Хронос Изгоев

Глава седьмая. Призрачная черта

Видеоролик начался со стремительного пролёта камеры над раскинувшейся внизу деревней. Виднелись кирпичные и бревенчатые дома, вращались на ветру лопасти электрогенераторов. По грунтовой дороге проехала телега, загруженная овощами на продажу, и вслед за ней грузовик с установленным на него паровым двигателем. Затем кадр сместился на землю, явив ворота и указатель в четверти километра от них — «Триадица».

«Алоха, мальчики и девочки», — к табличке вышел смуглый парень с бородкой, прячущий глаза за солнцезащитными очками. — «С вами как всегда я, ваш любимый Эльдар Керимов, и сегодня мы начинаем новый цикл выпусков с Нулевой Высоты».

Следующая сцена, очевидно, была снята уже внутри поселения. Блогер посмотрел на экран протофона и продолжил, вновь обратив взгляд в камеру:

«Многие из вас помнят тяжёлые годы, пришедшиеся на наше детство: падения городов, наплыв беженцев, развал торговых путей… Экономика, казалось, была готова махнуть рукой и отчалить на смертный одр. Единую Высоту шатало, пока Нулевая Высота начала стремительно расширяться — аварии на производствах, Восхождения и Нисхождения деми, сектанты… Всё это привело к росту очагов Воздействия, и мир опять собрался умирать…» — Керимов сделал короткую паузу. — «Но он выстоял, и теперь ваш покорный слуга может пилить об этом ролики. Кстати, подписывайтесь на канал, ставьте колокольчик на уведомления и не забывайте жать на сердце внизу ролика!»

Блогер прошёлся по оживлённому рынку, показывая привезённые караванщиками и фермерами товары, после чего зашел на расположенный неподалёку постоялый двор. В обеденной зале яблоку было негде упасть от посетителей, а в углу работал протовизор старой модели, транслируя футбольный матч.

«Как мы видим, на многих участках Нулевой Высоты сохраняется почти привычная жизнь — многие уходят сюда как исследователи или самосёлы, а другие становятся фермерами и ремесленниками в деревнях, так что если Единая Высота и падёт, я бы не стал переживать, что цивилизации настанет каюк».

Кивнув бармену и выпив кружку лимонада — в кадре появилась бутылка, на этикетке которой было написано «Лунария», — Керимов вновь вышел на улицу, обводя камерой окрестности. Неподалёку несколько женщин вывешивали на верёвках белье, а сидящий на веранде немолодой мужчина ремонтировал сапоги.

«Полисы и сапоры не один год находятся в симбиозе — в том числе и благодаря торговым маршрутам, протянувшимися через Нулевую Высоту. Многие товары отсюда оказываются затем и на прилавках наших магазинов», — камера остановилась на ящиках с овощами, готовых к погрузке в фургон. — «Некоторые эксперты считают, что однажды Нулевая Высота оживёт целиком и вновь станет частью Единой. Ну а пока», — Керимов улыбнулся, перекладывая камеру на плечо, — «нам стоит здесь как следует осмотреться».

— videre.eo, Э. Керимов, «ТРИАДИЦА: ЖИЗНЬ СРЕДИ РУИН».

Эпизод шестнадцатый

Нулевая Высота

контрольно-пропускной пункт «Тренцейас»

9-17/999

Песня ознаменовала конец света, но мир не исчез. Напротив. Над горизонтом всё также высились небоскрёбы, и манящие огни неонового рассвета манили людей к полисам. Жизнь продолжалась — как и в иные времена. Единая Высота жила, но и Нулевая не отставала: воспряли многочисленные деревни, отделённые от цивилизации стеной отчуждённости.

Контрольно-пропускной пункт «Тренцейас» располагался в двадцати километрах на север от Архива. Несколько серых бетонных зданий и перегородивший дорогу стальной шлагбаум с наблюдательными вышками, на которых были установлены стрелковые позиции. По обе стороны дороги протянулся ров с колючей проволокой.

До границы путников довёз грохочущий автобус, курсирующий от полиса. Краска на его кузове облупилась, кожаные сиденья были исцарапаны, стёкла замутились. К конечной, которой и был контрольно-пропускной пункт, из всех пассажиров доехала только троица — большая часть остальных вышла ещё либо на окраине полиса, либо в пригороде, где находились фермы.

За окном пограничного пункта стоял молчаливый странник, на шее которого висел шнурок с золотистым клювом. На груди крылатки виднелась нашивка с фамилией — Дайомисс. Красморовец безотрывно смотрел в свой планшет, совершенно не реагируя на подошедшего к нему сослуживца. Ландони — ничуть не смущённый — демонстративно покашлял и улыбнулся, когда пограничник едва отодвинул экран.

— О, привет, Марк, — энергично поздоровался Эммерих, просовывая через отверстие в стекле свой паспорт.

— Опять ты со своими дружками? — спросил Дайомисс, глянув на стоящих в нескольких метрах от будки Кегана и Нину. — Впрочем, даже такая стабильность кажется вполне приемлемой.

— Э-э… Ты о чём? — Эммерих растерянно улыбнулся.

— Ни о чём, — одной рукой открывая его паспорт и ставя печать штампом, ответил красморовец. — Можешь идти.

Ландони, казалось, пребывал в замешательстве, когда перед окном его сменил Кеган. Тогда Дайомисс даже отложил планшет и внимательно просканировал паспорт. Однако Аматрис услышал явно не тот вопрос, на который рассчитывал:

— А что у тебя с глазами?

— В смысле? — Кеган даже посмотрел на себя через фронтальную камеру на протофоне. — Да вроде… всё нормально с ними.

— Ну, они тёмные.

— Они карие… да.

— А, понятно, — Дайомисс поставил печать в паспорт Кегана.

Музыкант оставил контрольно-пропускной пункт с не менее озадаченным видом, чем Эммерих. Настала очередь Нины — видя, с какими недоумёнными лицами отходили её компаньоны, она приготовилась к страшному, однако Дайомисс, взявшись за её паспорт, сначала молчал. Казалось, он даже внимательно просмотрел его, пока вдруг не спросил:

— Если ты собираешься снова таскать с собой эту игрушку, то рекомендую лучше прятать.

— Что? — Нина вытянула шею, чтобы рассмотреть то, что за стойкой. — О чём это вы?

— В боковом кармане твоего рюкзака, — ответил Дайомисс, не поднимая головы. — Если я не смотрю, это не значит, что я не вижу.

Обеспокоенная, Нина нерешительно перебросила свой рюкзак вперёд и сунула руку в карман. Прежде он был пустым, однако сейчас девушка вытянула из него…

— Но как?.. — на её ладони оказалась серебристая перчатка, та же — или похожая на ту — которую Нойр видела в тайнике Кипера.

— А мне откуда знать, — сказал красморовец, ставя штампом печать. — Иди, Нойр, и пригляди за младшим.

Услышав это, девушка снова посмотрела на Кегана и Эммериха — едва ли кто-то из них был младше неё. Впрочем, сообщить об этом Дайомиссу она не решилась и, забрав паспорт, убрала его в рюкзак. Надев его поудобнее, Нина направилась к своим компаньонам.

— Вот лир, — она глухо выругалась, поняв, что забыла убрать перчатку. Однако, вместо того, чтобы спрятать её, Нойр нацепила её на руку. — А что, вполне стильно…

Тем временем Эммерих болтал с другими нёсшими дежурство странниками. Те, не в пример столичным сослуживцам, были облачены в плотные кожаные плащи и вооружены штурмовыми карабинами Vannamart, а на поясах, заместо трофеев, висело по связке осколочных гранат. Лица красморовцев привычно скрывали белоснежные клювастые маски, но потёртые да с потускневшими линзами.

— Снова отправили в командировку, Ландони? — прозвучал искажённый модулятором голос, когда один из странников заинтересованно повернулся к Эммериху. — Разве ты не только вернулся?

— Да не, просто халтурка, — нарочито небрежно отмахнулся тот, — решил попробовать себя в качестве проводника: вот, веду гражданских на экскурсию в Заповедник.

— Застраховать их хоть не забыл?

— Нет, что ты, — прозвучал ответ, хотя Кеган, услышавший его краем уха, заметно напрягся.

Когда Нина подошла, пограничники подняли шлагбаум.

— Вот и всё, — проговорил Эммерих, делая шаг. Всего полметра, и он уже на Нулевой Высоте. — За мной! Кто последний, тот экзитозный опарыш.

Кеган и Нина обменялись изумлёнными взглядами, и, плутовато ухмыльнувшись, Аматрис спешно пересёк границу.

— Ну ты и жук! — возмутилась девушка, устремляясь за ним.

— От экзитозного опарыша слышу, — со смехом ответил ей Аматрис.

Первые полтора километра за контрольно-пропускным пунктом ничем не отличались от приграничных земель. Осень едва коснулась деревьев и трав. Однако чем дальше продвигались путники, тем чаще потрескивал дозиметр.

— Мы уже близко, — вполголоса уведомил Ландони. — Самое время надеть маски. Не забыли? — Нина мотнула головой. — Да, я ж сам тебя собирал… Пташка, а что насчёт тебя?

Промолчав, Кеган просто продемонстрировал респиратор, до этого висевший на лямке рюкзака. Натянув маску, музыкант вдохнул очищенный фильтрами воздух. Сперва было непривычно, но постепенно мужчина приспособился, выравнивая участившееся дыхание. Тогда Аматрису вспомнились слова Патрика о том, что он убежит с Нулевой сразу же, как только представится возможность. Из груди вырвался короткий смешок.

Путь пролегал по старому автомобильному шоссе, за минувшие годы превратившемуся в грунтовую дорогу: почти ничего не напоминало о прежде асфальтированном дорожном полотне. Сорная трава давно прорвалась сквозь него, разрастаясь во все стороны. Затем она поредела — под ногами толстым слоем пролёг пепел, иной раз обувь даже проваливалась в нём.

Шли быстро, стараясь быстрее миновать очаг Воздействия. Он закончился довольно быстро — элегические осадки задели местность лишь краем. Вскоре природа вновь ожила, и Эммерих разрешил снять респираторы.

За первый час путники миновали несколько автозаправок, на которых давно не осталось и канистры бензина, и заброшенный придорожный отель. Его вывеска, прежде горевшая неоном, давно выцвела и пожелтела от времени, местами в ней обозначились рваные дыры. У крыльца валялся проржавевший флюгер, свалившийся с кровли. Глубокие трещины бежали и по стенам, расширяясь ближе к фундаменту. На веранде стояли полусгнившие столик и кресла.

За покинутой гостиницей начался обширный каменистый пустырь. До ближайшего леса оставалось несколько километров, древесные стволы вставали впереди плотной стеной. Окрестности выглядели совершенно лишёнными признаков присутствия человека, не считая остатков дороги, рассекающих далее чащу.

— Да быть не может, что здесь не ловит! — засопела Нина, сняв протофон с запястья. — Я слышала, что спутники МакЭлони…

— Да-да, всем бесплатный интернет и прочий кал, — Эммерих перешнуровал ботинки. — Не, если веришь в это — вперёд, экспериментируй.

С вызовом глянув на странника, Нойр резво взобралась на валун и вытянула руку с протофоном. Сети по-прежнему не было. Тогда, отчаявшись, девушка подпрыгнула — и чуть не упала.

— Осторожней, — наблюдая за попытками Нина, бросил Кеган. — У нас с собой нет инструментов, чтобы собрать тебя по частям.

Та, беззвучно открывая рот, передразнила его и фыркнула. Эммерих сел на соседний камень и закурил. Время от времени странник подносил к глазам бинокль. Ни окрест, ни у горизонта заметить никого не удалось.

— На твоём месте я бы поберёг силы, — вновь обратился к подруге Эммерих, когда та снова чуть не свалилась с валуна. — Нам ещё пилить и пилить, а ты какой-то [ерундой] страдаешь.

В какой-то миг, когда Нина находилась в прыжке, протофон действительно поймал сигнал. Устройство слабо завибрировало, и от неожиданности девушка выронила его. Упав, он раскололся о небольшой камень: крышка отлетела к ногам Эммериха, экран — Кегана. Тот подцепил его пальцем и увидел последнее, что сохранилось на стекле.

— Уведомление от «Videre», — прочитал с треснувшего экрана Аматрис. — У Ника Даймонда вышел новый ролик. Новостной, похоже.

— Проклятье, — тихо ругнувшись, Нина осторожно спустилась с валуна. По приземлении она ненароком схватилась за руку Кегана и тут же отпустила. — Прости.

— Ничего, — он протянул ей разбитый экран. Девушка неуверенно его взяла, пальцы чуть задрожали. — Не стоит расстраиваться, госпожа Нойр. Я куплю тебе новый. Даже лучше: говорят, флагманским устройством в следующем году станет модель из Чжунго.

— А тебе это не дорого? — осторожно уточнила Нина.

— Ни в малейшей степени, — Аматрис улыбнулся, слегка покривив душой. Ещё год назад он бы не заметил такой покупки, но сейчас флагманская модель протофона в два раза превышала его доход за месяц. — Я читал, производители обещают больше двух расцветок корпуса… Тебе какой цвет по душе?

— Нашли время трепаться о технике, — проворчал Эммерих. — Лады, вводим второе правило: никаких протофонов в дороге. Держать в рюкзаке, в выключенном состоянии. Сэкономленный заряд может пригодиться в самый неожиданный момент.

— Я рассчитывал фотографировать в дороге, — обескураженно признался Кеган, — даже взял с собой портативное зарядное устройство.

— Тоже может пригодиться. Всё, давай, снимай свою игрушку, — принялся командовать Ландони. Аматрис нехотя снял с запястья протофон и сложил в рюкзак. — Отлично. Но вообще я как-то маленько не ожидал, что вы так вцепитесь в технику. Какая ещё сеть на НуВе?

— Керимов спокойно выходит в интернет, — припомнила Нина.

— Ага, блогеры и не такое тебе покажут. Меньше смотри свой «Videre» — там тебе и НуВа будет прекрасным лугом со стадами пони.

— Тогда уж табунами, — поправил Аматрис.

— Да разница?! — Эммерих всплеснул руками. — Так, всё, не тупите. Хотите добраться до Заповедника — слушайте меня внимательно, а если ещё и живыми — следуйте всем моим инструкциям.

Эпизод семнадцатый

Карпейское Каэльтство: Градемин

Новоград, мурмурационное отделение г. Градемина

9-17/999

Днём в столичном мурмурации было неспокойно. Казалось, случившийся в «Клюкве» пожар всех выбил из колеи — местные прогнозисты не ошиблись, что в Старограде произойдёт катастрофа, однако предотвратить её никто не смог.

В кабинете хранительницы Монтгомери также царила напряжённая атмосфера. На столе её лежал выговор от Кледвина Волфалера: за нарушение субординации в отношении психокинетиков, или, проще говоря, из-за отсутствия проверки концертной деятельности Кегана Аматриса.

— Значит, господина Аматриса больше нет среди нас? — резюмировала Монтгомери и сняла свой клюв. — В семье не без урода… Досадно. Задержание публичной персоны с соблюдением всех человеческих прав… Это было бы прекрасной возможностью продемонстрировать терпимость Красмор. Известно, куда он направился?

— В последний раз его видели в Архиве, — доложила стоящая перед её столом Кериге, — на контрольно-пропускном пункте «Тренцейас» в сопровождении нашего агента, странника Эммериха Ландони, и гражданки Архива, Инанны Нойр.

— Значит, сбежал… За этими двумя есть что-то примечательное? Кроме того, что Ландони это… Ландони.

— Ничего, что показалось бы вам таковым. Совершенно посредственный странник и отчисленная из Высшей Академии Демиборцев девушка.

— Отчисленная, — повторила Марианна и недоверчиво посмотрела на помощницу. — Из-за чего?

— Несоответствие физических характеристик требуемым, — с готовностью ответила та и протянула хранительнице досье. — Она небольшого роста.

— Один метр пятьдесят пять сантиметров… — прочитала вслух Монтгомери и нахмурилась. — Она проходит точно по границе.

— Там ниже, в личном деле, говорится, что при диспансеризации штатный лекарий выявил, что рост госпожи Нойр сантиметром меньше.

— Обманула комиссию при поступлении?

— Или утопталась. Ректор Феннел не стал проводить расследование и без лишней шумихи подписал приказ об отчислении.

— Понятно, — хранительница отложила досье и, поднявшись из-за стола, подошла к окну. — Что скажешь о Ландони?

— Вы и сами всё о нём прекрасно знаете: балбес, но способный. По нашим сведениям, единственный, кто представляет из их компании серьёзную угрозу. Мать — госпожа Сильвия Ландони — трамонтийка, последние полгода живёт в Наргонде…

— К чему мне его родословная?

— Поверьте, это достаточно любопытно. Отец — пруссак, Патрик Телфрин — один из соучредителей торговой звукозаписывающей компании «Креветка», с которой господин Аматрис работал с самого начала своей музыкальной карьеры.

— Название, очевидно, странная шутка… Но ты права, — удивлённо согласилась Марианна, — это уже любопытно. Его уже задержали? Допрос проведён?

— К сожалению, нет. Господин Телфрин покинул Градемин незадолго до пожара, и его настоящее местоположение всё ещё уточняется…

— Проклятье. Ладно, а что с другими соучредителями?

— Ещё один, господин Альфонсо Мервани, — кивнула Кериге, — наши специалисты считают, что он был главным вкладчиком, и делами компании почти не занимался. Мы уже связались с лютецким мурмурацием — завтра господин Мервани должен явиться на допрос. Впрочем, я бы не надеялась, что он располагает хоть какой-то полезной нам информацией: служба безопасности «Ментаксион» не зафиксировала ни одного контакта между Телфрином и Мервани за последние полгода.

— Попрошу без оценочных суждений, — Марианна резко дёрнула рукой.

— Да, прошу меня извинить, госпожа Монтгомери.

— Господин Мервани может знать, куда хотя бы приблизительно мог отправиться господин Телфрин, — предположила следом хранительница. — Что касается Аматриса… Мы не можем ему позволить просто так разгуливать на свободе. Слишком долго он оставался безнаказанным, а я терпела его самодеятельность на выступлениях. Живым или мёртвым, но он должен вернуться в Градемин… У нас есть свободные утилизаторы?

Пальцы Кериге скользнули по экрану планшета. На нём открылась внутренняя база мурмурация, а следом — список личного состава с именами всех агентов, пребывающих к тому моменту в полисе.

— Один вернулся недавно. Роберт Кренхилл.

— Отправь его. Но больше — никого. Мы не должны поднимать шумиху — и необходимо сохранить как можно больше ресурсов на случай, если Стих Сумерек решит себя проявить.

Эпизод восемнадцатый

Нулевая Высота

пункт на карте не отмечен

9-17/999

Небольшая деревня показалась после полудня. Её окружали заросшие сорняками поля с несколькими покинутыми фермами, а дальше вдоль дороги потянулись одноэтажные домики. Прежде аккуратного вида, сейчас заброшенные и пришедшие в упадок. Асфальт оказался разбит, на обочине стояло несколько брошенных жителями машин и мотоциклов. Стены зданий, покрытые копотью, сохранили следы пожара. На рыночной площади, вымощенной брусчаткой, раскинулись торговые ряды, сейчас опустевшие.

— Тут раньше жило человек пятьсот, в лучшие времена, — сообщил Эммерих. — Потом, как [открылся] очаг, в округе завелись мародёры. Они посёлок и сожгли. Парни из архивского мурмурация их отогнали, но люди подались в полис. Кто выжил, конечно.

— Было такое. Их разместили в спортивном зале моей школы… Тогда я училась, кажется, в классе шестом, — наморщив лоб, вспомнила Нина. — Нам ещё классная, ну, учительница, в общем, сказала, чтобы мы принесли одежду какую не нужную или те же крупы… А ещё игрушки, да. Там детей была едва ли не половина всех выживших.

— Как это было, жить в Архиве? — неожиданно спросил её Кеган. — На самом краю Нулевой?

— Так себе, — призналась девушка, глядя себе куда-то под ноги, и пнула носком ботинка небольшой булыжник. — В магазинах, по сути, товары были только первой необходимости: затаривать по меркам ЕВы типа нецелесообразно, потому что время от времени в город наведывались мародёры с Нулевой. Сейчас, может, что изменилось, но… не знаю, в общем. Даже школа здесь, она до девятого класса только — то, что обычно учатся до двенадцатого, я узнала в Градемине.

— Мне жаль, что тебе пришлось вырасти в подобном месте, — в голосе Аматриса проступило сочувствие. — Хорошо, что тебе всё-таки удалось отсюда вырваться… Прости за любопытство, но раньше у твоих родителей не было возможности переехать?

— Я это сделала одна, — отстранённо произнесла Нина и покосилась на молчащего Эммериха, — в шестнадцать. Мне, в общем, помог Патрик — они с моим папой друзья детства. А сам папа, в общем, он отправился покорять Нулевую.

— Он тебя оставил? Но почему? А… твоя мать, что было с ней?..

Поведя плечом, Нина ответила совсем тихо:

— Новое, кхм, ремесло моего папы не слишком совместимо с воспитанием ребёнка, а… Мамы нет.

Едва Кеган вознамерился задать следующий вопрос, как вклинился Ландони:

— Так, кажется, разговор принимает какой-то депрессивный оборот. Давайте поиграем лучше в «я вижу». О! Я вижу, что в нашу сторону направляется какой-то стрёмный чел. И это не шутка — к нам правда кто-то идёт.

Навстречу им вышел, показавшись из переулка между двух выгоревших домов, рослый широкоплечий мужчина. На вид лет тридцати или немного старше. Обветренная, точно обезвоженная, кожа, коротко подстриженные каштановые, с лёгкой рыжиной, волосы. Походная куртка, под ней чёрный свитер, капюшон откинут. В ножнах на поясе — длинный клинок с закрытым эфесом. Другого оружия на виду не имелось.

Нина вытащила из кобуры пистолет, не сводя с незнакомца пристального взгляда. Она не видела раньше его лица, скрытого капюшоном, но палаш узнала прекрасно. И осанку, и разворот плеч, и куртку, посеревшую и выцветшую от времени.

— Это тот урод, — прошипела Нойр, — который напал на меня в Старограде.

— Вот так встреча! Прикиньте, шли себе мимо и случайно наткнулись друг на друга посреди НуВы, — Эммерих присвистнул, небрежно снимая с плеча винтовку. — Ищешь ближайший фастфуд? Если так, несколько десятков километров на юг. Мы как раз с той стороны, а сейчас пройдём мимо тебя. Ты, надеюсь, не станешь дёргаться, психовать или делать резких движений. Можешь потом в соцсетях написать, рассказать как дела.

Игнорируя их обоих, мужчина обратился к Кегану:

— Привет, Аматрис. Не видел тебя лет десять, пожалуй. По моему личному времени. Для тебя прошло значительно больше. Твоя смерть, потом твоё новое рождение и ещё тридцать лет твоей нынешней жизни. Мне интересно, ты меня узнаёшь?

— Тебя зовут Делвин Дирхейл. Капитан армии королевства Гвенхейд. Лорд Нового Валиса, — слова приходили к Кегану одно за одним.

— Поразительно, что тебе удалось сохранить свою память. А ты не помнишь остальных? Патрика Телфрина? Я слышал, вы работаете вместе. Я живот надорвал, узнав, что он теперь твой музыкальный менеджер.

Кегану действительно вспомнился Патрик — моложе себя нынешнего. Одетый в чёрную кожаную куртку и с непривычно жёстким, высокомерным лицом.

— Ля, чел, только не говори, что отец и тебе должен денег, — пробормотал Эммерих.

Дирхейл бросил на него снисходительный взгляд и изрёк:

— А ещё я удивился, что у Патрика теперь есть сын — хорошо это или плохо, но ты на него раздражающе похож. Ты, кажется, странник?.. Он тоже в молодости часто путешествовал по диким землям. Мы воевали с ним бок о бок. Вместе выступили против общего врага.

— Так себе достижение, — Эммерих фыркнул, — все знакомые моего папаши либо [дураки], либо наивняк. Для наивняка ты слишком агрессивен, так что выбор невелик.

— И держишься точно так же с вызовом, — Дирхейл снова обернулся к Кегану. — Удивлён, что не вижу в твоей компании Марты Доннер. Хотя, видимо, она нашла свою дорогу. В той жизни ты учил её пилотировать голема, в этой она стала Деметалловой Девой. Читал на твоём фанатском форуме, что вы и здесь встречались. Меньше всего мог подумать, что ты придёшь к музыке. Удивительная перемена профессии — для человека, каким ты был прежде.

— А каким я был прежде?

— Не помнишь? Ну и хорошо. Тебе оно не надо, поверь.

— Ты не такой, как я, — сказал Кеган. — Ты на самом деле оттуда. С Дейдры.

— Правильно угадал. Мой мир умирал, — мужчина посмотрел на них с ненавистью. — Астрид, моя жена, погибла. Палаш помог создать червоточину, выбросившую сюда. Точнее, на развалины Тельгарда. Величайший город мира предстал передо мной заброшенным и покинутым. Вокруг — омертвевшие, опустошённые земли. Войдя в кротовую нору, я сделал всего лишь шаг — но на земле прошла тысяча лет. Моя родина слилась с этим чужим для меня миром. Многие люди, которых я знал раньше, родились снова — с теми же лицами и именами. Как, например, Патрик и ты. Несколько лет я пытался разобраться, куда попал. Затем — примкнул к организации, которую вы называете культом…

— Сектой. Достойный выбор стороны, — с иронией сказал Кеган. — Ты и на родине был из плохих парней?

— Я был аристократом, происходящим от королевского рода. Защитником королевства. Плохие парни — это те, кто правит вами сейчас. Красмор. Вот он — подлинный источник тьмы и скверны. Клювы ограничили нас в правах… Неужели ты не понимаешь? Таких как ты и я приравняли к отребью. Прежде власть принадлежала именно нам. Мы были высшим сословием, аристократией, правили королевствами. Магия, доступная нам, возносила нас на невиданную высоту, на протяжении многих столетий.

— Выше Единой? — уточнил Кеган.

— Значительно.

Меж тем Эммерих вопросительно посмотрел на Нину и одними губами спросил: «О чём они вообще?» Также беззвучно девушка ответила: «Я не знаю».

— Мне не кажется, что психокинетики должны управлять простыми людьми. Умение создавать огонь или молнии не делает нас лучше других.

— Ты и на родине говорил тоже самое. И вверг мир в разрушение. Стих Сумерек желает вернуть привычное положение дел, и лучше я помогу им, нежели стану пресмыкаться перед носителями клювастых масок. Согласно выкладкам наших прогнозисток, эта девушка опасна, — Дирхейл извлёк палаш из ножен. Тот самый клинок, который Кеган видел в своих снах. — Соответственно, она должна умереть.

Нина вскинула пистолет.

— Да пошёл ты [к лиру], — и навела ствол на Делвина. — Это в мои планы не входит.

— Моя жена тоже того не хотела, — Делвин кинулся к ней, занося палаш. Вычеканенные на его лезвии незнакомые литеры налились огнем.

Девушка выстрелила, однако пуля не успела коснуться её противника. Она сгорела и рассыпалась, натолкнувшись на выставленный Делвином перед грудью клинок. Следующие несколько выстрелов также не принесли результата. Дирхейл оказался рядом, делая рубящий выпад. Нина уклонилась, перебрасывая пистолет в левую руку и выхватывая собственный меч.

Эммерих открыл огонь из винтовки, но Делвина окружила сияющая золотом полупрозрачная сфера, поглотившая выстрелы. Кожа на лице чужака зазмеилась трещинами. На секунду показалось, что лицо Дирхейла сейчас рассыплется прахом, но мгновением позже оно снова обрело цельность. Делвин выдохнул, пошатнувшись, и вновь двинулся в бой. Кеган кинулся, выставив перед собой мечи, однако уплотнившийся воздух толкнул его в грудь, отбрасывая на несколько шагов назад.

— И ещё называете себя цивилизованными людьми, — сказал Делвин пренебрежительно и провёл пальцами вдоль лезвия. — Все ваши изобретения ничто по сравнению с этой штукой.

Он бросился на Нину, размахнувшись палашом и прицелившись в корпус. Девушка парировала, после чего сделала выпад в живот. Дирхейл легко уклонился и контратаковал уколом в лицо. Нина отшатнулась, выстрелила из пистолета. Пламя, рвущееся с лезвия палаша, приняло в себя пулю, обратив её пеплом.

Эммерих, державшийся на расстоянии слева, снова выстрелил из винтовки, но также не преуспел — золотое свечение опять вспыхнуло между ним и Дирхейлом. В следующие мгновение телекинетический удар сбил странника с ног. Эммерих отлетел на десяток метров, упав на потрескавшуюся землю. Лицо Делвина снова на секунду пошло трещинами, но следом восстановило привычный вид.

— Этот мир отвратителен, — бросил он. — Отвергает магию.

Кеган приблизился к Дирхейлу, метя клинками в бок, но тот развернулся, отбивая его удары. Чужак двигался с ловкостью и проворством, многократно превосходящими умения самого Кегана. Взмахнув клинком, Делвин выбил один из мечей у Аматриса из рук и резанул лезвием по левому плечу. Уколол в бедро, пламенеющий литерами палаш снова окрасился кровью.

Кеган попытался обратиться к своему дару, но тот не откликнулся. Музыкант взмахнул оставшимся у него мечом, рассчитывая зацепить противника в плечо или грудь, но натолкнулся на немедленно сделанный блок.

Клинки столкнулись со скрежетом. Дирхейл повёл палашом вдоль лезвия сжимаемого Кеганом меча, проталкиваясь через его оборону, пытаясь остриём достать до его горла. Пламенеющая сталь оказалась совсем рядом, искрами дохнула в лицо.

В то же мгновение в схватку вмешалась Нина. Она отклонила палаш Дирхейла раньше, чем тот успел бы достать Аматриса. Лезвие её меча процарапало чужаку бок, разрывая плотную куртку. Делвин, выдохнув ругательство, сделал быстрое движение левой рукой, сплетая пальцами несколько замысловатых фигур одну за другой. Меч вырвало у Нины из рук, отбросив далеко в сторону. Пистолет также выпал из её пальцев прежде, чем она успела бы выстрелить.

Спешивший на подмогу Эммерих натолкнулся на невидимую преграду — уплотнившийся воздух не позволил ему сделать больше ни шага вперёд. Ноги Аматриса ослабели, и он медленно опустился на колени, чувствуя, как правую руку свело судорогой. Нервные окончания обожгло болью, запястье затряслось мелкой дрожью, и клинок вывалился на землю. Дирхейл отбросил его пинком ноги, а после, повалив, пнул Кегана в грудь.

Отчаянным усилием воли Аматрис всё же сумел зажечь огонь, чувствуя, как выворачивает наизнанку от напряжения внутренности. Пламя потекло тонкими нитями, устремляясь к Дирхейлу и переплетаясь в воздухе сетью. Серебристое свечение возникло на пути огня, и тот принялся гаснуть, распадаясь на меркнущие искры. Кеган понял, что дар вновь ускользает, выходит из-под контроля. Дирхейл ударил его ботинком в щёку и развернулся к Нине, ставя палаш в атакующую позицию.

— Твои спутники больше не представляют угрозы, — сообщил он. — А сейчас её перестанешь представлять и ты. Не думай, что мне нравится то, что я делаю, Обманувшая Смерть. Однако так необходимо, ради торжества нашей задачи. Ты видишь сама, — Делвин указал остриём клинка на окрестный пейзаж, — Нулевая распространяется. Уже сейчас от Единой Высоты остались только крупицы. Ещё десять или двадцать лет, и последние полисы падут, а цивилизация распадётся. На её руинах останутся лишь носители генетических дефектов, мародёры и смерть. Мы хотим остановить это.

— Да ты, твой род, издеваешься?! — голос Нойр скользнул на тон выше. — Я же обычная вейна, просто посыльная, какая к лиру угроза?! Я драться-то умею лишь потому, что вместе с Риком часто зависаем. Может, [междом], отвалишь от меня, и мы по-тихому свалим?..

— Едва ли получится. Прежде наши прогнозистки не ошибались, пытаясь предвидеть будущее. Твоё выживание означает неудачу нашего плана.

Нина попятилась, когда Делвин мягко делал шаг за шагом следом за ней. Палаш чуть покачивался в его руках. Походные ботинки плавно ступали по земле.

— Лир, чел, ты же из секты, — сказала Нина. Грудь её тяжело вздымалась, а во взгляде застыла паника. Девушка посмотрела налево, направо — едва ли Кеган и Эммерих в строю. — Не знаю, какую [чушь] там тебе рассказали, но, вообще-то, ты ошибаешься, если думаешь, что на правильной стороне.

— Я видел, как моя — и Аматриса — родина, погибла, уничтоженная Пустотой. Субстанцией, которую вы зовёте элегией, — тяжело проговорил Дирхейл. — Чтобы не допустить подобного здесь, мы используем магию, чтобы остановить всех, кто нам помешает.

Едва договорив, Дирхейл снова атаковал. Нина уже была готова — швырнула ему в лицо обломок кирпича, незаметно нащупанный ею у себя за спиной. Затем подалась вперёд и проткнула правое плечо Дирхейла керамбитом, извлечённым из кармана. Кровь хлынула из раны, пятная рукоять. Делвин коротко вскрикнул, едва не выронив палаш, но вместо этого перехватил его левой рукой. С его разбитых губ капала кровь — чужак сплюнул на потрескавшуюся землю пару зубов.

Нина отступила к стене противоположного полурассыпавшегося здания.

— Да ты [задрал] со своей магией, — глухо прорычала девушка.

Перчатка из тайника Кипера вдруг нагрелась — Нина бросила быстрый взгляд на правую руку. Идущие от манжеты трубки будто завибрировали. Иглы устремились к оголённому внутреннему сгибу локтя.

Всё встало на своё место.

Без какой-либо подготовки, точно по наитию, девушка за пару движений ввела иглы под кожу. Одну, вторую, третью мимо. Кровь, частично разбрызгавшись, потекла по стекловидным трубкам. Руку глухо закололо. Ругнувшись, Нина выглянула из укрытия — Делвин подступал. Перчатка меж тем задрожала, пластины начал искажаться, а кольца сливаться.

Глаза Нины широко распахнулись. От волнения и страха задрожали её полные губы. Кости, казалось, слились с металлом. Охваченная материей рука принялась вытягиваться, принимая подобие клинка, сплетённого из стальных акаризовых лоз. Рукоятью стала кисть. От лезвия заклубился плотный дым, и лезвие воспалилось чёрным пламенем.

— [Ничего] себе… — только и смогла выдавить из себя Нойр.

Недоумение, интерес, возбуждение — всё это вытеснило страх. Без колебаний Нина оставила укрытие. Лишь завидев Дирхейла, она взмахнула дарованным неведомыми силами клинком, и воздух прорезала чёрная полоса пламени. Дым заволок пространство меж ними.

Меж тем Кеган наконец поднялся на ноги, однако ни он, ни Эммерих не могли приблизиться — мешала вставшая на их пути невидимая преграда. Ландони бился руками и прикладом винтовки об уплотнившийся воздух, но тщетно. Музыкант тянулся вперёд мечом, однако остриё не продвигалось и на сантиметр. Лицо Аматриса заливала кровь — следствие удара ботинком.

Дирхейл чуть попятился, глядя на рвущийся с клинка Нины чёрный огонь.

— Откуда у тебя эта вещь? — спросил он напряжённо.

— Подарок, — мрачно отозвалась Нина и бросилась в бой.

Чёрный огонь обжёг Дирхейлу куртку, и в нескольких местах та пошла прорехами, осыпалась пеплом. Клинок, выросший из носимой Ниной перчатки, резанул чужаку по щеке — кровь вскипела, изливаясь из раны и исходя дымом. Кожа на лице Делвина пожелтела, становясь подобной старому пергаменту. Он разом постарел на многие годы: глубоко запали глаза, истончились и поблекли волосы.

Нина снова пошла в атаку, замахнувшись мечом, и тогда их клинки встретились. Пламя, текущее по лезвию палаша, сплелось воедино с чёрным огнём её собственного оружия. Литеры, до того горевшие на палаше Дирхейла, принялись гаснуть одна за другой. Огонь, прежде наполнявший их, уходил без следа, оружие врага делалось совершенно обычным на вид.

Делвин выругался и быстрым ловким движением сбил клинок Нины к земле. Чужак отступил, увеличивая дистанцию — и с разворота, вкладывая в рывок скорость и силу, нанёс рубящий удар в грудь. Умелый и сильный, достаточный, чтобы оказаться смертельным.

Стальные пластины возникли мгновенно, прикрывая девушку от удара. Меньше, чем за секунду, перчатка удлинилась, целиком закрывая локоть, плечо и правую сторону груди. Неожиданно выросшая броня защитила Нину от обрушенного Делвином палаша. Вместо того, чтобы разрезать плоть и прорубить кости, он лишь глухо стукнулся о доспех.

Нина поражённо выдохнула и посмотрела сперва на возникшую броню, потом на Дирхейла.

— Так что ты там говорил про наши изобретения?.. — спросила девушка, выкраивая мгновения для передышки.

— Это не ваше изобретение, — медленно ответил Делвин, глядя на то, как защитившие Нину металлические пластины вновь исчезают, втягиваясь обратно в перчатку. — Но и не наше. Я без понятия, что это вообще.

Он атаковал прямо в лицо, прочертив в воздухе линию палашом. Броня, опять выросшая из перчатки, стальной волной потекла по руке, накрывая её целиком и устремляясь к шее, но даже она не успела бы вовремя защитить голову. Нина справилась сама, в последний момент закрывшись бронированным локтём. Затем она ударила, прежде, чем Делвин успел бы вновь увеличить расстояние между ними — лезвием меча в грудь.

Захрустели сминаемые кости, потекла потоком ярко-алая кровь. Чёрный огонь растёкся во все стороны, и, накрыв лицо Дирхейла, погас. Впитавшись в кожу, чужеродный субстрат сделал её настолько тонкой, что она уподобилась плёнке, обтянувшей явственно обозначившийся череп, а затем лопнула сразу во многих местах.

Делвин, пошатнувшись, снова взмахнул палашом, задевая девушке плечо, и попытался что-то сказать, но его губы и язык уже истлевали — из гортани вырвался лишь нечленораздельный звук. Волосы окончательно рассыпались пеплом, обнажились кости. Глаза сгнили, обернувшись чёрными провалами.

Клинок выпал у Дирхейла из рук Нине под ноги. Куртка, носимая Делвином, испещрилась лохмотьями, а вслед за тем сгинула плоть, сперва почернев, а после обратившись разносимой по ветру пылью. Прошло несколько секунд, и иноземец обратился осыпающейся на землю грудой костей.

Чёрный огонь, до того горевший на лезвии обретённого Ниной меча, погас. Клинок уменьшился, в считанные мгновения втягиваясь и исчезая. Перчатка приняла прежний облик.

Со смертью Делвина исчез невидимый барьер, и Кеган с Эммерихом наконец смогли приблизиться к Нине. Аматрис на ходу достал из рюкзака апейрон и нергет.

— Как ты? — спросил он, тревожно оглядывая её раны. — Как себя чувствуешь? Я сейчас помогу…

— Да [жесть]… — Нина тяжело дышала, и кожа её выглядела бледнее, чем обычно. Дрожащими пальцами девушка извлекла из кожи иглы. Из оставшихся ранок побежала кровь. — Это что, какой-то твой кореш?

— Не в этой жизни точно, — Кеган передал ей ингалятор и вколол в руку нергет. — Я плохо помню людей, которых знал раньше, когда жил на Дейдре… Так назывался мир, который слился с этим. Мне раньше снился этот палаш, но не кто именно им владел. Теперь, однако, я вспомнил… Его звали Делвин Дирхейл, он был офицером, капитаном в королевстве Гвенхейд.

— А ещё он базарил так, будто вы очень хорошо знакомы, — Эммерих скрестил руки на груди, — и с моим отцом тоже.

— Вроде да. Мы были боевыми товарищами, вместе сражались на войне. Против… против психокинетиков, кажется, — тон Кегана сделался неуверенным. — Они пытались узурпировать власть и установить тиранию, ограничивающую обычных людей, не умеющих управлять энергией.

— Короче, как Стих Сумерек, — подытожила Нина. Эммерих меж тем принялся осматривать останки Дирхейла.

— Примерно так, да. Мы пытались помешать им, однако Делвин не слишком мне доверял. Кажется, я уже боролся против тирании психокинетиков раньше — и проявил при этом чрезмерную жестокость. — Огонь проступил перед его мысленным взглядом — стеной пожара, пожирающего массивные здания. — Я сделал что-то плохое. Только не против врага. Против обычных людей. Принёс смерть, — лицо Кегана исказилось.

— Прекрасные подробности, пташка, — проворчал Эммерих. — Если так послушать, ты был эталонный психопат и убийца. А главное, твой приятель ещё удивился, что ты теперь не такой. Играешь себе на концертах, никого не трогаешь. Каких ещё мы подробностей о тебе не знаем?

— Не имею понятия, если честно. Я же говорил, что мои воспоминания обрывочны и постоянно ускользают.

Вяло следя за разговором, Нина впрыснула в рот немного аэрозоля и поморщилась, когда по телу прошла дрожь. Каждую мышцу пронзили болезненные судороги, а кожа, напротив, из разгоряченной боем стала холодной. Раны затягивались медленно, сгиб локтя так вовсе зачесался. В конце концов, на месте проколов образовалась нежная розовая кожа.

— Ты уверен, что реально хочешь узнать, — наконец заговорила Нина, — насколько плохим ты был?

— Нет… Я не уверен. Не хочу помнить, — Кеган выглядел бледно, его била крупная дрожь. Своими ранами он до сих пор даже не занялся, и Нина протянула ему апейрон. Он принял его и заторможенно поднёс ингалятор ко рту. — Мне плохо, когда я только подумаю об этом.

— Однако любопытство сгубило пташку, — ехидно заключил Ландони и выудил из внутреннего кармана куртки Дирхейла мешочек с костами. Странник легко подбросил его, после чего убрал к себе и попробовал в руке палаш. — Наш чел, похоже, тоже был [нищебродом], поэтому возьмём это в качестве компенсации.

— Ты мародёришь? — Нина изумлённо посмотрела на друга.

— Бывает. Жизнь странника не так сладка, Нани, как рисуют демивудские киношники.

— Насчёт демивудских фильмов, — сказал Кеган, всё ещё пытаясь прийти в себя. — Оружие, которым ты его убила… Я видел его.

— Что, тоже в своих снах? — удивилась девушка.

— Что?.. А, нет, точно нет, — ответил музыкант с растерянной улыбкой. — В одной игре, «Душе»… Впрочем, неважно. Если говорить про существу, это демиган — то есть, майнаракей, как называют его в учебниках.

— Май-на-ра-кей… — Эммерих попробовал слово на вкус и сунул палаш за один из ремней рюкзака. — Что-то на карпейском что ли?

— Разоритель, — перевела Нина.

— Откуда он вообще у тебя? — странник неожиданно напрягся. — Эта перчатка… Я точно помню, что отнёс её вместе с остальным барахлом к Киперу.

— Вообще без понятия. Её ещё на КПП заметил тот странный клюв, — припомнила девушка и посмотрела на Кегана. — Я всегда думала, что эта штука из мифов или типа того. Без понятия, как она вообще у меня оказалась — в последний раз я видела её тайнике твоего отца.

— У моего отца был тайник? А… Ты про ту стену, понял, — музыкант, задумавшись, кивнул. — Не знаю, откуда он мог у него взяться. Даже в музеях, насколько мне известно, представлены лишь муляжи… До того, как я увидел его принцип работы в действии, я считал, что такое невозможно.

— А в ВАД вы не проходили такое случаем? — спросил у него Эммерих.

— Я бы не сказал. Конечно, мы разбирали сюжеты о чудо-оружии на курсе мифа и мифотворчества… и всё, — с удивлением для себя признался Аматрис. — Самое странное, что я о демиганах знаю больше из компьютерных игр.

— Вот как, — Нойр, вздохнув, осторожно стянула перчатку. — Я рассчитывала, что будет чуть больше конкретики.

— Боюсь разочаровать, но её и на курсе профессора Феннела было бы немного, — сообщил Кеган. — Это действительно полумифическое оружие. Если верить нарративу, его создали очень давно — возможно, ещё до нашей эры, но никто не знает, кто, как и зачем его сотворил.

— Очень… информативно, — кисло заметил Ландони.

— В игре, — уже не так уверенно продолжил музыкант, — демиган пробуждается, отжирая очки здоровья игрового аватара. Здесь же, — его взгляд скользнул по трубкам, — потребовалась кровь.

— Он будто ожил, — подтвердила Нина, — когда на него попала кровь этого гада… а потом иглы потянулись к моей руке.

— В мифах также был сюжет, повествующий о том, что майнаракей требовал в уплату за своё могущество жизненную силу владельца. Полагаю, кровь как раз проходит по обменному курсу — с поправкой на то, что в какой-то момент подойдёт любая кровь.

— А то, что эта штука трансформировалась? Это вообще как? — спросил странник, напряжённо сканируя перчатку. — Нет, ничего…

— В игре, — уже смелее повторил Аматрис, — демиган мог принимать любую форму, на усмотрение игрока — меча или ружья, например, а ещё принимать форму доспеха, но расходуя тем самым ещё больше очков здоровья… Вероятно, в реальности принцип схож, но ограничен не возможностями игрового движка, а… воображением.

— Знаешь, до того, как я понимала, что это за [штука], мне она нравилась больше.

— И ещё этот огонь, что рвётся с клинка… Это элегия. — Кеган подался вперёд, глядя на перчатку. — Нина… Можно я попробую с ним потренироваться? Потом, на привалах. Демиган может оказаться полезен, если мы ещё встретимся с врагом… Лир, я всегда мечтал попробовать такой, совсем как у моего жнеца…

Стоило огню интереса вспыхнуть в глазах компаньона, Нойр задумалась о том, станет ли ещё сама использовать диковинное приспособление. Ответ пришёл быстро — нет.

— Хорошо, — Нина протянула перчатку, — только не забудь обработать иглы — хоть спиртом, хоть огнём.

— Благодарю, — Кеган принял демиган, учтиво поклонившись ей.

Девушка безмолвно отвела взгляд, а затем, зацепившись за край кирпичной стены, поднялась на ноги.

— Лады, если с оружием разобрались, то остался ещё один вопрос, — перевёл тему Ландони. — На гарда этот перец был не слишком похож, но камеры установили именно его личность.

— Может, его так испортила Нулевая? — предположила Нина.

— Вы о чём? — поинтересовался Аматрис, убирая майнаракей.

— Это тот чел, который напал на Нину ещё в Старограде, — неохотно пояснил Эммерих. — Он и его жена — беглецы из Чёрных Зорь.

— Действительно, этот и вправду не похож на выходца из ордены, — подумав, согласился Кеган. — У Стиха Сумерек наверняка есть связи в мурмурации: думаю, они запросто могут подделывать документы своим адептам.

— Не удивлюсь, — странник кивнул и хлопнул в ладоши. — Лады, раз уж все живы, предлагаю завалиться в злаку.

— Куда? — переспросила Нина.

— Ну, постоялый двор, таверна… Не обращай внимания, наш жаргон.

— Поддерживаю, — сказал Кеган. — Отдых после такого точно не помешает. Хотелось бы хоть одну спокойную ночь.