Хруст чужих денег (СИ)

ГЛАВА 6

— Черт бы побрал этого Красавчика! Идиот! Киллер, мать его! Да ему только кошек молотком по башке убивать и то при условии, что кто-то их будет держать! — ругался Никита, выводя со двора дома Лариных свою новенькую машину.

Пасюк не предполагал, что Красавчик так быстро расколется и даже составит его фоторобот. Мозгляк чертов! Не давала покоя еще одна мысль — где сейчас Оксана и Егор? Не имея никакой информации трудно было планировать дальнейшие действия. Наличие фоторобота еще не означало, что его опознают. Сколько таких портретов милиция показывает по телевизору, сколько похожих людей задерживают, ориентируясь на фоторобот, а толку-то? Процент узнавания очень низок, даже близок к нулю. Машину его никто из сослуживцев и знакомых никогда не видел. Если бы Красавчик наболтал, то мент уже обратил бы внимание на нее, машина стояла прямо возле подъезда. Нужно слегка взлохматить волосы, небрежно расстегнуть ворот рубашки и никто его не узнает.

Никита, одной рукой держа руль, проделал над собой все, о чем сейчас подумал и заметно успокоился. Домой ехать пока нельзя, на работу, естественно, тоже, на квартиру опасно. Что ж, остается гостиница. Вот он и пригодится, фальшивый паспорт. Не зря, значит, его хозяева настоятельно рекомендовали ему обзавестись таким паспортом. На всякий случай. Вот этот случай и настал. Пару дней можно отсидеться, а если волна не уляжется, то со спокойной душой — в Париж. Виза открыта, счет во французском банке радует количеством нулей, короче, никаких препятствий к дальнейшей обеспеченной жизни он не видел.

На своих хозяев он поработал неплохо. Благодаря именно ему они первыми узнали о разработках, которые велись его коллегами, в частности Егором Лариным. Даже, если бы руководство их фирмы не приняло решения продать прибор Ларина за границу, у его хозяев уже было достаточно информации об уникальном изобретении. Все благодаря ему, Никите Пасюку. Жаль, конечно, что сорвалась последняя операция. Все складывалось так удачно. Егор вез подробные инструкции для Никиты и в дальнейшем, с помощью Оксаны, должен был исполнять функции курьера, сам того не подозревая. Красивая операция, жаль не удалось забрать эти самые инструкции. Ну, ничего, он все свалит на лошадь Оксану и придурка Красавчика. Не впервой въезжать в рай на чужом горбу.

Строя планы, Никита ни разу не вспомнил про жену Ирину. Отработанный материал, если хватит ума, то сумеет устроиться в этой жизни. Ну, а если нет… плевать он хотел на нее. Мысли Никиты лихорадочно метались, глаза горели, губы шептали что-то неразборчивое. Если бы его сейчас увидел врач-психотерапевт, то у него не возникло бы никаких сомнений, что человек находится в пограничном состоянии. Любая стрессовая ситуация только усугубит положение и психика Никиты будет страдать все больше и больше. Сам же Никита чувствовал себя прекрасно и даже радовался возможности доказать своим шефам из-за границы, что именно он делал все правильно, а в провале виноваты другие.

Показалось здание одной из самых дорогих гостиниц города. Запарковав машину подальше от любопытных взглядов, Никита направился в холл. Через минуту он положил на стойку администратора паспорт на имя Николая Анатольевича Пастина, уроженца совсем другого города.

А капитан Крапивин тем временем усердно разыскивал Никиту Антоновича Пасюка, тревожа его коллег, соседей и жену, глуповатую самоуверенную Ирину Пасюк и рассылал, куда только можно фоторобот.

Оксана, изображая спокойствие, уверенно остановила машину прямо возле подъезда Егора. Разблокировав двери, она вышла из автомобиля и потянулась. Застоявшиеся за время сна и сидения за рулем мышцы сладко заныли, чем-то напоминая любовное томление и она обратила на Егора многозначительный взгляд. Но, увы, взгляд пропал впустую. Егор стоял с идиотским выражением лица и пялился куда-то в угол двора.

— Ты что? — спросила Оксана, обходя его и заглядывая в глаза.

— Где она? — ошалело спросил Егор, протягивая вперед руку.

— Кто она? — непонимающе пожала плечами Оксана, проследив за направлением руки.

— Наша «ракушка»? — выдавил из себя Егор.

«О, черт!» — вспомнила Оксана.

Ведь шеф говорил ей, что под днище машины Лариных он прицепил бомбу, но машина почему-то взорвалась в закрытой «ракушке» в спокойном состоянии. Если Егор, как большинство мужчин, помешан на своей машине, то он сейчас примется горевать о ней больше, чем о погибшей жене. А может быть оно и к лучшему? Нужно только использовать новую ситуацию с наибольшей выгодой для себя.

— Пойдем, я тебе все сейчас расскажу. — потянула она Егора в сторону подъезда, а в голове уже лихорадочно выстраивалась свеженькая версия случившегося.

Они вошли в подошедший лифт, двери закрылись и Оксана начала вдохновенно врать.

— Понимаешь, это все шеф. Он лично заминировал твою машину, а мне велел спрятаться за угол дома и ждать, когда твоя жена взлетит на воздух вместе с автомобилем, чтобы потом доложить ему. Я уже тогда знала, что не допущу ее смерти ни в коем случае, но обстоятельства сложились так, что я еле успела спасти твою жену. Отвлеклась-то всего на несколько секунд, но Нина за это время успела открыть «ракушку» и сесть за руль. Я побежала почти через весь двор и молча выдернула ее из машины. К сожалению, она уже включила зажигание. У нас было всего несколько секунд, чтобы отбежать подальше, мы упали и раздался взрыв. Вот, меня даже немного ранило осколком.

Оксана выставила вперед локоть, на котором очень кстати красовалась царапина со следами запекшейся крови. Это она поранилась, когда запихивала сонного и безвольного Егора в машину Красавчика.

Держа руку навесу, Оксана подумала, а не переборщила ли она с подробностями? История здорово смахивала на сюжет из мультфильма про поросенка Фунтика. «Хозяйка, пули свистели над нашей головой» — ныли два незадачливых головореза, чтобы выклянчить повышенный гонорар. Но она опасалась зря, Егор скушал историю не моргнув глазом.

А Егор, тем временем, поражался лживости и изворотливости бандитской подружки. Она же не знала, что их машина заводится дистанционно и, что Нина никогда не заводила ее ключом зажигания.

Лифт остановился и они очутились на площадке последнего этажа перед квартирой Егора. Сердце его тоскливо заныло от предчувствия, что Нины, скорее всего, дома не окажется. Достав ключ, Егор открыл дверь и пропустил вперед Оксану. Войдя сам, он тщательно запер замок, памятуя, что Оксана в этой истории отнюдь не главное действующее лицо и ему есть кого опасаться.

Для порядка обойдя квартиру и заглянув во все подсобные помещения, Егор убедился в правильности своих предчувствий. Плохо было и то, что по обстановке он не мог определить, когда Нина последний раз была в квартире. В груди снова противно завозилась тоска и захотелось придавить Оксану к спинке кресла, в которое она уселась без разрешения, и заставить ее говорить правду, только правду и ничего кроме правды.

Оксана же, не чувствуя враждебных волн, исходящих от Егора, с любопытством оглядывала жилище, где, возможно, она скоро поселится в качестве хозяйки. Комната ей понравилась — уютно, чисто и современно. Посуда в серванте строго-неброская и никакого хрусталя, только настоящее стекло. От хрусталя ее начало воротить с тех пор, как она стала обслуживать стареющих клиентов у них на дому. Как правило, дорогая итальянская мебель была под завязку забита дешевым советским хрусталем с плохо промытым точеным узором.

Оксана слегка попрыгала на упругом сидении кресла и с удовольствием провела рукой по гладкой обивке. Ковер на полу тоже был красивый и, кажется, чисто шерстяной. Оксана нагнулась, чтобы потрогать пушистый ворс и тут заметила под журнальным столиком лист бумаги, который, наверное, залетел туда под воздействием сквозняка. Дотянувшись до листа, она распрямилась и взглянула на черно-белое изображение какого-то мужчины. Несколько секунд она не понимала, кто изображен на рисунке, а потом догадка пришла вместе с вопросом Егора, появившегося в дверях комнаты.

— Что это у тебя? — спросил он и стремительно выхватил у Оксаны листок.

В отличии от женщин, Егор узнал Никиту Пасюка в первую же секунду и очень удивился. Кому в его доме могло прийти в голову рисовать портрет Никиты, да еще таким странным способом? Он недоуменно повертел листок и вопросительно взглянул на Оксану, хотя она-то как раз об этом ничего знать не могла. Но поймав ее ошалелый взгляд, направленный на рисунок в его руке, Егор тут же подобрался, положил листок перед ней на журнальный столик и тихо спросил.

— Ты его знаешь?

Егор видел, как мучительно Оксана ищет выход из создавшейся ситуации и терял терпение.

— Ну?! Только не врать! — поторопил он ее.

— Это он. — наконец выдавила из себя молодая женщина.

— Кто он?! — нетерпеливо спросил Егор.

— Шеф. — сказала Оксана.

— Шеф? — искренне изумился Егор, но тут же взял себя в руки.

Ничего удивительного, следовало ожидать, что преступник находится в ближайшем окружении их семьи. Удивительно то, что Никита — тихий нытик и тайный завистник, оказался не кем-нибудь, а шефом, то есть руководителем преступной группы. За все время знакомства с Пасюком Егор от него не слышал ни одного уверенного высказывания, не то что толкового приказа. Как ни странно, но на душе стало значительно легче. От сознания, что из Никиты никудышный руководитель, прибавилось уверенности в том, что Нина вернется живой и здоровой. От размышлений Егора отвлекла Оксана, о существовании которой он уже успел забыть.

— Ты что, знаешь его? — робко спросила она.

— Знаю, даже очень хорошо. — ответил Егор и пошел в прихожую к телефону.

Оксана нервно сцепила пальцы и мысли в ее голове лихорадочно заметались. Она пыталась сообразить, как отразится на выполнении ее плана тот факт, что Егор знает шефа. Из прихожей донесся голос Егора.

— Ира? Здравствуй. Да, это я. Позови Никиту. — после некоторого молчания и непродолжительного угуканья Егор сказал. — Понятно, ладно, извини.

Оксана услышала звук трубки, опускаемой на аппарат и в комнате появился Егор.

— Ну что? — спросила Оксана, по большей части для того, чтобы не молчать.

— Судя по всему, скрылся твой шеф. К Ирке уже из полиции приходили, сказали, что на работе он тоже не появлялся.

— Что же нам делать? — жалобно спросила Оксана которой было абсолютно наплевать, кто такая Ирка, к которой уже приходили из органов.

— Не знаю. — задумчиво протянул Егор.

Он сел в кресло, поставил руку на подлокотник, уперся в нее подбородком и крепко задумался. Оксане тоже было над чем подумать, поэтому в квартире на некоторое время установилась абсолютная тишина, оттеняемая еле слышным постукиванием часов на стене.

В сложившейся ситуации Оксана почему-то почти расхотела строить свое будущее на семейных неприятностях Егора. В кончине его жены она уже не была столь уверена. Не сразу, но до нее все-таки дошло, что пресловутое изображение шефа является ни чем иным, как фотороботом. Уж криминальных новостей различного рода она по телевизору насмотрелась вдоволь. А составить фоторобот могли только со слов Красавчика, значит он арестован. Хотя, если жива Нина, то и она могла помочь нарисовать шефа. Нет, ерунда какая-то! Зачем Нине составлять фоторобот, если она сразу могла сказать кто это такой и где его искать? Значит все-таки Красавчик. Если он заговорил, то все ее вранье Егору пошло насмарку. Тут уж не о счастливом будущем думать надо, а о том, как оправдаться, когда подлый Красавчик станет валить на шефа и на нее все грехи, которые только смогут выдумать менты.

Егор же размышлял над тем, где сейчас может быть его жена. В груди закипал праведный гнев, направленный против подлого сослуживца. Неожиданно на глаза Егору попалась его дорожная сумка, с которой он летал во Францию. Она стояла возле шкафа и была вся вымазана в грязи. Егор поднялся, намереваясь осмотреть свою вещь, но был остановлен звуком короткого звонка. Как будто человек резко отдернул палец от кнопки. Егор направился в прихожую. Оксана пошла за ним, обмирая от страха. За дверью мог оказаться кто угодно, но появление любого из действующих лиц происходящей драмы было для Оксаны нежелательным.

Егор резко распахнул дверь и в тот же миг Оксана увидела, как в его челюсть врезалась чья-то нога в черном ботинке. Кто нанес удар ей было не видно. Егор крякнул, отлетел к противоположной стене и тихо сполз по ней, слегка завалившись на бок. Оксана набрала в легкие побольше воздуха и завизжала, что было сил.

Крапивин, полный боевого задора, не сам повез меня к себе домой, а поручил это сделать одному из оперативников. Мы быстро доехали до знакомой многоэтажки, лейтенант проводил меня до двери квартиры, сдал с рук на руки жене капитана и умчался вниз через две ступеньки, не дожидаясь ушедшего лифта.

— Ну, привет. — улыбаясь сказала Рита и мы обнялись, как давно не видевшие друг друга подружки. — Проходи.

Я уже привычно поставила в прихожей сумку и двинулась в сторону гостиной.

— Нет, нет! — окликнула меня Рита. — Ты хоть в зеркало на себя смотрела?

— Да, но не помню, когда это было. — честно ответила я.

— Вот именно. Марш в ванную! Сначала смой грязь, потом я тебя перевяжу. — скомандовала Рита, а я с удовольствием подчинилась. Не такая уж я была и грязная, но мой усталый вид наводил на мысль о неухоженности. Быстро ополоснувшись под душем и облачившись в махровый халат, который прихватила из дома, я отдала себя в руки эскулапки.

Голова чесалась ужасно, пластырь мешал и был противно-липким. Я испытала блаженство, когда Рита, снова усадив меня на табуретку в ванной комнате, осторожно отлепила его.

— Ну что, состояние раны удовлетворительное. Опухоль почти сошла. — приговаривала хозяйка, обрабатывая края раны перекисью водорода.

— Не будешь пластырь лепить? — спросила я с надеждой.

— Буду, но совсем маленький. — успокоила она меня. — Но шапочку все равно придется надеть.

— Знаю, я ее уже постирала. — со вздохом сказала я.

— Ну, вот и все. — возвестила через некоторое время Рита.

Из ванной мы направились прямиком на кухню.

— Тебе чай или полноценно поешь? — спросила меня Рита, разглядывая синие круги под моими глазами.

Я тут же вспомнила, что позавтракать нам с Вадькой так и не удалось, сглотнула опасное количество слюны, скопившееся во рту и робко попросила полноценный обед.

— Ох уж этот Крапивин. — сетовала Рита, накрывая на стол. — Сам никогда нормально не питается и всех, кто рядом, голодом готов уморить. Где хоть он сейчас?

— Разве он тебе не позвонил, когда меня сюда отправлял? — удивилась я.

— Нет. — сказала Рита.

— Ты меня так приняла, я думала он тебе сообщил.

— Как же я тебя «так» приняла? — подбоченилась хозяйка.

— Ну, как хорошую знакомую. — неуверенно сказала я.

— Слушай, хватит ерунду говорить, лучше расскажи что за это время произошло. — одернула меня Рита и поставила передо мной тарелку желтого от масла картофельного пюре с толстой сарделькой.

Я почувствовала, что сейчас упаду от нахлынувшего головокружения и быстро запихала в рот внушительную порцию картошки.

— Блокадный Ленинград какой-то. — покачала головой Рита и придвинула мне чашку с компотом. — Запивай, а то подавишься.

Некоторое время я ела молча, а Рита молча смотрела на меня. Утолив первый голод, я немного расслабилась и снова обрела способность к членораздельному повествованию. Рита внимательно выслушала продолжение истории и надолго задумалась.

— Да, девушка, очень все сумбурно и запутанно. Но ты не переживай, найдет Крапивин твоего Егора.

— Ты знаешь, я сердцем чувствую, что с Егором все в порядке. — сказала я.

— Вот видишь? — тут же бодро отреагировала Рита.

— Я имею в виду его здоровье. — уточнила я. — Меня теперь больше беспокоит то, что рядом с ним эта корова Оксана. Ты же ее видела.

— Так, минуточку. Я забыла у тебя спросить, твой муж что, клинический идиот?

— Нет. — растерянно сказала я.

— От этой Оксаны за версту несет расчетливой похотливой самкой, неужели Егор этого не увидит?

— Увидит, конечно, но…

— Э, так дело не пойдет. Это не у него проблемы, а у тебя. Ты что, ревнивая?

— Вроде нет, но иногда так скрутит, хоть кричи. — призналась я.

— Сочувствую. Но беспочвенная ревность иногда ставит человека в такую идиотскую ситуацию, что не приведи Бог. — хохотнула Рита.

— Что ты имеешь в виду? — насторожилась я.

— Подруга мне как-то рассказала свою историю. Правда, ревнивцем там выступал ее муж, но тоже поучительно. Подруга тогда была на седьмом месяце беременности, как я сейчас, только чувствовала себя гораздо хуже, чем я. Муж у нее работал в то время водителем, возил какое-то начальство. Выдалась ему командировка на двое суток, а жена оставалась дома одна. Мужик-то был не ревнивый, но в командировке нагляделся, как его начальник с замужней женщиной развлекался в отсутствии ее мужа. Знал ведь, что его жена совершенно не такая, но мыслишка в голове засела.

Возвращается он немного раньше, чем жене обещал. Звонит в дверь, никто не открывает, он снова звонит. Подумал уже, что жены вообще дома нет, но тут из-за двери слышится: «Кто там!». Он ей: «Это я!». Жена открывает дверь и к мужу на шею. Целуются, обнимаются, а она после этого берет с пола полное мусорное ведро и ему в руки. Мол, вынеси. Муж выходит за дверь, она за ним эту дверь закрывает и тут его, как нечистый в бок толкнул. Остановился он и вспоминает. Дверь жена открыла не сразу, под халатом на ней была ночная рубашка, это среди белого дня. Ну, а уж когда глянул на мусорное ведро в своей руке, ему совсем плохо стало. Услала мусор выносить, чтобы любовника потихоньку выпроводить! И что ты думаешь он делает? Кидает ведро на пол, бросается колотить в дверь, а когда жена в испуге ее открывает, он начинает носиться по квартире, заглядывать во все мыслимые и немыслимые места, где, по его предположению, может прятаться любовник и при этом мычит что-то нечленораздельное. Когда до жены дошло в чем он ее подозревает, она молча собралась и к маме. Муж еще час не мог успокоиться, все под кровати, да под столы заглядывал, а когда псих прошел, потащился к теще, обиженную жену забирать. Она его конечно простила, но не сразу. Да и он не сразу понял, что беременной женщине при плохом самочувствии нужно время, чтобы встать с кровати и накинуть халат. Что мусора за двое суток накопилось много, а жена на улицу не выходила, вот и отправила его сразу же вонючее ведро выносить. Знаешь ведь как беременные на запахи реагируют.

Вот и пришлось мужику по всей площадке разбросанный мусор собирать, да неделю потом посуду мыть, чтобы у оскорбленной жены прощения вымолить.

Рита засмеялась и я вместе с ней. Представила, как ищу по всей квартире несуществующую любовницу Егора. От этой нехитрой истории на душе полегчало. Я допила компот, поблагодарила хозяйку и направилась в туалет. Рита осталась мыть посуду.

Не знаю, почему я не слышала, как в дверь звонили? А может и не звонили вовсе? Вышла я из туалета, как ни в чем не бывало, прошла в гостиную и застала там потрясающую воображение сцену. На диване сидела бледная Рита, а в кресле расположился настороженный, с лихорадочным блеском в глазах, но самодовольный Пасюк. Я же на него взглянула лишь мельком, потому что мое внимание привлек предмет, лежащий перед ним на журнальном столике. Это был аккуратный небольшой пистолет красивого серебристого цвета.

— Присаживайся, Ниночка. — криво ухмыльнулся Пасюк, указывая на второе кресло.

Я посмотрела ему прямо в глаза, подошла и демонстративно села рядом с Ритой. Пасюк проводил меня тяжелым взглядом, но от комментариев воздержался. Несколько минут мы сидели молча, а потом Никита заговорил.

— Такое у меня сейчас положение, девушки, что я вынужден вас взять в заложницы. Да, да, именно в заложницы. — повторил он, увидя мой недоуменный взгляд.

— Сдается мне, что ты, Никита, полный дурак. — как можно спокойней сказала я. — Красавчик тебя уже давно сдал, твоим портретом сейчас вся городская полиция любуется, а ты вздумал заложников брать. Беги сдавайся, нечего дурью маяться.

Рита кинула на меня испуганный взгляд и снова потупилась. Наверное, решила, что я от страха тронулась умом. Но я знала, что делала. Таких завистливых трусов, как Пасюк надолго не хватает. Даже если он решительно настроился на что-то серьезное, его можно было попробовать сбить с намеченного пути. Пасюка я не боялась, я боялась его пистолета, но он пока спокойно лежал на столешнице и поэтому стоило рискнуть.

— Я тебе больше скажу. — неожиданно спокойно ответил мне Никита. — Полиции известно и имя в моем фальшивом паспорте. Сам виноват, не нужно было регистрировать свою новую машину на настоящую фамилию. Служащий в отеле оказался уж больно наблюдательным, приметил из какой машины я выходил, а когда ориентировка пришла, он меня и сдал. Паскуда! Но я оказался проворней и вот — вы у меня в заложниках. Здорово все получилось. Я когда еще в твоей квартире прятался в туалете, услышал, что капитан тебя к себе домой отправляет.

Под конец монолога речь Никиты стала торопливой и закончил он ее неожиданным хихиканьем.

Я сидела, смотрела на Пасюка и думала, что же ему от нас нужно и почему он себя так странно ведет? Ворвался в квартиру капитана полиции с пистолетом, взял в заложницы его жену и при этом радуется, как удачно все для него складывается. Можно подумать, что Никита тронулся умом. Что он потребует от полиции, прикрываясь нами и как они смогут ему дать то, что он потребует? Все-таки мы на последнем этаже многоэтажного дома. Не вертолет же он попросит. Пасюк как будто прочел мои мысли.

— Никуда менты не денутся. Подгонят мне автомобильчик к подъезду, мы с вами туда сядем и двинем в аэропорт. Рейс до Парижа французской авиакомпании. На борту самолета я уже буду находиться на их территории и российским ментам до меня не добраться.

— А мы? — непроизвольно спросила Рита и снова испуганно опустила глаза.

— А вас я… — Пасюк намеренно затянул паузу, чтобы поиграть на наших нервах. — … отпущу возле трапа. Зачем вы мне сдались? Француженки хоть и страшненькие, но с шармом у них действительно все в порядке. С моими деньгами я таких козочек себе в Париже подберу.

— А Ирка как же? — ехидно спросила я.

— А Ирку вам оставлю. Такой стерве здесь самое место. — зло сказал Пасюк.

— Гад ты. — спокойно сказала я.

Никита посмотрел на меня долгим взглядом, а я заметила, что нижнее правое веко у него подергивается.

— Ладно, хватит болтать, диктуй номер телефона своего мужа. — это он уже Рите.

— Зачем? — неожиданно спросила она.

— Требования выставлять буду. — издевательски ответил тот. — Ну, долго ждать?!

Рита продиктовала номер, который я тоже знала наизусть. Никита достал сотовый и через некоторое время заговорил безликим голосом.

— Слушай, капитан, и не перебивай. Твоя беременная жена и ее подружка Ларина сейчас у меня на мушке. От тебя требуется подогнать к твоему подъезду машину, на которой я попаду в аэропорт. У меня рейс через два часа. Баб отпущу возле трапа самолета. Мне всего лишь нужно спокойно улететь в Париж. Понял? Ну, так выполняй, капитан. — Пасюк дал отбой и ухмыльнулся. — Понятливый у тебя муженек.

«А вот это вряд ли» — опасливо подумала я.

Крапивин со своим телячьим морганием был далеко не прост и поломать самонадеянные планы Пасюка мог запросто. Вопрос был в том, что будет с нами, когда начнут пыряться Пасюк и капитан?

Телефон зазвонил через десять минут после того, как Никита объявил свои требования. Звонили на домашний номер. Рита взяла трубку и тут же протянула ее Пасюку.

— У подъезда? Вот и хорошо. — похвалил кого-то Пасюк. — Я позвоню.

Оглядев нас, притихших на диване, хитрым взглядом, он сказал.

— Что ж, барышни, пошли посмотрим, как выполняет свои обещания капитан Крапивин.

Мы с Ритой поднялись и направились впереди Пасюка на лоджию, которая была мне уже хорошо знакома. Пасюк велел нам встать в сторонке, а сам выглянул на улицу. Я в это время с вожделением посмотрела на заветный люк в потолке лоджии. Как было бы хорошо оказаться там. Запереться и никакой Пасюк с пистолетом не достанет. Но мечтам не суждено было сбыться.

— Ага. — довольно сказал Никита и кивком головы велел нам снова вернуться в комнату.

Затем он достал сотовый и, когда ему ответили, скомандовал.

— Возле лифта не должно быть никого, возле подъезда тоже. За руль автомобиля сядешь сам, капитан.

Он дал отбой и кивнул нам.

— Пошли, только без фокусов.

В его руке серебром сверкнул пистолет.

«Какие могут быть фокусы?» — подумала я и неожиданно для всех кинулась на Никиту и схватила его двумя руками за руку, держащую оружие.

Еще секунда и я вырвала бы пистолет, но Никита быстро сориентировался и двинул локтем свободной руки мне по голове, целясь как раз в то место, где белел свеженький пластырь. Руки у меня, конечно, небывало сильные, а вот голова на поверку оказалась моим слабым местом. Сознание я не потеряла, но волю к победе он из меня все-таки вышиб. Я слабо пискнула и упала к ногам Никиты.

Рита кинулась ко мне, загородила собой Пасюка и быстро заговорила, делая вид, что помогает мне подняться.

— Не делай больше ничего подобного. Он явно сошел с ума, если, конечно, не был раньше таким.

— Не был. — буркнула я, делая вид, что с трудом поднимаюсь с пола.

Никита, тем временем, потрясал в воздухе пистолетом и орал на нас противным, срывающимся на визг, голосом.

— Дрянь! Сволочь! Я тебя прямо здесь сейчас прикончу! Еще раз дернешься и вам обеим крышка!

Я взглянула на Пасюка и поразилась тому, как он изменился за последние сутки. В углах рта скопилась белая слюна, его всего трясло, а глаза были как у настоящего сумасшедшего. Наверное, Рита права и Никита действительно тронулся умом.

Видя, что мы покорно стоим перед ним, опустив руки, Пасюк стал понемногу успокаиваться. Через некоторое время дыхание его восстановилось, глаза перестали быть такими безумными, а я дала себе слово, что больше не буду провоцировать преступника на неконтролируемые действия с его стороны.

Отвизжав, на сколько хватило дыхания, Оксана осторожно приоткрыла глаза. Перед ней стоял светловолосый молодой мужчина, несколько простоватого вида и зажимал свои уши ладонями. Увидев, что Оксана перестала кричать, он убрал руки и заторможенно спросил.

— Ты кто?

— Оксана. — честно ответила она. — А ты кто?

— Я сосед.

— Его? — ткнула Оксана пальцем в сторону завалившегося Егора.

Мужчина повернулся, слегка наклонился, всматриваясь в лицо лежащего и тихо присвистнул.

— Ни фига себе, это же Егор!

— А ты в кого целился? — зло спросила Оксана.

— Да уж точно не в него! — зыркнул на нее сосед. — Принеси мокрое полотенце.

Оксана перешагнула через ноги Егора, занимающие половину прихожей и отправилась в ванную комнату. Через минуту мужчина уже прикладывал к лицу хозяина полотенце, смоченное холодной водой.

— Егор! Очнись! — приговаривал сосед. — Ну, очнись же.

Холодная примочка сделала свое дело и Егор слабо зашевелился. С трудом приняв вертикальное сидячее положение, он взглянул на мужчину снизу вверх и спросил.

— Что это было?

Сосед моментально покраснел, потупился и пустился в пространные объяснения.

— Я, понимаешь, решил, что в квартиру забрались преступники. Сначала попробовал посмотреть через лоджию, но мало что увидел. Вот и решил, что нужно их, то есть вас, ну… сам понимаешь, обезвредить. Вот и врезал тебе пяткой в челюсть.

Егор потрогал упомянутую челюсть, поморщился и сказал, подавая руку бдительному соседу.

— Помоги подняться, голова, как чугунок с картошкой.

Сосед засуетился, проигнорировал протянутую руку, подхватил Егора под мышки и практически силком притащил в кресло.

— Да угомонись ты, сломаешь мне сейчас что-нибудь. — прикрикнул на соседа хозяин.

— Егор, ты не обиделся? — виновато спросил мужчина.

Оксана чуть не прыснула от смеха в кулачок, так это было трогательно и смешно. Мужчины наконец заметили ее присутствие.

— Это наш сосед Вадим. — махнул рукой Егор. — А это…

— Я знаю кто это. — неожиданно жестко сказал Вадим. — Она бандитам помогала, мне Нина ее описала подробно и имя совпадает.

— Где Нина?! — Егора словно пружиной подбросило из кресла.

— У Крапивина дома. — испуганно отшатнулся Вадик.

— Кто такой Крапивин?

— Капитан Крапивин, он расследует всю эту карусель с тобой и с Ниной.

— Она жива? — сглотнув ком, глупо спросил Егор.

— Жива, только голова слегка пробита, ее дружки постарались. — кивнул он в сторону Оксаны.

— Адрес капитана знаешь? — засуетился Егор.

— Нет, но знаю номер его сотового.

— Запиши. — скомандовал Егор.

Пока Вадик записывал номер, Оксана размышляла о том, что Егор для нее окончательно потерян в силу объективных причин, а вот на Вадика стоит обратить внимание. Эх, ей бы его хотя бы на часок, она бы смогла убедить преданного соседа, что совершенно не желала зла семье Лариных, а наоборот спасала им всем жизнь. Словно угадав ее желание, Егор очередной раз скомандовал Вадьке, поговорив о чем-то с капитаном Крапивиным.

— Сидишь здесь, ждешь нас с Ниной! С Оксаны глаз не спускай, очень уж красиво врет.

— А ты куда? — жалобно спросил Вадим и покосился на Оксану.

«Не бойся, милый, я не кусаюсь. Посидим, поговорим, а потом посмотрим, подходишь ты мне или нет» — думала молодая женщина, смущая Вадима откровенно оценивающим взглядом.

Егор, не удостоив соседа ответом, вышел в коридор, где тут же хлопнула входная дверь.

Никита велел мне открыть дверь и осмотреть площадку. Риту он в это время держал за руку, приставив ей пистолет к круглому животу. Мало обращая внимания на хмурые взгляды, которые я на него бросала, Никита кивнул мне на кнопку лифта. Я нажала и створки услужливо разошлись. Капитан Крапивин четко выполнял инструкции новоявленного террориста.

Мне показалось, что вниз мы ехали целую вечность. Пасюк не выпускал руку Риты и я поняла, что на данном этапе я наименее ценный член экипажа. Это меня сильно обеспокоило. Мерзавец понимал, что капитану Крапивину важнее спасти беременную жену, чем постороннюю женщину. Как бы не оказаться настолько лишней, что меня было бы не жалко и пристрелить. А что будет с Ритой, когда она поймет, какие надежды возлагает на нее негодяй Пасюк?

Лифт остановился на первом этаже, двери разъехались в стороны, но выходить мы не торопились. Никите была хорошо видна вся площадка перед лифтом. Он окинул ее настороженным взглядом, кивнул мне на выход и за мной следом вышел из лифта, не выпуская Ритиной руки. Дальше перед нами был лестничный пролет. Я оглянулась на Никиту и он снова молча показал мне направление.

Где же наши доблестные правоохранители? Долго нам еще шагать под дулом пистолета? Я замедлила шаг у двери подъезда, Пасюк грубо толкнул меня вперед, я мысленно призвала на его голову все кары небесные и вышла на крыльцо. Никита натужно дышал мне в затылок, я спиной чувствовала, как его взгляд перебегает от небольшой кучки людей, сдерживаемой двумя полицейскими, к одиноко стоящей белой «Волге», за рулем которой сидел напряженный капитан Крапивин.

Я получила очередной тычок в спину и поняла это, как просьбу двигаться к машине.

— Стой! — скомандовал Пасюк, когда я оказалась рядом с автомобилем. — Открой заднюю дверь.

Чтобы выполнить команду я немного повернулась и увидела белое Ритино лицо. Открывая дверцу, я постаралась ободряюще посмотреть на нее, хотя у самой предательски дрожали поджилки. Наступал момент, когда Пасюк может все переиграть. Сейчас развитие ситуации зависело от того, насколько крепкие у него нервы. Хотя, о чем я говорю? Он уже продемонстрировал нам свое бешенство несколько минут назад.

Не зря я опасалась, потому что Никита действительно переиграл свое первоначальное решение.

Я стояла, держась рукой за заднюю дверь, Никита грубо толкнул Риту вглубь машины, от чего она вскрикнула, а Крапивин не выдержал и сквозь зубы процедил.

— Ты, поосторожней!

— Леша. — жалобно пискнула Рита.

Капитан начал разворачиваться всем корпусом, но Пасюк, влезший следом за Ритой на заднее сиденье, угрожающе рыкнул.

— Сидеть!

Крапивин покосился на пистолет в руке Никиты и отвернулся. Пасюк взглянул на меня снизу вверх и сказал, гаденько ухмыляясь.

— Катись отсюда и радуйся, что жива. — потом скомандовал капитану. — Трогай в аэропорт.

Последнее, что я увидела, это глаза Риты, полные отчаяния. Но с ней был муж и он просто обязан спасти свою жену. Ну и что, что пистолет? Пистолетов что ли Крапивин не видел? Придумает что-нибудь.

Так уговаривала я себя, стоящую посреди двора и провожающую взглядом удаляющуюся машину. Не знаю, сколько бы я еще так простояла, если бы не услышала чуть хрипловатый знакомый голос.

— Нина!

Я резко обернулась и увидела, что от кучки людей отделился человек и бежит ко мне. Сердце бешено встрепенулось, как подраненная птица и я кинулась вперед, забыв на мгновение обо всем на свете.

— Егор!

Мы обнялись так крепко и стояли обнявшись так долго, что на щеке у мужа отпечаталась моя сережка в виде ромбика. Отвлек нас тот самый лейтенант, который сопровождал меня до квартиры Крапивиных.

— Извините. — вежливо обратился он. — Все в порядке?

— Да, спасибо. — сказала я. — Это мой муж.

— Я знаю. — улыбнулся лейтенант. — Тогда всего хорошего!

Он козырнул нам и повернулся, чтобы уйти. Я стремительно тронула его за рукав форменного кителя.

— Подождите! Пасюк совсем спятил и плохо контролирует свои действия. — выразительно показала я взглядом в сторону, куда уехала машина.

— Не волнуйтесь, у нас всё схвачено. — снова козырнул лейтенант и ушел.

Я крепко ухватила Егора под руку, провела ладонью по его небритой щеке и спросила.

— Живой?

— Да, а ты? — поцеловал меня в макушку муж.

— Живее всех живых. — усмехнулась я.

В такси мы сели вместе на заднее сиденье, Егор обнял меня и всю дорогу непроизвольно стискивал мое плечо. Я же вдыхала его запах и не уставала благодарить Бога за заботу о нашей семье. А еще я пообещала Господу одну вещь и попросила помощи в ее осуществлении.

Выгрузившись у нашего подъезда, мы поднялись на крыльцо и тут Егор остановился, как вкопанный.

— Ой, Нинуль, я забыл тебе сказать. У нас дома Вадька охраняет ту самую Оксану, которая приставала к нам в аэропорту.

— Что?!! — моему удивлению не было предела. — Как это понимать?

— Понимай так, что я ее арестовал до прихода капитана Крапивина. Он в курсе. Пошли.

Егор потащил меня к лифту и через две минуты мы уже звонили в свою квартиру. Открыл нам Вадька и засуетился в прихожей, поздравляя нас с благополучным возвращением домой. Я молча отодвинула соседа и прошла прямо в комнату. Мужчины дружно двинулись за мной, предвидя мое, мягко говоря, недовольство присутствием подлой интриганки в нашей с Егором квартире.

Оксана сидела в кресле, закинув свою длиннющую ногу за ногу, листала мой журнал «Космополитен», а перед ней стояла чашка — то ли с чаем, то ли с кофе. Мне, в принципе, было все равно, хоть с «Тройным» одеколоном. Увидев меня, эта нахалка встала, положила журнал и со словами: «Здравствуй, Нина», протянула мне ладошку лодочкой.

Мои глаза кровожадно сверкнули, я потянулась к ее руке, но Егор меня опередил. Он перехватил мою руку, поцеловал ладонь, чтобы сгладить резкость жеста и укоризненно посмотрел на Оксану.

— Совсем сдурела что ли, память короткая? Мало тебе в аэропорту было?

Оксана на мгновение застыла с вытянутой рукой, потом резко прижала ее к груди и в ее глазах полыхнул отголосок той недавней боли.

— То-то. — нравоучительно сказала я. — А то руку тянет, свиристелка.

Егор молча усадил меня в противоположное кресло, а сам сел рядом с Вадькой. Оксана медленно опустилась на место, не сводя с меня настороженного взгляда.

— Ну, девка, теперь я на тебе отыграюсь за всех. До Красавчика мне добраться не удастся, шеф твой сейчас, прикрываясь беременной женщиной, пытается улететь в Париж, но ты-то нас пока не покидаешь. Правильно я понимаю?

Оксана нервно поправила прическу и умоляюще взглянула на Вадьку. Он поймал ее взгляд, откашлялся и примирительно произнес.

— Нинок, ну что ты, в самом деле? Оксана мне все про себя рассказала.

— Даже так? Представляю, как это было увлекательно. — ехидно отозвалась я.

— Она не виновата, просто жизнь для нее так сложилась. — продолжал канючить Вадька.

— Я не Макаренко, чтобы исправлять изъяны плохого воспитания. — отрезала я.

— Тебя никто и не просит. — оживился Вадька. — Просто не злись на нее и все.

— Не злиться?! Да ты соображаешь, что говоришь? Я ей готова глотку одним махом перегрызть за все, что нам пришлось пережить и за то, что сейчас переживают капитан Крапивин со своей женой. — Оксана от моих слов дернулась и прикрыла рукой горло.

Я же укоризненно посмотрела на Вадьку и напомнила.

— Тебе, кстати, тоже от их кампании досталось.

— Я и не спорю, но Оксана мне все объяснила и я ее понял. Она совсем не злая.

— Зато я злая! — снова взвилась я.

— А я тебя от смерти спас. — нагло напомнил Вадька.

— А при чем тут она? — выкрикнула я, тыча в Оксану пальцем.

— А при том, что мы теперь будем вместе жить! — выкрикнул в ответ Вадька и испуганно замолчал, переводя взгляд с меня на Егора и обратно.

— Что вы будете делать? — изумленно спросил Егор.

— Жить … вместе будем. — не совсем уверенно повторил Вадька.

— Ну, Оксана, ну, хитра. — хлопнул по колену Егор. — А со мной, значит, ты жить уже не хочешь?

— У тебя жена, а Вадечка совершенно свободен. — лукаво сказала Оксана и приняла кокетливую позу.

— Она что, жить здесь собиралась? — ошалело спросила я, обводя взглядом нашу комнату.

— Прямо не говорила, но всем своим видом давала понять, что да. — усмехаясь ответил Егор.

— Ах ты, стерва! — набрала я в легкие воздух.

— Погоди, Нин, не кипятись. Я у Вадьки спросить хочу. — остановил меня муж. — Ты хоть понимаешь, что она всю сознательную жизнь провела среди разного рода бандитов?

— Понимаю. — сказал Вадик и упрямо добавил. — Она не виновата, жизнь такая.

— Бесполезно. — констатировала я.

— Вот именно. — подала голос нахалка. — Бесполезно. Мы с Вадиком уже обо всем переговорили.

— А о том, что ты в тюрьму можешь на ближайшие годы загреметь тоже переговорили? — накинулась на нее я.

— Но ведь она ничего плохого не сделала! — с отчаянием сказал Вадька. — Если вы на нее не заявите, то у полиции к ней претензий не будет. Она даже про микропленку мне все рассказала.

— Про какую микропленку? — встрепенулся Егор.

— Про ту, которую ты привез из Парижа. — пояснил Вадька.

— Ты что, ошалела? Какую это пленку я привез?

— Ты и сам об этом не знаешь. — пожала плечами Оксана. — Она в твоей сумке.

Егор непроизвольно покосился на грязную сумку в углу комнаты и уставился на Оксану безумным взглядом.

— В этой?

— Именно. — ответила она.

Егор молча встал и направился к шкафу. Взяв сумку, он подошел к журнальному столику и расстегнул молнию. Заглянув внутрь, он достал конверт с деньгами, вывалил купюры на столешницу и спросил у всех сразу.

— Что это?

— Выкуп. — сказала я, а Вадька утвердительно кивнул.

— За кого? — захлопал глазами Егор.

— За тебя. — на этот раз сказал Вадька, а я кивнула.

Егор перевел взгляд на развалившуюся в кресле Оксану.

— Правильно мыслишь. — сказала я. — Именно ее дружки потребовали за тебя выкуп, причем подчеркнули, что деньги должны быть в этой сумке.

Егор молча начал лихорадочно открывать все кармашки и клапаны, которыми изобиловала сумка, при этом приходя все в большее бешенство.

— Постой, так не получится, только сломаешь. — встала Оксана. — Дай я сама, там кнопочка есть крошечная.

— Еще чего! — вскочила я. — Будешь ты по сумке моего мужа шарить! Говори, где кнопочка, я сама нажму.

Оксана подробно описала, что надо сделать, чтобы открыть тайник. Я нажала, где нужно и неожиданно на моей ладони оказалась крошечная капсулка, завернутая в целлофан.

— Это что, она и есть, микропленка? — спросил Егор.

— Да, она самая. — подтвердила Оксана.

— И что на ней. — поинтересовался мой муж.

— Мне никто не докладывал. — ответила нахалка.

— Да что ты с ней разговариваешь. Дай лучше рюмку. — попросила я Егора.

Он принес из серванта стеклянную стопку и я переместила в нее микропленку.

— Вернется Крапивин и разберется, что это за штука. — угрожающе сказала я, глядя на Оксану.

Она вздохнула, вернулась в кресло и сказала.

— Тайничок можно потом использовать для чего-нибудь.

— Молчи, Мата Хари! — угрожающе сказала я.

— Не обзывайся. — попросил отсталый Вадим.

Я даже не обратила на его слова внимания.

— Интересно. — сказала я. — Как же ты собиралась доставать эту дрянь из тайника?

— Так у меня же было задание стать его любовницей. — невозмутимо ответила Оксана.

— Ну, ты и нахалка! — зло сказала я, но любопытство все-таки пересилило. — И что дальше?

— Он бы пошел в ванную, а там уже дело одной минуты. — цинично сказала Оксана.

Я на этот раз промолчала, только выразительно покачала головой и поджала губы.

— Вот видите. — снова начал Вадька. — Она же не обманула на счет тайника.

— Знаешь что. — неожиданно встрепенулся Егор. — Шел бы ты к себе домой. И Оксану с собой забери, она еще твою квартиру не видела. Увидит — еще больше захочет с тобой остаться. Только не забывай, что мы тебя предупреждали.

— Предупрежден, значит вооружен! — радостно вскрикнул Вадька, хватая Оксану за руку.

Они направились к двери, а я не удержалась и крикнула им вслед.

— Если твой шеф что-нибудь капитану или его жене сделает, я за себя не отвечаю!

Счастливая парочка смылась, никак не отреагировав на мою угрозу, а я отыгралась на муже.

— Если эта лошадь ковбойская с Вадькой жить останется — ищи нам другую квартиру.

— А не наплевать ли нам на них? — философски спросил Егор и притиснул меня к себе.

— Наплевать. — тут же согласилась я.

— Не болит? — кивнул он на мою рану.

— Совсем немного. — прошептала я.

— Тогда я осторожно. — тоже прошептал он и на ближайшие полчаса для нас все перестали существовать.