако тут нет моей вины, а скорее, найдётся вина ваша, поскольку... - он сделал несколько зловещую паузу, - поскольку надо знать, с кем дружить!

- Да простит меня, ваше преосвященство, - попытался ответить я, - но мой слуга Соломонус - всего-навсего мой старый друг и слуга, который сопровождал меня в некоторых опасных походах... Но я даже понятие не имел, чем он там занимается в своём подвале...

В ответ каноник рассмеялся так, что даже когда прекратил, эхо его смеха ещё долго металось в сводчатом зале.

- Этот чернокнижник-то, ха-ха? - сказал он. - Да, этот старый чудак на редкость меня позабавил... Но и ты тоже, мессир (быстро он перешёл на "ты"!), как я посмотрю шутник! Уж не думаешь ли ты, что мы впрямь встретились здесь с тобой из-за этой достойной одной только верёвки развалины? Нет, твоя беда, что ты один из близких друзей магистра известного тебе ордена! Не будешь же ты отрицать, что не знаком с его делами?

Каноник сделал паузу, налил себе воды из старого щербатого кувшина, вытер лицо и лысину большим и ещё, как ни странно, чистым платом. Наверное, он таким образом давал мне ещё немного времени на мысленное усвоение того, что только что изрёк. Что ж, как правило, на таких должностях оказываются мастера своего дела. То есть, мастера убеждать - и не только при помощи дыбы, но и при помощи несокрушимо железной логики.

- Короче говоря, - сказал он уже без всякой улыбки или иронии. - У меня нет времени возиться тобой, мессир. Всё равно твой магистр во всём сознался и всех выдал. В том числе и тебя. Его сговор с неверными боле, чем доказан. Кроме того, он продал душу диаволу. Так что, если хочешь, можешь вместе с ним взойти на костёр. Но король благоволит к тебе и хочет оказать тебя великую милость. Тебе предстоит одна миссия. В Андалузию. Твой магистр запрятал там часть сокровищ и некоторых других ценностей. В одной из горных пещер, на границе. Ты должен доставить их королю и тогда сможешь получишь полное прощение... Если хорошо постараешься!

- Никто не любит предателей... - сказал я.

Каноник усмехнулся, однако хохотать не стал.

- Дурак! - сказал он. - Где ты видишь предательство? Мы даже не требуем от тебя показаний на твоего магистра. Все будет шито-крыто. Можем слегка тебя помучить - пара небольших ожогов тебя не убьёт, но сделает убедительной твою историю, будто ты бежал из-под нашей стражи. Чего только не бывает на этом свете, верно? Чем невероятней ложь, тем скорей тебе и твоим басням поверят, не так ли? Если вернёшься с сокровищами ордена, то получишь свою долю и полное прощение короля. А там уже сам смотри, какие истории кому рассказывать, чтобы выглядеть во всех отношениях достойным рыцарем!

Что было делать? Пришлось соглашаться. Или идти завтра же на костёр вместе с магистром, который тоже, фактически, обманул меня. Обещал великие и тайные знания, могущество в этой жизни и во сто крат воздаяние от великих посвященных в будущем... а что в результате?

- А не боитесь, что я дам дёру с сокровищами ордена? - сказал я напоследок канонику.

- Ты будешь не один, - ответил он деловито. - А потом... ты же сам сказал: предателей нигде не любят. Считай, что теперь ты состоишь на особой королевской службе... А изменников короля мы находим всегда и везде! Или ты забыл, рыцарь, что не противление воле Короля есть самое настоящее богохульство?

Глава ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ

НОВАЯ ЛЮБОВЬ ГЕРОНТИЯ

"Зелёнка" изливалась пока ещё небольшим ручьём и впадала в озерцо, где егеря заповедника ужа давно разводили форель. Теперь озеро заметно парило, а на поверхности воды покачивалось множество всплывшей дохлой рыбы. Геронтий не рискнул подходить близко, взял у Гэлла бинокль и минут десять сосредоточенно рассматривал пар над водой и окрестности за озером.

-Вот так уха! Ты ж говорил, что эта дрянь остановилась? - сказал он, возвращая бинокль своем спутнику.

- Тогда, было дело, остановилась, - ответил Гэлл. - А потом, как видишь, опять попёрла. Никто же за ней не следил, как она там себя чувствует, и она позволения ни у кого не спрашивала. Да у нас и наблюдательных постов в зонах нет...

- А зря! - буркнул Геронтий. - Но теперь, как я понял, эта зелень уже вылезла из зоны?

- То-то и оно... - Гэлл поднёс к глазам бинокль. - И не останавливается. За последние сутки ручеёк увеличился, это точно. Речка уже, а не ручеек... Эх, говорил же Оззи, что лучше не соваться в эти зоны! Кто бы его слушал, у всех же ума палата, железо им нужно было любой ценой!

Геронтий невольно поморщился, но отвечать на это ворчание не стал: мало ли что говорил покойный Оззи, можно подумать, что Империус или Варлаам к нему бы и впрямь хоть немного прислушались. Хотя Варлаам пытался что-то такое изображать из себя, типа, внимания к чужому мнению, но уж Империус... если ему что в голову взбрело, ни за что не откажется, даже если будет очевидно, что это ему самому да и всему Маггрейду окажется во вред.

Когда они сели в егерский джип, Геронтий поинтересовался:

- Как думаешь, есть способ это остановить?

Гэлл ответил не сразу:

- Не знаю... - сказал он после некоторых раздумий. - Можно попробовать поэкспериментировать с разной там химией... Но, даже если что химическое и подойдёт, то вряд ли у нас найдётся такое количество, чтобы задавить эту массу в источнике. И как опылять? Разве что поднимать воздушный шар?

- Можно и шар...

- Все равно грузоподъемности не хватит. Много раз взлетать-садится придётся, да и шары эти плохо управляемы. Нет, скорей всего, давить эту гадость нечем. Разве что, сама утихнет?

Помолчали, подпрыгивая на своих сидениях. Геронтий покосился на шофёра и сказал:

- Езжай аккуратней, совсем растрясёшь!

Водитель сбавил ход. Геронтий закрутил головой по сторонам:

- Со стороны заповедника здесь как раз уклон к Маггрейду...

Гэлл мрачно кивнул:

- Да, напрямик!

- Как думаешь, за сколько времени дойдёт?

- Смотря какими темпами будет течь! Если, как сейчас, может, за неделю... Если усилиться, может и за пару дней...

Геронтий задумался.

- Надо будет вырыть отводной канал. Где-нибудь отсюда и - правее...

- Тогда всё потечёт в сторону "Танковой зоны" и Эллизора...

- Вот и хорошо, нам-то что? Пусть эллизорцы думают, как быть... Они вообще везучие. А у нас будет время поискать способы борьбы с этой напастью.

За разговором, не очень спешно, но добрались до Вирленда. При виде башни Геронтий подумал, что никак не может привыкнуть к её виду. Что-то в этой башне было вызывающее - даже для такого невозмутимого человека, как главный жандарм. На КПП дежурный доложил, что Геронтия ждёт к себе Варлаам.

"Ничего себе, - подумал полицейский. - Неужто сподобился?" До сего дня Варлаам, несмотря важные антишпионские функции Геронтия, подчёркнуто не обращал на него особого внимания, так что тот даже ни разу не бывалл в жреческих покоях. Однако маг был не один. Напротив, за столом, сидел Сарторий с довольно деловым или, правильней будет сказать, напряжёнными видом, что, как правило, было ему не очень свойственно, поскольку советник и на самых официальных мероприятиях любил выглядеть этаким скучающим снобом. Но Варлаам, как известно, кого хочешь поставит или посадит рядом с собой по стойке "смирно". При виде Геронтия маг молча кивнул и жестом руки пригласил жандарма присесть на свободный стул. Правда, стул стоял в некотором отдалении от стола, так что усесться на него именно в такой диспозиции означало выглядеть а роли подчинённого перед начальственный коллегией или, хуже того, в качестве обвиняемого перед судебным заседанием или, что почти тоже самое, в виде подследственного на допросе. Поэтому Геронтий, стараясь сохранить невозмутимое выражение лица, легко подхватил стул и присел поближе к столу: мол, я совсем ведь свой, из посвящённых. Маг на самоуправство Геронтия слегка дёрнул бровью, но вида не подал, продолжал молчать.

Заговорил Сарторий:

- Это... понимаешь, Геронтий... - было видно, что он с определённым трудом подбирает слова, не зная на каком языке вести речь - дружеском или официальном: - В общем... такая история... С этим таллайским послом... Есть мнение, что он и не посол вовсе... А этот он, шпион!

- Простите, а чьё это мнение? - осторожно поинтересовался Геронтий, стараясь произносить все эти достаточно рискованные слова самым невинным и доброжелательным тоном.

- Ну, правильней будет сказать не мнения, а сведения!

- Чьи сведения? - продолжил мягко гнуть свою линию полицейский. Краем глаза он заметил, что Варлаам всё больше хмурится и поглядывает на него с неодобрением.

"Ничего, - подумал решительно подумал Геронтий. - Однако под твою дудку, в отличие от Сартория, я плясать не буду! Дай с самого начала здесь слабину, следом в бараний рог согнут, сделают, как минимум, крайним!"

- Это не важно! - Сарторий начал раздражаться. - Но источник заслуживает полного доверия!

- Шпион? - усмехнулся Геронтий. - Да кто сейчас не шпион? Таллайский посол не может не быть шпионом! Это всем же очевидно! А потом... Вы же сами мне назначали его водить по нашим секретным объектам, формировать новый совместный легион! Сам Империус приказал! Я, честно говоря, до сих пор очень и очень удивлён. Но... приказ есть приказ!

Сарторий на это возражение Геронтия почему-то густо покраснел и вдавил из себя:

- Дело в том, что он не таллайский... шпион...

- И чей же? - продолжал недоумевать Геронтий. - Может, эллизорский?

- Нет! Это шпион "Тайных сил"!

"Опять приехали! - подумал Геронтий. - Давненько эту тему никто не поднимал". Он даже не нашёлся, что ответить на это оглушительное заявление. Конечно, тема "Тайных сил" периодически всплывала. О "Тайных силах" перешептывались по углам, однако Геронтий всегда считал, что это досужие басни и никогда не принимал эти сказки всерьёз. Ну, разве что тогда, когда это было нужно вышестоящему начальству.

Тут, вдруг, слово взял Варлаам. Голос его, как всегда, был мелодичен и вкрадчив:

- Дорогой наш друг, успокойтесь и, пожалуйста, примите эту информацию к сведению, - услышал Геронтий, - от того, какие мы будем принимать в этой связи решения, зависит всё наше будущее. И не только наше! Может быть, всё это покажется вам странным, но так называемые "Тайные силы" действительно существуют...

Голос жреца внедрился в сознание Геронтия как-то исподволь, незаметно и хотя, по началу, начальник полиции пытался этому противостоять, вскоре он не заметно для самого себя сдался... Да, действительно, какая странность, чего это он всё ерепенился и пытался гнуть свою линию? Очевидно же, что клановое отечество в опасности, в опасности весь мир, и противостоять этому можно только объединив дружеские усилия в едином подчинении Империусу, да, так вот, "Тайные силы" не суть важно, где они, по крайней мере - вне границ этого мира, да-да, такое тоже может быть, не следует этому удивляться, они, впрочем, не такие уж могущественные эти "силы", бояться не надо, они много чем ограничены, хоть и тайные, да, но не всемогущи, нет, однако они могут периодически засылать к нам своих эмиссаров, замаскированных под представителей нашего же мира, очень и очень на нас похожих, верно, на первый взгляд не отличишь, но они эти редкие представители, оказывается, обладают особыми способностями и силами, которых обычные представители нашего мира всё же не имеют, ну, да, можно сказать, что они тоже маги, сильные, очень сильные маги, это верно, так вот, этот самый якобы таллайский посол господин Яр Кинг, он, из этих самых "Тайных сил" и происходит, именно потому, благодаря магическому гипнозу, он так легко втёрся в доверие и проник на многие секретные объекты Маггрейда, даже уже, кто бы мог подумать, собирается посетить Вирленд, ничего себе, да? нет, арестовывать его сию секунду не надо, мало того, пусть приходит сюда, надо обложить его слежкой со всех сторон, а здесь посмотреть, с кем будет встречаться, какие могут быть контакты, нет, ничего, пусть и рискованно, но заманить его сюда нужно, быть может, здесь его и арестуем, да, про "зелёнку" всё руководству известно, это большая проблема, но она как раз связана с присутствием "Тайных сил", но ничего страшного, его посвящению Варлааму известны способы, как эту напасть победить, но прежде нужно осуществить задуманный импульс, тогда, весьма вероятно, проблема с "зелёнкой" решится сама собой, да-да, именно так, а отвод по ходу её течения в сторону Эллизора сделать вполне разумно, пусть уже сегодня туда пошлют рабочих...

- Значит, в сторону Эллизора? - переспросил Геронтий.

Маг уже молча кивнул. Геронтий потрясенно молчал.

Что произошло? В голове было пусто и звонко. Варлаам говорил или, быть может, транслировал свои мысли, которые неудержимым потоком текли в ум, душу и сердце Геронтия, изгоняя оттуда все попытки противления или не согласия.

- Я всё понял! - сказал Геронтий и поднялся. - Могу я идти?

Маг молча кивнул и чуть-чуть, одними уголками губ - улыбнулся. Геронтий с восхищением поймал его улыбку. После этого он шёл по вирлендскому коридору и тоже незаметно улыбался самому себе.

Он любил Варлаама.

Глава ДВАДЦАТЬ ТРЕТЬЯ

НЕУВЕРЕННОСТЬ ТАЛЛАЙСКОГО ПОСЛА

За всеми навалившимися на Геронтия перипетиями дел и неожиданных напастей, он не успевал следить за развитием собственноручно запущенной им контрразведывательной операции "Наша цель Эллизор", а между тем у него под носом зрел-зрел и созрел самый настоящий и не иллюзорный заговор, состоящий из двух человек - учёного Магируса и стражника Конилия, даром что оба - эллизорцы. Конечно, им было очень и очень далеко до потрясших (со слов Варлаама) воображение Геронтия "Тайных сил", но даже два человека, окажись они единомысленны в трудных для них условиях существования, могут на эти же условия самым заметным, а иногда и сокрушительным образом повлиять.

- Нет, я отказываюсь в это верить! - заявил Магирус Корнилию. - Не может быть Ник предателем, ну, не может этого быть!

Корнилий нисколько не удивился реакции старого учёного. Напротив, он её вполне ожидал. Было бы странно, если этот простак Магирус отреагирует как-нибудь иначе. Стражник посмотрел на учёного с определённым сочувствием: тот был искренне возмущён, просто горел негодованием, но для таких простаков-романтиков это и не удивительно. Что поделаешь, именно подобного рода простофили во все времена в первую очередь и становятся жертвами как элементарных предательств, так и хитрых многоходовых комбинаций, о которых они до поры до времени не подозревают, пока их не припрут к стенке. Хорошо ещё, если не "расстрельной", а то ведь именно так часто с этими самыми простаками и случается.

- Может-может! - произнес Корнилий спокойно, но твёрдо. - Я не первый год занимаюсь слежкой и сыском. За твоим другом я успел понаблюдать!

- Ну и что? - не желал оставить свою праведную горячку Магирус. - Мне нужны доказательства!

- Есть и доказательства... - кряхтя, Корнилий приподнялся с той груды железа, на которой сидел и стал копаться в карманах своего стражнического плаща. Беседу им приходилось вести на одном из обширных вирлендских складов, где было свалено разнокалиберное старое железо, часть из которого использовалось в завершающемся монтаже передатчика башни. - Вот, кажется, нашёл! - Страж протянул Магирусу какой-то скомканный листок.

- Что это? - не понял тот.

- Да так! - усмехнулся тот. - Это называется черновик... Твой друг настолько самоуверен, что позволяет себе писать доносы, используя черновики, которые даже не удосуживается уничтожать, а просто бросает в мусорную корзину. Его друг Геронтий почему-то не счёл нужным обучить своего подопечного основным навыкам элементарной конспирации!

Магирус разгладил листок и, подслеповато щурясь, прочитал:

"Очевидно, что стремление Магируса так или иначе покинуть Эллизор будет конкретизироваться и обязательно искать те или иные способы воплотиться, точнее - найти себе сообщников или тех, кто мог бы ему помощь осуществить свои намерения. Так, я пару раз заметил, что он разговаривает с одним из стражников вне явной производственной или бытовой необходимости. К сожалению, имя данного стража мне неизвестно, но я постараюсь уточнить в ближайшее время..."

Больше на листке ничего не было. Наверное, он был смят и брошен в корзину, поскольку автора что-то не устроило в собственном изложении. Возможно, стилистические обороты подкачали. Магирус знал почерк Николаса Северного: это и правда была его рука!

- Может... - неуверенно пробормотал старый учёный, - это так... для себя... личный дневник?

- Ага, конечно! - Корнилий, наконец, не смог сдержать искреннего возмущения простодушием своего собеседника. - И ещё он для себя, просто для личного удовольствия периодически таскается поболтать наедине с этим змием Геронтием? Правда, последний раз тот не явился! Наш герой пришел - топтался-топтался, а шефа - нет! Видно, был занят более важными делам!

Магирус подавленно молчал. Предательство коллеги и, как он думал, друга выглядело сокрушительным.

- Что же делать? - растерянно произнёс он.

- Придушить! - веско заявил страж. - Что ещё делать в такой ситуации со стукачами? "Имя мне неизвестно, но я постараюсь уточнить в ближайшее время"! Этак он не только тебя, но и меня сдаст, подлюга!

- Нет! - решительно возразил Магирус. - Убивать не годиться!

- Это ещё почему? - презрительно сощурился Геронтий. - Из человеколюбия, что ли? Чистоплюйство!

- Нет, не поэтому... Точнее, не только поэтому... Я думаю, на самом деле Ник ведёт двойную игру...

- Ой, не могу! - запротестовал Корнилий. - Начались добренькие сказочки и розовые сопли!

- Подожди, это не сказки! - было видно, что Магирус изо всех сил старается быть убедительным (в том числе и для самого себя). - Ник, фактически, единственный из моих друзей, кто сейчас всё знает про оптическую систему наведения. Я надеюсь, что он сможет её сбить, так что импульс уйдёт мимо цели... А это единственный шанс!

- А если не сможет? Или не захочет? - Корнилий поднялся и осторожно глянул туда-сюда. Они уже опаздывали на ужин, пора было прекращать разговор.

- Не знаю! - погрустнел Магирус. - Но пока я не вижу другого варианта как помешать импульсу...

Некоторое время они молчали. Лишь отдалённый шум и грохот, производимых на строительстве башни работ, доносился сквозь этажи и стены.

- Пора идти! - наконец, сказал Корнилий. - Ты должен придумать другой вариант, потому что идея, как ты говоришь, с системой наведения никуда не годится. Если твой любимый стукач Ник подкачает, они спалят наш Эллизор за милую душу, и ничего их не остановит!

Посол "Таллайского союза" господин Яр Кинг, он же старший оперативник VES Иван Рейдман, он же подозреваемый маггрейдцами, как эмиссар "Тайных сил", пребывал в глубоких раздумьях. Вообще Иван отличался хорошей интуицией, профессиональной хваткой, отличными физическими данными и необходимым оперативным гипнотизмом (правда, порой, вызывающим у подопечных сильнейшую головную боль, что в его личном "весовском" деле всё-таки обозначалось как минус), но вот излишнюю мыслительную деятельность он презирал. И не потому что к ней не был способен, но потому что по складу характера был более авантюрен, чем рационален, предпочитал при этом интуитивно принимаемые им данные заложить в компьютер, получить готовый результат и лишнего не ломать голову.

Правда, в Маггрейде компьютера под рукой у таллайского посла быть не могло в принципе. Здесь, разумеется, приходилось следовать одному из основных параграфом VES: "ничего, что может выходить за границы соответствующего реальности образа, без особой санкции". Скремблер и ряд лекарств, замаскированных под местные травы, правда, санкционированы, но больше - ничего. Хорошо хоть крупнокалиберный револьвер получил одобрение, потому что за границы образа таллайского посла огнестрельное оружие не выпадало. Правда, толку в создавшейся ситуации от револьвера мало. Конечно, общая авантюрная складка Рейдмана выдвинула его в одного из ведущих специалистов полевых операций в московском филиале VES, но отсутствие способностей к быстрому и, одновременно, глубокому и всестороннему анализу кризисных эпизодов, в которых работник VES всегда может оказаться, самим оперативником порой-таки ощущалось как серьёзный недостаток. Хорошо, что хоть прямое руководство не вполне осознавало это. Пока не осознавало, ведь подчинённый оперативник до сей поры почтив всегда умудрялся выглядеть лихим бодрячком и выходить сухим из вода.

Однако теперь Рейдман чувствовал некоторую, прямо говоря, неуверенность. Он полулежал в мягком с золоченой обивкой кресле в одном из гостевых апартаментов "Дворца лучших друзей" и мучительно пытался продумать ближайшую линию своего поведения. Неплохо бы, конечно, осознать и возможную линию "дальнего", то есть - стратегического поведения, но об этом пока не могло быть и речи. Самое дальнее, на что он мог надеяться, это установка шлюза, благодаря которому он сможет вытащить отсюда Антона. Но установка шлюза прямо от него не зависела, об этом должны позаботиться работники московского филиала, и совершенно не из чего не следовало, что они будут очень уж расторопны. А вот ближайшая перспектива? Собственно, он сам заикнулся, что желает посмотреть Вирленд. Да, и не только потому, что там реактор и эта самая башня-передатчик, там, судя по всему, окопался матёрый "глухарь", залегендировавший себя здесь под именем жреца Варлаама.

Неплохая, кстати и в общем, легенда - "верховный жрец". И власть, и страх внушает... Жрецов куда реже сменяют по причине дворцовых переворота или демократических выборов... Жрецов боятся: вдруг нашепчет чего-либо, наведёт порчу или сглаз? Хотя, на все сто ещё не ясно, что именно Варлаам и есть тот самый "глухарь", но вероятность очень и очень велика. Да и зачем эта башня, как не попытка полностью автономизировать этот ми и, к примеру, "запараллелить с отставанием"... Ну, или "с упреждением"... С "отставанием" вроде как получается чаще, но тогда и для проникновения извне ещё шанс остаётся. А вот с "упреждением" - реальность становиться для VES-а однозначно недоступной в очень долгосрочной перспективе. Правда, энергии для "упреждения" нужно куда больше... Так что, если Ян-Антон не ошибся... А ведь в истории деятельности VES, кажется, известен всего один успешный случай "упреждения"... Так и здесь целый атомный реактор действует - вот, тебе и, пожалуйста, самое, что ни на есть, "упреждение"! Энергии хватит!

Да... Рейдман вздохнул и взял из фарфоровой вазы на столе горсть орехов с изюмом. Если Варлаам, действительно, "глухарь", то вся эта история с башней вполне объяснима. Ишь, размахнулся! Талантливый негодяй, ничего не скажешь. Пожалуй, Рейдман с таким ещё не сталкивался. Те из "глухарей", с кем пару раз пришлось иметь дело, были куда помельче Варлаама, что ни говори, до такой мощи - до управления атомным реактором не дорастали. Один, помнится, хорошо залегендировался в роле узурпатора престола в одной из шекспировской реальности, но перестарался, потому что, фактически, был далеко не второстепенным персонажем, которому по сюжету занимать престол вовсе не полагалось, так что служба мониторинга VES быстро его вычислила и с помощью Ивана же Рейдмана нейтрализовала. Правда, пришлось повозиться с тем, кого поставить на место выбывшего персонажа, чтобы сюжет не разваливался и реальность, чтобы не пострадала, но это было дело техники. Другой "глухарь"... Впрочем, не важно... Но, чтобы запустить целый реактор? Нет, такого Рейдман ещё в своём виртуальном секторе пока не встречал. Может, потому и правы сторонники той версии, что данная реальность есть настоящий земной "тупик", а никакой не виртуал? Раз не настоящий реактор здесь? По крайней мере литературный или киношный первоисточник, полностью соответствующий этой реальности, так и не найден.

Иван потянулся было ещё за орешками с изюмом, но тут в двери негромко постучали и вошел начальник тайной полиции Геронтий. Вид у него был какой-то просветлённый, сияющий, что показалось послу Кингу крайне подозрительным. Жандармы такого рода не могут вот так вот сиять без особых на то оснований.

- Господин посол! - склонился в полупоклоне Геронтий.

- Господин полицейский! - приподнялся в кресле Яр Кинг.

- Вы имели желание посетить Вирленд? - змеиная улыбка заскользила, запрыгала на губах Геронтия. - Пожалуйста, разрешение получено! Мы можем выдвигаться!

Из "Рабочего словаря VES" (совершенно секретно, только для внутреннего пользования).

"Глухарь". Внутреннее понятие оперативной службы VES. Первоначальное имело характер сленга, однако с некоторых пор используется и в официальных документах VES. Чаще всего означает предателя или перебежчика (бывшего работника VES) полностью ушедшего в ту или иную реальность и пытающегося подчинить её своим властным стремлениям под видом того или иного персонажа. "Глухарь" может представлять большую опасность - в особенности тогда, когда пытается оградить захваченную им реальность от проникновения сил и агентов VES, или, иначе говоря, "автономизировать реальность" (см. "Автономизация реальностей"). Такого рода попытки на рабочем сленге оперативного состава VES именуются "мотивировать глухаря". Последнее определение является разговорным и в официальных документах VES пока не используется.

Глава ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЁРТАЯ

СОННОЕ ЗЕЛЬЕ

В подвале собственного дома Яков обнаружил много нетронутых запасов различных трав, смесей и готовых составов. Не до конца ясен был только их срок хранения, но тут уж ничего не поделаешь: покойная мамаша не утруждала себя тем, чтобы обозначать на пакетиках или склянках дату или надпись "годен до...". На одной из полок почти под самым потолком он нашёл то, что было нужно: довольно объёмисты пузырёк с надписью "Сонное зелье". Взболтал - жидкость внутри была густой, однородной, без осадка. Уже спускаясь по приставной лестнице, Яков заметил на полке чуть ниже - средних размеров пакет, на котором было размашистым материнским почерком написано: "От поражений зелёной гадостью". Конечно, он не знал, какую именно "гадость" имела ввиду мать, но пакет на всякий случай прихватил. Сидя за столом в гостиной, заглянул в пакет и к своему удивлению обнаружил бумажный листок со своего рода инструкцией. Там значилось следующее: "если кто в зонах набрёл на зелень яркую и текучую и коснулся её, но смог сам уйти, то одну треть содержимого растворить в половине колодезной воды, варить до однородной густой массы, после чего наложить на язвы и забинтовать".

"Так, хорошо, - подумал Яков. - Выглядит убедительно".

Нет, помогать Оззи с его пораженными ногами он не собирался, однако обнаружение средства от "зелени яркой и текучей" дало ход развитию затаившейся внутри идее, которая начала проклевываться, давать ростки и вообще во всю - разрастаться, заполняя душу и сердце посла Маггрейда в Эллизоре. С этого момента он уже не владел собой. Подспудный страх перед катастрофой, который вселило в него сообщение Леонарда о наступлении "зелёнки", наконец, нашёл себе пищу для возможной хитроумной реализации собственного бегства из Эллизора. Да, над некоторыми страхами и - как это ещё говорят? - фобиями, вот, большинство людей, часто, не властны. Особенно, когда это страх не за себя только одного. Да, в особенности, если начинает присутствовать именно что желание подавления или, выражаясь умным языком, сублимации страха... То есть, над собственными страхами человек, чаще всего не властен, однако может быть властен над тем, куда и как свои страхи направить - в какое русло? Вот, Яков, было, и решил, что в данном случае нашёл достойный выход.

Да, как известно, храбр не тот, кто совсем не боится, но тот, кто преодолевает страх. Примерно так размышлял посол Маггреда в Эллизоре, прикидывая, сколько именно "Сонного зелья" ему понадобиться.

Инструкции к этому зелью он нигде не нашёл.

Белла постаралась собрать всё мужество, какое у неё только есть, но до последнего момента надеялась, что, быть может, произойдёт нечто чудесное и избавит от необходимости ампутации ног её жениха. Сказать об этом Оззи должен был Леонард, но он где-то задерживался. Белла стояла в коридоре амбулатории, возле входа, смотрела в окно на сырые от мелкого, но не прекращающегося дождя эллизорские берёзы и чувствовала, что у неё опять наворачиваются слёзы. Нет, плакать нельзя, иначе она, точно, не сможет руководить операцией. Да ещё без анестезии... Правда, есть небольшой запас морфия, придётся прибегнуть к нему, но Белла плохо представляла себя, какая именно нужна дозировка. Наверное, главный хранитель задержался неспроста, может быть, он что-нибудь такое особенное придумает? Хотя - что? Нет, ни кто и ни что не может помочь! Чудеса случаются, но не всякий день, не всякий раз... О, почему не может помочь Чужестранец? Однажды он уже появлялся в их жизни и даже спас обоих от неминуемой гибели, но, как видно, сейчас он где-то далеко и не знает, про то, какие новые беды навалились на его друзей. Как жаль! Как жаль, что лимит чудес оказался исчерпан!

И Белла машинально, почти без надежды зашептала: "О, Чужестранец! Помоги нам! Помоги бедному Оззи! Исцели его! Ты же можешь это, для Тебя это нетрудно..."

Напротив входа, в конце аллеи "Героев Эллизора", появилась чья-то торопливо шагающая фигура. Сперва Белла подумала, что это Леонард, но, присмотревшись, поняла, что это посол Маггрейда господин Болфус. Уж кого-кого, а именно этого человека в столь трудный и скорбный день почему-то не хотелось видеть. Пришлось проявить большое самообладание, чтобы не подать вида, когда Болфус всё же зашел в помещение амбулатории и спросил о своей книге, которую, вероятней всего, забыл в палате.

Белла нашла книгу, но посол обратил внимание на её встревоженное состояние.

- Вы чем-то взволнованы? - спросил он довольно участливо.

- Так, ничего страшного!

- Хотел выразить вам свою благодарность! - улыбнулся Болфус. - Думаю, что в живых я остался исключительно только благодаря вашей заботе, уважаемая Белла! Даже не знаю теперь, как юлагодарить!

- Что вы... не стоит так! Вы просто преувеличиваете!

- Нет, Белла... - Болфус явно конфузился, что ещё больше в свою очередь смущало его собеседницу. - Вы просто сами себя не знаете, не понимаете, какое вы сокровище... Впрочем, простите, не буду вас отрывать от дел!

Уже возле выхода, словно что-то вспомнив в последний момент, Болфус обернулся:

- Да, кстати... В том доме, где я живу, случайно обнаружил большое собрание различных лекарственных трав и составов. И представляете, пакет с одной смесью содержит состав, который может помочь от... - тут он сделал вид, что пытается вспомнить точное название. - От... от... да! "Зелени яркой и текучей"!

Несмотря на то, что далее Болфус убеждал Беллу, что сам сходит и принесёт этот пакет, она, не слушая, накинула пальто и бросилась на улицу, поспешая и временами забегая вперед самого посла. Яков-Болфус шагал и мучительно думал, как бы теперь ему задержать Беллу, хоть ненадолго, в своём доме, чтобы исполнить задуманное. "Сонное зелье" было уже заварено под видом обычного чая, сам Яков заранее принял нужное противоядие, оставалось только придумать предлог "задержаться на маленькую чашку чая", однако он видел, насколько Белла одержима желанием спасти Оззи - так, что получив средство от "зелени яркой", вероятно, ни на какую чашку чая оставаться не захочет.

"Чёрный рыцарь встал, страх его не взял!" - вдруг заметил Яков за самим собой, что бормочет свою любимую скороговорку. И, кажется, побормотав так, он кое-что придумал.

Когда Леонард пришёл в амбулатории, Беллы там не было, хотя он ожидал, что она дожидается там в полной готовности. Главный хранитель и сам не знал, беспокоиться или пока подождать. К тому же, не до конца был решён вопрос, кто возьмётся за саму ампутацию. Белла согласилась руководить, но вот кто будет орудовать хирургическим ножом и пилой, окончательного решения Леонард пока не принял. Похоже на то, что придётся ему самому, как это для отца не прискорбно, конечно.

Он прошёл к палату к Оззи - тот ещё спал или, скорер, опять был в полубессознательном состоянии. Леонард прислушался, но толком не понял: дыхание младшего сына было неспокойным. Главный хранитель подошёл к окну: дождь прекратился, ватные тяжелые облака начали расходиться, казалось, что вот-вот образуется просвет и выглянет солнце. В конце аллеи появилась Белла - она не шла, она бежала, даже, скорее, неслась, сжимая в руках какой-то сверток.

Леонард выслушал историю о том, что посол Болфус обнаружил в доме некое снадобье от "зелени" и осторожно высказал сомнение, относительно того, стоит ли так сразу доверять этому посланцу и какой-то неведомой траве. Главному хранителю было очевидно, что утопающий хватается за соломинку - и в лице невесты его сына это был как раз тот самый случай.

Но Беллу было невозможно переубедить. Очевидно, она решила, что это их последний шанс спасти не только Оззи, но и его ноги.

- Что ты, что ты! - замахала она руками. - Дядя Леонард! Надо это попробовать, хуже уже не будет! Этот посол всё объяснил! Сказал, что немного сведущ в таких вещах! Даже настоял, чтобы сделать отвар под его руководством и помог мне в этом! Он вообще-то довольно обходительный... Пока варилось снадобье, напоил меня травяным же чаем!

- Чаем? - машинально переспросил Леонард, но не придал этому факту никакого значения. Тут же и забыл об этих словах Беллы.

- Да, чаем... каким-то особым ... - Белла тоже говорила машинально, разбирая бинты и вату, что были у неё под рукой на процедурном столике. - Так, наверное, оно уже остыло...

Снадобье находилось тут же, в кастрюльке. Оззи застонал, когда Леонард с Беллой добрались до его ног. Леонард поймал себя на том, что старается не смотреть в каком состоянии ступни его сына, что за страшные язвы покрыли их... И это он, мужчина, герой Эллизора? Что же будет, если дело дойдёт до ампутации? А вдруг это самое снадобье всё же поможет? Он уже и сам начал верить в это, точнее - хотел в это поверить!

Когда Белла закончила накладывать варево и бинтовать ступни, - а повязки она наложила основательные, толстым слоем, - то неожиданно почувствовала сильный упадок сил и сонливость.

- Что-то я устала... - пробормотала она и присела на одну из свободных кроватей.

- Ты отдохни, дочка, отдохни! - заботливо сказал Леонард. - Переволновалась, небось, за эти дни... Не волнуйся, я...

Договорить он не успел, потому что дверь в палату распахнулась и появился ещё один его сын - Лука. Именно его Леонард отправлял в Маггрейд за лекарствами для Оззи. Вид у Луки был, как после рукопашной схватки: изодранный ватник, сломанные ногти на руках, несколько глубоких царапин на щеке и шее.

- Отец! - проговорил он, тяжело дыша. - Мы еле дошли обратно! Дорога почти перекрыта "зелёнкой"! Арамиль закипает!

Глава ДВАДЦАТЬ ПЯТАЯ

"РАСШИФРОВКА"

Когда господин Яр Кинг открыл глаза, он понял, что он, прежде всего, Иван Рейдман и что у него сильно болит голова. Последнее было странно. Оперативник VES отличался отменным здоровьем и почти не имел понятия о головной боли, даже с похмелья, потому что почти не злоупотреблял спиртными напитками. А ещё Иван сообразил, что у него скована одна из рук, что он прикованы к металлической трубе у изголовья. Свободной рукой Рейдман ощупал голову и убедился, что на затылке вспухла большая характерная шишка.

Значит, ударили по голове, исподтишка, так сказать. Ну, да, что он помнит последним? Как прибыли в Вирленд, спускались на лифте, потом шли какой-то лестницей, дальше - провал в памяти. В общем, всё просто: звезданули сзади дубинкой, затащили в камеру и приковали к трубе... Это - расшифровка? Или, просто, импровизация, местный эксцесс? Против официального-то посла? Но, может, расшифровка не полная, а только местная? Заподозрили, что он не настоящий посол, решили, что шпион другого клана?

Осмотрелся... Помещение небольшое, без окна, в стене под потолком, за решеткой, неспешно крутятся лопасти вентилятора, за ещё одной решеткой - уже в потолке - слабая лампочка. Кроме железного топчана с обивкой из кожзаменителя, на котором и возлежал прикованный к трубе посол, в камере больше ничего не было - ни стола, ни табуретки. Правда, прямо на полу стояла большая металлическая кружка без ручки, наполненная водой. Уже лучше, чем ничего...

Глотнул воды, перевёл дыхание. Надо успокоиться и как следует подумать, какой легенды придерживаться. Нет, ну, какой? Ясное дело, он господин Яр Кинг, чрезвычайный и полномочный посол "Таллайского союза", с вполне правдоподобными верительными грамотами, так что это вот совершенно никуда не годное обращение с ним, удары по голове и строгое тюремное содержание ни в какие ворота дружественных межклановых отношений не лезут, это, знаете ли, уже инцидент! А на такого рода инциденты вполне могут последовать адекватные и, как когда-то говаривали, симметричные оответы!

Дверь камеры открылась бесшумно, и господин Кинг увидел перед собой человека среднего роста или даже чуть меньше, в тёмно-зелёной с бархатной оторочкой жреческой одежде. Чуть раскосый монголоидные глаза буравили таллайского посла с нескрываемой злобой. Следом зашел страж, поставил возле дверей табурет и удалился, плотно прикрыв дверь.

Нежданный посетитель чинно уселся на табурет и продолжил молча рассматривать заключённого.

"Предусмотрительный, - подумал Рейдман, - далеко сел, ногой не достанешь".

- Я протестую! - заявил он то, что положено послу независимого клана в создавшемся незавидном положении. - С вашей стороны это крайне недружественная акция! И крайне неразумная! Это будет иметь скверные дипломатические последствия!

Сидевший на табурете только усмехнулся.

- Никак московский филиал? - изрёк он довольно приятным мелодичным, но твердым голосом. - И много там у вас теперь таких шабутных?

Рейдман понял, что полностью расшифрован, потому что попался матёрому "глухарю" в лапы. Правда, расшифровка "глухарём" могла иметь разные последствия: всё зависело от поведения и мотивов самого "глухаря", от того, как он будет представлять своего пленника перед другими обитателями реальности. Как это было не противно Ивану, но попытка договориться была единственным приемлемым вариантом в данном случае.

- Прослушка есть? - спросил он, слегка подёргав наручник (нет, крепкие, настоящие браслеты!)

Жрец качнул головой:

- Надеюсь, твой скремблер вполне надёжен? Впрочем, VES всегда старается использовать качественную технику, не так ли?

- Как догадался?

- Расшифровать тебя не трудно, сам расшифровываться рад!

"Он ещё и шутник..." - со злостью подумал Иван. Таких, вот шутников, едких, ироничных, да ещё и самоироничных, с издёвкой, он очень не любил, хотя и сам умел пошутить и посмеяться, но был в этом гораздо проще, без фанатизма, что называется, тогда как фанатичные шутники его просто бесили, ведь таковые, будучи по натуре циниками, наиболее опасны.

- Что: переборщил?

- Типично "весовский" гипнотизм посвященному всегда виден... Да и "зелёнка" попёрла. Не трудно сопоставить... Кстати, с зелёнкой-то неважное дело на этот раз!

- А что не так? Обычная самозащита в случае прорыва...

- Так ведь "рикошет" получился... Или не знаешь?

Рейдман не знал. До него о "рикошете" информация не доходила.

- Откуда "рикошет"? - спокойно, но несколько потеряно сказал он. - Шлюз был один, только в одной зоне!

Варлаам помолчал, видимо, соображая, а стоит ли продолжать этот специфический разговор.

- "Шлюз" был не один, - всё-таки сказал он и опять усмехнулся. - Так и быть, открою тебе тайну: в своё время я хорошо замаскировал второй, так что про него никто не знал. Но от "рикошета" маскировки нет, так что этот "шлюз" тоже "зелёнкой" же и накрылся.

- "Зелёнка", говоришь, прёт?

- Ещё как! Таких темпов, судя по всему, раньше не было во всей нашей с тобой истории! Хотя опыта у меня поболее твоего...

Иван ещё раз окинул мага оценивающим взором и не смог определить возраст своего противника. Но выглядел тот крепка, можно сказать - спортивно.

- Если у тебя опыт большой, зачем ты все это затеял? Хочешь совсем в "глушь" уйти?

Маг не ответил, лишь слегка пожал плечам:

- Чтоб ты понимал, пацан ещё совсем...

На "пацана" Рейдман решил не обижаться, мучительно соображая, чем бы ему этого жреца зацепить, каким бы таким аргументом? Может тогда как-то раскроется, а то, ишь, одно сплошное хладнокровие так и прёт!

- А ты не думал, что всё это "тупик", а не виртуал?

- Думал... И что с того?

- Подожди! Но ведь нельзя так с "типиком": что ты там задумал?!

- А что я задумал? - усмехнулся жрец. Нет, очень у него была нехорошая улыбка: жесткая, сухая. - Ты и понятия не имеешь, что я задумал. Да и никто не имеет. Даже Зарайский, хоть он и мнит себя головой, а ведь тоже дурень дурнем! - Ладно! - Варлаам поднялся со своего табурета. - Хорош уже болтать... Посмотрел я на тебя, вижу, что не ошибся, пока пойду...

Иван старался сохранить хладнокровие, но смолчать не смог:

- Подожди! Что ты собираешься делать с "зелёнкой"? Эта гадость всё сотрет!

Нужно выходить на связь со штабом, сам знаешь, её можно остановить только извне!

- Прости, но это уже не мои проблемы! Не я её активировал! Кроме того, я уже давно не имею с твоим командованием никаких дел! - сказал жрец и закрыл дверь с другой стороны, оставив господина Яр Кинга, сиречь Ивана Рейдмана, наедине с самим собой и довольно невесёлыми мыслями.

Из "Рабочего словаря VES" (совершенно секретно, только для внутреннего пользования).

"Рикошет". Специфический термин оперативной и технической службы VES. Имеет разговорный характер и почти не отражен в официальных бумагах VES, хотя часто используется в контексте устных оперативных совещаний. Обозначает возможный и непредсказуемый побочный эффект некоторых типовых автоматических систем защиты земной реальности от "прорывов" (см. "Прорыв"). Как правило, под данным эффектом имеется ввиду повторное и неконтролируемое срабатывание систем "защиты", неограниченное во времени и пространстве той или иной реальности. При несвоевременном обнаружении "рикошета" и неприменении соответствующих мер по его локализации, "рикошет" может представлять для соответствующей реальности прямую угрозу, вплоть до непроизвольного полного "стирания" реальности (см. "Стирание реальности непроизвольное"). Из наиболее склонных к "рикошету" систем защиты следует назвать "зелёнку" и "золотой шар". Причем, первая система (см. "Зелёнка") в этом отношении является наименее стабильной. В некоторых случаях (особенно это касается "зелёнки") для ликвидации последствий "рикошета" требуется особое согласие Высшего Совета VES, поскольку это связано с большими энергетическими затратами (см. также "Энергетические затраты VES, параграф второй").

Жрец шёл по вирлендскому коридору в сторону своих апартаментов глубокой задумчивости. Пожалуй, так называемый "таллайский посол" большой опасности не представлял. Оперативник среднего звена, этакий живчик, в своё время насмотревшийся голливудских фильмов и вообразивший себя суперменом. Возможно, небесталанный. Наверное, удачливый. Из тех, кто любит полагаться на свою хорошо развитую интуицию. Только интуиция иногда подводит... Да и опыта у него ещё маловато, это ему только кажется, что он уже герой полевых операций, нет, мальчишка есть мальчишка, способность к глубокому анализу ситуации, судя по всему, отсутствует вообще, нет, не сможет он просчитать как следует его, Варлаама, не сможет, это точно! Фактически, опасности здесь нет...

Сзади его кто-то догонял, и жрец слегка повернул голову: Геронтий, он самый... Быстро приручился, хотя и не один год изображал их себя спеца-недотрогу. Нет, человеческие существа везде одинаковые, даже в виртуальных реальностях те же грехи, те же пороки и страсти, то же тщеславие и та же гордость, и та же - глупость, пусть она и мнит себя вершиной ума, хитрости и мудрости. Гордость, как известно, ослепляет и самого умного человека. Иногда - до глупости, как это не парадоксально.

- Что нового? - спросил Варлаам своим ровным мелодичным голосом. Подчиненным нельзя выдавать свой настроение или мысли - ни взглядом, ни интонацией. Иначе их преданность может быть поколебленной. Ты должен всегда выглядеть небожителем, даже если тебе самому этого внутренне не хочется. Что ж, приходится прилагать усилия.

- Сборка антенны передатчика закончена! А интенсивность течения этой зелени увеличивается. Наверное, у Эллизора скоро начнутся проблемы. Разведка доносит, что река Арамиль скоро закипит!

"Да, "рикошет", действительно, оказался мощным. Изнутри реальности его можно погасить только импульсом, - подумал маг. - Должен ведь импульс иметь такой положительный побочный эффект? Должен! Ну и ладно, побочное благо само по себе ничему не помешает, пусть тогда будет, это даже забавно!"

- Понял! Благодарю! - Варлаам всё же остановился, чтобы его собеседнику было удобней говорить. - Что ещё?

- Ваше посвящение, позвольте узнать, что там с нашим таллайским послом? Это в самом деле "Тайные силы"?

- "Тайные силы"? - Варлаам ненадолго задумался над тем, какую лучше версию Геронтию изложить. - Нет, всё-таки это не они... Он просто шпион! Ты пока переведи его в особую тюрьму и понемногу выведай из него, на чей именно клан он шпионит. А там посмотрим, как быть! Можешь пока не спешит, пусть посидит, подумает... Главное, чтоб не мешал! А ты пока готовь всю аппаратуру к запуску. Всё проверь, систему наведения в первую очередь, чтобы никаких сбоев!

И маг, как мог, улыбнулся своему новому другу максимально ободряюще. Сделал над собой такое очередное усилие. Он и сам не знал, почему решил разгрузить ум Геронтия, освободив его от бремени переживания по поводу вторжения "Тайных сил".

Наверное - пожалел. Так было на тот момент всем проще.

Глава ДВАДЦАТЬ ШЕСТАЯ

СОН ЯКОВА

Яков никак не мог проснуться и мучился этим во сне.

К тому же его преследовал кошмар, связанный с образом чёрного рыцаря из книги, подаренной жрецом Варлаамом. Ему снилось, что он стал его, рыцаря, спутником, особо доверенным лицом, и что они долго брели какими-то подземными ходами, пока не оказались в пещере, полной несметных сокровищ - золотых изделий, чеканных монет, удивительного множества драгоценных камней, которые лежали россыпью - целыми грудами возле каменных стен. И все эти бесчисленные богатства надо было упаковывать в крепкие деревянные сундуки. Сперва Яков загребал драгоценные камни прямо руками, но скоро у него начали кровоточить ладони от порезов, которые от прикосновения к ним вызывали алмазы, сапфиры и изумруды.

Видимо поэтому, а может и потому, что он знал грамоту, его посадили составлять бесконечную опись расфасованных драгоценностей - на длинных листах пергаментных свитков и почему-то красными чернилам. Яков страшно устал от этой писанины, она его в конец вымотала. Поэтому, когда он оказался, на свежем воздухе, на коне, двигающимся по горной дороге в хвосте большой колонны вьючных животных, то очень обрадовался этой перемене. Правда, спустя некоторое время заскучал, потому что путь оказался не близкий, а пейзаж довольно однообразным: пологие каменистые склоны никак не заканчивались, сухие пучки трав между камней не отличались красотой и не радовали глаз.

Когда впору было уже совсем заунывать от этого нескончаемого однообразия, Яков заметил рядом с собой всадника - это был черный рыцарь, его черный рыцарь!

- Приветствуя тебя, мой юный друг! - ласково сказал рыцарь. - Давненько мы с тобой не виделись!

Яков кивнул в ответ, не зная, что отвечать.

- Вот и ты теперь на службе у Короля! - воскликнул рыцарь. - Доброе дело мы с тобой сотворили! Самодержец будет доволен!

- Это какой ещё Король? - удивился Яков.

Рыцарь посмотрел на своего спутника с некоторым удивлением. Яков заметил, что рыцарь далеко не молод и лицо у него обветренное и с затаённой грустью в темных глазах.

- Обычный Король! - сказал рыцарь. - Тот, который является твоим современником. Королей не выбирают!

- А король... может научить... силе? - постарался сформулировать свой заветный вопрос Яков. Да, нужно было пользоваться моментом, коль скоро довелось встретиться в чёрным рыцарем лицом к лицу.

Тот ответил не сразу.

- Это смотря, какой король... - ответил он после некоторого раздумья. - Но ты не ищи силы и правды у королей. Они только думают, что сильны и справедливы, но, на самом деле, они как стихия, как ураган или просто - ветер. Ветер невозможно игнорировать, но разве у ветра научишься силе? Ветер он и есть ветер, а человек это человек!

- А как же тогда... - пробормотал удивлённый Яков. - У кого учиться? Просто у обычных человеков?

- Пока ты ищешь не там ... - с некоторой печалью продолжил черный рыцарь. - И я заметил, что тебе свойственно нетерпение. И временами даже большое нетерпение. Это плохо... этим ты можешь погубить дело всей своей жизни, потому что из-за нетерпения так ничему и не научишься. Знаешь, поговорку: поспешишь - людей насмешишь!

- Не знал, что терпение здесь слывёт за добродетель! - осмелился возразить Яков. - Мне казалось, что терпение славно совсем в других учениях!

- Ну, хорошо-хорошо! - рассмеялся черный рыцарь. - Скажу иначе: тебе не хватает хладнокровия. И поэтому ты слишком спешишь!

- Да, это верно... - потупился Яков. - Но что делать? Неужели я совсем не способен к обучению?

Он ожидал, что его спутник ответит сходу что-нибудь, типа: "Да нет, ты хороший ученик, не волнуйся!" - но тот опять долгое время не спешил с ответом, нечто обдумывая.

- Из тебя может выйти толк, - наконец сказал он. - Но для этого тебе придётся выдержать много испытаний, пока ты не обретёшь хладнокровие. Ты был трусоват, но это ещё полбеды. Хуже то, что при боязни и трусоватости у тебя одновременно горячая кровь! Интересное сочетание, не правда ли? Боязнь сдерживала твою горячку. Но боязнь ты почти победил... И вот она уже не сдерживает кровь! И ты становишься безрассуден, вот что... Но храбрость вместе с безрассудством - губительное сочетание! Ты должен научиться хладнокровию, сочетая его с храбростью. Остуди себя, тогда можешь многому научиться!

И черный рыцарь, дав шпоры своему коню, умчался куда-то вперед, оставив Якова наедине со своими мыслями и скукой.

Караван продолжал свой путь, мерно взбираясь с одного пригорка на другой. Через какое-то время Якову показалось, что все эти пригорки похожи один на другой, как две капли воды. Даже пыль вздымалась какии-то совершенно одинакового размера клубами. Не выдержав, Яков стал понукать своего коня и с большим трудом сравнялся с идущим впереди мулом, навьюченным увесистыми тюками. Животным управлял болезненного вида человек с черными волосами, цыганистыми глазами и большим шрамом через всю щёку.

"Где мы?" - спросил его Яков. Тот сверкнул очами, и ничего не ответил. Тогда Яков повторил свой вопрос и даже достал короткий меч, который обнаружил у себя на поясе. Невольный спутник оскалил плохие желтоватые зубы, но это не была улыбка.

"Лимб! - сказал он. - Это называется лимб!"

- Господин посол! Господин посол! - услышал Яков сквозь дрёму и, наконец, проснулся, потому что кто-то интенсивно тряс его за плечо.

Просто зверски болела голова, так что веки никак не хотели разлепляться. Однако надо возвращаться к реальности. Он лежал на топчане в своём доме. Рядом в некотором недоумении стоял главный хранитель Закона Эллизора Леонард.

"Что случилось? - подумал Яков. - Что-то я плохо помню, что к чему... Почему он называет меня послом? И где моя мать?"

- Я... что? Долго спал? - осторожно спросил он. - Что-то случилось?

- Да, господин Болфус! Вы проспали не меньше трех дней, не иначе, как чем-то отравились! Но постарайтесь собраться с силами, потому что Эллизор терпит бедствие и, возможно, нам предстоит срочная эвакуация!

"Ничего себе... - подумал Яков. - Какой ещё такой Болфус? Почему - эвакуация?"

- К сожалению, господин посол, вынужден вам сообщить, что дорога на Маггрейд полностью отрезана, - продолжил Леонард. - Вам придётся держаться вместе с нами!

- А-а... куда... отправляемся?

- Поскольку зелёное бедствие перемещается течением под естественный уклон, то принято решение перебазировать Эллизор в Лавретанию, ведь это предгорья и разница уровня с Эллизором там довольно большая. Лавретания значительно выше.

Яков хотел было открыть рот и задать множество вопросов, но вовремя спохватился. Судя по всему, по какой-то причине, его оставила память, и он не помнил многих событий. Так что надо помалкивать и вести себя осторожно.

- Сейчас, только умоюсь, - сказал он и прошёл к умывальнику. В мутном зеркале над раковиной на него смотрело страшное почти чёрное лицо, изборожденное глубокими морщинами и обрамлённое седеющими волосам. Яков содрогнулся.

"Кто это? - с ужасом подумал он. - Неужели это я?"

Потрясение от собственной наружности пробудило память. Он вспомнил историю с Чужестрацем, скунсом и о том, что бежал с матерью в Маггрейд. Мать, кажется, там умерла. Но вот что было дальше? Тут память вновь замолчала.

- Простите меня, почтенный Болфус, - прервал замешательство Якова Лнеонард, - но у нас крайне мало времени и у меня масса нерешённых вопросов. Прошу вас, когда приведёте себя в порядок, походите к Дворцу Советов, я как раз буду там заниматься проблемами, связанными с эвакуацией. И не забудьте взять с собой самые необходимые вещи!

Никогда ранее главный хранитель Закона не допускал мысли, что Эллизор может быть стёрт с лица земли. Да, Леонард понимал, что войны или стихийные бедствия могут подвергать разрушению здания, архитектурные памятники, деревья, кустарники и травы, даже (частично!) рельеф местности, но чтобы опасности уничтожения подвергся сам Закон, этого, в принципе, не должно быть, потому что, понятно, этого не может быть никогда. Однако, как это ни странно, ни глупо и ни парадоксально, но разведка донесла, что зелёная отвратительная масса, поглощающая на своём пути, за исключением камня, всю органику, металл, дерево и вообще творение рук человеческих, пересекла реку Арамиль, свободно протекла по центральной лощине "Радиоактивного леса" и теперь пока ещё небольшим прудиком, но уже накапливается на окраине столицы Эллизора.

Решение о эвакуации Леонард принял с трудом, потому что иного варианта он просто не нашёл. Экстренное заседание совета хранителей Закона поддержало его почти единогласно. Да и что можно ещё придумать, когда само существование Закона оказывается под угрозой? Раньше на эту тему Леонард тоже почти не задумывался, но теперь был внутренне потрясён тем, насколько сам Закон привязан к Эллизору, к его пространственному географическому положению. Это было так, потому что хранилище Дворца Советов содержало в себе бесчисленное количество томов толкований, списков, стенографических отчётов судебных и обычных заседаний Совета Закона, и... И совершенно невозможно себе представить, что всё это может пожрать хищная зелёная болотина. Когда главный хранитель осознал это, его прошиб такой ледяной внутренний озноб, которого он ранее никогда не ощущал! О! Действительно! Чего только в прошлом не было! "Последняя мировая!" Клановые войны! Нашествие обров! Смута внутри Эллизора, смерть жены, распря с Анасисом! История с Чужестранцем... Но сейчас всё это казалось цветочками, потому что, вот, пришла, нагрянула, всеуничтожающая зелёная стихия, с которой не поспоришь, не договоришься, не обличишь, не сразишься на мечах, не прошьёшь автоматной очередью (в закромах ещё был цел автомат Калашникова - исправный и с сотней патронов в запасе)... И что? Конец всему? Конец Закону?

Поэтому Леонард спешил. К Дворце Советов был собран весь транспорт, какой вообще нашёлся в Эллизоре - все лошади, все мулы и ослики и все телеги, дровни и брички. Казалось бы, их не такой маленькое число, однако количество книг, томов и связок бумаг, выносимых из хранилища, превзошло все ожидания собравшихся и самого главного хранителя. Их грузили и грузили, они возвышались кипами, стопками и грудами, но конца и края им всё не было. А ведь ещё нужно взять с собой оружие, провиант, одежду и обувь. Эх, если бы нашлось время рассортировать все бумаги из хранилища Закона, отделить нужное от ненужного, важное от неважного! Но кто ж знал, кто бы мог знать, что так всё получится... Казалось, что безопасность и стабильность Эллизора, которую давал Закон, незыблема и будет длиться ещё долго-долго, но получалось, что теперь сам Закон нуждался в спасении.

И кто, как не хранители Закона, должны об этом позаботиться, пусть даже вместе со всем кланом лечь костьми, но - сохранить Закон!

Но, при всей хрустальной ясности этой мысли, наблюдал за продолжающейся погрузкой, Леонард и ощущал какую-то смутную тщету происходящего: действительно, сколько усилий, сколько риска и труда нужно ещё приложить, чтобы вывезти все бумаги, связанные с Законом, из хранилища же... Закона? И что же это за хранилище, если теперь оно не в состоянии хранить и охранять Закон? И,значит, спасать Закон теперь придётся, фактически, рискуя людьми, постоянными членами клана... ради каких-то бумаг?

Главный хранитель Закона внутренне содрогнулся от собственных мыслей... "Каких-то бумаг"? Да как он может вообще так мыслить? Нет ничего выше и важней Закона! Никакой человек, даже самый именитый и заслуженный не может быть выше или важней Закона! И если будет нужно... если вдруг возникнет такая необходимость, то главный хранитель, ради сохранения Закона, принесёт в жертву не только себя самого, но и большую часть людского состава Эллизора... Большую часть... Да, хоть всех людей! Пусть останется хоть один человек из Эллизора вместе с Законом, чем все эллизорцы, но без Закона! Без Закона всё равно не выжить, только в Законе - сила!

- Хранитель!..

Леонард обернулся. Посол Маггрейда Болфус выглядел значительно лучше, чем час назад, когда Леонарду пришлось будит его - собран, одет, даже револьвер в кобуре на месте, и нет той странной растерянности в глазах.

- Рад, что вы в порядке! - Леонард коснулся руки посла. - Кстати, хотел поблагодарить вас за оказанную помощь моему сыну. Похоже, что приготовленное вами средство помогло. Дело пошло на поправку...

Взгляд у посла вновь сделался растерянным:

- А-а... да... - промямлил он. - Я рад... Значит, средство помогло?

- Есть явная положительная динамика в заживлении. Оззи, конечно, уже порывается ходить, но мы ему это строго-настрого запретили. А вы, оказывается, специалист... в травах и снадобьях?

Посол не сразу нашёлся, что ответить на этот вопрос:

- Так, скорее, только по случаю, - наконец сказал он, - нахватался кое-чего по верхам в одной экспедиции.

- И ещё... - Леонард старался выглядеть вполне доброжелательным. - Только не думайте, что я вас в чём-либо подозреваю, но... После того, как Белла... невеста моего сына... приходила в ваш дом за целительным снадобьем для Оззи, она впала в какой-то странный беспробудный сон. Такая, знаете, летаргия. Мы не можем её разбудить... Простите, господин посол, но вы, случаем не в курсе, чтобы это могло быть?

Однако Болфус уже справился с минутным замешательством.

- Нет, почтенный хранитель, боюсь, что в этом вопросе я не могу вам помочь. Я рад, что смог оказать помощь вашему сыну, но к происшествию с его невестой я не имею никакого отношения... - говоря это, маггрейдский посол окинул взором картину, происходящей погрузки хранилища Закона. - Кстати, я хотел спросить вас... По всему, где-то должен быть мой конь...

- Так вот же он! - Леонард указал рукой. - Как вы его не заметили? Вон, в первом ряду, впряжён в длинную новую телегу! Простите, господин посол, что не сказал вам раньше, но мы вынуждены мобилизовать всю тягловую скотину без исключения!

- А как же... я? - удивился Болфус.

- Старой прямой дороги на Маггрейд всё равно нет. Вам просто придётся пойти с нами в Лавретанию... Там будет видно. Может, окажутся свободны другие пути в Маггрейд. В Лавретании вам коня обязательно вернут.

Яков промолчал в ответ, не высказав несогласия. Нужно всё обдумать, собраться с мыслями. Он уже свыкся с тем, что каким-то чудом оказался послом Маггрейда в Эллизоре. Он вновь (в какой-то степени!) примирился со своей новой и страшной внешностью. Однако память ещё не открыла всех своих секретов: что-то в нём, Якове, и его недавнее прошлом,скрывалось неведомое, томительное и крайне важное, без чего он не мог нормально думать и действовать.

В путь тронулись уже после обеда, когда зелёная болотина начала подкрадываться к крайним домам Эллизора. Дальше ждать было уже нельзя, и эвакуация стала напоминать бегство. Всех запасов провианта и другого полезного имущества погрузить не успели, да и транспорта всё равно не хватило бы: большая часть ушла под архив хранилища Закона. Правда, относительно Закона Леонард и остальные хранители могли быть спокойны, ведь удалось погрузить всё.

Стоя на взгорке возле поворота на Лавретанию, Леонард наблюдал в старый довоенный бинокль, как эллизорский караван, состоящий из разношерстной скотины, впряженной в телеге, возки и брички с бумагами и томами Закона, тянется мимо, увязая в раскисшей после снега и дождя, дороге. Тут же между телегами брели по-походному одетые хранители и прочие члены клана. Не столь многочисленные, но всё же имеющиеся дети шли рядом с родителями. Некоторых несли на руках или пытались пристроить с краю перегруженных телег.

Леонард опустил взгляд, настолько это было печальное зрелище. О, Эллизор! Найдётся ли еще в твоей среде поэт или музыкант, который будет в состоянии воспеть весь драматизм и скорбь тех дней? И какие слова придут к нему и придут ли? - чтобы передать последующим поколениям (хорошо бы им быть!), как осуществлялся этот исход, это бегство от смертоносной "зелени"! А ведь никакой не было внешней красоты, почти никакой героики: ватное серое небо, моросящая влага, раскисшая дорога, неровный строй людей и телег, перегруженных грузом бумаг Закона.

"Ничего, дальше в сторону Лавретании, пойдёт более каменистая местность, - постарался прервать печальный ход собственных мыслей главный хранитель, - а истоки Арамиля, пусть он и закипает ниже по течению, всегда можно преодолеть в брод. Или даже обойти... Хорошо, если не будет сильного дождя..."

Леонард ещё раз оглядел караван: несмотря на его указания, далеко не все возы и телеги с бумагами Закона были укрыты от непогоды - вероятно, в второпях, не нашли - чем. Вот последний транспорт поравнялся с Главным хранителем, следом редкой цепочкой брели отстающие члены клана.

- Все дома проверили? - поинтересовался Леонард. - Никто не остался? Никого не забыли?

Кто-то кивнул, кто-то подавленно молчал. Главный хранитель ещё раз приложил бинокль к глазам. Было видно, как зелёная жижа окружила двор одного из крайних домов, втекает внутрь. Дом вздрогнул и начал медленно оседать, превращаясь в аккуратное зелёное озерцо, которое вскоре приняло в себе гораздо большая по размерами болотина, неспешно, но неотвратимо наступающая на столицу ещё недавно благословенного клана.

Глава ДВАДЦАТЬ СЕДЬМАЯ

ПРОГУЛКИ ВНУТРИ БАШНИ

Никто не удивился, что верховный жрец Маггрейда решил лично проинспектировать готовность Тот-Башни к осуществлению проектируемого импульса. Варлаама сопровождали Сарторий, Гэлл и новый фаворит мага - Геронтий. Уже поговаривали, что последний теперь обязательно перерастёт свою должность начальника тайной полиции и займёт место первого советника Империуса. Правда, неясно было, куда при этом денется Сарторий, но это уже, как решит Империус с Варлаамом: или заменят нынешнего советника на нового или оставят сразу двух. Впрочем, все эти досужие разговоры велись в основном теми, кто не знал истинного положения вещей, - того, какой опасности подвергается весь окружающий мир. Даже Империус не был информирован в полной степени, что уж говорить о рядовых членах клана. Вероятно, на данный момент в наибольшей степени в курсе всех событий оказывался Геронтий, а лучше всех понимал, что к чему - Варлаам.

Об всём этом, точнее о том, что он тоже теперь не обладает всей полнотой информации, с печалью размышлял советник Сарторий, наблюдая, как перешептывается Геронтий с самим верховным магом. "Да, обскакал он меня, шельмец! - печалился Сарторий. - Ещё как обскакал! Накоротке теперь с самим Варлаамом..." С этим фактом он ничего поделать не мог. Расположение мага невозможно заработать простой услужливостью и даже - полным согласием с его словами. Тут нужно что-то ещё, что зависит, скорее, от самого мага, чем от того, кто пытается попасть к нему в милость. А Сарторию маг всегда был неприятен, потому что издавна был соперником, лицом, которое имеет вес, благодаря каким-то неведомым и недостижимым для обычного карьериста умениям и свойствам. Советник Сарторий в этом смысле весьма умелый царедворец, но нет у него и толики того магнетизма, тех умений, которые наличествовали у Варлаама. И вот, ко всему прочему, лучший друг и соратник Геронтий вдруг влез в полное доверие к жрецу, оставив Сартория мучиться и страдать от неведения, что теперь с ним самим будет. А ведь стоит тому же Варлааму шепнуть пару слов Империусу, как бедный Сарторий может легко низвергнуться с высот той власти, которой он достиг многими трудами, интригами и даже, увы, подлостями. Да-да, недаром же есть такая поговорка, чем выше забираешься, тем больней потом падать. А это, действительно, запросто: лишиться всего в одночасье - вон, как Варллам только что зыркнул на него, Сартория, взгляд просто исполнен тайного напряжения и недоброжелательности! Да что там недоброжелательности, ненависти исполнен этот взгляд - и вовсе не к бедному Сарторию, а ко всем роду человеческому, просто сам Сарторий в настоящий момент невольно воплощает этот самый род перед лицом верховного мага.

На самом деле Варлааму в тот момент не было никакого дела до советника Сартория. Мало того, ему вообще не было до него никакого дела, потому что маг уже давно понял, что Сарторий ничего из себя не представляет - так, обычный чиновник-карьерист среднего ума и средней же подловатости. Геронтий был куда лучше в плане большей остроты ума, интуиции, исполнительности и... как это не парадоксально, внушаемости. Варлаам даже не стал анализировать, почему это так, на это не было времени, - просто решил, опробовав начальника тайной полиции, так сказать "на зуб", приблизить на данном этапе к себе в качестве основного координатора-исполнителя важнейших и, можно сказать, судьбоносных решений. А время их осуществления, наконец-то, приблизилось как никогда. И вот тут Геронтий оказался более пригоден, чем Сарторий. Только и всего! Ничего личного...

Совместно они уже осмотрели внешнюю антенну и ещё не закрытую для внешних взоров часть канала основного передатчика.

Особенно же Варлаама заинтересовала оптическая система наведения.

- Кто за эту часть ответственный? - спросил маг.

- Николас Северный! - ответил Геронтий. - Он из учёных...

- Позовите его!

Ждать долго не пришлось, потому что Николас находился поблизости.

Варлаам некоторое время молча рассматривал его, словно оценивая на запах и вкус. Во всяком случае, такое ощущение создалось у самого Николаса.

- Так что, должно сработать? - спросил Варлаам.

- Нет оснований сомневаться! - бодро доложил Николас.

- А степень погрешности?

- Пять... максимум десять километров! - уверенно ответил Северный.

- Пять или десять... - задумчиво повторил маг. - Что ж... это подходит... - и обернулся к Геронтию: - Давайте спустимся к пульту управления реактором, хочу там тоже всё осмотреть...

Корнилий в этот день тоже был назначен в наряд и пребывал на посту охранника правого коридора, ведущего к пульту управления реактором. Поскольку верховный маг с сопровождающими его лицами проследовал в пункт центрального управления по левому коридору, то поначалу Корнилий не знал об этом и только, когда дверь в районе его поста распахнулась и мимо по какой-то нужде пробежал один из дежурных, он понял, что в охраняемом им помещении что-то происходит. А поскольку распахнувший дверь и куда-то очень спешащий служащий забыл её прикрыть, то страж услышал голос Варлаама:

- Значит в двенадцатом часу, ближе к полуночи, вы должны быть готовы форсировать полную мощность на выходе. Надеюсь, реактор в порядке?

В ответ раздались утвердительные голоса.

"В полночь? - подумал Корнилий. - Неужели уже сегодня? Эх, ничего толком не успели!"

Охрана как раз сменялась в полночь, и до этого самого момента он не мог покинуть пост и хотя бы посоветоваться с тем же Магирусом (откуда ему было знать, что того уже нет в Вирленде). Фактически, Корнилий оставался один на один с проблемой, масштаб которой просто подавлял его своей судьбоносностью.

"Это что ж, в полночь они уже пульнут по Эллизору?" - ум и сердце не желали этому верить. Хотя, с другой стороны, почему, собственно, нет? Пальнут, за милую душу пальнут! И сгорит Эллизор вместе со своим Законом, а заодно и с парализованной супругой Корнилия... Жаль? Да, пожалуй, ведь больше ничего у бывшего главы стражи Эллизора в этой жизни не осталось. И хотя он не мог сам вернуться в Эллизор, но всё же существования этого клана и то, что там, в амбулатории Совета, прозябает, но далеко не бедствует его, Корнилия, супруга, как-то исподволь грело душу...

Он ещё раз заглянул в приоткрытую дверь: Варлаам со свитой уже удалились и за пультом остались лишь два оператора... Так, ага, что там говорил Магирус? Он утверждал, что по причине невозможности запустить полноценный и надёжный компьютерный процессор, основное управление реактором осуществляется вручную - через рычаги и кнопки. Да, многовато их, хотя, вероятно, это вон те четыре рычажка с красными набалдашниками в левой части центральной консоли, ага... Сейчас они находятся в нижнем положении, а вот если их перевести в верхнее положение, тогда... Тогда, как говорил Магирус, "из активной зоны будут выведены графитовые стержни, реактор разгонится сверх меры, даст пиковую мощность и, скорей всего, взорвётся!". Всё это было не очень-то понятно уже немолодому стражнику, однако оснований не доверять Магирусу у него тоже не было. Раз такой учёный муж столь уверенно говорил про какие-то графитовые стержни, то почему бы их взять и не приподнять?

Корнилий вернулся к себя на пост и, по привычке, вытер рукавом стражнического плаща вспотевшее лицо. До полуночи оставалось ещё несколько часов.

Геронтий, проводив Варлаама, наконец вспомнил о Николасе Северном. Да, это плохо, что он давно не общался со своим верным агентом, но такова была реальность, отвлекли более неотложные дела. Однако теперь, в преддверии пуска башни, нужно было успеть подчистить все концы, ликвидировать все недоработки.

Ещё недавно (при Варлааме) излучавший полную уверенность Николас теперь почему-то заметно сник и явно нервничал. Он не отказался от предложенной сигареты, сильно затянулся и закашлялся:

- Ох, совсем я отвык от хорошего табака... - с трудом проговорил секретный агент.

- Ну, что там? - деловито спросил Геронтий, которому неожиданная для него самого близость к Варлааму добавила больше лоска и солидности в манере поведения. Можно даже сказать, что Геронтий, не меняя веса и размеров, вдруг перестал быть похож на голодную пронырливую крысу, но стал напоминать сытого и надутого хомяка.

- Да что... - с натугой в голосе продолжил Николас. - В техническом отношении вроде всё в порядке, а вот в остальном... не знаю! Этот Магирус...

- Магируса я на всякий случай уже изолировал, - сообщил Геронтий. - Как я понял, свою функцию он уже выполнил и на время пуска не нужен.

- Это да! - согласился агент. - Но...

- А что "но"?

- Да я тут пару раз заметил, что он разговаривал с одним из стражей!

"Стражей-стражей... - включил мозг главный жандарм, - может быть, это и ерунда, а может статься и не случайность! Опасная неслучайность, вот что!"

- Узнать стражника сможешь?

- Нет, это вряд ли! - закрутил головой Николас. - У меня плохая память на лица, а эта охрана для меня вообще на одно лицо. Вот, если только его рядом с Магирусом поставить, может и узнаю.

"М-да, ну ладно... - решил Геронтий, - надо допросить самого Магируса, что это за стражник у него в друзьях".

Сделать, конечно, это было нетрудно, да вот беда: начальник полиции поторопился отправить старого учёного в особую тюрьму, куда он сам сегодня уже не собирался. "Однако, видимо, всё же придётся заглянуть, - подумал он, - но чуть позже, чуть позже, если вообще успею. Да и в конце-то концов, не такой это великий криминал - знакомство со стражником!"

Но в этом случае главный жандарм Маггрейда непростительно ошибался.

Глава ДВАДЦАТЬ ВОСЬМАЯ

ПОЕДИНОК С МУТАНТАМИ

Мутанты напали на караван уже в сумерках, когда Леонард решил, что пора искать место для ночлега. В тот момент он как раз взошёл на небольшой пригорок, чтобы осмотреться в поисках места для бивака. Несмотря на то, что вокруг начались каменистые взгорки, грязи внизу, на дороге, почти не убавилось. Напротив, через дорогу, в небольшой заросшей густым кустарником лощине Главному хранителю почудилось какое-то движение. Сперва из лощины выскочила целая стая волконосов (это было новостью, потому что волконосы в большинстве случаев не сбиваются в стаи, а ходят в одиночку или парами), затем, почти без промедления, в сторону эллизорского каравана ринулись серебристые таллайские кабаны, которые, пожалуй, ещё и поопасней волконосов, поскольку последний хоть и выглядит, благодаря своим паучьим лапам, устрашающе, но на самом деле, если дело доходит до схватки, гораздо более трусоват по сравнению с таллайским кабаном, не знающим в случаях столкновений никакого удержу. А ещё, следом, жидковатым, но не менее опасным ручейком потянулись саблезубые крысы, число которых Леонарду осталось неведомо, потому что ему было некогда их считать.

Скорее всего, данная разношерстная группа мутантов куда-то мигрировала, встревоженная происходящими вокруг переменами, течением "зелёнки" или ещё незнамо какими для человека причинами. Вид каравана произвел на мутантов возбуждающее впечатление, фактически - привел их в неистовство. К счастью для самих эллизорцев, ярость этоа было избирательной: как сговорившись, мутанты бросились резать и калечить тягловых животных, впряжённых в телеги, брички и возки. На людей, при этом, взбесившиеся монстры почти не обращали внимание. Леонард сдёрнул с плеча автомат Калашникова, но было уже, откровенно говоря, поздно: мутанты рассеялись вдоль всего каравана, перемешались с людьми и другими животными, так что вести прицельный огонь из автомата, да ещё с холма, оказалось совершенно невозможно.

Посол Болфус, он же Яков, перед этим нападением брёл за бричкой, что в свою очередь тащилась вслед за телегой, в которой поместился Оззи, впавшая в летаргический сон Белла, и ещё несколько престарелых больных из амбулатории Совета. В эту телегу были впряжены две лошади, одна из них - маггрейдским скакун самого посла. Пару раз Яков поймал на себе любопытствующий взгляд Оззи, но никак не отреагировал, поскольку понимал, что выдавать себя нельзя. Память ещё не вернулась, полумрак прошлого окончательно не рассеялся, но Яков подспудно чувствовал, что прямо замешан в тех бедствиях, которые на его глазах происходят с Эллизором. По крайней мере, размышлял он, в том, что Белла пребывает в каком-то нездоровом сне, вероятно и его вина, ведь он сам еле проснулся после тяжелого трехдневного забытья, явно ставшего причиной частичной утраты его памяти.

Когда на караван из лощины ринулись мутанты и принялись целенаправленно резать и калечить лошадей, мулов и осликов, Яков сильно испугался и не сразу нашелся, как быть. Спасло его то, что мутанты бросались в первую очередь на животных, а не на людей, поэтому посол Маггрейда в Эллизоре усел запрыгнуть на ближайшую телегу, где громоздились книги толкований Закона, вытащил из кобуры револьвер и огляделся. Спереди по ходу движения в ужасе ржали два скакуна и, несмотря на упряжь, пытались встать на дыбы, но выдернуть телегу из раскисшей колеи, им было не под силу. Возле этой же телеге Оззи, будучи рядом с закутанной в одеяла Беллой, решительно и искусно разил мечом в левой руке нападавших мутантов. Правая рука Оззи всё еще держалась на перевязи.

"И здесь он на своём месте, храбрец!" - с негодованием подумал Яков, как вдруг прямо к нему в телегу запрыгнула саблезубая крыса-мутант и ощерила свои клыки. Яков пережил мгновенный ужас, как укол в сердце чем-то огненно-острым. Револьвер в его руке прогремел несколько раз, словно бы сам собой, без его, Якова, прямого участия. Саблезубая крыса попятилась, изливая струйки крови, сковырнулась с телеги и мягко шлепнулась в грязь. Больше на Якова никто из мутантов не покушался.

"И всё же я трусоват, - с обидой на самого себя думал Яков, полулёжа на томах Закона, - что там во сне говорил чёрный рыцарь про горячую кровь? Нет, я трус..."

И тут он вспомнил - всё вспомнил. Видимо, испуг, вызванный нападением крысы, пробудил память. Да, он вспомнил, почему он не только Яков, но и Болфус. Вспомнил Варлаама. Ярче осознал свою ненависть к Оззи и то, что эта ненависть нисколько не прошла и не стала меньше. Вспомнил, что дал Белле, вместо чая, "Сонное зелье" и сам испил его вместе с ней из одного чайника, предварительно приняв противоядие... Но, вероятно, всё-таки переборщил с дозировкой... А зачем он это сделал? Ах да... он же любит Беллу! Наверное, это открытие потрясло его больше всего. В первый момент он подумал об этом как-то отстраненно, в третьем лице... Да, о самом себе, как о ком-то другом... Ну, к примеру, когда тебе говорят: "а знаешь, такой-то любит такую-то...", и ты принимаешь к сведению, ну да, типа, ну и что? Но когда, вдруг, ты открываешь в себе, что на самом деле любишь... Яков был просто сражён и потрясен этим открытием, он просто не знал, что с этим теперь делать. Или, как теперь с эти жить? Это, знаете ли, совершенно не входило в его планы! Не за этим он прибыл в качестве посла в Эллизор. Не для того его снарядил сюда сам Варлаам! Чтобы воспылать чувством к девчонке, которую знал ещё с раннего детства. Право же, какая проза! Даже, можно сказать, какая глупость!

Посол Маггрейда привстал на телеге с грудами бумаг Закона, пошатываясь, словно пьяный. Мутанты уже ушли, растерзав почти всех лошадей и мулов. Уцелели лишь два скакуна, которых спас Оззи, защищаясь своим мечом. И ведь орудовал левой рукой... Оззи... вот он, главный враг! И здесь он перешёл Якову дорогу! Что-то ещё в памяти Якова-Болфуса не давало ему покоя: какая-то неясная деталь, какая-то заведомая неправильность... Но, что же именно? Что-то не сходилось, не стыковывалось... Вспомнил! Почему это Оззи на ногах? Болфуса ещё благодарил его отец, Леонард... Да, средство, снадобье от "зелени текущей ядовитой" помогло! Помогло? Но этого не может быть! Яков хорошо помнил, что настоящую целительную смесь он вытряхнул в уборную, а в пакет из-под целебных трав насыпал какую-то первую попавшуюся под руку сухую траву, которую его покойная мать любила добавлять в свой травяной чай. Так как же могло произойти исцеление, как же? С помощью травяного чая?