Инстинкт пары

ГЛАВА 6. Как так можно⁈

Утро уже давно наступило, Рустам успел позавтракать, размяться и отдать несколько распоряжений по работе — сегодня в офисе он точно не появится, — а Эля всё ещё спала. Хотя после столь насыщенных дней и последней бурной ночи это и не удивительно. Увы, снижать темп так скоро, после стольких лет ожидания, Рус не собирался. Впрочем, мутация поможет подстроиться самочке под аппетиты её альфы. Но время к двенадцати, так что придётся всё же будить — родители его малышки будут ждать дочь. Мужчина присел на край кровати и мягко провёл по щеке с нежным румянцем.

— Эля, пора вставать, сама же хотела сегодня за вещами ехать.

Та сонно потянулась, что-то угукнула, а потом приоткрыла один глаз.

— И тебе не стыдно? Сперва всю ночь спать не давал, теперь будишь ни свет, ни заря. Ты меня совсем заездить, что ли, хочешь⁈ Кстати, времени-то сколько сейчас?

Рустам усмехнулся: вот же маленькая ворчунья.

— Можно подумать, тебе не нравится, что я делаю. И не переживай, не заезжу — ты теперь можешь выдержать очень многое, — глаза девушки на этих словах подозрительно воодушевлённо сверкнули. — А время уже начало двенадцатого!

Элю как подбросило на кровати. Мгновенно сев, она захлопала глазами.

— Сколько? Как, начало двенадцатого⁈ Вот точно, из-за тебя всё! Я сроду до стольки не спала. И чего раньше не поднял?

— Из-за меня, из-за меня, я ж не спорю, — Рус ничего не мог с собой поделать, но Эля его натурально умиляла. — Но если бы не планы поехать к родителям, и сейчас не будил бы: пока есть возможность, будешь отсыпаться. Потом, когда начнутся занятия, и так придётся поумерить аппетиты.

Как бы ни ворчала Эля, но при упоминании об ограничениях во время учёбы, моська её недовольно-разочарованно скривилась. Милота, но время действительно поджимает. Тем более Рус хотел сегодня завезти свою пару к гинекологу. А что разговор про учёбу зашёл — хорошо, а то бы забыл.

Рустам достал телефон и набрал номер. На вопросительный Элин взгляд только прижал палец к губам. Соединение установилось практически мгновенно, и прозвучал приятный девичий голос:

— Слушаю, Рустам.

— Лера, здравствуй. Напомни, пожалуйста, ты же у нас хотела на бухгалтера поступить?

Мгновение тишины и осторожный ответ:

— Да, только я по баллам не прошла на бюджет, на следующий год ещё попробую, а пока буду подрабатывать — на случай, если придётся всё же идти платно.

— Собирай документы, поступать будешь в этом году. Политех, «бухучёт и аудит», устроит?

— Ой… — девушка сначала явно растерялась, потом зачастила: — Конечно, ещё как устроит! Спасибо, Рустам, большое-большое! — однако так же быстро она и успокоилась, задав главный вопрос: — Но почему я, и чего мне это будет стоить?

Элька с любопытством прислушивалась к разговору, поняв, что Рустам, не откладывая дело в долгий ящик, решил сразу озаботиться её безопасностью, коль уж оставаться дома она категорически против. Интересно всё же, что это за Лера такая? И что из себя представляет альфа-самка?

— Ты — потому что единственная альфа-самка в стае, подходящего возраста и с хорошей боевой подготовкой. Плюс попадание со специальностью, значит, не просто будешь отбывать время, а учиться. Ну а цена — присмотр за моей парой и защита её при необходимости. От нежелательных ухажёров, например.

— Парой? Ты не шутишь⁈

— Нисколько.

— Урааа! У вожака появилась пара!!! А ты где её найти умудрился?

Рус поморщился, отодвинув телефон от уха на особо громких воплях радости, потом пробурчал:

— Не поверишь, в клубе. И чтоб совсем уж вопросы закрыть, это омега, — ну да, о его проблемах с поиском совей половинки знали многие в стае. — Да, не вздумай кому растрепать, пока сам не представлю её стае!

— Вау… Серьёзно омега? Я даже не вспомню, как давно кто-то из наших находил омегу. Лет двадцать назад, не меньше. А про растрепать… Рустам, ну что я, маленькая, что ли, не понимаю? И за девочкой твоей присмотрю как следует, не переживай. Правильно же понимаю, она молоденькая, раз для присмотра на первый курс универа поступать надо?

Умная у него Лера всё же, на лету всё схватывает, хотя тоже не сказать, что взрослая.

— Да, молоденькая, как и ты, только школу закончила. Так что уж действительно постарайся присмотреть. А если будешь не только хорошо смотреть, но и старательно учиться, о дальнейшем трудоустройстве можешь даже не переживать.

Девушка ещё раз поблагодарила, и Рус разорвал связь. Конечно, он всегда старался помочь с работой не только членам стаи, но и вообще сородичам, но свободу выбора никто не отменял — любой оборотень мог устроиться где угодно, лишь бы интересы предприятия не пересекались с интересами стаи. И такое вовсе не редкость. Впрочем, в отношении молодой самки он был уверен. А получить в итоге сразу двух хороших специалистов — почему-то альфа не сомневался, что таковыми они и станут — тоже нелишне.

— Русь, а почему она к тебе на ты и по имени? Я думала, раз ты вожак, то это ж статус, должно же как-то выделяться? Или она хорошая знакомая?

— Обычная. Просто у нас внутри стаи не приняты излишние церемонии. При посторонних или на работе — другое дело. А так, всё равно никто не рискнёт слишком фамильярничать или провоцировать вожака. Но ты во всё это со временем вникнешь, а сейчас — хватит валяться, вставай. Я подожду в столовой, это сразу возле лестницы, как спустишься, повернёшь направо. Яичницу будешь?

Эля, уже направившаяся в сторону ванной, обернулась:

— Я всё буду! А кофе с бутербродом каким сделаешь?

И глазками так умильно хлоп-хлоп. Вот же маленькая нахалка! Это задача самки, заботиться о самце. Но вообще, Рустаму не сложно время от времени и самому побаловать свою пару. Сегодня домработница придёт после обеда, а всё, что Наталья наготовила на выходные, они с Элей подмели ещё вчера. Но с яйцами уж он в состоянии справиться. Спустившись в кухню, мужчина быстро организовал обещанное блюдо, пожарив, как и сам любил, с ветчиной и помидорами, и заварил кофе. На всякий случай достал сахар и молоко, оставив на столе — женщины же редко пьют чисто чёрный.

Элька же наскоро вымылась и привела себя в порядок, найдя новую щётку, и воспользовавшись расчёской Рустама. Одежду пришлось надевать старую, но она вроде не грязная, разве что слегка помялась местами, но не критично. Хорошо хоть вообще целая осталась, а то ж Руся мог и не удержать себя в руках, судя по значимости пары для оборотней. И так удивительно, что смог.

Увы, как бы она ни пыталась отвлечься, девушку не отпускали мысли о будущем и предстоящем разговоре с родителями. И если первое будоражило предвкушением, то второе… Как они отреагируют на новости? Какими бы ровными ни были отношения в семье, но столь серьёзные изменения жизни не могут не вызвать реакции. Да и пропадать вот так, вникуда, ей ещё не доводилось. Так что к лучшему, что Рустам не отпустит её за вещами одну. С ним оно как-то спокойнее…

Кстати, думать об оборотне, как о своей паре, возлюбленном, оказалось ничуть не дискомфортно, и мысли не казались преждевременными. Знание, что отныне и навсегда она связана с этим мужчиной невидимыми, какими-то мистическими узами, принялось невероятно легко и естественно, как нечто само собой разумеющееся. Да и сами новости о существовании сказочной расы, о том, что она теперь тоже не совсем человек, уже не казались чем-то из ряда вон выходящим. Мимолётно удивившись собственному спокойствию, Элька просто пожала плечами и направилась к лестнице, благо искать её в незнакомом доме не пришлось — всё было на виду.

Нос моментально уловил соблазнительные запахи из кухни, и все мысли тотчас же вылетели из головы. Две большущие тарелки с яичницей и одна с горой разных бутербродов — с несколькими видами колбасы и всяких мясных вкусняшек, сыром и паштетом — заставили удивлённо глянуть на альфу. Насыпав две ложки сахара в кофе и щедро добавив молока, девушка с подозрением уточнила:

— Ты это с запасом, или это не только для нас?

Рустам лишь таинственно улыбнулся, и вскоре Элька поняла почему: горячее исчезло в желудке в мгновение ока, а окончательную сытость она почувствовала, когда не меньше половины бутербродов с тарелки оказались у неё в желудке. Довольно отдуваясь, она откинулась на спинку стула.

— М-даа… Это чего это меня так разобрало? Никогда ж столько не ела! И ведь не сказать, что объелась, так, лёгкая сытость ощущается… Теперь так всегда будет, что ли?

Мужчина покачал головой, улыбаясь.

— Нет, не всегда, просто сейчас затраты организма на перестройку и ускоренное развитие самые интенсивные. Потом потребность в еде войдёт в норму. Ну что, готова к дальнейшим свершениям? Времени осталось не так много, чтобы всё успеть.

— А у нас запланировано ещё что-то, кроме поездки за вещами?

— Конечно, нужно как можно скорее показать тебя Леониду, ну, тому врачу, про которого я уже говорил.

Элька скривилась.

— Прям так срочно? Несколько дней не подождёт? К чему спешка-то?

— Для начала — обследоваться, уже с учётом наших особенностей. Ну и про всякие подробности он тебе расскажет. Про те же течки, и вообще особенности организма самок.

— Ээээ… А вот прям обязательно «самок»? Как-то оно… ну, не очень звучит.

Рустам несколько растерялся. Для него-то это с детства привычные понятия.

— Элечка, ты пойми — ничего оскорбительного в этом нет. Постарайся привыкнуть, малышка, потому что даже если я постараюсь следить за собой и не называть тебя самочкой, то другие-то не будут. У нас это норма общения, особенно в стае, где можно расслабиться от необходимости мимикрировать под людей.

Элька на это могла только покивать согласно, хоть и не нравилось ей это слово. Но что делать, видимо, действительно придётся как-то привыкать.

— А вечером хочу представить тебя стае. Как бы там Лерка ни убеждала, но долго держать язык за зубами она не сможет.

Ого! Эля осторожно покосилась на Рустама.

— И в чём состоит это представление? Что мне не придётся доказывать, что я… эээ… самая крутая «самка» из всех, уже поняла. Хоть в книжках и пишут всякое. Но вот ты так сказал про это, как-то официально, что я прям пугаюсь…

Рус моргнул, потом громко расхохотался.

— Боже, Элечка, ну ты как скажешь! И да, в отличие от бульварной литературы, реальность не так зрелищна: наши самки не устраивают выяснения, кто круче. Если самец сделал выбор, оспорить его может только соперник, а избранница вправе либо согласиться, либо отказаться. В случае же с парой вообще никаких вопросов не возникает — это понятие у нас практически священно. А представить… Да я просто познакомлю тебя со стаей, и всё, поверь. Ничего страшного, не переживай.

Ну если так, то ладно. Но тут же у Эльки возник новый вопрос.

— Ммм, говоришь понятие пары священно. А как быть с врагами? Ведь они ж по любому есть, ну или хотя бы недоброжелатели.

Хищная усмешка, моментально преобразившая оборотня, заставила девушку поёжиться.

— А от врагов свою пару мы хорошо защищаем. Но даже в этом случае, ни один оборотень не рискнёт тронуть помеченную самку. Свои же разорвут. Разве что какие-нибудь отщепенцы или изгои, но с ними вообще разговор короткий и ооочень болезненный. Так что даже такие не рискуют. Если переживаешь за людей, так для защиты от недоразумений на время учёбы у тебя будет Лера. А у меня врагов-людей нет, не рискуют связываться, знаешь ли.

Элька в какой-то мере успокоилась, хоть и подумала, что не всё можно предусмотреть и не ото всего защитить. Последнее «не рискуют связываться» неожиданно перекликалось с Катькиными словами про «криминогенуса», но размышлять о печальном или, тем паче, неприятно-подозрительном, не хотелось — ей бы объяснение с родителями пережить. И как бы ни хотелось оттянуть момент встречи, Руся после завтрако-обеда споро вытащил её во двор.

Зато сейчас выдалась великолепная возможность рассмотреть шикарную тачку тёмно-серого цвета. Название модели — Лексус LX 450d, как небрежно просветил Рустам, — ни о чём не говорило, но выглядело авто представительно. Да и эти Лексусы вроде ж довольно крутая штука — так-то Эля никогда особо не интересовалась машинами, но краем уха что-то где-то слышала. Больше удивляло, как она умудрилась в прошлый раз не заметить так и бросающейся в глаза роскоши? Хотя что тут удивляться-то? Не до того немного было, не до оценки окружающего.

Уже испытывая некоторые подозрения, она оглянулась на дом и увидела не ожидаемый коттедж среднего класса, а весьма навороченное элитное жильё и перевела растерянный взгляд на Рустама.

— Русь, а ты что, в самом деле богатый?

Рустам немедленно притянул девушку к себе, а то знал он уже этот взгляд — точно ведь сейчас чего-нибудь себе навоображает глупое.

— Тебе это так важно?

Ответ оказался и неожиданным, и в какой-то мере ожидаемым одновременно:

— Ну… Я ж совсем тебе не соответствую, получается. Не Золушка, конечно, у папы фирма даже есть, но, насколько я знаю, совсем не большая.

— Так, хватит глупости нести. Неважно, какое у меня или тебя благосостояние или положение. Важно, что мы предназначены друг другу, понимаешь, малышка? Ты моя, а я твой, точка. А сейчас поехали за твоими вещами.

Они забрались на заднее сиденье — похоже, без водителя Рустам не ездил, — и Элька устроилась в таких надёжных и крепких объятьях, вдыхая уже любимый запах мужского тела и уговаривая себя свыкнуться с мыслью, что её альфа, судя по всему, офигительно богат. Впрочем, это всего лишь первый шок, а в общем и целом, после новостей о существовании оборотней и своём отношении, пусть и косвенном, к этой расе, такие известия не казались чем-то из ряда вон. Да, чувствовала она себя не очень уверенно, но ведь действительно теперь от Руси никуда не деться (тут Элька потёрла всё ещё слегка зудевшее плечо, служившее постоянным напоминанием нового статуса), так что и с этим свыкнется.

За окном поля и леса чередовались с пригородными деревеньками, и, только доехав до огромной Меги на развязке, Элька поняла, что посёлок Рустама находился где-то в Приозерском направлении, причём не особо и далеко от городской черты. Зато до её дома предстояло тащиться через пол Питера. Тут она вспомнила, что обещала подружке позвонить, как соберётся домой. Вот только в свете предстоящей встречи с родителями… Но ведь обещала же! Ладно, надо будет просто передоговориться на другое время. Найдя в телефоне нужный номер, нажала соединение.

— Ты где⁈ Только не говори, что забыла про меня и уже дома!

Элька улыбнулась. Ох уж эта Катька шебутная и громкая!

— Не скажу. И я не дома, пока. Через часок, наверное, буду, может, чуть раньше. Только это, Кать, у меня ж сегодня разговор с родителями предстоит, давай потом встретимся, в другое время? Мне б с ними выяснение отношений пережить. Что-то я волнуюсь.

— Да брось! Нормальные они у тебя, никогда не давили сильно, так чего переживаешь? Но на потом не согласна — меня ж от любопытства разорвёт! Давай просто подожду тебя возле дома, познакомишь нас со своим Рустамом, и я успокоюсь уже?

Элька поняла, что Катька и правда не угомонится, пока не увидит так заинтересовавшего её человека, ещё и настроенного забрать к себе случайную любовницу (а как ещё для подружки это должно выглядеть?), и решила — проще согласиться на предложенный вариант.

— Хорошо, нетерпеливая ты моя. Подходи к парадной.

— Ура! Я буду!

И из трубки понеслись гудки.

Виновато глянув на своего альфу, Эля с облегчением заметила смешинки в синих глазах, а потом попыталась оценить сидящего рядом мужчину со стороны.

М-дааа, Катька все нервы теперь вытреплет… Встреть сама Элька такую парочку, и единственная мысль, какая пришла бы в голову: состоятельный крутой чувак подцепил на короткое время малолетнюю проблядь, поиграться. Про саму Элю подруга, конечно, так не подумает, слишком хорошо её знает. Но вот в серьёзность намерений Руси точно не поверит. Слишком разными они были. И ведь не объяснишь посторонним, что тут в силу вступили натуральным образом животные инстинкты… Или нет — инстинкт пары, во!

С другой стороны, не всё ли равно, кто и что может подумать? Главное, и она, и Руся прекрасно знают, что их связывает, как будут знать и другие оборотни. А их мнение теперь для неё более значимо, чем что-либо другое. Приняв такое решение, девушка успокоилась и почти даже уже не боялась разговора с родителями. И всё же, как позже оказалось, родители смогли преподнести «сюрприз».

Встреча с Катькой прошла коротко и скомкано: та хлопала глазами на подъехавший Лексус, а вышедший из салона Рустам вообще сразил её наповал. Впервые подруга не тараторила, а, вернув лежавший ещё со дня рождения в барсетке у Андрея паспорт, вежливо что-то промямлила на взаимное представление и очень быстро отговорилась делами. Зато смотрела на Эльку так ошарашено и красноречиво, что та предвидела будущий разбор полётов и промывание мозгов. Во внезапно вспыхнувшие чувства она, конечно, так и не поверила. Но это были всего лишь цветочки.

Поднявшись на свой этаж и открыв дверь, Элька известила:

— Мамочка, папа, я дома!

Родители вышли в коридор сразу, как будто караулили и прислушивались. И если мама смотрела хоть сколько-то обеспокоенно, быстро окинув внимательным взглядом и удивлённо приподняв брови, увидев Рустама за её спиной, то отец выглядел хмурым и недовольным, если не разозлённым. Эля аж поёжиться захотела, настолько непривычны были такие эмоции от обычно равнодушного главы семейства. Но тёплое присутствие альфы позади успокаивало.

Собрав всю смелость и вздёрнув нос, она выпалила:

— Мам, пап, познакомьтесь, это Рустам. И… я его люблю и переезжаю к нему жить, вот!

Отец скривился.

— Любишь, говоришь? Аж два дня, как понимаю? Иначе я бы знал.

Эля стушевалась. Откуда бы он знал? Никогда ж вроде личной жизнью дочери не интересовался… Или это к тому, что она сама не смогла бы скрыть подобное? Возможно.

— Пааап… Так получилось. Мы встретились, и…

— И ты поспешила раздвинуть ноги перед повёдшимся на твою юность мужиком, — резкие слова отца ошарашили и обидели. Не может же он всерьёз… — Вот уж никогда не думал, что у меня вместо нормальной дочери вырастет проблядь!

Может. На мгновение сердце сжалось от боли, но Руся тут же обвил её руками за талию и прижал к себе, восстанавливая пошатнувшееся душевное равновесие. Но за что с ней так? Тем временем её альфа заговорил: тихо, низко, угрожающе:

— У вас выросла замечательная дочь, но оскорблять свою женщину я не позволю даже её отцу!

— Ну конечно. Вот только надолго ли она будет «твоей женщиной»? Куда она приползёт, когда ты наиграешься с юной дурочкой и выпнешь её за порог?

Руки Рустама напряглись, поразительным образом не усиливая хватки, оставляя её комфортной, а из груди вырвался рык. Очень тихий, на грани слышимости, но отец слегка отшатнулся. Впрочем, ни выражения его лица, ни тем более глаз Эля не видела — всё расплывалось от накатывающих слёз. Почему⁈

— Можете не переживать, не приползёт. Потому что никуда я Элю выпинывать не собираюсь, мы вообще поженимся в ближайшее время, — тут голос Руси стал куда мягче, чем звучал до этого: — Малышка, иди-ка собирай вещи. Бери только самое необходимое.

Машинально кивнув, Эля на деревянных ногах двинулась к своей комнате и, уже пройдя мимо отца, услышала за спиной:

— Ну-ну. Так-то у меня дочь не привыкла сильно ограничивать себя, но уходя из родного дома не пойми к кому, на мою помощь пусть даже не рассчитывает!

Если папочка рассчитывал её этим напугать, глубоко ошибся. Да даже если бы Руся не был вполне состоятельным, ей это не было бы важно! Наверное… Хотя нет, точно. Главное, что он её любит, и она тоже. И жизни без своего альфы просто не представляет. Всё случилось очень быстро, но от этого не менее неотвратимо.

Насмешливый голос Рустама придал ещё больше уверенности.

— О, ей и не потребуется чья-либо помощь. Со мной Эля ни в чём нуждаться не будет. В ваших подачках тем более.

Чем там дальше закончился разговор, она уже не слышала, зайдя в свою комнату и как-то потерянно её оглядев. Картинка перед глазами продолжала плыть, и лишь поэтому Эля поняла, что всё ещё молчаливо плачет. Прерывисто вздохнув, она села на край кровати — вещи собрать недолго, если брать только действительно самое ценное, — и лишь тогда заметила маму, стоящую прислонившись к косяку.

Какое-то время они молчали, смотря друг на друга, а потом та сделала первый шаг и вскоре опускалась рядом на кровать. А потом и вовсе обняла, прижав к себе (такая редкая в последние годы ласка!), и Элька наконец отпустила себя, горько разрыдавшись. Переносить равнодушие родителей, оказывается, было не так больно, как откровенный негатив.

— За что, мама? Почему он так?

Истерика прошла быстро, как и накатила, и она, яростно вытирая остатки слёз, требовательно посмотрела на мать. Та вздохнула и отвела взгляд.

— Понимаешь, в последнее время у папы неприятности на работе. Финансовые, в основном. Долги какие-то… Но подробностей он не говорит, только нервничает. Вот и…

Складно, если бы не одно «но».

— Сейчас — да. А раньше? Я ж не слепая, всегда видела, как он холоден и равнодушен, — комок подступил к горлу, но Эля сглотнула его и смогла продолжить: — как и ты.

И раньше, полностью завися от родителей, она никогда не рискнула бы поднять эту тему. Да и устраивал такой порядок вещей. Страусиная политика, но что делать? Зато сейчас… Не только потому, что Рустам состоятелен. А потому, что она наконец почувствовала, каково это, когда тебя любят.

Катька, конечно, тоже её любила, но подруга же, продолжение себя фактически. И воспринималась она по-другому.

Мама последний раз погладила её по плечу, потом отстранилась и как будто съёжилась.

— Понимаешь… Слава очень хотел ребёнка. А у меня всё не получалось забеременеть, — это да, мама родила её почти в тридцать. — Долго лечилась и однажды всё наконец-то случилось, но беременность протекала тяжело, я два раза лежала на сохранении, неожиданно выяснился какой-то генетический порок репродуктивной системы… В общем, родилась ты немного раньше срока, у меня открылось кровотечение, которое никак не могли остановить, поэтому… Детей я иметь больше не могу.

Элька сидела, пристукнутая открывшимися фактами, но всё равно ничего не понимала. Раз ребёнок единственный и другого не будет, его же должны любить, да? А не то, что она наблюдала с рождения. Хорошо хоть в детстве не особо страдала, потому что не знала ничего другого, это потом, лет в тринадцать, как более-менее соображать начала и сравнивать. И всё равно не видела ничего прям сверх-страшного.

Но мама не закончила со внезапной исповедью.

— Когда Слава узнал, он долго и сильно пил. Очень сильно. Понимаешь, Эля, твой папа очень хотел сына. Наследника. Он уже тогда потихоньку начал крутиться в бизнесе и строил планы на многие годы вперёд.

— Он же мог развестись… Снова жениться, заделать долгожданного сына. А у нас тоже жизнь могла сложиться по-другому, ты бы непременно нашла кого-нибудь, ты же у меня красивая!

Мама и правда у неё была красавицей: светловолосая (без единого следа седины!) и голубоглазая, с яркими, выразительными чертами лица, точёной фигуркой…

— Твой папа любил меня… Мы сильно любили друг друга. А потом родилась ты. Отец не смог простить ни меня, ни тебя, а я… Я не смогла простить тебе потерю его любви. Развестись же он не мог: кроме бизнеса в то время пытался и в политику влезть, а развод — это удар по репутации. Потом та же история с хорошо развивающимся бизнесом. Этого он нам тоже простить не смог.

Повисло тяжёлое молчание, а Эля думала, что какая же это любовь, когда она кончается из-за независящих от любимого человека причин? И тем более как можно винить в произошедшем новорожденного ребёнка? Казалось, такое случается только в киношных «мылодрамах», ан нет. Оказалось, показалось, как говорится. Впрочем, говорить вслух она ничего не собиралась. Смысл?

Вздохнув, девушка принялась деловито собирать документы, милые сердцу мелочи, кое-какую одежду и обувь. Мало-помалу, набрался чемодан и довольно большая сумка. Эля задумалась, но решила, что это и есть самое необходимое, с чем она не готова расстаться.

Повесив сумку на плечо и ухватив чемодан за ручку (благо он на колёсиках!), она отправилась в прихожую. Оказалось, мама, когда зашла в комнату, прикрыла дверь, так что сейчас, открыв её, Эля услышала довольно негромкий, но наполненный яростью голос Рустама:

— Ну раз вы всё равно собирались выгодно продать дочь, можете сделать это мне. Сколько там надо, чтобы покрыть долги фирмы?

Что⁈

Рука разжалась сама собой, благо чемодан не упал, а просто остановился, и Эля сделала несколько шагов на нетвёрдых ногах к кухне.

— Что ты хотел сделать? Папа?

Руся резко обернулся, а вот отец, раскрасневшийся и тяжело дышащий, отвёл взгляд в сторону, всё равно упрямо поджимая губы.

— Твой папа, Элечка, собирался выдать тебя замуж за какого-то мужика, готового взамен отстегнуть ему денег.

Что за дикость? Они что, в средневековье каком? Как так можно-то вообще⁈