8

Это было в Чарльстоне, когда Кристина снова увидела Джона.

Она включила телевизор, чтобы посмотреть новости, и вдруг увидела его на экране.

Кристина смертельно побледнела. Она переживала, не имея о нем никакой информации. Но увидеть его вдруг оказалось невыносимым. На Джоне была рубашка цвета хаки и такие же брюки. Рядом с ним стояли несколько вооруженных до зубов солдат, которые мрачно смотрели в камеру. Или это были повстанцы? Кристина этого не знала. Джон, очевидно, брал интервью у их предводителя. Речь шла о гражданской войне в Сальвадоре и о предстоящих президентских выборах. Между тем было также упомянуто, что за день до этого правительственные части попали в засаду повстанцев. При этом погибли два репортера из СБС.

«Как мог Джон так спокойно об этом сообщать, как будто речь шла о сводке погоды, — с тревогой подумала Кристина. — Разве он не понимает, что завтра, может быть, настанет его очередь? Для чего он рискует жизнью? — Ей даже хотелось крикнуть это ему. — Этого еще только не хватало! — тут же укорила она себя. — После всего, что произошло, — еще и заботиться о Джоне!»

Кристина встала и выключила телевизор. Все! Эта история была закончена для нее. Она сделала ошибку и горько за это заплатила. Но теперь она избавилась от любви. Правда, Кристина продолжала думать о Джоне, но и это пройдет! Однако чем сильнее она себя уговаривала, тем больше должна была признать, что обманывает себя.


— Ты теперь возвратишься в Европу? — вопросительно глядя на Кристину, спросил Джо, прежде чем откусить от своего чизбургера.

Они сидели в кафе на Тридцать четвертой улице, почти напротив Эмпайр-стейт-билдинг. Через стеклянную витрину ресторана было хорошо наблюдать за улицей. Обеденное время только что закончилось, и движение было не таким интенсивным. Большинство людей возвратилось в свои офисы. Ресторан практически пустовал, и они могли спокойно поговорить.

Разговор, однако, нельзя было назвать оживленным. Оба чувствовали себя подавленными и измученными. Лето прошло, и договор Кристины с фирмой закончился. Теперь они оба должны были признать, что расстаться оказалось труднее, чем им представлялось. Ведь они вместе так много пережили, и если вначале были просто коллегами, то за лето стали настоящими друзьями.

Кристину угнетало, однако, не только прощание с Джо. Где-то в глубине души она ощущала, что для нее закончился этап жизни. В последние месяцы она многому научилась, и не только тому, как доставлять группу туристов из Нью-Йорка в Майами, но и как справляться с горьким разочарованием.

— Или, может быть, ты уже в Европе?

Вопрос Джо нарушил ход ее мыслей.

— Извини, Джо! Мне кажется, что я сегодня немного размечталась.

— Я тоже так думаю, — рассмеялся Джо. — Если женщина в моем присутствии мечтает, мне, собственно, не в чем себя упрекнуть, но, если она при это забывает, что я вообще существую, это уж слишком.

— Извини, я действительно чересчур задумалась, — признала Кристина. — Причина в том, что я сама еще толком не знаю, чего я, собственно, хочу.

— Тогда просто оставайся в Штатах! Поезди еще немного. Но уже не во Флориду, — предложил Джо.

Кристина покачала головой.

— Я уже устала от вечной езды. Просто хотелось бы где-нибудь спокойно провести пару дней. Ни с кем не говорить, просто разобраться со своими мыслями.

То, что эти мысли все еще были связаны с Джоном, она ему не сказала. И хотя Кристина уговаривала себя, что роман с Джоном был лишь авантюрой, которая неожиданно окончилась, однако сердце ей все же подсказывало, что она еще не преодолела эту авантюру. Кристина надеялась, что когда-нибудь она забудет Джона, но еще больше надеялась, что он вернется.

Пару недель тому назад она получила письмо от брата. В нем он приглашал ее приехать к нему в гости. Его повысили, и Клаус жил теперь не на буровой, а в бунгало, в котором было достаточно места и для нее. К тому же он очень часто бывал в отъезде. В качестве вознаграждения за пищу и кров Кристина должна была готовить ему раз в неделю настоящие баварские клецки.

Не долго думая, девушка решила принять это приглашение.

— Я думаю, что поеду в Венесуэлу, — сообщила она Джо.

— Великолепная идея! — оценил он. — Если там будет карнавал, то ты можешь танцевать самбу в потрясающем костюме. Я тебе обещаю, что ты будешь настоящим хитом сезона!

— Самба и карнавал бывают в Рио, и этот город находится в Бразилии, — объяснила ему Кристина с улыбкой.

Вопреки своей работе, Джо остался настоящим ньюйоркцем. За Бронксом для него начинался Дикий Запад, а все, что лежало за пределами Соединенных Штатов, представлялось совершенно незнакомой страной.

— Хорошо, — согласился Джо, — а что делают люди в Венесуэле?

— Я этого не знаю. Но обещаю рассказать, если вернусь.

Джо допил свою колу и задумчиво произнес:

— Этот мужчина… ты, конечно, помнишь его. Он был в нашей первой поездке. Репортер. Недавно я его видел по телевизору. Думаю, что он где-то там, внизу. Я имею в виду Центральную Америку.

Хотя Кристина сразу поняла, кого он имеет в виду, но сделала вид, будто пытается припомнить.

— А, это тот, кто прервал свое путешествие? — спросила она для вида.

— Именно он. У меня было впечатление, что вы хорошо понимали друг друга. Ты ничего больше о нем не слышала?

Кристина ответила коротким «нет», хотя это не соответствовало действительности. С того утра в Орландо она никогда больше не видела Джона, но когда месяц спустя прибыла в Нью-Йорк, в бюро ее фирмы лежало письмо от него. Кристина сожгла письмо, не читая, и еще до того, как оно исчезло в пламени, пожалела об этом.

Из телевизионных репортажей она знала, что Джон был «где-то там, внизу», как выразился Джо. В большинстве случаев он делал сообщения из Никарагуа и Сальвадора. Но, естественно, не по этой причине она приняла приглашение брата. В конце концов, Венесуэла находилась в Южной Америке, далеко от тех областей, откуда передавал свои сообщения Джон. Только на карте они находились так близко друг от друга…


Когда огромный «Боинг-747» бесшумно покатился вдоль взлетно-посадочной полосы, Кристина облегченно вздохнула. Она уже привыкла к полетам, но при взлете и посадке непроизвольно задерживала дыхание.

Снова зазвучала музыка из громкоговорителя, и Кристина удовлетворенно улыбнулась. Она приземлилась на аэродроме в Каракасе.

Спустя полчаса девушка уже находилась в зале прилета. Само здание впечатляло, и его можно было смело назвать аэропортом будущего. Богатство, которое принесли нефтедоллары, здесь было налицо.

Кристина, пройдя через паспортный контроль, сразу увидела Клауса, который ждал ее за оградой, и через несколько секунд уже оказалась в его объятиях.

Кристина нашла, что брат выглядит потрясающе, вот только к его бороде она не смогла привыкнуть. На нем были легкие льняные шорты и рубашка, широкополую ковбойскую шляпу он лихо сдвинул на затылок.

Клаус взял у нее из рук чемодан и повел сестру к выходу, обняв за плечи. Когда они вышли из зала с кондиционерами, Кристина на минуту задержала дыхание. Несмотря на близость моря, навстречу ей ударила жара. На лбу тотчас выступили бисеринки пота.

— Жарко, — простонала Кристина.

Клаус посмотрел на нее с улыбкой.

— Держись, сестренка. Через час ты будешь плавать в море или лежать на самом лучшем пляже в мире.

— Я думала, мы поедем в Каракас?

— Город весь забит до последней собачьей будки, — ответил Клаус. — Наверное, нет другого города в мире, где было бы так трудно получить комнату в отеле. Но ничего, мы поедем в Карабалледас. Это место находится прямо на море. Во время уик-эндов он переполнен каракасцами, но сейчас тебе там понравится. Отель, где мы теперь будем жить, — просто фантастический, а кроме того, там есть потрясающий гольф-клуб и яхт-клуб.

— Знаешь, единственное, чего мне сейчас хочется, это искупаться в море, — объявила Кристина.

Клаус остановился возле джипа «Шевроле». Он открыл дверцу и одним махом закинул чемодан на заднее сиденье.

— Садись же, сестричка, — предложил он Кристине. — Море нас ждет!


— Ну, я ничего не преувеличил? — спросил Клаус. — Тебе нравится?

— Просто божественно! — промолвила Кристина с почти сладостным вздохом. — Я чувствую себя великолепно.

Она лежала вытянувшись в гамаке и была довольна собой и всем миром. На ней было белое бикини и к нему широкополое сомбреро, которое ей подарил Клаус.

Они долго плавали, а теперь наслаждались приятным бездельем. Кристина пригубила коктейль, а Клаус с удовольствием пил холодное пиво.

Отель находился позади них. Перед собой они видели только побережье и море. Картина выглядела красивой, словно реклама из проспекта. И все же это была реальность.

— Сколько времени нужно, чтобы добраться до Маракаибо? — поинтересовалась Кристина.

— Два дня. По дороге мы еще можем что-нибудь посмотреть. Я предлагаю переночевать в Коро. Он находится приблизительно посередине пути. Согласна?

— Согласна со всем, что ты скажешь, братишка, — ответила Кристина.

— Как же все изменилось, — засмеялся Клаус. — Помню время, когда все, что я говорил и делал, раздражало тебя, вызывая сопротивление.

— Тогда ты был отвратительным братом, — оправдывалась Кристина. — Но я признаю, ты стал лучше.

— Мне приятно это слышать, — заметил Клаус и поднялся из своего гамака. — Мне еще хочется пива. А тебе принести коктейль?

— Нет, лучше не надо, — возразила Кристина. — Вдруг я опьянею.

— Тогда ты просто переночуешь в своем гамаке. В Венесуэле ночи теплые и, если я останусь с тобой, тебе не придется опасаться пиратов и пляжных разбойников.

Кристина потянулась.

— Хорошо, мой герой, я тебе доверяю. Принеси мне еще коктейль.

Позднее, когда солнце зашло за горизонт, запылавший светящимися красками, они собрались идти в отель.

Кристина настолько устала, что на самом деле чуть было не заснула в гамаке. Стал сказываться долгий перелет. Клаус понимал это. Они съели легкий ужин и отправились в свой номер. Кристина, едва добравшись до постели, тотчас же уснула.


Следующие два дня были для Кристины полны новых впечатлений. Клаус оказался прекрасным гидом. За те годы, которые он провел в Венесуэле, все свое свободное время он путешествовал по стране и многое успел повидать.

Кристина наслаждалась поездкой и болтала с братом. Ей даже начало казаться, что она вернулась в беззаботные дни своего детства. И при этом ей почти удалось забыть Джона. Именно почти. Время от времени воспоминания о нем больно кололи сердце. На второй день путешествия Кристину охватило странное беспокойство, которое усиливалось по мере приближения к цели. Девушка не могла себе этого объяснить, так как не ждала слишком многого от Маракаибо. После рассказов Клауса город не казался ей слишком уж достопримечательным, а море с его бесчисленными буровыми вышками представляло интерес только добываемой здесь нефтью. На взгляд Кристины, в Маракаибо было слишком мало романтики.

Однако девушка никак не могла избавиться от ощущения беспокойства.

Самым удивительным при этом было то, что и Клаус волновался. Кристина чувствовала, что брат явно что-то скрывает от нее. Много раз казалось, вот-вот решится на какое-то объяснение, но в самый последний момент он передумывал, и разговор снова уходил в иное, беззаботное русло.

Как Кристина ни удивлялась поведению брата, все же решила не наседать на него. Рано или поздно он ей все равно расскажет.

Клаус решил объясниться во время ленча.

— Крис, я должен тебе что-то сказать, — начал он.

Она посмотрела на него ободряюще.

— Ну, тогда сделай это.

Клаус старался найти подходящие слова.

— Мне бы только не хотелось, чтобы ты очень удивилась, когда мы приедем, — сказал он.

— Не хочешь ли ты меня подготовить к тому, что живешь в хижине из гофрированного железа, в которой не убирался уже несколько месяцев?

Брат покачал головой.

— Ни то ни другое. Ты увидишь, что это действительно очень милое бунгало. И в нем все чисто прибрано.

— Итак, это и есть твой сюрприз? — шутливо спросила Кристина. Она слишком хорошо помнила о хаосе в его комнате, когда они еще жили у родителей.

— Речь идет о том, кто наводит порядок, — загадочно произнес Клаус.

Кристина вопросительно посмотрела на него.

— Что ты имеешь в виду?

— Ну, я хочу сказать, что живу в бунгало не один.

Теперь Кристина была действительно поражена.

— Но ты же мне писал, что занимаешь весь дом.

— Так это и есть. Вернее, я так думал, но потом выяснилось, что она может здесь еще остаться. Все произошло довольно удивительным образом, но… в общем, я этого тоже хотел. Но когда ты сообщила в письме, что вылетаешь, я уже не успевал тебя предупредить.

Кристина откинулась в кресле.

— Просто великолепно! — воскликнула она. — И ты думаешь, что мне об этом лучше было бы узнать здесь, а не в Нью-Йорке? Ты, по крайней мере, мог бы сообщить мне новость в аэропорту. Тогда бы я смогла тотчас же улететь.

Клаус испуганно посмотрел на нее.

— Ну нет! Ты меня неправильно поняла. Я же хочу, чтобы ты осталась! Вы, конечно, прекрасно поладите. Кроме того, Тампа не останется одна, когда я уеду на буровую. Вдвоем вам будет намного веселее.

Клаус выглядел так смущенно, что Кристина не знала, смеяться ей или сердиться. Она, конечно, предполагала, что общение брата с женским полом не ограничивалось сестрой. Но он мог бы написать ей, что живет не один.

Как же ей теперь быть? Играть оскорбленную и настаивать на том, чтобы брат доставил ее в Каракас? Особенно разумной эта идея ей не казалась. И кроме того, Кристине было любопытно посмотреть на женщину, которая так неожиданно вошла в жизнь ее брата. Мысленно Кристина представляла себе индианку с огненными глазами, шоколадной кожей и черными, как уголь, волосами.

Клаус прервал ее мысли.

— Я думаю, что мы должны отправляться. Мне не хотелось бы приехать слишком поздно.

В дороге Клаус начал рассказывать о своей работе и о различных приключениях, которые произошли с ним.

Кристине же хотелось побольше узнать о его пассии, но она обуздала любопытство. В конце концов, они ведь скоро познакомятся.


Как и рассказывал Клаус, море в Маракаибо было усеяно нефтяными вышками. Они проехали по городу, не останавливаясь, и оказались на берегу моря. Повсюду царило оживленное движение. Большинство машин — это были грузовики нефтяной компании, которые транспортировали инструменты и материал к морю и от моря. Клаус остановился перед вытянутым в длину зданием.

— Я только быстренько посмотрю почту, — сказал он Кристине и, выскочив из машины, быстро зашагал к дому.

Через некоторое время он вернулся, держа в руках битком набитую папку. Взглянув на нее с отвращением, он бросил папку на заднее сиденье машины.

— Если дело и дальше так пойдет, то ребята в Каракасе будут производить больше бумажного хлама, чем мы выкачиваем нефти, — констатировал он, уселся за руль и включил мотор.

Теперь Кристина забеспокоилась. Вскоре они приедут к Клаусу домой, и она встретит эту таинственную Тампу!

— Так, вот мы и приехали, — сказал вдруг Клаус и свернул в сторону.

Дорога, по которой они ехали, кажется, вела прямо в джунгли и становилась все уже. Наверху смыкались кроны деревьев, и создавалось впечатление, будто они ехали через туннель.

— Здесь? — с некоторым испугом спросила потрясенная Кристина. Она всегда любила природу, но, в конце концов, не до такой же степени.

Клаус посмотрел на сестру уголком глаза.

— Подожди немного! Я думаю, ты будешь приятно поражена!

Так оно и произошло. Тропический лес вдруг кончился, и они выехали на широкую поляну с сочной зеленой травой. На дальнем плане Кристина увидела море, которое здесь гармонично вписывалось в ландшафт, даже силуэты нефтяных вышек не портили картину. Но что больше всего привлекло ее взор, так это белый одноэтажный дом в испанском стиле. Кристина всегда представляла себе гасьенду именно такой.

— Для гасьенды мой дом слишком мал, — ответил Клаус на это замечание. Въехав во двор, окруженный низкой стеной, он весело посигналил.

В дверях дома появилась молодая женщина и приветливо махнула рукой.

Возлюбленная брата не была индианкой! Высокая, стройная, с белокурыми волосами до плеч, женщина выглядела совсем по-европейски. Но данное обстоятельство вызвало у Кристины настоящую панику. Потому что это была Карин Оберхубер!

Загрузка...