Идеальный размер (ЛП)

Глава вторая

Танион Уэлфорд, виконт Форд, не любил свадьбы. Женщины всегда плачут, испытывая неловкость из-за своих слез – и из-за пьяных мужей. Джентльмены обычно под хмельком, либо из сочувствия жениху, либо от облегчения, что не они, а какой-то другой бедняга заковывает себя в кандалы. Впоследствии мужчины становятся еще менее трезвыми, а женщины испытывают еще большую неловкость из-за их неприличных замечаний. Дурацкий ритуал, думал виконт, направляясь в ответ на вызов невестки в ее личную гостиную Уэлфорд-Хауса, но понимал, что ему придется посетить бракосочетание племянника Джеральда. Он также предполагал, что свадьба будет темой предстоящего разговора. Это мероприятие без конца обсуждалось с тех пор, как этот простофиля умудрился обручиться.

Форд, как его называли, задумался, не выберет ли племянник закрытую церемонию и не откажется ли от свадебного завтрака, если виконт удвоит свой подарок на свадьбу. Но нет, невеста, по всей вероятности, захочет церковь, торт, цветы и суматоху. Они все хотели этого, надоедливые создания. Может быть, с надеждой в душе подумал Форд, он сумеет убедить Джеральда вообще отменить все это. Именно так и должен поступить добросовестно относящийся к делу опекун. Девятнадцать лет – слишком юный возраст для молодого человека, чтобы отказываться от свободы и остепениться с единственной женщиной до конца жизни, которая наверняка будет долгой, скучной и полной ссор.

По мнению Форда, самое худшее в свадьбах – это то, что они заканчивались браком. У некоторых его друзей, должно быть, были счастливые браки, но, черт возьми, как он мог догадаться об этом, встречаясь с ними в игорных притонах и борделях Лондона. Его собственная женитьба была устроена родителями, когда он был всего лишь на несколько лет старше, чем Джеральд, и этот брак обернулся катастрофой. Форд был молод и нетерпелив; его красивая и богатая невеста – избалована и капризна. Он называл ее незрелой; она обвиняла его в холодности. Форд оставался вежливым; Присцилла хранила ему верность до тех пор, пока не преподнесла ему сына. Затем она умерла от лихорадки в объятиях тогдашнего любовника.

Лишь два положительных момента получились из этого брака. Первый – то, что его жена умерла до того, как весь мир – и их сын – смог узнать о ее изменах. Второй – этот самый сын, Криспин. У Форда появился собственный наследник. Никто не смог бы заявить, что он не выполнил свой долг перед королем и страной. Виконт обеспечил преемственность и занял положенное ему место в Парламенте. Он жертвовал на благотворительность и позволил своему брату отправиться сражаться за Англию и умереть в каком-то забытом богом месте. Форд хорошо заботился о вдове и детях погибшего брата, о каждом арендаторе в своих поместьях, обо всех слугах, работавших на него. Нет, он никому ничего не должен, особенно связывать себя еще одним браком.

Ему было сорок лет, и сводничающие курицы давно отказались от шанса окрутить его с одной из глупых, украшенных оборками пташек. Как, жениться на девушке одного возраста с его старшей взбалмошной племянницей? Никогда. Теперь кумушки подталкивали к нему их сестер и кузин, или собственные тощие шеи и обвисшие груди. Отдать свою руку – и титул и состояние в придачу – стремящейся вверх по социальной лестнице старой деве или вдове с блудливыми глазами? Ха! Было достаточно женщин привлекательной внешности и нестрогой морали, которые охотно развлекали пэра, у которого все зубы на месте и глубокие карманы, не ожидая обручального кольца. Форд поддерживал себя в форме и сохранил все свои темные волосы тоже. Найти согласную партнершу на вечер или на месяц не составляло проблемы; другое дело – не попасть в ловушку священника.

Виконт Форд не собирался расставаться со своей свободой. Он ощущал себя так, словно тонул на протяжении пяти лет брака, и не имел намерения снова заплывать в эти воды. Бедняге Джеральду рано или поздно придется жениться, чтобы получить наследников для собственного поместья. А Форду не нужно было этого делать, за что он ежедневно благодарил покойную жену.

– Нет, я не собираюсь вмешиваться, – заявил он невестке над блюдом с кексами к чаю, которое она всегда держала поблизости. – Если юный олух хочет жениться на какой-то девице из провинции – это его дело. Я уже отказался приобретать ему патент на офицерский чин в армии по вашему настоянию. Не хочу и дальше разыгрывать из себя тирана.

Агнес положила себе миндального печенья, а затем скормила половину своему пекинесу, сидевшему рядом с ней на обитом парчой диване. По мнению Форда, его невестка с каждым днем становилась все больше похожей на своего любимца – толстая, насупившаяся, с рыжеватыми волосами, стоящими дыбом. Эта последняя деталь происходила, вероятно, по причине того, что Агнес нервно дергала – себя, а не собаку – за волосы, когда переставала есть. Теперь она проглотила, застонала и заявила:

– Вы должны остановить свадьбу. Эта женщина – охотница за состоянием. Она сделает несчастным бедного Джеральда.

Разве не этим занимаются все жены? Форд взял себе ломтик кекса с маком.

– Но именно вы заявили мне, что я должен дать благословение этой партии. В то время я говорил, что, по моему мнению, Джеральд слишком молод.

– Он поклялся, что влюблен. Что еще я могла сделать, как не одобрить помолвку? Кроме того, я никогда не думала, что он на самом деле доведет дело до женитьбы. Увлечения юношей долго не длятся, вы-то должны это знать.

Форд не знал. Его сердце никогда не было вовлечено ни в одну любовную связь, а если и было, то все оканчивалось на рассвете. Юный Джеральд поклялся, что мисс Сюзанна Коул – единственная любовь его жизни. Кем мог возомнить себя его дядя, чтобы сказать ему, что все это чепуха?

Агнес держала в одной руке лимонное пирожное, а другой теребила локон волос. Форд наблюдал за ней с такой же осторожностью, как и пучеглазый пекинес, но его невестка умудрялась есть, кормить собаку и ерошить себе волосы – все это одновременно. Он остался под впечатлением, но не от ее доводов.

– Я была уверена, что когда он вернется в Лондон после пешего похода, то полностью забудет о ней. Он должен встретить идеальную невесту на одном из балов для дебютанток.

– Джеральда не слишком заботят светские мероприятия. Вы должны это знать.

Если Агнес знала, то проигнорировала это.

– Он найдет себе идеальную жену среди дебютанток этого сезона. Женщину со средствами, а не какую-то сельскую простушку. Может быть, он даже женится на наследнице, кто знает? Ведь он – привлекательный молодой человек, если я могу так выразиться, с чудесными манерами и превосходным образованием.

За которое заплатил Форд. Он кивнул.

– Я уверен, что Джеральд стал бы хорошим уловом на брачном рынке, но ему не нужно жениться ради денег. У него есть то прибыльное поместье, полученное от моего дедушки, и кругленькая сумма от моей матери.

– Ему нужна молодая леди со связями, – настаивала Агнес. – Та, которая сможет занять место виконтессы в высшем обществе. В конце концов, Джеральд – ваш наследник, после Криспина, конечно же. Если с мальчиком что-то случится…

Форд уронил ломтик кекса. Собака спрыгнула за ним с дивана.

– Вы говорите о моем сыне, мадам. С ним ничего плохо не случится.

Женщина фыркнула.

– Ребенку всего десять лет и он тщедушный.

– Он жилистый, а не тщедушный.

Она снова фыркнула.

– Кто знает, как о нем заботятся в той школе, куда вы его отправили?

Криспин учился в том же самом учебном заведении, которое посещали Форд и его брат. Ему было не так много лет, но виконт решил, что это лучше, чем оставлять его здесь, в Лондоне, с Агнес и ее двумя дочерями, которые задушили бы его женской заботой. Тем не менее, он беспокоился насчет мучительного кашля, изводившего мальчика всю прошлую зиму. Нет, Крис поправится. Он должен это сделать. Альтернатива казалась слишком страшной, чтобы задумываться о ней.

– Джеральд – не мой наследник. С милостью Божией, он никогда и не будет им. Следовательно, он волен жениться на любой леди, которую выберет.

– На любой леди. Вот именно. Кто знает, может быть, эта мисс Коул – всего лишь молочница? Я была уверена, что Джеральд поступит благоразумно, как только ее смазливая внешность исчезнет из его памяти. – Агнес потребовалась еще одно миндальное печенье, чтобы продолжить. А пекинеса Раффлса потребовалось поднять обратно на диван, настолько толстым он был. – Если верить моему сыну, то у девушки светлые волосы и большие голубые глаза, лицо в форме сердечка и белоснежная кожа, несмотря на то, что она любит бродить по сельской местности. – Агнес вздрогнула при этой мысли. Собака точно так же вздрогнула у нее на руках.

Форд уже слышал о бесчисленных прелестях мисс Коул, которым, казалось, не было конца.

– Джеральд, по всей видимости, не забыл ничего, что касалось этой юной леди.

– Как он мог забыть, когда все время наносит визиты тому молодому человеку, с которым ходил в пеший поход? Сын сквайра или что-то в этом роде, из университета. Я не сомневаюсь, что кроме этого они поддерживают тайную переписку, Джеральд и эта особа.

– По правде говоря, я не считаю, что обмен письмами между помолвленной парой – это что-то неприличное. Им нужно обсуждать планы на свадьбу и…

– Не должно быть никакой свадьбы! Джеральд должен жениться на женщине из знатной семьи с хорошими связями, говорю вам. Это его долг по отношению к сестрам.

Агнес произвела на свет двух дочерей после сына, одну глупее другой. Форд платил за их обучение в школе для благородных девиц, и точно так же собирался оплачивать их представление ко двору и их свадьбы. Черт, еще два бракосочетания, на которых придется терпеть все муки ада.

– Не понимаю, каким образом Джеральду и его невесте нужно утруждать себя…

– Ничего-то вы не знаете. Мужчины! Джеральд должен взять себе жену, которая поможет девочкам найти холостяков с самыми глубокими карманами, завести самые лучшие знакомства, добыть приглашения на самые шикарные приемы. Вот если бы у вас была жена…

– Но у меня ее нет. Несомненно, именно вы, как мать этих негодниц… то есть мать этих девушек, лучше всего подходите для того, чтобы устроить их будущее.

– Вздор. Я слишком слаба, чтобы слоняться по всему городу.

Скорее, слишком толстая и ленивая, подумал Форд, но ничего не сказал.

– Джеральд говорил, что у мисс Коул очень утонченные манеры. Я уверен, что она сможет помочь.

– Ее здесь не будет. Эти два простака собираются поселиться в Оукс, в деревне, ведь теперь вы отдаете поместье во владение Джеральда. Что еще хуже, он хочет, чтобы мы с девочками тоже жили там. Он говорил, что нам пора перестать быть обузой для вас и вашего банковского счета. – Агнес вытащила носовой платок из рукава и громко высморкалась. Крошки разлетелись по всей комнате.

– Ерунда. Вы не обуза и никогда ею не были. – Дом был достаточно велик для того, чтобы Форд редко виделся с теми, с кем породнился через брак брата. И его кошелек казался достаточно глубоким, чтобы он никогда по-настоящему не ощущал стеснение из-за их расходов. – Джеральд не может желать, что вы поселитесь в деревне, учитывая, что он обзаведется молодой женой. – Форд пожалел мисс Коул, если дело будет обстоять подобным образом, и засомневался в здравом рассудке, если не в отсутствии мозгов, у своего племянника.

– Не сразу, конечно же, но вскоре. – Она громко вздохнула. – Другими словами, Джеральд сказал, что вы должны получить обратно свой дом и свою личную жизнь.

Эта идея пришлась виконту по душе, но он знал свой долг. И содержал уединенное любовное гнездышко в Кенсингтоне для подобных личных дел.

– Джеральд еще не достиг совершеннолетия, а до тех пор я являюсь опекуном девочек, так что он не сможет заставить вас покинуть Лондон.

– Слава Богу, потому что как я смогу успешно пристроить девчонок, если мы застрянем в провинции! Джеральд сказал, что он встретил мисс Коул в деревне, так что это сгодится и для его сестер. – Агнес начала всхлипывать. – Он говорит что, так как они не происходят родом из титулованной семьи, то им не нужны грандиозные представления ко двору и роскошные дебютные балы за ваш счет.

Мальчик с каждой секундой рассуждал все более зрело. Бог свидетель, Агнес никогда не думала о стоимости чего-либо, или о том, кто будет за это платить. Тем не менее, Форд был главой этой семьи, и он не мог позволить совсем юному парню, который только-только начнет семейную жизнь, разорить себя содержанием трех женщин. Четырех, если считать невесту.

– Черт побери, мой брат отдал жизнь за эту страну. Самое меньшее, что я могу сделать – это позаботиться, чтобы его дочери успешно вышли замуж. Я поговорю с Джеральдом. Он дома?

– Он в своем новом доме, готовит Оукс для новой хозяйки и новых лошадей.

– Значит, он по-настоящему заботиться об этой девушке и ведет себя ответственно. – Форд поднялся, готовый уйти, смирившись с посещением проклятой свадьбы.

– Есть кое-что похуже.

– Хуже, чем желание похоронить вас в деревне? Хуже, чем отказ обеспечить вас элегантной компаньонкой для ваших дочерей?

– Намного хуже. Этот поспешный брак вызовет разговоры, которые отразятся на всей семье. Такая неприличная спешка бросает тень сомнения на респектабельность невесты, сомнения, которые скажутся на моих собственных дочках.

Форд поспешно сел обратно.

– Ну и ну, неужели эта женщина в положении? – Виконт убьет этого олуха за то, что тот позволил своему члену подтолкнуть его к мезальянсу. У них состоялся неловкий разговор, когда мальчику исполнилось шестнадцать лет, и Форд посчитал, что исполнил долг дяди. Проклятие. Ему следовало бы повторить предупреждения и предостережения. Может быть, теперь он должен начать с собственного сына. В конце концов, мальчику уже десять лет. Возможно, еще есть время навестить Криспина в школе перед чертовой свадьбой.

Теперь, когда ей не грозила ссылка в глубинку, а ее дочерям – дебют в сельском пабе, подобно никудышному свадебному завтраку ее сына, Агнес могла позволить себе быть великодушной. И она снова смогла есть. Два печенья – одно для нее, а другое – для собаки – исчезли, пока Форд кипел от негодования.

– Нет, я сомневаюсь, что мисс Коул настолько глупа, – наконец произнесла женщина. – Даже невинный мальчик вроде Джеральда не станет покупать то, что сможет получить даром. Кроме того, он говорил, что они никогда не остаются наедине, даже во время этих ужасных экскурсий. Однако я полагаю, что этот сумасшедший рывок к алтарю, эта беспорядочная кутерьма в Оукс означают, что Джеральд стыдится этой девушки. Он знает, что она никогда не будет принята в высшем обществе, поэтому прячет ее подальше.

– Но он заявлял, что у ее идеальные манеры, впечатляющая эрудиция, а лицо и фигура – как у богини.

– Хмм. Что все это по сравнению с приличным происхождением или состоянием? Мы знаем, что в этой семье за душой ни гроша. И еще я подозреваю, что не было никакого офицера Коула. Я просила адмирала Бенсона заняться этим вопросом, и он не смог найти никаких записей ни о капитане Коуле, ни о лейтенанте Коуле. Ни даже об энсине[1]. Должно быть, этот человек был простым матросом.

– Отец невесты Джеральда? Тот парень из флота, который погиб как герой?

– Такой герой, что никто в Адмиралтействе никогда не слышал о нем. Вероятнее всего, он был умелым матросом, и ничего больше. А мать невесты – сирота, как мне рассказали. Одному Богу известно, откуда ее родители. Они живут в коттедже, по словам Джеральда, и выращивают цыплят. – Агнес снова высморкалась, в этот раз – чтобы избавиться от воображаемого смрада курятника. – Должно быть, они – охотницы за состоянием.

В отличие от Агнес, пытающейся найти богатых и титулованных мужей для своих овечек. Все женщины ищут способы улучшить свои перспективы, и Форд не мог винить мисс Коул за то, что та пытается обеспечить себе комфортабельное будущее.

– Состояние Джеральда не настолько велико.

– Для вдов и сирот этого достаточно. Она переедет в Оукс прежде, чем кошка успеет облизать себе ухо.

– Естественно. Как жена Джеральда…

– Да не девчонка, а ее мать. Может быть, мне придется жить с ней, когда вы женитесь и выбросите нас вон! – запричитала Агнес, заставив собаку заскулить.

Форд почувствовал, что скоро начнет рвать на себе волосы.

– Я не собираюсь жениться. И уже сказал вам, что вы и девочки можете оставаться здесь, в Уэлфорд-Хаусе, пока этого желаете. Или перебраться в Уэлфорд-Грейндж, если вы хотите, чтобы они привыкли к местному обществу перед дебютом в свете. Нет совершенно никаких причин для того, чтобы вы или мои племянницы жили вместе с Джеральдом, так что он сможет пригласить к себе мать своей жены и ее цыплят, если пожелает.

Блюдо с выпечкой почти опустело. Точно так же подошли к концу и жалобы Агнес, за исключением самой последней.

– Джеральд сказал, что у девицы нет подвенечного платья. Что я должна делать – тратить на нее деньги, отложенные на одежду моих дорогих крошек? Вы увидите, что я права: эта прыткая женщина интересуется только состоянием бедного Джеральда, если она уже намекает на подарки и деньги.

Проклятие. Вот это уже намного серьезнее, чем думал Форд.

– Мне придется поговорить с Джеральдом.

– Вам не удастся переубедить его. Я пыталась. Он непреклонен. Кроме того, джентльмен не может расторгнуть помолвку. Джеральд будет выглядеть безответственным, и ни одна приличная леди не примет его в качестве поклонника. Он превратится в раздражительного старого холостяка, закосневшего в своих взглядах, вроде вас.

Форд проигнорировал последнее замечание.

– Тогда я поговорю с этой мисс Коул и ее алчной мамашей. Если они окажутся точно такими паразитами, как вы о них думаете, то тогда я возьму назад свое благословение. Я могу удерживать наследство Джеральда до тех пор, пока ему не исполнится двадцать пять лет. Сомневаюсь, что гарпии Коул захотят ждать так долго, чтобы запустить когти в его сундуки. Готов поспорить, что помолвка окончится в тот же момент, как я объявлю о своих намерениях.

– Джеральд не будет счастлив из-за этого.

Форд подумал о собственном браке.

– Поверьте мне, у него больше шансов стать счастливым, если он останется холостяком.