— Если ты позвала нас похвастаться тем, какой всесильный мужик тебе достался, то сейчас вообще-то не самое подходящее время для таких семейных похвастушек, младшая, — нарушила долгую тишину Уна, обратившись в мой адрес, наблюдая за эйном.
При этом одарила отца моего сына таким неприязненным взором, что моментально… полегчало. Лично мне. Раз уж именно так смотрела на него, то выходило, заклятие вечной страсти, наложенное на неё ранее, себя и правда изжило, чёрная ведьма не обманула.
Хорошо!
Плохо — то, что на Демет никакого заклятья накладывать не надо было, она и без него непонятно с какой стати вдруг принялась пялиться на одного из здесь присутствующих, как на самое ценное сокровище, которое только могло существовать в жизни любой валькирии. Сложно её за это винить, конечно.
Это же архиИдеал!
Но кесарь, заметив такое пристальное внимание к себе, однозначно напрягся. Сильно. И напрягся ещё больше, когда легат первого легиона, спрятав свой S-образный клинок, сформировавшийся по прибытию в Аксартон, плавно двинулась ему навстречу, подошла к нему вплотную, восхищённо разглядывая.
— Когда настанет твоя последняя битва, я обязательно приду за тобой, воин, — призналась ему на едином выдохе, коснувшись мужского плеча.
Ну и что, что походило больше на угрозу? Каждый выражает свою искреннюю любовь, как умеет. И я бы поразмыслила над этим более подробно, возможно, даже немного помогла, но пришлось снова отвлечься:
— А можно я уточню? — озадаченно подал голос вернувший себе малые формы Охранный Дух. — А ты вот так вот в любой момент их всех позвать могла? — опасливо покосился не только на ту же Демет, но и на всю прибывшую подмогу в виде моих родственников.
С учётом, что Хейм, будучи стражем Всеотца, знал многое и мог наблюдать одновременно за целым мирозданием, если требовалось, а значит мог услышать меня где угодно…
— Ну да, а что? — созналась я честно.
Не факт, конечно, что они бы прибыли, но позвать — точно могла. Только пояснить все эти подробности не успела. Не только элементаля перекосило от прозвучавшего ответа так, словно он заподозрил во вменяемости не только меня, но и себя. Заметила, что оставшиеся в живых братья моего эйна тоже весьма своеобразно оценили, уставившись в нашу сторону с заметной долей здравого опасения, пополам с принудительно-добровольным уважением. Решила дальше не пояснять. Пусть всё так и остаётся. Заодно, может, в таком случае, больше не задумаются даже вновь устраивать на меня покушения в виде смертельной подставы.
Ещё бы Уна перестала прожигать меня своим возмущённым взором, вообще было бы превосходно. Но нет. Не перестала.
— Йотунов своих куда дела? — прищурилась с подозрением.
Тут и остальные сестры сосредоточились на мне.
И так особо неловко мне стало…
— У них… м-мм… — осторожно глянула на генералов. — Выходной. Отдыхают. Не стала тревожить. Они заслужили.
Ну а что?
Другое оправдание всё равно не придумала.
— И вовсе не потому, что ты там себе успела придумать, я вас позвала, — закончила скомкано, почти обречённо.
Откуда ж мне было знать, что Амитиас Адальстейн Эльрилейрдский и сам справится! Он же был один против двух!
А теперь…
— Да что ты? — с ехидством протянула Уна. — И почему же, интересно знать, тогда ты нас позвала?
Стоящие рядом с ней Хали и Мара также внимательно ждали ответа.
— Может, соскучилась просто, вот что ты в самом деле? — толкнула локтем в бок валькирию Мара.
— Лично я вот рада, что позвала, — добавила Хали. — Давно не виделись, младшая. Как дела? — сделала вид, что только прибыла и надо поздороваться, просияв задорной улыбкой.
Количество обречённости во мне лишь прибавилось. Количество недовольства, видимое в Уне, кстати, тоже. Но то, что послужило тому причиной, я поняла лишь после того, как на мои плечи легли тяжёлые ладони повелителя огненных пустынь Аксартона. Пока оправдывалась перед своей семьёй, почти позабыла о том, что ещё и перед ним придётся — скорее всего куда более правдоподобно и обширно, когда он до меня доберётся.
Вот не мог чуть попозже? Я ещё от первых своих пятнадцати болезненно-депрессивных приступов толком не отошла.