Интригующее дело Механического Монстра (ЛП)

Глава 5

Некоторые девушки — например, сама Перри — выглядят ужасно, когда плачут.

Другие с кремовыми щечками мило розовеют, а прозрачные озера глаз становятся еще голубее. Разумеется, именно к последним принадлежала мисс Рэдклифф.

Перри села в кресло напротив актрисы, пока Гаррет наблюдал с порога, скрестив руки на груди.

Не пустой угрозой оказались его слова: «В следующий раз сама займешься мисс Рэдклифф».

— Расскажите мне о цветах, — предложила Перри, ощущая, как желудок сжался от неловкости.

Дело совершенно не клеилось, и мисс Рэдклифф не виновата. И хоть Перри в самом деле сочувствовала блондинке, но не умела общаться с горюющими людьми. А вот Гаррет в этом дока. Легко ему говорить, что медом привлечь легче, чем уксусом, его естественного очарования ей не изобразить.

Мисс Рэдклифф переводила взгляд с одного напарника на другого, будто ощущала повисшее в воздухе напряжение. Как унизительно.

— Красные розы. — Мисс Рэдклифф хлюпнула носом в изящно вышитый носовой платок. Утром она прислала записку по пневматической почте, прося Гаррета о встрече. — Две дюжины. Их всегда дарили Нелли перед важными выступлениями. — По щекам дублерши текли слезы, а в глазах таился страх. — Их прислали сегодня с запиской. Я не дала никому к ним прикоснуться, но это тот же поклонник, что прежде обращал внимание на Нелли. Как думаете… он ее похитил?

Гаррет подошел к цветам в вазе и рассмотрел записку.

— «В честь вашего грядущего дебюта в главной роли. Дорогая, я жду с нетерпением. Вы станете истинным бриллиантом». — Он перевернул бумагу, но на обратной стороне было пусто.

— Может, просто поклонник, — неловко предположила Перри.

Нужно ли ей похлопать бывшую дублершу по руке? Неудобно, но Гаррет часто прикасался к людям, располагая к себе.

— Но они как-то узнали, что мне предложили ведущую роль. — Мисс Рэдклифф внезапно покраснела, будто поняла, как это выглядит со стороны. — Ну, пока Нелли не вернется. Мистер Фозерхэм сказал, что спектакль нельзя отменять. Как они узнали о замене? Это известно лишь труппе. До вечернего представления даже афишу поменять не успеют!

Перри приняла решение.

— Даже если это похититель… — Ей не хотелось произносить слово «убийство», пока Нелли не нашли живой или мертвой. — Мы с Гарретом придем на спектакль. Сегодня с вами ничего не случится. И…И Гаррет проводит вас домой после представления. — «Так ведь будет лучше, не правда ли?»

Гаррет оказался прав. Почему-то мисс Рэдклифф выводила Перри из себя, как никто прежде. Неужели ревность? С чего вдруг? Из-за того, что актриса такая очаровательная, изысканная и явно хорошо воспитана?

«Потому что ты сама старалась быть такой в юности и не вышло».

А если Гаррет прав и в остальном и дурное предчувствие — всего лишь ревность?

Боже милостивый, неужели она вела себя непрофессионально, а обвиняла в таком поведении напарника?

Как неприятно.

— Вы знаете, кто доставляет цветы? — спросила Перри, открывая записную книжку. — Может, мы сумеем выяснить, кто их прислал.

С фактами легче, чем с чувствами. Мисс Рэдклифф не сумела ответить что-то внятное, так как не знала юнца, доставившего букет, но дала описание и назвала время, когда он приходит каждый день.

— Благодарю за сотрудничество. — Перри встала и сунула записную книжку в карман. — Нам надо подготовиться к вечеру, а завтра в полдень займемся цветами, когда паренек придет.

Гаррет улыбнулся мисс Рэдклифф, повернувшейся к двери.

— Ни пуха, ни пера, так вроде говорят?

Актриса тут же расслабилась.

— Благодарю. — Она глубоко вздохнула, а в глазах засветились искорки. — Репетиция прошла ужасно, значит сегодняшнее представление будет замечательным. — И посерьезнела. — Ой, мне нельзя вообще об этом думать, пока бедняжка Нелли… пропала.

— Нелли займемся мы, а люди просто так не пропадают. Ради вас мы ее найдем, а вы думайте о спектакле, — посоветовал Гаррет.

Они вышли, оставив мисс Рэдклифф в волнении повторять свои реплики.

В коридоре Гаррет перестал улыбаться.

— Так мне проводить ее домой?

— С тобой она чувствует себя лучше. — Коридор вдруг стал узким и жарким, и Перри пошла быстрее. — А может разделимся? Меня кое-что беспокоит в убийстве Хоббса. Я хочу вернуться и посмотреть книги, вдруг в его журнале найдутся сведения о Нелли или ее механической ноге. Должна быть какая-то связь.

— И хочешь, чтобы я остался здесь?

Они спустились по лестнице за кулисы, и Гаррет задел напарницу плечом.

— Кому-то надо присмотреть за театром, — пожала плечами Перри. — Меня беспокоят цветы. Тот, кто их прислал, слишком быстро перешел с Нелли на мисс Рэдклифф.

— Считаешь, кто-то убрал Нелли из театра, чтобы протолкнуть мисс Рэдклифф на главную роль?

— Все возможно. Значит, она тоже в опасности. Вдруг Нелли отказала поклоннику? Миссис Фозерхэм сказала, что мисс Рэдклифф очень похожа на мисс Тейт. — Дело непростое: десятки мелких подробностей не складывались в четкую схему. Нужна еще информация, улики — недостающие кусочки головоломки. Придется искать то, что свяжет все вместе, и тогда составить рабочую теорию. — Я не совсем понимаю, как с этим связан Хоббс, но мне кажется, что именно он — та самая ниточка. Ты ведь можешь снова осмотреть гримерку Нелли? Постарайся выяснить, как она исчезла так, что никто не заметил.

— Мне не нравится, что ты будешь работать одна.

— Мы часто работаем поодиночке. И я сумею выбить зубы любому, если придется.

Гаррет чуть вскинул бровь. Он стоял совсем рядом в тени. А над ними десятки рабочих рассредоточились по сцене, устанавливая декорации для сегодняшнего представления.

— Я всегда считал, что ты больше интересуешься тем, что у мужчин между ног.

Перри покраснела.

— В смысле, в качестве мишени, — уточнил он. — Ты жестче меня.

— Только потому, что ты машинально морщишься каждый раз, когда видишь, как человека так выводят из строя. Меня это не тревожит. Надо бить в любое уязвимое место при любой возможности.

Он тихо рассмеялся.

— Любимый девиз Линча. — Потом посерьезнел и добавил с заботой: — Будь осторожна. Если не вернешься в три часа, я приду за тобой.

Перри закатила глаза. На мгновение будто вернулось их прежняя дружба, хотя между ними все-таки что-то осталось невыясненным.

«Сделаем вид, будто ничего не случилось».

— Если ты не придешь к тому времени, как я вернусь, я тоже отправлюсь тебя спасать, — отрезала она в ответ.

Гаррет улыбнулся и погладил ее щеку.

— Удачной охоты.

— И тебе тоже. Ни пуха. И поосторожнее. Если пострадаешь, мне будет трудно тащить такого увальня.

Накануне после обнаружения тела им не удалось хорошенько рассмотреть лавку изобретателя. Перри заперла за собой дверь и взглянула на ход в подвал. Скорее всего, на первом этаже ничего о Нелли она не найдет. Нет, свидетельство о заказанной механической ноге должно находиться в бумагах Хоббса внизу.

— Где-то в темном зловещем уголке, — прошептала Перри под нос, спустившись через люк в рабочую комнату.

Она зажгла принесенный с собой фонарь, и пламя отразилось от подносов с металлическими инструментами и готовых механических конечностей. Не таких искусных, как нога Нелли. Здесь искусственная кожа не скрывала металл.

Судя по толстым обтянутым кожей книгам на полках, Хоббс аккуратно вел записи. Разумеется, зашифрованные.

Взяв с полки несколько журналов, Перри пролистала их, пытаясь разгадать. Черт побери, какой параноик. Но изобретатель опасался не зря, если вспомнить об анклавах, которые требовали регистрировать всех механоидов. Голубокровным Эшелона не придется по вкусу мысль о мехах без серийного номера и способа идентификации.

В процессе поиска она нашла деревянную коробку с шифровальной машиной, состоящей из шести колесиков, с незнакомыми медными буквами и цифрами. Перри как-то видела печатную машинку в военном кабинете, но сама в таких механизмах не разбиралась.

Для расшифровки алгоритмов должен быть ключ. Возможно, та длинная полоска с текстом, намотанная на цилиндр над медными колесиками. Закрыв крышку, Перри сняла коробку с полки. Фитц расшифрует устройство, и тогда она сможет почитать тайные гроссбухи Хоббса.

Положив находку на стол, она собрала журналы. Там был и дневник, скорее рабочий, а не личный. Записи были сделаны грубо и лаконично, со странными научными схемами между страниц. Анатомические рисунки ребенка с жутковатыми четырехпалыми руками и ногой. Из-под «заячьей губы» виднелись зубы. Перри застыла.

«Лавкрафт», — гласила подпись под рисунком.

На следующей странице содержалось детальное описание ребенка-переростка, которого бросили в переулке за лавкой Хоббса. Его избили местные дети.

Автор писал: «Скорее всего, мать Лавкрафта во время беременности так испугалась, что у нее случился припадок. Родилось уродливое дитя. Он ужасен на вид, и местные дети его боятся. Интересно, сумел бы я создать ему искусственные конечности? Ребенок глуховат, но может он сумеет вести относительно обычную жизнь, если его дефектные конечности уберут или усовершенствуют?».

Заскрипела половица. Перри застыла и, поглядывая наверх, закрыла дневник. Ничего. Она было расслабилась, но тут снова послышался тихий звук. Кто-то осторожно шел по полу. У Перри по спине побежали мурашки, и она выдохнула.

Кто-то пришел в лавку.

А она ведь заперла дверь. Возможно, есть другой ход из кирпичного дворика?

В манжетах у нее была спрятана пара пистолетов. Она взялась за правый и прижалась к полке, забитой висящими механическими руками и ногами. Фонарь на другой стороне комнаты выдавал ее присутствие, но Перри не хотелось тушить свет. Она с детства боялась лишь темноты, когда…

… не думай.

Поздно. Страх пронзил ее грудь. Она позволила монстрам прошлого проникнуть в мысли, и ее охватила знакомая паника.

Черт побери! Перри почти ничего не слышала, помимо собственного сердцебиения. Губы стало покалывать, во рту пересохло. Черт.

У нее уже несколько лет не случалось истерики, и сейчас не время. Защитный корсет стал тесен, будто кто-то туже затянул шнуровку на спине.

«Выясни причину. Чего ты боишься?» — вспомнила она знакомый спокойный голос Линча.

Они годами старались справиться с ее истерикой. Боевые искусства и медитации помогли, но Линч лучше всего умел выяснять логическую причину болезней ума.

«Я не вижу его». Перри сосредоточилась на дыхании. «Я не вижу, кто это, и я в ловушке здесь, внизу, как тогда…»

Она выбросила прошлое из головы. Сейчас не время, а такие мысли лишь усиливали головокружение.

Если она не пошевелится, то вообще не сможет двигаться.

Перри сглотнула и заставила себя расслабиться. Теперь она не слаба, как в юности, а ее мучителя уже нет. И ей больше с ним не встретиться. Ситуация иная. Сейчас она голубокровная, сила на ее стороне.

Но из-за неизвестности было трудно дышать. Ей нужно его увидеть.

«Посмотри в лицо своему страху», — советовал Линч.

Поднявшись по узкой лестнице, Перри чуть прищурилась из-за света, проникавшего через окна. Огромная чуть сгорбленная тень перед ней застыла, и, сосредоточившись, Перри рассмотрела изумленное уродливое лицо. Она перепрыгнула стол и подняла пистолет.

— Не шевелись. — Ее пальцы дрожали, но Перри не отводила оружие.

Сейчас она не одна в темноте, и дышалось намного легче.

Существо было огромным, сантиметров на тридцать выше нее, с плечами шириной с винную бочку, однако что-то в его позе придало Перри уверенности. Он будто бы ее боялся.

Перри облизнула сухие губы.

— Оставайся на месте. Как тебя зовут? Зачем пришел?

Из кожаной полуперчатки выглядывали четыре массивных пальца. Судя по стрекоту при движении, тут использовалась не только механика, но и часовой механизм — старая техника, с которой прежде работали кузнецы. Настоящий мастер-механоид сцеплял механизм с плотью, а тут явно устанавливали нечто временное и заменимое.

Гигант был одет, и кто-то недавно его аккуратно подстриг, хотя теперь вихры торчали из-под шапочки. На щеках пробилась рыжая щетина, а вот шрам на верхней губе ничто не скрывало. Медные цилиндры закрывали уши, и Перри благодаря сверхслуху голубокровных ощущала вибрацию своих слов, проходящую через это устройство.

— Лавкрафт? — В дневнике Хоббса упоминался дефект губы и глухота. Может ли это создание быть тем маленьким сиротой? — Ты меня слышишь?

Здоровяк не пошевелился. Он скосил глаз, будто пытаясь увидеть, что она делала внизу. По его вискам от волнения текли капли пота.

Перри приняла решение.

— Я уберу пистолет, — сказала она, подняв оружие. — Прошу, не дергайся, я хочу всего лишь поговорить с тобой.

Как только она двинулась, мужчина отступил на шаг, глядя на пистолет, словно животное, почуявшее опасность.

Перри убрала оружие в кобуру и подняла руки вверх.

— Меня зовут Перри, я — Ночной ястреб, и хочу узнать, что случилось с Хоббсом. Он был… твоим другом?

Нескладный великан настороженно посмотрел на нее голубыми глазами, кивнул и издал звук. Стало заметно, что его губа зашита, а за ней пара вставленных металлических зубов.

Значит, Лавкрафт ее слышит и кое-что понимает. Она взглянула на механические руки и поняла, что он не убивал Хоббса, потому что не смог бы удержать пистолет.

— Ты знал актрису Нелли Тейт? Она приходила сюда, чтобы заказать ногу?

— Нерли, — прорычал Лавкрафт, но Перри не знала, повторял ли он за ней или отвечал на вопрос.

Гигант настороженно обошел ее и скрылся, спустившись по лестнице.

Перри заколебалась. Во тьме она не чувствовала себя в безопасности, но вряд ли этот большой ребенок причинит ей вред. Перри последовала за ним.

Гигант похромал к матрасу в углу и вытащил тонкую лакированную коробочку.

— Нерли, — повторил он и поднял крышку.

Внутри обнаружились фотографии сидящей пары. Серьезная женщина обнимала мужчину за плечи.

Подпись: «Джеймсу. С любовью, Нелли».

И много афиш разных театральных постановок за последние лет шесть.

На следующем снимке молодая актриса стояла в каком-то другом театре, на следующем — робко улыбалась в парке. Еще один запечатлел мальчика в коротких штанишках, держащего за руку юную Нелли. Некрасивое лицо ребенка, казалось, застыло.

Лавкрафт. Перри осторожно уложила снимки в коробку.

— Нелли и Джеймс дружили? Они явно давно знакомы.

Судя по последней фотографии, с юности.

Здоровяк издал тихий звук, глядя на последнюю фотографию с детской тоской.

— Тебе лучше пойти со мной, — предложила Перри, кладя руку ему на рукав. Судя по запаху, последние несколько ночей он спал в переулках. — Я отведу тебя в Гильдию. Там ты сможешь поесть, попить и помыться. Хочешь? Давай…

Он вырвался.

— Не. Не. Остануся. Тут. Нерли. — Он сжал руки в кулаки и закрыл ими лицо.

— Нелли сюда больше не придет. Как и Хоббс. Понимаешь? Хоббс… уснул. Навсегда. Ты ведь положил монеты ему на веки?

Это вывело Лавкрафта из себя. Он застучал кулаками по медным цилиндрам, прикрывающим уши.

Перри попыталась схватить его за руку.

— Прошу, Лавкрафт, не надо. Ты поранишься. — Она сглотнула. — Пойдем со мной в Гильдию. Поможешь мне найти Нелли? Если ответишь на вопросы, я сумею узнать, куда она пропала. Может, она не спит, как Хоббс, а ты поможешь мне ее спасти?

Здоровяк оскалился.

— Не!

Его уродливое лицо скривилось в агонии. Заметив выражение этих детских голубых глаз, Перри снова к нему потянулась, но он ее оттолкнул.

Гигант поспешил к лестнице. Перри вздохнула и бросилась следом, но он вытащил лестницу и захлопнул люк. Щелкнул замок, и из-под половиц под тяжелыми шагами посыпалась пыль. А затем хлопнула входная дверь.

Ушел. Он ушел.

Черт побери! Перри сердито уставилась на люк. Открыть его будет крайне трудно. И что это вообще было?

По крайней мере, теперь она знала, что Нелли часто виделась с Хоббсом, иначе бы Лавкрафт к ней не привязался. Стало быть, исчезновение Нелли связано с убийством изобретателя.

Теперь осталось узнать как.

Еще бы открыть чертов люк.

Театр гудел как улей.

В последнюю минуту перешивали костюм на мисс Рэдклифф, которая была чуть выше Нелли Тейт. Кто-то кричал о гриме и требовал найти парик для Кончетты, а рабочие сцены проверяли яркость прожекторов.

Гаррет воспользовался суматохой, чтобы не попадаться на глаза. Гримерка Нелли была последней и располагалась отдельно от остальных. Он целый час разглядывал стены и зеркала, пытаясь найти тайный ход. Соседняя дверь вела на склад с яркими декорациями, но другого пути он не обнаружил.

Кто-то обязательно заметил бы, как она уходила. Или мисс Тейт просто затерялась в суматохе?

Но в гримерке осталась кровь, значит, ее ранили. Наверняка кто-то запомнил бы, если бы Нелли с трудом выбралась из комнаты одна или с чьей-то помощью.

Ожидая Перри, Гаррет нашел небольшую нишу, откуда открывался вид на сцену. Вскоре перед ним возникла темная неясная фигура.

— Лорд Роммель, — кивнул Гаррет голубокровному.

Роммель вовсе не обрадовался соседству, но удостоил детектива кратким кивком и встал рядом.

— Как успехи? Вы нашли Нелли?

И пусть Роммеля самого накануне допрашивали, его предложение о награде подарило им с Перри новую ниточку.

— К сожалению, ее никто не видел. А как вы связаны с мисс Тейт? Вы назначили крупное вознаграждение.

Роммель смотрел на сцену.

— У нас с Нелли контракт. Я проследил, чтобы она получила роль, одевалась в красивую одежду и носила драгоценности, а взамен… — Он красноречиво махнул рукой.

— А. — Все ясно. Нелли была любовницей Роммеля. — Вы знаете, что в последнее время ей каждую неделю присылали цветы? Красные розы. Случайно не вы их дарили?

Лорд перевел на Гаррета взгляд черных глаз.

— Меня не единственного привлекают актрисы. Несомненно, другие лорды хотели ее увести. Нелли всегда получала цветы. Не знаю, были ли у нее в гримерке красные розы. — Он поморщился. — Ей, кажется, нравились пионы. Нелли только их и оставляла. Не совсем понимаю, что она в них нашла, это же такая дешевка.

Не всем женщинам нравились лишь дорогие вещи. Гаррет нахмурился. Нелли любила пионы, а их мог себе позволить небогатый мужчина. И их доставляли регулярно. А ведь у Гаррета сперва создалось впечатление, что пионы ей дарили лишь на день рождения.

Гаррет заметил, что лорд исподтишка разглядывает мисс Рэдклифф. Любопытно.

— Вам она нравилась? Вы поэтому назначили награду? — спросил он, хотя сам в этом не верил.

— Я хочу выяснить, где она, черт побери! — проворчал Роммель. — Она — моя любовница, и я с ней еще не закончил. И тот, кто украл ее у меня, еще заплатит.

— А почему вы считаете, что ее похитили?

Роммель удивился:

— А как же иначе? Разве есть другая причина исчезновения? Я дал ей лучшую роль в этом проклятом театре и достаточно денег для безбедной жизни. Она не стала бы убегать. У меня есть враги, завидующие моему успеху. Они, без сомнения, рады, что им удалось украсть ее у меня из-под носа. Я не могу этого допустить. Нет, попомните мои слова: вам надо поискать преступника в Эшелоне среди моих конкурентов. Нелли у них, спорю на пятьдесят фунтов.

Нелли вовсе не являлась предметом мебели, но Роммель явно считал ее своей собственностью. И розы точно не дарил.

Ведь зачем покупать женщине цветы, если она и так твоя? Совершенно в духе лорда.

Гаррет натянуто улыбнулся.

— Не соблаговолите дать мне список ваших недоброжелателей? — Стоило угодить лорду, чтобы проработать все ниточки.

Роммель явно считал себя центром своего мирка, но Гаррет ощущал некое несоответствие. Это похищение вовсе не походило на мелочную ссору между голубокровными, и хотя в Эшелоне подобное случалось, такие поступки не поощрялись. Пусть Нелли и человек, но большинство голубокровных следовали строгим правилам общества при выборе трэлей — дебютанток, которые в обмен на кровь получали защиту, наряды и драгоценности, — и тех, кого лорды могли водить на поводке в качестве кровавых рабынь. У последних не было прав. Большинство девушек продавали в Ньюгейте или других низкопробных заведениях, в которые они попадали, совершив преступление. Редко кого похищали с улиц и из театров.

Это просто неприлично. Нелли слишком известна, чтобы брать ее в рабыни.

— А если она не вернется? — спросил Гаррет.

— Любовницы приходят и уходят. Ты же понимаешь. — Роммель снова следил за мисс Рэдклифф, не обращая внимания на ястреба.

— Не совсем. Я своим женщинам не плачу.

Роммель не распознал оскорбление и улыбнулся.

— Наверное, просто не можешь себе позволить? — Он стряхнул пылинку с рукава. — Полагаю, Ночные ястребы весьма ограничены в средствах.

— Мне хватает.

Какого этот ублюдок лезет в отношения Гаррета с женщинами? Не его дело. Неприятно еще и то, что Роммель так легко меняет привязанности. Гаррету нравились женщины. Он остался в дружеских отношениях с большинством своих бывших пассий и находил их интересными и остроумными.

Просто пока не нашел той самой, от кого у него перехватило бы дух и забылись бы все остальные.

Кстати о девушках… Гаррет посмотрел на часы. Уже три, а от Перри ни слуху ни духу. Он посмотрел на сцену, где мисс Рэдклифф обсуждала с директором реплику. Гаррет заколебался. Присмотреть ли за актрисой, получившей странное письмо, или отправиться за напарницей?

Перри ненавидела опеку и, в случае чего, могла постоять за себя, но ему все равно трудно ее ждать. Если с ней что-то случится…

Впрочем, Роммель облегчил Гаррету выбор. Лорд наблюдал за бедной мисс Рэдклифф как за своей собственностью. Смотреть противно.

— Прошу прощения.

Пока мисс Рэдклифф в безопасности, тут много народу.

А вот Перри — практичная, пунктуальная Перри — опаздывала.

Перри балансировала на столе, который подтянула под люк, и старалась вставить тонкий металлический напильник в щель. Как же неудобно пытаться открыть замок с такого угла, а фонарь вот-вот погаснет.

Наверху зазвенел колокольчик, и Перри застыла, заслышав шаги в лавке.

Лавкрафт или кто-то еще?

Перри тихо опустила напильник, стараясь не выдать своего присутствия. Затем ощутила знакомый запах одеколона Гаррета.

Она расслабилась. Слава богу. Подтянувшись, забарабанила по полу.

— Я тут, внизу!

Раздалось фырканье.

— Видишь, все-таки я тебя спасаю. И что ты дашь мне взамен?

— Не ударю в грудь, когда ты меня выпустишь, — пообещала она с легким неудовольствием.

— Соблазнительно… Но я хочу большего.

Перри прижала руку к деревянным балкам и поморщилась.

— Чего же?

— Будешь вести всю бумажную работу по этому делу, — самодовольно ответил он.

Какой мерзавец… Перри сердито глянула вверх. Она ненавидела бумаги. Именно Гаррет брал на себя эту обязанность, потому что ее небрежные записи не устраивали Линча.

— А давай я лучше смажу маслом твои пистолеты? — предложила Перри.

— Вдобавок к заполнению отчетов? Как мило.

— Гаррет…

— Обещаешь?

Она замолчала и сердито ударила по люку.

— Ладно, ладно, обещаю. Вытащи меня отсюда, черт побери!

Щелкнул замок, и пролился свет, озаряя широкие плечи Гаррета и его очаровательную улыбку. Напарник положил одну руку на колено, а другую протянул Перри.

— Расскажешь, что с тобой такого интересного приключилось?

Сжав его руку, она подпрыгнула, и Гаррет силой вытянул ее из подвала. Встав на цыпочки, она потеряла равновесие и уперлась рукой ему в грудь, чтобы не упасть. Еще чего не хватало.

И тут же ощутила, что краснеет.

Перри всегда чувствовала мужскую харизму Гаррета, но в последнее время — с начала этого дела, — поняла, что ей не просто нравится за ним наблюдать, а придется быть осторожной. Плохо, что она ревнует к понравившейся ему женщине. Еще тревожнее осознавать, что и прежде невольно испытывала это чувство.

— Я узнала, кто положил монеты на глаза Хоббса. — Перри поспешно описала встречу с Лавкрафтом, стараясь не думать об эмоциях. — Хоббс и Нелли давно знакомы.

— Никто не знает ее настоящего имени. Я расспросил: Нелли — ее сценический псевдоним, но больше труппе ничего не известно. Так что трудно выяснить, где она была до того, как поступила на работу в этот театр примерно год назад. Проклятье.

— Значит, постараемся найти родственников Хоббса. Должна же быть какая-то связь. Может, он ее поклонник?

Гаррет поморщился.

— Вообще-то, эту роль играл Роммель. По крайней мере, он платил Нелли за то, чтобы она стала его любовницей.

— Правда? — Неужели Нелли выбрала такого… Перри поморщилась. — Ну же. Я нашла шифровальную машину, стоило бы показать ее Фитцу, а заодно и рабочие журналы Хоббса. Может, там окажутся сведения о Нелли. Помоги мне поднять эти гроссбухи. — Похлопав его по бицепсам, она добавила: — В нашей паре ты ведь сильнее, да?

— Временами я и умнее бываю, — ответил Гаррет, заглядывая через люк. — Стой на месте, я передам тебе все, что надо. Не стоит попадать в ловушку вместе, если вдруг твой красавчик вернется.

— Точно. — Стоило Гаррету скрыться из вида, как Перри перестала улыбаться и попыталась выровнять дыхание.

Как трудно притворяться, когда в его присутствии на нее накатывает волнение и смущение.

Проклятье, что ей делать?