Император

Глава 42. Зови меня безумцем…

Впрочем, прежде чем мы перейдём обратно к великим свершениям Фридриха, стоит обратить внимание на события, что произошли в герцогстве за два прошедших месяца («Фридрих» стал «Фридрихом» 1 апреля 1341, а его диалог с Карлой о браке – 3 июня того же года). Для начала, стоит затронуть самое главное – изменения в экономике.

Как нетрудно догадаться, многочисленные махинации Фридриха на различных рынках не прошли незаметно.

В начале апреля 1341 года Вильгельм обладал 43 % всех земель в герцогстве, его ближайшие сподвижники – 22 %, а все остальные – 35 %. В конце апреля ситуация значительно изменилась. Вильгельм обладал 75 % земель, его ближайшие сподвижники – 20 %, а все остальные – 5 %.

Вы спросите у меня, откуда такой значительный прирост (аж в 35 %), а я вам отвечу – Фридрих. Хитрожопый юнец при помощи целого вороха финансовых махинаций заполучил контроль, либо попросту приобрёл, целых 40 % земель в герцогстве (в том числе и 5 % он получил в дар от своего деда).

Разумеется, он не стал держать их при себе, чтобы не нервировать лишний раз Вильгельма, а подарил их ему, приобретя от него взамен право доверительного управления имуществом, которое он же и подарил.

Все счастливы – Фридрих свободен от налогов. Да, ему, как управителю всех этих земель, оставалось лишь собирать оные от лица Вильгельма (не только на тех, что он подарил, а вообще на всех землях своего дедушки), чиня при этом, конечно же, незаконные поборы и вымогательства. На которые, очевидно, герцог либо закрывал глаза, либо о которых он вообще так и не узнал.

С другой стороны – был счастлив и Вильгельм. Почему? Ну, всё довольно просто – в ходе недавних операций Фридрих стал первым по величине землевладельцем в герцогстве. Мало того, он был крайне амбициозен и агрессивно расширял своё богатство и могущество.

Учитывая это, а также то, что Фридрих являлся легитимным и, что самое важное, совершеннолетним наследником бездетного и непопулярного Вильгельма, у того, не мудрено, появились вполне серьёзные опасения насчёт своего протеже (в связи с чем, частично, и связано быстрое похолодание отношений между ним и внуком).

Фридрих, понимая беспокойство своего далеко не молодого деда, для которого была крайне важна стабильность и отсутствие каких-либо угроз ей, быстро смекнул, что стоит пойти на компромисс, на который, очевидно, был согласен и сам Вильгельм. Своим подарком он продемонстрировал всем свой отказ от политической борьбы с герцогом за верховную власть в стране.

За это, как уже было упомянуто ранее, он получил ряд серьёзных преимуществ в экономической плоскости (разумеется, у Вильгельма, жившего в парадигме средневекового мироустройства, не было осознания, что экономика формирует политику, а не наоборот), от права собирать все подати на землях герцога от имени оного, до права распоряжаться всем подаренным им имуществом.

Впрочем, подобный компромисс долго не продлился – Вильгельм ушёл воевать с теми, кто остался недоволен подобным перераспределением сил, а Фридрих остался за главного.

Пользуясь своей новоприобретённой властью, он стал ещё агрессивнее вести свои дела (подливая масло в огонь сопротивления восставших, в связи с чем Вильгельм и был так долго занят подавлением выступлений оных).

Воспользовавшись удобным поводом, он отнял последние земли у всех, кто не был союзником герцога, либо и вовсе был не согласен с Вильгельмом и политикой его протеже (то есть, даже у тех, кто был нейтрален в отношении восставших, не желая оказаться на стороне проигравших).

Разумеется, тут же нашёлся целый взвод аристократов, решивших, что пора прекратить произвол и самоуправство Вильгельма (тогда все думали, что это происходит по велению герцога, ведь Фридриха самостоятельной политической фигурой не считали). Конечно же, сразу нашёлся взвод и тех, кто оказался немного умнее.

Недолго думая, они решили воспользоваться своими связями за границей, чтобы призвать к себе на помощь войска потенциальных интервентов, вместо того, чтобы тупо биться об стенку в заведомо проигрышной битве.

К несчастью, их происки оказались успешны. Пятая колонна сумела убедить папу Клемента IV в необходимости вмешательства, а там уже подтянулись и вездесущие враги Вильгельма, которые с радостью поддержали подобную инициативу.

Очень скоро события, происходившие при дворе папы Римского, вышли из под его непосредственного контроля, и теперь ему оставалось только смириться с предстоящим походом против Вильгельма (или, скорее, радоваться, так как и у него был зуб на Вильгельма из-за конфликта вокруг права инвеституры в Эйсене).

Вскоре разразившийся поход стал лишь очередным поводом для централизации страны под руководством Фридриха. Таким образом, к моменту битвы при Дерпте дела обстояли следующим образом:.

Вильгельм (хотя фактически всеми делами заведовал Фридрих) – 95 % земель в герцогстве. Союзники Фридриха – 5 %, а также право бесплатной аренды 1/4 территорий Фридриха. Все остальные – усердно употребляли внутрь нежный агрегат с именем из трёх букв вместе с солью.

Разумеется, Фридрих не замедлил воспользоваться подобной концентрацией земельных ресурсов для воплощения одной из главнейших реформ в жизнь.

Во-первых, он принял от лица Вильгельма законопроект, по которому все земли в стране объявлялись собственностью короны (в том числе и те 5 % его союзников, которым он в обмен предоставил равноценный объём более хороших земель уже в аренду).

Буквально на следующий же день им был принят закон «Об аренде государственной земли», в котором были чётко определены требования к потенциальным арендаторам, права и обязанности сторон, нормы, регулирующие земельный оборот в стране, а также многое другое.

Первым и самым очевидным следствием закона стало то, что теперь землю взять в аренду мог абсолютно любой человек, способный уплатить необходимый аванс, а впоследствии – платить ренту (в случае её систематической неуплаты договор аренды можно расторгнуть). Так как сама рента была довольно скромной и варьировалась от качества и размера земельного надела, то главным инструментом Фридриха по созданию латифундий стал необходимый для заключения договора аванс.

Сделав его достаточно высоким, Фридрих предопределил дальнейший характер аграрного сектора экономики, так как деньгами, необходимыми для заключения аренды, обладали только крупные игроки, стремившиеся к укрупнению своих хозяйств.

К началу июня все земли были распределены между наиболее эффективными и конкурентоспособными предпринимателями, в числе которых были как буржуа, главные заказчики введения свободного оборота земли, которых брезгливо называли нуворишами, так и наиболее доходчивые аристократы и дворяне.

Крупные хозяйства, скопировавшие методы и приёмы, которыми пользовался Фридрих при управлении своими поместьями (которые по праву были признаны лучшими и достойными подражания), оперативно ввели многие новые изобретения, созданные его работниками (от роттердамского плуга и севооборота до селекции и прогрессивных оросительных систем) за щедрые вознаграждения и льготы.

Пускай эффективность этих латифундий, лишь недавно образованных, была далеко не на пике, уже сейчас она значительно превысила прежние показатели маленьких крестьянских фермерств, закрепив первые шаги Фридриха в этом направлении.

Достигнутая в результате этого более высокая производительность труда, а также переориентация многих хозяйств на животноводство, породили целые толпы, абсолютно ненужных их старым арендодателям в новых условиях.

Разумеется, не найдя никакой альтернативы, они ринулись всем скопом в города, обеспечив бурный рост промышленности (о которой мы, кстати, скоро поговорим) огромной массой рабочих, готовых сутками вкалывать за сущие пфенниги на благо капитализма.

К слову, об индустриальном развитии. Рост торговли и промышленности, ранее замедлявшийся тысячами ограничений со стороны государственных монополий и гильдий, а также внутренних барьеров, был освобождён от всех ранее сковывавших его преград. Внутренние таможенные границы, обусловленные ранее имевшим место феодализмом, теперь были уничтожены.

Если быть точнее, то Фридрих, ранее сконцентрировавший всю землю в руках своего деда, фактически своими действиями сделал бессмысленным существование внутренних таможенных границ. Закон же, официально упразднивший подобную нелепость, лишь констатировал реальное положение дел.

Кроме того, все гильдии были упразднены, а вместо них были введены прямые аналоги современных организационно-правовых форм предприятий. Главным же нововведением стало учреждение акционерных обществ (в том числе с ограниченной ответственностью), а также создание биржи акций, на которой можно было свободно торговать акциями любой кампании.

Помимо неё, была организована товарная биржа, на которой можно было приобрести обязательства по поставке продукции, то бишь самые обыкновенные форварды, а также их разновидность – фьючерсы.

Для обеспечения удобства расчётов в условиях резко возросших объёмов торговли была также создана палата мер и весов, установившая единые и точные меры измерения всего подряд, от объёма до длины (кроме того, была введена десятичная система).

Были доведены до своего закономерного окончания финансовая, налоговая, банковская, административная и многие другие реформы (речь о которых пойдёт чуть позже). Всего за два месяца всё герцогство испытало просто мощнейшее давление прогрессивных (даже слишком) идей Фридриха.

Разумеется, подобные преобразования не могли не сказаться на экономике и, в особенности, торговле, которой не просто перестали чинить препятствия, но и процесс которой значительно упростили для большинства игроков. Конечно же, выиграло от этого и государство, так как произошла значительная централизация большинства торговых операций в рамках столицы, где и расположились все вышеупомянутые крайне увлекательные и полезные заведения. Ведь, как ни трудно догадаться, гораздо проще контролировать любой поток, когда он проходит в одном конкретном месте под твоим чутким присмотром.

Так, несмотря на незначительную рецессию в самом начале из-за структурных преобразований экономики, произошло бурное развитие промышленности и торговли. Очевидно, одним из главных бустеров стало взрывной рост оружейной промышленности, создавшей спрос, как и подобает любой индустрии по производству технологически сложной продукции, на целый спектр товаров, работ и услуг. Начиная с серы, угля и селитры, необходимой для изготовления пороха, и заканчивая машинами, строительными материалами и даже кораблями, так как крупные месторождения селитры ещё не успели начать разработать, и её приходилось ввозить из Сицилии.

На фоне этого, собственно говоря, и была проведена банковская, а также финансовая реформа.

Во-первых, банки. Да, они уже существовали (одни из первых в Европе, если не считать итальянские), но именно на фоне массового роста акционерных обществ и экономики в целом они стали настоящими акулами бизнеса.

Так как сумма аванса, да и стоимость создания своего предприятия, была подъёмной только для самых крупных игроков на рынке, то остальные, здраво рассудив, воспользовались дарованной им Фридрихом возможностью, и начали массово организовывать вышеупомянутые общества, но так как сумма была довольно серьёзной даже для подобных объединений, они стали массово брать кредиты. Благо, что они были очень дешёвыми (рассрочка, низкие проценты, установленные по инициативе Фридриха, а также другие льготы, сделали своё дело).

Неприятным последствием политики раздачи массовых займов, впрочем, стало то, что они быстро и серьёзно разогнали инфляцию, в результате чего и пришлось проводить банковскую и финансовую реформу.

Во-первых, был создан первый настоящий Центральный Банк, он же банк Эйсена. Именно он отныне заведовал денежно-кредитной политикой страны, в том числе и ключевой ставкой, по которой происходит кредитование частных банков.

Во-вторых, была создана сеть расчётно-кассовых центров, на которую была возложена функция по контролю объёмов наличности у банков (банкам же всучили обязанность по контролю объёмов наличности у предприятий). Кроме того, именно через них теперь проходили все расчёты между банками и их филиалами.

В-третьих, была создана процедура обязательного лицензирования, которая отсеяла ненадёжные банки, а для остальных создала планку качества, которой они обязаны были соответствовать.

В-четвёртых, банки обязали иметь обязательный резерв (размер которого зависит от нормы обязательных резервов), благодаря чему размер банковского мультипликатора стал напрямую зависеть от политики ЦБ.

В-пятых, был создан единый монетный двор в Ульфхайме, который был напрямую подчинён Центральному Банку Эйсена и печатал новые деньги по его первому требованию.

В-шестых, на основе старой типографии (созданной ещё при Вильгельме для печати законов) была создана первая печатная фабрика, начавшая выпуск государственных ассигнаций – банкнот.

Любая банкнота могла быть свободно обменена на монеты любого достоинства по заранее установленному курсу (вывоз золота из страны при этом стал тягчайшим преступлением, за которое предполагается тюремный срок до 25 лет, а при наличии отягчающих – смертная казнь).

Пускай, по началу, им особо не доверяли, но благодаря удобству обращения и свободной конвертации они быстро стали популярны (собственно, возможность конвертации была сделана исключительно для создания доверия к банкнотам).

Главным преимуществом ассигнаций было то, что их можно было обменять в любом банке, в любом уголке страны. Кроме того, выпуск ассигнаций решил сразу две проблемы. Для начала, он сделал содержание металлов стабильным, так как отпала необходимость в порче монет.

К тому же, был решён кризис нехватки драгоценных металлов (хроническая проблема любой средневековой экономики, доставляющая ей много бед и страданий), так как большая часть как мелких, так и крупных операций стала происходить при помощи банкнот, а не металлических денег (несмотря на свободную конвертацию, да-да).

Не сложно догадаться, что в связи с падением спроса на золото и серебро произошло закономерное выравнивание. Даже более, резкое падение спроса на металлические деньги было столь значительным, что стало возможным их накопление в резервах.

Разумеется, Фридрих тут же подоспел со своим очередным законом, по которому большая часть добытого золота и серебра отправлялась на переплавку в монетный двор, и уже оттуда, с цехов монетного двора, готовые слитки золота и серебра поступали в тщательно охраняемый резерв.

В-седьмых, было создано первое единое и упорядоченное, не противоречивое банковское законодательство в принципе. Банковское право, созданное в рамках банковской реформы, стало отраслью гражданского права, которое было создано немногим ранее в рамках земельной реформы. Стоит отметить, что, в конце концов, через два месяца (уже в августе) выйдет полный сборник законов герцогства Эйсен в 10 томах (пускай непосредственно к банковской реформе это уже и не относится).

Наконец, была введена новая десятичная система монет, заменившая старую, вильгельмовскую. По новой системе теперь существовала только марка, которая была представлена монетами 4 разных достоинств.

Итак, «золотая» монета с номиналом в 5 марок, «серебряная» монета номиналом в 2 марок, а также медная монета с номиналом в 1 марку. Наконец, была создана мелкая железная монета с номиналом в 0,1 марки (аналог наших 10 копеек).

Вес и содержание драгоценных металлов в каждой монете были определены таким образом, чтобы номинальная стоимость каждой была немного больше их фактической. То есть, номинал монет оказался немногим больше их стоимости в качестве драгоценного металла (правда, в отношении железной монеты этот вопрос вообще не стоял, так как железо – не драгоценный металл, да и банкноты на железные монеты обменять нельзя).

Благодаря этому была решена частая проблема любой качественной и дорогой валюты – очень часто их стоимость в качестве переплавленного слитка была выше, чем их стоимость в качестве непосредственно монеты, из-за чего монет постоянно не хватало, так как их постоянно переплавляли. Монеты Фридриха же этой проблемы были лишены в принципе – их было банально невыгодно переплавлять, да и очень трудно из-за сложности сплава.

Кроме того, из-за присутствия специальных добавок можно было легко распознать слиток из переплавленных монет (продать банку слиток из драгоценного металла по закону мог любой гражданин, даже иностранный).

Разумеется, подобные финты с монетами, такие как их самовольная переплавка, были под строжайшим запретом и карались лишением свободы на срок до 25 лет, а при наличии сопутствующих нарушений (или в случае рецидива) – смертной казнью (к сожалению, Фридриху приходилось действовать при помощи драконовских мер).

Кстати, фальшивомонетчество было самым тяжким преступлением после убийства и государственной измены – смертная казнь в любом случае и конфискация всего имущества при наличии отягчающих обстоятельств и сопутствующих преступлений.

Итак, мы закончили описывать лишь банковскую и финансовую реформы. Да-да, только их. Чтобы вы понимали, они вообще-то гораздо больше по своим масштабам, так как упомянутые 8 пунктов – умышленное обобщение.

Кроме того, было опущено большинство не сильно важных моментов (к примеру, вообще не была затронута организация кассово-расчётных центров и полный список их полномочий).

Дабы осуществить эту реформу в полной мере (и это при том, что Фридрих постепенно готовил её с самого своего прибытия в Вартбург), ему буквально пришлось уделять практически всё своё время работе («отдых» в постельке с Карлой – своеобразный отпуск).

Впрочем, столь серьёзные усилия не прошли даром – герцогство Эйсен в кратчайшие сроки (пускай пока что это и не сильно заметно, так как этот процесс только начал набирать обороты) оторвалось на столетия по своему развитию от всего мира. В законодательной, технологической, административной, военной, да в любой сфере, какую ни возьми.

В то же время, все вышеупомянутые преобразования обеспечили стабильную финансовую базу для дальнейших преобразований…

p. s. Теперь ЭТО официально самая душная глава. Полагаю, большинство читателей вполне справедливо обвинит автора (меня) в безумии за излишне подробное описание реформ. Что ещё за "кассово-расчётный центр", "мультипликатор", "ключевая ставка" и "норма обязательных резервов", верно? Видно же, что совсем поехал кукушкой!