По ту сторону сказки. И далеко, и близко

Глава 1. Лютый ненавистник

Лето получилось тёплым, даже несколько слишком тёплым. Синоптики, бодро перебегая от кондиционеров под телекамеры, рассказывали о жаре, которая превысила некие загадочные нормы, дачники старательно поливали огороды, леса стали сухими и пугливо похрустывали сосновыми коричневатыми иголками под ногами наиболее фанатичных грибников. Приверженцы загара подставляли себя под солнечные лучи, где только можно и где нельзя, а Катерина, устроившаяся в гамаке под яблонями, искоса поглядывала на Кота. Баюн вид имел загадочный, вздыхал, явно страдал. Хотя, с Котом точно знать это было абсолютно невозможно.

– Актёр тот ещё! – думала про себя Катя.

– Жарко, не находишь? – тоном великосветского денди произнёс Баюн.

– Ну, да… Жарковато. Лето же, – Катерина качнула гамак. Лето она любила. Кто же из школьников, находясь в здравом уме и твёрдой памяти, не любит лето? Жаркое, не жаркое, это уже не важно. Главное-то каникулы!

– Это тебе, радость моя, жарковато. А мне? Вот сама подумай, каково мне-то? В моей-то шубке? – Баюн с гордостью осмотрел собственный бок. Шерсть густая, лоснящаяся, блестящая. Загляденье!

– Да, красотаааа… – увлёкся Баюн самолюбованием, правда, быстро опомнился. – Ой, в смысле, невыносимо просто! Жарко невозможно!

– Тебя в бочку макнуть, побрить, или в холодильник запихать? – непринужденно осведомился Бурый Волк, сообразивший, что это всё неспроста! Впрочем, у Баюна всё так. Очень утомительная животина, и всегда такой был!

– Катенька, вот сама посмотри, с кем мне приходится общаться! – пожаловался Кот, прекрасно понимающий, что при Кате ничего из вышеперечисленного Бурый делать не будет. – Варварская, северная, вредная скотинка!

– За скотинку даже брить не буду, ошиплю и морозилку засуну! – скучно пообещал Волк, нехорошо покосившись на Баюна, и Кот заторопился.

– Я ж к чему это всё… Может, нам небольшой перерывчик сделать? Отдохнуть, так сказать, от жары? В Лукоморье сейчас ранняя весна как раз…

– Да мы же только недавно оттуда! Дай ты ей отдохнуть, бесстыжая твоя усатая рожа! – возмутился Бурый. Кот сделал вид, что вовсе ничего не расслышал. У него, как и у любого приличного представителя кошачтего рода, в полной мере присутствует замечательная способность слышать только то, что ему было интересно и приятно. Всё остальное попросту пролетает мимо кошачьих ушей.

– Катюша, так ты как думаешь? А? И сказочка там имеется. Маленькая такая, миленькая. Про лису.

– Про какую ещё лису? – оскалился Бурый.

– Чувашская сказочка. И даже не большая, а маленькая. Про лису и дятла, – разъяснил Баюн, глядя на Катерину честными глазами.

– Так… Ещё и дятла! – констатировал Бурый тоном, которым говорят, что так и знали, что дальше будет только хуже.

– Бурый! Сказка элементарная! Говорю же, маленькая, простенькая! Но находится у истока реки, и если её освободить, земель от тумана очистится множество и река будет свободна! И время сейчас для того, чтобы сказку эту разбудить самое подходящее! – когда Баюн хотел кого-то убедить, то всегда находил множетсво доводов!

Катерина, тоже уставшая от жары, наконец, заинтересовалась: – Кот, а покажи, что за сказка?

– Да запросто, радость моя! – Баюн стремительно прыгнул в сторону терема, и ведь не скажешь, что только что от жары страдал, вернулся оттуда уже с Жарусей, держащей в коготках книгу. Он даже так далеко зашел, что сам открыл сказку, отыскав нужную страницу. Катерина с любопытством начала читать:

– Бежала лиса по лесу. Бежала-бежала да вдруг – бух! – в яму, которую на ее дороге охотник вырыл. Снует туда-сюда по яме, прыгает, крутится, вертится, а наверх выбраться не может.

Дятел с соседнего дерева увидел лису в яме и спрашивает:

– Что ты там делаешь, подруженька?

– Колодец рою,– ответила рыжая плутовка.

– Может, и мне выроешь?– попросил дятел.

– Вырыть я вырою, да сперва этот надо закончить, – продолжает хитрить лиса. – Помоги мне опустить в колодец сруб, потом пойдем тебе рыть.

– Как же я помогу тебе?– не понял дятел.

– Работа не тяжелая: ты мне для сруба сверху ветки бросай – всего и дела, – объяснила лиса.

Начал дятел помогать лисице. Найдет подходящий сучок, стукнет по нему своим острым клювом и летит сук прямо в яму. Стукнет по новой ветке – и она в яме. Так обломал он одно дерево, за другое принялся…

Бурый поморщился. – И как у нас таких простаков хватает! Это ж надо, поверить, что лиса колодец роет!

– Ну? А тебе припомнить, как тебя одна такая рыжая вокруг всех коготков обвела? – Баюн очень вовремя взлетел на дерево, правда, его это не спасло, потому что Бурый разозлился, одним прыжком взвился вверх, выхватил вредное сказочное животное из переплетения веток, и опустившись на землю, прижал его лапой.

– Если ты ещё хоть раз это вспомнишь… – прорычал он прямо в треугольное кошачье ухо.

– Не-не, что ты, ни за что! Никогда! У меня вообще уже всё из памяти того… выветрилось! Какая такая лиса? Какая оленья туша, которую ты рыжей хитрованке скормил по доброте душевной? – Баюн с истинно кошачьей ловкостью исполнил коронный трюк «кошки это жидкость», и оказался не просто на свободе, а у Катерины в гамаке.

Бурый только фыркнул презрительно.

– Кот, ну, хватит тебе! – Катя Бурого любила, и оскорблять его пустым любопытством не собиралась. – Надо будить сказку, значит, надо!

Именно этот разговор и стал причиной того, что Катерина и всё остальные отправились в тот день в Лукоморье. Если бы Баюн знал, что получится из визита к простой и незамысловатой сказочке, он бы не просто молчал бы про Лукоморье, он бы Катерину запер бы где-нибудь!

Ворота в Лукоморские земли появились посреди сада, как только Катя их позвала, она привычно махнула рукой родным, и шагнула в прохладную, звонкую, яркую Лукоморскую весну.

До сказки добрались быстро. В туман вошли как обычно, даже туманных тварей не было! Всё прошло не просто легко и хорошо, а замечательно!

Туман из Болотного урочища уходил долго, его выдувало ветром из соседних земель. Сказка была на границе урочища, и когда Катерина её разбудила, то и само болото медленно, но верно стало очищаться. Открывались перелески, участки воды, трясинные мутные окошки, яркая, радостная зелень над болотистыми омутами. И, наконец, освободился от мерзкого зеленого тумана и лесной уголок, где на мягком мху спала старая ведьма Наина. Её когда-то принесла и опустила в туман Жаруся после того, как Наина в образе черной змеицы напала на Ратко и мальчишек. Ведьма проснулась и некоторое время вспоминала, где она и что с ней случилось перед тем, как она оказалась около болота, а потом вдруг присмотрелась к одному из растений на болотистой кочке. Если бы кто-то наблюдал в том момент за Наиной, то сильно бы удивился. Она бесстрашно полезла в мутную воду, выкопала голыми руками очень неприятное на вид растеньице, расцветшее мелкими черными цветками, и внимательно осмотрела его корень. Он у этого цветка выглядел словно чёрный неровный камень и имел такую же твёрдость. Вернувшись на твердую почву лесочка, Наина радостно расхохоталась!

– Повезло, так повезло! Найти лютый ненавистник, это великая удача! Ну, теперь-то ты попадёшь ко мне в руки, сказочница Катерина!

Катя ничего не поняла! Она спокойно ожидала, когда на звук рожка прилетят её спутники, мальчишки разлеглись неподалёку на молоденькой травке, как вдруг Катерина увидела знакомые белёсые волны, выплывающие из молодого ельника. – Сон-трава! – догадалась Катя, но достать синецвет не успела, собственно она уже ничего не успела сделать, только руки выставила вперёд, чтобы не сильно удариться.

Проснулась в какой-то пещере, и первое, что осознала, что почему-то на неё совершенно мокрая одежда и волосы, да и вообще, она словно в озеро упала.

– Что, проснулась? – проскрипел рядом странно знакомый голос. – А! Удивляешься, почему ты свободна? Руки-ноги не связаны? Так мне это и не надо! Ты резко-то накидочку не отбрасывай! Это в твоих же интересах!

– Наина? – Катя с трудом приподнялась на локте. Оказалось, что лежит она в дальнем углу пещеры, вся с головы до ног облитая какой-то странной жидкостью. Странной, потому что она ничем не пахла, наощупь словно вода, а вот как только Катя начинала двигаться, ей казалось, что её обдаёт холодом. Впрочем, жидкость стремительно высыхала, и уже через минуту это ощущение прошло.

Наина расхохоталась. – Что, ты думала, что тебе всё это сойдёт с рук? Отнять у меня змеиное кольцо? Усыпить в тумане? Нет, уж, моя дорогая! Теперь ты ничего сделать не сможешь! И на помощь позвать тоже не сможешь! Я облила тебя отваром редчайшего растения – лютого ненавистника, твоя кожа уже впитала его, как я посмотрю. Теперь тебе от него не избавиться, не смыть, не снять до новой луны. Как только тебя коснётся кто-то, кто тебя любит, он умрёт! Как только ты коснёшься того, кто тебя любит, он умрёт! И даже больше того! Если ты сама расскажешь любящему тебя об этом, то он окаменеет, и сделается, как каменный корешок этого цветка! Так что твой единственный выход – скрыться от них всех до новой луны! А то ещё почти четыре седьмицы, без трёх дней! Вот потеха-то! Отвар цветка лютого ненавистника славно действует!!! Только вот у Кота зеркальце есть сказочное, а может, и не одно. Так что он тебя всё равно увидит, а вот спрятаться от зеркал ты можешь, только если на тебе надета эта накидка. Она, конечно, не парчовая, как ты, красавица, привыкла, а из паутины плетена, зато они тебя не найдут! И не прилетят за тобой, себе на погибель! Ну, как? Хорошо ль тебе, девица? Хорошо ль тебе, красная? – ведьма смеялась Катерине в лицо. – Да, и ещё! Накидочка-то только тут цела. За пределы пещёры уйдёшь, она на куски развалится. Она местными пауками сделана, только тут и может целой оставаться. Как раз и клетка тебе, хоть выход-то вон он, а не уйти! – Наина издевательски махнула в сторону проёма пещеры. – А я за покупателем полетела. У нас товар, а купец далече, – она противно захихикала, свистнула, оседлала подлетевшую метлу и вылетела из пещёры.

Катерина сжала руки в кулаки, чтобы не расплакаться, и поплотнее закуталась в накидку.

– Вот тварь злобная! И, ведь по тому же принципу действует, что и в прошлый раз. Тогда с золотым касанием она меня сильно ошарашила, и сейчас гадость устроила! Действительно, делать-то мне что? Наших никого не позовёшь! Наоборот, прятаться от них надо! Можно было бы Ярика позвать, он-то в камень не обратится, но он же такой шебутной, и легкомысленный, что запросто может меня слишком близко от них пронести, или ещё чего доброго уронить, как недавно! Бурый или Жаруся меня кинутся спасать, и сами погибнут! Нет, уж лучше пусть Ярик пока без меня полетает. Да что ж мне делать-то? И объяснить я им ничего не смогу. Ой, бедный Волк! Он же с ума сойдёт! А если… А если всё-таки найдут?

Катя проявила сумку, достала оттуда зеркальце и попросила показать Волка. Зеркальце замерцало и Катя увидела Бурого, который куда-то стремительно летел рядом с Сивкой. На спине Волка сидел Баюн и, глядя в зеркальце, пытался найти Катерину.

– Нет её нигде!!! – страдал Баюн.

– Наина где? – рыкнул Бурый. Он унюхал запах старой ведьмы на поляне, где спали мальчишки, и откуда исчезла Катерина. Волк сделал верные выводы и теперь мечтал до ведьмы добраться.

– Летит куда-то на метле. Одна, без Катюши, – отрапортовал Баюн.

– Надо её найти и вызнать, куда она Катерину девала, – Бурый говорил с трудом. Так зубы стискивал, что слова получались невнятными.

Рядом на Сивке летел Кир, а на Вихре – Степан. Молча и очень мрачно.

Ярик посвистывал под копытами Сивки, а Жаруся, притушив обычное сияние, летела над Баюном, заглядывая в зеркальце.

Катерина тяжело вздохнула и вдруг почувствовала, как зашевелилась сумка. – Ой, мамочки, что это? – она вовремя отдёрнула руки от Дубка. – Хороший мой! Как ты тут оказался? Ты же сейчас больше в Дубе остаёшься. Только не касайся меня! – Катя понимала, что смешной карандашик не человек, не зверь и не птица, но всё равно боялась ему навредить. Дубок замахал лапками и, нырнув в сумку, чем-то там зашуршал. Потом, смешно упираясь, вытянул чистый листик бумаги и написал:

– Я слышал всё, что говорила Наина, я могу предупредить!

Катерина сначала обрадовалась, и уже почти сбросила паутину, а потом одумалась.

– Они же, если меня увидят, сразу кинутся ко мне! Ты можешь не успеть! – она всхлипнула, и тут Дубок снова начал что-то писать.

– Если ты будешь для них невидима, то я успею им объяснить.

– Ты молодец! Да, как-то так надо сделать, чтобы я осталась невидима для них, – Катерина села и задумалась. – Ну, пусть даже у меня получится… Положим, они меня найдут, не увидят, но узнают всё от Дубка, потом я сниму невидимку, как-то доберусь до Дуба. Но, как бы я не старалась, всё равно остаётся опасность кого-то из них коснуться. Почти за четыре недели или я на кого-то налечу, или попросту споткнусь, а меня на автомате поймают-поддержат, и что? Погибнут? Нет уж, так дело не пойдёт! И тут оставаться мне нельзя. И Наина с её планами мне не нравится, мягко говоря, – Катерина покосилась на зеркальце в своей руке. – Погоди-ка… А что если… – Катя припомнила, как она попросила зеркальце, и то показывало совсем даже не Бурого Волка – Бранко, а какого-то волка в тайге, и ещё как они скрыли от Кащея Дашку.

– Если бы она на пир в собственном образе не пошла, Кащей бы её и не сыскал, – вспоминала Катерина. – А если я попробую? Ну-ка…

– Зеркальце прошу, помоги.

Любящих меня сбереги,

Скрой от всех до новой луны,

Будут им пути не видны,

Как бегу, куда я иду,

Я до новой луны пропаду.

Не увидят меня, не найдут,

Будет тайна открыта не тут.

Катерина глянула на зеркальце и оно вдруг ярко вспыхнуло, словно выражая согласие.

– Зеркальце, покажи, где я нахожусь? – спросила Катерина, решительно сбросив с себя паутину. Зеркальце отражало серую рябь. – Спасибо тебе! А теперь покажи мне Баюна.

Зеркальце отразило чрезвычайно озабоченного Кота, который снова и снова пытался найти Катерину.

– Так, уже хорошо. На четыре недели меня не найдут. Этот вопрос решила, благодаря зеркальцу. Теперь как-бы дать о себе знать? – Катерина ласково коснулась зеркальца, и покосилась на Дубка. – Да, я знаю, что ты бы им написал, но тебя надо доставить к ним. А как? Любой из коней ко мне слишком хорошо относится. Морские, да. Эти оболтусы вряд ли любят, это уж точно! Но, они без меня могут Дубка и не доставить, попросту потерять или поломать по дороге, а если я с ними полечу, то потом мои меня не отпустят. Так кого же? Стоп! Суховей! Он мне благодарен, только ни о какой любви и речи нет. Он просто выполнит то, что я попрошу, и фордыбачить с Дубком не будет, а просто бережно его доставит, куда я сказала! А потом я быстро улечу отсюда. И спрячусь на месяц, – Катерина с облегчением вздохнула. Хоть какой-то план на жизнь! Она позвала Суховея, на всякий случай вышла из пещеры и отошла подальше по узкому каменному уступу.

– Ну, её, эту Наину, ещё решит вернуться, а я тут прохлаждаюсь… Нет уж, обойдётся! – Катя аккуратно обошла огромный камень и вдруг увидела, что, зацепившись за её подол, из пещеры вытянулась паучья накидка. Половина её лежала на каменном выступе и вовсе даже не собиралась расползаться на куски, зато на неё полезло множество пауков из пещеры. Они потянули нитки, из которых она была сплетена и очень быстро начали их разматывать, растягивать. Через некоторое время от накидки и следа не осталось!

– Нда, не хотела бы я, чтобы они на мне её так расплели, – поёжилась Катерина. – Да где же Cуховей?

Через некоторое время перед уступом в воздухе заплясал степной красавец-Суховей.

– Чем я могу тебе помочь? – он вежливо склонил голову.

– Увези меня отсюда, но недалеко, вон на ту вершину, – Катя указала рукой, – А потом доставь кое-кого к моим друзьям. Это очень важно!

– Я рад помочь тебе, – Суховей подставил спину, и Катерина встала на обломок скалы и через миг, устроившись поудобнее, уже летела к горе. Там она открыла сумку, и Дубок аккуратно перелез на гриву Суховея.

– Отнеси его, пожалуйста, к Баюну и Бурому Волку. И передай им, что я их люблю, и сама их потом найду. Здесь я не останусь. Остальное им расскажет Дубок. Неси его бережно, не стряхни. Хорошо?

– Конечно! Будь осторожна. И да… Я могу тебе ещё чем-то помочь? Мне вернуться к тебе?

– Нет, пока больше ничем. Спасибо тебе. Лети! – Катерина проводила взглядом удаляющегося коня и вздохнула. – Пора и мне. Страшно как-то, а деваться некуда, – она обернулась лебедем и полетела со скалы, а отлетев подальше и найдя небольшое озерцо в ущелье за следующей горой, опустилась туда и выбралась на берег.

– Вот, вполне подходящие кусты. Сверху меня не заметить, – Катерина вынула зеркальце и попросила показать Волка, как выяснилось, очень вовремя.

– Смотри! Конь летит! – Баюн заёрзал на спине приятеля.

– Кто? Наш? Катерина на нём? – Волк прибавил скорость.

– Нет, и это… Это Суховей!!!

Суховей долетел до Катиных друзей и закружил рядом.

– У меня известие от вашей сказочницы! Она передала вам, что любит вас и сама вас найдёт!!!

– Где она? Что с ней? Как ты её нашел?

– Она сама позвала меня к горной гряде.

– Где эта гряда? Как ты мог её там оставить? – зарычал Бурый.

– Я сделал то, что она просила. Отвёз её туда, и доставил к вам того, кто может всё объяснить, – спокойно ответил Суховей. Из его гривы выпутался Дубок и замахал лапками, привлекая к себе внимание. Жаруся подхватила его и перенесла на спину Волка.

Баюн судорожно искал в своём мешочке чистую бумагу, а потом торопливо читал то, что писал на ней Дубок.

– Наина сделала так, что Катя не может прикоснуться ни к кому, кто её любит до новой луны? И она сама не может это объяснить? Цветок лютого ненавистника? – Баюн начал резко увеличиваться в размерах, придя в бешенство.

– Кот!!! Сдурел ты что ли? – Жаруся сдёрнула огромного Баюна, с падающего от неожиданного веса Бурого, и постучала Коту по лбу своей лапкой. – С ума сошел? Предупреждать надо! Он же в полете грузоподъёмность менять не может! Внимание!!! Все успокоились! Она жива, здорова и в отличие от вас, вполне в здравом рассудке! Волк, я к кому обращаюсь! Стоять! В смысле зависнуть на месте!

Когда Жаруся так орала, зависнуть на месте могли даже те, кто отродясь летать не умел! Волк затормозил так, что, кажется, даже дым от лап пошел!

– Пппптиченька, не кричи ты так, когда ккккотиков несёшь! Я ж испугаться можу, то есть могу, – простонал Баюн.

– Ничего, как испугаешься, так и успокоишься! – встряхнула его Жаруся. – Так, сейчас опускаемся вооон туда, – она указала лапкой направление, – И спокойно, СПОКОЙНО, я сказала, обсуждаем ситуацию. Суховей, это тебя тоже касается!

Катерина, не смотря на серьёзность момента, рассмеялась. – Как же я их всех люблю! Жарусенька, солнышко ты моё ясное!

– Так, понятно! Это такая старая история с подобным заклинанием и цветком этим проклятущим… – Баюн вздохнул. – Это даже у немцев в сказках было, у них это растение, кстати, чаще встречается. Только обычно каменеет тот, кто рассказывает тайну. А Катя сказочница, на неё это подействовать не могло, вот и получился такой эффект. Эх, добраться бы мне сейчас до этой ведьмы! Ну да ладно, мы её ещё найдём! И очень мне интересно, кого она как купца привезёт?

– В смысле купца? – не понял Кир.

– Кому Катерину продавать собирается! – вздохнул Баюн.

– Совсем сдурела! – Птица встряхнула крыльями. – Ну-ну, пусть попробует.

– Это всё ладно… Катя-то где? – Волк тоскливо оглянулся на горы. – И почему в зеркальце её не видно?

– Потому, что она попросила зеркальца ей помочь, – вслух прочёл Баюн разъяснения Дубка. – Стой! У меня же ещё блюдце есть… – он было обрадовался, но тут же пригорюнился. – Наверняка и оно не сработает, если уж зеркала послушались.

– Неужели она не понимает, что лучше бы мы её охраняли? – взвыл Бурый.

– Она как раз всё понимает, – вздохнула Жаруся. – И поэтому исчезла. Ты вспомни, каково девочке было, когда та же Наина её на руки золотое касание плеснула. Методы эта ведьма старая не меняет!

Она покосилась на Степана, и глаза отвела. Тот стоял с таким видом, словно выть собирался.

– Это что же… Она четыре недели где-то будет, не пойми где? – наконец выговорил он.

– Ну, получается, что да, – Баюн тоскливо вздохнул. – Найти-то мы её не можем.

– Кот! Ну, неужели же никакого способа нет, хоть узнать, жива она или нет? – до Степана доходило плохо. – Зачем она так c нами?

– Ты разве не понял? Если ты коснёшься её, или она дотронется до тебя до новой луны, ты умрёшь. Случайно, на миг, пусть она просто споткнётся и упадёт, а ты руку протянешь её поддержать, – сухо сказал Баюн. – И это касается каждого из нас. Любого. Она поэтому и Суховея позвала. Он ей был просто благодарен. А, к примеру, Воронко уже в опасности. Про Сивку и говорить нечего. Ты можешь представить себе, чтобы Катерина так рисковала теми, кто ей дорог? А жива она или нет, мы знаем.

– Как? Как ты можешь это знать, если зеркальце её не видит, и блюдце тоже? – заорал Степан. Кир схватил его за плечи, пытаясь успокоить, но он рванулся.

– Чудак. Так же как вы с Киром друг друга чуете. Волк Катерине побратим. У него и спрашивай, – грустно вздохнул Баюн.

Степан перевёл взгляд на Волка. Тот мрачно поднял глаза. – Жива. Расстроена, устала, но жива и здорова. Я всегда её чую. Мне всё равно рядом она или на другом конце света, – он вздохнул. – А Наину я лично пришибу!

Катерина убрала зеркальце, и какое-то время просто сидела в кустах, невидяще глядя на озерцо. – Это будет трудно! Очень-очень. Но, выхода у меня нет. Надо подумать, куда я могу убраться, чтобы меня не нашли. В принципе, можно развернуть где-нибудь в укромном углу избушку, а потом попросить её свернуться. Маленький деревянный шарик в траве никто не отыщет. Но, что же, мне месяц так одной сидеть? Что-то мне это не нравится.

Она собралась было вылезать из кустов, как вдруг увидела сквозь их ветви Наину. Та шустро летела обратно к пещере. – Ээээ, нет уж, уважаемая. Вот к тебе я точно назад не собираюсь! – пробормотала Катя, быстро одела невидимку и вынула зеркальце. – Хочется посмотреть реакцию на сюрприз. Ну, хоть какие-то положительные эмоции у меня должны быть!

Положительных эмоций оказалось неожиданно много! Мерзкая ведьма, долетев до пещеры, хихикая и приговаривая, о том, что скоро купцы на сказочницу приедут, всматривалась в прохладный сумрак, пока не осознала, что Катерины нигде нет. Вой, с которым Наина обшаривала все закутки и закоулки пещеры, Катю сильно порадовал, а вот потом, в подвывании и бормотании Наины она услышала кое-что для себя очень и очень интересное!

– Ничего, ничего!!! Я её всё равно отыщу! Я её найду! И её, и кучу её спутничков, подохших от её же ручонок! Не поверила мне, значит! Ну, тебе же хуже! А я пока к купцу богатенькому, королю нашему соседнему слетаю, чтоб не волновался, да как раз пора навестить драконовы кости на Дымной горе, забрать кольцо! Давненько они чёрной змеицы не видали! Ну, так увидят!!!

– Стоп! И о чем это она сейчас? – Катерина насторожила уши, и не напрасно! – Так это, оказывается, Наина и ещё об одном змеевом кольце знает! Интересно, где эти драконовы кости?

– Остров-то тот недалече от владений короля, что денежки за сказочницу готов отвалить. Вот и убью двух зайцев одной стрелой! – Наина потёрла сухие ладони. – Одно только надо выяснить, не затянуло ли туманом не только аульвов, но и саму драконью гору?

– Так, аульвы… А это кто вообще? Ой, интернета нет, жалко-то как! Хотя… Что-то же я такое слыхала. Еще думала, как странно, на эльфов похоже. Точно! Это же сказочные существа исландских сказок! – Катерина понаблюдала за Наиной, но та была занята перетряхиванием каких-то звякающих предметов в углу пещеры, и руганью на неё саму и на неизвестного Катерине дракона, что помер от старости так далеко!

– На помеле-то через море лететь куда как стрёмно! – бормотала Наина. – Может, уговорю королька-то, чтоб корабль дал в счёт части золота. Король Роалд по части золота прижимист, говорят, даже наследничка не выкупал, когда того спёрли. Королевич Инг сам из плена сбёг! Так что Роалд только рад будет, что золота меньше надо дать!

– Так, что-то у меня сегодня прямо день открытий! – фыркнула Катерина, которая отлично помнила заносчивого мальчишку по имени Инг, которого Баюн отвез к отцу, королю Роалду, после того, как его освободили из плена конунга Эйрика Краснобородого. – Это он сам, оказывается, из плена сбежал! Хороший мальчик, далеко пойдёт! Наши-то его в город не повезли, связываться не хотелось, отпустили у пригорода, так он сам сказок напридумывал! Ну, одно я точно знаю, владения его папеньки я подальше облечу! Тоже мне! Купец! Ну, Наина и удумала!

Катерина ещё некоторое время поразмышляла, как ей лучше быть, а потом, приняв решение, вылезла из-под кустов. Обернувшись лебедушкой, взлетела с небольшое озерка, и отправилась на северо-запад.

– Вот, что хорошо: во-первых, лечу! Сама, между прочим. Во-вторых, меня никто не видит! Ни глазами, ни в зеркале. В-третьих, не видит, так и не пристрелит, что тоже приятно. Но, блин, как же тяжело самой летать-то! Это как-то пункт первый портит, – Катерина, на долю которой подобные физические усилия выпадали нечасто, быстро устала и пыхтела как паровоз. – Нда, а ведь лебеди регулярно такие перелёты устраивают! Уважаю их! Но, я всё-таки не лебедь, и так сдохну. Сначала выдохнусь, а потом сдохнусь. Надо снова вызывать Суховея. Главное, уточнить, чтобы он уже от моих ускакал и подальше.

Катерина с усилием дотянула до большого озера и неуклюже плюхнулась в воду, – Если бы лебедям было бы прилично высунуть язык, как собаке, я бы это сделала бы! – простонала она. Пришлось ещё поискать, как выбраться на берег, так как берега плотно заросли колючим кустарником, а потом она вернулась в свой нормальный облик, с трудом отцепилась от особо ощетинившегося куста, и позвала Суховея. Пока ждала, решила посмотреть в зеркальце, кто чем занят. Наина летела на метле в королевство Роалда. А вот Баюн и остальные решили саму Наину выследить.

– Только этого мне не хватало! Мало того, что от ведьмы прятаться, так ещё и своим не попасться! – расстроилась Катерина. – Хотя, могла бы и догадаться. Неужели же они будут сидеть, и ждать почти месяц!?

Суховей прилетел быстро. Он охотно согласился довезти Катерину до острова аульвов. – Я сам там не был, но спрошу у перелётных птиц. Они туда возвращаются каждый год. Садись, я готов!