Из ложно понятых интересов службы

Глава 17

Глава семнадцатая. Золото манит нас, золото губит нас.

Март одна тысяча девятьсот девяносто второго года.

— Держи ее! — я толкнул тетку в объятия Руслана и побежал к углу склада. За углом открывалась часть базы с железнодорожными путями, козловым краном, и еще одними воротами. И вот к этим воротам, по занесенной снегом тропинке, по брюхо утопая в снежном насте, на высоких оборотах тянул бежевый «жигуленок», по пятам преследуемый беспрерывно сигналящим клаксоном ЗИЛом. Наверное, по расчетам жуликов, мужик со склада должен был подхватить мадам с деньгами, и они, наверняка заранее подобрав ключи от ворот на железнодорожных путях, тихонечко бы выехали оттуда, замкнув за собой калитку, пока лох с документами ждал бы «кладовщика» у ворот восьмого склада, но что-то пошло не так. И вот сейчас, владелец бежевых «жигулей», поняв, что у подельницы неприятности, да и у него сильно подгорает под хвостом, решил уходить один. Автомобильчик притормозил у железнодорожных ворот, но несущийся сзади грузовик, легко перемалывающий рыхлый снег, не оставил мошеннику времени на то, чтобы открыть замок и разомкнуть металлическую цепочку, и «жигуленок», перевалив через рельсы, устремился к гласным воротам базы.

Я рванул в туже сторону. Счет шел буквально на секунды, мошеннику на автомобиле предстояло объехать базу по периметру, а мне пробежать вдоль длиннющего здания склада на своих двоих. Мой старт сразу не задался, уже через два десятка шагов с сбил дыхание, с хрипом втягивая воздух в горящие легкие, да еще Демон, решив, что настало время поиграть, время от времени, толкал меня под руку мордой с, зажатой в зубах, покрытой льдом, палкой.

По закону подлости, сторож, устав, собирать «полтинники» за въезд, ушел, повесив в окошке своей будки бумажку «Обед» и опустил натянутую поперек въезда цепочку. Я бежал, задыхаясь, ничего не видя от сжигающей легкие боли, а справа приближался рев насилуемого движка бежевого «Жигуленка». Я не успел всего несколько метров добежать до голубеньких ворот. «ВАЗовская», малолитражка, не вписавшись в поворот, с грохотом сминаемого железа впечаталась в створку, сваренную из труб, и виляя кормой, выскочила с территории базы, а через несколько секунд напротив меня пронесся юзом тормозящий «ЗИЛ». Метров через десять Дима окончательно остановил грузовик и, со скрежетом включив заднюю передачу, остановился напротив меня.

— Садись быстрее, сейчас догоним! — из окошка кабины высунулось разгоряченное погоней лицо моего друга.

— Не, Дима, хватит, хрен мы его догоним, скорее в аварию попадем, за ним гоняясь. Да никуда он от нас не денется. Вон Руслан его подельницу волокет сюда, сейчас важнее ее правильно оформить.

Женщина, попыталась упереться, но только запястье свое кромкой наручников повредила до крови, а остановить такую могучую машину, как бывший десантник Конев было возможно не с ее рыхловатым, нетренированным телом. Несмотря на то, что дама из-за всех сил надсаживая горло, безостановочно выкрикивая попеременно то «Спасите, убивают», то «Насилуют», заснеженная территория взирала на ее мольбы бесстрастно. Грузчики, выгружавшие тяжелые рулоны линолеума скользнули по нашей группе равнодушным взглядом и продолжили свою работу. На крылечке небольшого оптового магазинчика стояли и курили три женщины, которые тоже не проявили интереса к нашей колоритной группе. Вот в этот магазин мы и ввалились всей своей разномастной компанией.

— Ой, какой песик! А можно его погладить? Можно палочку кинуть? –валившийся первым в пустой магазинчик Демон зарядил своей счастливой мордой, с зажатой в зубах палочкой и примершими на усах ледышками сразу настроил местное население на позитивный лад, тем более, что я лично пообещал, в случае, если согласившихся быть понятыми девиц, вызовут в отдел или суд для дачи показаний, я лично привезу и отвезу их назад после окончания следственных действий. А после того, как из сумки задержанной дамочки на стол выпали пачки денег, которые пара жуликов чуть не заработала за несколько дней, девчонки-продавцы смотрели на, ждущую от них сочувствия и женской солидарности, мошенницу, как Ленин на буржуазию. Процесс досмотра, осмотра и даже личного обыска задержанной, с учетом приличий, снимался на взятую в РОВД под честное слово видеокамеру, так как гражданка предусмотрительно паспорт или иной документ с собой не захватила, и нам пришлось довольствоваться личными данными, записанными с ее слов.

Им, ежедневно таскающим тяжелые ящики и коробки за минимальный оклад, выслушивающих ежедневное хамство от покупателей-оптовиков, а после работы, мчащихся с городской окраины по детским садам, в тщетной надежде забрать чадо до закрытия дошкольного учреждения, трудно было проникнуться сочувствием к помятой и хныкающей тетке, из сумки которой высыпали на обшарпанный прилавок по то их месячных окладов.

Не слушая причитаний задержанной и требований вызвать скорую помощь у гражданки выгребли и изъяли все мои деньги, пачку квитанций приходных ордеров с печатью неизвестно мне фирмы, в том числе и о приеме от представителя магазина гражданина Ломова денежных средство в размере ста шестидесяти восьми тысяч рублей. Склад номер восемь, который арендовала указанная фирма на месяц был тут-же осмотрен мной в присутствии понятых и заместителя директора базы, который подтвердил, что на момент осмотра в помещении, кроме складской телеги, загруженной пустыми коробками и старого рабочего халата, никаких иных товарно-материальных ценностей не было. Склад был опечатан до прибытия следственно — оперативной группы. В общем состав мошенничества с крупном размере был зафиксирован и задокументирован максимально полно.

После обеда мы вернулись в родной райотдел, после чего гражданку, не смотря на ее интеллигентную внешность и приличную одежду, обыскали и по прежнему, не обращая внимание на ее крики и слезы, засунули в камеру для задержанных, где к тому времени все сидячие мест были заняты пятеркой цыганок-гули, что были задержаны сотрудниками патрульно-постовой службы по приметам, как подозреваемые в совершении кражи золота у денег под воздействием гипнотического воздействия, под предлогом гадания о том что было, есть и всенепременно сбудется. На гипнозе категорически настаивали две серьезные женщины –бухгалтера, которые ничем иным не могли объяснить тот факт, что после короткой встречи с говорливыми смуглянками, они остались без сережек, колечек с искусственными рубинами и наличной денежной массы.

Дима Ломов отправился к дежурному следователю, где он с пеной у рта стал рассказывать как он, получив под роспись у знакомой Маргариты Михайловны, по разовому документу, сто шестьдесят восемь тысяч рублей для закупки партии сахара на базе по улице Переводчиков, как он предъявив доверенность и паспорт, передал улыбчивой женщине в домике с вывеской касса, всю оговоренную сумму, что женщина, тщательно пересчитав все деньги, выдала ему приходный ордер с подписью и печатью о приеме в кассу акционерного общества закрытого типа всей оговоренной суммы, накладную на получение товара и отправила за товаром на склад номер восемь, куда Дима уже заезжал ранее.

— И представляете! — Дима разгоряченно размахивал руками над столом дежурного следователя: — Подъезжаю к складу номер восемь, а там закрыто, и бумажка к воротам пришпилена «Буду через десять минут». Но я же милиционер бывший, у меня чуйка то взыграла. Я и не стал эти десять минут ждать, а поехал обратно к кассе. Вы же понимаете, я за такие деньжищи расписался, мне же за них отвечать, а пока сахар я на эту сумму не сдам в магазин, то на мне материальная ответственность лежит. Ну я и поехал обратно к кассе, а там гляжу, что кассирша то уже одетая по тропиночке идет по пешеходной куда-то за склады. А я же на машине, на грузовой, и пока разворачивался, вижу женщина уже за складами из виду скроется. Ну я и закричал, что мол ловите воровку, а потом гляжу — ребята- сотрудники к ней подошли, но она их сумкой ударила и стала убегать. Но ребята ее догнали и задержали. А я поехал на машине по территории, хотел этого мужика со склада найти. А потом вижу, он в машину садиться, бежевую Вазовскую «копейку», ну, то есть, ВАЗ-2101. Я тут совсем понял, что дело нечистое, попытался его своей машиной зажать, но он успел с территории базы выскочить, даже о ворота ударился задним левым крылом, там, на воротах, краска с его машины должна остаться.

А я мимо ворот промахнулся, метров десять меня мимо них по инерции пронесло, ну вои и ушел тот гад.

Ну тут было все нормально, Диму учить не надо, расскажет и покажет в лицах все, что надо, а вот вопрос с деньгами стоял очень остро…

— Татьяна Алексеевна, можно вас на одну минуту? — я сделал жалобную физиономию, привлекая внимание дежурного следователя.

— Что, Павел?

— Татьяна Алексеевна, а когда вы деньги потерпевшим вернете?

— В каком смысле — потерпевшим верну? Я еще потерпевших в глаза не видела!

— Ну как же, Мария Алексеевна? Вот заявление из организации, о том, что они просят признать их потерпевшими, и сумма ущерба указана. Вот у вас на столе все необходимые документы. Эксперт уже пальцы задержанной с десятка купюр откатал и фототаблицы сделал. А деньги нужно вернуть потерпевшим и очень важно, необходимо сделать это сегодня.

— Паша, ну ты что за дичь то несешь? — лейтенант Маша отложила ручку и смотрела на меня с материнским участием: — Ты понимаешь, что так никто не делает? Деньги я признаю вещественным доказательством по делу, они до суда будут в уголовном деле находиться.

— Мария Алексеевна, ты себя то слышишь? Деньги до суда в уголовном деле? Да за них проценты каждый день капают, и процент этот немалый, считай четверть моей месячной зарплаты в день и мне эти деньги платить.

— Павел, а ты тут причем?

— Тут сложная схема, Мария Алексеевна. Ну, в общем, деньги я взял в банке от имени фирмы моей бабушки, при условии, что все проценты будут моей проблемой. А то, что ты предлагаешь…

— Я, Павел, ничего не предлагаю, я тебе говорю, как положено…

— Маша, так положено было тогда, когда доллар стоил шестьдесят три копейки, а цену на товаре могли и в металле отлить, потому что она не менялась, а сейчас за кредит взыскать пол процента в день — это нормально. Ты мне предлагаешь самому, из своего кармана эти проценты платить? Короче, Мария, давай, осматривай деньги и оформляй их возврат представителю потерпевших. — Я ткнул пальцем в притихшего Диму: — в конце концов, мне руководство обещало, что, если я найду деньги, то мне с их возвратом никаких препятствий не будет.

Я с трудом сдержался, чтобы не долбануть дверью, так, чтобы штукатурка посыпалась и, не в лучшем расположении духа двинулся в дежурку, а то доставленная с оптовой базы дама в камере заскучала.

Дама стояла у двери камеры, прижав лицо к мутному окошку и беззвучно разевала рот, как рыбка за стеклом аквариума.

Вид у женщины был слегка помят, левый карман пальто был вывернут наружу, видимо, знакомство с гадалками происходило очень интенсивно. На

— Как зовут? — гаркнул я в самое женское ухо под завитком крашенных волос, чем вывел клиентку из ступора.

— Таня! — пискнула задержанная.

— Она чужими данными назвалась! — тут же наябедничал помощник дежурного: — Но дату рождения другого человека забыла.

— Ну и дура. — я подхватил женщину под локоть и потащил прочь из дежурки.

— Почему вы так со мной ведете себя…- Таня стала вырываться: — Я вам не преступница!

— И кто ты, по-твоему? Тебя взяли с поличным, доказательств по делу — как в учебнике, можно студентам в качестве учебного пособия показывать, да еще и чужими данными назвалась А это сто процентов, что сидеть будешь не менее пяти лет…

— Вы меня не запугаете!

— Иди давай вперед… — очень хотелось дать смачного пинка по этой сытой заднице, что семенила по коридору впереди меня, пытаясь сохранить вид приличной женщины, оскорбленной в лучших чувствах.

— Спрашиваю тебя один раз — как зовут подельника и где его найти?

— Вы меня с кем-то путаете…- дамочка пыталась поудобнее устроиться на расшатанном стуле для задержанных, что стоял в подвале, напротив моего кабинета.

— Понятно. Вижу разговор не получается. Давай, вставай, пошли обратно в камеру…

— Подождите! Можно я здесь посижу, а то в камере дышать совсем нечем…

— Ну посиди. — я достал ежедневник и стал переписывать с клочка бумажки, что мне дал оператор ИЦ данные на владельца бежевых «жигулей», что так ловко удрал от нас с территории оптовой базы. Судя по всему, машина была приобретена по доверенности, но на нового владельца не переоформлена, потому как номинальный владелец достиг почтенного возраста в семьдесят пять лет и вряд ли смог уйти от разгоряченного погоней Димы Ломова.

— Послушайте, мне рассказывали, что милиция зачастую прибегает к провокациям, но вы же сами понимаете, что в суде это у вас не пройдет… — снова начала «лечить» меня задержанная: — И деньги вам придется мне вернуть и извинится…

— Что? Деньги вернуть? — от наглости тетки я даже прекратил набирать номер владельца «Жигулей», что я нашел в телефонном справочнике: — И нам каком основании?

— Что значит на каком основании? Моя организация АОЗТ «Юпитер» продала магазину номер сорок три Горпродторга сахар за наличный расчет. Я, как бухгалтер- кассир деньги приняла и несу за них полную ответственность, пока не сдам их в банк или не передам директору.

— Замечательная версия, Таня, но вот только, где сахар? В восьмом боксе его не было, ни грамма?

— Я вам не Таня, а Татьяна Михайловна, и причем тут восьмой склад? Я точно уверена, что говорила о девятом…

— У вас на накладной, вашей рукой, написана цифра «восемь»…

— Да Господь с вами, я просто так «девятку» пишу, почерк у меня такой. А водителю из магазина я точно сказал, что склад номер девять, я не могла ошибиться.

Я продолжал иронично улыбаться, глядя на задержанную, а сам лихорадочно обдумывал ситуацию… Кто-то, достаточно умный, старательно проинструктировал Татьяну Михайловну с правовой точки зрения на случай задержания. Сейчас она будет старательно изображать честного кассира, которая что-то перепутала, или ее неправильно поняли. Наше следствие, носясь, как курица с яйцом, с презумпцией невиновности, готова принимать на веру любую ахинею, что говорят задержанные. Эта хитропопая Таня сейчас скажет, что сахар, честь по чести, торгуется со склада номер девять, следствие пошлет нас срочно проверять данную информацию. А когда мы, уже под вечер, приедем, чтобы доложить, что склад номер девять торгуем унитазами и другим санитарным фаянсом, и никакой Татьяны Михайловны у них не работает, задержанная, виновата улыбнувшись, сообщит, что она имела ввиду склад номер шесть, ну что поделаешь, ее первый раз в жизни задержала милиция и кинула в камеру. Стресс, волнение, повышенное волнения, а можно мне «скорую» вызвать? И, даже вы сподобитесь привести справки со всех складов данной базы, что никакого АОЗТ «Юпитер» и никакой Татьяны Михайловны у них нет, дамочка лишь заулыбается и выдаст новую версию:

— Так у нас склад не на этой территории, а на соседней базе? Как называется? А я не помню, я всегда пешком, через дырку в заборе на территорию проходила. Схему нарисовать? Нет, я не смогу, у меня географический кретинизм, я не справлюсь.

И это может длиться очень долго, пока не окажется, что срок задержания мошенницы уже истек, или у нее обнаружились признаки беременности и ее надо отпускать на подписку об обязательстве о явке…

— Татьяна, вас все равно уже не выпустят, несмотря на все ваши ухищрения. А завтра должны приехать другие ваши жертвы, которые, я уверен, вас уверенно опознают. В этих условиях прокурор посмеется над вашими попытками избежать ареста, но его смех вас не спасет.

— Скажите…- Татьяна воровато оглянулась по сторонам: — А если я скажу, кто со мной…. Ну это…

— Если назовете вашего подельника?

— Ну да, если назову, то меня отпустят?

— Однозначно нет. В данной истории нет. Да и зачем. Вас задержали с поличным, по эпизоду на Заводской вас опознают однозначно, а ваш подельник даже денег не касался. Я понимаю, если вы назовете не только его имя-фамилию, но и выдадите, где хранятся похищенные деньги. Я не за что не поверю, что вы за короткий срок все деньги истратили.

— Вы просто Игоря не знаете. Хорошо, я подумаю. — Татьяна Михайловна решительно встала со стула: — Может быть я и пойду вам на встречу.

В дежурке, когда я заводил мошенницу в опустевшую камеру, меня окрикнул дежурный по РОВД:

— Громов, из спецприемника звонили, сказали, что через два часа Соколова Владислава Александровича выпускают, поэтому если он тебе нужен, то через полтора часа ты должен к ним подъехать.

— Спасибо. — я вышел из дежурки и тут же был перехвачен Марией Алексеевной.

— Паша, ты меня извини, но я по твоему делу пошла к начальнику следствия Рыбкиной Нинель Павловны, хотела насчет возврата денег посоветоваться, так она вообще сказала, что с твоей стороны одни сплошные нарушения. Что это не раскрытие преступления, а провокация совершения преступления или ненадлежащее проведение контрольной закупки, и она сейчас со всеми материалами едет к прокурору, чтобы тот дал свое заключение. Ты меня извини, я просто забыла, что вы с ней не ладите.

— Ладно, Маша, я тебя понял. Ты только дай мне деньги под расписку, меня эксперты просили их занести, они свои исследования с ними не закончили.

Маша хотела мне отказать, но очевидно то, что она подставили меня перед своей начальницей не давало ей возможности трезво мыслить, поэтому она согласилась, правда, долго перечитывала мою расписку, ища подвох, но все же сдалась и передала мне пакет с деньгами.