Игра с продолжением (СИ)

Все началось с того, как завис компьютер у босса. Странно, никогда такого не происходило, ведь Балор Кинд пользовался не каким-то дешёвым устройством - компьютером жёлтой сборки, стоявший у него на столе персональный компьютер стоил не одну тысячу долларов. Все попытки реанимировать ничего не дали - система не загружается. После того как с большим трудом кое-как восстановили операционную систему, выяснилось, что данные потеряны.

За неделю информацию частично удалось спасти, но неприятный осадок при этом остался, что не могло не насторожить. Странно, компьютер новейший, в идеальном состоянии, подключен к одному из лучших в мире источников бесперебойного питания, тот соответственно через специальный фильтр, вдобавок со стабилизатором напряжения...

Не успели восстановить компьютер босса, как произошёл ещё один подобный случай, только на этот раз у директора службы личной охраны босса. Дальше больше - вышел из строя компьютер у Владислава, данные также исчезли, причём на восстановление ушло намного больше времени, чем на восстановление данных у шефа. Когда попытались восстановить информацию из резервной копии, прямо на глазах система "рухнула". Целую неделю самые лучшие специалисты пытались хоть что-то сделать с компьютером, который будто вмиг обезумел. В это же время Корабельников дал команду протестировать всю компьютерную сеть, немедленно сделать полную профилактику, обновить программное обеспечение, проверить на вирусы, сделать резервные копии ...

Дни и ночи компьютерщики ломали голову, искали решения, консультировались, поднимали архивы, заглядывали в учебники, но, похоже, что влипли они крепко. Каждый раз происходили какие-то непредвиденные случайности, будто наступила длительная полоса неприятностей. Заранее все просчитать и предвидеть невозможно, что произойдет завтра, никто не знал. На каждый их шаг, когда пытались себя обезопасить, приходилось много последующих неполадок. У них не получалось опережать, предусмотреть такие действия, которые могли бы хоть как-то обнадежить. Многие уже понимали, что не оставалось какой-либо надежды на успех.

Не прошло и суток, как отключилась значительная часть техники - почти сотня компьютеров в Главном Управлении. Стоит ли говорить, что неделя простоя всей компьютерной техники в Управлении подействовала как шокотерапия, здесь все напоминало развороченный улей. Из спокойных и уверенных люди вмиг сделались нервными и раздражительными, кричали друг на друга, мокрые от пота, без конца глотали таблетки.

Когда важнейшие данные пропали с головного сервера, и он не включился даже после того, как с ним поработали ведущие специалисты из лаборатории "ДатИнфоЦентр", у Владислава случился неудержимый смех, со стороны казалось, что он перебрал спиртного. Через десять минут

Корабельников вмиг замолчал. Грозно посмотрел на спецов, те молча помотали головой. После этого Владислав схватился за голову, походил из угла в угол и выскочил из комнаты как пробка.

- Что нам теперь делать я просто не знаю, - в упор смотрел он на босса. Стоял перед Киндом как школьник у доски, не выучивший задание.

Пару минут длилась тишина.

- Я тоже не знаю, что на самом деле творится, но это какой-то бред. Такого не может быть, хоть глазам не верь, - босс насупился.

- Но ведь случилось! - вскинул брови Владислав.

- Как все это могло произойти? Что случилось? Разберите и доложите! Проведите служебное расследование, подключите службу внутренней безопасности, пригласите лучших специалистов. Делайте что-нибудь! Я не знаю, что происходит!!! Разберитесь, в конце концов! Кто из нас главный специалист по информации? - Балор Кинд стукнул кулаком по столу.

Владислав никогда не видел босса таким. Будто наэлектризовали, будто в него самого тоже попал какой-то вирус.

- Да, надо успокоиться. Надо остыть, надо как следует во всем разобраться, - Владислав потряс головой, присел.

- Вот именно, - босс потер подбородок.

- Хорошо, я сделаю все, что от меня зависит, я подниму всех, кого можно, но где мы возьмём данные, чтобы их восстановить, потребуется... я не знаю, сколько времени для этого надо...даже не представляю что...это какое-то издевательство, - Корабельников постучал кулаком по лбу.

- Ладно. Оставьте меня одного, мне самому надо успокоиться, надо взять себя в руки, что-то я слишком распсиховался, - босс резко вскочил, походил из угла в угол, то и дело, поглядывая в разные стороны.

Владислав из кабинета вышел красным, как помидор, вызвал машину и уехал к себе. Техника толком не работала, хоть и включалась, связь часто обрывалась. Не в силах что-то сделать, он выключил все, надеясь, что утром как-то все решится. Созвонился с помощниками, дал задание подчиненным...

Уснул в третьем часу ночи, правда и лег во втором. В голову лезли разные мысли, сбивали друг друга, снилась какая-то дурь, будто он заблудился в глухом лесу, никак не мог выбраться, но под конец вроде как нашелся выход...

Время будто растянулось, день людям казался неделей. Ситуация явно не улучшилась, с каждым днём жизнь преподносила все новые и новые сюрпризы. Вирус хоть и неспешно, но уверенно, будто смакуя, пожирал все системы, безнадёжно уничтожая информацию. С каждым разом шансы на восстановление таяли, как снег весной. Даже собранные со всего мира лучшие специалисты по безопасности по-детски беспомощно разводили руками. Деньги, силы, время - все усилия оказались на деле бесполезными, с каждым днём ситуация становилась безнадежнее, все хуже и хуже, как будто все системы разом договорились подчиняться чужим, неведомо чьим командам.

Корабельников собрался к боссу - секретарша передала ему, что тот срочно вызывает. Владислав даже не думал о том, для чего именно вызывают. В голове крутились проблемы куда более серьёзные. Вызов шефа ему в данное время совершенно ни к чему, время дорого, как никогда, надо работать.

Не успел он войти в кабинет, как встретил недовольный взгляд шефа:

- Сядь!!!

- Хорошо, спасибо, - Корабельников отодвинул кресло, присел.

Мысли были далеки от кабинета, от недавно приобретенных картин, которые украсили стены после недавнего ремонта, от роскошной большой вазы, недавно поставленной в углу...

Хотелось встать, уйти, куда глаза глядят, забыть обо всем, чем все это выслушивать, объясняться, что-то пытаться придумать, делать вид, что напряженно работаешь, когда в глубине души понимаешь, что все это вряд ли поможет, когда не знаешь, что делать.

- Что происходит? - едва заметно повысил голос босс.

- Скажу честно - я не знаю, сам бы хотел это знать, но, похоже, что, ситуация явно не из тех, к которым мы готовы....

- Хотел бы знать! Он хотел бы знать! А кто, если не ты должен знать? Кто кроме тебя может знать? Кто у нас самый главный? - Балор Кинд говорил оглушительно громко, можно сказать, что даже кричал.

Корабельникову даже показалось, что босс весь трясётся от гнева, покраснел. Как бы с сердцем не случилось чего...

- Да, я постараюсь сделать все, что в моих силах, к сожалению, пока ничего утешительного я сказать не могу, - Владислав смотрел на босса и удивлялся, как это такой спокойный всегда человек сейчас на грани срыва. Казалось, еще немного и он вспыхнет, как факел.

- Пока ты будешь стараться, пока ты будешь думать, собираться, весь мир обрушится на нашу голову. Ты этого ждешь? Боевые спутники уже вышли из-под контроля, этого тебе мало? На их борту сам знаешь, что. Так вот если они начнут сверху стрелять по нам, кто за этот весь бардак будет отвечать? - Балор Кинд застыл на мгновенье.

- Я не знаю, что происходит, нет пока никакой информации. Даже приблизительно ничего предположить не могу. Я говорю, что мне требуется некоторое время. Нам надо поработать над этим, понять, спокойно разобраться, что к чему.

Владислав старался держать себя в руках, контролировать каждый шаг, каждую мысль.

Он хорошо знал, что если сейчас дать волю эмоциям все может зайти неожиданно далеко, может таких дров наломать, что никому от этого легче не станет.

- Так, ладно. Слушай внимательно и не перебивай. Сейчас я не могу оставить все текущие дела и заняться этим вопросом, хотя может и придется, но пока самому мне некогда контролировать эту сферу. Выяснять и разбираться, что происходит, все-таки придется тебе. Думаю, что сейчас наступил момент, когда жизненно важные объекты необходимо перевести в "спящий режим". И еще нужно дать команду всем службам, чтобы не допустили паники, нигде. Позаботься и о том, чтобы и среди наших не было таких настроений. Да, не забывай держать меня в курсе всех дел. Все ясно?

- Так точно.

- Да, и еще. Снимать погоны, кого-то наказывать я сейчас не собираюсь, знаю, что этим делу не помочь, но все-таки, если считаешь нужным, можешь действовать решительно. Сам понимаешь...

Корабельников молча посмотрел в уставшие глаза босса, тихо вышел, прикрыл за собой дверь. Постоял с минуту, выдохнул - сказать нечего. Пойду работать, как сказал Балор Кинд, подумал Владислав, что ещё остается делать.

Не откладывая в долгий ящик, он собрал подчинённых, осудили ситуацию без посторонних, не приглашая средства массовой информации. На следующий день назначили большое совещание. Целых пять часов лучшие умы ломали голову над вопросом, но так ничего и не смогли придумать ничего толкового. На совещании мелькнула идея - поднять все старые разработки, которые в свое время по каким-либо причинам "завернули" и начать срочно выпускать компьютеры, работающие по другому принципу.

С огромной радостью уцепились за эту спасительную соломинку. Пытались что-то сделать, старались во всю, бросили все силы в этом направление. Вроде получилось, что-то заработало, что-то даже считало. Первые системы оказались проблемными, зато дальше все пошло как по маслу.

Но здесь их поджидали другие трудности. К которым оказались явно не готовыми. На это времени фактически не оставалось - с каждым днём на голову валились новые проблемы, до желанных технологий так и не добрались, хотя победа была так близка. Будто по цепочке передавался невидимый импульс разрушения - мощный, стремительный, безжалостный, сметающий все на своем пути.

Оружие, самое надёжное и неоднократно проверенное боевое оружие стало ни с того, ни с чего отказывать, работало как китайская подделка iPhone. Теперь всегда и везде приходилось возить с собой и содержать штат ремонтников, они стали практически самыми востребованными и уважаемыми людьми.

Вся техника, в которой использовалась электроника, шаг за шагом превращалась в груду бесполезного железа. Мусорные баки каждый день заполнялись всевозможной техникой, сопровождаемой заключением ремонтников - восстановлению не подлежит.

Автомобили все чаще глохли, попадали в аварии, не говоря уже о самолётах, которые вели себя странно даже на взлётной полосе...

Люди перестали доверять технике, относились к ней с опаской, всякий раз, когда можно было вообще обойтись без каких-либо технических средств, они с радостью делали все сами, даже если приходилось тратить больше сил и времени. Зато так результат гарантирован, а здесь- то аккумулятор жахнет, то что-то замкнет внутри, то непонятно, что происходит внутри, когда без видимых причин все идет не так как хотелось бы. Шутка ли, когда на глазах дымится электроника, искрят блоки питания, мониторы выдают непонятно что, такая картинка могла порадовать, если только художника-абстракциониста. Перед сном всегда старались выдёргивать все вилки из розеток и даже отключали электрические щитки. Береженного Бог бережет.

Ни с того ни с чего на транспорте срабатывали защитные системы, взвывали сирены, могли заблокироваться двери.

Мобильные телефоны практически не работали - то, что творилось в них, могло вывести из себя самого уравновешенного и сдержанного человека. Телефон мог самостоятельно разослать десятки СМС-собщений без ведома хозяина, передавал видео и звук неизвестно кому, мог перегреваться без видимых причин, некоторые даже сгорали, корпус плавился. Больше всего раздражало людей то, что иногда мобильные телефоны звонили несколько часов подряд - связь устанавливалась с совершенно чужим номером, без всякой причины телефон мог выключиться в момент разговора. Приходилось объясняться, что звонок получился случайно, к счастью многие относились к этому с пониманием, но некоторые были в раздражённом состоянии, малейший раздражитель провоцировал их на скандал.

На фоне происходящего Владиславу казалось, что в один прекрасный день он просто тихо сойдёт с ума. Во всяком случае, никакого выхода, несмотря на все, что предпринято - сделано немало, он не видел, в глубине души понимал, что точку невозврата они прошли, и что все действия с их стороны это только пустая трата времени и сил, в то время как надо срочно что-то делать в другом направлении. Но что делать он так и не мог понять. Много времени проводил в размышлениях, однако все упиралось в какую-то глухую невидимую стену.

Каждый день, нередко и дважды он проводил совещания, собирал людей, выслушивал, обсуждали, предлагали разные варианты, действий. Люди работали с полной отдачей, проявляли чудеса изобретательности, старались на пределе возможностей, даже число изобретений резко возросло.

Неизвестно откуда взявшийся вирус пакостил с особым изощрением, будто за что-то

мстил людям. Все время он опережал...

То и дело выходили из строя винчестеры, безнадежно зависали программы - приходилось перезапускать компьютеры, терялись данные. После перезагрузки оставшиеся в рабочем состоянии компьютеры выдавали малоутешительную надпись: "Пожалуйста, вставьте системный диск". На восстановление программного обеспечения, спасение данных уходило так много времени, что к этому уже успевали произойти другие события, еще более усложняющие работу.

Поневоле напрашивался вывод - придётся разрабатывать совершенно новую операционную систему. Пусть она будет по военному простой и далеко не самой привлекательной внешне, зато она будет надёжная и устойчивая операционка.

Казалось, вирус продолжает наблюдать и действовать, будто кто-то невидимый выбрал самое подходящее время для точной и мощной атаки. Локальная сеть, вышедшая из строя, тем не менее, оставалась пока ещё частично под контролем. Из штаба все ещё могли управлять сетью и сохранять хоть какие-то данные.

Ещё одна опасность возникла неожиданно - кто-то неизвестный временно получил полный контроль над всеми космическими объектами, занесёнными в память компьютеров. Таким образом, этот кто-то получил доступ ко всему - точные спутниковые карты, расположение жизненно важных объектов.

На следующий день к нему в кабинет собственной персоной вошёл Балор Кинд, без всяких звонков и предупреждений, чем немало удивил Корабельникова.

- Ты меня, пожалуйста, выслушай.

- Я готов, только должен сразу сказать, что был практически без сна, нервы шалят и все в этом духе. Мне с каждым днём становится все труднее себя контролировать.

- Все мы не железные, - босс сутулился, в глазах печаль.

- Ладно, будем надеяться, что все будет в порядке, я надеюсь, что все обойдется, - махнул Корабельников.

- Понимаешь, что-то странное происходит. Что именно, я не знаю, но так мы долго не продержимся, когда фактически все компьютеры вышли из строя, ничего у нас толком не работает - вся техника в безнадёжном состоянии. С каждым днём происходят все новые и непонятные вещи, что творится? Да и надежды у меня мало, что мы что-то в этой жизни вообще теперь сможем изменить. Я чувствую, что дело в шляпе, причем это я не просто так говорю, я достаточно много времени, долго анализировал случившееся и пришел к неутешительным выводам, - босс наклонил голову, в глазах туман.

- Н-да, полный тупик, с такой ситуацией я тоже ещё никогда в жизни не встречался. Главное, что на каждое наше действие на голову валится в десять раз большая куча проблем. Лично у меня создаётся такое ощущение, что мы просто с каждым днем все больше закапываемся в неразберихе, - Владислав потёр лоб. Больше всего ему в эту минуту хотелось покинуть этот кабинет и убежать, куда глаза глядят и больше никогда сюда не возвращаться. Он почувствовал себя беспомощным маленьким ребёнком у пульта электростанции, на которой произошла катастрофа.

- Согласен, положение дел у нас с тобой незавидное. Будем думать, в любом случае нам всем надо быть вместе, только так мы сможем что-то сделать. Давай завтра всех соберём и пока временно переходим на мобильные телефоны, хоть они капризничают и барахлят, но ещё хоть как-то работают.

Через пару дней вышла из строя вся мобильная связь. Полтора дня продлилась сплошная нервотрёпка, но так ничего специалисты не смогли восстановить.

Повсеместно, где находились базы, один за другим закрывались сервисные центры по ремонту техники. Теперь они не нужны - ремонт бесполезен, запчастей нет, даже если бы и было, все равно абсолютно вся электроника выходит из строя, теперь вся техника годится только для свалки. Один за другим стали вылетать блоки питания разных установок. Но и это было далеко не последним испытанием.

Но на этом неожиданности не закончилось.

С самого утра Балор Кинд напряженно работал в кабинете, на обед ему так и не удалось оторваться от дел, засиделся до шести вечера и обошёлся бутербродами и кофе. На столе листок - план работы на ближайшие дни. Дел предстояло немало, на следующий день, с самого утра он собирался пригласить людей на совещание

Почти засыпая, поймал себя на мысли, что над монитором, который еще хоть как то работал, благодаря героическим усилиям системного администратора - нашел сильного специалиста по электроники, вьётся едва заметный дымок. Балор Кинд решил, что он здорово переутомился - последние дни требовали нечеловеческих усилий, да и хроническое недосыпание. Решив, что из-за усталости помутнело в глазах, он собрался было пойти умыться. Но когда услышал вокруг треск электрических разрядов, понял, что это дымится монитор. Через несколько секунд запахло палёным, сгорел блок питания компьютера. Когда загорелась проводка, не в силах что-либо сделать, Балор Кинд выбежал. На этаже светильники вспыхнули так ярко, что казалось само солнце решило спуститься к нему в офис. На плафоны невозможно было смотреть - ослепительно яркий свет вызывал боль в глазах. Вскоре светильники начали лопаться один за другим и стекло сыпаться, после чего загорелись электрические щитки.

Вскоре босс выяснил, что на подстанции случилась крупная авария. Взорвались трансформаторы, вызвав каскад замыканий. Ослепительный фейерверк спугнул не только большую стаю птиц, диспетчеры в растерянности побежали к руководству, которое не могло сказать ничего вразумительного. Пожарные и ремонтники приехали слишком поздно - исправить уже ничего нельзя, вся силовая техника вышла из строя. Чтобы все восстановить потребовалась бы явно не одна неделя при условии, что все остальное в полном порядке.

Оставшись без компьютера, мобильной связи, электричества босс понял, что это конец, но так и не решился себе в этом признаться.

Подача электроэнергии прекратилась на всех объектах сразу, словно кто-то по команде отключил главный рубильник на электростанции. Не прошло и суток, как произошла ещё одна авария - ближе к вечеру раздался грохот на главной подстанции. Вскоре долетели слухи о том, что и других городах также погорела электротехника. Дальше подобные аварии случались все чаще и чаще, люди беспомощно разводили руками, специалисты-ремонтники не успевали - работали до позднего вечера и без выходных. Через неделю стало ясно, что восстановить подачу электричества удастся далеко не скоро, перевели всю электрическую сесть на автономное питание. Теперь в городах непривычно шумно - повсюду раздавался треск дизельных генераторов, крыши обросли солнечными преобразователями. На всех электричества не хватало, перебои случались намного чаще, чем хотелось. Кое-как удавалось запустить электроприборы, на полчаса, максимум час включались промышленные установки, но настоящая проблема была с освещением. Лампы на уличных фонарях горели в момент подачи напряжения.

Но и эти усилия пропали впустую, через неделю, будто по приказу, вмиг онемела вся электрическая техника, теперь она фактически превратилась в бесполезную груду металлолома.

Не успели хоть как-то приспособиться к нехватке электричества, как столкнулись с новыми проблемами - непонятно откуда взявшиеся сильные помехи вызвали сбой даже в самой простой технике, которая работала от встроенных аккумуляторов на том заряде, который ещё в них оставался. Некоторые приборы и устройства работали от довольно ёмких источников, при этом потребление было крайне низким.

Кое-где каким-то чудом электричество все ещё оставалось, хотя частенько пропадало, но зарядить аккумуляторы все же получилось. Выхода не оставалось, людям пришлось там, где это возможно менять все электронные и электрические устройства на самые простенькие механизмы. В эти дни быстро разошлись музейные экспонаты и антикварные ценности из магазинов. Все кто мог хоть что-то из механических устройств починить, пополнил бригады технического обслуживания, сейчас такие специалисты механики-ремонтники на вес золота.

Унылое зрелище представляли трамвайные и троллейбусные парки, метро. В многоэтажных домах людям приходилось подниматься и спускаться пешком. Не меньшие проблемы доставляли горы мусора, которые вывозились с большой задержкой - электроника, всевозможные сгоревшие устройства и приборы. За населёнными пунктами выросли горы свалок, тонны системных блоков, мониторов, телефонов и прочей теперь уже ставшей бесполезной техники.

Одновременно мощный удар прорубил в радиозащите пробоину. Это уже слишком, как считали большие начальники, но ничего поделать не могли, система не работает, и никакой надежды на восстановление нет. Сильнейший электромагнитный удар вывел из строя всю радарную систему. Спутники, наблюдающие за всем, что творится, на Земле один за другим выходили из строя. Теперь контроль над большей частью территории планеты был потерян. Перебои случались и раньше, когда эксперименты с программным обеспечением не дали ничего, люди так и не смогли взять управление спутниками в свои руки. Такого поворота событий никто не ожидал. Многие признали, что проиграли - оказались бессильными перед каким-то неизвестным вирусом, который легко перехитрил их.

Последняя надежда Балора Кинда растаяла, как мартовский снег. Ещё немного и будет уже поздно, безнадёжно поздно. Если они сейчас не поставят хоть какую-то защиту на ракеты и другие подобные объекты, представляющие опасность, то завтра весь мир получил много головной боли. Кто мог перехватить управление так, оставалось большой загадкой. С этим нужно что-то делать, но что? Ответ на это вопрос не мог дать никто.

Перед этим пробовали установить защиту, но ничего не помогало, связь практически потеряна. Восстановить связь хоть как-то так и не удалось. С каждым часом военные объекты теряли управление, становясь угрозой для всех. Сигналы практически не доходили, теперь уже даже слабая надежда угасла. Все приёмники и передатчики замолчали. Защиту от случайных пусков ракет не гарантировал никто, люди оказались на пороховой бочке.

Корабельников распорядился, чтобы усилили охрану на всех важных объектах, укрепили и собственную внутреннюю безопасность, но все эти меры так и не дали никакого результата.

Как быть, когда все действия военных нуждались в точных компьютерных расчётах, без них они теперь как без рук. Самое первое, что пришло в голову это срочно изъять взрыватели с ракет и снарядов, но попасть в шахты оказалось невозможно - доступ заблокирован, ракетами теперь больше никто не управляет.

Настоящим испытанием оказалась ситуация на полигонах, когда то здесь, то там взрывались боеприпасы, самоходные артиллерийские установки вели беспорядочную стрельбу во всех направлениях. Пришлось срочно эвакуировать людей, которые жили в радиусе десяти километров.

Настроение у Корабельникова было хуже, чем у миллионера, вмиг оказавшегося нищим.

Всего только три месяца назад собирались проверить ракеты, протестировать новую систему навигации ракет и беспилотной техники - насколько точно они способны поразить цель. Для этого закупили партию многопроцессорных суперкомпьютеров. Но теперь вся эта дорогостоящая электроника никому не нужна. Выбросить на свалку рука не поднималась, хотя использовать мощную технику вряд ли когда-то удастся.

Чтобы окончательно не сойти с ума от безысходности, Владислав задействовал людей работой по хозяйству - убирали, сортировали, строили.

- Вот и доигрались, - пробурчал Владислав, наливая себе кофе.

Он сидел в полной тишине в своем кабинете. Меньше всего ему сейчас хотелось кого-то видеть, отвечать на вопросы, делать вид, что он сильно озабочен и выдавать какие-то надуманные задания подчинённым, чтобы только их чем-то занять. Зачем? Какой во всем этом теперь смысл? Когда и так очевидно, что они проиграли, что теперь глупо идти тем же путём. Все их старания обречены на провал, в этом Корабельников ни капельки не сомневался. Так много сил и средств и все впустую.

Допив кофе, расстегнул верхнюю пуговицу рубашки, засучил рукава. Встал, подошел к окну, открыл. Затем постоял минут десять у окна, размышляя о том, что нет никакого смысла удерживать людей и кормить обещаниями - зачем их обманывать, давать надежду на то, чего нет, и вряд ли теперь будет, старого порядка больше нет, все сменилось в одночасье и они не готовы к такому повороту событий. Пусть каждый живёт, как может, так будет честнее, так будет правильно.

Подумав о том, что босс не разделит его точку зрения - самоустраниться и пусть оно идет все как пойдет, он уселся в кресло. Делать ничего не хотелось, даже желание уснуть не посетило, хотя такое не раз случалось после того, как углублялся в это кресло, назвав про себя - сонным. Его не покидало ощущение, что жизнь прожита зря - вся техника, программы, чем он посвятил себя, вмиг оказались каким-то далеким мутным воспоминанием. Положил перед собой лист бумаги, взял карандаш и стал рисовать кораблик, размышляя, пришёл к выводу, что отрицательный результат тоже иногда полезен. Жалко время, потраченное на все это, на весь этот путь не в том направлении.

Что ж, нужно уметь признавать ошибки и поражения...

Все, с меня хватит, подумал Владислав, пора уходить и точка. Да, я согласился служить, но всему есть конец. Дальше только время тратить, которого практически нет и нервы, которые истощены до предела. Дальше наши дороги расходятся, есть два пути - первое это сбежать, второе все как есть сказать шефу.

Целый час Владислав провёл в мучительных размышлениях, раскладывал мысленно события, в итоге пришёл к выводу, что в сложившейся ситуации ему надо сделать решительный шаг. Иначе он окажется в таком тупике, из которого выхода уже не будет. Пора, пора уже изменить жизненный путь.

Глава 11

Непростое решение

Балор Кинд сосредоточенно что-то записывал в объемный ежедневник в кожаном переплете. На поверхности стола кроме ещё двух предметов - небольшого блокнота и авторучки ничего не было. В тишине кабинета тиканье больших напольных часов, которыми недавно обзавелся босс, слышалось колокольным звоном. Все чисто, ничего лишнего. Убирали в кабинете ежедневно.

- Разрешите войти? - Владислав, сделав короткий шаг, задержал взгляд и остановился - босс, прикрыв лоб рукой, весь ушёл в работу. Корабельников часто завидовал его работоспособности.

- Да, да, конечно, давай заходи, располагайся, - не отрывая головы, секунд через тридцать ответил Балор Кинд.

- Спасибо.

- Присаживайся. Немного подожди, я сейчас закончу, - босс, казалось, торопился записать мысль, чтобы не забыть. Мелким почерком он исписал почти всю страницу еженедельника, что-то подчеркнул на полях. Почерк у шефа был ровным и красивым, а подпись - произведение искусства. Как ни старался Владислав вывести такой симпатичный иероглиф, ничего не получалось. Он однажды спросил босса, долго ли разрабатывал такую уникальную подпись, на что тот ответил нет, само собой так получилось.

Владислав посмотрел на шефа с большим сожалением, пыжится, старается, верит в успех. Ему почему-то сейчас было жалко этого человека, оказавшегося в самой настоящей западне. Что он в данной ситуации может сделать, даже имея так много денег и власть? Практически ничего, хотя из всех сил упирается до последнего, старается. Корабельников обратил внимание, что босс за последнее время здорово выдохся, стал нервным и болезненно раздражительным, по пустякам может возмутиться. Да и выглядит он неважно и, тем не менее, считает, что не все ещё потеряно. Ну что ж каждый человек верит в собственные убеждения до последнего, в этом заключается право выбора.

- Ну, все, я освободился. Полчаса, ну час, по крайней мере, у нас есть, - попытался выдавить из себя некое подобие улыбки Балор Кинд.

- Что потом? - серьезным голосом спросил Корабельников, ослабив галстук.

- После я предлагаю собраться в тесном кругу - человек пять-семь, завтра или, в крайнем случае, послезавтра мы вместе все обсудим, что мы будем делать дальше. Надо принимать решение - либо продолжаем восстанавливать технику, либо...

- Нет, спасибо! - равнодушно ответил Владислав, откинувшись на спинку кресла и еще немного ослабив галстук. Ему стало душно.

- Что значит спасибо? - босс подтянулся, выпрями плечи. На нем был темно-синий костюм.

- Мне надо сказать, что я снимаю с себя абсолютно все полномочия и ухожу, так как считаю, что дальше я не вижу абсолютно никакого смысла продолжать эту никому не нужную работу, - Владислав говорил медленно, четко, внимательно следил за реакцией Балора Кинда.

Слова подействовали на босса как разорвавшийся снаряд. Он не сразу подобрал нужные слова, несколько минут размышлял над ответом. Встал, походил по кабинету, достал из шкафа песочные часы. Положив их на стол, уселся в кресло.

- Ты хорошо подумал, прежде чем вот это мне высказать? Ты обираешься нас покинуть в самую трудную минуту, когда все висит на волоске? И это после того, как ты своими руками все это построил? Это, по-твоему, правильный выбор серьезного взрослого мужчины? - глаза босса округлились.

- Да, я хорошо подумал и твердо говорю нет. И ещё раз нет! В нынешней ситуации что-то продолжать я не вижу совершенно никакого смысла, это просто бессмысленно - каждый наш следующий шаг приводит к ещё более негативным последствиям, так мы только все испортим, пока не дойдем до полного конца, упремся лбом в тупик. Какой смысл проводить бесконечные и самое главное абсолютно бесполезные совещания, когда итак уже конец виден, все, труба, приплыли, - Владислав покрутил головой. Ему больше всего не хотелось сейчас ничего объяснять боссу, который ни о чем другом слышать не хотел.

- Допустим. Но ты понимаешь, что с твоим уходом мы получим ослабление - мощное и длинное звено в нашей системе останется ещё долгое время без замены, мы в тебя столько вложили, а что в ответ получили, - босс перевернул на столе песочные часы.

- Да, но сейчас ведь ситуация в корне изменилась, назад мы больше не сможем вернуться. Что толку нам делать какие-то героические усилия, тратить драгоценное время, зная, что все это в конечном итоге обречено на провал, - Владислав заметил, что шеф немного покраснел, на лбу вздулась вена.

- Первое - мы не должны разбегаться...

- Закон жизни, который действует на протяжении всего существования человечества, трудно изменить - крысы всегда бегут с тонущего корабля, - без тени оптимизма проговорил Владислав.

- Хм, ну и второе - у нас остаётся много денег, иначе говоря, мы не такие беспомощные, как тебе показалось в минуты слабости, почему-то взявшей над тобой верх. Ты решил, что все плохо, сдаешься, на самом деле ты видишь ситуацию через затемненные стекла. Что-то тебя крепко держит.

- Это почему, в чем я не прав?

- Армия должна быть сильной, иначе на Земле наступит хаос, начнутся бесконечные сражения. Кто-то должен всегда все здесь держать под контролем. Ну не смогут люди сами по собственной доброй воле жить мирно и дружно. Сосед будет недоволен соседом, верхние жильцы будут ссориться с нижними, глупые с умными, ленивые с работягами, веселые с грустными, высокие с маленькими. Скажи, что не так? Повод всегда найдется, причем самый нелепый.

- Разве? О какой армии сейчас может идти речь? Что-то типа средневекового войска? Кому это нужно? Будь, что будет. Пусть делают, что хотят...

- Да хотя бы так - пусть даже средневековое оружие! Во все времена существовали войска - неважно с каким вооружением, они неплохо сражались, выигрывали многие войны. Поэтому у тебя есть все, чтобы организовать могучую и сильную армию. Не мне тебя сейчас учить, и ты успешно будешь командовать.

- Мы потерпели неожиданное, но, надо набраться смелости и признаться себе честно - полное поражение. Что делать дальше, я пока ума не приложу. Но одно знаю, что пора остановиться и задуматься, иначе все это будет продолжаться до бесконечности, нарастая как снежный ком. Зачем нам все это нужно? Смысла продолжать нет - в итоге нас всех уничтожат или мы сами себя добьем. Кто это сделает, я не знаю, но уверен, что кто-то невидимый идёт буквально по пятам и обрубает все концы. Мой долг остановить все эти потери, зачем люди должны страдать из-за нас, - Владислав говорил громко, но медленно, старался, чтобы каждое слово босс уяснил.

- Да, теперь я признаю, что выбрал не тот путь. Не все смог предусмотреть и предвидеть. Но как можно взять и вот так вот все бросить и уйти? Куда уйти, как уйти, что будет с остальными, мы должны организовать могущественное сильное войско, которое будет хорошо вооружено холодным и может быть даже огнестрельным оружием. Дальше мы будем строить заводы, мы построим новое общество, мы начнём все сначала...

- Стоп! Давайте на этом остановимся, с меня хватит! Наше общество не готово к такому быстрому развитию, все должно идти гораздо медленнее, - тихо произнёс Корабельников, подняв руки к верху.

- Обществом в любом случае надо управлять, нельзя все пускать на самотек. Я согласен, что прежние методы теперь больше не действуют, но надо обязательно управлять обществом, иначе наступит коллапс. Нам нужна сильная армия, она необходима как воздух. И именно ты должен возглавить ее. У тебя есть все, чтобы стать главнокомандующим и навести полный порядок, на самом деле - опыт, знания, подходящий возраст, - босс стукнул кулаком по столу, часы подскочили.

- Нет, мне это все как-то уже не интересно. Раньше бы я с радостью согласился, но сейчас я твердо говорю нет. Я это делаю, отдавая себе полный отчёт о том, что сейчас этого делать нельзя ни в коем случае. Мы слепы. Мы идём в другом направлении, когда надо бежать в обратном. Бежать, чтобы успеть сделать что-то более важное, чтобы успеть...

- Выходит что, ты отказываешься? - босс прищурил глаза.

- Да, можно сказать и так, впрочем, мне сейчас абсолютно все равно, как это будет выглядеть, - покивал Владислав.

- Ладно. Может не я, может кто-то другой сможет тебя уговорить? Давай завтра все обсудим, пригласим более широкий круг, - босс сомкнул руки.

- Нет-нет. Людям нужен другой путь, нельзя все время с саблей и пистолетом наводить порядок. Поверьте, другой путь в будущее существует и не один. Результат будет намного лучше, а пользы от этого больше - всем. Итак, я за то, чтобы искать другой путь, - Владислав указал рукой куда-то в сторону.

- Что? Что? Что ты предлагаешь? Я готов тебя внимательно выслушать, - босс повысил голос.

- Сейчас я не готов ничего предложить. Но я вижу, к чему привёл весь технический прогресс, и я больше такого повторять точно не хочу, мне этот путь не подходит, - покачал головой Корабельников, снял со спинки кресла пиджак.

- Допустим. Но ты так и не предложил ничего своего, я пока тоже не вижу ничего нового, где выход из сложившегося положения, который ты предлагаешь? - босс размахивал авторучкой, выписывая в воздухе большую спираль.

Подумав, Владислав сказал:

- Мне нужно время, мне нужны книги, мне нужны люди и я, может быть, отвечу на этот вопрос, но не обещаю, что это будет самый правильный путь. И еще. Я только лишь дам совет, но не поведу за собой людей, - сжав губы, Владислав накинул пиджак.

- Хорошо, все, о чем ты говорил, все это мы найдём. Обязательно найдём, время я тебе тоже даю, но при условии, что результаты твоих наработок мы обязательно получим. Нам они нужны.

- Хорошо, в таком случае я готов поработать, давайте тогда не будем тратить время, - он развернулся и зашагал к двери.

Балор Кинд не подвёл, как и обещал, он сделал все, что смог для Корабельникова. Подключил нужных людей, пригласил нужных учёных, собрал всю необходимую информацию, которую запросил Владислав. Денег не пожалел - все, что требовалось, он выделял без загвоздки. Он понимал, что сам выхода не найдет и полностью доверился Корабельникову. Этот человек не раз выручал, не раз доказывал, что способен на многое и самое главное никогда не предавал, от него не приходилось ждать никаких подлостей. Он не делал никаких необдуманных поступков, шеф был в нем уверен.

Корабельников остался довольным - Балор Кинд не стал с ним воевать, отговаривать, хотя он явно не поддерживал точку зрения Владислава. Да, он уважает мнение Корабельникова, ценит взгляд на события последних дней, но при этом твердо стоит на своей позиции. Что ж, спасибо и на этом, мысленно поблагодарил Владислав. Но с другой стороны, шеф сам не хочет вникать во все до конца и разбираться. Доверяет тому, что предлагает его подчинённый. Значит, в глубине души он все-таки допускает мысль, что сам все-таки может ошибаться. Именно поэтому он даёт шанс, иначе стал бы тратить средства и время на такую затратную помощь. Вдруг что-то изменится, вдруг Корабельников прав и сможет хоть как то сможет изменить непростую ситуацию. Да, все они неожиданно оказались в крайне нелегком положении, проще говоря, в тупике, такого поворота событий явно никто не ожидал. Как следует, обдумав ситуацию, Владислав пришел к выводу - фактически он сам привел все к такому краху, прямо или косвенно, но фактически это его "заслуга". Ему и расхлебывать. Уйти, оставив все, как есть, будет явно нечестно с его стороны. Трудно было признаться себе в собственных ошибках, но это лучше, чем отнекиваться и самое главное обманывать себя, зная, что не прав.

Когда все материалы были собраны, разложены по папкам, карты лежали на столе и все нужные источники проштудированы, Корабельников закрыл пухлую клетчатую тетрадь, положил на нее руку и выдохнул:

- Ну, все, теперь можно идти к шефу и попрощаться!

Вечером он старался не думать том, что и как будет дальше, извлек с полочки книжку, улегся на диван, подложив под голову две подушки. Уснул вместе с книжкой, забыв при этом укрыться одеялом.

Вечером завел будильник, на всякий случай, хотя был уверен в том, что проснулся бы и сам, без будильника, настолько глубоко привычка вставать раньше укоренилась. Встал рано, как всегда, до звонка будильника. Настроение с утра было великолепным, чувствовал себя отлично - бодрый, свежий, казалось, что сейчас ему любая задача по плечу.

Как всегда, ежедневная двадцатиминутная утренняя гимнастика. Когда время позволяло, утренней зарядке он уделял больше внимания и с наслаждением занимался различными упражнениями. После легкого, но растянутого по времени завтрака - посидел с книжкой, тщательно побрился. Глянул в зеркало - на него смотрел крепкий мужчина с сильными чертами лица, немного уставшими глазами и парой морщин на лбу, которые совсем не портили.

Балор Кинд встретил Владислава с лёгкой улыбкой:

- Проходи, располагайся - сейчас принесут кофе, посидим, поговорим, обсудим...

- Спасибо! Хорошее дело! Я хоть и позавтракал, но от кофе не откажусь, - уверенно кивнул Владислав.

- Позволь мне спросить еще раз, ты не передумал? - Балор Кинд внимательно посмотрел в глаза.

- Не для этого я так старался. На самом деле нам нужна информация, мы должны узнать, что произошло, и тогда будем знать, что делать нам дальше. Иначе все это мне напоминает котёнка, который гоняется за своим хвостом. Пока я не вижу никакого смысла продолжать, сейчас мы находимся в тупике. Я, конечно, кое-что расскажу и покажу, но в целом, я не знаю, что делать, - Владислав наклонил голову.

На столе появились чашки, кофе, сахар, конфеты.

- Хорошо. Что будет, то будет. Если я ошибусь и на этот раз, то я просто последую твоему примеру, а пока все, что ты скажешь, я обязательно исполню. Думаю, что нужных людей я найду, которые согласятся работать. Предложу им много денег, очень много денег и попрошу остаться, - босс посмотрел, прищурив левый глаз.

Владислав посмотрел на него оценивающе, и ему по-настоящему стало жалко босса. Он уже не такой сильный и гордый, как прежде, заметно постарел и осунулся, в глазах нет огня, и весьма похоже на то, что беспокоит здоровье. Нервишки пошаливают, под глазами ямочки, цвет лица никуда не годится. Э, нет, друг, далеко мы с тобой зашли, поря оглянуться, подумал Корабельников. Хотел было сказать ему, что надо хоть иногда подниматься над суетой и личными амбициями, чтобы увидеть дорогу - внизу в лесу, среди деревьев ее не видно, но стоит подняться над лесом и сразу становится понятно, куда двигаться дальше. Но промолчал и немного подумав, ответил:

- Главное, представить, что будет лет через сто-двести, тогда будет намного проще принять верное решение...

Глава 12

В путь

Владислав ушел.

Первая мысль, которая пришла в голову - уйти как можно дальше из города, сколотить небольшую деревянную избушку, заняться земледелием, развести живность, забыть про все и больше никогда не вспоминать... Ни от кого не зависеть, ни кому не быть обязанными, зато полная свобода и самое главное - новая жизнь, по собственным правилам. Что еще может быть лучше, это ведь предел мечтаний, когда зависишь только от себя самого. Какое мне дело до общества, если человечество из-за собственной недальновидности дошло до такого? Мне с этими самоуверенными людьми не по пути, лучше буду жить один, зато в полной свободе...

Первая неделя ушла за чтением книг, больше ничего делать не хотелось. Давно мечтал основательно, не спеша почитать ту самую древнюю книгу, теперь уже с полным пониманием каждого слова.

Замечательно, конечно, когда никуда спешить не надо, когда время прощает многое. За это время он многое переосмыслил, вспомнил, проанализировал, взвесил все "за" и "против".

Как много он делал лишнего на протяжении всей жизни, столько потрачено на все абсолютно ненужное сил и главное все это напрасно. Не туда шел, не то делал, ну и получил в итоге - ровным счетом ничего...

Обидно, конечно, думать, что идешь в гору, а оказаться в яме. Ведь все могло бы получиться совсем по-другому, сколько можно было бы сделать всего нужного, полезного, интересного, добиться больших высот в других направлениях. Жаль, что все получилось так бездарно ...

Устав от водоворота собственных мыслей, да и сидеть он долго не привык, накинул куртку и выбрался на улицу. Душа так и просилась на свежий воздух, давно хотел немного прогулялся. С удивлением заметил, что все выглядит как-то иначе. Не совсем уютно, да и как-то непривычно, будто попал в прошлое, в мир старых выцветших фильмов. Все вокруг обветшало, на улицах стало заметно тише, можно сказать, что это безмолвие тревожило, казалось, что оно скоро сменится чем-то пугающим. Даже воздух стал другим, с одной стороны чище, с другой постоянно ощущался запах дыма, гари. Как по команде исчезли все звуки, людей стало заметно меньше, выключились все огни, исчезли рекламы, информационные доски, погасли светофоры...

Уныло!

Тягостно и неуютно сделалось на душе от всего увиденного, ощущение тоски и безысходности. Ничего путного в голову не лезло. Подумалось о том, как бы здорово сейчас было очутиться на берегу океана. Заняться рыбной ловлей, каждый день слушать шум прибоя, собирать ракушки, делать из них красивые вещи...

Не успел Корабельников пройти сто метров, как привлек внимание странный шум. Впереди увидел скопление народа, люди что-то выясняли, друг другу громко что-то доказывали. Не хотелось ввязываться в их безнадежные споры, что-то объяснять, это все ему сейчас казалось таким незначительным, что он обошел толпу стороной и зашагал прочь.

Как бы не менялась жизнь, в лучшую ли, или в худшую сторону, человек всегда приспособится, найдутся какие-то мелочи, в которые люди погрузятся с головой и перестанут обращать внимание на их явно ненормальное существование.

Не успел Владислав додумать мысль, как заметил, что впереди кто-то с кем-то громко ссорится. Дальше, через триста метров опять толпа, идущая организованно, с плакатами, на которых углем что-то написано, он даже читать не стал. Краем глаза заметил - мы требуем, нам нужно и все в том же духе - дайте нам, обеспечьте. Интересно, кто и что им сейчас должен давать, подумал он. Нет никакого смысла им что-то объяснять, любые речи натолкнутся на волну протеста, недовольств, гнева. Сами должны все понять, осмыслить и сделать выводы. В конце концов, ничего страшного, руки-ноги есть, голова тоже, кто мешает им что-то начать делать.

Владислав любил спокойное и тихое местечко за городом, не так далеко, всего полкилометра от окраины города, если идти по тропинке. Наклонился, подставив пластиковую канистру, набрал воды из родника. Вокруг источника росли высокие ели, под которыми всегда, даже в самый яркий солнечный день была густая тень, в прохладе которой можно отдохнуть от зноя. Здесь, как ни придешь, пели птички. Бросив взгляд на крошечную скамью, которую не помешало бы заменить, он присел. Немного посидел, вслушался в окружающие звуки - где-то высоко на дереве стучал дятел, немного поскрипывали от ветра деревья. Хорошо, спокойно и легко. Ни о чем думать не хотелось. Такое впечатление, что время здесь застыло.

Вернулся другим путем, хоть и долгим, зато никого по пути не встретил. Хотел подольше сохранить это состояние тишины и покоя.

Хорошо дома еще есть свечи, немного консервов, спички...

В последнее время ел он мало, сбросил несколько килограмм, питался только утром и вечером, пропуская обед.

Повсюду шли стихийные митинги, везде царила полная неразбериха. То и дело люди выясняли отношения, как могли, спорили, дрались, пытались организовать разные сообщества, создавали всевозможные общественные движения, течения, ассоциации. Обязательно находились лидеры, вожаки, которые точно знали, куда и как повести народ.

Увеличилось число сект, новые пасторы обещали, чуть ли не рай, который не за горами, но при этом старались как можно быстрее нажиться. Представители таких сект, как "Кровное братство", "Новое счастье", "Весенний рассвет", ходили по улицам в раскрашенных балахонах и с брошюрками и листовками в руках приставали к прохожим. Отвертеться от них было не так-то просто. На любой ответ у них были заготовлены фразы, могли удерживать человека долго, некоторые соглашались и вступали в секты, отдавая последнее, нажитое нелегким трудом.

Появились на городских улицах и представители новых партий - "Партия независимости", "Новый человек", "Новый путь", "Партия прогресса", "Партия Освобождения" и множество других. На стенах их агитаторы клеили плакаты, листовки, выходили к людям, собирали нередко много слушателей.

На улицах часто можно было встретить гадалок, хиромантов, предлагали свои услуги всевозможные целители, экстрасенсы, маги и колдуны, шаманы и предсказатели.

По вечерам и ночам на улицах многие старались не появляться, темно и страшно. Можно нарваться на карманника, шайку разбойников или на какого-нибудь неполноценного человека или сумасшедшего, каких развелось в последнее время немало.

Такого он не ожидал встретить на улицах, одно дело - сидя в тишине просторных кабинетов, другое реалии жизни. Народ крайне не доволен, все чего - то требуют, терпения ни у кого нет, нервы у всех на пределе, того глядишь струны души лопнут, никто не хочет никого слушать, многие впадаю в безрассудство, совершают необдуманные поступки, не отдавая себе отчет в том, что делают, при этом из всех сил осуждают других. Здесь и до бунта и смуты рукой подать. Ведь многие этого и добиваются.

Возле дома навстречу Корабельникову неспешным шагом, прихрамывая и опираясь на трость, шел мужчина, лет семидесяти. Небритый, в коричневом пиджаке, который не менялся, наверное, последние лет десять, на голове такого же вида кепка, башмаки давно нуждались в замене. Встретившийся ему мужчина остановился, видимо собрался перевести дыхание. Прошелся взглядом, поздоровался с Владиславом. Подумал с минуту и произнес:

- Трудные нынче времена.

- Да, я полностью согласен с вами, все так непросто, ох, непросто...

- Плохо то, что люди, когда у них все идет хорошо, думают о каких-то безделушках, забывая о самых главных вещах, - с хрипотцой в голосе ответил мужчина.

- Вы правы. Скоро есть будет нечего и одеваться не во что, да и зима не за горами - покачал головой Корабельников.

- Эх, не это главное, - шумно выдохнул мужчина в кепке.

- Люди недовольны происходящим, но никто ничего не хочет делать - все только требуют, дай, дай, дай. Откуда взять?

- Конечно. Так их приучили, ничего другого они не знают и не умеют. Раньше все было автоматизировано и механизировано, а теперь придется руками работать. Чтобы что-то поменять, нужны годы, за десять лет поколение не изменится, и оно не станет другим, - раскашлялся старец.

- Но надо же что-то делать? Все сводится к одному - а чего они нам ничего не делают?

Если и так дальше пойдет, то...

- Ладно, что нам сейчас воздух сотрясать. Все и так ясно, чем кончится, - махнул старик и поправил кепку, немного съехавшую набок.

- А мне вот ничего пока не ясно, - нахмурился Владислав.

- Неясно потому, что надо забраться на самое высокое дерево и оттуда посмотреть на все происходящее, тогда свысока будет многое понятно, - ответил дед.

Владислав, немного подумав, глянул на старика и предложил:

- А давайте, зайдем ко мне. Я час поставлю, посидим, поговорим, если вы, конечно, не торопитесь?

- Спасибо, добрый человек, торопиться мне теперь некуда. Раньше когда сил было много, я шел быстро, но так и не дошел...

Корабельников открыл дверь, они вошли, усадил гостя на диван. Разжег дрова в железной печке, поставил чайник, собрал на стол.

Говорили долго. Как оказалось собеседник Корабельникова - Иван Евгеньевич Степанов кандидат технических наук, физик-акустик. Работал над интересными проектами, но из-за финансовых проблем и дележки предприятий остался без работы. Он в свое время увлекся философией, много читал, писал сам.

- В нашем мире прожить без денег и без работы трудно, но можно. Некоторым удается, зарабатывая уйму денег, просуществовать, а некоторые, живя на крохах, такие вещи создают, что диву даешься. Думаю, что все проблемы у нас возникли, в том числе и из-за денег. Погнались за золотым тельцом, не видя все вокруг, словно башню снесло, а оказалось вон оно как, - Корабельников размешал сахар в чашке.

- По-вашему это жизнь, когда в голове хаос, а вокруг видимость порядка и достатка? Нет, лучше я не буду распыляться по мелочам, тратить время и силы на быстроменяющуюся жизнь, зато постараюсь увидеть и понять, суть того, что происходит, это сейчас самое важное и главное, если не заметить, будет поздно. Я многое повидал, многое передумал, скажу так, что жизнь пролетает как бабочка, раз и нет ее, надо успеть за это короткое время понять самое главное и сделать самое главное, - негромко ответил старик.

- Неужели мы не спасемся и не выживем? Неужели впереди нас ждут разруха и полный развал? Крах цивилизации неизбежен? Может это и правильно, мы заслужили этого, испортив все, что могли - природу, экологию, себя, - сомкнул руки Корабельников.

- Если мы не поймем, что мы это не только руки, ноги и желудок, а нечто большее, то тогда надежда есть.

- Трудно не согласиться, на самом деле - все правильно. Ведь в бесконечной гонке за мифическими ценностями в нашей жизни мы никогда не заглядывали вперед, совершенно не задумывались о нашем будущем, и как следствие, не видели, что нас может ждать.

- Человек не компьютер, он не в состоянии просчитать все на свете с абсолютной точностью, и он не может контролировать каждый миг и каждую точку пространства. В этом одна из ошибок - пытаться все контролировать. Он не может знать, откуда и что возникает и как оборачивается тот или иной шаг. Главное не контролировать, а стараться поступать правильно.

- Так как же быть в таком случае? Столько лет просуществовало человечество, до нас еще были четыре цивилизации, но и все они погибли, похоже, и нас ждет такая же участь?

- Хм. Что любопытно - ведь, как оказалось на деле, самое трудное просто взять и делать все как надо. Но это практически невозможный подвиг, - усмехнулся старик.

- Мне не совсем понятно? - потряс головой Владислав.

- Ну как? Каждый ребенок знает, что нельзя творить зло, человек должен быть добрым, совершать поступки, за которые ему не придется краснеть, помогать другим и вообще жить по совести. К примеру, всем известны десять заповедей, многие назовут большую часть из них, даже не задумываясь. Вроде все просто и предельно понятно, живи по ним и все будет в порядке. Однако покажи мне человека, который все их соблюдает. Разве это не так? - светло голубые глаза из-под нахмурившихся бровей будто пронизывали насквозь.

- Конечно!

- Тем не менее, почему-то все всегда происходит наоборот. На деле жить в гармонии с окружающим миром и с самим собой оказалось самым трудным, невероятно трудным делом. Как ни тяни человека к свету, а он все вниз норовит скатиться.

- М-да, - Владислав потер губы и подлил кипятку.

- Вот взять, например, время, когда еще электричество было и компьютеры работали. Детям надо было сидеть дома и делать свои уроки, а что они делали - правильно, все, только не домашнее задание. Могли поиграть в какую-нибудь компьютерную игру, часами без какой-либо цели лазить по Интернету. Так и взрослые - всегда находится что-то, что старается не дать выполнить задуманное, заставляет человека свернуть куда-то в сторону по непонятным причинам. Спросишь человека, зачем он так сделал, скажет, что и сам не понял, как так получилось.

- Ну вот, оказывается это самое трудное - меняться к лучшему, - потер лицо Корабельников.

- Как оказалось, на самом деле это так. Задача простая, вроде даже быть лучше - жить лучше, а быстрое и простое решение, как сделать человека лучше, так и не найдено.

Долго еще сидели, разговаривали. Корабельников провел Ивана Евгеньевича до дома, помог, чем смог - деньгами, продуктами.

На следующий день Владислав проснулся слишком поздно, потянулся, глянул - на часах было около десяти. Так долго спать он еще никогда себе не позволял, хотя и ложился чаще после двенадцати. После нехитрого завтрака с консервированной фасолью, он не спеша побрился, захватил блокнот с ручкой и собрался выйти в город. Медленным шагом направился в библиотеку, где попросил книги по выживанию в лесу. Интересовало все - как питаться, как добывать воду, как построить временное жилье, тщательно записал, как построить жилище из обмазанных глиной камышовых связок ...

Заметил, что людей в читальном зале стало заметно больше. До шести вечера просидел в библиотеке, зачитался так, что не заметил, как к нему подошли и намекнули, что учреждение закрывается. Пару книг он выпросил, чтобы взять домой.

После читального зала нужно было немного развеяться, мышцы требовали разминки. Прошел к фонтану, обошел вокруг, заглянул - воды в нем не было. Сел на скамейку, которая давно нуждалась в покраске.

Несколько минут думал о том, что люди все еще нуждаются в сильном центре, ими нужно управлять. Сами они организоваться не могут. Не будет такого в ближайшем будущем -

Не получится жить без управления, не готовы они еще к этому. Сколько еще лет или столетий должно пройти, прежде чем люди смогут жить без полиции, тюрем, армии...

Затем он открыл книгу, увлекся. Через час заметил, что к нему кто-то подошел. Поднял голову, неопрятный человек, заросший, нечесаный, от него шел запах.

- Так мы дойдем до того момента, с которого все начиналось, - услышал сильный, хорошо поставленный голос.

- Превратимся в обезьяну?

- Если не в обезьяну, то в волчью стаю это точно.

- Значит, надо трудиться...

- Тогда уж надо начинать с учебы, я, например, не представляю, что мне сейчас делать, с чего начать.

- А кто вы по роду деятельности?

- Я поэт. Раньше писал стихи, тексты песен, в рекламе подрабатывал, в общем, раньше был востребован. Теперь это никому не нужно, - несмотря на откровенно нищенскую внешность, держался он с достоинством.

- Полностью с вами согласен. Дни идут, а мы теряем время и не представляем, что собственно надо делать...

Вернулся Корабельников не в себе в десятом часу. Спать еще рано, можно бы и чайник согреть. На душе неприятный осадок, боль и тоска...

Нет, так не годится, иначе все быстро скатится пропасть. Хаос, затем дикие орды и вооруженные банды, грабежи... все это хорошо знакомо, все это не раз проходили. Надо идти дальше, иначе в таком бесконечном топтании на месте нет вообще никакого смысла, деградация и конец, полный конец, бессмысленный и нелепый. Воображение рисовало неутешительные картины, все это в деталях и подробностях. От таких мыслей ему стало не по себе. Неужели все так печально, конец такой нелепый и лишенный всякого смысла.

Да, у него есть возможность уйти отсюда подальше, забраться куда-нибудь в далекие глухие леса, построить себе хижину и дожить остаток жизни спокойно. Ну, или объединиться с кем-то, чтобы хоть не отучиться разговаривать. Хотя можно собаку завести, говорить с ней каждый день. А что, человек он нетребовательный, выживет где угодно, найдет, чем прокормиться. На самом деле живут же звери в лесу и ничего, не жалуются. Немного подумал и пришел к выводу, что это наиболее простой и самый легкий путь, не надо ни перед кем, ни за что отвечать, не надо прилагать никаких усилий, пусть оно идет, как идет своим чередом. Какое он имеет отношение к происходящему, сотни, тысячи людей поступают, как им в голову взбредет...Что будет со всем миром, да какое ему дело, он ведь будет жить отдельно. Пусть они как хотят, да хоть перебьют друг друга. Ладно, допустим так, что потом? Шар обычно скатывается вниз, сам по себе наверх он не поднимется и не удержится на наклонной плоскости. Если они додумаются заселять новые земли, разойдутся тоже, кто куда, сожгут или вырубят леса, или если они перестанут размножаться и вымрут все, либо начнутся болезни. Такое тоже возможно, ведь антисанитария кругом, никто не задумывается, что произойдет со свалками, заброшенными опасными складами, где тонны химикатов, биопрепаратов и т.д. Может быть, на них станут нападать дикие животные, вдруг на них нападут полчища насекомых иди другие формы жизни...

В голове безудержный калейдоскоп, рисовались картины одна печальнее другой, внезапно охватил страх, будто все это происходит здесь и сейчас, затем его охватила полная безысходность. По коже пробежали мурашки.

Все, хватит!

Нельзя оставлять все в таком виде, он ведь многое знает, многое умеет, не стоит киснуть.

Так жить нельзя, подумал, что пора брать все в свои руки. Надо хотя бы попытаться, что-то исправить. Раньше получалось, почему бы сейчас не получилось. Сейчас еще можно что-то восстановить, завтра может оказаться поздно, бесконечно поздно и этот упущенный момент окажется так далеко, что никакие слова не найдутся для оправдания собственной безучастности. Вот тогда будет повод для уныния, а сейчас надо засучить рукава и действовать. Не имеет он морального права уходить, не из того теста он сделан, не так воспитан.

Нет, не для этого он жил, чтобы бросить все на произвол судьбы...

Хорошенько подумал и решил вернуться.

Пусть про него говорят, что хотят, пусть на него вешают какие угодно ярлыки, но ему нужно серьезно взяться за работу. Плевать на все, он вернулся работать.

Балор Кинд встретил более чем прохладно, хоть разворачивайся и уходи. Настроения нет, вид, как у побитой собаки. Уставший, осунувшийся, будто выжатый лимон.

- Что ты хочешь? - огрызнулся шеф в ответ на длинное вступление Корабельникова.

- Люди живут без цели.

- Я не понимаю, что ты хочешь этим сказать?

- Хорошо все это не закончится. Впереди нас ждет голодный бунд, дальше хаос, неразбериха. Сильные начнут сбиваться в стаи, громить все вокруг, навязывать свои порядки, дальше смута и неизвестность. Все это уже не раз пройдено...

- Что ты предлагаешь конкретно? - отрезал босс.

- Работать!

- Ты знаешь, что делать? - в глазах Владислав прочитал издевку.

- Да, я знаю, что нужно нам всем сейчас делать, я знаю в каком направлении следует идти, - уверенно ответил Корабельников.

- Ладно. Это хорошо. Давай завтра все обсудим. Сегодня мне надо спину подлечить, что-то разболелась сильно.

Разговор начался неохотно, как будто двое незнакомых людей не знали о чем заговорить.

После, за чашкой чая они немного разговорились, дальше немного проще, затем все пошло, как и прежде, они вновь стали доверять друг другу.

Кинд признался, что с самого начала все это затеял ради того, чтобы полететь на Марс. Когда-то была у него такая мечта, несбыточная... собственно ради нее он стремился к могуществу, закрутил маховик, но затем сам он попал под него.

Корабельников знал с чего начать, он был уверен в собственной правоте. Не спешил выкладывать собственное мнение, собрался вначале шефа выслушать, затем выложить собственное мнение. Балор Кинд пребывал явно не в лучшем расположении духа. Весь подавленный, безынициативный. Тем не менее, сейчас с ним говорить оказалось проще, он охотно шел на конструктивные шаги.

- Собственно, что я хочу сказать. Трудно собраться мыслями, за что ни возьмись, везде растут какие-то проблемы, возникают препятствия на пустом месте, сыпется на голову проблема за проблемой. Все из рук валится. Мне нужен такой человек, как ты, последовательный и целеустремленный, надежный и проверенный. Откровенно говоря, я просто не знаю, как все организовать. Людьми сейчас стало трудно управлять. У них в голове все, кроме желания нормально жить и трудиться, какое-то общее недоверие ко всем и ко всему, нет точки опоры, какой-то общей надежной опоры, объединяющей идеи. Вот собственно и все, что я хотел тебе сообщить.

Корабельников подумал немного, насупился и, скрестив на груди руки, высказался:

- Я предварительно набросал план действий. Кое-что есть, - вот можно посмотреть.

Он пододвинул листок, исписанный с двух сторон, на котором не оставалось свободного места. Балор Кинд поднес его к глазам, начал внимательно читать.

- Там изложены основные, ключевые моменты. Мое видение таково, что сейчас, в первую очередь, нужно обеспечить людей едой. Без этого нам дальше делать нечего, поэтому пока что впереди нас ждет труд и еще раз труд. Но не из-под палки, не подневольный и изнуряющий, а добровольный, нужно, чтобы он стал престижным. Дальше необходимо создать что-то вроде милиции, для контроля за общественным порядком. Люди слишком развинтились, надо реагировать на все преступления немедленно и предельно жестко. К сожалению, иначе сейчас не получится. Надо в сознание забить, что нельзя нарушать правила, что это им сами невыгодно, ненужно.

- Ну и думаю, что армия должна быть сильной, - перебил Балор Кинд.

- А вот насчет армии я не соглашусь. Армию мы не потянем, нет ни денег, ни сил, а главное никакой технической возможности. Не ну на самом деле, что сейчас вооружаться, организовывать все сначала и упустить при этом главное - народ останется голодным, неустроенным, необразованным и как итог, вечные преступления. Да и кто с кем сейчас воевать собирается? Думаю, что не стоит разделяться одновременно на две стороны. А дальше мы сделаем так, чтобы люди старались для общего блага, чтобы это стало потребностью. Только понимая, что общее превыше личного, мы сможем что-то построить. Сейчас мы практически как муравьи - у нас ничего нет, только рабочая сила. Важно правильно организовать, иначе, когда каждый будет тянуть одеяло на себя, мы опять развалимся, как карточный домик. Все лишнее следует убрать, все, что отвлекает, не должно сейчас иметь места...

Босс внимательно выслушал и не перебивал, казалось, обдумывает каждое слово. В конце задумался, но согласился.

- Все, хорошо! Твой план годится, да, ты прав, сейчас это единственно правильный выход. Даже если, что-то не учтено, что-то забыто, это неважно. Главное общее направление...

- Спасибо за понимание и поддержку. Я могу все это разработать более детально, по пунктам и принести для обсуждения, - взбодрился Корабельников, одернул пиджак.

- Нет. Подожди, не стоит так спешить. Теперь я скажу, - шеф сделал паузу, выдохнул.

Корабельников внимательно посмотрел на своего шефа, тот немного повеселел, в глазах появился блеск.

- Значит так, теперь ты будешь Правителем. Я при тебе останусь.

Корабельников посмотрел, скривившись.

- Да, да, и не смотри на меня так. Пора тебе на трон. Это мое решение и я имею право назначить тебя...

- Что??? - Владислав привстал.

- Да, - кивнул шеф.

- А народ?

- Что народ? Он согласен. Народу нужен, человек, который найдет выход из этого тупика. А ты знаешь, что делать, главное, хорошо представляешь, как добиться результатов. Ты сейчас достаточно опытный и мудрый человек, у тебя все получится. Итак, через две недели ты официально будешь назначен Правителем. Ну а дальше тебе и карты в руки, работай...

- Хм. Смешно как-то...

- Ничего смешного я здесь не вижу, когда все подошли к краю пропасти и этого не понимают. Тебе за всех отвечать перед Богом...спрос будет жестким...

Вечер прошел в долгих и глубоких размышлениях, не сразу все улеглось в голове. Еще не поздно отказаться, еще не поздно прийти и сказать нет, прежде чем взваливать на плечи слона. Это ведь не просто ответственность, это значит отвечать за все происходящее, за каждого человека, подумал Корабельников. Никакой поддержки, никакого понимания ждать ни от кого не придется, все нужно решать самому и постоянно контролировать. Случись чего, не понравится людям что-то, ведь первого казнят...

Владислав долго думал, перебирая различные варианты исхода событий, возможные промахи, ошибки, которые мог бы совершить он сам или его подчиненные. Затем, когда все разложил по своим местам, сопоставил, встал, выбросил все эти сомнительные мысли и решительно сказал себе да. Правитель, так Правитель. И пусть хоть кто-то попробует вставить ему палки в колеса. Буду действовать, жестко и решительно, пока не выведу людей из ямы.

Настроение улучшилось, на душе сделалось светлее, будто с плеч сняли тяжеленный груз. Теперь две недели можно спокойно готовиться, набросать предварительный план самых первых неотложных действий, поговорить с людьми, потом ведь и времени не будет хватать ни на что. Он хорошо это понимал.

Первое, что я сделаю, это создам специальное подразделение, которое будет тайно следить за тем, чтобы не оказалось среди своих предателей и воров. Об этом подразделении никто не будет ничего знать. Нужно, чтобы не догадалась ни одна живая душа, зато так ему, да и не только ему будет гораздо спокойнее и проще. Пока люди не готовы к тому, чтобы могли полностью себя контролировать, негативные помыслы и поступки далеко не все и всегда могут сдерживать.

Глава13

Озеро

После разговора с боссом, Корабельников весь день провел в домашних делах и заботах. Старался доделать то, что давно маячило в планах, но все никак руки не доходили. Без тени сожаления выбросил из дома весь накопившийся хлам, который давно не использовался и вряд ли когда-либо мог еще понадобиться. Помыл оконные стекла, рамы, разобрался со сломанной кофемолкой, нашлось с десяток подобных дел. Пока трудился, вспомнил, что в древней книге, которая благополучно лежала в сейфе в полиэтиленовом пакете, было что-то написано о том, как следует удерживать власть и как при этом находить самые правильные решения в тех или иных случаях, как при этом сохранить народ и себя не потерять. Тогда этот вопрос интересовал не больше, чем леопарда десерт из фруктов. Но сейчас это оказалось бы более чем полезным.

Вечером, когда ощутимо подустал от дневных сует, расслабившись, в тишине уселся за стол и взялся перечитывать книгу. Каждый вечер выписывал в тетрадку обновленный перевод, с добавлениями, исправлениями, вникал в смысл написанного. Большей частью текст шел в такой форме, что современному человеку пришлось бы то и дело нырять в энциклопедию, сопоставлять и делать выводы. У него уже были все необходимые наработки под рукой, хотя и в таком виде, что не мешало бы сесть и все систематизировать и переписать заново. Нашел в тексте весьма интересный момент, во второй части двадцать третьей главы прочитал рекомендацию. Там говорилось о том, что если ровно в двенадцать ночи выйти на открытое место, где нет ни единой души и в совершенно безоблачную погоду посмотреть на звезды и произнести текст, который приведен в книге, в самом конце главы, то придет глубокое знание, которое он сможет использовать на деле. Владислав несколько раз вслух перечитал заинтересовавшую часть текста. Хотя обычно, когда он что-то произносит вслух, то это запоминается на долгое время. Сейчас же с большим трудом выучил текст, который нужно будет произнести. Не потому, что давно отвык зубрить в ученические годы домашнее задание, сам текст был достаточно сложным, а также и звуки, сочетания их между собой крайне непривычные для людей нашего времени.

Как специально, будто кто-то противился, небо затянулось низкими облаками. Каждый вечер он выходил на улицу, всматривался в хмурую пелену - никакой надежды. То с неба закапает, то молния сверкнет, или туманом затянет так, что чувствуешь себя, как в молочном киселе.

Текст он повторял каждый день, причем не один раз, натренировался так, что мог без запинки произнести все в точности, как написано. Научился концентрировать внимание, как того требовала книга, одновременно мог ни о чем не думать. В последний день довел время концентрации до четырех минут, так требовалось в описании. Как оказалось на деле не так просто ни о чем не думать, в голову так и лезли разные мысли, переплетались сбивчивые воспоминания, которые при всем желании не так просто и вспомнить, как специально хотелось о чем-то помечтать.

Наконец, в субботу он с радостью для себя отметил, что над головой нет ни единого облачка, чисто как на потолке недавно выстроенной церкви. На душе сделалось как-то особенно радостно и легко, немного волнительно...

Он собрался духом, еще раз про себя повторил то, что нужно было выучить.

- Отлично, все в порядке, ничего не упустил, - довольным голосом сказал сам себе. Накинул легкую куртку, все-таки ночью было довольно прохладно, хотя погода устоялась жаркая, днем после нескольких дождливых дней градусов двадцать семь - двадцать восемь, не меньше.

Место, которое он собирался посетить, давно присмотрел, здесь на пустыре вряд ли кто-то появится, днем не встретишь никого, а уж ночью тем более.

Вышел на место ровно к двенадцати, в последнее время он не любил ждать и все пытался сделать так, чтобы время на ожидание чего-либо свести к минимуму. Не только из желания сэкономить время, сам процесс мучительного ожидания слишком тяготил, неважно чего, главное не томиться. Лучше что-то делать, чем маяться...

Звезды выстроились, будто на парад, готовые в этой загадочной тишине все разом внимательно выслушать и ответить на все интересующие вопросы.

Встал, как и полагалось, лицом на север, немного расставив ноги, поднял руки к небу и прочитал все строго, как написано. Говорил он четко, медленно и громко. Если бы рядом прошел человек, то подумал бы, что какой-то заграничный поэт из далекой неизвестной страны приехал сюда, чтобы прочитать звездам недавно написанные стихи.

Состояние, которое Владислав после прочтения испытал, трудно передать словами. Душу заполонило ощущение наплывшего тепла и света. Одновременно чувствовался в каждой части тела прилив колоссальной энергии, такое впечатление, что силы умножились раз в десять. Появилось ощущение, что каждая клетка организма, интенсивно вибрируя, очистилась от всего старого и возродилась заново. Упругая струя живительной энергии заполняла всего.

В голове необычайная ясность, прозрачная свежесть взора, казалось, теперь чувствовал, что на любой вопрос знает правильный ответ. Присмотрелся, прислушался к внутренним ощущениям, почувствовал, что тайные древние знания предков теперь становятся ближе. Стоит только пожелать - ответ придет, обязательно придет. Он теперь точно знал, что будет делать дальше, как приступит к работе. На душе сделалось легко, как становится легко мудрецу, прожившему долгую и насыщенную жизнь, которого больше ничего не тяготит и не пугает.

Владислав постоял еще минут десять, затем пошел, не чувствуя ног, будто плыл над землей. На душе ощущение счастья, огромного, безграничного...

Впереди, метрах в ста располагался водоем, люди называли "Большое белое озеро", которое на самом деле достаточно большое и глубокое. Увидев блеск водной глади в ночи, у Корабельникова появилось сильное желание искупаться в ночном озере. Разделся, сложил одежду возле громадного булыжника, так он точно не потеряет ее в свете звезд, когда выйдет. Жизнь давно приучила складывать одежду возле надежного, хорошо различимого из воды ориентира. Бывало, что и днем он не мог найти вещи...

- Брр, - сделав шаг, энергично потер руки, но желание купаться не пропало.

Вошел в воду осторожно. Поначалу казалось, что она ледяная, но когда проплыл метров двадцать, оказалось вроде и не так холодно.

Хорошо и легко, полное блаженство. Совсем не хотелось вылезать из воды.

Набрав в легкие воздух, сколько смог, глубоко нырнул. Под водой не успев проплыть метра три, в один момент показалось, что доносится самый настоящий колокольный звон. Подумал, что померещилось, наверное, звон в ушах от воды, но через пару секунд услышал еще отчетливее, и казалось даже громче. Дальше звон ни с чем нельзя было спутать. Красивый, сильный, захватывающий. В этот же миг он перед собой увидел свет, идущий откуда-то снизу. Дальше воздуха стало не хватать, возникло сильное желание вынырнуть и глубоко вдохнуть, но в это время захлестнул большой сильный поток воды, несший в пугающую неизвестность. Будто огромная океанская волна подхватила его и закружила в безумном вальсе. Как ни странно волна оказалась видимой, как днем. Он кувыркался, не пытаясь сопротивляться, поток настолько мощный и стремительный, что здесь человеку никак не устоять. Закрутило, как щепку, звуки, свет, вода - все смешалось, как будто кто-то решил над ним основательно пошутить...

Дальше он провалился в какой-то сон, как ему показалось, но ничего не запомнил. Сколько времени прошло, он не мог сказать.

Очнулся Корабельников на берегу не то моря, не то океана, трудно сказать - вода до горизонта, больше ничего на водных просторах он не увидел. Волны мягко перекатывались, пенились, омывая песок, на котором он лежал. Приподнялся, с любопытством посмотрел вокруг себя. Дальше песок разбавляли камни, чем дальше от воды, тем их все больше, песка уже не видно, после разбросаны большие камни разных форм, один причудливее другого. Чуть левее от него потемневшая, но симпатичная коряга, в которой запутались водоросли...

С головы капала вода.

Прохладно и даже слишком, можно сказать, что холодно.

Оглянулся, камня рядом с одеждой нигде не видно. Встал, походил - так нигде не нашел одежды, да и совсем не похоже это место на берег озера.

Странно...

Куда это его занесло...

Воздух какой-то непривычный, чужой и незнакомый, свежий и чистый, казалось даже острый, как в горах. Дышалось легко, хотелось вдоволь надышаться этим необычным воздухом.

Солнце медленно возвышалось над горизонтом, оно казалось ярче, больше и от него шло спасительное тепло. Нестерпимо хотелось согреться. Он сделал несколько движений, размялся, пробежался по берегу, вроде согрелся...

Оглянулся по сторонам, берег длинный и пустынный. Ширина метров сто, дальше рос кустарник, лесенкой переходящий в лес. Неужели он оказался на необитаемом острове. Вот это да, вот это сюрприз. Только таких приключений ему сейчас не хватало для полного счастья. Осмотрелся, абсолютно никаких признаков цивилизации - под ногами все чисто, ни окурков, ни сигаретных коробок, бутылок, ни даже пакетов и фантиков он не заметил. Посмотрев еще раз по сторонам, убедившись, что здесь не видно труб, мачт, проводов, машин, сооружений, каких-то признаков цивилизации, он зашагал вдоль берега. Может быть, удастся что-то найти, хоть какой-то ориентир. Но если до середины дня не удастся найти ничего, придется соорудить хоть какой-то шалаш и как-то здесь переночевать, да и поесть бы что-то не мешало. Сегодня как придется, на следующий день можно отправиться на разведку местности. Внезапно посетила мысль, что пора свернуть в сторону леса, он подчинился интуиции и явно не ошибся. В двухстах метрах обнаружил родник. Вот это кстати, пить хотелось нестерпимо. Подошел, прилег, и напился вдоволь холодной воды, даже зубы заныли, аппетит разыгрался еще сильнее. Эх, сейчас бы картошки жаренной с зеленью и хлеба свежего с чесноком...

Шел и представлял себе еду, самую разную, вкусную, слюнки текли. Но ничего не мог с собой поделать, пытаясь отогнать все эти прилипчивые мысли. В голове так и рисовались картинки, одна вкуснее другой. Эх...

Прислушался, ему показалось, что пение птиц здесь какое-то странное, незнакомое. Совсем другие голоса, мягче, звонче, мелодичнее.

Остановился, послушал...

Красиво!

Он даже попытался повторить, но вышло у него совсем не так, как у птичек...

Интересное место. Вокруг все выглядело свежим, ярким, необычным. Присмотрелся к растительности под ногами, таких интересных и красивых трав он нигде не видел. Порой встречались травинки с такими причудливыми формами, что хоть срывай и бери с собой, только вот куда складывать...

Шел часа два, может немного больше, еще через час с радостью для себя заметил, что шагает по тропинке. Да-да, самая настоящая тропинка, выходит, что здесь кто-то живет...

Он будет идти сколько надо, пока не найдет хоть одного человека. Только ноги с непривычки стали побаливать. Босиком по камушкам и травке это не по пляжу песчаному. Дважды наступал на колючки, приходилось выискивать и дергать шипы.

Глазел по сторонам и думал, неужели вот так и придется бродить до вечера, так никуда и не выйдет. Как только начнет темнеть, надо определиться и выбрать подходящее местечко, устраиваться на ночлег. Кто знает, как здесь ночью, наверняка будет холодно, да и лучше спрятаться от живности, наверняка кто-то здесь бегает или ползает...

Удивление и радость охватили одновременно, когда заметил, что на деревьях растут ягоды. Ни на что из того, что ему знакомо не похоже. Ягоды крупные, напоминающие спелую вишню, голубовато-сиреневого цвета. Едва заметный серебристый налет. Сорвал одну ягодку, надкусил, посмотрел - мякоть сочная, зеленовато-красная, косточка чуть больше вишневой. Понравилось. Вкус, напоминающий что-то среднее между сливой и черешней.

На радостях так увлекся, что не заметил, как за спиной появились люди.

- Нравится?

- Да, так вкусно, что пальчики оближешь, - улыбнулся он измазанными губами.

- Ну, добро пожаловать к нам.

- К вам? Это куда? - Владислав подумал, что все может оказаться совсем не так, как хотелось бы. Что если он попадет в плен и тогда...

- В Дашболаград, - ответили ему приветливым голосом, указав куда-то в сторону.

- Скажите, люди добрые, где это я нахожусь? - взгляд прошелся по мужчинам, стоявшим перед ним в льняных одеждах. Длинноволосые, бородатые, с правильными чертами лица.

Все трое рослые, на голову выше него. Корабельников по сравнению с ними чувствовал себя человеком явно невысоким.

Либо рядом киносъемочная площадка, либо эти ребята готовятся к какому-то спектаклю...

Чуть позже, он убедился, что они явно из прошлого. Слишком все выглядит натурально, да и держатся они как-то особенно, акцент незнакомый...

Еще немного подумав, он пришел к выводу, что скорее он сам попал в прошлое, он у них в гостях, наверное...

Судя по широким плечам и крепким рукам, это люди, привыкшие к физической работе, они не избалованы комфортом цивилизации. Взгляд открытый, прямой, глубокомысленный. Понаблюдав за ними, Владислав решил про себя, что ему не грозит опасность, ничего плохого они не сделают. Эти люди явно далеки от того, чтобы задумать какую-то пакость, по глазам видно...

- В гостях у нас, пойдем, сам все узнаешь, - низким, но певучим голосом ответил мужчина, едва заметно тронутый сединой и указал в сторону возвышающейся местности, утопающей в густой растительности.

- Скажите, это слишком далеко? - Владислав не знал, что спросить, эта фраза первое, что пришло на ум. В данный момент больше всего волновали ноги, которым не мешало бы дать отдых.

- Всего около часа, если шагать не спеша.

Владислав почувствовал себя неуютно. Он не знал, как долго ему предстоит находиться здесь, если не останется здесь навсегда. Как он сюда попал, зачем, в голове одновременно возникло сто вопросов. Немного подумав, еще раз всех троих осмотрев внимательно, решил не мучить людей вопросами, которые могут показаться неуместными, оскорбительными, да мало ли что...обидеть человека легко, а ему нужно как-то выжить...все-таки он не знает, кто они и где он собственно очутился.

Будь, что будет, посмотрим...

Во всяком случае, есть надежда, что его хотя бы накормят и спать он будет не под кронами деревьев.

- Держи, - ему протянули накидку из холщевой ткани.

Он с удовольствием облачился, сразу почувствовал себя защищенным, неуютно как-то нагишом, когда на тебя смотрят другие, хотя особых неудобств он не испытывал. Его собственной вины здесь нет. Куда деваться, если нет иного выхода, да и люди эти, похоже, все понимающие, такие не станут подшучивать, язвить, говорить что-то лишнее.

Он еще раз посмотрел на них, все трое держались уверенно, стройные, высокие, гордые. Худыми их не назвать, плотные, крепкие, но и не тяжеловесы неповоротливые, наоборот, подвижные, гибкие, пропорции завидные, как у античных статуй.

Самое первое, что бросилось в глаза - цвет лица, свежий, светлый, здоровый, по сравнению с ними современные люди не то чтобы бледнолицые, скорее даже серолицые...

- Крепкий ты парень, Владислав, видно, что любое дело тебе по плечу! Осмотришься, подберешь, что придется по душе, - обратился к нему мужчина с атлетической фигурой и ремнем с широкой медной пряжкой.

- Вы даже знаете, как меня зовут? - Корабельников внимательно посмотрел на их сдержанные лица, казалось, таких людей ничто не может вывести из равновесия. Люди, могучие, как лесные дубы и чуткие, как ночные волки.

- Разве это тайна, Корабельников?

- Для меня да, это тайна. Вот я, например, не знаю, как вас зовут...

- Это Святослав, это Гавриил, а это Авраам, - старший представил широким жестом.

- Я бесконечно рад, что вы меня спасли. Благодарен вам, - Корабельников чувствовал себя немного неловко, не знал, как вести себя.

- Благодарить не надо. Каждый человек все делает так, как может.

- Интересно, хм, а если может, но делает совсем не то, что надо или вообще не хочет ничего делать? - усмехнулся, почесав затылок. Владислав наступил на большой камушек, больно, но не подал виду, чтобы не выглядеть слабаком. Неловко как-то перед такими сильными людьми.

- Этот путь поведет в тупик. Нельзя себя никогда обманывать. Что может быть глупее, чем лгать себе?

- Так у нас вся история полна таких примеров..., - Владислав покивал.

- Жаль! Поэтому вы и оказались в таком положении. Человек, если он обманывает сам себя, быстро окажется в плену демонов и бесов, они быстро съедят и не задумаются. Поверь, Владислав, это страшно, когда тебя съедают заживо. В вашем мире так все запущено, что толком ничего не разобрать, что творится. Все смешалось, клубок вам придется распутывать долго. Ошибки обходятся дорого, очень дорого. Здесь же все по-другому.

- Выходит, что я попал в другой мир? Это типа параллельного измерения что ли, вот я попал, однако. Никогда бы не подумал, что фантастика может оказаться реальностью. Что ж, выходит, что все правда, все именно так на самом деле..., - Владислав шел, рассуждая вслух.

Настроение немного упало, подумалось, что теперь ему отсюда вряд ли удастся выбраться. Но с другой стороны, не каждому выпадает такая возможность побывать в параллельном мире. Да еще так удачно, может, как раз все наоборот, ему посчастливилось встретить умных и добрых людей...

- Мир един. Вы смотрите однобоко, поэтому видите лишь малую часть. Вы сами себя не пускаете в другие миры.

- Почему? В чем причина?

- Вы не готовы, поэтому боитесь неизвестности. Страх вас сдерживает.

- В чем мы не готовы?

- Многое вы не знаете и самое главное, что не хотите знать, вам проще сказать нет, чем да. Многому так и не научились, вы еще слишком как бы это сказать...как дети малые...

- Хм. Но вот..., - Владислав подумал, хотел было сказать, что между их мирами разрыв огромен. Технически они, судя по внешнему виду, отстают лет на тысячу, если не больше. На поясе холодное оружие, у главного за плечом лук со стрелами. Но решил, что это может их обидеть, не стал продолжать, замолчал и посмотрел вперед. Тропинка незаметно перешла в дорожку, по которой легко проедет телега.

- Так вы и попали в капкан, ведь сами же и поставили. Все эти ваши чудо-игрушки не дадут вам ни силы, ни разума. Вы их считаете за великое достижение и благо, на самом деле все не так. Через такие ошибки проходили многие. Но ничего, пройдет время, излечитесь, поймете и разберетесь, что к чему. У вас еще осталось немного времени, чтобы все исправить.

Корабельников посмотрел удивленно, кутаясь в накидку, после сильного порыва ветра:

- Так получается, что вы можете свободно читать мысли?

- Здесь нет тайны. И вы можете, только сами не желаете. Вы многое не воспринимаете, потому что в вашей жизни слишком много шума. Поэтому вы не прислушиваетесь к себе.

Владислав пожал плечами, не найдя, что сказать, он никогда об этом не задумывался.

Выйдя из леса, увидел высокую городскую стену с частоколом. На фоне свежей весенней зелени возвышался город, окруженный крутыми склонами. Захватывающее зрелище. До стены метров пятьсот, не больше. Лесную дорожку сменила ровная, вымощенная большими камнями дорога.

Как ему объяснили позже, бревна для сооружения частокола тщательно обтесывались, затем обжигались. Их глубоко вкапывали в землю, бревна плотно прилегали друг к другу так, что не оставалось между ними ни малейшего зазора. Такая крепкая изгородь стояла долго. Такие поселения называли городами, от слова городить - огораживать поселения.

- Вот мы и пришли, - услышал он довольный голос.

- Какой сейчас год, - поинтересовался Корабельников.

- Семьсот тридцать первый от Дня Солнца.

Корабельников решил больше не задавать никаких вопросов.

Высокие и массивные ворота резво отворили двое в высоких сапогах, быстрые, как ветер. Одеты они в просторные рубахи с серебристо-красным орнаментом, вышитым на рукавах, вороте и подоле. Оба похожие друг на друга, как два родных брата. Кучерявые светло-русые волосы.

За воротами все выглядело так, будто перешли границу миров. Звон металла, топот копыт, голоса, лай собак, жизнь шла полным ходом. Кто-то нес ведра с водой, кто-то шел с охапкой дров, третий нес шкуру...

Дома невысокие, преимущественно одноэтажные, хотя изредка встречались в два этажа. Издалека город не казался таким большим. За стеной все оказалось гораздо внушительнее. Чего только здесь не увидел Корабельников. В центре торговые ряды - лавки с навесами, слева увидел небольшую часовню, за ней что-то напоминающее большой ангар или сарай, дальше еще какая-то непонятная постройка, может городская баня, во всяком случае, так Владиславу подумалось...

- Заходи, - Святослав распахнул перед ним массивную дверь, держа ее за большое медное кольцо.

Ступени лестницы, ведущей на второй этаж, немного поскрипывали, при этом выглядели новыми и прочными. Корабельникову отвели две комнаты, довольно просторные, с окнами, выходящими на южную часть города. От вида, который ему открылся, он невольно улыбнулся - высокие густые деревья, колодец, больше напоминающий некое культовое сооружение. Дальше выделялась небольшая площадь, за которой присоседились дома, после них прилепилось что-то большое, размером с два-три дома, но из окна толком не разглядеть. Эх, бинокль бы сейчас, хотя вряд ли они пользуются оптикой, подумал Корабельников. Издалека доносился едва уловимый звон металла, Владислав присмотрелся - из трубы дома, откуда слышался звон, шел дым. Похоже, кузница. Насмотревшись в окно, где много всего любопытного открылось его взору, прошел во вторую комнату. В углу большая добротная кровать, правда, без постели. Он присел, осмотрелся. Пахло древесиной, приятно, вкусно - божественный запах.

На душе полнейшее умиротворение и спокойствие, как будто кто-то уверил в том, что все идет хорошо, все будет прекрасно. Непривычно тихо, даже звенело в ушах, но это абсолютно не тревожило. Может быть, подсознательно он убедился в том, что здесь нет ничего такого, что могло вызвать тревогу и волнение - нет никаких причин для тревоги.

В комнате ни одного лишнего предмета, стол размером метр на метр, столешница из темного массивного дерева, в центре узор в виде цветка, Корабельников задержал взгляд -это же надо так умело подобрать цвета древесины, да и форма так со вкусом подобрана. Два стула за столом с высокими спинками, тоже с украшением в форме диковинной птицы, оказались неподъемными. В углу невысокая тумба с двумя полками, на стене прибиты три полки. На одной из них кувшин. Не густо, но много ли человеку надо.

Примерно через час в дверь постучали, не успел Корабельников подойти к ней, как вошел молодой человек. Пожелав доброго дня, выложил на кровать постельное белье, полотенце и самое главное, одежду и обувь. Владислав поблагодарил и поинтересовался, что собственно ему дальше делать. На что получил ответ, что может погулять по городу, а как солнце начнет заходить, пусть придет в дом с медведем над дверью. Этот дом не перепутать, он выделяется среди остальных.

Владислав, после того, как молодой человек вышел, сразу переоделся. Рубаха оказалась в самый раз, немного непривычно, что так просторно, зато как удобно. Штаны из прочной ткани, коричневого цвета пришлись по размеру, но немного не привычно, зато сапоги понравились больше всего, удобные, мягкие. Принюхался, вкусно пахло кожей. Затянулся широким ремнем. Еще бы причесаться и побриться, он провел себя по щеке. Да и в зеркало не мешало бы взглянуть, которого он здесь не увидел, а еще хорошо бы что-то съесть, да и пить охота, и помыться, сколько всего надо таких еще ...

Походил немного по комнате, подумал, что не самый худший вариант, да и вообще, надо благодарить судьбу, что не утонул в озере, когда купался в темноте.

Посмотрел по сторонам, ничего не скажешь, жилье из дерева это, пожалуй, самый лучший вариант. Уютно, глазу приятно, да и для здоровья полезно, кроме того, ничего больше не нужно, никаких отделочных материалов не требуется. Хорошо, что не пришлось жить в лесу, нашлись добрые люди, приютили, еще бы накормили...

В-общем, он остался довольным, устроился неплохо, положа руку на сердце - даже хорошо, что еще нужно. Вряд ли большинство здешних людей живут в лучших условиях. Наверное, здесь не каждому дают поселиться на втором этаже. Значит, ему оказана высокая честь. Да, разговорчивыми их не назовешь, но и вредными и недоброжелательными тоже. Конечно, ему повезло. Все замечательно, буду привыкать к новой жизни, а там посмотрим. Еще бы поесть что-нибудь, а то ягоды, съеденные утром, давно переварились...

Потянулся, немного размялся, решил не затягивать, надо выйти в город и посмотреть, что к чему. Заметил, что в двери не было замочных скважин, не оказалось также и петель для навесного замка, не увидел задвижек. На окнах лишь ставни, никаких решеток. Похоже, что у них не принято запирать двери в домах, хотя городские ворота закрывались надежно. Может так и надо, чтобы городские ворота всегда были закрытыми от диких животных, бродячих стай, гостей непрошенных...да мало ли, что может быть или какой чужестранец надумает сюда забраться неизвестно с какими намерениями. Зато в домах можно не волноваться за сохранность имущества, хотя, что здесь брать? Может, это только у него ничего нет, а у остальных добра хватает. Хотя вряд ли они страдают потребностью в бесконечной смене барахла...

После того, как пробыл пол дня практически голым, да еще и на ветру, начинаешь ценить всю прелесть одежды. В городе на него часто оглядывались, сразу видно, что чужак. Он отличался всем - ходил не так, как они, взгляд любопытствующий, удивленный. Мужчины все бородатые, длинноволосые, он же с небольшой щетиной, коротко пострижен. Лица у них другие, более открытые, благородные, мужественные и одновременно добрые.

Женщины высокие и стройные, с прямыми длинными волосами, движения плавные и размеренные. Одеты все в длинные, красиво вышитые платья.

Корабельников прошел к центру, где успел заметить что-то похожее на рынок, прогулялся вдоль торговых рядов, посмотрел - есть и гребешки, зеркала, много полезных и интересных вещей. Как же быть, в карманах денег нет, ничего купить не сможет. Разговорился с одним из продавцов, тот любезно ему отдал все, что Владислав попросил и сказал, что как сможет, тогда сразу и вернет долг.

Дальше через небольшую аллею вышел к самой красивой постройке, как оказалось, это был храм. Когда подошел ближе, убедился, что мастера здесь постарались на славу. Храм Доброй Воли достигал высоты четырехэтажного дома, высокий, грациозный, издалека он напоминал космический корабль. Владислав усмехнулся, когда подумал об этом. Казалось, какая связь, почему возникли именно такие ассоциации. Странные мысли пришли в голову...

Но еще большее удивление и восторг он испытал, когда зазвонили колокола. Перезвон громкий, сильный, красивый. Все внутри поет, когда слышишь этот удивительный звук. Никогда еще в жизни Владислав не замирал от восторга, слыша колокольный звон. Может металл, из которого отливали эти колокола другой, какой-то особенный, может форма специальная или звонари знали важные тонкости этого дела.

Владислав обратил затем внимание на то, что при первом ударе колокола люди всегда поднимали голову вверх, после второго удара крестились, после третьего - поклонялись.

В самом начале колокольного звона люди старались выйти из дома, либо войти в него или же закончить какое-либо начатое дело, что считалось предвестием добра.

Внешняя, обрядовая сторона религии не имела у них никакого значения. Их храм отличались простотой и минимализмом.

Ближе к вечеру Корабельников без труда отыскал избу, над которой возвышался большой медведь. Он навис над дверью внушительный, но красивый. Вырезанный из дерева мишка выглядел как из сказки - добрый, с умными, выразительными глазами, как будто что-то хотел сказать. С таким защитником точно не пропадешь.

Владислав постучал, услышав за дверью голос, вошел.

Его любезно встретили, провели в зал, большой, просторный. Стол был накрыт. Но никто не приступал к еде. Испытание оказалось непростым - глядя на все это изобилие, не представляя, сколько еще предстоит ждать, делать вид, что ты совсем не голоден.

Затем они со Святославом прошли в комнатку раза в три меньше, расположились за небольшим столом.

Ему рассказали, что теперь он может научиться здесь всему, что пожелает - ремеслам, ведению городского хозяйства, премудростям управления...

Он может приобщиться к их быту везде, где захочет, при желании может все попробовать и всему научиться. Взамен они попросили немного, как ему показалось. Нужно было обучить мужчин воинскому делу, некоторым приемам, которые он знает. Корабельников с радостью согласился. Со своей стороны он поинтересовался, зачем и это все - военное дело, не собираются ли они идти на соседей? На что ему ответили, что они никогда не ступали ногой на чужие земли, но себя надо суметь защитить. Они живут среди обширных лесов и не будут никому служить и не желают никем повелевать, никому не позволят себя грабить. Когда он спросил - нет ли у них войн, ему ответили, что лучше не воевать, а иметь верных друзей. Между господином и рабом, которого ты победил, не может быть дружбы. Когда спросил о том, что есть ли у них соревнования, ему ответили, что по-настоящему крепкая дружба возможна между равными. Равные это те, кто не меряется силой, не сравнивает постоянно себя с другими и не противопоставляет.

После того, как Владислав поинтересовался деньгами, угостили вкусным холодным квасом и горячими яблочными пирожками, с пылу с жару, затем проводили к монетному двору. Впервые в жизни он увидел, как чеканят монеты. Симпатичные кругляши из бронзы ему понравились, диаметром примерно с три сантиметра. Все монеты одинакового достоинства один тубин. На лицевой стороне единичка, вернее палочка, по горизонтали контуры города и сверху птица с расправленными крыльями. На оборотной стороне голова волка.

Ему щедро отсыпали целый мешочек тубинов, перевязали и положили на ладонь. Объяснили, что на первое время этого хватит, а дальше сам заработает. Наутро он прошел в город, вернул долги, купил все, что было ему нужно, принес в дом.

Ближе к полудню его пригласили пообедать, заодно и обсудить предстоящие дела.

Каждый день был насыщен до предела, скучать ему точно не приходилось, хотя поначалу думал о том, как здесь ему будет скучно. К вечеру уставший валился на кровать и сразу засыпал, даже собраться мыслями было некогда.

Особенно понравились уроки словесности. Его учили всему буквально с самого начала - правильно говорить, хорошенько обдумывать смысл любых высказанных слов и фраз, понимать смысл букв, слогов, слов. Долго и упорно отучали от таких слов как ничего себе, ужас, кошмар, сложно и многих других слов, которые Корабельников произносил, не задумываясь. Доходчиво объяснили, что нельзя бросаться словами как попало - что выскажешь, то и получишь. Теперь ему стало понятно, почему здесь не принято бездумно тараторить, нигде не слышно ругани, гневных речей.

Особенное внимание уделялось чистоте не только речи, но телесной. Ходили в баню три раза в неделю, то есть через каждые три дня - неделя длилась девять дней. Когда в первый раз Владислав вошел в баню, срубленную из березы, сел на полку из осины, попарился, испытал такое чувство, что захотелось летать, будто груз прошлого разом смыл.

Владислав действительно научился многому, как будто прошел курс ускоренного, предельно насыщенного обучения. Работал по десять, а иногда и по двенадцать часов в сутки. С одной стороны захватывало, ведь это был по-настоящему увлекательный и творческий труд, когда стараешься не просто избавиться и обеспечить результат любой ценой, но, прежде всего, понимаешь, что не каждому посчастливится перенять опыт таких сильных мастеров, вникнуть в суть того, что делал. С другой стороны он учился всему, что показывали, чувствуя, что судьба избрала его для такого ценного подарка. Конечно, все это трудно, непросто, часто уставал так, что руки и ноги тряслись от напряжения, но на душе было радостно, ведь ему с каждым днем давалось такое, о чем раньше и мечтать не мог. Энергии и сил тратил много, часто семь потов с него сходило, прежде чем мастер скажет, что годится. Вскоре он сам уже научился определять, когда получалось действительно хорошо по их меркам, а когда стоило еще поработать...

Несмотря на усталость, за ночь успевал отдохнуть так, что утром вновь чувствовал в себе прилив сил. Видимо сказывались тишина и спокойствие, чистейший воздух, общая атмосфера доброжелательности. Да и кормили здорово, питательно и вкусно, при такой кормежке трудно не стать богатырем.

В кузницу вошли через большие ворота с изображением солнышка на каждой стороне, издалека напоминающего подсолнух. Помещение властно застилал густой дым, благодаря лучикам света, пробивающимся сквозь щели в крыше и в стенах, можно было здесь что-то рассмотреть после яркого солнечного света. Пол в кузнице был земляным, Корабельников разглядел на нем разбросанные куски железа, старые подковы, кувалды и много всяких непонятных приспособлений. В правом углу высилось сооружение из металла и кирпича. Внутри горел костер, освещая угол ярким пламенем и наполняя все вокруг едким дымом. Центр застолбила громадная наковальня, водруженная на большущий покосившийся пень, вся побитая молотками и зубилами. На пеньке меньших размеров, расположенном у стены, были прикреплены кузнечные тиски, возле мутного окошка на скамейке сидели два коренастых мужика. Действо, происходящее в кузнице, напоминало магический обряд, в котором главными действующими лицами был огонь и пылающее раскаленное железо. Вид кузницы и работа кузнецов произвели на него яркое впечатление, с этих пор он стал бывать там часто.

- Вот ученика тебе привел, покажи ему, что и как, - представили Корабельникова мастеру.

- Добро. Вижу, что сила в руках есть, все получится, - густым басом отозвался кузнец.

Владислав успел заметить, что чуть ли не в каждом доме имелась печь, многие люди сами могли выплавлять бронзу. Каждый мог отлить для себя что-то полезное в хозяйстве, при желании создать украшение. Но когда Корабельников поинтересовался, как здорово, что они могут сами себе печатать монеты, сколько захотят, на него посмотрели, как на сумасшедшего. Никому и в голову не приходило это делать. Этот урок он запомнил надолго.

В первые дни, которые он провел в кузнице, руки гудели от молота, да и лицо горело как после многочасового лежания на пляже. Зато потом научился таким премудростям кузнечного дела, что изделия, выкованные им, нравилось не только самому. Оружие и украшения, предметы быта - фантазия у него разыгралась не на шутку. Откуда только приходили в голову все эти формы, идеи. Люди рассматривали с большим интересом, заказывали, охотно покупали. О нем пошла слава - Владислав-кузнец - чудотворник-молодец. В городе Корабельникова узнавали, останавливали, просили сделать что-то красивое. Мешочки с тубинами складывались на полочке, тратить некогда, да и не на что. Еда и одежда есть, развлечений здесь никаких нет.

В один из дней пригласили к городскому воеводе. Это была выборная должность. Встретили радушно, пригласили к столу.

- Все, настал час сменить занятие. Кузнечному делу ты хорошо научился, больше на это ремесло времени нет, пора браться за другие дела.

Корабельников жалел, что пришлось оставить кузницу. Это занятие ему пришлось по душе. Такие красивые изделия получались, что на рынок ходили как на выставку, да и кузнец не хотел с ним расставаться, подружились они. Вместе здорово справлялись с работой. Больше всего запомнился меч, который он сделал, чтобы подарить своему учителю.

Тот взамен подарил амулет, который Владислав повесил на шею. Амулет достался кузнецу от прадеда.

Хотелось научиться большему, освоить ремесло глубже, дальше возникло желание заняться ювелирными украшениями, но ему доходчиво объяснили, что не стоит увлекаться изысками. Надо охватить все и понемногу, иначе он рискует многое упустить.

Научился он также ловить рыбу, ходили на реку, выходили в море. Владиславу никогда прежде не доводилось ориентироваться на воде, зато многим премудростям научили знатоки корабельных дел.

Лошади здесь были особенно красивыми, казалось, они чувствовали, что людям нравятся их внешность - роскошная грива, окрас, держались они с чувством собственного достоинства. Ему понравилось коневодство, которому учили основательно. Дух захватывало от верховой езды, раньше и мечтать не мог о таком, все некогда было, да и нужды как-то не возникало. Здесь же научился подковывать лошадей, запрягать, подружился с ними. Хорошие животные, добрые.

Питание, как показалось, здесь наука особая. Поначалу удивляло, что они не ели мясо парнокопытных животных. Казалось бы, так много затрачивают энергии, но при этом совсем не выглядят изможденными, напротив, это здоровые цветущие люди. Энергичные, активные и жизнерадостные. Они не выращивали коров, никакого скота Корабельников здесь не увидел, люди занимались охотой, земледелием и пчеловодством. В пищу употребляли птицу, которую могли подстрелить на охоте, рыбу. Большей частью сырые продукты позволяли им сохранить крепкое здоровье. Ели фрукты и овощи, мед, семечки и орехи. При этом они умели так приготовить еду, что оторваться невозможно. Чему-чему, а изобретательности и находчивости им не занимать, могли сделать просто и со вкусом.

Здесь он убедился в том, что какова пища, таков ум, каков ум, таковы и желания, каковы желания, таковы и действия, каковы действия, такова и судьба.

Корабельников чувствовал себя уверенно, все, что задумано, получалось, при этом неплохо. Вскоре так вписался в жизнь, что иначе себя и не мыслил, будто здесь родился, вырос. Не на шутку занялся ремеслами, это оказалось так увлекательно и интересно.

Старый дом, издалека больше напоминающий курятник, находился на севере города. Похоже, в нем давно никто не жил. Корабельников открыл дверь, скрипнула она протяжно. Вошел, осмотрелся. Сквозь небольшое окно падал яркий поток света, рисующий на столе выразительный натюрморт. На гладко выстроганных досках, покрытых слоем пыли, лежал забавный механизм, рядом подсвечник со свечой, толстая, книга, судя по внешнему виду древняя - лет сто, не меньше. На краю стола разбросаны мелкие предметы. Винты, шестеренки...

Чувствовалось, что сюда давно никто не заходил, воздух немного затхлый, углы затянуты паутиной.

Стоящий сзади служитель храма Доброй Воли произнес:

- Вот эта штука досталась нам от отца Даниила. Он как-то ходил в далекие края и принес этот механизм. Пользовался им он один, что-то вычислял. Но сейчас его уже нет, а тайну механизма знал лишь он один. Глянь, если получится, вдруг починишь.

- Хорошо. Попробую, - кивнул Владислав.

- Послушай, что я скажу.

- Да, я готов выслушать.

- Эта штука была для него довольно ценной вещью, я догадываюсь, для чего это нужно.

Владислав посмотрел с интересом:

- Любопытно.

- Да. Отец Даниил после похода все чаще вглядывался в небо и что-то там пытался разглядеть.

- Он любил звезды?

- Можно и так сказать, - собеседник бросил взгляд на Корабельникова, затем наклонился, полез под кровать, выдвинул старый, покрывшийся слоем пыли ящик с двумя металлическими ручками. Скорее даже сундучок темно-зеленого цвета, может со временем потемнел и выглядел темно-серым. Провел пальцем по пыльной крышке полукруглой формы, затем открыл крышку, убрал ткань. Владислав рассмотрел в середине ящика металлический прибор, заботливо упакованный, да так, что сразу и не разобрать, что к чему.

Последняя наука, после того, как он освоил практически все, что можно было узнать, находясь здесь - управление городом. Он почувствовал, что эта обязанность, несмотря на то, что в небольшом самобытном городке нет многого из того, что было в его обществе, далеко не такая простая, как может показаться на первый взгляд. О том, чтобы люди не просто держались на ногах, а жили счастливо и чтобы сохранить это состояние, когда надо принимать во внимание одновременно столько всего, в его времена мало кто задумывался. Забот и проблем здесь хватало с избытком, несмотря на кажущуюся простоту быта: никто из жителей города не должен оставаться безучастным к тому, что делается в городе, чувствовать себя забытым или обиженным, оставаться наедине со своими как большими, так и малыми проблемами. Люди обладали большим потенциалом, творческим зарядом, колоссальной энергией, все это не должно уходить внутрь, в никуда, нужно каждому найти правильное применение, творчески использовать, умножить энергию, дать возможность людям завтра выйти на новый уровень. Может понадобиться что-то согласовать, что-то скоординировать, собрать и организовать людей, если необходимо. Например, если возникала проблема - слишком много урожая, нужно было так распределить людей, чтобы и урожай не потерять и все вовремя обработать, при этом не забыть про остальные, не менее важные дела, расставить приоритеты. Дома здесь возводили быстро, собирали столько людей, чтобы они и не мешали друг другу и в то же время строили как можно быстрее, чтобы успеть сделать другие более важные дела.

После того, как Владислав все испытал на своей шкуре, постиг многие секреты ремесел и узнал, как живется людям, наука управления обществом далась ему легче.

Для себя он сделал вывод, который теперь никогда не забудет. Городом должен управлять не мусорщик и водопроводчик, а философ. Только так можно не только справиться с первоочередными, насущными, жизненно необходимыми задачами, но и ставить и решать более глобальные и существенные вопросы. Человеку нужно не только выжить, желательно правильно воспитать, дать ценные знания, научить использовать их на деле, сделать нечто большее - вдохнуть жизнь в окружающее пространство, сделать ее красивой, светлой, сияющей...

Здесь он задумался о многих вопросах, которые раньше ему и в голову не приходили.

Исчез страх, что в жизни что-то получится не так, как нужно. Теперь он уверен и знает, как добиться задуманного, как воплотить желанный образ в жизнь. Он научился различать в людях хорошее и плохое, видел светлые и темные стороны, находил рычаги воздействия, мог убедить, повести за собой...

Конечно, самое большое, что он узнал и во что твердо поверил это в возможности человека. Люди, которые понятия не имели об электричестве, паровой энергии, не говоря уже о машиностроении и электронике, такую красоту создавали, что диву давался поначалу. Теперь знал, что самое интересное в мире это возможность создавать, радость творчества несравнима ни с чем.