И даже смерть не разлучит нас

Глава 5. Нас не ждали, мы припёрлись

Ричард улизнул от меня в тот момент, когда я прощалась с юни Омелией. Сбежал, ничего не объясняя и даже не кивнув на прощание, а я ведь, между прочим, на полном серьёзе собиралась помочь ему выбрать свадебный костюм, мне же тётушки с дядюшками покоя не дадут, если у меня жених неухоженный будет!

- Вы не переживайте, - юни Омелия ободряюще улыбнулась, слегка сжав мою руку, - Ричард терпеть не может прогулки по магазинам, признаться, я была очень удивлена, когда увидела его у себя.

Ревность в моей душе подняла узкую змеиную голову, распахнула пасть, затрепетав влажным раздвоенным языком. Я честно попыталась прицыкнуть на гадину, но она разбушевалась сильнее. Вообще-то, дама могла бы и не афишировать своего близкого знакомства с моим женихом, это даже неприлично, в конце-то концов! Или меня считают форменной идиоткой, не способной понять, какие именно отношения бывают между молодым не обременённым чопорностью мужчиной и привлекательной женщиной, в свою очередь также не изуродованной целомудрием?!

- Ричард сказал, что ваш брак фиктивный.

Мне словно кто-то невидимый выплеснул в лицо ведро воды, ревность исчезла в серой туманной мгле, моментально заполнившей всю душу. Вот, значит, как… Нет, оно, конечно, понятно, наверняка любовница стала предъявлять претензии и Ричарду пришлось рассказать ей всю правду… Ну и пусть, плевать! Мне и самой к мышам сдохшим от опытов не нужны все эти романтические бредни, я хочу работать, только и всего. Я сдержанно попрощалась с юни Омелией, солгав, что непременно буду наведываться в её ателье (ага, как бы не так, не дождётся!) и вернулась домой, искренне надеясь, что Арисса Леклюд уже обсудила с моими родителями всё, что хотела и ушла.

Пожалуй, мне стоит признать собственную наивность и доверчивость, хоть она и не делает чести будущему судебно-медицинскому эксперту. Арисса Леклюд за время моего отсутствия дома не только не ушла никуда, но судя по её расслабленной позе вообще не собиралась покидать наш дом ближайшие сутки, а то и трои! При виде меня дама прищурилась, имитируя близорукость и заворковала, точно самая кроткая голубица:

- Ой, Изабеллочка пришла, какая радость! Проходи, милая, присаживайся, чай, замаялась на прогулке-то, проголодалась.

Терпеть не могу, когда меня называют Изабеллочкой, да ещё и сюсюкают, как с малышкой неразумной. Я растянула губы в улыбке, пробормотала невразумительный условно вежливый отказ и попыталась улизнуть к себе в комнату, но старушка проявила воистину змеиную молниеносность и ухватила меня за руку.

- Ты не спеши, милая, не спеши, расскажи, как вы с моим обормотом внуком по магазинам прогулялись. Купили тебе платье-то?

Я решила воспользоваться удачным предлогом для побега и с готовностью кивнула:

- Да, купили, сейчас покажу.

- Погоди, милая, - опять заворковала Арисса, держа меня за руку с силой, какой и ловчий капкан позавидует, - скажи-ка мне, Ричард тебя в обновке видел?

- Видел, - неохотно признала я, моментально насторожившись.

А что, если этот маг-недоучка пытаясь разорвать привязку ещё чего-нибудь натворил? С него станется, из него колдун как из меня навигатор космического корабля.

- Он что-то сказал, когда тебя увидел?

У меня во рту стало сухо-сухо, точно в пустыне безводной, а левое запястье словно огнём обожгло. Я нахмурилась, пытаясь дословно воспроизвести невнятное шипение, удивительно похожее на змеиное.

- Точно не помню, Ричард сначала шипел, как мясо на сковороде, а потом сказал, - я запнулась, покосилась на маму, - в общем, ему понравилось.

- Оно и видно, - пробурчала Арисса, так пристально всматриваясь мне в глаза, словно надеялась там лицезреть отгадки всех тайн вселенной.

На всякий случай (а вдруг, меня загипнотизировать попытаются?) я взгляд отвела, потом ещё и голову опустила, чтобы уж наверняка никто и ничего в моей взбаламученной недавними событиями душе прочесть не смог. Не знаю, как юни Леклюд отнеслась к моим манёврам, но помолчав ещё немного, она сказала:

- А знаешь, что я вспомнила, моя милая?

Любопытство может погубить не только кошек, но и претендующих на звание врачей девушек. Я это знала по собственному опыту, но всё равно не утерпела, спросила:

- Что?

- В той дыре, куда Ричард хочет тебя увезти после свадьбы, через неделю завершается набор сотрудников, - старушка хитро блеснула жёлтыми глазами, - ну, я надеюсь, ты понимаешь, о чём я.

Конечно, я понимала, моя желанная должность могла уплыть у меня из рук. Нет, я не намерена упускать её, второго шанса может и не быть!

- В принципе, к свадьбе всё готово, можно хоть завтра вас обвенчать, - продолжила свои стратегические манёвры хитрая юни. – Ричард будет только рад, ты…

- Я согласна!

И плевать, что воспитанные девушки старших не перебивают, сейчас не до великосветских церемоний, моя судьба решается. Я виновато улыбнулась маме, заметив, как она неодобрительно поджала губы и укоризненно приподняла брови. Да, мамуля, я знаю, что ты всё ещё против моего скороспелого замужества, но не могу я сидеть, послушно сложив ручки на коленях, в ожидании большой и светлой любви. Так ведь и всю жизнь прождать можно.

- Я думаю, спешить не стоит, - мама помолчала, подбирая наиболее убедительный аргумент, - родственники приехать не успеют.

- Им никто не мешает навещать молодую семью, - беззаботно отмахнулась Арисса и тут же выдвинула контраргумент, - а если будем слишком сильно мешкать, молодые могут разругаться и разбежаться. А на вашей планете несостоявшиеся жёны предмет беспощадных насмешек. Или я ошибаюсь?

Мама так крепко сжала губы, что они даже побелели. Удар попал в цель, на Ауридии, уж не знаю, почему, к женщинам строги, если не сказать беспощадны. Я подошла к мамочке, ласковым котёнком потёрлась о её руку, успокаивая и ободряя. Мама вздохнула, покачала головой, неохотно уступая:

- Хорошо, не будем тянуть со свадьбой.

Арисса не обманула, Ричард действительно согласился обвенчаться сразу же, как только все приготовления к свадьбе завершатся. Я, погружённая в нетерпеливое ожидание кардинальных изменений в моей жизни, опасаясь упустить шанс получить желанную должность на спешку внимания не обратила, объяснив её желанием помочь мне. Да, знаю, я наивна и доверчива, ничего не попишешь. Только много позже я узнала, что обряд единения разрушен не был, наоборот, креп и набирал силу, связывая меня и Ричарда в единое целое так, что даже смерть не сможет разлучить нас. Но, повторюсь, узнала я об этом много позже, когда отступать было уже некуда (да и незачем).

Ровно через неделю после беседы с юни Ариссой мы с Ричардом стали супругами. Саму свадьбу я не запомнила, для меня вся церемония прошла словно в тумане, лишь отдельные моменты остались в памяти яркими вспышками: мой теперь уже состоявшийся супруг ошеломляюще красивый в своей парадной форме, мама, прижимающаяся к папиному плечу и честно пытающаяся сдержать слезы, длинная, показавшаяся нескончаемой вереница родственников. Организатор праздника, словно задавшийся целью извести нас с Ричардом до первой брачной ночи, настойчивые, порой опасно балансирующие на грани приличий, пожелания детишек, наш первый танец, больше похожий на топтание двух медвежат или пингвинов. Одним словом, когда издевательство, пардон, свадебное гуляние завершилось и мы, наконец-то, остались наедине в подготовленной к первой брачной ночи спальне, вздох облегчения вырвался у нас обоих.

- Теперь я понимаю, почему говорят, что брак должен быть один и на всю жизнь, - простонал Ричард, с видимым облегчением стаскивая с себя парадным мундир и метко зашвыривая его в угол. – Второй раз подобное издевательство не каждый выдержит.

- Тебе легче, ты хотя бы без каблуков, - я стащила ставшие к концу вечера ненавистными туфли и с наслаждением заболтала босыми ногами в воздухе. – А я чуть не охромела на этих карандашах. И кто только сказал, что шпильки – это сексуально?

- Садист какой-нибудь, - Ричард, ничуть не смущаясь моего присутствия стащил рубашку и потянулся к поясному ремню, - который нашёл законный и даже активно поощряемый обществом способ издевательства над женщиной.

Я с мужем была полностью согласна, только вот его манёвры нравились мне всё меньше. Что-то как-то не очень похоже, что мой благоверный помнит о фиктивности нашего союза.

- Ричард, - я решила мягко напомнить заигравшемуся супругу о нашем договоре, а то вдруг, он настолько проникся торжеством, что сейчас приступит к активному воплощению в жизнь горячих пожеланий о многочисленном потомстве, - наш брак фиктивный.

На меня посмотрели так, что я моментально почувствовала себя идиоткой, чьи интересы никогда не покидали горизонтальной плоскости.

- Ты не поверишь, дорогая, но я в курсе.

Я проследила полёт брошенных в угол штанов (аэродинамика у них паршивая) и фыркнула, тоже решив не манерничать:

- Тогда какого прободения язвенного ты раздеваешься?

Ричард с наслаждением потянулся, явив мне себя во всей красе и белозубо улыбнулся:

- Прости, дорогая, я не люблю спать в одежде.

- Спать?! – мой приличный словарный запас стремительно сокращался, переходя в условно приличный и откровенно нецензурный. – Ты собираешься спать здесь?! Со мной?!

- Да. Да. Нет, - отозвался мой вконец потерявший страх супруг и увидев выражение тихого озверения у меня на лице, поспешил объяснить. – Да, я собираюсь спать. Да, именно в этой комнате…

Я сама не поняла, откуда у меня в руках взялась подушка, я же вроде бы даже не вставала. И уж совершенно точно не собиралась швырять свой мягкий снаряд в лицо своему супругу, я же благовоспитанная юни! Только вот объёмная, набитая нежнейшим пухом айтарской гааги подушка прилетела точно в грудь Ричарду, заставив его пошатнуться и с размаху плюхнуться на пол.

- Ты не дослушала, - пропыхтел мой муж, обнимая подушку, как малыш долгожданную игрушку, - с тобой я спать не собирался.

- А зачем тогда остаёшься у меня?

Ричард вздохнул с видом великомученика терпящего гонения и самодурство тирана, отчего мне захотелось прибить его ещё сильнее, тем более, что вторая подушка лежала совсем рядом, достаточно руку протянуть.

- Эй-эй, успокойся, я всё объясню!

Как любит повторять папа, вести разговор с оружием в руках легко и приятно, сразу начинаешь верить в собственную убедительность. Я притянула подушку к себе, обхватила её двумя руками, на случай заминки в переговорах и вопросительно приподняла брови. Давай, драгоценный мой, вещай. Ричард исповедоваться не хотел, но поскольку размер подушки был весьма впечатляющим, а опыт показал, что с силой броска и меткостью попадания в цель у меня проблем нет, глубоко вздохнул и пробурчал, внимательно наблюдая за подушкой в моих руках:

- Не знаю, как твоя родня, но мои родичи точно под дверью и окнами спальни караулить всю ночь будут. Ты же не хочешь, чтобы все вокруг обсуждали, что с тобой не так, раз молодой супруг сбежал из спальни, не дождавшись утра?

Я задумчиво шмыгнула носом. Да, становится объектом для едких насмешек и пересудов не хотелось, тем более, что мои новообретённые родственники, если и знакомы с правилами хорошего тона, то считают их пережитками прошлого, не более. А значит, как говорит папа, лучше не дразнить пчёл, если не хочешь быть покусанной. Я отложила подушку в сторону, примирительно улыбнулась и даже руку Ричарду протянула:

- Извини, я погорячилась. Мир?

- И снова ты вверяешь мне всю себя без остатка, - усмехнулся супруг, беря мою ладошку и целуя кончики пальчиков. – Скоро я начну к этому привыкать.

Я хотела сказать, что не стоит привыкать к хорошему, оно имеет свойство заканчиваться, но язык стал какой-то неповоротливый, в ушах гулко забухала кровь, а всё вокруг словно розовой дымкой подёрнулось. Расхотелось язвить, демонстрировать собственную самостоятельность и независимость, зато неизвестно откуда появилось абсурдное желание пасть мужу на грудь, признать его своим властелином и повелителем и закрепить наш брак не только на бумаге.

- Ты так вкусно пахнешь, - прошептал Ричард, плавно спускаясь с моей ладошки к запястью, - так бы и съел тебя.

Я судорожно вздохнула, прикрыла глаза, отдаваясь новым, никогда ранее не испытываемым, кружащим голову ощущениям. Лёгкий сквознячок коснулся груди, я вяло удивилась тому, как он смог пробраться сквозь платье, но привычка добираться до сути явлений растаяла в жарком мареве, превращающем кровь в огонь. Я услышала лёгкий приглушённый стон, не сразу сообразив, что он слетел с моих губ. Первый целитель, я веду себя точь-в-точь как героиня какого-нибудь любовного романа, а ведь раньше насмешливо фыркала, читая описания горячих постельных утех, которым герои предавались с азартом молодых кроликов. На миг мою буйную головушку посетило мимолётное желание отстраниться, мол, я ведь вся из себя такая гордая и неприступная, но мой супруг, точно прочитав мои мысли, усилил напор. И я сдалась, причём без единого возражения. Зря? Не знаю, время покажет. Здесь и сейчас я была абсолютно счастлива, а о том, что будет завтра, я решила не думать.

Утро ворвалось в мой сон стремительно и бесцеремонно, обрушившись на меня ворохом цветов, запахов и звуков. Я сладко зевнула, не спеша открывать глаза, с наслаждением потянулась, раскинув руки и уткнулась во что-то тёплое, недовольно заворчавшее и заворочавшееся. Глаза у меня моментально распахнулись, на краткий миг померещилось бредовое, невесть как закравшееся в голову: я попала в берлогу к медведю, который очень недоволен неожиданной соседкой. Я взвизгнула, подпрыгнула, прогоняя остатки сна и отчаянно покраснела, поймав насмешливый взгляд Ричарда.

- Ну что ж, по крайней мере, ты не зовёшь на помощь и не спрашиваешь, кто я, - мой супруг почесал проступившую за ночь щетину. – И да, с кровати ты меня тоже не спихнула, это особенно приятно.

- Тебя и грузовой тягач не сдвинет – пробурчала я, натягивая одеяло повыше, чтобы спрятать грудь.

Да, знаю, после пламенной ночи прятаться глупо, тем более, что Ричард для меня не просто случайный любовник, а законный супруг, но девичья стыдливость, унаследованная от многих поколений предков, на доводы разума плевать хотела. Я оглянулась в поисках ночной рубашки, одновременно пытаясь вспомнить, была ли она на мне вчера. Увы, память вела себя безобразно, подбрасывая весьма впечатляющие моменты, от которых мои щёки полыхали сигнальными огнями космопорта, но категорически не желая выдавать информацию об одежде. Вот зараза, а раньше я никогда на свою память не жаловалась! Видимо, тётушка Агата права была, когда утверждала, что с появлением мужчины в жизни женщины всё переворачивается с ног на голову. Я прикусила губу, пытаясь понять, что мне теперь делать и как себя вести. Рыдать над загубленной судьбиной, как делают героини любимых мамой мелодрам? С чего бы вдруг? Начать предъявлять мужу длинный список претензий, как советую родственники и знакомые, мол, раз у тебя появился супруг, нужно немедля выдвинуть ему список обязанностей и требований, дабы он сразу понял, что даром такое счастье, как жена, не даётся? Ага, в лучшем случае, мой благоверный (пока ещё) посоветует мне обратиться к врачу, а вероятнее всего или меня пошлёт в необъятные глубины космоса, или сам сбежит. И? Какие варианты у меня остаются? Продолжать жить, как и прежде с поправкой на то, что нас теперь двое. Я удовлетворённо улыбнулась, ещё раз с наслаждением потянулась, завернулась в простынку, поскольку пеньюар так и не обнаружился и покинула тёплую кровать, сообщив супругу, что направляюсь в душ.

- А как же супружеский долг?

Я благородно не стала напоминать о том, что наш брак сплошная фикция, а значит никто никому ничего не должен и предложила альтернативный вариант расчёта:

- Я готова принять его завтраком.

А что, дорога у нас впереди дальняя, подкрепится не помешает, тем более, что никто не знает, когда у нас найдётся время для следующей трапезы.

- Вообще-то, готовить – удел женщин, - уколол меня Ричард, когда я уже скрывалась в недрах ванной комнаты.

Оставить выпад без ответа? Ха, как бы не так! Я высунулась из-за двери и крикнула:

- К твоему сведению, лучшими поварами на Ауридии считаются мужчины!

Всё, теперь можно закрывать дверь и с чувством глубокого удовлетворения включать душ. Утро, определённо удалось, даже если меня не услышали, не поняли (или сделали вид, что не поняли) и мне придётся готовить завтрак самой.

Из душа я выпорхнула с улыбкой на лице, песней на губах и полной гармонией в душе. Давно мне так спокойно не было, словно с папой в парке погуляла, историю космической колыбели – Земли обсуждая. Мурлыкая себе под нос незамысловатую песенку, состоящую из пары постоянно чередующихся и повторяющихся строк, я зашла на кухню и ахнула, недоверчиво глядя на накрытый согласно всем правилам этикета стол.

- У нас на завтрак каша и салат, - Ричард в криво повязанном пёстром переднике с кружавчиками смахнул упавшую на глаза прядь волос. – Ты чай больше любишь или кофе? Учти, вариант без разницы не принимается.

- Тогда чай, - я незаметно принюхалась к каше.

Нет, не показалось, она действительно пригорела. Ну и ладно, съем и такую, не стоит обижать супруга, который честно старался порадовать. Я потянулась за ложкой, не без труда воткнула её в кашу, упругую, точно щупальце осьминога. Это хорошо, что я всеядна и не брезгливая, но на будущее стоит запомнить, что доверять готовку мужу всё-таки не стоит. А ещё лучше незаметно контролировать кулинарный процесс, чтобы и его научить, и себя не отравить. Полная исключительно благих намерений, я отважно отправила в рот склизкий ком каши, пусть и не без труда прожевала и даже проглотила. Ричард наблюдал за мной с интересом учёного, проводящего опыты над лабораторными крысками, ему только журнала с обгрызенным карандашом не хватало и сверхточных часов.

- Ты что, отравил эту кашу и ждёшь, когда подействует яд?

Ричард сначала озадаченно нахмурился, а потом расхохотался в голос:

- Мне и травить не надо, этой мой первый кулинарный опыт.

Я отважно отодрала себе второй кусок каши:

- Для первого раза очень даже неплохо.

- Новичкам везёт, - Ричард жестом заботливой бабушки придвинул мне миску с предположительно салатом. – Ещё салатик попробуй.

Я посмотрела на овощи, которые выглядели так, словно их долго и ожесточённо пытали, а потом рвали на части голыми руками, не используя даже зубочисток. Что ж, надеюсь, на вкус они лучше, чем на вид. По крайней мере, точно не хуже каши. И вообще, новичков хвалить надо, а не по рукам бить.

Ричард наблюдал за моей трапезой со смесью любопытства, какого-то детского восхищения и недоверия. Вспомнив, что некрасиво, когда одни едят, а другие глядят, я кивнула супругу на завтрак:

- Присоединяйся.

- А тебе что, нравится? – недоверчиво спросил Ричард.

- Не очень, - не стала я кривить душой, - но это ничего, я тоже весьма средний кулинар, так что, будем вместе учиться готовить.

У моего мужа на лице отразилось такое изумление, словно я ему строение сверхсекретного космического корабля-невидимки только что раскрыла. Спрашивается, чего я ему сказала такого невероятного?

- То есть, критиковать меня и требовать обедов в ресторане ты не станешь?

Я облизала ложку, помолчала, прикидывая, влезет в меня ещё кусочек огурца или лучше не переедать перед дальней дорогой.

- А смысл? По одному моему хотению ты суперповаром всё равно не станешь, да и я сама тоже не идеал, поэтому, - я всё-таки отправила в рот огурец, - не вижу смысла устраивать бурю в стакане воды.

- Чего устраивать? – не понял супруг, не знакомый с метафорами Ауридии.

- Скандал на пустом месте.

Ричард посмотрел на меня с интересом космического падальщика, неожиданно обнаружившего в брошенном и разбитом корабле красивый ценный ларец и пытающегося быстро прикинуть, какую пакость таит эта занимательная безделушка, раз на неё до него никто не позарился.

- А ты умная.

От столь невероятного умозаключения я даже поперхнулась.

- А ты только сейчас это понял?!

Нет, мы, конечно, не слишком долго знакомы, но ум, как и отсутствие конечностей, сразу видно, тем более, что мы ведь общались, даже платье вместе выбирали!

Ричард пожал плечами, к собственноручно приготовленному завтраку он так и не притронулся (не забыть спросить, с чего бы вдруг):

- Многие девушки пытаются казаться лучше, чем есть на самом деле, особенно, если им что-то нужно от парня.

- Можно подумать, мужчины так не делают, - я отложила ложку в сторону, с сомнением посмотрела на светло-коричневую жидкость в чашке, пытаясь понять, чай это или кофе. – Слушай, а ты сам почему не завтракаешь?

- Служебная привычка, - Ричард лихо улыбнулся, но в глазах плеснула тщательно скрытая боль, - ранение в живот на пустой желудок безопаснее.

Я коротко кашлянула. За время учёбы в медицинском университете, щедро приправленной практическими занятиями во всевозможных больницах, клиниках и даже моргах, я прекрасно выучила классификацию ранений и точно знала, что травмы живота одни из самых опасных. И если Ричард так спокойно говорит о ранениях, значит…

- И часто в тебя попадали?

Слова царапали горло, точно засохшие крошки, пришлось даже чаем их запить.

Ричард беззаботно пожал плечами, тряхнул головой, всем своим видом демонстрируя полнейшую беззаботность и довольство жизнью:

- Скажем так: я попадал чаще. И вообще, если мы не хотим опоздать на посадку, нужно отправляться в космопорт. Родители будут ждать нас там.

У меня от волнения похолодели ладошки, а в голове стало гулко и пусто, как в необжитой квартире. Вот и наступил час икс и теперь только от меня зависит, как меня примут на новом месте. Я глубоко вздохнула, расправила плечи и улыбнулась6

- Я готова.

Мой супруг нарочито удивлённо округлил глаза:

- А что, заполошных метаний, причитаний и поиска сверхнеобходимой сто пятой пары туфель не будет?

Ужалить меня словами довольно проблематично, папочка у меня та ещё язва, честно говоря, а потому к пикировкам я с детства приучена. Я лишь плечиком дёрнула:

- Прости, если разочаровала.

Уже убегая из кухни за плащиком и сумочкой я заметила, что Ричард провожает меня задумчиво-заинтересованным взглядом, точно дракон, наметивший себе очередную принцессу. Тьфу, до чего же дурацкие мне приходят в голову сравнения!

Описывать церемонию проводов я не буду, и так всем понятно, что у мамочек (одной моей и двух Ричарда) глаза были на мокром месте, а отцы хоть и храбрились-бодрились, но тоже волновались за нас. Мы с Ричардом клятвенно пообещали позвонить сразу по прибытию сначала на Акватернию, а потом и в Ривердейл. Не знаю уж, по какой причуде, но космопорт на Акватернии располагался отнюдь не в столице, что было бы разумно с экономической и политической точки зрения, а в соседнем городе. С другой стороны, оно и неплохо, меньше чужаков и космических бродяг оседает в Ривердейле, а значит, там даже в праздничные дни можно спокойно гулять по улицам, без риска нарваться на какого-нибудь искателя приключений на все свои выступающие части тела.

На корабле я, как девушка ответственная, решила освежить в памяти законы Ривердейла, но то ли сказалось волнение, то ли практически бессонная ночь, только буквы плясали перед глазами, не желая складываться в слова. Я зевнула, покосилась на мужа, азартно уничтожающего полчища виртуальных монстров в какой-то стрелялке, где пышногрудые красотки рассекают по джунглям в тоненьких кожаных ремнях, весьма условно прикрывающих их прелести, а у героев груда мышц успешно заменяет всё остальное. Первая операция, ну неужели это может кого-то заинтересовать?! К чести мужа стоит заметить, что как бы он ни был увлечён, меня без внимания не оставлял, мой скучающий скепсис заметил и протянул виртуальные очки:

- Присоединяйся.

Я недовольно наморщила кончик носа, решив отказаться. Не люблю я бессмысленную пальбу и кровавые жертвы, потому как прекрасно знаю, как хрупка и недолговечна жизнь, как легко её прервать и сколько сил требуется на то, чтобы залатать раны телесные. Ой, что-то меня на пафос проповеднический потянуло, это всё хандра от разлуки с родителями, надо немедленно отвлечься, а то так и до потоков слёз скачусь. Я взяла очки, решительно натянула их на нос. Передо мной моментально развернулась программа регистрации и выбора персонажа. Хм, занимательно… Хитро покосившись на мужа, я щёлкнула по тощему и гибкому, словно садовый шланг, целителю, которому дала звучное имя Эр Де, что в переводе на космолингву означает Звёздный ветер. Немного поколебавшись, я всё-таки выбрала игру в паре. Во-первых, за годы учёбы надоело быть одиночкой, а во-вторых, если напарник у меня окажется опытным, мои шансы дойти до финала существенно возрастут. Затем, пройдя краткое обучение, которое всё можно было уместить в одну фразу: «Красная кнопка – стреляй, белая – беги, синяя – лечи», я начала игру и практически на первом же шагу попала в ловушку, выбраться из которой мне помогло странное существо, смесь собаки и человека. Видимо, это и есть мой напарник. Я опять покосилась на мужа, но увидеть, за какого персонажа он играет, не смогла. Ну и ладно, потом спрошу.

Честно говоря, к компьютерным играм я относилась снисходительно, искренне считая, что никакая виртуальность не сможет заменить реальную жизнь. И вот, представьте, я провела за игрой весь полёт и так увлеклась, что даже не сразу услышала сигнал о посадке! Первый медик, это же надо было так увлечься!

- А ты классная напарница, - Ричард озорно подмигнул мне, с наслаждением потянулся, - повезло мне с тобой.

- Значит, тем, - я поспешно прикусила язык, чтобы не обидеть мужа, - персонажем был ты?

- А то кто же? Конечно, я. Не думаешь же ты, что я доверю свою единственную супругу непонятно кому?

Я хотела съязвить, что искренне надеюсь на то, что являюсь единственной женой Ричарда, но, немного подумав, промолчала. Мы прибыли на незнакомую планету, что нас ждёт дальше неизвестно, так что, не стоит портить отношения с единственным (пока) своим союзником на Акватернии. Муж протянул мне руку, я вложила свои прохладные от волнения пальчики в его тёплую ладонь, и мы решительно шагнули с трапа корабля в новую жизнь. В которой, как оказалось, нас никто не ждал. Ну, на то, что меня будут встречать с цветами и музыкой я, признаться, и не рассчитывала, а вот то, что проигнорируют приезд Ричарда – стало для меня неожиданностью. Для него, впрочем, тоже. Покрутив головой по сторонам, муж потянул меня в сторону остановки, на которой стоял, с ума сойти, допотопный автобус, даже без гравиплатформ! Флегматичный водитель, философским безразличием и жвачкой во рту напомнивший мне корову, лениво поинтересовался, глядя не на нас, а куда-то в сторону, словно общался с чахлыми придорожными кустами:

- Куда вам?

Я скромно промолчала, беспрекословно уступив право ведения переговоров Ричарду.

- В Ривердейл.

Водитель метко выплюнул жвачку под куст, поправил на плечах замызганную в подпалинах куртку и коротко кивнул:

- Садитесь.

Угу, как, спрашивается, если двери закрыты?! И ручек, чтобы открыть, между прочим, нет!

- Что, опять заело? – совершенно без удивления спросил водитель и метко пнул по дверям, оставив внушительный грязный след на когда-то жёлтом покрытии.

Двери вздрогнули, ревматически заскрипели и нехотя открылись, пропуская нас в обшарпанный салон. Очень хочется верить, что тонкий специфический душок мертвечины в опахнувшем нас облаке затхлости мне просто примерещился.

- Ричард, - я осторожно потеребила мужа за рукав, - а мы вообще доедем?

Муж пожал плечами, помолчал немного, оценивая наши шансы на благополучное завершение путешествия и ответил негромко:

- Не уверен, но я готов сделать для этого всё необходимое.

- Пристёгивайтесь, - всё тем же безразличным тоном крикнул водитель, - автоматика сломалась к бздыну лохматому, так что, сами.

- Может, подождём другой автобус? – жалобно прошептала я, наплевав на то, что меня могут принять за трусиху и капризулю.

Ричард окинул внимательным взглядом скособоченные постройки космопорта, спешащий покинуть эти негостеприимные места корабль, пустой обшарпанный салон, грязнулю водителя и вздохнул:

- Думаю, что другого автобуса тут просто нет.

Ой, папочка милый. Вот уж действительно, нас не ждали, мы припёрлись.

‍‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‍