Хроники Избранных. Трилогия

РАЗОБЛАЧЕНИЕ

Было так приятно оказаться в своем спокойном небольшом городе, где прошло все детство, где прошли все школьные годы и остались все друзья.

Майя попросила своих новых друзей-Воргов высадить ее за три квартала от дома, и пошла пешком, прогуливаясь по знакомым до боли улицам, мимо родных дворов и садиков, где раньше гуляла и играла с подругами. Безветренный вечер, ярко освещенный садившимся солнцем, навевал сентиментальное настроение, воспоминания.

Все это, конечно, уходило и без Избранных, жизнь не могла не меняться, но после того, как девушка стала одной из них, прежняя жизнь оборвалась чересчур резко.

Это событие оказалось для Майи весьма болезненным. Она старалась избегать воспоминаний, не поддаваться чувствам, но, приехав в свое прошлое, в город своего детства, это оказалось невозможно сделать. Память нельзя взять и выключить, чтобы не думать о прошлом, о старых добрых временах.

Девушка медленно брела к своему дому, чтобы в последний раз посмотреть на квартиру, где она жила все свои первые годы жизни, в последний раз переночевать в своей уютной комнате, обклеенной плакатами знаменитостей и, быть может, даже последний раз повидаться с родителями, поговорить с ними, пережить еще раз чувство единения и счастья во время тихого семейного ужина. Больше ничего этого не будет, потому что теперь она другая, и образ жизни у нее другой. Она – Избранная, причем Великая Избранная!

Трое Воргов на черном джипе уехали, но обещали появиться в момент, как только Майе понадобится помощь, и она позвонит кому-нибудь из них или позовет телепатически.

И вот из-за деревьев показалась ее трехподъездная пятиэтажка. Окна на четвертом этаже первого подъезда светились сквозь цветастые шторы. Майя никогда бы не спутала этот свет родных окон ни с каким другим.

Фил, Дровен и Дэн, прокатившись по нескольким ишимским улицам, нашли красивое и спокойное летнее кафе, где было мало посетителей, и решили остановиться, чтобы поужинать. Выбрали самый крайний столик.

– А заказывать хавчик будет Пушкин?- спросил с подковыркой Денис Ковалев, когда они сели.

– Нет, Лермонтов,- в том же духе ответил Филипп Привалов и с бесстрастным видом отправился к прилавку, за которым стояли продавцы.

– Деньги-то возьми,- окликнул его Вадим, а среди своих – Дровен.

Он и Ковалев всучили Филу по три сторублевых купюры, и тот вновь повернул к продавцам, уже приготовившимся принимать заказ.

– Ты злой?- решил заговорить с Дэном Вадим Сидоров, пока они сидели в ожидании заказа.- Тебя что-то беспокоит?

Ковалев пристально посмотрел на коллегу, а потом произнес, махнув рукой:

– Брось. Мне очень хорошо. Я не злой. Почему ты решил спросить?

– Мне показалось, что вы с Майей не поладили.- Затем Дровен наклонился к приятелю и полушепотом проговорил.- Ты точно не в духе. Хочешь, угадаю из-за чего?

Дэн тоже подался вперед, и его глаза заблестели. Интересно, сможет ли Сидоров угадать, почему он ходит мрачный.

– Ну?..

– Ты положил глаз на Белову и, наверное, приставал к ней, но она тебя отшила!

Верно?

– Ты догадливый засранец!- прошептал Денис и откинулся назад, на спинку пластикового кресла.

Вадим Сидоров не удержался от того, чтобы не засмеяться. На его смех обвернулись все, кто находился неподалеку, в том числе и Фил. Ковалев же, которому тоже вдруг захотелось рассмеяться во весь голос, чтобы не сделать того, что сделал сидевший напротив него Ворг, заговорил:

– Тебе смешно? Знаешь почему? Потому, что ты псих и придурок! Я к ней не приставал! Все было иначе. Она прочитала мои мысли и узнала о том, о чем я думал.

А я…

– Ты думал о том, как бы поскорее заняться с ней сексом! Слушай, ты попал!

– Никуда я не попал, понял!- заявил Ковалев, сделав вид, что обижен на друга за его чрезмерную догадливость и не способность подождать всего одну минуту и дать рассказчику самому все объяснить до конца.- Однако ты не зря такой засранец, сующий нос не в свои дела, раз догнал, о чем я хотел сказать. А знаешь, я все равно буду добиваться своего. Она мне нравится и все тут.

– Да ничего у тебя не выйдет! Не смеши меня больше этим.

– Но почему?

– Потому что она любимица шефа. Он за нее шкуру сдерет! Кроме всего прочего она еще умница и красавица. А ты кто? Урод!

Денис молча, но со звереющим взглядом поднял кулак, намереваясь вмазать Сидорову по физиономии, но в это мгновение к ним с подносом в руках подоспел Филипп.

– Эй, чуваки, избавьте меня от лицезрения битья ваших морд вами же самими!!!

Хотите лить кровь – вон в кусты, чтобы никто не видел! Не хочу, чтобы мне портили аппетит. Я буду спокойно кушать, и получать от этого удовольствие.

– Этот козел назвал меня уродом и сказал, что Майя никогда не будет моей!- пожаловался Ковалев, словно маленький мальчик, которого обидели.

Фил посмотрел на него, покачал головой и вымолвил:

– Я тоже так думаю.

И отправился за вторым подносом.

– Ну, вот, перевязка закончена,- сказала Ярослава Хохлова, выполнявшая у Светленгов функцию одного из главных врачей, так как училась на хирурга в Медицинской академии и недавно с успехом окончила третий курс.

Медицинский пункт находился на первом этаже главного штаба напротив буфета, то есть почти в конце коридора, справа, как проходишь от парадного входа к лестнице.

– Спасибо,- поблагодарил Шахнозаров, трогая бинты на раненом плече. Затем взял рубашку с кушетки.- Мне лучше. И не болит уже нисколько!

– Не болит, потому что ты получил хорошую дозу обезболивающего,- объяснила девушка, убирая остатки бинта и инструменты со столика у изголовья кушетки.- А рана может быть опасной еще несколько дней, поэтому всю следующую неделю настоятельно советую воздержаться от любых нагрузок: не напрягаться, не поднимать ничего, ну и так далее. Сегодня перевязка больше не понадобится, но завтра ранним утром нужно будет поменять бинты.

– Как не люблю больницы и все, что с ними связано,- поморщился молодой человек.- Конечно, не в обиду тебе будет сказано, Ярослава, но не люблю, честное слово. Но раз надо, значит надо.

– Кто же их любит? Никому не приятно болеть и страдать,- поддержала его доктор.- Я могу сама прийти к тебе в комнату на перевязку, если хочешь.

– О, нет, не стоит. Я могу проснуться рано, если необходимо.

– Хорошо. Тогда спускайся сюда около семи.

– Договорились.

Это была вторая перевязка. Первую парню сделали сразу, как привезли еще спящего в штаб. Все думали, что он проспит до следующего утра, но парень очухался спустя несколько часов. Он оказался весьма выносливым, его организм легко справился с действием вражеского снотворного. А вот Настя Самойлова спала до сих пор.

Одетый, с приподнятым настроением, Алексей вышел из медпункта и зашагал мимо комнаты, где находился пост дежурных, и сидела охрана, собираясь подняться на последний этаж. Однако перед лестницей вдруг остановился. Его внимание привлекли шорохи и шепот в холле. Заглянув туда, парень увидел Скотта и Яну Невскую. Они обнимались возле автомата по раздаче горячих напитков, видимо, ожидая, когда тот закончит готовить им выбранный сорт кофе.

"Ладно, не буду мешать",- подумал с улыбкой Алекс и пошел наверх.

На четвертом этаже, где были спальные комнаты, как и обычно, стояла тишина.

Никого не наблюдалось. В эти дни тут почти никто не жил. Но Шахнозаров знал, что Настя имела на этаже свою собственную комнату и часто любила в ней ночевать, хотя не так далеко, на улице Ленина, у нее была отличная дорогая квартира. Он повернул к ней и тихо прошел в комнату, находившуюся в конце коридора левого крыла здания и выходившую окном, как и его, на главную улицу города.

Настя мирно посапывала в кровати, лежа в одежде поверх покрывала. Алексей присел на корточки возле кровати и осторожно прикоснулся ко лбу девушки, провел рукой по волосам, любуясь красивым лицом. Коснулся ее нежной шелковой щеки и заметил на ней свежий румянец. Значит, она уже приходила в себя! Ему захотелось поцеловать ее, но он боялся, что сюда в этот момент войдет еще кто-нибудь. А так как он был немного робким парнем, то решил все же не проделывать этого и удалиться восвояси. Но вот, когда уже собрался осторожно, чтобы не напрягаться из-за раны, подняться на ноги, ощутил, что его руку схватили. Его остановила Настя и, открывая усталые, заспанные глаза, тихо выговорила:

– Побудь со мной, Алекс, не спеши уйти.

– Х… хорошо, я останусь,- сказал молодой Светленг, смущенный таким внезапным пробуждением подруги.- Только… сяду рядом на стул, хорошо?

Он выполнил то, о чем сказал, и девушка опять дотронулась до него. Шахнозаров взял ее слабую руку в свои и услышал:

– Как знать, успела бы я увернуться или отбить пули или же нет. Спасибо тебе.

– Да не за что, Настенька. Я всегда готов встать на защиту друзей,- проговорил парень.

– И на мою защиту в первую очередь!- заметила она, улыбнувшись. Промолчав и не услышав от него ни слова, Самойлова все так же тихо, вкрадчиво, едва заплетающимся языком из-за того, что еще не до конца очухалась от снотворного, заговорила дальше.- Меня и до этого пару раз усыпляли разными способами, но никогда голова так сильно не кружилась после сна, как сейчас.

– Тогда лучше не вставай до утра, отдыхай,- посоветовал Алексей.- Мне тоже так говорили, не смотря на то, что я чувствую себя вполне сносно.

– Мне понравилось, как ты меня сейчас гладил. Так приятно,- не спеша, но неожиданно для своего друга, выговорила Настя.

Если бы она в этот момент посмотрела на него, то заметила бы, как он слегка покраснел и чуть отвернулся. Но она почувствовала своим сверхъестественным чутьем Избранной, что ему стало неловко.

– Я тебя смущаю?- И девушка снова улыбнулась.- Не беспокойся, я не буду читать твои мысли. Я скоро и не смогу, если ты встанешь на более высокий уровень Силы, чем я.

– Если я стану Великим Избранным, мне не будут страшны никакие Ворги и тем более обычные преступники,- решительно заявил Алекс, не отпуская ее руки.

– Тогда ты будешь моим героем!- Она вздохнула и прикрыла глаза, не говоря больше ничего.

Владимир Леонидович Шорохов с яростью распахнул двери своей Силой телекинеза и подобно смерчу ворвался в комнату отдыха, оборудованную на месте холла второго этажа, где его ожидали четверо подчиненных. При его появлении все в комнате задрожало, стекла в окне завибрировали, а на Воргов, сидевших в перевязках, с подтеками и синяками, подул ветер, взявшийся неизвестно откуда.

– Жду объяснений, мать вашу, уроды!- прогремел голос лидера Воргов.- Какого черта вы там вытворяли? Делать было нечего? Решили развлечься, дворняги? Отвечайте, собаки, я слушаю!

Патрик, Матфей, Антон – он же Конт – и Лида вздрогнули от таких слов и вдруг поняли, что хозяин вместо того, чтобы поблагодарить их за попытку захвата Великого Избранного Алексея Шахнозарова с его подружкой и как-то вознаградить за это, разгневался на них. Но почему, черт побери? В чем дело? Они же хотели как лучше! Думали сделать ему сюрприз.

Мысли у испуганных бойцов-оперативников лихорадочно забегали в поисках нужных слов, чтобы объясниться. Но шеф не желал их ждать. Он уже прочесал сознания их всех, получив за секунды полную картину происходившего на Республики, 59.

Получив нужную информацию, он сверкнул от злости глазами, и диван, на котором располагался незадачливый квартет, подхваченный его невидимой Силой Великого Избранного, подлетел вверх и сбросил Воргов на пол. Затем почти свободно, едва ли поддерживаемый Шорохом, рухнул прямо на лежавших под ним людей, придавив собой. Оперативники закричали и застонали от новых ушибов. Их охватил страх перед лидером, каждому показалось, что он сейчас сотрет их в порошок, переломает им все кости и заставит ужасно мучиться. Но Шорохов только процедил сквозь зубы:

– Я не отдавал приказа брать кого-либо из Светленгов!!! Вы, безмозглые идиоты, решили заняться самодеятельностью. Вы самостоятельно выследили Шахнозарова и напали на него в людном месте, но умудрились только всполошить полгорода и получить от противника как следует. Я сожалею, что вы отделались одними побоями.

– Но мистер Шорох…- прокряхтел Патрик, первым вылезая из-под дивана.

– Молчать!- рявкнул Шорохов.

В Патрика полетела Силовая волна, и его с такой силой отбросило на стену, что парень едва не лишился чувств.

– Слушать меня!- приказал Шорох, отходя к окну и от переизбытка эмоций одним взглядом выбивая весь оконный блок к чертям собачьим.

Когда рама с оконными стеклами, бьющимися на лету, отправилась куда-то через весь сад во дворе, и где-то там упала, издав характерный звук, а мужчина продолжал:

– Я не отдавал приказа! А вы настолько безмозглы и тупы, что даже не сообразили, что этот ваш Шахнозаров теперь уже никогда не станет одним из нас. Кроме всего прочего никакой он не Великий! Вам ясно, уроды? Мне не нужна, мать вашу, лишняя шумиха, а вы что сделали? Теперь Светленги думают, что это я опять пытался заполучить этого долбанного Шахнозарова, а простые люди помнят о крайне странных событиях, происходивших в офисном здании рядом со сквером Немцова. А если бы кто-то из них все-таки узнал, что происходило на самом деле и кто вы такие?

– Простите нас, мистер Шорох,- взмолился Матфей Могильный.- Мы совершили ошибку – исправимся.

– Я не потерплю самовольничества!

После этих слов один из стеклянных журнальных столиков, который стоял напротив дивана, взорвался, окатив лежавших на полу мелкими осколками.

– Да, разумеется.- Могильный теперь был напуган еще больше.

– Мне не нужны подобные инциденты впредь!

– Мы больше не будем,- пообещала Изотова.

– Я бы не стал переживать, если бы кого-то из вас прибили там, в той нелепой драке. Пошли вон, собачьи отродия, пока я не добавил вам. И чтобы до сентября я вас не видел и не слышал! Увижу – врежу по харе собственной рукой. Покажете еще какой-нибудь номер самодеятельного народного творчества – ухлопаю на месте, как плешивых собак!

Все Ворги бросились к выходу и уже через несколько мгновений Владимир Леонидович остался один. Но вскоре в комнату вошел Михо. Он увидел перевернутый диван, пустой оконный проем, груду стекла на полу и трещину в торцевой стене прямоугольного помещения. Глава Воргов заговорил с ним:

– Я тут немного побуйствовал…

– Видимо, кто-то заслужил этого, хозяин,- молвил его верный воин и помощник.- Каждый, кто вас ослушается или будет действовать без вашего ведома, должен понести наказание.

– По-моему, я слишком мягко с ними обошелся. Ты не находишь?- спросил Шорохов, повернувшись к Михаилу Судакову.

Великий Избранный пожал плечами:

– Не знаю. Возможно. Но вам виднее, как лучше поступить в такой ситуации. Думаю, они напугались и больше не будут ничего вытворять.

– Нужно проследить за ними всеми. Я должен знать, образумятся они после этого, или останутся прежними. Патрик – это еще тот тип. Он никогда не отличался преданностью и исполнительностью, всегда был себе на уме и стремился быть как можно более независимым. Мне он не нравится, понятно? И я не хочу проблем не с ним, не из-за него. Будь добр, займись им лично. Проследи.

– Будет сделано,- кивнул Михо и вышел из немного пострадавшей комнаты.

Шорох еще стоял в ней, на втором этаже и думал. Это оказался первый случай за то время, сколько он являлся лидером, когда кто-то его ослушался, не посоветовался, ничего не сказал, а взял и провел самовольно, без разрешения одну операцию против противника. На самом деле ему было плевать, что сейчас думали о Воргах Светленги, как расценивали их последние действия. И совсем не заботило то, как восприняли проведение боевых действий в офисном здании в центре города простые люди. Его возмутил и задел сам факт самовольничества со стороны Патрика и его шайки. Видите ли, сюрприз они хотели сделать! Собаки!

Дача родителей Алексея Шахнозарова полыхала со всех сторон. Внутри дома что-то взорвалось, крыша разлетелась в щепки, и в темное небо поднялся клокочущий огненный шар. Алексей добежал с пустым ведром до колонки, чтобы набрать воды, но, поняв, что он ничего не может сделать и одним ведром большой деревянный дом не спасти, выпрямился и просто наблюдал за пожаром. Его глаза наполнились слезами и выражали ужас от виденного. Отец и мать с криками отчаяния бегали во дворе с другой стороны строения, пытаясь спасти из огня хотя бы незначительную долю вещей, однако скоро им уже невозможно было и приблизиться к дому, не говоря о том, чтобы войти внутрь.

Через несколько минут, когда первый приступ страха стал проходить, и появилось осознание происходящего, Шахнозаров увидел вокруг себя собиравшихся людей.

Соседи? Прохожие?

Молодой человек осмотрелся и к своему ужасу обнаружил, что это были никакие не соседи. Его обступали Ворги! Десятки озлобленных каменных лиц смотрели на него.

В руках кто-то держал нож, у кого-то был меч Избранных, а кто-то покачивал мини-булавой с полуметровой цепью. И тут в голове у Алексея мелькнула мысль, заставившая его содрогнуться: никакой это не несчастный случай и не проводка! Дом загорелся, потому что его подожгли Ворги!

Ведро выпало из руки и откатилось на пару метров.

– Ты правильно понял!- раздался голос за спиной.

Парень резко обвернулся и увидел, что на него замахнулись булавой. Он каким-то чудом увернулся от удара и кинулся бежать по дороге, громко взывая о помощи.

– Тебя никто не услышит!!!- закричали ему вслед Ворги, начиная погоню.- В этом городе теперь есть только мы все и ты один!!! Ты нигде не скроешься!

У догорающей дачи прогремели два ружейных выстрела, после чего кто-то из толпы врагов громко объявил:

– Охота на последнего Светленга началась!!!

– А-а-а-а,- завопил Алексей и остановился.- Вы убили моих родителей!!! Вы убили всех моих друзей! А-а-а-а!!!

Он решительно повернулся к толпе бегущих на него Воргов, жаждающих его мучительной и долгой смерти, но больше ничего не успел сделать. В него попала маленькая стальная игла-стрела, выпущенная кем-то из стреломета. Она вонзилась прямо в левое плечо, где еще не зажила рана от пули. В следующую секунду масса бегущих смела его с ног и принялась топтать, пинать, своим смехом и радостными криками заглушая остальные звуки, стоны и призывы на помощь избиваемого Светленга… От ударов у того потемнело в глазах, боль сковала тело…

Шахнозаров проснулся в поту с дрожащими руками. Сел в кровати и тут же содрогнулся от боли в левом плече. Пулю он получил вчера, а сейчас было раннее утро вторника.

– Сон…- пробормотал он, сообразив, что находится у себя в комнате на четвертом этаже штаба Светленгов.

Просидев около минуты, он осторожно вернулся в лежачее положение и взял с тумбы наручные часы. На светло-голубом циферблате "Командирских" было начало шестого.

Значит, он проспал всего несколько часов.

Лежа в постели и успокаиваясь, молодой Светленг прокрутил в уме запомнившиеся фрагменты страшного, волнующего сна и вздохнул с облегчением, повторив себе:

– Сон. Всего только сон.

Но, попытавшись вновь заснуть, обнаружил, что не может осуществить данную задумку. После такого сна ему больше не заснуть как минимум до следующей ночи.

Что ж, нет, так нет. И он встал. Оделся в чистые брюки и рубашку и посмотрел в окно. Ничего особенного там не оказалось. Обычное утро.

На перевязку спускаться было еще рановато: она должна была состояться в семь, но парня потянуло выйти. Увиденный сон все не давал покоя, и тот отправился развеяться, прогуляться по зданию, побродить по этажам – все лучше, чем сидеть у себя, отдавшись на волю дурных мыслей.

В коридорах и на лестницах – парадной и второй, находившейся в конце его крыла – свет не горел, царила мертвая тишина. Алексей прошел по всей длине дома, два раза прошагал мимо комнаты Насти, но так и не решился к ней заглянуть. Размышляя о ней, стараясь прогнать остатки кошмара приятными мыслями, парень свернул на запасную лестницу и стал спускаться. Раненое плечо заболело с новой силой.

Видимо, действие обезболивающего закончилось.

Если последний этаж являлся спальным, имеющим чуть более десятка комнат, предназначенных для проживания в них, то третий и второй этажи состояли из кабинетов главных Светленгов. На третьем располагался сам Андрей Александрович со своим заместителем Тимофеем Люборцом, а также имели свои "четыре стены с окном", как говорили некоторые, Александр, лучшие компьютерщики Скотт и Лазарева, яко и Госман – одни из лучших оперативников, Холмс, Андрей Кравченко – специалист по технике, Мачульский – агент и исследователь, Анастасия Самойлова, Виктория Герштайн и Роза Анфимова – одни из лучших агентов-девушек. Кроме того, на этаже было два компьютерных зала – в каждом по несколько машин. Там могли работать все, у кого не было своего домашнего компьютера.

На втором этаже имели кабинеты еще несколько Светленгов, снова был компьютерный зал, где также проходили небольшие закрытые совещания, и большой зал общих собраний… в котором опять раздавались звуки пианино.

Заслышав игру, Шахнозаров сразу догадался, кто это. Играть Бетховена на простом стареньком пианино, да еще с таким мастерством способен был один единственный человек среди известных парню людей – шеф, мистер Матрэкс. Кстати, он очень любил, когда его называли псевдонимом, а не настоящем именем. Почему, Алекс не мог понять, а спросить стеснялся.

Когда он вышел с черного хода в коридор второго этажа, Рудаков прекратил играть, добравшись до самого финала "Лунной сонаты". Однако уже через десять-пятнадцать секунд заиграло другое произведение все того же композитора. Оно носило красивое название "К Элизе".

Молодой человек тихо подошел к дверям зала собраний и тут услышал в своей голове среди собственных мыслей голос лидера:

– Ну, что же ты? Заходи! Оцени мою игру, а то меня так редко кто-нибудь специально слушает.

– Доброе утро,- сказал в ответ парень тем же способом. Поздоровался, а заодно и повторил то, что должен уметь делать так же хорошо и с той же легкостью, как умеет ничего не делать.

После ответа Шахнозаров шагнул в зал и прикрыл за собой дверь. Андрей Рудаков сидел на круглой табуреточке за пианино в углу справа от входа и с вдохновением нажимал клавиши инструмента. Вошедший скромно опустился на мягкий стул с удобной округлой спинкой, стоявший рядом с музыкантом. Стал слушать, бегло посмотрев по сторонам. Столы и современные комфортные стулья стояли так же, как при всех собраниях. На правой торцевой стене (если определять, стоя спиной к выходу) все так же висел большой белый экран для проецирования изображений, а на противоположной – все та же тяжелая, громадная и мрачная картина. Окна, поднимавшиеся почти на всю высоту помещения, закрывали горизонтальные жалюзи.

– Я не буду читать твои мысли, не опасайся этого,- молвил Рудаков, не прекращая свое занятие. Спустя четверть минуты продолжал.- Читать чужие мысли нехорошо.

Оно противоречит нашим директивам, говорящим о свободе человека и обо всем с этим связанном, но бывает, что мы все же нарушаем свои правила. Жизнь вынуждает.

– На Свете нет законов, которые бы хоть раз кто-нибудь не нарушал,- прозвучал ответ его единственного слушателя.

Матрэксу понравилось рассуждение этого человека, однако он не подал вида и вскоре, закончив музыкальное произведение, решил рассказать следующее:

– Я играю только тогда, когда есть расположение к этому. Иногда бывает очень скверное настроение, или ты чувствуешь, что тебе чего-то не хватает. Чего-то, но чего именно – понять не получается. В такие моменты я просто сажусь за пианино, отбрасываю все мысли, забываю о существовании мира и окунаюсь в океан музыки собственного исполнения. Это почти всегда помогает. Сразу чувствуешь себя лучше, настроение поднимается. Ты не пробовал поступать подобным образом, когда тебе бывает паршиво?

Алексей оказался несколько удивлен откровением шефа, но постарался никак не выразить этого, а просто ответить ему на вопрос:

– Я не умею играть ни на пианино, ни на гитаре… к сожалению.

– Значит, хотел бы научиться?

– Ну, почему бы и нет? Хотел бы.

– Гитара – это инструмент современного мира, мира, где играют рок и любят рок.

Сейчас гитара у всех ассоциируется только с рок-музыкой. И если ты играешь на ней, то ты либо бард, либо рокер. Третьего, как говорится, не дано. А пианино – еще лучше фортепиано – это то, что нужно. Только здесь настоящая музыка и настоящее искусство. Настоящая классика, обогащающая душу и настраивающая на положительный лад. Игре на пианино я мог бы попробовать тебя научить, хотя никого никогда не учил и не уверен, что у меня получится.

– Это было бы здорово,- обрадовался Алекс.

– Ну, тогда договорились,- сказал Матрэкс.- Как-нибудь займемся с тобой этим благородным делом, но только не прямо сейчас. Видишь ли, обо всем нужно договариваться заранее, чтобы оно прошло нормально, без эксцессов, затруднений и принесло нужный результат. Так принято делать повсеместно в цивилизованном обществе, и давай не будем нарушать этот закон.

Лидер Светленгов закрыл клавиши музыкального инструмента специальной крышкой и заговорил вновь:

– Что ж, на сегодня с меня хватит. Проиграть несколько довольно сложных сочинений подряд без грубых ошибок не так-то просто. Но я получил нужную порцию положительных эмоций от игры, а чтобы не перестараться и наоборот не начать от этого уставать, следует вовремя остановиться. Что, собственно, и произошло прямо на твоих глазах.

Проговорив это, мужчина встал и перешел к окну, возле которого стоял письменный стол. Когда Шахнозаров последовал за шефом, приглашенный жестом руки, он увидел на столе начатую пластиковую бутылку пива.

– Будешь?- спросил Андрей Рудаков, указав на нее.- Одному пить не всегда приятно и весело. Время от времени хочется кампании, а если сказать по-русски – собутыльника.

– Можно и принять ваше предложение, выпить стаканчик, хотя сейчас и утро,- сказал с улыбкой парень.

Матрэкс расположился за столом, его собутыльник устроился напротив, и они, разлив по пластиковым стаканчикам напиток, стали пить, делая после каждого глотка перерыв, растягивая удовольствие.

– Как твое плечо?- поинтересовался Матрэкс.

– Побаливает,- признался молодой Светленг.- Но в медпункте сказали, что ничего слишком опасного в моем ранении нет. Скоро заживет.

– Конечно,- кивнул шеф.- У нас – Избранных – все заживает быстрее, чем у обычных людей. Это тоже наше отличие от них. Разумеется, рука новая не отрастет, если отрубить старую, но вот раны, как у тебя, исчезают в пять-восемь раз быстрее положенного.

– Андрей Александрович!- решил более серьезно заговорить с начальником Алексей.- Вам известно, почему на нас напали в оживленном, людном месте?

Главный Светленг разлил ему и себе остатки пива и, отпив из своего стакана, молвил, так же нешуточно, однако по-прежнему в своем фирменном быстром темпе, из-за чего тон его голоса казался шутливым, ироничным, но, бесспорно, был преисполнен воодушевления, даже пафоса:

– Почему напали в людном месте? Слушай, друг! Я, конечно, Великий Избранный, однако мой статус и уровень Силы вовсе не говорит о том, что я должен знать абсолютно все! Хотя… в этом случае может быть кое-что ясно, как божий день.

– Что же?

– Вероятно, за тобой следили. Или за Настей. Ведь не Господь Бог им сказал, что ты в определенное время дня и именно в это число появишься в данном офисном здании!

– Черт!- вырвалось у молодого человека.- Как? Как за мной могли следить, если подавляющую часть времени я находился с кем-нибудь и никуда один не ходил, кроме воскресного утра, когда сам приехал от родителей?

– Послушай, Алексей! Если бы я был Воргом, я рассказал бы, как и кто тебя выследил и чего он хотел от тебя. Но я не Ворг, к сожалению.

– К сожалению?- вздрогнул тот.

– Да, ну тебя!- взмахнул рукой Рудаков и скорчил гримасу.- Не слушай мою болтовню.

Давай не будем углубляться в эту тему, иначе снова придется сесть за пианино, а этого лучше бы не делать – время уже не то.

Шахнозаров опустил на минуту взгляд, вздохнув от того, что услышал. Просто этот человек даже о том, что не знает ответ на заданный ему вопрос, не может нормально сказать. И надо ему постоянно извергать целый вулкан слов и выражений, когда присутствовала реальная возможность ограничиться одним коротким предложением.

Матрэкс не прочел его мыслей, как и обещал, но по испытываемым парнем чувствам догадался, о чем тот думает, и почему поник головой.

– Если тебе не нравится, как я изъясняюсь – так и скажи.

Алекс выпрямился, невольно воскликнув:

– Вы же обещали не "подслушивать" мои мысли!

– Я и не делал этого,- невозмутимо ответствовал мужчина.- Разве тебе не известно, что по внешнему виду человека и по его поведению также можно многое о нем сказать. Особенно если наблюдение ведет настоящий психолог. Я не хвастаю и не хочу хвалить сам себя, не подумай. Говорю я это лишь затем, чтобы ты не обвинял меня в неспособности держать слово. Знаешь, ведь это достаточно серьезное обвинение, для многих оно одно из самых обидных, каким бы человек ни был.

– Я не хочу никого обвинять. Мне вот только интересно многое об Избранных, а я не решаюсь у вас спросить. Вы ведь больше кого бы то ни было знаете о Светленгах и Воргах!

– Возможно, возможно…

Алексей открыл, было, рот для еще каких-то слов, но был опережен:

– Я знаю, я понял! Ты хочешь спросить, но боишься, что ни фига не поймешь из моих слов! Верно? Говори честно, или же начну читать мысли!

Молодой человек несколькими крупными глотками допил все пиво в стакане, который держал, и, набравшись смелости, кивнул:

– Наверное, вы правы. Что же мне делать? Спрашивать или нет?

– Это твое дело. Можешь спрашивать, а можешь дождаться одного человека, который приезжает к нам один раз в несколько лет, и все узнать у него. Но если спросишь у меня – буду отвечать, как мне станет удобно это сделать, понятно? Как говорится: не обессудь.

Шахнозарова заинтересовало то, что лидер сказал о каком-то человеке, и он решился спросить:

– Что это за человек? Лидер Светленгов из другого города?

Матрэкс позволил себе слегка засмеяться, хотя, вероятнее всего. С его стороны это было некрасивым жестом в сторону его собеседника.

– Если бы! Нет, ты не представляешь, что за человек тот, с кем тебе нужно будет встретиться и провести беседу! Когда он приедет, тогда и узнаешь, что он за личность такая. Скажу только, что это единственный во всем мире Величайший Избранный, не принявший ни сторону Светленгов, ни сторону Воргов, но способный помочь как тем, так и другим!

Алексей кое-как поборол желание попросить сказать еще что-нибудь о таинственном Избранном, а Рудаков улыбнулся на это, словно прочитал его мысли. Но ведь он мог это делать незаметно для Алексея, так как был профессионалом и мастерски владел своими сверхъестественными способностями, а тот оказывался еще очень неопытным и неспособным заметить, что его "прослушивают".

Опасаясь такой ситуации, парень решительно поставил стаканчик рядом с пустой бутылкой и, поднимаясь со стула, произнес:

– Если не возражаете, я лучше пойду. Хорошо?

– Да, мы уж не царь со слугой, наверное. Зачем так спрашивать разрешения удалиться, бросив меня здесь одного на растерзание одиночеству и крысам? Ступай с Богом.

Наконец, Алекс Шахнозаров не выдержал и рассмеялся над словами Матрэкса, а тот, не долго думая, поддержал его в этом, чуть позже услышав:

– Все же интересно с вами общаться, Андрей Александрович. Вы веселый человек. Это хорошо. Мне бы стать таким же веселым и беззаботным в окружении бед и мрачных будней. Но никак не получается.

– Да?- словно удивился тот и тоже поднялся на ноги.- Что же мешает?

– Да… не знаю, если честно,- вздохнул парень.- Видимо, склад характера не позволяет.

– Хочешь бесплатный совет?- предложил Андрей Рудаков.- Все просто. Не надо зацикливаться на проблемах, даже если они тебя топят. Умей расслабиться и видеть в жизни больше веселого, доброго, хорошего. Если мне – человеку, который скоро войдет в солидный возраст – это удается, то почему не может получиться у тебя – молодого и живого мальчишки? Я не хочу видеть тебя унывающим, понял?

– Но я стараюсь не унывать…

– Вот и старайся дальше. Только еще лучше старайся.

Выходя из зала собраний, Алексей подумал: "Сколько же ему лет, если он так сказал про свой возраст? По внешнему виду едва ли дашь тридцатник!"

Быстрым шагом Лена Сапронова – один из агентов-Светленгов седьмого уровня – вошла в здание штаба и приостановилась у будки-поста охранника.

– Привет, Грэг! Как работается?

Парень улыбнулся подошедшей симпатичной девушке, сидя в кресле внутри своей кабинки и слушая радио.

– Привет, Лен. Хорошо работается! Ночь прошла абсолютно спокойно. Никаких происшествий в сфере Избранных!

– Это радует,- согласилась Елена.- Ты не в курсе, здесь Скотт, или его нет?

– По-моему, здесь. Но я не знаю точно. Возможно, что и ушел.

– Ладненько, я сама посмотрю. Вряд ли он может сидеть где-то еще, кроме одного из трех компьютерных кабинетов.

Девушка-Светленг пожелала Грэгу – Григорию Дымнику – скорейшего окончания смены и двинулась на верхние этажи.

Как она и предполагала, искомый объект оказался в компьютерном зале N 208. Он сидел в помещении один. Это девушке только сыграло на руку.

Ворвавшись в помещение, Сапронова, не на шутку повышая тон, заговорила:

– Вот я тебя и нашла! Ты не догадываешься, для какой цели ты мне был нужен?

Скотт хотел, было, обрадоваться приходу подруги и что та его искала, но, как только встал ей навстречу, моментально получил звонкую пощечину.

– Вот для чего я тебя искала, паршивец!!!

– Ты что?- вскрикнул от неожиданного нападения парень.- В чем дело? За что?

Он схватился за вспыхнувшую от шлепка по ней ладонью щеку и отпрянул назад.

Суровое выражение лица Лены говорило, что это был не розыгрыш, не шутка, что все происходило на полном серьезе.

– Я не хочу больше никуда с тобой ходить, нигде не желаю с тобой гулять и тем более приезжать к тебе домой!- заявила девушка-Светленг.- Не вздумай меня никуда приглашать, понял? С этого дня будет так!

– Да, что же случилось? Почему…

Но та не дала удивленному, почти опешившему программисту и слова договорить, практически прокричав в гневе:

– Для тебя, возможно, и ничего не случилось, а для меня случилось. И еще как! Я не собираюсь больше быть одной из твоих многочисленных простодушных, глупеньких, наивных подружек, готовых закрыть глаза на то, что сегодня ты с одной, а завтра с другой, и бежать к тебе, как позовешь. Понял?

– Но…

– Какие "но"? Никаких "но"! Я знаю, что в воскресенье ты провел ночь с Анфимовой!

И это через два дня после того, как устраивал свидание со мной! Пройдоха!

Паршивец! Негодяй! Забудь про меня!

Она топнула ногой, не зная, каким образом еще выпустить из себя все эмоции, развернулась к выходу и с гордым видом удалилась. Напоследок с силой хлопнула дверью, так, что Скотт вздрогнул даже.

– Ничего себе!- вымолвил он после целой минуты ступора и осмысления случившегося.- Так у нее характер есть, оказывается!

Он помотал головой, все еще удивляясь, и плюхнулся в кресло, где сидел две-три минуты назад.

Чтобы задуматься над своим поведением и понять, что он действительно ведет себя не очень хорошо? Как бы ни так! Парень вновь погрузился в мир интернета и спустя десять минут не помнил, что вышеозначенное количество времени назад в этой комнате происходило, а главное – почему. И ему даже не стал утруждать себя мыслями о том, каким образом Ленке Сапроновой стало известно, что он ночевал с Розой Анфимовой. Знает? Ну и пусть. На здоровье, как говорится. Падать перед ней на колени и просить прощения что ли?

После визита к Скотту на душе у Лены полегчало. Все потому, что ей удалось, наконец, разобраться с ним, чего хотелось еще вчера. Все-таки хватило смелости.

Какая она молодец!

Вскоре она стала успокаиваться и решила заглянуть в кабинет к своей очень хорошей, наверное, даже самой лучшей подруге Юлии Лазебниковой. Та обычно сидела на первом этаже в комнате напротив читального зала, как все называли одно из самых больших помещений штаба. Там Светленги могли не только отдыхать и читать книги с журналами из собственной библиотеки, но и смотреть кино на трехметровом проекционном экране с хорошим звуком Dolby Digital: колонки акустической системы общей мощностью 400 ватт висели по всему периметру зала, вмещавшего в себя не менее 100 человек.

Остановившись напротив двери, девушка-агент услышала за ней шорохи, стук, а затем и голос подруги. Та, кажется, ругалась.

Сапронова постучала. Странные шумы в кабинете прекратились, и через полминуты ей открыла Юлия. Вид у нее был жалкий: волосы растрепаны и спутаны, лицо несчастное, покрасневшие от слез и уставшие глаза, словно их обладательница не спала двое суток.

– Привет,- упавшим голосом произнесла Юлия, увидев незваную гостью.- Хорошо, что заглянула. Пройди ко мне.

– Ага…

Лена насторожилась при виде Лазебниковой и ее словах, но решила не торопиться с расспросами о том, что у нее случилось, почему такой вид.

Закрыв за вошедшей дверь, та все тем же невеселым голосом заговорила:

– Нам следует поговорить. Мне очень плохо и некому разделить со мной то, что я сейчас чувствую…

– Да, Юля, конечно, поговорим,- отозвалась Лена, уже начиная волноваться и переживать за подругу.- Что случилось?

Во время произнесения последних слов она поняла, что видит в кабинете дикий беспорядок. Разные вещи валялись на письменном и журнальном столах, на маленьком диванчике для отдыха и посетителей, на полу. Все тумбы и ящички имеющейся здесь мебели были открыты. На окне стояло два раскрытых чемодана, куда владелица данной комнаты успела уложить кое-что из вещей. В голову тут же ворвалась тревожная догадка.

– Ты… ты собираешься куда-то ехать?

– Верно. Я хочу убраться отсюда,- кивнула Юля.

Две девушки расположились на диване среди борохла, и Елена Сапронова спросила:

– Но… в чем же дело? Расскажи мне. Куда и зачем ты уезжаешь?- Потом до нее внезапно дошло, что является тому причиной и, нежно взяв руку лучшей подруги, она с понимающим видом тихо молвила.- Это из-за Эльдара? Ты все еще не можешь прийти в себя после его гибели?

Ответом ей послужил молчаливый кивок.

Минуту-другую подруги сидели в молчании, не решаясь заговорить ни о чем. Но Лазебниковой нужно было поделиться кое-чем с Сапроновой. Всегда, когда изольешь кому-то душу, становится легче. Сейчас ей требовалось сделать это, как не требовалось никогда ранее.

Взглядом, полным сострадания и понимания Лена смотрела на нее и ждала, зная, что сейчас или еще через несколько минут обязательно услышит что-нибудь. И услышала.

Услышала рассказ, поведавший ей о недавней встрече сидевшей рядом подруги и лидера Матрэкса. Юлия почти в точности воспроизвела свой с ним разговор, после которого опять впала в депрессию. Она с уверенностью заявила, что он почему-то решил над ней поиздеваться.

– Господи!- не удержалась от восклицания Елена.- Ничего себе! Никак не ожидала от шефа подобного. Он, конечно, странный, себе на уме, вполне способен удивить тем или иным поступком, но чтобы вот так в открытую смеяться над кем-то…

– Я вообще была поражена таким отношением… и очень расстроена. Мне хотелось в тот момент заехать ему по лицу, а потом броситься с обрыва, у которого мы сидели.

– Слушай, а может, он не желал тебя обижать, а наоборот пытался развеселить, поднять настроение?

Лазебникова усмехнулась и замотала головой в знак несогласия:

– Развеселить? Ну, ты и скажешь тоже! Нет! Он издевался!

– Наверное, не стоило в чем-то его обвинять, говорить какие-то замечания…

– Но я говорила правду! Все действительно так, как я сказала ему! Нет у Светленгов будущего при таком раскладе дел! Мы вымрем!

– Не говори так, Юль!- возразила Сапронова.- Не может все быть настолько худо.

Надо попытаться…

– Не надо,- вздохнула Лазебникова.- Я все для себя уже решила! Я больше не хочу быть в Деле Светленгов. ухожу на нейтральную сторону.

Такие слова не на шутку испугали Елену, заставили даже вздрогнуть, посмотреть на коллегу округленными глазами.

– Что? Ты уходишь от нас навсегда? Я не ослышалась?

– Нет, дорогая подруга, ты не ослышалась. Моя обида на Матрэкса за тот разговор слишком велика. И не пройдет. Я потеряла цель в жизни и моему горю нет предела.

На следующей неделе я выхожу из-под его подчинения.

– Но как же так?- с отчаянием, не желая верить ушам своим, вымолвила Сапронова.- Зачем торопиться? А вдруг все скоро уляжется, изменится и станет хорошо? О, господи! Неужели ты серьезно?

– Прости, если что,- вздохнула та.

– Нет, не могу поверить. Неужели ты думаешь, что твоя отставка как-то решит все проблемы, повлияет на дальнейшие дела всех Светленгов? Да как бы ни так!

– Пожалуйста, Леночка, не старайся уговорить меня отказаться от моего решения.

Мне нужно уйти и точка! Пожалуйста, только прости меня за это, ладно?

На глаза Лены навернулись слезы. Она, возможно, теряла одного из самых дорогих себе людей. Они одновременно были зачислены в ряды Избранных-Светленгов, бок о бок проходили курс тренировок для новичков, потом много работали в паре, знали друг друга с самого начала и вопреки всяким устоявшимся мнениям являлись живым примером отличной, крепкой, настоящей женской дружбы. Неужели этому пришел конец?

Ведь если Лазебникова действительно покинет своих, то все изменится. Она должна будет жить как можно дальше от тех, с кем служила Добру, и не сможет ни с кем из них поддерживать какую-либо связь. Это все равно что умереть для своих. Значит, у Лены больше не будет того человека, которого она считала не просто подругой – практически своей родной сестрой!

Проведя в Ишиме со своей семьей двое суток, Майя получила на мобильный телефон звонок мистера Шороха. Главный Ворг, говоря с ней, как и всегда, спокойно, вежливо, попросил девушку о возвращении, высказав надежду, что за время, прошедшее с момента прибытия в родной город, она смогла все разъяснить родителям и позаботиться о том, чтобы они не были против.

– Конечно, Владимир Леонидович,- сказала Белова в трубку, находясь в своей комнате.- Я поговорила с ними и убедила, что мне будет очень хорошо в Тюмени. Я рассказала об учебе, сказала, что буду жить не одна, а с подругой. Одним словом, все нормально. Папа даже поддержал меня и был больше остальных обрадован моим "сюрпризом", преподнесенным ему с мамой. Знаете, они очень хотели, чтобы я поступила куда-нибудь в хороший вуз.

– Прекрасно,- раздался в трубке голос удовлетворенного услышанным от девушки Шороха.- Ты молодец, Майя. Так что, возвращаешься? Я хотел завтра же показать тебе твою новую квартиру.

– В смысле, где я буду жить с Катей?

После непродолжительного молчания Шорох ответил:

– Да, да, разумеется. Где ты будешь жить с ней.

Белова вздохнула, понимая, что придется возвращаться, и молвила:

– Ладно. Я возвращаюсь. Мы только с семьей ужин закончим. Они, конечно, удивятся, если я начну так неожиданно собираться на ночь глядя, но… что ж поделать…

– Я буду ждать, дорогая. Удачи,- произнес напоследок Шорох, ничего не ответив на ее последние слова.

На том разговор и завершился.

Девушка-Ворг вернулась на кухню за стол и, чтобы не омрачать праздник – для нее каждый семейный ужин теперь был большим праздником, – не стала пока говорить об отъезде. Ей очень хотелось еще немного посидеть дома. Хотя бы часок. Так, чтобы не думать ни о чем вообще.

Час прошел. Время становилось все более позднее, а Майе надо было уезжать. Она собиралась ехать на машине, а путь автомобильными дорогами занимал как минимум 3,5-4 часа. А вообще можно было потратить на дорогу и около шести часов. Шорох думал, что она уже выехала, а потому наверняка ждал ее в Тюмени в 4 часа утра – самое позднее. Нужно собираться.

С погрустневшим видом девушка поднялась из-за своего письменного стола в комнате, за которым писала в тонкой школьной тетради о том, что с ней приключилось на самом деле. Глаза были влажными от слез, так как она понимала, что, скорее всего, видит семью в последний раз. Было ясно, что они не смогут встречаться постоянно, так, как ей этого захочется.

Когда Майя находилась на базе "Верхний бор", Дэн проговорился ей о каких-то правилах и о том, что шеф для нее сделал исключение из них. Ворги, как успела уяснить себе девушка, были в большей степени людьми серьезными, строго придерживающимися различных правил, предписаний, которые сами же придумывали.

Это могло означать только одно: Владимир Леонидович сжалился над ней и позволил проститься с родными. Именно проститься, так как второго исключения из правил не последует. Майя Белова была уверена в этом. Она это чувствовала.

Оставив исписанными около четверти страниц, Белова поспешила привести себя в порядок. Надо было собраться, сказать маме и папе "до свидания" без грусти и печали и мокрых глаз, чтобы не расстраивать и не пугать их и не растягивать из-за этого церемонию прощания.

Звонок Филу занял считанные секунды. Ворги, которые в эти дни тоже находились в Ишиме и непонятно где ночевали, отозвались уже после третьего гудка и обещали подъехать к дому Майи через пять минут.

Парни попадали на черные кожаные сидения большого мощного джипа, хлопнули дверьми и через несколько секунд взяли нужный курс.

– Наконец-то наша Белянка собралась назад,- сказал Дровен.

– Белянка?- хмыкнул Дэн.

– Ну…- тот хотел засмеяться, но все-таки не решился, только заулыбался своей выдумке с прозвищем для девушки.- Она же Белова! Вот мне и пришли в голову всякие Белянки, Белки…

– А-а-а,- протянул Денис Ковалев.- Интересно. Белянка, значит? А что, звучит, по-моему, неплохо. А Беляна – еще лучше! Отлично придумано, чувак!- И он похлопал сидевшего спереди товарища по плечу.

– Вы бы хоть у нее спросили сначала. Вдруг ей не понравится,- посоветовал Филипп.

– А мы и спросим,- заверил его Дэн.- Я лично спрошу потом. Вот, будет как раз лишний повод заговорить с ней!

Джип свернул на другую улицу, на которой стоял дом Беловой, и через две минуты остановился возле него с торцевой стороны, так, чтобы никто из окон ее квартиры не смог увидеть, какая машина приехала за девушкой.

– Сбегать что ли за пивом, пока ждем?- пробормотал Дэн, ни к кому конкретно не обращаясь. И хотел выйти из салона, но голос Фила его остановил:

– Идет. Ты опоздал.

Остальные моментально сменили кислые и уставшие физиономии на более приветливые и живые, подтянулись, сами не зная, для чего это было им нужно. Чтобы приободрить подругу и не наводить на нее, и без того, наверное, переживавшую разлуку с родственниками, уныние своим видом. А может, чтобы понравиться ей. Или то и другое вместе.

Держа на плече большую сумку с вещами, Майя подошла к "Форду" и, не дожидаясь, пока кто-нибудь выйдет помочь, сама открыла багажник. Наконец, к ней выбежал Ковалев, но уже опоздал: девушка со всем справилась сама и молча забралась внутрь машины. Вернувшись на свое место и отдав команду трогаться, Дэн поинтересовался у нее:

– Ну что, все нормально? Попрощались? Извини, я не сразу заметил, что ты с сумкой.

Избранная, похоже, не собиралась отвечать. Сидя у правой задней дверцы, она отвернулась от парней в стекло и, вся сжавшись у стенки салона, закрыла глаза, удерживая в них слезы. Но их невозможно было просто так сдержать, они все равно просачивались наружу и текли по щекам.

– Не приставай, Дэн,- проговорил Филипп Привалов, запустив двигатель и начиная движение.- Дай ей немного прийти в себя. Не видишь, как тяжело человеку?

Ковалев решил, что приятель прав, и не стоит пока лезть к девушке со всякими разговорами о ерунде. Он хотел добиться ее расположения к себе, а поэтому имело смысл показывать себя лишь с хорошей стороны, во всем угождать ей и не надоедать с тупыми речами, лишними вопросами. Он лишь только дотронулся рукой до ее головы, провел ею по пышным черным-черным волосам и так ласково, насколько только получилось, вымолвил:

– Ничего, все образуется, поверь мне. Все будет хорошо.

Черный воргский "Форд" провожал дождь, нежданно-негаданно хлынувший, когда тот выезжал за город на трассу.

– Ух, ты!- проговорил Привалов, бросая взгляд на небо.- Час назад не было ни облачка!

Дальше четверо Избранных-Воргов молчали. Джип небыстро двигался сквозь сплошную стену дождя под редкие, но мощные раскаты грома. Ливень с силой бил по крыше кабины и лобовому стеклу, дворники не успевали сбрасывать с него воду.

Дождь пошел так неожиданно, что Майе казалось: сама природа ее родного края плачет из-за ее ухода. Великая Избранная – это здорово: власть, Сила, превосходство над простыми людьми и даже многими Избранными, богатство… Это Беловой нравилось, и она не жалела, что поменяла образ и стиль жизни. Но она все никак не могла заставить себя смириться с потерей семьи, родственников, друзей, которая теперь состоялась точно. Хотелось, чтобы последнего не случилось, но девушка знала, что не станет ни о чем таком просить Шороха. Все. Для всех своих она, можно сказать, умерла. Просто исчезла из их жизни. А они – из ее. Зачем же рыдать и бить кулаками в стены, если нельзя ничего сделать? Но Майя не нашла в себе сил сдержать порыв чувств. Громко разревелась, в бессилье упав на Дениса. В это мгновение парень ощутил чувство сострадания и жалости к ней. Ему почти никогда в жизни не было кого-нибудь жалко, но сейчас он ничего не сумел с собой поделать и подавить непривычное ему чувство. Даже Ворг – олицетворение зла и холода – не может не пожалеть человека, который ему симпатичен, к которому он неравнодушен.

Но Денис не стал ничего говорить. Он только обнял девушку и погладил по голове.

Ночь. Как там об этом говорится в тексте рэп-команды "Новокаин"?

"…Ночь.

Просто иди, плыви по движению

Мягкой усталости.

Оставшись с мыслями наедине,

Ты растворяешься в густой тишине.

Хмель не отпустил, ослабляя внимание.

Слабость поглощает твое подсознание.

Печаль и разлуку она гонит прочь.

Что это? Это белая ночь"*.

Да, ночь и впрямь белая. Ну, как минимум светлая. Из-за новых уличных фонарей, светивших оранжевым светом. Кому только пришло в голову ставить на мачтах городского освещения такие лампы? И усталость некоторая присутствовала. Все-таки пятый час по полуночи! Но вот насчет остального песня оказывалась неправа.

Никакого хмеля в голове не было, неоткуда ему было взяться. Слабость в мышцах чувствовалась, но все же не сильная и не от опьянения, а от бессонной ночи. Что там дальше? Печаль и разлука? Нет, эти два персонажа даже на горизонте не просматривались.

"Волга" патрульных остановилась на светофоре. В машине сидели Светленги Максим Мудров и Кира Новотинова. Не просто коллеги, а нежно любящие друг друга люди.

Впервые им удалось провести дежурство на ночных городских улицах вместе. Это очень их порадовало и не позволило заскучать ни на минуту.

Сейчас же они находились на улице Чекистов, направляясь в центр города в штаб, чтобы сдать письменный отчет и на трое дней уйти на отдых, после которого вновь предстояло сутки колесить по городу, охраняя его покой.

Оперативников, патрульных и даже иногда агентов, которые находились на отдыхе, начальство могло срочно вызвать на Службу, но лишь в крайнем случае, если без этого никак не обойтись.

Песня про Тюмень закончилась, но тут же началась другая.

– О! Это одна из моих любимых песен!- сказала Кира, немного прибавляя звук в автомобильной CD-магнитоле.

Из динамиков запел молодой женский голос:

"Мне холоден твой лед,

Но не прошу огня.

Когда никто не ждет,

Дождись же ты меня…"* -Это Наташа Третьякова. Одна их наших. Я был с ней знаком, но пару лет назад она уехала служить нашему Делу в Курган. По-моему, так и живет там, раз не появляется здесь,- поделился своими воспоминаниями с любимой девушкой Мудров.

– Симпатичная? Хорошенькая?- явно, не просто так поинтересовалась Новотинова.

Парень понял, что в ее вопросе есть какой-то подвох, и, зная, какая она у него ревнивица, ответил так:

– Ничего была девочка. Довольно приятная. Но ты без сомнения лучше, милая. Не я один так считаю, значит так и есть на самом деле. Не зря же мне пришлось со многими соперничать, чтобы добиться тебя!

– Ну, ладно тебе. Думал, я сейчас ревновать начну?- Девушка слегка засмеялась.- Поехали, а то уже четверть минуты как горит зеленый.

Молодой мужчина переключился на первую передачу, а когда белоснежная "Волга-3110" с округленными передними фарами пошла вперед, включил вторую.

В момент, когда патрульные сворачивали на еще одну улицу Чекистов, шедшую перпендикулярно первой, из динамика Прибора постоянной громкой связи раздался голос Морфеуса:

– Внимание всем патрулям, находящимся в данную минуту в юго-восточных и восточных районах города! Замечен черный джип "Форд", принадлежащий Воргам и находящийся у нас в розыске четвертую неделю. По сообщению патруля N29, полторы минуты назад "Форд" въехал в город и движется по улице Республики мимо участка, где она заканчивается и разделяется на Старотобольский тракт и шоссе IP-402. Всем окружить джип и задержать. Без крайней необходимости врага не бить. Прием.

Максим дотянулся до прибора, находившегося справа от руля, нажал кнопку и стал говорить на расстоянии от него, так как брать в руки микрофон и подносить ко рту для разговора было совсем не обязательно в случае с таким переговорным устройством:

– Говорит патруль N13. Все поняли. Идем на перехват. Находимся примерно в двух минутах езды от места обнаружения противника.

Затем он и Кира услышали, как на сообщение заместителя лидера откликнулись еще два экипажа.

– Это тот "Форд", который преследовали погибшие Роман и Полина?- решила уточнить девушка.

– Скорее всего, раз объявлен перехват. Долго же мы его искали.

– Но ведь Ворги не дураки и как минимум должны были обязательно сменить номера.

Как 29-й патруль узнал, что это именно тот автомобиль, который нам нужен?

– Не знаю, Кира. Пристегнись, пожалуйста.

Та послушалась, так как их, скорее всего, ожидала погоня, но напоминать своему возлюбленному о том, чтобы он был внимателен и осторожен, не стала. Этого делать не требовалось. Максим на семь лет был старше Киры и, разумеется, гораздо опытнее во всех отношениях. Он прекрасно знал, что делать.

Через считанные секунды "Волга" Мудрова свернула направо, напрямую к Республики, и тут же перед ними по главной транспортной магистрали, протянутой через большую часть города Тюмени, проехал джип весьма внушительного размера. Очень мощный и, наверное, тяжелый.

– Они!- выдохнул Макс и нажал педаль газа почти до предела.

"Волга" взвыла и с легким заносом вышла на дорогу, по которой мчался "Форд", устремляясь за ним вдогонку.

Из динамика ППГС были слышны переговоры уже восьми патрулей, которые шли на противника по улицам 50 лет Октября, 50 лет ВЛКСМ, Пермякова, Энергетиков и самой Республики. Из разговоров можно было понять, что сам Тимофей Люборец мчался на перехват врага где-то в районе Пермякова-Широтная. Чего он туда заехал?

Или ночевал у кого-то, а потом получил сообщение о появлении искомого джипа?

Когда Фил вел свой автомобиль по загородному шоссе, но уже вплотную подъезжал к Тюмени, рация на приборной панели – аналог ППГС Светленгов – запищала, а потом голос из динамика назвал несколько цифр. Ее взял Дровен и ответил:

– Машина N 7-06, Дровен слушает.

У каждого автомобиля Воргов была своя частота. Порой было невозможно не только запомнить номера всех частот, но и внести их все в память приборов – объема памяти не хватало. Приходилось использовать всечастотную радиоустановку, находившуюся в одном из штабов и каждые несколько дней менявшую местоположения, и сообщать в эфир номер той машины, какой требовалось передать информацию.

Экипаж того автомобиля, услышав свою частоту, сам связывался с дежурными в штабе.

В отличие от своих врагов, Светленги общались на одной частоте, когда надо и когда не надо слушали друг друга. Их рации всегда стояли включенными, порой даже не требовалось брать микрофон, чтобы говорить с кем-то. Ворги были менее общительны, более замкнуты и осторожны. В отличие от своих противников, никто из них никогда не держал включенными микрофон дольше, чем положено. Вдруг кто "наткнется" на их частоту и станет подслушивать. Такая система, безусловно, имела как плюсы, так и минусы, но Воргов данное положение дел устраивало. Не собирались ничего радикального предпринимать в отношении своей аппаратуры и Светленги. Принцип работы у нее оставался прежним. Она лишь совершенствовалась: появлялось голосовое управление и все такое.

– Говорит главный дежурный. Поступило сообщение о скоплении патрулей противника в районах Гилево, Войновка, на улице Республики и на многих параллельных улицах по отношению к ней. Почему ваш радиомаяк не включен? Где вы находитесь?

– Въезжаю в город по шоссе IP-402. За маяк просим извинить. Сейчас же включим.

Слушая разговор товарища с дежурным, Фил понял, что нужно сделать, и потянулся одной рукой к лежавшему на приборной панели за рулем небольшому приборчику, напоминающему карманное радио. Уже очень скоро сказал:

– Порядок! Я включил.

– Маяк включен,- сообщил в микрофон рации Дровен.- Значит, вокруг нас много Светленгов?

Голос из переговорного устройства так же сухо и бесстрастно отвечал:

– Хозяин сам проверял данные, полученные от охотников. Кажется, что-то заставило Светленгов засуетиться. Он считает, что вас каким-то образом смогли вычислить.

Будьте крайне осторожны, а мы вас направим и поддержим, если что.- Голос немного промолчал.- Ага! Вижу вас у себя на электронной карте. Хорошо. В штаб на Лесобазе вам нельзя. Двигайтесь по Республики. У моста по Пермякова к вам пристроятся два экипажа охотников и будут сопровождать дальше.

– Понял. Спасибо.

Отключив рацию, Вадим Сидоров посмотрел на друзей.

– Слышали?- спросил он.- Светленги чего-то взбесились! Но вряд ли, я думаю, они почувствовали нашу Великую Избранную.

– Извините, мальчики, но я еще не оградила себя Постоянной Двойной Защитой. Пока что меня и вы найдете, если захотите.

– Черт!- выругался Фил.- И шеф отпустил тебя такую?

– Какую?

– Ты отличаешься от всех Избранных,- заговорил с ней Дэн.- Ты Великая! У тебя особое энергополе. Почувствовав твою аномальную ауру, Светленги тобой непременно заинтересуются. Тогда нам будет сложно избежать с ними боя. Но не волнуйся. Ты уже настоящий Ворг и они не смогут переманить тебя на свою сторону. Поэтому им лучше будет разделаться с тобой, пока ты не научилась хорошо управляться со своей Силой и использовать все возможности.

– Разделаться?- испуганно переспросила девушка.

– Убить, задушить, повесить, утопить, пристрелить, зарезать, изнасиловать и прибить дубинкой, заморить голодом… Да все с тобой могут сделать,- невозмутимым тоном пояснил Филипп.

В эту минуту их джип небыстро, но и не сказать, что медленно, проехал мимо поворота на улицу Чекистов, с которой за ними сразу же вышла белая "Волга". Этот факт не ускользнул от зоркого и наблюдательного взгляда Привалова, и он почувствовал тревогу. Этого оказалось достаточно, чтобы сделать определенные выводы.

– За нами хвост, пацаны,- быстро проговорил парень и вдавил в пол педаль газа.

Двигатель "Форда" взревел, разгоняя машину. Остальные Ворги – в том числе и Майя – не без испуга посмотрели в заднее окно. Их преследовала одна машина.

– Почему-то очень многие Светленги постоянно ездят на белых "Волгах". Особенно патрульные,- сказал Фил.- Идиоты! Мы уже можем вычислять их по одному транспорту, не прибегая к сверхспособностям!

Максим Мудров начал преследование, разгоняясь вслед за неприятелем.

– Они поняли, кто мы!- воскликнул он.- Уходят, сволочи! Ничего, я никогда никого не упускал!

"Волга" мчалась за черным "Фордом", но тот начал уезжать еще быстрее, легко лавируя между встречными и попутными автомобилями, которых в столь ранний час наблюдалось еще достаточно мало. И это было хорошо. Макс, конечно, тоже был очень умелым водителем, но, похоже, Ворг, управлявший джипом, оказался истинным профессионалом, настоящим гонщиком.

– Ничего, не уйдете, выродки!- Парень ощутил азарт погони, как часто случается с автолюбителями, и вновь пошел на сближение, стараясь ни в чем не уступать противнику.

Тем временем Кира выключила музыку и говорила с другими патрульными по ППГС, сообщая, что у них с Мудровым происходит и слушая от коллег новости.

Скоро – быть может, и минута не прошла с начала гонки – к ним одновременно присоединилось два автомобиля патрульных, которые выскочили на Республики с улицы Воровского.

– Привет, ребятки!- весело крикнул из динамика Прибора постоянной громкой связи Яко.- Нужна поддержка, я так понимаю?

– Не повредит,- откликнулся Макс.

– Давайте загоним их на какую-нибудь другую улицу и остановим там,- предложил голос Ульяны Еремеевой, которая находилась в другой машине.

Ни Максим, ни Кира ответить ей не успели – у всех в приборах связи зазвучал голос Морфеуса:

– Вниманию патрульных, начавших преследование. Попытайтесь заставить преследуемых свернуть на улицу Пермякова. Там будут наши.

– Тринадцатый понял,- громко сообщил Мудров.

– Седьмой понял,- отозвался Яко, ехавший с Госманом.

– Девятая поняла,- крикнула Адда, она же Ульяна, сидевшая в автомобиле со своим напарником Пэтом, или Петром Кузичевым.

Да, бывало и такое, когда главной в экипаже патруля оказывалась девушка, к тому же пребывавшая в рядах Светленгов на полтора года меньше и по возрасту уступавшая своему коллеге на целых два года.

После слов Адды раздался голос одного из братьев Чернобровов:

– Агенты на месте! Можете спать спокойно.

Серебряная "Волга" братьев примкнула ко всем, сорвавшись с места у остановки, что была на кольце у завода медоборудования: они там останавливались подождать, когда погоня подойдет к ним.

И вот впереди был Пермяковский мост. Два автомобиля Светленгов ринулись на обгон джипа Воргов и стали прижимать его вправо, одновременно с ним оказавшись под мостом.

– Ворги сейчас матерятся, наверное…- мечтательно произнесла Кира Новотинова.

Все патрульные, слышавшие ее слова, разом засмеялись.

"Форд" и одна из "Волг" соприкоснулись друг с другом бортами. Последняя навалилась на него, заставляя свернуть.

– Черт бы задрал этих сучьих отродий!!!- не сдержал порыва гнева Фил, когда их начали прижимать вправо.- Твари! Чтоб вы издохли! Ох, выйду если драться, всех вас перерву на хрен голыми руками, собаки!

Он уже не мог оторваться от преследователей и оказался вынужденным резко свернуть направо, на первое же дорожное ответвление от улицы Республики, которое встретилось после проезда под мостом. "Форд" чуть заскользил на асфальте, устремляясь по дороге, являющейся переездом с главной улицы города на улицу Пермякова и почти прямо на вышеупомянутое сооружение, но тут его водитель увидел, что путь ему перегородили два автомобиля Светленгов, вставших поперек. С громкой бранью Филипп Привалов нажал на тормоз, выворачивая руль влево. Джип развернуло, занесло, и он врезался правым бортом в левый борт одной "Волги". Под громкий звук удара и бьющихся стекол ту почти столкнуло с дороги, а "Форд", подлетев на полметра вверх и рухнув обратно на колеса, не удержался на них и перевернулся на бок.

Патрульные затормозили рядом с местом столкновения и высыпали из своих автомобилей, окружая Воргов и целясь в их перевернутую машину из стрелометов.

Обе дверцы джипа, лежащего на боку, с лязгом сорвало с креплений. Они взлетели на несколько метров от земли и рухнули поблизости. Из салона с яростными криками выпрыгнули, подталкивая себя Силой, двое Воргов, на лету доставая складные мечи и приводя их в боевую готовность.

Светленги начали нажимать спусковые крючки пистолетов, стреляющих раскаленными стрелами длиной не больше указательного пальца. Красные стальные отрезки засверкали в воздухе, устремляясь в неприятеля.

Фил и Дэн, еще не успев приземлиться, начали отбивать их, работая мечами в ускоренном темпе, словно являлись какими-то скоростными роботами. Затем они оказались на ногах и бросились на Светленгов. братья Чернобровы и Яко выхватили из-за пояса свои мечи и вышли им навстречу. Но драться пришлось только с одним из врагов. Того, что звался Филом, кто-то смог подцепить стрелами: два или три иглообразных снаряда пробили ему ногу, и Ворг с криком упал, успевая пустить на своего обидчика Силовую волну. Светленги ее отбили Силовым полем и через несколько секунд окружили парня. Кто-то – Фил не успел понять, кто именно – подбежал сзади и вколол ему в плечо из дозатора дозу Замедлителя реакции.

Дровен решился присоединиться к своим. Он посмотрел на Майю, сжавшуюся от страха в комочек под креслами, и произнес:

– Оставайся здесь и не шевелись. Хорошо? Мы отобьемся, уже подходит поддержка.

Она кивнула ему в знак согласия, и тогда только парень выпрыгнул из джипа. И сразу попал в самую гущу событий. Взмахи его меча заставили Светленгов отпрянуть от него. Один из них даже получил ранение.

Краем глаза Дровен заметил, что к месту этого военного столкновения подъезжает по несколько машин Светлых и Темных. Крики, звуки ударов кулаков по лицам и телам, звон мечей и шипение выстреливаемых из стрелометательных пистолетов снарядов заполнили воздух, слились в один общий звук большого побоища. Еще молодой Ворг успел увидеть, как Дэна сбили с ног и едва не зарубили, обрушив сверху не него лезвие меча. Упавший на землю чудом увернулся, и меч разрубил пустоту, воткнувшись в почву с травой рядом с дорогой. Однако спустя мгновения Денис, поднимаясь на ноги, получил от кого-то удар ногой сзади и вновь упал.

Вторым ударом выбили из его рук его меч, а в третий раз пнули в живот. Парень с хрипом согнулся и почувствовал легкий укол в руку. Замедлитель!

"Все,- подумал он.- Если не убьют, то покалечат – это точно!" Как ни странно, его никто не стал больше трогать.

В скором времени на переезде от улицы Республики на мост дрались и резали друг друга более двух десятков Светленгов и Воргов. Последние продолжали прибывать с дикой скоростью, и вот значительный перевес в численности оказался у них. Они стали сильно ранить Светленгов и оттеснять их подальше от перевернутого джипа.

Вот подкатил еще экипаж из трех бойцов-оперативников Светленгов. Высокие, сильные молодые парни выскочили из машины, но моментально были окружены пятью, а потом аж восемью врагами. Между ними завязался поединок с использованием Силы Избранных.

Ожесточенные бои продолжались уже несколько минут. Начали, наконец, кидаться гранатами со слезоточивым газом, гранатами с Парализатором. Зазвучали выстрелы огнестрельного оружия. Кто-то в этой суматохе истошно завопил. Крик перешел в протяжный стон и оборвался. Послышалось, как кого-то пронзили насквозь мечом.

Жертва застонала, закряхтела, но закричать не смогла.

В минуты полнейшего беспредела, когда кровь то и дело брызгала в стороны, а брань с криками раненых вообще не прекращалась, простые люди, оказавшиеся здесь в столь ранний час – в начале шестого утра, – обходили это место стороной, не обращая на происходившее никакого внимания. Для Невидимой завесы и отвода глаз случайных прохожих случайных прохожих в стороне остался стоять один из Сильных Светленгов. Чтобы наверняка быть защищенными от любых свидетелей. В районе сражения и без того скопилась масса разной аномальной энергии, служившей Избранным как бы автоматической Завесой, однако подстраховаться всегда не мешало.

Дальше начались еще более интересные события. По улице Пермякова к сражающимся быстро подкатил черный "Мерседес-Е600" и резко остановился, оставив на асфальте след от шин почти метровой длины. За ним встал большой джип "Форд". Тоже черного цвета и с тонированными стеклами. При их появлении что-то заставило и Светленгов и Воргов прекратить все действия и уставиться на них. У Светленгов пошли мурашки по коже, кого-то передернуло и пробрало холодом. Что за волнение и недоброе затишье привезли с собой два странных автомобиля? Кто в них сидел?

Ворги угадали это первыми, и вид у них стал просветленным и торжественным. Они ощутили себя победителями и в душе ликовали.

Внезапно их радость сменилась замешательством, непониманием происходящего. Все потому, что из подъехавшего за "Мерседесом" джипа вышло четверо человек в черных костюмах, каждый из которых держал по гранатометательному пистолету Избранных – совершенно обычному на вид барабанному пистолету типа "Смит и Вессон-357 Магнум", но только несколько большего размера и стрелявшему не пулями, а мини-гранатами, наполненными одновременно Парализатором и дымовой завесой. Прозвучало не менее десятка выстрелов. Газ быстро разлетался по полю битвы, окружая Избранных.

Легкая дымовая завеса прикрыла их от приехавших людей с пистолетами ГМПИ.

Светленги вместе со своими противниками стали падать. Движение воздуха на улице разносило газ в стороны, быстро рассеивало его, но чтобы лишиться возможности двигаться хотя бы на четверть часа, достаточно было малейшего вдоха этого вещества, попадания на слизистую носа и в легкие лишь считанных молекул.

Из "Мерседеса" вышел высокий, крепкий мужчина в костюме и темно-красной рубашке.

Он осмотрел поле брани и чему-то ухмыльнулся. Затем его взгляд остановился на белой и чистой "Волге" старой модели, свернувшей сюда с улицы Республики.

– Быть того не может!- вымолвил он с саркастической улыбкой.- И Матрэкс здесь!

Вот ведь нечего делать человеку дома! Взял и приперся в такую рань! Зачем?

Думает, что-то сделать сможет? Тут уже ничего не поделаешь. Все уж закончилось.

В нашу пользу.

Сзади четверо Воргов – самых Сильных агентов, очень близких к уровню Великих Избранных, захихикали.

Андрей Рудаков покинул свою машину, остановив ее напротив врага, и заговорил с ним сурово, но все в том же темпе, как общался почти всегда и почти со всеми даже в обычной спокойной обстановке:

– Я все слышал, Шорох! Я тоже могу вызывать способность Суперслух!

– Я рад за тебя,- глава Воргов с улыбкой развел руками.- Что еще могу сказать?

– Зачем ты здесь? Неужели самолично защищаешь свой мерзкий джип, который мы разыскивали?- спросил Рудаков и посмотрел на заветную машину, лежавшую на боку.- Не похоже на тебя. Ты же никогда не занимался столь мелкой работой. Что-то здесь не так! Я это чувствую!

– Ты думаешь, не так что-то!- Шорох изобразил задумчивый вид.- Ты прав. Я редко являюсь на место проведения той или иной операции своими подчиненными. Поэтому действительно странно, что я здесь. Но знаешь, самое странное и удивительное, что и ты тоже здесь! Тебя что-то потянуло сюда? Ведь у тебя тоже немало хороших бойцов и агентов, которые могли бы сами справиться.

– Я приехал, так как почувствовал, что ты будешь здесь!

– Ну вот, я стою здесь перед тобой!- усмехаясь, говорил Владимир Шорохов.- Насмотрелся? Что дальше? Какие будут пожелания?

Рядом с "Газ-24" затормозил джип-пикап "Тойота". Из него вышел Александр, Великий Избранный.

Из "Мерседеса" Шорохова не спеша, с важным видом выбрался Михо – тоже Великий, но уже Ворг.

– Итак?- Шорох начинал немного нервничать. Он по-прежнему лишь догадывался, знают ли Светленги о Майи и о том, что она новая Великая Избранная. Ему нужно было вывести ее отсюда, но хорошо бы сначала понять до конца противника и как-то отвлечь от перевернутого "Форда".

Девушка до сих пор находилась в нем и ждала, когда все закончится.

Вдруг произошло неожиданное и весьма страшное. Что-то совсем недалеко от двух лидеров хлопнуло, оглушив их. Затем последовал звук рвущегося металла. Оба повернули головы в сторону источника звука и лишь долю секунды наблюдали, как пострадавший "Форд" встает на колеса, а его кабину разносит по кусочкам. В следующий момент их сбило с ног мощной Энерговолной. Ударная волна аномальной энергии отбросила на десяток метров назад всех, кто стоял и лежал вокруг джипа, лишившегося крыши.

Это оказалась Майя Белова. Она была сильно напугана тем, что здесь совершалось.

Данные переживания присоединились к ее отрицательным эмоциям, связанным с уходом из родного дома в Ишиме, и получилась жуткая смесь. Все навалилось тяжелым, нестерпимым грузом, нервы отказались выдерживать подобное давление, и Белова потеряла над собой контроль. На мгновение сама Сила Избранной, живущая внутри Майи, завладела ею всей и заставила действовать против воли. Она заставила девушку разорвать автомобиль, в котором та сидела, выйти из него, разметать всех своих и врагов, очистив от них близлежащую местность.

Матрэкс и Шорох отлетели далеко на тротуар и рухнули возле мини-магазинчиков, напоминающих переносные ларьки, в которые можно было входить и делать покупки внутри них. Не смотря на то, что сильно ушиблись, мужчины сразу поспешили подняться. Главный Ворг уже догадывался, в чем дело, а его противник, поставив перед собой Силовой щит, начал сканировать улицу, одновременно высматривая и глазами того, кто на них напал. С помощью телепатического сканера удалось насчитать своих: одиннадцать бойцов-патрульных, десять бойцов-оперативников и пять агентов; Воргов – в полтора раза больше. Тут взор Андрея Александровича упал на черноволосую девушку, стоявшую на месте, где велись активные боевые действия, недалеко от разбитого вконец черного джипа. Она смотрела прямо ему в глаза, и ее взгляд, безумный, яростный, но в то же время несчастный, безмолвно взывающий о помощи и сострадании, сверкал яркой голубизной. Девушка шагнула на главного Светленга и выпустила вперед руку. В Защитное поле Матрэкса ударила Силовая струя. Его Щит дрогнул и затрещал, угрожая разлететься в невидимый прах.

Мужчину вновь откинуло на землю.

Морфеус и Александр, оказавшиеся с двух противоположных сторон от Избранной, находившейся непонятно на чьей стороне, встали в боевую стойку и, переговариваясь телепатически, приняли решение об одновременной атаке. Они ударили по своей цели и создали Силовые поля для защиты. Майя остановила их Волны, расставив руки в стороны. Уже в следующие мгновения она метнула в атакующих по Энергоструе и разбила их Защиту.

Девушка уже не могла остановиться. Энергия Избранной полностью завладела ею и не возвращалась в свое прежнее состояние, разрывая ее на части. Голова раскалывалась, в глазах потемнело и ничего не стало видно. Скривившись от боли во всем теле и содрогаясь, она во второй раз устремила взгляд к Матрэксу (Шорох в это время уже отбежал от него и давал какие-то указания своим агентам). Белова только посмотрела на лидера Светленгов, и того подхватило ее Силой. Руки и ноги мужчины сковало и его стало поднимать над землей.

Матрэкс ощутил на себе немыслимую силу, державшую его в воздухе. С такой силой он давно не сталкивался. Со дня их с Шорохом поединка, случившегося несколько лет назад и закончившегося ничьей. Но это, похоже, была еще более мощная Энергия.

Он начал противостоять схватившей его Силе, но тут понял, что просто так ему не освободиться. Кому же принадлежала столь чудовищная Сила? Неужели все Ворги объединились и захватили его? Вряд ли такое возможно: объединять можно только Щиты.

Напрягая свои сверхспособности, Матрэкс пытался ослабить сковавшие тело невидимые путы, опуститься на землю. Внизу он видел опять засуетившихся Воргов и своих людей. Двое Воргов в костюмах побежали к черноволосой девушке, с которой явно происходило что-то странное. И только увидев ее снова, он понял, откуда, точнее, от кого, исходила невероятно мощная аномальная энергия. Как раз от той Избранной! Она была Великой! Настолько могущественной, что ему с большим трудом удалось опустить себя на тротуар и начать ослаблять ее "хватку".

– Остановите ее! Дайте снотворное!- крикнул своим Владимир Леонидович.

После этого он услышал отчаянный крик Майи:

– Помогите мне! Я больше не могу! Шорох, помогите…

Она упала, и в ту же минуту Энергокольцо, созданное ею, исчезло. Но аномальная энергия не исчезла насовсем. Она перекинулась на его машину, и стекла старой, но великолепно выглядевшей "ГАЗ-24", разлетелись вдребезги! Затем стекла начали вылетать у всех автомобилей, стоявших поблизости.

Наконец, двое агентов Шороха сумели подобраться к Беловой незаметно, и один уколол ее в руку из дозатора. Снотворное начало действовать почти сразу, и Майя затихла на траве, раскинув руки.

Кто-то из Воргов – наверняка не без приказа шефа – бросили на дорогу, тянувшуюся от Республики к телецентру и дальше, горсть бесцветных шариков. При падении те лопнули и кругом заклубился дым, стремительно окутывая большую территорию.

Завеса из плотного тумана растеклась на десятки метров в стороны, продержавшись лишь считанные секунды. Легкий ветерок не позволил ей оставаться на месте и погнал под мост. Скоро завеса растворилась. И что увидел после этого Матрэкс?

Ничего! Нигде не оказалось ни одного Ворга! Все исчезли, будто телепортировались отсюда в другое место.

Он все еще не мог поверить в то, что столкнулся с небывало сильной Избранной, которая, судя по всему, стояла на стороне противника. Но откуда у них взялась эта девчонка, чуть не переломавшая ему все кости, создав Силовое кольцо?* Такой способностью обычно обладают лишь Величайшие!!!

Матрэкс все стоял, ошеломленный произошедшим событием, не замечая Светленгов, неспешно приходивших в себя от бойни и газовой атаки неприятеля.

– Ты в порядке, Матрэкс?- спросил Александр, подойдя к лидеру.

– Эта девчонка держала меня в Кольце! Ты можешь в это поверить?- с мрачным видом выговорил Рудаков, глядя в пространство.

При таких словах Александр остолбенел, не в силах что-либо ответить.

Вскоре к ним подошел Морфеус и прискорбным тоном сообщил:

– Плохи дела. У них новая Великая Избранная, о которой нам ничего не было известно.

– Великая? Ты думаешь, она Великая?- голос Андрея Рудакова звучал сейчас без каких-либо эмоций.- Мне так не кажется, друг.

Тимофей оказался в тупике, ничего не понимая:

– То есть как?

Тот лишь вздохнул, но потом, поворачиваясь к своей машине и чему-то усмехаясь, молвил:

– А вот так! Собирай людей. Будем праздновать появление у Воргов Величайшей!

Весь тюменский состав Светленгов скоро узнал о столкновении с Воргами около Пермяковского моста, случившемся рано утром. Это событие стало поворотным в истории Избранных, так как лидером Матрэксом была озвучена пренеприятнейшая, многих напугавшая новость о том, что у Воргов появилась Великая, если не Величайшая, Избранная. Но если Величайшая, то она по своей Силе превосходила всех ныне существовавших Суперлюдей, будь то агенты или Великие Избранные.

Последнее, разумеется, было предположением, однако предположение это выросло не на пустом месте. Оно имело под собой почву. Факты указывали сами на себя: девчонка создала Силовое кольцо – самый энергозатратный, требующий большой концентрации Силы, и сложный способ использования своей аномальной энергии.

Кольцо сковало Матрэкса, и если б он не оказался Великим и не смог оказать ему достойного сопротивления, раздавило бы его. Но затянись атака, и оно все равно могло его убить, ведь Рудаков не мог вечно сдерживать натиск Кольца. Хорошо, что все это быстро закончилось.

В тот же день – когда не было и одиннадцати часов – Андрей Александрович созвал экстренное собрание. И вот здание центрального штаба забилось народом до отказа.

Большинство, конечно, и без собрания уже знало о случившемся, но каждый из Светленгов, взволнованных утренними событиями, желал услышать, что скажет по этому поводу начальство в лице самого Матрэкса и первых после него Морфеуса, Александра, Якова Черного, Игоря Черняева и других. Большой зал собраний забился в считанные минуты. Избранные сидели и стояли десятками. За длинным столом сидело 29 главных Светленгов: все основные агенты тюменского состава и кое-кто из Сильных бойцов-оперативников.

На данном собрании тюменских Светленгов присутствовала и Наяда, она же Анна Стрекалова, гостившая в городе своего супруга Андрея Рудакова в рамках своего отпуска от работы на Урале.

За столом рядом друг с другом сидели Самойлова и Шахнозаров. Недалеко от них был Артур Холмс, однако он вел себя так, словно они все и не находились в одном помещении. Тем не менее, Алексей не спешил полностью поверить его словам, произнесенным тогда в компьютерном зале, хотя было видно: Холмс и в самом деле не проявлял никакого интереса к Насте.

В течение почти часа практически полторы сотни Светленгов, заполонивших большой зал совещаний, услышали в подробностях обо всем, что происходило около пяти часов утра в их городе. Матрэкс говорил как всегда очень много, отвечал на вопросы. Потом Люборец зачитал свой срочный доклад по последнему военному столкновению, закончив его такими словами:

– В итоге семь наших бойцов оказались тяжело ранены, убит один патрульный. Его имя Николай Федорович Асташенко. В особо тяжелом состоянии в больницу была доставлена Кира Новотинова. Мы поместили ее во второй городской больнице и на всякий случай поставили там охрану. Количество убитых и пострадавших у противника примерно двое и девять соответственно. У меня все.

– Спасибо,- молвил Рудаков.- Что ж, мы сказали все, что собирались сказать друг другу, ответили на все возникшие вопросы. Больше говорить пока не о чем. К тому же одни обсуждения не помогут нам в борьбе с врагом, у которого теперь на одного Великого Избранного больше. Желаю всем удачи. Спасибо за внимание. И не унывайте, друзья.

Лидер встал и те, кто сидел, также поднялись, провожая его из просторного и высокого помещения.

Однако после официального окончания собрания народ не спешил расходиться.

Разговоры между простыми Светленгами, да и теми, которые были главными, продолжались еще долго.

Наяда догнала Матрэкса, когда тот проходил в свой кабинет с целью уединиться ото всех. Ему нужно было немного расслабиться и прийти в норму после пережитого. Она схватила его за руку и остановила, проговорив чуть взволнованно:

– Андрей, почему ты сразу ничего мне не рассказал о том, что ты находился в такой опасности? Господи, я не могу поверить, что ты мог погибнуть от рук непонятно кого!

Тот повернулся к молодой красивой женщине, очевидно, беспокоившейся за него, но, пока шло собрание, не показывавшей этого перед всеми, и сказал:

– Я тоже с трудом верю в это. Было небезопасно находиться в Кольце – это верно, но ведь я все-таки жив!

Наяда обняла его и положила голову ему на плечо.

– Ну ладно, будет тебе!- ласково произнес Рудаков, проводя рукой по ее прямым коротким пепельным волосам.- Правда испугалась?

– Еще спрашиваешь! А как же?- не обижаясь нисколько на такой вопрос, проговорила Анна.- Как бы хотелось, чтобы наша война когда-нибудь закончилась. И чтобы это произошло при нас.

– Все когда-нибудь заканчивается,- вымолвил Матрэкс, намереваясь все же зайти в кабинет. Не стоять же все время в приемной!

– В том числе и войны,- закончила за него Стрекалова, зная заранее, что скажет ее муж.

Они перешли в его кабинет и расположились на низком диванчике напротив стеклянного столика, где стояла открытая бутылка вина с двумя стаканами.

– Что ты намерен делать после сегодняшнего,- спросила молодая женщина.

Рудаков махнул рукой в сторону окна, поморщился и произнес:

– Давай пока оставим врагов и не будем о них. Не хочу сейчас ни о чем думать.

Хочу расслабиться и выпить с тобой. Ты же мне не откажешь?

– Но дорогой! Дело-то серьезное!- возразила Стрекалова, взяв его руку в обе свои.

– Ну, пожалуйста!- он наклонился к ней и, обняв левой рукой сидевшую слева от себя жену, правой дотронулся до ее щеки. Затем провел рукой вниз по шее и поцеловал в губы.

– Мы так долго не виделись и не были вместе!- сказал Матрэкс после поцелуя, против которого Наяда ничего не имела и даже ответила на него.- Давай не будем сейчас ни о каких делах. Не хочу!

– Чего же ты хочешь?- с лукавой улыбкой поинтересовалась Наяда и, чтобы удобнее было целоваться, пересела к мужу на колени.

– Тебя хочу!- заявил полушепотом Андрей Рудаков и снова поцеловал свою любимую женщину.

– Да? Опять?- засмеялась та.- Знаешь, я почувствовала, что у нас пойдет к этому…

– Пытаешься прочитать мои мысли?

– Да что ты! Я хоть и Великая Избранная, но все же на один уровень ниже твоего. Я не смогу.

– И не надо. Ничего интересного там для тебя нет!

– Тогда чего мы ждем?

Поцелуи возобновились.

После того как Светленгам стало известно о наличии у Воргов нового Великого Избранного, их начальство в лице Матрэкса, его главного помощника Морфеуса и Александра, занимающего непонятно какую должность, стало терять надежды на то, что Алексей Шахнозаров окажется Великим. Он имел достаточно большую Силу – это бесспорно, однако до минимального уровня, с которого начинается титул Великого, так и не доходил, сколько бы ни тренировался. Как будет обидно, если они все ошиблись в нем и, занимаясь им, пропустили того, кто действительно был им нужен для победы. Означало ли новое положение дел, что теперь Ворги могут одержать верх над Светленгами, и все будет кончено? Что теперь вообще будет?

Полный мыслей, от которых становилось не очень весело, Андрей Рудаков лежал у себя дома в постели с открытыми глазами, будто рассматривая потолок. На самом деле он смотрел отсутствующим взглядом, так как был полностью погружен в себя и свои размышления. У него под боком тихо дышала спящая Анна, положив одну руку ему на грудь.

Рудаков не намерен был показывать при своих подчиненных, как он обеспокоен и расстроен событием, которое некоторых из них вообще потрясло. Но он же не бесчувственный робот и тоже мог переживать разные чувства, свойственные всем людям. Однако лишь его верная подруга и жена знала, что Андрей остался озабочен произошедшими событиями, так как с ней одной он был полностью откровенен и почти не прятал от нее свои эмоции.

Ему никак не удавалось заснуть даже в объятиях любимой: мысли о Воргах и их Величайшей никак не желали уходить.

За окном стояла ночь четверга, в комнате царил мрак. И тут мужчина услышал сбоку тихий голос:

– Почему не спишь?

– Думаю…

– О вчерашнем?

– Вероятнее всего…

– Ну что же, я понимаю тебя, дорогой. Но ты ведь сам сказал, что не хочешь об этом говорить.

– А я разве говорю? Я только думаю.

И сейчас он оставался в своем репертуаре!

– И что надумал?- спросила Анна.

Тот немного промолчал, но затем ответил:

– Да ничего примечательного. Перебирал в уме события и не более.- Замолчав на несколько секунд, он продолжал.- Просто у меня в голове не укладывается, как мы могли пропустить эту Избранную, не заметить ее появления. Как успели найти ее Ворги и зачислить в свои ряды в полной тайне от нас?

– Да, мы просмотрели,- молвила Наяда,- но что теперь поделаешь? Теперь только воевать с ними дальше, но чуть более осторожно и обдуманно, нежели до этого.

– Я их не боюсь!- на секунду повысил тон Матрэкс, но дальше вновь говорил тихо и без каких-либо интонаций.- Меня беспокоит лишь то, как они нашли Величайшую Избранную. Почему мы не почувствовали ее прежде и вновь не опередили их? Что-то здесь не то! Либо Сила Воргов растет, и они становятся более искусны в подобных делах, либо мы деградируем.

– Ну не говори так, Андрей! Что ты, в самом деле?

– Ладно, ладно.- Он похлопал нежно по ее руке, все еще лежавшей на нем, и спросил.- Как ты думаешь, может быть нам стоит раньше вызвать Великого предсказателя? Или все-таки подождать до конца осени, когда он сам приедет?

– У тебя плохое предчувствие? Ты чуешь что-то недоброе?- насторожилась Наяда, приподнявшись даже в постели и посмотрев на Рудакова.

Он тоже посмотрел на нее, но взгляд его не был таким серьезным. Через пару секунд он сказал:

– Да нет, не волнуйся. Ничего я не почуял. Все нормально. Мне бы только поскорее узнать, на самом ли деле Шахнозаров Великий, или я заблуждался в нем с самого начала. И узнать бы, есть еще у Светленгов шанс найти какого-нибудь сильного потенциального Избранного и привлечь его на свою сторону или же нет. Ты знаешь, что на эти вопросы точно ответить способен только один человек – Великий Предсказатель.

– Я никогда не любила раньше времени узнавать будущее,- сказала Анна, поворачиваясь на спину.- Это нехорошо.

– Да, но мы во все времена пользовались его услугами и советами. Мне интересно, стала бы ты его сейчас вызывать?

– Не знаю. В этом городе ты главный – тебе и решать.

Он повернулся к ней.

– Но разве я не могу посоветоваться со своей женой? Это не запрещено!

Матрэкс подтянулся к ней и поцеловал в губы. Напряжение спало с лица Стрекаловой, и она улыбнулась ему, вымолвив в ответ:

– Наверное, я не стала бы, если б сама не ощутила грозящей нам всем большой опасности. А теперь давай поспим. Я устала.

– Да…- согласился Матрэкс и улегся обратно на спину. Ему стало немного легче после этого недлинного разговора с Наядой.

Больше они не говорили ни о чем до нового дня.

Такие вот дела происходили на четвертой неделе с момента зачисления в ряды Светленгов Алексея Михайловича Шахнозарова. Сам парень воспринял последние события не менее эмоционально, чем остальные, и на следующий день после внеочередного собрания несколько раз порывался найти Морфеуса, чтобы обстоятельно поговорить с ним на эту тему. Но так и не решился.

Его мучили сомнения в том, что он действительно тот, кто нужен Светленгам. Какой же он Великий Избранный, если до сих пор даже мысли других толком читать не умеет? На собрании сам шеф, да и еще кто-то, намекал, что Великий, которого они искали, на самом деле оказался у врага, а он – Алексей – не тот, кем они его считали. И несчастному парню казалось теперь, что все за его спиной шепчутся об этом, обсуждают его, говорят о том, что зря все радовались, отбив этого человека у противника, и что вряд ли это тот, о ком говорится в Предсказании. В каком еще Предсказании? Что за новая загадка?

Что бы ни случилось у Воргов или Светленгов, а у хорошего настроения и "боевого" духа Скотта не было ни выходных, ни отгулов. И каждую неделю повторялись настоящие выходные: два дня, когда все уважающие себя люди отдыхали от работы, проводя свободное время дома, на даче, в других местах. Выходные! Как нравилось это слово таким любителям отдыха, безделья и дуракаваляния как Скотт.

Скотт был мастером в деле отдыха. Если он собирался где-то развлечься, весело провести время, то среди друзей равных ему просто-напросто не оказывалось. Рядом с таким профессионалом по устройству всяческих вечеринок все попросту "отдыхали", сложа руки. А если парень появлялся в клубе… Можно было догадаться, что с ним происходило и как он себя вел, ведь это была его родная стихия. Вследствие всего этого Скотт и оказался в числе новых ди-джеев города. Но он не просто играл самые лучшие и популярные русские миксы. Он сам, согласовывая все детали со своей командой из двух молоденьких, до сумасшествия красивых и нежных девушек, придумал целую программу выступления в клубах. Именно программу, а не просто какой-то там сэт.

В программе второго выступления троицы, которое, согласно плану, проходило в том же самом клубном зале Дворца национальных культур, было три главных элемента. Во-первых, получасовой микс "Современные суперхиты немецкой поп-музыки" отчасти в авторской обработке самого Скотта; во-вторых, хореографический номер на четыре с половиной минуты с участием Розы и Вики; в-третьих, песня на немецком языке в безупречном исполнении девушек. Это был отличный дэнс-хит в стиле "Benassi Bros".

Те люди, которые побывали на их первом, дебютном выступлении, знали о том, когда состоится второе, и многие вновь пришли в ДНК послушать и посмотреть. В первую очередь – посмотреть. Троица понравилась публике. Скотта отметили многие посетители клуба женского пола, а посетившие тогда клубный зал ДНК молодые люди просто влюбились в сногсшибательных Анфимову и Герштайн.

И вот настал момент, когда до начала выступления Скотта остались считанные минуты. Зал с колоннами, столиками, небольшим свободным пространством под танцпол, полукруглой сценой, потолком, который над половиной клубного зала возвышался на три метра больше другой, забился посетителями до отказа. Сверкала светомузыка, прожекторы пускали во все стороны разноцветные лучи, над зоной со столиками висели блестящие зеркальные шары. Музыка била из прямоугольных колонок, подвешенных к стенам.

– Все, сейчас наступит мой черед!- с горящими глазами и чувством азарта проговорил Скотт, вставая из-за стола в кафе Дворца культуры, расположенного на том же этаже, что и клубный зал.- Не забывайте время своего выхода, девочки.

Ровно через 20 минут после начала моей игры! Ваш танец будет великолепен!

Сделайте это еще лучше, чем в первый раз.

– Иди, иди,- сказала Роза.- Главное, чтобы ты не забыл там ничего нажать, когда мы выйдем.

– Постараюсь все сделать правильно,- засмеялся парень и побежал к выходу.

Через полторы минуты молодой ди-джей оказался на сцене и, приветствуя зал взмахом руки, подошел к пульту, на котором оказывалось возможным проигрывать и CD-диски, и виниловые пластинки. Это было очень удобно!

Неожиданно холод пробежал по его телу и заставил вздрогнуть; в голове зазвучали чьи-то слова:

– Приветствую, о замечательный ди-джей-Светленг! Ты выбрал хорошее, веселое занятие для себя, так играй же!

О господи, кто еще заговорил с ним через телепатию? Светленг в испуге стал водить взглядом по залу в поисках обладателя твердого, уверенного и красивого мужского голоса. В том же самом месте, что и неделю назад, сидел мужчина в черном костюме и вишневой рубашке. Из-за такого наряда тот был почти незаметен в полумраке клуба. Однако Скотт все же заметил его своим зорким взглядом, и глаза его расширились от еще большего испуга. Из уст вырвалось:

– Шорох!

В зале повисла тишина. Предыдущий диск-жокей закончил свой сэт и убежал. Скотту нужно было немедленно начинать свой, но его словно парализовало страхом. Он не знал, как поступить в данной ситуации. Глава Воргов опять пришел в клуб на его выступление! Но зачем? Чего он хотел?

А народ ждал музыку и начинал возмущаться из-за затягивавшейся паузы. Кто-то с кем-то переглянулся, кто-то зашептался, бросая непонимающие и недовольные взгляды на Скотта.

Мужчина поднялся на ноги и, окинув большое помещение взглядом, пропитанным злом и холодом, достаточно весело и громко заговорил:

– Это же твой вечер, ди-джей Скотт! Чего ты вдруг потерял уверенность? Давай же, играй! Все ждут. Я жду. Мне нравится твоя музыка и твои выступления. Я хотел бы еще раз получить удовольствие. Играй, чувак! Ничего дурного здесь не произойдет.

Обещаю.- А с помощью телепатии добавил: "Ты должен знать, что слово любого лидера Избранных – закон. Как он говорит, так и будет".- А мы, друзья,- дальше Шорохов обращался уже к народу,- давайте поддержим моего старого приятеля.

Разволновался чувак, увидев меня! Все же пять лет не виделись! Попросим его включить нам музыку, а с меня всем присутствующим будет бесплатное пиво!

В толпе послышались удивленные и радостные возгласы. Некоторые клаберы закричали на сцену ободряющие слова, стали повторять: "Давай, сделай нам тему! Играй!

Смелее! Чего ты ждешь?" Выкрикнув несколько слов вместе с людьми, Владимир Леонидович подозвал к себе официанта и вынул ему из внутреннего кармана пиджака несколько купюр по тысяче рублей.

– Пива. На всех, кто здесь.

– О`кей,- отозвался тот.- Будет сделано.

Стоявшие рядом парни видели эту процедуру и в знак одобрения показали Шороху большой палец.

– Никогда не думал, что такое возможно,- сказал один.- Ты, наверное, очень богатый и большой человек, раз угощаешь целый клуб!

– Не просто большой,- ответил молодым людям Ворг и поднял вверх указательный палец,- а Великий!

Те засмеялись, и он присоединился к ним. И в этот момент, приободренный голосами из зала и тем, что ничего плохого не происходило, Скотт запустил свой первый диск. Звуки танцевальных ритмов разом заглушили все остальное. И вновь кроме музыки, разноцветных огней и отрывающейся молодежи в зале не стало ничего.

Скотт стряхнул с себя напряжение, надеясь, что все пройдет нормально, и уже спустя несколько минут полностью отдался своему делу, лишь изредка поглядывая в сторону врага. Владимир Шорохов сидел в кампании нескольких парней, одетых в кожу и джинсы. Он, по-видимому, угостил их выпивкой отдельно от всех и вел с ними веселую беседу, что-то рассказывая, потом слушая их и снова рассказывая.

Казалось, мистер Шорох пришел сюда не только послушать новые клубные хиты, но и что-то отпраздновать. Праздновал он вместе с простыми людьми и делал это от души: пил, как лошадь, успевая между делом что-нибудь съесть, говорил с клаберами, обмениваясь с ними острыми шутками и анекдотами, обсуждал с ними "тачки", электронную аппаратуру, "прикиды" и, разумеется, женщин.

Прошло двадцать минут, и на сцену выпорхнули Роза Анфимова с Викторией Герштайн.

Зал взорвался от восторга и радостного возбуждения. Девушки танцевали и не подозревали, что вместе с простыми людьми ими любовался один из самых Сильных Избранных планеты, лидер Воргов, их заклятый враг.