Идеальный помощник

глава 2

После того случая парень оттаял. Начал отвечать на вопросы – конечно, немногословно и не на все. Так-то по-прежнему смотрел странно, но иногда даже улыбался в ответ на мои шутки. Легонько так, уголками губ, но – всё же прогресс.

Теперь он больше напоминал не того отморозка из фильма, а просто уставшего человека. Как будто всё в этом мире уже видел, и ничего его не волнует.

Сказал, что его зовут Эрик, а фамилию не знает – ага, так я и поверил, но хрен с ним.

Я, конечно, вознамерился парню помочь, но с другой стороны, я не собираюсь отпустить его так просто. Мало ли, кто он такой. Или, может, он после пережитого съехал с катушек и планирует мстить всем подряд.

Поведение за всё время у него было адекватное – на меня не бросался, на просьбы реагировал, – поэтому я предложил этому Эрику работу под моим командованием. Вроде и присмотр, а вроде и денег можно заработать. В окрестностях мутанта вряд ли возьмут. За пустыней есть Данбург, мой родной город-гетто, но он слишком далеко. Так что остаётся только наш военный городишко. Здесь у нас за политкорректностью следят, так что проблем с трудоустройством не будет.

Главному я пообещал взять ответственность на себя, и он даже был рад. Если херня какая случится – все шишки мне, а вот похвала из штаба за привлечение генномодифицированных граждан в ряды армии – ему.

По армейским каналам и утерянные документы восстановить проще. Фамилию парню мы выбрали «Смит» – обычная, не привлекает внимания.

Вскоре рядовой Эрик Смит заселился в мой родной шестой корпус.

К моему удивлению, я обнаружил, что соскучился по работе, – всего-то пару месяцев поболтался на корабле, а ощущение такое, будто год в кабинете не был. Остановился на пороге, принялся разглядывать свой стол, окно, шкафы с папками за стеклом – будто впервые – и к привычному запаху принюхиваться. Запылился без меня, бедненький… То есть понятно, что тут убирали, да и Главный наверняка шарашился за какими-нибудь бумажками – а то и коньячку втихаря бахнуть в рабочее время. Собственно, у меня как раз для него и стоят две бутылки… То есть стояли, уже нет.

Ну, всё равно – пустовал тут без меня, сиротка.

Я, конечно, приказал лейтенанту Фрэнку пыль со шкафов протереть, он щёлкнул каблуками – вот это он умеет – гаркнул: «Будь сделано!» и уселся за свой стол в приёмной. Ну да.

От злости мне сразу зубы свело, приятную ностальгию как ветром сдуло, а вместо неё вспомнилось всё раздражающее, что есть в части. Например, снова нужно намордник носить, а я уже и отвык, насколько он душный. Все ж вокруг такие чувствительные, нервные, если увидят мои зубы – энурез какой заработают со страху. Пока мы летали, с этим было проще – на такую продолжительную операцию взяли людей сообразительных, из спецподразделений, им на мою внешность похрен, так я и отвык маску носить.

Но теперь я вернулся. Прощайте, ответственные и собранные бойцы, я буду по вам скучать. Теперь я снова должен зубы – прятать, ногти – подпиливать, а в подчинении у меня – пятьдесят охламонов, включая лейтенанта Фрэнка, с которым на Земле нужно помягче разговаривать, а то нажалуется дяде, а тот побежит к Главному, будет ор на весь двор… Короче, на задании, поглубже в космосе, помощника ещё можно гонять, а в части – изволь его в задницу целовать и упрашивать хоть какую-нибудь работу сделать.

За час до конца рабочего времени лейтенант и вовсе испарился – будто и не было его тут никогда. Может, на самом деле никакого Фрэнка не существует? Может, как в кино: это или мой воображаемый друг – скорее уж ночной кошмар, или местный призрак. Это объяснило бы, почему он ничего не делает, только мозолит глаза своей мордой. Нужно понаблюдать, видит ли его кто-нибудь ещё, кроме меня.

Плюнув на это дело, я было пошёл в свою комнату, но вместо того, чтобы просто подняться на два этажа, ненароком оказался в другом конце корпуса – посмотреть, как там Эрик обустроился в общей спальне.

Изначально, когда я попал в эту часть после учебки, жил в четвёртом корпусе, но планировка везде одинаковая, так что эта казарма – точно такая же, только сине-зелёная, а наша была светло-фиолетовая. И даже двухъярусные койки того же фасона, за столько лет не поменялись – я до сих пор помню, как со своим ростом ни хрена не мог там поместиться. Эх, были времена… На самом деле были они средненькие, но с высоты прошедших лет всё кажется лучше.

Зато в четвёртом был огромный плюс – столовая на первом этаже. Не нужно было каждый день бегать на обед через улицу, поэтому мы успевали разобрать самое вкусное, пока остальные добирались. Теперь-то я начальник, могу позволить себе некоторую свободу – да и меню у офицеров разнообразнее, а тогда нужно было успевать строго в обеденное время, и кто не схватил бифштекс с пюрешкой, тот ест сосиски с рисом, а я рис терпеть не могу – в зубах застревает.

К тому же теперь у меня есть доставка прямо в комнате, в принципе я мог бы вообще не ходить на обед, а подниматься к себе и есть всяческие разносолы – вот только за них нужно платить, в отличие от столовского пайка. Да и я как-то привык, всё же прогулка помогает отвлечься от работы.

Добравшись до двух спален моего подразделения, побродил я там, полюбовался на эти разъевшиеся морды – а в глазах-то ни тени мысли… Кто-нибудь, верните мне тех, нормальных парней из экспедиции, с которыми мы понимали друг друга с полуслова…

Ну, для приличия наорал на всех за чью-то недостаточно ровно заправленную кровать – небось, за время моего отсутствия они тут вообще оборзели, так что нужно напомнить, что это, мать вашу, не зоопарк с весёлыми пиздариками, а все недостаточно старательные имеют приличный такой шанс красить забор – всю ночь!

В нашей части, как и в других, есть длинная стена, предназначенная для проштрафившихся, – красят её то одноцветно, то вырисовывают разное, кто что умеет. Конечно, для начала это «умение» проверяют на бумаге, иначе несчастный забор сиял бы исключительно изображениями половых органов разной степени детализации, а проверяющие из штаба подобный декор не оценят.

Ну и вот, особый шик – красить эту стену ночь напролёт, а с утреца – десять кругов вокруг плаца, после чего – милости просим на стандартное времяпрепровождение по расписанию.

При этом я-то даже хотел пожалеть этих обормотов и не спрашивать, чья это такая хреново заправленная кровать, – моей целью было посмотреть на Эрика, а не назначить нового маляра, – но они сами стали бухтеть, что кровать – рядового Хлота, и нечего, мол, им претензии высказывать. Нормально вообще?! Пришлось восьмерых, включая Хлота, послать к забору и снять дополнительные выплаты на месяц. А потом ещё говорят, будто я строгий.

Да, Эрик. Ну, держится нормально. Конечно, заметно, что ему непривычны все эти шеренги, стоять навытяжку и «Рад стараться» – так и косится по сторонам с каким-то удивлённым недоумением, а то даже улыбка в углах рта мелькает.

Я уж хотел и на него наорать за компанию, но сообразил, что ему ведь и правда всё это в новинку – мне такое представить трудно, но если напрячься, то можно вспомнить, как я впервые приехал в учебку. Пожалуй, тогда было хорошо, что старшие на меня не орали, а объясняли, что и как. Значит, вызову его завтра к себе. Я ещё раз подловил его растерянную улыбку, посмотрел-подумал – ладно, она всё же не то чтобы высокомерная или презрительная – и ушёл.

На лестнице столкнулся с Главным – как-то умудрился днём с ним не видеться. Слово за слово, застряли мы на ступеньках, потом выяснили, что планов на вечер ни у кого нет – Сикорски, видать, как обычно с женой поссорился, – и отправились в генеральский кабинет отмечать моё возвращение со звёзд.

Почему к нему? А потому что я намекнул, что остался совершенно без запасов, и Главный великодушно предложил угостить. Ага, сначала приговорил мой коньяк, а теперь одаряет от щедрот. Тот ещё пройдоха. Но я воспользовался шансом на полном серьёзе – недвусмысленно уставился на бутылку джина и принялся цокать языком, как давно не пил «вертушку», вон у господина генерала как раз и водка стоит, очень удачно…

Главный со скрипом, но всё же замешал нам по «вертушке». После третьей стопки – раздобрел, воротничок расстегнул. После пятой на его физиономию наползла фирменная хитрая улыбочка – значит, скоро будет: «А что, Блэйк, не переместиться ли нам в кладовку?».

«Кладовкой» у Сикорски зовётся офицерская спальня, которая официально ничейная, но все знают, что там ночует генерал, когда не хочет идти домой – а это бывает часто. Соответственно, там есть доставка, где можно заказать ингредиенты для продолжения банкета.

Переместившись в «кладовку», мы принялись вспоминать прошлые годы, наши с ним совместные вылазки, да какие раньше пилоты были – не чета нынешним… Могли крейсер на одном двигателе посадить… А медички какие были – сплошь красавицы… А если послушать Главного, так он их всех перетрахал – то есть медичек, а не пилотов, хотя, может, и пилотов тоже, после такого количества «вертушек» уже не разобрать. Ясно только, что он – крутой мужик, герой влажных грёз всех женщин и этого города, и двух соседних.

Засиделись мы так, что на следующий день орать уж точно не хотелось – «вертушка» так называется неспроста, поэтому Эрику повезло. Просто сказал ему, чтоб отставил эти свои смехуёчки, а если не понимает, так можно ведь прямо отсюда в полицию пройти – выяснять его личность и прочее, но ему стоит помнить, что полицейские к мутантам без документов настроены не особенно любезно, и оттуда можно не выйти.

Эрик вроде морду сделал смущённую, сказал, что будет стараться и что благодарен за мою помощь. Так извинялся и глазами хлопал испуганно, что даже слишком… Переигрывал как-то.

Тут я впервые пожалел, что не сдал его в полицию, а зачем-то повесил себе на шею. Ну, то мне всё казалось, что он нормальный – и по поведению, и по моим ощущениям от него, – а как в часть заселился, стал какой-то… другой. Словно маску надел. Охотно поддерживает разговор, смотрит-кивает, даже улыбается если нужно – открыто, с готовностью, – но я-то чувствую, что всё это враньё, а на самом деле от него постоянно фонит напряжением.

С другой стороны, обстановка здесь новая, я почти уверен, что непривычная для него. И в подразделении он – единственный мутант на толпу людей, в таких условиях трудно быть спокойным, так что его поведение вполне оправданно. А уж если вспомнить, как я его нашёл, – ничего удивительного, что он постоянно напряжён. Вроде физиономия спокойная, но всех людей держит в поле зрения – я прекрасно знаю этот взгляд, сканирующий окружающее на предмет угрозы, – и спиной не поворачивается.

Ладно, подожду с полицией, дам ему ещё шанс. Просто… Не знаю, неприятно теперь с ним разговаривать, на корабле он мне больше нравился. Там он внушал опасение и недоумение своим отсутствующим видом, но – не знаю, как это объяснить, – я чувствовал, что он более искренний.

Понятно, что при таких делах следил я за Эриком внимательно, ещё и нескольких человек из своего подразделения попросил дать знать, если что. Но – ничего криминального. Парень тихий, спокойный. Держится отстранённо, сам ни к кому не лезет, на толчки и тому подобное не реагирует. Умный, на экзаменах хорошие результаты показывает. Исполнительный – отличное качество для армии.

Однажды я в шутку предложил ему помочь мне с отчётами, а на следующее утро он действительно постучал в дверь кабинета – помогать. Подумав, я и согласился: бумажной работы много, делать её никто не любит, а некоторым – как Фрэнку – вообще не хватает соображения, так что от добровольной помощи отказываться не стоит. К тому же так я получил возможность наблюдать за Эриком постоянно – не употребляет ли что-нибудь, не подворовывает ли скрепки… Просто удивительно, сколько воришек спалилось на мелочах.

Так и получилось, что рядовой Смит фактически выполнял обязанности моего помощника, пока лейтенант-майор – задери его коза – Фрэнк сидел в приёмной и хлопал своими тупыми глазами.

Здесь мы с Эриком стали больше общаться, и снова он стал мне симпатичен. Когда сидели в кабинете, закопавшись в документы, это его напряжение отступало, становился он посвободнее, а то даже какие-то эмоции выражал: удивление, интерес, смущение и раздражение – это если что-то не получалось. Сам он разговор никогда не начинал, но мне отвечал – теперь более развёрнуто, хотя казалось, что он делает это больше из вежливости, поэтому я особенно к нему не лез и личные темы не затрагивал.

В общем, обычный человек. Может, зря я на него окрысился – если у парня была такая жизнь, что его в костёр запихали, то неудивительно, что он теперь никому не доверяет. А я-то хорош: требую, чтобы он дружил с сослуживцами, пиво с ними пил и шутки про баб шутил, а если нет – подозрительный какой-то, в полицию его! Как будто себя в учебке позабыл, когда был один на толпу людей.

А ещё – чем дальше, тем больше нравилась мне помощь Эрика: наконец-то у меня под рукой оказался адекватный и сообразительный работник, а подозрительного за ним я не замечал при всём желании.

Может, для всех остальных он выглядел неприглядно – тощий, бледный, глаза эти странные, – но я при взгляде на Эрика видел совсем другое – огромный прогресс. Я-то живо помнил его изначальное состояние – уголёк, который чудом не двинул кони.

Теперь он стал уже просто худой, а не доходяга как раньше. Ну, я же на корабле пичкал его как мог и таскал всё съедобное, что находил, а в части на первое время оплатил дополнительный паёк.

Потом обратил внимание, что Эрик обеды пропускает. Обычно я в столовку хожу не в установленное время, а сильно позже – засиживаюсь за работой, да и неохота при всех там зубами светить. Повара это знают, идут мне навстречу и оставляют одну порцию, хотя записывают, что выдали паёк вовремя. Вот и получилось, что я работаю себе, не обращая внимания на время, а Эрик – сидит со мной. Но ведь к тому моменту как я ухожу на обед, ему-то порцию уже не выдадут.

Когда я это сообразил, начал ему говорить – двенадцать дня, идите! А он отнекивается – мол, дел много, после завтрака ещё не голодный. Нашёл, кому врать! Я-то, небось, знаю, какой у мутантов метаболизм, да это и так ясно: взрослому мужику весь день на утренней овсянке не проживёшь.

Тогда я решил, что он опасается в одиночку ходить, – мало ли почему, могут быть разные варианты. Начал я сам ходить на обед и его таскать. Даже будильник себе поставил: чуть двенадцать стукнет, я все документы закрываю, вскакиваю и командую – рядовой Смит, обед!

И было даже по-особенному приятно сопровождать его в столовую – как будто личное шефство над новичком взял, – а потом наблюдать, как Эрик подчистую сметает двойную порцию. Да, внезапно я заделался курицей-наседкой. Ишь, а пиздел, что ему завтрака на весь день хватает!

Да и в остальном он смотрелся теперь гораздо лучше. Стрижка нормальная. На корабле успел обрасти чуть не до плеч – тоже положительное влияние моей крови – и стал похож на бомжа. Я ему оставлял расчёску, но по ходу он ею не пользовался, да и волосы помыть было негде – он же в каюте сидел, там только маленькая раковина. Но перед трудоустройством я это лохматое чудище в парикмахерскую сводил, и неожиданно Эрик оказался вполне представительным.

Если ему ещё униформу по мерке сделать – мой размер великоват, то будет вообще красавец. Ну да, мутант-красавец, а что? Многие обычные люди, конечно, в принципе не соглашаются применять к генномодифицированным подобные слова, но это они просто настоящих уродов не видели. Эрик на «урода» не тянет, максимум «своеобразный», а я вообще уже привык к его внешности и даже гордился результатом собственных усилий: подобрал не пойми что, а теперь – смотрите-ка! – вполне нормальный человек. Ещё и работу работает получше многих.

Однако сидеть вдвоём в моём кабинете было неудобно, и чем дальше, тем чаще приходили мне в голову крамольные мысли избавиться от лейтенанта Фрэнка – например, ежедневно сыпать ему в кофе слабительное. Поначалу это были мысли в шутку, мимоходом, но затем – я всерьёз задумался, сколько ещё должен терпеть оккупацию моей приёмной этим монстром?!

И вот, когда я принялся на полном серьёзе обдумывать план по освобождению территории от внутреннего врага, случилось чудо. Я вообще на удивление везучий, а тут – стоило в моей жизни появиться умному-разумному Эрику, как мой помощник, от которого я уже не чаял спастись, вдруг объявил о предстоящей свадьбе. Ишь ты, тупой как столб, а туда же – познакомился у меня в приёмной с генеральской дочкой. Откуда она вообще здесь взялась?

Главное, что Фрэнк подал заявление на увольнение – которое я подписал не дыша, чтобы не спугнуть удачу. Тут же вызвал Эрика и велел писать заявление на перевод в офицеры. Звякнул генералу Сикорски – дал понять, что на должности помощника мне нужен именно Эрик Смит, которому ради такого дела необходимо одобрить звание лейтенанта.

Через две недели Эрик официально занял приёмную, а я вздохнул с облегчением. Прощайте, господин Фрэнк, да пребудет с вами семейное счастье – главное, чтоб подальше от моего кабинета.