Испанские страсти

6

Каждый шаг по направлению к парадному входу давался Джасмин с величайшим трудом. Стоило Эстебану распахнуть для нее дверцу машины, и сердце молодой женщины разом ушло в пятки. В просторном холле предзакатная жара сменилась прохладой. Вверх шла витая мраморная лестница, тускло поблескивали золоченые перила. Ворсистый ковер под ногами смягчал звук шагов. Двери слева и справа открывались в гостиные первого этажа, декорированные в классически сдержанных цветах и обставленные мебелью, которую можно видеть разве что на страницах модных журналов.

Этот особняк так и не стал для Джасмин домом. Она видела в нем, скорее золотую клетку для себя. Здесь она была несчастна, одинока и совершенно неуместна. Порой, в худшие минуты жизни, ей казалось, будто стены угрожающе смыкаются вокруг нее, и сама она вот-вот затеряется среди бесчисленных комнат и коридоров, просто перестанет существовать.

Со стороны кухни подоспела незнакомая ей женщина в черном средних лет, судя по всему испанка. Она поклонилась вошедшим.

— Это Кармен, наша домоправительница, — пояснил Эстебан, представляя Джасмин как свою жену.

Гадая, куда же подевалась Хеновева, холодная, бесчувственная особа, занимавшая эту должность прежде, Джасмин приветливо улыбнулась.

— Buenas tardes, Кармен. Рада с вами познакомиться.

— Добро пожаловать, сеньора, — учтиво ответила та. — Ваши гости дожидаются на террасе. Я сейчас подам чай по-английски… или у вас будут другие пожелания?

Джасмин совершенно не привыкла к тому, чтобы с подобными вещами обращались именно к ней, тем более что рядом стоял Эстебан. Хеновева, помнится, обо всем спрашивала хозяина, даже касательно таких пустяков, как чай или кофе к завтраку; для нее молодая сеньора Ривера словно не существовала.

— Да, будьте так добры. Чай — это просто замечательно, — отозвалась молодая женщина, отмечая, что голос ее предательски дрожит.

Джасмин уже собиралась спросить, куда подевалась Хеновева, но иные, более важные мысли вытеснили из головы этот вопрос. Господи, как мать воспримет новость о том, что дочь ее, выйдя утром из отеля с намерением расторгнуть брак, к вечеру передумала и решила попытаться еще раз наладить семейную жизнь!

Молодые люди шли по коридору к застекленным створчатым дверям, открывающимся на озаренную заходящим солнцем террасу. Они не обменялись ни словом. Джасмин слишком волновалась, да и напряжение Эстебана она ощущала слишком отчетливо. Он опасается реакции ее матери? Молодая женщина не сдержала саркастической улыбки: на его месте следовало бы скорее побеспокоиться о том, что скажет на это все старшая сеньора Ривера!

Мать Джасмин сидела в уютном плетеном кресле, с видом куда более счастливым, нежели еще несколько часов назад в злополучной «Фуэнте Овехуне». Рядом с нею устроился Колин Питт, который, напротив, озабоченно хмурился. Кэтрин Уолдрон радостно заулыбалась вошедшим.

— Вот и вы! А мы тут как раз гадали, куда это вы запропастились!

Джасмин не придала особого значения местоимению «мы», но тут из соседнего кресла поднялась еще одна гостья. Миниатюрная, темноволосая, безупречно одетая, очень красивая. Не успела она повернуться к вновь прибывшим, как Джасмин уже поняла, с кем столкнула ее лицом к лицу судьба. Эту девушку она видела только раз, да и то мельком, на спешно организованной вечеринке в честь нежданного брака Эстебана. Вечеринка с треском провалилась: все были до глубины души шокированы новостью, и сеньорита Инес Ортуньо — не в последнюю очередь.

— Я как раз говорила Инес, как любезно было с твоей стороны пригласить нас сюда после того, что нам довелось пережить в этом кошмарном отеле, Эстебан, — простодушно промолвила Кэтрин, понятия не имея, с кем имеет дело.

Эстебан мысленно выругался. Если бы сейчас вдруг Кэтрин лишилась дара речи, он бы прочел благодарственную молитву. Джасмин словно приросла к месту.

— Здравствуй, Инес, — как ни в чем не бывало поприветствовал девушку Эстебан, пытаясь спасти положение. — Какой сюрприз, однако! Не припоминаю, чтобы ты собиралась сегодня навестить нас…

Еще не договорив, он понял, что с выбором слов ошибся. Джасмин резко отняла у него руку и отступила на шаг.

— Да-да, боюсь, что я и впрямь зря приехала без предупреждения, — деланно посетовала Инес. — Кармен следовало предупредить меня, что на вас свалились нежданные гости. Тогда бы я, конечно, не расположилась здесь как дома.

— О, напротив, вы так любезны, — наивно заверила ее Кэтрин, а Колин Питт неуютно заерзал в кресле. — Эстебан, я надеюсь, ты не возражаешь, что Инес распорядилась, чтобы меня поселили вон в том славном флигеле, поскольку с лестницами у меня на данный момент проблема. Мне там будет очень уютно.

— Миссис Уолдрон, если вам понадобится еще что-то, вы только скажите, — приветливо заулыбалась Инес. — Надеюсь, ваше дальнейшее пребывание в Жероне уже ничто не омрачит. Эстебан, — обратилась она к хозяину дома, — до ужина мне хотелось бы перемолвиться с тобой словечком наедине. Твоя мама…

— Позже, — бросил Эстебан раздраженно.

Молчаливая отчужденность Джасмин немало его беспокоила. Более того, Инес, кажется, вознамерилась игнорировать его жену. Она полагает, что у нее есть на это право? Уж не сам ли он навел девушку на эту мысль?..

— Джасмин, милая, как ты бледна, — вмешалась Кэтрин. — С тобой все в порядке?

Нет, с Джасмин далеко не все в порядке, мрачно думал Эстебан. Джасмин твердо уверена, что Инес — его любовница. Она видит в Инес соперницу и замену себе. Подбородок вздернут, золотисто-карие глаза воинственно сверкают. Эстебан обернулся к жене. Та словно превратилась в статую.

— Джасмин… — начал он неуверенно.

— Ох, да вы и в самом деле бледны! — сочувственно воскликнула Инес и, тепло улыбаясь, шагнула вперед, протягивая к молодой женщине руки. Эстебан дорого бы отдал за возможность остановить ход событий: он-то знал, чем все кончится. В воздухе уже громко потрескивали электрические разряды. — Не знаю, помните ли вы меня, Джасмин, — мило проворковала Инес. — Мы с вами однажды встречались в…

Джасмин резко повернулась и направилась в дом. За ее спиной слышались потрясенные охи и ахи да сбивчивые извинения Эстебана. Она стремительно промчалась по коридору, ворвалась в одну из гостиных и захлопнула за собой дверь.

— Убирайся отсюда! — крикнула она Эстебану, когда тот спустя несколько минут наконец-то отыскал жену. — Мне тебе нечего сказать, гнусный негодяй!

— Вижу, ты опять за старое, — медленно протянул он.

Джасмин, демонстративно повернувшись к нему спиной, скрестила руки на бурно вздымающейся груди и уставилась в окно. В душе ее бушевало адское пламя.

С тихим щелчком дверь закрылась. Но Эстебан не ушел, он остался стоять на месте. Не иначе как пытается решить, как бы половчее примирить жену с любовницей, подумала Джасмин.

— Ты повела себя очень грубо, — начал он с упрека.

Вот так всегда, вздохнула Джасмин. Вместо защиты — нападение.

— У эксперта научилась.

— Это ты про меня?

Умница, догадался, мрачно сощурилась молодая женщина. И на одном дыхании выпалила:

— Ненавижу этот дом!

— И меня тоже ненавидишь?

— Да.

А к чему отрицать? Она всей душой ненавидела Эстебана. Негодяю удалось-таки заманить ее обратно в свой дом. И впрямь безумный выдался день, начиная с того момента, когда утром она уселась в такси вместе с Колином Питтом…

— Как только привезут мой багаж, я отсюда уеду, — пробормотала Джасмин.

Эстебан остановился на расстоянии вытянутой руки от нее. Молодая женщина всем своим существом ощутила его присутствие, точно на нее пала зловещая темная тень. Если он ко мне прикоснется, я за себя не отвечаю, мысленно сказала она себе. Если он только посмеет оправдываться, я…

— Поэтому ты и смотришь в окно — просчитываешь путь к бегству, да? — усмехнулся он. — Как это на тебя похоже, моя Джасмин, заварить кашу и удрать! Так и представляю, как ты гордо шествуешь прочь от дома по подъездной дорожке, волоча за собой тяжелый чемодан. Картина до боли знакомая!

Джасмин стремительно повернулась к мужу. В сгущающихся сумерках он казался бледным как полотно. На подбородке темнела щетина. Вид у него зловещий… и разъяренный. Как может мужчина измениться до неузнаваемости за несколько кратких минут? Видимо, все дело в доме. О, этот ненавистный, кошмарный особняк! От картины, нарисованной Эстебаном, что-то кольнуло в сердце и на глазах выступили слезы.

— Только не смей вспоминать о том, как мне здесь жилось прежде! — воскликнула она.

— Нам жилось! — рявкнул он. — Все, что происходило здесь раньше, происходило с нами обоими! Но мы не прошлое обсуждаем, а твою несносную привычку убегать при любой обиде!

— Я не обижена, я просто очень зла! — Пламя, бушующее в ее груди, полыхнуло в карих глазах.

— Инес…

— Чувствует себя здесь настолько дома, что даже слугам отдает распоряжения!

— Инес — прирожденный организатор, — вздохнул Эстебан.

И он еще смеет стоять здесь перед ней и защищать свою любовницу?

— Стало быть, Инес идеально тебе подходит, — отрезала Джасмин. — Потому что я, как известно, даже чай организовать не в состоянии!

Эстебан не удержался от смеха. Да и кто на его месте не расхохотался бы?

— Я на тебе женился не ради твоих организаторских талантов, — вкрадчиво прошептал он.

Секс, вот они и вернулись к теме секса, негодующе отметила про себя Джасмин.

— Я женился на тебе потому, что ты ослепительно красива, ты сводишь меня с ума, и меня тянет к тебе с неодолимой силой.

По спине ее пробежал холодок. В словах мужа Джасмин отчетливо расслышала предупреждение о том, что вот-вот последует.

— За этим обращайся к своей любовнице, — ехидно предложила она.

— Инес мне не любовница.

— Лжец! — презрительно бросила Джасмин.

Знакомые пальцы легонько коснулись ее плеча, и все ее существо затрепетало в ответ. Теперь Эстебан стоял так близко, что молодая женщина ощущала себя загнанной в ловушку.

— Инес — близкий друг семьи, вот и все.

Джасмин презрительно фыркнула. В ответ пальцы Эстебана легли на ее волосы. И Джасмин тут же почудилось, будто ее пронзило током.

— Что-то мне напоминает этот разговор, — невесело усмехнулся Эстебан.

Конечно же, мерзавец имел в виду их перепалку по поводу Оуэна Мьюира.

— Есть одна небольшая разница, — хмыкнула Джасмин. — Про Инес я знаю доподлинно. А насчет Оуэна ты все решил сам.

— Да у этого типа при взгляде на тебя просто слюнки текут, — прошептал он ей на ухо.

— А этой девице ты нужен только ради денег и громкого имени?

Эстебан довольно рассмеялся, и губы его коснулись ее щеки. Джасмин предпочла обернуться — проще было выдержать его взгляд, нежели эти вкрадчивые атаки. Но тут за окном послышался шум мотора и у входа остановился фургон, на боку которого красовалась надпись «Фуэнте Овехуна».

Итак, багаж ее прибыл. Сердце Джасмин неистово заколотилось в груди. Пробил час решения: останется она или уедет?

— Я вот остался, любовь моя, — тихо напомнил Эстебан. — Невзирая на все мои подозрения насчет тебя с культуристом, я по-прежнему хочу быть с тобой. Ты не находишь, что пришло время и тебе сразиться за то, что дорого твоему сердцу?

Сразиться с его любовницей?

— Предлагаешь мне вышвырнуть эту женщину из твоего дома?

Темные брови Эстебана иронически изогнулись.

— Ну, если тебе от этого станет легче…

Нет, не станет, убито призналась себе Джасмин. Даже если она вышвырнет Инес из дому, от девицы так просто не избавиться.

— Один раз ты уже причинил Инес боль, женившись на мне, а не на ней. Ты, в самом деле, собираешься вновь принести ее в жертву?

— Не понимаю, о чем ты, — нахмурился Эстебан.

— Я знаю про ваш с нею давний роман, — удрученно вздохнула Джасмин. — Если даже начинающий адвокат вроде Питта в состоянии докопаться до подробностей вашей нынешней интрижки, то, боюсь…

— Минуточку, — перебил ее Эстебан, сдвигая брови. — Вернемся-ка на шаг назад. Что это еще за мой «давний роман» с Инес? В чем именно ты меня обвиняешь?

Ну что ж, если ее вынуждают сказать открытым текстом, почему бы и нет?

— Судя по доверительным рассказам твоей сестры Эльвиры, ты бросил безутешную Инес у алтаря.

— Это тебе сказала Эльвира?

— Да, Эльвира, — подтвердила молодая женщина. И не в силах видеть отразившегося на его лице наигранного недоумения, потупилась. — А спустя несколько дней после нашего приезда родители увезли Инес в Португалию, подальше от тех мест, где бедняжке пришлось пережить такое унижение.

— И все это поведала тебе моя сестра? — Темные глаза Эстебана постепенно разгорались гневом. — Когда же именно?

— А это важно?

— Еще как важно! — рявкнул Эстебан. — Потому что все это ложь! Равно как и дурацкие слухи, будто я собираюсь развестись с тобой и жениться на Инес! Понятия не имею, откуда взялась эта версия, и могу сказать тебе со всей определенностью, что никогда Инее не поощрял и никаких обещаний ей не давал!

— И жениться на ней, конечно же, никогда не собирался? — В голосе Джасмин отчетливо звучало недоверие.

Эстебан резко выдохнул и повернулся к жене спиной.

— Эстебан, не довольно ли играть с людьми? — бросила она, направляясь к двери.

— Простой игрой дело не ограничится, Джасмин, если ты переступишь порог этой комнаты раньше, чем мы закончим наш разговор! — Это была откровенная угроза. Молодая женщина резко остановилась и посмотрела на мужа. Тот кипел от ярости. Что ж, она тоже была вне себя от негодования.

Стоит лишь подойти к ней и… И что? — спросил себя Эстебан. Сумеет ли он силой заставить жену поверить в то, что доказать не в состоянии?

— У меня не было никакого романа с Инее. Когда я познакомился с тобой, я был свободен, — сдержанно произнес он. — И из Жероны Инес уехала вовсе не потому, что я разбил ей сердце. — Насчет «разбитого сердца» у Эстебана были свои подозрения, но делиться ими с женой прямо сейчас он не собирался. — За четыре года я ни разу с нею не виделся, пока она не приехала ко мне на яхту вместо Эльвиры, которая не могла оставить мать и брата в разгар предсвадебных приготовлений. За все то время, что Инес провела на яхте, мы не спали вместе, даже не целовались… Но общество ее я находил весьма приятным, — неохотно признался он. — И из заносчивости или от отчаяния решил, что, может быть… может быть, когда-нибудь, в один прекрасный день я на ней и в самом деле женюсь. Ведь моя собственная жена явно не желала иметь со мной ничего общего.

— Выходит, это я виновата, что ты всем и каждому давал понять, будто разводишься со мной и женишься на другой? Ты это имеешь в виду?

— Вовсе нет, — вздохнул Эстебан. — Я лишь говорю, что прокручивал такой вариант в голове, не более.

— А Инес меж тем утвердилась в твоем доме как хозяйка, — мстительно указала Джасмин.

— Инес — друг семьи, — ответил Эстебан. — Очень близкий друг. Она помогает мне находить общий язык с матерью, которая совсем извелась из-за предстоящей свадьбы Фернандо.

— «Находить общий язык»! — фыркнула Джасмин. — Отлично сказано, дорогой!

Да провались все пропадом, подумал он, делая шаг к жене. Но тут дверь распахнулась, и Джасмин отпрянула в сторону, едва не угодив в объятия мужа. На пороге показалось инвалидное кресло, а в нем — Кэтрин. И вид у нее был далеко не мирный.

— Не изволите ли объяснить, юная леди, куда подевались ваши хорошие манеры? — сурово обратилась она к Джасмин. — Этому ли я учила мою дочь? Как ты могла так грубо обойтись с милой мисс Ортуньо — повернуться к ней спиной и уйти, не сказав ни слова? Я полчаса за тебя извинялась!

— Эта «милая мисс Ортуньо», перед которой ты полчаса извинялась, на самом деле любовница моего мужа! — выпалила Джасмин и стремительно зашагала прочь. Волосы ее развевались за спиною, точно золотое знамя.

Эстебан ринулся было за нею, но тут же остановился, видя, что молодая женщина направилась отнюдь не к выходу, а к лестнице на второй этаж. Он довольно усмехнулся. Возможно, его златокудрая ведьмочка и мечтает оторвать ему голову, однако бросать его пока явно не собирается.

— О чем это она? — подозрительно осведомилась Кэтрин.

— Джасмин ревнует, — тихо произнес Эстебан, — и сама не знает, что говорит.

— А, по-моему, все и без слов понятно, — возразила Кэтрин. — Эта особа действительно твоя нынешняя любовница?

Нынешняя? Эстебан размышлял над формулировкой, напряженно прислушиваясь, когда же раздастся звук хлопнувшей двери. Боковая спальня, ну, конечно же, как и следовало ожидать!

А Инес, выходит, из «милой мисс Ортуньо» уже превратилась в «эту особу»? Кэтрин, как всегда, за дочку — горой!

— А где, собственно, Инес? — осведомился Эстебан.

— Уехала сразу же, как только доставили багаж. Ты разве не слышал звук мотора?

Нет, конечно. Он был слишком занят, сражаясь не на жизнь, а на смерть с упрямицей, которую Кэтрин некогда произвела на свет — не иначе как ему на погибель!

— Кэтрин, — начал Эстебан, решившись, — возможно, вам не понравится то, что я сейчас скажу, но постарайтесь с этой горькой истиной примириться. Мы с Джасмин раздумали разводиться. Вообще-то мы сейчас скорее воссоединенная пара.

— Это вы за каких-то полдня успели? — изумилась Кэтрин.

— Когда мы с Джасмин познакомились, нам и двух часов хватило, — не сдержав улыбки, сообщил Эстебан.

— Это было до того, как ты разбил Джасмин сердце и прислал мне трепещущие останки вместо живой, энергичной, жизнерадостной дочери, — возразила она. Карие, с золотыми искрами глаза, совсем как у Джасмин, угрожающе сощурились. — Я не позволю тебе обидеть ее снова.

— Я и не собираюсь — заверил Эстебан. — Но предупреждаю вас, Кэтрин, — очень серьезно добавил он, — Джасмин — моя жена, ею и останется.

Мать Джасмин внимательно вгляделась в его посуровевшее, исполненное мрачной решимости лицо.

— Попробуй, скажи об этом ей, — предложила она, наконец.

— О, Джасмин отлично это знает. — Эстебан пожал плечами. — Она просто боится поверить в лучшее, только и всего.

— А как же твоя любовница? — Эстебан недовольно поморщился.

— Инес просто друг семьи, не более того. — Чем скорее окружающие примирятся с этой мыслью, тем успешнее ему удастся переубедить Джасмин. — Да, кстати, где же наш адвокат?

— Остался ждать на террасе.

Эстебан кивнул, двинулся было к двери, но, передумав, задержался на мгновение и поцеловал Кэтрин в щеку. Кожа у нее оказалась такой же бархатистой и нежной, как у красавицы дочери. Да, Кэтрин не утратила былой красоты даже в нынешнем своем невыигрышном положении. Эти выразительные глаза, эти красиво очерченные губы Джасмин унаследовала от матери, вот только волосы той, пышные и шелковистые, искрились не золотом, а серебром.

— Рад, что вы вернулись в мой дом, suegra mia, — тихо произнес Эстебан. — Только ужасно жаль видеть вас прикованной к этой штуке.

— Скоро я от нее избавлюсь, — пообещала Кэтрин. — С каждым часом сил у меня прибывает, и я не всегда теперь раскатываю в кресле. Просто сегодня уж очень устала…

— Не расскажете ли о том, что с вами приключилось?

Полчаса спустя, отправляясь на поиски Колина Питта, Эстебан снова и снова проигрывал в голове услышанное. Сколько всего нового узнал он о жене и о той нелегкой борьбе, что вели Джасмин и Кэтрин в течение последних лет! Погруженный в свои мысли Эстебан не заметил жену, что, стоя на верхней площадке лестницы, слышала через открытые двери гостиной весь их разговор.

Как только он скрылся в конце коридора, молодая женщина сбежала по лестнице и поцеловала мать в щеку. Пока Кэтрин не вздумалось пооткровенничать с Эстебаном, ее дочери и в голову не приходило, каким адом обернулись для несчастной женщины последние два года.

— Пойдем-ка, — мягко произнесла она. — Пойдем-ка полюбуемся на твои апартаменты. — И осторожно покатила кресло по коридору.

— Ты в порядке? — осведомилась Кэтрин.

— Да, — кивнула Джасмин.

— Ты его до сих пор любишь, верно?

— Да, — снова кивнула молодая женщина. И добавить к этому, увы, было нечего.

Вместе мать и дочь осмотрели отведенные Кэтрин комнаты и не нашли, к чему придраться. Здесь некогда жил дядя Эстебана, известный художник. Он предпочитал работать в тишине и покое и целыми днями пропадал в своей студии, так что флигель был оборудован всем необходимым. Позже, когда Хулио Ривера навсегда перебрался на Мальту, студию переоборудовали под офис для Эстебана. Но поскольку Эстебан предпочитал работать в своем кабинете на втором этаже основного здания, «прирожденный организатор» Инес велела перенести во флигель кровать, пару мягких кресел и телевизор. Даже Джасмин неохотно признала: лучшего нельзя и желать.

— Замечательно, — удовлетворенно сказала Кэтрин. Багаж ее уже распаковали и вещи заботливо разложили по полкам.

— А где же Питт? — с запозданием осведомилась Джасмин.

— Спроси у Эстебана, — отмахнулась Кэтрин. — Он как раз к нему направился.

Обнаружив мужа в холле, Джасмин требовательно спросила:

— Где мой адвокат?

— Он только что уехал. — Выразительные карие глаза молодой женщины негодующе вспыхнули.

— Только не говори, что отослал беднягу обратно в «Фуэнте Овехуну»!

— Как можно! — деланно изумился Эстебан. — Мистера Питта срочно вызвали в Штаты. Мой шофер повез его в аэропорт.

— Но ведь в аэропорту забастовка, — нахмурилась Джасмин.

— Пустяки! — небрежно отмахнулся Эстебан. — Адвокату моей жены я предоставил мой личный самолет. Так что Колин Питт благополучно улетит домой. Вместе с белокурым культуристом, — удовлетворенно улыбнулся он. — Ну, разве я не воплощенная любезность?

Не поддаваясь на провокацию, Джасмин упрямо глядела в пол.

— А куда это мы собрались? — полюбопытствовал Эстебан.

Она, Джасмин, сейчас пойдет распаковывать багаж. А вот куда собрался сеньор Ривера, не интересовало ее ни на йоту.

Не дождавшись ответа, Эстебан невозмутимо спросил:

— Твоя мама удобно устроена?

— Во всех отношениях. Спасибо, — сдержанно поблагодарила Джасмин.

Эстебан тихо рассмеялся, и от этого смеха в груди Джасмин, словно все перевернулось. Вместе они поднялись на второй этаж, где располагались спальни. Джасмин направилась к одной из дверей, Эстебан — к другой. Одновременно взявшись за бронзовые ручки, муж и жена переглянулись. В карих глазах Джасмин сверкнул вызов: спальня, которую она выбрала, предназначалась для нее одной и только для нее. А Эстебан просто улыбнулся — приветливо и обезоруживающе.

— Ужин в восемь, — напомнил он и исчез.

Джасмин же осталась стоять на месте, кипя от негодования: ведь муж никак не отреагировал на то, что она дала понять, что не собирается делить с ним ложе. И каким-то непостижимым образом отыграл очко.