- А ты присядь на него, когда рядныну «за уши» будешь стягивать, – пожала плечами девчонка.- вам не угодишь. Мама кричит – «мало», ты – «много». А логичней бы было наоборот.
- Маме твоей всего и всегда мало,- фыркнул Сагир, забрасывая на плечо очередную порцию соломы.
- Кто тут меня обсуждает? – послышался голос Лиды.
- Ты ж в огороде только что была!- чуть не подпрыгнул от неожиданности Сагир.
- Я уже вернулась. Пошли мне лестницу подержишь, я на стог залезу, поскирдую. Да, и соломку прихвати!
- О-о-о… У-у-у… Пошли. Блин, я уже весь чешусь! Чувствую себя каким-то блохастым Шариком! - взвыл в очередной раз Сагир, пытаясь устроить на спине покрывало с рассыпавшейся от малейшего движения соломой. Руслана горку набрала от души. Пыль и солома по пути на огород весело сыпались за шиворот, в штаны, припорашивали голову, руки и тут же липли к вспотевшему лицу и телу. Черные волосы Сагира уже давно стали золотисто-серо-седыми от всей этой красоты, как впрочем, и руки, ноги, лицо и одежда. - Лида, ты мне будешь должна по гроб жизни!
- Ты мне, помнится, вчера полный лимит выдал,- рассмеялась Лида, взбираясь на уже довольно высокий стог по лестнице, придерживаемой Сагиром, и напомнив ему, как он примчался к ней среди ночи с просьбой «угомонить» сестричку, разбушевавшуюся на гулянке.
- Давай сюда, рядныну,- протянула она руку со стога.
- Лови! - Сагир с радостью закинул свою ношу Лиде и тут же начал отплевываться от попавшей в рот соломы. - Вчера не считается, я был пьяным!
- Ничего не знаю, ты ж помнишь все, что говорил!
- Нет, не помню! А что вчера вообще было?
- Вилы подай, склеротик! – отмахнулась Лида, высыпая солому и принимаясь укладывать ее вилами по периметру сформированного квадратного стога.
- О, Сагир, ты уже склеротик?- хмыкнула Наташка, услышав их разговор, пока выносила помои курам.
- Да я вообще слепо-глухо-немой инвалид!
- Да ради Бога, с этим всем - к Наташке, а мне главное, чтоб солому носил,- хмыкнула Лида.
- Жуть… У тебя и мертвые будут пахать без выходного пособия,- закатил глаза Сагир, - вот уж наградил тебя бог сестричкой, Наташа!
- Вот потому они ее и обходят стороной!- кивнула Наташка, вспомнив, как недавно, поздно вечером идя с сестрой с автобуса, проходили мимо кладбища, и им уступила дорогу какая-то нечисть. Нет, может это, конечно, просто кто-то по пьяни бродил или шпана баловалась, или просто глюки (очень хотелось верить, но получалось с трудом), но она явственно тогда ощутила, как у нее волосы на затылке зашевелились.
Лунная ночь с бешено бегущими по небу облаками, ветер, то гудящий, то шуршащий в листве деревьев, ни одного фонаря, дырявый асфальт под ногами, того и смотри шею свернешь, если неаккуратно ступишь (ремонт дороги в селе был очень давно и ближайшее время явно не планировался) неясные тени вокруг, и эта - уступившая им дорогу, на самом «колдобистом» участке. Нет, издалека, поначалу, это была на вид просто очень густая и неудачно расположенная тень на дороге, но вот когда она, при их приближении, вежливо убралась, словно змея уползая в кусты, открывая неожиданно вынырнувшей из облаков луне возможность тщательно осветить все колдобины … Наташка, в тот момент думала, у нее глаза уползут на затылок да там и останутся, а ноги, мимо ее воли, так ускорились, что из-под каблуков кроме камней искры вылетали. Лиде же хоть бы хны – провела удивленным взглядом тень, помахала ей ручкой со славами – «какие вежливые нынче тени пошли…» и пошла дальше прямо! Нет, сестра у нее определенно в каких-то странных отношениях с потусторонним миром… То гадалки перед ней чуть ли не с хлебом-солью бегают, то тени с дороги уходят…
- Кто? – отвлек от воспоминаний Наташку Сагир.
- Мертвые.
- Тю, а я думал мужики. С таким то рвением припахивать.- хохотнул Сагир.
- А зачем мне мужик, который сбегает от работы? – пожала плечами Лида.
- Ну… От мужчины и другая польза бывает. – иронично протянула Наташка.
- Нет уж спасибо, мне в первую очередь помощник нужен, а не «другая польза» - отмахнулась Лида.
- М-да, с таким настроем долго ты мужика будешь искать – веселился вовсю Сагир.
- Лучше так, чем не пойми кого в дом пускать, а потом ломать голову как выставить. А не дай Бог оно еще на дочек решит засмотреться…
- А-ха-ха, тогда он точно труп, обходящий тебя стороной. Да у тебя ж на лбу написано, что за детей не моргнув глазом закопаешь на месте, и скажешь, что тут и лежал - уже громко ржал Сагир.
- Ага, и справочку с дурдома всем недовольным предъявишь,- поддержала его уходящая Наташка.
- Да ну вас… Сагир, не филонь. Я уже отсюда вижу, что Руслана обе рядныны насыпала!- отмахнулась от них Лида.
- Вот пусть бы сама и несла, оперативная коза,- пробормотал Сагир, подхватывая пустую тряпку, запущенную в него Лидой, и возвращаясь к работе под злорадно-веселыми взглядами Наташки. То, что ее мужчина, хоть и регулярно подкалывает, но почему-то больше уважает Лиду, чем саму Наташку, все-таки немного раздражало..
Лида
Раннее июньское солнышко золотило листья молоденьких ростков кукурузы, растущей бесконечно длинными рядами вдоль посадки, сонную природу и тарахтящий старенький запорожец, скачущий по ухабистой дороге вдоль поля. Наконец, упершись в естественный тупик, там, где дорога просто исчезала в высокой траве, машинка остановилась и из нее с хохотом и веселыми комментариями выгрузились Лида с дочками. Побитый жизнью транспорт Яны, «соседки по паю», примяв траву, развернулся и поехал обратно, оставив своих пассажиров.
Нагруженная тяпками, сумками с водой, покрывалами и обедом, маленькая женская бригада оптимистично потопала по высокой траве к своему полю. Лида скользнула взглядом по дочкам. Руслана, откровенно любующаяся рассветной природой. Вероника, досадливо сморщившая носик. Да, девочки явно не в восторге от перспективы прополоть три гектара поля, но не возмущаются. Привыкли. Привыкли к самым неожиданным нагрузкам, к этому страшному слову «надо»…
А вокруг, и правда, правила балом ее величество Природа во всей красе. Пол пятого утра, тонущая в утренней росе, мягко переливающейся всеми цветами радуги в лучах едва проснувшегося солнца, степь. Каждый листик, стебелек, цветочек, ветвь, дерево были украшены многочисленными капельками влаги, что создавало удивительно красивый вид равномерно посеребренного пейзажа, словно собранного из сплошных драгоценных камней. Наверное, ни одна сокровищница мира, полная бриллиантов, не выглядит красивей, чем июньская степь на рассвете.
Бескрайний простор, ограничиваемый только туманной дымкой да размытыми силуэтами посадок на горизонте. Первозданная тишина, нарушаемая лишь пением птиц, легкий серебристый туман, осторожно ползущий со стороны находящихся недалеко колхозных ставков… На десять километров вокруг никого, кроме них и привезшей их девушки… Да и Яна, вернувшись к своему паю, оказалась на расстоянии двух километров- еле видно.
- Нет, я, конечно, понимаю, что роса полезна, но не в таком же количестве! – возмутилась Руслана, выскочив из травы на участок поля с небольшими, сантиметров десять в высоту, всходами кукурузы и выкручивая подол юбки. Вся красота быстро отступила у нее на второй план перед не самыми приятными ощущениями – зябко и мокро. Прохладные капли моментально измочили как ноги (обувь все предусмотрительно сняли), так и низ одежды. И уже едва заметный ветерок не казался таким безобидным, а заставлял девочек покрываться мурашками.
- Ничего, кожа будет нежная и шелковистая,- успокоила женщина дочку. – можешь еще и умыться. Говорят, от умывания росой веснушки исчезают.
- Ну, тогда это тебе нужно, у меня их и так нет,- гордо вздернула нос дочка.
- Ага, ага, но красивая кожа на лице никому еще не мешала…
- Так вот ради чего мы здесь в эту несусветную рань! А я-то думала, чтоб бороться с бурьянами, которые покушаются на нашу несчастную кукурузу,- рассмеялась дочка.
- Б-р-р, как вы еще веселиться умудряетесь,- возмутилась Вероника и, забрав у Лиды сумку с покрывалом и обедом, поскакала в край поля устраиваться и досматривать сладкие сны.
- Ты ж только в посадку пока не иди – там же тоже мокро,- крикнула ей вдогонку Лида, понимая, что именно туда дочка и рванула.
- И комары! Они будут рады бесплатному завтраку! - добавила злорадно Руслана,- Вот везучая, мордочка,- проводила она сестру завистливым взглядом. Ей самой сон до ночи никак «не светил».
- Ничего, зато мы сейчас согреемся,- подбодрила дочку Лида.- раздевайся!
- Холодно же!
- Самое время загорать.
- Загорать, а не копытиться от холода!
- У тебя одежда просто в росе, вот и холодит. Раздевайся, до купальника и грейся на солнышке! - рассмеялась Лида.
Руслана покосилась на невозмутимо раздевающуюся до купальника мать и со вздохом сняла мокрое платье, положив его на оставленную младшей сестрой подстилку. Кожа моментально покрылась пупырышками.
- Бр-р-р…
- Тяпку в зубы и греться! Конечно, если стоять - будет холодно! - рассмеялась Лида.
Руслана с тоской посмотрела на километровые рядки, которые ей предстояло полоть, и со вздохом обреченности последовала за Лидой.
- Какой оригинальный способ ускорения - раздеть и предложить согреться прополкой…- пробормотала недовольно дочка, проходя к началу непрополотых рядов и приступая к работе.
- Главное - полезный и эффективный!
- Угу…
Лида не могла полоть в жару, и потому режим работы у них был щадящий - утренняя «смена» с 4 до 11 утра и вечерняя - с 4 до 9 вечера. Точнее, такой режим был у Русланы, у Лиды он изрядно корректировался с учетом головной боли и общего состояния. Когда лежишь пластом, еле находя силы поднять руку, на поле за десять километров не наездишься. Вот и каталась большей частью Руслана на велосипеде (это сегодня просто повезло с машиной и попутчицей), иногда с Наташкой, иногда со своим кавалером, которому также приходилось усердно махать тяпкой на недалеко расположенном родительском пае. Нахождение девушки поблизости являлось для него отличным стимулом рваться на прополку. Правда «поблизости» - это на расстоянии трех километров (поля они ж совсем немаленькие), но это уже мелочи, как показала практика. «Моторний парубок» успевал и полоть, и ходить туда-сюда к Руслане по десять раз, чтоб просто поговорить да позубоскалить.
А вообще утром на безлюдном поле очень хорошо загорать, особенно, когда согреешься под ласковым, едва ощутимым солнышком. Да и лишние глаза не мешают. Можно щеголять в купальнике, не опасаясь пересудов вроде «о, опять ці городські дурью маються». Правда, буквально к шести часам утра солнце начинало припекать, а к девяти вполне можно было и обгореть, если кожа незакаленная. Вечером же, хоть было и не жарко, зверствовали комары, так и норовя обглодать до косточек неожиданно подвернувшийся ужин. Зато с какой скоростью вечером все работали, совершая параллельно-махательные действия! Руслану издалека вообще можно было принять за профессионального монаха Шаолиня - такие замысловатые движения тяпкой она изображала, пытаясь одновременно и полоть и отмахиваться от кровожадных насекомых.
- Мам, мне сегодня еще на консультацию в школу…- отвлек Лиду от мыслей полный надежды голос Русланы, «догоняющей» Лиду по параллельным рядам.
- Так тебе ж на 9-ть,- деланно удивилась Лида.
- Так дойти еще нужно…
- Вот в восемь и пойдешь… А сейчас только семь.- улыбнулась хитро Лида .
Время на поле шло странно. То летело незаметно, то тянулось, словно застывающая смола.
- Мама, тут идти десять километров!
- Нет здесь десяти, тем более ты идешь наискосок…
- Ну, мам…
- Ладно, в полвосьмого.
- Ура! Мам. А завтра у меня экзамен…
- На что это ты намекаешь? – подозрительно покосилась на дочку Лида.
- Я вечером буду учить... – Руслана наивно захлопала ресницами.
- Спать на билетах можно и ночью…- хмыкнула Лида, отлично зная, что дочка очень любит данный вид «обучения», веря, что знания так сами «впитываются» в голову. Эту оригинальную идею она ей сама и подсказала, предупредив, впрочем, что хоть раз, но эти самые билеты нужно прочитать. Остальное доделывала хорошая память и самовнушение, ну и обучение в течение года. Впрочем, совсем зверем Лида не была, и если б видела, что дочка «не тянет» не гоняла б ее на прополку. Правда, вариантов было немного, самой Лиде данный вид работ все так же был строго противопоказан и сказывался на ее здоровье вполне в соответствии с ожиданиями врачей. Но женщина все равно не сдавалась – просто не могла себе позволить повесить все на дочь (сестра помогала от случая к случаю и то при определенных условиях). А Руслана, как ни удивительно, вполне спокойно сдавала выпускные экзамены вперемешку с прополкой, да и полевые работы вызывали у нее такую любовь к учебе, какую ни одно принуждение не обеспечило б. А уж насколько радостно она теперь шла в огород, приговаривая какой он у них «маленький и хорошенький»! Еще бы, тридцать соток после трех гектар, сравнение очень эффектное.
- Мам… Это ж алгебра с геометрией… Я ж в них всегда «плавала»…
- Так там решать нужно, а не учить. Учить уже поздно – «обрадовала» дочку Лида.
- Ма-ам…- ребенок уже совсем расстроился, предполагая, что «отлынить» от вечерней прополки не удастся… Но попытки не оставляла…
- Ну ладно, будет тебе вечером время на подготовку. Но сегодня после консультации возвращайся ко мне… И воды заодно захватишь, а то Вероника нашу, похоже, планирует прикончить втихаря. – Лида покосилась на младшую дочку, уже переместившуюся в тень посадки и выглядывающую из зелени как причудливый грибок… Полоть дочка была еще маловата, но не бросать же ее саму в доме. А так - то воду принесет, то время сообщит, да и поговорить есть с кем. Хотя местами этот ребенок ее изумлял своим рационально- недовольным подходом к решению вопросов. Маленькая бабушка, а не девочка!
- Ура! – Руслана радостно ускакала дальше по рядку с тяпкой. Что-что, а скорость прополки у старшей дочки, несмотря на все жалобы, была отменная. Практика и нормальное здоровье – существенные составляющие. Лида, вздохнув, включила маленькое радио и углубилась в работу. Догнать шустрого ребенка шансов у нее в принципе не было. И хотя она иногда критиковала ее не слишком тщательную работу, однако понимала - львиная доля выполненного объёма полевых работ - это заслуга Русланы.
Землю Лиде, после специфического судебного разбирательства с привлечением прессы, гулянием дела по двум инстанциям и активного возмущения председателя колхоза, все-таки выделили. Для этого, правда, пришлось выйти из членов колхоза, провести «распаевку» всех земель и определить площадь земельного пая каждого члена бывшего колхоза, что чуть не привело к сердечному удару у всего руководства агрофирмы поголовно. Этого ж никто вообще-то не планировал делать, несмотря на изданные законы и уже существующую по Украине практику! «Мало ли, что там, в Киеве, написали, а у нас тут общее собрание решило!» – считал председатель. Но, с вступившим в силу решением суда спорить очень сложно, особенно, если оно на контроле у всех - от областной администрации и прокуратуры до администрации президента. Спасибо адвокату, который успевал одновременно и судебный процесс вести, и писать жалобы от имени Лиды в массу инстанций, говоря, что так шансов на успех гораздо больше. И правда, после того, как дело вернулось из апелляционного суда с резолюцией «пересмотреть», а Лида начала появляться на заседание суда вместе с аргументированными в свою пользу ответами от Администрации президента, Управления земельных ресурсов и Министерства аграрной политики, да в компании с журналистами и тележурналистами – судебное разбирательство пошло гораздо живей и конструктивней. Судья, правда, так косилась на камеры, словно это были неизвестные монстры, готовые слопать ее в любой момент, однако выгнать их из зала не рискнула, да и решение вынесла в рекордные сроки.
Определенное для желающих увидеть свою землю в натуре поле находилось «у черта на рогах», то есть за 10 км от села, на самой дальней границе земель бывшего колхоза. Приехавший из области землемер в компании представителя агрофирмы выехал непосредственно на участок только с третьей попытки – то машины не было, то плана, то нужного специалиста от агрофирмы. Только захватив с собой представителя исполнительной службы и пригрозив прокуратурой, Лида смогла обеспечить все необходимые составляющие для данного «священнодействия». Мученическое выражение лица представителя агрофирмы при этой процедуре изрядно повеселило всех - он ходил и страдал над каждым колышком так, словно отрезают лично у него землю, прям под окнами «батьківської хати» и, как минимум, с залежами нефти! А ведь выделили одни из самых худших земель, наполовину «солонец», подходящий почти впритык к балке. И треть этой «пахотной земли» фактически годна была только под сенокос и не более. При всем желании, ее даже просто распахать не получалось – трактор при попытках «расширить» границы обработанного участка просто застревал, как в болоте!
Несмотря на наличие у Лиды выделенного участка, председатель упорствовал в своем нежелании позволить ей обменять землю на дом. Правда, и выселить ее на улицу пока не спешил. Ведь, оказалось, что это хлопотное и не совсем законное дело. Точнее, совсем незаконное – дом стоял на балансе колхоза в качестве жилого фонда, а не служебного помещения. Под паевание жилой фонд не попадал, в собственность агрофирме не переходил и по закону должен быть передан жильцам на приватизацию. К тому же инвалид агрофирмы с двумя несовершеннолетними детьми не подлежал выселению без предоставления другого помещения. Вот только дарить «кровью и потом построенное жилье» «всяким слишком умным приезжим» председатель совсем не хотел. Но и грубо нарушать закон, выгоняя ее с детьми на улицу, не торопился. Ведь, как показала борьба в суде, неугомонная цветоводша настолько же опасна, насколько и беспомощна.. Мысль об очередном скандале с прессой и прокуратурой (куда ж без них) председателя агрофирмы не радовала. Он выжидал, а Лида просто приспосабливалась к новым условиям и растила детей
Вообще Лиду изрядно удивило, что нашлись желающие вместе с ней забрать земельный пай и выйти из колхоза. И не один желающий! Но еще большим было изумление от того, что за советом теперь шли именно к ней. Например, бывший тракторист колхоза, Саша. Он был полон энтузиазма по организации своего фермерского хозяйства, но с вопросами, что и как делать, или хоть с чего начать, пришел к…. цветоводше. И она, как ни странно для нее самой, находила решения. Более-менее сориентировавшись в ситуации, Саша предложил всем вышедшим из членов агрофирмы засеять поля, организовать механическую прополку, и уборку. Он даже нашел где взять в аренду трактор! Поскольку поменять землю на дом пока не получилось, Лида, за неимением альтернатив, ухватилась за идею обрабатывать самостоятельно свой земельного пай. Да, приходилось очень много работать, но при этом появился шанс получить урожай, который должен не только полностью окупить затраты на обработку земли, но еще и прибыль принести. Одна беда - результаты всей этой фермерской авантюры, сопровождающейся болезненным вниманием всего села (что и как растет на их паях односельчане знали чуть ли не лучше самих собственников земли), будут видны только осенью. сейчас же все было очень зыбко и требовало активных действий на грани возможностей.
Наташка
- Так, кофейный пломбир- это Руслана любит, а белый Вероника будет…О, « каштан» - класс! - Лида азартно сортировала мороженное в холодильной камере.
- Там в глубине еще и эскимо должно быть, и фруктовое в шоколаде - подсказала Наташка. Она с любопытством и приличной долей снисходительности смотрела, как старшая сестра доставала и, тщательно утрамбовывая, запихивала в стеклянный трехлитровый бутыль кривое-косое (списанное из-за нетоварного вида) мороженное. Сама то она уже объелась этим лакомством, а вот для сестры и племяшек мороженное – это редкая радость. Хороший товар она им, естественно, не давала, а браком - почему б и не поделиться. И щедрой тетей можно выглядеть, и - себе не накладно. Лида же была в восторге от возможности притащить детям вкусненького. И, как обычно, парой порций не обошлась. Услышав в первый раз, что можно брать «сколько утащишь», Лида утащила пакет килограмм на пять. Сейчас же специально привезла тару с крышкой и кучу каких-то пакетов для упаковки «халявы». Халява-то халявой, но тащить эту нескромных размеров сумку через весь город, а потом еще тарахтеть в душном переполненном автобусе до села два часа, и все ради того, чтоб племяшки порадовались сладостям … Не-е, это перебор. На такую глупость способна только ее обезбашенная сестричка.
С тех пор, как Наташка, махнув рукой на свою золотую медаль и институт, нашла работу в коммерции, она почувствовала себя человеком. Вот это было ее место – работа с деньгами! Живыми, хрустящими и в приличных количествах! Можно было послать подальше мать с ее слезными мольбами вернуться в институт, утереть нос отцу, считающему, что коммерсанты – это едва ли не преступники. Точнее, именно преступниками он и считал - всех, кто нынче развернулся, зарабатывая деньги на продаже и перепродаже. «Спекулянты», словно выплевывал он, каждый раз проходя мимо стихийных раскладок с самым разным товаром. Отец еще жил старыми, советскими понятиями – где все, что не у государства- незаконно. Закостеневший дурак… Да с его талантами, он бы такие бабки мог зашибать, приторговывая металлом с завода или тем, что он умел из него делать! С Донецкого металлургического завода ( в народе ДМЗ), где он работал, сейчас тащили все, что только можно и все кому не лень! Но нет… Он же до такого не опустится… А зря. Деньги – это все. С ними можно зайти в любой магазин, кабак, открыв двери с ноги, прикупить дорогих сигарет, косметики, шмоток, обуви, золота. Не корячиться с закупоркой, как это делали родители каждое лето, таскаясь на дачу и что-то там поливая, сажая, обрабатывая, собирая, а просто купить все необходимое на рынке. И не только хавчик, но и все остальное. Можно, наконец, упаковаться в импортные шмотки самостоятельно, и не на чьи-то подачки, отрабатывая это собственным телом. Иметь все и не быть никому ничего должной! Да, Наташка любила деньги, и они платили ей тем же. Устроившись у одной « новой русской», развернувшей бизнес по продаже сладостями, Наташка дорвалась до денег, и львиная их часть была отнюдь не зарплатой. Это поначалу она все точно считала, боялась попасться, но потом поумнела, посмотрела на напарниц и понеслось. Обсчитывать покупателей, мутить с выручкой, браком при приеме товара и сдаче остатков на складе у Наташки получалось виртуозно. А еще при этом производить впечатление отличного работника, пребывающего на «ты» с любыми цифрами». Что-что, а с математикой у Наташки всегда было более, чем отлично, и в кои-то веки это стало приносить ощутимый доход.
Она быстро втерлась в доверие к «хозяйке», за несколько месяцев сменив должность продавца на улице на место личного помощника, подкупив деловую тетку как умением считать, так и отличной памятью на цифры. А еще сильно пригодилось Наташке умение «разговорить» практически любого мужика и на глаз определить стоимость «прикидла» будущего партнера. «Нюх на бабки» у Наташки был настолько отличным, что хозяйка частенько приглашала ее с собой на встречи в дорогущих кабаках, просто для того, чтоб оценить вероятного партнера. Одна беда, спиртное в кабаках было отличным и в неограниченных количествах и иногда это приводило к неожиданным последствиям - Наташка поутру могла себя обнаружить как у страдающей после похмелья хозяйки в квартире, так и в постели очередного ее компаньона по бизнесу. Как вот в последний раз. Такой мужик попался… С такой тачкой… При таких бабках… Явно бандит не из последних… Одна беда, своего отношения к обнаружению Наташки у себя в койке поутру даже не посчитал нужным скрыть – скривился досадливо, вручил 100 баксов и поручил своему подручному вернуть девушку где взяли. Естественно, ее вернули не в кабак, а доставили по озвученному Наташкой адресу, но все равно обидно. Да еще и перед Сагиром оправдываться пришлось… Хорошо хоть в таких случаях шефиня прикрывала.
- А хозяйка точно не будет против, что ты мне столько брать разрешаешь? – отвлекла ее от мыслей Лида .
- Так, она ж его поштучно не считает, тем более неликвид. - отмахнулась Наташка. - И ты думаешь оно доедет?- с сомнением тут же уточнила, рассматривая как Лида аккуратно заматывает в несколько пакетов мгновенно запотевший бутыль доверху набитый белыми и кофейными пломбирами в стаканчиках, пломбирами на палочках и фруктовыми вариациями лакомства,- на улице пекло, хоть яичницу на асфальте жарь, а ехать тебе больше трех часов и то, если повезет. Знаю я как автобусы к вам ходят.
- Доедет, или это буду не я!- гордо махнула Лида, - Если я его в тогда в пакете довезла… А я довезла, практически, без потерь! Мелкая лужица, которую с удовольствием вылизали собаки на автостанции - не в счет. А сейчас - стекло плюс три слоя пакетов, плюс сумка – определенная термоизоляция будет. Доедет. Малые будут в восторге! Мы в прошлый раз утоптали после обеда по пять порций (и куда только влезло) и выпали в осадок, как довольные бегемотики. Ты бы видела эти счастливые мордочки!
- Представляю…- улыбнулась Наташка.- обожрались по полной.
- Та где там! - рассмеялась Лида - Спустя часа два уже опять заглядывали в морозилку, выясняя сколько на вечер осталось! Оно тогда конечно подтаяло, местами потекло, но кого это волновало? И вообще, если какая-то часть растает- мы его по формочкам разольем и заново заморозим – как остатки в прошлый раз!
- А, ну тоже вариант. Все, ладно, заканчивай грести, а то тебе дай волю вместе с морозилкой все утащишь. Сматывайся, пока хозяйку черти не принесли.
- Ты ж говорила ничего страшного и это брак? А морозилку я б точно прихватила, если б можно было. Очень полезная в хозяйстве вещь. - покосилась хитро на технику Лида.
- Да хрен ее знает, может и не жалко, но лучше не отсвечивать лишний раз.- пожала плечами Наташка.- Все, пока. Если будешь в городе – можешь еще заскакивать, этого добра у меня – пол склада. Мы с Сагиром уже смотреть на него не можем.
- Отлично! Точно приеду.
- Давай, давай, вали. Мне уже пора на точки за выручкой ехать, а еще марафет навести нужно.- Наташка сделала значительное лицо и достала косметичку – подвести поплывший от жары макияж.
- Спасибо. Пока!
Лида скрылась за дверями помещения, оставив Наташку наедине с зеркалом. Макияж - это святое. Что б она и не накрашенная вышла на люди! Да ее ж засмеют! Да и «марку держать» нужно перед подчиненными. И пусть продавцы на «точках» фактически ей не подчинялись, а просто сдавали выручку за день, она делала все, чтоб ее воспринимали как лицо, облеченное властью, и правой рукой хозяйки. Это очень помогало в ее махинациях с бабками. Да и вообще, она ж не Лида. Ту дешевые шлепки и платья-самошивки из древней материи вполне устраивали, а уж о косметике Лида вообще не вспоминала. Глаза красила последний раз, наверное, еще на свидание с Олегом. И что ей при таком отношении к себе светит?
Лида
- Да, точно 40 см? Показывай, я замеряю!- произнесла Лида, пришедшему в ее палату мужчине, доставая линейку из тумбочки.
- Что? Как замеряешь?
- Ну, ты ж так нахваливал… Bот я и решила убедиться – Лида внимательно смотрела на этого особо настырного кавалера. Мужчина, несмотря на неоднократные отказы от его настойчивого внимания, почему-то решил, что Лида шутит или просто не достаточно рассмотрела «ценного жениха». Сегодня он явился к ней вечером в больничную палату с намерением расхвалить какой он замечательный, особенно в части мужских достоинств… Когда настырный товарищ уже начал ее чуть ли не валить на кровать, указывая в сантиметрах эти самые достоинства, Лида не удержалась и с наивно-невозмутимым лицом взялась за линейку.
С замерами как-то, по абсолютно непонятной причине, не сложилось. Мужчина, покраснев как рак, внезапно растерял львиную часть своей уверенности и рванул из комнаты, что-то там бормоча про низкую температуру в комнате, едва не сбив по пути Лидину соседку Катю. Женщина зашла с круглыми от удивления глазами, застав едва не рыдающую от смеха Лиду.
- Что ты сказала Саше, что он как ошпаренный выскочил? Я думала его и бульдозером не сдвинешь. Он же считает себя неотразимым и уверен, что любая, на которую он обратит свой пламенный взор, просто обязана с радостными воплями прыгнуть к нему в койку. И всю критику воспринимает исключительно как завуалированный комплимент…
- Ему не повезло. Я женщина дотошная и решила убедиться в честности его рассказов. - кое-как успокаиваясь, ответила Лида.
- Как?
- Предложила замерить его «гигантские размеры», которые он мне предлагал оценить на практике.
- Как замерить?
- Линейкой!
Дружный хохот женщин было долго слышно в соседних палатах.
Общительность, хорошие внешние данные и личное обаяние Лиды нередко играло с ней злые шутки, особенно после развода. Не «подкатить» к симпатичной молодой и незамужней не постеснялся только ленивый. И среди них встречались не только безобидные ребята вроде Сергея-фотографа, наматывающего многокилометровые круги по периметру, но обходившегося чаем. Большинство конечно, особенно в селе, «пооблизывались» да успокоились, видя, что она «не ведется». Но были и затаившие обиду на отказ, как например зам. председателя колхоза. И без него проблем хватало, а уж когда он принялся «вставлять палки в колеса», вообще жизнь «наладилась». Пара знакомых женщин, правда, пытались Лиду «образумить» гениальными советами типа «Ну шо ты нос воротишь? Дала б раз, от тебя не убыло, а польза б была существенная. Вон Марину видела? Муж первый пьяница на селе, целыми днями квасит вместе с мужем завкубши на лавочке, а дом и двор Марины при этом - одно загляденье. Все, что хочешь, есть! На «теплое место» пристроил, денег столько, что не только на еду всей семье хватает, а и на развлечения оболтусам сыновьям…» Но Лида так не могла. Не могла и все тут. Может глупо, ну уж какая есть. Ложиться в постель с мужчиной по чисто меркантильным интересам - гадко…
Нет, нельзя сказать, что она планировала податься в монашки, или совсем не хотела найти крепкое мужское плечо, а лучше рабочие руки (они в подсобном хозяйстве гораздо более важны), но… Но еще Лида боялась. За дочерей. Две девочки… А кто знает, что будет в мыслях у очередного ухажера? А старшей то уже 15-ть… И сальные взгляды некоторых мужиков уже не обходят ее стороной, благо хоть сама она этого, ввиду наивности, не замечает.
Но мужское внимание Лиде все равно доставалось, и как-то так сложилось, что большей частью в больницах. Подальше от детей и от глазастых односельчанок. И тогда домой на выходные она привозила детям разные вкусности и другие мелкие подарки, презентованные ей ухажерами. Ведь должна же быть от них польза ее детям! Правда, были и такие, как сегодняшний кадр. Таких - настырно-самодовольных она на дух не переносила и «обламывала» как умела - с юмором и иронией. И умела, как показала практика, очень неплохо.
- Знаешь, Лида,- отсмеявшись, сказала Катя, а ведь интересно – мужики тобой «обломанные», за очень редким исключением, не держат зла. Я думаю, что и этот, постепенно успокоившись и послушав рассказы «других неудачников», также с удовольствием поделится увлекательной историей «как я подкатил к Лиде».
- Не-е, думаю этот не поделится,- со вздохом ответила Лида.
- Ну, мало ли, - пожала плечами Катя, - вот Саша-афганец, помнишь, недавно с подарками притопал и словами «если б ты тогда меня на место не поставила я б…»
- Да, да,- улыбнулась Лида - «Я б не рассмотрел ее, ту самую» - речь шла о еще одной ее знакомой женщине, к которой она тогда очередного настырного кавалера едва не силком подвела, отбиваясь от очередного танца.
- А Гришу-старовера помнишь?- напомнила ей второго «неудачника» Катя. Не менее широкого, чем высокого мужчину, напоминающего внешним видом классического православного батюшку. Гриша, любил порассуждать о религии, ее истоках, исторических фактах и параллелях. Он тоже поначалу решил «приударить» за Лидой. И та, сперва не понявшая, что это за тень-переросток у нее появилась, в какой-то момент устроила ему такой разнос…
- Ага и его коронное - «Я ж даже из депрессии вышел, так возмутился!» - засмеялась Лида. – Ну, бывает. Не могу ж я для всех быть хорошей!
- Так в этом же весь парадокс! Ты в итоге, даже если начала знакомство с откровенной ссоры, со всеми находишь общий язык и не держишь ни на кого зла! У тебя же в хороших знакомых множество кардинально разных людей, которые в другое время, прости за выражение, и «посрать на одном квардатном километре не сядут». Это ж уму не постижимо!
- Ты преувеличиваешь. - отмахнулась Лида.
- Ага… Ты, может, и не замечала, а я обратила внимание, что танцы в отделении разрешают организовывать большей частью под твою ответственность, а эффект таких вечерних мероприятий бывает едва ли не сильней терапии. Мне об этом даже когда-то проговорился заведующий! Ты может не интересовалась, но без тебя подобные мероприятия большей частью «глохнут на корню» или заканчиваются ссорами и едва ли не потасовками между нашими нервными пациентами. Ты думаешь, почему, когда ты появляешься в отделении, ложиться на очередное профилактическое лечение, врачи радостно потирают руки и находят тебе место, без всякого блата, даже если отделение заполнено, что называется, «под завязку»?
- Ага, прям так и представила себе Виктора Леонидовича, радостно потирающего руки при моем появлении!- фыркнула Лида, вспомнив, как недавно с ним ругалась на тему использования калорифера в палате. Отопление больницы было не на самом высоком уровне, и мерзнущих пациентов то и дело ловили и устраивали выговоры за использование «открытых нагревательных приборов».
- Должен же он для виду хоть иногда быть строгим.- улыбнулась Катя - Но я тебе правду говорю! Ты легко и непринужденно умудряешься собирать большую часть отделения вместе, организовывая и координируя с разрешения (точнее благословления) врачей наши дискотеки по выходным. Ты же тащишь музыку, находишь магнитофон (то привозишь, то мужиков припахиваешь), устраиваешь «вечернее освещение», выпрашиваешь «продление» мероприятия… Ты заражаешь всех своим энтузиазмом, активностью, желанием праздника… Ты настолько любишь радость, веселье, музыку, что разносишь эту любовь как особо заразный вирус! А еще ты искренне радуешься за других… Например, заметив, как на бледном уставшем лице нашей Юли расцвела робкая улыбка, когда ее пригласил Сашка- афганец. А ведь он такой статный и широкоплечий мужчина, что любая другая б была не против видеть его у своих ног, даже если он ей и даром не нужен. Так, для имиджа. Ну уж точно не занималась бы устройством его личной жизни с другой! Или когда наводящий на многих страх наш Миша-зек отчаянно выплясывает вокруг неожиданно расцветшей от его внимания и превратившейся из бледной моли почти в роковую красавицу (как макияж и одежда при желании меняет людей!) Наташи, парой месяцев раньше едва не доведенной нервным срывом до суицида.
Да ты у наших врачей по степени влияния на больных на одном уровне с самыми сильными препаратами!
- Ты явно преувеличиваешь. Я же обычно, когда попадаю в отделение, нахожусь в состоянии «упасть и чтоб никто не трогал».
- Ага, первые пару дней, ну недельку, а потом приходишь в себя и все…
- Что, все?
- Все. Ты начинаешь что-то там организовывать, что-то придумывать, чем-то всех озадачивать… Да стоит тебе, как минимум, начать внятно отвечать на вопросы, как в твоей палате сразу появляются случайные прохожие «за чаем, солью, кипятком, кипятильником, печеньками, просто спросить, заблудились»… А по факту - просто поболтать и «подзарядиться» юмором и оптимизмом.
- Ага, мне самой бы не помешала «подзарядка» - грустно улыбнулась Лида – Катя, тебя послушать, так я просто центр вселенной, - отмахнулась она, доставая нитки и спицы. У нее недавно появилась идея связать интересный свитерок дочке с изображением лошади (любимое животное Русланы) из тонкой шерстяной нити, которую она сама спряла на механической прялке из овечьей шерсти. Чего- чего, а запасы шерсти у нее были практически немерянные. Правда, как выяснилось опытным путем, для пряжи больше подходила шерсть овец мериносов, а не романовских. У романовских шерсть, конечно, красивая, серо-серебристая, но более жесткая, и нить из нее выходит не такая мягкая и тонкая как хотелось бы.. Для носков и рукавиц вполне пригодная, но для чего-то более интересного – не подходит.
- Не совсем центр, но гравитация и притяжения вокруг тебя явно повышены,- улыбнулась Катя, подходя к окну,- о, побежал в город, наш очередной обиженный,- кивнула она за окно.
- Саша?
- Ага…
- Хм, интересно за другой линейкой или за калорифером?- хмыкнула Лида,- а то ж холодно, нет возможности проявить все в полном размере…
- Ну, уж не знаю… Готова спорить, что через неделю, максимум две, он будет чаевать у нас в комнате, принеся с собой не только чай, но и, как минимум, пару шоколадок!
Лида, только отвлеченно улыбнулась, пересчитывая петли изделия. Катя не первый раз лежала с ней в этой больнице и была не самой худшей соседкой по палате. Естественно, Катя тоже была со своими «тараканами», но здесь без «тараканов» в принципе не было людей – заведение не то. Главное было просто найти способ, чтоб «тараканы не подрались». Лида знала, что их больница объединяет самых разнообразных неординарных людей. Ведь, как оказалось, простые люди в МПЦ (Медико-психологический центр) очень редко попадают. Здесь можно было встретить и профессоров, и зеков, и директоров больших предприятий, и шахтеров, и афганцев, и главных экономистов крупных предприятий, и бухгалтеров, и приверженцев древних религий. Причем на первый взгляд очень тяжело было сразу сориентироваться кто из них кто… Особенно в первые дни, когда пациент был под действием расслабляющих препаратов и напоминал равнодушного сомнамбулу. Ведь что делают врачи в первую очередь – пытаются расслабить нервную систему человека, и только потом начинают лечить, проводить какую-то терапию… Зато как интересно было общаться с многими из таких людей, когда они более-менее приходили в себя! Лида не считала, что люди организовываются именно вокруг нее. Просто в определенный момент тем, кто пришел в более-менее нормальное состояние хочется общения и понимания, а кто может понять лучше человека в депрессии, если не чудом «отбившийся» от нее?
А с тех пор как Лида стала регулярно лечиться в этой больнице, перезнакомилась со всеми врачами и с приличным числом пациентов – грех было не организовать хоть что-то. Целый день лежать в палате и смотреть в потолок, если есть силы хоть встать – это явно не для нее.
Леонид
Леонид смотрел на Лиду, вышедшую из конторы. Женщина была явно расстроена. Взяв велосипед, она уже собиралась ехать, как он-таки решил выяснить, что послужило причиной испорченного настроения этой ,на удивление оптимистичной, личности.
- День добрый. Лида, чего такая расстроенная?
- Привет… Та… Похоже, опять в суд придется идти. Только вся эта судебная канитель закончилась. Думала, спокойно поживу и вот…
- За что на этот раз?
- Мне с таким трудом выбитый регресс, компенсацию за утраченный вследствие травмы заработок, оказывается, насчитали, исходя из зарплаты разнорабочей. Не агронома-цветовода, кем я являлась и не доярки, на рабочем месте которой я получила травму, а разнорабочей! Из самой минимальной зарплаты, которую вообще можно найти в колхозе! А я-то думала почему так мало получается, ну вообще копейки. Вот поехала проконсультировалась – действительно, это неправильно. Они должны были рассчитать его, исходя из той зарплаты, на которой я получила травму – то есть с зарплаты доярки.
- А они не хотят…- Леонид прекрасно знал жадность руководства агрофирмы, а жадность в комплекте с особой «любовью» председателя к Лиде, это вообще, как говорят, «клиника»… Он ей еще не простил распаевки и выхода толпы народу с землей из агрофирмы… Ведь после того, как Лида и первая десятка смелых вышли и успешно начали обрабатывать свои земельные паи, народ чуть ли не повально начал выходить из членов агрофирмы. Забирая земельный, имущественный пай. Вынуждая местных царьков делиться всем, в том числе и властью.
- Не то слово… Федосеевич меня чуть с потрохами не съел, услышав эту крамольную мысль. Это ж из бюджета агрофирмы «такі гроші» платить… Но они обязаны! Да и не такие большие это для агрофирмы деньги. Опять судиться придется…
- Думаешь получится?
- Должно… Они точно неправы… А мне детей нужно кормить.
- Хочешь снова Федосеевичу рога пообламывать?- хмыкнул Леонид, в душе восхищаясь ею. Она не возгордилась, выиграв суд у колхоза. Не относилась к своим бывшим обидчикам со злостью, а ведь многие из тех, кто с удовольствием ее «травил», теперь набиваются ей в друзья, то и дело прибегая к Лиде за помощью и советом. И она старалась помочь всем, не вспоминая обид, не злорадствуя проблемам. Помогала кому советом, кому составлением какого-то обращения, кому адресом компетентного органа, кому телефоном знакомого адвоката. Помогала абсолютно бескорыстно, даже не задумываясь над тем, что другие на ее месте как минимум денег попросили бы. Но Лида, набив себе кучу «шишек» пока добивалась праведливости, искренне считала необходимым поделиться своими знаниями с другим. И люди к ней тянулись, за моральной поддержкой, за советом, за помощью… Правда были и те, кому она была как кость в горле… Председатель агрофирмы, его заместитель, председатель сельского совета (жалобы на ее бездействие она также писала, обязывая работать, а не только тихо дожидаться пенсии) еще кое-кто из власть имущих. Да мало ли, кому еще эта милая женщина ненароком на «хвост» наступила, стараясь отстоять свои права и помочь другим людям добиться правды.
- Нужны мне его рога! Я прошу только то, на что имею право по закону, и что мне жизненно необходимо, а рога - это к жене…- Лида, тряхнув головой, села на велосипед и уехала, а Леонид стоял, глядя ей вслед и изумляясь тому, сколько сил в этой хрупкой женщине. Она упорно шла в одиночку против системы, против денег, против власти. Почему? Как? И не боится же… И, что самое удивительное – у нее получается!
§§§
- Федосєєвич, не судись ти з цією жінкою – залишишся в дурнях. - говорил старый бухгалтер, сидя у председателя в кабинете после визита Лиды. Старичок, сохранивший светлой свою седую голову после фронта и прожитых лет. Председатель его искренне ценил, но не сильно считался с его мнением.
- Так шо ж мені виплатить їй все, що вона хоче? Вона дуже багато хоче!
- Та не так вже й багато…-
- То просто не з твоєї кишені вона хоче.
- Так і не з вашої…
- Так, Васильович. Я сказав не перераховувать регрес, і не платить те, що в неї там є. Скажеш, грошей нема в хозяйстві. Всім зараз нелегко!
- Добре…- бухгалтер медленно встал и пошел к выходу. Он уже давно понял, что спорить в таких случаях с председателем бессмысленно. Справедливость не отстоишь, а проблем на собственную голову заработаешь выше крыши. Но сейчас он был уверен, что эта миловидная женщина, приходящая выпросить у него на лечение хоть немного денег, которые ей действительно полагались, и насчитаны были по такому минимуму, что смотреть стыдно, не обойдется одними просьбами. Уж слишком председатель ее в угол загоняет, слишком несправедливо поступает… А ведь человек, доведенный до отчаяния, может ринуться в бой. Что еще делать, если терять нечего? Как председатель этого не понимает? Словно баран уперся – «не дам денег, много хочет, мы с ней и так судились. Вон сколько убытков колхозу принесла – страшно сказать – распаевку земель по ее вине провели! Люди, пошли косяком из колхоза, сами хозяйничать надумали! А те, кто не ушел - зарплату требуют! Раньше ведь сидели тихо, как мыши, и заикаться не думали о каких-то там требованиях. Максимум - слезно просили, как и полагается, уповая на милость председателя. Да, если б не цветоводша - никто б и помыслить о таком не собрался!» Председатель бушевал, не задумываясь, что судился, поскольку сам из хаты хотел ее выселить, сам ей предложил «пальцем свою землю показать». Она и сделала все, чтоб показать. Кто ж виноват, что эта идея многим понравилась… Председатель ей это до сих пор простить не мог. Он привык, что «земля - это богатство колхоза», и не колхозникам тянуть свои ручонки к народному хозяйству. Но все меняется… И все перемены с кого-то начинаются… Сейчас в стране идут странные и не совсем понятные старому бухгалтеру процессы, но они идут… И начинаются именно с таких загнанных в угол людей и стойкой убежденности «старой гвардии» в том, что ничего у этих «умников» не получится. Нельзя недооценивать противника, а противника, которому уже один раз проиграл – тем более. Умный дедуля за свою жизнь крепко усвоил одну истину – нет ничего постоянного, а разрушение любой, даже самой грандиозной плотины, начинается с одной маленькой трещинки и легкомысленной мысли – «та шо там її».
- Не закінчиться це добром, ой не закінчиться... – Старичек, качая головой, дошел до своего кабинета и снова углубился в документы и цифры, благо работы было много, несмотря на наличие молодых помощников. Он давно уже был на пенсии, но дома ему не сиделось, да и на работе ценили как специалиста, хоть и не всегда прислушивались. Но то дело хозяйское – ему главное предупредить, а там пусть председатель сам решает. На то он и председатель. Сам он старался поступать по совести, потому и не считал зазорным высказывать мнение.
Лида
- Ліда, підождь. Я до тебе. - остановил едущую домой Лиду женский оклик. Невысокая коренастая темноволосая отдаленно знакомая женщина с обветренным загорелым лицом, на котором жизнь отпечатала, наверное, уже навсегда застывшее недовольство, догнала ее на стареньком велосипеде.
- Здравствуйте.- Лида притормозила и остановилась, упершись ногой в бордюр, чтобы удержать равновесие на своем велосипеде.
- Мені тут сказали, ти можеш підсказать, куди можна написать, шоб інвалідність оформить.
- А что у вас случилось?- Слезла Лида с велосипеда, понимая, что быстро разговор явно не закончится.
- Та чоловіку на тракторній руку відірвало. А ніяких бумаг давати не хочуть.
- О, Господи… На работе оторвало?
- Ну, да, я ж кажу на тракторній. Він же в мене механік. Та ти його бачила, сивий такий, з вусами…
- Может… Честно говоря, не помню. – задумавшись, расстроенно мотнула головой Лида, - Когда это произошло?
- Та вчора! Він там ремонтував, а бригадир не спитав де він, та шось там вони включили… Його в лікарню відвезли, а я з ним. Живий буде, та руку ж назад не причепиш… А вони відхрещуються, кажуть - він сам п’яний був! А він же в мене не такий! От я з ними полаялась і до тебе приїхала, люди кажуть ти знаєш, шо як робить, шоб це їм так не минулося….
- Он сейчас в больнице… - Задумчиво произнесла Лида - Пусть анализ крови на наличие спирта сделают… Обязательно запишите у врачей, что травма на производстве. Напишите заявление на имя председателя, чтоб оформили и выдали акт о несчастном случае на производстве…
- Та ти не спіши, я зараз запишу…- Женщина торопливо достала листик бумаги и быстренько начала писать тут же на сидении велосипеда.
- Может, давайте ко мне домой пойдем? Что вы мучаетесь, пишите посреди дороги на коленке? - предложила Лида, беспомощно оглянувшись. Как-то на скорую руку что-то советовать, было не совсем удобно.
- Та шо мені тебе та дітей турбувать. – отмахнулась женщина, - Я зараз бистренько запишу та побігла. Мені ще на автобус в лікарню вспіть треба…
- Но лучше все-таки поищите хорошего адвоката…- посоветовала Лида, после того как продиктовала все, что знала.
- Та адвокат, то таке. Вони в першу чергу про гроші думають. А мені поки що гроші на чоловіка потрібні,- отмахнулась собеседница,- Спасибі тобі велике. Правду люди кажуть, що ти добра. А я ж раніше вірила, шо ти просто вередлива баба с претензіями,- повинилась внезапно ее собеседница.
- Ничего страшного, - улыбнулась растеряно Лида.
- О, Лида. Ты домой? – остановилась возле них соседка Лиды, тоже на велосипеде.
- Да…
- Поехали вместе. О, а что это у тебя такое красивое?- тут же сунула нос любопытная женщина к Лиде чуть ли не в сумку.
- Цветы…
- Ну, спасибі. Я побігла.- распрощалась с Лидой жена пострадавшего на производстве мужчины.
- А что это от тебя Матвеевна хотела? – полюбопытствовала соседка, глядя удивленно в спину уезжающей женщине.
- Да муж у нее травму получил. Вот и спрашивала, что и как…
- А, да слышала… Как раньше - так хаяла за глаза не стесняясь, а теперь, значит, помощи просит?
- У человека беда…
- А у тебя, что сейчас, что раньше, типа одна радость?
- Да Бог с ней…
- Все не пойму, Лида, добрая ты или глупая… - Пожав плечами, произнесла женщина, но тут же переключилась на другое, - Так, что это у тебя такое красивое в сумке?
- Та, комплектующие… Выпускное платье малой буду «варганить».
- А… Ну да… Она ж у тебя в выпускном классе… Что там? По много в этом году скидываются на выпускной, стол и т.д.?
- 500 грн.
- Та ты шо! Ого! И где ж ты деньги брать будешь?
- Не знаю… Может у Олега совесть проснется…
- Ну, это вряд ли… - соседка недоверчиво скривилась и, помахав Лиде рукой, остановилась у своего двора. Зеленые железные ворота, с местами отржавевшей краской, тихонько скрипнули, когда он открыла калитку. Залилась лаем собака.
- Циц, Пират, чертова душа! – соседка не особо жаловала своего большого серого пса, за злобный нрав и вечный голод. А еще за то, что некоторых чужих тот уважал больше, чем хозяев. Например, Лиду. Как-то она заходила к ним и проходила близко от него - толи забыла, толи задумалась о чем-то своем. Пират, в лучших традициях, вылетел стрелой с оскаленной пастью и сомкнул зубы на рукаве куртки Лиды. Но женщина, вместо того, чтоб испугаться, заругаться, матюгнуться, как сделали б все нормальные люди, просто обернулась и недоуменно уставилась на собаку со словами.
- И как это понимать?
В ответ пес (зверюга, кусающая всех без разбору!) аккуратно разомкнул пасть, виновато опустил голову и потрусил в будку!!! Соседка после этого случая долго ходила в легком недоумении и все приставала к Лиде с вопросами, «чем же та «взяла» ее собаку?». Но Лида только улыбалась, говоря, что просто любит животных, и она ей платят тем же.
Лида, бросив беглый взгляд на двор соседки, поехала дальше, прикидывая в голове более-менее оформленную идею выпускного платья. Вообще, этот год у нее был насыщенный. У Русланы был выпускной класс, у Вероники первый. Лида хваталась за голову, ища деньги детям на одежду, обувь, выпускные ленты и т.д.. От Олега толку все так же было мало, ее зарплата и регресс также были «очень скромны». Веронике в школу шли вязанные вещи-самошивки, одежда оставшаяся от Русланы и, иногда, если повезет, кое-что покупное. Руслане, правда, свекр иногда расщедривается на покупку вещей. Вон к первому сентября выделил деньги, и свекровь купила дочке белую блузку и туфли. Юбку пришлось уже шить из старых запасов материи, которые Лида (слава Богу) скопила в прежние времена. Как хорошо, что она всегда любила шить и покупала материю при каждом возможном случае – теперь есть из чего создавать одежду девочкам. В итоге у дочек вполне приличные наряды получились. По крайней мере, на торжественной линейке дочери выглядели не хуже других, а местами и лучше одноклассников. Повседневная одежда у обеих девочек была все так же сшитая/перешитая Лидой или с чужого плеча, то от Наташки, то от других родственников. Хорошо хоть дочки были не слишком капризны. Но, если в течение учебного года более менее проблемы с одеждой Лида решала, то сейчас, когда приближался выпускной Русланы, Лида не первый день ломала голову над вопросом выпускного платья. Призрачная надежда на помощь мужа или свекра, так и осталась призрачной. И Лида смирилась с мыслью, что выпускное платье придется изобретать самой. В ход пошло купленное случайно в «секонд хенде» Киева темно-синее вечернее платье. Руслане-то оно понравилось (не привыкший к роскоши ребенок не слишком требователен к вещам), но в существующем виде его нельзя использовать – видно, что не новое… Лида и так крутила платье, и этак. В итоге докупила полтора метра белой полупрозрачной материи, искусственные бело-синие лилии (будет окантовка на плечи) и планировала превратить обычное шелковое вечернее платье, фасона этак двадцатилетней давности, в нечто интересное, а может и красивое. Одно она могла гарантировать точно – ни у кого такого не будет, а уж чем-чем, а оригинальностью щеголять Руслана уже привыкла. Вроде бы… Лида очень надеялась, что это так. В селе все «не такое, как у всех» проходило со скрипом и под активное обсуждение - очень уж силен местами был стадный инстинкт. Хотя, последний год ситуация вроде немного наладилась, если можно так сказать. Сверстники уже дочку практически не донимали за ее непохожесть - толи привыкли, толи повзрослели, а может поспособствовал факт наличия у нее кавалера. А ведь еще пару лет назад одноклассники прохода не давали - и книги рвали, и вещи прятали, и обзывались… Лида так переживала за дочку… Она ее, конечно, старалась отвлечь хорошими книгами и общением, и поощрением ее творческих наклонностей, но втайне очень боялась, что дочь сорвется и решит быть как все и пропадать на гульках. Но нет, обошлось – «гульки» дочь не привлекли. Иногда она посещала танцы в Надином клубе, но не более. Нет, Лида ничего не запрещала и отпускала Руслану с подружками, хоть и сидела, как на иголках, пока дожидалась ее с дискотеки. Но дочка, порадовала - сходив на танцы пару раз в восьмом классе, она недоуменно возмутилась «глупостью поведения подруг» и ушла с головой в книги, рисование и пение. Через время сходила еще несколько раз, но без особого энтузиазма. На дискотеку девочка шла исключительно в целях потанцевать, а не как ее сверстники - попить водки за клубом или еще чем в темноте заняться. Остальное ее не интересовало. Она в нем (и слава Богу!) – «не видела смысла»! Наташка долго истерически хохотала услышав эту фразу, но контраргумента найти не смогла.
А потом каким-то чудом появился Лешка… Вот просто в один из дней взял и завернул в гости! Потом еще и еще, несмотря на Русланин имидж странной и нелюдимой дикарки. А потом вообще, на удивление всему селу, начал, не таясь, стойко перенося все подколы сверстников и Лиды, с ней встречаться. И пусть сейчас у них не особо ладится, дочь все свои переживания предпочитает рассказывать матери или излагать на бумаге, а то и вообще отвлекаться учебой, что не может не радовать. А Лешка… Ну если умный, то будет возвращаться и дальше после каждой ссоры (тем более поводы у них до смешного наивные), если нет- то и не нужно. Не сошелся ж на нем, хоть так вовремя и появившемся, клином свет, и уж эту простую истину она сумеет до дочери донести.
Наташка
Наташку и ее отца на остановку автобуса провожала Руслана. Повесив сумки на велосипед, она бодро шагала, несмотря на раннее время. Еще бы, она сегодня и не ложилась, бродяжничая где-то всю ночь со своим кавалером. Интересно, Лида и после этого будет рассказывать, что малая все еще с ним только о звездах разговаривает? Покосившись на вымахавшую выше ее племянницу, Наташка с некоторой завистью вздохнула. Да, у нее с рождением ребенка на гудеж времени не осталось… Но вроде пора, да и стремно было вообще бездетной остаться после стольких-то абортов. Вон организм и так «по привычке» выкинул дите раньше срока. Когда Наташка первый раз увидела это семимесячное тельце - боялась к нему не то, что прикоснуться- даже подойти. Такое все маленькое-маленькое… Они с Сагиром размотали его- посмотрели и быстренько замотали обратно- так дите хоть немного на ребенка было похоже. А то ж казалось тронь его и оно сломается… Но ничего… Сынок вроде подрос, вес, правда, у него все так же недостаточен, но сейчас, для своих шести месяцев он выглядел вполне нормальным ребенком. А еще у Лиды на козьем молоке периодически подкармливают. Кто б подумал, что она будет к сестре ездить за молоком, тряпками на подгузники, пеленками, распашонками, запасами старой материи на все это детское… Эх, а ведь все так хорошо начиналось. Работа в коммерции, хорошие бабки, но то ввязались с Сагиром в одну авантюру, то в другую… То проворовались немного, хозяйка б и не заметила, но нашлись же «добрые люди» - донесли то, что Наташка по пьяни разболтала… Потом пришлось шифроваться несколько месяцев как зайцам, потом, когда их-таки «выщемили привлеченные братки» еле слезно уговорили не убивать. Хорошо, что Наташка уже беременна была – пожалели. А потом, мать, перепуганная до полусмерти после пары визитов «рекета» домой, куда она приехала буквально на пару дней, уговорила отца продать дачу и отдать Наташкины долги… Отец, конечно, возмущался, кричал «сами вляпались – сами пусть и выкручиваются», «если ничего не должны - пусть честно скажут, а не прячутся за родительские спины, как нашкодившие коты…». Ага - щаз…! Да если б они всю правду рассказали – их бы там и закопали… И беременность бы не помогла. Наивный. Это хорошо, что мать не проговорилась ему, что они тупо проворовались, а то б ни в жизнь не согласился денег дать. Но ничего, мать уболтала – пронесло. Но, к моменту рождения ребенка, они с Сагиром сидели в пустой квартире, с «зубами на полке», с трудом нашкребая деньги даже на сигареты, когда уже «уши пухли» и перебиваясь продуктовыми подачками от родителей из села и от Лиды. Хорошо, что у сестры, которая гораздо ближе чем мать с отцом живет, и мясо, и молоко, и яйца, и овощи есть, и жадностью она не страдает. Правда припахивает, зараза, на свои огородне -хозяйственные работы… Сагир вон до сих пор не может без содрогания вспоминать, как они весной ей навоз разносили по огороду. Корытом - неудобным, тяжелым, вонючим, грязным… Бр-р-р, но приходится приезжать – жрать-то хочется… А вот с деньгами все хуже. Работы пока у обоих не было, мелкие доходы от случайных подработок Сагира уходили с такой скоростью, что их Наташка даже заметить не всегда успевала. У Лиды денег не попросишь – чего нет, того нет. Не, ну на смесь малому еще может изредка помочь, выкроить из каких-то запасов, хотя откуда у нее запасы при копеечной зарплате вообще не понятно. Но уже на сигареты фиг даст, еще и морали прочитать успеет. Короче, денег не было вообще… Хорошо, что мать вчера отца прислала, с денежной подмогой из накопленной за полгода пенсии – они там, в своем селе сидят безвылазно, им деньги и не нужны. Вот и приезжают раз в полгода пенсию получить, за квартиру заплатить и любимой дочке денег подкинуть. Естественно, Наташа по телефону матери жаловалась чуть ли не каждую неделю на тяжелую жизнь и нехватку средств на ребенка. Чтоб она, да мать не смогла развести на бабки! Это ж не Лида, та только мясо да сало может попросить, и то, если удачно на разделку свиньи попадет.
На улице было зябко, только-только светало. Ребенок у Наташки на руках спал, отец шел рядом с задумчивым видом. Эх, а были ж времена, когда ее от порога до порога на машине доставляли…
- Спасибо, Русланка. – произнес отец Наташи, когда племянница сгрузила сумки у остановки и уселась на багажник велосипеда, ожидая автобуса. – может, едь домой, досыпай? В такую- то рань ради нас встала…
- Не, ну я ж удостоверюсь, что вы сели. А вдруг автобуса не будет? Как вы это все обратно тащить будете? – отмахнулась Руслана. Впрочем, она была права, автобусы ломались с такой регулярностью и ходили так непредсказуемо, что все могло быть.
- Да и не хочет она спать, еще ж и не ложилась – хмыкнула многозначительно Наташка, стараясь, если не испортить, так хоть немного разбавить восторженное впечатление у отца от внучки. И почему он так с ней замечательно общий язык находит? Отец с его закостеневшими принципами и мировоззрением на всех вечно ругается, Лиду вечно костерит, Наташке уже мозг вынес на тему того, что она не расписана с Сагиром, шалопаями обзывает, отгоняет, когда что-то делает, а этой ни разу чертей не выписал! Русланка то, Русланка это… Прям зло берет… Она ведь не так уж и идеальна. Не отличница, в отличие от Наташки, не монашка - вон сегодня со своим парнем где-то всю ночь лазила… И почему все всё равно так уверены, что она чуть ли не святая!? Почему все ее жалеют, любят? Почему Лида в ней уверенна? Почему отец смотрит на эту пигалицу словно сквозь розовые очки?
- О, вот наш автобус,- Наташка первой заметила старый, пыхтящий пыльный «лаз», выползающий из-за поворота.- сумки подашь?- обратилась она к Руслане.
- Конечно, не тебе ж их с малым тащить,- улыбнулась та, и, прислонив велосипед к остановке, взяла две сумки в руки.
- Эту давай я, она тяжелая,- отобрал у нее одну дедушка.
- Да ладно, они все нормальные. И не такие таскали, - Руслана, не особо напрягаясь, взяла вторую сумку с буряком и морковкой, по весу не намного меньше, и подошла вместе с другими желающими к открывающему двери автобусу. – племяшка была явно в хорошем настроении.
Занеся им сумки, Руслана спрыгнула с подножки автобуса и, запрыгнув на велик, укатила в сторону дома. Наташка проводила прыткую девчонку завистливым взглядом. Счастливая, ей с малым два часа в автобусе не тарахтеть и генеральную уборку потом дома не наводить, и хавчик на двоих мужиков не готовить, и не изображать пай-девочку перед отцом, чтоб точно денег дал… Эх…
Олег
- Папа, угадай, сколько у меня четверок!? – лучезарно улыбнулась мне дочь. Руслана носилась по комнате в сине-белом платье (очередное творческое творение Лиды) с накрашенной физиономией, замысловатой прической на длинных волосах и в белых босоножках на высоких каблуках. Вид был, прямо сказать, непривычен. Как-то я привык видеть своего ребенка без краски на лице и в менее вычурной одежде. Хм, а она у меня очень даже красивая!
- Ну… Три-четыре,- задумчиво произнес я, помня, что аттестат за 9-й класс у нее был с массой четверок и кажется даже с одной тройкой.
- Одна!- торжественно заявила Руслана.
- Ух ты! Как так? А остальное что? – я сделал подозрительное лицо, впрочем, догадываясь, что явно не тройки.
- Пятерки! – девчонка обиженно надула губы, взмахнув длиннющими накладными ногтями. Один тут же зацепился за комод и красиво спланировал на ковер.
- Ай, зараза! И как с ними тетя ходит!? Ма, у меня опять ноготь отлетел!
- Клей на комоде,- послышался невозмутимый голос бывшей жены, вышедшей с иголкой и ниткой и начавшей деловито что-то пришивать прямо на дочке.
- На, держи нитку в зубы,- она дала дочке кусок нитки,- а то еще пришью тебе память,- Лида сделала страшное лицо, и дочка фыркнула, но послушно взяла нитку.
- И как ты так умудрилась оформить аттестат? Опять Лидина методология? - заинтересовался я, вспомнив, как бывшая жена интересно подходила к формированию своего красного диплома в институте. Оригинальная такая и простая, как табуретка, система, требующая пристального внимания большей частью к тем предметам, оценки по которым уходили в диплом.
- Естественно! Все благодаря мне – довольно кивнула головой Лида, уже приклеивая дочке «коготь». Ногтем, это пластиковое чудо длиной сантиметра в три, называть у меня б язык не повернулся.
- Не, ну я тоже участвовала! Экзамены-то я сдавала!- возмутилась Руслана, придерживая новоприклеенный маникюр.
- Ну, с этим никто не спорит. Но правильный подход тоже много значит,- пожала плечами Лида.
- Так, Руслана, ты все? Готова? Все на тебе зашили и приклеили? – Поинтересовался я, наблюдая за тем, как Лида критичным взглядом окидывает дочку, отложив клей и иголку с ниткой.
- Вроде, да,- дочка немного растерянно пожала плечами.
Вообще-то я просто заехал, а подвезти ее к школе, где будет проходить выпускной, меня уже Лида (как всегда, ненавязчиво) припахала. А глядя на эти ногти, каблучищи и платье, я не смог возражать. Идти в такой «экипировке» пешком километр до школы по щедро изобилующей колдобинами дороге - ребенку было бы очень «весело». Наверняка, новые босоножки натерли бы по пути все, что только можно (это ж любимая забава женщин - покупать обувь, которая трет/жмет и причиняет массу неудобств), а ей же в этом, по идее, потом еще целый вечер дефилировать… Хоть Руслана и не шла на неофициальную часть выпускного (деньги на это я у себя из скудного бюджета как-то не выкроил, а Лида просто не смогла обеспечить), это все равно долго.
Ира, конечно, была не в восторге от моего желания заехать на выпускной дочки, но скандал не учинила, что уже было неплохо. Да и не мог я, при всем ее недовольстве, проигнорировать такой день.
- Папа-дядя, можно я с вами?- подбежала Вероника.
- А ты потом куда?- спросила тут же осторожно Лида.
- Потом - к своим, а на праздник – позже приду.- ответил я, вспомнив, что от меня что-то там еще Ира хотела.
- Не, Вероника, мы с тобой и пешком пройдемся,- правильно сориентировалась бывшая жена.
- Ну вот, и на машине не покатаешься с вами по селу,- обиделась младшая и гордо ушла в свою комнату.
Я вышел на улицу, к своей подаренной братом «по наследству» бежевой Таврии. Да, брат у меня был определенно более «крученный», чем я. Он себе уже на новенький Форд «накрутился», вот и, так сказать, поделился со мной своей первой «рабочей лошадкой». Да, Таврия - это еще то ведро с болтами, требующее внимания и денег чуть ли не каждые выходные (то одно сломалось, то другое), но это была все же машина и стоимость деталей у нее была вполне приемлемая. А у меня в кои-то веки появилась возможность ездить по собственному графику, а не как повезет, с учетом весьма капризного поведения общественного транспорта.
- Ну что, поехали, выпускница?
- Поехали – Руслана, робко улыбнувшись, села в машину. Она явно неуютно чувствовала себя в непривычном образе.
Дорога до школы заняла не много времени. Паркуясь возле большого двухэтажного украшенного плакатами здания, я невольно вспомнил как первый раз приехал сюда с дочкой на мотоцикле. Как же давно и одновременно недавно это было… И как сегодня она мало похожа на ту маленькую озорную девчушку вертящуюся как дзыга на баке «Тулы»…
- Ну, я пошла, - Руслана с видом прыгающего с обрыва пловца вышла из машины. Мда… Если у нее и каждый день школы был таким, то неудивительно, что она так радуется ее окончанию. Но, если палки, одна четверка в аттестате – это ж практически серебряная медаль! Однако! Какая у меня умная дочка!
На пороге школы уже стояло две ее одноклассницы. Белые красивые платья, явно не «самошивки», сверкающие украшения, но…на их фоне Руслана в своем платье-переделке выглядела неожиданно ярко и броско – как роза среди полевых сорняков. И чувствовала себя, похоже, так же. Мда…
Девочки оценивающе ее рассматривали. Они обе были также на огромных каблуках, с густым макияжем на молоденьких мордашках. Одни ресницы, большие, черные, словно по килограмму каждая, чего стоят… Вот зачем им косметика в таком возрасте? Они ж не красивей, а старше кажутся, вульгарней… Но нет - мажутся, красятся с азартом мартышек. Хорошо хоть Руслана этим не сильно увлекается – явно сказывается воспитание Лиды. Хотя сегодня и у нее были длинные синие ресницы (вот, интересно, кто из них решил, что это красиво?) и накрашенные губы.
Торжественная часть выпускного проходила в большом зале колхозного клуба. На столь знаменательно событие собралась чуть ли не половина села – много чужих людей пришло просто из любопытства (сельский менталитет - всегда быть в курсе всего что происходит). Все места зала были заняты, как и проходы между рядами и под стенами. Я, приехав с небольшим опозданием в компании увязавшейся Ирины, смог посмотреть на Руслану только издалека, а Лиду с Вероникой даже не нашел в этой массе народу. Да и не сильно-то пойдешь искать их в такой толпе, рискуя наступить кому-то на ноги, собрать пару дюжин плевков в спину и чувствуя лопатками настороженный взгляд Ирины. Пришлось радоваться высокому росту и довольствоваться наблюдением издалека.
От вступительной речи директора школы меня отвлек разговор неподалеку.
-Які всі гарні. В білих платтях, хоч зараз заміж видавай.
-Так ото ж плаття і покупали одразу на все, щоб два рази тратить гроші.
-Ой, а чия то така дівчина, в синенькому з цвєточками на плечах?
-Та тож цветоводши! Бач яка гарна. Кажуть ще і співа гарно.
-Да? А я чула вона наче малює…
-Та ні, вона вірші складає! Я бачила в школі були на стенді.
-Та ні, кажу тобі, вона співа. В Наді на празниках же виступала, і в район кажуть їздила.
-Ти диви яка. Кажуть ще і роботяща.
-Ото комусь пощастить.
-Та до неї ходить хлопець. Цей… фермера син…один з двойняшек…
-А плаття в неї бач синє, мабуть заміж ще не збирається.
-Та то така, шо вчиться далі піде…Розумна ж мабуть, з такою-то матір’ю…
Я прислушивался с изумлением к разговору каких-то местных бабок. Дочка на сцене среди одноклассников, и правда, смотрелась броско. Ярко-синее платье среди белых при всем желании сложно не заметить. Но бабки-то, бабки сельские! Всю подноготную знают! Как еще всю родословную до пятого колена не перечислили?
Выпускники что-то торжественно рассказывали, пели, танцевали вальс… В общем, обычная программа выпускников, а я все не мог привыкнуть к мысли, что моя дочь уже окончила школу. Это ведь она уже совсем взрослая… Как быстро… И сколько я всего пропустил… И пропускаю с Вероникой… Нахлынувшее сожаление и щемящая тоска были почти физически ощутимыми, когда Ирина потащила меня к выходу, возвращая в реальность. Народ начал расходиться – торжественная часть окончилась, а на банкетную меня никто и не звал.
После окончания школы, по идее жены, дочка планировала поступать в университет. Я, естественно, был только «за», но выбранная ею профессия, как и едва ли не самое «скромное» в Донецке учебное заведение меня «немного» смущала. Нет, я, конечно, понимаю, что Лиде с ее начавшейся чередой судов, очень пригодился б в семье юрист, но дочка-то тут причем? Руслана же, похоже, сама толком не знает, что она хочет, как, в принципе, и большинство в ее возрасте. Она приняла решение, руководствуясь идеями мамы, амбициями моего отца и советом Альберта (ее учителя музыки, встреченного случайно в подземном переходе Донецка) в духе «А что ты теряешь!». Нет, Альберт, конечно, интересный малый, и сориентировался неплохо, если учесть, что к нему, на свою голову поздоровавшемуся с бывшей ученицей, бегущей на автобус домой, неожиданно обратилась за советом, незнакомая женщина (моя мать). Но как насчет нервов? Да и руководствоваться в таком деле советом, данным чужим человеком, как-то нелогично. Порой у меня вообще такое ощущение, что Лида и логика вещи несовместимые, но Руслана прислушивается к матери больше, чем ко мне. И, при всем желании, я порой не могу с уверенностью сказать насколько она права или не права. Слишком хорошо знаю манеру бывшей жены, поступая нелогично, выполнять невозможное. А тут еще и отец поддержал амбициозную идею Лиды. Может, учитывая свой опыт поступлений и просто считая, что его внучке точно хватит мозгов на поступление в ВУЗ. Но мозгов-то может и хватило бы, далеко не глупая она девочка (как-никак с одной четверкой школу закончила и это при ее-то нагрузке работой!), но вот уровня подготовки сельской школы, связей, денег, в конце концов… Ведь когда отец поступал в институт все было не так, да и когда я поступал, было гораздо проще… Тогда можно было рассчитывать на знания, а сейчас… Сейчас другие времена, другие реалии.
Надя
- Ось, клади сюди речі, перевдягайся, та приходь. Закриєшь, а ключи мені потім занеси, - Надя положила ключ от своего кабинета на стол и оставив Руслану избавляться от красивого но не совсем практичного выпускного наряда, вернулась к своему посту на входе в дискотеку. Леонид, мог конечно не надолго подменить, но именно ненадолго. Собирать деньги за вход в дискозал было ее святой обязанностью и одним из любимых дел, как, впрочем, и контролировать кто куда и с кем ходит. Как же она это любила – все про всех знать. При необходимости она могла столько интересного родителям этой молодежи рассказать… Но ее редко спрашивали, кто-то свято уверенный в правильности ребенка, но большинство просто чтобы не расстраиваться. Ведь гораздо проще сделать вид, что проблемы нет, чем тратить силы, нервы на предотвращение возможных неприятных последствий. Желание положиться в жизни на «авось», в том числе, и при воспитании детей, было очень распространенным. И как не намекай какой-нибудь мамаше, что пора начать интересоваться жизнью своего чада – большинство упорно делают вид, что не понимают, а то и недовольно кривятся мол, «не лезь не в свое дело». Вот когда дочка уже с пузом приходит, до них доходит, что пора что-то решать, «бо шо ж люди скажут»,. иИли когда пацана менты повяжут – спасать «золотого мальчика» бегут всем семейством, а до того… До того - молодежь могла творить все, что им вздумается, главное, чтоб родителям не мешали.
Сегодня было особенно людно – школьники, как в их селе, так и в соседних, праздновали выпускной. Официальная часть торжественного мероприятия, проводилась в клубе у Нади, а на пьянку выпускники и их родители отправились в кафе через дорогу. Руслана и ее родители не пошли в кафе. Денег на эту часть у Лиды не нашлось, а Олег странно, что на официальную часть пришел. Ирина на нем разве что не висела, чтоб муж не дай бог сильно не отвлекся на бывшую семью.
Надя считала, что Лида могла бы и «пошкрести по сусекам» ради банкета, все таки один раз в жизни у девочки такое событие. Но нет, эта семья жила по каким то своим приоритетам. Вчерашняя школьница осталась абсолютно равнодушна к расставанию с одноклассниками и пьяным застольям и предпочла просто очередную дискотеку у Нади. С тех пор как девочка поссорилась со своим ухажером, она стала чаще появляться на танцах, но все также приходила именно танцевать, собрав вокруг себя и на танцах компанию подруг по кружкам. Она танцевала, а Лешка нарезал круги по периметру, то и дело провожая Надю, Руслану и всю остальную компанию девочек до дома, при этом оба старательно делали вид, что никакого отношения к друг другу не имеют. Что там у них не ладилось женщина не знала, но наблюдать за этими искренними и явно платоническими порывами со стороны было очень забавно и одновременно любопытно. Это как же 18 летнему пацану мозг вправили, что он только смотрит влюбленными глазами, а руки распускать даже не пытается? Ведь Надя знает как он себя может вести с местными девицами – вполне по шаблону сельских парней. А у тех романтические вздохи в программе не присутствовали отродясь. Хотя… Что про него говорить, если и остальная шпана перед Русланой элементарно терялась. За все время пока эта девочка ходила на дискотеку Надя ни разу не видела, и даже не слышала (а в селе слухи это отдельный и едва ли не самый важный источник информации), чтоб к дочке Лиды кто- то неуважительно обратился или неприлично над ней пошутил. Ни разу! Вот как такое возможно?
Надя не переставала изумляться способностям Лиды и ее детей, влиять на людей, а сегодня к этому изумлению добавлялось и легкое сожаление – одной ходячей батарейкой под боком меньше. Присматриваясь к Веронике, Надя с сожалением понимала, что меньшую дочь родственницы в кружки не заманишь никакими коврижками. Не тот характер. Но даже это недовольство сегодня легко терялись на фоне более приятных планов и воспоминаний - личная жизнь Нади стала неожиданно налаживаться. На горизонте появился интересный мужчина, промышляющий снятием заговоров и лечением. И не просто на появился, а начал активно ухаживать за женщиной, даже не мечтавшей уже о подобной романтике и внимании. При этом муж-пьяница абсолютно спокойно уехал к своим родителям, согласившись на развод.
- Мда, я смотрю, выпускники уже добрались до спиртного, - хмыкнул Леонид, глядя на ввалившуюся в зал компанию ну о-очень веселых школьников.
- Та, вже давно. Марина в зале всі поли встигла замести своїм білим платтям, а Вітька он взагалі готов. – хмыкнула Надя.
- Каждый год одно и тоже.
- Батьки собі зайнялись святом, діти собі. А чого ти чекав? Вони вже дорослі.
- Та какое там взрослые…- махнул рукой Леонид. У них же ветер в голове гуляет. О, Руслана уже переоделась, словно и не относится к выпускникам – он удивленно провел глазами, отдавшую ключ Наде и проскочившую в зал, девочку.
-Так вона ж з ними і не гуляє.- потвердила Надежда.
- Денег нет?
- І грошей, і бажання. Руслана сказала і без п’янки за такі гроші обійдеться.
- Кто бы сомневался – рассмеялся Леонид. Он искренне восхищался Лидой которая смогла воспитать настолько здравомыслящих детей. Сама мать выпускницы ушла домой сразу после торжественной части, впрочем, как и Олег с Ириной. Увидев сегодня на мероприятии кардинально изменившую имидж вторую жену Олега, Леонид только диву дался. Ирина коротко подстриглась и перекрасилась в какой-то пепельный с фиолетовым оттенком цвет, еще больше похудела и теперь напоминала толи суповой набор, толи вешалку с мочалкой на голове. Вот как можно было Лиду ее на нее Лиду променять? Чем Олег смотрел при таком обмене непонятно. Сам бы Леонид, за такую женщину, как Лида, два десятка подобных «красавиц» отдал и считал бы что мало. Эх, не ценят люди своего счастья, когда оно есть…
Мужчина, сидя возле Нади и продавая жвачки, сигареты и прочую мелочевку (мелкая нелегальная торговля при дискотеке приносила хороший дополнительный заработок), задумчиво смотрел на бегающую туда- сюда веселую молодёжь, активно выпивающую за клубом «за окончание школы», выясняющую отношения, дурачащуюся, творящую откровенные глупости в честь праздника, и с грустью думал о том, что формулировка «такое событие один раз в жизни бывает» просто смешна. Это ведь не более чем повод выпить и победокурить. По большему счету, все в жизни бывает только один раз. Ничего никогда нельзя повторить, переиграть, отмотать, переписать. Просто далеко не сразу да и не все это понимают. Сама жизнь она одна, и ничего в ней никогда не повторяется… Единственное что можно, - это попробовать начать новую страницу, как это сейчас делает Надя. Начать, учитывая опыт и старые ошибки, но и в этом случае не у всех есть шанс. Юность, как молодое дерево, проще адаптируется к любым условиям, она гибче, мобильней, рискованней, но чем старше становится человек, тем больше костенеет, с большим трудом на что-то решается, сложнее переносит смену привычного, пусть даже и до чертиков надоевшего порядка жизни. Вот тот же Леонид так жил, крутился в поисках денег, воспитывал дочь, регулярно ругался с женой. По большому счету все надоело до чертиков, ничего не вызывало сильных эмоций, радости, искренней улыбки (ну может изредка общение с Лидой, но оно было так редко и то мимоходом), но вот что-то менять он даже не планировал. Не видел возможности выскочить из этой колеи, все силы уходили на то чтоб в ней просто не затоптали… Именно потому его так удивляла неожиданная решительность, желание Нади круто менять что-то в жизни, верить в любовь, романтику, по сути - в сказку. Откуда в ней это взялось?
Олег
Сегодня дочки были у меня в гостях. Вероника с Юлей, старшей дочкой Иры, азартно «резались» в компьютерную игру «супер Марио» на приставке к телевизору. Хорошо, что Ирины дома не было – она терпеть не может их громкие визги, крики, радостные вопли и подпрыгивания вместе с табуреткой (подражание прыжкам человечка на экране). Ира с младшей дочкой отдыхали на море (что там можно делать две недели для меня та еще загадка) и Руслана с Вероникой или без, пользуясь случаем, частенько ко мне заходила. Благо, с Юлей они обе отлично находили общий язык, то и дело веселясь от души.
Руслана, оценив степень занятости Юли и Вероники, ушла из зала и уселась со мной на кухне за столом с чашкой компота, делясь планами на завтра. Утром она собиралась в компании с бабушкой нести документы в университет. Сегодня они выяснили, что приходить нужно пораньше, так как там просто фантастические толпы желающих.
Я, не теряя-таки надежды как-то повлиять на ее решение, принес каталог учебных заведений и решил, пока еще не поздно, попробовать заинтересовать дочь чем-либо иным. Да, каталог старенький, но основной подбор профессий есть. А новинки со странными названиями я обсуждать пока тоже был не готов.
Озеленение, нашу с Лидой профессию, Руслана отмела сразу, поскольку «химия- это не ее, и вообще ее в школе толком не преподавали» (ну да, имитация химических реакций без реактивов, на уровне «представьте, что мы добавили это, а получилось вот это» – очень смешно). Математику отправила «в урну», мотивируя нелюбовью к точным наукам (здесь я даже не спорил, так как сам чистый гуманитарий). Филология ей не угодила «хромающими на обе ноги» познаниями иностранного и невнимательностью к запятым (однозначно, моя наследственность). Дизайнерские профессии – их невостребованностью, хотя к этому у нее явно были склонности. Архитектуру (тоже ведь вариант рисования) «в отставку ушли» демонстративными требованиями к точности. И… мы уперлись в юриспруденцию. Там, видите ли, «и вступительные «относительно простые», и ничего из математики нет, и вообще нужная профессия»! Ребенок аргументированно отмел все остальное, имеющееся в наличии. Я даже как-то засомневался в собственной неправоте. Меня разгромил в пух и прах шестнадцатилетний ребенок! Может из нее и правда выйдет когда-то юрист? Но Донецкий государственный Университет, Экономико-правовой факультет… Шансов же поступить туда без блата просто нет… Чем Лида думает, подбивая ребенка подать туда документы? А если не поступит? Год потеряет, если в какой-то техникум не устроится с горя. Жаль же и нервов дитя в случае неудачи! И куда подевалась при обсуждении этого вопроса извечная здравость рассуждений моего отца?...
Но дочка была настроена оптимистично, или просто храбрилась. По плану ее ждало три вступительных экзамена: право, украинский язык и иностранный! Иностранный, которой в сельской школе преподавали через пень-колоду, и склонности к которому у Русланы в принципе не было. Да и откуда? У Лиды ее не было, у меня тоже не наблюдалось. Помню, любимое выражение моего преподавателя было - «к твоему английскому нужен еще один переводчик на нормальный английский!». Отец, послушал мое возмущение и … оплатил дочке курсы по подготовке абитуриентов. Это, конечно, замечательно, но выучить за месяц то, что другие учат шесть лет… Шансов нет… Впрочем, дочка, похоже, об этом не догадывалась и бодренько носилась каждый день на курсы, несмотря на убийственную жару. Лето в Донецке в этом году вступило в свои права резко, норовя расплавить весь асфальт в городе и поджарить всю имеющуюся зелень. Деревья и цветы во дворе приходилось поливать каждый вечер. Катальпа, посаженная этой весной, так и норовила «склеить ласты», а цветы, находящиеся на солнце, в обед вообще прикидывались трупиками, так и стараясь распластаться по земле половыми тряпочками. Розы и те «горели»! Хоть кактусы начинай садить... Правда, раньше срока поспели красные сливы, на которых теперь в прямом смысле «паслись» дочки и все приходящие гости.
Вот и сейчас, пока я вышел полить сад, Руслана выбралась из дому со мной за компанию и тут же повисла на дереве, выбирая «смотрящие на нее» плоды, не ведясь на уже упавшие. И мелочи жизни, что на земле более спелые, чем на ветвях.
Через некоторое время, спрыгнув с дерева, дочка перебазировалась на иргу, на смородину, потом поискала абрикосы.
-Дите, а ты ужинать вообще планируешь?- решил поинтересоваться я, наблюдая за ее хаотичными перемещениями.
-Не-а. Что-то не хочется.- протянула дочка, забрасывая в рот очередную жменю ирги. Лидина манера - от души наесться ягод-зелени и ничего более существенного не искать. Впрочем, витаминами ребенок будет обеспечен в полном объёме, а в такую жару есть и правда не особо хочется.
«Проинвентаризировав» все плодово-ягодные растения на участке, девочка утопала в дом и, пока я все полил, бодренько разложив тетради, уже делала заданные на дом упражнения, «одним глазом» смотря включенный Юлей фильм. Вероника крутилась тут же, внимательно изучив программу и объявив, что это комедия. Честно говоря, посмотрев фильм минут десять, я в этом начал сильно сомневаться.
- Что это за комедия такая, где за десять минут от начала уже три трупа? - не выдержал я.
- Ну… Видимо мрачная комедия- хмыкнула Вероника.
- Может потом веселей будет - поддакнула Руслана, от тетради.
- Ага, еще больше веселеньких таких трупов. – хмыкнул я. - Руслана, а у тебя вообще как? Получается делать задания, смотря телевизор? - заинтересовался я, совсем не уверенный в том, что подобный метод обучения (один глаз в тетради, другой в фильме) эффективен.
- Вполне… Вроде бы - неуверенно ответила Руслана, озадаченно читая только что написанное в тетради. – Знаешь, я за эти две недели столько всего нового узнала… Оказывается, предложения в немецком языке имеет четкую структуру, и имя существительное стоит только в определенном месте, как и глагол!
- А в школе тебе это что не рассказывали?
- Эм… Ну может когда-то и рассказывали, но либо невнятно, либо я это пропустила. Зато теперь так интересно!.
- Ну-ну…- я отошел, с сожалением косясь на тетрадь. И я, и Лида учили английский, а у ребенка в сельской школе был только немецкий. При всем желании помочь дочке с изучением этого языка мы не могли. А с учетом ее нагрузки работой, странно, как вообще она умудрилась сдать иностранный в школе на пять! Но дите, поражая меня своим оптимизмом, вгрызалось в предоставленные ей знания с остервенением голодающего волка. Иностранный язык в полном объёме она за этот срок, конечно, не выучит, но может для поступления ее рвения хватит? Там вроде просто зачет. Хотя, как по мне, замахнулась она все же высоковато. Сельская школа, подготовка хромает на обе ноги, нынешние положение вещей с поступлением (все поступают за взятки, а на такой факультет так подавно, я специально теперь у многих знакомых спрашивал)… Нет у нее реальных шансов… Ну, разве что случится чудо… Но в чудеса лично я давно уже не верю.
Лида
Лида сидела под корпусом университета как на иголках. Дочка сдавала третий экзамен и Лида «работала моральной поддержкой», но кто б поддержал ее… После того, как Руслана-таки подала документы в приемную комиссию университета, отходила на подготовительные курсы, оплаченные свекром, началось самое страшное – экзамены. Лида ничем не могла ей помочь, кроме как молиться.
Первый экзамен - право, дочка сдала на «3»… Руслана так расстроилась, что хотела сразу и документы забрать, но Лида ее отговорила. И предложила пока не говорить дедушке о трояке. Это было конечно неправильно, нелогично, но… Лиде казалось, что так будет лучше. Руслана послушала ее - не сказала, и умудрилась даже зачетку не показать, мотивируя какими-то приметами. Иногда хорошая фантазия - это очень неплохо.
А потом, когда Руслана сдавала второй экзамен, внезапно случилось чудо - из Киева пришла разнарядка добавить еще десять мест в украинскую группу. В единственную из всех факультетов и специальностей - именно в ту, в которую подала документы дочка. Девочка из приемной комиссии с перепуганными глазами попросила их не забирать документы, так как многие уже забрали и у них получался уже … недобор! Такого не было лет десять точно! Второй экзамен дочь сдала на «4» и теперь ей было главное сдать зачет по – иностранному языку. Лида от нервов сгрызла все ногти и уже принялась за пальцы, а дочка все не выходила. Она должна поступить! Ей так досталось с этим сбежавшим Олегом, с этим хозяйством, селом, невероятным давлением в школе, работой, прополкой… Судьба просто не может ребенка столько обделять! Ей должно повезти!
- Мама,- на порог, минуя охрану здания от издерганных родителей, выскочила Руслана.- я сдала! Ты не поверишь, мне попалось задание, которое вчера подробно рассказывали как пример на консультации! Преподаватель была просто в шоке. Из шестидесяти билетов мне попал именно тот. А, вообще, оказывается, я не так уж и плохо знаю немецкий. Там такие уникумы были, на фоне которых мои состоящие из элементарнейших фраз рассказы о родном городе, поражали своей красочностью и велеречивостью!- Руслана взахлеб рассказывала о прошедшем зачете, а Лида, слушая и счастливо улыбаясь, продолжала мысленно молиться, чтоб спустя три дня увидеть фамилию дочки в числе студентов. Пока не увидит – не поверит. Неужели такие чудеса и правда бывают?
В списках Руслана была. А при оглашении на торжественном собрании поступивших пропускного бала «6» (два экзамена и один зачет) аудитория, в которой была не только будущая группа Русланы, удивленно ахнула. Когда все начали расходиться, Лида подошла к объявлявшему результаты мужчине, представившемуся в самом начале толи деканом, толи заместителем декана факультета на который поступила дочь.
- Вы не пожалеете, что приняли этих студентов!
- Будем надеяться,- произнес с улыбкой мужчина. Кто-то из них явно очень везучий.
- Эта группа будет самой сильной и Вашей гордостью!- с горячим убеждением произнесла Лида, почему-то уверенная в том, что говорит.
- Все может быть…
Лида со счастливым выражением лица побежала догонять дочку, а мужчина посмотрел вслед уходящей вместе с новоиспеченной студенткой женщине и удивленно потер глаза. Над ними стоял странный светлый блик, словно огромными крыльями обнимая обеих. Он моргнул и странное видение исчезло. Привидится же всякое… А ведь женщина вполне может оказаться права. Эта группа, с проходным балом 6, была единственной набранной незапланированно. Ее никто не проплачивал и здесь собрались, похоже, именно желающие учиться или просто отъявленные везунчики. А еще он точно знал, что, несмотря на низкие оценки, выставленные на первом экзамене, ответы многих из них были очень даже интересными…
Наташка
Лида носилась как на крыльях, вся на радостях, что племяшка поступила. И матери уже успела в село позвонить, и Очирке притащить пару игрушек, и Веронику шоколадкой порадовать. Даже Наташке досталась какая-то безделушка, купленная спонтанно просто так на рынке.
- Было б чему радоваться. Ну, поступила, ну и что? Вон я, помнится, тоже поступила в свое время. И что? Чем это мне помогло? - пожала Наташка плечами, с некоторой досадой наблюдая за едва ли не светящейся от счастья Лидой.
-Наташ, не сравнивай. Ты медалистка, с нормальной подготовкой. Если б не твоя дурь, у тебя было б блестящее будущее.
-А типа у этой малявки дури нет? Я тебя умоляю, вот сейчас как дорвется до свободы и мальчиков…
- Не, не думаю.- Лида отмахнулась от фразы сестры как от несуразной глупости.
- Думаешь все еще своего Лешку будет ждать?- поджала обиженно та губы.
- Та не. Она настроена учиться. А с Лешкой они ж расстались до того, как он в армию ушел. Его и провожала другая. Я ей теперь советую, пусть не переживает и не ждет его, хоть он потом одумался и теперь пишет ей романтические письма.
- Еще бы, в армии девок нет - будешь писать хоть кому, - фыркнула иронично Наташка.
- Вот и я ей говорю, что он пишет просто, потому, что больше некому. А чего стоит его любовь - мы уже видели. Рявкнула мама «к ноге» – тут же дорожку почти и забыл.
- Ну если он ту истерично-ревнивую дуру слушает, то ему ж хуже. – хмыкнула Наташка, вспомнив как мать Лешки, наслушавшись каких-то бредней, прибежала к ним на поле и устроила скандал. Орала как полоумная, якобы Наташка соблазняет ее мужа «вишиваючи тут голяка!». Неизвестно, что ей там и кто сказал, но кричала и махала руками она так, что нервы попортила изрядно и Наташке, и Руслане, и Веронику впечатлила. Они уже и с поля ушли, так она за ними вдогонку по дороге неслась с проклёнами. Шутка ли, пришлось посадками домой идти, чтоб от этой дуры отвязаться. И ладно бы было кого соблазнять, но там же того мужа… Да Наташка на этого доходяжного колхозника и спьяну б не повелась! Даже за большие бабки! Ну разве, что за очень большие…
- Ну да, с адекватным восприятием у Вали проблемы. Но тут еще и ее муженек постарался. Он же-таки подгуливает… И цепляется ко всем подряд… Я и то с горем пополам все его намеки в шутки переводила…- вздохнула Лида сочувственно.
- Так это ж не мои проблемы. То, что он с кем то гуляет, и то, что я полола у тебя на пае пару раз в купальнике - это ж вообще никак не связано. Она бы к тебе или вообще к Руслане приревновала! Та ведь тоже в купальнике полола!
- Та, Наташ, там все грустно. Говорят она к девушке второго сына, к которой муж вроде как даже реально цеплялся, и приревновала – тоже учинив скандал с разборками.
- Боже, прям сельская «Санта-Барбара» - закатила глаза Наташка. - Одно радует, как я эту самоуверенную дуру, считающую что все можно доказать криком, макнула в дерьмо в суде, когда рассматривали дело о том, как я ее якобы побила. Я! Ее! Судья тогда посмотрела на эту бесноватую и на меня – маленькую, прилично одетую дюймовочку с наивными глазами и даже не колебалась, решая «кто тут дурак».- Наташа удовлетворенно улыбнулась.
- Да уж… Такая глупость… И крики ее, и суд тот… Кто ей такое посоветовал? Ну да Бог с ней. Просто жаль, что Лешка и Руслана поссорились из-за нее. Собственному сыну хуже сделала. Руслана ж на него хорошо влияла. Пацан и курить бросил, и книжки читать начал, и играть на гитаре специально ради нее учился, и стихи писал… Мальчик стремиться к чему-то начал… Его же мать это сама видела! И все равно…
- Да он и внешне стал симпатичней… Ну, кто ж ему виноват, … Он же даже воды Руслане на поле тогда не принес, зная, что у нас пить нечего уже! Я как вспомню, как мы с малыми потом шли вдоль ставков, выпрашивая воду у всех подряд… В страшном сне не приснится.
- Та да… И если он один раз так «подвинул» Руслану, то и дальше так будет делать… Так что пусть она теперь думает. Учится. Выбирает. У нее сейчас столько перспектив откроется. Может и хорошо, что так получилось. Теперь она не привязана к селу.
- Да, сейчас как уйдет в загул…- мечтательно протянула Наташка. А еще если в общагу поселится…У-у-у…
- Да ну тебя, не суди по себе,- отмахнулась Лида.
- Думаешь, она у тебя такая прям святая?- съехидничала Наташка, уязвленная непробиваемой уверенностью сестры.
- Нет, конечно, но благоразумия не загубить собственную жизнь, думаю хватит.- уверенно ответила Лида. Наташка недовольно скривилась. В принципе, она не желала зла племяннице, но ей было странно, что девчонка в 16-ть лет чаще валяется с книжкой, чем выбирается на гульки, не млеет от красивых мальчиков, практически не красится и «периодически витает в облаках». Вот как девочку подростка могут не интересовать мальчики, дискотеки, красивые вещи и все остальное? Не может быть такого! Или хорошо придуривается мелкая хитрюга, или просто заторможенная! Но ничего, если поселится в общаге, ей быстро сверстницы глаза раскроют!
Олег
Я был рад и откровенно изумлен – Руслана поступила! Произошло действительно чудо, уж не знаю, кто его обеспечил, но факт остается фактом. Ребенок вытащил счастливый билет, и, похоже, пока даже не понимает, как теперь измениться его жизнь. Но я-то понимаю и точно знаю. Студенческая жизнь – самая веселая, перспективная, базовая для формирования дальнейшей жизни, пора.
Мне же реально даже знакомые не верят, что дочка поступила на такой факультет и без денег. А уж сколько мне пришлось выслушать от Ирины… Сначала она предъявила мне претензии, что отец отдал бешенные деньги за поступление Русланы, потому, что «ее матери в селе сказали точно знающие люди», а потом, озвучив мне эту космическую сумму, долго обижалась на мой безудержный хохот. Так и не поверила! Вот как доказывать что-то знакомым, если собственная жена не верит, что мой ребенок поступил сам! И мало того, что не верит, а еще и искренне негодует, что какие-то финансы прошли мимо нее и требует гарантий, что мой отец поможет, когда ее старшая дочь будет поступать. А она-то, хоть и учится в одной из лучших школ Донецка, совсем не такая. Юля - добрая, веселая, общительная девочка, но у нее нет особого желания учиться. Она перебивается с троек на четверки и то только потому, что Ирина учитель в той же школе. Но стоило мне немного отойти от первого вороха вопросов и возмущений жены, как возник второй – «где будет жить дочка пока учится?» Я хотел, чтоб со мной… Это было б логично… Наивный… Неожиданно для себя я узнал, что Ирина может так кричать, что слышат соседи не только по дому, но и на соседних участках…
- Где она здесь будет жить? Этого не будет!!!...
- Она моя дочь! Она имеет право жить со мной!
- Как ты себе это представляешь?!
- Нормально. Твоя ж дочь с нами живет! Чем моя хуже?
Ссора закончилась ничем, и неизвестно, что было б дальше, но все решилось благодаря Лиде. Она, не надеясь на бабушек, дедушек и меня (кто б сомневался), просто определила дочь в общежитие. Может и права – так у Русланы будет и свободы больше (жить у дедушки то еще испытание – лишний раз не чихнешь не по уставу), и возможностей общаться со сверстниками. Опасения, что ребенок уйдет в загул или обзаведётся дурными привычками, Лиду, как и меня, практически не посещали – уж если она всем этим не грешила, живя последние лет пять практически сама, с младшей сестрой дома, то с какого перепугу ей меняться? Возможны, конечно, варианты, но маловероятно. Да и я, и Лида жили в общежитии и знали что это такое – все не так страшно, как думают многие, не прошедшие эту школу жизни. И надо сказать, не самую трудную ее часть, а с учетом уже имеющегося опыта дочки – наверняка жизнь в общежитии будет для нее гораздо легче и радостней, чем дома. Практически курорт.
Место жительство моего ребенка на ближайшие пять лет я приехал посмотреть, когда Руслану уже поселили. Четыре двенадцатиэтажки на берегу городских ставков смотрелись в меру внушительно, в меру обшарпано. Толпы молодежи по периметру, пиво, смех, сигареты, мороженое, мусор под окнами… Общага… Типичная общага. Эх, где моя молодость…
Лида была в своем репертуаре - успела уже поселить в одну комнату с дочкой троих первокурсниц, чтоб дочке не пришлось подстраиваться под уже сложившуюся систему отношений (как это у нее вышло в переполненной общаге, одному Богу известно и то не факт), «отбить» кровать у какой-то переселяющейся старшекурсницы, где-то раздобыть пару бесхозных тумбочек, стол, два стула и теперь вовсю составляла недостающий список вещей первой необходимости. Бывшая жена вполне органично смотрелась в обществе первокурсниц, не смущая их и не раздражая. Со спины так вообще не догадаешься, что это не студентка, а мама студентки.
Заехав еще через неделю, с «тормозком» от бабушки, состоящим как из запасов еды, так и кое-чего бытового (тазик, зеркало, чайник и т.д.), я удивленно рассматривал уже вполне обустроенную комнату и полное отсутствие каких либо книг и тетрадей.
-А где?- я повертел головой в поисках.
-Что?- удивилась Руслана.
-Ну, там тетрадки, книжки… Вы ж вроде теперь серьезные люди - студенты…Учитесь.
-Книжки еще не выдали, а учеба пока состоит из нулевых контролей и общих данных. Нечего пока учить – рассмеялась Руслана. – Гуляем! А даже позже… Папа, хочешь посмотреть список предметов?
- Ну-ну, давай.- я потянулся за протянутым мне блокнотом.
- Это не предметы, а сказка! Ни математики, ни химии, ни физики… Одна история и право!- тараторила дочка, практически светясь от радости.
-Мда…- список предметов и правда был интересный. Для дочки – самое то. Она с детства любила читать и рассказывать – вот, все для нее. История, история, еще какая-то история, право, физкультура, информатика (у-у-у, как она ее потянет, если комп видела пару раз и то издалека…) и что-то зашифрованное в аббревиатуры (а, еще какое-то право и какая-то история – ничего себе разнообразие).
- По сравнению со школой – лафа!
-Ну да, и овцы под окном не бекают,- улыбнулся я.
-Да, под окном только вопят и песни поют. Вчера вон шутники постучали ночью в окно. На девятом этаже! Мы тут в первый момент чуть заиками не стали!
- И как? - я выглянул в открытое окно - оценив высоту и отсутствие каких либо приспособлений для перемещения по стене. У нас в общаге была хоть водосточная труба недалеко, по которой я, помнится, тоже лазил в свое время к девчонкам в окно… Вот же ж дури было …
- Пластиковая бутылка на привязи!
- Оригинально. Студентам всегда фантазии хватало на разные шалости.- улыбнулся я, оценив как эффект от такой шутки (ночью стук в окно на уровне девятого этажа – это вам не хухры-мухры), так и саму идею.
- А вчера мы бомбочку водяную делали – хихикнула дочка.
- Как?
- Пакет с водой бросили из окна. Так прикольно хлопнул. Вон, до сих пор мокрая клякса видна на асфальте.
- Надеюсь ни на кого не попали? Литр воды с девятого этажа - это тоже не кисло, если на голову попадет.- я невольно прикинул ударную силу.
- Па, обижаешь. Мы подгадали, чтоб никого не было .- улыбнулась новоиспеченная студентка
- И что, по шее никто не пришел дать?
- А как тут поймешь, кто пошутил? Четырнадцать этажей таких шутников! Тут регулярно такие «бомбочки» летают.- рассмеялась дочь.
- Мда…
Выйдя из общаги, я грозно помахал рукой сидящей на подоконнике окна дочке. Снизу это смотрелось ну очень опасно. Но на мое серьезное лицо и предупреждающие жесты дочка только беспечно отмахнулась и исчезла в комнате, а двинувшаяся от ветра створка окна ударила мне в глаза солнечным отблеском, заставив моргать пару минут, изгоняя застывшие в глазах блики в форме какого-то крылатого силуэта.
Эх… Хорошее время – студенчество. Беззаботное, веселое… В какой-то момент я с грустью осознал, что жизнь как-то слишком стремительно несется мимо. Вроде еще вчера я сам срывал и отдавал другу одолженный на защиту диплома галстук, забирал Лиду с роддома, держал Руслану на ладошке, а сейчас - она уже студентка…
Лида
- Руслана, нарисуешь мне петуха?- спросила Вероника, подбираясь аккуратно по разложенным в зале досточкам к приехавшей на выходные сестре.
Собранный в этом году неожиданно богатый урожай подсолнечника Лиде нужно было где-то хранить, и не просто хранить, а периодически просушивать. Просто ссыпать в мешки и поставить в летней кухне нельзя было – там сыро и все могло покрыться плесенью, а то и сгнить. Да и мешков на такой объем семечки не напасешься, счет-то шел на тонны. Подходящего большого проветриваемого помещения, естественно, у Лиды не было - ангар в пользование ей никто подарить почему-то не спешил, но когда подобные мелочи ей мешали? Немного фантазии и смекалки и вот – сырые семечки тридцатисантиметровым слоем покрывали пол самой большой из комнат ее дома одновременно хранясь, просушиваясь, перемешиваясь и находясь в отличном доступе. Дверные проемы пришлось перегородить кусками фанеры, старенький ковер убрать, раздвинуть кое-что из мебели, положить на кирпичи доски в проходе по комнате, чтоб собственными ногами не давить урожай при перемещениях по дому. Хорошо, что диван у них старенький, на высоких ножках и сервант с книжным шкафом такие же – семечки лежали и под этой мебелью. Да, не совсем удобно, да, непривычно, но урожай просыхает и потихоньку продается (тут же, далеко не отходя, совочком можно насыпать мешок и вручить желающим прикупить семечку), а дочки то и дело свисают с дивана вниз головой с удовольствием выбирая битые очищенные зернышки. А еще Саша обещал все через месяц забрать и вместе со своими сдать на маслобойню. Подсолнечное масло хранить проще и продается оно дороже.
- А что, самой слабо?- не преминула подколоть Руслана младшую, нехотя отрываясь от семечек и закидывая в рот полную жменю выбранных белых зернышек.
- Ну, Руслана!
- Да нарисуй ты ей уже этого несчастного петуха,- подала голос с тапчана Лида.- О, а мне?- одновременно с лукаво- обиженным выражением протянула она руку, увидев, что дочка набрала очищенных семечек. - нарисуй, а она уже пусть раскрашивает. А то она пыталась – эту неведомую зверушку-мутанта лучше никому не показывать.
- О-о-о… – шутливо закатив глаза Руслана, понятливо вернувшись к выбору лакомства, и одновременно обращаясь к Веронике – Давай показывай свой шедевр.
- Там… - Вероника обиженно кивнула на альбом, уже зная, что последует. Руслана открыла его не занятой рукой и возмущенно фыркнула.
- Мда, это только мои картинки ты горазда каляками- маляками зарисовывать, а как свои…
- Ну, вот... Опять… Мам, я ж тебе говорила – начала обратно отбирать альбом Вероника - Когда это было!?
- Но было же!
- Я была маленькая! Что, ты мне теперь до старости будешь это вспоминать?
- Хм, а было б неплохо. Ладно, давай сюда карандаш, а это маме отнеси. - Руслана забрала-таки альбом и карандаш с теркой у уже норовящей гордо уйти сестры и насыпала ей гость выбранных семечек. - а то и правда Михайловну в гроб вгонишь такими страшными картинками. Чем бедная женщина виновата?
- Ой, да ладно, зато и твою она на раз просечет! И вообще это все мамина идея.
- Не факт. И если что - ты его будешь раскрашивать сама, то есть честно рисовать, а просто помогать делать домашнее задание школьнику, помнится, не запрещено. Это делать его за ребенка - нельзя, а помогать – вполне.
- Так Михайловне и скажу – хмыкнула Вероника,- еще и добавлю – сестра-юрист посоветовала!
- Это была мамина идея,- тут же возмутилась Руслана.
- А пойди, докажи- показала язык Вероника.
- Вот-вот, аргументы-то твои. – поддакнула весело Лида.
- Ладно…- Руслана принялась- таки за рисование, параллельно продолжая болтать, пока Вероника ей то ластик, то другой карандаш подавала.
- Ма, представляешь, я сегодня ехала с Аней в автобусе, ну этой, из 17-го дома. Так она меня «убила наповал»!
- Чем?- Лида удивленно отвлеклась от вязания платья, заказанного ей Вероникой по мотивам идеи из какого-то сериала.
- Оказывается, детям в школе показывают мои поделки из пластилина времен первого класса и картинки, которые я рисовала в школе!
- И что тебя удивляет? У тебя ж и какой-то фонд одаренных детей, помнится, пару картинок «подмутил» - пожала плечами Лида.
- Не, ну ма, поделка из пластилина, какой-то там грибок, которую я делала больше десяти лет назад! Я уже и не помню, что делала такое! А она мне рассказывает, что видела, что моя фамилия там была написана… Что «такая красота»!
- Ну, значит хорошая поделка…
- И что, за десять лет никто лучше не сделал? Странно… И прикольно…- Руслана, посмотрела на то, что набросала на листе,- а ну глянь, ма, можно это людям показывать?- она протянула картинку матери.
- Не-е, клюв меньше сделай, а то это не петух, а тукан какой-то. Да и переход от спины к хвосту у него какой-то странный. Пойди в сарай, посмотри на «натуру». – критично оценила Лида художества своего ребенка.
- И вот так всегда,- Руслана, возмущенно вздохнув, тем не менее, безропотно потопала в сарай, под ироничным взглядом сестры. Лида с невозмутимым видом вернулась к своему изделию.
- Ма, ну нормальный же петух, я б такого точно не нарисовала.- возмутилась уже Вероника.
- Он не настоящий! Тоже Мутант, но не такой откровенный. Она может лучше, пусть идет и смотрит. И вообще, я просто вам честно сразу указываю на все минусы.
- Ага, так честно, что потом то, что продерется через твою разгромную критику, вызывает столько восторгов у нормальных людей…- закатила глаза Вероника.
-Так это ж замечательно!
-Так случаи, когда мы слышим от тебя милостливое «нормально», по пальцам можно пересчитать!
- Зато не будете страдать манией величия и всякую гадость людям показывать с уверенным видом, что это шедевр!- произнесла Лида, считая петли на изделии. – Так, а ну иди сюда, приложу на тебя эту часть платья. И почему оно должно быть коричневым? Лучше б синим или фиолетовым…
- Я хочу коричневое!
- Да, ладно, вяжу ж уже… Но вкус у тебя, явно, не мой…- Лида, приложив платье, посмотрев, посчитав, снова начала активно орудовать спицами, пока Вероника увлеченно что-то там вырезала из очередного журнала.
Вообще, с поступлением Русланы, Лида с Вероникой остались дома одни. И редкие приезды новоиспеченной студентки на выходные, не спасали положение. Без старшей дочки было непривычно тихо. Вероника была более домашней, чем Руслана, любила больше телевизор, чем природу, журналы, чем книги. В школе учителя ей периодически вспоминали старшую сестру, доводя ее до белого каления этими сравнениями. То физрук «страдает», что не такая прыткая, то учитель рисования, то историк… Они были очень разными. Вероника более закрытая, меньше стремящаяся к общению со сверстниками, порой до жути критично-здравомыслящая (прям маленькая старушка), меньше склонна к оптимизму, меньше верящая людям, но при этом по-своему интересна, умна, оригинальна. Более хрупкая, так как унаследовала Лидыну комплекцию, менее активная. В тот же огород ее выгнать было целой песней, а подбить на какую-нибудь авантюрную вылазку – вообще нерешаемой задачей. Она менее азартна, чем Руслана, и не любит экстрим. В общем, младшая дочка - другая. Но при всех отличиях, в стандартную сельскую компанию сверстников ни та, ни эта все равно не вписывались, жалуясь до неприличия одинаково на «ограниченность интересов и кругозора». И ладно, когда это говорит 14-15-летний ребенок, но восьмилетний! В этом была вся Вероника, не по годам критично-рациональная.
Лида смотрела на занятую уроками Веронику и раздумывала о том, найдет ли Руслана в своем университете кого-то, у кого можно спросить толкового совета на тему ее спора с агрофирмой по регрессным выплатам. Судебный процесс, начатый по данному вопросу, болтался между инстанциями уже довольно долго. Сергей, адвокат по земельным делам, к тому моменту, как все это закрутилось, куда-то переехал, и Лида так и не смогла его найти в городе-миллионнике. Пришлось искать других адвокатов. Везло с ними – не особо. То один - составил исковое, все написал и исчез с поля зрения после первого же заседания, то второй – посмотрел документы и презрительно скривился «не зубам пирог вам, милочка», то третий - взял деньги и завеялся… Но Лида не сдавалась. Она знала, что права! Она нашла себе представителя от областного профсоюза, который ее, как инвалида, интересы представляла бесплатно. Девушка так классно все расписывала, так замечательно выступала, а получив на руки ожидаемый отказ суда первой инстанции (ну кто бы сомневался что решит этот «карманный!» суд) так расстроилась и с таки азартом составляла заявление о его обжаловании… Но дело ушло на пересмотр и по пути потерялось. Пока Лида поняла, что дело как-то очень долго идет из одного суда в другой, пока подняла шум, пока с большим трудом и скрипом его нашли, пока таки направили по назначению, назначили к рассмотрению - девушка ушла в декрет. И других специалистов подобного профиля в профсоюзе не оказалось… Ну не звать же кормящую мать на заседание! Вот сейчас Лида надеялась, что Руслана ей поможет или ее преподаватели. Ну должен же найтись помощник на факультете или в общежитии, полном юристов! И «отмазки» дочки «мы это еще не проходили» не рассматривались. Целый факультет юристов – кто-то из них это точно «проходил»! Нужно только найти и спросить!
ТЕЛЕГРАМКанал с обзорами, анонсами новинок и книжными подборками
Книжный Вестник
Бот для удобного поиска книг (если не нашлось на сайте)
Поиск книг
Свежие любовные романы в удобных форматах
Любовные романы
О психологии, саморазвитии и личностном росте
Саморазвитие
Детективы и триллеры, все новинки
Детективы
Фантастика и фэнтези, все новинки
Фантастика
Отборные классические книги
Классика
ВКОНТАКТЕБиблиотека с любовными романами, которая наверняка придётся по вкусу женской части аудитории
Любовные романы
Библиотека с фантастикой и фэнтези, а также смежных жанров
Фантастика
Самые популярные книги в формате фб2
Топ фб2
книги