Художница проклятий

Глава 5

Брайер проснулась от огромного розового языка, который лизал ее лицо. Она вскрикнула и отскочила назад. Огромный пес последовал за ней, продолжая прокрывать ее слюнявыми поцелуями и топча одеяла своими массивными лапами.

– Уйди прочь, – пробормотала она.

Вместо того, чтобы послушаться, пес описал вокруг нее круг и устроился на ее коленях, подобно котенку-переростку. Он поднял на Брайер взгляд, полный жалости и печали. На блузку девушки потекли длинные слюни. Ноги Брайер начали неметь от веса собаки.

– Тебе стоит быть осторожнее с Шерифом. Он очень любвеобилен.

Брайер вздрогнула при упоминании человека, который приказал казнить ее. Лагерь наполнял туманный утренний свет и оставшиеся с вечера запахи подгоревшего жаркого и ежевики. Шерифа Флинна нигде не было видно. Пес бросил на девушку укоризненный взгляд и отошел в сторону, понурив голову.

Арчер с колчаном и луком за плечами сидел на корточках в нескольких шагах от одеял Брайер. Он энергично почесал морщинистую морду пса.

– Да ладно тебе, я уверен, она не хотела тебя обидеть, Шериф, старина.

Брайер вытерла лицо своим колючим одеялом.

– Ты назвал свою собаку Шерифом?

– Мне показалось, что это остроумно, – Арчер встал и бодро захлопал в ладоши. – Вставайте, поднимайтесь, мисс Художница. У нас впереди долгая дорога.

Брайер с трудом поднялась на ноги, стеная от боли, потому что каждая мышца в ее теле напоминала девушке о том, что она вчера упала с дерева. Брайер плохо спала, поскольку не могла полностью расслабиться в окружении незнакомцев. Она сделала несколько нетвердых шагов.

Арчер насмешливо изогнул темную бровь.

– Я так понимаю, ты не ранняя пташка.

Она проворчала что-то неразборчивое в ответ.

– Не обращай на него внимания, – сказала Джемма, направляясь к ним с двумя дымящимися кружками.

Брайер уловила запах крепкого чая.

– Большую часть времени он невыносимо жизнерадостен, но по утрам это особенно бесит.

Брайер с благодарностью приняла чай. Морщины на лице Джеммы в утреннем освещении казались чуть глубже, чем при свете костра. В густых светлых волосах женщины мелькали серебряные пряди. Брайер предположила, что ей было около сорока пяти.

– У нас есть километры, чтобы их преодолеть, люди, которых нужно ограбить, и леди, которых нужно спасать, – сказал Арчер. – Чему тут не радоваться? Пойдем, Шериф. Я вижу, что на этих двоих не стоит тратить наше с тобой обаяние.

Брайер и Джемма сонно улыбнулись друг другу и стали потягивать чай, в то время как Арчер неспешно направился к Нату и Лью, которые крепко спали у кострища. Брайер чувствовала себя немного неловко рядом с женщиной, которая больше походила на добродушную библиотекаршу, нежели на гениального стратега шайки воров.

– Мы сможем подыскать тебе какую-нибудь рубашку в запасах Лью, – сказала Джемма, поправляя на плечах свою красную шаль. – На данный момент твоя немного бросается в глаза. Я могу дать тебе одну из своих юбок сегодня вечером.

– Спасибо, – Брайер потерла пятна краски на одежде, к которым прилипли кусочки сухих листьев. Повязка на ее руке выглядела так же ужасно, но она не стала ее развязывать. Девушка пошевелила запястьем и поморщилась.

– Если застанешь Эстебана в хорошем настроении, он поможет тебе его вылечить, – сказала Джемма.

Брайер посмотрела на тощего человека, который в данный момент пинал землю своими на удивление искусно расписанными сапогами из натуральной кожи и с серебряными шпорами. Рукава черного плаща мага полностью скрывали его татуировки.

– А заклинание разве не будет отслежено?

– Сегодня весь день мы проведем в пути, – ответила Джемма. – Затерявшееся в лесу целительное заклинание не навредит нашему плану. Эстебан всегда осторожен.

– Спасибо.

– Не стоит благодарности, – сказала женщина. – О, и не делай ничего, что может помешать его работе, иначе я собственноручно перережу тебе глотку.

Брайер застыла.

– Прошу прощения?

– Я доверяю этим оболтусам свою жизнь, а тебя я не отличу от королевы, – Джемма продолжала мило улыбаться. – Если ты не намерена стараться изо всех сил ради блага нашей команды, то тебе лучше уйти прямо сейчас. Другого шанса у тебя не будет. Ты меня поняла?

Брайер уставилась на Джемму, и нечто темное и разрушительное всколыхнулось внутри нее. Как смела эта женщина угрожать ей? Она даже понятия не имела, на что Брайер была способна. Даже самые талантливые художники проклятий со всего королевства разговаривали в свое время с девушкой уважительно. Брайер старалась жить по новым правилам, пыталась не наполнять мир руинами, но она все еще могла заставить Джемму пожалеть о том, что та даже допустила мысль об угрозах в ее адрес. Однако пока Джемма смотрела на нее холодным, словно железо, взглядом, Брайер вспомнила, что шериф Флинн и маг Рэднер все еще охотились за ней. Ей было некуда идти, у нее не было красок и денег. Быть художницей проклятий и при этом не вредить людям было намного сложнее, чем Брайер предполагала. Ей нужно было бы создать сотню мелких проклятий, чтобы заработать хотя бы малую часть тех денег, что ей предлагали воры. Миссия Арчера была шансом реально помочь кому-то и неплохо заработать для того, чтобы снова начать жить с чистого листа. У Брайер не было иного выбора, кроме как согласиться на предложенную ей работу, после чего она решила, что распрощается с шайкой и их угрозами.

– Поняла, – она ответила Джемме, имитируя ее холодную улыбку. – Мне помыть кружки перед тем, как мы начнем собираться?

Арчер уже закончил будить остальных, и они начали разбирать лагерь, ворча на ранний час. Несмотря на жалобы, нарушители закона запрягли лошадей и погрузили на животных вещи так быстро и эффективно, как это свойственно тем, кто часто переезжает с места на место. Солнце едва показалось из-за верхушек деревьев, когда шайка покинула спрятанную в чаще поляну, заложила вход в тоннель ветками и отправилась в путь.

Утром лес казался менее зловещим, чем накануне ночью. Сквозь листву деревьев пробивался свет, над головой путников пели серенады птицы. Из-под копыт лошадей поднимался запах теплой почвы, раздавленных папоротников и сухих сосновых иголок. Во время пути Брайер держалась немного в стороне от остальных и размышляла о предстоящем испытании. Иллюзия Беладонны и замо́к Марин были довольно сложной магией, и разрушить подобного рода чары будет нелегко. Должно быть, кто-то очень сильно не хотел, чтобы леди Мэй сбежала.

В голове Брайер начали формироваться идеи проклятий уже в тот момент, когда воры дали ей описания защитных заклинаний замка Ларк. Художница обдумывала все возможные варианты по мере того, как их группа углублялась все дальше в Чистый лес. Девушка представляла мазки в разной последовательности, сравнивая возникающие в воображении картины с воспоминаниями о своих давних уроках и домашних заданиях. Пальцы Брайер покалывало от перспективы поработать с такой серьезной магией.

Брайер изучала проклятия с тех пор, как стала достаточно взрослой, чтобы удержать в руке кисть. Магия была ее второй натурой, и рисовать что-то без магических свойств для девушки было по-настоящему трудно, но необходимо, чтобы иметь возможность замести за собой следы. Родители Брайер чрезвычайно гордились талантом дочери и тем, как ловко она могла порвать весь мир в клочья. В конце концов, за родительскую поддержку и одобрение Брайер пришлось поплатиться. Она содрогнулась, вспоминая о своих самых ужасных проклятиях, которые она рисовала по их указке и которые заставили ее осознать, что она не хочет участвовать в подобных делах. Цвета смешивались и менялись у Брайер перед глазами: костный уголь, свинцово-оловянный желтый, индиго, умбра. Так много разрушений и потерь… Так много кошмаров… Брайер хотелось, чтобы изменить сущность ей было так же легко, как сбежать от своей прошлой жизни.

Кто-то откашлялся позади, и Брайер оглянулась. Маг Эстебан пришпорил свою тощую черную кобылу и поравнялся с девушкой.

– Джемма говорит, у тебя травма.

– А, да.

Брайер бросила взгляд назад, и Джемма одарила ее лучезарной улыбкой. Джемма ехала рядом со своим широкоплечим рыжебородым мужем Лью, который казался добрым и скромным, как деревенский трактирщик.

– Я вывихнула запястье, когда упала с дерева.

– Давай его сюда.

Брайер наклонилась в сторону из седла и позволила старому магу размотать грязные тряпки. За ночь ее запястье распухло, и девушка закусила губу, когда Эстебан стал тыкать пальцем в ее опухшую плоть и порезы на ладонях. Запястье Брайер резко вздрагивало в руке мага с каждым шагом их лошадей.

– А это не может подождать до того момента, как мы остановимся? – спросила художница, и ее глаза начали наполняться слезами.

– Будет лучше, если сделаем это на ходу. Остаточные следы магии будут так менее заметны, – Эстебан поднял тонкую руку, показывая выцветшие татуировки. Сведения обо всех заклинаниях, которые он когда-либо претворял в жизнь, отправлялись к властям через заклятие на его татуировках.

– Вы ведь маг голоса, верно? Что…

– Тихо, – Эстебан сосредоточился на запястье Брайер, и его взгляд затуманился. Маг ткнул пальцем в ее плоть, ведя вниз линию по наиболее опухшему участку. После этого он сделал глубокий вдох и запел.

Маги голоса пели не всегда. Слова обладали великой силой, и многие практикующие маги довольствовались тем, что выкрикивали инструкции и ожидали от магии подчинения. Рэднер, маг голоса с прилизанными волосами, который вместе с шерифом Флинном появился на пороге дома Брайер, был одним из таких магов. Он полностью отделил слова от красоты.

В своей прошлой жизни Брайер знала магов голоса, которые работали в разных стилях, однако ни у кого из них не было настолько же красивого и печального голоса, как у Эстебана.

В звучащей песне отсутствовали слова, лишь плавная череда слогов, которые лились из горла мага в убаюкивающем припеве. Всего за несколько секунд синяки и порезы на теле Брайер исчезли вместе с накопившейся усталостью. Высокие и низкие ноты сменяли друг друга в самой прекрасной мелодии, которую Брайер доводилось когда-либо слышать. Голос Эстебана был настолько завораживающим, что художница едва заметила, как порванные связки на ее запястье срослись вместе.

Весь лес затих, слушая песню мага. Птицы умолкли, и даже ветер будто бы застыл среди листвы. Когда голос мага постепенно смолк, на лицах остальных воров расплылись безмятежные улыбки, а глаза Лью блестели от слез. Брайер была не единственной, кто ощутил красоту и магию песни.

– Ну что? Сойдет? – спросил Эстебан, и его обычный голос прозвучал более хрипло, чем обычно.

Брайер пошевелила запястьем, не почувствовав даже намека на боль.

– Идеально, – сказала она. – Ваша работа великолепна! Когда вы…

– Не вздумай снова свалиться откуда-нибудь. Мы не можем позволить себе оставлять следы рядом с нашей главной целью. Если что-то случится в будущем, будешь ходить с травмами, – Эстебан ударил пятками своих искусно отделанных сапог по бокам лошади и оставил Брайер позади.

– Не обращай на него внимания, – сказал Нат, занимая место рядом с Брайер. – После заклинаний он всегда не в духе. Говорит, это отнимает у него много сил. – Мальчик глубоко вдохнул лесной воздух, и его лоскутная куртка натянулась на его округлых плечах. Нат улыбнулся Брайер своими кривыми зубами. – А я вот чувствую себя просто потрясающе.

Остальные тоже выглядели более энергичными, как будто в песне было так много целительной силы, что ее хватило не только на одну травму. У всех членов банды исчезли синяки под глазами, как исчезла и царапина, которую Брайер приметила вчера на щеке Ната.

Брайер не могла не позавидовать магу голоса. Каким бы ворчливым он ни был, Эстебан обладал настолько сильной магией, что она казалась почти осязаемой. Ну почему Брайер не родилась с таким же талантом к исцелению или хотя бы со способностью писать не очень понятные, но точные пророчества, как это делали предсказатели судеб? Почему она умела только разрушать?

Нат пустил лошадь рысцой и направился к Лью, стараясь держаться подальше от Эстебана. Старый маг сгорбился в седле, став похожим на сердитого стервятника в дорогих сапогах.

– Он хорош, да? – спросил Арчер, ровняясь с Брайер. Его расстегнутая куртка цвета индиго была накинута поверх поношенной белой рубашки. Юноша ехал на том же гнедом жеребце, что и вчера. Это был конь с длинными ногами и с пятнышком на лбу, которое выглядывало из-под гривы.

– Я никогда ничего подобного не слышала, – сказала Брайер. – Откуда он?

– Я нашел его в таверне в Меловом Порту. Он довольно долго бродяжничал, и, если мне не изменяет память, ему нужен был человек, по чьей указке он мог бы действовать.

– И как он помогает вам воровать?

Арчер подмигнул ей.

– Скажем так: Эстебан знает больше одной песни. Но из-за лицензии мы должны с осторожностью пользоваться его силой.

– Есть ли способ избавиться от лицензии?

– Я не знаю ни одного, – Арчер посмотрел на нее; его непослушные светлые волосы развевались на ветру. – Полагаю, ты не можешь проклясть его татуировки таким образом, чтобы они исчезли?

Брайер нахмурилась. Ни она, ни ее родители никогда даже не задумывались о том, чтобы получить лицензию, поэтому Брайер в принципе знала про татуировки магов немного. Художники проклятий редко работали прямо на человеческой коже, ведь их жертвы обычно не сидели неподвижно достаточно долгое время.

– Я подумаю об этом. Мне кажется, такого вообще никто никогда не делал.

– Не похоже, что тебя это может остановить, – Арчер улыбнулся. – Тебе нравятся сложные задачки, разве нет?

– Зависит от гонорара.

Улыбка Арчера стала шире.

– Вот это другой разговор. Мне кажется, мы с тобой в скором времени найдем общий язык.

Дружная шестерка (семерка, если считать пса Шерифа) двигалась через лес по хорошо знакомому шайке воров маршруту, выбирая скрытые дорожки и оленьи тропы, чтобы не быть замеченными на главной дороге. Их пункт назначения – Грязерынок – находился на окраине леса в трех днях пути от деревушки Спэрроу и Хрустальной реки.

Лес полнился щебетом птиц и шорохом, которые издавали скрытые в зарослях лесные обитатели.

Душная жара, свойственная концу лета, иногда сменялась прохладными порывами дыхания приближающейся осени. Лью, время от времени, отделялся от группы, низко натянув широкополую шляпу на рыжие волосы, и возвращался с тушками белок и кроликов, которые запасал к ужину. Он также собирал грибы и орехи, чтобы разнообразить рацион, наполняя в течение дня мешок, висевший у него на седле, а ночью все это закидывал в котелок. Все в шайке по очереди несли дежурство, чтобы вовремя заметить погоню или крупных животных, бродящих в темноте.

Банда Арчера была не совсем такой, какой Брайер ее себе представила в тот момент, когда юноша возник у нее на пороге и грозился в случае отказа сдать ее шерифу. Девушка внимательно наблюдала за всеми во время их трехдневного путешествия. Судя по всему, ее спутникам нравилось находиться в обществе друг друга и вести приятные беседы, проходя через лес.

Брайер старалась не поддаваться духу товарищества. У нее не было за душой даже одной-единственной баночки с краской, и в окружении незнакомцев девушка чувствовала себя незащищенной. Воры казались ей довольно дружелюбными, но Брайер была уверена, что они, в самом деле, перережут ей глотку, если только она посмеет перейти им дорогу. Каждую ночь девушка спала на самом краю лагеря и была готова в любой момент в случае опасности сорваться с места и бежать без оглядки. Брайер понимала, что внимания властей ей будет проще избежать, находясь среди членов шайки, но это было лишь до того момента, пока она не обзаведется новыми красками.

Со дня своего приезда в графство Барден Брайер была в Грязерынке три раза, и каждый раз она приезжала туда за одним и тем же редким пигментом. Городок Грязерынок находился на пересечении двух главных дорог (точнее, на пересечении того, что именовалось дорогами в этих отдаленных частях королевства) и был расположен всего в одном дне езды от реки, разделяющей земли Ларка и Бардена. Обычно на этих двух дорогах людей встречалось почти столько же, сколько встречалось в тихих переулках родного города Брайер, однако по ним проезжало достаточное количество экипажей, чтобы местное поселение смогло получить статус довольно крупного торгового узла, а разбойникам, судя по всему, было чем поживиться.

– Помнишь, как мы прошлой весной ограбили в этих краях карету какого-то вельможи? – спросил Нат у Лью в утро того дня, в который они предположительно должны были добраться до Грязерынка.

Они разбили лагерь на уединенной поляне рядом с большим дубом, ствол которого был полым изнутри и использовался для склада припасов. Брайер завтракала с двумя широкоплечими членами банды, которые делились рассказами о своих былых подвигах, пока солнце поднималось над дубом.

Лью вздохнул.

– Я никогда прежде не видел столько дорогого шелка, – он поправил свой потрепанный коричневый жилет и похлопал себя по карману, в котором хранил записную книжку. – Только вот та дама кричала, как белуга, когда мы снимали с ее шеи драгоценности.

Нат широко улыбнулся, демонстрируя свои кривые зубы.

– Кажется, она кричала даже громче Эстебана, когда я засунул ему в постель змею.

– Не напоминай мне, – простонал Лью. – Мои уши до сих пор болят после этого.

– А что вы сделали с драгоценностями той дамы? – спросила Брайер.

– Продали, а выручку поделили, за минусом того, что оставил Арчер, – ответил Нат.

Лью приподнял шляпу и отправился к лошадям, в то время как Нат остался с Брайер, которая допивала свой чай. За последние несколько дней сутулый парнишка часто ездил рядом с ней, и девушка не могла не заметить первые признаки его юношеской влюбленности. Вероятно, из-за рода своей деятельности он не часто знакомился с юными девушками. Нат был слишком молод для Брайер, однако она была достаточно благоразумна, чтобы воспользоваться его интересом к ней с целью узнать побольше о шайке и ее загадочном лидере.

– Нат, что ты имел в виду под «за минусом того, что оставил Арчер»? Ему полагается боˊльшая доля, чем остальным?

– Нам всем положена равная доля, но Арчер приберегает еще одну часть на нужды команды. Он у нас чертовски организованный, всегда говорит про инвестиции и тому подобное, – Нат горделиво выпятил грудь. – Вот что бывает, когда тебе попадается образованный главарь банды.

– И где же он получил образование?

– Не знаю, – ответил Нат. – Джемма, кажется, была его учителем или кем-то вроде этого. Они знают друг друга дольше, чем остальных из нас.

Брайер обратила внимание на богатый словарный запас Арчера, однако он мог нахвататься умных слов от тех вельмож, которых грабил. Акцент юноши было трудно определить. Иногда он говорил так, будто мог оказаться сыном пре- успевающего купца, а иногда так, будто вырос на рыбацком судне в Меловом Порту.

Брайер наклонилась поближе к Нату.

– Где ты с ними познакомился?

– В Грязерынке. Я пытался начать заниматься преступными делами, понимаешь. Это намного лучше, чем растить свиней где-то на границе.

– И ты просто ходил по окрестностям и спрашивал, не нужны ли шайкам воров новые подручные?

– Не совсем. Арчер поймал меня, когда я пытался залезть к нему в карман, – Нат улыбнулся, вспоминая прошлое. – Я думал, он меня зарежет прямо посреди улицы, но затем Арчер вдруг говорит: «Мне кажется, ты довольно предприимчивый парень. Не хочешь устроиться ко мне на работу?» А я ему отвечаю: «Я даже не знаю, что означает “предприимчивый”, но если ты научишь меня парочке трюков и пообещаешь не перерезать мне глотку, то я согласен». На что Арчер говорит: «Это вот было весьма предприимчиво. Ты в деле».

– Сколько тебе было лет?

– Мы встретились года два назад, так что четырнадцать, – Нат потянул за нитку, выбившуюся из его лоскутной куртки. – Самому Арчеру не больше двадцати, как я думаю, но он всем говорит, что ему двадцать четыре. Я видел его еще тогда, когда он почти не брился, так что мне-то лучше знать правду.

Брайер налила себе еще одну чашку чая, пытаясь уложить в голове новую информацию.

– Почему он за главного, а не Джемма или Лью?

– Поначалу я тоже задавался этим вопросом, – ответил Нат. – Ты скоро все сама поймешь. Джемма умная, но и Арчер не дурак. К тому же, у него есть особого рода чутье, как мы это называем.

Брайер хотела уточнить, что Нат имеет в виду, но затем поняла, что в этом нет необходимости. Кем бы на самом деле ни был Арчер, он создавал впечатление человека, который знает, что делает. Независимо от того, что двигало им, будь то жажда приключений, денег или желание испытать себя, Брайер не сомневалась, что Арчер ясно представлял себе свою цель.

– А Лью?

– Насколько мне известно, Лью бы предпочел пахать землю в родном Твикенридже, чем отнимать то, что заработали другие, но он ни за что не оставит Джемму. К тому же, он хорош, когда дело доходит до драки.

– А вы часто деретесь?

– Больше, чем должны, и меньше, чем нам хотелось бы, – сказал Арчер, внезапно возникнув между ними и заставив Брайер подскочить от неожиданности.

Она даже не знала, что Арчер подошел так близко. Он казался очень высоким, нависнув над ними.

– Нат, иди и поговори с Джеммой. У нее есть список вещей, которые нужно взять на рынке. Мы все пойдем по отдельности, чтобы не привлекать внимания.

Нат вскочил на ноги.

– Конечно, босс.

– И, Нат?

– Да?

– Не обсуждай мои дела без моего разрешения, – Арчер намеренно повернулся к Брайер, чтобы они вдвоем поняли, что он подразумевает под своими словами. – Особенно с незнакомыми людьми.

– А она разве теперь не одна из нас?

– Нет, – отрезал Арчер. – Она сама сказала, что не собирается присоединяться к нашей шайке. Тебе бы не помешало помнить об этом.

Щеки Ната покраснели.

– Такого больше не повторится, босс.

Парнишка виновато пожал плечами в сторону Брайер и поспешил к Джемме, которая возилась с полудюжиной маленьких кошельков с по- звякивающими монетами.

Арчер, как ни в чем не бывало, присел на корточки рядом с Брайер. Девушка чувствовала, как внутри у нее все трепещет подобно крылышкам мотыльков в свете свечей. Она не могла понять, сердился ли Арчер на нее за попытки покопаться в его прошлом.

– Ты пойдешь вместе со мной к этому твоему продавцу красок, – сказал Арчер.

– Я думала, что мы все идем по отдельности, чтобы не привлекать внимания.

– Если что-то пойдет не так, все остальные штуки мы можем найти в других городах, но не эту твою краску из улиток. Ты ведь без нее не сможешь создать проклятие, верно?

– Верно.

– Тогда я пойду с тобой, чтобы убедиться, что эта краска у нас будет.

Брайер нахмурилась.

– Я могу пойти од…

– Я тебе не доверяю, – сказал Арчер.

– Конечно, не доверяешь, – Брайер невольно потянулась к своей сумке с красками, которой при ней не было. – Ты даже не пытаешься это скрыть.

– Так и есть, – брови Арчера, которые были намного темнее его светлых волос, сошлись на переносице, а в его голосе зазвучали угрожающие нотки. – У Ната добрые намерения, но он самый младший член нашей банды. Даже если ты расположишь его к себе, это не спасет тебя, если остальные решат, что ты представляешь для нас опасность.

– Я понимаю.

– Хорошо. Итак, – продолжил Арчер тоном, который больше подошел бы для разговора о погоде или ценах на рыбу, – как думаешь, с какими проблемами мы можем столкнуться в Грязерынке? Есть ли люди, которые могут тебя узнать или что-то подобное?

Брайер начала отбивать пальцами ритм по жестяной кружке, задумавшись о том, какой именно информацией поделиться с Арчером.

– Я была там несколько раз, но единственным человеком, с которым я говорила, был поставщик красок.

– Он знает о твоей профессии?

– Он продает краски. Он знает достаточно.

– Ему можно доверять?

Брайер встретилась с Арчером взглядом.

– Я доверяю ему больше, чем доверяю тебе.

Арчер замолчал на некоторое время, после чего поправил колчан со стрелами, который висел у него на спине.

– Если ты планируешь сбежать, то я предлагаю тебе сделать это сейчас. Если ты решишь сделать это на рынке, рискуя привлечь к нам внимание, мне придется тебя убить.

Арчер продолжал говорить со свойственной ему беспечностью, но Брайер чувствовала, что его слова – не просто слова. Свои угрозы Арчер прикрывал любезностью, как и Джемма. Однако Джемму Брайер боялась больше Арчера.

– Я не собираюсь убегать, – спокойно сказала она.

– Уверена? У тебя есть возможность сделать это без каких-либо неприятных последствий, если ты воспользуешься ею сейчас.

– Пустые слова.

– Вот и нет. Я не хочу, чтобы в моей команде был человек, который не готов полностью посвятить себя миссии, – рот Арчера изогнулся в полуулыбке. – И мне не хочется убивать так же сильно, как этого не хочется тебе.

Брайер с удивлением обнаружила, что верит ему. Она внимательно изучала жестяную кружку, водя пальцами по незамысловатой гравировке и раздумывая о том, стоит ли ей воспользоваться представившейся возможностью уйти. Ей очень не хотелось становиться еще хуже, чем она была, когда впервые оказалась в графстве Барден. Несмотря на угрозы и множество секретов, предложенный Арчером гонорар за работу был слишком хорош, чтобы от него отказываться, особенно сейчас, когда Брайер лишилась всего.

К тому же, она очень хотела проверить, получится ли у нее разрушить сложные заклинания других магов.

– Я сдержу свое слово, – наконец, сказала Брайер. – Вам не нужно бояться, что я вас предам.

– Хорошо, – Арчер одарил Брайер широкой искренней улыбкой, и на краткий миг девушка забыла обо всех опасностях и угрозах. Ее пальцы дернулись, как будто бы в попытке начать рисовать что-нибудь волшебное.

– Ну, тогда тебе лучше сходить к Джемме, – сказал Арчер, вскочив на ноги. – Она подготовила для тебя ребенка.

Брайер уронила свою жестяную кружку.