Инсургент

Глава 16

Мистер Джон Коллинз сорокадвухлетний капитан от инфантерии в отставке проснулся от назойливого скулежа Чарли, своего фокстерьера. Не то, чтобы мужчина был уж очень сильным любителем собак, однако, немного оклемавшись после перенесенного год назад инфаркта миокарда, завел милого щеночка. Теперь вольно или невольно, невзирая на погодные условия, приходится вставать ни свет ни заря и топать в Гай-Парк, где шаловливый Чарли привык резвиться по утрам в компании таких же как он домашних питомцев. Выглянув в окошко, капитан с удовлетворением отметил отсутствие облачности и осадков. К тому же, старые раны, полученные в Южной Африке, Индии и Афганистане сегодня не ныли, сердце билось ровно, не вызывая дискомфорта, и голова работала, как надо.

Через полчаса человек и пес покинули стены арендованной квартиры на Ланкастер Гейт. Оказавшись на свежем воздухе, Джон извлек из наградного серебряного портсигара папиросу, прикурил от бензиновой зажигалки и жадно затянулся ароматным дымом. После острого сердечного приступа врачи настоятельно рекомендовали ему бросить эту вредную привычку, также употребление виски. Но куда уж там, убежденный холостяк не привык себе ни в чем отказывать, тем более табакокурение и умеренное винопитие он не считал чем-то вредным. По его мнению, вред человеку наносят дурные эмоции, коих он старался в последнее время тщательнейшим образом избегать. После того, как человек закурил, наша парочка неспешно направилась к официальному месту выгула лающих домашних питомцев, где Чарли ожидает приличное собачье общество, и все, что он там оставит приберут за пару пенсов специальные служащие с совками и метлами.

Проходя мимо отеля «Пэрис», мужчина поначалу не обратил внимания на слабый отблеск огня в одном из окон на втором этаже. Однако, не успел он пройти мимо, как из гостиницы повалили люди, чьигромкие вопли все-таки заставили его остановиться. Далее на глазах изумленного отставника бушующее пламя полностью охватило здание изнутри и снаружи. Выбравшиеся из огня, одетые в основном в исподнее постояльцы отеля, иже с ними служащие столпились на безопасном расстоянии и кто молча, кто с криками и воплями взирали на то, как в адском пламени сгорает здание вместе с их имуществом.

Не обращая внимания на недовольный скулеж собаки, Джон Коллинз, как всякий любопытный индивидуум, направился к горящей гостинице. Впрочем, Чарли выражал недовольство недолго, видя нежелание хозяина идти в нужном направлении, пристроился в самом центре цветущего газона и справил там большую собачью нужду, рассудив своими собачьими мозгами, что на место традиционного выгула они попадут еще нескоро.

Справедливости ради, стоит отметить, что лондонская пожарная служба отреагировала на сигнал вполне оперативно. Прибывшие к пылающей гостинице маги принялись орошать горящее здание водой из специального пожарного пруда. Как ни странно эти их потуги не приносили ощутимых результатов. Создавалось впечатление, что вместо воды они льют на огонь керосин или еще какую горючую жидкость. Несмотря ни на что, пожарные все-таки не прекращали попыток залить бушующее пламя.

В какой-то момент внутри горящего здания раздался оглушительный хлопок, после которого отель «Пэрис» начал на глазах у изумленных зрителей буквально складываться внутрь. Такое впечатление, что известковый раствор полностью потерял свою способность скреплять между собой кирпичи, и кладка начала сама по себе рассыпаться.

Еще один хлопок, и из одного из окон второго этажа буквально выбросило обнаженного мужчину. Пролетев по воздуху три десятка метров, тело упало на газон в метре от капитана Коллинза. Наметанный глаз опытного вояки успел заметить, мерцающий в предрассветной мгле силовой кокон, защищавший летуна от любых внешних воздействий. Впрочем, стоило человеку оказаться в безопасном месте, магическая защита тут же рассеялась, открывая доступ к недвижимому телу.

Лежащий на траве странный субъект оказался рослым мужчиной с рельефной мускулатурой. На глазах удивленного Джона Коллинза черты его лица «потекли» и, спустя минуту, это был совершенно другой индивидуум. Более того, физиономия распростертого на траве мужчины уж очень сильно напоминала кого-то капитану. Мистер Коллинз склонился над телом, приложил ладонь к шее, после чего мысленно констатировал:

«Живой! Даже ничуть не обгорел. Однако!».

Как бы в ответ на его мысли, человек глубоко вздохнул, открыл глаза, с трудом перекатившись на бок, основательно проблевался, после чего вновь впал в забытье.

Старый вояка на своем армейском веку повидал много всякого разного достойного удивления, поэтому отнесся к случившемуся вполне философски, тем более, лежащий на травке обнаженный господин, вне всяких сомнений, визард и не из самых последних, коль сумел выжить в бушующем пламени, более того, спастись.

Капитан напряг зрение и в неверном свете сгоравшего дотла отеля наконец хорошенько рассмотрел лицо лежавшего на траве мужчины. Более того, он признал, кем именно является этот загадочный чародей. Не даром капитан обладал практически фотографической зрительной памятью, к тому же, он регулярно после завтрака внимательно просматривал свежую прессу. Так вот, в любимой «THE LONDON TIMES» и других периодических изданиях он неоднократно встречал фотографии именно этого человека с разных ракурсов и при самых разных обстоятельствах. Нынче боярин Воронцов позиционируется как скрывающийся от российского правосудия государственный преступник. Интересно, откуда он здесь и почему до этого скрывал лицо под магической маской?

Джон Коллинз не стал ломать свой мозг над вопросами, ответы на которые он вряд ли когда получит. Оставив умозрительные заключения для будущих вечерних посиделок у камина, он подошел к командиру прибывшего полицейского подразделения и, как подобает всякому добропорядочному гражданину, вывалил на его голову всю информацию по лежащему на травке в полной отключке человеку.

Главный коп тут же приказал подчиненным взять тело русского боярина под охрану и незамедлительно послал одного из своих людей в близлежащий околоток, чтобы тот связался по телефону с визардами из Службы Имперской Безопасности и сообщил о неожиданной находке.

Не прошло и двадцати минут, как на место постепенно затухающего пожарища прибыла компетентная комиссия. Чародеи, в свою очередь, также опознали Воронцова. То, что произошло дальше здорово озадачило капитана Коллинза. Руки находившегося в бессознательном состоянии человека завели за спину и сковали массивными металлическими браслетами. Но это, как оказалось, было не всё. Один из магов сноровисто обмотал вокруг шеи боярина неширокий то ли матерчатый, то ли кожаный ремешок, концы которого срослись без каких-либо застежек или иных приспособлений. После чего продолжавшее оставаться в бессознательном состоянии тело было помещено на носилки и доставлено в стоящую на проезжей части карету.

Однако приключения отставного капитана на этом не закончились. Старший группы чародеев усатый мужчина с круглой добродушной физиономией подошел к нему и в приказном порядке велел через сутки прибыть в известное всякому лондонцу здание Форин-офис, что на Даунинг-стрит, там же, помимо Министерства Иностранных дел, располагалось Главное Управление Имперской Безопасности. Об этой организации в народе ходило множество самых невероятных слухов с отрицательным подтекстом и оказаться там добровольно не пожелал бы гражданин с самой кристально чистой совестью Заметив испуг на лице Джона Коллинза, маг задорно рассмеялся и, успокоившись, сказал:

— Да не бойтесь, уважаемый господин Коллинз. За любые сведения об этом человеке премия полагается и немалая. Так что, приходите, не пожалеете.

После этих слов отставной капитан наконец-то вспомнил о своем четвероногом друге.

— Чарли, Чарли, ты где?! — громко позвал собаку.

Подбежавшего терьера ласково потрепал за холку. Вскоре наша парочка продолжила свой прерванный поход к месту своего традиционного утреннего моциона. Мысли человека были заняты неожиданно свалившимся на его голову богатством. Нет, еще не свалившимся, но которое вот-вот окажется в его руках, ибо уважаемые чародеи слов на ветер не бросают, если что-то пообещали, непременно выполнят. Интересно, сколько отвалят? О чем думал верный пёс Чарли, мы так никогда не узнаем.

В очередной раз я очнулся в каком-то странном неприятном месте. Лежу полностью обнаженный на твердой поверхности на правом боку, не жарко, но и не так, чтобы уж очень холодно. Как правило, сплю на спине, но из-за скованных наручниками рук в этот раз не мог себе этого позволить. Из-за непривычной позы правая рука затекла и онемела, теперь её изрядно покалывает. Света от слабенького магического светильника под потолком размером со светодиод сущий мизер. Хотел в особом зрении прощупать окружающее пространство. Не вышло. Наличие Дара ощущаю, а вот дотянуться до средоточия Силы не имею возможности, будто мой магический сосуд наглухо закупорен притертой пробкой, которую, подобно шампанскому, еще и проволокой на горлышке зафиксировали. Пришлось поднапрячь зрение.

Каморка примерно два на три метра. Стены кирпичные, пол каменный. Входная дверь оббита железом с небольшим забранным решеткой окошком. Кровать… точнее нары, на которых в данный момент покоится моё тельце сколочены из деревянных плохо оструганных досок. Лежак с одной стороны прикручен петлями к стене и удерживается в горизонтальном положении двумя цепями. Петли для того, чтобы при необходимости примкнуть ложе к стене, тем самым лишить человека возможности лежать или сидеть, поскольку какой иной мебели я здесь не увидел, на ледяном каменном полу особо не посидишь, а если на него заботливые стражи пару ведер воды плеснут, то и не постоишь долго босыми-то ногами… Вот такая диспозиция на данный момент.

Определенно, я в узилище. Интересно, сколько времени здесь нахожусь? Что-то мой внутренний хронометр барахлит. Скорее всего, не так уж и долго, там кто знает.

Тут мне буквально приспичило справить малую нужду. Так приперло, что размышлять о чем-то другом желание мигом отпало. Руки скованны браслетами в самом неудачном месте. Благо валяюсь голяком, если что, одежду не намочу. Первая попытка подняться с тюремного ложа окончилась полным фиаско, точнее взрывом боли во всем теле, аж в голове помутилось. Гады отрезали меня от запасов магической энергии, чем ограничили регенеративный функционал моего организма. С другой стороны, серьезных травм я вроде бы не получал, валялся бессловесной тушкой в гостиничном номере…

Тут в памяти всплыли яркие образы недавнего виртуального боя. Затем перед мысленным взором нарисовались, дымящиеся груды кирпича, кое-где прикрытые упавшей с крыши почерневшей от дыма и копоти черепицей — то, что осталось от отеля «Пэрис».

Так, а почему я не сгорел вместе с гостиницей? Вроде бы очухался на газоне. Интересно, каким образом там оказался? Потом помню себя едущим в карете, кажется, пароконной… Опять подсознание подбрасывает ненужные подробности, оно ведь в данный момент не очень важно, каким количеством лошадок был запряжен экипаж, на котором меня доставили… Кстати, где я нахожусь в данный момент? Судя по скованными за спиной руками и невозможности пользоваться собственным Даром, это что-то типа тюрьмы для чародеев.

Вторая попытка подняться на ноги увенчалась успехом. Деревянная бадья для отправления естественных надобностей обнаружилась в противоположном от двери углу. Пожурчал от души. Запашок резкий, вне всяких сомнений, моим почкам пришлось основательно потрудиться, чтобы очистить кровь от всякой гадости. Узнать бы откуда в таком количестве взяться токсинам в моем организме? Судя по ощущениям, я всё-таки неокончательно освободился от растворенных в крови и лимфе ядов. Справедливости ради, стоит отметить, что с каждой минутой жить становится всё радостнее и радостнее. Сейчас бы водицы испить, но в камере графина со стаканом не наблюдается. Впрочем, жажда пока не так уж сильно мучает, не стану привлекать к себе внимание стражей, которые непременно находятся где-то поблизости. Покряхтывая по-стариковски, вернулся на покинутое по срочной надобности ложе, и предался размышлениям.

Быстро же меня опознали. Немудрено, пока я пребывал в бессознательном состоянии, маска спала и моя физиономия восстановила свой естественный вид, то же самое произошло с астральной сигнатурой, иными словами, с моей аурой. В этом нет ничего удивительного, всякая искусственная трансформация внешнего облика человека и его ауры, при потере контроля стремится вернуться к своему натуральному состоянию. К тому же, в компетенции британских чародеев я никогда не сомневался. Оно хоть самих одаренных англичан не так уж и много, а вот умеют завлекать нужных людей из различных уголков Земного Шара, где деньгами, где посулами интересной работы, где еще какими преференциями. Вообще-то и российские олигархи не прочь заманить на свое предприятие грамотного инженера из неметчины и денег им отваливают немеряно. Так что в этой реальности хедхантерство развито не хуже, чем в моей первой жизни.

Итак, что мы имеем на данный момент? Мои астральные манипуляции привели к полному разрушению отеля «Пэрис». Непонятно каким образом из горящего здания мое обнаженное тело оказалось на газоне неподалеку от горящего здания. Но это и неважно, главное, не сгорел вместе с отелем. Там меня и обнаружил кто-то из визардов. Далее я был опознан как Андрей Воронцов бывший боярин, коего, по ряду обстоятельств, очень сильно не любят на Туманном Альбионе. Уважают, коль постарались всячески ограничить мои магические возможности и способность манипулировать верхними конечностями, но уж точно не любят, иначе меня поместили бы в более подходящие условия.

Впрочем, не пытают и то хлеб. Мысленно представил, как вишу на дыбе с вывернутыми в плечевых суставах руками, а к моему телу приближается раскаленный добела металлический штырь. Аж в яйцах засвербело, прошу прощения за подробности. С другой стороны, опального боярина здесь могут расценивать как перспективный ресурс, поэтому до сих пор и не пытают. Интересно, какими благами будут завлекать на свою сторону? А то, что поместили в неуютное узилище, так это явный намек, мол, если не пойдешь на сотрудничество, так и сгниешь в неподобающих для жизни условиях. Так, а если я формально соглашусь на уговоры наглов, а сам, после того, как мне вернут доступ к Дару, устрою им тут кордебалет с присядками и дикими посвистами. Я ведь на многое способен. Хотя бы сжечь дотла весь этот проклятый Лондон. Не, угробить шесть миллионов, в общем-то, ни в чем неповинных граждан у меня рука не поднимется. А вот дворец со всем королевским семейством «трансглюгировать», могу легко. И еще много чего интересного натворить способен. Отсюда вывод — если здешние маги меня еще не пытают, хотя бы за все мои прегрешения перед народом англицким, значит, на что-то надеются. А это, в свою очередь, означает, что средства контроля и абсолютного подчинения согласившегося на сотрудничество коллеги у них имеются. То есть, вовсе не факт, что мне все-таки удастся отомстить за свой нынешний позор всем причастным к нему лицам.

Поймал себя на том, что вместо того, чтобы использовать время с пользой, занимаюсь ерундой. Предложат мне сотрудничество английские визарды или не предложат — бабушка надвое сказала. А вот попытаться дотянуться до своего Дара, мне пока никто не мешает, так что грех не воспользоваться имеющейся в моем распоряжении возможностью.

Усевшись на шконке, принял привычную для медитаций позу лотоса и попытался нырнуть в Астрал. Факир хоть и не был пьян, но фокус не удался. В состоянии медитативного транса ощутил свое сосредоточие будто завернутым в непроницаемый кокон. Все попытки прорвать преграду закончились полным фиаско.

Тут я наконец-то сообразил, что именно является преградой между мной и моим Даром. Неширокая лента на моей шее. Вещица знакомая. Однажды имел удовольствие носить подобное «украшение». Хотя, тот негатор, что применили похитившие меня по заданию Орлова-младшего бандиты, по качеству рядом не стоял с нынешним. Если бы мне тогда регулярно не прилетало гирькой по «чайнику», я бы очень быстро нейтрализовал действие магического артефакта и воссоединился со своим Даром. С тем, что в данный момент на моей шее разобраться будет на порядки сложнее, ибо пока ни единой бреши в воздвигнутой противником преграде не замечаю… Впрочем, кое-какая мысль забрезжила на горизонте. Даже не мысль, а некое её предчувствие. Мне показалось, что вот-вот, и я найду решение проблемы.

Ухватить промелькнувшую, будто молния и тут же угасшую мысль за хвост я не успел, поскольку характерный звук проворачиваемого ключа в замке заставил меня в срочном порядке улечься на нары. Пусть считают, что я еще не очухался.

Даже с закрытыми глазами несложно было понять, что камеру посетили двое мужчин.

— Ха, Блез, смотри-ка, парень еще и дрыхнуть умудряется в этом холодильнике!

— Он, вроде как из одаренных, Пат, а с ими всё не так.

— Хрен там, теперь он такой же одаренный, как мы с тобой, ибо действие негаторного ошейника еще ни один визард не смог преодолеть. Главное, чтобы руками не дотянулся, поскольку может запросто ноги протянуть при попытке избавиться от артефакта. Думаешь, просто так у парня ручонки скованны наручниками за спиной — это, чтобы, очухавшись, не пытался избавиться от украшения. То есть, для его же собственной безопасности…

На что второй страж довольно резко оборвал коллегу:

— Любишь ты, Патрик, банальные истины за откровения выдавать. Всякий раз рассказываешь то, что мне задолго до нашего знакомства было ведомо. Лучше отпрыскам своим объясняй, что дважды два вовсе не пять и не три.

— Насчет моих деток не переживай, если дело касается денег, они шустро соображают что, где и по чем. Лучше давай-ка займемся делом. Господин Третиакофф не любит, когда его приказы выполняются нерасторопно. Ты, надеюсь, не хочешь получить неожиданное расстройство желудка и пару часиков провести наедине с фаянсовым другом, страдая душевно и физически.

— Не, такая перспектива мне не подходит, хватило одного раза, — тут же нервным голосом ответил тот, кого звали Блезом.

Вскоре через мои зажмуренные веки проник яркий свет фонаря и меня довольно вежливо начали трясти за плечо.

— Эй, парень, просыпайся. Хватит щеку щемить, с тобой начальство желает пообщаться, — обратился ко мне Патрик.

Пришлось разлепить веки и прикидываться, будто только что проснулся и тут же сделать устный наезд на стражей:

— Эй, служивые, фонарь направьте куда-нибудь в сторону, нечего мне в глаза светить!

Послушались, свет довольно мощного магического светильника был направлен в потолок. Теперь в камере стало намного светлее, нежели было до прихода охраны.

— Вы это, господин, — дождавшись, когда я займу сидячее положение, Блез положил на шконку рядом со мной пачку шмотья, — сейчас я освобожу вас от наручников, только не дурите, к негатору руками лучше не прикасаться, если, конечно, не желаете раньше времени отправиться на Суд Господень. Здесь для вас одежка…

— … и обувка, господин, — это уже Патрик, поставил на пол у моих ног нечто типа вязаных гамаш с подшитой подошвой из грубой воловьей кожи.

Судя по вежливому тону «церберов», пытать или каким-то образом унижать в самое ближайшее время меня здесь все-таки не станут. Скорее всего, попытаются завербовать. Эвон, даже оковы сняли и какую-никакую одежду принесли.

Получив относительную свободу, первым делом основательно размял затекшие верхние конечности. Затем начал натягивать пахнущую хлоркой скромную одежонку. Никаких исподних, только штаны из грубой ткани с веревкой в качестве пояса и куртка из того же самого материала без карманов и с деревянными пуговицами. На ноги натянул «гамаши». Почувствовал себя более защищенным, нежели пару минут назад, оно хоть и защиты той всего-то тонкая парусина. Тут, скорее, важен психологический аспект, ибо потрясание голыми мудями в компании одетых людей основательно давит на психику и заставляет мозг заниматься разработкой планов экспроприации одёжки у тех, на ком она имеется. А что, вполне могу этих двух товарищей заломати, аки ту березку во поле из одной известной песенки. Теперь же я добрый и нападать ни на кого не собираюсь, поскольку без своего Дара даже сориентироваться в пространстве не способен. А если навалятся кучей могучей, заломают меня.

Приодевшись, внимательно рассмотрел стражей. Мужики, как мужики, вполне обычные. Возраста среднего. Судя по носам в прожилках, любители выпить, у обоих усы щеточкой, как у Чарли Чаплина по моде, только у Патрика рыжие, а у Блеза черные. Росточком оба примерно мне по плечу. Одеты в какую-то форменную одежку. Почувствовав себя человеком, обратился к стражам довольно бесцеремонно:

— Эй, демоны, у вас водицы не найдется? Пить хочется и кушать, аж спать негде.

На мою немудреную шутку оба стража весело заржали. Отсмеявшись, Блез (определенно он здесь старший) сказал:

— В караулке, вас напоят, сэр. А вот насчет поесть и поспать — это уже по усмотрению начальства.

Про себя отмечаю, что пока для них я «сэр» и «господин». Обращаются вежливо, водицей напоить пообещали. Жаль, жратву зажали, я бы сейчас от черствой корочки хлеба не отказался, а ежели к ней сала шмат, да супчику с потрошками, да… Блин, чуть слюной от мыслей о еде не подавился. Вообще-то терпеть голод я обучен, но всему бывает предел, если в самое ближайшее время меня не покормят, кого-нибудь определенно схарчу и не побрезгую.

Водой в караульном помещении меня все-таки напоили. Более того, одарили куском рыбьего пирога, который, давясь, слопал уже на ходу к неведомому мне «начальству».

Так, а почему неведомому? Вспомнил усатого мужика, что сопровождал в карете мою тушку с места пожарища, а еще сопоставил недавние слова моих конвоиров, тут мне, будто, обухом по башке прилетело. Вне всяких сомнений, господин «Третиакофф», никто иной, как Третьяков Антон Георгиевич. Вот оно, оказывается, куда проворовавшегося мага занесло! Тэ-экс, сколько тугриков этот хмырь из царевой казны скоммуниздил? Вроде бы, миллионов сто золотом. Главное, умудрился перевести уворованное за кордон и удачно смыться за пределы государства Российского. Громкое дело было, дай бог памяти, двенадцать годков тому как. Аферист, каких свет не видывал. К тому же, очень сильный ведун. За счет своих ментальных способностей способен влезть в доверие кого угодно. А я, как маг, мягко говоря, не в самой лучшей форме. Так что, Андрей Драгомирович, будь готов к тому, что тебя начнут «прессовать» по полной. Ладно, предупрежден, значит, вооружен.

— Боже мой! Словами не описать, как я рад видеть столь примечательную особу! — Стоило мне появиться на пороге кабинета местного стронг визарда, как этот колобок сорвался со своего кресла, подбежал ко мне и принялся трясти мою руку. Вроде росточка небольшого, на глаз не выше ста шестидесяти сантиметров, при этом плечищи широченные. Ему окладистую бородищу, как у легендарного канадского лесоруба, вылитый гном получился бы. — Какими судьбами, Андрей Драгомирович?.. Впрочем, можете не отвечать. Не знаю, чем вам не понравился бедняга Кейси-Лемон, но коль вы здесь, не сомневаюсь, что бывший премьер чем-то здорово вам насолил.

Уклонившись от пространного ответа, отделался кратким:

— Были причины, Антон Георгиевич.

Первым делом осмотрелся. Кабинет как кабинет — рабочий стол, с удобным креслом, по стенам шкафы с полками, заставленными папками и книгами, камин в наличии, разлапистый фикус под потолок у огромного едва ли не во всю стену окна. Ничего лишнего, минимум канцелярщины. За окном солнечно, судя по теням от деревьев, на дворе раннее утро, на глаз, часов семь или около того. Из подвального узилища меня вели освещенными искусственным светом коридорами, поэтому возможности сориентироваться во времени у меня не было. Интересно бы еще узнать, сколько времени я провел в камере.

Судя по выражению обманчиво добродушного лица Третьякова, моя осведомленность насчет его личности ничуть мага не удивила. Все-таки дело о хищении принадлежавших государственной казне огромных денежных сумм было громким, а исчезновение самого вора столь загадочным, что газетчики не выпускали данную тему из внимания едва ли не целый год. А потом нет-нет да и всплывало что-нибудь «горяченькое» насчет бывшего руководителя «Отдела Перспективных Разработок». Дело в том, что талантливому болтуну удалось сначала убедить аж самого канцлера Российской Империи, затем и Государя Императора в необходимости создания некоего научного центра, где под его руководством самые одаренные умы государства станут разрабатывать разного рода магические девайсы и внедрять их в широкое производство, дабы каждый селянин или горожанин имел возможность воспользоваться благами магии, вне зависимости одаренный он или абсолютный бездарь. Третьяков был настолько велеречив, что ему поверили. Буквально через полгода в его единоличном ведении оказались весьма и весьма солидные денежные суммы. Большую часть которых он весьма хитроумными способами переправлял в банки Швейцарии и Англии. Какое-то время ему удавалось поддерживать видимость активной деятельности. Но, как говорится, сколько веревочке ни виться, а конец будет. Через год, деятельностью мутной конторы заинтересовались компетентные органы. В Отдел Перспективных Разработок, нагрянула комиссия с проверкой, тут всем стало ясно, что никакими перспективными разработками там не пахнет, лишь горстка бородатых болтунов, соревнующихся друг с другом в словоблудии за нехилую зарплату. Себя Антон Георгиевич также не обделил, нанес государству ущерб более чем в сотню миллионов рубликов золотом и благополучно растворился, аки дух бестелесный. Помнится, я тогда здорово поржал над доверчивостью Государя и приближенных к нему высших чиновников. Заодно припомнил одного рыжего афериста из иной реальности, коему на протяжении десятилетий удавалось воровать на глазах честного народа, при этом умудряться каким-то образом избегать наказания за свои «мелкие шалости». Интересно, как там сейчас поживает Анатолий Борисович? Поди по прежнему процветает, а там, кто знает, может прокурорские за жопу взяли, или так же, как Третьяков успел слинять за бугор. Денег наворовал изрядно, можно и пожить спокойно где-нибудь у ласкового теплого моря в собственной вилле. Впрочем, вполне допускаю, что все-таки нашелся очередной народный мститель и на этот раз правильно установил взрывное устройство на пути следования автомобиля главы «Роснано».

— Ну коль моя личность вам знакома, предлагаю не терять времени и сразу перейти к делу. — На что я лишь молча пожал плечами, дескать, излагайте вашу позицию господин стронг визард. — Для начала присаживайтесь вон на тот стул, — Антон Георгиевич указал рукой на расположенный у его рабочего стола предмет мебели. После того, как я выполнил его просьбу, сам уселся в рабочее кресло. — Итак, Андрей Драгомирович, от лица Его Королевского Величества Эдуарда Четвертого имею предложить вам взаимовыгодное сотрудничество. От вас Великобритании нужен секрет «черного ящика» самолета и вообще, разного рода технические и маго-технические инновации, вам же будет гарантирована безопасность и безбедная жизнь в любом понравившемся вам месте на территории нашего королевства или в каком ином месте. — Ух ты! Третьяков всего-то несколько лет на Туманном Альбионе и уже успел стать истинным патриотом Великобритании.

— А что станет с моей семьей? — Задал вопрос, будто до сих пор не подозреваю о нападениях на замок и жилище моего старшего сына.

Перед тем, как дать ответ, сидящий передо мной мужчина на едва уловимое мгновение замялся, из чего я сделал вывод, что о ночных акциях ему известно. Впрочем, он быстро взял себя в руки и, как ни в чем не бывало, сказал:

— Ваши супруга и дети также ни в чем не будут ограничены, при желании могут жить с вами.

Вот же сука, врет как дышит. Если бы мне не было известно о нападении, я бы ни за что не распознал ложь в его словах. А еще по его реакции несложно сделать вывод, что он еще не в курсе результатов ночной атаки нанятых англичанами боевиков, а также о печальной судьбе английского военного корабля. Выходит, я не так уж и много времени провел на нарах, пару часов, может, и того меньше. Торопятся англичане захомутать перспективного мага. Скорее всего, если бы я чуть раньше оказался в их лапах, атаки на близких мне людей не случилось. Ясен пень, Третьяков считает всех их мертвыми, и, судя по недовольному выражению его лица, очень сильно сожалеет о случившемся. Понимает, если я узнаю, чьих это рук дело, договариваться со мной будет значительно труднее. Ха-ха! Наивный оленевод с Крайнего Севера Российской Империи. У него и в мыслях нет, что своим попаданием в подведомственную ему контору я обязан недавним ночным событиям. И отель выгорел именно по этой причине, похоже, пока я путешествовал по астральным планам и пытался продавить энергию к нужному месту, значительная часть маны выплеснулась там, где находилась моё недвижимое тельце. Вот и полыхнуло, ибо магическая эманация в чистом виде способна самопроизвольно формироваться в стихийные энергетические формы в реальности. Благо, вместилище моего разума уцелело. Определенно, частичка моего сознания все-таки контролировала обстановку в гостинице и при угрозе физического уничтожения, каким-то непонятным пока образом, эвакуировала мою тушку из горящей гостиницы в безопасное место. Ладно, стану вести себя так, будто поверил словам Третьякова насчет моего семейства. Задал ему следующий интересующий меня вопрос:

— Как человек одаренный, вы же понимаете, Антон Георгиевич, что для того, чтобы открыть вам все свои секреты, мне потребуется полный доступ к моему Дару. Вспомните, что я сотворил с посольскими англов в России, а также с чародеями, обеспечивающими безопасность Гилмора Кейси-Лемона. Вдруг я взбрыкну и в порыве фанатичного патриотизма сотворю что-нибудь эдакое, — я загадочно покрутил кистью руки перед носом. Кстати, быстро вы узнали о гибели бывшего премьер-министра. По моей задумке, тамошний люд должен еще во всю дрыхнуть, где-то до вечера.

— Случайность, уважаемый. Пока вы там разбирались со стариком и его службой, парнишка из охраны валял в близлежащем лесочке одну местную жительницу нетяжелого поведения. Явившись после случки к месту службы, он и увидел престранную картину повального сна. Впрочем, всё это дела второстепенные. Покойный Кейси-Лемон особой ценности для государства уже не представлял, лишь постоянно доставал Его Величества наглыми требованиями издать свои мемуары. — После этих слов маг поднялся с кресла и, подойдя к одному из шкафов, извлек оттуда знакомый мне портфель. Определенно, наложенное на сумку защитное заклинание было нейтрализовано. Это не мудрено — все-таки Третьяков маг и весьма продвинутый. Вернувшись на место, мужчина расстегнул защелку замка и извлек из недр портфеля магический планшет мухоглазов. — В качестве первого шага к взаимному доверию, Андрей Драгомирович, не поясните, что это такое?

Ну, коль вы хочете песен, их есть у меня. Всю правду, разумеется, от меня не дождется.

— Сие великая загадка есть. Этот артефакт я нашел в руинах какого-то города во время своих походов За Грань. Ну вы, надеюсь понимаете, о чем я говорю.

— Понимаю, продолжайте, уважаемый, я весь внимание.

— Так особо и продолжать не о чем. Нашел несколько лет назад, теперь стараюсь понять, для чего эта штуковина предназначена, но, как говорится, воз и ныне там. Каким образом и для каких целей мухоглазы использовали данный прибор для меня до сих пор тайна за семью печатями.

— Мухоглазы?! — удивленно вскинул брови Третьяков.

— Так точно, именно мухоглазы. Во время своих недолгих — ну вы понимаете, по какой причине — визитов в иную реальность мне довольно часто попадались изображения и скульптуры тамошних разумных обитателей. Некоторые… гм-м… фото человеческим глазом воспринимались как лишенные какого-либо смысла абстракции, а некоторые изображения оказались вполне доступны для восприятия. — Вот и я вру, точнее, не договариваю кое-какие обстоятельства своих походов в мир иной, и мне ничуть не стыдно за то, что обманываю хорошего человека. Хе-хе-хе! Хорошего ли?

— То есть, вы представления не имеете, для чего нужен данный артефакт? — на всякий случай еще раз уточнил Третьяков, после моего кивка потерял интерес к творению иномирных кудесников и отправил его обратно в портфель. После чего взглянул на меня проницательным взглядом хитровато прищуренных глаз и слегка приглушенным голосом, будто выдавал величайший секрет заговорил: — Насчет абсолютной преданности Англии, в случае вашего согласия на сотрудничество, можете не сомневаться. Есть у нас один артефакт оттуда же, откуда ваша загадочная вещица. Так вот, принесенная над этим предметом добровольная клятва лишает одаренного возможности нанести вред кому-либо из граждан Великобритании, ну да, именно так он настроен здешними ведунами. Андрей Драгомирович, обращаю ваше внимание на тот факт, что клятва должна быть от чистого сердца, ибо артефакт обмануть невозможно. До тех пор ваш Дар будет полностью заблокирован посредством негатора. Вас наверняка уже предупредили, но я напомню: любая попытка коснуться руками, или каким иным предметом будет чревата для вас… м-м-м… крайне неприятными ощущениями.

— Сколько времени у меня на раздумья? — поинтересовался я.

— А чего там думать? — всплеснул короткими ручонками Третьяков. — При вашем-то крайне незавидном положении, лучше всего сразу дать согласие. — Затем, посмотрев на меня как мудрый отец на нерадивое чадо, сказал: — Хорошо, коль вы желаете, даю вам сутки на размышления. Сейчас вас отведут обратно в камеру, там покормят… — увидев недовольную мину на моем лице, стронг вновь взмахнул руками и недовольно сказал: — Вот только не нужно изображать из себя оскорбленную невинность. На вашей совести столько человеческой крови, что ею можно наполнить… скажем, Босфор.

Что-то объяснять и доказывать этому человеку я не стал — уж очень разные у нас с ним представления о чести и достоинстве. Лишь кивнул головой, выражая согласие подумать сутки над его «крайне заманчивым» предложением.