История США

Глава I Ранняя история Америки (до 1775 г.)

Первооткрыватели Америки:

Христофор Колумб (1451–1508)

Джон Кэбот (Джованни Кабот) (1450–1499?)

Америго Веспуччи (между 1451 и 1454–1512)

События и даты

1492, октябрь — Открытие Америки X. Колумбом

1497–1498 Исследование восточного побережья Северной Америки Дж. Кэботом

1499–1504 Исследование восточного побережья Южной Америки экспедицией А. Веспуччи

1524 — Исследование Атлантического побережья Америки экспедицией Дж. да Вераззано

1607 — Основание Джеймстауна, первого английского поселения в Вирджинии 1619, август Прибытие в Северную Америку голландского корабля с первыми черными рабами из Африки

1620, декабрь — Прибытие на Атлантическое побережье Северной Америки корабля «Мейфлауэр»

1624 — Основание голландцами на о. Манхэттен провинции Новые Нидерланды с главным городом

Нью-Амстердам (с 1664 Нью-Йорк)

1725 — Первая Камчатская экспедиция В. Беринга. Открытие пролива между Азией и Америкой

1770 — «Бостонская бойня»

1773 — «Бостонское чаепитие»

1774 — Начало работы Первого Континентального конгресса

Информация о людях, населявших Северную Америку на протяжении многих тысячелетий до появления первых выходцев из других частей света, весьма скудна. Научные исследования, ставшие возможными благодаря успехам ядерной физики и открытию изотопа углерода-14[1] помогли установить, что люди жили на территории Америки уже к концу 20-го тыс. до н. э. Достаточно определенно установлено лишь то, что первые американцы — небольшие группы выходцев из Северо-Восточной Азии — могли появиться в Западном полушарии по окончании ледникового периода, ок. 10–15 тыс. лет назад, попав на Аляску через замерзший или обмелевший Берингов пролив, откуда стали продвигаться на юг в глубь Американского континента вплоть до Магелланова пролива и Огненной Земли.

Исследователи предполагают, что одновременно шел или мог начаться несколько позднее процесс освоения южной части континента и с запада, куда могли добираться небольшие группы выходцев из Полинезии. И те и другие с неоспоримым на то правом могут считаться истинными первооткрывателями Америки, а в силу наиболее длительного проживания на континенте и ее коренным населением.

Первые жители Северной Америки — индейцы и эскимосы в целом на протяжении многих веков оставались на различных ступенях первобытнообщинного строя. Уровень социального развития и культуры древнейших цивилизаций — ацтеков, инков и майя, обосновавшихся в Центральной и Южной Америке, на территории современной Мексики, был намного выше. В отличие от них, племена материковой части Северной Америки были крайне разобщены и периодически враждовали друг с другом. Пришельцы прибывали на континент на протяжении многих веков, притом из разных регионов земного шара и небольшими группами, поэтому они не только говорили на разных языках (за исключением эскимосов и алеутов одной семантической группы), но и отличались внешне. Даже соседние племена отличались друг от друга образом жизни и для общения использовали язык жестов. Своей письменности у них не было, что объясняет полное отсутствие документальных данных о жизни первых американцев.

Наиболее известные индейские племена, оставившие заметный след в американской истории, относились к алгонкинской языковой группе, в которую входили абнаки, мохегане (могикане), наррагансеты, делавары и поухатаны, занявшие обширные территории от Канады на севере до Вирджинии на юге и от Атлантического побережья на востоке до Аппалачских гор на западе. Во владения алгонкинских племен врезались земли северо-восточной конфедерации пяти воинственных ирокезских племен (сенеки, кайюга, онондага, онейда и могауки), политически наиболее организованных из всех индейских племен на территории Америки. Столь же воинственными были и муског-ские племена, освоившие юго-восток современных США и входившие в конфедерацию криков, включая племена чикасо и чок-то. К северу от них обосновалось племя чероки. Единственным индейским племенем Северной Америки, в котором существовали сложная классовая система и абсолютная монархия, были начезы. Однако необходимо отметить, что ирокезы также обладали довольно развитой политической системой, а у индейцев племени квакиутл (северо-западное побережье) сформировался сложный, основанный на принципах частной собственности общественный уклад. В его рамках существовал высший слой вождей и знати, которые использовали рабов из числа пленников и должников. На западном побережье Северной Америки индейские племена (тлинкиты, гайда и др.) сочетали рыболовство с охотой. Социальные отношения характеризовались наличием патриархального рабства, развитого товарного обмена, имущественного неравенства. На юго-западе наиболее развитыми были земледельческие племена индейцев пуэбло (керес, хопи, зуньи и др.). Они практиковали ирригационное земледелие, строили большие общинные дома, владели гончарным искусством лучше других индейских народов Северной Америки и вели оживленный обмен с соседними племенами. Ко времени европейской колонизации индейцы пуэбло находились в состоянии перехода к отцовскому роду.

Общая численность индейцев, населявших современную территорию США и Канады, ко времени открытия Америки в 1492 г. Христофором Колумбом составляла, по различным данным, не более 1 млн человек (к концу XV в. численность населения Центральной и Южной Америки достигала 15 млн).

Эскимосы, первые группы которых появились на западе Северной Америки ок. 1 г. до н. э., обитали вдоль Арктического побережья от Аляски до Гренландии. Их основными занятиями были морская и сухопутная охота, а также рыболовство — в зависимости от климатических условий, в которых они обитали. В социальной организации эскимосов сохранялись незначительные родовые черты. Вооруженные столкновения эскимосов и алеутов с соседними индейскими племенами происходили крайне редко.

Норвежские саги рассказывают о гренландских мореходах, достигших северо-восточного побережья Америки до того, как на Тихоокеанском побережье континента появились выходцы из Полинезии. Наиболее правдоподобной представляется история случайного открытия Америки в 1000 г. гренландским пиратом Лейфом Эриксоном («Рыжим Эриком») и его людьми. Они были поражены произраставшим там в обилии диким виноградом и назвали открытую ими землю Винландом (Виноградная земля). Об этом первом появлении европейцев в Северной Америке, как и о визите на континент гренландца Торфинна Карлсефни и его людей, в истории Америки стали упоминать лишь во второй половине XX в.

Первые посещения континента европейцами не оказали влияния на жизнь коренного населения — индейцев. Племенной образ жизни был серьезно подорван столетиями позже — с началом колонизации Америки европейцами.

Официально признанное открытие Америки европейцами было, по существу, хронологически вторичным, поскольку освоение континента выходцами из Азии и Полинезии, по разным данным, началось на 10–15 тыс. лет раньше.

Первыми европейцами в Новом Свете стали испанцы. Открытию Америки испанцами предшествовали многочисленные экспедиции португальских мореплавателей в другие части неведомого для них мира — так были открыты западное побережье Африки, Мыс Доброй Надежды и Индия. В поисках кратчайшего морского пути из Европы в Индию, сулившего португальским и испанским монархам баснословные экономические выгоды, и была открыта Америка.

В октябре 1492 г. три испанские каравеллы бросили якоря у открытого ими небольшого острова Западного полушария, названного руководившим экспедицией адмиралом Христофором Колумбом Сан-Сальвадором — «Святым Спасителем». В ходе своих четырех экспедиций, состоявшихся между 1492 и 1504 гг., Колумб открыл, исследовал и составил карты нескольких центральноамериканских островов, до конца своей жизни будучи уверен, что «от Панамы до Ганга не дальше, чем от Пизы до Генуи», так и не осознав, что им открыт Новый Свет.

В конце XV — начале XVI в. было предпринято несколько путешествий, в результате которых были исследованы новые регионы Западного полушария, в том числе состоявшим на службе у английского короля Генриха VII итальянцем Джованни Каботом (Джон Кэбот)[2] в 1497–1498 гг., португальцем Педру Алваришем Кабралем в 1500–1501 гг., испанцем Васко Нуньесом де Бальбоа в 1500–1513 гг., состоявшим на службе у испанского короля португальцем Фернаном Магелланом в 1519–1521 гг. В 1507 г. лотарингский географ Мартин Вальдземюллер предложил именовать Новый Свет Америкой в честь флорентийского мореплавателя Америго Веспуччи. Он участвовал в 1499–1504 гг. в нескольких экспедициях по исследованию восточного побережья Южной Америки и оставил отчеты об этих путешествиях в форме получивших мировую известность писем. На основе информации, содержавшейся в эпистолярном наследии Веспуччи, Новый Свет еще долгое время считался «четвертой частью» земного шара.

В то же время началось освоение побережья Мексиканского залива, а также Атлантического и Тихоокеанского побережья современных США. В 1513–1521 гг. испанский конкистадор Хуан Понсе де Леон открыл полуостров Флорида, где спустя четыре десятилетия, в 1565 г., возникла первая постоянная европейская колония и был заложен самый старый город Северной Америки — Сент-Огастин. Позднее были предприняты другие экспедиции. Испанец Луис Васкес де Айонн и португалец Эстебан Гомес исследовали в 20-х гг. XVI в. Атлантическое побережье континента. Эрнандо де Сото, путешествуя из Флориды, достиг в 1541 г. берегов р. Миссисипи и дошел почти до Оклахомы. Ка-беса де Вака прошел через Техас и Нью-Мексико к современной Аризоне, а Франциско Васкес де Коронадо со своими людьми вошел в Нью-Мексико. Одновременно шел процесс освоения Калифорнийского побережья, на всем протяжении которого вплоть до границ с современным Орегоном стал развеваться испанский флаг.

К тому времени, когда началась колонизация Америки англичанами и французами, испанцы уже прочно обосновались во Флориде и на американском юго-западе. К 1570 г. испанский король Филипп II стал хозяином огромных территорий в Карибском бассейне, в Центральной и Южной Америке. Он обладал непревзойденной в Европе военной мощью, ставшей возможной в первую очередь благодаря несметным богатствам, вывезенным испанскими конкистадорами из Нового Света. Власть и влияние испанцев в Новом Свете стали приходить в упадок после поражения в 1588 г. испанской Непобедимой армады, подорвавшего морское могущество Испании и превратившего Англию в ведущую морскую державу.

Французские землепроходцы появились в центре Северной Америки в XVII в. Однако уже в 1524 г. итальянец Джованни да Вераззано, состоявший на службе у французского короля Франциска (Франсуа) I, исследовал Атлантическое побережье Америки и открыл нынешнюю Нью-Йоркскую гавань, а француз Жак Картье в 1534–1535 гг. исследовал о. Ньюфаундленд и прошел по р. Св. Лаврентия, единственной контролируемой французами реке, ведущей в глубь континента. В последней четверти XVI в. исследователи и коммерсанты, отправившиеся в долгий путь из Квебека, дошли до устья рек Арканзас и Миссисипи и в 1682 г. заложили основы колонии, названной ими Луизианой в честь короля Людовика (Луи) XIV. В начале XVII в. французы стали обосновываться и на территории современной Канады, основав в 1604 г. свое первое постоянное поселение — Порт-Руаяль. В 1608 г. образовался форпост французского влияния в Северной Америке — колония Квебек.

Английские мореплаватели появились впервые на территориях современных США и Канады в 60—70-х гг. XVI в., т. е. спустя несколько десятилетий после освоения испанцами и португальцами Мексики, Вест-Индии и Южной Америки. В 1584–1585 гг. в результате посещений английскими кораблями северо-восточного побережья континента возник прообраз будущей британской колонии, получившей название Вирджиния в честь Елизаветы I, английской королевы-девственницы[3].

Территория для образования первого английского поселения в Новом Свете — колонии Роанок — была исследована в 1584 г., но его основание задержалось в связи с враждебностью коренных американцев и проблемами снабжения. В июле 1587 г. английским мореплавателем У. Роли была предпринята новая попытка колонизации Америки: была организована экспедиция под командованием капитана Дж. Уайта, члены которой обосновались на о. Роанок.

Информация о Новом Свете и его богатствах, содержавшаяся в отчетах о путешествиях, в путевых дневниках и личных письмах испанских, португальских и итальянских первооткрывателей Америки, стала появляться в Европе уже в первой половине XVI в. Спустя несколько десятилетий некоторые документальные источники оказались переведенными на ряд европейских языков, включая немецкий, польский и русский.

Первое английское поселение в Америке возникло в 1607 г. в Вирджинии и получило название Джеймстаун. Торговый пост, основанный членами экипажей трех английских кораблей под командованием капитана К. Ньюпорта, служил одновременно сторожевой заставой на пути испанского продвижения на север континента. Первые годы существования Джеймстауна были временем нескончаемых бедствий и невзгод: болезни, голод и набеги индейцев лишили жизни более 4 тыс. первых английских поселенцев Америки. Но уже в конце 1608 г. в Англию отплыл первый корабль, на борту которого находился груз древесины и железной руды. Всего лишь через несколько лет Джеймстаун превратился в процветающий поселок благодаря заложенным там в 1609 г. обширным плантациям ранее культивировавшегося лишь индейцами табака, который и стал к 1616 г. основным источником доходов жителей. Экспорт табака в Англию, составлявший в 1618 г. в денежном выражении 20 тыс. фунтов стерлингов, возрос к 1627 г. до полумиллиона фунтов, создав необходимые экономические условия для роста численности населения. Наплыву колонистов во многом способствовало выделение земельного участка площадью в 50 акров любому претенденту, обладавшему финансовыми возможностями для выплаты небольшой арендной платы. Уже к 1620 г. население поселка составляло ок. 1000 человек, а во всей Вирджинии насчитывалось ок. 2 тыс. человек. В 80-х гг. XVII в. экспорт табака из двух южных колоний — Вирджинии и Мэриленда [4] вырос до 20 млн фунтов стерлингов.

Девственные леса, простиравшиеся более чем на две тысячи километров по всему Атлантическому побережью, изобиловали всем необходимым для строительства жилищ и кораблей, а богатая природа удовлетворяла потребности колонистов в продуктах питания. Все более частые заходы европейских кораблей в естественные заливы побережья обеспечивали их товарами, не производившимися в колониях. В Старый Свет из этих же колоний вывозились продукты их труда. Но быстрое освоение северо-восточных земель и тем более продвижение в глубь континента, за Аппалачские горы, затруднялось отсутствием дорог, непроходимыми лесами и горами, а также опасным соседством с враждебно относившимися к пришельцам индейскими племенами.

Разрозненность этих племен и полное отсутствие единства в их вылазках против колонистов стали основной причиной вытеснения индейцев с занимаемых ими земель и их конечного поражения. Не принесли желаемых результатов и временные союзы некоторых индейских племен с французами (на севере континента) и с испанцами (на юге), также обеспокоенными напором и энергией надвигавшихся с восточного побережья англичан, скандинавов и немцев. Малоэффективными оказались и первые попытки заключения мирных соглашений между отдельными индейскими племенами и оседавшими в Новом Свете английскими колонистами[5].

Европейских иммигрантов манили в Америку богатые природные ресурсы далекого континента, сулившие быстрое обеспечение материального достатка, и его отдаленность от европейских цитаделей религиозных догм и политических пристрастий[6]. Не поддерживаемый правительствами или официальными церквами какой-либо из стран исход европейцев в Новый Свет финансировался частными компаниями и лицами, движимыми прежде всего заинтересованностью в получении дохода от транспортировки людей и товаров. Уже в 1606 г. в Англии были образованы Лондонская и Плимутская компании, которые активно занялись освоением северо-восточного побережья Америки, включая и доставку на континент английских колонистов. Многочисленные иммигранты добирались до Нового Света семьями и даже целыми общинами за свой счет. Значительную часть вновь прибывающих составляли молодые женщины, появление которых холостое мужское население колоний встречало с искренним энтузиазмом, оплачивая расходы по их «транспортировке» из Европы из расчета по 120 фунтов табака за голову.

Огромные, в сотни тысяч гектаров, земельные участки выделялись британской короной в полное владение представителям английской знати в качестве дара или за номинальную плату. Заинтересованная в развитии своей новой собственности английская аристократия авансировала крупные суммы на доставку рекрутируемых ими соотечественников и их обустройство на полученных землях. Несмотря на крайнюю привлекательность существующих в Новом Свете условий для вновь прибывающих колонистов, в эти годы ощущался явный недостаток человеческих ресурсов, в первую очередь по той причине, что морское путешествие в 5 тыс. километров одолевала лишь треть пускавшихся в опасное путешествие кораблей и людей — две трети погибали в пути. Не отличалась гостеприимством и новая земля, встречавшая колонистов непривычными для европейцев морозами, суровыми природными условиями и, как правило, враждебным отношением индейского населения.

В конце августа 1619 г. в Вирджинию прибыл голландский корабль, доставивший в Америку первых черных африканцев, двадцать из которых были немедленно куплены колонистами в качестве слуг. Негры стали превращаться в пожизненных рабов, а в 60-х гг. XVII в. статус раба в Вирджинии и Мэриленде стал наследственным. Работорговля превратилась в постоянный элемент коммерческих операций между Восточной Африкой и американскими колониями. Африканские вожди с готовностью меняли своих людей на привозимые из Новой Англии[7] и американского Юга текстильные изделия, предметы домашнего обихода, порох и оружие.

В декабре 1620 г. произошло событие, вошедшее в историю Америки как начало целеустремленной колонизации континента англичанами — на Атлантическое побережье Массачусетса прибыл корабль «Мейфлауэр» со 102 пуританами-кальвинистами, отвергнутыми традиционной англиканской церковью и не нашедшими позднее сочувствия в Голландии. Единственной возможностью сохранить свое вероисповедание эти люди, именовавшие себя пилигримами[8], сочли переезд в Америку. Еще находясь на борту пересекавшего океан судна, они заключили между собой соглашение, получившее название Мейфлауэрского соглашения (Mayflower Compact). В нем нашли отражение в самой общей форме представления первых американских колонистов о демократии, самоуправлении и гражданских свободах. Эти представления были развиты позднее в аналогичных соглашениях, достигнутых колонистами Коннектикута, Нью-Хэмпшира и Род-Айленда, и в более поздних документах американской истории, включая Декларацию независимости и Конституцию Соединенных Штатов Америки. Потеряв половину членов своей общины, но выжив на еще не изведанной ими земле в суровых условиях первой американской зимы и последовавшего за ней неурожая, колонисты подали пример своим соотечественникам и другим европейцам, прибывающим в Новый Свет уже готовыми к ожидавшим их невзгодам.

После 1630 г. в Плимутской колонии — первой колонии Новой Англии, ставшей позднее колонией Массачусетсского залива, возникло не менее дюжины небольших городков, в которых поселялись вновь прибывавшие английские пуритане. Иммиграционная волна 1630–1643 гг. доставила в Новую Англию ок. 20 тыс. человек, еще не менее 45 тыс. избрали для своего местожительства колонии американского Юга или острова Центральной Америки.

На протяжении 75 лет после появления в 1607 г. на территории современных США первой английской колонии Вирджиния возникло еще 12 колоний — Нью-Хэмпшир, Массачусетс, Род-Айленд, Коннектикут, Нью-Йорк, Нью-Джерси, Пенсильвания, Делавэр, Мэриленд, Северная Каролина, Южная Каролина и Джорджия. Заслуга в их основании не всегда принадлежала подданным британской короны. В 1624 г. на острове Манхэттен в Гудзоновом заливе (назван в честь открывшего его в 1609 г. английского капитана Г. Гудзона (Хадсона), состоявшего на нидерландской службе) голландские торговцы мехами основали провинцию, получившую название Новые Нидерланды, с главным городом Нью-Амстердамом. Земля, на которой сложился этот город, была куплена в 1626 г. голландским колонистом у индейцев за 24 долл. Голландцам так и не удалось добиться сколько-нибудь значительного социально-экономического развития своей единственной колонии в Новом Свете.

После 1648 г. и вплоть до 1674 г. Англия и Голландия воевали трижды, и на протяжении этих 25 лет, помимо военных действий, между ними шла непрерывная и ожесточенная экономическая борьба. В 1664 г. Нью-Амстердам был захвачен англичанами под командованием брата короля герцога Йорка, которые переименовали город в Нью-Йорк. Во время англо-голландской войны 1673–1674 гг. Нидерландам удалось на короткое время восстановить свою власть на этой территории, но после поражения голландцев в войне англичане вновь овладели ею. С тех пор и вплоть до окончания Американской революции в 1783 г. от р. Кеннебек до Флориды, от Новой Англии до Нижнего Юга, над всем северо-восточным побережьем континента развевался государственный флаг Великобритании «Юнион Джек».

До конца XVII в. никаких контактов между россиянами и американцами практически не было (слухи и легенды о появлении первых русских поселенцев на Аляске уже в XVI в. остаются документально не подтвержденными). Россия подключилась к процессу освоения Северной Америки позже европейских стран.

Начало открытиям новых территорий российскими мореходами было положено в 1725 г. в ходе предпринятой по поручению Петра I Первой Камчатской экспедиции Витуса Беринга, в результате которой был открыт названный впоследствии его именем пролив, отделяющий Азию от Америки. В 1732 г. сибирский мореход Михаил Гвоздев на корабле «Св. Гавриил» отправился на покорение населявших восточное побережье Сибири чукчей, достиг «Большой земли» (территории Аляски) в районе современного залива Нортон-Саунд и высадился с командой на одном из островов Диомида, ранее открытых Берингом. В результате проведенных Гвоздевым исследований впервые на карту были нанесены берега Берингова пролива. В 1733 г. по инициативе российского правительства и Петербургской академии наук началась грандиозная Вторая Камчатская экспедиция В. Беринга — А. И. Чирикова, в результате которой были открыты новые богатые пушниной территории на Аляске.

Нижнекамчатский мореход Емельян Басов, убедившись в богатых перспективах пушного промысла на открытых Берингом и Чириковым землях, предпринял в 1743–1747 гг. совместно с московским торговцем Андреем Серебренниковым и иркутским торговцем Никифором Трапезниковым несколько экспедиций. Он дошел до островов Алеутской гряды, где добыл огромное количество пушнины. Его именем и именем его корабля «Св. Петр» названы два залива на о. Медном — залив Басова и залив Петра. Примеру обретшего внушительное состояние российского промысловика последовали другие торговцы и мореходы, достигшие берегов Аляски и Американского континента: Андреян Толстых, открывший острова, названные в его честь Андреяновскими (ок. 1743); участник экспедиции Беринга Михаил Неводчиков, открывший Ближние острова, названные так в силу их близости к берегам Сибири (1745); Андрей Серебренников, снарядивший экспедицию, открывшую группу Крысьих островов (1753); Степан Глотов, покрывший в 1759 г. на своем корабле расстояние от Охотска до о. Кадьяк, т. е. ок. 2500 миль; Гавриил Пушкарев, вскоре за Глотовым высадившийся на полуострове Аляска. В 1764 г. по приказу императрицы Екатерины II с целью исследования Аляски была предпринята морская экспедиция под командованием лейтенанта Синда, которая длилась четыре года. В 1764 г. также были снаряжены два корабля под командованием П. К. Креницына и М. Д. Левашова с целью исследования островов Алеутской гряды. В 1772 г. приказом сибирского генерал-губернатора управление Алеутскими островами было передано в ведение командующего русским гарнизоном Большерецка (Камчатка).

В 1781–1783 гг. Г. И. Шелихов «со товарищи» совершил несколько морских походов с целью налаживания торговли пушниной с местными племенами на Алеутских островах и Аляске. В результате одного из этих походов (1783) близ современного г. Кадьяк возникло первое постоянное русское поселение. В результате исследований, проведенных экспедициями Крени-цына — Левашова (1764–1771) и И. И. Биллингса — Г. А. Сарычева (1785–1795), была завершена опись всех Алеутских островов, составлено более 60 карт и планов Камчатки, Алеутских островов, Чукотки и побережья Северной Америки. Это закрепило приоритет России на открытые острова и обеспечило безопасность плаваний россиян к берегам земли, названной Русской Америкой. К началу 1780 г. на Аляске и Алеутских островах работало 5 крупных российских компаний, получавших огромные прибыли. В 1799 г. по указанию императора Павла 1 была создана Российская американская компания (РАК), удостоенная монопольного права на торговлю в Русской Америке.

Первые колонисты Северной Америки не отличались ни единством религиозных убеждений, ни равным социальным статусом. Если пилигримы с «Мейфлауэра», основавшие Плимутскую колонию, были убежденными кальвинистами и преимущественно бедняками, то колонисты, прибывшие в Новый Свет уже со вторым кораблем и основавшие в 1630 г. колонию Массачусетсского залива, были более состоятельными людьми. Пенсильванскую колонию основали английские квакеры во главе с У. Пенном, но незадолго до начала Войны за независимость в 1775 г. не менее трети населения Пенсильвании уже составляли немцы (большей частью лютеране)[9], меннониты и представители других религиозных верований и сект. В Мэрилендской колонии обосновались английские католики, возглавляемые Дж. Калвертом (лордом Балтимором); в Южной Каролине, полученной вместе с Северной Каролиной фаворитами короля Карла (Чарлза) II, осели французские гугеноты, переселившись сюда из Пенсильвании и Вирджинии и основав в 1718 г. г. Нью-Орлеан. Шведы заселили Делавэр, польские, немецкие и итальянские ремесленники предпочли Вирджинию.

Активное освоение Пенсильвании выходцами из Германии сильно обеспокоило Бенджамина Франклина, писавшего в 1755 г.: «Почему Пенсильвания, основанная англичанами, должна превращаться в колонию чужестранцев, которых вскоре будет так много, что они станут германизировать нас вместо того, чтобы англизировались они» (курсив Б. Франклина. — Авт.). В авангарде колонистских масс, двинувшихся на завоевание земель за Аллеганскими горами, были ирландцы и шотландцы. Ирландцы оказались первыми иммигрантами, которые испытали на себе неприязнь уже почувствовавших себя хозяевами в Новом Свете ранее осевших там «американцев».

Широко распространенной среди первых колонистов была враждебность по отношению к иноверцам.

Особой религиозной нетерпимостью отличалась колония Массачусетсского залива, ревнители пуританизма из которой отказали иноверцам в свободе слова и в праве голоса. Одержимые идеей централизованного религиозного контроля над обществом, пуритане намеревались создать в Америке кальвинистское государство-церковь и жестко пресекали попытки англиканской церкви приобрести в колониях сколько-нибудь заметное влияние. Они прибегали по мере необходимости даже к высылке в Англию ближайшим пароходным рейсом нарушителей заводимых порядков. Ярчайшим проявлением религиозной нетерпимости первых колонистов стал принятый в Массачусетсе закон, который предусматривал смертную казнь за ересь.

Среди пассажиров кораблей, прибывавших в Новый Свет, было немало преступников — убийц, грабителей, воров, насильников, которым суды их стран предлагали выбор между тюремным заключением или высылкой на далекий и представлявшийся суровым континент. Специальным решением английского парламента была даже узаконена высылка за океан «бродяг, бездельников и попрошаек по призванию», а также преступников, приговоренных к тюремному заключению на срок от 7 до 14 лет. Пассажирами этих кораблей оказывались нередко и насильственно выселяемые из метрополии лица, представлявшие социальную или политическую опасность — «неблагонадежный элемент». В результате в американских колониях, преимущественно в Мэриленде и Вирджинии, оказалось ок. 50 тыс. осужденных преступников, из числа которых фермерами-колонистами вербовались наемные работники. Они обходились хозяевам дешевле, даже чем черные рабы. Социальное неравенство, казавшееся присущим лишь покинутым колонистами странам, проявилось в полную силу уже в первые годы их жизни на новой земле. Необходимость покрытия транспортных расходов на переезд в Америку, авансированных перевозчиками-судовладельцами или колониальными компаниями — Вирджинской компанией или Компанией Массачусетсского залива, превращала иммигрантов в подневольных лиц (indentured servants), вынужденных на протяжении многих лет трудиться на своих кредиторов. Части из них (redemptioners) после выплаты долгов с процентами мог полагаться небольшой участок земли за чисто символическую плату (к концу XVII в. акр земли в Каролине стоил один пенни). Из этой категории колонистов, становившихся на 5–7 лет «белыми рабами»[10], с годами сформировались будущие фермеры и рабочие Америки.

Наличие огромных площадей свободной земли стало причиной широкого распространения скваттерства[11] — самовольного заселения еще не обмеренных и не объявленных в продажу земель малоимущими слоями населения. С одной стороны, скваттерство способствовало развитию фермерских хозяйств, но с другой — приводило к бесконечным столкновениям колонистов с индейцами. Введение метрополией запрета на захват еще не освоенных земель, объявленных собственностью короля, заложило предпосылки начавшихся в ряде колоний социальных волнений. Лишь в 30—40-х гг. XIX в. американским конгрессом были приняты законы, дающие скваттерам преимущественное право покупки занятых ими земель по минимальной цене и до объявления их в открытую продажу.

Колонисты часто оказывались беззащитными перед индейскими набегами, один из которых послужил в 1676 г. толчком к восстанию в Вирджинии, известному как «восстание Бэкона». Возглавленное плантатором Н. Бэконом движение колонистов потребовало защиты от индейцев, дополнив свои претензии требованиями полной подотчетности властей в расходовании общественных средств и сокращения налогового бремени. Восстание завершилось безрезультатно после неожиданной смерти Бэкона от малярии и казни 14 наиболее активных его соратников, продемонстрировав, однако, стремление колонистов к самоутверждению.

Население английских колоний в Америке заметно отличалось национальными традициями и культурой, но было объединено общими законами и официально принятым на территории их проживания английским языком. Колонисты существенно отличались и по роду занятий, что было связано с природными и климатическими особенностями заселяемых ими территорий. В южных колониях (Мэриленд, Вирджиния, Северная и Южная Каролина и Джорджия), расположенных на обширных и плодородных землях, образовывались большие плантации. Они специализировались на выращивании риса, индигоферы[12], хлопчатника и табака — сельскохозяйственных продуктов, которые пользовались гарантированным спросом в британской метрополии (по стоимости произведенного продукта первое место всегда занимал табак). Владельцы этих земель — крупные плантаторы, а позднее и рабовладельцы постепенно превращались в решающую экономическую, а затем и политическую силу региона, во многом, однако, экономически зависящую от метрополии.

В центральных колониях (Нью-Йорк, Нью-Джерси, Делавэр, Пенсильвания), расположенных на плодородных землях северо-восточного побережья, расцветало мелкое фермерство и домашнее ремесленничество, которое во второй половине XVII в. стало постепенно сменяться мануфактурой с элементами капиталистического хозяйствования. Колонисты, накопившие деньги на торговле продуктами домашнего производства, стали их вкладывать в его расширение и выходить со своими товарами сначала на внутренний, а со временем и на внешний рынок.

Основными сельскохозяйственными культурами, выращиваемыми на менее плодородных и меньших по размерам земельных угодьях северо-восточных колоний Новой Англии (Нью-Хэмпшир, Массачусетс, Род-Айленд, Коннектикут), были картофель, пшеница, кукуруза, рожь, овес, ячмень и другие зерновые. В силу природных особенностей этого региона его сельское население было вынуждено заниматься рыболовством и торговлей. В городах этих колоний стала зарождаться американская промышленность на базе судостроительных верфей, а также развиваться американская внешняя и межколониальная торговля на базе здесь же выпускаемых торговых судов. В этом же регионе стала формироваться американская крупная буржуазия. Она чувствовала себя политически относительно независимой от Лондона, хотя ее экономические успехи все еще продолжали зависеть от британской метрополии.

Одним из признаков серьезного отношения колонистов к своему будущему на новой земле стало внимание, уделяемое вопросам образования подрастающего поколения американцев. Уже в 1620 г. в Вирджинии возникла первая публичная библиотека, фонды которой составили книги, пожертвованные английскими землевладельцами. Повышенным вниманием к вопросам просвещения отличалась Новая Англия, куда до 1646 г. переселились не менее 130 студентов и выпускников английских университетов. В результате на каждые 40–50 семей приходился по меньшей мере один из таких высокообразованных, по понятиям того времени, людей. Из их числа и стали назначаться первые учителя первых американских школ. В колонии Массачусетсского залива была заложена будущая система образования — в 1635 г. в Бостоне была основана первая латинская школа, а местным законом (1642) в колонии устанавливались штрафы, налагаемые на родителей за невнимание к образованию своих детей[13]. В соответствии с другим законом (1647) в поселках с населением, насчитывающим не менее 50 семей, начали создаваться школы, в которых преподавались основы общих и сельскохозяйственных знаний, а в городках (не менее 100 семей) возникали начальные школы, в которых преподавалась латынь. В последующие годы аналогичные законы были приняты в Коннектикуте (1650), Плимутской колонии (1671) и Нью-Хэмпшире (1689). В 1636 г. в Бостоне, который быстро превращался в культурный, деловой и морской центр всего северо-восточного побережья, на средства колонистской общины вкупе со средствами, завещанными священником Дж. Гарвардом, было основано первое частное высшее учебное заведение Америки — Гарвардский (приходский) колледж. В 1638 г. в Кембридже (Массачусетс) была основана первая колониальная типография. Среди прибывавших в этот регион из метрополии иммигрантов все чаще встречались образованные люди — юристы, доктора, священнослужители, учителя, составившие элиту американского общества, во многом копировавшие давно сложившиеся политический опыт и культурные традиции «доброй старушки Англии». Согласно имеющимся статистическим данным, уровень грамотности жителей Новой Англии достигал в 1640–1700 гг. 95 %, тогда как в Вирджинии грамотность среди мужского населения не превышала 54–60 %. Второй колледж (англиканский) получил название Колледжа Уильяма и Мэри (William and Mary College) в честь короля Вильгельма (Уильяма) 11 и королевы Марии (Мэри). Он был основан в 1693 г. в Уильямсберге (Пенсильвания). К началу Войны за независимость в североамериканских колониях было открыто уже девять колледжей, в том числе Йельский (1701) и Нью-Джерсийский (1746), позднее переименованный в Принстонский.

Внимание, уделявшееся потомками первых пилигримов вопросам культуры и образования, нашло отражение и в первых религиозно-фи-лософских, географических и исторических трудах, выходивших из-под пера еще не обладавших зрелым литературным мастерством авторов, среди которых достойны упоминания Джон Смит, Джон Коттон, Томас Мортон, Натаниел Уорд, Томас Хукер, Джон Элиот, отец и сын Мэзе-ры — Инкриз и Коттон, Уильям Брэдфорд, Джон Уинтроп, Роджер Уильямс и др. В середине XVII в. в колониях появились первые поэтические сочинения преимущественно религиозного содержания, авторами которых были Майкл Уигглсуорт, Энн Брэдстрит, Эдвард Тейлор, Джонатан Эдвардс.

Развитие колоний сопровождалось непрерывными войнами с индейцами, которые отчаянно сопротивлялись безудержному продвижению колонистов в глубь континента. Отдельные стычки выливались в войны, длившиеся годами. Первая большая война, начавшаяся с убийства индейцами 347 белых колонистов, продолжалась в общей сложности 12 лет (1622–1634). За ней последовали Пекотская война (1636–1637), война «короля Филипа» (1675–1677), война с индейцами племени тускарора (1711–1712) и др. Они велись вплоть до конца XIX в. и завершились лишь после образования резерваций, законодательным путем строго определивших ареал индейских поселений на территории Соединенных Штатов. Индейские войны подчас провоцировались и поддерживались Англией, Францией или Испанией, заинтересованными в сохранении враждебных отношений среди самих индейских племен и в осложнении их взаимоотношений сначала с американскими колонистами, а позднее и с правительством Соединенных Штатов. В результате войн с индейцами оказались частично или полностью разрушенными более десяти городов Новой Англии, потери среди колонистов достигли тысячи человек.

Несовпадение во времени образования колоний и неравномерность их заселения в сочетании с неоднородностью социального и религиозного состава их населения обусловили различия в политическом устройстве колоний и их взаимоотношениях с метрополией. Наряду с провинциями, которые непосредственно подчинялись власти британской короны и управлялись назначаемыми Лондоном губернаторами (Нью-Йорк, Нью-Хэмп-шир, Нью-Джерси), образовались колонии. Их политическая и экономическая жизнь при сохранении общего контроля за английским правительством в значительной мере координировалась губернаторами из числа частных лиц, получивших из рук короля патенты на владение землей этих территорий и торговые лицензии (Мэриленд, Пенсильвания). Главами местных администраций могли быть, как правило, британцы, тогда как членами административных советов были американцы из высших слоев американского общества. Во всех колониях функционировали законодательные собрания — ассамблеи, члены которых избирались взрослым мужским населением, отвечавшим требованиям имущественного ценза. Ассамблеи обладали правом представлять общественное мнение колонии и распоряжаться ее финансами. При всей внешней демократичности политических институтов колоний действительная власть в них принадлежала представителям имущих слоев населения, ключевые административные посты раздавались ставленникам королевских губернаторов или владельцам колоний.

Всей полнотой власти в колониях американского Юга (Вирджиния, Северная и Южная Каролина) обладали крупные плантаторы и рабовладельцы. Они заняли ключевые посты судей, полицейских начальников и членов законодательных собраний. Лица, не обладавшие землей (а в их число входили массы «белых рабов», ремесленников, прислуги, наемных работников, надзирателей за черными невольниками и т. п.), права голоса не имели. Развитие рабства на их территории придало южным колониям специфические, присущие только им черты строго регламентированного общества, способствовало распространению идей сепаратизма и со временем превратило американский Юг в своеобразное государство в государстве. В 1664 г. Мэрилендская колония приняла закон, согласно которому рабство черных невольников закреплялось навечно. Тем самым было исключено применение в отношении них положений английского прецедентного права, предусматривавшего предоставление при определенных условиях свободы рабам (в частности, при принятии ими христианства)[14]. В Род-Айленде и Коннектикуте сформировалось народное самоуправление, во главе которого также находились представители имущих слоев населения. Во всех колониях, кроме Нью-Йорка, были образованы законодательные органы, выборы в которые проходили на основе высокого имущественного ценза. Во всех колониях, кроме Вирджинии, Северной Каролины и Джорджии, законодательные органы выделяли средства на оплату губернаторов и, следовательно, осуществляли общее руководство их деятельностью, сводя на нет их независимость как представителей королевской власти в северо-американских колониях.

Борьба за власть во многих колониях ассоциировалась с правом на получение материальных выгод и нередко приводила к пересмотру Лондоном королевских патентов на управление ими — нерадивые или проявлявшие излишнюю самостоятельность частные владельцы, включая компании, могли быть лишены прав на владение, в результате чего земли вновь переходили под королевский контроль. Так, Вирджинская компания, управлявшая колонией Джеймстауна в 1612–1624 гг., королевским указом была лишена прав на нее. Борьба метрополии с проявлениями политической и экономической активности колоний обострялась с каждым годом. Она включала: покупку у индейцев земель, расположенных к западу от Аллеганских гор, и их самовольное освоение, развитие конкурирующих с метрополией отраслей промышленности, экспорт промышленной и сельскохозяйственной продукции, а также сырьевых материалов, минуя английских посредников, импорт необходимых колониям промышленных товаров из других стран и тем более на торговых кораблях, не принадлежащих английским судовладельцам. Естественной реакцией Лондона на опасное развитие событий в американских колониях была попытка укрепить в них власть губернаторов. Действуя в соответствии с инструкциями метрополии, губернатор Новой Англии Э. Андрос издал в 1688 г. указ, ограничивший количество общегородских собраний в населенных пунктах одним собранием в год и передавший местную милицию под его личный контроль.

Особым статусом обладала Пенсильвания. Она была названа в честь покойного к тому времени английского адмирала У. Пенна, чей сын и полный тезка У. Пенн-младший получил в 1681 г. титул на обширные плодородные земли территории из рук Карла (Чарлза) II в уплату за королевский долг отцу. Хозяин редко посещал своих подопечных, но во многом благодаря его влиянию населенная преимущественно квакерами колония стала образцом умелого самоуправления, мирных взаимоотношений с индейцами и целеустремленного привлечения новых колонистов из Ирландии и Англии.

Английская «Славная революция» 1688 г., которая ликвидировала феодальный строй в стране, положила начало капиталистическим отношениям и ускорила образование общеанглийского рынка, подтолкнула развитие в колониях социальных процессов. В Нью-Йорке вспыхнуло восстание под руководством немецкого колониста Я. Лейслера.[15] Хотя оно было вскоре подавлено, а сам Лейслер казнен, в 1691 г. в колонии было созвано законодательное собрание — ассамблея, и Нью-Йорк присоединился к колониям, имеющим выборное правительство.

Внешнеторговые связи с Голландией, выполнявшей роль коммерческого посредника в торговле колоний с Европой, столкнулись с активным сопротивлением Англии. Начиная с 1651 г. (1660, 1663, 1672, 1696 гг. и позднее) была принята серия законов, вошедших в историю под названием Законы о мореплавании (Navigation Acts) и имевших своей целью установить полный контроль метрополии над торговыми операциями американских колоний. Они были лишены возможностей непосредственной торговли с другими странами. Им разрешалось торговать лишь при посредничестве Англии, экспортировать свои товары только на английских торговых судах и исключительно через британские порты. Аналогичным образом колонии импортировали интересующую их зарубежную товарную продукцию лишь с использованием английских торговых судов или торговых кораблей стран — производителей этой продукции (т. е. без участия Голландии). После того как англо-голландские войны 1649–1674 гг. окончились поражением Голландии и установлением неоспоримого морского превосходства Англии на морях, контроль метрополии над внешней торговлей колоний стал еще более жестким. Еще в 1660 г. был составлен список товаров (включавший табак, сахар, индиго), которые могли экспортироваться исключительно в Англию. Список таких товаров с годами расширялся. Принятым в 1767 г. Законом о мореплавании предписывалось, что все вывозимые колониями в европейские страны (расположенные к северу от Испании) товары должны сначала поступать в Англию и лишь оттуда вывозиться в страны назначения. На вводимые английским правительством ограничения их свободы колонии ответили расширением контрабандной торговли и активизацией пиратства, которое традиционно практиковалось вошедшими в легенду английскими моряками и было взято на вооружение воинственно настроенными патриотами, сделавшими огромные состояния на грабеже в открытом море.

В результате принятых метрополией законов, ограничивающих свободу торговли колоний, рос дефицит их торгового баланса и ощущался резкий недостаток финансовых ресурсов в виде наличных денег. В 1737 г. Коннектикут стал чеканить первые медные деньги. Но попытки колоний начать выпуск собственных бумажных денег были пресечены в 1751 г. Лондоном, который сначала разрешил им печатать свои банкноты лишь в условиях войны или чрезвычайной обстановки, а в 1764 г. категорически и окончательно запретил им и это.

В конце XVII — первой половине XVIII в. в Англии были приняты многочисленные законодательные акты, направленные на дальнейшее ущемление экономических интересов американских колоний и превращение их в сырьевой придаток метрополии. В 1699 г. английский парламент принял Закон о шерстяных изделиях (Wool Act), вводивший экспортные ограничения для Ирландии и запретивший американским колониям производить и экспортировать шерсть, шерстяную нить, изделия из шерсти, в экспорте которых была заинтересована сама Англия. Разрешая при этом колонистам разводить овец и производить домотканую материю, Лондон препятствовал развитию в колониях собственной коммерчески ориентированной ткацкой промышленности. Но принятие этого закона стало лишь предвестником новых жестких ограничений. Ремесленники колоний давно освоили производство фетровых шляп из меха американского бобра и успешно экспортировали их в Европу и Вест-Индию. В 1732 г. в интересах английских изготовителей шляп парламентом Великобритании был принят Закон о шляпах (Hat Act), запрещавший экспорт шляп американского производства не только в Европу, но и из одной колонии в другую. Этим же законом американским шляпным мастерам разрешалось иметь не более двух подмастерьев, что предотвращало опасное для метрополии развитие конкурентоспособной шляпной индустрии в колониях. Очередной удар был нанесен в 1750 г. по быстро развивающейся американской железоделательной промышленности — английским парламентом был принят Закон о железе (Iron Act), запретивший сооружение в колониях доменных печей, прокатных установок и строительство железообрабатывающих предприятий. Добываемая в колониях железная руда, произведенные прутковое железо и чугун подлежали беспошлинному ввозу в метрополию в виде сырья для английской металлургической промышленности. Серьезные потери несли американские производители табака. Согласно Закону о мореплавании, производимый в колониях табак (в объеме 100 млн фунтов) подлежал вывозу в Англию, но сама метрополия была в состоянии потребить не более 4 млн фунтов. Остальная часть табака реэкспортировалась Англией в другие страны континентальной Европы с прибылью для себя, но не для его истинных производителей. В результате дискриминационной политики метрополии дефицит торгового баланса между Великобританией и ее североамериканскими колониями достиг в 1700–1773 гг. огромной суммы — более 20 млн фунтов стерлингов.

Несмотря на подобные искусственные ограничения, рост производственных возможностей американской промышленности не вызывал сомнений. В частности, в 1775 г. в колониях было больше железоделательных предприятий, чем в Англии и Уэльсе, вместе взятых. Мелкие семейные предприятия обеспечивали 75 % потребностей колонии в текстильных изделиях. Судостроительные верфи Новой Англии регулярно спускали на воду необходимые для американского торгового и рыболовного флота корабли — от океанских судов до небольших барок, необходимых для межколониальной торговли и внутренних транспортных перевозок. К 1765 г. эти верфи обеспечивали работой 10 тыс. судостроителей, моряков и портовиков региона. Продовольственные товары, производимые в штатах американского Юга, включая свинину, сушеную рыбу, лес, кукурузу, экспортировались из портов Новой Англии в Великобританию, Вест-Индию и даже Африку. Американские торговые суда возвращались на родину с готовыми текстильными, в первую очередь тонкошерстными и льняными, изделиями, а также имбирем, мелассой[16] и новыми рабами. Перед началом Войны за независимость внешнеторговый оборот колоний составлял 1/7 всего торгового оборота метрополии. В мае 1763 г. в кронштадтском порту бросил якорь первый корабль, совершивший трансатлантический рейс непосредственно в Россию. Он доставил сахар, ром, индиго, красное дерево, сассафрас[17] и возвратился в Новую Англию с грузом конопли, железа и полотна, приобретенным в Санкт-Петербурге. Этот первый визит американских торговцев в Россию остался практически не замеченным россиянами, поскольку американцев еще не отличали от частых гостей-англичан. Однако английский посланник в России не преминул сообщить в Лондон тревожную весть о брошенном британской короне вызове. Попытки английских властей запретить подобную активность американских корабелов и торговцев окончились неудачей — за первым кораблем последовали торговые суда из Нью-Йорка, Филадельфии и Бостона, закрепив за американцами право на независимую от метрополии торговлю с Россией.

Стремление к обретению экономической независимости сопровождалось, а в некоторых колониях и стимулировалось введением различных форм самоуправления. Основанные еще в 1619 г. законодательные органы Вирджинии уже в первые годы своего существования приняли законы, ограничивающие власть королевского губернатора в судебной, налоговой и бюджетной сферах. Первое время однопалатная, а позднее двухпалатная ассамблея колонии Массачусетсского залива на протяжении 50 лет обладала всей полнотой законодательной власти. После объединения в 1691 г. с Плимутской колонией в королевскую провинцию она сохранила эффективный контроль над расходованием общественных денег. В Род-Айленде и Коннектикуте возникли первые американские республики со своими конституциями, которым, однако, не было дозволено противоречить законам метрополии. Эти республики со своими законами и свободно избранными представительными органами власти просуществовали вплоть до Американской революции.

Английская буржуазная революция (1640–1689) лишь осложняла религиозные и политические споры в колониях, испытывавших заметное влияние политических изменений в метрополии. Наместники, губернаторы, собственники колоний смещались и обретали прежнюю власть в результате социальных волнений среди колонистов, вмешательства королевских эмиссаров и английских войск. По мере развития в колониях политических свобод расширялась и свобода вероисповедания. В традиционном оплоте пуританизма, в Массачусетсе, стали получать широкое распространение идеи отделения светской власти от церкви и веротерпимости. Видному богослову и проповеднику религиозных свобод Р. Уильямсу предстояла высылка в Англию, но ему удалось скрыться в Род-Айленде, где он обрел благодатную почву для практического осуществления своих либеральных идей. Попытки установления какой-либо конфессии в качестве господствующей в той или иной колонии — будь то пуританизм кальвинистского толка, англиканство, католицизм или тем более иудаизм — окончились неудачей. Вместе с тем принятый в Мэриленде Закон о веротерпимости (Toleration Act) (1649) гарантировал всем верующим в Христа равные права, но отказывал в них представителям нехристианских религий и унитаристам. В Массачусетсе к квакерам применялись особо жесткие меры наказания, вплоть до повешения особо активных нарушителей местных религиозных законов.

Население первых 13 колоний быстро увеличивалось и составило в середине второго десятилетия XVIII в. ок. 435 тыс. человек. Крупнейшими городами Северной Америки стали Бостон (7 тыс.) и Нью-Йорк (5 тыс.). В результате развившейся работорговли и в силу естественных причин продолжала неуклонно расти численность чернокожего населения. Попытки некоторых колоний ограничить ввоз черных невольников установлением запретительных пошлин натолкнулись на активное противодействие английских работорговцев.

Основным занятием 90 % населения колоний, достигавшего в 1760 г. 1,7 млн человек, было сельское хозяйство (накануне Американской революции здесь проживало уже 2,5 млн человек, ок. 1/3 населения британской метрополии). В условиях наличия огромных неосвоенных территорий и жизненно важной необходимости развития собственной промышленности и ремесел одним из тягчайших преступлений считалось тунеядство. Бездельников ожидали всевозможные кары, вплоть до физического наказания и насильственного привлечения к труду. В качестве строгого надзирателя за трудовыми отношениями и соблюдением неписаных правил индивидуального поведения выступала церковь. Однако она оказалась неспособной справиться с естественным стремлением личности к свободе выбора — шел непрерывный процесс перетока людских ресурсов из одной колонии в другую, из одного рода деятельности в другой, от одного нанимателя к другому. Недовольство наемных работников условиями труда приводило к нарушению трудовых контрактов, забастовкам, социальным волнениям и подчас к объединению недовольных по роду деятельности и характеру претензий к нанимателям. На табачных плантациях американского Юга уже в XVII в. имели место случаи забастовок белых наемных работников, выступавших единым фронтом против использования труда черных рабов.[18]

Однако случаи такого объединения были еще единичными и не давали оснований нанимателям опасаться создания профессиональных союзов.

Процесс обретения колониями независимости во многом облегчался тем, что метрополия оказывалась все более неспособной контролировать развитие событий за океаном. Эта слабость проявилась особенно убедительно в годы Английской буржуазной революции, когда британская монархия была занята решением внутренних проблем. После окончания революции официальные представители британской короны на местах — губернаторы и руководители колониальных администраций не только не всегда могли, но и не всегда хотели оказывать угодное Лондону влияние на местные дела, руководствуясь в большей степени своими личными интересами. Большинство из них, за исключением губернаторов Вирджинии, Северной Каролины и Джорджии, получали деньги на свое содержание от местных законодательных ассамблей, которые осуществляли также полный контроль над их финансовой и налоговой деятельностью, военными расходами и т. п. Если учесть то обстоятельство, что, помимо Англии, в Северной Америке хозяйничали Франция и Испания, с которыми время от времени возникали серьезные конфликты (особенно с Францией), то ограниченность возможностей британской короны сдерживать нежелательное развитие политических событий в колониях и влиять на их экономическую жизнь становилась все более очевидной. Принимать законы, ограничивающие свободу колоний, оказалось намного легче, чем претворять их в жизнь.

Хотя экономика колоний не была самодостаточной даже в XIX в., оставаясь зависимой в той или иной степени от внешней торговли, их экономическое развитие шло уже в XVII в. быстро и успешно. Экспорт и импорт играли лишь вспомогательную роль, особенно учитывая то, что значительное место во внешней торговле колоний занимала торговля между самими колониями и с Вест-Индией, являвшейся для них важным, но не единственным источником валютных поступлений. Внешнеторговые успехи были свидетельством и следствием успешного развития сельского хозяйства и промышленности, а также развития внутренних сухопутных транспортных артерий, с использованием которых велась вся мелкая розничная торговля и торговля с индейцами (в основном скупаемыми у них за бесценок мехами). Еще в 1690 г. Массачусетс приступил к выпуску собственных банкнот, за ним последовали и другие колонии, чьи бумажные деньги стали использоваться исключительно во внутренней торговле и при выплате налогов и не подлежали обмену на металлические деньги. Принятый английским парламентом в 1751 г. Закон о денежном обращении (Currency Act) запретил выпуск бумажных денег как законного платежного средства в Новой Англии и существенно ограничил его в других колониях (Законом о денежном обращении 1764 г. выпуск бумажных денег был запрещен уже во всех без исключения колониях). В условиях недостатка валютных средств и наличных денег внутренняя торговля шла преимущественно на основе, получившей позднее название бартерной, или же с использованием бисера в качестве средства платежа (с индейцами).

Процесс экономического развития колоний требовал их территориального расширения. Единственную возможность решения этой проблемы колонисты видели в насильственном отторжении земель у индейских племен. Они целеустремленно оттеснялись все дальше в глубь континента, подвергаясь безжалостному истреблению. Изгнание колонистами индейцев сопровождалось не-прекращающимися попытками Англии и Франции использовать коренное население Америки в своих геополитических и экономических спорах.

Прологом к разразившейся на Европейском континенте войне между Англией и Францией (1756–1763)[19] послужили в 1754 г. столкновения этих стран на территории Северной Америки с привлечением их индейских союзников, соответственно ирокезов и алгонкинов. Принимавшие в ходе этого конфликта участие в боевых действиях американские колонисты (одним из добровольческих подразделений командовал подполковник Дж. Вашингтон) оказались в конечном счете в большем выигрыше, чем его инициаторы и непосредственные участники. Согласно Парижскому мирному договору 1763 г., побежденная Франция лишилась прав на все свои владения в Северной Америке к востоку от р. Миссисипи (за исключением Нью-Орлеана). Отошла к Англии и испанская Флорида, хотя Испания — союзница Франции в Семилетней войне — получила от Франции Луизиану, а Англия возвратила ей Кубу. Франция перестала существовать как реальная сила в Новом Свете, сохранив за собой лишь незначительную часть некогда огромной территории своих американских владений — маленькие острова Сен-Пьер и Микелон близ берегов Ньюфаундленда. По мирному договору ирокезы и алгонкины ничего не получили. Но для них Семилетняя война не прошла бесследно: понеся огромные потери в людях, индейские племена окончательно лишились способности противостоять американским поселенцам и постепенно вытеснялись все дальше на запад.

После окончания Семилетней войны попытки Англии установить полный контроль над экономическим развитием колоний стали приобретать еще более решительный характер. За запрещением королевским указом 1763 г. заселения земель за Аллеганскими горами последовало принятие в марте 1765 г. Закона о гербовом сборе (Stamp Act), установившего прямое налогообложение. Впервые со дня основания колонии были вынуждены выплачивать налоги не местным властям, а непосредственно Лондону. Англия объясняла введение этого налога огромным государственным долгом, возникшим в связи с необходимостью защищать колонии. В том же году Лондоном была предпринята попытка узаконить постоянное размещение в колониях английских войск, остававшихся там после окончания войны, и обеспечить их продовольственное снабжение.[20] С развитием и углублением процесса экономического развития, численным ростом и расширением влияния местной буржуазии противоречия интересов метрополии и колоний принимали все более принципиальный характер.

Колонисты все энергичнее выступали за демократизацию политических институтов, расширение избирательных прав населения, отмену или снижение имущественного ценза. Выдвижение конкретных требований все чаще ассоциировалось с протестом против присутствия английских войск на территории колоний, с носившим более всеобъемлющий характер требованием независимости. Эти требования нашли выражение в деятельности созданной в 1765 г. подпольной организации «Сыны свободы» (Sons of Liberty),[21] в решениях созванного в том же году в Нью-Йорке съезда представителей большинства из 13 колоний («Съезд Закона о гербовом сборе,[22] под влиянием которого политики и торговцы ряда городов Новой Англии приняли свое решение о бойкоте английских товаров, а также в народных волнениях и столкновениях с английскими войсками. Одно из таких столкновений в Бостоне завершилось в марте 1770 г. расстрелом солдатами толпы, в результате чего были убиты пять человек. Вошедшее в американскую историю под названием «Бостонская резня» или «Бостонская бойня» (Boston Massacre) событие стало свидетельством не столько масштабности и непримиримости возникавших противоречий, сколько серьезности их возможных последствий. «Это событие можно считать началом нашего разрыва с Британской империей», — писал позднее видный американский юрист и государственный деятель Д. Уэбстер.

Накалу народных волнений способствовали те слои населения колоний, которые несли основную долю налоговых тягот по этому закону, — юристы, печатники, кабатчики, спекулянты землей, торговцы, землевладельцы, категорически отказавшиеся от приобретения требуемых законом гербовых марок для регистрации права на свою деятельность. Не скрывали своего недовольства законом и капиталисты, торговцы и промышленники метрополии, интересы которых сильно задел бойкот американцами английских товаров, вызванное им сокращение торговли с Америкой, а также экономический спад в самой Англии. Важную роль в отмене гербового сбора сыграл Б. Франклин, обосновавший перед британской Палатой общин необходимость отмены этого сбора конкретными цифрами расходов колоний на ведение войн с индейцами и французами. Лондон оказался вынужденным отменить в 1766 г. гербовый сбор, а в 1770 г. и введенные в 1767 г. Законами Тауншенда (Townshend Acts) — по имени британского министра финансов — налоги на чай, стекло, свинец, бумагу и краски, ввозимые в колонии (был оставлен лишь небольшой налог на чай как символ все еще сохраняющейся власти Англии). Парламентом Великобритании было также принято решение не продлевать действие Закона о квартирмейстерстве (Quartering Act). Информация о вынужденном отступлении метрополии от ранее принятых ею решений была встречена в колониях с огромной радостью и расценена как победа над произволом ненавистных заокеанских властей. Но Лондон не был расположен отказываться от своих прав на североамериканские владения, свидетельством чего стало принятие в марте 1766 г. (в день отмены гербового сбора) Декларативного закона (Declaratory Act), подтвердившего правомочность парламента принимать любые обязывающие американских колонистов законы.

Население колоний все явственнее выступало как общность людей, находившихся в конфронтации с метрополией по широкому кругу политических и экономических интересов. Этому в немалой степени способствовало становление и развитие колониальной прессы, ставшей общественно-политической реальностью задолго до возникновения самого американского государства — в отличие от общего правила появления средств массовой информации после и в результате создания самого государства.[23]

Из среды первых печатников и издателей Америки[24] вышел известный философ, ученый и дипломат, один из наиболее влиятельных и популярных «отцов-основателей» американского государства Б. Франклин, создавший в 1743 г. первое американское научное сообщество — Американское философское общество и ставший в 1769 г. его президентом.[25] По инициативе Франклина в 1754 г. был выдвинут первый проект создания союза североамериканских колоний со своим правительством и генеральным президентом, назначаемым британской короной. Проект отражал стремление быстро нарождавшейся буржуазии колоний к самостоятельности и общенациональный рост самосознания, но еще не предусматривал полной независимости от метрополии. Однако даже такой ограниченный по своим замыслам проект вызвал крайне отрицательную реакцию Лондона. Впрочем, этот проект не нашел поддержки и в колониях, опасавшихся появления в случае его реализации сильной центральной власти в ущерб местным властям. Не нашел в них поддержки и выдвинутый Лондоном контрпроект, который предусматривал усиление власти колониальных губернаторов.

Активным сторонником и пропагандистом идей американской независимости был Томас Джефферсон — один из наиболее радикально настроенных деятелей назревавшей революции. В первую очередь он выражал интересы фермерства и молодой американской буржуазии. Именно эти наиболее активные и предприимчивые слои населения считали залогом своего успеха на американской земле ликвидацию сковывающих их инициативу экономических и политических законов метрополии. Их борьба против диктата британской короны могла привести лишь к огромным жертвам среди населения колоний, не будь решительных и дальновидных людей, которые объединили и возглавили американцев, придав им целеустремленность в борьбе за независимость.

Американцы последней четверти XVIII в. мало чем походили на первых поселенцев середины XVII в. Вирджинии и Плимута. Они уже не были исключительно выходцами из Англии. И хотя англичане, ирландцы и шотландцы все еще составляли большинство, накануне Американской революции английский язык не был родным языком по крайней мере для 20 % колонистов (согласно имеющимся данным, даже в 1664 г. население тогда еще голландской колонии Нью-Амстердама, ставшей позднее Нью-Йорком, говорило на 18 языках). К этому времени в одной лишь Пенсильвании проживало ок. 100 тыс. выходцев из Германии — менонитов, амишей, квакеров, баптистов, не считая тех немцев, которые осели в Мэриленде, Вирджинии и Северной Каролине. Из 2,5 млн американцев (по данным на 1776 г.) не более 20 % принадлежали к англиканской церкви, не менее 40 % были кальвинистами. В колониях насчитывалось к тому времени ок. 25 тыс. римских католиков, 2 тыс. иудеев, а также множество квакеров, менонитов, баптистов, методистов, лютеран, пиетистов и представителей иных конфессий.

В отличие от первых колонистов, американцы кануна революции уже не были преимущественно бедными изгнанниками, объединенными преследованием и лишениями.[26] Это были люди, обладавшие приобретенной за годы жизни в Америке собственностью, получившие в Америке хорошее по тому времени образование, уже добившиеся известной свободы, которой были полностью лишены их предки — первые американские поселенцы. Это были люди, ставшие американцами не в силу сложившихся обстоятельств, а имевшие уже достаточные основания считать себя исконными жителями континента. Они были обязаны Америке всем достигнутым в жизни и связывали свое будущее и свои успехи с ее успехами и с ее свободой. Формально считаясь подданными Британской империи, они, однако, были лишены основополагающих прав и свобод, дарованных другим британским подданным.

Прологом к Американской революции традиционно считаются события предшествующего ей десятилетия, хотя ее предпосылки зрели на протяжении более продолжительного исторического периода. К началу 70-х гг. в XVIII в. в колониях наметилась консолидация общественных сил и движений за обретение полной независимости от метрополии, проявившаяся в более тесном сближении их позиций по различным аспектам взаимоотношений с Лондоном. В авангарде борьбы за независимость выступил крупнейший порт северо-восточного побережья Бостон. Именно в Массачусетсской колонии в 1772 г. выпускником Гарвардского колледжа сборщиком налогов С. Адамсом был создан первый Корреспондентский комитет (Committee of Correspondence) — орган взаимосвязи между колониями, координации совместных действий по противостоянию диктату метрополии. За Массачусетсом последовала Вирджиния, а в 1773 г. такие комитеты были образованы уже почти во всех колониях, сыграв важную роль в подготовке окончательного разрыва с Британской империей.

16 декабря 1773 г. в Бостоне была проведена театрализованная акция протеста, вошедшая в американскую историю под названием «Бостонское чаепитие» (Boston Tea Party). По призыву С. Адамса члены организации «Сыны свободы», переодетые в костюмы индейцев племени могаук, выбросили в море 342 ящика с чаем, принадлежавших английской Ост-Индской компании. Формальным основанием для этой акции послужила неуплата английским экспортером американских таможенных пошлин. Будущий президент США Джон Адамс, обычно с неудовольствием воспринимавший действия неорганизованной толпы, усмотрел в этой тщательно организованной и проведенной без проявления излишних эмоций акции «достоинство, величие и возвышенность» американских патриотов. Лондон же расценил ее как подрыв экономических интересов метрополии и нанесение серьезного ущерба компании, и без того испытывавшей серьезные финансовые затруднения в связи с бойкотом английских товаров колонистами (в частности, бойкот чая привел к тому, что его потребление в колониях снизилось с 1769 по 1772 г. более чем в три раза). «Бостонское чаепитие», по сути дела, ознаменовало начало активной борьбы за независимость. Закономерно, что это событие произошло именно в Массачусетсской колонии. Английскими властями Массачусетс уже давно считался «возмутителем спокойствия», средоточием революционного движения. В позиции и требованиях массачусетсских жителей нашли концентрированное выражение претензии всех североамериканских колонистов к Лондону. Именно этим объяснялся тот факт, что Массачусетс стал революционным центром, к которому стали примыкать представители других колоний независимо оттого, интересы каких слоев населения они отражали.

Ответные меры метрополии не замедлили последовать — принятыми английским парламентом в 1774 г. Репрессивными законами (Coercive Acts)[27] был закрыт бостонский порт, в Бостон были введены четыре полка английских вооруженных сил, а в самом городе введено осадное положение. Городским властям было вменено в обязанность выплатить компенсацию в размере ок. 10 тыс. фунтов стерлингов за сброшенный в воду Бостонской гавани чайный груз. Одновременно в соответствии с Квебекским актом (Quebec Act) 1774 г. Лондоном было принято решение о присоединении к Канаде огромной северо-западной территории за Аллеганами. Это не могло не вызвать возмущения в широких кругах фермерского населения колоний, стремившихся переселиться на плодородные западные земли. Помимо сугубо материальных факторов, для американских протестантов абсолютно неприемлемым стало то обстоятельство, что этим актом земли передавались французским католикам Квебека.

Исполнение санкций против «бостонских мятежников» было поручено новому губернатору Массачусетса генералу Т. Гейджу. Осознание того факта, что участь Массачусетса может ожидать в скором времени и другие североамериканские колонии Великобритании, сплотило их в единой решимости добиться независимости.

5 сентября 1774 г. в Филадельфии начал свою работу Первый Континентальный конгресс с участием 56 представителей всех колоний, за исключением Джорджии. Одним из семи делегатов Вирджинии был Джордж Вашингтон. В ходе конгресса, работа которого продолжалась до 26 октября, были сформулированы требования к метрополии. Выработанная конгрессом «Декларация прав» содержала заявление о правах американских колоний на «жизнь, свободу и собственность» и решение о возобновлении бойкота английских товаров в случае отказа британской короны пойти на уступки в своей финансово-экономической политике.

В декларации также высказывалось намерение о новом созыве Континентального конгресса 10 мая 1775 г. в случае, если Лондон останется непреклонным в своей неуступчивости.

Ответные шаги метрополии не заставили себя ждать — король выдвинул требование полного подчинения колоний власти британской короны, а английский флот приступил к блокаде северо-восточного побережья Американского континента. Генерал Гейдж получил приказ подавить «открытый бунт» и обеспечить выполнение колониями Репрессивных законов, прибегнув в случае необходимости к применению силы. Первый Континентальный конгресс и особенно реакция Лондона на его решения убедительно продемонстрировали американцам, что их сила заключается в единстве и что рассчитывать на благосклонность британской короны и ее снисходительное отношение к их требованиям самостоятельности не следует.

До начала активных боевых действий Войны за независимость оставалось менее шести месяцев.

Контрольные вопросы и задания

• Выходцы из каких регионов мира стали первыми жителями Америки?

• В честь кого Новый Свет был назван Америкой?

• Кто из европейцев считается первооткрывателем Америки?

• Какие страны положили начало европейской колонизации Америки?

• Когда и кем было основано первое европейское поселение в Северной Америке?

• Когда в Америке появились чернокожие рабы?

• Кого в ранней истории Америки называли пилигримами?

• Перечислите первые колонии, возникшие на территории Северной Америки в XVII в., которые положили начало современным США.

Когда россияне появились на территории Северной Америки? Как складывались торгово-экономические отношения между Россией и Америкой?

Кем по национальному и социальному составу были первые колонисты Америки?

Кто такие скваттеры?

Назовите сельскохозяйственные культуры и промышленные товары, составляющие основные статьи американского экспорта в XVII в.

Каковы были политические и экономические цели метрополии в отношении ее североамериканских колоний?

Охарактеризуйте основные этапы борьбы американских колоний за независимость до начала войны.