A.C. Бернацкий ИДЕАЛЬНЫЕ ПРЕСТУПНИКИ

Глава 1 Преступные организации

Горный старец

Эта история началась в далеком средневековье. В 1087 году в Северной Персии появился человек по имени Хасан ибн Сабах (1033–1124). А все началось с того, что визирь султана сельджукского государства Низам аль-Мульк приметил выдающиеся способности Хасана. Он приблизил его к себе и вскоре добился для того поста министра. «Благодарность» Хасана, который даже стал любимцем султана, выразилась в том, что он стал плести интриги против своего покровителя. Мудрый визирь, вовремя раскусив властолюбие своего протеже и его стремление занять место самого визиря при султане, умело «подставил» Хасана, обличив его во лжи. Любой другой за такой проступок был бы казнен, но великий султан пожалел бывшего любимца. Ему оставили жизнь, но отняли все титулы, отправив в дальнюю ссылку на север.

Корабль, на котором его везли к месту ссылки, попал в шторм. Судно дало течь, шансов спастись практически не было. Оставалось надеяться на милость Всевышнего. И свершилось чудо — герой нашего рассказа воззвал к Аллаху и буря внезапно утихла. Спасшиеся от неминуемой гибели матросы сочли это признаком его святости и стали первыми людьми, которые последовали за своим новым учителем.

Высадившись на берег, они во главе с Хасаном ибн Сабахом отправились вглубь материка, вербуя все новых последователей. Обойдя Северную Персию Хасан склонил на свою сторону множество людей, которых вооружал не только словом, но и мечами. Собрав вокруг себя преданное и боеспособное войско, вероучитель неожиданно напал на крепость Аламут (орлиное гнездо) и, отбив ее у местного правителя, сделал своей резиденцией. Это место, названное Хасаном «Домом богатства», находилось на границе с Ираком и было неприступным горным замком на вершине скалы.

Вскоре после этих событий окрестные страны впервые услышали имя Старца Горы — так стали величать Хасана его сторонники. Он обладал страшной силой над людьми. Семьдесят тысяч человек, верных ему и готовых умереть по одному его знаку, составляли грозную мощь, которой боялись многие правители от Ирана до Скандинавии. Никто не мог уйти от людей Хасана. В белых одеждах, перепоясанные красными поясами (цвета невинности и крови) они настигали жертву, преодолевая самые неприступные крепостные стены и самую мощную стражу.

Хасан учредил семь религиозных степеней и создал кодекс ассасинов. Само название секты произошло от арабского слова «хашишин», что означает «курящие гашиш» и в греческом варианте читается как «ассасин». Говоря современным языком, Хасан разработал систему постепенной психологической обработки своих будущих сподвижников и подданных.

Вначале руководитель определял характер человека. Затем завоевывал доверие кандидата в ассасины, потакая его слабостям и порочным страстям. На третьей стадии необходимо было вызвать в его душе сомнение в истинности Корана, а на четвертом — получить от него клятву в полном повиновении. Пятая ступень неожиданно открывала прозелиту, что все самые знаменитые люди в его государстве — тайные ассасины. Шестая заключалась в общем экзамене по всему услышанному ранее. И только седьмая степень, называемая «изложением аллегории», открывала путь в секту.

Все последователи Хасана делились на «самопожертвователей» (федави) и «искателей». Основными исполнителями заказных убийств были первые. Они пренебрегали опасностями и способны были без раздумий пожертвовать жизнью по требованию Старца Горы. Когда жертва была выбрана, федави в белой, подпоясанной красным кушаком одежде, отправлялись выполнять порученное им задание. Иногда это занимало неделю, а то и месяцы. Но поручение выполнялось всегда!

Как пример можно привести блестяще организованное ассасинами убийство могущественного европейского феодала Конрада Монферратского. Этот вельможа долгое время занимал видное место при дворе византийского императора, затем оказывал серьезные услуги крестоносцам во время их войны с султаном Салах-ад-Дином за город Тир и, наконец, с 1190 года стал государем Иерусалимского королевства. Чем он вызвал гнев Старца Горы, можно только гадать, но факт остается фактом — 28 апреля 1192 года его убили два ассасина. Чтобы добраться до всемогущего короля, они приняли христианство и терпеливо дожидались удобного случая. Как-то во время церковной службы, выждав момент, они неожиданно бросились на Конрада и кинжалами нанесли ему несколько ран. Один из нападавших был убит на месте, но другому удалось скрыться. Узнав, что Конрада унесли из храма еще живого, второй убийца проник в королевскую опочивальню, и там завершил начатое дело. Так как задание было выполнено, ассасин добровольно сдался охране и вскоре скончался в камере пыток, не проронив ни единого слова.

Каким же образом Старец Гор добивался такой феноменальной преданности? Разгадка кроется в самом названии секты. В одной из персидских провинций находилась знаменитая долина Мулеба, окруженная горами. Постороннему попасть туда было практически невозможно. В ней располагался дворец Старца Горы, а рядом раскинулись прекрасные сады с беседками для отдыха. В этих павильончиках жили женщины изумительной красоты. Выбранного для опасного задания человека сначала заставляли накуриться гашиша до обморочного состояния, а затем относили в долину. Придя в себя, он проводил время в блаженстве, наслаждаясь любовью красавиц и роскошной пищей. Несчастный был убежден, что попал в рай, да это и внушалось ему каждый день. Через несколько дней ему опять давали гашиш и переправляли во внешний мир.

Затем побывавший в садах наслаждений представал перед Старцем Горы, и тот спрашивал его: «Где ты пропадал эти дни, храбрый мой брат?» И юноша отвечал ему: «Я был в раю по вашей великой милости». И рассказывал при всех приближенных Хасана о своих необычных приключениях, вызывая всеобщее изумление и зависть. И тогда Старец говорил: «Пророк сказал, что каждый, кто защищает своего князя, попадет а рай. Тебя ждет вечное блаженство, если ты будешь выполнять все заповеди и все мои приказы».

Был у Хасана и другой способ подчинять себе новых приверженцев. «Горный старец» объявлял, что кем-то недоволен, и повелевал отрубить повинному голову. Обычно жертва выбиралась из наиболее приближенных к владыке. Когда все уже знали, что казнь совершена, Хасан приглашал к себе группу новичков, готовящихся к посвящению. На ковре они видели блюдо с окровавленной мертвой головой. «Этот человек обманул меня, — говорил Хасан. — Но волей Аллаха ложь его мне открылась. Но и мертвый, он остался в моей власти. Сейчас я оживлю его голову». После молитвы Хасан делал магические знаки, и к ужасу присутствующих мертвая голова открывала глаза. Хасан говорил с нею, просил других задавать ей вопросы, и они получали ответы. Страх перед великой властью «горного старика» рос еще стремительнее. Когда все уходили, Хасан раздвигал блюдо, составленное из двух половинок. Человек, сидевший в яме так, что только его голова возвышалась над полом, спрашивал: «Так ли я говорил, повелитель?» — «Да. Я доволен тобой». А через час-другой голова казненного, на этот раз отрубленная уже по-настоящему и посаженная на пику, водружалась у ворот замка.

Именно тогда, когда Старцу требовался преданный убийца, посылали за человеком, побывавшим в садах наслаждений. Его заставляли исполнить поручение, обещая повторение райской жизни, но теперь уже навсегда. Именно так создавались люди-автоматы, или зомби, безоговорочно выполнявшие любой приказ главы секты. И делалось это, заметьте, 800 лет назад! Однако вернемся к самому Хасану ибн Сабаху. Он практиковал убийства с явным расчетом внушить коронованным особам страх и тем самым обеспечить своей секте тайную абсолютную власть в мусульманском мире. Например, когда одни из крупных арабских феодалов решил уничтожить ассасинов, то через несколько дней с ужасом обнаружил на своей постели кинжал и лаконичную записку: «То, что положено возле твоей головы, может быть воткнуто в твое сердце». Несмотря на свой более чем почтенный возраст, Старец Горы постоянно жаждал крови. Он лично убил своих двоих сыновей, причем если второго за то, что тот употреблял алкогольные напитки (по законам Корана, это было строжайше запрещено), то первого — за какую-то незначительную провинность.

Свой долгий жизненный путь Хасан ибн Сабах закончил в возрасте 91 года, до последней минуты сохраняя здравый рассудок и ясность мышления. Со смертью основателя секта не только не распалась, а напротив, усилила свое могущество. Рассказывают, что однажды турецкий султан прислал посла с тем, чтобы уговорить ассасинов покориться ему.

На глазах гостя новый Старец Горы приказал двум федави броситься вниз с башни замка, что они немедленно и сделали. Затем, обращаясь к турку, владыка ассасинов сказал: «Семьдесят тысяч моих последователей повинуются мне таким же образом. Это мой ответ вашему повелителю!»

Секта активно участвовала в политической жизни Европы. Конрад Монферратский был лишь первой жертвой убийц с Востока. В постоянном страхе перед Старцем жил и король Франции Филипп-Август: щадили его, видимо, только поэтому. Германский император Фридрих II (племянник знаменитого Фридриха Барбароссы) был отлучен папой римским от церкви зато, что нанял ассасинов для убийства герцога Баварии. А сам Фридрих обвинял эрцгерцога австрийского в покушении на свою жизнь с помощью агентов той же секты. Ну а в 1158 году в лагере самого герцога Фридриха Барбароссы, осаждавшего Милан, также был пойман араб, пытавшийся заколоть императора. Кто снарядил его, несмотря на тщательное расследование, осталось неизвестным. Ну а поскольку между государствами Европы тех лет царило взаимное недоверие, чем сильнее оно становилось, тем больше возрастала власть ассасинов. В начале XII века секта вступила в период взаимных подозрений и убийств. В замке Аламут началась борьба за власть. Претенденты на место Старца Горы травили, душили друг друга; многие спали в кольчугах и с оружием под подушкой. Даже отцы избегали встреч со своими детьми, так как те желали их смерти. И, в конце концов, чаша терпения других народов переполнилась.

В 1256 году монголы, под предводительством хана Хулагу захватили Аламут штурмом и перебили большинство его обитателей. Так завершился кровавый путь ассасинов в истории.

Священные фемы

В середине XIII столетия в германской империи появились тайные судебные общества или фемы. Эти суды назывались также «вольные суды», «тайные суды», «вольные решения» и «запрещенные суды». Самым значительным из них было в Вестфалии, известное под названием Vehm-Gerichte, что означает священное судилище. Никакое звание не лишало человека права быть посвященным. В фемическом кодексе, найденном в Дортмунде и чтение которого было запрещено непосвященным под страхом смертной казни, упомянуто о трех степенях. Члены первой степени назывались «главные судьи», второй — «заседатели», третьей — «послы».

Были два суда: открытый и тайный. Духовенство, женщины и дети, евреи, язычники, вероятно, не подлежали этому суду. Суды принимали в производство все преступления против христианской религии, Евангелия и десяти заповедей.

Посвященные обещали служить тайному судилищу пред всем, что освещалось солнцем, или орошалось дождем, или находилось между небом и землей; не сообщать никому приговора, произносимого против него, и доносить, если потребуется, на родителей и родственников.

Первое действие «тайного суда» — обвинение в отношении определенного лица, предъявляемое Вольным Заседателем. После этого обвиняемому на пергаменте писали вызов в суд. И в течение шести недель после его получения он должен был явиться к указанному в записке месту. Когда местопребывание обвиняемого было неизвестно, вызов выставляли в наиболее посещаемых местах на самых броских предметах.

Если же обвиняемый на вызов не реагировал, его судили заочно. Но перед этим обвинитель должен был выставить семь человек, которые бы засвидетельствовали безупречную честность обвинителя. И тогда доказывать факт совершения преступления уже не требовалось: для его подтверждения хватало лишь слов обвинителя.

Приговорить могли или к изгнанию, или к разжалованию, или же к смерти. В последнем случае шея осужденного приговаривалась к веревке, тело — на съедение птицам и хищным зверям, имущество объявлялось конфискованным, жена — вдовою, а дети — сиротами. Как только судья выносил приговор, подсудимого немедленно вешали.

Поскольку осужденные заочно обычно не знали о своей участи, любая информация, доставленная им, считалась государственной изменой, а сообщивший ее, наказывался смертью.

Эти тайные судилища внушали такой ужас, что вызова в вестфальский суд, боялись больше вызова в императорский.

Несмотря на то, что со временем было принято много законодательных актов, регулирующих наказание за то или иное преступление, лишь в 1811 году был уничтожен последний вольный суд в Мюнстере.

Убийцы-душители

В 1825 году на полуостров Индостан прибыла супруга генерала Уэллингтона. Гарнизон, которым командовал ее муж, находился в штате Банделкханда. В этот отдаленный район британцы еще не успели проложить железную дорогу, поэтому леди Уэллингтон ехала в обыкновенной повозке. Ее сопровождали пять верховых офицеров королевской армии и местный проводник. Путь шел лесом по довольно дикой местности, добираться до места предстояло несколько дней.

Леди Клер не появилась в гарнизоне в назначенный день, и генерал послал навстречу вооруженный отряд. В лесу на небольшой поляне военные нашли пустую повозку и саблю английского производства. Неподалеку виднелся свеженасыпанный холмик земли. Солдаты раскопали его и отпрянули в ужасе — в свежей могиле лежали шесть совершенно обнаженных трупов. Это были леди Клер и пять офицеров.

Все жертвы были задушены. Очевидно, одежду, багаж женщины и лошадей забрали убийцы. Трупа проводника не было, что позволяло сделать предположение о его соучастии в преступлении. Вероятно, он сообщил разбойникам, какой дорогой и когда поедет жена генерала. Убитый горем военачальник был вне себя. Чтобы найти убийц, он поступил просто, — захватил в плен местного раджу. Вельможе оказывали почести, но домой не отпускали. Уэллингтон заявил, что цена свободы раджи — имена убийц. Узнав, что жертвы задушены, а вся одежда унесена, раджа заверил, что это дело рук тугов, — поклонников богини Кали.

Кали — одна из основных богинь индуистского пантеона, женская ипостась бога Шивы, изображается обычно в грозном, устрашающем облике. Кали повелевает разрушением, гниением, безумием, смертью.

Секта тугов (туги в переводе означает «люди петли») известна в Индии с XIII века, в ней проводятся ритуальные убийства в честь богини. При этом кровь убийцы не имели права проливать, поэтому душили своих жертв, используя для этого священный платок — румал, который представлял собой желтую шелковую ленту длиной около метра. Обычно убийца подходил к человеку сзади и, перекидывая румал через его шею, затягивал сзади концы ленты. В один из концов платка был вшит груз, чтобы ломать хрящи гортани.

Секта тугов была тайной и ее члены себя никак не афишировали. Даже ближайшие родственники порой не догадывались, что они служат богине Кали. В секту принимали лишь физически здоровых, сильных юношей, которых пожилые наставники обучали приемам удушения. Туги во время своих смертельных рейдов соблюдали множество правил и запретов. Перед выходом «на дело» совершали молитву в храме. Если перед храмом оказывалась корова, которая в Индии является священным животным, рейд откладывался. Если убийцам, спешащим собрать страшную жатву, встречалась похоронная процессия, они также расходились по домам.

Туги имели право убивать лишь путешественников. При этом им запрещалось лишать жизни брахманов, неприкасаемых, беременных женщин, детей, плотников, рабочих по металлу, слепых, прокаженных, парий, калек, погонщиков мелкого и крупного скота.

Добыча, в основном одежда, вещи, принадлежащие путникам, предназначалась для пожертвований в храмах богини Кали. Брать что-либо из добычи себе убийцы не имели права. Исключение составляли лишь серебряные вещи и украшения. Когда их накапливалось достаточно, каждый член секты был обязан отлить серебряную ритуальную мотыгу — «зубы Кали». Замеченный в «крысятничестве» разделял участь своих жертв. Если кто-то из членов секты признавался кому-нибудь, что он туг, его также убивали, причем его же собственным румалом, который после этого сжигали.

Интересно, но туги с сомнительным милосердием усыновляли малых сыновей своих жертв, которых до этого зверски убивали и глумились над их трупами. Они обучали их тайному языку и знакам секты, стремились, чтобы юноша после торжественного обряда посвящения проходил весь путь тайного служителя Кали: ученик, искатель жертв, копатель могил и, наконец, убийца-исполнитель.

Туги большую часть года проживали в своих родных деревнях, занимаясь обычными мужскими делами и не вызывая ни малейшего подозрения со стороны добропорядочных граждан. Но с наступлением времени паломничества (обычно ноябрь-декабрь) они начинали осаждать дороги и убивать путешественников, стремясь при этом удалиться от дома на несколько сотен миль.

Действовали душители незатейливо. Один из тугов, находясь далеко впереди остальных, высматривал отряд путешественников. Потом к путешественникам приближались еще несколько разбойников. Они делали вид, что тоже путешествуют и идут тем же курсом, что и повстречавшиеся им путники. Вид у разбойников был вполне респектабельный. Мало того, чтобы усыпить бдительность потенциальных жертв, они предупреждали случайных попутчиков, что следует быть осторожными и опасаться тугов. Спустя непродолжительное время к путникам примыкало еще несколько тугов. Так продолжалось до тех пор, пока тугов не становилось больше, чем самих путников.

Убийство обычно совершалось вечером, когда путешественники сидели у огня. По сигналу возле каждой жертвы занимали свои места по три туга. Выбрав удобный момент, один из них душил путника, накидывая на шею румал. Второй убийца отрывал ноги жертвы от земли, а третий хватал его руки или становился коленями на его спину. Обычно все совершалось в считанные секунды. Если новичку не удавалось удушить человека и неумелый злодей пользовался ножом или камнем, его самого удушали более удачливые сотоварищи.

Затем, чтобы исключить опознание и ускорить процесс разложения, тела жертв уродовали, расчленяли и закапывали в землю.

После этого наступало время наиболее важной части ритуала, — церемонии, известной под названием «тапони». Перед началом церемонии обычно возводили шатер. Возле могилы помещали «куси»— освященную кирку (своеобразный эквивалент христианского креста). Туги рассаживались вокруг. Их предводитель начинал молиться Кали, прося о здоровье и благополучии. Разыгрывалось символическое удушение. Потом все, кто принимал активное участие в убийстве, «причащались сахаром» (гур), а предводитель поливал могилу освященной водой…

Раджа не смог назвать генералу имена таинственных убийц. Однако с тех пор англичане объявили тугам войну. Сначала британцы пытались выведать их имена у местного населения, но индусы даже под угрозой пытки не соглашались помочь, так как сами до ужаса боялись жестоких душителей.

Успеха добился молодой офицер Уильям Слимен, установивший наружное наблюдение у храмов Кали. Таким образом были выявлены мужчины, которые периодически приносили в храмы одежду и ценные вещи.

Первым попался цирюльник, пожилой и уважаемый соседями индус. В его доме был произведен обыск, во время которого нашли военную форму солдата королевских вооруженных сил, явно снятую с убитого, а также серебряную мотыгу и небольшую скульптуру многорукой Кали.

Сохраняя верность законам тугов, цирюльник отказался назвать имена товарищей. Тогда Слимен пошел на хитрость и пообещал подозреваемому в ритуальных удушениях отпустить его домой, а вот сына индуса ждет казнь за убийство английского солдата. Родительские чувства пересилили, и индус признался, что он член секты и всего за свою жизнь убил 187 человек, в том числе и того солдата, чье обмундирование нашли при обыске.

Туга казнили посредством повешения, по его же собственной просьбе — ведь Кали не терпит крови. Повешенный перед смертью выдал всех членов секты в обмен на обещание пощадить сына, который тоже был тугом.

Вскоре англичане переловили всех служителей Кали, оказалось, что некоторые жрецы тоже были душителями. Богиня с успехом собирала свою страшную дань! Свидетельство тому тот факт, что только в Центральной Индии с XVII по XIX век туги убили более миллиона человек. Но к началу XX века все преступники были казнены или закончили дни в тюрьме.

Казалось бы, с тугами покончено навсегда. Однако во времена Махатмы Ганди, боровшегося за независимость Индии, вновь заговорили о служителях черной богини.

После раздела в 1947 году Индии на два государства — Пакистан и Индийский Союз — в городах и в сельской местности часто вспыхивали междоусобицы между индуистами и мусульманами. Причем мусульман порой находили задушенными и раздетыми догола. Возможно, и ныне в густонаселенном Индостане действуют последователи древней секты, во всяком случае, храмы Кали до сих пор процветают.

Японская мафия

Термин «якудза» появился гораздо позже, чем возникла сама организация. Самые ранние упоминания относятся к 1612 году и касаются они «кабуки-моно». Это были весьма эксцентричные люди, которые резко выделялись своей одеждой, стрижкой и поведением. Несмотря на самурайское происхождение, а большинство из них были самураями, они поступали вразрез с постулатами кодекса чести — бусидо. Вместо предписываемой воинам сдержанности, кабуки-моно вели себя развязно и нередко терроризировали окружающих ради собственного удовольствия. Им ничего не стоило зарубить ни в чем не повинного человека. Со временем кабуки-моно стали объединяться в банды, в которых существовали определенные нормы поведения. Например, между собой кабуки-моно общались на малопонятном непосвященному человеку сленге. Члены банд активно защищали и поддерживали друг друга. Однако, несмотря на то, что кабуки-моно сыграли важную роль в появлении якудза, вовсе не они являются их предшественниками. Скорее даже наоборот.

Современные якудза возводят свою историю к трем группам полукриминальных сообществ средневековой Японии: городским стражам мати-екко, коробейникам тэкия и профессиональным игрокам бакуто.

Начало было положено в начале XVII века, когда после прихода к власти Токугавы в стране наступил долгожданный мир. Однако далеко не все были этим довольны. Полмиллиона самураев, воинов с боевым опытом, оказались на улице в результате сокращения численности армий сегуна и дайме.

Не имея других средств существования, многие стали организовываться в банды и нападать на мирных путников и торговцев, грабить деревни и даже города. Сами они издевательски называли себя хатамото-якко («слуги сегуна»), но народ дал им прозвище кабуки-моно («клоуны, сумасшедшие») — за странные костюмы, прически и густой военный сленг.

На плохо вооруженную и обученную полицию, умеющую только утихомиривать пьяных, надежды у простых людей было мало. Спецслужба клана Токугава также занималась другим — боролась с настоящими и вымышленными врагами государства. Крестьяне и горожане остались с распоясавшимися бандитами один на один.

Как это часто бывает, лечение оказалось немногим хуже болезни. Началось создание отрядов самообороны мати-екко («городские стражи»), призванных бороться с кабуки-моно. Проблема заключалась в том, что в эти отряды шли отнюдь не самые доблестные и честные люди. Их костяк составили вчерашние и нынешние городские хулиганы, задиры, игроки — только такие люди могли решиться бросить повседневные дела и взять в руки оружие.

Хотя мати-екко действительно одержали несколько побед над кабуки-моно и пользовались за это большим уважением народа (о них даже слагались песни и легенды), большую часть времени они играли в азартные игры, пили и совершали преступления под стать бесчинствам самураев. Однако простым людям жаловаться было уже некому…

Коробейники тэкия начинали менее воинственно. С давних времен по Японии бродили люди, продававшие сначала зелья и снадобья, затем — всякую всячину, от еды до ксилографий. Первоначально они назывались яси («знахари»), а затем, когда их бизнес расширился, — тэкия («коробейники»). В бизнесе тэкия руководствовались знаменитым «Не обманешь — не продашь». Они торговали всем, но очень редко качественными товарами. Чтобы спасаться от грабителей и разгневанных клиентов, во времена Токугава тэкия начали организовываться в большие группы. Именно среди них родилась классическая схема власти якудза: оябун («шеф»), вакагасира («второй человек, заместитель»), офицеры, рядовые и ученики.

Тэкия в основном торговали на рынках и ярмарках. Чтобы обеспечить себе лучшие условия, они начали брать эти рынки под свой контроль и обеспечивать там порядок.

С лавочников и торговцев собирали дань за торговлю и предоставление защиты. Хотя все очень походило на банальный рэкет, это была вполне легальная деятельность, поддерживаемая властями.

С середины XVIII века организации тэкия были признаны властями — оябуны получили должность «управляющих рынками» и самурайские права: иметь фамилию и носить два меча.

Это право, дарованное текия феодальными лордами, было проявлением высшей чести. Ведь в прошлом подавляющее количество японцев не имели собственной фамилии. Их звали по именам с добавлением названия города или села, в котором они жили. Фамилии были только у самураев и феодалов. Они же имели право носить сразу два меча: большой и малый. Все остальные могли носить только малый меч. Однако со временем деятельность текийя постепенно стала приобретать явно криминальный оттенок.

В отличие от созданных снизу организаций мати-екко и тэкия, организации профессиональных игроков бакуто своим рождением обязаны Эре Токугава и с самого начала создавались под контролем сверху.

В это время правительство Тогукава финансировало значительные объемы работ по восстановлению разрушенных в течение войн городов и крепостей. Все это стоило больших денег, и для того, чтобы отчасти компенсировать урон, причиняемый казне, активно нанимались профессиональные карточные игроки. В их задачу входило зазывать рабочих и играть с ними, отыгрывая часть денег, выплаченных за работу на строительстве. Хотя большая часть выигрыша возвращалась в казну, игроки тоже не оставались внакладе. Из всех трех групп, бакуто были наиболее криминализованы.

Во-первых, многие из них совершали преступления и имели соответствующие татуировки (например, за каждое нарушение закона на запястье татуировался черный круг). Со временем большие татуировки стали для якудза испытанием силы воли — полная цветная татуировка спины занимала около 100 часов.

Во-вторых, именно бакуто придумали обряд юбицумэ — «отрезание фаланги пальца». Провинившийся бакуто отрезал себе фалангу мизинца в знак того, что уже не может так твердо, как раньше, держать меч или карты. За последующие преступления либо отрезалась следующая фаланга мизинца или первая фаланга другого пальца. Чаще же провинившегося просто выгоняли из банды.

В-третьих, слово «якудза» пришло именно из жаргона бакуто. Основной игрой, в которую они играли, была ойте-кабу — аналог нашего «очка» или американского «блек-джека». Игроку сдавались три карты, и набранные им очки считались по последней цифре суммы значений карт. Комбинация «я-ку-са» (8–9–3) давала в сумме 20, а по очкам — 0. Это был худший результат и одна из худших комбинаций. Поэтому на сленге бакуто «якудза» значило «нечто избыточное, ненужное, бесполезное». Со временем это слово начало использоваться и в отношении самих бакуто.

* * *

В основе организации якудза лежит традиционная для Японии мужская клановая организация: «отец — дети» и «старшие братья — младшие братья». Глава клана называется оябун (шеф) или кумите (старший начальник). Он — начальник всех и над всеми.

Далее в иерархии следуют сайко комон (старший советник), со-хомбуте (глава штаб-квартиры), вакагасира (второй человек, заместитель), фуку-хомбуте (помощник шефа). Все они командуют несколькими бандами, и их влияние определяется количеством подотчетных штыков. Если кумите погибает, один из подчиненных занимает его место. Также кумите подчиняются комон (советники), сингиин (консультанты), кумите хисе (секретари) и кайкэй (бухгалтеры).

Непосредственно банды состоят из старших бригадиров сятэй («младшие братья»), младших бригадиров вакасю («юнцы») и простых якудза. В каждую из них входит примерно от 20 до 200 человек. Соответственно, в клан могут входить десятки тысяч якудза. Такой клан может контролировать несколько городов.

Существуют и независимые банды, не входящие в кланы. Однако создать такую банду исключительно трудно — вся территория уже поделена. Одинокий же якудза выжить не может вообще.

При приеме в клан совершается обряд сакадзуки — шеф и новый член клана пьют из одной чашечки сакэ. Так они становятся членами одной семьи.

Для узнавания друг друга и отличения от толпы якудза часто носят значки с «даймон» — эмблемой, гербом клана. Якудза-руководители имеют право носить золотые даймон.

* * *

Они выступают за традиционные семейные ценности, за возвращение политики милитаризма, за возрождение самурайских традиций.

Для якудза очень важно разделение на якудза и катаги — «лохов», всех, кто не якудза. Поскольку якудза возводят свою историю к «защитникам справедливости», традиционные законы якудза запрещают убивать катаги. Все остальное (рэкет, шантаж, грабеж, изнасилование) разрешается. Также разрешается убивать катаги, угрожающих деятельности клана.

Разумеется, якудза разрешается убивать других якудза. В случае войн между кланами дело иногда доходит до использования тэпподама — киллеров-камикадзе.

В клан якудза не входят женщины. Якудза вообще не доверяют женщинам — они считают, что женщины должны сидеть дома и заботиться о семье. В клане уважают только жен кумите. Их называют «старшие сестры» (анэ-сан) и иногда с ними советуются, если кумите в тюрьме или в больнице. Прочие же женщины, особенно не связанные с якудза, считаются «подстилками», и обращаются с ними соответственно.

Самое главное для якудза — личная честь, считающаяся производной от чести клана. Якудза не переносят, когда их оскорбляют или унижают. За экзотическими исключениями, якудза никогда не признают ошибок и не оправдываются. Опозоривший себя якудза может быть приговорен к отрубанию фаланги пальца, смерти, изгнан из шайки и так далее. Молодым якудза предписывается ничего не желать для себя и работать только на благо клана.

Взаимопомощь и поддержка друг друга также считается очень важной. Если якудза попадает в тюрьму, весь клан пытается помочь ему освободиться. Прикрыть «коллегу» считается большой доблестью.

Кланы якудза с большими традициями любят изображать защитников обездоленных. Так Ямагутигуми, один из самых больших кланов со штаб-квартирой в Кобе, оказал родному городу большую помощь после землетрясения 1995 года.

* * *

Падение режима Токугава и начало реформ в европейском стиле подстегнуло развитие преступности. С одной стороны, такой традиционный бизнес как азартные игры пережил крах — с ними начали активно бороться. С другой стороны, расцвела мелкая и средняя торговля. В результате разрозненные группировки тэкия и бакуто (мати-екко к тому времени уже были расформированы) объединились и начали изменяться вместе со страной.

Особое значение для якудза имело введение демократических институтов. Политическая борьба стала идеальным поприщем для применения талантов якудза — обман, шантаж, подкуп и запугивание избирателей, даже заказные убийства — в обмен на всю эту помощь политики предоставили якудза относительную свободу действий.

Самая большая дружба у якудза завязалась с ультранационалистами и милитаристами — их стиль импонировал друг другу. В обмен на услуги по легализации якудза поставляли людей для милитаристских организаций. Однако, когда началась Вторая мировая война, терпеть двоевластие военные уже не могли. Большая часть якудза либо забрали в армию, либо посадили в тюрьму.

* * *

В современном виде структуры якудзы окончательно сформировались после Второй мировой войны и американской оккупации.

И хотя администрация оккупационных войск считала якудза своими злейшими врагами, однако, существенно что-либо изменить не могла — дефицит самого необходимого привел к расцвету черного рынка и появления четвертой группы предтеч современных якудза — гурэнтай («бандитов»).

Собственно, гурэнтай и были первыми якудза в современном смысле слова. Они осмыслили весь опыт предшественников и взяли большую часть власти в стране в свои руки — американцы ведь уничтожили верхний слой японской администрации. В первую очередь гурэнтай контролировали черный рынок, но занимались всем, за что им платили деньги.

В 1950 году американская оккупационная администрация была вынуждена признать, что не может побороть организованную преступность в Японии. Якудза нового времени уже не носили мечи. Они предпочитали ножи и пистолеты. Насмотревшись американских фильмов, они начали одеваться как гангстеры: черные костюмы и галстуки, белые рубашки, короткие стрижки, темные очки. Они вели жестокие войны друг с другом и терроризировали мирное население. К 1963 году их численность превысила японские силы самообороны: 184 тысячи членов в 5200 группировок.

Поэтому возникла потребность в человеке, который бы смог утихомирить якудза. Им оказался Кодама Есио, бывший член ультранационалистической группировки и шпион в Восточной Азии, во время войны — контр-адмирал и советник премьер-министра. Когда вместе с другими членами правительства Кодама был заключен американцами в тюрьму, он начал сотрудничать с американской разведкой.

Сначала Кодама использовал свои связи, чтобы примирить американцев с якудза. Затем, уже в 1960-х, он был посредником между крупнейшими кланами, чтобы объединить их усилия во имя Японии и против коммунистической угрозы. Именно трудами Кодамы система кланов якудза приобрела вид, в котором существует до сих пор.

К этому времени японские мафиози освоили для себя новую отрасль — наркоторговлю. Под нажимом американских оккупационных властей японское правительство в 1951 году вынуждено было принять специальный закон, ограничивающий употребление наркотических препаратов. В начале 60-х годов мафия попыталась создать в Японии рынок потребления героина. Но жесткие меры правительства, принятые в 1964 году — накануне открытия токийской Олимпиады, оказались весьма результативными. Сеть торговцев героином была быстро разгромлена, и многие якудза надолго обосновались в тюрьмах. Контакты с зарубежными поставщиками наркотиков были оборваны.

Однако и это не отбило у якудзы интереса к столь прибыльному бизнесу. Правда, пришлось приспосабливаться к сложившимся условиям. И наркомафия переносит центр своей активности в соседнюю Южную Корею, где создается сеть подпольных лабораторий по производству наркотических стимуляторов, в основном амфетамина. Этот препарат считался безвреднее героина, гашиша и других распространенных в Америке и Западной Европе «жестких» наркотиков. Воздействуя на центральную нервную систему, он придавал потребителю чувство самоуверенности, повышал напористость, энергичность. Как ни странно, большим спросом амфетамин пользовался у женщин, считавших его безобидным средством для похудения. Затем на смену амфетамину пришел метамфетамин с удвоенным наркотическим воздействием.

Но в 1985 году правительство Японии договорилось с руководством Южной Кореи о координации действий против наркомафии. Однако уничтожить наркотическую паутину не удалось. Базы по производству наркотиков были без особого ущерба переведены на Тайвань. Японский клан «Ямагути-гуми» заключил соглашение с тамошним гангстерским синдикатом «Чулиен Панг» о сотрудничестве в производстве и доставке в Японию наркотиков. Сделка была явно удачной. Теперь 86 % наркопрепаратов поступают на японский рынок с Тайваня. В последние годы угрожающими темпами стало возрастать число приверженцев героина, кокаина, марихуаны. Полиция считает, что наркотики регулярно употребляют до 600 тысяч японцев.

К началу 90-х годов размах деятельности мафиозных кланов достиг таких размеров, что японское правительство было вынуждено в 1992 году принять закон о предотвращении незаконных действий членов преступных группировок. Помимо прочих мер, этот закон явно запретил «защитный рэкет», бывший главным бизнесом якудза, и определил понятие «преступной группировки» (борекудан), ранее отсутствовавшее в законодательстве. В частности, к таким группировкам были отнесены, скажем, любые собрания, более определенного процента членов которых имеют судимости.

Этот закон вызвал бурю протестов со стороны якудза, их семей (жены и дочери известных якудза даже провели демонстрацию в центре Токио) и политиков и юристов, «прикормленных» якудза. Они упирали, в частности, на конституционные нормы о свободе собраний и объединений.

И все-таки правительство осталось твердо в своем намерении хотя бы внешне бороться с якудза. В этом его поддержала и общественность, которой диктат якудза и их непрошеная «помощь» уже изрядно надоели. За пределами группировок людей с татуировками и в пижонских костюмах по возможности третируют — например, не пускают в рестораны и общественные бани.

Тем не менее, несмотря на все усилия полиции и правительства, якудза продолжает существовать. Свою сеть она раскинула по странам Юго-Восточной Азии. По их каналам с Филлиппин в Японию поступает оружие, через Таиланд — наркотики из зоны «золотого треугольника», из Пакистана, Бангладеш, Малайзии — «живой товар» (пополнение для публичных домов и дешевая рабочая сила). Группы якудза осели на Гавайях, Гуаме и Сайпане, где совместно с американской мафией наладили бизнес на проституции, порнографии, рэкете. В сферу интересов якудзы вошло и западное побережье Северной Америки, где японские преступные кланы держат под своим контролем жизнь многочисленных японских общин США. Щупальца спрута дотягиваются до Южной Америки и Австралии. Налаживаются у них рабочие контакты и с российскими коллегами.

Короче говоря, пока существует нелегальный бизнес и пока государство не способно полноценно защищать бизнес легальный, для организованной преступности всегда найдется лазейка.

Колумбийские картели

Еще более уникальными в структурном построении являются колумбийские картели. Среди других известнейших транснациональных преступных организаций, колумбийские семьи являются наиболее высокоорганизованными корпорациями для занятия преступным бизнесом, который основывается на таких эффективных принципах управления, как специализация и разделение труда. Традиционно колумбийские картели представляли собой известные торговые династии, большинство из которых имело патриархальную авторитарную структуру, требующую абсолютной дисциплины и преданности.

В настоящее время колумбийские картели являются основными производителями и поставщиками кокаина на мировой рынок наркотиков. До 80 % произведенного в мире кокаина, сырье для которого произрастает только в трех Южноамериканских странах: Боливии, Перу (70 %) и Колумбии (30 %), распространяется двумя известнейшими наркотическими картелями, расположенными в колумбийских городах Медельине и Кали. Медельинский и калийский картели главенствуют на мировом рынке наркотиков, производя по 715 тонн кокаина в год.

Как в любой большой корпорации, лидеры, например, Калийского картеля имеют репутацию консервативных менеджеров. В главном офисе есть исполнительный директор и ряд вице-президентов для выполнения конкретных функций: реализации продукции, организации ее транспортировки, продажи, финансовой деятельности и силового прикрытия. Зарубежные филиалы созданы для импортирования, продажи и распространения продукции. Распоряжения из главного офиса являются обязательными для зарубежных филиалов, а контроль над ними со стороны корпорации осуществляется круглосуточно.

Таким образом, основные руководящие уровни в колумбийских картелях, несомненно, структурированы с использованием вертикальных корпоративных принципов, присущих любой легальной или нелегальной бюрократической организации. Между тем абсолютно по иной схеме построены нижние уровни этих преступных корпораций. Здесь использована узкоспециализированная ячеистая структура с тщательным разделением между ячейками функций и сбором лишь той информации, которая действительно необходима картелю.

Каждая ячейка возглавляется «caleno» и состоит из родственников и соседей. Заработная плата членам ячейки поступает на счета, контролируемые корпорацией, и если ими допускается хоть малейшая ошибка, счета дебитуются. Кодекс поведения для членов является жестко-силовым. Система не позволяет ошибаться, и никогда не дает своим членам второго шанса. Если ошибка такова, что влечет за собой смертельный приговор, он применяется не только к провинившемуся члену ячейки, но и ко всей его семье. Кроме того, родственники используются как заложники в ходе осуществления операций с наркотиками. Они служат страховкой безопасности деятельности ячейки на случай непредвиденных событий или ареста участников операции.

Такой модульный подход позволяет ограничить ущерб, который может быть нанесен правоохранительными органами. Трудности выявления таких ячеек и влияния на их деятельность государства обусловлены тем, что членство в этих ячейках резко ограничено только теми людьми, которых лично знает «коленос».

Таким образом, нижние звенья колумбийских преступных корпораций представляют собой обширную сеть изолированных друг от друга ячеек, находящихся под жестким контролем и руководством сверху. Безопасность корпорации и четкое выполнение предписанных функций обеспечено внутренним взаимным контролем, основанном на страхе за свою жизнь и жизнь своих семей, а также жестком ограничении информации как о деятельности организации, так и о ее членах..

Такое сочетание ярко выраженных корпоративных и сетевых принципов организации присуще традиционным колумбийским картелям. Получение сверхприбылей в результате осуществления лишь одного из видов преступной деятельности подтверждает его эффективность.

Вместе с тем, жесткая борьба государства с наркомафией, острие которой было направлено на описанные крупнейшие преступные корпорации, несколько ослабила их позиции вследствие арестов большинства лидеров. С 1995 года на традиционно колумбийском кокаиновом рынке появляются два новых картеля «Cartel de la Costa» и «Norten Valle del Cauca». Последние при организации своей структуры предпочли не использовать жестко централизованную систему, опирающуюся на широкую сеть низовых звеньев, которая, в частности, и страдала от того, что арест лидеров нарушал планомерную работу всей корпорации. Эти картели делают ставку на подвижные, маленькие, высоко агрессивные группы, не имеющие высокой организованности и жестко неконтролируемые, в отличие от традиционных картелей.

Триады

Китайские триады— самая загадочная мафия, история развития которой насчитывает тысячи лет. Считается, что она была создана в 386 году. Ее символом является триединство Тянь, Ди и Вэй: соответственно, — небо, земля и человек.

Современный же китайский гангстеризм ведет свое происхождение от тайных патриотических обществ, которые в XVII–XIX вв. боролись за свержение правящей в Китае маньчжурской династии. В начале XX века, когда после свержения монархии в Китае начались длительные гражданские войны, вызвавшие поток миграции из страны, триады переродились в чисто мафиозные организации. Они традиционно занимались в основном рэкетом среди хуацяо (китайских эмигрантов), а также перевозкой нелегальных эмигрантов, торговлей поддельными паспортами и опиумом.

В маоистском Китае триады были поставлены вне закона, поэтому их базой стал Гонконг. В отличие от других крупных преступных организаций, триады интернационализировали свою деятельность еще до «эры наркобизнеса». Первоначально они действовали в основном в Южном Китае и Юго-Восточной Азии, но еще в начале XX века вслед за китайскими эмигрантами триады проникли в чайнатауны тихоокеанских штатов США, а с 1970-х гг. — и в Западную Европу.

В последнее десятилетие триады значительно усилили свои ряды. Если в 1986 году было выявлено 197 тысяч преступных группировок с общим количеством 876 тысяч членов, то уже в 1994 году их рост составил 306 % (на 154 тысячи группировок стало больше), а количество членов увеличилось на 547 тысяч, что составляет 403 % по сравнению с базовым годом. До 1986 года существовало очень немного хорошо организованных групп. Однако с 1986 года прослеживается высокий рост числа сплоченных, высокоорганизованных формирований подпольного типа.

Внутренняя жизнь триад освещена хуже, чем у других мафиозных организаций. Известно, что в Гонконге до его воссоединения с КНР находились «штабы» примерно 60 крупных триад, объединяющих, по разным оценкам, от 100 до 300 тысяч членов. Каждая триада имеет самостоятельную организационную структуру, между разными триадами существует раздел территорий и сфер преимущественных действий. Так, триада «Синь И Ань» (40 тыс. членов) доминирует в Северной Америке, «Хэн цзи» (20 тыс.) — в Великобритании и Ирландии, «К-14» (20 тысяч) — в странах материковой Европы. С 1970-х годов основой деятельности триад стал в основном героиновый наркобизнес.

Традиционно модель организации триад представляет собой жестко централизованную иерархию с шестью основными позициями. Первую позицию занимает лидер «сан шу», известный также как «лунг тао» (голова дракона) или «тай ло» (большой брат). В его подчинении находится четыре ранга руководителей, отвечающих за различные конкретные аспекты деятельности организации, и рядовые члены.

На второй позиции находятся руководители отдельных организаций, или целого их ряда, входящих в триаду, называемые «фу шан шу», и специальный человек «синг фунг», который руководит вербовкой новых членов. Третью позицию занимают инфорсеры, боевики — «хунг кван», возглавляющие оперативно действующие группы триад. Существует специальная должность для осуществления взаимосвязи с другими преступными сообществами и организациями — «шо хай», а также эксперт по административным и финансовым вопросам «пак тсе син», находящиеся соответственно на пятой и четвертой позициях. В самом низу, на шестой позиции, находятся простые члены или солдаты — «сей коу джай».

Иерархический авторитарный стиль организации подчеркивает следующий факт. Все должности в китайских триадах принято обозначать определенными цифрами. Лица, занимающие значительные позиции в этой преступной организации, обозначаются трехзначной цифрой, начинающейся с 4, что соответствует старинной китайской легенде о том, что мир окружают четыре моря. Так, лидер «сан шу», возглавляющий общество триад в отдельном городе или на географической территории, называется «489»; «шо хай» — ответственный за связи с другими преступными группами — 432; административный и финансовый эксперт — 415. Простые члены, не имеющие рангов, называются двузначным номером «49».

Руководящая верхушка является своеобразным «мозговым центром», определяющим направление и характер деятельности триад. По сути последние представляют собой феодально-патронимические организации, главари которых обладают неограниченной верховной властью. Относительно крупные организации делятся на отдельные отряды, имеющие свои собственные наименования. Каждый из членов такого братства, в зависимости от возраста, принадлежит либо к большому, либо к малому отряду и подчиняется распоряжениям и приказам своего командира.

При определении модели организации транснациональной преступной деятельности китайских триад, несомненно, можно сделать вывод о корпоративном характере структуры этих организаций. Об этом свидетельствует их иерархическое построение при централизации руководящих полномочий на вершине.

Между тем аналитики до сих пор не могут прийти к единому мнению относительно степени организованности триад. Происходит это потому, что при наличии строго формализованной структуры руководящего уровня, исполнительные звенья, осуществляющие непосредственную преступную деятельность, действуют в рамках гибкой сетевой системы, которая может меняться в зависимости от той или иной проводимой преступной операции. Такое сочетание корпоративной и сетевой моделей характерно для наиболее известных триад, занимающихся транснациональной преступной деятельностью: «Сунь Е Он», «14К», «Во Хоп Ту» и «Во Он Лок».

«Змея»

Близкой к триадам по модели организации является вьетнамская мафия, получившая прозвище «змея». По структуре она действительно Запоминает змею, поскольку принцип транснациональной деятельности таков: сначала появляется «голова», устанавливающая контакты с властными национальными структурами, затем уже медленно подтягиваются основные силы — бесконечное «тело» змеи. Внутри же группировки установлена жесткая иерархия, железная дисциплина и тотальный контроль за каждым членом сообщества.

Сицилийская мафия

Среди транснациональных преступных организаций прежде всего выделяется итальянская мафия, обладающая одной из самых сложных тайных структур и характеризуемая классическими принципами собственного построения. Под итальянской мафией обычно понимается сицилийская мафия или «Коза ностра», неаполитанская «каморра», калабрийская «ндрангета», а также «Сакра корона унита» из Апулии, созданная «Коза нострой» для использования морского побережья этого региона с целью незаконного оборота наркотиков.

Из перечисленных организаций наиболее заметной, имеющей ярко выраженный транснациональный характер, является сицилийская мафия. Сохраняя многие из своих традиций, сицилийская мафия является вместе с тем динамичной и хорошо приспосабливающейся к новым условиям структурой. Это позволило ей выйти из местного национального уровня деятельности на уровень транснациональный. Хотя ее деятельность по-прежнему носит региональный характер, а ее оплотом, как и раньше, является Южная Италия, «Коза ностра» приобретает все более отчетливые формы транснациональной корпорации.

Современная мафия имеет четыре уровня организации.

Первый — «семья» — составляет ядро. На протяжении поколений каждый глава такой семьи завещал ее своему старшему сыну. Однако «семья» состояла не только из кровных родственников, но и формировалась на основе фиктивного родства и крестного отцовства.

Второй уровень представляет группа из нескольких семей, которые объединяются вместе в ассоциацию для поддержки друг друга в осуществлении своих целей. Такая ассоциация называется «коска», одна из семей и ее глава признаются верховной. Типичная «коска» редко состоит более чем из пятнадцати иди двадцати членов, в центре которой стоят четыре или пять кровных родственников. Эта ассоциация лишена какой-либо строгой (жесткой) организации: это просто «друзья друзей», которые являются ее членами и одновременно представляют собой «квалифицированных людей». «Коска» устанавливает рабочие взаимоотношения с другими союзами, соблюдая территории и границы. Гибкость предохраняет «коска» от бюрократизма.

Третий уровень достигается, когда создается союз, объединяющий несколько подобных ассоциаций, в котором одна «коска» признается верховной, и ее руководитель является лидером такого союза — боссом боссов. «Это происходит спонтанно… когда боссы отдельных ассоциаций осознают, что один из них стал более могущественным, у него больше людей, больше друзей, больше денег, более высокопоставленные покровители». Последние на Сицилии образовывали «onerata societa» почетное общество, представляющее собой высший уровень организации мафии.

В целом эта структура представляет собой гибкую, разветвленную сеть мелких группировок, объединенных в единый союз. Современная структура сицилийской мафии стала еще более совершенной и в высших звеньях организации приобрела признаки корпоративной модели, хотя сетевая модель является базой для организации низовых ее звеньев.

В настоящее время, например, 1500 членов, представляющих 67 семей действуют в одной только провинции Палермо. Каждая семья имеет главу, который выбирается из членов семьи. Управлять семьей всегда помогает советник. Ниже стоят «сержанты», каждый из которых возглавляет более мелкие объединения от 5 до 20 рядовых членов-«солдат». Объединение из трех семей возглавляет «полковник», который отвечает за их деятельность перед региональным комитетом, правительством «Коза ностры».

При соотношении такой структуры организации с ранее рассмотренными моделями, очевидно, что даже внутри отдельных звеньев сицилийская мафия построена с использованием принципов бюрократической (модели. В то же время отдельные ее звенья, особенно на низшем уровне, увязаны между собой в гибкую сетевую структуру.

Стоит заметить, что калабрийская мафия — ндрангета представляет собой разновидность сицилийской, а значит и принципы организации у них являются сходными. Неаполитанский вариант итальянской мафии — каморра, в отличие от сицилийской мафии является более высокоорганизованной и дисциплинированной. Ее структура основана на классических корпоративных принципах организации. Современная каморра по-прежнему дислоцируется в Неаполе, и действует в союзе с сицилийской мафией, а значит и принципы ее преступной деятельности становятся сходными с последней.

Применительно к американской организованной преступности, куда с потоком мигрантов переместились основные силы итальянской мафии, справедливым будет отметить, что «крестные отцы» итало-американской организованной преступности Аль Капоне, а в более поздние годы — Джон Готти, босс преступной семьи Гамбино, будучи выходцами из Неаполя, более склонялись к каморре в вопросах организации и деятельности своих семей.

Основной единицей внутри современной итало-американской преступности по-прежнему является «семья». Фактическое название, под которым известна группа, может, тем не менее, меняться. В Новой Англии, например, это «Офис».

Группы в центральном районе Нью-Йорка известны как «Семьи». Хотя какое-то количество членов могут быть родственниками, термин «Семья» не означает родство по крови или в результате брака (вот почему термин пишется с заглавной буквы). Поданным президентской комиссии, в США насчитывается двадцать четыре таких группы — «Семьи LCN» (La Cosa Nostra), общее количество членов которых достигает 1700. Половину из них составляют пять Семей Нью-Йорка.

Каждая преступная группа состоит из членов и помощников. Член, обычно итальянского происхождения, окружен участниками, членами не являющимися. Это действующая (боевая) единица преступной деятельности. Члены и помощники объединяются в группы, которыми номинально руководят «капитаны». Таким образом, вокруг каждого капитана вращаются его помощники, занимающие самую низшую ступеньку иерархии и официально принятые в Семью.

В центре структуры итало-американской организованной преступности находится босс, который, как правило, имеет советника и заместителя. Каждая группировка связана с другими семьями по всей стране посредством босса, суверенитет которого принимается другими боссами.

Происхождение названия «мафия»

Что, собственно говоря, означает слово «мафия»? когда оно появилось впервые? Вот два простых вопроса, на которые, тем не менее, можно услышать много разноречивых ответов.

Некоторые историки относят происхождение названия «мафия» ко времени «Сицилийской вечерни». Считается, что тогда жители Палермо с кличем «Смерть Франции — вот истинное желание Италии» (Morte Alla Francia, Italia Anela) устремились на своих завоевателей. Из начальных букв этого призыва, как полагают некоторые исследователи, и произошло слово «мафия».

Другие историки датой основания общества считают 1670 год, когда в Палермо был образован так называемый «Беати паоли» — «Союз свободомыслящих дворян». Свои тайные собрания члены этого патриотического союза проводили в пещерах. Полагают, что в прошедшие столетия словом «mafie» множественное число от «mafia» заговорщики называли скалы Трапани.

Однако до сих пор удовлетворительное толкование слову «мафия» никто еще не дал. Можно лишь констатировать, что первое упоминание слова «мафия» встречается в итальянско-сицилийском словаре 1868 года. К тому времени мафия уже давно являлась преступной организацией. Поэтому неудивительно, что издатель словаря понятие слова «мафия» передал как синоним слова «каморра» — название банды, действовавшей в Южной Италии в XIX веке.

«Омерта»

Нет и не было в глазах мафиози более тяжкого преступления, чем нарушение омерта — обета абсолютного молчания. Неписаный закон мафии гласит: «Кто не молчит, тот должен умереть». Омерта был и остается мощной опорой, на которой, прежде всего, держится власть мафии. При помощи омерта «Общество чести» безжалостно правило и правит.

Тот, кто отказывался покориться мафии, получал предупреждение. Он мог однажды найти отрубленную кисть руки своего родственника, или труп его мула. Проигнорировавший этот знак автоматически обрекал себя на гибель.

Предателя также ждала смерть. Голова овцы у порога означала вынесенный приговор. Иногда на порог дома предателя «братья» клали обезглавленный труп собаки.

После вынесения смертного приговора глава «семьи» шел к одному из убийц, называвшемуся «пиччотго» — «малыш», целовал его в губы и произносил фразу: «Если мать требует — малыш повинуется!» После этого убийца, на которого пал выбор, брал лупару — обрез охотничьего ружья, и шел исполнять приказ. Лупара — классическое оружие мафии — сначала служила для охоты на волков. Однако в качестве орудия мести в ее использование был внесен один нюанс, касающийся боеприпасов. Как показали исследования, для убийства людей картечь в гильзе патрона мафиози обычно смешивали с солью. Это, по их мнению, должно было еще больше усиливать муки умирающего. Убийцы, которые, как правило, целились в лицо или затылок, стреляли с таким расчетом, чтобы ни одна жертва не выжила.

«Пиччотто» с убийством получал первое признание заслуг и после завершения дела мог называться «тавару» — бык.

Автоколонны для убийства

Когда появился автомобиль, у организованной преступности вошли в моду убийства из машин. Подготовив оружие, бандиты садились в лимузины и отправлялись туда, где жертва проживала, работала или отдыхала. Достигнув цели, колонна замедляла ход, стрелки высовывали из окон стволы и начинали массированный обстрел здания. Конечно, в этом случае страдали и невинные прохожие, но зато жертве обычно доставалась смертельная доза свинца. А случайные жертвы — цена, которую приходилось платить за успех операции.

Но вот самая известная из таких операций провалилась. В 1926 году в Цицеро (штат Иллинойс) пытались убить Аль Капоне. Из гостиницы он сделал крепость: на окнах были установлены пуленепробиваемые ставни, у входа стояли вооруженные охранники, а для еще большей безопасности Капоне зарезервировал весь второй этаж. Здание, служившее Алю укреплением, чуть было не стало его последним прибежищем. 20 октября Капоне со своим телохранителем обедал в ресторане. Вдруг из проезжавшей мимо одной-единственной машины открыли огонь. Когда стрельба прекратилась, все бросились к окну, чтобы посмотреть, что стряслось. Но следы пуль отсутствовали: стреляли холостыми патронами.

Телохранитель все понял и моментально среагировал: он тут же заставил Капоне лечь на пол. В это мгновение показалась кавалькада из десяти машин, из которых раздалась нескончаемая автоматная очередь. После этого наезда гостиница и ресторан превратились в руины. Тридцать пять автомобилей, припаркованных неподалеку, стали похожими на решето. Но тем не менее все остались живы.

Тонкое убийство

Этот эффективный способ призван скрыть факт убийства, имитируя смерть от естественных причин. Суть его сводится к тому, что жертве втыкают в ухо тонкую длинную иглу, которая пронизывает мозг.

После убийства образуется крохотная дырочка и немного крови, которую легко стереть. Позже врачи констатируют смерть от кровоизлияния в мозг. И только специальная экспертиза может установить истину. Но за ее проведение берется слишком мало врачей. А наступившую смерть обычно объясняли тем, что пьяный человек упал и наткнулся на острый предмет или попросту расшибся.

«Комната смерти»

По традиции мафия и в США, и в Италии создавала «дома для убийств», где можно было осуществлять расправу над неугодными без лишнего шума.

Однако жертв редко убивали сразу. Их пытали, стараясь выяснить, какие тайны они могли выдать противнику.

Иногда в «комнату смерти» приглашали новых членов мафии, чтобы они смогли воочию убедиться, как расправляются с предателями. Когда, в конце концов, жертва с благодарностью принимала смерть на глазах у новобранца, ему говорили: «Вот так можешь умереть и ты!»

Во время массовых арестов, обрушившихся на итальянскую мафию в 80-х годах прошлого века, ее боссы пришли к выводу, что «комнату смерти» следует закрыть. А те, кто руководили ее работой, а также наблюдавшие за пытками, были убиты. Мафии всегда был присущ дух очищения.

Глаза мертвеца

Одно время существовало заблуждение, что когда человек умирает, последняя сцена, которую он видит, навсегда отпечатывается на сетчатке его глаза. В случае убийства это означает, что глаз покойника запечатлевает образ его убийцы.

Очевидно, в это верили в Нью-Йорке в 1900-х годах, времени массовых убийств, совершенных мафией. Действительно, в этот период глаза многих трупов были прострелены.

Отпечатки пальцев и другие криминалистические методы вполне доказали свою эффективность, о чем преступники были хорошо осведомлены. Поэтому казалось вполне возможным и сохранение на сетчатке глаза облика убийцы.

Гроб мафии

Чтобы избавиться от трупа, мафия проявляет завидную изобретательность. Одной из выдумок был гроб с двойным дном. Мертвое тело доставляли гробовщику, который сотрудничал с мафией, и он в гробу делал двойное дно. Вниз клали жертву, а сверху того официального покойника.

Семья покойника порой даже не догадывалась, что их родственник последнее свое пристанище делит еще с кем-то.

Однако теперь, когда представители власти имеют право вскрыть могилу, подобное ухищрение стало рискованным. Поэтому в наше время мафия отдает предпочтение другому способу: она топит труп в бетонном блоке, который либо идет в основание здания или выбрасывается в глубокий водоем.

«Саженцы»

«Саженцы» — это члены мафии, которые обычно вели жизнь законопослушных граждан и только в особых случаях открыто участвовали в ее делах.

«Саженцы» — одно из главных долгосрочных вложений мафии. Обычно их нанимают в молодости и оставляют в покое до тех пор, пока они не поднимутся на высокие посты в бизнесе, профсоюзах или в политике. Кроме того, они «выращивались» для работы агентами в правоохранительных органах.

«Поместье мафии»

Когда Аль Капоне отбывал срок в Восточной тюрьме Пенсильвании, его снабжал всем необходимым и всячески помогал тюремный надзиратель Герберт Смит. Капоне сидел в одиночной камере, в которой были ковер, картины, стол, книжная полка, шкаф, лампы и вершина прогресса того времени — пульт дистанционного управления, подходивший ко всей его технике. К Алю гости могли приходить все семь дней в неделю, а к остальным заключенным — только по воскресеньям.

Правда, у Капоне в камере не было собственного телефона. Но зато телефон в кабинете надзирателя был в его распоряжении. И при этом все разговоры держались в секрете.

То же положение было и у Лаки Лучано, когда он сидел в тюрьме Клинтон штата Нью-Йорк. В камере Лучано висели занавески, и стоял электрический обогреватель. Примечательной была и его тюремная одежда: шелковая рубашка и до блеска начищенные туфли. Во время визита гостей его всегда окружали телохранители.

Еще недавно основным местом заключения мафиози в США была Льюисбургская исправительная колония, расположенная посреди заброшенных угольных шахт Пенсильвании. Туда в основном попадали осужденные из Нью-Йорка, где действовала почти половина американской мафии. Поэтому эта колония стала называться «поместьем мафии». Заключенные чувствовали себя там почти как дома.

В 60-х годах прошлого века в Льюисбургской тюрьме находилось несколько сотен мафиози или людей, имевших отношение к мафии. Многие из них содержались по высшему разряду: имели защиту от недолюбливавших их чернокожих бандитов, конфеты, сигареты. Они и работали меньше, чем остальные.

Особенно хороши условия были у представителей верхушки мафии. Этих людей поселили в отдельном трехэтажном здании, которое больше походило на пятизвездночный отель, чем на тюрьму. В каждой комнате, рассчитанной на четверых осужденных, была ванная и удобные кровати. В баре предлагался богатый выбор ликеров и вин, в ванной их ждал полный набор необходимых принадлежностей, включая соли для ванн и лосьоны после бритья. Заключенным готовили еду прямо в комнатах, что категорически запрещалось правилами. В комнатах были даже холодильники, в которых хранилось свежее мясо и другие продукты. Однако перед приходом инспекция, все пряталось в укромные места. Многие из «поместья» ели вместе со всеми в столовой не больше пяти-шести раз за все время отбывания наказания.

Петрушечный рэкет

Способов, с помощью которых обогащается мафия, множество: это и наркоторговля, и игорный бизнес, и проституция, и рэкет…

Первоначально слово «рэкет» не имело того значения, которое приобрело позднее. Согласно одной из версий, оно происходит от английского «рэкит» — «ракетка», изготовление которой в 1897 году было монополизировано в Чикаго.

По другой версии считается, что это понятие возникло в конце XIX столетия, когда некоторые клубы в Нью-Йорке устраивали балы, которые называли «рэкиты» (ракетки). Продажа билетов на балы была основным источников доходов этих клубов. Администрации приходилось немного «содействовать» продаже билетов, вынуждая людей покупать их.

Методы, которыми пользовались рекетиры сто лет назад, с успехом применяются и в наши дни во всех частях света: бандиты обходят торговые точки или частные предприятия и требуют деньги за «охрану». Если владелец отказывается от услуги, то в скором времени на его бизнес наваливается лавина серьезных неприятностей.

Уже в наше время в некоторых манхэттенских ресторанах посетителям подавали коктейли, украшенные петрушкой. Бандиты буквально навязали владельцам ресторанов эту зелень не только для мяса и салатов, но и для коктейлей. А цену за «зеленую дрянь», как окрестили петрушку американцы, гангстеры подняли с пяти центов за пучок до сорока.

Ночи пятницы и субботы

«Ночь пятницы» и «Ночь субботы» имеет особенный контекст в лексиконе гангстеров. По ночам пятницы бандиты развлекаются. Жены бандитов считают, что их мужья играют в карты с друзьями. Женщины ждут их не раньше утра субботы или даже середины дня. На самом деле это время парни проводят со своими любовницами.

А вот по субботним вечерам бандиты выходят в свет со своими законными супругами. Такой обычай исключает шансы гангстера, вышедшего на прогулку с девушкой, столкнуться с женами других мафиози, которые неизбежно бы сообщили об этом его жене.

Похищение членов мафии

Как это ни парадоксально, но не только мафиози занимаются похищением людей для получения выкупа, но похищают и их самих. Причем, с той же самой целью.

Идея похищать мафиози активно претворялась в жизнь еще в 30-е годы прошлого столетия чикагской бандой под названием «Студенты-похитители». Она называлась так потому, что ее лидер Теодор Клутас, или «Красавчик Джек», окончил университет штата Иллинойс и большинство членов этой группировки тоже закончили различные колледжи.

Эти люди выбирали в рядах мафии тех, кто не только заплатил бы немалую сумму, но и не обратился бы в полицию. Очень часто жертвами становились члены семьи Капоне. Хотя не все платили выкуп, бандиты сумели затри года получить полмиллиона долларов, и в основном от гангстеров.

Не отказывался от похищений своих коллег-бандитов и гангстер Винсент Колл. Так, в июне 1931 года он вынудил мафиози Мэлдена заплатить ему 35 тысяч долларов, чтобы вернуть своего помощника, которого Колл с дружками увез прямо с улицы.

В 1932 году Колла обвинили в участии в уличной перестрелке и убийстве пятилетнего мальчика. Похититель быстро сообразил, что в этой ситуации ему понадобится опытный адвокат. Он еще раз схватил человека Мэдлена, за возврат которого получил еще 30 тысяч долларов. Эти деньги пошли на оплату известного криминального адвоката Сэма Лейбовица, который, в конце концов, и вытащил Колла.

В 1960-е годы в Бруклине хозяйничали братья Галло, которые попутно занимались и похищением членов бандитских семей. Бизнес братьев закончился после похищения родственников семьи известного мафиози Профачи: его брата, шурина, а также двух помощников, шофера и телохранителя. Когда инцидент был исчерпан, Профачи выманил одного из братьев на рыбалку, где и поквитался с ним. Другого брата убили в засаде у одного из бруклинских баров, куда его привел помощник босса.

В 1972 году тройка бандитов похитила у самого могущественного мафиози 60-х годов Карло Гамбино его племянника Мэнни. За его освобождение похитители потребовала 300 тысяч долларов. И хотя Карло выплатил часть денег, бандиты все равно убили Мэнни, а тело его выбросили в болото. Гамбино не простил этот поступок похитителям, и вскоре все они были жестоко казнены.

Выходит, и в самой мафии не все спокойно. Причем, даже в семьях ее могущественных руководителей.

Мафия на… войне

В 1942 году началось сотрудничество военно-морской разведки США, юстиции и американской мафии.

Такой контакт требовался для подготовки успешной высадки американского десанта на Сицилию. А для этого требовался максимум информации об острове: топографические данные, сведения о портах, мостах, реках, горах, источниках водоснабжения, коммуникациях, местоположении отдельных деревушек. И вскоре эта задача была успешно решена.

На втором этапе операции требовалось непосредственное участие мафии в предполагаемых боевых действиях…

10 июля 1943 года 7-я американская армия под командованием генерала Джорджа Паттона высадилась в Джеле и Ликате, а 8-я английская под командованием фельдмаршала Монтгомери — в Сиракузах и Пакино. Сицилийский поход англо-канадских войск затянулся на пять недель. Сопротивление немцев им удалось сломить в кровопролитной борьбе, стоившей нескольких тысяч жизней солдат и офицеров.

Генерал Паттон со своими войсками двигался по труднопроходимой местности и, по мнению союзников, должен был решить более сложную задачу. Его войскам предстояло оккупировать гористую центральную и западную часть острова со столицей Палермо. Особенно крепким орешком на пути американской армии считалась крепость Монте-Каммарата, расположенная недалеко от Виллальбы и Муссомели.

Но к великому удивлению союзников, американские войска за семь дней сумели выдвинуться к Палермо, не вступая по пути ни в какие сражения, без заметных потерь, хотя вплоть до 15 июля практически оставались на исходных позициях.

Когда генерала Эйзенхауэра попросили прокомментировать эту молниеносную боевую операцию, он, ссылаясь на военную тайну, отделался лишь туманными намеками, будто генеральный штаб располагал важной стратегической информацией. О том, что произошло в действительности, мир узнал много лет спустя…

15 июля 1943 года глава сицилийской мафии дон Кало получил послание от шефа американской мафии Лаки Лучано. В нем он обратился к своим сицилийским «братьям» с просьбой оказать поддержку американским войскам при вторжении на остров.

Не умевший ни писать, ни читать Кало позвал своего брата-священника и продиктовал ему письмо к Джузеппе Руссо, главарю мафии расположенного недалеко от Виллальбы городка Муссомели. В то время Руссо считался вторым по силе и влиянию человеком в «братстве» Сицилии и преемником Кало.

В этом письме сообщалось, что 20 июля «коровы» (американские солдаты) и «телеги» (танки) прибудут в Виллальбу и Муссомели. Получив послание от главы «Общества чести», Руссо с нетерпением стал ждать условного сигнала к действию.

Особую озабоченность Руссо вызывала крепость Монте Каммарата, неприступное положение которой еще во времена Римской империи использовали восставшие рабы. Гарнизон крепости, вооруженный немецкими танками, зенитными и противотанковыми орудиями, был способен надолго приостановить Продвижение американских войск и нанести им чувствительный урон в живой силе и технике. Командовал гарнизоном фанатичный фашист полковник Салеми, пытавшийся поднять боевой дух солдат ежедневными патриотическими речами. Свои выступления он неизменно заканчивал словами: «Умрем, но не сдадимся!»

Однако планам полковника осуществиться не удалось. 20 июля утром он обнаружил, что две трети его солдат отсутствуют. Мафиози угрозами и обещаниями не только склонили их к дезертирству, но и снабдили гражданской одеждой и помогли оказаться возможно дальше от крепости.

Вне себя от ярости Салеми сел в машину и направился в штаб армии, расположенный в Муссомели. Сделал он это напрасно. В пути машину полковника ждала засада. Люди Руссо захватили Салема в плен, вместе с Ним вернулись в крепость, собрали остаток гарнизона, разоружили его и отправили по домам. Путь для американцев был свободен.

За оказанную услугу американский апелляционный суд принял решение освободить Чарльза Лучано от оставшихся сорока лет тюрьмы и депортировать в Италию для поддержки местного демократического процесса.

Загрузка...