И повсюду космос. Избранные стихотворения и поэмы

Речная дельта,

как зимняя береза,

бороздила мерзлый грунт корнями.

Морской окунь плыл к дельте,

подпрыгивая, окунаясь в пригорки волн.

Речной окунь

тоже плыл к дельте,

шевеля плавниками – красными

парусами.

– Здорово, старик! —

закричал речной окунь

и хлопнул морского окуня

хвостом по плечу.

– Чего молчишь? —

закричал речной окунь. —

Зазнался, старик?

Ведь и ты и я рыбы.

И ты и я пьем воду.

– Правильно, —

сказал морской окунь. —

– И ты и я рыбы.

Только ты пьешь воду,

а я пью океан.

За столом сидели змеи.

Чешуя, что черепица.

Злоязычная семейка

занималась чаепитьем.

И беседовали с жаром

змеи:

(о, змеиный жар!)

кто кого когда ужалил,

кто кого когда сожрал.

За веселым чаепитьем

время голубое смерклось.

Застучала черепицей

миловидная семейка.

Обнялся клубочек милый

спать на дереве сторогом.

Дурень-кролик ходит мимо

змей.

А надо бы —

сторонкой.

За городом,

за индустрией – курганы.

Торгуются с ветром древа – пирамиды.

Там сучья стучат боевыми курками,

прожилки мильонами ливней промыты.

Там чавкают – да! – кабаны каблуками.

Там что ни цветок —

больше скверовой клумбы.

Там змеи – там змеи повисли

клубками.

Змеиные блоки.

Змеиные клубы.

Сползаются змеи, скользя и лукавя,

они прободают любые пласты!

Клубками, клубками,

клубками,

клубками

диктаторы джунглей, степей и пустынь.

И кажется —

нет на земле океанов.

Сплошное шипенье.

Засилье измен.

Сплошь – беспозвоночность.

Сплошное киванье

осклизлых, угодливых, жалящих

змей.

И кажется —

нет на земле окаянной

ни норки тепла,

что сломались орлы.

И все-таки есть на земле

Океаны, апрельские льдины,

что зубья пилы!

Да, все-таки есть на земле Океаны

и льдины, что ямбы

звонят,

что клыки!

Идут океаном апрельские ямбы…

Им так наплевать

на клубки.