Искажение

Глава 5. Страна солнца

Глоток воздуха. Такой отчетливый и непохожий на аспирационный опыт в океане. Я дышу. Жадно и страстно. Голова идет кругом, я чувствую стеснение в груди. Мне кажется, что я снова захлебнусь! Еще немного и я потеряю сознание.

С непреодолимым трудом я выбралась наружу. Старый, холодный колодец истощал сырость и зловония тусклых безжизненных вод. Мое тело в нелепой позе рухнуло на камни. Конечности онемели, руки и ноги не слушались моих желаний подняться. Сморщенная, бледная кожа с признаками первичной мацерации, достаточно быстро высохла на палящем солнце и стала сухой и грубой.

Не сразу и не уверенно я стала на ноги. Совсем скоро меня стало раздражать нависающее, вездесущее солнце. Я прикрыла рукой лицо, уклоняясь от назойливых лучей, в попытке рассмотреть местность. Солнечные прожекторы играли и пробивались сквозь пальцы, образуя яркие, наглые лучики, пытавшиеся впиться в глаза. И все-таки, мне удалось ознакомиться с территорией, в которую я так неожиданно попала.

Позади меня стоял старый, возможно совершенно позабытый колодец. Его каменистая, неровная поверхность местами была покрыта мхом и сорной вьющейся травой. Несмотря на то, что стебли этого дикого зеленоватого растения конкретно обнимали практически весь колодец, его внешний вид ни как не становился привлекательнее. За колодцем не было ничего. Все расплывалось от тлеющего жаркого воздуха, превращаясь в однообразное желтое пространство. Тогда я решила изучить местность, что простирается впереди меня. Не менее желтым, расплавленным полотном простиралась огненная долина. Раскаленные камни кусали мои ступни, спина постепенно розовела и принимая на себя прямые лучи, из бледного преобразовывалась в воспаленно красный цвет.

Не взирая на разочарование и болезненную мигрень, я решительно продолжила неловкий путь. Спотыкаясь и задыхаясь от сжатого горячего воздуха, я шла, куда-то, ориентируясь исключительно на каменную дорожку, что извилисто вела от колодца, куда-то вперед. Прикрываясь от солнца рукой, я совершенно отчетливо прибывала в бодром ожидании. Я так же неоспоримо была уверена в том, что и это странное измерение, скоро покину. Я даже была уверена, что в любую минуту могу это сделать. Именно эта несокрушимая уверенность помогла мне двигаться вперед. Минуя безликие барханы, смирившись со злобными камнями и назойливым солнцем — я с завидным энтузиазмом шла по дороге, ведущей туда, где меня скоро не будет. И все что меня огорчало и создавало немыслимый дискомфорт — так это аноксия, солнце словно надело на меня полиэтиленовый пакет и пристально наблюдало — когда же я задохнусь…

Спустя долгий путь, я пришла в город Солнца. Это был странный и слишком яркий город. Единственным жителем этого города было Солнце, оно же было Императором и Чернью. А я, как случайный путник, присела у колон его Чёрной Пагоды, не решаясь зайти внутрь. Я рассматривала свои обожженные ноги, я несмела, прикоснуться к тлеющей коже, я была измучена и мне, не хватало воздуха, что бы вздохнуть глубоко и продолжить свою упрямую экскурсию.

Назойливые лучи отражались от всюду: в каждом камне, в каждой колоне и на каждой плите отчетливо и властно плясали неумолимые огни. Спрятаться не представлялось возможным. Этот город был вместилищем Солнца, и я не знала до конца, зачем я сюда пришла. Я продолжала сидеть в бездумном бездействии. Если на дне океана, я пыталась, что-то созерцать, была осторожна с акулами и терпела суетливых моллюсков, то в этом городе — я не делала совершенно ничего. Я просто существовала, зачем-то, при этом, не мешая и не тревожа Императора Солнца. Это не было похоже на ожидание, это не было дерзостью, это не было унынием, и я не противостояла закону. Я просто сидела, как песчинка, которая давно смирилась с тем, что она всего лишь часть сыпучего вещества и не более того.

Долго ли мне пришлось сидеть, не знаю. Может я уже просидела часть вечности. Да, о вечности. Так странно и нелепо, скорее, несогласованно как-то звучит в устах многих смертных, выражение «целая вечность». Никогда не понимала этого выражения. А разве у вечности есть предел? Что же это тогда за вечность, которая имеет конец? И как это вообще — целая вечность? Если существует обозначение «целая», следовательно, напрашивается вывод, что, стало быть, есть половинчатая вечность? Какое-то все же глупое выражение.

Я задумалась и причем достаточно серьезно, позабыв о том, как разлагается мое тело на солнце. Возможно, в силу абсолютной погруженности в собственные мысли, я не сразу заметила, как пески поглотили меня. Я проваливалась куда-то вниз, вглубь, в самую пасть отвратительной и страшной ямы. Голову и ноздри, глаза и все отверстия обожженного тела неумолимо засыпал песок, такой душный и твердый, наглый и неотвратимый. Мне стало так страшно, мне было настолько страшно, что я пожалела обо всем на свете. Я была в отчаянии, я задыхалась, и бессилие мое еще больше накрывало песком, беспомощной души.