Измена. Муж продал меня боссу

Глава 2

Пройти через охрану на первом этаже офисного центра не составило труда — стоило лишь сказать, что я направляюсь в «ЛАНСТРОЙ», но никто не предупредил, что наверху на самом входе в офис находится еще один пункт проверки.

— Вы к кому? — крупный мужчина искоса осмотрел меня, стараясь припомнить, являюсь ли я сотрудницей.

— К Ланскому, — заявила я, с трудом удерживая себя на волне уверенности.

— Вам назначено?

— У меня к нему личное дело, — голос чуть дрогнул, но я быстро взяла себя в руки.

Охранник поднес к уху трубку стационарного телефона и ткнул в одну единственную кнопку.

— Лен, у меня тут девушка стоит. Утверждает, что к Михаилу Игоревичу, — мужчина помолчал, слушая ответ секретаря, — Ага, по личному делу.

Охранник отвел трубку от своего рта и обратился ко мне:

— Ваше имя?

— Виктория, — взволнованно произнесла я, — Виктория Земцова. Я жена Никиты Земцова.

Когда мое имя было передано помощнице Ланского, началось время ожидания. За долгие десять минут я успела несколько раз сменить решение и чудом не ушла из офиса. Что я творю?! Что сказать этому человеку? Здравствуйте, зачем вы сказали моему мужу, что хотите провести со мной вечер? Глупости. Он и слушать меня не станет.

Наконец телефон охранника неприятно звякнул, и, сняв трубку и выслушав распоряжение, мужчина открыл для меня дверь.

На входе в офис меня встретила миловидная девушка. Сдержанно улыбаясь, она сопроводила меня до нужного кабинета. К счастью, тот был совсем близко, и мне не пришлось проходить через весь офис, где меня мог бы увидеть Никита.

Я и так сильно рисковала, когда решила прийти сюда.

— Чай или кофе? — уточнила секретарша, когда мы зашли в приемную.

— Спасибо, ничего не нужно, — я с недоверием покосилась на табличку «Генеральный директор Ланской Михаил Игоревич».

— Тогда проходите, Михаил Игоревич вас ожидает, — девушка раскрыла передо мной дверь кабинета.

Задержав дыхание, я вошла и только, когда за моей спиной закрылась дверь, я подняла глаза на босса моего мужа.

Он стоял у панорамного окна и наблюдал за городом. Казалось, он был настолько увлечен видом, что не заметил моего появления. И я улучила лишь одну минутку, чтобы его рассмотреть.

Высокий, крепкий — словно профессиональный спортсмен, а не бизнесмен. Светлый костюм сидел на нем как влитой. Мужчина стоял, скрестив сильные руки на груди, от чего белая рубашка угрожающе натянулась в области лопаток.

— Добрый день, — мой голос пронзил тишину, хоть и не так уверенно, как я себе это представляла.

Михаил Игоревич обернулся, и на его губах появилась добрая улыбка.

— Виктория, — он произнес мое имя с особой интонацией, и мне даже показалось, будто в одном этом моменте было чересчур много интимности, — Присаживайтесь. — мужчина кивнул на кресло, и сам, дождавшись, когда я присяду, опустился в свое кожаное кресло. — Признаюсь, я удивлен, что вы пришли.

— Удивлены? — с претензией в голосе спросила я, — После того, что вы предложили моему мужу?

Услышав истинную причину моего визита, Михаил Игоревич рассмеялся, от чего вокруг его глаз появились морщинки.

— Вам смешно? — холодно уточнила я, — Вы унизили моего мужа. И меня тоже.

— Ваш муж не выглядел униженным, Виктория, — Ланской перестал смеяться. В его светлых глазах снова установилась серьезность. — Но буду честен, я ждал от него другой реакции.

— Какой? Что он тут же привезет меня к вам на стол? — я вспылила, и от сказанных слов, а еще от огонька, мелькнувшего в глазах собеседника, мне стало стыдно.

— Я ждал, что он ударит меня, — Ланской покачал головой.

— Зачем же вы сделали это ужасное предложение? Хотели посмеяться? Развеяться? — от перенапряжения я вскочила с места и подошла к окну. Находиться под пристальным взглядом Ланского было непросто.

— Вам не стоит меня бояться, Виктория, — прошелестел низкий голос. — Я делаю это, чтобы помочь вам.

Теперь уже я рассмеялась, скрестив руки на груди. Откинула светлые локоны за спину, устыдив себя тем, что почему-то встала пораньше и уложила волосы, не желая показываться Ланскому в неряшливом виде.

— И как ночь с вами может мне помочь? — холодно поинтересовалась я, вполоборота поглядывая на мужчину.

Тот поднялся, скрипнув креслом и неспешно подошел ко мне. Остановился на безопасном расстоянии, но и этого хватило, чтобы у меня снова перехватило дух от силы, которая исходила от фигуры Ланского.

— Я покажу вам нечто такое, что навсегда изменит вашу жизнь, — загадочно произнес он, буравя меня светящимся голубым взглядом.

— Вы себе льстите, — соврала я и отвернулась к окну. Ланской и так знал, что красив. И явно умело этим пользовался.

Интересно, он переспал со всеми женщинами в офисе или его конек — жены сотрудников?

Мужчина снова раскатисто рассмеялся.

— Увиденное может вам не понравиться, Виктория. Но я уверен, вы должны попробовать, — отсмеявшись заявил он, а я, потрясла головой, изгоняя из мыслей странные фантазии.

— Я не дам своего согласия, — холодно ответила я, — Вам придется повысить моего мужа, исходя из его профессионализма, или вы попросту рискуете лишиться прекрасного сотрудника.

Мне пришлось сжать руки в кулаки, чтобы выдержать пронзительный взгляд Ланского. Тот смотрел на меня с любопытством. Было в его взгляде нечто еще… Что-то, от чего у меня неприятно сжимались внутренности, словно голубые глаза проникали под одежду и видели то, что им было недоступно.

Я машинально скрестила руки на груди, и мужчина, усмехнувшись, лизнул глазами мою приподнятую грудь и медленно поднялся взглядом к лицу.

— Я сделаю вам другое предложение. — неожиданно заявил он. — Но и первое мое предложение остается в силе. Просто мы его немного отсрочим.

В холодных голубых глазах разгорался пожар, и я, рискуя сгореть, уставилась на мужчину.

— Что еще вы можете мне предложить?

— Работу.

— Работу? — глупо переспросила я.

— Ничего предосудительного, не переживайте, — Ланской лукаво улыбнулся, — Мне нужна переводчица. Вы, кажется, прекрасно владеете языком.

Михаил Игоревич сверкнул зубами в улыбке, и я смущенно потупила взгляд. Видимо, Никита слишком хвастался мной, раз его начальнику известны такие подробности о моей личности.

— Я педагог, вообще-то, — неуверенно протянула я, — Но действительно свободно владею английским и французским. Только работать на вас я не могу.

Ланской понимающе кивнул.

— Личная неприязнь? Я вам настолько противен, что вы откажетесь от возможности вернуться в строй?

Противен ли он мне? Нет. Напротив, Ланской выглядел воспитанным и интеллигентным, от чего мне все больше казалось, что слова мужа о предложении босса — всего лишь глупая шутка. Только сам Михаил Игоревич подтвердил, что это правда.

— Я вас не трону, — заверил он, и я застыла, читая в его глазах искреннее желание помочь.

— Но вы можете найти более опытного переводчика, — в растерянности я развела руками.

— Зачем? Если я могу помочь вам? — голубые глаза прищурились, — Разве вам не хочется больше времени проводить с любимым мужем? Я предлагаю вам работу в одном офисе.

Ланской, казалось, насмехается надо мной. Да, я неоднократно спрашивала у Никиты, нет ли на его работе вакансий, но тогда мы еще рассматривали вариант с детским садом, а сейчас, когда муж настаивает на том, что я сидела дома, я даже перестала интересоваться предложениями о работе.

— Сначала вы хотите провести со мной ночь, а теперь желаете, чтобы я чаще виделась с Никитой? — вспыхнула я, — Я не понимаю!

Михаил Игоревич подошел ближе и остановился рядом со мной, но правее, словно не желая давить.

— Вы все поймете, я обещаю. — прошептал он, — Только дайте время. И…

Мужчина замолчал, но договорил, едва я подняла на него глаза:

— Доверьтесь мне, Виктория.

Довериться? Незнакомому мужчине, которые беззастенчиво изучает меня глазами и делает непристойные предложения?

— Я хочу вам помочь. — добавил он, считав мои сомнения, — Я могу помочь. Но вы, конечно, в праве отказаться и продолжить жить так, как сейчас.

Ланской склонил голову, наблюдая за эмоциями на моем лице, и, довольно улыбнувшись, вернулся за стол.

Он знал, что меня не устраивает то, каким чередом идет моя жизнь. Я мечтаю вернуться к работе, к отношениям с мужем, которые были у нас до того, как я пропала в декрете, а он превратился в офисного заключенного.

— У нас маленькая дочка, — пробормотала я, жалея о возможности, которую упускаю. В любом случае, Ариша всегда будет моим приоритетом, — Она не ходит в садик.

— Разве Никита не рассказывал, что у нас есть небольшая детская комната с двумя профессиональными нянями? — огонек в глазах Ланского продолжал разгораться. Он явно знал, что муж со мной не делился, — Я поручил открыть такую комнату, когда вашей дочери исполнилось два года. Мы тогда праздновали в офисе Восьмое Марта, и я спросил у Земцова, как ваши дела, Виктория.

Голубые глаза пронзали меня испытующим взглядом.

— И что он ответил? — я все больше хмурилась, припоминая, как в тот период мечтала выйти из декрета.

— Обмолвился, что вы проситесь на работу. И я пообещал, что мы что-нибудь для вас подберем. А идея детской комнаты уже давно зрела в моей голове, и сейчас, если не ошибаюсь, в нашем мини-саде около десяти детей. Я попрошу помощницу показать, если вам это, конечно, интересно.

Почему Никита не предложил мне этот вариант? Я ухватилась бы за него руками и ногами. Работа в «ЛАНСТРОЕ» — отличная возможность. Здесь прекрасные условия и зарплаты, каких поискать.

И сейчас, спустя год после первого предложения, Ланской повторяет его, но уже передо мной лично. И я хочу согласиться! Ведь это лучшая возможность для меня: быть на работе и видеться с дочерью…

Только взгляды, которые Ланской кидает на меня, пугают. Ему что-то известно. У него есть какой-то план. И я чувствую себя пешкой, которую он так стремится затянуть в игру на своем поле.

— Я не могу, Михаил Игоревич, — скрепя сердце ответила я, — Я не соглашаюсь ни на одно ваше предложение.

Мужчина поджал губы, от чего ямочка на его подбородке проявилась отчетливее.

— Хорошо, Виктория, я вас понял, — он формально улыбнулся и, поднявшись, открыл передо мной дверь, — Я вас провожу.

На короткий миг, когда он пропускал меня на выход, наши тела приблизились друг к другу настолько, что аромат — глубокий, насыщенный — пощекотал мой нос, и я невольно шатнулась ближе, вдыхая приятный запах. Но, стоило, одумавшись, поднять глаза вверх, как я увидела, как потемнел взгляд Ланского. Он замер, наблюдая за мной, словно хищник за глупой оленихой, виляющей хвостиком у его убежища.

Я отпрянула и поспешила выйти в приемную. Попрощавшись с секретаршей Ланского, я вылетела в основной офис и помчалась бы прямиком к выходу, если бы сильная мужская рука не придержала меня аккуратно за локоть.

— Что такое? — возмутилась я, оборачиваясь на Михаила Игоревича.

Тот молча кивнул в сторону. Я проследила за его взглядом, но не сразу поняла, что в загруженном работой офисе должно было меня заинтересовать.

— Кулер у оранжевой колонны, — в мужском голосе промелькнуло презрение, и я снова всмотрелась в сотрудников «ЛАНСТРОЯ».

У той самой колонны насыщенно-оранжевого цвета спиной к нам стоял Никита. Узнать его было несложно, как минимум, по позе — немного ссутулившийся с широко расставленными ногами. И девушка рядом с ним — молодая, яркая брюнетка с алыми губами. Она стояла спиной к колонне и призывно улыбалась, глядя на моего мужа. И, хотя ничем криминальным они не занимались, внутри меня всколыхнулась волна ревности.

— Подумайте еще раз, Виктория, — голос Ланского над моим ухом звучал предостерегающе, — Возможно, вам все-таки стоит согласиться на мое предложение.

Устраивать сцен ревности посреди офиса я не стала — в конце концов, ситуация была не настолько разоблачающий. Вполне возможно, муж всего лишь обсуждал с коллегой рабочие моменты. Меня взвинтило из-за того, что девушка была моложе и ярче меня. Вряд ли за ее спиной были три года декрета…

А муж…Ну какому мужчине не захочется покрасоваться перед молоденькой красоткой? Я его понимаю. За годы в четырех стенах я успела привыкнуть к тому, что выгляжу…нет, не уродски, конечно. Скорее, комфортно.

Да, я выглядела комфортно двадцать четыре часа в сутки. Ни намека на хорошую фигуру под широкой одеждой; никакого макияжа, кроме туши для ресниц в особенные дни; никакой прически, кроме привычной гульки на голове.

Муж забыл, какая я бываю. Я и сама забыла. Неудивительно, что ему хочется больше времени проводить на работе, где расхаживают такие неравнодушные к своему виду женщины.

Странно одно: почему Ланской решил сделать свое непристойное предложение именно мне? Да, мы встретились на корпоративе, когда я выглядела лучше, чем в обычные дни, но на деле я все еще оставалась лишь серой мышкой, застрявшей в декрете.

Он сказал, что хочет помочь мне.

Не знаю, в чем его выгода (а такие влиятельные люди вряд ли делают что-то, что не несет для них выгоды), но возможность выйти на работу действительно помогла бы мне.

И нашей семье в целом. Я снова стала бы собой — живой, уверенной, общительной, нужной как специалист! Я снова стала бы самостоятельной, а не умным приложением к чистому дому.

Уложив Аришку, я вынырнула из ее комнаты и, минув гостиную, в которой расположилась свекровь, зашла в ванную. Стянула со светлых волос резинку и разметала пряди по плечам. На лице все еще держался легкий макияж, который я нанесла перед встречей с Ланским.

Но глаза были потухшими. Взгляд не горел. Внутри меня шла борьба, сомнения разъедали изнутри, но внешне я была холодна и безразлична. Может, именно поэтому Никита не спешит домой?

Перед внутренним взором снова встало лицо молоденькой коллеги моего мужа. Она смотрела на него, широко распахнув ярко-накрашенные тенями глаза. Ее широкую улыбку обрамляли алые губы. И вся девушка буквально пылала. Цвела.

Пока я поедала себя изнутри.

Хватит! Я справлялась и с более серьезными ситуациями. И я заставлю Никиту снова смотреть на меня, как раньше. Мне даже не понадобиться для этого соглашаться на условия Ланского.

В замочной скважине повернулся ключ, и я поспешила взбодриться. Похлопала себя по щекам, чтобы вызвать румянец. Еще раз взбила руками волосы. Скинула домашний халат, под которым была спрятана новая шелковая сорочка красного цвета. Покусала губы.

И стала ждать, когда Никита войдет помыть руки.

Взлохмаченная голова мужа появилась в дверном проеме, но, заметив меня, муж извинился и собрался уйти. Мне пришлось ухватить его за галстук и затянуть в комнату. Тот уставился на меня недоуменным взглядом, будто забыл о том, что такое супружеский долг.

— Вик, ты чего? — шепотом спросил он, убирая мои руки со своего галстука.

— Я соскучилась, — намеренно понизив тон голоса, я прижалась к мужу, желая разбудить его своей лаской.

Мои руки поползли по рубашке, расстегивая пуговки одну за другой, но Никита не реагировал, продолжая смотреть на меня, как на сумасшедшую.

— В чем дело? — мои губы задрожали. Из-за холодности мужа я стала чувствовать себя нелепой.

— Мама же тут, — шикнул он.

— Твоя мама храпит, как паровоз, в другом конце квартиры, — я похлопала ресницами, воображая себя соблазнительной тигрицей, и потянулась к плечам мужа, чтобы размять из после тяжелого дня.

— Вика…

Я с силой сжала пальцами плечи и замерла, не разжимая рук. На вороте рубашки под самым ухом красовалась едва заметная красноватая дорожка. Лицо нахалки из офиса снова всплыло в памяти, и я не заметила, как оскалилась.

Что она могла шептать моему мужу на ухо? Рабочие отчеты?!

Я была уязвлена, растеряна, зла! На саму себя, в первую очередь. На то, какая я дура!

— Больно же! — Никита с пренебрежением скинул мои руки с плеч и склонился над раковиной, чтобы помыть руки.

Что делать? Устроить ему скандал? Пригрозить разводом? Он скажет, что эта помада — лишь случайное касание (и, возможно, это будет правдой). Тогда я выставлю себя полной идиоткой. И подвергну риску семейное счастье, которое и так в последнее время под угрозой.

— Рубашка пахнет, — я поспешила стянуть с мужа расстегнутую рубашку, прежде чем он увидит в зеркале след от помады. Не хочу, чтобы он догадался, что я все видела. Мне нужно время, чтобы разобраться, а уж потом действовать.

И что-то мне подсказывает, что Ланскому что-то известно…

— Ужин на плите, — вернувшись в роль домохозяйки, я натянуто улыбнулась умывающемуся мужу. Тот одобрительно ухнул, и, выходя из ванной, я как бы между прочим заявила: И еще, Никита, я выхожу на работу в «ЛАНСТРОЙ».