Исторические портреты: Афанасий Никитин, Семён Дежнев, Фердинанд Врангель...

Завершившие открытие Берингова пролива Иван Фёдоров и Михаил Гвоздев на боте «Св. Гавриил» 21 августа 1732 года подошли к северо-западной оконечности Северной Америки — мысу Принца Уэльского на полуострове Сьюард, образующем выступ другого полуострова, ставшего потом известным под эскимосским именем Аляска.

Всего за тридцать лет русскими промышленниками была открыта вся Алеутская гряда — островной мост, протянувшийся от Камчатки к Америке. Естественно, эта гряда привела к Аляске, и летом 1760 года промышленник и мореход Гавриил Пушкарёв ступил на землю, которую он принял за остров, назвав его в своём донесении «Алякса». Пушкарёв перезимовал на юго-западном берегу, став первым русским поселенцем на американской Аляске.

Русская же колонизация Аляски началась спустя двадцать с лишним лет, когда купец Григорий Шелихов организовал промысел на Алеутских островах. Его дело продолжил Александр Баранов.

С земли Курской — на Дальний Восток

Небольшой городок Рыльск на реке Сейм известен давно — с 1152 года. Но славу Рыльску принёс только один человек. Благодаря ему, странным образом сблизились с именем курского города названия алеутские и эскимосские.

Родившийся в Рыльске в 1747 году сын морехода Ивана Шелихова мечтал ещё в детстве добраться до немыслимо далёкой Америки. И исполнил свою дерзкую мечту.

Фамилию Шелихов с течением времени стали почему-то писать со второй буквой «е» — Шелехов, даже город в Иркутской области так назван; но сам Григорий Иванович считал себя Шелиховым, так значится и в документах о рождении.

В семье Шелиховых издавна хранился серебряный ковш, поднесённый Петром I то ли отцу, то ли деду-купцу. Этот ковш, быть может, и будил воображение юного Гриши, которого отец определил приказчиком к купцу Ивану Голикову. А может, купец уговорил своего приказчика «по питейным откупам» отправиться с ним в Америку. Во всяком случае, в 1773 году, войдя в компанию с якутским купцом Павлом Лебедевым-Ласточкиным, Голиков, а с ним и Шелихов из Якутска отправились в Охотск и далее до Камчатки на промысловом судне «Св. Николай».

Затем, вернувшись в Якутск, Шелихов женился на вдове с богатым приданым. Так обрёл он первоначальный капитал и смог теперь с другими купцами входить в пай. В 1775 году вместе с Лукой Алиным и Петром Сидоровым он построил корабль «Пётр и Павел» и отправил его на Алеутские острова. Через пять лет судно вернулось, привезя товара на 74 200 рублей: 34 000 шкур морских котиков, 1580 голубых песцов, 936 морского бобра.

Ещё до возвращения «Петра и Павла», в 1777 году, чтобы застраховаться, Шелихов в пае с другими купцами снарядил сразу два судна на Алеутские острова («Андрей Первозванный», «Варфоломей и Варнава»), а вместе с купцом П. Лебедевым-Ласточкиным — бригантину «Наталья» на Курильские острова. Команда «Натальи» вернулась не только с большим количеством пушнины, но и с научными наблюдениями: составила опись Курил и северной части большого японского острова Хоккайдо.

В следующем году на Курилы был послан бот «Николай», но он не вернулся. Тогда Шелихов основное своё внимание обратил на американские острова и берега. Одно за другим строятся суда и выходят в море, держа курс на северо-восток. На каждом судне — свой мореход: Алексей Сапожников — на «Иоанне Предтече», Меншиков — на «Иоанне Рыльском», Степан Корелин — на «Варфоломее и Варнаве», Гавриил Прибылое — на «Св. Георгии», Степан Зайков — на «Св. Павле». Из судов не вернулся только «Иоанн Рыльский», остальные принесли купцам огромные прибыли. Были сделаны и новые открытия. Крупнейшее принадлежит Гавриилу Прибылову, обнаружившему в 1788 году в Беринговом море группу вулканических островов с лежбищами моржей и котиков. Оттуда он привёз через два года до 40 000 шкур котиков, 1000 пудов моржовых клыков, 500 пудов китового уса и 6000 шкур голубого песца.

По Алеутским островам

В августе 1781 года Шелихов заключил с Иваном Голиковым и его племянником договор на 10 лет об образовании Северо-Восточной компании для промысла на Алеутах и строительству на островах крепостей и селений для местных жителей и промышленников. Готовились в Иркутске, потом заложили в устье реки Урак, близ Охотска, три галиота, спустили их на воду и 16 августа 1783 года вышли в море, направившись к Курильским островам. Шелихов с женой Натальей плыл на галиоте «Три Святителя» (капитаном был Герасим Измайлов), Бочаров — на «Анне Пророчице», Олесов — на «Архистратиге Михайле». На трёх кораблях — 192 человека. Договорились на случай, если в шторме или тумане корабли растеряют друг друга, встречаться на острове Беринга в Командорском архипелаге. Через две недели эскадра подошла к острову Шумшу. Здесь запаслись водой и пошли дальше, но шторм разлучил суда. К острову Беринга подошли только два галиота: «Архистратиг Михаил» не обнаружился в окрестных водах. Решено было остаться на зимовку на том острове, где закончил свою жизнь Витус Беринг. Весной поиски продолжились. Вышли к Алеутскому острову Уналашка, пройдя вдоль всей гряды, которая (как описал её Шелихов) «имеет вид каменных и высоких гор, в числе коих много есть огнедышащих...»

3 августа корабли подошли к острову Кадьяк, зашли в Павловскую гавань, но тут подверглись нападению индейцев племени коняги. Защищаясь, им пришлось произвести выстрел из пушки, который поверг аборигенов в ужас — бежали в панике. Более четырёх сотен взяли в плен. Несмотря на первый конфликт, вскоре удалось наладить отношения с индейцами. Шелихов посетил их селение неподалёку от гавани. «Пришёл к ним жить в дружбе, — писал он, — не вести войну... притом же и всемилостивейшая наша государыня Екатерина II... доставит им жизнь безопасную и спокойную... многие примеры ласкового обхождения и малые подарки совершенно их усмирили».

Особенно помогла развитию взаимопонимания русских поселенцев и аборигенов последующая деятельность Шелихова. Прежде всего он занялся устройством жилья местного населения на европейский манер, обучал возделыванию земли и выращиванию овощей. «Я показал им способность и выгоды российских домов и платья, и употребления пищи. Они видели труды моих работных, когда они копали землю на огороде, сеяли и садили семена; по созревании плодов я велел им оные раздавать... Многих я велел кормить изготовленною работными моими для себя пищею, к чему они крайне чувствовали охоту. Таково моё с ними поведение час от часу более их ко мне привязывало».

Но не всё аборигены воспринимали как должно. «Почитали они чудом скороспешное строение у нас домов... Невежество их так велико, что они, когда мы во времена тёмных ночей выставляли бывший у меня кулибинский фонарь, думали, что то было солнце, которое мы похищали...»

Православный Шелихов занимался и миссионерской деятельностью: в первый же год обратил в православную христианскую веру 40 человек. Он организовал школу для обучения грамоте. «Начал я вводить их в познания о книгах и обещая выучить и детей их, ежели кто из них на то согласитца таковой же, по их мысли, премудрости... Должно отдать народу сему справедливость в остроте ума, ибо дети их весьма скоро понимали свои уроки, и некоторые до отъезду моего столь выучились по-российски говорить, что без нужды можно их разуметь». Двадцать пять индейских мальчиков обучил во время зимовки на Кадьяке Шелихов.

В целом зима прошла благополучно, но цинга не миновала — несколько человек умерли. В мае Шелихов на четырёх байдарах отправился на восток. На суда погрузились 110 индейцев из племени коняги, 11 алеутов и 52 русских промышленника. Шелихов повёл суда к американскому берегу. Затем опять зимовка на Кадьяке. На сей раз и зимой продолжались походы по острову и американскому берегу. Всюду, где было возможно, строились жилища, в которых оставались промышленники.

Наконец, стала известна судьба исчезнувшего два года назад «Архистратига Михаила» под командой Олесова. Корабль с опозданием прибыл зимовать на Уналашку, а весной шторма и поломка мачты не позволили ему покинуть остров. Пришлось зимовать. К Шелихову отправились на шлюпке 30 человек, но штормом их отнесло к берегу американского материка, где и прошло шесть недель. Одиннадцать человек погибли, остальных спас отряд промышленника Евстрата Даларова.

Тем временем Шелихов распорядился построить крепости на мысе Св. Ильи, а также в Чугацком заливе и на острове Афогнак. И составить опись побережья. Для утверждения принадлежности земель России он велел «ставить кресты и закапывать в землю обломки горшечные, кору берёзовую и уголья».

Сам Шелихов шёл с островов на «Трёх Святителях» в Охотск, а правителем русских поселений на американском берегу, где находилось 163 промышленника, и Алеутских островах оставил енисейского купца Константина Самойлова. Он наказал ему «поступать расселением российских артелей для примирения американцев в прославлении Российского государства на изъяснённой земле Америке и Калифорнии до 40-х градусов (северной широты)».

По пути к Камчатке Шелихов встретил «Михаила» и приказал вести судно на остров Афогнак, сам же пошёл вдоль Алеутских островов. Согласившиеся плыть в Россию алеуты исполняли обязанности матросов (почти вся команда болела цингой). Шелихов достиг Камчатки в устье реки Большой и стал на якорь у посёлка Большерецк; судно сорвало с якоря, когда он был на берегу. «Трёх Святителей» унесло в море, и корабль пошёл в Охотск без командира, а Шелихов на байдарке доплыл до Петропавловска.

В Охотск Шелихов прибыл с оленьим караваном через север Камчатки, а потом — вдоль побережья Охотского моря. Только 27 января 1787 года он, наконец, достиг Охотска, там встретился с женой и детьми, остававшимися на галиоте «Три Святителя», а ещё через полтора месяца добрался до Иркутска. Дальнейший путь лежал в Петербург, где Шелихов собирался официально закрепить освоенные им американские земли.

Российско-Американская компания

Вместе с купцом Голиковым Шелихов обратился к Екатерине II с прошением: 20 лет монопольно промышлять на Алеутских островах и побережье Северо-Западной Америки. Купцы просили от государства беспроцентную ссуду 200 тысяч рублей. С нетерпением ждали они ответа из Зимнего дворца. Екатерина II внимательно ознакомилась с представленными ей бумагами. Но реакция её была отрицательной. «В казне теперь нет денег никаких», — ответила она на просьбу о займе 200 тысяч рублей. Императрице не понравилось также, что купцы хотели монополизировать торговлю: «...исключительная торговля противное моим правилам». Но главное — она не одобрила саму идею приобретения Россией новых владений в Тихом океане: «Многое распространение в Тихом море не принесёт твёрдых польз. Торговать дело иное, а владеть дело другое».

Екатерина II отказала и в праве использовать на службе Американской компании морских офицеров и артиллерии. Шёл 1788 год. Императрица словно предвидела, что через 79 лет русское правительство добровольно откажется от американских владений, ссылаясь на то, что удержать их нелегко.

Но купцы-просители всё же были одарены монаршими наградами: за свои труды на пользу отечества они получили шпаги, медали и почётные грамоты...

Шелихов возвратился в Иркутск и позже в Охотск.

Он решил продолжать своё дело и без царской ссуды. Галиот «Три Святителя» отправляется на Алеутские острова. На нём плывёт Евстрат Даларов, которому Шелихов поручил позаботиться о русских поселениях на островах, об укреплении связей с аборигенами, а также продолжать исследование островов и американского побережья, разводить скот, возделывать огороды.

В летние месяцы 1788 года галиот совершал плавания вдоль американского побережья: исследовался берег залива Аляска, между полуостровом того же названия и собственно материком Северной Америки. Именно в этой огромной акватории площадью больше миллиона квадратных километров находились архипелаги Кадьяк, Александра и Королевы Шарлотты. Мореходы Герасим Измайлов и Дмитрий Бочаров открыли с борта «Трёх Святителей» обширные заливы Якутат и Нучек. Всюду, где они высаживались на берег, в соответствии с указаниями Шелихова зарывали в землю медные доски с российскими гербами и надписью «Земля Российского владения». В заливе Якутат местному вождю (тойону) Илхаки мореходы подарили портрет наследника престола Павла и медный герб империи.

Плавание повторилось и летом 1789 года, после чего корабль вернулся в Охотск, где его встретил Григорий Шелихов, не прекращавший добиваться того, о чём просил у императрицы. Теперь он обращался к местным властям — написал большое письмо иркутскому генерал-губернатору Ивану Пилю с изложением программы исследований и новых открытий. И. Пиль поддержал Шелихова, который новый этап своей деятельности начал со смены правителя Американской компании. Вместо Евстрата Даларова им стал Александр Баранов. Дальнейшее развитие российско-американских поселений связано с этим человеком, оказавшимся столь же умелым организатором, как и Шелихов.

От Каргополя до Калифорнии

Александр Андреевич Баранов происходил из небогатой купеческой семьи, жившей в городе Каргополе Архангельской губернии. Он родился в 1746 году, с юности продолжил семейную традицию, занимаясь торгово-промышленной деятельностью довольно успешно. Сфера интересов распространилась на Москву и Санкт-Петербург, где Баранов избирается почётным членом Вольного экономического общества. Он переезжает в Иркутск и покупает там два завода, но сделка оказалась неудачной. Находясь под угрозой разорения, Баранов принял предложение Шелихова возглавить управление торговой компанией, развернувшей свою деятельность близ берегов Северо-Западной Америки.

Баранов подписал договор, в котором говорилось: «Согласился я, Баранов, быть компании Шелихова из двухсот десяти паёв состоящей на Американской матерой земле и островам расположенной... в лице хозяйском Главным правителем». Помощником стал тотемский мещанин Иван Кусков.

1 октября 1791 года галиот «Три Святителя» разбился на скалах у острова Уналашка. На замену ему был отправлен из Охотска корабль «Северо-Восточный Орёл», на котором новый правитель Русской Америки Александр Баранов осмотрел острова: обошёл вокруг Кадьяка, составил описание Канайского и Чугатского заливов. На острове Ситха Баранов основал город Ново-Архангельск (на его верфи построил в 1794 году первое судно «Феникс»), наметил строить другой город — на американском берегу. Шелихов хотел дать ему название Славороссия. Это был бы восточный форпост России, «столица» Русской Америки, центр торговли на Тихом океане. Он соединил бы торговыми связями северные острова с тропическими, а также с Японией и Китаем.

Шелихов наладил регулярные рейсы в Русскую Америку судов из Охотска и Петропавловска. В своём стремлении по-настоящему освоить американские земли он получил поддержку иркутского генерал-губернатора И. Пиля, который указывал: «Главнейшая цель стараний ваших состоит в том, чтоб американцев превратить из диких в обходительных, из несмышлёных в нужных просвещённом общежитии, сделать знающими». И Шелихов строил школы, в которых учились и дети аборигенов.

Всё новые суда отправлял он Баранову: «Три Иерарха», «Св. Великомученица Екатерина». На них прибыли 30 семей крестьян для налаживания хлебопашества и духовная миссия во главе с архимандритом Иоасафом.

Шелихов и Баранов планировали после укрепления русских поселений использовать торговлю с Китаем, Японией, Филиппинскими и Марианскими островами, чтобы «из этих стран поставлять в американские колонии всё необходимое для жизни, поскольку путь из России очень уж далёк».

В 1795 году, получив разрешение из Петербурга, отправилась группа промышленников с семьями во главе с купцом Василием Звездочётовым на курильский остров Уруп. Перебравшись на соседний остров Итуруп, поселенцы прожили там около десяти лет, ведя торговлю с японцами острова Хоккайдо.

Все доклады Шелихова губернатор Пиль препровождал императрице, и она постепенно благосклоннее стала относиться к деяниям энергичного уроженца города Рыльска. Вскоре фактически вся торговля в Тихом океане и Русской Америке сосредоточилась в руках нескольких купцов во главе с Шелиховым. Нужно было лишь официальное высочайшее разрешение на создание монопольной компании.

Но тут «отец» Русской Америки Григорий Иванович Шелихов неожиданно скончался в Иркутске. Это произошло 20 июля 1795 года, ему было 48 лет. Остались две дочери и сын. Жена Наталья Алексеевна, энергичная и деловая женщина, взяла в свои руки дела американских колоний. Именно она завершила многолетние хлопоты мужа по организации единой Российско-американской компании.

«Покойный муж мой в бытность свою в Америке...», — так начала своё письмо императору Павлу I дворянка Наталья Шелихова. Она воспрепятствовала стремлению конкурентов Шелихова захватить компанию, вложила свои деньги и отправила на Кадьяк и Прибыловы острова два судна с людьми, товарами, скотом. А с купцами договорилась об объединении четырёх компаний в одну.

Конечно, последнее слово сказал Павел I, который в отличие от матери, Екатерины II, поддержал план русского распространения в Америке. Его указ от 8 сентября 1797 года гласил: «...соединение купцов... для совместного отправления торговли и промыслов на американских островах почитаю полезным и оное утверждаю...»

Компания поступила под покровительство государственной Коммерц-коллегии. Через год после первого своего указа Павел I подписал ещё два, в которых объявил об основании компании и даруемых ей привилегиях и пожаловал Наталье Шелиховой «...всемилостивейшее право из уважения, что муж ея был из первоначальныхъ заводителей сей торговли». И наконец, он подписал указ Сенату с «Правилами для учреждаемой компании», с первоначальным капиталом 724 тысячи рублей, где отмечалось, что «учреждается она для промыслов на матерой земле... Америки, на островах Алеутских и Курильских и во всей части Северо-Восточного моря по праву открытия России принадлежащих».

Компания получила гербовую императорскую печать и свой бело-сине-красный флаг с двуглавым чёрным орлом в левом верхнем углу. Главное правление компании обосновалось в Иркутске, её обязанность была доносить о всех своих делах напрямую императору в Санкт-Петербург. Среди привилегий компании значилось и такое: «Делать ей новые открытия не токмо выше 55° северной широты, но и за оный далее к югу и занимать открываемые ею земли в Российское владение на прежде предписанных правилах, если оныя никакими другими народами не были заняты и не вступили в их зависимость».

Дирекции компании разрешалось приглашать морских офицеров. Им служба в компании «засчитывалась в срок», то есть приравнивалась к военной службе.

А на могиле «Коломба росского» Григория Шелихова в 1800 году поднялся памятник, установленный его вдовой. Отлитый в Екатеринбурге, он и сейчас стоит на территории Знаменского монастыря в Иркутске. Строки тогдашних русских поэтов выбиты на гранях обелиска. Эпитафия Ивана Дмитриева гласит: «...Росс Шелихов без войск, без громоносных сил притёк в Америку чрез бурные пучины. И нову область ей и Богу подарил...»

Рядом другие строки:

И подпись: Гаврила Державин.

С покорёнными землями пришлось со временем расстаться, но подвиги их открытия и первого исследования остались в истории, независимо от того, кому теперь принадлежат эти земли. Можно назвать два десятка имён людей, совершивших эти подвиги. Первыми будут Шелихов и Баранов, организаторы путешествий, походов и плаваний в северной части Тихого океана и на северо-западе североамериканского материка, справедливо называвшейся на протяжении почти столетия Русской Америкой.

Lord of Alaska

После смерти Шелихова главную роль в жизни компании сыграл Александр Баранов. 28 лет безвыездно провёл он в Русской Америке. С ним связан новый этап в её истории.

В декабре 1799 года Баранов организовал перепись населения острова Кадьяк, на котором проживали тогда 6205 человек. В следующем году открылась на Кадьяке православная церковь, и архимандрит Иоасаф обратил в православие всех местных жителей.

В 1799 году на пути из Охотска утонул построенный Барановым корабль «Феникс». Погибли 88 человек, в числе которых был и Иоасаф, произведённый в Иркутске в епископы. В этом же году произошло ещё два несчастья: крушение корабля «Северо-Восточный Орёл»; на Ситхе смертельно отравились 115 промышленников. Узнав об этом, Баранов прибыл на небольшом судне «Ольга» на Ситху, где осталось всего 22 человека в окружении воинственных колошей.

В 1802 году колоши напали на русское селение Ситхи, разграбили магазин, сожгли дома и строившееся судно, погибло 20 русских и 130 алеутов. 1 ноября из Охотска пришёл военный бриг «Елизавета», в команду которого впервые были приняты морские офицеры: лейтенант Николай Хвостов и мичман Гавриил Давыдов.

Вот их первые впечатления (описание Г. Давыдова): «Едва успели мы отшвартовать судно, как приехал господин Баранов... Я не мог без некоторого уважения смотреть на человека, посвятившего жизнь свою для приведения в лучшее состояние отраслей торговли... Твёрдость духа его и всегдашнее присутствие разума, суть причиной, что дикие без любви к нему, уважают его, и слава имени Баранова гремит между всеми варварскими народами, населяющими северо-западный берег Америки...» Колоши больше не нападали, а на месте сожжённой крепости Баранов построил Ново-Архангельск, ставший административным центром колонии.

Баранов отправил для охоты у берегов Калифорнии 50 байдар под начальством Сысоя Слободчикова. Этот мореход из Тобольска купил у американцев за 150 бобров небольшую шхуну, которую назвал «Николай», и пошёл с грузом мехов дальше на юг, на Сандвичевы (Гавайские) острова. Команду набрал себе из американцев и гавайцев. Он был первым русским, приплывшим на Гавайи. Не раз зимовавший в суровых условиях на Аляске и на острове Уналашка, Слободчиков остался теперь на зимовку в стране, где не было зимы, на тропических Гавайях, среди вечнозелёных пальм. Он договорился с гавайским королём Тамеамеа о закупках для русских колоний плодов хлебного дерева, сандала и жемчуга.

Именно Сысою Слободчикову посвятил стихи советский поэт Сергей Марков:

И «босой Сысой» привёз Баранову на Ситху королевский подарок — плащ из перьев тропических птиц. Он возвратился в августе 1807 года с почти пятью тысячами бобров. Несколько лет продолжались торговые отношения с Гавайями. Через доктора Г. Шеффера договорились с властителем четырёх островов архипелага об их добровольном вхождении в состав Российской империи. Но Александр I не поддержал эту идею «в избежании важных неудобств» (это было уже в 1815 году, когда русская армия, одолев Наполеона, вернулась из Парижа).

С именем Баранова связано распространение русских в Калифорнии, куда уже начали проникать испанцы из Мексики.

Осенью 1803 года, когда Ситха была ещё в руках захвативших её индейцев-колошей, на Кадьяк пришло англо-американское судно «Бостон» под командованием капитана Окейна. С ним Баранов договорился о продаже на 10 тысяч рублей промысловых товаров. Часть их Окейн получил во время плавания вдоль побережья к югу от Аляскинского залива от русских промышленников, которые сопровождали судно на 20 байдарах, охотясь по пути на «морского зверя». Во главе отряда был поставлен штурман А. Швецов, которому Баранов предписал вести дневник, рассказывая о тех местах, где они будут проходить.

Отряд дошёл до бухты Сан-Диего, 32° 40’ с. ш., где простоял месяца три. Вторично к берегам Калифорнии Швецов подошёл в 1808 году, открыв обширный залив. Он назвал его именем графа Румянцева (теперь — залив Бодега).

Несколько раз, по указанию Баранова, побывал в Калифорнии мореход Кусков. Он обошёл острова Королевы Шарлотты и достиг залива Сан-Франциско. Но ещё раньше, 26 февраля 1806 года, в Калифорнию приплыл русский корабль «Юнона», на борту которого были Николай Хвостов, Гавриил Давыдов и соправитель Российско-Американской компании Николай Резанов, прибывший в Русскую Америку вместе с кругосветной экспедицией Крузенштерна и Лисянского.

(Перед самым выходом судов из Кронштадта умерла жена Резанова Анна (дочь Г.И. Шелихова). Да и самому ему будет суждено скончаться через год в Красноярске на обратном пути в Петербург в возрасте всего 42-х лет).

Русских моряков тепло принял в Сан-Франциско губернатор Калифорнии Хосе де Аргуэлло. Вдовец Резанов сделал предложение его дочери, которой он страстно увлёкся. Состоялась помолвка, договорились о свадьбе по возвращении Резанова... Этому эпизоду посвятил свою поэму Андрей Вознесенский, на основе её создан мюзикл «Юнона и Авось», идущий уже много лет на сцене театра Ленком в Москве. В спектакле представлена лирическая линия истории, но у кораблей «Юнона» и «Авось», да и их капитанов, была трагическая судьба.

Началось с неудачной миссии Резанова в Японию. Он не был принят властями Страны восходящего солнца и уехал в Якутск.

Тендер «Авось» с командиром Г. Давыдовым дожидался «Юнону» в сахалинском заливе Анива. Хвостов привёл её после того, как Резанов сошёл на охотский берег. В соответствии с указанием Резанова Хвостов сжёг японские постройки на берегу Анивы, поднял русский флаг и предъявил старшине посёлка айнов документ о правах России на Южный Сахалин.

В следующем году «Авось» и «Юнона» побывали снова на Сахалине, зашли на Хоккайдо, а на Курилах сожгли японские склады. Но, когда вернулись в Охотск, офицеров арестовали по указанию начальника порта за самоуправство. Им удалось сбежать из-под стражи. В Петербурге они явились с повинной, и их отправили в Финляндию, где шла война со Швецией. Они отважно сражались и были представлены к наградам, но император Александр I распорядился не давать им заслуженные награды, а вместо этого простить своеволие на Сахалине и Курилах.

Офицеры всего лишь выполняли указание Резанова, которого уже не было на свете, подтвердить свою роль в их делах он не мог. Вскоре несчастье постигло и их самих. Ночью, как всегда, разводили мосты на Неве. Офицеры опоздали пройти по мосту. Медленно увеличивался зазор между половинками моста. Им показалось, что можно успеть перепрыгнуть, но было темно, и расчёт оказался ошибочным. Оба офицера сорвались в Неву и погибли.

В те же дни на другом конце России тендер «Авось» разбился на подводных скалах у острова Ситха. Команда спаслась, но корабль погиб.

«Юнону» возглавил ученик штурмана Сергей Мартынов. В 1811 году Баранов отправил «Юнону» с грузом на Камчатку, но ветер не позволил ей войти в Авачинскую гавань и отнёс к Шипунскому мысу.

В 1818—1819 годах Баранов организовал экспедицию Петра Корсаковского и Фёдора Колмакова к берегам Аляски. Мореходы на 20 алеутских байдарах обследовали более 1200 км аляскинского побережья. Они побывали в заливах, бухтах, обошли прибрежные острова, в том числе архипелаг Александра, названный в честь правителя американских колоний России.

1819 год был последним, 28-м годом пребывания Александра Баранова в Русской Америке. Он ушёл в отставку, сдал дела компании и направился на родину, в Санкт-Петербург. На корабле «Кутузов» он доплыл до Малайского архипелага (Индонезия). Как только корабль покинул порт Батавия на острове Ява, где простоял 36 дней, в открытом море у Баранова случился сердечный приступ. Он умер 16 апреля в Индийском океане, неподалёку от острова Принца и был похоронен по морскому обычаю в океанских волнах Зондского пролива. Было ему 72 года.

...Через два года, в 1821 году, помощник Баранова Иван Кусков основал в Северной Калифорнии на 38° 33' с. ш. и 123° 15' в. д. колонию Росс (форт Росс), самый восточный населённый пункт России.

Закат Русской Америки

Последний правитель Русской Америки — контр-адмирал князь Д.П. Максутов. В это время Ново-Архангельск на острове Ситха был крупнейшим населённым пунктом на всём Тихоокеанском побережье Северной Америки. Немного позднее возникший Сан-Франциско — лишь маленькое селение миссионеров. А Ново-Архангельск — настоящий административный центр. Во дворце давались пышные обеды на сто персон, а балы молодой жены правителя княгини Максутовой, как писали газеты, «озаряли дикий край блеском Москвы и Санкт-Петербурга».

Остров Кадьяк с Павловской гаванью — второй большой центр, которому подчинялись два редута и 11 «одиночек» (промысловых пунктов). Центр Северной Аляски — Михайловский редут — стоял на берегу залива Нортон. На Алеутских островах русские посёлки были на островах Уналашка, Унга, Атхе, Атту, Беринга, Медном, Прибылова, на Курилах. Всего за 126 лет существования Русской Америки возникло 60 русских поселений. По данным на 1 января 1863 года, в них жили 672 русских и 1989 креолов.

В Америке тогда шла Гражданская война республиканского Севера с рабовладельческим югом. Россия поддержала северян, направив свою эскадру под командованием С.С. Лесовского, что помешало англо-французской интервенции. Сложности взаимоотношений мировых держав оказали влияние на решение царского правительства об отказе от американских владений. От этого бремени оно, собственно, давно уже хотело избавиться. Но своё намерение правительство держало в тайне от руководства Российско-Американской компании и от общества. Никаких документов или записей о переговорах о продаже Аляски не сохранилось ни в личном архиве императора, ни в архиве канцлера князя А.М. Горчакова. Предварительных соглашений и обсуждений не было. В Вашингтоне собрались русский посланник Э. Стекль и государственный секретарь Северо-Американских Соединённых Штатов У.Г. Сьюард и подписали 30 марта 1867 года договор «об уступке русских владений в Северной Америке Соединённым Штатам». 9 апреля договор был ратифицирован Россией, 28 апреля — Сенатом САСШ. В России не знали о подготовке этого события, тем более в Русской Америке. Министр финансов только 10 апреля (уже после ратификации) отправил записку члену Политического комитета Главного правления Российско-Американской компании генерал-адъютанту Е.Е. Врангелю:

«По соглашению с Министерством Иностранных Дел разрешаю... уведомить Главного Правителя Российско-Американских колоний о заключении с Соединёнными Штатами трактата об уступке им колоний». Врангель наложил резолюцию: «Депешу... надобно отправить тот час же».

Официально договор был опубликован в «Дипломатическом вестнике» лишь через год, да и то на французском языке.

В конце июля 1867 года из Петербурга в Вашингтон, а потом в Ново-Архангельск отправился вицеадмирал А.А. Пецуров, назначенный правительственным комиссаром по передаче Русской Америки. Он уже дважды бывал в этих местах, участвуя в кругосветных плаваниях на фрегатах «Паллада» и «Диана». Совместно с госсекретарём Сьюардом были согласованы условия исполнения договора, установлен крайний срок передачи территорий — три года. Но это соглашение не было выполнено: американцы начали занимать помещения компании как только русский флаг над Ново-Архангельском был спущен и заменён звёздно-полосатым. Произошло это 18 октября 1867 года.

Служащие компании вынуждены были разместиться на судах. Некоторые из них приняли американское подданство, другие на протяжении многих лет добивались возможности вернуться на родину. Но к их судьбе отнеслись с полным равнодушием: Министерство финансов не нашло средств на вывоз граждан из бывших колоний России. Их, по существу, бросили.