История маленького лорда

11. ГОББС И ДИК

Когда юный друг мистера Гоббса простился с ним и уехал в Англию, где сделался лордом Фаунтлероем, торговец бакалейными товарами имел достаточно времени, чтобы осознать, что между ним и его маленьким приятелем лег Атлантический океан. Он сильно затосковал. Мистер Гоббс был человек одинокий, бессемейный, не слишком образованный и знакомств ни с кем не заводил. Единственным его развлечением служило чтение газет и ведение своих счетов, но и в этом последнем деле Гоббс был тоже довольно слаб. Седрик, научившись складывать, пытался помочь своему другу. К тому же мальчик с необыкновенным вниманием слушал, как мистер Гоббс пересказывал ему газеты, они оживленно обсуждали дела в Америке и в Англии. Поэтому неудивительно, что Гоббс сильно ощущал отсутствие мальчика. На первых порах старик все надеялся, неизвестно почему, что Седрик скоро вернется и что в один прекрасный день он оторвется от газеты и увидит Седрика в дверях своей лавки. Вот-вот, думалось ему, мальчик войдет и скажет: «Здравствуйте, мистер Гоббс! Как сегодня жарко!»

Но дни, недели проходили, мальчик не возвращался, и Гоббс все сильнее и сильнее скучал. Даже газеты уже не так его интересовали, некому было их пересказывать. Он клал их себе на колени и уныло глядел на высокий табурет Седрика, где остались следы маленьких каблучков: Седрик имел привычку болтать ногами, слушая Гоббса. После этого старик вынимал свои золотые часы, открывал их, читал надпись, сочиненную Седриком, и захлопывал опять крышку. Вечером, когда запиралась лавка, Гоббс шел гулять по улице, доходил до дома своего маленького друга, читал объявление: «Отдается внаем», грустно закуривал трубку и возвращался домой.

Так прошло две или три недели. Скука одолевала Гоббса, и ему пришла на ум счастливая мысль — познакомиться с Диком, чистильщиком сапог. Он знал его по рассказам Седрика и надеялся разогнать с его помощью тоску, разговаривая об их общем друге.

Итак, в один прекрасный день, когда Дик усердно чистил прохожим сапоги, к нему подошел низенький толстый лысый человек и так пристально уставился на вывеску, которая гласила: «Профессор Дик Типтон, несравненно чистит сапоги», — что Дик спросил его:

— Какой прикажете ваксой, сэр?

Толстяк молча выставил ногу и сел. Дик принялся чистить его сапог.

— Откуда у вас это? — спросил толстяк, переводя взгляд с Дика на вывеску и обратно.

— От моего друга, маленького мальчика. Он мне подарил все, что нужно для моего ремесла. Он теперь в Англии и скоро попадет в лорды.

— Это, наверное, лорд Фаунтлерой, — медленно произнес мистер Гоббс, — который со временем будет графом Доринкортом?

Дик уронил щетку.

— А что?.. Разве вы его знаете? — быстро спросил он.

— Я его знаю с самого рождения, — отвечал Гоббс, вытирая раскрасневшееся лицо. — С самого рождения!

Он пришел в сильное волнение. Вынув золотые часы, он открыл их и показал надпись Дику.

— Смотрите! Уезжая в Европу, он подарил мне эти часы на память. «Я не хочу, чтобы вы меня забыли», — сказал он мне, но я всегда бы его помнил, если бы даже он ничего не подарил. Это был такой приятель, какого бы никто не забыл!

— Это был лучший парень, какого я знал! — воскликнул Дик. — Я однажды достал его мячик из-под копыт, и он этого никогда не забывал. Каждый раз, когда он проходил здесь со своей матерью или с няней, то всегда говорил: «Привет, Дик!» — точно взрослый, а сам-то был кузнечику по колено. Веселый был парнишка!

— Так, так, — сказал мистер Гоббс, — жаль, что из него выйдет граф. Он мог бы быть украшением любой лавки и даже целого торгового дома! — И бакалейщик грустно покачал головой.

Они долго беседовали с Диком, и было решено, что Дик на другой день вечером придет в гости в лавку мистера Гоббса. Дик был очень польщен приглашением человека, у которого была собственная лавка, лошадь и тележка.

— А вы знаете что-нибудь про графов и про замки? — спросил Гоббс. — Хотелось бы иметь о них какие-нибудь подробные сведения.

— Я видел про них повесть в журнале, — отвечал Дик, — она называется «Месть графини Мей». Очень запутанная вещь!

— Принесите мне ее, когда придете. Я заплачу. И вообще все, что найдете о графах и лордах.

Это было начало новой дружбы. Когда Дик пришел в лавку, мистер Гоббс принял его очень радушно, посадил на стул около бочонка с яблоками и, указывая на них, сказал: «Не угодно ли!»

Сам он тут же принялся просматривать журналы, принесенные Диком, и только немного спустя они разговорились. Гоббс показал Дику высокий табурет со следами каблучков Седрика,

— Он всегда сидел на этом самом табурете, — говорил Гоббс. — Вот это следы каблуков лорда! Со временем это будут следы каблуков графа Доринкорта!..

Мистер Гоббс был чрезвычайно доволен посещением Дика. Они вместе поужинали в маленькой задней комнатке. Ужин состоял из сыра, сардинок, бисквитов, и старик так разошелся, что даже торжественно откупорил две бутылки вина и произнес тост:

— Выпьем-ка за здоровье Седрика, пусть он задаст как следует всем этим графам, маркизам и герцогам и всем остальным!

С этого дня мистер Гоббс часто виделся с Диком и стал меньше скучать, они вместе читали дешевые журналы и много из них узнали о привычках знати и мелкопоместных дворян, которых очень бы удивило, если бы они проведали, какого рода вещи им приписывают.

Однажды мистер Гоббс отправился в книжный магазин и спросил:

— Дайте мне книгу про графов.

— Что-о? — воскликнул продавец.

— Книгу про графов.

— Боюсь, что у нас этого нет.

— Ну так про маркизов или герцогов.

— Никогда не слышал о такой.

Мистер Гоббс был озадачен.

— Ну хоть про графинь?

— Боюсь, что нет, — улыбнулся продавец. — А вот не хотите ли роман, где главные герои — аристократы? — И он протянул мистеру Гоббсу книгу.

Раз уж Гоббсу не удалось приобрести том, целиком посвященный графам, пришлось купить это сочинение.

Когда пришел Дик, они стали читать. Роман оказался очень захватывающий. Действие происходило в Англии в царствование королевы Марии, прозванной Кровавой. Описания казней и пыток по приговору королевы привели в ужас наших читателей. Холодный пот выступал на лбу мистера Гоббса, он несколько раз вынимал платок и вытирал им себе лицо.

— Нет, — решил он наконец, — наш Седрик в опасности! Если женщина имеет право царствовать и проделывать такие штуки, там нельзя быть спокойным ни минуты!

— Так-то так, — отвечал с некоторым сомнением Дик, — но ведь в книге говорится про королеву Марию, а теперь на престоле Виктория, и про нее никаких ужасов не рассказывают.

— Правда, — сказал Гоббс, — газеты ни про какие казни не говорят. Но все-таки ему опасно жить в Англии. Говорят, что они даже не празднуют Четвертое июля!

Гоббс был в большой тревоге, пока не получил письмо Седрика, которое он перечитал с Диком несколько раз, точно так же, как и письмо Седрика Дику. Для обоих это был настоящий праздник, и они много толковали об этих письмах. Несколько дней кряду они сочиняли ответы и обсуждали их.

Для Дика написать письмо было тяжелой работой. Он учился грамоте совсем недолго, когда жил со старшим братом Беном и ходил в вечернюю школу. Но он был очень понятливым мальчиком и очень скоро выучился читать и кое-как писать. Позднее он начал читать газеты, сперва по слогам, а потом и довольно бегло. Он много рассказывал мистеру Гоббсу про свое житье с братом, который заменил ему родителей, умерших, когда Дик был еще ребенком. Бен заботился о своем братишке до тех пор, пока Дик не подрос и смог сам продавать газеты на улице, чтобы прокормиться. Но и тогда они продолжали жить вместе.

— А потом, — рассказывал Дик, — брат женился. Она была красивая, но злая, настоящая тигрица. Как разъярится, так и начинает рвать на клочки все, что попадется. У нее был ребенок, весь в нее, орал с утра до ночи. Я должен был смотреть за ним, и если я не сразу брал его на руки, она швыряла в меня чем попало. Раз она пустила в меня тарелку, а попала в своего мальчика и разрезала ему подбородок. Доктор говорил, что эта отметина останется у него на всю жизнь. Хороша мать! Бена она мучила потому, что он мало денег зарабатывал, он подался на Запад, чтобы завести ранчо ^{9}. Не прошло и недели, как я вернулся домой, а квартира заперта. Мне сказали, что Минна ушла с ребенком куда-то, нашла, говорят, себе место няни. Другие рассказывали, что она просто-напросто уехала на пароходе. С тех пор я про нее ничего не слыхал и Бен тоже. На его месте я рад был бы от нее избавиться, а Бен нет. Говорю вам, он влюбился в нее! Правда, она была очень красивая девчонка, особенно когда приоденется и не злится. Глаза большие, черные, а волосы густые, длинные по колено, она их заплетала в косу с руку толщиной и обвивала ею два раза голову. Говорили, что она наполовину итальянка, поэтому такая чудная.

Дик часто рассказывал мистеру Гоббсу про нее и про брата. С тех пор как Бен уехал, он всего раз или два писал Дику.

— Эта девчонка, — говорил однажды вечером Дик, — совершенно с ума свела Бена. Даже жалко его иногда.

Мистер Гоббс, набивая трубку, заметил глубокомысленно:

— Зря он женился… По мне, так в женщинах нет никакого толку.

Приятели сидели у дверей лавки, вдруг Гоббсу понадобились спички, он встал и увидел на конторке письмо.

— Как это я не заметил, что тут лежит письмо? — удивился он. — Наверное, почтальон принес его, когда меня не было, или оно попало под газету.

Старик взял конверт и внимательно его разглядел.

— Это от него! — воскликнул он. — От Седрика!

Гоббс забыл про трубку, в возбуждении вернулся на свой стул, достал из кармана перочинный ножичек и распечатал конверт.

Вот что он прочел:

Мистер Гоббс уронил письмо: он был поражен.

— Черт меня подери! — воскликнул он.

— Какая для него перемена! — заметил Дик.

— Перемена?.. Это все аристократы нарочно подстроили, чтобы обобрать американского ребенка! Они нас ненавидят с самой революции. Я говорил, что Седрик в опасности: они там сговорились, чтобы его обобрать!.. Знаю я их!

Мистер Гоббс был очень возбужден: ему с самого начала не нравилось то, что произошло в судьбе его маленького друга, и только он смирился с этим и стал даже втайне гордиться счастливой долей Седрика, как вдруг это письмо! Он был очень невысокого мнения об английских аристократах, но он знал, что и в Америке деньги очень ценятся, а потерять и богатство и знатность казалось ему жестоким ударом.

— Они хотят его обобрать! — твердил он. — Надо бы поехать и защитить его!

Он долго не отпускал Дика и пошел проводить его до конца улицы. Возвращаясь домой, он остановился перед пустым домом с табличкой «Отдается внаем» и долго стоял перед ним, задумчиво покуривая трубку.