История отмороженных в контексте глобального потепления

Давно замечено: если человек чем-то увлечен, он всякое лыко тянет в строку. Клименко — человек. И в силу своей увлеченности видит то, что другим незаметно.

— Поскольку я занимаюсь климатом, то когда читаю русскую классику, бессознательно отмечаю все, связанное с погодой. Например, читая Достоевского, я много раз обращал внимание на то, что его герои летом ходят по Питеру в пальто. В «Братьях Карамазовых» в одном эпизоде (дело происходит в конце октября) автор между делом упоминает, что морозец стоял минус 10 °C. И из контекста понятно, что это обычное явление… У Гиляровского есть эпизод, где он описывает, как первый раз в жизни приехал в Москву, на нынешнюю Комсомольскую площадь. Это было 19 октября 1876 года. Гиляровский рассказывает, как, сойдя с поезда, он со своими баулами перелез через сугроб и сел на извозчика. И тоже пишет об этом совершенно спокойно: подумаешь, середина октября — в Москве сугробы…

Оказывается, в XIX веке и в начале ХХ-го климат в России и на планете был совсем другим, не таким, как сейчас. Но намного ли он изменился? За прошедшие 100 лет среднегодовая температура в России поднялась примерно на 1 градус по Цельсию. Некоторым кажется, что 1 градус — это мало. Отнюдь нет. 100–150 лет назад в России было значительно холоднее. В Карелии, например, 40-градусные морозы подчас фиксировались в апреле! Теперь это что-то немыслимое… Нынешние коммунальщики в январе жалуются на редкие сорокаградусные морозы, называя их «небывалыми»… Еще при Николае I в России началось издание «Журнала Министерства внутренних дел». Его правильнее было бы назвать первым в России метеорологическим вестником, потому что журнал публиковал подробнейшие сводки погодных явлений. Из журнала можно узнать, что даже в начале XX века в Москве в июне (!) валил снег — и это не было каким-то исключительным случаем. Июньский снег выпадал даже в Киевской губернии.

Климат — штука удивительная.

Глава 1 Тонкая пленка жизни

В одной из геологических книг приводится такая картинка: если нашу планету представить в виде шара диаметром в 2,5 м — такой шар уместится аккурат от пола до потолка в обычной московской квартире, — то средняя глубина земного океана, равная 5 км, на этом шаре будет представлена пленкой толщиной в 1 мм. А атмосфера… При разгерметизации салона самолета на высоте в 10 км пассажиры гибнут: там уже невозможно дышать без кислородной маски, настолько разрежен воздух. Так вот, 10-километровый воздушный океан на нашем шаре эквивалентен тонкому слою, равному 2 мм.

Представили себе земной шар от пола до потолка и тонкую водно-воздушную пленку на нем? Вот в этой тонюсенькой пленке и сосредоточена вся наша жизнь, вся наша история. И здесь же, в этой пленке, размазанной по планете, сосредоточен весь климат.

Климат — тоже штука весьма тонкая. За миллиарды лет на нашей планете случалось много чего — Землю сотрясали могучие вулканические извержения, на ровном месте вырастали горы высотой в 10 км, которые потом становились дном океана, планета пережила более ста астероидных атак, подобных той, что погубила динозавров 70 млн. лет назад. Но, несмотря на все эти катастрофы, среднеземная температура никогда не падала ниже 8 °C и не поднималась выше 10 °C от современной.

Это я к тому, что колебания климата, самым драматическим образом влияющие на историю, обычно не превышают нескольких градусов или даже долей градуса! Например, Римскую империю, о чем мы поговорим ниже, погубило падение среднеглобальной температуры всего на полградуса. Климат ползет как улитка, едва заметно, — и губит цивилизации.

Теперь вы знаете, что такое колебания климата. Но вы еще не знаете, что такое климат…

Небольшой городок Никея (ныне Изник), расположенный неподалеку от нынешнего Стамбула, известен тем, что в 325 году здесь состоялся 1-й Вселенский собор христианской церкви. Это историческое событие было в какой-то мере поворотным в истории христианства и потому прославило крохотную Никею. Но Никея славна еще и тем, что некогда здесь обитал ученый муж по имени Гиппарх. Именно этот наблюдательный грек ввел в научный оборот слово «климат». «Клима» на древнегреческом означает «уклон». (Слово «климакс», кстати, того же корня.)

При чем здесь какой-то уклон, и почему Гиппарх назвал климат климатом? А потому и при том, что древний ученый справедливо утверждал: климат зависит от угла наклона, под которым солнечные лучи падают на земную поверхность. Ну до чего же догадливый народ эти греки! И интересующийся: со времен начала греческой цивилизации практически все великие греки писали о климате — и Аристотель, и Платон, и Геродот… Аристотель так даже оставил потомкам классический труд «Метеорологика», жаль только, он дошел до нас фрагментами.

Именно Аристотель был первым ученым, который указал на зависимость темперамента, облика людей, стереотипов человеческого поведения, типа государственного устройства от климата. Задаваясь вопросом, отчего же именно они, греки, стали столь цивилизованным народом, а северные и южные варвары так и остались дикарями, греческие философы решили, что во всем виноват климат. В северных широтах людям не до цивилизации — им бы выжить в суровых условиях. Южным людям тоже не до цивилизации — продукты питания на благодатном юге достаются им столь легко, что нет нужды совершенствовать ремесла и делать изобретения. И только в умеренных широтах, где посчастливилось жить грекам, человек может (есть для этого свободное время) и должен (ибо не все легко достается, нужно мозгами шевелить) подумать над сущностью вещей.

Интересовался климатом и ученик Аристотеля — Александр Македонский. Его завоевательный поход на край света отчасти можно назвать научно-исследовательским мероприятием. Александр своими глазами хотел увидеть окаймляющую край света реку под названием Океан, о которой ему так много рассказывал учитель. Как позже Наполеон пошел завоевывать Египет, взяв с собой тьму ученых, так и Александр всюду таскал с собой толпу ученых мужей. Однако не только ученых, но и самого Александра, пришедшего в Индию, страшно заинтересовал один местный климатический феномен — муссоны. Для европейцев это было удивительно: ветер, который, как известно, отличается своим непостоянством, в Индии почему-то дул с исправностью автомата — летом с океана, зимой с гор и никогда не наоборот.

Понадобилась еще пара с лишним тысяч лет, чтобы раскрыть природу этого удивительного явления, сразу же после разгадки переставшего быть удивительным. Так бывает со всеми фокусами и религиозными чудесами: как только раскроешь секрет, возникает понимание, легкое разочарование и — поиск новых секретов.

Неутомим и неукротим дух людской в своем любопытстве — главном двигателе прогресса…

Сэр Гилберт Уокер, выпускник Оксфорда, поступил в начале XX века на службу в королевскую метеорологическую службу ее Величества в Индии. Как и всех прочих пытливых европейцев, включая Александра Македонского, его заинтересовал муссонный феномен. Но отличие Гилберта от прочих европейцев состояло в том, что он был первым человеком, объяснившим природу муссонов. На решение задачи у Гилберта ушло 20 лет.

Как мы уже говорили, летом южный ветер дуете океана на сушу. Причина? Под жарким южным солнцем треугольник Индостана нагревается, разогревая воздух приземных слоев. Горячий воздух имеет меньшую плотность, он поднимается вверх, и поэтому ему на смену с моря идет воздух более плотный. И более влажный — с моря ведь!.. Именно океанские ветра приносят необходимую для урожая влагу — дожди, без которых не будет урожая.

А зимой все наоборот: ветер дует с севера. И тут дело вот в чем… С севера полуостров Индостан огораживают Гималаи. А за стеной Гималаев располагается высокогорное Тибетское плато. Там очень холодно зимой, там снега и льды. Там воздух выхолаживается. А холодный воздух, как известно, плотнее теплого. И он начинает стекать с гор на индийские долины, вытесняя более легкий теплый воздух.

Туже природу имеет, кстати, и любопытное явление под названием «бора». Бора часто случается, например, в Новороссийске и доставляет горожанам и мореходам массу неприятностей. Бора — мерзкий холодный зимний ветер с гор. Представьте себе: теплое южное море. Недалеко от берега — горный массив, защищающий побережье от холодного воздуха с севера. Но напротив Новороссийска горы чуть ниже — в горной гряде как бы щербинка, будто сказочный великан выкусил край горного хребта. И если масса холодного воздуха, скопившегося за горами, вдруг становится столь велика, что сравнивается с высотой гор, холодный воздух через «щербинку» начинает стекать вниз, заливая Новороссийск. Этот поток холодного воздуха может течь, не прекращаясь целыми днями, поскольку океан холодных воздушных масс огромен, а «дырочка» маленькая. И вот тогда мачты кораблей, стоящих в порту и на рейде, покрываются многосантиметровым слоем льда. Льдом покрываются провода, реи, ветки деревьев… Заледенелые яхты и даже большие корабли могут перевернуться — отяжеленные льдом мачты перевесят киль. Поэтому Суворов считал Новороссийск «гиблым местом» для базы Черноморского флота. Не туда ли мы собираемся переводить свой флот после 2017 года?

…Кстати, слово «бора» образовано от имени древнегреческого бога ветра Борея, о котором писал наш страдалец Овидий…

Однако, вернемся к климату. Современная наука считает климатом усредненные погоды за последний 30-летний период. Сейчас современным климатическим образцом считается период с 1961 по 1990 годы, хотя, строго говоря, с той поры климат на планете здорово изменился. Причем изменился он в лучшую сторону. Когда-то Гиляровский с баулами шагал через сугробы в середине октября. Я пишу эти строки в начале декабря и, глядя в окошко, вижу, что земля черна, а стекло мокрое от дождевых капель. Дождь моросит уже почти сутки и не думает превращаться в снег. С горными лыжами в мою эпоху проблема: едешь на Новый год в горы и гадаешь — будет снег или нет. Стрём.

Глава 2 Климатический оркестр

«Стоит четырехэтажный дом, в каждом этаже по восьми окон, на крыше два слуховых окна и две трубы, в каждом этаже по два квартиранта. А теперь скажите, господа, в каком году умерла у швейцара его бабушка?» — эту задачу бравый солдат Швейк предложил решить медицинской комиссии, проверявшей его психическое здоровье по системе Каллерсона и Вейкинга.

Задача, бесспорно, интересная, но по понятным причинам не решаемая: нужных для ответа данных в ней нет, а имеющиеся — даром не нужны. С задачами по предсказанию погоды и климата примерно та же история. Климатическая кухня, бурлящая в тончайшем (по сравнению с размерами планеты) слое гидро— и атмосферы, пожалуй, один из самых сложных процессов, с которыми знакомо человечество. Просчитать его трудно до невероятия. Система трехмерна, трехфазна (жидкость, твердое тело, газ), а главное, зависит от массы внутренних и внешних параметров, не всегда очевидных… К тому же любая задача может быть решена, только если она корректно сформулирована. А как ее правильно сформулировать? От чего зависит климат? Какие данные нужно ввести в задачу, какие избыточны, какими можно пренебречь для упрощения?

Солнечная радиация… Извержения вулканов… Общее поголовье овец на планете… Уровень развития экономики… Площадь полярных шапок…

Что из перечисленного влияет на климат? Какие из этих параметров лишние? Есть ли, помимо перечисленных, иные «влиятельные» параметры? Отвечаю в порядке поступления: все, никакие, есть.

Начнем с главного. Солнце. Ясно, что оно — главный виновник всего происходящего на планете погодно-климатического безобразия. Если б не этот желтый карлик, вся атмосфера планеты вместе с климатом и погодой осыпалась бы на стылую поверхность сухими снежными хлопьями замороженного газа.

Солнце не устает подкидывать исследователям сюрпризы. Скажем, всего пару десятилетий назад ученые полагали, что количество тепла, идущего от Солнца на Землю, уменьшается в периоды, когда на Солнце больше всего пятен (период повышенной «пятнистости» светила называется периодом солнечной активности). Это было вполне логичное допущение: темные пятна — области солнечной поверхности, в которых температура ниже окружающей, из-за чего они, собственно, и выглядят темными на фоне сияющего пространства. (Температура солнечных пятен почти вдвое ниже температуры «рабочей» солнечной поверхности.) Ну а раз много темных пятен, значит средняя температура солнечной поверхности ниже, и тепловой поток тоже… И только исследования последних лет доказали обратное.

Ровно светит Солнце или с колебаниями — интересовало ученых давно. Больше 100 лет назад в горах США были построены обсерватории, которые измеряли интенсивность тепловой радиации, излучаемой Солнцем. Но тогда уловить небольшие колебания теплового потока не удалось. Их открыли совсем недавно — в эпоху внеатмосферных исследований: в декабре 1978 года был запущен американский спутник «Нимбус-7». Этот космический труженик летал вокруг Земли целых 20 лет, наблюдая за светилом, и выяснил, что солнечная радиация не только колеблется, но и четко следует за солнечной активностью — когда на Солнце много пятен, Солнце «греет» больше и наоборот. А насколько больше?…

Разница межу максимумом и минимумом теплоотдачи примерно 2,5 Вт/м², то есть 0,15 % от номинала. Копейки! Но этих копеек оказывается достаточно, чтобы изменить среднеземную температуру на несколько десятых долей градуса или даже на целый градус. Мало? Хватает для потрясения социальных основ, в чем мы убедимся ниже.

То, что Солнце периодически «болеет», покрываясь темными пятнами, было известно людям еще до изобретения телескопа. Китайцы открыли пятна на Солнце аж в 165 году до н. э. — тогда их было видно невооруженным глазом. И не только тогда! Периоды сверхвысокой солнечной активности случались и позже. Скажем, русские летописи в 1372 году отмечали аналогичное явление. С изобретением телескопа наблюдение солнечных пятен стало, что называется, делом техники.

Забавно, кстати, вышло с этим телескопом! В советских энциклопедиях вы можете встретить утверждение, что телескоп изобрел Галилей. Итальянские энциклопедии с этим, понятное дело, не спорят. Немцы в своих мнениях расходятся — германские энциклопедии дают две версии: 1) телескоп изобрел Кристоф Шайнер из Ингольштадта; 2) телескоп изобрел Давид Фабрициус из Вестерхафе, что в Восточной Фрисландии. Британская энциклопедия полагает, что телескоп изобрел Томас Хэрриот — англичанин, естественно. Но этот Хэрриот, изобретя телескоп и честно описав свое изобретение, забросил описание в стол, никому ничего не сказав. С англичанами так бывает. Скажем, англичанин Кавендиш открыл аргон, но, никому об этом не сообщив, кинул записки в стол, в результате аргон был открыт повторно на 100 лет позже, и слава «открывальщика» принадлежит Рамзаю.

Но кто бы ни изобрел телескоп, с инструментом дела пошли уже веселее. В самом начале XVII века темные пятна на Солнце наблюдали Галилео Галилей, Томас Хэрриот, Кристоф Шайнер, Давид Фабрициус… Позже немецким астрономом-любителем Генрихом Швабе была обнаружена знаменитая 11-летняя цикличность появления на Солнце пятен: каждые 11 лет количество пятен почему-то резко возрастало. Но тоже не всегда! Иногда Солнце вдруг словно бы забывало, что должно периодически активничать, покрываясь пятнами, и замирало в своем безмятежном ровном горении. Так, например, было во время маундеровского минимума, названного по имени английского астронома леди Маундер. Тогда за целых 70 лет (в период с 1645 по 1715 годы) на Солнце наблюдалось всего 50 пятен. В тысячу раз меньше обычного! Солнце было совершенно неактивным. Это было тяжелое для нашей планеты время. Средние зимние температуры упали на градус-полтора, а среднеглобальные — на полградуса.

Казалось бы, что такое полградуса в мировом масштабе? Да даже и полтора! Ну будет зимней ночью температура, вместо 15 градусов мороза, 16,5. Не велика разница! Однако климатическая система настроена так тонко, что среднеглобальное падение температуры всего по полградуса оборачивается большими погодными неприятностями «на местах». Полградуса, кстати, это ровно столько, насколько повысилась среднеглобальная температура за последний век. И это повышение заставило всех говорить о глобальном потеплении, таянии ледников, всемирном потопе… А в маундеровский минимум вполне можно было говорить о глобальном похолодании — это были самые холодные десятилетия за последние 2 тысячи лет.

Это было время Страдивари. В специализированном научном журнале «Дендрохронология» два американца опубликовали статью, в которой показали, что скрипки знаменитого итальянского мастера обязаны своим волшебным звучанием именно глобальному похолоданию. Антонио Страдивари родился аккурат в самом начале маундеровского минимума, а свои самые ценные инструменты создал с 1700 по 1720 годы. Первым обратил внимание на это совпадение климатолог Колумбийского университета Ллойд Беркль. Он решил проверить, как отразилось маундеровское похолодание на альпийских елях, из которых Страдивари делал свои скрипки. И обратился к дендрохронологу Генри Гриссино-Майеру.

Выяснилось, что в пятисотлетней истории альпийских хвойных лесов был период чрезвычайно замедленного роста. Вы уже догадались? Да, он пришелся как раз на маундеровский минимум. Везде — от Франции до Германии — ели, сосны, лиственницы с 1625 по 1720 годы росли буквально «через не могу» — на спилах видны очень плотные и узкие годичные кольца. «Плотное дерево звучит лучше!» — сделали вывод климатологи. Так суровые климатические условия благоприятно сказались на искусстве.

…Длинные зимы, прохладное лето. Знаем мы, где сейчас такие условия. Был бы жив Страдивари, он не стал бы делать скрипки из итальянской сосны, старику имело бы смысл заказывать российский лес. Made in Siberia.

Хорошо было Страдивари, он жил в Италии. Гораздо меньше повезло тем, кто жил чуток севернее. Самый страшный удар от маундеровского похолодания получили Финляндия, Швеция, Россия, Норвегия, Эстония — череда неурожайных лет выкосила в этих странах до 50 % населения. В России тогда правил Петр Первый. Из его записных книжек нам известно о климатических аномалиях эпохи: первая осада Азова провалилась потому, что 1 октября 1696 года русские войска на берегу Азовского моря завалило снегом. Нынче в эту пору в Причерноморье только-только заканчивается бархатный сезон.

Забегая вперед, скажем, что начавшийся XXI век — век глубокого и продолжительного солнечного минимума, напоминающего маундеровский. Этот минимум должен наступить не позднее 25 солнечного цикла. Мы сейчас живем в 23-м. (С легкой руки директора Бернской обсерватории Рудольфа Вольфа, в честь коего и названы числа Вольфа, нумерация солнечных циклов ведется с середины XVIII века. Именно тогда начались регулярные наблюдения за солнечными пятнами.)

Наш 23-й цикл солнечной активности начался в 1996 году и должен закончиться в марте 2008 года. Следующий, 24-й цикл закончится в 2020 году, потом наступит 25-й. По прогнозам астрономов в этом цикле солнечная активность не превысит 50 единиц. Для сравнения: максимум 22-го цикла — 155 единиц; абсолютный максимум прошлого века, состоявшийся в 1957 году, — 190 единиц. Все, что меньше 100 — катастрофически мало.

Причем прогнозируемый учеными минимум солнечной активности продлится до конца столетия. В результате интенсивность солнечного излучения уменьшится настолько, что среднеглобальная температура снизится на те же полградуса, которые убили половину населения Европы в петровскую эпоху. И если вы думаете, что сейчас человечество защищено от голода и неурожаев лучше, чем 300 лет назад, то глубоко заблуждаетесь. «Запасайтесь гробами, сволочи!» — писал Зощенко… Как бы не пришлось нам бороться с глобальным похолоданием, вместо глобального потепления. Впрочем, о будущем мы еще поговорим в последней части книги.

Итак, мы выяснили, что на климат влияют колебания солнечной активности. Но разогрев поверхности планеты зависит не только от активности Солнца, но и от положения самой Земли, вспомним Гиппарха: «клима» — это уклон, угол. Другими словами, нагрев зависит от того, под каким углом планета повернет к звезде свою «макушку». С дошкольных лет каждый знает, что Земля крутится вокруг Солнца и вокруг своей оси. Период обращения Земли вокруг своей оси — 24 часа, а вокруг светила — 365 суток с копейками. Но эти два параметра — еще не все характеристики вращения планеты.

Ось вращения, проходящая через Северный и Южный полюсы, — та самая, о которую «трутся спиной медведи», — наклонена к плоскости обращения Земли вокруг Солнца под углом в 23,1 градуса. Поэтому школьный глобус всегда «кривой», и никогда вы не отыщете в продаже глобуса, железная ось которого, увенчанная черным пластмассовым шариком, победно торчащим из Северного полюса, была бы перпендикулярна вашему столу. Она всегда наклонена, поскольку отражает существующее в реальности положение планеты.

Земля вращается вокруг светила, подставляя Солнышку то Северный полюс, то Южный, отчего приключаются смены времен года — когда больше Солнца попадает на Северный полюс, случается лето в Северном полушарии, а когда на Южный — в Южном.

Но 23,1 градуса — это средний угол, под которым ось вращения планеты наклонена к плоскости эклиптики. Угол этот постоянно меняется, гуляет на полтора-два градуса. Это «гуляние» называется нутацией. Когда угол меньше, больше тепла попадает на «макушки», начинают таять полярные шапки. Когда, напротив, угол возрастает, больше тепла приходится на низкие, экваториальные широты и меньше на полярные. И полярные шапки разрастаются. Период нутации — 41 тысяча лет.

Цикл эксцентриситета (сжимание-расширение эллипса орбиты) — 93 тысячи лет.

А есть еще такая штука, как прецессия, — конусообразное колебание оси вращения планеты. Период колебания прецессии 23 тысячи лет… В музее бельгийского города Лир экспонируются удивительные механические часы. Они сделаны часовым мастером Луи Зиммером в 1935 году и состоят из нескольких циферблатов. На одном из циферблатов движется самая медленная стрелка в мире — период ее полного оборота как раз составляет 23 тысячи лет. Увидевший зиммеровские часы Эйнштейн был очень ими впечатлен и тепло поздравил мастера с созданием этого великого прикола…

Так вот, все перечисленные астрономические циклы есть не что иное, как циклы климатических колебаний. Астрономия — наука точная, как часы. И не очень сложная, кстати. Еще во времена Птолемея можно было предсказывать солнечные затмения на сотни лет вперед. Поэтому, казалось бы, зная, с какой точностью работают небесные шестеренки, можно легко предсказывать изменения климата. Увы. Инструменты климатического оркестра звучат какофонически. Колебания разной частоты сложным образом накладываются друг на друга, словно рябь, бегущая по большой волне, и образуют сложную картину возмущения. А уж если учесть, что не только астрономия влияет на климат, картина становится совсем зубодробительной.

Одним из самых первых и самых известных ученых, исследовавших влияние астрономических циклов на климат, был Милутин Миланкович — серб по национальности. В отечественной литературе его любят величать югославским ученым. Миланкович действительно умер в 1958 году в Югославии. Но родился он в конце XIX века в Австро-Венгерской империи, поэтому с тем же успехом его можно называть великим австро-венгерским ученым, тем более что учился он в Вене, а работал какое-то время в Будапеште. Миланкович занялся проблемой, которая волновала тогда буквально всех, даже русских революционеров, например, знаменитого анархиста князя Кропоткина.

Дело в том, что в XIX веке была открыта поразительная периодичность оледенений. Оказалось, что когда-то полярная шапка расползалась практически на всю Европу — чуть ли не до Черного моря континент был покрыт мощным ледниковым панцирем. И это открытие совершенно потрясло весь цивилизованный мир. Еще за 2–3 десятка лет до этого замечательного открытия, во времена Пушкина, люди с точностью до года знали, когда был создан мир: один из средневековых ирландских монахов, изучая священное писание, высчитал дату сотворения — 4004 год до рождества Христова. В России до 1700 года даже летоисчисление велось от сотворения мира. (Правда, россияне с тем ирландским монахом были не вполне согласны и вносили свою поправку: полагали, будто мир был создан за 5508 лет до рождества Христова.)

И вот представьте себе, после этой неторопливой эпохи шпаг и дуэльных пистолетов вовсю развернул свои плечи замечательный XIX век — век удивительных свершений, век револьвера, воздушного шара, Жюля Верна и паровоза, век, вскруживший человечеству голову успехами науки и техники. Биология указала людям на их предков — приматов. А геология — на истинный возраст мира: сотни миллионов лет.

Были, наконец, открыты следы грандиозного оледенения. На существование в Европе гигантского ледника указывали два геологических признака — ледниковые морены и глубокие параллельные борозды на поверхности долин. Надвигающийся ледник работает как бульдозер ковшом — сдвигает перед собою грунт, обломки горной породы. В результате перед «ковшом» этого «бульдозера» образуется вал. На местности этот вал представляет собой цепь холмов, которые так и назвали — ледниковые морены.

Кроме того, наползающий ледник тащит с собой острые куски горной породы, процарапывая этими камнями длинные борозды. Ледник работает словно гигантский наждак. Камни-резцы постепенно стираются, теряя острые грани и превращаясь в округлые ледниковые валуны.

Дальнейшие исследования геологов показали, что подобные наступления северных льдов — не разовая случайность, а периодическое явление. Естественно, это открытие всех думающих граждан страшно возбудило: если подобное уже было, не может ли оно случиться вновь? Ведь это означало бы конец цивилизации!.. Так что интерес Миланковича к проблеме был вполне объясним. Всех тогда интересовала ледниковая проблема. Вот и анархист Кропоткин — весьма, кстати, разносторонняя личность — увлекался изучением ледниковых эпох.

Чем вызываются оледенения? Ответ на этот вопрос и стал искать Миланкович. Любопытно, что решение заняться этой проблемой пришло в голову молодого преподавателя Белградского университета по пьяни. Приятель Миланковича опубликовал сборничек своих самопальных виршей, и друзья решили отметить сие событие в небольшом белградском кафе. Поскольку денег у преподавателей было мало, отмечали дебют, попивая кофе. Но тут на счастье не мировой литературы, но мировой науки в кафе нарисовался ни много ни мало директор Белградского банка, имени которого неблагодарная история до нас не донесла. Он случайно услышал разговор и заинтересовался книжицей, стихи банкиру очень понравились, и он купил у поэта-дебютанта целых десять экземпляров брошюрки. Денег после этого события у молодых преподавателей стало, как вы понимаете, немерено, и они перешли на настоящее «отмечание» — заказали несколько бутылок вина.

После третьей бутылки приятель Миланковича решил написать поэму всех времен и народов, а Миланкович — «постичь всю Вселенную и донести луч света до ее отдаленных уголков», так, во всяком случае, он сам позже охарактеризовал свое состояние в мемуарах. Вселенную Миланкович не постиг, но зато взвалил на свои плечи решение загадки оледенений.

Идея Миланковича состояла в том, что решающее влияние на оледенение оказывает количество солнечного света, получаемого разными областями Земли. А оно, в свою очередь, связано с разными параметрами вращения и обращения планеты — нутацией, прецессией, циклом эксцентриситета. Представьте себе, что количество света и тепла, проливающегося на северные широты, уменьшается. Это значит, что снег с каждой весной все дольше остается на поверхности. А снег, как вы знаете, белый. То есть он хорошо отражает свет. То есть альбедо планеты (ее отражающая способность) повышается. И получается замкнутый круг, который в науке называется положительной обратной связью: чем меньше тепла и света, тем больше снега, а чем больше снега, тем меньше света и тепла достигает поверхности, потому что свет отражается от белой снежной поверхности. В результате этой положительной обратной связи Земля довольно быстро сваливается в совершенно иной климатический режим — ледниковый период.

Ледниковый период длится примерно 100 тысяч лет, а межледниковье — только 10–12 тысяч лет. Вся наша цивилизация — порождение краткого периода «оттепели», мы живем в последнем межледниковом периоде, который называется голоценом. И который, к слову сказать, уже практически закончился, и если бы не спасительное глобальное потепление… Впрочем, об этом мы еще поговорим, а сейчас вернемся к Миланковичу.

Австро-венгро-сербо-хорватский ученый, не имея компьютера, рассчитал приход солнечной радиации в различные сезоны и в разные широты земного шара. И сделал это настолько замечательно, что рассчитанные им тепловые потоки позже прекрасно совпали с большим количеством других — уже современных — данных о времени наступления ледниковых эпох. Ученые до Миланковича жарко спорили: какой тепловой поток важнее для климата — приходящийся на полярные или экваториальные широты?

Летний или зимний? Из теории Миланковича получалось, что важнее летний тепловой солнечный поток, поступающий в полярные широты. И это тоже потом блестяще подтвердилось.

Я, между прочим, не зря выше упомянул тот вполне очевидный факт, что Миланкович не имел компьютера. И сделал это исключительно для того, чтобы подчеркнуть величие научного подвига этого человека: целых 12 лет он рассчитывал приток солнечной радиации на разные широты Северного полушария. Зато благодаря заложенному им фундаменту теперь ясно, что именно параметры гелиоцентрической орбиты оказывают существенное влияние на климат Земли в диапазоне десятков и сотен тысяч лет.

А вот в геологических масштабах, то есть в масштабах десятков и сотен миллионов лет, важнейшим климатическим фактором является соотношение площадей суши и воды, если это вам интересно. Океаны — аккумуляторы тепла. Чем больше океанов — тем ровнее климат, тем меньше температурный контраст между экватором и полюсами.

Еще один интересный фактор, влияющий на климат, — средняя высота суши на планете. Здесь зависимость ясна: чем выше — тем холоднее. Сейчас средняя высота суши составляет 849 м. А когда-то она была равна 1,5 км. Но вопрос о тектонике литосферных плит и причинах движения земной коры не рассматривается в данной книге (хотя, возможно, войдет в следующую). Упомяну лишь, что сегодня средняя высота земной поверхности выше, чем была в мезозое, но ниже, чем в пермокарбоне.

Земля дышит, и эти геологические подвижки также оказывают влияние на климат: когда-то на Земле было гораздо теплее, чем теперь, а в иные времена — гораздо холоднее, чем даже в последний ледниковый период…

График климатических колебаний за последние 400 тысяч лет представлен ниже (рис. 1).

Длительные периодические провалы на графике — ледниковые периоды. Короткие тепловые вспышки — межледниковые периоды. На графике мы отчетливо видим четыре ледниковых периода и пять межледниковых. Мы живем в самом конце пятого. Обратите также внимание, как резко падает температура при сваливании климата в ледниковый режим. Каких-нибудь 500-1000 лет и планету уже не узнать… Нулем на вертикальной оси обозначена нынешняя климатическая норма. (Если быть точным и придирчивым, то уже не нынешняя, а климатическая норма середины XX века.) То есть график показывает не абсолютную температуру, а отклонения среднеглобальной температуры от современного уровня за 400 тысяч лет.

Однако нас с вами по понятной причине больше интересуют не десятки и сотни тысяч лет и уж тем более не миллионы, а тысячи и считанные сотни лет. То есть короткие климатические колебания, сопоставимые со временем существования цивилизации. А нашей цивилизации, напомню, около 5 тысяч лет. Иными словами, нас интересует та крохотная часть на графике, которая занимает половинку одного деления возле нуля на оси времени. И вот эти мелкие дрожания вокруг нуля на температурной оси.

Какие же факторы колеблют климат «по-мелкому»? И насколько вообще чувствительна цивилизация к мелким климатическим колебаниям? Одного фактора мы уже коснулись: совсем «по-мелкому» на климат могут влиять 11-летние колебания солнечной активности. Помимо 11-летних существуют и вековые колебания солнечной активности. Возможно, эти вековые колебания связаны с периодом обращения тяжелых планет. Кстати говоря, с теми же тяжелыми планетами связана и вулканическая активность на Земле, также влияющая на климат. Вулканы…

Глава 3 Пыхтящая планета

Царь Федор Иоаннович, последний из Рюриковичей, был на всю голову шибанутый. Это все знали. Только раз взглянув на Федора Иоанновича, можно было легко все понять. Вид Федор Иоаннович имел весьма болезненный, лицо бледное, слегка опухшее, дебиловатое. Ходил он нетвердой походкой и все время улыбался, хотя кирпич ему на голову в детстве не падал, — видно, тут природа сама постаралась.

…Ничего, что я так неполиткорректно о слабоумном?…

Польский посланник Лев Сапега, впервые увидевший царя Федора в действии (сидящим на троне и бормочущим что-то невнятное) сделал следующий вывод: «Хотя про него говорят, что у него ума немного, но я увидел, как из собственного наблюдения, так и из слов других, что его вовсе нет».

Надо сказать, исконные враги России, поляки, немало обрадовались тому обстоятельству, что на русский трон сел олигофрен. В Кракове надеялись, что при таком раскладе все дела в Московии придут в полный упадок, чем они, потирая ручонки, и воспользуются. Так бы оно наверняка и случилось, если б не Борис Годунов.

Когда умер Иван Грозный и воцарился его сын-полудурок, Годунову было едва за тридцать. Именно на плечи этого молодого человека легла главная тяжесть по управлению государством российским. И Годунов прекрасно справлялся. Он был не только молод и энергичен, но и талантлив. Неблагодарная сука-история в лице потомков и современников не оценила этого человека. Впрочем, обстоятельства планетарного масштаба не дали ему шанс развернуться во всю мощь своего таланта и организаторских способностей.

А начал Годунов хорошо… Был он практически выходцем «из ниоткуда», его предки владели мелкими вотчинами и не играли никакой роли в русской истории до тех пор, пока Борис Годунов не женился на дочери Малюты Скуратова. Так при царском дворе появился новый человек, вскоре замеченный Иваном Грозным. Кстати говоря, сын Грозного — Федя-дурачок — женился на сестре Бориса Годунова Ирине.

Этот Федя и стал царствовать после смерти Грозного. А вся тяжесть реального управления страной легла на плечи его шурина — Бориса. Именно Годунов учредил русскую патриархию, в результате хитрых интриг продавив это решение «на международном уровне» — до Годунова никаких патриархов на Руси не было, российская церковь имела зарубежное начальство.

Годунов успешно урегулировал доставшийся ему в наследство «от прежней власти» пограничный спор со Швецией, в результате чего шведы уступили России ранее утерянные ею города Ям, Копорье, Орешек, Ивангород и Корелу. Правительство Годунова продлило перемирие с Польшей и ненадолго получило выход к Балтийскому морю.

С помощью придуманной им военной хитрости Годунов наголову разбил под Москвой войско крымского хана Казы-Гирея. А между тем положение Москвы было аховым, все висело на волоске: тогда только-только закончилось очередное перемирие со Швецией, и все наличные русские войска были сосредоточены на севере страны. Поэтому Казы-Гирей подошел к почти беззащитной столице и уже смотрел с Воробьевых гор на Москву, раздумывая о том, что будет делать с покоренным городом. Тогда Годунов и провернул блистательную операцию, задействовав через полевую разведку русских пленных Казы-Гирея. Он велел без умолку палить в Москве из пушек. Когда Гирей заинтересовался причинами непонятной пальбы, русские пленные объяснили хану, что это москвичи дают салют от радости: в Москву подошли свежие части из Новгорода и других городов. Хан перепугался и повернул войска от Москвы. Годунов умело воспользовался моментом замешательства и бросился вдогонку. Татар преследовали аж до самой Тулы, и раненому хану едва удалось утечь к себе в Бахчисарай на простой телеге.

Годунов не только воевал, но и строил. Строительство городов было главным делом его жизни. Государство сильно городами, Годунов как никто это понимал. По берегам Волги и ее притоков по приказу Бориса были выстроены новые города — Саранск, Переволок, Царицын, Самара, Саратов, Цивильск, Уржум, Царево-Санчурск. Астрахань и Смоленск были обнесены новыми каменными стенами, а в Москве Годунов построил Белогородскую стену и колокольню Ивана Великого в Кремле. (Построенные Годуновым смоленская и московская стены сослужат России добрую службу в Смутное время.)

При Годунове был заложен Архангельск, который благодаря удачному месторасположению сразу же стал важнейшим торговым узлом. Кстати, о торговле. Годунов неплохо разбирался в экономике. В целях оживления торговли он разрешил англичанам беспошлинную торговлю, но на их просьбу запретить всем иноземным купцам, кроме английских, торговать в России, ответил решительным отказом: должна быть конкуренция!

На юге страны по приказу Годунова были заложены Белгород, Ливны, Валуйки, Оскол, Воронеж, широкими темпами шло строительство Курска.

Расширились связи с Грузией. Для обеспечения доступа в эту страну в устье Терека было возобновлено строительство полузабытого русского укрепления.

Возник укрепленный город на Яике (нынешняя река Урал). На востоке удачно складывались дела с колонизацией Сибири. После смерти Ермака и ухода его дружины обратно за Урал, дело русской колонизации казалось навсегда проигранным. И именно правительство Годунова восстановило в Сибири русское господство. При Годунове на сибирских просторах были построены новые города — Тюмень, Тобольск, Томск, Сургут, Нарым, Кетск, Пелым, Березов, Тара.

Если в Москве или каком-то другом городе происходил пожар, Годунов за счет казны, а порой и за свой личный счет, помогал погорельцам. Когда во Пскове вспыхнула эпидемия, Годунов распорядился выставить вокруг города санитарно-карантинные заставы, чтобы не дать распространиться болезни на другие районы страны.

Еще один интересный психологический момент, характеризующий Годунова, — отказ от трона… 7 января 1598 года тихо скончался царь всея Руси Федор Иоаннович — дурак. Тогда бояре задумались думкой тугою и решили превратить Россию в парламентскую республику — передать всю власть Боярской думе. Потому что жена покойного царя Федора Иоанновича Ирина (сестра Годунова) отреклась от престола и постриглась в монахини в Новодевичьем монастыре. А брат Федора Иоанновича — царевич Дмитрий — к тому времени давно уже покоился в сырой земле в городе Угличе. Да если бы и не покоился! Во-первых, мал он был еще для царствования, а во-вторых, дурная наследственность сумасшедшего Ивана Грозного задела не только старшего Федора, но и младшенького — царевича Дмитрия. Мальчик страдал припадками эпилепсии и во время одного из них проткнул себе горло ножиком, который в тот момент держал в руке.

Естественно, добрая народная молва решила, что, в отличие от простых смертных, царевичи — даже страдающие падучей — просто так на ножики не падают. И что на самом деле мальчонку зарезали по приказу Годунова. Официальное следствие, проведенное по факту смерти, слухов, разумеется, не развеяло. Элвис не может умереть! Тем более так глупо… Поэтому позже и возникли всяческие Лжедмитрии. А через несколько лет, когда Годунова уже не было в живых, царевича канонизировали, как невинно убиенного, его смерть молва навечно приписала Годунову. «И мальчики кровавые в глазах». Но все это было позже, а пока…

А пока придуманный боярами дикий план — посадить на пустой трон коллективного царя — не сработал: посадский люд, который созвали целовать крест Боярской думе, заволновался, зашумел, начал галдеть, что никакой такой Думы он и знать не знал, и слыхом не слыхал, и вообще давайте нам Бориску на царство!..

На тот момент самым старшим «по званию» в государстве был патриарх — как политрук, который после смерти командира берет на себя командование. Патриарх на правах старшого пошел к Годунову просить, чтобы тот сел на царство. Годунов отказался. Причем отказывался он не раз и не два. Патриарху пришлось несколько раз проводить с ним беседы с глазу на глаз, постепенно продвигая к этой мысли.

В конце концов решение о царе отложили до Земского собора, который должен был состояться 17 февраля 1598 года. На открытии съезда патриарх толкнул проникновенную речь, суть которой сводилась к тому, что «…нам, мимо Бориса Федоровича, иного государя» и искать не надо. Земский собор поддержал патриарха.

20 февраля патриарх с представительной делегацией из духовенства и народа прибыл в Новодевичий монастырь, где вместе со своей сестрой Ириной находился Годунов. Патриарх и вся делегация со слезами били челом, умоляя Годунова занять опустевший престол, но снова получили отказ.

На следующий день к Новодевичьему монастырю уже подтянулась внушительная демонстрация горожан — шли с иконами, хоругвями, женами и младенцами. Был бы на месте Годунова царь Николай Второй, он бы устроил им «Кровавое воскресенье» двумя-тремя залпами из трехлинеек. Но Годунов был мягкий человек. Он согласился стать царем.

Начало царствования Бориса Годунова было многообещающим. Царь на год освободил всех крестьян от податей, купцов освободил от всяких пошлин на 2 года, иноверцев — от уплаты налога на год. Бюджетники в качестве премиальных получили годовое жалование. Была объявлена амнистия. Неимущие и социально незащищенные (вдовы, сироты, нищие) получили денежное вспоможение. Годунов отменил смертную казнь.

При Годунове прекрасно работало «МЧС» — если где-то случалось наводнение или пожар, туда сразу же высылались продукты питания, теплая одежда, деньги… Годунов, словно Путин, много ездил по стране. Истребителей тогда еще не было, поэтому перемещался государь гужевым транспортом, стараясь первым прибыть на место чрезвычайной ситуации с гуманитарным грузом. Никогда еще Россия не знала такого деятельного царя.

Годунов решил завести в стране средние школы и построить университет. Мысль о том, что России пришла пора приобщаться к европейской культуре, гвоздем сидела в его голове. Именно Годунов первым из всех русских царей стал посылать талантливую молодежь учиться за границу. Он всячески старался привлекать в страну образованных иностранцев и ученых.

Казалось бы, жить да процветать стране с таким правителем! Казалось бы, его светлое имя должно остаться в веках и затмить славными и гуманными деяниями зверства Петра Первого. Да, собственно говоря, Петру Первому после Годунова уже и делать было бы нечего, но…

Но почему-то, вместо того чтобы взлететь, Россия после Годунова свалилась в пропасть Смутного времени. И почему-то один из историков пишет о Годунове следующие печальные и проникновенные слова: «Налицо была блестящая победа, но такова уж была злосчастная судьба Бориса, что каждый его успех в народном сознании обращался ему во зло. Ни один государственный человек на Руси до него не тратил столько сил на то, чтобы заслужить народное благорасположение… никогда имя Годунова не стояло в указах о казнях, но всегда оно писалось в тех бумагах, когда кого-нибудь жаловали или награждали, но несмотря на это… нет такого греха, в котором его не обвиняли бы, причем часто совершенно огульно и бездоказательно. Так, например, после бегства Казы-Гирея стали ходить толки, что Борис сам навел хана, чтобы отвлечь народ от убийства Дмитрия».

А после московского пожара, добавлю, начали курсировать слухи, что столицу специально подожгли по приказу Бориса, дабы царь поимел возможность помогать погорельцам, ища тем самым дешевой популярности. Стопами Нерона… И вы еще спрашиваете, за что я не люблю народ?…

Так что же все-таки переломило историю России на самом многообещающем месте?

Вулкан.

Но прежде чем говорить о вулкане, пару слов о климате той эпохи. После XII века н. э. земной шар скатился в климатический режим, который историки и климатологи нарекли Малым Ледниковым периодом и который «с переменным успехом» длился до конца XIX века. Название, надо сказать, ученые придумали вполне удачное. Действительно, во время этого микроледниковья творилось много удивительных вещей: в Венеции катались на коньках, 30 июня 1318 года в Кельне шел снег. А в России между XIV и XIX веками снег вообще мог выпасть в любой месяц лета. Иногда летние заморозки повторялись несколько лет подряд. Это случалось в XIV, XV, конце XVI века и, конечно, приводило к низким урожаям и голоду.

Но самыми тяжелыми выдались первые годы XVII века. Самое начало царствования Бориса Годунова. Неурожайные годы пошли, как говорят ученые, кластером, то есть один за другим — в 1600, 1601,1602 и 1603 годах в Москве выпадал снег и в июле, и августе, случались периодические заморозки во все летние месяцы. О каком урожае в таких условиях может идти речь? Один неурожайный год еще можно как-то проскрипеть, перебиваясь прошлогодними запасами, но два, а уж тем более три года без урожая пережить практически невозможно. А тут четыре неурожайных года подряд!

Современники отмечали, что подобных времен «не помнили ни деды, ни прадеды». Голод был таким, что съели всех собак, кошек, мышей и крыс. Ели собственных детей. На рынках продавали человечину. Путнику опасно было ночевать на постоялом дворе — могли запросто зарезать и съесть.

Естественно, Борис боролся с природой, как мог. Он приказал распечатать стратегические запасы зерна и бесплатно раздавал голодающим, отправлял хлеб в те области, которые пострадали от недорода более всего, раздавал бедным деньги, чтобы они могли купить еду, пытался заморозить цены на хлеб. Поскольку деньги, выделенные из бюджета на борьбу с голодом, нещадно разворовывались чиновниками, Годунов перешел на прямые продовольственные поставки в провинцию.

Всех умерших царь хоронил за счет казны. И не сказать, чтобы это обошлось дешево: только в Москве пришлось захоронить больше сотни тысяч трупов. Бандитизм и религиозный фанатизм захлестнули страну. Разбойничьи шайки не давали проезду, лютуя на больших дорогах, разорвав тем самым коммуникации. Дошло до того, что огромная шайка бандитов под руководством атамана Косолапа появилась под стенами Москвы. Годунов выставил против разбойников регулярное войско, которому с огромным трудом удалось справиться с бандой. Это было первой волной великой смуты…

Народ — неблагодарное животное. Кто виноват в неурожае? Странный вопрос. Кто всегда и во всем виноват? Царь, конечно! Он за все в стране отвечает! Знать, не угодил Бориска Господу, раз так карает Всеблагой землю русскую. Знать, за царевича Дмитрия Боженька мстит. За пожар Москвы. За хана Гирея, которого Годунов на Москву наслал. За то, что иноземных ученых-басурман на Русь Святую приглашал. Царю Господь мстит, а народ страдает! Ну и сволочь же этот Годунов! А вы знаете, почему он хлеб голодающим раздает? Грехи замаливает, падла! А ведь не всем, между прочим, царского хлебушка-то хватает! Значит, ворует царь хлебушек народный.

Про всех правителей всех стран всегда ползут разные бредовые слухи. Но все сплетни и самые глупые небылицы про Годунова история тщательно собрала и законсервировала в памяти народной. Вместе с прозвищем годуновского правления — Несчастное. Несчастное правление…

Ну, ничаво, ничаво! Вот придет ужо спаситель! Глядишь, невинно убиенный Митенька встанет из гроба, спасет Русь Святую от супостата! Отольются волку овечьи слезки!

…Элвис жив…

Слухи о том, что напоровшийся сонной артерией на нож эпилептик чудом спасся, давно бродили в гуще темных народных масс, но именно природная катастрофа материализовала этот слух. И пошли почковаться Лжедмитрии.

Будучи человеком умным, Годунов понимал, чем грозит государству эта идея — о воскресшем Дмитрии. Живой царевич был Годунову менее страшен, чем мертвый. И кажется мне, переживал Борис в свое время о нелепой смерти Дмитрия не меньше, чем Наполеон о трагически случайном расстреле герцога Энгиенского. Чувствовали они оба, что эти покойники не простят случайности…

16 октября 1604 года чудесно воскресший царевич Дмитрий с огромной бородавкой на носу (она досталась ему по наследству от Гришки Отрепьева) с небольшим отрядом польских интервентов вступил в пределы Московского государства. Города сдавались Спасителю один за другим. Служилый люд перебегал к чудесному царевичу целыми толпами.

Годунов держал страну изо всех сил. Осадивший Новгород Северский самозванец был отброшен войсками законного государя. Затем войска московского царя под предводительством Федора Мстиславского одержали еще одну победу над Лжедмитрием и оттеснили его к Путивлю. Со своей стороны политрук московский и всея Руси — патриарх Иов — сделал громкое заявление, что сына Ивана Грозного Дмитрия нет в живых, а назвавшийся Дмитрием человек на самом деле беглый расстрига Гришка Отрепьев. Заявление транслировали во всех церквях страны. Но народ уже ничего не брал в голову, а «выбирал сердцем», толпами стекаясь в войско самозванца.

…Я уже писал выше, что народ — свинья неблагодарная? Ну, повторюсь…

Трудно сказать, как сложилась бы судьба страны дальше, если бы дрогнувшее окружение Годунова не отравило его. 13 апреля царь проснулся утром бодрый и веселый. А после того как откушал обед, стал жаловаться на дурноту, боли в животе. Носом и через уши у него пошла кровь, и около трех часов пополудни царь скончался, как скажут позже — «от большой печали». Дальше — Смута. Время безвременья.

И вот теперь пришла пора открыть читателю, что же послужило причиной столь катастрофического падения среднегодовой температуры. Я уже упоминал, что правление Годунова пришлось на самую середину Малого Ледникового периода. А по защищаемой данной книгой теории, локальные ухудшения климата приводят к взлетам человеческого духа, появлению новых, необычных изобретений, рождению великих империй.

Так оно и шло в России. Грозный выстраивал империю. Пришедший ему на смену Годунов успешно продолжал начатое дело. Но потом стало не просто холодно, а катастрофически холодно. Климат скакнул вниз так резко и так сильно, что социальная система не успела или просто не смогла адекватно отреагировать. Сломалась. «Всякая значимая зависимость носит экстремальный характер», — тот, кто читал мою книгу «Апгрейд обезьяны», знает этот великий закон Никонова. Оно, конечно, хорошо для строительства империи, когда холодает. Но если холодает сверх меры… Тогда случается то, что случилось с Россией Годунова.

Ученые и раньше знали, что летние заморозки и кластеры обычно связаны с крупными извержениями вулканов, которые выбрасывают в атмосферу так много разной дряни, что снижается светопроницаемость атмосферы и на несколько лет наступает «ядерная зима». В первом приближении механизм понижения температуры действительно таков (корректирующие технические подробности ниже). В общем, по всем признакам холодный кластер 1600–1603 годов был следствием крупного извержения, но какой именно вулкан взорвался?

Только сравнительно недавно удалось, наконец, определить, где именно произошло злосчастное извержение, закончившееся для России национальной катастрофой. Оказалось, в 1600 году в Южной Америке на территории Перу взорвался вулкан Уайнапутина. Нашла «преступника» американская гляциологическая экспедиция, которая работала на ледниках в тропических Андах. Нищий русский ученый по фамилии Михаленко пробурил лед на головокружительной высоте в 5000 м, а американцы потом посмотрели химический состав льда по годам. Отсчитать годовые кольца ледника не сложнее, чем годовые кольца на дереве. В слое, соответствующем 1600 году, обнаружили повышенное содержание серы, что прямо указывало на мощное извержение.

Вулканы, эти неприятные и опасные фурункулы планеты, мучают нас столько времени, сколько мы существуем. На планете тысячи вулканов (точное их число никто не знает) и не все они, кстати говоря, походят на фурункулы. Существует так называемый разломный вулканизм — это, скорее, язвы на теле планеты. Их обычный человек даже и вулканами-то не назовет, поскольку они не имеют привычной конусовидной формы. Подобные «недо-вулканы» есть в Исландии, на Канарских островах, на Гавайях. Выглядят они так: из трещин в земной коре медленно и постоянно течет лава с малым содержанием газов. Гавайский вулкан Килауэа, например, извергается каждый день в течение многих столетий. Это явление даже собственное название получило — гавайский тип вулканизма.

…Ах, если бы все извержения протекали так интеллигентно! Не написал бы Брюллов тогда своей знаменитой картины. И мировое искусство понесло бы значительную утрату…

Вулканы располагаются на нашей планете крайне неравномерно. Скажем, в Европе их практически нет (исключая один-единственный материковый Везувий и некоторые островные вулканы на Средиземном море и в Исландии). Нет вулканов в большей части Сибири и в материковой Австралии. Зато 80 % всех извержений дают вулканы так называемого Тихоокеанского огненного кольца. Из этого названия наиболее сметливые читатели сразу догадались, что Тихий океан опоясан кольцом вулканов. Действительно, вспомните карту и поехали против часовой стрелки — Алеуты, Камчатка, Курилы, Япония, Тайвань, Филиппины, Индонезия, Соломоновы острова, Гебридские острова, Новая Зеландия, потом цепочка вулканов тянется по дну Тихого океана, далее вулканы осеменяют все западное побережье обеих Америк, и вот мы снова возвращаемся на Алеутские острова. Кольцо.

Это кольцо — границы огромной тихоокеанской плиты. Самые мощные извержения всегда происходят в зонах субдукции (столкновения литосферных плит), и огромная энергия, которая выплескивается в виде извержений, есть не что иное, как энергия трения одной литосферной плиты о другую. Вулканологи тщательно следят за вулканами, каталогизируют их и издают ежемесячные бюллетени с описанием того, что и с какой силой изверглось. Это очень важные наблюдения, но, к сожалению, бессмысленные: они не имеют никакой предсказательной силы. Увы, извержения вулканов так же, как и землетрясения, пока что не прогнозируются.

Вот лишь одна иллюстрация к этому тезису. В июне 1993 года в Колумбии состоялась международная вулканологическая конференция. По ходу дела прилетевшие на симпозиум ученые решили сходить к известному колумбийскому вулкану Галерас. Как говорится экскурсия в тему. И надо ж такому случиться: аккурат в тот момент, когда группа из 12 вулканологов поднялась к жерлу, началось извержение. Не очень сильное — на 3 балла. Однако почти все «экскурсанты» погибли — 7 июня 1993 года на склонах Галераса полег весь цвет мировой вулканологии. И ничего в этом смешного нет. Это трагедия, господа. Мало мы еще знаем о вулканах. Но кое-что все-таки знаем.

Особенно опасны вулканы так называемого плинийского типа. Свое название они получили от Плиния Старшего, впервые описавшего данный тип земных прыщей. Плиний Старший был жителем Помпеи. Одно из извержений он описал. А во время другого, 24 августа 79 года, погиб. Очень последовательный был человек… Плинийские вулканы — это вулканы спящие. По-другому их можно назвать взрывными. Породы, слагающие плинийские вулканы, застывают, закупоривая жерло, словно пробкой бутылку шампанского. А потом, когда неожиданно для окружающих пробку выбивает, начинаются неприятности.

Непредсказуемость вулканов часто удивляет самих вулканологов, например, главное извержение прошлого столетия произошло из вулкана, который даже не был в списке действующих. Это случилось 15 июня 1991 года на самом большом филиппинском острове Лусон, всего в 80 км от столицы Филиппин. Взорвался вулкан Пинатубо. Во время извержения погибло 800 человек, а больше 100 тысяч остались без крова. Так спокойно все обошлось только потому, что это было не самое сильное извержение в истории планеты.

Пинатубо взорвался, выбросив в воздух пепел и газы на высоту 24 км. Туча пыли и пепла достигла Сингапура, находящегося от вулкана на расстоянии в 2400 км. Потоки расплавленных и раскаленных почти до 1000 °C горных пород хлынули огненными реками по склонам со скоростью курьерского поезда. На сотни километров вокруг день превратился в ночь. В самой пострадавшей провинции Замбалес все было покрыто метровым слоем пепла и вулканических обломков. При извержении было выброшено в атмосферу около 30 млн. т диоксида серы. Мельчайшие частицы выброшенного пепла образовали огромное облако, опоясавшее весь земной шар по экватору.

Гораздо более сильное извержение случилось 26 августа 1883 года. Если я назову вам вулкан, вы, наверное, что-то такое даже вспомните — Кракатау. Вулкан Кракатау находится на острове Кракатау в Зондском проливе, между Явой и Суматрой. Когда он рванул, столб раскаленных газов поднялся на высоту до 80 км. Грохот слышали за тысячу километров. Из жерла вулкана было выброшено 19 км³ разной дряни, пепел оседал в радиусе пяти с лишним тысяч километров от острова. Цунами, возникшее при извержении, было высотой в 30 м, оно обогнуло земной шар, и его воздействие ощущалось аж на Ла-Манше. Для сравнения: недавнее, всем памятное губительное цунами в Юго-Западной Азии имело высоту волны всего 6 м…

Кракатау уничтожил около 300 населенных пунктов и унес жизни 36 тысяч человек. Пресса тогда уже была, телеграф был, поэтому яванская катастрофа получила широкий общественный резонанс. В отличие от гораздо более сильной Сумбавской. Но прежде чем рассказать о Сумбаве, пара слов о том, в чем измеряется сила извержения. Меряется она в баллах — от 1 до 8. Причем не нужно думать, что извержение силой в 5 баллов всего на четверть сильнее того, которому ученые присвоят 4 балла. Нет, оно в десять раз сильнее! Каждый балл — это увеличение силы извержения в 10 раз.

Так вот, за все время систематических наблюдений за вулканами (а это примерно 100–150 лет) было только одно извержение, которому присвоили «семерку» — извержение Тамборы.

На острове Сумбава в Индонезии 5 апреля 1815 года взорвался вулкан Тамбора. Гул был слышен на расстоянии 4000 км. В течение нескольких дней после извержения над Зондским архипелагом стояла кромешная тьма — солнце было полностью закрыто вулканической пылью. Объем извергнутого Тамборой материала составил 400 км³, то есть половину объема Ладоги — самого большого озера Европы. Но если учесть, что выбросы вулканологи исчисляют в так называемом «эквиваленте сухой скалы», то есть приводят к плотности 2,5 г/см³, а фактически вулкан выбрасывает вспененные массы породы, то реальные выбросы Тамборы могли заполнить Ладожскую впадину с горкой.

В результате этой природной катастрофы средняя высота острова Сумбава уменьшилась с 4100 до 850 м над уровнем моря.

То есть островок буквально разнесло взрывом. Вот это была «семерочка»…

Однако в истории планеты были извержения и поболее — такие, которым, живи тогда вулканологи, они вынуждены были присвоить «девятку»! И каждое такое извержение сопровождалось историческими событиями в виде переселения народов. Не само извержение, конечно, вызывало массовые миграции, а вызванное им похолодание.

Надо сказать, в историю Московии, на территории которой вулканов отродясь не было, вулканы вписали немало черных страниц. Скажем, анализ ледовых кернов показывает, что в 1258 году где-то на планете (пока неясно, где именно) здорово громыхнуло — судя по величине пика на графике, шарахнуло вдвое-втрое мощнее Тамборы! Результат: новгородские и псковские летописи 1259 года отмечают необыкновенно холодную весну — 31 мая (практически летом!) ударили сильные морозы, а осень наступила так рано, что весь урожай лег под снег.

А отчего, кстати, наступает глобальное похолодание? Вы, наверно, после всего прочитанного сочтете это пустым вопросом. Действительно, если тучи над городом встали, в воздухе пахнет черт знает чем, в носу образуются засохшие пылевые козюльки, а солнышко не может пробиться сквозь тьму, накрывшую ненавидимый прокуратором город, то к чему задавать странные вопросы?… Ответ ясен: солнце закрыто — земля не прогревается. Однако вопрос мой не так странен, как кажется.

Достаньте самую популярную в России банкноту — стодолларовую, у вас она наверняка есть. Внимательно посмотрите в лицо человека, на ней изображенного. Это Бенджамин Франклин. Не американский президент, как многие ошибочно полагают, а крупный ученый, один из авторов Декларации независимости, а в 80-х годах XVIII века — посол США во Франции. Последнее обстоятельство важно для данной книги. Ибо именно тогда, когда пытливый американец пребывал в Европе, в Исландии извергся вулкан Лаки, оставивший после себя почти стокилометровую (!) реку застывшей лавы и сухой туман, который осенью 1783 года окутал всю Европу. После чего приключилась необыкновенно холодная зима.

Эта цепочка обстоятельств — «извержение-туман-холод» — не осталась незамеченной Франклином и привела его к мысли о влиянии пыли на климат. Для той поры это была хорошая гипотеза. Настолько хорошая, что она продержалась почти 200 лет — до конца XX века. И только тогда, когда верхние слои атмосферы стали исследовать с помощью летательных аппаратов, когда появились новые методы измерения прозрачности атмосферы, выяснилось: вовсе не вулканическая пыль виновата в глобальных похолоданиях. Пылевая гипотеза уступила место аэрозольной.

Пыль-то довольно быстро оседает. К тому же она может не только охлаждать, но и нагревать атмосферу, тут все зависит от размера пылевых частиц: мелкие (около микрона) частички охлаждают атмосферу, а более крупные — нагревают. А вот аэрозоль…

В чем суть аэрозольной гипотезы? Возьмем того же Тамбору. Вулкан Тамбора выбросил 70 млн. т серы в виде сернистых газов. Газы гидратировались атмосферной влагой и образовали серную кислоту в виде сернокислого тумана. В отличие от пыли, этот туман быстро не оседает, а изволит пребывать в верхних слоях атмосферы годами, отражая солнечные лучики и наводя тем самым климатические беспорядки.

Строение атмосферы таково, что если вулкан взорвался в высоких широтах, сернокислый вулканический аэрозоль окутывает только ту полусферу планеты, где произошло извержение. То есть если изверглось в Северном полушарии, то и похолодает в Северном. Если в Южном — то в Южном. А если вулканический взрыв произошел в низких широтах, не далее 15 широтных градусов от экватора, то аэрозоль разносит по обоим полушариям и охлаждение случается всемирное.

Взрыв Пинатубо снизил среднеземную температуру на 0,3 градуса. Много это или мало?… За последний век земной шар нагрелся на 0,6 градуса, что заставило всех кричать о глобальном потеплении. Другими словами, одно сравнительно небольшое извержение сразу съело половину всего глобального потепления! А если извержение случится большое?… Правда, через три года аэрозоль от Пинатубо рассеялся, но известно, что при больших взрывах он может висеть в атмосфере десятилетиями. Тогда включится та самая положительная обратная связь с альбедо полярных льдов, о которой мы уже говорили ранее, и земной шар быстро свалится в настоящий ледниковый период. Не Малый, а Большой. То есть одно сверхкрупное извержение или серия крупных извержений могут послужить спусковым механизмом для этого ужасного процесса.

Резонный вопрос: а ожидаются ли крупные извержения в ближайшем будущем? Неутешительный ответ: ожидаются. Просто потому, что слишком уж давно их не было. К тому же повышенная вулканическая активность хорошо коррелирует с циклами обращения тяжелых планет (мы об этом уже упоминали), а также с периодами неактивного Солнца, типа маундеровского (об этом тоже говорено выше). Впереди нас ждет период неактивного Солнца, а следовательно, и повышенный вулканизм.

XX век был веком относительно спокойного вулканизма. Случилось несколько несолидных извержений и пара извержений посолиднее. В1991 году взорвался Пинатубо. На Мартинике 8 мая 1902 года произошло извержение, в результате которого был полностью разрушен цветущий город Сен-Пьер. Погибли все 30 тысяч жителей. Чудом уцелел лишь один человек, сидевший в подземной тюрьме. Он получил тяжелые ожоги и потом до конца дней своих занимался тем, что демонстрировал их следы в бродячем цирке в Америке. На Мартинике сейчас музей извержения. Люди, которые в нем побывали, говорят, что впечатление он производит примерно такое же, как музей в Хиросиме, — та же панорама: город, в котором не осталось ни одного здания. Серая пустыня. Лунный пейзаж.

Опять-таки, благодаря наличию СМИ и телеграфа это извержение также получило хорошую прессу. Но по известной нам шкале извержений оно тянуло едва на «четверочку». Тамбора выступил в тысячу раз мощнее, потому и получил за свое выступление оценку в 7 баллов.

А может нечто подобное случиться не у папуасов, а в густонаселенном районе? Не исключено. Больше того, эта перспектива вполне реальна. В Германии и Франции, например, находятся так называемые лавовые поля — остатки четвертичного вулканизма. Это давно угасшие вулканы. Когда-то здесь происходили извержения, сравнимые по масштабу с извержением Тамборы. И то, что вулканы эти давно угасшие, не должно нас обманывать. Как говорится, все новое — это хорошо забытое старое.

А как трясло когда-то планету! Любо-дорого… Если будете в Сингапуре, не поленитесь слетать в большой город Медан на острове Суматра. Час полета, затем два часа на машине по хорошей дороге, и вы у озера Тоба. Озеро немаленькое — с одного берега с трудом просматривается другой. Это кратер вулкана Тоба, который взорвался 73 тысячи лет назад. Именно Тоба вулканологи должны были бы присвоить полновесную «восьмерку». То есть мощь его взрыва в 10 тысяч раз превышала мощь вулкана, стершего с лица земли город Сен-Пьер.

Объем извергнутого — 4 тысячи км3 в эквиваленте сухой скалы. Математическая модель взрыва дает масштаб охлаждения поверхности северного полушария — 3,5 градуса в течение 10 лет. Самый настоящий ледниковый период! Он и наступил. Тогда планета колебалась в переходной эпохе — от межледниковья к ледниковью, и слабеющей климатической системе был нанесен смертельный удар. Когда наконец вулканический аэрозоль рассеялся, было уже поздно: мощность ледников была такова, что климатическая система не смогла восстановиться и ледниковый период продлился еще 60 тысяч лет.

…Вот чего нам следует ожидать и бояться…

Кстати говоря, по одной из версий, причина нынешнего глобального потепления — вулканическое спокойствие XX века. Именно оно, по мнению некоторых климатологов лежит в основе того климатического благоденствия, которое мы нынче имеем.

После того как в 1902 году вулканом был убит город Сен-Пьер, в 1912 году попугал аборигенов вулкан Катмай на Аляске. А затем почти на полвека наступило затишье. Подобного затишья не было полторы тысячи лет! Не затишье ли это перед бурей?

По прогнозам, уже в этом веке интенсивность вулканической активности начнет нарастать и может сравниться с активностью начала ХIХ века. A XIX век был холодным веком, если помните, — недаром герои Достоевского летом гуляли по Питеру в пальто.

Глава 4 Газы!

Итак, что мы поняли? Что климат зависит от активности Солнца. От положения Земли на орбите. От вулканической деятельности. Граждане продвинутые и краем уха слыхавшие про Киотский протокол, вспомнят еще про парниковые газы.

Да. Парниковые газы… Как говорил Райкин, «каждый вдыхает кислород, а выдохнуть норовит всякую гадость!» Именно про эту гадость нам и нужно сейчас сказать пару добрых слов.

Земная атмосфера — это азот и кислород. Азота в ней 78 %, кислорода 21 %. То есть в сумме 99 %. А один оставшийся процент приходится на все остальное — аргон, углекислый газ, метан, водород… Вот этот-то один процент и является решающим для климата, как ни странно. Главную роль здесь играют трех— и многоатомные газы, такие, как СО2, СН4. Двухатомные газы (О2 или N2) прозрачны для солнечного коротковолнового излучения и для отраженного от поверхности земли длинноволнового. А вот трехатомные прозрачны только для тех лучей, которые прилетают от солнышка. А те, которые переизлучает (отражает) земля, трехатомными газами задерживаются.

…Слушайте, это ничего, что я тут формул химических понаписал, а? Не напряг? Уповаю на умных, интеллигентных читателей, которые не прогуливали в школе химию и знают, что СН₄ — это метан, а СО2 — углекислый газик, который Райкин выдыхал. Господи, пошли мне таких могучих интеллектуалов…

Таким образом, чем больше в атмосфере трехатомных газов, тем большее количество тепла атмосферой задерживается, поскольку трехатомные газы отраженное излучение не пропускают, а поглощают. Нагреваясь. Получается как бы эффект парника. За что трехатомные газы и назвали парниковыми.

За последние 150 лет концентрация главного парникового газа — СО2 — в атмосфере из-за деятельности человека выросла больше чем на треть. И достигла умопомрачительной величины -0,038 %. Для сравнения, аргона в атмосфере 0,93 %, то есть почти в 25 раз больше. Но вся эта куча аргона не влияет на климат, а сотые доли углекислых процентов — влияют. Тонкая штука климат…

Углекислый газ выдыхают все кому не лень, его ударными темпами производит промышленность, его не любят гринписовцы, его выделение пытаются сократить науськанные «зелеными» либерально-демократические политики, и о нем мы еще обязательно поговорим, когда будем препарировать Киотский протокол. А сейчас в нашей песне будет куплет о метане.

Метан выделяют болота. Поэтому площадь болот непременно входит в формулы математических моделей климата. А еще метан выделяют овцы и вообще все крупные млекопитающие. Овцы пукают метаном. Поэтому поголовье овец, коз, коров, составляющее, к слову, сотни миллионов голов по всему миру, также входит в климатические модели.

Человек, безусловно, внес существенную лепту в насыщение атмосферы углекислотой. Больше того, расчеты показывают, что именно наша промышленная деятельность отодвинула начало очередного ледникового периода. Впрочем, и об этом мы еще поговорим в свое время и в своем месте…

А сейчас остановимся еще на одном неожиданном факторе, оказывающем влияние на климат. Оказывается, на климат влияет… сам климат. Точнее говоря, сложность климатической системы. Моделирование на больших ЭВМ наглядно это демонстрирует. Если математически воспроизвести и запустить в компьютере планетарную климатическую модель, не нагружая ее никакими внешними воздействиями, то есть выключить вулканизм, стабилизировать содержание парниковых газов в атмосфере, убрать колебания земной оси и солнечной активности, то даже при отсутствии всех внешних возмущений в системе все равно происходят сильные колебания. Дуют муссоны и пассаты, меняется количество осадков, плавает на 0,4–0,5 °C среднеглобальная температура.

Климат оказался достаточно сложной системой, чтобы жить своей жизнью и без всяких внешних возмущений. Системы подобной сложности сами порождают случайности и сами их отрабатывают. Сейчас наукой установлено, что климатической системе присущи свои весьма устойчивые циклы -100 тысяч лет, 41 тысяча лет, 23тысячи лет, 2,5тысячи лет, 200 лет, 65, 22, 10–11, 7, 5 лет… Они накладываются друг на друга, давая весьма сложную картину. Из-за этой сложности погодная картина планеты на первый взгляд кажется сплошным хаосом. Но в этом кажущемся тотальном хаосе есть свой порядок.

Глава 5 ЮНЕСКО и младенец

В 1972 году советский океанолог, кандидат географических наук Андрей Полосин работал начальником сектора физической океанографии в одном из научных институтов. И именно ему совсем несоветский Океанографический комитет ЮНЕСКО заказал аналитическую записку об Эль-Ниньо. Видимо, не было на тот момент в мире специалиста лучшего, чем Полосин. Почему же ЮНЕСКО вдруг настолько заинтересовалось проблемой Эль-Ниньо, чтобы заказывать доклады ученым из коммунистической империи?..

«Эль-Ниньо» с испанского переводится как «мальчик», или «младенец мужского пола». Именно так в Южной Америке называют загадочное апериодическое явление, когда-то приносившее беды только западному побережью континента, а в 1972 году впервые в истории человечества ставшее причиной мирового экономического кризиса. Сейчас уже многие слышали об Эль-Ниньо. Наиболее грамотные обыватели определяют Эль-Ниньо как «нерегулярное течение». Не будем спорить с дилетантами, в конце концов они и про Гольфстрим говорят, что это теплое течение, представляя его себе как реку теплой воды, текущую в океане. Однако и Гольфстрим не река, и уж тем более не является ею Эль-Ниньо. Гольфстрим — это фронт взаимодействия теплых тропических и холодных арктических вод, скажем так. Впрочем, океанология не предмет нашей книги, вернемся к климату и переместимся на западное побережье Южной Америки.

Взлетаем! Поднимаемся над скалистыми, круто уходящими в воду западными берегами Южной Америки в районе Перу. Красотища! Палящее солнце. Небо голубое. Однако не жарко. Потому что со стороны берега в океан дуют пассаты. Пассаты вообще считаются самыми стабильными ветрами на свете. Они дуют в приэкваториальной области с востока на запад днем и ночью, зимой и летом. Однако не всегда с одинаковой силой. Иногда летом — как правило, в конце декабря — начале января (не забудьте, лето в южном полушарии, когда у нас зима) — пассаты стихают настолько, что почти и не дуют вовсе. Вот тогда и приходит Эль-Ниньо. Это явление названо так в честь младенца-Христа, поскольку случается обычно после Рождества. Однако оно вовсе не так безобидно, как новорожденный Иисус. Скорее, напротив.

В нормальном режиме функционирования климатический механизм работает так: постоянно дующие пассаты отгоняют прогревающуюся под жарким солнцем воду от берегов Южной Америки в океан, а из глубины на ее место поступает холодная вода, — это явление подъема глубинных вод называется апвеллингом. Кроме того, от Огненной Земли вдоль берегов Южной Америки на север поднимается холодное Гумбольдтово, оно же Перуанское течение. Начинаясь от антарктических широт, оно тянется почти до самого экватора, и только на широте Эквадора далеко выступающий в море мыс Париньяс отбрасывает это холодное течение на запад, в сторону от континента. Поэтому только в Эквадоре, севернее этого мыса, и можно купаться. А южнее уже холодновато. Странно, конечно, все это выглядит: неподалеку экватор, жарища страшная, а в воду не сунешься! Температура воды примерно как в Черном море осенью, вода настолько холодная, что по всему побережью Южной Америки живут пингвины. Представляете, пингвины у экватора!

Не зря ведь великие андские цивилизации не были цивилизациями мореплавателей — ни инки, ни ацтеки не строили судов. Не только в открытый океан не плавали, но и вдоль берега даже не ходили. Не столько потому, что вода холодная, конечно, а потому, что из-за всех этих чудных погодных дел прибой там сумасшедший, мертвая зыбь называется. При тишайшей штилевой погоде на берег накатывают огромные волны, которые в состоянии разбить любой деревянный, и уж тем более тростниковый, баркас. Лишь в озере Титикака отважно плавали представители древнеамериканских цивилизаций — там было тихо и безопасно. Европейцам в этом смысле повезло больше, их мореходческая альма-матер — тихое, теплое и спокойное Средиземное море (подробнее об этом см. в моей книге «Судьба цивилизатора»).

Возможно, в этом месте кто-то вспомнит про Тура Хейердала, который, решив доказать, что остров Пасхи был заселен пришельцами из Южной Америки, взял да и проплыл на тростниковом плоту от побережья Южной Америки до Пасхи. Типа были индейцы мореходами, были, раз на Пасху попали!.. Однако я не советую всерьез принимать забавные опыты Тура Хейердала: многие считают его человеком, который всю жизнь занимался только и исключительно самопиаром… Да, доплыть на плоту до Пасхи можно. Может быть, и в большом тазу можно, если повезет. Но вообще люди заселяли планету не так, как помстилось Хейердалу. На остров Пасхи первые люди попали из Центральной Полинезии (рис. 2). А в Полинезию они попали из Меланезии и Новой Гвинеи. Куда, в свою очередь, пробрались из Азии 35–40 тысяч лет тому назад — в эпоху великого оледенения, когда уровень океана был гораздо ниже, и Новая Гвинея вместе с Зондским архипелагом составляли одно целое и имели сухопутное соединение с Азией. И в Австралию тогда можно было добраться посуху! А вот Новая Зеландия долгое время оставалась совершенно необитаемой именно потому, что никогда не имела сухопутного моста с главными массивами суши… Что у нас там еще осталось? Америка? В Америку люди пришли через Берингов перешеек примерно тогда же, когда и в Австралию.

Ладно, возвращаемся к Андрею Полосину. Он сейчас как раз сидит за своим казенным столом, заваленным иностранными и российскими научными журналами, и пишет доклад для ЮНЕСКО. Заглянем-ка ему через плечо.

Холодная вода, которая приносится Гумбольдтовым течением от Антарктиды, а в особенности та вода, что подсасывается из океанских глубин, очень биогенна, то есть биологически активна, поскольку обогащена полезными микроэлементами и весьма способствует развитию планктона. Планктоном питается небольшая рыбка анчоус. Анчоус — та же хамса, шпрот, мелочь пузатая. Но именно на лове этой рыбы Перу стала величайшей рыболовной державой мира. Такой же, как СССР, как Япония. И Япония, и СССР добывали примерно по 10 млн. т рыбы в год. И столько же — 10 млн. т — добывала Перу. Но если Советский Союз и Япония ловили рыбу огромными сейнерами и траулерами по всему океану, то Перу — рыбацкими шаландами и баркасами. И не по всему мировому океану, а в стокилометровой прибрежной полосе. Обильна рыбка анчоус!.. Столь любезна хамсе холодная перуанская вода, что 80 % мирового вылова анчоусовых приходится именно на Перу. А анчоусом питаются рыбки побольше. А рыбок побольше едят птицы и другие твари — акулы, дельфины… Богат и разнообразен животный мир западного побережья Южной Америки!

Но иногда чудесный ветро-водяной механизм, обеспечивающий анчоусу благодать, ломается. Это случается именно в те редкие случаи, когда под Рождество пассаты утихомиривают свое дутье. А раз нечему отгонять прогревающуюся воду от берегов, она лежит теплым десятиметровым слоем у берега, словно пленка масла, перекрывая доступ кислорода в глубину (чем теплее вода, тем хуже в ней растворяются газы, мы помним это). Под экваториальным солнышком температура воды быстро достигает 30 градусов, и жизнь в прибрежной полосе замирает — задыхается и «вываривается». Разлагаются растительность и мертвая рыба, активно выделяя сероводород. Миллионы тонн мертвого вещества продуцируют столько этого вонючего сероводорода, что он, окисляясь на воздухе, окрашивает борта и паруса проплывающих судов ужасающими черными разводами. Это производит довольно неприятное, если не сказать тяжелое, впечатление. Явление это даже получило название «Кальяосский художник».

В малом масштабе Эль-Ниньо случается раз в 2–3 года, когда рождественские пассаты умеряют свой пыл, и проходит незамеченным. Но примерно раз в 10–12 лет, а иногда и чаще, пассаты теряют силу настолько, что случается катастрофическое Эль-Ниньо. Супер Эль-Ниньо!

Десятки тысяч тонн мертвой рыбы, рачков, медуз выбрасывается на берег, где все это гниет подтропическим солнцем, невыносимо воняя. Вместе с тоннами морских тварей воняют и тонны дохлых птиц, погибших от бескормицы. И перуанская армия в противогазах, используя тяжелую технику, бульдозерами закапывает гниющее мясо во рвы, чтобы предотвратить эпидемии… Кстати, морские птицы производят знаменитое перуанское гуано — лучшее в мире органическое удобрение, предмет гордости и экспорта Перу. Нет анчоуса — нет птиц — нет гуано — нет экспорта. Но главное, конечно, не в потерях от «недоэкспорта» дерьма. Главная беда в том, что вымирает анчоус! Ведь в значительной степени именно на анчоусе держится экономика Перу.

Аккурат к тому самому злосчастному году, когда произошло катастрофическое Эль-Ниньо, Перу вышла на отметку в 10 млн. т добытой рыбы. Столько хамсы никто не съест, конечно. Поэтому более 90 % анчоуса просто шло в переработку — на корм курам. Все птицефабрики Европы закупали дешевый корм из перемолотого и высушенного анчоуса.

И вдруг корма не стало. Птица стала дохнуть. Взлетели цены на птичье мясо. Птичье мясо потянуло за собой говяжье, свиное, баранину. В бедной Южной Америке, где мясо стало совершенно недоступным народу, люди перешли на бобы. Естественно, бобовые культуры также взлетели в цене. Что усугубилось положением в сельском хозяйстве (недостаток удобрений — гуано).

Раньше Эль-Ниньо — даже катастрофическое — было проблемой одной только Южной Америки. Даже не проблемой, а так — небольшой, локальной неприятностью. Воняет… Теперь же, во времена постепенно глобализирующейся экономики вышло совсем другое дело. Известно, что Тихий океан производит 20 млн. т анчоуса в год. Когда в Перу вылавливали 1 млн. т, рыбки хватало и птицам, и людям, и смертоносному молоху Эль-Ниньо. А после того как человек стал забирать из океана половину всего того, что тот производил, малейшего сбоя хватило для катастрофы. И она произошла.

Мировые рынки затрясло. Политическое положение в странах Южной Америки стало нестабильным. Даже в ЦК КПСС забеспокоились. Там дотоле и не предполагали, что мир так тесен и взаимоувязан.

К чему я рассказал про Эль-Ниньо? А к тому, что оно является частью огромного климатического явления, которое называется Южным колебанием. Южное колебание — это удивительные качели давления, сформированные сложной, самоорганизующейся климатической системой. Суть Южного колебания в следующем. Ученые давно заметили: много разных разностей может происходить с погодой в Южном полушарии — могут дуть пассаты, а могут подзатихнуть, в Австралии может пролиться дождь, а в Тихом океане пройти ураган, в Андах может выпасть тихий снег, а в Антарктиде начаться буран. И все эти штуки друг от друга не зависят. Одного только не может быть никогда — чтобы было высокое (или низкое) давление одновременно и на Таити, и в городе Дарвин, что в северной Австралии.

То есть если на Таити высокое давление, то в Дарвине непременно низкое. Если на Таити давление низкое, в Дарвине — непременно высокое. И никак иначе. Между Дарвином и Таити -5000 км. Размах приличный. Но так вышло, что Дарвин и Таити — активные центры Южного колебания, два странных полюса, связанных магической погодной нитью. Магический закон прост: если над Дарвином давление падает, над Таити растет. И наоборот. Потому и называется это Южным колебанием. Гигантские атмосферные качели отвечают за перераспределение воздушных масс во всем Южном полушарии и являются его погодной кухней.

Как правило, над Таити давление высокое, а над Дарвином облачность. Это штатная ситуация. В этом случае пассаты исправно дуют с востока на запад в паруса Магеллана, размножается анчоус, над Атакамой — самой сухой и самой высокогорной пустыней мира — палит нещадное солнце… Осадков в Атакаме не бывает по многу лет. Свежая булка хлеба здесь за несколько минут превращается в сухарь, а если спросить старожила, когда в Атакаме шел последний дождь, дедушка запросто может сказать, что не помнит такого.

Но порою случается атмосферный казус. Гигантские качели неожиданно взлетают, и тогда над Таити скучнеет небо, а над Дарвином сияет солнце. И все в Южном полушарии идет кувырком — в Австралии, Океании и Индонезии стоит сушь и полыхают лесные пожары; у берегов Южной Америки дохнет морская живность; приводится в движение перуанская армия с тяжелой техникой; к берегам Перу, безмерно удивляя рыбаков, приплывают теплолюбивые рыбы-молоты; а в пустыне Атакама проливаются дожди. И самая сухая пустыня мира вдруг расцветает зеленью.

Что тоже не к добру, потому что если в Атакаме все расцвело, значит, на побережье все давно смыло ливнями, селями и порушило ураганами.

Есть подобные качели давления и у нас, называются они Североатлантическим колебанием и являются кухней погоды для всего Северного полушария. Магические точки Североатлантического колебания — Азорские острова и Исландия. Телезрители, любящие смотреть прогнозы погоды, уже привыкли к словосочетаниям «Азорский антициклон» и «Исландская область низкого давления». Как правило, так оно и бывает — над Азорами безоблачное небо, высокое давление и антициклон. А в Исландии хмуро, пасмурно, дождит и хочется повеситься. В крайнем случае, напиться шнапсу или что там пьют с горя эти молчаливые северные люди…

Но вдруг качели давления смещают воздушные массы, и все встает с ног на голову: давление над Азорскими островами и Исландией начинает меняться в антифазе — над Азорами оно падает, а над Исландией растет. В Европу приходят суровые и засушливые (бесснежные) зимы, и европейцы, привыкшие к зимам мягким да влажным, удивляются.

Последние 20 лет давление над Азорами аномально высокое, исландцы регулярно страдают головными болями, а зимы в Европе (и Москве в том числе) стоят такие, к каким мы уже привыкли — слюнявые. Теплые западные ветры передают нам привет от Атлантики…

Вы можете задать резонный вопрос: а почему это западные ветры передают нам теплые приветики с Атлантики, а восточные не передают морозные приветики из Сибири? А потому, что из-за вращения Земли образуется так называемый «западный перенос» — преимущественно западное направление ветров в умеренных широтах. Эти постоянные западные ветры, в сущности, похожи на пассаты, только дуют в другую сторону и на других высотах. Система работает так. У экватора атмосферные массы переносятся с востока на запад (пассаты). Но затем нагретые солнцем воздушные массы поднимаются вверх и устремляются от экватора в области с более низким давлением (45–60 градусов северной и южной широты). Причем из-за силы Кориолиса потоки воздушных масс «загибаются» на восток. То есть вообще-то воздух перемещается на север, но не по прямой, а вихреобразно, образуя в своем движении перпендикулярную составляющую скорости.

Разница между пассатами и западным переносом только в том, что пассаты дуют в паруса, то есть низенько, а западный перенос сквозит на больших высотах. Именно поэтому из Москвы в Таиланд лететь на час быстрее, чем из Таиланда в Москву. Это обстоятельство страшно удивляет туристов. Они задают друг другу на различных сайтах вопрос о причинах загадочного явления, после чего пускаются в глубокомысленные и околофизические рассуждения о том, что, наверно, тут играет роль вращение Земли — самолет взлетает, а Земля, вращаясь, несет ему навстречу Бангкок. А когда самолет летит обратно, Москва от самолета «убегает». Нет, отвечают им другие, более умные: во-первых, Земля вращается в другую сторону, и если бы то, что вы описали, имело место, во Владивосток лететь было бы дольше, а не быстрее! А во-вторых, никакое вращение Земли тут роли не играет, потому что атмосфера вращается вместе с планетой, как одно целое, иначе, подпрыгнув, мы приземлились бы в другом месте, поскольку Земля бы из-под нас «уехала». Да и вообще, если б атмосфера не вращалась вместе с планетой, из подъезда выйти было бы нельзя — дул бы такой страшный ветер, что с ног бы валило. «Что же тогда влияет на загадку ускоряющихся на восток и тормозящих на запад самолетов?» — теряются граждане.

Парадокс правильного ответа состоит в том, что действительно тут виновато вращение планеты! Только работает оно не «напрямую», а «косвенно» — через силу Кориолиса, «загибающую» воздушный массоперенос. Вообще если представить себе Землю со стороны, то воздушные массы движутся над ее полушариями двумя баранками, или, по-научному, тороидами. Вдоль всего экватора теплый воздух поднимается вверх и переносится к полюсам, слегка загибаясь западным переносом. Ближе к земным макушкам охлажденный воздух опускается. И затем поступает низом на место поднявшегося у экватора теплого воздуха. Нижняя экваториальная часть этого геоида воспринимается нами как пассаты, а верхняя североширотная — как западный перенос. Так работает атмосфера в первом приближении. А во втором — черти начинают гнездиться в мелочах и частностях ураганов, бурь, муссонов, ветров, осадков и в прочей погоде…

Так вот, интенсивность западного переноса зависит от тех самых Североатлантических качелей давления — чем больше они наклонены в сторону Исландии, тем интенсивнее западный перенос. И наоборот, когда низкое давление случается над Азорами, над Исландией образуется устойчивый антициклон, и в Европе наступает так называемая Великая зима — замерзают Рейн, Рона, Темза. Причем сковать льдом эти реки может месяца эдак на три! Стоит нормальная такая зима с преобладанием ветров северо-восточного направления. И вот тогда во Владивосток лететь так же долго, как и обратно.

…Поняли что-нибудь? В этом климате сам черт ногу сломит…