История Бирмы: краткий очерк

ГЛАВА VIII ВТОРАЯ МИРОВАЯ ВОЙНА И ДОСТИЖЕНИЕ НЕЗАВИСИМОСТИ (1939–1948)

Бирма вступила во вторую мировую войну в качестве составной части Британской империи. Так как Совет министров и парламент Бирмы не имели власти над внешней политикой, в вопросе об отношении к войне бирманские деятели могли лишь высказывать свое мнение, но никак не влиять на решение Великобритании. Совет министров и парламент на первых порах высказались в поддержку Англии, однако с каждым месяцем ряды сторонников безоговорочной поддержки таяли. В различных слоях бирманского общества распространялась мысль о том, что раз уж Бирма и так оккупирована Англией, то решать, на чьей стороне ей выступать в войне, она может, лишь получив самостоятельность или по крайней мере гарантии предоставления самостоятельности по окончании войны.

Одной из первых организаций, четко сформулировавших отношение к войне, были такины. Уже через несколько дней после начала войны рабочий комитет «Добама Асиайон» опубликовал заявление, в котором говорилось: «Мы осуждаем фашизм не только тогда, когда нам это удобно, а всегда, поскольку он находится в противоречии с принципами и идеалами, за которые мы стоим».

Выступая против фашизма как формы империализма, такины полагали нужным в новой обстановке энергичнее бороться за свободу Бирмы и выступили с призывом к прекращению раздоров между различными национальными партиями и объединению антиколониальных сил. В результате переговоров между этими организациями в октябре 1989 т. был организован Блок свободы Бирмы, выдвинувший три требования: признание 'права Бирмы на самостоятельность, созыв Учредительного собрания и передача особых полномочий губернатора Совету министров.

Помимо «Добама Асиайон» в блок вошли партия «Синьета», некоторые монашеские организации и остатки «Союза пяти цветков». Президентом блока стал Ба Мо, окончательно ушедший в оппозицию, генеральным секретарем — Аун Сан. Блок развернул агитацию за уход в отставку правительства У Пу, как реакционного и тесно связанного с колонизаторами. Полного единства в Блоке свободы, однако, быть не могло. Значительную роль в нем играли консервативные элементы. Молодые лидеры таки-нов в некоторых вопросах поддерживали Ба Мо, опытного политика, желавшего использовать популярность та-кинов для достижения своих целей.

Создание блока в целом стало существенным шагом на пути к образованию единого национального фронта. Правительство У Пу и колониальная администрация от-ветили на вызов новыми арестами левых такинов и радикальных монахов, что дало козыри в руки политических противников У Пу в парламенте, в первую очередь У Со. Безоговорочная поддержка правительства Великобритании и репрессии против такинов делали У Пу крайне непопулярным, и У Со, до того часто менявший позиции в борьбе за министерские кресла, понял, что представляется хорошая возможность сделать карьеру, выступая с антиколониальных позиций. Возглавляемая им партия «Мьочит» потребовала созыва Учредительного собрания и обрушила град упреков на колониальную администрацию. Таким образом, в парламенте образовалась весьма значительная фракция (Блок свободы и партия «Мьочит»), которая связывала участие Бирмы в войне на стороне Великобритании с предоставлением независимости.

12 февраля 1940 г. Ба Мо внес в парламент проект резолюции с требованием немедленной независимости. Резолюция была отвергнута. В конце того же месяца в парламенте была поставлена на голосование еще одна резолюция о войне, в поддержку которой выступили Блок свободы, группа У Со и часть независимых. Против голосовали лишь партии, состоявшие из соглашательских элементов и полностью зависевшие от благорасположения колониальной администрации. Резолюция призывала принять меры к предоставлению Бирме независимости, так как «в соответствии с открыто признанными целями нынешней войны для обеспечения сотрудничества бирманского народа необходимо, чтобы принципы демократии с соответствующими гарантиями сохранения прав и интересов меньшинства были немедленно применены к Бирме».

Зима 1940 г. ознаменовалась также активизацией крестьянского и рабочего движения, находящегося под влиянием «Добама Асиайон». Президентом Всебирманской крестьянской организации был Такин Мья, а президентом созданного в Бирме в январе 1940 г. Всебирманского конгресса профсоюзов стал Такин Ле Маун. Однако подъем движения трудящихся зимой 1940 г. не достиг масштабов предыдущих лет, так как забастовки и демонстрации были запрещены после введения в стране военного положе-ния.

Весной 1940 г. был опубликован манифест «Добама Асиайон», в котором выдвигались требования полной независимости Бирмы, демократической диктатуры пролетариата и крестьянства, восьмичасового рабочего дня, ликвидации крупного землевладения, аннулирования долгов рабочих и крестьян, национализации земель, ле-сов, транспорта, тяжелой промышленности, банков, введения бесплатного всеобщего обучения и т. д. Манифест свидетельствовал о влиянии марксистской идеологии на руководство «Добама». В отношении к конкретному моменту «Добама Асиайон» сформулировала следующий ультиматум: либо Великобритания гарантирует полную независимость Бирме сразу по окончании войны, либо Бирма встает на путь гражданского неповиновения и в войне не участвует.

С началом лета лидеры Блока свободы разъехались по Бирме, организуя митинги и демонстрации в защиту своих позиций. Однако их поездки и антивоенная агитация вызвали репрессии; колониальных щластей. В мае 1940 г. был введен «Закон об обороне Бирмы», распространявшийся на все время войны, по которому администрация имела право изолировать любых деятелей оппозиции, подрывающих военные усилия страны. По этому закону с ведома и согласия правительства У Пу, избавлявшегося от наиболее опасных политических противников, были арестованы как основные лидеры такинов, так и Ба Мо и его сподвижники. Аресты продолжались в течение многих месяцев, вплоть до вступления японцев в Бирму. «Добама Асиайон» не была готова к столь решительным действиям властей, не успела уйти в подполье и лишилась лидеров. За исключением немногих успевших покинуть страну либо скрывшихся, были арестованы руководители всех левых организаций Бирмы, лидеры рабочего и крестьянского движения. Блок свободы, лишенный руководства, распался; все большую роль в политике Бирмы стали играть У Со и его партия, избежавшая преследований администрации, ибо, несмотря на показную радикальность, реальной опасности для колониальной системы она не представляла.

Блок свободы, на короткое время возглавивший национально-освободительное движение, распался не только потому, что был обезглавлен летом 1940 г., но и потому, что его руководители, формально стремясь к единой цели — независимости Бирмы, на деле преследовали различные интересы. «Добама Асиайон», в то время находившаяся под влиянием марксистов, стремилась к созданию в Бирме демократической республики; политики из «пяти цветков» старались нажить политический капитал и независимо от исхода борьбы получить места в парламенте; Ба Мо надеялся достигнуть личной власти и лелеял мечту стать диктатором Бирмы.

В своих планах Ба Мо делал ставку на японское вторжение. Уже в конце 1939 г. его заместитель Теин Маун посетил Японию, где установил контакты с японским правительством. С тех пор в выступлениях лидеров «Синьеты» постоянно звучала тема необходимости борьбы за свободу в союзе с могучей державой, ибо Бирма слишком слаба, чтобы победить англичан в одиночку. Активноетъ японской разведки в Бирме также способствовала усилению прояпонских настроений. Но особенно усилилась популярность Японии как потенциального союзника после разгрома Блока свободы, когда даже наиболее оптимистически настроенные политики потеряли надежду на воз-можность борьбы с колониализмом лишь собственными силами. Только левые партии, в первую очередь коммунисты (а также Фабианская лига и некоторые другие организации), выступали против любого союза с милитаристской Японией, истинные намерения которой уже проявились в Китае. Однако они были обезглавлены и разгромлены: колониальная администрация была готова скорее вступить в союз с правыми проялонекими группировками, чем прибегнуть к поддержке левых групп, выступавших против Японии, но непримиримых и к британскому империализму.

Один из немногих оставшихся на свободе руководителей такинов, Аун Сан, после нескольких месяцев пребывания в подполье смог тайно отплыть на пароходе в Китай в надежде завязать связи с китайским сопротивлением. Этого ему сделать не удалось. В Гонконге, где Аун Сан бесплодно провел много дней, он попал в поле зрения японской разведки, осведомленной о роли молодого лидера в национально-освободительном движении. Японским разведчикам удалось убедить генерального секретаря «Добама» в неизбежности сотрудничества с Японией, готовившейся в это время к нелегкой войне с Великобританией в Юго-Восточной Азии и потому готовой на любые обещания националистам в британских колониях. Разочаровавшись в иных способах достижения независимости, Аун Сан пошел на заключение «джентльменского соглашения» с Японией, которое предусматривало в обмен на военную помощь со стороны такинов немедленное предоставление Бирме независимости, создание Армии независимости Бирмы, подготовку ее офицерского состава, снабжение оружием и, наконец, выделение 200 млн. рупий в фонд реконструкции Бирмы.

Как сам Аун Сан, так и другие лидеры национально-освободительного движения впоследствии неоднократно подчеркивали, что они рассматривали союз с Японией как тактический шаг, направленный на возможность создания национальной армии и органов самоуправления с последующим достижением, независимо от желания Японии, действительной самостоятельности. Война Японии с Англией представлялась бирманцам затяжной, способной ослабить обе воюющие стороны и создать условия для полного освооождения Бирмы. В феврале 1941 г. Аун Сан тайно вернулся на родину, сообщил находившимся в подполье лидерам такинов о своем соглашении с Японией, получил одобрение и затем направился в Японию вместе с 30 молодыми бирманцами — будущими офицерами Армии независимости Бирмы (АНБ). Против сотрудничества с японцами были лишь коммунисты, руководители которых находились в тюрьмах и не могли оказать решительного влияния на ход событий.

Отказ англичан назвать конкретный срок предоставления Бирме независимости или хотя бы статуса доминиона привел к их политической изоляции в Бирме. Правительство У Пу, олицетворявшее колониальную администрацию, полностью дискредитировало себя в глазах бирманского общественного мнения и пало в сентябре 1940 г. Премьер-министром стал У Со, опиравшийся на европейскую курию в парламенте, свою партию «Мьочит» и представителей незначительных парламентских группировок, стремившихся к хорошо оплачивавшимся казенным должностям.

Выдвижение на первый план У Со было с одобрением встречено частью бирманской общественности, помнившей о радикальных речах нового премьера, о его резкой критике Великобритании. Однако у английской администрации не было оснований тревожиться, так как У Со был готов на сотрудничество с британскими властями при условии, что его поддержат в борьбе с политическими противниками. Британские колонизаторы пошли навстречу требованиям У Со устранить его соперников, как политических, так и личных, в результате чего в тюрьме оказался даже бывший министр У Ба Пе. У Со со своей стороны полностью отказался от прояпонских выступле-ний и был согласен всемерно способствовать успеху военных приготовлений Великобритании. Однако он не мог, чтобы не очутиться в изоляции, подобно своему предшественнику, отказаться от требования статуса доминиона для Бирмы после окончания войны. Тем не менее уверенные в несокрушимости своих позиций в Юго-Восточной Азии британские политики упорно сопротивлялись обсуждению таких проблем.

Глубокая убежденность в немыслимости японского вторжения в Бирму разделялась в Лондоне и правительством, и военным командованием, и разведкой. Основная ставка делалась в случае войны на Сингапур, причем предполагалось, что японцы предпримут штурм Сингапура с моря, откуда он был хорошо укреплен. Возможность нападения на Сингапур с суши просто не учитывалась. Отсюда вытекала и другая стратегическая ошибка: Бирма считалась тылом Сингапура, промежуточной базой снабжения Малайи, и непосредственно в ней находилась лишь одна английская дивизия. И если Бирманская дорога в Китай, по которой проходило снабжение гоминьдановских армий, кое-как функционировала, то ни одной настоящей сухопутной дороги из Бирмы в Индию не существовало. В случае войны Бирма могла получать подкрепления и снабжение лишь по морю, где англичане (опять-таки ошибочно) полагались на силу своего флота. В то же время крупнейший порт Бирмы, Рангун, никак не был защищен от нападения с воздуха. Более того, вопрос о строительстве дороги Бирма — Индия не мог быть даже толком поставлен на обсуждение, так как Бирма подчинялась в военном отношении сингапурскому командованию, и военная администрация Британской Индии не хотела тратить средства на работу в чужом военном округе.

Наиболее дальновидные английские политики в Бирме, к числу которых относился прибывший в Бирму в июле 1941 г. новый губернатор Дорман-Смит, были обеспокоены подобным положением, однако любые просьбы об усилении обороны Бирмы от возможной агрессии Японии Лондон игнорировал. Подобная слепота в отношении действительных устремлений Японии была тем более удивительной, что уже в июне 1940 г. между Японией и Таиландом был заключен договор о дружбе, в результате которого Таиланд стал военной базой Японии для подготовки дальнейшей агрессии в Юго-Восточной Азии, а в сентябре того же года правительство Виши разрешило японцам оккупировать северную часть Индокитая. В течение последующих месяцев Япония, заключившая военный союз с Германией и Италией, постепенно оккупировала все французские владения в Индокитае. Японские войска находились буквально на пороге британских владений в Юго-Восточной Азии, и все-таки правительство Велико-британии пребывало в уверенности, что Япония не посмеет напасть на Малайю.

В этой обстановке У Со, куда более трезво оценивавший действительную ситуацию, настойчиво требовал от Великобритании гарантий независимости Бирмы. Вероятно, ни для У Со, ни для других бирманских политиков не было секретом соглашение такинов с японцами. Противоядием против возможного антианглийского восстания Б Бирме могли быть гарантии предоставления независимости и включение бирманцев в колониальную армию, т. е. превращение Бирмы из колонии в союзника. Очевидная и все растущая угроза японского нападения требовала решительных действий, и У Со пошел на последний шаг, направленный на укрепление его пошатнувшегося авторитета: с благословения Дорман-Смита, разделявшего тревогу правых бирманских политиков, У Со отправился в Англию, чтобы попытаться получить гарантии непосред-ственно от правительства Великобритании.

Подписание Великобританией и США в августе 1941 г. Атлантической хартии, в которой говорилось о праве народов выбирать форму правления по своему желанию, вселило в У Со некоторые надежды. Однако уже по пути в Англию ему стало известно о выступлении Черчилля 8 сентября, в котором тот заявил, что положения Атлантической хартии не распространяются на страны Британской империи. Месячные переговоры в Лондоне не принесли никаких результатов. Максимумом уступок, на которые пошли англичане, было обещание вернуться к вопросу после окончания войны.

У Со возвращался в Бирму через США. Там он попытался воздействовать на Рузвельта, однако никакой поддержки со стороны президента США не получил. Возможно, и Рузвельт и Черчилль внимательнее отнеслись бы к просьбам У Со, будь у них возможность трезво оценить обстановку в Юго-Восточной Азии. Однако в те дни главным средоточием военных действий была Европа, положение Англии оставалось тяжелым, в СССР гитлеровские армии рвались вперед, и никто из западных политиков не мог предугадать, что всего через несколько месяцев Бирма станет ключевым пунктом в громадном новом театре военных действий. Союзникам казалось, что Япония завязла в Китае и что частных санкций против нее — например, введения эмбарго на сталь, — достаточно, чтобы сдержать развитие ее агрессивных устремлений.

После встречи с Рузвельтом У Со пришел к выводу, что его ставка на западные державы была напрасной и надо обратиться с предложением услуг к Японии. Возможно, действия У Со не были бы столь скоропалительными, не задержись он в США до декабря 1941 г. На Гавайских островах У Со застала новость о начале войны между США и Японией. Самолет был возвращен обратно в США, и за те несколько дней, пока У Со добирался до Европы, он решил поспешить с выражением своей преданности Японии. С этой целью премьер-министр Бирмы встретился с японским послом в Лиссабоне и заверил его в желании сотрудничать. Но дипломатический шифр японского посольства был известен английской разведке, сообщение посла было перехвачено, и при очередной посадке самолета в Хайфе У Со был арестован и отправлен в Кению. Там он и провел в заключении несколько лет, чтобы снова всплыть на поверхность лишь после войны, когда ему было суждено сыграть зловещую роль в истории Бирмы.

7 декабря 1941 г., в день нападения на американский флот в Пирл-Харборе, японцы начали высадку армии в Сингоре, на границе Малайи и Таиланда. Уверенные в победе Германии над Советским Союзом, руководители Японии спешили захватить максимум территорий на востоке, чтобы не оказаться обделенными при разделе мира и блокировать США прежде, чем те восстановят флот на Тихом океане. Правительство Таиланда капитулировало и согласилось вступить в войну на стороне Японии. Основа морской мощи Великобритании в этом районе — линейные корабли «Принц Уэльский» и «Рипалз» — были 10 декабря потоплены неподалеку от Сингапура. Одновременно началось японское наступление на Сингапур по суше, откуда он был беззащитен, и вторжение в Бирму.

Первый пункт на территории Бирмы — городок Виктория-Пойнт на южной оконечности Тенассерима — был внезапно захвачен японцами 15 декабря, через неделю после начала войны. В Виктория-Пойнт находился аэродром — важное звено в цепи аэродромов, связывавших Сингапур с Индией. Таким образом, Сингапур был фактически отрезан от воздушного снабжения с запада. Продолжая наступление на север вдоль побережья Тенассерима, японские войска захватывали другие аэродромы, создавая тем самым посадочные площадки для своей авиации, численное превосходство которой над английской было подавляющим.

Неортодоксальность действий японской армии сказалась не только в наступлении на Сингапур с суши, но и во вторжении в Бирму с юга. Незадолго до того прибывший с инспекционной поездкой главнокомандующий британскими силами в этом районе уверил колониальные власти, что если вторжение когда-нибудь состоится, то оно начнется со стороны шаноких княжеств — с северо-востока. Именно там были сконцентрированы немногочисленные части, защищавшие страну с востока, тогда как Тенассерим был фактически беззащитен.

Вместе с японскими войсками в Бирму вошли подразделения АНБ во главе с «тридцатью товарищами». На первых порах немногочисленные и плохо вооруженные бирманские войска выполняли роль проводников при японских частях, однако с каждым днем в армию такинов вливались добровольцы, так что через несколько недель АНБ выросла до нескольких тысяч человек и смогла принять участие в военных действиях. Известие об участии такинов в военных действиях на стороне Японии привело к новой полицейской акции британской администрации: все, кто принадлежал к такинам или подозревался в этом, были немедленно арестованы. В тюрьмы попали и сознательные противники японцев — коммунисты и левые такины, выражавшие желание бороться с японским вторжением на стороне союзников. Однако недоверие британской администрации к левым националистам привело к ее отказу сотрудничать с коммунистами.

В течение нескольких дней 15-я японская армия под командованием генерала Иида, составленная из ветеранов, имевших опыт войны в джунглях, с приданной ей авиацией и танковыми частями перерезалав нескольких местах узкий Тенассерим, захватила Тавой и Мергуи и оказалась у реки Салуин, отделявшей собственно Бирму от Тенассерима. Под угрозой оказались Легу и сам Рангун.

Сил, имевшихся у англичан в Бирме, было явно недостаточно для сопротивления, а начавшаяся перетасовка генералов, путаница в приказах и отсутствие разведки вели к тому, что даже имевшиеся войска использовались далеко не лучшим образом. Подкрепления, на которые возлагались надежды, не поступали, так как оперативно Бирманский фронт продолжал оставаться в подчинении Сингапура, падение которого представлялось английскому командованию катастрофой. Все имевшиеся у англичан резервы были брошены на восток и попали в ловушку, в которую превратился Сингапур, блокированный с суши и моря и павший 15 февраля 1942 г.

Слабость авиации, прикрывавшей Бирму, дала возможность японским бомбардировщикам начать налеты на Рангун и другие крупные города Бирмы. Налеты эти привели к значительным жертвам среди мирного населения и вызвали панику, в первую очередь среди сотен тысяч индийцев, покидавших Бирму. Во время этой эвакуации в полной мере обнаружилось, сколь опасным недостатком стратегического положения Бирмы, ставшей ареной боев, было отсутствие мало-мальски приличной дороги между Бирмой и Индией. Сотни тысяч беженцев бросились на запад через горные перевалы и джунгли. В общей сложности в ходе военной кампании Бирму покинуло более полумиллиона человек, большей частью индийцев, и десятки тысяч из них погибли на горных тропах. Трагическое бегство части населения привело к разладу хозяйственной жизни Рангуна и других городов, ибо индийцы составляли основную массу портовых и промышленных рабочих. Кроме того, на раскаленных пыльных дорогах беженцев косила холера, а в покинутых городах вспыхнул бандитизм, причем основную часть бандитов составляли дезертиры из британской колониальной армии и уголовники, выпущенные из тюрем.

Союзникам удалось заручиться обещанием Чан Кай-ши, заинтересованного в сохранении Бирманской дороги, двинуть в Бирму 5-ю и 6-ю гоминьдановские армии, общее командование над которыми было поручено американскому генералу Стилуэллу. Однако между обещанием и его претворением в жизнь прошел значительный в мас-штабах бирманской кампании промежуток времени. Взаимное недоверие между главнокомандующим-американцем и китайскими генералами, презрение, выказываемое Чан Кай-ши к союзникам, опасения, что гоминьдановскими частями будут затыкать прорывы, спасая таким образом жизни англичан, — все это привело к тому, что ки-тайские армии, плохо вооруженные и недоукомплектованные, вступили в Бирму, когда их участие в войне могло лишь продлить агонию английских войск. Более того, появление китайских частей в Бирме даже ухудшило отношение бирманцев к союзникам, ибо плохо снабжавшиеся китайские солдаты мародерствовали и грабили население.

23 февраля у моста через реку Ситаун — последний естественный рубеж, прикрывавший прямую дорогу на Рангун, — произошло решающее сражение, проигранное из-за ошибок, медлительности и растерянности командования. Отступая к мосту, английские части не смогли оторваться от преследовавших их японцев; опасаясь, что японцы захватят мост, командование приказало взорвать его, бросив на восточном берегу основную массу войск. В результате разгрома большая часть английских войск, включая подошедшие наконец незначительные подкрепления из Индии, была уничтожена; покинутый населением, горящий и разграбленный Рангун оказался без защиты и был оставлен 7 марта, причем отступавшие английские войска были бы уничтожены, если бы японцы не ошиблись, приняв попавшую в ловушку английскую армию за отвлекающий отряд: они спешили обойти Рангун и захватить его прежде, чем англичанам удастся взорвать нефтеперерабатывающий завод в Сириаме и портовые сооружения.

Отступая к северу, англичане взрывали и сжигали все промышленные предприятия, мосты, склады и другие объекты, имеющие стратегическое и военное значение. К этому надо добавить жестокие бомбардировки, которым японская авиация подвергла оставленные без воздушного прикрытия бирманские города, а также грабежи и поборы, проводившиеся как враждующими армиями, так и мародерами. В результате всего этого важнейшие экономические объекты Бирмы были разрушены.

Дальнейшие военные действия, продолжавшиеся еще два месяца, были серией поражений английской армии и порой удачных, порой неудачных попыток английского командования избежать окружения и полного разгрома. Наконец 14 мая последние британские части перешли реку Чиндуин у города Калева и с началом муссонного периода ушли в Индию, бросив на произвол судьбы остатки отступивших к северу китайских армий и десятки тысяч беженцев, пробиравшихся перевалами на запад.

На этом закончилось и японское наступление. Коммуникации японской армии были неимоверно растянуты, а горные тропы не позволяли подвезти технику и боепри-пасы к индийской границе: отсутствие дорог между Индией и Бирмой, сыгравшее трагическую роль в судьбе военной кампании, спасло Индию от вторжения. Кроме того, японское командование не предполагало, что Бирму удастся покорить столь быстро и легко, и дальнейшее наступление требовало выработки новых стратегических планов и тщательной подготовки.

Передышка позволила английскому командованию в Индии в течение дождливого периода 1942 г. обеспечить более основательную оборону индо-бирманской границы и оправиться от шока, вызванного разгромом. В последующие годы война приняла позиционный характер, и достижения 1942 г. оказались пределом японского наступления на западе.

С первых же дней японского вторжения бирманские патриоты, объединенные в АНБ, оказались в сложном положении. Японские власти не намеревались выполнять свои обещания. Более того, по мере военных успехов на фронте они перестали даже притворяться, что желают следовать соглашениям с Аун Саном. Быстрота японского наступления, огромный ущерб, нанесенный экономике страны, массовая эвакуация индийцев и европейцев, вспышка грабежей, болезни — все эти неучтенные факторы нарушили планы такинов и сыграли на руку японцам. Смена одних хозяев другими влекла за собой страдания и смерть, а поведение японских войск на захваченных территориях никак не отвечало образу «освободителей».

Когда японская армия перешла границу Бирмы и такины поставили вопрос о провозглашении независимости, последовало обещание сделать это после занятия Моулмейна. Моулмейн, крупный город Южной Бирмы, пал через несколько дней, но там бирманцы получили лишь заверения в том, что разговор о независимости будет начат в Рангуне. После взятия Рангуна стало ясно, что судьба англичан в Бирме, если не произойдет чуда, предрешена. Разгромить их оказалось возможным и без помощи бирманцев. Следствием этого явилась резкая перемена отношения японцев к АНБ, прекращение финансирования армии, снабжения ее оружием и т. д. Нехватка оружия, получение которого было одним из основных стимулов сотрудничества такинов с японцами, привела к тому, что пришлось ограничивать прием в армию добровольцев и стремиться к захвату оружия у англичан, т. е. к активному участию в боях. Из-за противодействия этому со стороны японской армии начались стычки между японцами и бирманцами, особенно острые после падения Рангуна, когда руководству АНБ стало ясно, что японское командование не собирается выполнять обещания. Однако у АНБ еще не было достаточно сил, чтобы пойти на разрыв с японцами. Сложной была и обстановка внутри самой АНБ. Неразбериха, царившая в те дни в Бирме, по которой прокатилась война, не пощадив ни одного крупного города, не позволила выяснить сразу, кто из добровольцев, влившихся в АНБ, сделал это из политических соображений, а кто просто из желания получить оружие, чтобы поживиться или свести счеты с недругами. Подобные действия отдельных элементов в бирманской армии были на руку японскому командованию, дав ему возможность использовать беспорядки в пропагандистских целях и выступить в роли миротворца. Это особенно проявилось во время бирмано-каренских столкновений в дельте Иравади, где часть каренов, бывших до того в составе английской армии, осталась в своих деревнях после отступления англичан. Карены были вооружены и не скрывали своих симпатий к Англии. Некоторые бирманцы считали их предателями. Последовали столкновения, во время которых погибло много мирных жителей. Наспех созданные части АНБ, действовавшие в этом районе, пошли на поводу у шовинистических и уголовных элементов и приняли участие в столкновениях. Последствия этих трагических событий оставили глубокий след в карено-бирманских отношениях на долгие годы. Занимая населенные пункты, части АНБ старались явочным порядком организовывать «административные комитеты свободной Бирмы». Формально это не противоречило «джентльменскому соглашению», однако первый и основной пункт соглашения о немедленной независимости не был выполнен, и потому комитеты японцами не признавались. Для того чтобы избежать создания административных комитетов и изолировать АНБ, ее отрядам было приказано двумя колоннами следовать через дельту и далее вверх по Иравади, в то время как японские дивизии пошли на Таунгу, Мандалай и далее на Бамо. В результате этого маневра Верхняя Бирма была оккупирована японцами без участия АНБ и там не было создано никаких органов гражданской власти. Однако до окончания военных действий японские власти не предпринимали репрессивных мер против АНБ и даже смотрели сквозь пальцы на деятельность комитетов, чтобы не обострять отношения с населением.

Через две недели после завершения военной кампании в Бирме японцы перешли к решительным действиям против комитетов свободной Бирмы. В начале июня была ооздана японская военная администрация и бирманские органы власти были распущены. После этого бирманским лидерам было объявлено, что разговора о неза-висимости не может быть до тех пор, пока идет война, а тем временем ресурсы Бирмы должны быть мобилизованы на ее ведение. Однако полностью отказываться от ис-пользования бирманских националистов японские власти не намеревались. Бирма была близким тылам, и прочность японских позиций во многом зависела от сохранения спокойствия в завоеванной стране. Необходимо было показать, что степень самоуправления Бирмы при новых хозяевах выше, чем при англичанах. 1 августа 1942 г. была создана бирманская администрация с совещательными функциями, во главе которой был поставлен Ба Мо, найденный японцами в шанской деревне, где он скрывался после побега из английской тюрьмы. АНБ была распущена, а вместо нее сформировали Армию обороны Бирмы в составе всего 3 тыс. человек под контролем японских советников. В новую армию были включены те элементы из бирманских вооруженных сил, которые в ходе кампании зарекомендовали себя как лояльные. Командующим Армией обороны был назначен генерал Аун Сан. Ставший во главе гражданской администрации Ба Мо отдал большинство руководящих постов своим соратникам по партии «Синьета», однако он не мог игнорировать и такинов, продолжавших пользоваться популярностью среди населения. К тому же японское командование, старавшееся играть на противоречиях между бирманца-ми, зачастую предпочитало доверять бирманским офицерам, прошедшим японскую военную школу, нежели политикам, сотрудничавшим в свое время с англичанами. В результате два левых такина — Мья и Тан Тун — вошли в правительство, получив соответственно портфели министров внутренних дел и сельского хозяйства. «Внут-ренний круг» (нелегальное руководство «Добама») принял это предложение Ба Мо, чтобы возможно полнее использовать легальные способы подготовки к сопротивлению японцам, необходимость разрыва с которыми стала очевидной для такинов еще в ходе военной кампании.

С лета 1942 г. национально-освободительное движение в Бирме вступило в новую, сложную фазу. Часть правых политиков, включая бывшее правительство Британской Бирмы, эмигрировала из страны и осела в Индии, где в Симле продолжали номинально функционировать бывшие бирманские правительственные органы. Целью этих политиков было после возвращения в Бирму англичан сотрудничать с ними в надежде получить для Бирмы статус доминиона в составе Британской империи. Другая часть правых политиков избрала путь сотрудничества с японцами примерно на тех же условиях, на которых правительство в Симле сотрудничало с англичанами: лояльность в расчете на последующие уступки со стороны новой власти. Во главе этой группы стоял Ба Мо. Третьей активной силой были бывшие такины и примкнувшие к ним радикальные политики. Эта группа, возглавляемая Аун Саном, коммунистом Такин Тан Туном и некоторыми другими политическими деятелями, находилась на антияпонских позициях, но считала нужным продолжать внешне сотрудничество с японской военной администра-цией, одновременно подготавливая силы для освобождения Бирмы. В отличие от двух первых группировок левые патриоты рассчитывали на бирманскую армию, молодые офицеры которой были охвачены антияпонскими настроениями и готовы к решительным действиям под командованием популярных командиров — Аун Сана, Не Вина и Бо Ле Я. Четвертой, немногочисленной, но влиятельной группой национального движения были те бирманские коммунисты и левые такины, которые с самого начала не желали идти на сотрудничество с Японией. Некоторым из них, находившимся в разгар военных действий в Мандалайской тюрьме, удалось в последний момент убедить англичан освободить их из тюрьмы и дать возможность бежать в Китай. В числе этих политиков оказался и Такин Ну. Однако освобождение запоздало, и дорога в Китай была уже перерезана. Часть из них впоследствии осталась в Бирме и организовала первые антияпонские партизанские отряды (Такин Со), часть — во главе с Такин Теин Ле — смогла уйти в Индию и там установить связи с англичанами, согласившимися на союз с ними против японцев. Наконец, некоторые (например, Такин Ну) легализовались и стали в составе тех или иных групп принимать участие в движении сопротивления.

Разрушение промышленных объектов, портов, мостов, железных дорог проводилось англичанами при отступлении планомерно и основательно. Тактика выжженной земли была, пожалуй, единственным военным успехом британской армии в этой кампании. Бомбардировки японской авиации, бои, прокатившиеся по стране, грабежи и бегство населения — все это в течение трех месяцев привело страну к разрухе. То, что оставалось, попало в руки к японским военным властям, которые старались выка-чать все возможное, не давая ничего взамен. Сельское хозяйство пострадало от военных действий не так, как промышленность и транспорт, и тем не менее к концу войны площади лод рисом были вдвое меньше, чем в 1940 г., а поголовье домашнего скота резко уменьшилось. С прекращением внешней и свертыванием внутренней торговли Бирма лишилась притока валюты и товаров широкого потребления. Ввиду того что рис нельзя было продать, крестьяне сокращали площади лод ним, тем более что излишки риса отбирались оккупационными властями. С 1943 г. риса перестало хватать даже для потребления внутри страны. Из всех отраслей хозяйства несколько возросли лишь кустарные промыслы, путем развития которых население пыталось покрыть потребность в тканях, обуви, соли и т. д.

Бирма превратилась в базу снабжения для дислоцированной в ней японской армии. Те излишки продовольствия, что удавалось выбить из населения, уходили в ос-новном в Японию. Английская собственность была экспроприирована, чудом сохранившиеся станки и машины вывозились из Бирмы. Были введены оккупационные деньги, ровным счетом ничем не обеспеченные; ими шла расплата за труд и услуги. Однако если японцам удалось наладить снабжение армии продовольствием, и тканями (с каждым годом делать это было все труднее), то ни пустить вновь некоторые заводы, ни восстановить рудники и нефтепромыслы им не удалось, так как бомбардировки союзной авиации сводили все труды на нет.

Как и другие завоеванные японцами страны, Бирма была превращена в громадный трудовой лагерь. Число бирманцев, мобилизованных в трудовые отряды, исчислялось сотнями тысяч. Многие тысячи бирманцев погибли на строительстве стратегической железной дороги Таиланд — Бирма и на сооружении оборонительных объектов. Работа в трудовых армиях также оплачивалась оккупационными рупиями.

На положении различных классов, слоев и национальных групп бирманского общества японская оккупация отразилась неодинаково.

Английская буржуазия и английское чиновничество полностью исчезли. За ними последовали индийские дельцы, ростовщики-четтьяры и полмиллиона индийских слу-жащих, рабочих и батраков. В результате этого укрепились позиции заполнившей вакуум бирманской буржуазии, и первые месяцы японской власти были характерны появлением иллюзий в среде этой буржуазии, представители которой пришли к власти (хотя и номинальной) в лице администрации Ба Мо. Однако их надежды оказались беспочвенными. Во-первых, экономика страны оказалась полностью в руках японских военных и прибывших в страну японских коммерсантов, в первую очередь представителей крупнейших японских концернов и банков. Во-вторых, для развития национальной экономики требовались капиталовложения. Если раньше бюджетные ассигнования перепадали в первую очередь европейским и индийским компаниям, то теперь ассигнований просто не существовало, и потому деятельность бирманской бур-жуазии ограничивалась, как и прежде, традиционными рисорушками и мелкими, полукустарными предприятиями. Не помогло и объединение бирманских промышленников и торговцев в Бирманскую торговую палату, которая вынуждена была ограничиться в основном принятием резолюций и петиций. Попытка Ба Мо создать Государственный банк Бирмы с правом эмиссии денег удалась только частично: банк был создан, но руководство государственными финансами японцы оставили за собой, разрешив банку заниматься лишь коммерческой деятельностью, которая не могла развернуться из-за инфляции и необеспеченности валюты.

В несколько лучшем положении оказались бирманские чиновники, так как многие посты в новой администрации достались бирманцам. Они далеко не всегда пользовались реальной властью, так как над ними стояли японские консультанты и советники, но тем не менее порой могли помочь бирманскому торговцу или помещику.

Бирманские помещики, уступавшие прежде индийским в финансовых возможностях и масштабах землевладения, в начале японской оккупации также были подвержены иллюзиям: крупнейшие четтьяры бежали, правительство состояло из близких помещикам людей. Но и здесь выгоды оказались фиктивными. Доходы все время падали из-за резкого сокращения площадей под рисом, падения цен на землю и отказа крестьян платить долги в натуре. Если в первые дни японской оккупации значительная часть бирманских помещиков относилась к приходу японцев не враждебно (за исключением тесно связанной с англичанами прослойки), то с течением времени все большее число помещиков с нетерпением ожидало возвращения англичан и принимало участие в антияпонском движении сопротивления.

В очень тяжелом положении в годы оккупации оказался бирманский пролетариат. Нефтепромыслы были разрушены, рудники закрыты, промышленные предприятия ликвидированы, почти не функционировал порт, был разрушен транспорт. Деревня, вернувшаяся к натуральному хозяйству, также не нуждалась в наемной рабочей силе, а мобилизация в трудовые отряды оказалась формой рабского труда.

Своеобразное положение сложилось в деревне. Бедствия войны коснулись ее в общем меньше, чем городов, и примитивное крестьянское хозяйство могло восстановить силы уже через год. Однако японские поборы уничтожили значительную часть семенного зерна, а закрытие внешнего и сужение внутреннего рынка лишили крестьян стимула к расширению производства. И все-таки крестьянство, использовав острую нужду японцев в продовольствии, извлекло определенные и далеко идущие выгоды из японской оккупации. Расчеты с крестьянами за отбираемый или покупаемый у них рис японские власти вели в оккупационных рупиях, ненамного превышавших по стоимости бумагу, на которой они — были напечатаны. Крестьяне воспользовались тем, что в их руках скопилась масса этих денег, для того чтобы уплатить долги помещикам и ростовщикам. Особенно активно этот процесс шел в Верхней Бирме, где большинство ростовщиков и помещиков были бирманцами и оставались на своих местах. Попытки помещиков воспрепятствовать этому были встречены японцами равнодушно, так как действия крестьян поддерживали курс японских денег и придавали им видимость авторитета: откажись японские власти признавать эти расчеты законными, крестьяне могли отказаться принимать деньги в уплату за столь нужный оккупационной армии рис.

В Нижней Бирме после бегства индийских помещиков освободилось большое количество земель, и крестьяне заняли их. Таким образом, крестьянство в ходе войны не только расплатилось с долгами, но и сильно сократило четтьярское землевладение. Попытки английских властей после окончания войны восстановить статус-кво привели к аграрным волнениям такого масштаба, что они стали одной из причин быстрого падения британского господства в Бирме.

В ходе войны произошла «бирманизация» Бирмы. Несмотря на экономическую разруху, Бирма за 1942–1945 гг. изменилась настолько, что ни индийским ростовщикам, ни индийским землевладельцам, торговцам и промышленникам не удалось восстановить свои позиции. Изменения в социально-политической жизни и экономической структуре страны были столь решительны и необратимы, что с окончанием войны достижение подлинной независимости стало лишь вопросом времени.

В течение сухого сезона 1942–1943 гг. японская армия не смогла развить своего первоначального успеха. Причиной тому были не столько трудности преодоления горных перевалов (в начале 1942 г. японские войска прошли через не менее трудные участки джунглей), сколько общая военная обстановка в Азии и Европе.

На Тихом океане возросшая активность США сковывала основные японские силы. Индийский фронт для Японии потерял первостепенное значение: приходилось больше заботиться о сохранении достигнутых позиций, нежели о дальнейшем наступлении. Что касается Великобритании, то ее судьба решилась в Европе. Победа советских войск под Сталинградом, ставшая поворотным пунктом в войне, сняла угрозу немецкого вторжения в Великобританию и позволила последней перейти к наступательным действиям в Африке и на Ближнем Востоке. На Индийском фронте инициатива также все более переходила на сторону Англии. Судьбы войны решались теперь экономическими и людскими ресурсами воюющих стран. В этом отношении Япония далеко уступала своим противникам, и, хотя до ее разгрома было еще далеко, победа союзников уже не вызывала сомнений.

Изменение военной ситуации повлияло на политику Японии в оккупированных азиатских странах, в том числе в Бирме. Японское командование пошло на шаг, который представлялся слишком щедрым год назад, когда ослепленные легкими успехами японские генералы полагали, что до окончательной победы осталось совсем немного.

В январе 1943 г. премьер-министр Японии заявил в парламенте, что менее чем через год Бирма и Филиппины получат независимость. В марте состоялся визит бирманских лидеров в Японию. Здесь обнаружилось, что отношение к ним японцев, столь пренебрежительное за полгода до того, изменилось коренным образом. Ба Мо, Аун Сан и другие лидеры были награждены японскими орденами и приняты высшими чинами Японии. После нескольких месяцев политических интриг 1 августа 1943 г. было создано первое правительство «независимой» Бирмы. Помимо соратников Ба Мо из партии «Синьета» и правых политиков в правительство вошли и бывшие такины. Аун Сан занял пост министра обороны, Такин Мья стал заместителем премьер-министра, Такин Тан Тун — министром сельского хозяйства, Такин Ну получил практически ничего не значащий портфель министра иностранных дел. Не получив в правительстве большинства, такины тем не менее заняли ряд ключевых постов.

Весьма важным следствием превращения Бирмы в формально независимое государство было преобразование армии с увеличением ее численности и улучшением вооружения. Несмотря на то что независимость Бирмы была оговорена рядом условий, полностью привязывавших ее к державам оси, психологическое значение этого факта было также значительным. Причем с результатами этого пришлось столкнуться не самим японцам, а вернувшимся после войны англичанам. Какой бы куцей ни была независимость 1943 г., получена она была помимо желания Великобритании, и о возвращении к старым методам и разговорам о предоставлении ее вновь в отдаленном будущем уже не могло быть и речи.

В новом правительстве Ба Мо старался обеспечить себе единоличную власть. В эти годы проявилось его тщеславие и как следствие этого — политическая слепота. Приняв титул «верховного правителя» («адипади»), Ба Мо, потеряв всякую связь с реальностью, пытался возродить обычаи старой, доколониальной Бирмы. Вся страна представлялась Ба Мо громадным военным лагерем, расположенным пирамидой, на вершине которой находится «верховный вождь». Все население страны было поделено на «армии». Ближе к вершине находилась «армия руководства», далее шла «армия крови» — бирманские вооруженные силы, «гражданская армия» — чиновники, «трудовая армия». Организованы в отряды были и женщины, и монахи, и учащиеся.

Понимая, что своим назначением он обязан оккупантам, Ба Мо не шел с ними на открытые конфликты: когда требовалось подписать указ о создании новых рабочих лагерей или о вывозе из страны имущества, «верховный правитель» был готов выполнить любое или почти любое требование японцев. Со своей стороны японцы считали Ба Мо «сильной личностью», а созданную им государственную структуру Бирмы — весьма удобной для управления страной. Сложившаяся при Ба Мо обстановка до определенной степени устраивала и антияпонские силы, внешне сотрудничавшие с «верховным правителем». Используя слабости Ба Мо, они проводили свою политику, играли на национализме Ба Мо, укрепляли свои позиции в правительстве и армии.

Ба Мо сотрудничал с японцами и в то же время не выступал открыто против Аун Сана и его сторонников. Зная, что его министры руководят движением сопротивления, Ба Мо, однако, никаких мер против них не предпринимал и продолжал тешить себя надеждой, что является не марионеткой японской оккупационной армии, а действительным вождем страны, которому удастся удержаться даже в случае победы союзников.

Первые ячейки сопротивления были созданы в Бирме коммунистами. Несмотря на свою немногочисленность и на преследования японской тайной полиции, коммунисты уже к началу 1943 г. не только восстановили довоенные позиции, но и сильно укрепили свой авторитет. Их деятельности способствовал жестокий оккупационный режим, установленный японцами в стране, а также важный внешнеполитический фактор — успехи Советского Союза. В результате компартия, не игравшая большой роли в политической жизни Бирмы до войны, в ходе нее стала одной из ведущих сил антияпонского сопротивления.

В начале 1943 г. в подполье состоялся первый съезд бирманских коммунистов, на котором был избран Центральный комитет партии во главе с Такин Со и намечены пути борьбы. На этом этапе движение сопротивления еще не имело постоянных связей с союзниками, тем более что официальной политикой англичан по-прежнему оставалась опора на христианизированные национальные меньшинства, деятельность коммунистов игнорировалась, а руководство левых такинов рассматривалось как «предательское». Однако английское военное командование оказалось более гибким, нежели политики. Созданная в Индии секретная «часть 136», в задачу которой входила связь с движением сопротивления, подчинялась непосредственно Ставке и, руководствуясь в первую очередь военными выгодами, установила связь как с коммунистическими группами, так и впоследствии с соратниками Аун Сана. Несмотря на сопротивление политиков, «часть 136» снабжала бирманских патриотов оружием и координировала с ними действия диверсионных групп.

Участие в движении руководства левых такинов вначале выражалось главным образом в организационной деятельности, налаживании связи с потенциальными противниками Японии, коммунистическими группами и т. д. Важной задачей было примирение с каренами, для чего Аун Сан и Такин Тан Тун побывали в кареноких районах и заключили соглашение о включении каренских частей в бирманскую армию. Во время этой поездки удалось нащупать некоторые связи с союзниками, чья агентура активно действовала среди каренов; налаживались отношения и с другими малыми народами Бирмы. Использовав антифашистские настроения в Лиге молодежи Бирмы, созданной японцами, левые такины смогли взять под контроль молодежное движение. Присоединение тридцатитысячной молодежной лиги к антифашистскому фронту было значительным успехом.

Основной организованной силой, на которую опирались антифашисты, была Национальная армия Бирмы. Несмотря на обилие консультантов и японских советников, армия, проникнутая антияпонскими настроениями и преданная своим командирам, была надежной опорой патриотов. По мысли левых такинов, именно армия должна была стать ударной силой восстания, которое планировалось на конец 1943 г. Однако в то время японцы были еще сильны, наступление англичан в Аракане захлебнулось и восстание было отложено до лета 1944 г. Но и в 1944 г. на фронте было сравнительно спокойно. Планы выступить после поражения японских войск в районе Импхала в июне 1944 т. также оказались неосуществленными. Несмотря на то что Бирма была блокирована флотом союзников и японская армия оборонялась, военные позиции Японии в Бирме были еще очень сильны, а антифашистские силы не были едины и организованны. Поэтому вплоть до весны 1944 г. сопротивление шло по двум направлениям: партизанские отряды, скрывавшиеся в джунглях, совершали нападения на японские склады, посты и гарнизоны, а находившиеся в городах на легальном положении руководители левых такинов, продолжая сотрудничать с оккупантами, одновременно готовили вооруженное восстание. В течение 1944 г. были установлены более тесные связи между партизанскими группами и находившимися на легальном положении антифашистами. В результате переговоров была создана Антифашистская лига народной свободы (АЛНС), официальное основание которой относится к августу 1944 г., когда после конференции представителей различных групп антифашистов был принят манифест о борьбе против оккупантов.

Объединение партизанских отрядов и бирманской армии создало наконец базу для развертывания всебирманской борьбы и предпосылки для успешного восстания. Председателем АЛНС был избран ставший наиболее значительной фигурой в движении сопротивления 29-летний министр обороны генерал Аун Сан, генеральным секретарем— один из лидеров КИБ Такин Тан Тун, министр сельского хозяйства в правительстве Ба Мо. В руководящие органы Лиги — Высший совет и Военный совет — вошли основные руководители сопротивления; таким образом, было создано новое правительство Бирмы, более сильное, чем правительство Ба Мо, некоторые министры которого были одновременно руководителями Лиги. Ба Мо был информирован о создании организованного движения сопротивления. Он отказался присоединиться к антифашистам, но не выдал их. Присоединиться к Лиге значило для Ба Мо уступить руководящую роль и подчиниться демократическим началам, на которых была организована АЛНС. В то же время Ба Мо, вероятно, понимал, что дни японской оккупации сочтены и что пора подумать о своем будущем в случае поражения Японии.

В конце 1944 г. план всеобщего восстания был выработан. Оставалось дождаться выгодного момента. Представители «части 136» координировали действия бирманского сопротивления с военными планами английской армии, и потому решено было приурочить восстание к началу большого английского наступления. А до него оставались считанные месяцы. Война подходила к концу: советские войска уже вступили на территорию Германии, союзники освободили Францию, Италия и мелкие европейские сателлиты Германии были выведены из строя, а на Тихоокеанском фронте Япония терпела поражение за поражением.

В этот период официальная политика английского правительства по отношению к Бирме оставалась по-прежнему недальновидной. В момент, когда так важно было заручиться поддержкой бирманцев, Черчилль обвинил губернатора Дорман-Смита, обратившегося с просьбой пообещать Бирме статус доминиона, в том, что он «хочет разбазарить империю». Обсуждение вопроса о будущем Бирмы в английском парламенте в декабре 1944 г. также продемонстрировало удивительную политическую близорукость правящих кругов Великобритании: наиболее радикальные высказывания сводились к тому, чтобы ограничить губернаторский режим в Бирме шестью годами и принять некоторые меры против четтьяров. Но даже такие куцые предложения натолкнулись на каменную позицию правительства, заявившего, что оно не может связывать себя никакими обязательствами сверх тех, что были уже даны. К подобной политике английских консерваторов побуждало несколько причин: и защита интересов английских деловых кругов, потерпевших убытки во время войны и оккупации, и убежденность в том, что бирманцы «предали» союзников и не заслуживают независимости, и опасения, что независимость Бирмы окажется дурным примером для остальных колоний, в первую очередь для Индии и Цейлона. Почти никто из английских политиков не осознавал двух факторов, которые действовали куда сильнее, чем правительственные соображения. Первый из них заключался в том, что Англия не смогла защитить Бирму от вторжения и японской оккупации и таким образом расписалась в необоснованности своих дальнейших претензий править Бирмой, второй — в получении Бирмой от японцев формальной независимости, в создании бирманской армии, в осознании бирманцами себя как суверенной нации.

В то время как британский парламент обсуждал длительность губернаторского правления и перспективы превращения Бирмы в доминион, фактическое правительство Бирмы — Антифашистская лига — уже обладало военными и партизанскими частями общей численностью до 50 тыс. человек. При освобождении английскими войсками Аракана на рубеже 1944–1945 гг. партизанские отряды оказали им большую помощь, а в феврале 1945 г., в начале наступления англичан на Швебо и Мандалай, восстали бирманские части, дислоцированные в Мандалае, что резко ускорило темпы английского наступления. Британское командование, спешившее очистить Южную Бирму от японцев до начала летнего муссона, с готовностью принимало помощь бирманцев.

Весной 1945 г. по решению АЛНС генерал Аун Сан обратился к командующему японской армией с предложением разрешить бирманской армии занять участок фронта на Иравади. Предложение пришлось как нельзя кстати. Несмотря на недоверие, которое испытывали японцы к бирманской армии, отсутствие резервов и тяжелое положение на фронте заставили японское командование пойти на риск.

17 марта состоялся торжественный парад, посвященный отправке на фронт бирманской армии. В присутствии японского командования генерал Аун Сан призвал солдат идти в бой и бить врага, не уточняя, кого именно он имеет в виду. Пока армия продвигалась к линии фронта, ведущие руководители АЛНС ушли в подполье, а 27 марта Национальная армия Бирмы начала антияпонское восстание. Одновременно активизировались партизанские отряды. В ходе восстания бирманской армией и партизанами было выведено из строя более 13 тыс. японских солдат и офицеров; как писал впоследствии командующий английской армией, «бирманская армия связала большое количество вражеских войск, которые иначе могли бы быть использованы для блокирования 14-й союзной армии в ее наступлении на Рангун».

1 мая 1945 г. бирманские части под командованием Не Вина вступили в Рангун, а через два дня в него вошли английские войска.

В апреле, когда по стране снова прокатилась волна военных действий (на этот раз не столь опустошительных, потому что восставшие бирманцы смогли во многих случаях предотвратить разрушение японцами военных и промышленных объектов и городов), в Бирме вновь, как и в 1942 г., возникли элементы двоевластия. Бирманские патриоты, вступая в города и деревни, организовывали там свои органы власти, тогда как англичане восстанавливали колониальную администрацию. Причем на этот раз антифашисты пользовались поддержкой подавляющего большинства бирманцев и рассматривались на-селением как действительная и единственная власть в стране.

Создавшееся положение было чревато новым конфликтом. Сотрудничество, возможное во время военных действий, неизбежно должно было прекратиться после перехода власти в руки британской колониальной администрации. Если до окончания войны часть руководства АЛНС тешила себя надеждой на то, что англичане мирным путем признают право Бирмы на свободу, а среди англичан бытовало мнение, что бирманцы, осознавшие «ошибки» 1942 г., будут довольны возвращением к старому, то к лету 1945 г. эти иллюзии рассеялись.

Уже в мае 1945 г. Аун Сан, встретившись с английским генералом Слимом, отказался включить свою армию в состав союзных войск, пока Бирма не будет признана союзником Великобритании. Аун Сан отказался также присягать на верность Великобритании, ибо представлял суверенное правительство. 1 июня английский парламент вновь вернулся к обсуждению судеб Бирмы. «Белая книга» о Бирме, принятая парламентом, объявляла о продлении губернаторского режима по крайней мере до 1948 г. При губернаторе на правах совещательного органа должен был функционировать Исполнительный совет. Ни о какой независимости и речи не шло — Бирме предложено было отказаться даже от тех куцых свобод, которые были предоставлены ей по закону 1935 г. Экономические разделы «Белой книги» предусматривали восстановление позиций британского капитала в промышленности и возвращение земель тем, кто владел ими в 1941 г. Таким образом, «Белая книга» была нереальным проектом, рожденным мышлением английских колониальных политиков, которые, имея самое слабое представление о коренных изменениях в Бирме, игнорировали события трех последних лет. Единственным практическим результатом появления «Белой книги» было усиление национально-освободительного движения.

Выступления АЛНС весной и в начале лета 1945 г. с требованиями независимости и проведения демократических преобразований в стране вызывали раздражение кадровых колониальных чиновников и части британского военного командования. Однако руководители английской армии решили не настаивать на роспуске бирманской армии до окончания войны с Японией, опасаясь вооруженного сопротивления такому решению. Возможность войны с бирманцами в 1945 г. никак не входила и в политические планы Великобритании, поскольку общественное мнение всего мира рассматривало дело союзников как справедливое, а их победу в войне как победу демократии над фашизмом. Поэтому англичане предложили Лиге распустить частично свою армию по окончании войны, а оставшиеся части включить в колониальную армию.

Тем временем колониальная администрация, руководствуясь «Белой книгой», начала маневры, направленные на то, чтобы возвратить на политическую арену Бирмы послушных политиков. Меры, принятые для этого, свидетельствовали о полном непонимании действительного положения вещей. 20 июня прибывший в Бирму губернатор Дорман-Смит принял на борту английского крейсера группу влиятельных, по его мнению, бирманских политиков, для того чтобы ознакомить их с положениями «Белой книги» и выслушать их мнение. Из 18 приглашенных лишь двое — Аун Сан и Такин Тан Тун — принадлежали к Лиге: Дорман-Смит, несмотря на информацию генерала Маунтбэттена, предпочитал рассматривать Лигу как одну из многочисленных бирманских партий. Встреча со старыми знакомыми, исхудавшими и несколько опустившимися за время оккупации, растрогала Дорман-Смита. Растроганы были и старые политики. Однако в своей речи Дорман-Смит чаще обращался не к ним, а к представителям Лиги, ибо лишь у Лиги была сформулированная и разработанная позитивная программа, направленная на достижение независимости. Встреча закончилась ничем, так как члены Лиги не захотели ни на йоту отступить от своих требований, а старые политики пребывали в растерянности. Ничего не добившись, Дорман-Смит улетел обратно в Симлу, так как Бирмой пока еще правили военные.

Летом 1945 г. Антифашистская лига объединяла ряд партий и организаций — от Коммунистической партии Бирмы до «Мьочит» и «Синьеты», лидеры которых отсутствовали (У Со еще находился в ссылке в Африке, а Ба Мо ушел с японцами). Наиболее сильными и влиятельными фракциями в АЛНС были коммунисты и социалисты (бывшая Народно-революционная партия). Их лидеры, а также командование армии являлись руководителями Лиги. Важным достижением АЛНС было включение в свой состав каренских, шанских и качинских организаций, а также молодежных и женских союзов. К Лиге примыкали также восстановленные в течение лета 1945 г. Всебирманский конгресс профсоюзов и крестьянские союзы. В этих организациях руководящую роль играли коммунисты.

К концу войны в Лигу входило более 200 тыс. человек, а ее вооруженные силы насчитывали несколько десятков тысяч солдат как в партизанских отрядах, так и в регулярных частях. С каждым днем рос авторитет руководителей Лиги — Аун Сана и Такин Тан Туна, исключительное влияние которых осознавали и англичане. Честность и преданность идеям освобождения страны, отличавшие новых лидеров от политиков, с которыми привыкли иметь дело англичане, поставили возвращавшуюся администрацию в сложное положение: руководителей АЛНС нельзя было ни подкупить постами и почестями, ни уговорить.

В августе 1945 г. последние японские части покинули Бирму, а вскоре Япония капитулировала. Вторая мировая война закончилась. Наступил последний, решающий этап в борьбе Бирмы за свое освобождение.

Общая политическая ситуация в Бирме накануне изгнания японских захватчиков была схожа с ситуацией в других странах Юго-Восточной Азии, оккупированных японцами (страны Индокитая, Индонезия), однако быстрое освобождение Бирмы войсками союзников не дало бирманцам возможности воспользоваться моментом для захвата власти. С первых шагов АЛНС приходилось учитывать, что в Бирме находится сильная, отлично вооруженная английская армия, которая постепенно захватила все ключевые посты в стране, подготавливая почву для возвращения гражданской администрации. Тем не менее 1945 год характеризовался сплоченностью национально-освободительных сил и наличием единого энергичного общенационального руководства. АЛНС пользовалась таким влиянием в стране, что недооценка этого факта англичанами, их попытки вернуться к довоенной политике, опереться на лишенных влияния лидеров правых партий лишь углубляли пропасть между англичанами и бирманцами и приближали победу национально-освободительного движения. При этом следует учитывать, что Великобритания не могла в тот момент решиться на войну с бирманцами — а ничто меньшее не могло остановить приход независимости.

Состоявшаяся в августе 1945 г. сессия Высшего совета АЛНС с участием представителей всех входивших в нее политических партий приняла резолюцию, в которой, с одной стороны, выражалась благодарность союзникам за освобождение Бирмы от японского гнета, с другой — выдвигалось требование созыва Учредительного собрания и признания за Бирмой права на решение собственной судьбы. «Народы Бирмы, — говорилось в резолюции, — полностью едины в том, чтобы предпринять решительные усилия для создания свободной Бирмы в свободном мире». До созыва Учредительного собрания Высший совет Лиги намечал создание временного правительства, облеченного широкими полномочиями. Таким образом, АЛНС хотела достичь независимости мирным путем.

Это желание сказалось и в ходе переговоров с английским командованием в Канди, где АЛНС согласилась на роспуск Бирманской национальной армии, называвшейся в то время Патриотическими бирманскими силами (ПБС), на включение ее части в колониальную армию и на сдачу оружия. Пойдя на этот невыгодный для себя шаг, Лига предприняла, однако, некоторые контрмеры. Во-первых, сданное оружие составляло лишь малую толику всего оружия, накопившегося в Бирме за время военных действий. Во-вторых, была создана полувоенная Народная добровольческая организация (НДО), вошедшая в АЛНС. НДО создавалась из солдат и офицеров ПБС, не вошедших в колониальную армию, из партизан и других участников сопротивления, из сочувствовавших, а также из безработных и бедняков, искавших возможности прокормиться. Оружия для НДО было достаточно, и в случае надобности она могла превратиться в настоящую армию. Одной из основных целей НДО (в чем были согласны все стороны) была борьба с преступностью, так как военные действия и последствия японской оккупации породили множество уголовных банд, терроризировавших деревни и города. Вскоре НДО, создание которой вызвало открытое недовольство колониальной администрации, ибо сводило на нет все усилия по роспуску бирманской армии, превратилась в значительную силу, охватывавшую всю страну и опасную для англичан в случае, если бы они решили вооруженным путем подавить национально-освободительное движение. В то же время НДО оказывала влияние и на политику АЛНС, так как представляла демократические, полупролетарские и пролетарские слои Бирмы.

Вернувшаяся в Бирму гражданская колониальная администрация не теряла надежды опереться на лояльных политиков, с которыми она столь мирно сотрудничала перед войной. Когда Лига в ответ на предложение войти в Исполнительный совет заявила, что она согласится лишь в том случае, если из 15 членов Совета 11 будут представлять АЛНС (подчеркнув при этом, что рассматривает Исполнительный совет лишь как зародыш будущего временного правительства), губернатор отвел кандидатуры четырех из 11 членов Лиги (включая нового генерального секретаря компартии Такин Теин Пе). Лига отказалась войти в Совет, в результате чего он был создан без ее участия, и Бирму в нем представляли лица, не имевшие реальной политической поддержки в стране.

После нескольких массовых митингов, состоявшихся в различных городах страны, 18 ноября 1945 г. был проведен митинг в Рангуне, на котором выступили лидеры АЛНС. Они заявили, что готовы к мирному сотрудничеству с губернатором, однако, если англичане откажутся удовлетворить требования Лиги, начнется общенациональная борьба.

В январе 1946 г. состоялся первый съезд АЛНС. Из 2 тыс. прибывших на съезд делегатов большинство были коммунисты. Съезд постановил, что целью Лиги является достижение полной независимости, путь к которой лежит через создание временного правительства и выборы в Учредительное собрание. В области экономики съезд заявил о своей решимости передать землю тем, кто ее обрабатывает, повысить закупочные цены на рис, а также ликвидировать недоимки и отменить арендную плату за 1945–1946 гг. ввиду бедственного положения крестьянства. В резолюцию также был включен пункт о национализации предприятий, принадлежащих англичанам.

Начало 1946 г. характеризовалось осложнением обстановки внутри АЛНС. Будучи союзом партий без единого устава, она включала в себя различные партии и направления — от коммунистов до консервативных националистических групп. Когда летние иллюзии относительно быстрого достижения независимости рассеялись и оказалось, что англичане весьма упорны в своем стремлении придерживаться «Белой книги», начались колебания как на правом, так и на левом крыле Лиги. Некоторые правые политики покинули Лигу, предпочтя сотрудничество с колониальной администрацией. Со своей стороны, часть коммунистов, стремившаяся к немедленным действиям, перешла к осуждению Лиги как буржуазной организации и откололась от компартии. Возглавлял эту группу бывший генеральный секретарь КПБ Такин Со, в действиях которого оказалось также недовольство тем, что второй съезд КПБ в июле 1945 г. отстранил его от поста генерального секретаря. Раскол компартии произошел на состоявшемся в феврале 1946 г. пленуме ЦК КПБ. Группа Такин Со, выделившаяся из КПБ, приняла наименование «компартия „Красный флаг"».

Эти события несколько ослабили Антифашистскую лигу, однако еще не подорвали ее влияния, и она продолжала выступать в качестве основной организации, пользующейся поддержкой широких слоев населения.

Последний, наиболее драматический этап борьбы за независимость проходил на фоне страшной разрухи. Из 1 тыс. промышленных предприятий, действовавших в Бирме перед войной, к 1946 г. числилось в строю (из них не все работали) чуть более 300. Соответственно втрое упала численность рабочих. Лишь каждый седьмой рудник давал продукцию, а добыча нефти почти прекратилась. В сельском хозяйстве положение было лишь немногим лучше: площади под рисом сократились почти вдвое, а урожай упал и того более. Сельское хозяйство, ставшее во время японской оккупации натуральным, таковым и оставалось. Восстановление задерживалось разрушением транспортной сети страны и уничтожением подвижного состава.

Планы Лиги и планы колониальной администрации в области экономики резко отличались. Если Лига выступала за развитие экономики в национальных интересах, за поощрение бирманского капитала и ограничение иностранной собственности в промышленности и сельском хозяйстве, то британские промышленники требовали воз-вращения к довоенным порядкам и компенсации потерь, понесенных британскими фирмами во время войны и оккупации. Представители английского колониального капитала опирались на экономические планы, разработанные администрацией в Симле, и надеялись на помощь правительства Великобритании. Получение такой помощи сразу убирало с их пути бирманских конкурентов, так как вопросы восстановления упирались в получение кредитов. Бирманским деловым кругам неоткуда было их получить, особенно если учесть, что оккупационные деньги были отменены и в первые месяцы после освобождения в Бирме вообще не существовало денежной системы. Британским же фирмам был предоставлен правительственный кредит в 87 млн. ф. ст., а также обещана компенсация за ущерб, понесенный при отступлении союзников.

Экономическая политика колониальной администрации вошла в конфликт и с интересами рабочих и крестьян. Уровень жизни в Бирме упал в несколько раз, в первую очередь из-за роста цен на товары широкого потребления. После изгнания японских оккупантов довоенная зарплата была восстановлена, однако ее не хватало из-за увеличения стоимости жизни. Деятельность Коммунистической и Социалистической партий привела к воссозданию в стране профсоюзов, и к концу 1946 г. их было уже 25; под их руководством с начала 1946 г. на предприятиях, принадлежавших иностранному капиталу, непрерывно проходили забастовки, в которых помимо экономических выдвигались и политические лозунги.

Крайне сложной была обстановка в бирманской деревне, где крестьяне едва сводили концы с концами, одевались в лохмотья и не могли раздобыть элементарный сельскохозяйственный инвентарь. Частичное избавление от помещиков во время оккупации и создание во многих деревнях отделений Лиги и отрядов НДО повысили самосознание крестьянства. Первые же законы, введенные гражданской администрацией, лишили крестьян иллюзий относительно того, что долги и налоги будут забыты и земля останется в их владении. Возвращались помещики, и их требования подкреплялись появлением полиции и войск. Установленные закупочные цены на рис не покрывали половины издержек по его выращиванию и резко отставали от роста цен на ткани и инвентарь.

Таким образом, с первых же месяцев возвращения гражданской администрации практически все слои бирманского общества убедились в невозможности мириться с британским господством.

Английской администрации пришлось столкнуться также с изменением настроений в горных районах Бирмы, население которых прежде всегда искусственно отделялось колонизаторами от собственно бирманцев. Большая работа АЛЫС по сближению с шанскими, каренскими и качинскими лидерами привела руководителей национальных организаций к мысли о необходимости совместного выступления с бирманцами за независимость с целью создания федеративного государства. Противо-стояли общей тенденции лишь некоторые шанские князья, опиравшиеся на англичан и опасавшиеся радикальных перемен в шанских княжествах, а также христианизированные лидеры Каренокого национального союза, сепаратизм которых подогревался британскими официальными кругами. Однако и среди каренов было много сторонников бирманской независимости, объединенных частично в Каренской лиге молодежи.

Летом 1946 г. положение в стране обострилось. Это нашло отражение в речи Аун Сана на сессии Высшего совета Лиги, в которой лидер АЛНС указал на ухудшение положения крестьян, на движение против арендной платы и налогов, на тяжелое положение рабочих и служащих. Руководителей Лиги настораживала и жесткая политика колониальной администрации: в Бирме действовали чрезвычайные законы, происходили аресты политических деятелей, предпринимались попытки распустить НДО. Лига продолжала требовать предоставления независимости. «В случае необходимости, — сказал в своем выступлении Аун Сан, — мы должны быть готовы и к нелегальной борьбе за нашу свободу».

Последовательность выступлений лидеров Лиги, их нежелание идти на компромиссы наводили администрацию и некоторые круги в Англии на мысль о репрессивных действиях, о чем говорит отказ принять в Лондоне делегацию АЛНС и решение арестовать Аун Сана. Более трезвые головы в правительстве и колониальной администрации понимали, что это равносильно началу войны, исход которой неясен, тем более что британское военное командование официально заявляло о невозможности использовать в Бирме индийские части: антианглийские настроения в самой Индии как раз в это время привели к восстанию индийских военных моряков, поддержанному в ряде городов Индии.

После того как выяснилось, что политики старого толка никаким влиянием в Бирме не пользуются, была сделана попытка опереться на правых такинов, а также на вернувшихся в Бирму Ба Мо и У Со. Однако Ба Мо внешне отошел от политической деятельности, не желая идти против могущественной АЛНС, а У Со, как и до войны, опять попытался выторговать для Бирмы статус доминиона: иначе его политическая программа не привлекла бы сторонников. Получив отказ, У Со и его партия на время вышли из Исполнительного совета.

Борьба принимала всё более резкие формы. Одним из толчков к этому послужил расстрел демонстрации в Тантабине и аресты среди членов НДО. В ответ состоялись массовые демонстрации и пятидесятитысячный митинг в Рангуне 8 июня 1946 г., на котором Аун Сан заявил: «Если англичане полностью удовлетворят наши требования, битва за свободу в широких масштабах может и не начаться. Если, однако, англичане хотят этой битвы, они ее получат». В тюрьмах находилось уже несколько сот политических заключенных, губернатором был отдан приказ о запрещении ношения военной формы (мера, направленная против НДО) и была поставлена вне закона партия «Красный флаг».

В этих условиях в Лиге наметился раскол с оставшимися в ней коммунистами. Поводом послужило решение Высшего совета Лиги о том, что члены Лиги не должны выступать от имени отдельных партий. Решение было направлено в первую очередь против Коммунистической партии, активно действовавшей в сельских районах. Это обострило отношения компартии с руководством Лиги, и лидер КПБ Такин Тан Тун ушел с поста генерального секретаря АЛНС, хотя сама партия оставалась в составе Лиги.

Обстановка в стране обострялась, дело шло к открытому вооруженному конфликту. Лейбористское правительство было вынуждено прислушаться как к паническим телеграммам колониальных властей из Рангуна, так и к резкой критике со стороны левых лейбористов в Англии. Пример Индии, где Национальный конгресс согласился войти во временное правительство при английском вице-короле, после чего накал борьбы несколько спал, привел Лондон к мысли о проведении подобных умиротворяющих мер в Бирме. Первым шагом в этом направлении была смена губернатора Дорман-Смита, олицетворявшего колониальную политику консерваторов.

Не успел новый губернатор приехать в Бирму, как там вспыхнула всеобщая стачка. Начало ей положили рабочие английских компаний, к которым присоединились связисты, железнодорожники, учащиеся. Бастовали даже рангунские полицейские. Охрану порядка взяла на себя НДО. В сентябре, лишенный всякого доверия народа, ушел в отставку Исполнительный совет. Прибывшему губернатору не оставалось ничего иного, «как обратиться к лидерам АЛНС с призывом войти в новый состав Совета на положении большинства. Предложение было принято, ибо, по заверениям администрации, коренные перемены были вопросом ближайшего будущего.

Вхождение лидеров АЛНС в Совет обострило отношения руководства Лиги с коммунистами, которые считали сотрудничество с колониальной администрацией предательством, особенно после того, как Аун Сан, опасаясь преждевременного восстания, дал указание прекратить стачку, а англичане начали аресты ее руководителей. 10 октября исполком Лиги исключил из ее состава коммунистов. Коммунисты не пожелали апеллировать к Высшему совету и покинули АЛНС. Это ослабило как Лигу, так и компартию: Лига идеологически сдвинулась вправо, а компартия лишилась многих членов, решивших остаться в АЛНС, и утратила руководство в ряде организаций, так как авторитет Лиги был очень высок в крестьянских массах, в профсоюзах и даже среди рядовых коммунистов.

Войдя в Исполнительный совет, Лига не отказалась от планов достижения независимости и потребовала превратить выборы в Совет, назначенные на апрель 1947 г., в выборы Учредительного собрания, а сам Совет считать временным правительством Бирмы. Это был ультиматум, и принять его британские власти должны были до 31 января 1947 г. Правительство Эттли отступило и пригласило бирманских лидеров для переговоров в Лондон. Решение лейбористов вызвало резкую критику консерваторов, которые, однако, не учитывали, что лейбористское правительство не указывало ни сроков, ни условий достижения независимости.

Переговоры начались в Лондоне 13 января. В Бирме в это время проходила «неделя демонстраций» в поддержку Лиги. Обстановка была настолько напряженной, что в случае отказа английского правительства выполнить требования бирманцев в любой момент мог произойти всенародный взрыв.

Соглашение, подписанное 27 января 1947 г., признавало за Бирмой право на самостоятельность, превращало Исполнительный совет в «переходное правительство» и назначало на апрель 1947 г. всеобщие выборы в Учредительное собрание. Сроки предоставления независимости не были указаны, и потому обе стороны полагали, что результаты переговоров им выгодны: английская сторона получала три месяца отсрочки, в течение которых надеялась с помощью политических и административных мер подготовить выборы таким образом, чтобы Лига не получила в Учредительном собрании большинства. Лига же была уверена в победе на выборах и за три месяца намеревалась еще более укрепить свои позиции.

Оставался открытым вопрос о горных районах. Великобритания признала их право на вхождение в Бирму при условии «свободного согласия», для получения которого должна была состояться специальная конференция. До тех пор в горных районах сохранялся «специальный режим».

После подписания соглашения забастовочная волна не пошла на убыль. Бастующие требовали немедленных перемен. Многим радикальным элементам Бирмы соглашение казалось туманным компромиссом, отсрочкой, выгодной лишь англичанам. Во главе оппозиции слева стояла находившаяся вне закона партия «Красный флаг», перешедшая к вооруженным выступлениям. Усилилась и оппозиция справа. Во время январских переговоров правые политики У Со и Такин Ба Сейн не подписали соглашение, понимая, что в сложившейся ситуации выборы лишат их надежд на власть в Бирме. Заручившись поддержкой Ба Мо, правые лидеры стали критиковать Лигу за недостаточную энергию и, выдавая себя за решительных революционеров, старались привлечь на свою сторону избирателей. Они даже вышли из состава Исполни-тельного совета, пытаясь этим продемонстрировать свою непримиримость к компромиссам. Вместо них в Совет были введены представители АЛНС, что дало Лиге решающее большинство в Совете.

Вскоре после лондонского совещания в местечке Панлон в одном из шанских княжеств состоялась конференция, на которой решался вопрос о согласии горных наро-дов на вхождение в независимую Бирму. На конференции присутствовали представители Лиги и всех основных народов Бирмы, за исключением каренов, лидеры которых потребовали создания самостоятельного каренского государства в составе Британской империи, т. е. вне будущей свободной Бирмы. Собравшиеся поддержали решение АЛНС о создании Бирманского Союза — федеративного государства, объединяющего народы Бирмы на основе внутренней автономии. Несмотря на некоторые разногласия и неясности в формуле вхождения в Союз, в этот день (12 февраля 1947 г.) были заложены основы общегосударственного единства народов независимой Бирмы. Работавшая после Панлона бирмано-британская комиссия по обследованию пограничных районов подтвердила согласие горцев войти в состав Бирманского государства. Сторонники объединения нашлись и среди каренов (к их числу принадлежала Каренская лига молодежи, насчитывавшая 50 тыс. членов). Большинство горцев было также за участие в Учредительном собрании.

К началу выборов руководителям правых партий стало ясно, что победить им не удастся. Объединившись в союз «Независимость прежде всего», эти партии бойкоти-ровали выборы. Не удалось англичанам и создать блок сторонников статуса доминиона. В результате из 210 избиравшихся депутатов 194 прошли по спискам Лиги. Коммунисты выставили кандидатов лишь в 25 округах, в первую очередь там, где баллотировались наиболее правые. Семеро депутатов-коммунистов вошли в Учредительное собрание. Остальные места достались англо-бирманцам и независимым. Из 24 мест, выделенных каренам дельты Иравади, большинство досталось Корейской лиге молодежи, что сильно подорвало позиции сторонников отделения каренов от Бирмы. Помимо избранных депутатов 45 человек были включены от пограничных районов в качестве представителей национальных меньшинств. Лига, таким образом, получила в Учредительном собрании абсолютное большинство, и отныне разговоры о статусе доминиона потеряли смысл, так как избиратели недвусмысленно проголосовали за полную независимость.

На проходившей в мае, сразу после выборов, конференции АЛНС обсуждались вопросы о государственном устройстве, возрождении экономики и т. д. В своей речи Аун Сан высказался за ограничение крупного землевладения, национализацию основных средств производства, предоставление прав рабочим и передачу земли тем, кто ее обрабатывает. При этом признавалось частное предпринимательство.

Председателем первой сессии Учредительного собрания был избран вице-президент Лиги Такин Ну. Собрание приняло «резолюцию о независимости» и утвердило проект национальной конституции, окончательная разработка которой должна была завершиться к сентябрю. Аун Сан потребовал незамедлительной передачи власти в стране бирманцам. Летальных путей воспрепятствовать провозглашению независимости Бирмы у Великобритании уже не оставалось; все меньше оставалось надежд и на то, что Бирма останется в Содружестве наций.

Летом 1947 г. наметилось сближение Аун Сана с коммунистами. После того как из Исполнительного совета вышли правые политики У Ба Пе (он был уличен в злоупотреблениях) и У Тин Тут (уехал в Англию), коммунисты, поддерживавшие Лигу в Учредительном собрании, начали переговоры с руководством АЛНС о восстановлении единства. Этого требовали многие рядовые члены Лиги и компартии, а также низовые крестьянские и рабочие организации, которым порой неясны были различия в позициях Лиги и КПБ.

В июне делегация Лиги во главе с Такин Ну побывала в Лондоне, где ее вновь попытались уговорить согласиться на оставление Бирмы в составе Британского содружества на правах доминиона или «независимой» республики. Переговоры не привели к результатам, и делегация вернулась в Рангун 2 июля.

19 июля правые предприняли отчаянную попытку повернуть события вспять. Инициатива исходила от У Со, пошедшего ва-банк в последнем усилии добиться главенства в Бирме. Группа вооруженных членов его «карманной армии» проникла в зал, где заседали члены Совета, и в упор расстреляла из автоматов почти всех лидеров Лиги. Погибли Аун Сан и шесть членов Совета. И хотя во время следствия и суда не было установлено, получал ли У Со помощь и поддержку англичан, многие бирманские историки и современники событий полагают, что английская разведка была причастна к этому убийству. Движимый честолюбием и ненавистью к Лиге и лично к Аун Сану, У Со надеялся, что в Бирме воцарится хаос и в такой обстановке английский губернатор предложит ему сформировать правительство. Он рассчитывал также на личную преданность ему исполнителей покушения и, полагая, что его участие в преступлении останется неизвестным, решил ждать своего часа.

Однако ход событий развеял надежды У Со и поддерживавших его сил. 20 июля в похоронах Аун Сана и министров приняли участие более 100 тыс. человек. На 15 августа была назначена всеобщая стачка. Независимо от того, кто непосредственно организовал убийство, весь народ был убежден в том, что оно — попытка помешать стране добиться независимости, и возмущение обратилось в первую очередь против британских властей. Сам У Со был через несколько дней полностью разоблачен, арестован, предан суду и позже казнен.

Созданный на следующий день новый Исполнительный совет под председательством Такин Ну, не присутствовавшего 19 июля на совещании у Аун Сана, включал оставшихся в живых лидеров Лиги, а также ранее вышедших из Совета правых политиков. Совет политически сдвинулся вправо, но этот факт, сказавшийся впоследст-вии, не был замечен в горячке борьбы, так как независимо от политических взглядов его членов у Совета был лишь один путь: продолжать борьбу за независимость. В ином случае Совет был бы сметен.

Еще 21 июля Эттли заявил в парламенте, что английские войска охраняют в Бирме «безопасность и порядок», подчеркнув тем самым, что правительство Великобритании продолжает рассматривать Бирму как колонию. Но уже через три дня, уведомленный о том, что положение в Бирме резко обострилось, английский премьер был вынужден заявить о решении обменяться с Бирмой миссиями для заключения соглашений об обороне, финансах и т. д. Эттли добавил, что на осенней сессии английского парламента будут внесены предложения о передаче власти бирманцам и в случае желания Бирмы выйти из состава Британского содружества английское правительство надеется на «поддержание самых сердечных отношений» с Бирмой. Было объявлено, что Исполнительный совет немедленно превращается во временное правительство Бирмы и глава его становится премьер-министром. Первым премьер-министром стал Такин Ну.

Коммунистическая партия Бирмы в этот период продолжала переговоры с руководством Лиги о восстановлении единства, так как полагала, что разделение национально-освободительных сил ослабляет позиции и Лиги и компартии. Однако эти переговоры затянулись, поскольку правые и умеренные лидеры Лиги опасались, что коммунисты будут оказывать слишком радикальное влияние на ее политику. Со своей стороны Коммунистическая партия подозревала правых лидеров АЛНС в сговоре с англичанами о передаче власти именно им в обход левых сил.

С августа по октябрь 1947 г. происходили англо-бирманские переговоры о передаче власти, в результате которых было решено объявить Бирму независимой к концу 1947 г. 24 сентября Учредительное собрание приняло конституцию Бирманского Союза, провозгласившую страну независимой республикой, объединяющей все народы бывшей Британской Бирмы в соответствии с решениями Панлонской конференции. В числе голосовавших за принятие конституции были и коммунисты, хотя они признавали, что не все положения конституции их устраивают.

В соответствии с конституцией Республика Бирманский Союз состояла из собственно Бирмы, трех автономных государств — Шанского, Качинского, Каренни, а также Чинского особого округа. В 1954 г. в конституцию была внесена поправка, по которой создавалось Каренское автономное государство, а государство Каренни переименовывалось в государство Кая. В конституции провозглашалось равенство всех граждан Бирмы перед законом, свобода слова, печати, собраний. Верховным законодательным органом в Бирме становился двухпалатный парламент, состоявший из палаты депутатов и палаты национальностей. Избирательное право предоставлялось всем гражданам, достигшим 18 лет, причем все цензы отменялись. Обе палаты парламента были равноправны, за исключением финансовых вопросов, которые окончательно решались палатой депутатов. Ограничивалась деятельность крупных капиталистов — запрещались картели, синдикаты и т. д. Рудники и нефтепромыслы должны были не менее чем на 60 % принадлежать государству. Государство объявлялось верховным собственником земли. Крупные земельные владения были запрещены, однако максимальные размеры владений указаны не были, и соответствующий закон должен был быть выработан позднее.

17 октября в Лондоне Такин Ну и Эттли подписали англо-бирманский договор. Английское правительство признало Бирму «полностью независимым суверенным государством». Таким образом, Бирма стала первой английской колонией, добившейся независимости и вышедшей из состава империи. В договоре содержались некоторые оговорки, выгодные для Англии: в бирманской армии оставались английские военные инструкторы, английскому флоту предоставлялось право использовать бирманские порты. Бирманское правительство обязалось выплатить пенсии английским чиновникам, служившим в Бирме, долг, возникший в результате отделения Бирмы от Индии, а также платежи по займам, предоставленным Великобританией после войны и пошедшим в первую очередь на восстановление британских предприятий. Потерпев поражение, Англия старалась по крайней мере извлечь из этого максимальные выгоды. Даже выйдя из Британского содружества, Бирма оставалась в сфере политического и экономического влияния Великобритании, а мирный переход власти к бирманскому правительству помог Англии сохранить в Бирме определенный престиж, которого лишились в Индонезии и Вьетнаме голландцы и французы, старавшиеся удержать бывшие колонии вооруженным путем.

5 ноября в английской палате общин состоялись дебаты, во время которых консерваторы во главе с Черчиллем выступили против решения лейбористов. Однако противники договора остались в меньшинстве, и 10 декабря 1947 г. договор был утвержден королем.

В Бирме большинство населения приветствовало достижение соглашения как победу Лиги. Против его отдельных пунктов выступила компартия, критиковавшая лидеров Лиги за уступчивость в экономических и военных вопросах. Однако теперь, когда независимость была завоевана, Лига не была так заинтересована в сотрудничестве с коммунистами, как раньше, и переговоры о единстве были прерваны: временное правительство не желало делить с кем-либо полученную власть и репутацию преемников Аун Сана, доведших до конца его дело. При обсуждении договора в Учредительное собрании 1 января 1948 г. против выступили лишь коммунисты, приветствовавшие независимость, но не принимавшие политических и экономических оговорок, которые предоставляли Англии преимущественные права в Бирме. Договор был принят подавляющим большинством голосов.

4 января в Рангуне состоялась торжественная церемония провозглашения независимости. Несколько необычное время — 4 часа утра — было указано астрологами. После торжественного парада английский флаг был опущен и вместо него был поднят флаг независимой Бирмы. В тот же день английский губернатор покинул Рангун.