История скромной провинциалки (СИ)

Глава 24

— Ну, извините, — Розита уселась за стол, — Жены Штирлица из меня не получилось. Как увидела его и всё, — она выразительно сделала жест рукой, обозначавший полный улёт ее мозгов.

— А где Елисей? — сведя брови, спросил Антон.

— Номер обследует, — фыркнула Роза, — На предмет аппаратуры, как он сказал. Меня выпроводил. Но я успела ему рассказать, что нам удалось выяснить за два дня.

"Ничего бы мы не выяснили, если бы Алиса не рассказала, — подумала я, — И правда, что-то мозги плохо работают. Уж почитать местные новости, поискать на просторах интернета, что в этих местах происходит, могли бы", а вслух сказала.

— Вы договорись, решили нас разыграть?

— Противная ты Ксюха, весь кайф поломала, так смешно на вас смотреть было. Особенно на твою суровую физиономию, — подмигнула она Антону.

Мы уже доедали завтрак, когда к нам присоединился Елисей.

— В номере чисто, — уверенно заявил он, — Но вы, конечно, ни разу не конспираторы, — покачал головой мужчина, — Вы что, никогда не читали детективов, фильмов не смотрели?

— Читать — это одно, а в жизни совсем другое, — ответила я, — Да и ничего такого мы не натворили, за исключением последних событий, — я выразительно посмотрела на Розу, а та нисколько не смущаясь ела свою яичницу.

— Вы узнали, где находится дом охотника, где живет Алиса? Выяснили адрес дома Кугатовых в Горно-Алтайске?

— Нет, — ответил за всех Антон.

— Значит так, в первую очередь встретиться с отцом Дарьи, узнать насколько могут помочь его московские друзья. Потом местные власти, ну не могут они все быть под этим Леонидом….

— Вот что надо сделать, — шальная мысль пришла мне в голову, — Надо спровадить отсюда Леонида, а потом организовать небольшой митинг в защиту озера из местных жителей с требованием объяснений от хозяев отеля. Типа, митингующим стало известно, что именно хозяева отеля хотят начать разработку золота. Пусть Дашу предъявят, а мы ее оттесним и увезем…

— Вот я всегда говорила, что у Ксюхи не голова, а Дом Советов! — поддержала меня подруга, но одобрения от мужчин я не услышала.

— Мысль неплохая, но требует проработки, — сказал Елисей, — Планы на сегодня? — деловито уточнил он.

— Мы собирались на конную прогулку, — Антон взял меня за руку.

— Вот и поезжайте, — махнула рукой Роза, — А мы в отеле побудем, по берегу озера погуляем, да? — посмотрела она на Елисея.

— Хорошо, — кивнул тот, — Соблюдайте осторожность. Нам все равно нужно дождаться вестей от Алисы.

Антон пошел договариваться с конюхом-инструктором, а я взяла еще кофе и спросила у Елисея.

— Елисей, а ты раньше бывал на Алтае?

— Один раз был в Барнауле, в командировке, два года назад, — ответил мужчина, — Там очень громкое дело было, девять оперов банду организовали — вымогательство, насилие, превышении должностных полномочий, получении взятки, и много еще чего. На основании составленных материалов невиновных незаконно привлекали к уголовной ответственности и заключали под стражу. Потом из задержанных выбивали взятки. Не видели? По 1 каналу показывали. А нас из Омска, Новосибирска и из Москвы туда прислали на помощь.

Мы отрицательно покачали головами.

— Так ты опер? — спросила Роза, а ведь и правда, мы до сих пор не удосужились спросить, кем, собственно говоря, работает Елисей. В документах, которые он предъявил нам в поезде, я лично ничего прочитать не успела.

— Ну да, — удивленно посмотрел на нас мужчина, — Я же показывал удостоверение.

В это время вернулся Антон.

— Ксюша, переодеваемся и едем, — он улыбался, его настроение передалось и мне, солнце светило уже во всю, туман рассеялся и воздух, был напоен ароматом тайги и кофе, волшебное сочетание…

***

— Здравствуйте, — приветствовал нас конюх-инструктор Николай, — Вы, я так понимаю, не новички, но инструктаж я все же проведу. Вам, барышня я лошадку дам смирную, умную — Ночку, — подвел он мне невысокую, темную кобылку с заплетенной в косички гривой. Я протянула ей кусочек яблока, и почувствовали теплые, мягкие губы на своей ладони, — О, сразу вас признала, она хороших людей чует, угощение не у всякого берет.

Он передал мне повод и вывел из конюшни еще одну лошадь.

— А вы на Громе отправитесь, — конь был гнедой, красновато-рыжий с черной гривой и черным хвостом. Антон принял повод и вскочил в седло, я последовала за ним, — Ну а я на своем Тихом.

Масть коня Николая описанию не поддавалась, чубарая масть вообще редкость, а его конь был похож на зебру, только не черно-белую, а молочно-коричневую с черными пятнышками.

— Поедем к водопадам на Третьей речке. Это недалеко и там удобная поляна, я с лошадками вас подожду, а вы по тропе пройдете. Идет?

— Идет, — весело отозвались мы.

Водопады мне понравились, красота природы, наичистейший, вкусный воздух которым я никак не могла здесь надышаться. Тропа была оборудована кое-где веревкой, отсыпана, а в конце был мостик, с которого открывался завораживающий вид на водопад, и совсем не было людей. Встретили только семью с двумя детьми, мальчиками лет двенадцати, они возвращались от конечной точки тропы. Мы присели на лавочку и слушали шум воды.

Уходить не хотелось. Антон обнял меня и тихо прошептал.

— Я тебя люблю.

— И я тебя, — повернулась я к нему. Мы целовались так, как будто провели неделю в пустыне и, наконец, оказались возле источника с родниковой водой…

На обратном пути Коля предложил поехать не по дороге, а по лесной тропе, мы с радостью согласились. И, как здесь часто бывает, погода в несколько минут поменялась, небо затянули тучи, ветер поднялся такой, что даже лошади пригнули шеи. Сверкнула молния, раскат грома оглушил. Ночка заржала и понеслась по тропе, я услышала только: "Держи поводья!"

Все инструкции на тот случай, если лошадь понесет, вылетели из головы. Не паниковать? Не наклоняться вперед? Не прижиматься к шее лошади? Не орать? Не бросать поводья? Заходить на вольт? Но как это сделать в тайге?! Когда ветки деревьев грозят вышибить тебя из седла, когда нет открытого пространства и когда единственные слова, которые ты помнишь: "Господи, помоги!". Тугие струи дождя ливанули с неба не хуже водопада, гром гремел, казалось, отовсюду. Я не видела ничего вокруг, потому что закрыла глаза и только шептала лошади ласковые слова.

Вдруг Ночка остановилась, я только чудом не вылетела из седла. Перед нами была скала. Понёсшая лошадь — не обезумевшая лошадь, она не будет лететь в стенку, а скала встала перед нами именно стеной. Я сползла на землю, поглаживая Ночку и приговаривая.

— Умница девочка, напугались мы с тобой, да? Уже все хорошо, правда же?

Ничего хорошего не наблюдалось. Мы были непонятно где, сколько времени продолжался бешеный галоп, я не могла бы сказать и под гипнозом. Дождь усиливался, в лесу было темно, как ночью и мне было очень страшно.