Идеальный план

1 Райан

Я не мечтатель. По крайней мере, не в традиционном смысле этого слова. Мои мечты реальны и имеют достижимые сроки, это – не романтические представления о невозможном.

Взрослые мужчины падают на колени и молятся своим богам в течение сорока восьми минут баскетбола. Я? Я не идеализирую судьбу и не оставляю все на волю случая. Я верю в упорный труд и преданность делу. У меня в жизни есть план. И на моем пути присутствуют все возможности, потому что я сам двигаюсь в их направлении.

Остальные мои товарищи по команде, однако, определенно романтизируют идею чемпионата, поскольку считают, что смогут приступить к первой неделе тренировок, будучи настолько не в форме.

– Дом, тебе нужно выходить из этого заслона[1] в два раза быстрее. Ты сейчас чертовски медлителен. Чем, черт возьми, ты занимался все лето?

– Жил и радовался жизни, Шэй. Тебе тоже стоит как-нибудь попробовать.

Дом Джексон, наш большой[2], сгорбился, положив ладони на колени, стараясь отдышаться вместе со всеми остальными парнями, которых я зову товарищами по команде.

Я вытираю пот со лба тренировочной майкой, и один из новичков передает мне мяч в верхней части поля.

– Давайте повторим.

– Райан, тренировка закончилась час назад. У некоторых из нас есть жены и дети, и нам нужно их навестить. – Итан Чжон, наш ветеран – атакующий защитник[3], стоит, уперев руки в бока, в углу площадки.

– Да, и у некоторых из нас назначены свидания с… – Дом смотрит на одного из молодых парней на боковой линии. – Как ее звали? – беззвучно произносит он. – Ракель! У некоторых из нас назначены свидания с красивыми женщинами по имени Ракель.

Я окидываю взглядом товарищей по команде. Все вымотаны, кроме меня.

– Хорошо, – сдаюсь я. – Объявляю конец тренировки.

– Слава богу! – Дом поворачивается, вскидывает руки и стягивает через голову пропитанную потом майку. Остальная команда быстро следует за ним в раздевалку.

– Это еще только предсезонная подготовка, Райан. – Итан успокаивающе кладет руку мне на плечо. – Они справятся.

– Я устал проигрывать. Мы не можем выиграть даже матч с уайлд-кард[4], чтобы попасть в плей-офф[5]. Я все лето бегал по два раза в день, чтобы набрать форму к этому сезону. Всем остальным нужно быть на моем уровне.

– Они никогда не будут на твоем уровне. Поэтому ты будешь одним из великих, но, как новому капитану, тебе нужно, чтобы они тебя уважали, и я имею в виду не то, как ты играешь. – Он отступает, следуя за остальной командой. – Кроме того, я не хочу, чтобы ты слишком переутомлялся. Мне нужно, чтобы ты пронес меня на спине и завоевал кубок, чтобы я мог уйти на покой.

Итан растягивает губы в улыбке и ныряет в раздевалку. Хороший парень. Семьянин. Отец троих детей и многолетний ветеран НБА[6]. Он был капитаном команды последние семь лет, пока не попросил об отставке в этом сезоне, желая улучшить баланс между работой и личной жизнью.

И на прошлой неделе я заработал этот титул и получил должность капитана «Дьяволов», команды НБА Чикаго.

Я знал, что однажды это случится. Просто не знал, что это произойдет, когда мне будет двадцать семь, прямо перед моим пятым сезоном в лиге. Мне еще многому предстоит научиться на этом уровне, и теперь на мне лежит ответственность лидера команды, как на площадке, так и за ее пределами.

Генеральный менеджер «Дьяволов» был против моего повышения, но у нас так не принято. Наш капитан определяется командным голосованием, и после единодушной поддержки моих товарищей по команде титул достался мне.

Я хочу быть хорошим капитаном для своих ребят, но мне хочется, чтобы меня уважали не только за то, как я играю. Меня уважают за мой талант на протяжении всей моей карьеры. Я посвятил жизнь своему ремеслу, пожертвовал отношениями и большей частью своих двадцатых ради этой игры, и это заметно.

Год за годом я бью собственные рекорды на пути к величию, не позволяя отвлекающим факторам мешать тому, чего я хочу – стать одним из лучших, когда-либо игравших в эту игру.

Хотя мне есть чем заняться, учитывая, что домашняя площадка у меня – круче не бывает. Чемпионские баннеры, которые висят на «Юнайтед-центр», напоминают мне о величии, которое было до меня, и о том, что с тех пор, как мы завоевали один кубок, прошли годы. Они дразнят меня, побуждая заработать свой собственный.

Мне нужно, чтобы мои ребята относились к игре так же серьезно, как и я. Мне нужно, чтобы они жили, дышали ею так же, как я, если мы собираемся добиться успеха в этом сезоне, но как мне озвучить это не с позиции разыгрывающего, каким они меня знают? Теперь, когда я стал капитаном команды, мне нужно выяснить, как общаться с ними так, как я не мог раньше, потому что «послушай, я лучший игрок, с которым ты когда-либо делил площадку» точно не сработает, когда ты – капитан.

Я не особенно близок ни с кем из своих товарищей по команде, кроме Итана, поэтому голосование оказалось немного неожиданным. Моя игра всегда говорила за меня, и мне сходила с рук властность на площадке, но теперь у меня есть еще один титул, и я не уверен, смогу ли приспособиться.

– Кейси! – окликаю я одного из стажеров, быстро идущего в мою сторону. – Тебя ведь так зовут, верно? Кейси?

– Да, мистер Шэй.

Я закатываю глаза.

– Зови меня Райан, или Шэй, или как угодно, только не мистер Шэй. Какие у тебя планы? Мне нужен кто-нибудь, кто займется со мной подбором[7].

– Я… Я… ну, моя мама…

– У тебя есть планы, или как?

– Нет. – Он быстро мотает головой. – Я могу заняться подбором, мистер.

– Шэй.

Его глаза расширяются.

– Райан! Я могу делать подбор, Райан.

В шортах карго цвета хаки и рубашке поло с логотипом нашей команды он нервно подходит к кольцу и становится под ним. Ему не больше восемнадцати или девятнадцати, но персонал заставляет его одеваться так, будто ему за сорок.

Я занимаю свое место на линии штрафного броска, где планирую оставаться до тех пор, пока не сделаю по крайней мере сотню бросков, но после броска номер семьдесят шесть двери нашей частной площадки распахиваются.

– Рай! – зовет меня сестра. – Тренировка закончилась два часа назад. Я пришла к тебе в квартиру, искала тебя.

– Привет, Ви!

Бросок под номером семьдесят семь едва касается сетки, пролетая через кольцо. Кейси ловит отскок и отдает мяч обратно.

– Ты уже тренировался утром. Что ты делаешь?

– Выполняю штрафные броски.

Моя сестра-близнец стоит в нескольких метрах от меня, положив руку на бедро. Я не смотрю в ее сторону, но краем глаза вижу, как она качает головой, и ее кудрявые волосы подпрыгивают от этого движения.

– Как тебя зовут? – обращает она внимание на стажера.

– Кейси.

– Я заменю тебя, Кейси. – Стиви перехватывает его пас и занимает его место под кольцом.

Нервный взгляд стажера мечется между моей сестрой и мной.

– Тебя кто-нибудь подвезет домой? Уже поздно.

Сестренка так мила, в отличие от меня. Я даже не подумал, что ребенка могут не подвезти домой.

– Да. Моя мама припарковалась на заднем дворе и ждет меня.

– Райан! – возмущается Стиви. – Его же мама ждет!

– Я не знал! – Я вскидываю руки. – Прости, чувак.

Кейси быстро мотает головой.

– Это честь для меня, мистер Шэй.

Я прищуриваюсь, глядя на него.

– Я хотел сказать, Райан. Это честь для меня, Райан Шэй. Я свободен в любое время.

Кейси неловко машет нам рукой и выскакивает через главные двери.

Стиви поворачивается ко мне, стоя под кольцом.

– Его ждала мама, – смеется она. – Черт возьми, разве это не мило?

– Мило, – невозмутимо отвечаю я, хлопая в ладоши и прося баскетбольный мяч, который лежит у нее на бедре.

– Сколько тебе еще осталось? – Она идеальным броском передает мне мяч.

После двадцати семи лет совместной жизни и того, что она играла со мной больше раз, чем я могу сосчитать, моя сестра-близнец овладела этим в совершенстве.

– Двадцать два, – говорю я, сделав еще один бросок. Она возвращает мяч. – В чем дело? Уже надоел Зандерс? Ты готова переехать обратно?

– Ха-ха, – сухо откликается сестренка. – Ни за что. Я одержима этим парнем.

Мои губы изгибаются в гордой улыбке. Эван Зандерс, который, как я думал, должен был оказаться абсолютным куском дерьма, оказался кем угодно, только не им. Он играет в профессиональный хоккей за «Чикаго», и моя сестра познакомилась с ним в прошлом году, когда работала стюардессой в самолете их команды. Они держали свои отношения в секрете до начала этого лета, но последние четыре месяца стали безостановочным публичным праздником их любви.

Стиви переехала к нему, к счастью, это прямо через дорогу от моего дома, и как бы мне ни хотелось оказаться правым, говоря о Зандерсе, я рад, что совершенно ошибся насчет этого парня. Он зажигает мою сестру так, как я никогда раньше не видел, позволяя ей с уверенностью принимать себя такой, какая она есть. Трудно ненавидеть парня, когда он – лучшее, что могло случиться с твоим любимым человеком.

И я не собираюсь лгать, он стал и моим хорошим другом.

– Ну, я бы сказал, что он так же одержим тобой, если не больше.

Сестра пристраивает мяч у себя на бедре.

– Знаю. Разве это не здорово?

Слегка посмеиваясь, я качаю головой и хлопаю в ладоши, желая вернуть мяч обратно.

Нельзя отрицать, что рядом со своей сестрой я становлюсь совсем другим парнем. Я такой же, каким был до славы и богатства. Деньги не ударили мне в голову так, как могли ударить любому молодому игроку, выбранному в первом раунде драфта[8], но они сделали меня более осторожным и мнительным, чем думает большинство людей. Стиви – единственная, кому я безоговорочно доверяю свою жизнь, и ощущение свободы, когда никто не следит за каждым моим шагом, позволяет мне на мгновение расслабиться. Быть собой.

– Ну, в чем дело? – Мяч проскальзывает в корзину после очередного броска. – Что такого срочного, что тебе пришлось спуститься сюда и заняться со мной подбором?

Стиви не отдает мяч. Вместо этого она держит его перед собой, скрестив руки на груди.

– Я хочу попросить тебя об одолжении.

Я протягиваю руки, ожидая броска, но она отказывается.

– Что?

– Ну, ты же помнишь, что я от тебя съехала?

– Да, Ви. Я почти уверен, что помню, что теперь живу один.

– В твоей огромной, красивой, пустой-когда-ты-в-разъездах квартире, – сверкает она глазами.

– И?..

– Ты помнишь мою подругу, Инди? Мою бывшую коллегу.

– Цыпочку, которая заявилась к нам домой и всю ночь прорыдала, а потом наблевала на мои туфли в баре, когда я снова ее встретил? Такое забудешь.

– Потому что она застукала своего парня с другой, – напоминает она мне. – Видишь ли, ее родители переехали во Флориду…

– Нет.

– Райан, – протестует Стиви. – Я еще ни о чем не просила.

– Знаю. И хочу остановить тебя прежде, чем ты это сделаешь. Ты же знаешь, я совершенно не умею говорить тебе «нет», поэтому не позволю даже задать этот вопрос. Она ко мне не переедет.

– Рай, ей некуда идти. Ее повысили на работе, и ей придется отказаться от нее, если она не сможет найти жилье в городе. Ты же знаешь, как мало мы зарабатываем.

– Ты зарабатываешь достаточно, чтобы заплатить за жилье.

– Она… – сестра колеблется. – У нее кое-какие финансовые проблемы, и она не может позволить себе жить здесь одна. Чикаго – дорогой город.

– Так пусть не бездельничает, а найдет себе друга. Я даже не знаю о ней ничего, кроме того, что ей изменили и она не может удержаться от выпивки.

– Райан, не будь таким. У тебя огромная квартира, и ты половину времени проводишь в разъездах по работе. Инди ездит на работу так же часто, как и ты. Хоккей – это тот же сезон, что и баскетбол. Вы почти не будете видеться.

– Нет.

– Почему нет?

– Потому что одно дело, когда со мной жила ты. Ты – моя сестра и мой лучший друг, но мне не нужна соседка по квартире. Ты ведь знаешь, как свято для меня время, проведенное дома. Конец дискуссии. – Я хлопаю в ладоши, мне нужно забрать у близняшки мяч, чтобы закончить свои ежедневные броски.

Вместо этого плечи Стиви разочарованно опускаются, она поворачивается на каблуках и направляется к выходу, забирая с собой мой баскетбольный мяч.

– Ви, какого черта? Мне нужно закончить броски.

– Тогда можешь делать подбор сам. – Она продолжает идти к выходу, не потрудившись обернуться.

– Ты не можешь злиться на меня за то, что я сказал «нет».

– Я и не злюсь. Я просто разочарована. Неужели ты умрешь, если будешь заботиться о ком-то или о чем-то, кроме этого оранжевого мяча?

– Я забочусь о тебе, – напоминаю я ей, но она уходит через двойные двери, ведущие в коридор, бросив баскетбольный мяч в угол.

Вот черт.

Обычно я не обращаю внимания, если разочаровываю людей. Их стандарты никогда не бывают такими высокими, как те, которых придерживаюсь я сам. Но моя сестра-близняшка? Ее мнение – единственное, которое меня волнует кроме моего собственного.

Я трусцой бегу за ней.

– Ви, – окликаю я, открывая двери в коридор. Она почти у выхода, но поворачивается на каблуках лицом ко мне. – Скажи мне, почему я должен это сделать. Ты действительно так расстроена? Почему это так важно для тебя?

– Ты не обязан ничего делать, но она – моя подруга. Инди стала моей первой подругой в этом городе. Ты знаешь, как трудно мне было заводить друзей, для которых я не была бы просто способом сблизиться с тобой. А Инди стала именно таким другом, и если она не сумеет найти жилье, которое сможет себе позволить, то она переедет во Флориду, чтобы жить со своими родителями. Я не хочу, чтобы она уезжала из Чикаго, и не знаю, как еще ей помочь. Парень, за которого она планировала выйти замуж, изменил ей, и ей пришлось съехать. Ей нужно утереть ему нос.

Почему сестра все время дергает меня за чертовы сердечные струны? Кто-нибудь другой мог бы выдать мне точно такую же речь, и я бы и глазом не моргнул, но когда это говорит Стиви, моя решимость тает, и я хочу дать ей все, о чем она попросит. Я – причина, по которой моей сестре было трудно завести настоящих друзей, и теперь она дает мне возможность загладить свою вину, пусть даже самую малость.

– Я доверяю ей, – продолжает она. – Ты тоже можешь ей доверять.

Счастье Стиви волнует меня гораздо больше, чем мое собственное. На самом деле для себя я уже решил согласиться, поэтому с моих губ срывается следующая фраза.

– Чтобы было ясно: я не хочу этого делать.

– Я знаю.

– Пусть назначает дату переезда.

Губа Стиви дергается, а глаза начинают блестеть.

– Я хочу заключить что-то вроде временного соглашения об аренде, и пусть платит арендную плату. Это не бесплатная поездка.

– Конечно, она согласится. Но не мог бы ты сделать цену доступной? Не похоже, что тебе нужны деньги.

Ну вот. Я делаю ей одолжение, а она снова обращается с просьбами.

– Это временно. Она не останется со мной навсегда.

– Поняла. – Стиви не в силах скрыть улыбку. – Я говорила тебе, что ты мой самый любимый человек во всем мире?

– Да, да. – Я поворачиваю обратно в зал. – Помоги мне с подбором. Мне осталось сделать пятьдесят штрафных бросков.

– Ты говорил, оставалось двадцать с чем-то.

Я продолжаю идти к линии штрафных бросков, не потрудившись обернуться.

– Похоже, я сбился со счета, когда позволил сестре уговорить меня на то, чтобы случайная цыпочка переехала в мою квартиру.

Лучезарная улыбка Стиви так и сквозит в ее тоне.

– Пятьдесят так пятьдесят.