Измена. Цена твоей лжи

Глава 33 Дважды в одну реку не войти

— Рита? — Лёша смотрит настороженно, когда я возвращаюсь к столу. Опасается, наверное, что я сейчас пошлю его в пеший эротический поход и уйду.

Но я уже успела немного остыть и охладить мозги. Чего уж сдавать назад. Раз согласилась на встречу, надо выслушать до конца, что мне Денисов хочет рассказать.

А послать я его всегда успею. И послать, и по роже врезать, если совсем берега потеряет.

— Все в порядке, — холодно киваю ему. — Можем продолжать.

— Может, прервемся на еду? — предложил. — Пока она не остыла?

Я кивнула и даже честно попробовала поесть, но аппетит пропал напрочь. Погоняв минут десять еду по тарелке, я сдалась. Кусок в горло не лез.

Как и Леше, судя по тому, что его тарелка тоже осталась почти нетронутой.

— Понимаю, о чем ты думаешь, Рит, — тихо продолжил он, отложив столовые приборы. — Но я говорю правду. Это брак был фарсом. У нас с Сабиной ничего не было. Мы спали в разных комнатах и почти не разговаривали друг с другом. Я даже пальцем к ней не притронулся.

— Задним числом можно сказать все, что угодно. Обратное ничем не докажешь.

— Не докажешь, — кивнул он. — Но зачем мне врать? Тем более сейчас? Спустя столько лет? Назови хоть одну причину.

Я задумалась. Наморщила лоб, постучала пальцами по столу. Причин сходу назвать не могла, но это не значит, что их у Денисова не было.

— В общем, эта канитель длилась до тех пор пока Сабина не родила. Тогда ее афера выплыла наружу. Она была беременна не от меня, Рита. Её подружка, работавшая в лаборатории, помогла ей сделать липовый результат теста ДНК. А я попался на эту липу, потому что не перестраховался вовремя. И тут у меня есть доказательства. Держи.

Я взяла протянутый Алексеем конверт и вытащила бумаги. Это были бланки из трех лабораторий, отрицавшие его отцовство по отношению к ребенку Смоловой. А еще свидетельство о разводе и копии обвинительных судебных приговоров, вынесенных двум женщинам.

Глаза сразу выцепили самое важное: статья за подделку документов, полностью доказанная вина, наказание в виде года лишения свободы с отбыванием срока в колонии общего режима и запрета на работу в медицинских учреждениях сроком на три года.

— Это подружка Сабины и ее коллега. — пояснил Лёша. Именно они помогли ей состряпать подложные результаты. Мало дали, конечно, но хоть так. И я добился, чтобы обеих внесли в черные списки кандидатов в базе. Так что нормальную работу найти им не светит после освобождения. Гинеколог Сабины тоже свое получила. А врача в роддоме сама судьба наказала. Муж умер в реанимации не приходя в сознание через три дня после ДТП. Она забрала сына, уволилась и уехала из города.

Лёша обрисовал мне схему, придуманную Сабиной, а я смотрела на документы и чувствовала, как трещит моя защитная стена.

Отключив обиженную женщину в себе, я попыталась посмотреть на ситуацию трезво и отстраненно. И тут сомневаться в правдивости Лёши не приходилось. Если анализ он мог и сам состряпать, то приговоры вряд ли мог принести липовые.

Я была уверена, что если начну копать, то найду оригиналы в архиве. В этом плане не верить Лёше оснований не было. Да и в характер Сабины такая подстава вполне вписывалась.

— Да уж, — поджала я губы. — Хорошо она постаралась. Такую схему организовала. Но сомневаюсь, что от большой любви к тебе.

— Да какая любовь, о чем ты. — Лёша передёрнул плечами. — Сомневаюсь, что такие как она вообще способны любить. Она просто сочла меня подходящим вариантом. Чтобы и ребенка пристроить, и самой жить припеваючи на деньги моей семьи. Она ведь с таким расчётом и приехала в тот вечер в особняк к Толику. Срок уже поджимал, и ей непременно нужно было затащить меня в постель. Но если бы ты была со мной, то ей, конечно, пришлось бы уматывать несолоно хлебавши.

— Но я заболела.

— Да. Я поехал без тебя и сыграл ей на руку. Рит, — Лёша сглотнул и посмотрел на меня. — Знаю, в это трудно поверить, но я же говорил тебе, что ни черта не помню?

— Говорил.

— Потому что ничего не было. Я нажрался до усрачки и ушел наверх. Да, Сабина потом приперлась ко мне спящему, забралась в кровать и попыталась развести меня на секс, но я отрубился. Да, поцелуи были, но я не соображал ничего. Думал, тебя целую.

— А что потом? — я нервно потерла шею.

— Эта тварь, поняв, что удобный шанс ускользает из рук, воспользовалась парнем Влады. Тот и так бабник хренов, сношает все, что шевелится. А тут еще и пьяный был. Вот она и использовала его сперму, размазала по себе, а потом вернулась в мою постель.

— Боже, как же это мерзко, — я отхлебнула кофе, чтобы перебить привкус тошноты, появившийся во рту.

Больше всего на свете мне бы хотелось убедить себя в том, что Лёша врет, вешает мне на уши макаронные изделия. Но я уже не могла в это верить.

Поработав в журнале, я столкнулась с еще более дикими историями. Там даже Сабина бы нервно курила в сторонке. На что только не шли дамочки в погоне за жизнью со звездой.

Правда, никогда бы не подумала, что такое могло коснуться нас с Лёшей. Но выходило так, что нас очень умело развели. Конечно, череда случайностей сыграла роль, но и в самом успешном преступлении зачастую тоже большую роль играет везение. Ну или невезение.

— Это была моя первая фатальная ошибка. — Лёша взлохматил волосы и пристально на меня посмотрел. — То, что я поехал к друзьям без тебя. Вторая в том, что не уехал, увидев Сабину. Хрен бы с ним, что сорвался в ночь. К полуночи бы вернулся к тебе при любом раскладе.

— Ты не мог знать, что она задумала. — вынуждена была признать я.

— Не мог, но это меня оправдывает мало. Учитывая, что я потом нажрался и допустил эту подставу. А потом повел себя как трус, скрывая от тебя правду. А ведь расскажи я тебе тогда все, мы бы вывели эту мразь на чистую воду.

— Думаешь? — вздёрнула я бровь.

— Уверен.

— Но ты не рассказал.

— Это третья моя фатальная ошибка, запустившая эффект костяшек домино. И развязавшая моей матери и Сабине руки.

— Но причем тут Любовь Сергеевна? — нахмурилась я.

— Так это она провела Сабину на свадьбу. Скажи, ведь это мама сказала где меня искать? Не просто так же ты оказалась в том коридоре.

— Да, — протянула я. — Она сказала, что у тебя срочные дела и указала направление.

— На это и был расчет. Чтобы ты застала меня в наиболее компрометирующей ситуации. Сабина полезла ко мне с поцелуями с порога, не дав опомниться, потому что знала, что надо действовать быстро. За стояк извиняться не буду, Рит, я все ж не импотент, физиология сработала. А оттолкнуть эту гадину я просто не успел. Ты пришла раньше. Уловка матери и Сабины сработала — ты даже слушать меня не стала, сразу убежала.

— Ну знаешь ли, — я скрестила руки на груди, — в той ситуации никто не стал бы тебя слушать. Слишком наглядно все выглядело.

— Как и было задумано, — невесело хмыкнул он. — Мама знала тебя, что такого ты точно не простишь, а Сабина и рада была стараться. Импровизация удалась.

— Мне кажется, или ты меня винишь? — вспыхнула я. — А теперь подумай. Если бы ты меня застал с бывшим, который засунул бы мне руку под платье и яростно целовал, чтобы ты делал?

— Боюсь, — он помрачнел. — Я бы тоже не стал ничего слушать. Потом, быть может, когда эмоции схлынули бы, нашел бы в себе силы поговорить.

— А может, и не нашел бы. Просто вычеркнул бы меня из своей жизни и все. — грустно улыбнулась я. — Так что мы были бы в примерно одинаковых условиях. Меня тогда тоже захлестнули эмоции, после такой-то демонстрации.

— Рит, я не виню тебя. Я наворотил столько, что упрекать тебя не имею никакого права. Просто безумно жаль, что нас так легко удалось развести по разным углам.

— Да уж. — дрожащими пальцами я снова потянулась к чашке. Сделала несколько мелких глотков. — Но что я сделала твоей матери? Неужели была настолько хуже Сабины?

— О, это отдельная история.

На протяжении следующих десяти минут я слушала рассказ Лёши о закидонах его матери и об ультиматуме его папаши.

— Знаю, Рит. Не смотри так. Сам не мог сразу вдуплить. Ситуация идиотская, из разряда нарочно не придумаешь. Но тем не менее это правда. Старые обиды матери вылились в ее отношение к тебе. А отец решил пожертвовать мной в угоду своим амбициям. Он всерьез думал, что я буду воспитывать чужого ребенка и радоваться.

— Мне жаль, Лёш, — я ни капли не лукавила. Мне больно было слышать все это. Ведь наше счастье было так близко, но оказалось разрушено чужими руками.

Только вот у меня хотя бы остались родители, которые поддержали и помогли выплыть. А у Лёши не осталось никого. Самые родные люди нанесли удар в спину. Это жестоко.

— Ну что поделаешь. Батя сделал свой выбор, пусть и живет с ним. А я уже доказал ему, что чего-то стою в этой жизни. Мы с Русом встали на ноги, наш бизнес процветает, и дальше будет только лучше, я уверен.

— Что ж, Лёш. Пусть у вас все получится. — я вздохнула и посмотрела в окно. Сидела и молча пыталась переварить услышанное.

Я окончательно убедилась, что Лёша говорит правду и от этого на душе стало горько и тоскливо. Куда проще было считать Денисова подлецом и мудаком, чем узнать вот такую правду.

— Я хотел прийти к тебе. — внезапно признался он. — Как только узнал правду и развелся с Сабиной. Даже к твоему отцу ездил, пытался узнать куда ты уехала. Он посоветовал к тебе не лезть.

— Папа знал обо всем этом? — у меня вытянулось лицо.

— Обо всем, кроме заскоков моей матери.

— И не сказал мне. — я удрученно покачала головой. — Впрочем, его можно понять, Лёш. Он меня защищал.

— Как любой нормальный отец. — как от зубной боли скривился он. — За это я твоего батю могу только уважать. Что до остального, то решение оставить тебя в покое было моим личным. И далось оно мне нелегко. С трудом удалось не сорваться к тебе в Питер.

— И знаешь, — я прямо посмотрела ему в лицо. — Пожалуй, ты был прав, что не стал меня искать тогда. Я бы не пережила новых разборок с тобой. Просто не услышала бы ничего, и уж тем более не поверила бы. Слишком свежи были раны. Мы бы мучили друг друга, пока не дошли до белого каления.

— А сейчас веришь? — синие глаза уставились на меня в ожидании ответа.

— Верю.

— Тогда, быть может… — внезапно его голос охрип, а ладони накрыли мои, — не все еще потеряно у нас? Может быть, мы…

— Нет, Лёша, — я аккуратно высвободила руки. — Никаких «мы» уже не будет. Слишком поздно, понимаешь? Нельзя в одну реку войти дважды. Нельзя склеить разбитую чашку так, чтобы из нее не текла вода. Я верю тебе и желаю, чтобы ты нашел свое счастье. Но будет оно не со мной.

Мне трудно было говорить это. Сердце почему-то ныло, и дышать было тяжело. Но что еще я могла сказать? Между нами давным давно все разрушено до основания, такое не склеивается и не чинится. А у меня есть дочь, которую я не собираюсь втягивать в личные неурядицы.

Лёша буквально десять минут назад сказал, что ни за что не стал бы растить чужого ребёнка и радоваться. А Лиза ему чужая, как ни крути. И рисковать своей малышкой я не буду ни за что на свете.

— Ладно, мне пора. — я встаю и забираю сумочку. Оплатить счет не пытаюсь, знаю, что Денисов не даст этого сделать. — Прощай, Лёш.

— У тебя кто-то есть? — внезапно спрашивает с каким-то отчаянным надрывом в голосе.

— Да, есть, — понимаю, что делаю ему больно. Вижу, как искажается мукой его лицо, но понимаю, что иначе нельзя. Лучше сразу обрубить нити, чем бессрочно продлевать агонию. Чем быстрее Леша оставит надежду на наше воссоединение, тем будет лучше. — Самый любимый и родной человек на свете…