Избранное из избранного

Спросил Карась однажды у Акулы:

— Зачем тебе такая пасть,

Такие зубы, скулы?..

А та в ответ переспросила:

— Ась?!

И кто ответит—

Где теперь Карась.

Не пирамидален,

Но переМЕДАЛЕН.

Все звери к Бобру обращаются хором:

— Зачем ты от нас отделился забором?!

Бобер отвечает в интимной беседе:

— Чем крепче забор,

Тем приятней соседи!..

И нюх плохой,

И даже масть плохая,

Но Бобик стал превыше всех собак.

— А как?

— Да очень просто:

Он чихает,

Когда хозяин нюхает табак.

Взяла

труды старателя Вола,

Облаяла и дрянью назвала.

— Зачем ты, Шавка, лаешь на Вола?

— Боюсь, его испортит… похвала.

Руководил—

Рукой водил:

Мол,

«Мы — умы,

А вы — увы!»

— С чего — не понимаю, хоть убей,—

Сказал ошеломленный Воробей,—

Вдруг

Сам Индюк

мне… руку пожимает?

Его, наверно, с должности снимают?!

Импровизатор Воробей

Изрек:

«Живи и не робей—

Сначала завизируй,

Потом импровизируй!»

У кошки Мурки дом сгорел дотла.

До пса Трезора эта весть дошла.

— О ужас!—

произнес он еле внятно.—

Сочувствую…

А все-таки… приятно!

— Смотри,

как высок

Вон тот Колосок!

— Постой, постой!

Ведь он же пустой!

Джек лобызал ей трепетные ручки

И предлагал ей сердце во дворе.

Но,

говорят,

женился не на Жучке,

А на ее удобной Конуре.

Он на виду

И даже в силе,

Пока

его

Не раскусили.

Есть для каждого творца

Аксиома на века:

Без Тернового венца

Нет

Лаврового венка!

Взаимно

дрозд

Хвалил Дрозда:

— Вот это рост!

— Вот это — да!..

Тут процветает мания

Взаимоподнимания.

Почти со ста наречий

книжки

Переводил без передышки.

И стал квадратным из худышки

От переводов

На сберкнижке.

Писатель Жук, услужливо жужжа,

Поит вином издателя Ужа.

Коль тут вино — не разновидность взятки,

То надо полагать,

Что «всё в порядке».

На щит

подняли Комара:

Он выдал песню на-гора.

И остается на щите

Во всей вокальной нищете.

Сидит и применяет слово

«Цыц!»

Для воспитанья

Подчиненных лиц.

Опять сидит «под мухой» Кот.

Он валерьянку пьет и пьет.

Ему усы отгрызла Мышь,

А он поет:

«Шуме-ел камы-ы-ыш!..»

Не в ту среду

попал

Кристалл,

Но растворяться в ней не стал:

Кристаллу

не пристало

Терять черты Кристалла.

Проста

Его пословица:

«Коль

нет поста,

Пост

Ловится!»

Жил-был Петух,

Он «был резов, но мил»,

Окрестных кур пленял не без пижонства.

…А однолюба Голубя

клеймил

За… многоженство.

Ну и шутник у нас товарищ Эн!

— Я, — говорит, — живу, как Диоген…

А сам притом

Вселился в новый дом

Да прежним женам и любимой дочке

Оставил многокомнатные «бочки».

Итак,

зовясь маститым и ведущим,

Не засти света

За тобой идущим!..

«Ай, Моська»!

До чего ж

она

сильна:

Не хвалит…

И не лает

на Слона.

Осел

Ослу

помочь бессилен

В приобретении

Извилин.

— Заходи!—

напомнил Еж

Ежу,—

Я тебе…

иголки покажу!

С Мусором

не справилась Метла,

Ибо

снизу

Лестницу мела.

Шикарно

Книга

переплетена,

Но…

в Переплете

вся ее цена.

Жил-был Орел.

И помнится, что он

Сраженья вел

Со стаями ворон.

А ныне примирился всесторонне.

Мораль:

Его

женили

на Вороне.

Пел Соловей на весь притихший зал,

А Хряк в тиши поднялся и сказал:

— По-моему,

Все жанры хороши!

И в подтвержденье

хрюкнул от души.

С чего Медведь ссутулился, зачах

И собственным дыханьем греет ноги?..

А он взрастил таких прелестных чад,

Что выставлен из собственной берлоги…

Сидит, бесстрастен и белоголов,

Во всем боится остроты углов.

Зачем же

занимает

Пень

ступень сию?

Он

Ожидает

Выхода на пенсию.

Не чтут и не звонят по телефону.

В чем дело?

А секрет довольно прост:

Все уважали вовсе не. Персону,

А занимаемый Персоной пост.

В любовной драке

выдрал потроха

У ближнего собрата Петуха,

А говорят, что ревность—

Это древность.

Сказали Петуху:

— Ты, Петя, зря

Поешь вовсю

Ни свет и ни заря…

— Как это зря?! — распетушился тот.

— Без «ку-ка-ре-ку»

Солнце не взойдет!

Пылало Вдохновенье

и погасло:

В него подлили слишком много Масла.

Он держится принципа:

С миру по нотке.

Во всех его песнях — чужие находки.

Ни грозный Вал, ни злой Водоворот —

Ничто на свете Пробку не берет:

Мелькнет средь пенных вод,

Нырнет до дна

И снова на поверхности она.

Его восторг,

Его волненье

Всегда —

итог

Чужого мненья.

В кресле

Вряд ли нужен

Сам,

Если

Все решает

Зам.

Над ним

одним

все — нимбы,

нимбы.

Побольше

Тéрниев

Над ним бы!

— Каков

улов?

— Всего один Карась,

Но

вот такая Щука…

соВРалась.

Любимец муз не сплоховал,

Издав стихов своих собрание:

Он

рецензентский

Шквал

Похвал

Со —

ор —

га —

ни —

зо —

вал

Заранее.

Беда,

когда

Считает Столб,

Что он — не Столб,

А видный Столп.

Ведь от Столба

И до Столпа

Зело тернистая тропа.

Отдохновенье

От… вдохновенья.

Тут правде соответствует едва ли

Определенье,

Что Федот — не тот:

Еще кандидатур не называли,

А он уже в президиум идет.

О пестрой публике на пляже

Сказал Поэт, ему видней:

— Вокруг — «все возрасты»

и даже

Тела — «давно минувших дней»!

Особенных талантов не видать,

Зато умеет сам себя подать!

Зуб Мудрости вдруг вырос у Осла.

Но мудрость у Осла не возросла.

Отсюда вывод, жизненный сугубо,—

Что Мудрость происходит не от Зуба.

Хотя предметы

Чем-то схожи,

Но это

Не одно и то же!

«Уж сколько раз

Твердили миру»

Об уважении к Мундиру.

Он уважается,

пока

Туда не втиснут Дурака.

Осуществил свой замысел,—

К одноХамильцу в замы сел.

В вопросах дружбы понимая толк,

Осел Мартышке

дал полтыщи в долг.

И с этого же самого числа

Мартышка стала избегать Осла.

Он это лето проводил в Крыму.

Прекрасный Лавр понравился ему.

— О боже!—

изрекли его уста.—

Как много здесь… лаврового листа!

— Для чего ты, Чебурашка,

Копишь справки весь свой век?

— Без бумажки

ты — букашка,

А с бумажкой—

Человек.

Известно всем, что

«А»,

«И»,

«Б»

Сидели вместе на трубе.

Но кто ответит на вопрос:

Какой их черт туда занес?

Плотва и Вобла сообщают с мест,

Что Щука больше никого не ест.

С чего же Щука так мила со всеми?

Она

меняет зубы

в это время.

Значится

Нескромно

В качестве

Экспромта,

А над ним сидели—

Около недели.

Во всей красе

Юлит Юла,—

И в этом все

Ее дела!

Он брошен с Корабля

на дно.

Но будет поднят все равно.

Он старается

Всем понравиться.

И вот именно потому,

Что старается

Всем понравиться,

Он не нравится

Никому.

И я согласен,

что нужны

Нам Гоголи и Щедрины.

Но Щедрины да Гоголи—

Отнюдь не гоголь-моголи.