Инженер

Глава 1: Всего один корабль

Настойчиво звонил зуммер. Ну кто в такую рань может меня доставать? Я встал, не торопясь дошёл до на дверного видеофона и поинтересовался "кто?".

— Подполковник Ножнов ваше величество, срочный доклад разрешите войти?

— Степень срочности?

— Затрудняюсь ответить сэр, мы обнаружили космический корабль пришельцев, предполагаемое время подлёта минимум двое суток, расстояние до земли 58 а. е., намерения не известны.

Так, значит пришельцы всё же пожаловали к нам, высшей срочности не было, по крайней мере в ближайшие 15 минут я мог спокойно одеться умыться и только потом уже бежать поднимать по тревоге всё своё не малое государство. Кстати сейчас было 2 часа ночи 4-го января.

— Подполковник Ножнов, отправляйтесь будить фельдмаршала Кнессову, и побыстрей, сообщите это мой приказ. Доложите ей обстановку, мобилизацией командую я, ей явится в центр управления империей в Москве-2.

— Есть.

Центром управления империей, был гигантский бункер связи на глубине 600 метров под Москвой-2. В настоящий момент я находился всего в 300 метрах от него, в своей квартирке, укреплённой на случай всех мыслимых и не мыслимых катаклизмов, вплоть до бомбардировки водородными бомбами. Насколько я знаю, Виктория Кнессова со своим новым мужем Эфом, предпочитала ночевать в мини дворце в 100 км от Москвы 2. Там был свежий воздух, более менее приемлемая экология и комплекс подкупольных оранжерей, всё же сейчас была зима, а новобрачным хотелось лета.

Уже через 12 минут я вбежал в центр управления, сейчас здесь находилось ещё трое моих обычных помощников.

— В настоящий момент мы не имеем возможности наблюдать объект, но исходя из сообщения разведывательного спутника Евросоюза, корабль движется с торможением 20 g. На момент обнаружения двигался к земле со скоростью 47 тыс км в секунду. Реальная масса объекта всего 550 тонн, на окраине солнечной системы он разделился, отбросив фрагмент, предположительно имевший функцию ступени.

Я быстренько просмотрел сведения, да действительно ступень. Что бы это могло значить? Походу это какой-то сверх скоростной двухступенчатый корабль. С момента контакта прошло 14 месяцев, значит, путь назад у разведчика занял примерно год, допустим этот корабль сверхскоростной и долетел к нам месяца за два, значит жди много гостей примерно через год, а это скорее всего катер. Цель такого катера? Ну уж точно не разведка, больно большой, для оккупации больно маленький, для разгрома флота тоже. Вывод? Думай. Лишь один вариант: нанесение удара по земле, посредством оружия массового поражения. А какое у пришельцев может быть оружие? Если учесть, что даже у нас 20–30 килограммовая бомба, сделанная на базе антиматерии, могла бы уничтожить планету, то самое, что ни на есть тотальное.

— Отдаю приказ, приступить к выполнению немедленно: "В течении 12 часов привести в полную боеготовность все силы флота, перевести все Е-1-3 в режим автономного функционирования, вывести на геосинхронную орбиту земли, провести дозаправку, доставить на борт по 50 грамм антиматерии. Вооружить все 22 челнока транспортных челнока комплексами 20 мм подвесных электромагнитных орудий, начиная с 22–00 4-го января заступить на орбитальное дежурство. Привести все системы ПВО земли и Луны в полную боеготовность, оснастить все А-1 навесными комплексами электромагнитных пушек и вывести на боевое дежурство в стратосфере над неприкрытыми нашей ПВО районами планеты. Согласовать их вывод с правительствами иных государств, также рассредоточить полевые средства ПКО в районах восточного и южного полушарий, согласовать с НАТО, территория Российской империи и так достаточно хорошо защищена средствами ПКО. Передать всем остальным государствам планеты мои рекомендации по приведению сил космической обороны в полную боеготовность. В течении последующих 6 часов перевести всё население на военное положение (иными словами это значило, отправить всех поглубже в бомбоубежища), до момента локализации угрозы. В случае выхода на линию огня, атаковать противника немедленно, не дожидаясь приказов сверху". На этом всё, приступить немедленно.

Впервые с момента Иркиной смерти я проснулся, пора было действовать. Логика проста, я гений по этому прав, Ирка чувственная дура, она не права, раз пришельцы есть я прав, никаких сомнений, я не ошибся, ни в чём не виноват, есть смысл жить дальше. Когда в 4 утра в командный центр прибыла Вика, её ждал сюрприз. Если всю предыдущую неделю она в одиночку управляла государством, то в настоящий момент этим занимался я. Все приказы были розданы, челноки оснащались электромагнитными орудиями, эсминцы вылетали на боевые позиции.

— Вот полюбуйся, прилетели таки засранцы, твой отец с военными были совершенно правы, военный катер, на запросы не отвечает, несётся к земле.

— И пусть мы то его встретим.

— Не так уж и просто его встретить.

— Ну он же всего один, чего ты боишься, мы плюс США целый флот.

— Знаешь Вик, я боюсь наш флот то как раз уцелеет, а вот с землёй хуже.

— Что ты имеешь ввиду?

— Скорее всего этот катер бомбардировщик, он выстрелит ракетами с не мерянного расстояния и будет таков, а ракеты такие, что хрен перехватишь.

— Не волнуйся Сергей всё нормально будет.

Мне тоже хотелось бы верить, но я боялся. Даже начал метаться, лететь ли мне на Луну, остаться здесь, или лучше просто в космос по дальше. Почему то Ирка и все остальные считали, что бомбоубежище это надёжно, бояться надо тем кто наверху, но я как никто другой понимал, что от одной ракеты с 10–12 кг антиматерии на земле спасенья просто нет, и быть не может.

В 12–00 пятого января наши телескопы наконец засекли корабль противника, до него ещё оставалось примерно 5 а. е. Он заходил со стороны юпитера, и не был видим, ни для радаров, ни для гравидетекторов. Судя по всему корабль пришельцев считал себя не видимым, и не обнаруженным, по крайней мере он предпринял манёвр, который по идее должен продемонстрировать нам, что он прилетел изнутри рукава нашей галактики, а не из центра. Он воспользовался сильным гравитационным полем юпитера и пролетев на огромной скорости вблизи гиганта, направился непосредственно к земле. Все эти манёвры отсрочивали его прилёт ещё минимум на сутки, тем более, что к настоящему моменту его скорость упала всего до 2 тыс километров в секунду.

В 13–00 того же дня президент США зачитал обращение ко всему западному миру: "Внимание, 3 января в 21 час по Гринвичу, на границе нашей системы был обнаружен космический корабль пришельцев. Цель корабля — земля. Правительство США совместно с Русскими силами готовится отразить предполагаемую агрессию… предположительное время атаки… всем гражданам явиться в надлежащие им убежища…". Это обращение вызвало на западе сильнейшие беспорядки, и настоящий бум журналистики. На телевизионных каналах замелькали репортажи об опальной России. Ещё вчера по каналам ВВС показывали репортажи о голодающих русских, и полной разрухе царившей в непокорной взбунтовавшейся России, как всегда не платившей по своим долгам. И вдруг стали выходить репортажи о русских эсминцах: "Русский космический флот", "много ли у русских городов на Марсе?", "так кто победил в холодной войне?". Поворот был координальным, неудивительно, а вдруг мы заключим сепаратный договор с пришельцами, или ещё что-нибудь такое выкинем? Россию надо было задобрить, простить ей все её ошибки, все попытки защитить себя, она же стала такой сильной. Надо было срочно подготовить общественное мнение и позаниматься прочей ерундой, наладить сотрудничество… Только одного всё ещё не поняли умные западные олигархи и политики, не поняли блатные и крутые, международная мафия и пресса. Пришельцам на всех наплевать, не будет многомесячных переговоров, разбора влияний и прав человека, и не важно им патриот ты или слишком умный, они просто нанесут удар и всё.

В час ночи, седьмого января корабль находившийся в трёх миллионах километров от земли прекратил торможение и выключив гравикомпенсаторы, а вместе с ними судя по всему и всю свою аппаратуру в режиме полного радиомолчания летел к земле со скоростью 500 км\сек. Такими темпами он должен был достичь нас примерно через полтора часа. Удивительное дело, он был вообще не видим для радаров, вероятно это был своего рода стелс бомбардировщик, но при этом вёл себя так, как будто сам ориентировался исключительно по радиоволнам.

Когда до корабля пришельца именуемого нами НЛО-2 оставалось чуть более миллиона шести ста тысяч километров, ему навстречу стартовали наши челноки и эсминцы. Стоило нашим кораблям начать движение в его направлении, скорость НЛО резко возросла, и он маневрируя из стороны в сторону с ускорением до 38 g стал приближаться к земле. Судя по траектории его движения, он старался избегать закономерностей в маневрировании, и вёл себя так, как будто летящий к нему снаряд должен лететь минимум несколько секунд, но маневрировать начал довольно рано, значит боялся залпов с около световой скоростью. Ни мы ни он не знали возможностей оппонента, поэтому в наших действиях с обеих сторон наблюдалась некоторая трусость. В отличии от наших эсминцев, флот американцев остался на месте, насколько я знал из доктрины обороны земли США, которую мне прислали сразу после обнаружения НЛО-2. Их корабли должны были вести боевые действия по обороне приземелья и только, то есть контролировать пространство в радиусе 140–160 тыс км от земли. А наши корабли разогнавшись почти до предельной скорости возвращения, в 15 км\сек огромным треугольником шли на встречу. Эсминцы открыли огонь с расстояния 500 тыс км, стреляли не в цель а огромным матричным экраном из снарядов. По идее противник не мог учесть траекторию полёта каждого снаряда, и какой-нибудь совершенно случайно мог в него попасть. Но после первого же залпа НЛО повело себя неожиданно нагло. Похоже, его радары достаточно точно определили скорость полёта снарядов, а следовательно и возможности нашей техники, и пришелец резко ускорился двигаясь по направлению к земле, потом просто облетел вольфрамовый рой залпа и продолжал быстро сближаться с землёй. Я приказал до поры до времени зря не стрелять, видно попасть в него ближе чем с 20–50 тыс км из наших орудий можно было и не пытаться. Напомню, что максимальная скорость снарядов самых мощных орудий эсминцев составляла всего 5000 км\сек, а значит расстояние в 20 тыс км, снаряд будет лететь минимум 4 секунды, вполне достаточно, чтобы увернуться.

На расстоянии примерно 100 тыс км, от наших эсминцев, спустя почти час манёвров, пришелец неожиданно на 3 секунды завис неподвижно. Спустя примерно пол секунды, на бронеплитах наших эсминцев расцвело несколько взрывов, кроме того в направлении противоположном пришельцу, на много километров от наших эсминцев выросли длиннющие хвосты, состоящие из азота, кислорода и мелких фрагментов конструкции наших кораблей. Радиосвязь с Е-1-3 как выключили. Вероятнее всего их обстреляли огромным количеством мелкокалиберных снарядов из электромагнитных орудий поразительной скорострельности, а взрывы были, от небольшого количества фугасных боеприпасов. Особенность формы шлейфа почти не имевшего пустот, при значительном количестве материи корабля, указывала на большое, по крайней мере более ста, попаданий бронебойных снарядов. Сам факт того, что корабли не взорвались, а продолжали движение в прежнем направлении, с прежней скоростью, только теперь в форме груды металлолома, указывал на то, что 380миллиметровая броня защищавшая антиматерию выдержала попадания. В этот момент я даже заулыбался, если бы не мой статус императора меня бы наверно обозвали кретином. Мы же только что потеряли всю элиту нашего флота, а для многих землян это были не простые пробные болванки, как для меня, это была гордость и слава планеты, ну по крайней мере в последние дни.

— Сергей, что случилось?

— Вик, у них такие же электромагнитные пушки, как и у нас и почти та же тактика, только они обогнали нас по своему уровню лет на много, их возможности далеко не безграничны.

— Обрадовал.

— Нет, у них ещё боеприпасы кончились, судя по всему остались только бомбы.

Теперь в направлении НЛО вылетели наши челноки, кстати запас лёта у них был побольше, чем у эсминцев, но в начале я надеялся, что возможно тяжёлые корабли смогут как то повредить корабль пришельцев и тогда челноки догонят и добьют. Но Е-1-3 смогли лишь потратить на себя вражеские боеприпасы, в принципе лучше, чем вообще ничего. Теперь уже когда противник приблизился к земле на 100 тыс км по нему вели огонь все кто только мог, но время подлёта снарядов и ракет измерялось если не минутами, то десятками секунд, вражеский катер снова начал маневрировать. На конец на расстоянии в 70 тыс километров от земли, в наиближайшей точке его движения по касательной, катер противника снизил темпы ускорения до 10 g и из его утробы к земле понеслись ракеты. Секунд за 20 эта адская машина выпустила по земле 54 ракеты, но тут наконец его подвело маленькое ускорение уклонения, сразу несколько мелкокалиберных снарядов, скорее всего с пушек челноков навылет пробили корабль противника. Что касается лазерно-ракетного огня запада, то он был вообще без результативен, так как ракеты за НЛО просто не поспевали, а сфокусировать лазер с расстояния в 30–40 тыс км в одну точку, на время достаточное для прожигания хотя бы минимальной толщины брони почти не возможно. Ну какой урон может нанести даже самый мощный лазер, один раз попав по кораблю плашмя, действуя на каждую точку попадания не дольше 0.0001 секунды? В общем подбили пришельца мы, это точно. Но видно не совсем. Он не взорвался и не сбавил темп ускорения, а просто разогнался до 24 g и полетел в направлении наискорейшего удаления от земли. Из него вылилось немного кислорода и вещества охарактеризованного видео радаром Доплера, как чистые протоны, но дырки в корабле были залатаны секунд за 5.

Пора было переключатся на 54 ракеты, на второй секунде после запуска так и было сделано. Ракеты пришельца, в первые же две секунды старта, разогнались до 1200 км\сек и летели дальше по инерции, оставаясь при этом абсолютно не видимыми для радио радаров. Это значило, что они должны были преодолеть расстояние до земли все секунд за 50, хорошо хоть они не выполняли антизенитные манёвры, а то у нас совсем бы не было шансов сбить хотя бы одну. Но я ещё двое с лишнем суток назад, предсказал возможность ракетного удара по земле. За это время были разработаны программы перехвата сверхскоростных мишеней на встречных курсах. Нашим компьютерам потребовалось порядка 5 секунд на определение скоростей и траекторий всех 54 ракет, после чего все средства ПКО земли открыли массированный встречный огонь по ракетам. Естественно я имею ввиду наши средства ПКО, все остальные страны отчаянно пытались попасть в них из лазеров, но конечно ни у кого ничего не получалось. То есть сами попадания были, но сбивания ракет при этом не происходило. По ракетам стреляли просто все электромагнитные орудия юго-западного полушария, от тех, что стояли на альбатросах, патрулировавших стратосферу, до рассредоточенных по Австралийским пустыням лёгких самоходок.

Судя по количеству попаданий и скорости отсчёта времени, мы не успевали сбить даже половину. Я с ужасом уставился на часы компьютера, отсчитывающие время до попадания: 35, 34, 33, 32, 31, и количество сбитых ракет 2, 2, 3, 4, 4… К двадцатой секунде до попадания, было сбито лишь 11 ракет, оставалось ещё 43. Как неудачно пришёлся этот залп, прямо по Австралии. Не знаю случайно ли, или наоборот пришелец специально выбрал этот сектор из-за низкой активности радиосистем и плохого прикрытия района, но ракеты были выпущены в самый мало охраняемый район земли, на всё это полушарие имелось всего 400–500 в разный моменты времени, стволов довольно примитивных лёгких орудий ПКО, с малой точностью наведения и скоростью полёта снарядов. Естественно, орбитальная группировка, имевшая орудия со скоростью полёта снарядов не более 1000 км\сек, никак не могла сбить эти несчастные ракеты, стреляя сбоку или вдогонку. Нас могло спасти только чудо. Но спасла математика и теория вероятности, когда до земли оставалось не более трёх тысяч километров и двух секунд количество попаданий резко возросло. Попасть в ярко светящуюся на солнце цель, со стабильной траекторией, с трёх тысяч километров куда проще, чем с 50 или 60 тыс километров. Количество попаданий увеличилось на порядок, и всё же…

Глава 2: День после судного

Я увидел, как на поверхности земли расползаются 9 огромных огненных грибов. Это были не просто мощные взрывы, да ядерный грибок видно из космоса, как не большой шарик внутри атмосферы, но это было нечто. Весь атмосферный океан в местах взрыва вздыбился до небес, и гигантские атмосферные цунами стали кольцами расходиться во все стороны. Всё это происходило как то кошмарно медленно, как в нереальном сне, проходили целые секунды, но я понимал, что скорость атмосферной волны достигает десятков тысяч километров в час, что то подобное должно быть происходило и раньше, когда в землю врезались гигантские астероиды. В рентгеновском диапазоне, убиравшем атмосферные газы и мелкую пыль, можно наблюдать, как океан в местах попаданий образовывал гигантский кратер диаметром сто с лишним километров и глубиной до самого дна. Даже в самом глубоком месте тихого океана, в восемь километров, дно на время стало сушей. Во все стороны расходились невероятные цунами, орбитальные спутники наблюдения за литосферой, в местах попаданий, фиксировали разрушение тектонических плит и сами плиты словно прогибались вглубь земли, а в некоторых местах сквозь шторм и весь огненный ад, до самой стратосферы забили лавовые гейзеры. А вот две бомбы, угодившие в сушу, явно нанесли значительно меньший урон, толщина литосферы суши гораздо больше, и пробитий земной коры не наблюдалось, мощь воздушного цунами гораздо меньше водного, и не могла нанести такой урон, зато в атмосферу были выброшены миллиарды тонн песка, пыли и пепла, что также влекло неприятные последствия для всей планеты. Я посмотрел на датчик температур, "уу не плохо". На территории в сто километров в радиусе взрыва, температура в среднем возросла на 3000 тыс кельвин, в эпицентре она достигла 20 миллионов градусов, прям как солнышко. Мощность каждой упавшей бомбы составляла примерно 2100 мегатонн тротила, это раз в десять больше, чем у самых жутких термоядерных бомб когда-либо созданных человечеством.

Не успели мы отойти от мини шока, вызванного видом этого жуткого апокалипсиса, проходившего на другой стороне планеты, как в бункере началось настоящее землетрясение. До нас дошли последствия взрыва, все системы вырубились, я уже не знал, что происходит там, снаружи. А землетрясение всё не прекращалось, так продолжалось почти час, правда к концу часа сила толчков уменьшилась балов до четырёх. Судя по всему, тряска была вызвана сильнейшими колебаниями в самой мантии. Но впрочем, внутренности бункера ничуть не пострадали, землетрясение не могло нанести какой-либо ущерб сверхзащищённому бункеру, выполненному на манер космического корабля, где каждая деталь интерьера могла выдержать не шуточные перегрузки. Когда землетрясение стало стихать, я понял, что это везде.

Не было ни связи ни какой-либо информации о том, что происходило на поверхности. Шлюзы выходящие во внешние лаборатории под и рядом с бункером были опечатаны автоматикой. Температура на выходе из сектора бункера составляла плюс сто пятьдесят по цельсио, состав атмосферы — сплошные оксиды. Оборудование лабораторий очень плохо пережили землетрясение, за пределами командного бункера судя по всему отбушевал не хилый пожар.

— Вик я пойду гляну что там, — мне было интересно, а скафандры у нас были, как раз на случай пожара или какого-нибудь заражения воздуха.

— Ты что спятил? Если уж идти, то пошли Свежева или Андреева, тебе то куда, вдруг что случится?

— Ничего, во-первых я одену скафандр, во-вторых датчики показывают, что прилегающая к шлюзам один и два территория в полном порядке, правда дышать нечем, но на то и скафандр.

— Раз так, то я с тобой, тоже выйду, подышу свежим воздухом.

Она сказала это с вызовом, явно надеясь, что я откажусь. Видно она почему-то боялась покидать бункер, но я же понимал, что там безопасно. А Викина почти материнская забота мне совсем ни к чему, хотя наверно это обыкновенный женский приём, чтобы иметь побольше власти надо мной, иногда же надо было останавливать или отговаривать меня.

— Идём.

Минуты через две Вика тоже натянула на себя лёгкий скафандр. Она сделала это быстро и грациозно, словно по-кошачьи, не каждый спецназовец мог бы с ней в этом посоревноваться. Я невольно залюбовался ей, да в мою сумасшедшую космическую "Эру" моим советникам приходилось работать буквально где угодно, Вика даже на Марс успела слетать. "Какую же девушку у меня Эф увёл".

Мы прошли метров пятнадцать, дальше пол коридора был чем то прожжён, посредине не было пролёта длинной метров десять, правда падать было не слишком долго, от силы пол метра. Я лихо спрыгнул, прямо на высоковольтные провода, наверно они как раз и сгорели. Прошёлся до развилки попытался пролезть к лифтам, но четвёртый лифт был завален, и когда я подорвал из аннигилятора створки, коридор передо мной немедленно завалило каким-то полу песчаным грунтом.

— Мдаа… Тут нам не выйти.

— Наверно нигде не выйти, сам подумай если перебило все шестнадцать основных кабелей связи, а у них ведь защита… А ещё эти землетрясения не окончились, мы тут бродим, а вдруг на нас что нибудь обвалится.

— Фельдмаршал Кнессова отставить поведение не достойное второго лица в государстве, что при семи баллах не обвалилось, при двух уж точно не обвалится.

— Хочется верить.

Я побродил по комплексу ещё часика два, ходить приходилось медленно, то залезая на завалы из остатков оборудования, то наоборот слезая в вырытые землетрясением ямы. Мне на голову раз пять сыпалась какая-то хрень, Вика трусила но упорно продолжала за мной ползать. Похоже она считала, что со мной обязательно должно что-нибудь случится, вот тогда она окажется рядом, и навешает мне за всё это по полной. Но ничего интересного мои исследования не принесли, даже наоборот. Во-первых я нашёл два десятка обгоревших трупов своих бывших подчинённых, также был установлен факт, что весь сектор уцелел, но все более слабо защищённые, подходящие к нему коридоры и пути ко ммуникаций перебиты. В корпусе что-то взорвалось и не один раз, возможно сдетанировал какой-нибудь блок антиматерии, начался пожар рвануло остальное. Возможен и другой вариант сначала пожар, потом блок, потом опять ещё более сильный пожар. Короче все внутренности корпуса были основательно поджарены, и стоит упомянуть, что за время наших лазаний температура упала аж на пятьдесят градусов, и теперь составляла всего плюс сотню. Кроме географии нашего мирка удалось ещё разведать, что ни одного из 44 сотрудников, находившихся в лаборатории скафандр не спас. Всего удалось найти два полу оплавленных скафандра, натянутых на нечто, раньше бывшее человеком, кроме того я обнаружил пару кучек, которые по форме могли отдалённо напоминать трупы. Оставаться тут дальше не имело смысла, мы вернулись.

— Сергей, Вика вы живы, да где же вы так долго пропадали, — полковник Вееров всем своим существом изображал искреннюю радость.

А вот Вика внезапно осела и заревела, повторяя имя Эша.

— Вик, да хватит мокроту разводить, твой Эш сейчас сидит в бункере, и в ус не дует.

— Ты посмотри, что в первом секторе творится? Что сейчас в мире происходит?

И она как ни в чём не бывало продолжила реветь. Наверно, женщинам требуется иногда пореветь, а когда у них всё идёт на пере косяк им обязательно надо, чтобы кто-нибудь большой и сильный заступился. Короче чёрт с ней, пора подумать о делах, сделать выводы решить, что делать когда нас найдут, многие вещи мне и так уже стали ясны, ещё за время прогулки.

Первый бой они выиграли, да мы отбили сколько то ракет, да попали пару раз в их корабль, но свою задачу их бомбардировщик выполнил, планета уничтожена, причём целиком. Мы находимся на очень надёжной и большой материковой платформе, значит если у нас землетрясение 7 баллов, то в других государствах 8-12. Все постройки на земле уничтожены, вся промышленность тоже, наверняка сейчас везде одни руины. Про зоны куда ударили цунами или воздушные волны бомб и вовсе можно забыть, там никакие бомбоубежища уцелеть не могли. Я прикинул примерную силу толчков в двухстах километрах от взрыва, баллов 15, тоже ничто не могло уцелеть, даже наш командный бункер и то спёкся бы. Ну допустим сейчас на земле ещё живо миллиарда два, может и меньше, но в сельских глубинках должны были уцелеть люди, кто то может быть просто на улице был, каким-нибудь арабам или неграм, в их глиняных домиках вообще бояться нечего, даже если рухнет, не раздавит. Что их всех ждало? А то же самое, что и динозавров, сейчас в небе земли столько пыли, сколько ни от одного астероида ещё не было, скоро должно стать очень холодно, скорее всего даже на экваторе в ближайшие пару месяцев не будет ни света, ни тепла, возможно минус сто, может минус сто пятьдесят, вот, что нас ждёт. Все, все, умрут, выживут только 18.9 миллионов русских в наших спец убежищах, из которых 3.4 миллиона это дети до года, может быть ещё верховное командование США и какой-нибудь Франции, если их защитные комплексы уцелели. По моим оценкам вне земли сейчас находится около 60 тыс человек, из них где-то 56 тыс на Луне и ещё тысячи четыре в качестве экипажей орбитальной группировки. Безрадостная перспектива, сердце грело лишь одно, на Луне вполне хватит места всем выжившим, современные Лунные комплексы могли бы обеспечить вполне пристойными удобствами миллионов 200 человек, только надо было бы решить продовольственный вопрос.

Но больше всего меня волновала гибель нашей индустрии, 97 % ВВП приходилось на землю, 1 % на околоземную станцию, и ещё 2 % на Лунные базы, куда последние 2 месяца интенсивно кочевала наша промышленность, кстати, могло быть и значительно хуже. Прилети это чёртово корыто на два месяца раньше, и промышленности у нас бы вообще никакой не осталось.

Прошли уже сутки, но от спасателей не было и весточки, такое ощущение как будто про нас вообще забыли. Я продолжал работать, у меня не было точных данных о том, что уцелело, но я знали предполагал, что могло уцелеть. В бункере хранилась полная база данных о всей индустрии моей империи, о том где и какие были постройки, что было на Луне, что на земле. Со второго дня нашего заточения весь персонал усиленно работал, нас было шестнадцать, расчёты были примерны, но я надеялся, что они довольно точны. Ну например, если было известно, что предприятие обычное, защита простой алюминиевый купол от дождя и непогоды, его сразу записывали в уничтоженное, а вот если это была сверх защищённая глубинная лаборатория, то она обязана была уцелеть. Все военные постройки должны иметь полную защиту от вибраций до 5 баллов, гражданские бомбоубежища и системы их снабжения от 7. Это значило, что скорее всего большая часть земной промышленности всё же разрушена, как и все города, космодромы и электростанции, а население должно было уцелеть. Так же считалось, что Лунная промышленность целиком уцелела, но что плохо на Луне не было ни центров производства Р-19, ни космических верфей, ничего тяжёлого. Даже атомные электростанции в строй ещё не вступили, Луна могла производить лишь простейшие вещи, лампочки, наддверные компьютеры, мониторы, ручки, посуду…

Дела были плохи, эвакуировать население с земли было нечем. Два пассажирских челнока на 400 человек каждый навряд ли бы справились. Оставлять людей на земле нельзя, скоро всё должно было стать совсем худо, продовольствия то в бомбоубежищах было мало, места и чистой воды для поддержания гигиены хватало от силы на месяц. Конечно, это не значит, что население могло протянуть только месяц, но прогнозы предвещали очень тяжёлое время для всех. Самый страшный мой прогноз предвещал, что не позднее чем через 16 месяцев, но и не раньше, чем через 8 к земле должны были подойти более крупные силы пришельцев. Если к этому моменту не удастся создать флот, корабли которого будут сопоставимы с агрессорскими, всем нам будет очень плохо. Но даже на мой взгляд создать такой флот просто не возможно, даже если учесть, что на Юле вот-вот должно было быть налажено производство 27 гигаватных нанотурбин. У нас просто не было возможности сделать сами корабли, навигацию, броню, орудия, системы наведения, да и где взять сотни грамм требуемой для флота антиматерии, когда в солнечной системе не осталось ни одной крупной работающей электростанции. Решение само пришло на ум, победить мы не можем, значит надо убедительно проиграть, так чтобы они решили, что мы все просто вымерли. Построить что успеем, дать бой, а всё население поместить в какие-нибудь бункера на Меркурии. Жить там просто не возможно, никто и не подумает, что мы там прячемся. Близкое солнце создаст сильнейшие радио помехи, и их радиолокационное оборудование просто не сможет засечь глубинные бункера, а иные системы обнаружения у них похоже развиты очень слабо. Жить на Меркурии будет очень тяжело, высокие температуры, тонкая литосфера, но уж как-нибудь то, несколько лет мы там протянем, главное успеть подготовить запасы и всё построить, но по моему это будет сделать легче, чем построить флот способный нас гарантированно защитить. Но время ещё покажет, что легче, для начала надо выбраться отсюда.

На третьи сутки было спрогнозировано всё, что только могло понадобиться, но помощь всё не приходила. Обитатели бункера начинали потихоньку волноваться, да у нас было вдоволь воздуха и электричества, и био туалет штука довольно многоразовая хоть и не столь удобная как обычный, но вот еды и чистой питьевой воды у нас был НЗ, рассчитанный на неделю. Допустим семь порций сухого пайка на человека, можно было бы растянуть и на месяц, это при условии если бы мы начали экономить сразу, а не с четвёртого дня, когда сухих пайков осталось в среднем по 1.2 штуки на человека. Но что делать когда на шестнадцать человек остается 1.2 литра воды и 3 литра соков и лимонадов? Да причины для паники безусловно были. Все присутствовавшие в бункере были патриотами, все понимали важность моей жизни, с четвёртого дня я не мог заставить попить или поесть даже Вику. Логика была проста, скоро прилетят пришельцы будут всех добивать, только я, по их мнению, мог что то сделать. Я пытался быть спокоен, внушал себе, что до седьмого дня, когда у нас должен кончится НЗ, нас обязательно откапают, но тоже начал нервничать. Легко, когда все не едят и не пьют, но тяжело, когда тебе самому создан запас с избытком, недели на две, а остальным возможно осталось жить дня три. Единственно, что мне пришло в голову это снизить температуру до плюс пятнадцати, так по идее человеческий организм потребляет меньше воды. Четвёртый и пятый дни прошли сравнительно легко, все мучались, но вроде были живы. Я пил очень мало, и только лимонад, мне хотелось спасти хотя бы Вику, конечно пока что заставить её что-то выпить было не возможно, гордость штука вредная, "но скоро она ослабеет и тогда то я волью ей в рот пол стакана воды".

Вечером шестого один из полковников, молодой парень лет двадцати отравился газом. Он вышел в первый шлюз и приказал выпустить его из бункера, система высветила запрет, но он повторил команду и вышел. В лаборатории было полно оксидов и продуктов горения пластмасс, он мучался минут пять не больше, кислорода там почти не было. Никто даже не пытался его спасти, во всём была виновата апатия и гибель планеты. К утру 14-го января, или седьмого дня, нас осталось двенадцать, за ночь его примеру последовало ещё три человека, после чего я категорически запретил кончать жизнь самоубийством. Да многие не пили уже четыре дня, большинство уже еле ползало, но помощь могла прийти, должна была… Я вышел в скафандре наружу и затащил в бункер один наиболее свежий труп, конечно кровь не вода, но лучше, чем ничего. Но с кровью ничего не получилось, Вику ей просто вырвало, а один бравый майор напившись крови через час просто умер, не знаю почему, может быть в крови умирающего от жажды слишком много соли и так мало Аш два О.

К вечеру седьмого нас осталось семь, ещё два человека умерло просто так, и двое умышленно отравились газом. Тяжело было на них смотреть, все они были моими друзьями, всех их я когда то за те или иные заслуги приблизил к себе, они были элитой моей империи, тяжело будет найти им замену, а в моём сердце замены им не будет никогда. Они были элитой, верили в меня, надеялись, готовы были умереть за меня, и сейчас умирали. Да это смерть не на лихом коне и не со шпагой в руке, но так умереть ещё тяжелее, лежать, видеть перед собой воду и заставлять себя подыхать от жажды. Теперь все просто лежали и стонали, я не отходил от Вики, она раза два пыталась покончить с собой, но я не давал, у её ослабленного тела не было ни малейшего шанса справиться со мной. Так я и сидел посреди хрипевших, умирающих от жажды гениев, людей бок о бок с которыми я прошёл последние два года, и расстояние от земли до Луны. Что касается Вики то она последний раз пила одиннадцатого, кроме того она была женщиной, и её организм чуть лучше сохранял воду, она должна была протянуть дольше и пока что я только ждал.

Вечером четырнадцатого я всё таки решился и влил ей в рот грамм пятьдесят воды, она выплюнула и чуть не плача посмотрела на меня. Я взбесился, подыхает, а не пьёт идиотка. Пнул её со всей дури под рёбра, и двинул в скулу кулаком, несмотря на слабость она не потеряла сознание, у неё даже хватило сил на пару слезинок и вскрик боли.

— Видишь бокал, — я налил себе грамм сто и выпил так, чтобы она видела, — а хрен ты от меня получишь сука.

Я дал ей полежать минут двадцать на полу, пореветь и подумать о настоящем скотстве бывающем в жизни, потом подошёл разжал ложкой зубы, запрокинул голову и влил ей в глотку грамм двести воды, которую до этого кроме одного бокала перед Викой не пил вообще, экономил как раз для неё. Лимонад для обезвоженного тела не очень подходящий напиток, а обычная вода, самое то. Вика побулькала, судя по всему немного захлебнулась, но я зажал рот рукой и ей ничего не оставалось как проглотить. Потом обнял, мне было очень жалко её, хотелось утешить и успокоить.

— Вика ну прости пожалуйста, ну надо было тебя напоить, только смотри не умирай. Ты главное не умирай, и честно я тебя очень люблю.

Так я и сидел с ней в обнимку минимум полчаса, она время от времени всхлипывала, судя по всему, так плачет вконец обезвоженная женщина. Потом она заснула.

На следующее утро она уже вполне прилично себя чувствовала, но отказываться от своих 50 грамм не стала, решив, что я всё равно от неё не отстану и лучше не спорить. Мы сидели в одной комнате, я очень боялся как бы она не покончила жизнь самоубийством, кто её поймёт эту женскую логику? Вот сейчас она сидит передо мной как овечка, но мало ли, может она замышляет коварный план убийства собственного тела. Чтобы гарантированно умереть надо всего то добраться до люка, и подышать пять минут свежим воздухом за пределами бункера, это требовало десяти минут, и мне следовало следить, чтобы она никак не смогла этого исполнить. К вечеру пятнадцатого умер последний офицер моего штаба, да они были правы, что отказались от воды, на всех бы не хватило, а помощь что-то запаздывала. У нас с викой оставалось 0.6 литра воды и 2 литра лимонада. На эту ночь я решил привязать к себе Вику одеждой.

— Сергей, ты что творишь?

— Привязываю к себе дорогая.

— Что за бред как глупо! А если Эф увидит, так обоих и задушит ревнивый.

— Он мне ещё и спасибо скажет.

Мало того, что я её привязал, но мы ещё и спали в обнимку. Чего я и ожидал, часа в три ночи она пыталась бежать, но не суждено было в этот раз узнику замка ИФ подышать воздухом вне бункера, побег был замечен ещё до того как Вика смогла отвязаться, не получилось у неё незаметно из под меня вылезти.

Вечером 16-го января внутренний компьютер бункера сообщил о запросе на вход. Это был рабочий Р-19, он поинтересовался у главного компьютера есть ли выжившие, ему было сообщено, что есть, и он куда то упёрся. часа через два ко второму шлюзу подошло ещё с десяток Р-19 и один человек в скафандре с внешней мускулатурой, такие штуки в принципе были созданы для строительных работ, но почти не выпускались, так как строительством занимались роботы.

— Здравствуйте, разрешите представиться.

— Отставить официальный тон.

— Есть, отставить официальный тон, лейтенант Астапович, короче мы прокопались сюда в двух километрах от вас, а то сверху съехали со своих мест все бронеплиты, нам с вами придётся идти пешком, и причём очень далеко. В тех местах много чё где держится на соплях, так что это будет трудно даже с Р-19.

— Лейтенант будьте готовы через 10 минут, нам нужно одеться.

Мы с Викой выпили остатки воды и лимонада, пить хотелось ужасно, а тут такая пирушка. И скажу честно после десяти дней жёсткой экономии, обычная вода кажется вкуснее божественного нектара. Да, конечно, особого геройства в том, чтобы не пить неделю нет, но мы ведь не привыкли к подобным лишениям, я никогда в жизни всерьёз не испытывал жажды и не голодал и для меня это было настоящим испытанием. Про Вику я уж вообще молчу, какой же надо обладать силой воли, чтобы не пив четыре дня, выплюнуть пол стакана воды, как это сделала она? А Вика, в отличие от меня не пила гораздо дольше, и мучалась сильнее. Вообще очень сложно описать наши ощущения, когда мы смогли вот так взять, и допить всю воду и лимонад.

Мы пробирались очень медленно, идти было далеко. Офицер рассказал нам, что никакого копательного оборудования доставить на землю вообще не удалось, на Луне его не оказалось, а попытки добраться до складов не увенчались успехом. Прокопать строительным челноком 600 метров, пробить все бесчисленные бронеплиты было просто не возможно, и вообще ни один строительный челнок не в состоянии выкопать яму глубже 30 м. Лишь на десятый день после атаки, Эфу удалось собрать на Луне устройство для раскопок, теоретически способное пробиться к нашему бункеру. Но из-за проклятых бронеплит, и рухнувшего над Москвой-2 города небоскрёбов раскопки были затруднены. И не могли закончиться раньше, чем ещё недели через две. Но уже тогда шёл поиск альтернативных путей нашего спасения, этот коридор уже был найден и отряды Р-19 отчаянно пытались прокопать к нам путь. Пока мы шли я с удивлением замечал, что множество подпорок сделанных на нашем пути, есть ни что иное как Р-19, сотни Р-19 стояли в разных точках нашего пути и выполняли роль колонн. Дорогие колонны, нечего сказать, 12000$ каждая. Все помещения бывших заводов и лабораторий, которые мы проходили были мертвы, иногда мы натыкались на вполне сохранившиеся трупы, похоже эти люди умерли от голода или задохнулись, попадались и сектора развороченные жутким взрывами, но в целом пейзаж был однообразен, везде смерть.

Спустя два часа, в одном из тоннелей, одной из случайно съехавших плит, придавило Вику, её вели только Р-19 и они не смогли сразу остановить падающую плиту. Астапович охранявший в первую очередь меня, подоспел слишком поздно. Он поднял на руки то, что осталось от Вики и всю остальную часть пути мне пришлось надеяться только на себя, руки офицера были заняты. Мне было горько, какая глупая смерть, ещё недавно я насильно вливал ей в глотку воду, но даже тогда конец был далеко, я абсолютно точно мог спасти её, и спас, а тут. Страшно даже подумать как я посмотрю в глаза Эфу, не защитил. Вика была одним из немногих моих настоящих друзей, а если подумать, то в последнее время вообще единственным, Эф скорее был единомышленником, чем другом, а вон тот труп на руках Астаповича был единственным близким и очень хорошим другом. Хотелось плакать, но нужно было идти дальше.

Лишь спустя ещё час нам удалось выбраться в технический тоннель. Это оказалась какая-то старая шахта, сохранившаяся ещё со времён 20-го века, не представляю как уцелели её помещения, когда из-за землетрясения разрушались даже сейсмоустойчивые лаборатории, но факт оставался фактом, шахта была цела. Я посмотрел на термометр, здесь было -80 градусов Цельсио, похоже наверху было холодно. Совершив ещё получасовой переход по шахте мы вышли к небольшой лифтовой шахте, ведущей в большую чёрную дыру в потолке. Судя по завыванию ветра там была свобода, всего то в 12метрах. На протяжении всего времени мы шли вверх, и за 4 часа пути своими ногами преодолели эти проклятые горизонтальные 600 метров. Конечно пути через шахты в лабораторию раньше не было, его вырыли Р-19, это был не лёгкий труд, им пришлось прокопать лопатами не одну сотню, а то и больше метров, но это было легче, чем пробивать бронеплиты сверху. Оказалось, что операцией руководил этот лейтенант, похоже он был гениальнейшим из топографов, я повысил его до майора, именно он спас мне жизнь. Дверцы лифта раскрылись мы вышли в ночь, вокруг вихрилась настоящая метель, лишь спереди горело несколько электрических фонарей, там просвечивало небольшое стальное здание, похоже это была полевая база, такие когда-то, "или совсем недавно?" разворачивали первые строители на Луне.

Глава 3: Спасти что сможем

По прибытии на поверхность Вика тут же была положена в регенератор. Практически весь её организм уже умер, сердце не билось, мозг начинал медленно разрушаться, но ещё функционировал! Похоже, что сердце перестало биться лишь минут через пятнадцать после ранения, а окажи мы ей хоть минимальную мед помощь, возможно, удалось бы дотащить до мед блока живой, но в темноте нам обоим показалось, что она уже мертва. Какой же я кретин! Мы тащили истерзанное, но ещё живое тело, а она истекала своей последней кровью. Но мозг был жив, ДНК было взято, надежда на её восстановление была. Врач потея от усердия, продолжал колдовать над приборами. Спустя две минуты анализов в регенераторе, врач пришёл к выводу, вылечить её наличными силами не возможно. Походной мед блок хоть и был оснащён достаточно не плохо, но технологий для её спасения не существовало, можно залатать любые дырки в организме, влить кровь, но нельзя оживить уже мёртвые, начавшиеся разлагаться клетки.

Требовалось немедленное решение, и его, вместо врача, принял я:

— Сохранить ДНК и РНК взять 300 проб из всех точек организма, немедленно подвергнуть сверхглубокой заморозке всё, что от неё осталось.

— Зачем из стольких точек, одной же достаточно, ну двух? — доктор уже суетился, выполняя приказ, но искренне не понимал.

— Для надёжности, не обсуждать.

Надо отметить, что технологии сверхглубокой заморозки была отработана очень хорошо, без неё не возможно было бы безопасно хранить антиматерию. Уже через 40 секунд тело Виктории было остужено до +1 кельвина. А мне оставалось только корить себя, за глупость и недосмотр. О нашем спасении сразу же было сообщено в центр и на базу-7, незамедлительно был выслан эвакуационный челнок. Старший лейтенант Астапович выполнил задание, и теперь занимался сворачиванием базы, которое должно было окончится через 3 часа, а челнок за мной и Викой должен был прилететь через 15минут.

Я вышел на улицу, под чёрное мёртвое небо и ледяную метель стал ждать. Возникало ощущение, что стоишь в пещере, единственными источниками света в этом мире были только наши фонари, единственными реальными предметами блоки базы. Всё остальное только вылетающий из ниоткуда абсолютной темноты, снег и ветер. Вскоре, в тёмном заснеженном небе засветил яркий огонь, скрываемый падающим снегом, и что-то небольшое приземлилось метрах в пятидесяти от строительного шаттла. Через 20 минут я с двумя Р-19 уже погрузился в маленький 20-ти тонный транспорт, предназначенный для транспортировки 12 пассажиров. Старт был не лёгким, сильно трясло, ветер достигал 100 м\сек, я сидел, молчал, думал о своём. Вспоминал какой была наша планета ещё совсем недавно. Не такой уж и плохой, если подумать.

Уже на высоте 300 километров я посмотрел на землю. Это была не синяя планета, совсем не та же планета, что три недели назад. Подо мной простиралось гигантское сплошное мутное чёрное облако, местами оно было тёмно серым, в других местах я видел молнии, похоже, в атмосфере бушевали супергрозы. Ряд мест над Тихим океаном светился багрово красным, там земная кора была повреждена слишком сильно, и образовались гигантские сети вулканов. А можно ли вообще назвать вулканами места, где просто не было земной коры? Нельзя было даже предположить, что кто-то выжил, слишком уж мощны были упавшие бомбы. Вид был ужасен, это была чёрная планета, мёртвая. Старая человеческая цивилизация исчезла навсегда, Российская империя была чем-то другим, это я понимал. У нас не было дискотек, экстази, ночных гулянок, коньяка и многих других вещей, империя была скорее сверх тоталитарным муравейником. Страшным в своём однообразии и механизации. Никто и никогда уже не пройдёт по ночным Московским улочкам, не полюбуется на разношёрстный Нью-Йорк, не пройдётся по скверикам старой Европы, не совершит восхождение на эйфовелевую башню, не посетит пляжи Флориды, не увидит многого. Смогу ли я когда-нибудь прогуляться по лесу, или искупаться в речке, подышать воздухом, наполненным ароматом трав и цветов? Увидеть солнце не через видео фильтр скафандра, а своими собственными глазами? С землёй погибло самое важное, наша культура, разнообразие, однообразные стеклянные небоскрёбы моей империи, весь её будущий звёздный флот, в который я верил, никогда не заменят этого. Вся эта мощь нужна была не для себя самой, а для того, чтобы защитить человеческую цивилизацию, теперь Земли нет. Хочется надеяться, что когда-нибудь это будет восстановлено, но "Боже" сколько же до этого момента пройдёт времени погибнет людей, миров и цивилизаций. Чтобы вернуть себе землю надо покорить галактику, разбить проклятых пришельцев, а возможно ли это вообще? Для начала было бы неплохо вернуть с того света хотя бы Вику. Хорошо, что в отличии от Иры она не совсем умерла, теоретически можно её восстановить, потому что сама её суть, мозг, сознание ещё цело. Да и сколько можно терять? Если так пойдёт и дальше, мы же все просто вымрем! Я потерял почти всех друзей: Саньку, Иосифа, профессора Антоныча, Ирку, теперь ещё Вику, сначала рухнула Россия, теперь погибла планета, ещё один их удар и мы совсем исчезнем. А удар то, и так пока всего один был. Что же будет после второго?

Между тем челнок прибыл на центральную Лунную базу, у неё не было названия, просто база-1. Там Вику отправили в одно из хранилищ, а я отправился наводить порядок.

За две недели нашего с Викой заключения на Луну удалось перевезти 43 тыс человек, на земле ещё оставалось 18.7 миллиона наших сограждан, более 140 тыс погибло, ещё пол миллиона находились на грани жизни и смерти, у них катастрофически не хватало еды, или же они замерзали. Усилиями Эфа, находившегося в бункере малой глубины и сумевшего выбраться из ада земли уже спустя 12 часов после бомбардировки, удалось построить одну атомную электростанцию, производившую 3 грамма антиматерии в месяц, но и она работала с перебоями. С энергией складывалась очень плачевная картина, суммарный запас антиматерии, на текущий момент составлял 3.4 грамма, это мизер. Проблема в том, что все земные электростанции были разрушены землетрясением, запасы антиматерии были на нуле, но она больше не производилась, а почти весь наличный запас перед боем был долит в баки уничтоженных эсминцев. Основным стратегическим просчётом Эфа, распоряжавшегося в моё отсутствие, был сильный расход энергии. Везде требовалась помощь, нужно было срочно что то делать, "а антиматерия вроде производится", такова была его политика. За две после кризисные недели её было потрачено минимум 42 грамма. Первая же моя директива, по возвращении, должна была ввести жёсткую экономию антивещества, вторая вводила полный контроль потребления пищи, по третьей надлежало взять под контроль Американские колонии и базы. Четвёртая нарекала базу один Москвой три.

Базы США надо сказать сдались, что называется по первому требованию, стоило послать радиограмму с ультиматумом, и спустя пять минут мы получили сообщение о сдаче. Была проведена последняя в истории чистка нации, ликвидировано 2.2 тыс человек негритянокосоглазой расы. Под наш контроль перешло 17 новеньких первоклассных реакторов на быстрых нейронах, с запасом топлива на пол года год. На них можно было частично решить проблему нехватки энергии, они могли производить ещё 4 грамма антиматерии в месяц. Также было экспопреировано порядка шести грамм американских запасов антиматерии. Но всё же надлежало заняться постройкой специализированных энерго комплексов. После взятия под контроль баз США, одним из челноков был совершён полёт в музей ДНК в Париже, откуда удалось спасти всю коллекцию генетической информации земной флоры и фауны, а также двух чудом выживших сотрудников музея.

Основной промышленный центр был развернут в Москве-3, её население к тому моменту составило 13 тыс человек. Всему населению было предложено взять в руки паяльники со старенькими плоскогубцами и заняться созданием элементарной станочной промышленности, знания у нас были, но лунные заводы могли выпускать только очень простые вещи.

Целая неделя понадобилась на создание элементарных паровых турбин, фрезерных станков, точильных и шлифовальных станков. Было принято решение, что с Юлы будет доставляться лишь начинка, и только для станков, все корпуса места для них, и здания народ должен был отстраивать своими силами, и с нулевой технологией. Проблема была прямо пост революционная, технологии были, но в мизерных количествах.

Лишь к концу февраля, в результате ударного труда и огромных усилий всей нашей совсем не плодородной страны, удалось ввести в эксплуатацию первый нормальный полноценный комплекс производства электроники и сеть электростанций. Хорошо хоть Урана было предостаточно, его ещё не добывали и копать глубоко было не нужно. Вообще первые два месяца после бомбардировки были довольно смутными, мы не могли ничего, шёл процесс накопления минимальных производственных мощностей. Строились новые оранжереи для выращивания продовольствия, с земли, для создания запасов углерода, завозился чёрный уголь.

Между тем резко осложнилась ситуация с обеспечением жилых бункеров продовольствием. Они были укрытием временным, и не имели даже аквариумов с гиперпланктоном, что уж говорить о чём либо более съедобном. Их запасы подходили к концу. Транспортировать на землю, требуемые им 15–20 тыс тонн продовольствия в сутки, не было никакой возможности. Было решено замораживать людей, перевозить их на Луну в виде мороженного мяса, после чего возвращать к жизни в регенераторах. Один рейс грузового челнока, и 600 тонн человечены, или 7–8 тыс человек, благополучно эвакуировались. Двадцать челноков ежедневно спасали 150–170 тыс человек, в первые же три дня удалось эвакуировать четыре наиболее оголодавших бункера с населением 0.5 миллиона, жаль только на четвёртый день окончательно кончился запас антиматерии и остававшимся на Земле восемнадцати миллионам человек эвакуация больше не грозила.

В конце февраля название государства Российская империя, в связи с исчезновением остальных государств было переименовано просто в империю.

К концу марта удалось запустить в строй сразу шесть высоко мощных реакторов, работавших на урании, добываемом не далеко от самих станций. Это были плохо защищённые от атак из космоса базы, у которых почти отсутствовали специализированные хранилища под антиматерию, но все производимые ими 5.43 грамм антивещества в сутки сразу шли в ход, благодаря этим станциям можно было продолжить программу эвакуации с земли, которая требовала всего 4 грамма на рейс всей челночной флотилии.

С воскрешением Вики было решено повременить, доктора пришли к выводу, что вернуть её к жизни современными технологиями невозможно. Головной мозг уже начал разрушаться, и требовалось восстановление самих нервных клеток, на что наша медицина способна не была. Время отведённое на полный регенеративный процесс её организма, при попытке разморозить, тоже было минимальным, не более трёх четырёх минут, иначе смерть мозга и разрушение её сознания. Попытка у нас была всего одна, неудача означала бы смерть Вики, от которой итак уже почти ничего не оставалось. Как не переживал Эф, но он сам понимал, что лучше наверняка вылечить её лет через 30–40, если наша цивилизация сама ещё не вымрет к тому моменту, чем потерять её из-за плохой оснащённости медицинских центров.

Переселение с Земли было делом очень тяжёлым, даже с учётом того, что людей, подчас перевозили в замороженном состоянии, а потто отмораживали на Луне. Кроме того, постоянно кончались припасы в убежищах, не рассчитанных на столь длительное пребывание такого количества людей. Только к середине апреля, после неимоверных усилий, наконец, удалось эвакуировать всё население с этой мёртвой, некогда красивой голубой планеты земля. Под чёрными облаками которой, остались лишь миллиарды замёрзших трупов, имевших когда-то свою жизнь, интересы и чувства, и ещё руины нашего некогда гордого величия, над не такой уж и могучей, как оказалось земной природой. И только теперь, эвакуировав всех, целых три месяца после судного дня можно снова было задуматься над чем-либо, кроме хлеба насущного.

Глава 4: Программа Меркурий

С двадцать третьего апреля была введена в действие программа "Меркурий", предусматривавшая переселение и маскировку человечества на этой планете. Меркурий находится на расстоянии всего пятидесяти миллионов километров от солнца, влияние звезды там очень велико, это создаёт сильнейшие радиопомехи, способные сбить настройку радиолокаторов агрессора. Столь близкая к солнцу планета, таких маленьких размеров, абсолютно не пригодна для жизни, температура днём +500 по цельсио, ночью минус сто. На Меркурии совсем нет атмосферы, и очень велика вулканическая активность, толщина литосферы всего 10–20 км, там почти нет природных ресурсов и углерода, это настоящий ад. Там нас никто всерьез искать не будет, пролетит пара зондов, проверят поверхность, и всё, главное никто не должен знать, что мы вообще сбегали куда-то. Переселение подразумевало создание сети гигантских подземных городов и заводов. Они должны были создаваться в наиболее сейсмически спокойных областях планеты. Требовалось перевезти огромное количество оборудования и ресурсов, в частности кислорода, углерода, надо же из чего-то пищу растить, дышать. Чтобы наш противник не узнал о переселении, во-первых, надо было совершить его заранее, до подлёта сил врага. В третьих, нельзя просто так исчезнуть, нужно симулировать гибель, отчаянную битву, и самоуничтожение себя водородными бомбами. Противник не должен подозревать о переселении, ему должен достаться минимум наших знаний.

Руководитель первой же экспедиции объявил о невозможности строительства баз на Меркурии. Р-19 совершенно комфортно чувствовавшие себя на поверхности Луны, Марса и других спокойных небесных тел, на этой чёртовой планете вообще работать отказывались. На солнечной стороне, Андроиды просто плавились, на теневой сходили с ума от сверхмощного электромагнитного поля солнца. Люди могли находится в такой близи от звезды только за сверх мощными защитными экранами, иначе постоянно получаемая доза солнечной радиации могла стать смертельной. Естественно строить что либо на поверхности, ни те ни другие не могли. Требовалось создавать специальные высокозащищённые машины, имевшие толстую термоброню и большой вес, такими машинами было очень тяжело что-либо строить. Долговечность техники на Меркурии стремилась к минимуму, даже самая защищённая электроника всё равно подвергалась бомбардировке нейтрино и радио излучением. Постоянно дувший солнечный ветер постоянно разрушал оболочку любой техники. И тем не менее, с конца апреля был начат выпуск тяжёлых строительных роботов, адаптированных под Меркурий.

К первому мая удалось закончить компьютерную модель колонизационного челнока. Этот корабль имел щит от солнечного ветра, его верхняя часть могла после посадки создать подобие купола над рабочей зоной. Все основные работы планировалось вести под поверхностью, такой корабль приземлялся над копаемой норой и вёл работы по раскопке, после выполнения миссии улетал, на его место садился следующий. Первый прототип был выпущен 7 мая, сказывалась малая промышленная мощь Лунной колонии, работы велись медленно. Для создания этих челноков, использовались нанотурбины мощностью 27 гигаватт, созданные ещё во время судного дня, в январе.

К началу июня стройка уже была в самом разгаре, проблемы нехватки антиматерии были полностью решены и космические полёты по солнечной системе достигли небывалой интенсивности. Двадцать земных челноков постоянно возили с земли на Луну углерод. Основным источником углерода являлись угольные шахты. Постоянно увеличивающаяся Меркурианская флотилия также вела очень бурную деятельность.

В наиболее толстых, около 18 км, и спокойных районах Меркурия рылись гигантские норы. В вырытую нору вставлялась распорочная секция, потом дорывалась ещё одна нора рядом, туда также вставлялась аналогичная секция. Когда количество секций достигало достаточно большой величины, их периметр заливался слоем сталебетона толщиной в 3 метра. Верхняя часть образовавшейся полости покрывалась дополнительным слоем свинца толщиной в метр, это должно было защитить от действия солнечной радиации, которая и так значительно слабела на глубине 500 метров, где велись работы. Нижние части гигантских сталебетонных кубов помещались на специальные сейсмические распорки, достигавшие 0.5–1 км длинны, это обеспечивало безопасность сооружения на случай планетарной активности. Таким образом, на глубине 500–600 метров создавался объём пространства, приблизительно 200x500x3000 метров, пригодный для обустройства человека и техники. Такие секции располагались на небольших, около 2–5 км, расстояниях друг от друга, двумя большими скоплениями. Они были соединены тоннелями небольшого диаметра 2x2 метра и малой защищённости, не более 0.5 метров сталебетона. Скопления соединялись несколькими аналогичными подземными коридорами, но находились за 700 км друг от друга, на разных тектонических платформах. Строительство таких подземных сооружений было процессом крайне сложным и затратным, но на него, в течении трёх месяцев уходила почти вся промышленная мощь империи. Одновременно к концу августа была создана сеть спутников телескопов, контролировавших пространство в радиусе 150 а. е. от солнца, в направлении предполагаемого появления агрессора, глубина наблюдения составляла 200 а. е.

К первому сентября было построено всего 2.34 кубических километра пространства. Это очень мало, но достаточно для поддержания жизнедеятельности колонии. Почему мало? По моему плану нужно было не только выжить, но и вести научные исследования, требовались ресурсы для постройки нового космического флота, пусть маленького, но способного выдворить из солнечной системы то, что оставят пришельцы, чтобы после отлёта их сил можно было попытаться вернуть себе землю и снова бросить им вызов. Я же вовсе не собирался навсегда загонять в эти катакомбы человечество. Они строились лишь на тот случай, а вдруг если кто-то прилетит? Если прилетит пусть разбомбят Луну и улетают, а мы выйдем и опять строиться, второй то раз к нам раньше, чем года через три не нагрянут, значит, будет гораздо больше времени на то, чтобы отстроится. Итого 0.9 куб километра планировалось отвести на обеспечение жизнедеятельности 25 миллионов человек. Иллюзий я не питал, ресурсов будет по минимуму, никакого натурального мяса и овощей, только искусственные белки и технический воздух. Контроль численности населения, евгеника, ограничения рождаемости. Кошмар, после гигантских лунных квартир где на человека приходилось по 100–200 квадратных метров, после ни чем не ограниченных столовых, теннисных кортов и оранжерей, созданных для отдыха граждан, Меркурий казался настоящим концлагерем. Большинство граждан привыкло к роскоши, даже на Луне, никогда не возникало проблем с пространством. Всё это обеспечивалось максимальной роботизацией труда и производства, огромные жилые комплексы строились роботами, и они могли построить сколь угодно много металлических небоскрёбов, с любыми условиями. Многие с большим трудом переживали заключение в бомбоубежищах, но попав на Луну тут же получили всё что хотели, а теперь им нужно было жить там, где на двоих женатых людей выдавалась комната объёмом 7 кубических метров. Жить не месяц и не два, жить всегда, забыть про простор и свежий воздух, этот новый мир сверхплотный муравейник, и деться некуда, там снаружи +500 Цельсию и жуткая концентрация солнечной радиации. Чуть вниз, и горячая мантия планеты, вот она, рядом. Я понимал, для людей это очень тяжело, но выбора нет.

1.44 куб километра отводилось под индустрию. Это тоже очень мало, это же не только сами верфи, это всё, всё, всё. Бытовое производство, сталелитейная промышленность, синтетика, медицина, просто склады, все виды индустрии нужно было впихнуть в эти полтора кубических километра. Естественно, что специально для Меркурия создавалось специальное оборудование, обладавшее невероятным ресурсом. Оно изготовлялось только на Юле, каждый атом каждого станка, каждого микропроцессора был на своём месте, точность была сопоставима с точностью применяемой для изготовления нанотурбин. На Меркурий с Луны был доставлен двухсот тонный запас новейших, лучших нанотурбин, которые в последствии должны были использоваться для создания корабля уничтожения оккупационнонаблюдательного гарнизона пришельцев. В итоге, после всего, Меркурианская база получила название "Тюрьма", это название было дано верховным штабом, за особые условия комфорта имевшие там место.

Но безопасность и незаметность базы обеспечивалась просто на высшем уровне. Верхняя часть тоннелей, идущих на поверхность, была целиком выполнена из промышленного фарфора, лишь в замках и механизмах открывания имелось очень небольшое количество меди и железа. Было сделано всё возможное, чтобы в случае пролёта разведывательного зонда, сверхчувствительное оборудование пришельцев не смогло засечь признаки разумной деятельности в верхнем слое планеты. В случае атаки, первый выход на поверхность разрешался лишь через год, сидевшие под землёй должны были смирится со своей слепотой и неведением. Первая разведка осуществлялась мини роботами с аппаратурой оптического наблюдения, посылать радио сигналы строжайше запрещалось. Мини роботы должны были выйти на поверхность Меркурия спустя год после нападения и в первую очередь определить наличие на орбите планеты спутников шпионов. Только в случае их отсутствия можно было поднимать из глубины более тяжёлое оборудование, для боле детального изучения обстановки и последующей подготовки к освобождению системы. Всё было сделано так, чтобы агрессор ни при каких обстоятельствах даже не заподозрил о существовании "тюрьмы". Потому что, только одна мысль, о том, что люди спрятались на Меркурии, одна чуть более дотошная проверка литосферы, могла погубить всё. Тюрьма не имела никаких средств защиты, стоило сбросить две сейсмические бомбы, в два крупнейших скопления жилых секций, и существование человечества на этом бы прекратилось.

К пятому октября на Меркурий было перевезено 19.4 миллиона человек. 12 тыс оставались на Луне, они должны были продолжать исследования и подготовку к вторжению. Продолжалось снабжение Меркурия всем необходимым, спутники дальней разведки должны были заметить противника за 3–4 суток до его подлёта к земле, это достаточный срок, для уничтожения всех транспортников, и эвакуации 12 тыс человек на Меркурий, посредством 8 сверхскоростных транспортных судов, способных совершить рейс Луна-Меркурий за 22–38 часов. Все суда Меркурианской флотилии по прибытии агрессора уничтожались, направлением на Солнце, как и 8 пассажирских транспортов, которые после выгрузки пассажиров направлялись автоматикой в фотосферу звезды.

Пора было приступать ко второму акту этой программы, основной целью которой являлось внушить пришельцам, что человечество уничтожено. На всех без исключения объектах Луны устанавливались водородные или ядерные бомбы мощностью 0.001–100 мегатонн тротила, такая бомба имелась и на Юле. Они должны были взорваться когда после поражения нашего космического флота, агрессор подлетит на расстояние 300 тыс км от Луны. По всей территории Луны размещались колбы со ста тысячами клонированными людьми. Конечно это были не разумные клоны, выращенные в течении нескольких месяцев в наших лабораториях. В своих колбах они могли хранится на обеспечении роботов годами. За несколько часов до взрыва, колбы демонтировались, клоны наряжались в комбинезоны, и в идеале их трупы должны были, как бы случайно, сохранится. Тем более, что они располагались далеко от бомб, так чтобы фрагменты их тел, или тела целиком уцелели. Все носители информации тщательно проверялись на предмет упоминания о Меркурии. Часть Лунных городов была просто демонтирована, всё было устроено так, как будто первую бомбардировку пережило не более трёхсот тысяч человек. Все бомбоубежища, уцелевшие на земле, были заранее уничтожены, оставили лишь парочку, кто-то всё же мог выжить. Командный бункер был полностью переделан, был написан великолепный спектакль о том, как офицеры недостойно сражались за последние капли воды. Вообще создавалась масса упоминаний об индивидуализме и эгоизме вымерших жителей земли, не способных на самопожертвование и высокую организационную деятельность, возможности нашей расы всячески занижались. Это было легко, подделать всё то, что лежало в руинах на земле, выглядело крайне натурально, и это было отличным доказательством нашей низости. Прилетевшие пришельцы, должны были поверить, что это, конец.

К середине октября 2033 г была развёрнута программа строительства боевого флота. Несмотря на то, что наше сопротивление должно было быть декоративным, корабли строились из расчёта на то, чтобы если уж и не победить, то хотя бы нанести хоть какой-то урон противнику. Был учтён опыт предыдущих столкновений, если раньше предпочтение отдавались просто мелкокалиберным электромагнитным орудиям, то теперь калибр снарядов вообще достиг смешных значений 2–8 мм, но вот скорости полёта и скорострельность выросли невероятно. Достаточно упомянуть, что наиболее скоростное орудие, стрелявшее вольфрамовыми пулями калибра 2 мм, при скорострельности всего четыре выстрела в минуту, разгоняло свой 56 граммовый снаряд до 230 тыс километров в секунду. Это превосходило скорость полёта снарядов пришельцев в три раза. Правда скорость снарядов остальных орудий была много скромнее, так например у скорострельного 8 мм пулемёта она составляла всего 25 тыс км в секунду, при массе самого пулемёта в 19 тонн. Да несмотря на малый калибр вес этих установок было очень солиден, как и пробивная мощь. Дело в том, что на скорости 0.8 С даже мелкокалиберная 2 мм пуля, пробивает метровый слой металла и выделяет просто море тепла, что приводит к довольно мощному взрыву. Надо отметить, что если скомбинировать бронеплиты, по две три, на солидном расстоянии друг от друга, то от такой пули защищает не 1 м, а 0.2 м металла. Поэтому все наши корабли и должны были обладать многослойным корпусом, толщиной в 3–4 метра, состоящим из нескольких довольно тонких плит 5–7 см. Против многослойных корпусов, и более толстой брони нужен был калибр побольше.

Анализ размеров предыдущих пришельцев показывал, что крупных гостей можно не ждать. Летать меж звёзд удовольствие не из дешёвых, лишние бронеплиты лучше было компенсировать малым весом и хорошей манёвренностью. Так они и поступали. По моим предположениям максимальный вес кораблей вторжения не должен был превышать 10 тыс тонн. Учитывая, что за всё время к нам прилетел только один гость, можно предположить, что кораблей у агрессора не так уж и много, значит нужно ждать 10–16 боевых кораблей, обладающих феноменальной манёвренностью до 70 g и более, и невероятной огневой мощью. Возможно, если очень повезёт, нам даже удастся с ними справиться, только я боялся сюрприза, ну не имели мы права проиграть, а 10–16 их кораблей, могли оказаться очень, и очень серьёзными соперниками, и уж точно, от них всех одновременно, будет очень, и очень сложно защитить луну. С другой стороны, катер, бомбивший землю, был ракетным, основной его нагрузкой были ракеты, он сбил наши эсминцы из лёгких пулемётов. Значит, тяжёлые орудия пришельцев должны позволять им стрелять на миллионы километров, снарядами летящими с около световой скоростью. Стоит создать значительное количество лёгких эсминцев, и небольшое количество сверх защищённых линкоров, способных за счёт своей исключительной массы, огневой мощи и защиты дать нам стратегическое преимущество над противником. Если так по рассуждать, то почему бы и вовсе их не победить, и зачем "Меркурий"? И людей можно рассредоточить по всей системе, так даже проще, чем прятать их в "Тюрьме".Но не всё так просто, мы готовились к НЛО-2, но проиграли, а сейчас уже подходило время вторжения по мощней, мало ли что нас ждёт?

Глава 5: Строим флот

Третьего ноября было построено первые четыре Е-1-1, они имели удельный импульс 7 тыс км в сек, оснащались восемью 8 мм пулемётами и двумя 2 мм сверх скоростными орудиями. Они были очень манёвренными, людей на их борту не было, и они могли выжать до 11 g, правда 3 мм броня навряд ли могла спасти их от чего-либо, кроме космической пыли, достойную защиту имел лишь блок хранения антиматерии. Тогда то мной и был отдан приказ на создание командного корабля высокой маневренности и сверх малой заметности, и трёх ложных подобных ему прототипа. Этот корабль должен был использоваться для командования, он имел массу 30 тонн, имел мощное радиооборудование, способное посылать направленные сигналы кораблям флота. Имел в своей конструкции минимум тяжёлых материалов и максимум пластмассы. Я собирался лично возглавить командование флотом, глупо, но в последнее время мне стало казаться, что мы вполне в состоянии разбить врага, только нужно немного удачи и готовность. Новые строившиеся прототипы кораблей, засчёт 27 гигаватных турбин, обладали намного лучшей манёвренностью, и огневой мощью, чем первые Е-1-3. Эф был категорически против:

— Ну, допустим нужен у руля человек, ладно. Посади 10 капитанов на 10 линкоров, пусть рулят. Поверь, они на командуют не на много хуже тебя. Будет у нас флот сильнее, победим, нет, проиграем.

— К чёрту, какое сильнее слабее? Ты пойми, если проиграем всё, конец. Да люди не погибнут, человечество как вид выживет. Но что мы сможем на Меркурии? Если ты там катер построить сумеешь, уже праздник будет.

— Они улетят, и начнём всё заново.

— Они оставят патрульную базу, потом вернуться, если хоть раз победят будут уверены, что нас можно раздавить. Победим сейчас, можно будет договориться о мире. Даже если не договоримся, у нас будет полно времени на подготовку и наши современные ресурсы.

— Мы проиграем, ты умрёшь, не будет никаких шансов.

— Я тут не при чём, человечество само способно победить, современное человечество.

— Нет, не способно. Да мы сильнее, лучше организованы, чем раньше, у нас лучшие учёные, но всё равно никто не может как ты, за трое суток разработать модель крейсера.

— Все основные технологии уже есть, я не знаю как можно ещё улучшить наши корабли. Увеличить мощь нанотурбин, и сделать ещё меньше наши устройства можно и без меня. А вот мой стратегический талант ещё пригодится.

— Да что ты вбил себе в голову? Какой талант? Те ребята, что будут управлять кораблями, не хуже тебя справятся.

— Поверь мне, талант полководца, может увеличить мощь войска десятикратно, а в космических боях это особенно важно.

— Идём на имитатор? Мы разубедим тебя.

Эф занимался тактической подготовкой состава, он же составлял имитаторы космических боёв с пришельцами. Обычно воевало две стороны одна пришельцы, с их сверх манёвренным флотом, другая наша. Отрабатывались самые разные ситуации, их много нас мало, цель — сбить хоть что нибудь. Нас много их мало, цель не дать разбомбить объект. Нас много их много, кто победит. Туда мы и направлялись, в тактическую академию, там в гигантских трёхмерных проекторах имитировались звёздные битвы.

— Знакомься, это Александр, один из моих учеников, далеко не лучший, но он управляет флотом не хуже меня. Слушай Сань видишь этого парня? Ты должен его победить, при условии, что твой флот будет в два раза меньше.

— Высоко же ты меня ставишь Эф.

— Есть товарищ генерал майор, разрешите задать вопрос?

— Задавай.

— Что это за курсант? Я его раньше не видел, звание, как мне к вам обращаться.

Последняя фраза предназначалась мне, капитан Александр хотел интересовался, как ко мне следует относиться. Эф не знал, стоит ли раскрывать мою личность, я вообще правил инкогнито, и в лицо меня никто в моей империи не знал, было известно только, что я есть вообще, и вроде как самый главный. А вот Виктория с Эфом являлись кумирами и видимыми правителями империи, они мелькали в сводках новостей, давали интервью, и вообще вели царскую жизнь. Хотя Вика последнее время вела её в холодильнике, тем не менее, весь народ плакал и переживал за неё, хотя всем было сообщено, что она ранена и до поры до времени заморожена.

— Этот человек не является курсантом военной академии, этот парень просто переиграл в войну миров, вот и считает теперь себя чёрт знает кем.

— А как же он сюда попал?

Вообще надо сказать, что жёсткой военной дисциплиной в моём царстве и не пахло. Звания в основном влияли лишь на приоритет команд роботам. Конечно, офицеры были как бы готовы отдать свою жизнь за империю, и соблюдали прочие воинские правила, но заядлыми вояками совсем не были.

— Друг он мой хороший, просится флотом командовать. Докажи ему, что он не сможет, хорошо?

— Так точно, сейчас я его сделаю, — парень заулыбался, предчувствуя скорую лёгкую победу.

Я одел систему управления, мне было необходимо минут пятнадцать на то, чтобы освоится с командным блоком, кибернетикой я мало интересовался и с данной системой был знаком очень мало. Но всё оказалось очень просто, я напрямую подключался к системе киберконтроля. На глаза одевались специальные очки, на руки перчатки, и я мог безо всяких специальных нейроканалов управлять своим виртуальным флотом.

— И что это и есть твоя хвалёная система суперконтроля?

— Нет Серёж, но тебе никто не вживлял в нервную систему порты связи. Без них ты можешь управлять разве что осязательной системой.

— Позже надо обязательно вживить, а сейчас к бою, не терпится мне.

— Давай.

Наконец к пульту подключился и Александр. Эф, паршивец, поставил соотношение сил один к двум в мою пользу.

— Да ценишь ты мой стратегический талант.

— Ну не взыщи, парни тут целыми днями в это режутся, а ты пришёл и решил с первой попытки победить.

— И победю, тьфу.

Загрузилось поле боя. Это был абсолютно пустой куб космоса, наши флоты сближались с расстояния в 1 миллион километров, со скоростью 1000 км в секунду, технические характеристики были идентичны. Флот Александра насчитывал 2 тяжёлых авианосца, 2 линкора, 4 крейсера и 16 эсминцев. У меня было всё тоже самое, только вместо двух авианосцев четыре, ну и так далее. На взгляд дилетанта я должен был выиграть и всё, просто пустить свои корабли в лоб и выиграть, на это рассчитывал Александр, так думал и Эф. Но не всё так просто, я то понимал, в настоящем космическом бою важно открыть огонь в нужный момент, потому что снаряды долетают до противника не мгновенно, а минимум за несколько секунд, из-за чего от залпа можно просто увернуться. Слишком поздний залп например, также может быть губителен тем, что твои корабли уже по сбивают. Расставить свои корабли так, чтобы не попасть под перекрёстный огонь противника, и при этом сохранить им свободу манёвра для уклонения от вражеского огня. Тут были и нюансы, чем дальше корабли друг от друга, тем тяжелее их сбить, но если они слишком далеко, то их легко уничтожить по одиночке. И очень низка плотность собственного огня. На таких нюансах Александр и планировал меня вынести. Конечно, тяжело победить при таком раскладе, но курсант космической академии должен суметь разложить такого новичка как я.

Корабли Александра перестроились широким крестом, линкоры и авианосцы по краям, друг напротив друга, и чётко нацелив центр креста на мой флот, стали увеличивать скорость, для того чтобы не дать мне совершить построение, если я всё же начну. Лететь простой массой кораблей тоже было глупо, так как без построения не возможно маневрировать и стрелять всеми орудиями флота. Я же не торопился, до столкновения ещё секунд 400, пусть пожжёт топливо. Секунд за 100 до столкновения я начал стремительно перестраивать свой флот в огромное кольцо, в результате центральные корабли креста вообще потеряли цели из вида, а тяжёлые фланговые корабли лишились возможности вести перекрёстный огонь. Глаза Эфа полезли на лоб, до столкновения оставалось секунд 60, топлива у Александра почти не было, и его флот летел неподвижной массой на мой. Он уже не мог перестроить корабли, иначе бы у него совсем не осталось топлива на манёвр, крест вообще затратное построение. И тем не менее я пару раз слышал, что Эф использует его, как основное. Единственное, что смог Александр, увеличить скорость центрального звена. После этого, эсминцы окончательно израсходовали всё топливо и могли действовать только как стационарные космические платформы. Я же видя, что эсминцы явно сожгли слишком много топлива, открыл по ним огонь с расстояния в несколько раз превышающее стандартное огневое. Увернутся от летящих на встречу снарядов они уже не могли, в результате, к началу самого боя флот курсанта уменьшился вдвое. Ширина кольца моих кораблей была довольно велика и они могли свободно маневрировать. Александр попытался проскользнуть своими кораблями в центр кольца, чтобы мои корабли перестали стрелять боясь, попасть по своим, но этому стандартному манёвру не суждено было сбыться. Перевес огневой мощи моего флота был тотальным, огонь вёлся перекрёстно со всех сторон. Флот Саши не прошёл и 25 % пути, а ведь он должен был понимать, что проскользнуть в центр, в таких условиях не возможно, и лучше попытаться как-то нанести противнику меньший урон, но более надёжно. Горе тому полководцу, что умеет воевать лишь по учебнику. Александр сидел в кресле бледный как смерть, ещё бы так опозорится перед генерал майором, за это же можно и вылететь из академии. Тогда придётся встретить агрессора не в кресле капитана линкора, а вместе со всеми в бункере на Меркурии. Мысль о том, что шансы выжить в кресле пилота линкора куда ниже, чем в бункере, видно юному пилоту не приходила.

— Надо признать, что я переоценил своего ученика, или недооценил тебя. Но сам понимаешь, Александр был вынужден атаковать, у тебя было огромное преимущество, вот ты и победил, опыт можно повторить.

— Ну давай попробуем, пригласи кого по сильней.

— Сейчас.

Эф с кем то связался по сотовому, сказал быстрее.

— В общем курсант Данилов подойдёт сюда минут через пятнадцать, он у нас настоящий гений, если ты его победишь, я тебе слова поперёк не скажу, и вообще сжую свою шляпу.

— Я думаю броне шлем твоего скафандра будет тяжело съесть даже с перцем. А при попытке переварить полисталь, диарея обеспечена. — Я улыбнулся, Эфу нужно было пошутить, просто так, для себя.

— Я уже практиковался, ещё на Земле, главное проворить получше, но знаешь, хороший кусок пиццы в столовой академии куда вкуснее.

Мы отправились перекусить, ждать Данилова у проектора было довольно скучно. Ни меня, ни Эфа нельзя было назвать интересным собеседниками, поддерживать интересный разговор мы и подавно не умели. Вернувшись через двадцать минут в имитационный зал, мы нашли там целый взвод курсантов, они смотрели запись нашего сражения и обсуждали, что за вид кольца я применил, ни в одном теоретическом учебнике такого построения не значилось.

В следующем бою с Даниловым Эф уже не стал давать мне фору. Он создал зону имитирующую юпитер, в настоящий момент эта планета лежала на предполагаемом пути эскадры врага и возможно нам на самом деле придётся дать генеральный бой в её сфере. Поэтому это поле, многократно всеми отрабатывалось. Маневрировать в условиях огромной гравитации не просто, а сама планета является гигантским спрутом, просто засасывающим, особенно наши, мало манёвренные корабли. Огромное количество спутников создаёт широкую свободу для оперативно-тактического мышления и создания ловушек. Хороший тренинг именно на этом поле, мог решить исход всей войны.

Данилову был выдан гигантский флот пришельцев, лучшие корабли из имевшихся в выборе на имитаторе. Максимально агрессивный из возможных, сценариев вторжения. Большинство курсантов наблюдавших за сражением, заулюлюкали, Эф злорадно усмехнулся. Ну что ж, посмотрим, кто кого ещё посадит в лужу. Я осмотрел группировку противника, тридцать шесть кораблей массой от десяти до сорока тысяч тонн, при манёвренности до 80 g. Мой флот насчитывал 4-С-2-2 линкора, 4-B-1-3 авианосца, 12-G-1-1 лёгких ракетных станции, 8-D-1-2 крейсеров, 24-E-2-1 эсминцев и 12-I-1-1 минёров. Флот довольно большой, но явно не способный отразить агрессию. У меня были удобные условия, я мог заранее заминировать всё, что мне хотелось, расположить как нужно ракетные станции. Но зная технические возможности пришельцев, большинство курсантов ставили на то, что я в лучшем случае собью один, два корабля, да и то если очень повезёт. Данилов в начале даже рассмеялся, но потом даже испугался. Что это за зверь такой, что ему лучшему тактику дают такое огромное преимущество, а ведь генерал майор не смеётся, он сосредоточен, волнуется и чего-то ждёт. Значит, противник грозен.

Зная, превосходство противника я решил пойти на хитрость. Минёров у меня было не особо много, но что называется достаточно. Заметность мин низка, и если расположить их далеко противник и вовсе их не засечёт. Все мины были выведены на довольно дальнюю орбиту юпитера, с противоположной стороны планеты. 10 ракетных станций я расположил на низких орбитах вокруг спутников, они быстро вращались, имея низкую прицельную дальность, зато сбить их было крайне сложно. Ещё две станции я расположил внутри колец юпитера, если они не наткнуться на случайно летающие по полю имитации метеориты, то они имели реальный шанс засандалить своими тяжёлыми ракетами в упор Данилке, если тот вдруг решит сманеврировать в близи планеты, воспользовавшись её магнитным полем. Все корабли были помещены на низкую орбиту, они старательно имитировали присутствие в том секторе всего моего флота. Самая боеспособная часть моей эскадры, три линкора, пошла в а банк, они сели на Ганимед. Если их засекут, всё, собьют просто так, если нет, они имели шанс взлететь сзади кораблей Данила. В принципе подобное размещение линкоров было до того наглым и глупым, что не понятно как я на это решился. Я ведь мог потерять их просто так, на взлёте, или на приколе. А вот четвёртый линкор, отправился внутрь метеоритного кольца к станциям. Вся прелесть того кольца заключается в том, что тот линкор хоть и был из-за него периодически виден радарам агрессора, но при этом было не понятно один он там или два, или три. И четвёртый линкор жёг топливо на полную, постоянно менял орбиту, и делал всё, чтобы показать, он там не один.

Данил верно рассудил, что раз я занял позицию обороняющегося пораженца, то надо просто пойти и выкурить меня. Мои линкоры не могли быстро покинуть метеоритное кольцо, а покидать его нужно по чёткой траектории, иначе велик риск напороться на метеорит, значит, в момент выхода они будут как на ладони.

Молниеносный бросок флота агрессора, и вот уже корабли Данилки стремительно летя по низкой орбите газового гиганта, сближаются с моим основным флотом. Ракетные станции лупят мимо, и поражение моё близко. Тут с Ганимеда стартует три моих линкора, а из-за метеоритного кольца вылетает целый ворох ракет от двух неучтённых станций, четвёртый линкор начинает выход из метеоритного поля. Корабли пришельцев совершенны, но даже они не умеют мгновенно разворачиваться вокруг своей оси для отпора стреляющих сзади линкоров. Огонь с трёх направлений, уже не просто перекрёстный огонь, это совсем плохо, не больно то увернёшься. Почти невозможно просчитать траектории вражеских снарядов. Конечно, флот Данила всё равно сильнее и он выкашивает мои станции, эсминцы крейсера и авианосцы без особых проблем, но перекрёстный огонь выводит из строя целых 14 кораблей, а это абсолютный позор. Справедливо полагая, что не стоит разворачивать корабли под огнём попятам летящих линкоров, и принимать с ними полу штыковой ближний бой, Данило на максимальном ускорении вырывается с орбиты юпитера для перестройки и добивания моих Линкоров. Все остальные корабли и станции у меня уже уничтожены, ближний бой они не могли пережить. Но слишком быстро идущий флот Данилки, не имел шансов заметить висящие в плоскости эквилептики минные поля. Уцелело только три корабля, ядерные мины вещь надёжная. Два уцелевших корабля имели сильнейшие повреждения и на большой скорости двигались к краю карты, единственный уцелевший корабль замер на дальней орбите в нерешительности. Он тоже был повреждён, но не сильно, корабль быстро регенерировался, количество топлива на нём по умолчанию бесконечно. Лишь боеприпасов мало. На самом деле в нерешительности замер не корабль, а Данилка. Отступая, он вывел свой флот именно туда, где я расположил все минные поля. Пятачок был маленький и плотный, но я точно знал, как в какой момент времени должен маневрировать мой флот, чтобы его корабли избрали именно этот путь отступления. И я не ошибся. Я победил, один корабль не мог справится с тремя Линкорами, я победил там, где победить не возможно, даже Эф побледнел, остальные курсанты просто стояли и молчали. Спустя минуты три, все взорвались бурей аплодисментов. Все меня поздравляли, никто и никогда ещё не видел такого боя.

— Да Сергей, должен признать ты был прав, тебе стоит остаться встречать их.

— Я всегда прав, верь мне, — я победно улыбался и был жутко доволен собой, как будто выиграл не в компьютерной игрушке, а в войне. Сказать по правде, я и сам ещё в начале настроился проигрывать, только хотел сбить побольше на последок.

— Тогда мы сделаем так, подготовим тебе эвакуационный модуль, и если вы проиграете, ты спасёшься.

— Нет Эф, если мы проиграем, я умру. К Меркурию нельзя, меня наверняка заметят и будут преследовать.

— Тогда мы построим, где нибудь мини базу, типа Тюрьмы, когда их флот улетит, ты переберёшься к нам.

— Нельзя, если меня поймают они могут узнать, про программу спасения.

— Что у тебя за мания самоубийства?

— Так надо. Это не тот риск, в котором жизнь индивида, может стоить хоть что-то. Я себя ценю, но в вопросе выживания расы…

— Хорошо, потом ещё поговорим об этом.

В последствии мы ни раз обсуждали этот вопрос, я каждый раз утверждал, что это глупо, но Эф упорно стоял на своём. Тем не менее, было сделано по моему, командный корабль оснащался не эвакуационной капсулой, а трёх тонной бомбой. Настоящий вес бомбы был не три тонны, а пол грамма антиматерии, но эквивалент три тонны тротила. Аналогичными устройствами обладали и остальные, что уж говорить, эвакуация во время боя не возможна, скорость кораблей инопланетян много больше наших, наверняка догонят. Никто не должен был попасть в плен. Рисковать жизнью всей расы, ради одного индивида это не по нашему, а курсанты сами выбрали свою судьбу, их никто не заставлял, но они верили в победу. Хотели верить, но никто из них, всё равно, ни за что не отказался бы от возможности командовать супер линкором в час Рагнарека человечества. Как и я не мог отказаться от командования флотом. Мы не были самоубийцами, но мы хотели быть героями, войти в великую историю, и все понимали, что кому-то всё равно придётся это сделать, раз так, пусть уж лучше нас в историю запишут, а не кого-то ещё. Тем более что если человечество переживёт эту битву, эту историю, оно не забудет никогда.

Уже на следующий день я вживил себе нейропорты. Операция заняла всего три часа. С помощью нейропортов я мог напрямую подключится к компьютеру. Моё сознание частично сливалось с кораблём, стоило мне подумать, и команда выполнялась. Прямой контроль флота сознанием, самый эффективный способ управления боем. Человеческий мозг может думать со скоростью до 100 герц. Это всё равно очень медленно. Ещё его можно чуток разогнать, тогда время для флотоводца, как бы замедляется. Гораздо рентабельнее отдавать прямые указы, нежели нажимать на кнопки, параллельно пытаясь разъяснить подчинённым, что от них требуется. Вообще к слову о скорости, как выяснили наши учёные, большинство нормальных людей думают со скоростью 25–30 действий в секунду, лишь лучшие из курсантов могут выжать до 100 действий. Но мозг можно и разогнать, достаточно искусственно подавать в нервную систему переменные токи больших частот. Одна беда, мозг нормального человека начинает гореть уже при 70 герцах, мозг хорошо подготовленного курсанта ещё может выдержать минут 20 при 150 герцах, или 2–3 минуты при двухстах. Вруби частоту 300, и человек превращается в кретина. Но тем не менее эта система, всё равно лучшая из всех систем управления боем, когда-либо созданных человечеством. А нервную систему курсанта можно потихоньку тренировать, тогда мозг научится выдерживать гораздо более жестокий ритм, некоторые люди сами по себе могут держать большие частоты, и вообще возможности мозга не однозначны. Например оказалось, что мой мозг способен спокойно держать частоту 100, с большими частотами я всё же не экспериментировал, боясь по глупости обезглавить руководство империей.

Первого декабря со стапелей сошёл первый настоящий космический линкор С-1-2. Эта махина была названа Бисмарком. Название немецкое, придумал я, каюсь за не патриотичность, но ещё во времена второй мировой войны был такой корабль. Бисмарк был самым мощным кораблём второй мировой войны, имел водоизмещение 50 000 тонн и был настоящим олицетворением мощи, и военного совершенства. Я назвал наш первый корабль не в честь германского канцлера, а в честь этого творенья рук человеческих, в своё время сразившегося с целым флотом. Наш Бисмарк имел огромную массу — 90 000 тонн, длину корпуса 400 метров, запас изменения скорости 1500 км\сек, бронеплиты шести его корпусов имели толщину до 14 см. Это был первый настоящий космический линкор нашей цивилизации, его создание подтверждало, да мы можем. Мы не какие-то червяки, умеем строить космические дредноуты, можем бросит вызов кому угодно, а значит достойны жизни и звёзд.

После создания линкора и космической эскадры, в обществе стало возникать мнение, о бесцельности "Меркурия". Зачем держать миллионы людей в этих жутких, тесных катакомбах, когда земля обладает таким флотом. Даже наши первые эсминцы смогли бросить вызов кораблю пришельцев, что уж там говорить о мощи современной эскадры. Скорость полёта снарядов наших орудий увеличилась стократно, правда надо признать, что в ущерб калибру. Но любому дураку понятно, что звездолёт не может быть тяжёлым, полёты меж звёзд дело не простое, тратить море энергии на доставку брони не выгодно. Анализ боёв с пришельцем показывал, что корабль противника обладал минимальной, почти нулевой бронёй, ставка делается на скорость и манёвренность. Сбить крупный корабль слишком просто. Я уж не говорю про элементарное оружие массового поражения, снаряды с сердечниками из антиматерии. Строить для звёздных боёв супердредноуты, способные выдерживать многочисленные попадания не рентабельно. А значит важнее всего не мощность орудий, а скорострельность и скорость снарядов. Даже Эф считал мои опасения несколько неоправданными. Мотивов было хоть отбавляй: во-первых, НЛО-2 разбомбил таки землю, а значит, пришельцы не должны ждать от нас хоть сколько нибудь серьёзного сопротивления. Во-вторых, посылка катера не означала развязывания полномасштабной войны. Попытались устранить конкурентов, даже если не удалось, и ладно. Братья по разуму, скорее всего находились далеко от нас, иначе бы мы могли засечь их ранее. Скорее всего, им нет смысла тратить уйму ресурсов на организацию дальней экспедиции, для добивания маленькой слаборазвитой расы. У пришельцев должны быть другие конкуренты, боевой флот построен не просто так. В этом случае тем более нет смысла отвлекать огромные силы от метрополии, для ликвидации нас убогих. А что касается всевозможных катеров, то теперь мы вполне могли отбить их атаки. Всё население было со мной не согласно, но в том и прелесть империи роботов, "как я сказал, так и будет".

К концу декабря наш флот разросся настолько, что его пришлось делить на две отдельных эскадры, с линкором во главе каждой. Зато наметился первый в истории империи экономический кризис. Конечно, он не вылился в повальную безработицу и стагнации не существующих фондовых бирж, но чётко прослеживалась неспособность государства развиваться дальше. Слишком много учёных и людей бездействовало на Меркурии, не строились новые предприятия, замёрла исследовательская деятельность, прогресс замер, все силы шли лишь на поддержание боеготовности и создание всё новых однотипных кораблей. Всё-таки творческим, и командным потенциалом могли обладать только люди, машины же не способны придумать ничего нового, они лишь исполняют заложенные в их микросхемы математические уравнения.

Мой генералитет уже довольно навязчиво намекал мне на то, что пора что-то менять, так дальше продолжаться не может. Люди устали сидеть в муравейниках адской планеты, цивилизация не развивалась, все ждали вторжения, но вот прошёл уже год, а им и не пахнет.

С четвёртого января началась всепланетная голодовка, население требовало возвращения в Лунные квартиры, возврата былых льгот и уровня жизни. Меня лично, особенно пугала уверенность граждан в собственной безопасности, тем более, что она была продиктована не фактами, а желанием выбраться из тесных подземелий. Четвёртого же, население было оповещено местной информационной системой, о том, что в связи с угрозой вторжения, возвращения на землю в ближайшие пол года не будет. Все беспорядки, в случае возникновения, будут подавлены по законам военного времени.

Шестого января, одновременно во всех трёх системах центральных компьютеров Меркурия произошёл сбой, все Р-19 перестали подчиняться центру. Спустя два часа мне было доложено об инциденте, предположение охранной системы лунного центрального терминала: взлом центральной системы управления "Тюрьмой", захват контроля над планетой. Несмотря на все мои усилия, в течение часа, неизвестный взломщик "предположительно, отосланный на Меркурий месяц назад Эф", сумел взять под контроль и направить к Меркурию восемь транспортных челноков. Я не мог противостоять Эфу, поддерживаемому значительным числом помощников, в борьбе за систему. Атака и дальнейшее наступление на систему было строго спланировано и великолепно организованно. Да, вне Меркурия мне ещё подчинялось около 9 тыс человек, но кто то из них спал, занимался чем-то ещё, мы были не готовы, быстро организовать их для отпора. Не возможно найти, разбудить человека, объяснить что нужно делать, дать вникнуть, когда счёт времени в компьютерной атаке хакеров идёт на десятки секунд. Тем временем система управления государством, блок за блоком, переходила под контроль мятежников.

Мой удар был подлым до безрассудства. Отключить антенны связи с Меркурием было уже нельзя, защитить систему от взлома своих хакеров изнутри тоже, но все наличные силы флота, находившиеся на орбитах земли и Луны, мне пока что подчинялись. Несколько залпов электромагнитных орудий, и антенны перестали существовать, атака просто выключилась. После выхода из строя всех центральных гражданских антенн, Эф же не мог полноценно громить защиту системы дальше. Локальные приёмники кораблей и мелких станций не имели прямого выхода на компьютеры управления, а следовательно, лишь фиксировали передаваемые команды, но не следовали им, находясь за рамками центральной кибернетической системы.

На перехват челноков было пущено 12 эсминцев, задача уничтожить. Ремонт сети и уничтожение локальных вирусов заняли у меня и моего коллектива часа три. Ещё через сутки удалось поставить внутреннюю блокировку на все гражданские системы. К восьмому января были восстановлены, уничтоженные флотом радиоантенны. Пора было заняться самой "тюрьмой".

Девятого января к входам в тоннели двух Меркурианских городов было доставлено 2 тыс войско Р-19. Не много ли для целой планеты? Нет, в самый раз, оборонительных сооружений на планете почти не было, разве что на самих входах в корпуса можно было закрыть люки. Да ещё внутри корпусов для защиты можно было использовать лёгкое стрелковое оружие, но зачем? Штурмовать их я не собирался, возможность выйти Эф не имел. Уже десятого была подписана полная капитуляция, сто двадцать заговорщиков выдавались мне. Вероятно, Эф и остальные ожидали смерти, но я поступил несколько иначе, они же были моими гражданами. Они были построены в строй, напротив них была построена рота Р-19 с автоматами на изготовку. Я зачитал приговор:

— За неподчинение, вооружённый мятеж и попытку бегства с Меркурия, подвергающую всё человечество опасности.

Меня перебили гневные вскрики, почему-то меня самого никогда не уважали. Возможно, я просто был слишком терпим к людям, и этим нагло пользовались. Зато как все уважали армию с эмблемами войск Российской империи, особенно когда она раз за разом доказывала то, что она самая боеспособная на земле.

— Да ты, кретин сбредивший от власти, оглянись, тут не с кем воевать.

Ну и высказывания в том же духе, подчас не достойные этих молодых офицеров. Но я продолжал, за свои коротенькие двадцать один год жизни, я слишком привык к крикам толпы, в которую люди всегда превращаются, если ощущают поддержку близкой по духу глотки:

— Вы все лишаетесь власти, и приговариваетесь к домашнему аресту на Меркурии до нападения пришельцев, или же сроком на два года.

Таким образом я подвёл черту, если нападения не будет в течении двух лет, население "Тюрьмы" может покинуть подземелья. Сейчас они боялись меня, были поставлены на колени после недавнего бунта, боялись кары, они приняли условия. Скажи я им, что придётся сидеть там два года, двумя днями позже, когда они уже поймут, что массовых расстрелов, как по старинке, не будет, и от бунтов не было бы покоя. Но сам факт того, что их казни не будет, сразу поднял боевой дух всех стоявших напротив меня, они уже не шептались о том какая я свинья, а на лицах появились улыбки.

— А ну марш в норы.

Конечно, теперь я не мог им в полной мере доверять. Компьютерная система Меркурия изолировалась, из-за чего сама планета получала частичную автономию, но зато исчезал риск повторной, более хорошо организованной попытки захвата власти. Улететь с колонии шансов не было, кораблей не было, верфей тоже. Их постройка в общем то планировалась после отлёта пришельцев, и была процедурой заметной, и легко блокировалась на виртуальном уровне, посредством не многочисленных оставшихся функций контроля центра.

До конца января население Меркурия вело себя как овечки, потом снова началось мелкое бурчание, но с учётом полного бессилия подневольных, оно мало что значило. Правда к концу января, мне и самому стало всё чаще казаться, что программа Меркурий была, мягко скажем, довольно грубой ошибкой. Весточек от иноземных гостей не было, флот мы уже построили. Да ещё какой, только линкоров было семь штук, один из них достигал массы 170 тыс тонн, что очень не хило для сил планетарной обороны. Остальные корабли также могли придать нам не малый вес, возникни вопрос о праве на жизнь нашей расы. В начале была опасность, что они прилетят месяцев через семь, то есть в сентябре октябре. Самый крайний срок уже подходил к концу, я не собирался выпускать граждан из убежища, но стоило призадуматься о реформах, действительно нельзя же вечно сидеть на одной лишь Луне. "Итак, уже целый год сидим, другие планеты не осваиваем".

Но время наше подходило к концу, они не спешили, действовали наверняка. Я метался из стороны в сторону, боялся, что они уже не прилетят, видно я хотел, чтобы они прилетели. Конечно, лучше бы ошибиться, мир лучше войны, но сколь же точным был расчёт…

Глава 6: Вторжение

Третьего февраля, в 3 часа 12 минут 03 секунды по Москве, пограничный спутник телескоп номер 17 засёк на расстоянии 324 астрономических единиц от солнечной системы огромное количество объектов, имевших линейные размеры до двух километров. Многочисленная группа двигалась со скоростью 40 тыс км в секунду, тормозя с ускорением 18 g, предположительное время подлёта к земле 9 суток.

Данными телескопов был поражён даже я. Мы ждали эскадру лёгких звездолётов, к нам летел огромный флот супердредноутов. Мы проиграли эту войну ещё до её начала, почти весь наш флот был оснащён орудиями калибра 2-12 мм, из таких длинноствольных дамских револьверчиков конечно здорово стрелять по воробьям и лёгким маневренным истребителям, но что они могут против миллиардов тонн металла, приближающихся к нам? Я полностью облажался, ждал одно, прилетело совсем другое. Конечно, все остальные этого не понимали, они все ждали что то жуткое и непобедимое, точные прогнозы отваживался строить только я. Возможно, во всём виновато моё самомнение и авторитаризм, я был твёрдо уверен в своей безошибочности, считал себя богом, но видно забыл, что на самом деле просто человек. Виноваты были и прочие, слишком сильно на меня полагавшиеся.

Но что терять время на охания и ахания, нужно действовать. Анализ их траектории занял минут двадцать, корабли агрессора будут пролетать мимо юпитера, через 171 час плюс минус пол часа, если не изменят параметры траектории. Но навряд ли им это понадобиться, тяготением этого гиганта очень удобно воспользоваться для окончательного нацеливания на землю. Битва около Луны — не очень удачная затея, особенно если противник имеет такое превосходство. Нет возможности маневрирования, отсутствуют мощные гравитационные поля, на которых можно было бы набрать большую скорость и сэкономить топливо. Наши корабли могли долететь до юпитера в течении пяти суток. Мой приказ поступил незамедлительно:

— Полковник Андреев.

— Есть, рубка на связи.

— Приказ. Назначаю вас командующим первым и вторым ударными флотами. Привести в течении трёх часов все силы флота в полную боеготовность. Цель юпитер, битва будет проходить там. Мобилизовать все линкоры с первого по восьмой. Провести эвакуацию инженерного корпуса через 60 часов.

— Есть.

Срочное переключение на Лунные верфи, разговор по спец линии с генеральным инженером верфей.

— Генеральный инженер.

— Я, господин император.

— Приказ, недостроенные линкоры 9 и 10 достроить в течении 56 часов, установить на них вместо 2 мм орудий, восемнадцать 75 мм орудий шестой модификации. Подготовить к старту и бою остальные 18 кораблей, последней стадии постройки. Всё, что находится не на последней стадии не производить. Произвести переоснащение тяжёлыми орудиями все неготовые корабли. Для этого следует немедленно приступить к производству шестой модификации 75 мм орудий. Подготовленную эскадру вывести на орбиту, приготовить к орбитальному бою за Луну.

— Есть.

По всей моей империи закипела работа. Те, кто не успел выспаться, вкалывали себе звериные дозы стимуляторов и шли на верфи, высший офицерский состав проверял силы флота и готовил корабли к срочному старту в сектор Юпитера. До старта нужно провести полную диагностику систем, проверить каждый из двухсот стриж-4 на каждом из авианосцев, до заправить всё, до последнего эсминца. Обычные военные включали блоки дистанционного управления водородных бомб, мелкие пилоты низших званий готовили транспортные челноки к своему последнему полёту на Меркурий. Были заняты все.

Я сидел проверял отчёты, время от времени отдавал приказы. Пил свой любимый фруктовый сок, и любовался пейзажами фотографий со старой земли. Минут на пятнадцать даже вырвался в одну из оранжерей, посидел под искусственным солнцем, потрогал настоящие растущие здесь деревья. Мне хотелось впитать всё это, дополучить то, что раньше как-то всегда от меня ускользало.

Военная машина империи работала чётко, как автомат, она и была автоматом. Ровно в семь часов утра, спустя всего четыре часа после обнаружения противника, всем тактикам был отдан приказ занять свои места по линкорам и авианосцам. Их было двенадцать, я тринадцатый. Один человек на каждый из восьми линкоров и четырёх авианосцев.

За пять минут перед стартом система безопасности сообщила о посторонних в районе коридора связывающего центр сбора и станцию рассылочных капсул. Я запросил данные о количестве нарушителей. Ответ меня немного удивил, их было 1200 человек. Я запросил видео обзор, тысяча двести не занятых делом людей, стояли в коридоре на пути в капсульный ангар и провожали героев. Именно героев, каждый из нас знал, мы не вернёмся, летим на смерть, никто не уцелеет. Самое интересное ещё человек тридцать молодых девушек и с десяток парней с розами, поджидали у входа в центральный блок командования, откуда по идее должен был появиться я. Но за мной проследить трудно, на то и император, последние пол часа я сидел в бункере индивидуального управления и мой путь к стартовой площадке пролегал в нескольких сотнях метров от них. Он был засекречен и изолирован от общественных коридоров. Меня никто не встретил.

Провожающие плакали, у них в руках были неизвестно откуда взявшиеся белые розы, наверно кто-нибудь из высших чинов решил таким образом укрепить боевой дух пилотов. Я отдал приказ: "По кораблям". Меня мало волновали сантименты, девушки с цветами и остальная человеческая чушь. В конце концов, мы были просто качественной декорацией, пустая трата времени, жаль, что народ этого не понимал. Но ребята, похоже, получали яркие впечатления, люди бросали над ними цветы, подбегавшие девушки обнимали, целовали их, и шептали им слова напутствования. Похоже у некоторых из моей команды, несмотря на занятость и все запреты, всё же были подружки, такие стояли в обнимку и зря тратили драгоценное время. Не понимаю я их.

Добравшись до своего кораблика невидимки, я первым делом проверил наличие тумблера переключения частотника моей системы интеграции киберконтроля. Всё правильно, я обманул Эфа, он не заметил. В конструкцию удалось вписать систему ускорения со ста герц до 600. Что ж поехали.

В 7-14 космический флот земли состоящий из 132 кораблей суммарным тоннажем 2.7 миллиона тонн начал ускорение в сторону Юпитера. Уже после начала движения, я ещё раз посмотрел на то, что происходило на орбитальных станциях, верфях и всех ещё активных предприятиях. Теперь после старта, уже 1700 человек стояло около систем видео наблюдения и внешних иллюминаторов. Почти все они плакали, и смотрели на точки нашего улетавшего флота. Не думал я, что люди столь сентиментальны, подумаешь болванки. Нормальные корабли, мы по сути, так и не успели построить, даже не разрабатывали. Так… Дешёвый массовый вариант на скорую руку, и не слишком удачно.

Разгон с ускорением в 3.5 g должен был занять 12 часов. Потом торможение и подготовка к бою за Юпитер. Было время над чем подумать, было время отдохнуть.

— Господин император, как вы оцениваете наши шансы на успех, — не то чтобы один из капитанов действительно этим интересовался, просто наверно хотелось поговорить. Я был фигурой важной и очень интересной, не удивительно.

— Откровенно говоря, я уверен, что мы проиграем.

— Почему же вы тогда с нами? Может быть, стоило вам спрятаться, и попытаться восстановить империю позже.

— Я не верю, что это возможно, это конец, — я проговорил это ровным мёртвым голосом, всё должно быть понятно.

— То есть они найдут базу, и это просто самообман, может быть, было б лучше с шиком прожить последние дни?

— Нет, базу они не найдут. Может быть не найдут очень долго.

— Ну не найдут, а потом ваши способности пригодились бы?

— Мои способности на Меркурии человечеству уже не пригодились бы. Это конец.

— Но почему? Они же улетят.

— Но здесь останется наблюдательная станция, стоит нам попытаться выйти и конец. Люди ещё долго смогут жить на Меркурии, возможно сотни и тысячи лет. Они будут копать подземные норы, следить за генетическим кодом. Но вместе с тем придётся следить за каждым граммом пищи и кубометром пространства. Это будет жуткий мир. Тотальный контроль рождаемости, возможно даже срока жизни.

— Но вы ведь реализовали такую программу чистки, стольких убили, вы смогли бы.

— Ты пойми, тогда это было нужно. Я бы не стал это делать просто так, теперь я вообще сожалею об этом. Мне это не нравилось. Я надеялся, что люди, мой народ, сможет быть счастлив, будет солнце деревья, космос. Теперь же ничего этого не будет. Нет смысла так жить, а во главе флота ещё есть шанс всё исправить.

— Но мой вопрос. Почему же не уйти, чтобы вернуться?

— Вернуться уже не получится. У нас уже никогда не будет такого флота как сейчас. Не будет экономики и космических баз, в пределах Меркурия этого не создать. Проиграв теперь, мы проиграем совсем, навсегда. Ни один человек не променяет жизнь на комфорт, если люди попытаются вернуться с Меркурия, то спрятаться второй раз уже не получится. Второй раз искать будут всерьёз, никто не рискнёт. Пройдут годы, в коре планеты построят огромные города, появятся государства, но никто не осмелится выйти и заявить о том, что мы вообще есть. Поверь мне это так, такова психология людей. В тяжёлых условиях всегда формируется неравенство. Кому-то больше, кому-то меньше, а правят обычно те, кому досталось больше, и именно они и не осмелятся выйти, люди по существу толпа, трусливый организм без чести и достоинств, мы проиграем и конец.

— Да… Придётся нам как-нибудь выигрывать.

Я мог только усмехнуться в ответ, мне слишком хорошо были известны линейные размеры и численность кораблей вражеского флота, и я слишком хорошо представлял мощность наших 2-12 мм орудий. Двух миллиметровый снарядик мог пробить броню, мог даже взорваться, и не хуже чем 10 кг цетера, но что есть 10 кг цетера, против махины весом в 10 миллионов тонн? Это касалось всего нашего вооружения, ракеты были лёгкими, снаряды мелкокалиберными. Единственная надежда была на 2 ракетных крейсера, там имелось 80 ракет с боеголовками из антиматерии, в камеры хранения каждой ракеты дополнительно закачали по 7 грамм, и эти ракеты, теперь уже могли уничтожить вражеские корабли, но их было мало, а вероятность их попадания была совсем смешной. Ракеты разгонялись медленно и до маленьких скоростей, они были легко сбиваемы, они не могли догнать космический корабль, с электромагнитными орудиями их не сравнить. И даже просто, самый примитивный подсчёт показывал, если даже каждая ракета, чудом найдёт свою цель, это всё равно ничего для нас не изменит. Потому что кораблей у них больше, чем у нас боеприпасов.

Седьмого февраля наш флот прибыл на орбиту юпитера. Тогда же я получил подтверждение того, что все работы на Луне окончены, а остаточный персонал уже на пол пути к Меркурию. Охранять приземелье осталось 6 человек и 14 кораблей, они должны были дать бой агрессору "когда мы умрём".

По прибытии я немедленно приступил к минированию. Мин было заготовлено море, настоящее изобилие. Каждая мина, это ждущая своего часа миниатюрная ракетная установка, с самонаводящейся мощной ракетой с радиусом действия 190 км. Если на расстоянии 190 км или менее от неё, засекался корабль, то по нему запускалась ракета, обладавшая огромным ускорением и маломощной двух килограммовой цэтиленовой боеголовкой. Цэтилен был полимерным веществом использующимся в Американской армии, он был в 8 раз мощнее тротила, и в 4 раза цетера, с захватом баз США мы получили и секрет его изготовления. Всё же такая ракета мало что могла, если повезёт, нанесёт врагу какие то минимальные повреждения. После минирования весь флот был дозаправлен, мало ли сколько придётся маневрировать во время боя, баки то после марш броска к юпитеру, были далеко не полными. Кроме мин по всем спутникам юпитера, кроме Европы и Ио размещалось огромное количество мелкокалиберных пушечек 3-20 мм, они должны были повысить нашу огневую мощь, заставить врага обстреливать поверхность спутников, расфокусировать огонь. Да что объяснять, зачем нужны пушки? Прелесть этих орудий была в том, что они управлялись компьютерными системами кораблей, и моим корабликом в частности, мы могли приказать им стрелять или нет, в любой момент.

Подготовка поля боя заняла двадцать часов, до прибытия сил противника оставались ещё сутки. Системы видео наблюдения фиксировали приближение вражеского флота, но в радиодиапазоне было глухо, только от двух самых больших кораблей противника отражались незначительные сигналы, но они были очень слабы и размыты. Ну раз так, то придётся воевать по видео наведению, не беда.

За 12 часов до подлёта основных сил появились разведчики. Их было 6, они имели длину корпуса около 20 метров и двигались с ускорениями до 300 g, постоянно скакали туда сюда в произвольном режиме и наверно очень боялись нашего огня. Они были очень мощными источниками радиосигналов, и несмотря на электромагнитную активность юпитера надёжно подсвечивали весь наш флот. С появлением разведчиков, темпы торможения противника резко увеличились, агрессор стал выходить на дальнюю орбиту планеты. "Они чё совсем слепые?" Этот вопрос мне задавался довольно часто, и это было здорово. Откровенно говоря, раньше я был лучшего мнения о пришельцах. Значит они совсем слепые, ну может, не заметят Меркурий? Между тем, несмотря на бешеное маневрирование, нам удалось сбить 2 из 6 разведчиков. Остальные четверо тут же отлетели подальше, в принципе 2 мм орудия были идеальным оружием против кораблей этого класса, а синхронный залп из 1800 стволов, дал вполне достаточную для случайного попадания плотность огня. Не плохое начало, сразу сбить два разведывательных катера. Интересные результаты показали облачка металлолома оставшиеся от этих кораблей. Там был кислород и азот, неужели на таких маленьких корытцах был экипаж? Зачем?

Но тем не менее, у меня в голове мелькнула светлая мысль, что разведчики больше не вернутся, разве что перед самым боем. Значит, нужно перестроиться, гораздо приятнее вести бой, когда противнику приходится импровизировать, из-за отсутствия времени на тщательное обдумывание манёвров.

Как и в легендарной тренировочной битве с Данилкой, я решил воспользоваться манёвром взлёта Линкоров со спутников в тылу врага. Я надеялся, что сильное электромагнитное поле планеты создаст массу помех радиорадарам агрессора, и два полу утопленных в лёд Европы ракетных крейсера смогут взлететь и нанести удар с тыла. Ещё два линкора должны были стартовать с Ио, уже после боя. Ио находится очень близко к поверхности планеты, и крайне активен вулканически, он тоже мог предоставить защиту от радаров противника. Остальной же флот, вращался на низкой орбите юпитера, с опережением в четверть Пи от Ио. Эта зона так же плохо просматривалась радарами, и я надеялся, что это снизит точность наведения орудий противника. Кроме того, данное расположение должно было заманить вражеский флот на определённую траекторию боя, которая была бы оптимальной для атаки на нас. Это вывело бы флот противника на очень удобную для ракетоносцев траекторию, позволило бы совершить встречный ракетный залп. А уже после гибели нашей армады, если очень повезёт, последует вторичная атака с тыла со стороны двух севших на Ио линкоров. Что касается авианосцев, то они должны были интенсивно прикрывать наш флот, послать истребители на встречу врагу, обрушить на него град лёгких бомб не управляемых и сотни фальшивых полноразмерных макетов наших эсминцев, сделанных из 0.3 миллиметровых пластинок повышенной отражаемости.

Час икс приближался, флот агрессора сбавил скорость до 3000 километров в секунду и медленно приближался, выстроившись в эдакий плоский овал, толщиной в один корабль. До столкновения оставался примерно час, именно через час противник должен был выйти на расстояние дальности нашего огня, три миллиона километров. Всё шло по плану, траектория движения врага была близка к оптимальной, подобное расположение гарантировало, успешную атаку наших крейсеров и тыловую атаку линкоров. Но было видно, мы проиграем даже при самом успешном развитии событий. Наконец удалось определить точную массу флагмана, 12.6 миллиона тонн, он не был самым большим кораблём, но его длина в 1100 метров, просто лишний раз подтверждала наличие не менее чем метровой брони. Остальные корабли также имели более чем солидную массу. Достаточно сказать, что было обнаружено 166 кораблей, массой более миллиона тонн, количество кораблей меньшей массы было огромным: тысячи кораблей массой от ста тысяч тонн, и десятки тысяч лёгких кораблей. Казалось, весь космический флот пришельцев прилетел сюда, почему же они тогда не бомбили нас чаще? Неужели боялись, и надеялись на неожиданность. Быть может, эта раса не воевала раньше, и просто вознамерилась уничтожить слишком близко расположенного потенциального конкурента на жизненное пространство? Если кораблей так много, выходит они не боятся оставить без защиты свои системы, и у них нет конкурентов? Или же это не много, нормально для расы покорившей почти всю галактику или около того? Плохи были наши дела, ни о какой победе не могло быть и речи.

— Мы все умрём.

— Да курсант мы все умрём, но давайте продадим свои души подороже, а то…

— А то что? Договаривайте пожалуйста…

— А то боюсь, что они здесь не просто так, как бы мы совсем не проиграли.

— Сами виноваты, не надо было каменный век затягивать, пошевелись мы чуть более, покорили бы галактику ещё пять тысяч лет назад, — фраза прозвучала бодро и оптимистично, похоже, мои капитаны вполне могли поднять себе боевой дух сами.

Разговаривать о Меркурии было запрещено, наши радиопередачи могли быть перехвачены и расшифрованы после боя, но я имел ввиду именно это. Как бы они не засекли при солнечные базы. Настроение пилотов стремительно падало, теперь все были уверены в своей смерти. Но с этой уверенностью пришла и жёсткая уверенность, жестокость, злоба. Все хотели быть героями, поэтому и оказались здесь, но по сути, только я пришёл сюда за смертью, остальные пришли чтобы вернуться. Вернуться к своим родным, чтобы их любили и уважали, может у кого то была своя Ира, и это был единственные способ отбить её у аналога Алексея, может ещё что. Зачем счастливому человеку становится героем, совершать невозможное? Героями становятся те, кому не повезло в этой жизни. Не важна причина, но сейчас они все ненавидели инопланетян за то, что те отобрали у них право на победу, жизнь счастье, возможность ещё раз обнять любимую девушку.

Что касается разведывательных катеров, то их уже были десятки, они сновали повсюду, но они не были вооружены, и не приближались на расстояние ближе миллиона километров. Я не хотел тратить на них боеприпасы, будут цели по круче. Но это ещё не всё, на расстоянии девяти миллионов километров из пяти наиболее крупноразмерных вражеских кораблей стали вылетать несметные полчища малоразмерных целей. Сами корабли стали сбавлять скорость, похоже, они не собирались участвовать в бою, разве что с большого и безопасного расстояния. Но тем лучше, значит, они пройдут совсем близко к Европе, и надеюсь в нужный момент.

— Авианосцы.

— Боже мой, сколько их.

— Да ладно, тысяч десять их не больше, и вообще плевать на эту мелочь, у нас полно автоматических пушек.

— Слушай мою команду. — Я выдержал небольшую двухсекундную паузу, чтобы все заткнулись. — Категориям здоровья альфа поставить сопроцессоры на 110 герц, категориям бэта на 145 герц. Вести огонь только по малоразмерным целям массой 100-100000 тонн, и по этим авианосцам, если достанете, линкоры не трогать, всё равно вы им нихрена сделать не сможете.

Дружное "так точно" даже вызвало в моём каменном сердце какое-то подобие положительного чувства гордости за своих подчинённых. Сам же я поставил себе все 200 герц, пускай горит моя дурная голова, зато всё успею. Никаких побочных ощущений я не ощутил, но мир вдруг замедлился неимоверно, я мог успеть всё. Неужели я стал богом? "Ну, теперь я им всё припомню"!

Спустя ещё несколько минут четыре наших авианосца выплюнули из своих недр на встречу врагу 800 стрижей. Наш флот начал в бешеном темпе клепать фальшивые цели, сотни тысячи не настоящих 3–4 тонных линкоров и крейсеров. Возможно, толку от них и не будет, но в конце концов, 3000 тонн ложных целей совсем не много по меркам нашего флота. В ответ на ложные цели, противник резко увеличил интенсивность излучения радаров, она стала просто дикой, похоже, ложные мишени обломались.

Спустя ещё пару минут, бой наконец начался.

— Огонь.

И 50000 стволов всех калибров и скорострельностей начали посылать сотни тысяч снарядов, "скорее пуль", в направлении противника. Одновременно со всех спутников ударили стационарные орудия, не все имели удобный ракурс для пальбы, но многие. А так было даже лучше, сколько пройдёт времени, прежде, чем противник зачистит от них систему спутников юпитера. Виданное ли дело, они даже не пытались маневрировать, хотя это объяснимо, флот велик, маневрировать не удобно, а засечь снарядик калибра 12 мм не так уж и просто, они не видели их. Наконец первые 2 мм боеприпасы стали настигать свои мишени, после тринадцать секунд были замечены первые взрывы и манёвры противника. Зная скорость света, не трудно подсчитать, что реакция врага запоздала на 3 секунды. Медленно они работают, нечего сказать.

— Послать приказ ракетоносцам.

Мощнейший радиосигнал прорвался к кораблям, прятавшимся на Европе и ракетоносцы, плавя под собой, разрушая на тридцать километров в глубь кору спутника, стартовали. Я смотрел и не верил своим глазам, противник их не заметил. Целых 7 секунд требовалось кораблям, чтобы вырваться из глубин ледяного плена и нанести удар, целых семь секунд их не видели, не реагировали. Как будто противник просто не успевал регистрировать все цели на поле боя. Залп ракет на встречном курсе был абсолютно неожиданным. В это время с флотом противника творился полный хаос. Большим то кораблям было плевать на наш обстрел, но вот эсминцы несли просто дикие потери. Они начали манёвры уклонений, но похоже это не планировалось, по крайней мере не так рано. Я не мог поверить своим глазам, они сталкивались друг с другом, сталкивались с большими кораблями, такое ощущение, как будто у них не было единого командования, словно каждый корабль действовал сам по себе. У них была общая директива, но не было точного контроля во время боя, не было своего места, в век нанотехнологий и высокомощных компьютеров такого быть не могло. Такой прокол мог совершить какой-нибудь гениальный адмирал восемнадцатого века, ну ещё так могли проколоться во второй мировой войне, нарушив кильватерную колонну судов во время морской битвы, но допустить такое в космической бойне… Стыд инопланетным капитанам. Короче, им было не до неожиданно взлетевших крейсеров. Но и нашим ракетоносцам должно быть досталось. Ещё бы провести десять часов в ледяной воде планеты, они же вмёрзли в лёд. При посадке растопили воду, но за десять часов она уже замёрзла. Лишь бы они могли выстрелить. И они смогли, оптические детекторы засекли серию мощнейших взрывов. Полный бред, не возможно, но во вражеском флоте стало на 79 тяжёлых кораблей меньше. Уцелел только флагман, остальные корабли взорвались, и мощность взрыва многократно превысила 300 кило тонн, похоже, взорвался не хилый запас антиматерии на их борту. Что касается авианосцев, то они вообще рванули как мегатонная бомба каждый. Невероятное везенье, они слишком долго наводились на ракетоносцы, и тем удалось нанести такой удар, вероятность попасть ракетами была минимальной, но попали. Уцелевший флагман противника чуть снизил интенсивность радиосигналов, у него слегка искривился корпус, но продолжал функционировать. Обидно, его уничтожение могло бы дать надежду на победу, хотя она и так уже появилась. В этот момент дошла картина уничтожения ракетоносцев, она шла с 11 секундной задержкой, что было обусловлено расстоянием и скоростью света. Их просто разорвало, мы не могли засечь калибр вражеских орудий, но похоже он был большим, возможно 500 или 1000 мм. С Европой творилось что-то ужасное: она лежала на линии огня, и на её поверхности всё кипело, на сотни километров разлетались обломки льда и пара, весь район при спутнике заволокло какой-то туманной дымкой.

— Теперь уже мы точно не узнаем, была ли жизнь на Европе.

— Не засорять эфир.

Чёрный юмор, но он очень точно передавал то, что осталось от спутника. По моему приказу корабли начали маневрирование, и как нельзя кстати. До нас как раз долетели снаряды врага. Наши радары не могли их засечь, они были слишком малыми и быстрыми, поэтому их появление было неожиданным, но фатальным была даже не неожиданность, а количество и калибр. Он был самым разным, от 15 до 1500 мм, но сколько же было мелкокалиберных снарядов! Как оказалось, фальшивые цели себя не оправдали, они только глушили нашу собственную радиоаппаратуру и мешали маневрировать, а противник их попросту игнорировал, лучше бы их не было, просчёт на лицо. Но проиграли мы не поэтому, а просто из-за того, что любой 300 мм боеприпас запросто пробивал навылет любой наш линкор, попутно просто разрывая на части все его внутренности. Некоторые корабли стали вспыхивать как сверхновые звёздочки, у них пробивали камеры антиматерии, другие просто разваливались на части. Огненный шквал был просто диким по натиску точности и бронебойности, может стреляло всего 20–30 % вражеского флота, но они стрелять умели. За какие-то 15 секунд, весь наш флот, вплоть до последнего стрижа, был полностью уничтожен. Со спутниками тоже творилось нечто дикое, их расстреливали как попало, стреляли водородными, просто тяжёлыми бомбами, про обычные электромагнитные орудия я уж молчу. По космосу медленно расплывалась дымка обломков и мелких метеоритов, территория близ юпитера превращалась в ад. Это была первая настоящая война межзвёздных масштабов в солнечной системе. Зрелище было красивым, но нельзя не ужасаться. Каждый спутник это же целый мир, Ганимед например всего в два раза меньше марса, а его превратили в чёрте что, уничтожили. Система спутников юпитера, целая солнечная система в миниатюре, она уникальна в своей природе, и всё это былое великолепие, величие, в одночасье уничтожили.

Остался только я, но я был в сторонке, около одного из колец, возможно меня не засекли, может быть решили что я цель маловажная, не знаю. Возможно дело в том, что агрессора сейчас больше волновала судьба собственных кораблей, многие из них неслись полным ходом на юпитер, были повреждены, их надо было срочно спасать. Да и потом, в космсое сейчас летало столько всего, в таком хаосе. Наверно меня не смогли бы идентифицировать и заметить, даже если бы знали обо мне и пытались искать.

Меня никто не сбил, никто не стал догонять. Участвовать в бою я не мог, пушек на корабле не было в принципе, как и радаров, да и что может 74 тонный командный кораблик. Единственное, можно ещё успеть вернуться к Луне, и покомандовать там. Первым делом я ввёл координаты и траекторию своего движения к земле. По навалившимся 11.5 g сразу понял, что есть серьёзные перегрузки. Теперь можно было замедлить кибер систему до нормальных 75 герц. Странное дело, почти час работал на скорости 200герц, по идее от моего мозга должны были остаться рожки да ножки, но хрен там, лёгкая головная боль и ничего больше. А ведь Эф говорил, что после ускорения башка должна просто гудеть. Ну и ладно, а вот ускорение стоит замедлить, лечу всего минуту, а давить на лёгкие начинает не по детски, если бы не прямое соединение с кораблём вообще бы отключился. Пришлось сбавить ускорение до 7 g.

Сзади стартовали с Ио наши линкоры, не могу сказать смогли ли они нанести какой-либо урон противнику, но две вспышки их взрывов не заставили себя долго ждать. Что ж больше я уже ничего не видел, мой кораблик был оснащён видео оборудованием очень средненькой мощности. Да оно было совершенным, но много ли его впихнёшь в такую скорлупку? Всё же 95 % массы приходилось на системы жизнеобеспечения, 8 мм броню кабины и невероятно мощные для такого маленького кораблика движки, способные выжать ускорение до 15 g.

Полёт до земли занял всего 22 часа, в начале полёта мои баки были полны, в конце почти пусты. Из-за постоянного ускорения и замедления я так и не смог уснуть, конечно, не всю дорогу шли полные 7 g, но всё же нагрузки были не малые. Каково же было удивление сил земной обороны, увидевшей мой корабль, на своих радарах.

— Поздравляю с победой товарищ император.

— Какого…

— Ваше командование было просто фантастическим, мы видели…

— Чёрт, хрен с ним, короче, сколько у нас времени. — недовольства в моём голосе было не меньше, чем недосыпания.

— Так точно хрен. Четыре часа, плюс минус 10 минут сэр.

Вот чёрт, а я сердцем надеялся, что больше. Хотя что уж там говорить, умом понимал, возможно, вовсе не успею.

— Жаль. Эскадра готова к последнему бою?

— Так точно.

— Моему кораблю требуется заправка, как топливом, так и биоресурсами. Далее доложите о потерях противника в ходе боя, я думаю вам тут, с земли через телескопы лучше было видно, чем мне через иллюминатор.

— Потери велики, — ну это я и так знал, — у нас нет точных данных о потерях в лёгких кораблях, хотя они предположительно измеряются в тысячах, но зафиксирована гибель всех 80 поражённых тяжёлых кораблей. 79 взорвались сразу, ну это вы и так знаете…

— Да знаю.

— А восьмидесятый, уцелевший корабль, не смог скорректировать свою траекторию, и через 27 минут после начала бое столкновения погрузился в атмосферу планеты, предположительно он был уничтожен.

— Нет, он не был уничтожен, только повреждён.

— Как? Ядерной бомбой?

— Не ядерной, а антиматериальной, но привыкайте, мы живём в иной век, иные критерии прочности, тем более у пришельцев. Командный состав, скорее всего, эвакуировался, они нам ещё покажут.

— Но, боже мой, что творится с юпитером, эти твари превратили его систему в какие-то ошмётки, после этой войны самые большие метеоритные кольца будут уже не у Сатурна.

— После войны, нам это уже будет не важно.

— Да сир… Ваши распоряжения?

— Пусть всё идёт своим чередом, но командование приму я, некоторые коррекции в стратегии передам позже. Корабль покидать не буду, нет времени, заправьте меня и готовимся к бою.

— Есть.

Глава 7: Не нам мечтать о звёздах

Была и хорошая новость, к нам приближалось лишь 20 % сил врага, вдвое больше осталось на орбите юпитера. Похоже, они чинились, и спасали кого можно. Была и плохая, в эти 20 % входило все 85 уцелевших кораблей тяжелее 1 миллиона тонн. Зато и вооружение у нас стало потяжелее, теперь у нас было как минимум 700 тяжёлых ракет с трёхсот кило тонными боеголовками. Все достроенные корабли имели на вооружении 75 мм орудия, это вам не двух миллиметровка. Скорость у них гораздо ниже, но при пробитии метровых листов стали, калибр имеет значение. Подшивались последние пуговицы последнему солдату, челноки сновавшие между боевыми кораблями флота заправляли их баки доверху, вдруг во время боя придётся долго маневрировать? На местах в десятый раз перепроверялись водородные мины, которые должны были уничтожить Лунные и орбитальные базы, в случае поражения. Вроде всё было готово, но всем было страшно, что же произойдёт? Всё так неопределённо, вдруг пришельцы выкинут что-нибудь подлое? Нет, мы должны быть уверены, готовы ко всему.

— Каковы ваши прогнозы сир?

— Мы сможем их остановить?

— Думаю нет.

— Но шестая модификация…

— Мне не до вас дела.

Я заранее вышел на довольно далёкую от земли орбиту, мне совсем не хотелось находится на линии огня. Для меня бой должен был идти как бы сбоку. В принципе идея управлять маленьким кораблём невидимкой оказалась наилучшей, меня не сбили, я смог сбежать от юпитера, и теперь меня не должны были сбить. По крайней мере, буду биться до конца, и увижу конец.

Мне сразу не понравилось построение противника. Теперь к нам приближались только лёгкие корабли и линкоры. Линкоры шли на значительном отдалении друг от друга, вокруг каждого сферический эскорт из сотен лёгких кораблей. Видно они боялись ракетного удара из ниоткуда, лёгкие корабли постоянно маневрировали, не смотря на то, что до земли оставалось ещё целых 3 миллиона километров, боялись, что их накроют как прошлый раз. Двух миллиметровые орудия, базирующиеся по всей Луне, на космических кораблях и станциях уже вели по ним огонь. Попаданий было мало, но были, мы видели это по периодическим вспышкам. Были и попадания в большие корабли, но, похоже, они их действительно, просто не замечали. Что может двух миллиметровая пушка, против многослойного корпуса из полу метровых слоёв стали?

В этот раз враг был умнее, мы маневрировали, но видно слишком медленно, а станции и Луна и вовсе не были на это способны. Да и можно ли назвать нормальным манёвром уклонения, ускорение в пол g? До противника оставалось ещё целых 2.8 миллиона километров, а нас уже накрыл огненный шквал. Все станции и укрепления Луны были уничтожены в первые 15 секунд. Я даже не мог с болью наблюдать за их гибелью, все орбитальные сооружения были сметены почти мгновенно. Сотни тысяч снарядов самых разных калибров, какой то ад. Этот огненный шквал не уступал тому, около юпитера. Даже наверно превосходил, не было неразберихи, все снаряды легли куда надо, куда им надо. Пара эсминцев эскадры держалась довольно долго, около двух минут. Честь и хвала Эфу, создавшему компьютерные системы, остававшиеся довольно умными даже в условиях полного уничтожения центра. Обидно, 75 мм орудия не выстрелили ни разу. А я так на них надеялся. Как глупо, а кто-то верил в победу, после разгрома под юпитером, она казалась вполне реальной. Просто огромная удача. Нас смяли мгновенно, первым же залпом, раз и нет у нас всего флота, ничего нет. Я смотрел, что творилось на луне, ей сильно доставалось. Если спутники юпитера бомбили разные корабли, и их было много, то на спутник земли обрушился мощнейший синхронный огонь всего вражеского флота. Пять минут длился обстрел, а ведь первые три с неё ещё делались ответные залпы. Но всё реже и реже, на пятой минуте спутник раскололся. Я увидел, дымные следы идущие с его противоположной стороны, теперь 1500 мм снаряды пробивали его насквозь. Представляю мощь попадания 1500 мм болванки, имевшей длину 5-10 метров и скорость полёта 40–70 тыс километров в секунду, такие снаряды не просто пробивали планету на вылет, они ещё выделяли море тепла, каждый как взрыв атомной бомбы. Но взрыв не в одной точке, а на всём пути пробития. Их было слишком много, из-за них Луна и превратилась к седьмой минуте в огромное облако пыли и астероидов. Земле досталось не в пример меньше, с неё не вёлся огонь, она не лежала на линии огня. Ну взорвалось пару десятков тысяч снарядов, из них не больше сотни 1500 мм и всё, цела планета. Отделается продолжением идущего на ней супер ледникового, сверх холодного периода.

Вот теперь это был конец, мне было некуда лететь. Мы проиграли. Не знаю, заметит ли кто мой одиноко висящий кораблик, может и нет, но рисковать не стоит. Пора было отдавать приказ на самоуничтожение. Я решил посидеть ещё минут пять, вспомнил Иру, Викторию. Снял кибер систему управления и просто отдыхал. Жаль, так ни разу и не погулял на своём веку. Что за жизнь я прожил? Учёба, учёба, Ира меня послала — ещё больше учёбы. Кто-то хоть развлёкся на своём веку, может я и пережил многих землян, построил флот, слетал в космос, поучаствовал в звёздных войнах. Выполнил мечту любого мальчишки, детскую мечту, но был ли я счастлив? Нет, не был, никто меня не любил, Виктория и то выбрала Эфа, хотя мы были с ней друзьями, всё могло получиться, сам виноват, да и жива ли она? Да её останки сейчас хранятся в какой-нибудь Меркурианской лаборатории, но удастся ли её воскресить? Не думаю. Что касается Сани, он мог бы быть другом, но кажется погиб во времена моих чисток. Фактически я сам его убил. Вот дурак, чистота расы, дело не в чистоте, а в том, что я питал ненависть ко всем людям. Страдал комплексами неполноценности, вот и убивал всех, кто не подходил под мои стандарты, а все эталоны, лишь причина. Всех можно обучить, человека любой расы можно было воспитать правильно. Что же в итоге было сделано за мою жизнь? Я подарил сотням миллионов людей море горестей перед собственной смертью, но ни кого не спас. Попутно убил сколько то пришельцев, хоть одна отрада. Правда кой что я всё же сделал, спас генофонд нашей планеты, и семечко человечества, поселил его на Меркурии. Может быть, когда-нибудь, оно взойдёт, хотя это навряд ли. Ну, пережить нашествие оно может и сможет, а вот протянуть в коре планеты долгое время? Совсем другой вопрос. Вернутся когда-нибудь в мир? Думаю можно и не надеяться. Ну что ж, есть рай или нет, я сейчас узнаю. Пора натягивать кибер систему, активизировать бомбу можно только через неё.

Вот такие вот дела блин. Ну, пора мне решаться. Честно сказать, не легко свести счёты с жизнью, особенно если умирать не хочется. Почему-то раньше мне казалось, что жизнь мне не нужна. Но вот сейчас понимаю, нужна. Хочется жить, гулять с девчонками, пойти на дискотеку. Пережить всё заново, но это конец, земля мёртвая пустыня, ни девчонок, ни земных дискотек, которых я раньше так не любил, уже просто нет, последнее место прибежища человечества это "Тюрьма". Да я потерял многих, но пока жив ещё всё может изменится, пройдут годы, всё забудется и я снова кого-нибудь встречу и буду счастлив. Но нет, уже не встречу, лететь на Меркурий нельзя, вдруг засекут? Наверняка засекут, оставаться в живых нельзя тоже. И не получится, лететь некуда, воздух еда… Мой кораблик маленькая скорлупка. Собравшись с силами, я отдал приказ на подрыв. В глазах померкло, не было ни шума, ни боли, просто свет выключился.

Система кибер контроля послала в мозг сильнейший парализующий разряд, человек потерял сознание. Задача, проследовать до Тефии, маленького спутника Сатурна диаметром 20 км. Посадка и стыковка с размещённой на планете базой, эвакуация пилота в анабиозную камеру, глубокая заморозка, для сверх долгого хранения.

Программа была введена в корабль во время атаки хакеров. Эф вовсе не собирался побеждать в том восстании, он хотел отстоять свою точку зрения, император не должен умирать. Империю придётся возрождать, в самые короткие сроки, гений понадобится вновь, или люди так и останутся на Меркурии. Полёт был долгим, 64 часа. В настоящий момент Сатурн располагался в 9 а. е. от земли потому лететь было долго, даже в оптимальном режиме ускорения. За это время организм человека был сильно истощён, но он не умер. Император летел без сознания, не мог есть и пить, надо было доставить его как можно быстрее. После посадки тело было помещено в небольшую камеру, и робот носильщик опустил её в глубокий фарфоровый колодец. Внутренности базы были не велики, одна забетонированная комната на глубине 200 метров. В центре комнаты анабиозная капсула, в ней ему ещё долго придётся спать. Тифия маленький, холодный, мёртвый спутник, никто не будет её проверять. Выполнив основную часть программы, корабль стартовал прямо внутрь газового гиганта. От него не осталось ни следа, он мгновенно потонул в водороде и был раздавлен. В целом система маскировки базы сильно напоминала Меркурий, скорее всего её никто не найдёт, только те, кто знает, что она есть.

Закончилась эра звёздных войн, у людей больше не было ничего, ни одного корабля. Только обломки Луны, новые метеоритные кольца юпитера, и огромный вражеский флот, на орбите когда-то живой планеты, напоминали о том, что человечество было.

Все наблюдательные средства, были убраны с поверхности Меркурия в час, когда взорвалась Луна. Тогда стало понятно, он проиграл, Эф уже не мог знать, что происходило снаружи. Но проходили дни, потом недели, никто не нападал. Стало понятно, пусть мир людей сжался до двух кубических километров, но он уцелел, и он ещё очень долго будет оставаться таким маленьким, пора было устраивать жизнь. Надо было заниматься наукой, образованием, надо было дать людям хоть какую-то цель в жизни. Человечество забилось в самую глубокую нору, а жить в ней совсем не легко.

Эпилог

Спустя срок очень долгий.

— Мама, мама, вчера ты обещала закончить про вторжение инсектов.

— Ну слушайте дети. " И когда спутник земли раскололся, император отправился на одну из Лун Сатурна Тифию. Там он был погружён в глубокий сон, и спит до сих пор. И когда он проснётся…", — если бы дети могли видеть, отвернувшуюся в этот момент от них мать, они бы поразились, каким огнём зажглись её глаза, — "Вся галактика содрогнётся от звука ЕГО шагов! А звёзды БУДУТ принадлежать нам"…