Испытание бессмертием

Пролог

Осень в Ван-Эйтсе выдалась сухая и теплая, что для средневекового английского королевства было невиданной редкостью. Деревья в лесах застыли без движения, без скрипа, лелея на сучковатых ветвях стремительно чернеющие остатки некогда багряно-золотого лиственного великолепия. Трава по утрам серебрилась от инея. Рассветало поздно, но если взглянуть на небо на исходе ночи, можно было увидеть яркую оранжево-розовую полоску, – верный признак солнечного дня.

Перекресток дорог "Ван-Эйтс – Кэррис" в рассветные часы обычно пустовал. На дорогах, особенно пограничных, устраивали засады разбойники: риск попасться стражникам короля Трудентса или короля Винтера был больше, но и обозы курсировали здесь намного богаче. Поэтому в темное время суток движение здесь замирало. Разбойники были извечным бичом дорог в средневековых королевствах, на них устраивали облавы, их преследовали, держали в тюрьмах и публично казнили, но избавиться от них навсегда было невозможно.

Погода в средневековье царила прекрасная.

Обстановка в средневековье была напряженная.

И тем не менее…

Именно это время и именно это место выбрали два Черных колдуна, чтобы перенестись из цивилизованного XXI века в дремучий XIII.

– Ох, е-мое!.. Вот это совпадение! Развилка! – воскликнула высокая худая фигура, с ног до головы закутанная в черный дорожный плащ с капюшоном. – Джулиан, тебе куда? Налево – к себе домой, направо – к твоей невесте!

– Нам бы в Ван-Эйтс, – без особой уверенности произнес второй колдун, поменьше ростом и пошире в плечах, но тоже предпочитавший прятаться в черном плаще. – Там меня меньше народу знает.

– Смотря в каких кругах. Крестьяне не знают, дворяне – не все, а вот в Инквизиции наверняка предупрежден каждый первый. Хочешь, чтобы тебя подожгли на несколько годков пораньше?

– Подозрения и амбиции графа Самперкота еще не повод для активных действий. Я все-таки король другой страны, и в это время меня еще не преследовали. А в Кэррисе вероятность попасться на глаза самому себе или кому-нибудь из придворных в разы больше.

– Понимаю.

На дороге послышался топот копыт. Из-за поворота показались два всадника и крытая повозка, запряженная парой лошадей.

– Попросим подвезти? – не без иронии уточнил высокий.

– Сами доберемся.

Колдун, названный Джулианом, ушел с дороги.

Повозка и ее сопровождающие двигались достаточно быстро и почти проехали мимо, в темноте не заметив две человеческие фигуры, но тут вмешался случай. Испугавшись внезапного крика ночной птицы, лошадь одного из всадников заржала и рванулась прямо на Джулиана. У колдуна была неплохая реакция, но не настолько. Инстинктивно отшатнувшись, он споткнулся о кочку, и упал прямо под копыта мчавшейся на него лошади. В последний момент всадник заставил испуганное животное совершить длинный прыжок, избегая смертоубийства, а затем направил его в кусты, колючие ветки которых остановили безумную скачку. Спешившийся всадник и высокий колдун наперегонки кинулись к упавшему.

– С вами все в порядке? – спросил путник – высокий бородатый мужчина с благородным лицом, почти силой вырывая на себя пострадавшего, которого подоспевший первым приятель уже успел схватить за плечи. От резких действий бородача капюшон упал с лица Джулиана, и в свете факелов, приделанных к повозке, он увидел его лицо – красивое лицо молодого человека, едва разменявшего четверть века, волшебные серо-зеленые глаза которого сейчас не выражали ничего, кроме досады на случившееся. Мужчина узнал его. – Винтер? Джулиан Винтер?!

Узнавание оказалось для обоих неприятным.

Едва поняв это, приятель Джулиана с необыкновенной для такого худого человека силой оттолкнул растерявшегося бородача, рывком поднял молодого колдуна на ноги и потащил к лошади. В долю секунды взлетел в седло, Винтер – за ним, и, к вящему ужасу бедного животного, заросли кустарника все-таки распахнули для него свои колючие объятия. Мчались, не оглядываясь, все глубже забираясь в чащу, выжимая из возмущенной таким обращением лошади последние силы.

– Черт, Квентин, как ты прав! Чуть правда не попали на костер до срока, – произнес в спину товарищу красавец Джулиан.

– У него на нас ничего нет, мы не колдовали, – откликнулся Квентин. Встречный ветер сбил капюшон с его головы и растрепал короткие светлые волосы. Худое скуластое светлоглазое лицо его было на удивление спокойно. – Мало ли что могло пригрезиться утром с недосыпа на пустой дороге. А Самперкот тебя в каждом преступнике видит. Ты его враг.

– Полон Ван-Эйтс народу, а нарваться надо было именно на него! Надеюсь, он не будет разыскивать нас по всему пролеску? Хотели же спокойно пожить, никому не мешая…

– Джулиан, ты и спокойная жизнь – понятия несовместимые.

Лошадь в очередной раз запнулась, возмущенно заржала и встала, как вкопанная. Джулиан и Квентин спрыгнули на землю и дальше пошли пешком, выбирая самые запутанные тропы.

– Два колдуна, а прячемся, как школьники, сбежавшие с уроков, – негромко произнес Квентин, усмехнувшись своим словам.

– Если сейчас попробуем что-нибудь наколдовать – Самперкот живо будет здесь, – откликнулся Джулиан. – Он почувствует мою магию.

– Может, просто исчезнем?

– Отследит. В городе еще бы сработало, там столько шума и суеты, что магический фон сбит, а в лесу, где на многие мили никого, это бесполезно.

– Проблемы, молодые люди?

Джулиан и Квентин, не ожидавшие услышать здесь чей-то еще голос, напряглись и резко обернулись. Перед ними стоял высокий подтянутый мужчина лет сорока, длинные черные волосы которого были забраны в хвост на затылке. У него было узкое хищное лицо и глаза цвета молодой листвы. Он кутался в темный плащ, из-под которого были видны только запыленные мысы сапог.

– Кто вы? Чем обязаны встрече? – нахмурился Джулиан.

– Я Джоун Мэтьюз, предводитель ван-эйтской Разбойничьей Гильдии. Я возвращался с задания соседней тропой и подслушал ваш разговор. Похоже, у вас проблемы с Инквизицией? – голос мужчины ни на полтона не стал менее любезным. – Вы колдуны?

– Если вы все слышали, к чему вопросы? – искренность и простота в общении незнакомца почему-то напрягали Джулиана.

– Мне в Гильдии нужны маги. Зачаровывать оружие, варить стимулирующие зелья, готовить лечебные мази и смертельные яды. Магическая сила всегда в цене. А если в ваши умения входит обращение с каким-никаким оружием, я могу организовать вам парочку заказов. Ну, так как? Кров, деньги и прикрытие от Инквизиции взамен на ваши колдовские таланты? Согласны?

Джулиан и Квентин переглянулись.

– Нас спутали с наемниками, – шепнул Винтер.

– Какая разница, чем заниматься? – передернул плечами блондин. – Все равно надо заново устраиваться. Чем бегать по городу в поисках жилья и работы, рискуя попасться на глаза той же Инквизиции, лучше залечь на дно. Подумаешь, с разбойниками.

– Никого так не тянет творить беззаконие, как тебя, господин юрист! – усмехнулся Джулиан.

– Я достойный ученик своего учителя, – Квентин шутливо поклонился.

– Мы согласны, – повернулся к Джоуну Мэтьюзу Винтер.

– Тогда прошу вас следовать за мной, – довольно улыбнулся Джоун.

– Вы даже не спросите наших имен? – бросил вопрос ему уже в спину Квентин.

– Придумайте себе, какие хотите. Идемте же!

Мои герои свернули на соседнюю тропинку, по которой до этого предводитель Разбойничьей Гильдии шел один и с которой услышал голоса колдунов, и по ней углубились в лес. Шли недолго, но за это время розово-золотой рассвет успел расползтись на полнеба. Наконец, остановились перед заброшенным, сильно просевшим домишком с прохудившейся крышей. Он прятался далеко от тропинки в окружении огромных старых разлапистых елей. В самом доме было много разного старого хлама, и весь его вид, хоть и врал, но упорно кричал, что здесь давно никто не живет.

Разворошив кучу опилок в дальнем углу, Джоун открыл подземный ход. Спокойно спрыгнул, демонстрируя своим спутникам, что здесь невысоко. Мои герои последовали его примеру. Они очутились в длинном, освещенном факелами коридоре, стены которого были обиты деревянными досками, а земляной пол был усыпан хвоей, глушившей шаги и источавшей слабый свежий запах. Джоун уверенно направился вглубь.

– Добро пожаловать в убежище Разбойничьей Гильдии Ван-Эйтса, – бросил он через плечо.

– Вы оказываете нам очень много доверия: не уточняя имен, приводите в ваш дом, позволяете остаться здесь без опасения, что мы можем услышать или увидеть то, что не предназначено для чужих ушей и глаз, спокойно открываете нам спину, – с легкой иронией заговорил Джулиан, – впоследствии даже задание доверите… Как-то легкомысленно все это для разбойника.

Улыбка, все это время не сходившая с точеного лица предводителя Гильдии, стала чуть шире.

– Если я привел вас сюда, значит, уже посчитал, что все, что вы здесь услышите и увидите, предназначено для вас в той же степени, сколь и для других членов моей организации. В Гильдии отношения построены на доверии. Враги – снаружи, не внутри. Поэтому я ничего лишнего не спросил о вас, кроме того, что мне стало известно при встрече. Если вы посчитаете необходимым, то со временем сами расскажете о себе. А что касается моей спины, – тут он даже не обернулся, – то она всегда под надежным прикрытием. Осмельтесь напасть, если желаете проверить.

– Смело, – не впечатлился Винтер. – И все же… Вы не боитесь, что ваша организация будет рассекречена? Вдруг вы сегодня привели к себе королевских шпионов?

– Не боюсь. Первое время за вами будет маленький ненавязчивый присмотр. Я закреплю за вами человека, который познакомит вас с особенностями нашего быта и нашей работы. А заодно приглядит, чтобы вы не наделали глупостей.

Коридор кончился. Джоун остановился перед закрытой дубовой дверью и повернулся к колдунам.

Имейте в виду, – спокойно проговорил он, – если что-то в ваших действиях его насторожит, он вас убьет.

– Имейте в виду, – в тон отозвался Джулиан, – двух Черных колдунов не так легко убить.

– О, не оскорбляйте меня недоверием, господа! Я не поручу вас кому попало. Вами займется лучший стрелок Разбойничьей Гильдии не только Ван-Эйтса, но и всей Англии, – Морис Вормс.

Квентин насмешливо фыркнул, в глубине души довольный, что попадет в руки старого знакомца Мориса, подлый характер которого он успел выучить наизусть.

Выражение лица Джулиана против воли изменилось, в момент стирая ироничную улыбку с прекрасных губ. Впервые за все это время он пожалел о затеянном.