И полцарства в придачу

Глава восьмая

Макс и Пиппа договорились встретиться в ресторане после того, как она купит себе платья.

Войдя в ресторан, Макс заказал кофе и купил газету. Выпив половину чашки, он услышал какой-то шум на улице. Это была Пиппа в окружении мужчин в униформе. Макс поднялся на ноги, подошел к выходу из ресторана и окликнул Пиппу. Она повернулась, и на ее лице отразилось явное облегчение. Пиппа буквально влетела в двери, Макс заметил, что она в бешенстве.

— Ты хорошо меня подставил, Ваше Высочество! — она швырнула банковскую карту, которую дал ей Макс, на ближайший столик. — Мне сказали, что я не выгляжу как представитель королевской семьи! Эта идея покупки платьев изначально была глупой.

— Ты хочешь сказать…

— Я едва успела войти в магазин, — проговорила Пиппа, — как меня стали расспрашивать, не ошиблась ли я адресом? Затем я оказалась нос к носу с расфуфыренной владелицей магазина, Даниэлой, и сказала, что мне нужны три платья для торжественных случаев.

Макс был сбит с толку, а Пиппа едва сдерживала слезы.

— Она показала мне одно платье, я захотела его примерить, тогда меня попросили предъявить паспорт и банковскую карту.

— Понятно, — сказал Макс, хотя до сих пор не понимал, что же произошло.

— Даниэла указала мне на примерочную кабину и, пока я переодевалась, позвонила Леву. Тот заявил, что я не имею никаких прав в замке и, должно быть, украла банковскую карту у тебя. Кроме того, он сразу же прислал в магазин полицию.

— Ты шутишь? — давно Макс так не удивлялся.

— Выйдя из кабины, я наткнулась на шестерых полицейских. Даниэла заставила меня переодеваться в мою одежду прямо у них на глазах! Никогда прежде меня так не унижали! — Пиппа сжала кулаки с такой силой, что у нее заболели руки. — Потом полицейские заявили мне, будто я арестована. Я принялась оправдываться и сказала, что принц-регент Максим ждет меня в этом ресторане. Они проводили меня до дверей, а теперь смотрят на тебя и нервничают, потому что ждут твоей команды: либо отпустить меня, либо пристрелить.

В дверях в самом деле стояли полицейские, которые переговаривались между собой.

— Кажется, они знают тебя, — Пиппа понемногу успокаивалась.

— Я пойду и поговорю с ними.

— Хорошо, а я тем временем пойду и украду кружку пива из бара.

— Может быть, ты лучше выпьешь кофе?

— А пиво пить неприлично?

— Выпей лучше кофе.

Видимо, полицейские сами поняли, что были не правы, арестовав Пиппу, потому что когда к ним подошел Макс, вид у них был очень виноватый. Выяснив, кто приказал вызвать полицию, Макс потребовал записать имена и звания всех присутствующих. Полицейские принялись выполнять его указание, а он повернулся к Пиппе.

— Мы должны уладить это происшествие, — мрачно сказал Макс. — Те, у кого есть друзья в высших эшелонах власти, могут вызвать полицию в любой момент. Если ты хочешь, чтобы Марк остался здесь, я все улажу.

— Великолепно, если я хочу, чтобы Марк остался здесь, — пробормотала она. — Ты снова меня шантажируешь?

— Я не шантажирую тебя. Нам обоим угрожает опасность. Решай, собираешься ли ты публично обвинить мою мать во лжи? Кроме того, я уверен, ты не желаешь возвращаться на ферму и оставлять детей здесь одних.

Пиппа немного помедлила.

— Я не оставлю детей, ты это знаешь.

— Я делаю все, что в моих силах. Черт побери, Пиппа, всего пять недель назад я работал плотником!

— А я была дояркой, — она попыталась улыбнуться, однако это ей не удалось.

Как же Максу хотелось в этот момент принять окончательное решение, но он не мог так поступить, не поговорив со своей матерью.

— Извини, Пиппа, я все время подвергаю тебя всевозможным унижениям. Если ты останешься здесь, мы в ближайшее время определим твое положение при дворе.

— Я — опекунша детей, и это моя единственная роль в жизни. Мы с Долорес будем сидеть рядом с ними на солнышке до конца своих дней. Тебя это не устраивает? Я согласна на эту проклятую фотосессию, только я ни за что на свете больше не пойду к Даниэле.

— Она — владелица единственного в городе магазина, где продают нужные платья.

— А что там? — Пиппа указала рукой в сторону, там по улице бродили люди в театральных костюмах. — Похоже, это какой-то театр. Я уверена, что в костюмерной я смогу найти подходящий наряд для себя.

Филиппа, как и собиралась, подобрала себе платье в театральной костюмерной. Она вышла на улицу очень довольной, у нее в руках была огромная коробка. Пиппа широко улыбалась, однако она посерьезнела сразу же, как только увидела, что ее ждет Макс.

Почему я перестаю улыбаться в его присутствии?

— Что ты подобрала? — спросил он.

— Все увидишь в свое время.

Они направились к автомобилю, а им навстречу внезапно выбежала Даниэла.

— Иди в машину, Пиппа, — сказал Макс.

— Ты шутишь? Я не хочу упустить возможность заехать ей в глаз.

— Боюсь, ничего не выйдет. Держи себя в руках, если не хочешь предстать перед судом.

Пиппа театрально вздохнула и повернулась лицом к подошедшей Даниэле. Несмотря на то, что фигура этой женщины неплохо сохранилась, на первый взгляд ей можно было дать лет пятьдесят. На Даниэле было надето дорогое обтягивающее платье, на ногах красовались туфли на высоченных каблуках.

— Мне нужно извиниться, — с трудом переводя дыхание, произнесла Даниэла, обращаясь к Максу и нарочно не замечая Пиппу. — Если бы я знала, что у этой женщины имеются полномочия… Вам нужно выдавать специальные удостоверения своим слугам, Ваше Высочество.

— Пиппа — опекунша наследного принца, у нее есть банковская карта. Она имеет право тратить столько денег, сколько захочет.

— Покойный принц никогда не давал подобных привилегий своим слугам.

— Пиппа не служанка! — Макс заорал с такой силой, что младенец, который спал в коляске неподалеку от них, проснулся и заплакал.

— Тогда кто она? — Даниэла посмотрела на Пиппу так, как будто та была пустым местом.

— Она — представитель новой системы управления этой страной, так что привыкайте.

Вокруг них начали собираться местные жители и театральные актеры.

— Мы можем наконец уехать отсюда? — спросила Пиппа, и Макс кивнул, открывая перед ней дверцу автомобиля.

— Нам пора ехать, — сказал он, обращаясь ко всем собравшимся. — Спасибо за то, что помогли приобрести платье.

— Кто помог вам с платьем? — спросила побледневшая Даниэла, понимая, что только что потеряла отличных клиентов.

— Мы помогли, — отозвалась театральная костюмерша. — Она будет выглядеть по-королевски, тем более рядом с таким мужчиной. Они — настоящая королевская пара.

— Мы уезжаем, — сказал Макс и сел на водительское место. Автомобиль был окружен улыбающимися людьми, которые оттеснили Даниэлу на задний план.

Макс завел двигатель и нажал на педаль газа. Толпа продолжала выкрикивать приветствия и возгласы о том, что дни правления Леву сочтены и нужно только дождаться, когда подпишут соответствующие документы.

По дороге в замок Макс и Пиппа молчали. Макс размышлял о том, что ему следует немедленно вернуться в Париж, ведь он двадцать лет работал как каторжный, чтобы стать владельцем одной из самых больших строительных компаний в Европе. Королевская семья никогда не помогала ему. А теперь он все бросил и приехал сюда, чтобы справиться с собственным чувством вины.

Вероятно, из Марка получился бы хороший правитель Альп д'Эстелла. Он и его сестры будут здесь счастливы, но только в том случае, если с ними останется Пиппа.

— О подписании каких документов кричали люди? — нарушила молчание Филиппа.

Макс состроил недовольную гримасу.

Почему мне кажется, что будет трудно уговорить Пиппу остаться? Неужели это из-за того, что я неравнодушен к ней?

Пиппа повторила свой вопрос, и Макс заставил себя сосредоточиться на ответе:

— После смерти Бернарда наследник трона должен заявить свои права в течение шестидесяти дней.

— Ты имеешь в виду, что этим заявителем станет Марк?

— Я полагаю, именно так, хотя подпись на документе вместо него должна будешь поставить ты. Я этого сделать не могу.

Пиппа устало опустила голову на руки.

— Ты будешь жить в прекрасных условиях.

— Да уж! — тихо произнесла она. — Я уже сейчас могу это себе представить.

Макс выругался и остановил автомобиль прямо посередине дороги.

— Мне очень жаль, что тебе приходится заставлять себя.

— Не обращай на это внимания, Макс.

— Черт побери, Пиппа, моей матери пришлось всю жизнь жить в таких жутких условиях! Она была всего лишь глупым подростком, когда ее прельстили деньги и титул моего отца, она почти сразу забеременела. Отец женился на ней, но только по одной причине: ему хотелось отомстить Луи, который жаждал женить его на наследнице трона. Я хочу, чтобы ты поняла.

— Я все понимаю, и давай прекратим этот разговор.

— Я думаю о твоем будущем! Я должен заниматься государственными делами, но вместо этого думаю только о тебе!

— Тогда прекрати это делать, — сердито сказала Пиппа. — Я не хочу с тобой разговаривать. Я возвращаюсь во дворец и буду там веселиться и петь.

— Как тогда на ферме, чтобы отвлечься от грустных мыслей?

— Наша машина стоит на середине дороги.

— Мне на это наплевать! Я — принц-регент Альп д'Эстелла и делаю то, что хочу, — Макс свирепо посмотрел на Пиппу, дожидаясь ее ответа, однако она молчала. — Почему ты молчишь?

— А что я должна говорить?

Не успев как следует подумать о последствиях своего поступка, Макс поцеловал Филиппу. Она ответила на его поцелуй. Ни одна женщина прежде не вызывала в нем такого желания. Пиппа запустила руки в его густую шевелюру, и Максу показалось, что он теряет рассудок. Их поцелуй длился целую вечность, они никак не могли оторваться друг от друга.

Внезапно Макс почувствовал, что за ними наблюдают. Он приоткрыл глаза и увидел троих мужчин и женщину, которые обступили его спортивный автомобиль.

— Не обращайте на нас внимания, мсье, — сказал один из мужчин, в котором Макс узнал актера театральной труппы. — Наш режиссер советует нам изучать реальную жизнь.

Пиппа опустила голову на плечо Макса и хихикнула.

— Если ты сейчас начнешь смеяться, я убью тебя, — прошептал Макс.

— Или, может быть, поцелуешь меня снова?

— Я просто утешал эту мисс, — сказал Макс, обращаясь к окружившим их людям.

— Да, — ответила женщина. — Это так мило, что наш принц-регент утешает опекуншу наследного принца. Вы так хорошо смотритесь вместе!

— Леву заявил, будто в конце месяца вы уедете в Париж, — произнес один из мужчин. — Мы задаемся вопросом, как же это возможно? Мисс никогда не оставит детей. И вы… поговаривали, что ваша мать не очень хорошо жила в браке с вашим отцом. Об этом шепчутся все слуги. Однако вы носите фамилию де Готье. Теперь мы видим: у вас все в порядке. Знаете, эту мисс нужно утешать и дальше, но только в этой стране.

— Эй, меня не нужно утешать, — пропищала Пиппа, пытаясь высвободиться из объятий Макса.

— Мисс, если вы хотите иметь дело с Леву и ему подобными, вам понадобится помощь, — улыбнулась женщина. — Леву — настоящий интриган, который может заставить народ ненавидеть вас.

— Это глупость, — произнес Макс, тем нее менее чувствуя нарастающее беспокойство.

— Поехали домой, — Пиппа посерьезнела. — Меня волнует Марк.

— С ним наверняка все в порядке, — Макс отпустил ее, — но все же поедем.

— Берегите детей! — крикнул мужчина.

— Мы желаем вашей семье всего хорошего! — прибавила женщина. — Возможно, и нам когда-нибудь повезет.

Вернувшись в замок, Макс и Пиппа обнаружили детей в добром здравии и прекрасном расположении духа. Беатрис сообщила, что недавно покормила их и теперь собирается уложить в кровать, чтобы они успели выспаться перед вечерней фотосессией.

— Я пойду в детскую, — сказала Пиппа.

— Ваша собака, наверное, нездорова, — произнесла Беатрис. — Сегодня она играла с детьми у фонтана, потом дремала на солнышке, а теперь спит у камина. Детям не удалось уговорить ее подняться с ними в детскую.

Пиппа бросилась в гостиную, Макс пошел за ней.

Долорес по-прежнему спала у камина. Услышав зов Пиппы, которая опустилась перед ней на колени, собака открыла глаза и слабо вильнула хвостом, а потом снова погрузилась в сон. Пиппа приподняла голову Долорес и ласково погладила.

— С ней все в порядке, — прошептала Пиппа, прижимаясь щекой к собачьему лбу. — Просто она очень старая. Ветеринар сказал, она недолго проживет. — Пиппа посмотрела на Макса, ее глаза были наполнены слезами. — Спасибо, что позволил привезти ее сюда. Ты мог бы отнести ее в мою комнату? Детям сейчас не нужно видеть собаку. Я буду ночевать с Долорес в соседней комнате.

Макс отнес собаку наверх. Пиппа расстелила для нее на кровати одеяло.

— Эта собака — настоящая семейная реликвия, — произнес Макс, а Долорес открыла один глаз и снова слабо вильнула хвостом. — Я разожгу камин.

Пиппа поблагодарила его и подошла к дверям, тем самым напоминая ему, что пора уходить.

— Ты не забыла, что в восемь часов состоится фотосессия?

— Я приду, а пока немного вздремну.

Макс не хотел оставлять Филиппу одну, сейчас она выглядела такой несчастной и беззащитной! Однако она ждала, пока он выйдет, время от времени поглядывая на собаку.

— Если я могу чем-нибудь помочь… — сказал он, и она кивнула.

— Спасибо, но помочь ты не сможешь. Пожалуйста, Макс, просто уходи.