Имена любви

в феврале в белом боинге из фьюмичино

стонал желудок а мысли свистели мимо

торжествовала материя как учило

учение основоположников рима

то есть третьего рима три медведя в роще

в телекамеру а в пасти сестра их лыбедь

нам-то девки разносили харчи попроще

очень хотелось но блин не давали выпить

терпи овидий как суп изгнания редок

родина-смородина но внутри дрожало

в подлокотнике диво-радио для деток

про попугая tutto verde e l’occhio giallo

подпел им про попугая сиплым карузо

рылся в плохой но запрещенной гб книге

думал про себя что он это я как грустно

а кто был на самом деле теперь go figure

бывший я в воздухе где пели дети нато

вспомнил еще про крокодила в нильской пойме

il disait adieu à ses petits enfants но я-то

никаких детей за собой точно не помню

если и грешен вслепую в варшавском блоке

история прощает я возможно гений

автор да все вы помните писал о боге

и что жизнь состоит из сплошных совпадений

лети alitalia из никогда в завтра

аэропорт выстроен и стерильно вымыт

навстречу сразу огромный негр с гребнем в афро

здравствуй oh brave new world that has such people in it

забыть родину обезьянник даже тещу

прочь от этих совпадений в звездном пожаре

самолет не садится все трещит сквозь толщу

времени на соплях на единственной жабре