Измена. Осколки чувств

— Вы пахнете как вы.

— Уверена?

— Давайте я еще понюхаю, на всякий случай

Я приблизилась к нему и втянула воздух рядом с его шеей, слегка коснувшись его волосами.

— Ну как? — чуть охрипшим голосом поинтересовался он.

— Изумительно пахнете, шеф, — призналась я.

Я вдруг почувствовала его руки у себя на талии. Он притянул меня к себе и его нос уткнулся мне в волосы.

У меня по телу пробежала горячая волна, от которой закружилась голова.

— Что вы делаете? — тихо спросила я дрожащим голосом.

— Нюхаю. Вдруг ты — это не ты, — пробормотал он.

Я ощутила на своей коже его губы. Они скользнули по виску, скуле, коснулись чувствительного места за ухом.

По коже побежали мурашки, а дыхание участилось.

— Ну как? — чуть задыхаясь спросила я.

— Охренительно…

И тут его губы прижались к моим, сливаясь в сладком, страстном, жарком поцелуе.

Ах!.. Боги! Это в самом деле происходит?..

Я подняла руки и опустила ему на плечи, запуская пальцы в волосы.

Сердце стучало в груди, а в животе нежная дрожь. Его большие ладони ласкали мои спину, а я легонько потянула его за волосы.

В голове опустело, лишь обрывки мысли проскользнули: «Я и правда целуюсь с Градовым?..»

Он что-то тихо рыкнул мне прямо в губы, а его язык проник в мой рот, жадно и властно исследуя его.

Я хрипло застонала, а горячая волна возбуждения буквально захлестнула меня с головой. Дрожала как в лихорадке, чувствуя, как подгибаются колени.

Ах, как же сладко! Я просто куда-то улетала, словно подхваченная вихрем, и ничего вокруг не существовало.

Только я и он.

Его горячие руки притянули меня еще сильнее, а я почувствовала, как сбилось его дыхание. Ох…

И в этот момент зажегся свет.

Я вздрогнула и зажмурилась от рези в глазах. Градов отпустил меня и тоже заморгал.

На этом наше маленькое приключение в темном подвале закончилось.

Глава 19

— Что он тебе сказал? — спросил Градов, стоявший за моим плечом.

Я резко вынырнула из воспоминаний и даже как-то устыдилась их. Надо же, как четко я все помню, до мельчайших деталей.

— Он сказал, что будет сегодня поздно, — пробормотала я. — Но из офиса выходил один.

— Там кинотеатр находится, если я ничего не путаю, — сказал Градов, взглянув на карту на моем смартфоне. — Какой адрес?

Он достал свой телефон и вбил адрес в поисковике.

— Ну, точно.

Я запустила пальцы в волосы и тихонько застонала от расстройства. Он ведь не один поехал фильм смотреть, верно?

А когда я ему предлагала на прошлой неделе, сказал, что не хочет в кино.

— Поедешь туда и проберешься в зал? Будешь следить за ними из темноты? — насмешливо поинтересовался Градов, отходя от меня и вновь возвращаясь к готовке.

Да уж! Ему-то смешно! Это не его муж сейчас в кино с красоткой!

Я задумалась, что же мне и правда делать? Сразу ехать домой собирать чемоданы? А как же доказательства?

А может, спросить совета у Градова?

Спрашивать у него ничего не хотелось, уж больно я была на него зла. Из-за прошлого, да и вообще.

Но, с другой стороны, он — умный, да еще и мужчина. Все равно он уже в курсе. Так, может, скажет мне свое видение ситуации.

— Саш… — тихо позвала я его, — что мне делать, а?

— Ты прикалываешься? — повернулся он в мою сторону. — Я-то откуда знаю?

Я закрыла лицо руками.

Услышала, как он тяжело вздохнул.

— Ладно, давай порассуждаем. Для чего ты поставила «жучок»?

— Ну, как… я хотела узнать, действительно ли он задерживается в офисе по работе или он мне врет.

— Хорошо, ты узнала. Он тебе врет. Дальше что?

Я молча смотрела на него, не зная, что ответить.

— Что тебе дала эта информация? Ты можешь, на основе нее, принять какое-то решение?

— Нет, — помотала я головой. — Этого недостаточно. Хочу получить неопровержимые доказательства, прежде чем принимать решение.

— А что было бы достаточно? Вот чтобы прямо решить, без сомнений?

— Ну… если бы я, к примеру, пришла домой и застала его на ней со спущенными штанами… — я покраснела, — то я бы не сомневалась в том, какое решение принять. А так — я ведь не знаю точно, изменял он мне или нет.

Он фыркнул.

— А если бы штаны были еще не сняты? Но, скажем, расстегнуты? — он смотрел на меня с веселым интересом.

— Ну… это бы означало, что приди я на пять минут позже, и они были бы точно сняты, ведь процесс уже начат.

— Хмм… хорошо. А если бы они не были расстегнуты? Ты просто пришла и застала бы их вдвоем? Одетыми.

— Я бы, наверное, спросила, зачем они пришли к нам домой…

— Он бы тебе сказал, за документами. По работе с Настей ехали на встречу, а договора домой брал просмотреть и забыл.

— А она зачем вошла?

— Да пописать захотела, к примеру.

— Ну, тогда даже не знаю… — растерялась я. — Наверное, ничего бы не сделала, ведь доказательств нет, а как можно обвинять человека без доказательств? Вдруг все так, как он говорит? — вздохнула я.

Градов закрыл лицо рукой и покачал головой.

— Зачем ты все это спрашиваешь?

— Да я просто хочу понять, где ты проводишь ту границу, за которой начинается невозврат, — пожал он плечами. — Пока что, по твоим же словам, счастливую семью от развода отделяет лишь расстегнутая ширинка.

Я даже рот открыла. Это звучало очень глупо. Но ведь он прав. Или нет? Или неправа я? Что он пытается до меня донести?

— Я не понимаю и совсем запуталась, — пожаловалась я.

— Думаю, ты сейчас просто не готова к тому, чтобы это понять. А может, никогда не будешь готова. Я не собираюсь вкладывать тебе в голову свои мысли. Ты сама должна дойти до этого, пройти свой путь. Но тебе это сейчас трудно, ты в стрессе, в панике, расстроена. Ты смотришь не в ту сторону, Лиза. Ищешь какие-то доказательства, ставишь «жучки», нервы себе треплешь. Это все ни к чему, поверь. Просто подумай об этом на досуге, — сказал он, сняв сковороду с огня и доставая тарелки.

О чем он? А куда же нужно смотреть?

Я и правда была слишком растеряна, а еще расстроена, чтобы нормально соображать, а Градов говорил какими-то загадками.

В этот момент раздался звонок в дверь.

Александр пошел открывать, а я за ним следом.

— Вот она, шеф. Злобная такая. Не хотела с нами идти, поводка с ошейником нет, мы ее руками, а она, сука, Вована кусила, — пожаловался один из парней.

Второй стоял рядом, нахмурившись и держал перетянутую бинтом кисть.

Собака, завидев меня, тут же бросилась ко мне в ноги.

— Она просто испугалась, — вступилась я за животное. — А вы, Вован, в больницу езжайте, пусть вам укол сделают.

— Она непривитая? — поднял брови Градов.

— Не знаю, — пожала я плечами.

— Блеск! — вздохнул он, закатив глаза, и закрыл за парнями дверь. — Ладно, идем ужинать.

Мы прошли на кухню.

— У меня нет собачьей еды, — почесал подбородок Александр, глядя, как животное нюхает воздух возле плиты со стоящей на ней сковородой.

— Думаю, она сейчас любой пище будет рада.

— Эй, мохнатая морда, — обратился он к собаке, — ты будешь творог?

Она завиляла хвостом.

— Как ее зовут?

— Не знаю.

— Ты ее на улице что ли подобрала?

— Угу. Но это она сама подобралась.

Александр поставил на пол две миски — с творогом и водой. Собака ломаться не стала и от угощения не отказалась.

После чего он принялся накладывать в тарелки еду уже нам.

— Ты очень хорошо готовишь! — удивилась я, попробовав изумительные овощи с кусочками курицы. — Даже не предполагала, что ты умеешь!

— Да, меня это успокаивает, — ухмыльнулся Градов.

Не знала, что он может нервничать. Он обычно спокоен, как танк, и холоден, словно айсберг. Думала, что у него нет нервов вообще — а вместо них железная арматура.

Ммм… Как же вкусно! Вот бы для меня кто-то так готовил! Я так точно не умею, а Дима к плите вообще не походит.

— Что надумала делать? — полюбопытствовал Александр, когда мы заканчивали ужин. — Поедешь туда?

— Да, — хмуро кивнула я.

— Тогда собирайся. Поедем вместе.

Глава 20

— Нет, что ты! — испугалась я. — Я сейчас такси вызову.

— С собакой вместе поедешь? — поднял он бровь.

— Ой… — и правда, со всеми этими переживаниями я совсем забыла про собаку.

— Ее же надо в приют отвезти! — заволновалась я.

— Сомневаюсь, что он еще открыт, — сказал Градов, глянув на часы.

— Черт! — всплеснула я руками. — Дима меня с ней домой не пустит…

Ох, что же делать? Я закусила губу, сосредоточенно размышляя, кого можно попросить подержать одну ночь собаку.

— Ладно, оставляй, — внезапно вздохнул Александр. — Она вроде ничего. Да и мне веселее будет.

— Ох, спасибо! — я прижала руки к груди. — Завтра я приеду, отвезу ее в приют и…

— Не надо. Давно хотел собаку. Правда, не такую, конечно… но уж какая есть.

— Уверен? С ней же гулять надо, — напомнила я ему.

— Я в курсе, найму кого-нибудь, — отмахнулся он.

— Ох, здорово! Я так рада, что теперь у нее будет дом! Она очень умная и послушная! — воскликнула я.

— Да хватит рекламировать, я уже и так сказал, что возьму, — хмыкнул он.

— Ты только ее помой, ну и…

— Я разберусь, не маленький. Не нужно мне говорить, что мне делать, — сухо отрезал Градов. — Ладно, пойдем.

— Ты все-таки, решил меня отвезти? Зачем тебе это? — удивилась я.

Градов развернулся и посмотрел на меня своим резким тяжелым взглядом.

— Я постоянно работаю. На работе, дома. Даже в душе, когда моюсь, и то разные рабочие моменты обдумываю. Это, с одной стороны, хорошо, я занимаюсь любимым делом, компания стремительно развивается. Но с другой — я многое упускаю, ведь жизнь состоит не только из работы. Нужно иногда отвлекаться, переключаться на что-то другое. А тут у тебя так интересно — «жучки», слежка, прямо как в кино, — насмешливо хмыкнул он.

Ясно, решил развлечься и, наверняка, поглумиться. Ну ладно, я не против. Все же, как ни крути, он очень выручил меня сегодня.

Даже непохоже на него, ведь он явно ничего не делает без выгоды для себя. Может, он немного изменился за последние годы?

Я взяла сумочку и, подойдя к собаке, объяснила ей, что теперь она будет жить здесь. Знаю, что собаки не понимают слов, но мне казалось, что она меня поняла. Спокойно легла на пол и совершенно не волновалась, когда мы направились на выход.

Мы спустились на лифте, и я пошла следом за ним к машине. Шикарный черный «порш» кабриолет с бежевым кожаным салоном. Я видела его лишь издалека, раньше у него была другая машина.

Села на низкие сидения из мягкой кожи. Да, Градов не привык на себе экономить!

Дима в этом плане был намного более прижимист, и вел счет деньгам. Но это и понятно, он же не был так богат, как Александр, и был, хоть и очень хорошо оплачиваемым, но все же наемным сотрудником, а не владельцем.

Но при этом, когда действительно было нужно, то Дима мог быть очень щедрым и отдать буквально последнее! В отличие от Градова.

Мотор сыто заурчал, и мы тронулись с места.

Он вел машину спокойно и уверенно. Так, словно он один на дороге. Я украдкой посматривала на его профиль — со стороны он казался таким решительным, мужественным и благородным.

Очень обманчивое ощущение. Я-то прекрасно знала, какой он на самом деле. Благородством там и не пахнет.

Подумать только — я сейчас в одной машине с Градовым еду следить за своим мужем! Абсурд какой!

— Он еще там? — спросил вдруг Александр. — Проверь.

Я послушно достала телефон и открыла приложение. Сигнал все еще находился по том же адресу.

— Да. Там, — подтвердила я.

— Хорошо, припаркуемся чуть подальше, чтобы машиной не светить, — сказал он, ища место для парковки.

Я кивнула, не сводя взгляда с выхода.

— Ну, и что ты хочешь увидеть? — поинтересовался он, когда заглушил мотор.

— Хочу узнать, как они будут выходить, будет ли держать ее за руку, обнимать, поцелует ли в машине, поднимется ли он к ней, — сухо ответила я.

А у самой сердце сжималось лишь от мысли, что я и правду могу это увидеть. Хотела ли я это видеть? Нет, конечно!

Но вот это вот состояние неизвестности выводило меня из себя.

Психологическое напряжение, тоска, натянутые как канат нервы не давали расслабиться ни на минуту.

Мне нужна была определенность. Внутри все просто обмирало, болело и сжималось.

— Да ты мазохистка! — фыркнул Александр.

Я бросила на Градова быстрый взгляд. Еще привлекательнее стал за прошедшие годы. Такой прям мужественный. И морщинка между бровей еще ярче проявилась.

Как же я раньше сходила от него с ума... Я отвела глаза.

Градов молчал, о чем-то сосредоточенно размышляя. Сто пудов — снова о работе. Я хмыкнула про себя. Его никогда ничего больше по-настоящему не интересовало.

И тут я заметила, что из здания вышел Дима. Сердце подпрыгнуло и провалилось, в ушах зашумело от выброса адреналина.

Так, что? Он один?

Я удивленно моргнула.

— А где Настя? — услышала я свой голос.

— С чего ты вообще взяла, что он там с ней?

— А с кем же еще? — я удивленно уставилась на Градова.

— Не знаю, это твой муж, — пожал он плечами.

Дима, тем временем, подошел к своей машине и уселся за руль.

— Блин, мне нужно попасть домой быстрее него! — воскликнула я.

— Это можно, — ухмыльнулся Градов, заводя мотор. — А то слежка вышла какая-то скучная.

— Ох, но моя машина! — сообразила вдруг я.

— Машину тебе ребята пригонят. Ключ под колесом оставят.

И он помчал к моему дому. Водитель он был отличный, и доехали мы очень быстро, здорово опередив Диму.

— Спасибо тебе большое! — поблагодарила я Александра, когда мы уже въезжали в мой район. — За все. И за ужин, и что собаку взял, и что подвез, ну и… за разговор.

Мне и правда после разговора с ним стало немного легче. Он меня, конечно, запутал, но сам факт того, что я поделилась тем, что так меня грызло внутри, уже давал небольшое облегчение.

— Пожалуйста, — буркнул он.

— Знаешь, я думала… ну… что ты эту Настю специально Диме подсунул. Но это ведь не так, верно? — внимательно посмотрела я на него.

— Что? С ума сошла? Зачем бы мне это понадобилось? — вытаращился он на меня.

— Ну, ты ведь меня ненавидишь и мог бы попытаться так отомстить…

Он как-то горько усмехнулся и помотал головой.

— Я тебя не ненавижу, Лиза. Просто ты меня разочаровала. И сейчас разочаровываешь еще больше. Ты так обо мне думаешь, да? Что я настолько мелочный и инфантильный, что буду заниматься такой ерундой? Да еще и спустя пять лет? Серьезно?

Мне стало как-то неловко.

— Прости, я просто не знала, что ты изменился. Сегодня мы поговорили, и сейчас я вижу, что ты вполне адекватный и…

— Сейчас я адекватный? А обычно какой? — по блеску в его глазах я поняла, что он рассердился. — У тебя какое-то извращенное представление обо мне. И с чего ты взяла, что я изменился? Не думай, пожалуйста, что если я веду себя вежливо и предлагаю тебе разделить со мной ужин, или подвожу до дома, то это значит, что я все забыл. Раз уж так вышло, что ты теперь — жена моего сотрудника, то я, как цивилизованный человек, вынужден соблюдать определенные социальные нормы, разговаривать с тобой и улыбаться, хоть это и причиняет мне моральный дискомфорт. Но мы ведь не в лесу живем.

Он меня словно обухом по голове огрел. Я-то уж было подумала, что Градов начал исправляться, а тут вот оно что! Он, оказывается, «вынужден соблюдать социальные нормы»! А общение со мной причиняет ему моральный дискомфорт! Как будто я навязывала ему мое общение! Вот скотина!

Ни капельки он не изменился! Все такой же холодный высокомерный сноб!

Бесит прям, не могу!

— Я тоже, знаешь ли, не горела желанием с тобой общаться! — выпалила я. — И ни за что не стала бы этого делать, если бы меня к тебе силой не привезла твоя охрана! И ты сам стал меня расспрашивать, а я изначально не хотела ничего тебе говорить! Это нелогично и весьма низко с твоей стороны — сначала вывести шантажом на разговор, а потом заявлять, что общение со мной принесло тебе моральные страдания!

Блин, а я-то, как идиотка, открылась ему и рассказала то, что на душе было! Вот дура!

Мне было так обидно, что горло сдавил болезненный ком. Я попыталась его сглотнуть, но не тут-то было.

— Так, слушай… — начал он, остановив машину через дорогу от моего дома.

При этом у него было такое лицо — снисходительно-высокомерное, что мне захотелось в него плюнуть.

— Да пошел ты! — вспылила я и выскочила из его машины, хлопнув дверью.

Козел!

Быстрым шагом направилась в сторону нашего таунхауса, нервно сжимая кулаки.

Я, видимо, слишком давно с ним не общалась, вот и позабылись все эти его заскоки! Обида со временем поутихла. А ведь достаточно было вспомнить ту ситуацию в прошлом…

Но додумать я не успела.

Я вдруг почувствовала, как меня грубо схватили за запястье сильные мужские пальцы, после чего дернули, развернули я и оказалась лицом к лицу с Градовым.

Его ноздри раздувались, на лице играли желваки, а глаза пылали гневом. Я в ужасе отпрянула, при этом не в силах отвести от него испуганного взгляда. Пришлось даже голову задрать, такой он высокий.

Ох!..

— Никто не смеет разговаривать со мной в подобном тоне, — тихо и отчетливо, делая паузы между словами, проговорил он. — Ты меня поняла?

У меня сердце в пятки ушло. Я тут же закивала. Да хрен с ним! Пусть только отпустит!

Он медленно разжал пальцы, и я выдернула руку из его стальных тисков. Молча развернулась и, стараясь не бежать, направилась к своему дому.

Придурок!

Уже зайдя внутрь, потерла горящее запястье. Ну и хватка у него! Завтра точно синяки останутся.

Вот я дура! Совсем забыла каким он бывает! Опасный, жесткий, грубый!

Уфф…

Открыла дверь, вошла и тут же бросилась переодеваться, чтобы у Димы не было лишних вопросов. Когда была готова, то облегченно выдохнула — успела!

Села в гостиной на диван и принялась ждать мужа, стараясь выкинуть из головы ссору с Градовым.

Нет, все-таки как неприятно! Вроде нормально общались, ну, почти, а потом выдал!

За что он так меня ненавидит? Неужели лишь за то, что я выбрала не его?

Так, ладно. К лешему Градова. Сейчас важен мой муж, а не он.

С кем Дима на самом деле ходил в кино? Может, Настя осталась внутри? Или уехала раньше?

Может, они поругались? Поэтому уехали поодиночке?

Так, но где же Дима? А с чего я вообще взяла, что он поехал домой? А что, если, он направился на встречу с Настей?

Черт! Я закусила губу. Вот я дура!

И тут послышался звук открываемого замка входной двери.

Я вскочила и бросилась в прихожую. Напряженно замерла в дверях.

Глава 21

— Привет, — улыбнулась натянуто.

Сердце так и колотилось в груди. Дима поднял на меня глаза.

— Привет, малыш, — он притянул меня к себе и чмокнул в щеку. — Как дела?

— Все хорошо. А у тебя?

— Нормально. Устал только, — вздохнул он, снимая ботинки.

От чего интересно?

— Градов достал?

— Ну да, ты же его знаешь.

Ага. Я знаю Градова. А вот он, похоже, ничего не знает об этой твоей «переработке»!

Ощутила, как внутри меня поднялась волна гнева. Он просто врет, глядя мне в лицо! И выглядит так, словно говорит правду. Я бы в жизни его не заподозрила!

Ну сейчас я задам ему пару вопросов!

Еще пока сидела на диване, я придумала, как завести разговор так, чтобы припереть его к стенке, не раскрываясь при этом самой.

— Дим, ты прикинь, я сегодня поехала отвозить собаку в приют, и… — начала я.

— Только не говори мне, что она здесь! — тут же сердито бросил он. — Я не против животных, но не дома, ты же знаешь.

— Нет-нет! Собаки тут нет! — заверила я его.

Он удовлетворенно кивнул.

— Хорошо. Продолжай, — подбодрил он меня, проходя в спальню.

— Так вот, я по дороге случайно встретила Градова. На светофоре.

Дима замер. Я смотрела на его напряженную позу и молчала, ожидая каких-то его комментариев.

— И?.. — продолжил он переодеваться.

Так просто тебя не расколоть, да, Дима?

Хочет выяснить, что именно я знаю. А насчет Градова, всегда можно сказать, что он оставил всех работать, а сам домой поехал. Хоть это и не в его стиле, но кто сможет опровергнуть?

— Ну и остановились потом, парой фраз перекинулись. Сказала, что собаку в приют везу. А он вдруг решил ее себе взять, прикинь? Сказал, что давно хотел собаку.

— На фига ему эта дворняга? — проворчал муж. — Если хотел собаку, мог бы породистую купить.

— Да я и сама не знаю, — пожала я плечами.

— Он на всю голову долбанутый, я тебе всегда говорил, — хмыкнул Дима, натягивая домашние штаны. — У нас есть что поесть? Я голодный.

— Да, в холодильнике, — кивнула я.

И мы направились на кухню.

— Вот только знаешь, Дим, Градов сказал, что у вас на работе сейчас нет никакого аврала, и он никого сверхурочно сегодня не оставлял.

Сказала и замерла, во все глаза глядя на мужа. Ждала его реакцию. Он медленно повернулся и молча уставился на меня.

Что, ничего не скажет? Так и будет молчать?

— Ничего не хочешь мне сказать? — не выдержала я.

— Ждешь, что буду оправдываться? — поднял он бровь.

Ну вообще-то да!

— Где ты был, Дима?

— В кино ходил, — спокойно ответил он.

Я удивлено застыла. Он даже не будет отрицать?

— С кем?

— Один.

— Почему ты не сказал?

— Да потому что я хотел сходить в кино. Один. А скажи я тебе, сразу бы началось «Пойдем вместе», «Я тоже хочу» и так далее. Мне было бы сложно тебе отказать и пришлось бы смотреть какую-нибудь муть, из тех, что ты любишь. А я давно хотел посмотреть этот боевик, но ты же боевики терпеть не можешь, и мы из-за этого на них никогда не ходим, так как я вечно под тебя подстраиваюсь.

Серьезно? Я оторопела. Я такая назойливая? Душу его и не даю ему право выбора? Да еще и не разделяю интересы? И ему приходится втайне от меня ходить в кино?

Это был какой-то бред. Неужели правда? Я недоверчиво уставилась на него.

Дима достал из кармана билет и протянул мне. «Крушитель черепов». Да, такое я бы точно смотреть не стала. Блин…

Это казалось каким-то абсурдом, но он, похоже, и правда был один, я же видела…

— А вчера ты где был? Я про это тоже у Градова спросила, — нахмурилась я.

— А вчера я ходил в ресторан. Не один. С коллегами по работе. У нас была назначена встреча с клиентом, но он не пришел, — он взъерошил волосы усталым жестом. — Не веришь?

Я не верила. Продолжала молча смотреть на него.

— Ладно, — вздохнул Дима и достал телефон.

Он порылся там и протянул мне чат мессенджера. Там действительно некий человек извинялся и писал, что у него случился форс-мажор и на встречу он приехать не сможет. Время и дата совпадали.

— Градов был не в курсе этой встречи. Я хотел сначала переговоры провести, а потом уже его обрадовать, если они пройдут успешно. Можешь у Оли спросить, если мне не веришь, Настю не предлагаю, — хмыкнул он. — Объяснить, почему я тебе не сказал про ресторан или сама догадаешься?

Я ошарашенно молчала.

— Я тебе не врал, Лиза. Вчера я сказал, что у меня работа. Это так и было. Ты же знаешь, что встречи в ресторане с крупными заказчиками — обычное дело. Но когда клиент не пришел, то мы просто поели, а заодно и поработали, придумывая новые идеи по маркетингу. А сегодня я не говорил тебе про работу. Ты сама так решила. Посмотри на сообщение, там написано просто: «Буду поздно».

Он и сейчас выкрутился, да?

Все так. И про ресторан, и про кино сказал. Не отпирался. И не врал, получается.

Мне вроде и возразить ему нечего, но почему-то я все равно ощущала себя одураченной. А где? В каком месте? Как он это делает?

Я пораженно молчала, даже не зная, что сказать. А он устало прислонился к столешнице и продолжил:

— Ты постоянно строишь из себя жертву, Лиза. Но именно ты доводишь меня своими подозрениями и недоверием. Хотя на самом деле, жертва тут — я.

Я отправилась в постель в совершенно растрепанных чувствах. Где-то подспудно ощущала подвох, но логически не могла его найти.

Впервые я вдруг осознала, что я практически хочу его отыскать! Потому что вот это кидание из состояния «верю» в «не верю» и обратно, жутко меня выматывало.

Все больше и больше меня накрывало какая-то отрешенность. Я уже не воспринимала все так остро. Мне хотелось лишь, чтобы все как-то уже разрешилось. Я устала.

Выходные пролетели в домашних делах и заботах. Я немного подзапустила быт, не до того было, и сейчас старательно наверстывала. И отвлекалась, и с Димой меньше общалась.

Почему-то мне не очень хотелось с ним общаться. При этом, я не могла себе объяснить почему. Я ведь не поймала его ни на вранье, ни с поличным. Так в чем же дело?

Ответа на этот вопрос я не знала. И лишь все больше замыкалась в себе.

В понедельник во второй половине дня, когда я была на работе, мне позвонил Дима. Странно.

— Алло.

— Лиза, я в больнице. Упал с лестницы. Ничего ужасного. Ушибся, ногу сломал, — услышала я.

О боги! Я вскочила.

Все бросив, схватила сумочку и выскочила из кабинета.

До больницы домчалась быстро, жутко переживая за мужа.

— Торопов Дмитрий Иванович? — медсестра задумчиво щелкала мышкой. — А вы кто?

— Жена его, — я нервно сжимала ручку сумки.

— Так это вы жена? А кто же тогда… я думала, что она… ой… — она вдруг закусила губу и покраснела.

— Его кто-то уже навещал? — спросила я, заранее предвидя ответ.

— Ну… — медсестра отвела глаза. — Слушайте, разбирайтесь сами, кто там кому кем приходится, ладно? — вдруг сердито выпалила она. — 216 палата.

Ясно. Настенька.

Я скрипнула зубами. Интересно, она все еще здесь?

Мои торопливые шаги гулко отдавались в больничных коридорах, слегка заглушаемые синими бахилами.

Увидела его в палате — бледный, на лице фингал, на ноге гипс.

— Что случилось? — бросилась к нему я.

— Да все нормально, не волнуйся, — усмехнулся он. — Полетал немного. Трещина, ничего страшного.

Я неловко обняла его, боясь, что могу причинить боль.

— Как это произошло?

— Помнишь тот шкаф с архивом? Ну, высокий такой?

Я кивнула. Тот шкаф был до самого потолка и заполнен папками с разной документацией.

— Ну вот, мне нужно было найти одну бумажку, а она на самом верху. Ну, я взял лестницу, полез. А тут Настя мимо шла, и неловко зацепилась ногой.

— Она что, слепая? Как можно не заметить лестницу?

— Да она от Градова вышла, расстроенная. Уж не знаю, что он ей там сказал, наверное, как обычно, докопался на пустом месте. Говорит, слезы глаза застилали, все плыло, вот она и не заметила лестницу, зацепилась ногой, чуть не упала. А я вот упал. Неудачно так. Ногу сломал, еще и скулой приложился.

Вышла в слезах от Градова? Это интересно. Что он ей такого сказал? Впрочем, Градов может. Он часто слов не выбирает и говорит прямо в лоб, что думает.

— Настя и сюда приезжала? — поинтересовалась я.

— Ну да, она вместе со мной и приехала. Переживала же.

Ну да, конечно, переживала. Даже не сомневаюсь.

— Когда тебе можно домой?

— Да уже можно, как только бумаги оформят.

— Я сейчас уточню, — кивнула я и вышла в коридор.

И тут же наткнулась на Градова.

— Как он? — хмуро спросил он, даже не поздоровавшись.

— Нога сломана. Синяк на лице, а так нормально, вроде. Что там случилось с этой Настей, что она от тебя в слезах выбежала? — не выдержала я.

— Не твое дело, — отрезал он.

Как мило! Ладно, я и не ожидала особо, что он что-то расскажет, но попробовать стоило.

Что же у него там с ней за отношения? Не любовные точно, она ведь открыто вокруг Димы вьется. Но жутко любопытно!

Я вздохнула и хотела было уже его обойти, как внезапно он меня остановил:

— Лиза.

— Да? — я подняла на него глаза.

— Ты плохо выглядишь.

— Спасибо! — иронично фыркнула я.

Он зато красивый. Что есть, то есть.

— Ты бледная, синяки под глазами и сильно похудела, — продолжил он, не обращая внимания на мой сарказм.

Надо же. А Дима вот не заметил.

— Ты ведь знаешь причину, — сухо ответила я.

— Если будет нужна помощь, позвони мне, — вдруг сказал он.

Ого! С чего это, интересно?

— Ты начал заниматься помощью посторонним? — подняла я бровь.

Что-то раньше за ним такого не наблюдалось. Помню, в свое время он не горел желанием мне помочь.

— Ты никогда не была для меня посторонней, — хмуро бросил он, развернулся и ушел прочь по коридору.

Глава 22

Мы с Димой приехали домой. Первые два дня он раздраженно слонялся по дому на костылях, срываясь на меня по каждой ерунде. Ему совсем не нравилось работать из дома.

Он постоянно жаловался, что ему неудобно, нет должной координации в работе, и вообще, это все ужасно. В быту он тоже начал капризничать, и постоянно требовал подать, принести, убрать, приготовить, поправить подушку, и все в таком духе.

Я как могла поддерживала его и помогала, но в итоге уходила на работу с радостью, за два дня он меня порядком вымотал постоянными придирками.

И вот, настало то самое утро. Утро, которое все изменило.

Я как раз собиралась на работу, когда услышала звонок в дверь. Кто это там так рано?

Надев туфли и оправив юбку, глянула в зеркало — выглядела я откровенно плохо. Прав был Градов.

А с чего бы мне выглядеть хорошо? Стресс, нервы и бессонные ночи сказались на моем внешнем виде — лицо смотрелось осунувшимся, щеки запали, а под глазами залегли тени.

Я уже не помню, когда я нормально спала и отдыхала, без угнетающих мыслей и подавляющей тревоги.

Выйдя из спальни, поспешила к входной двери. Пока шла, звонок повторился. Еще удивилась — кто это там такой нетерпеливый?

Распахнула дверь и изумленно застыла на пороге.

Там стояла она. Облегающая блузка под коротким пиджачком.

Узкая юбка красиво обрисовывала ее идеальной формы сочные бедра, подчеркивая все линии.

На ногах шпильки. Длинные черные волосы зачесаны в гладкий хвост. На губах ярко-красная помада.

Ну, и очки. Такие стильные, явно с простыми стеклами, чисто для образа.

В таком виде ей только в фильмах для взрослых сниматься. Она так и в офис ходит?

Эта сучка стояла на пороге моего дома и мило улыбалась.

У меня сердце куда-то в живот провалилось. Словно дурной сон. Теперь она и до дома нашего добралась?

— Ч-что вам надо? — от резко обрушившихся на меня эмоций, я даже заикаться начала.

— Я к Дмитрию Ивановичу, — проворковала она своим нежным томным голоском.

— Для чего? — облизнула губы я, чувствуя, как во рту пересохло от волнения.

— По работе, конечно, — она улыбнулась еще шире, демонстрируя идеально-ровные белые зубы.

Ну да, конечно.

— А конкретнее? — проявила я несвойственное мне упорство.

— Не могу с посторонними обсуждать, — усмехнулась она.

— Это я-то посторонняя? — я совсем в осадок выпала.

— Вы же не сотрудник нашей компании, — пожала плечами она.

— Если вы привезли документы, то можете дать мне, я передам.

Мне совершенно не хотелось пускать эту змею в наш дом.

— Что такое? — услышала я сзади голос мужа.

И тут же послышался стук его костылей.

— Дмитрий Иванович, я приехала, как вы велели, но ваша жена меня не пускает! — тут же нажаловалась на меня тонким обиженным голоском эта стерва.

Эту ее тактику я уже раскусила — изображать из себя невинного ангелочка, а меня выставлять мегерой.

Я обернулась и встретилась с рассерженным взглядом мужа.

— Лиза, дай Насте войти, — сердито бросил он.

Скрипнув зубами, я посторонилась. Девушка, скромно потупившись и изображая смущение, прошла в холл, бросив при этом на меня насмешливый взгляд из-под ресниц.

И тут я заметила, что она везет за собой небольшой чемоданчик. Это еще что такое?

— Чемодан? — растерянно пробормотала я, ничего пока не понимая.

— Настя будет жить с нами, — поставил меня в известность мой муж. — Покажи ей гостевую комнату.

В смысле? Я ошарашенно застыла.

— Не поняла, — я потрясенно уставилась на Диму.

Он ведь шутит, да?

— У меня же нога сломана, мне тяжело в офис ездить, а Настя будет мне помогать налаживать работу из дома, — сухо произнес он. — Она далеко живет, ей неудобно сюда каждый день добираться. Поэтому пока поживет у нас.

О, как удобно! То есть, это что получается… пока я весь день на работе, эта ходячая секс-бомба будет прямо в нашем доме помогать решать… стоящие вопросы моего мужа?

Я ошарашенно перевела взгляд на красивую мерзавку, якобы испуганно и в поиске поддержки жмущуюся к плечу моего супруга — лицо смущенно-встревоженное, такое невинное и взволнованное, губу даже закусила. Актриса!

— Ох, Дмитрий Иванович, мне бы не хотелось вас как-то стеснять… Вы сказали, что это не проблема, но ваша жена, похоже, против… Может, я лучше обратно домой поеду? — она доверчиво заглянула ему в глаза.

— Да, так будет лучше, — кивнула я.

— Лиза, прекрати! — рявкнул муж. — Мне очень повезло, что Настя согласилась временно пожить у нас и помочь. Нужно поблагодарить ее, а ты хамишь. Ведешь себя неприлично!

Это я веду себя неприлично?

Я перевела взгляд на молодую нахалку, охотящуюся за чужими мужьями.

Пока внимание Димы было сосредоточено на мне, она не скрывала своих истинных эмоций. Девица взирала на меня нагло, свысока, и в ее глазах светилось торжество, а губы искривились в вызывающей насмешке.

Почувствовала, как в горле образовался тугой ком. Попыталась его сглотнуть, но он сжался еще сильнее, отдавая резкой болью.

Это что, и в самом деле происходит? Мне не снится? Я все никак не могла поверить, что они меня не разыгрывают.

— Что? Ты в своем уме? Мы будем жить втроем с твоей секретаршей? — пробормотала я, пытаясь осмыслить происходящее.

— Я, пожалуй, все же пойду, — подбородок девушки задрожал, а глаза заблестели от непролитых слез.

И она резко дернулась к выходу.

— Нет, Настя, стой! Ты никуда не пойдешь! — резко остановил ее Дмитрий.

— Но ведь ваша жена… — ее голосок дрожал так натурально, что я бы, наверное, повелась, если бы не знала правду.

— В моем доме я решаю, кто, где и с кем будет жить, ясно? — грозно произнес он и медленно перевел взгляд с нее на меня. — Лиза, я спросил, тебе ясно?

Я словно в прострацию впала, наблюдая будто со стороны, как рушится моя жизнь.

То есть в то время, как я пыталась разобраться в ситуации и не делать поспешных выводов, чтобы, не дай бог, не задеть чувства возможно невиновного мужа, он решил, что я совсем овца безропотная, раз все глотаю, и теперь можно приводить в дом эту …?

Типа и так все стерпит, раньше же терпела!

Вот я дура!

Осознание постепенно заполняло мой мозг. Большая часть меня все еще отказывалась верить в происходящее.

— Ну ладно, значит, остаюсь, как скажете, Дмитрий Иванович, — проговорила вдруг наша звезда.

Она отпустила ручку чемодана, отошла на середину гостиной, осмотрелась, после чего медленно начала расстегивать пуговицы пиджака, двигаясь словно под музыку.

Я настолько обалдела, что даже рот открыла.

Она неторопливо сняла пиджак, и швырнула его на спинку дивана. После чего расстегнула еще две верхние пуговицы на плотно облегающей блузке, и теперь ее грудь чуть ли не вываливалась наружу.

Подняла руки и распустила свои волосы. Зарылась в них пальцами и растрепала, разбросав их по плечам.

Затем плавно провела рукой по своему декольте, скользя пальцами по коже.

— Ох, у вас тут так жарко… — томно вздохнула она.

Я так и стояла, открыв рот. Дима тоже. При этом он не сводил с нее жадного горящего взгляда.

— Елизавета Валерьевна, вы вроде на работу собирались? — напомнила она мне.

А?..

И тут я очнулась. Да. Точно. Чего это я тут стою?

Я молча развернулась и пошла в спальню. Так, сначала документы. Ага, вот папка.

После чего достала из шкафа чемодан, бросила его на кровать и начала судорожно швырять в него вещи с полок.

Говорить что-то в духе «или она отсюда уйдет, или я» я не собиралась. Нет, все, хватит!

Теперь мне все было предельно ясно, и никаких вопросов и сомнений больше не осталось.

В этот момент услышала сзади стук костылей. Я даже не повернулась.

— Куда это ты собралась? — услышала я грозный вопрос.

Я все же обернулась и увидела нахмуренное лицо Димы, появившегося в дверном проеме. Он вошел и закрыл за собой дверь. Послышался щелчок замка.

Что он делает?

В этот момент он схватил меня за запястье и дернул на себя. Прислонив костыли к стене, он вцепился в мои бедра и плотно прижал к своему телу.

Я ощутила, какой он твердый там, внизу.

Его рука скользнула в вырез моей блузки, сминая грудь.

Что, блин?! Он больше двух недель не спал со мной, а сейчас посмотрел на мини-стриптиз в гостиной и пришел ко мне со вздыбленным от возбуждения инструментом?

Почувствовала, как меня затошнило. Физически. Если он сейчас же меня не отпустит, то меня вырвет прямо на него.

— Пусти меня! — зашипела я.

— Я никуда тебя не пущу. Ты — моя, поняла? Моя жена. И ты будешь делать то, что я скажу. Потому что, хорошие жены должны слушаться своих мужей. Ты же хорошая, верно? Моя хорошая маленькая послушная женушка, — его руки продолжали мять мое тело, а дыхание участилось. — Давай, расслабься. Сейчас я хочу, чтобы ты встала на колени и…

Зарычав от ярости, я со всей силы толкнула его в грудь. Он не удержал равновесие и упал на кровать за его спиной, прямо в открытый чемодан.

Сволочь! Какая же он сволочь! Сбросил маску! Открыл свое лицо! Ненавижу!

Я рванула к двери и дернула за ручку. Заперто. Я опустила руку к замку и замерла — ключа не было.

Услышала сзади смешок.

Медленно обернулась и в ужасе замерла.

Глава 23

Дима поднялся с кровати и теперь стоял напротив и насмешливо меня разглядывал. В его руках был ключ от двери в спальню.

— Не это ищешь? — ласково улыбнулся он.

— Дай сюда! — зашипела я.

Он коротко хохотнул и убрал ключ в карман джинсов.

Я только сейчас обратила внимание, во что он одет. В последние дни он ходил по дому в старом спортивном костюме с вытянутыми коленями. Даже не знаю, где он его нашел, аргументируя это тем, что ему с больной ногой так удобней.

Сегодня же на нем были модные джинсы и выглаженная мною рубашка. Приоделся по случаю прихода гостей. Женишок.

Меня же не предупредил. Хотел, видимо, сюрприз сделать. Надо было Насте на полчаса попозже прийти, я бы уже уехала на работу. Или им нужно было мое официальное благословление?

Я вдруг осознала, что мне даже не больно. Перегорела что ли? Или это просто шоковое состояние, и боль придет позже?

Сейчас хотелось одного — как можно быстрее уйти из этого дома и оставить тут этих двоих.

Вот только Дима, похоже, был против. Интересно, почему? Это никак не укладывалось у меня в голове.

Вдруг почувствовала, как на меня снизошло ледяное спокойствие. Это было так странно. Но я приняла его с благодарностью.

— Дим, — бесстрастно произнесла я, — чего ты добиваешься? Ты ведь не сможешь удерживать меня тут силой. Так к чему весь этот цирк? Просто открой дверь и все. Я уйду, а ты можешь жить тут с Настей. Я не против.

Он с каким-то недоумением посмотрел на меня. Ожидал чего-то другого?

— Настя тут по работе. Не понимаю, чего ты так разошлась. Ты мне что, не доверяешь?

О, любимая песня пошла!

— Тебе самому не смешно? Ну правда, не превращай все в фарс. Ты не чувствуешь меры.

В его взгляде читалась озадаченность. Что, не вписываюсь в понятие «послушная женушка»? Как же так? Он же так старательно меня готовил!

На что он рассчитывал? Что я буду им готовить кушать и прохладительные напитки приносить, а его, по первому требованию, удовлетворять орально?

— Если тебе не нравится, что она будет тут ночевать, то это можно обсудить и…

Что, Дим, испугался? На попятную пошел? Не ожидал сопротивления?

— Да пусть ночует. Какая уже разница, — перебила я. — Не понимаю, зачем тебя тут я? Вот правда не врубаюсь.

Может, его возбуждает мысль о двух женщинах под одной крышей? Какие-то затаенные фантазии о гареме?

— Ты — моя жена, Лиза. Моя. А я свое никому не отдаю. Если ты вдруг забыла, то ты мне дорого обошлась, — строго напомнил он.

О, да! Я помнила. Именно этот факт и удерживал меня от решительных действий.

Раньше удерживал. Но теперь даже благодарность за спасение не могла перевесить того, что тут сейчас происходило.

Надо же — я ему дорого обошлась! Жаль отпускать вложенные деньги, выходит. Как романтично!

Мне вдруг стало смешно. Нет, ну реально! И за вот эти отношения я так упорно цеплялась?

Я расхохоталась.

— У тебя что, истерика? — с подозрением спросил он.

— Нет, не истерика, — ответила я, отсмеявшись. — Ты меня не купил, Дима. И я не твоя вещь. Я на многое закрывала глаза, помня о твоем благородном поступке и своей благодарности, но всему есть предел. Тебе успешно удавалось выкручиваться все это время, и ты, видимо, решил, что я все стерплю, верно? Принял мое хорошее отношение к тебе за слабость. Ты ошибся.

— Выкручиваться? У меня с Настей ничего не было! — рыкнул он. — Я тебе не изменял!

Хмм… Может быть. Но мне уже было все равно — было или не было. Пофиг. С меня хватит.

— Ну так что же ты — ни в чем себе не отказывай! — хмыкнула я.

— А знаешь, и не буду! — внезапно взорвался он. — Она милая и легкая! Добрая и отзывчивая. Восхищается мной и мозг не выносит! А ты только истеришь и докапываешься на пустом месте!

Да он, походу, и правда на нее запал. Там не просто похоть. Он влюбился!

— Ты моего разрешения ждешь? Дим, можно, — усмехнулась я.

Добрая и отзывчивая. Снова стало смешно.

— Почему ты так спокойна? — с подозрением спросил он. — У тебя кто-то есть?

Хочет переложить вину на меня?

Я захихикала. А и правда? Что это со мной? Ох, пусть бы это состояние не отпускало подольше!

— Нет, нету. Так, все, Дим. Я на работу опаздываю. Открывай дверь.

— Да и вали! Скатертью дорога! — воскликнул он. — Только не думай, что я это так оставлю! Думаешь свалить от меня и продолжать пользоваться моими связями? Я не такой лох. Имей в виду, с работы тебя уволят! Прямо сейчас Сереге позвоню!

Бог мой, как мелочно! Куда исчезло все его благородство? Или он проявляет его только тогда, когда ему выгодно?

Что ж, остаться без работы — это плохо. Серега — брат Димы. И именно он — директор в той маленькой фирме, где я работала. Дима устроил меня туда, когда я вынуждена была уволиться из компании Градова.

Ну, да ладно, решу с работой. В конце концов, у меня и опыт, и образование есть. И также деньги на первое время. К тому же, не такая уж и хорошая там зарплата.

— Ладно. Звони. Пофиг. А сейчас просто открой дверь, иначе я позвоню в полицию, — сказала я, обошла его и продолжила бросать в чемодан самое необходимое. — За остальными вещами я потом приеду.

Дима стоял и смотрел, как я собираю вещи. На его лице явно читались растерянность и борьба.

Видимо, нежелание отпускать свои финансовые вложения в моем лице, боролось с желанием остаться, наконец, наедине с секс-бомбой, что терпеливо ждала в гостиной.

Интересно, что выиграет? Жадность или похоть?

Я закончила с чемоданом, закрыла его и повернулась к мужу.

— Дима, дверь.

Он стиснул челюсти и молча достал ключ из кармана.

Я протянула руку, но он спрятал его в кулак.

— Имей в виду — сейчас уйдешь, обратно не приму.

— Ага.

Он посмотрел на меня долгим задумчивым взглядом, а потом протянул мне ключ.

Ну что ж, в этом раунде победила похоть.

Глава 24

Оставив мужа в спальне, я прошла по коридору и пересекла гостиную. Однако уже в холле мне перегородила дорогу невесть откуда взявшаяся Настя.

— Куда же вы, Елизавета Валерьевна? — насмешливо спросила она, кивая на мой чемодан. — Уже уходите? И даже чаю не попьете?

— Да. Что-то тут стало тесновато, а еще тухлецой несет, — бросила я, пытаясь обойти ее, но она вновь перегородила мне проход.

— Ну-у-у, так не интересно, — обиженно протянула она. — Не люблю легкие победы, они не приносят чувства удовлетворения. А тут было слишком легко: Диме вашему хоть слюнявчик покупай, а вы сдаетесь. А как же бороться до последнего?

— Дай мне пройти, — потребовала я.

— А вы знаете, что каждый раз, когда я оказываюсь в поле зрения вашего мужа, у него встает? Это прям даже заметно.

— Мне не очень интересно это слушать, — отмахнулась я.

— А на вас он так не реагирует? Печально, — вздохнула она. — Вот она — проблема долговременных отношений: мужчина привыкает. Впрочем, в вашем случае не только это. Вы еще так себя запустили… На такую как вы ни у кого не встанет. Посмотрите на ваши синяки под глазами — вы похожи на панду. Как вы собрались нового мужика искать — не представляю. Но не всем же быть горячими штучками, — улыбнулась она.

— Спасибо за заботу, очень трогательно. А ты я смотрю, больше по кратковременным отношениям, верно? Мужчины поимеют и выкидывают, наигравшись? Тогда да, проблема привыкания тебе не знакома — не успевают привыкнуть, надоедаешь быстрее, а оставлять у себя никто не стремится, правда?

— Ах ты сучка! — зашипела она, оскалившись и двинулась на меня.

Она что, драться со мной задумала? Совсем обалдела? Делать мне больше нечего — марать руки об эту шалаву.

Оглядевшись, я схватила вазу со свежими цветами со столика. Вытащила цветы, бросила их на стол, а воду, которую уже давненько не мешало бы сменить, выплеснула в лицо не в меру разошедшейся помощнице моего мужа.

Она зарычала от ярости, тут же принявшись осторожно вытирать тщательно накрашенное лицо.

— Остынь, горячая штучка, — посоветовала ей я, воспользовавшись моментом и проскользнув на выход.

Фуухх!

Ну и утречко!

Я положила чемодан в багажник своей машины, завела двигатель и выехала со двора.

Проехав с километр, свернула на небольшой съезд в зеленой полосе, не доезжая до города, и припарковалась на обочине.

Меня всю трясло. Я просто боялась попасть в аварию в этом состоянии. Похоже, наступал отходняк.

Разумеется, после периода неестественно спокойствия и хладнокровия пришла расплата в виде нервной дрожи, сотрясающей все тело.

Ведь подобная выдержка была совсем для меня не характерна. Я положила руки на руль и закрыла глаза, пытаясь дышать медленно и размеренно.

Казалось, что все происходит не со мной. Будто я смотрю кино со своим участием. Все было нереально.

Моя жизнь была разрушена. Мой брак развалился. Мои чувства разбились на сотни мелких осколков, впивавшихся в мое сердце острыми краями.

Они кололи, резали, пронзали насквозь, причиняя мучительную боль.

И в то же самое время, я одновременно ощущала какое-то странное облегчение. От того, что ситуация прояснилась.

Ты ждешь со страхом этого открытия, которое сломает тебя. Боишься правды. Не хочешь боли. Каждое мгновение трясешься от страха, что твоя счастливая жизнь окажется лишь иллюзией, ложью, придуманной сказкой.

В конце концов, именно этот страх доводит больше, чем правда.

Постоянное напряжение. Невыносимое лихорадочное ожидание. Невозможность расслабиться. Неуверенность.

Этот страх выматывает настолько, что в итоге правду принимаешь уже чуть ли не с облегчением.

Потому, что правда — это выбор. Это путь. Это определенность.

Какой бы горькой и страшной она ни была. Сколько боли бы ни причинила.

Она лучше страха.

Лучше тревожных подозрений, от которых все скручивается внутри. От которых не можешь дышать, не можешь расправить плечи, не можешь жить своей жизнью.

Это смешно, но я была почти благодарна Диме, что он привел эту свою зазнобу к нам домой. Этим он закончил агонию моей любви к нему. Поставил жирную точку, не оставлявшую места для сомнений.

И мне пофиг, было там что-то между ними или нет. То, как он себя повел, уже само по себе показатель его отношения ко мне. Он вскрылся. Сорвал с себя маску и показал свое истинное уродливое лицо.

Теперь даже я увидела.

А ведь я любила этого человека. Мы жили вместе, спали, занимались любовью, гуляли, ходили в магазин, смеялись, держались за руки, целовались, строили планы, делились сокровенным.

Все было притворство? В течение пяти лет? Зачем?

Или все просто прошло? Померкло в памяти на фоне накачанной жопы и восхищенно-распахнутых глаз?

Наши отношения утратили для него свою былую привлекательность, когда понял, что их можно сменить на кое-кого посочнее и посвежее?

А я ему, наверное, мешала. Раздражала своим присутствием. Придирками, допросами.

Что ж, теперь никаких препятствий. Думаю, он должен быть доволен.

Думаю, они уже. Вот прямо сейчас, в эту самую минуту.

Представила, как он, по-звериному рыча, врезается в нее, закатив глаза от наслаждения.

О, боги!

Я выскочила из машины, и в два прыжка оказалась у ближайших кустов. Меня вывернуло наизнанку.

Глава 25

Сразу к родителям я не поехала. Пока не была готова отвечать на их вопросы. Нужно было для начала хоть немного успокоиться.

Поэтому я поехала в центр. Нашла место, припарковалась, и отправилась гулять по городу. Просто бесцельно бродила по улицам, идя, куда глаза глядят. Мне хотелось побыть одной.

Старалась дышать, не обращая внимания на ноющую жгучую боль в груди.

Мне было больно не из-за Димы. Было больно за себя. Что я верила ему, что любила, что была счастлива. Счастлива с человеком, который вот так запросто предал. Наплевал. Задвинул. Не любил.

Как я раньше ничего не замечала? А была ли Настя первой?

От этой мысли у меня даже дыхание перехватило.

Ведь не приедь я тогда на корпоратив, так и не узнала бы, что та подозрительная девица из ресторана теперь работает с моим мужем. Он же никак себя не выдавал.

А что, если там и раньше что-то было? С кем-то другим? Не Настя, а какая-нибудь Света или Катя?

Может, я, находясь в своем придуманном радужном мирке счастливой семейной жизни, просто ничего не замечала?

Впрочем, ладно. Нет смысла накручивать сейчас себя еще больше.

Возможно, я его уже просто демонизирую, обвиняя во всех грехах.

Он и так достаточно накосячил. Пусть все, что там раньше было или не было, останется на его совести. Теперь это уже не важно.

Но эта Настя меня удивила. Что-то не похоже, чтобы она была так уж влюблена в Диму. Судя по ее разговору, она вообще очень себе на уме.

Ну, да это уже не мое дело. Пусть сами между собой разбираются.

Я бродила по улочкам, мостам и паркам, пытаясь хоть немного перезагрузиться, проветрить голову. Низкие серые тучи, дрожащая рябь каналов на ветру, ощущение безнадеги.

Мне не к кому было обратиться за поддержкой. Я могла только сама поддержать себя.

К вечеру я здорово продрогла и устала. Но это была хорошая такая усталость, которая давала надежду на то, что я не буду заводиться по щелчку пальца. А значит, можно было ехать к родителям.

Вернувшись к машине, я села в нее и направилась в бывший дом.

Старый двор, чуть погнутые качели, облупившаяся краска на двери парадной. Поднялась на третий этаж и нажала на кнопку звонка.

Дверь открыл папа.

— Доченька! — изумленно застыл он в дверях. — Как неожиданно! А чего не предупредила?

Да, я не стала предупреждать заранее о том, что приеду. Нет, лучше так, внезапно.

— Привет, пап, — слабо улыбнулась я.

— Да проходи, чего ты стоишь? А Дима где? Внизу? Машину ставит? Надо ему сказать, чтобы под окнами не ставил, тут позавчера соседский сорванец баловался, скинул что-то с балкона… Так, не понял, а чего это ты с чемоданом?

В это время за папиной спиной появилась кудрявая мамина голова.

— Ой, Лиза! Вот это сюрприз! Приехали навестить? Валер, а ты чего ее на пороге держишь? Ой, ты с чемоданом?

Я вошла в квартиру и закрыла дверь. Не стоило устраивать тут шоу перед любопытными соседями.

— Мам, пап, я поживу пока у вас? Я ушла от Димы.

Мама ахнула и прижала руку ко рту. Папа повторил ее жест, только прижал руку к груди.

Они молча смотрели на меня полными ужаса глазами.

— Лиза, что за ерунду ты говоришь? — мама отмерла первой. — Нельзя так делать! Все разногласия нужно решать внутри семьи, дома.

— Доченька, вы поругались? — спросил папа.

— Нет, мы…

Но мама не дала мне договорить.

— Все ругаются! И ссорятся. Но это не значит, что каждый раз нужно уходить из дома! Так ты можешь разрушить отношения!

— Они уже разрушены, мам. Дима привел домой другую женщину.

Мама вновь охнула и схватилась за сердце.

— Так, проходи, давай. Вер, давай-ка поставь чайник. Хватит в коридоре стоять. Сейчас сядем и поговорим по-человечески, — велел папа.

Мы прошли на кухню. Я села за стол. Как же давно я тут не была — старенькая мебель, пожелтевшие обои.

Тут давно нужно было сделать ремонт. Я предлагала родителям помочь с этим, но они вечно находили причины, чтобы отложить ремонт на потом.

Мама поставила на конфорку оранжевый чайник со свистком. Сто лет таких уже не видела.

После того, как чай был налит, а на стол поставлены вазочки с вареньем и сушками, родители уселись напротив меня и впились в мое лицо настороженными взглядами.

— Рассказывай, — скомандовала мама.

Я вздохнула.

— У него на работе новая помощница, которая вокруг него постоянно вьется. А Дима начал врать и вести себя странно. Это все тянется уже месяц. И сейчас он привел ее к нам домой под предлогом, что она будет помогать ему по работе, а живет она, мол, далеко.

— Фух! — облегченно выдохнула мама. — А я-то подумала, что там что-то серьезное! Ну ты меня напугала!

— А это что, недостаточно серьезно для тебя? — нахмурилась я.

— Так это же по работе! Запомни, никогда не нужно вмешиваться в работу мужа. Для мужчины его работа очень важна. Пусть они работают! Что ты себе сразу ерунду надумываешь! — мама даже заулыбалась, явно довольная, что проблема оказалась такой «пустяковой».

— Я не считаю возможным приводить к нам в дом другую женщину, мама. Жить! По работе или нет. Тебе бы понравилось, если бы папа кого-то привел?

— Это другое, Лиза! — нахмурилась она.

Ну, конечно! Это другое!

— Доченька, у нас и правда разные ситуации. Я никогда не занимал такие высокие должности, как твой муж. Мы — люди простые. И дома еще кому-то жить у нас условия не позволяют — квартира-то маленькая. У вас же — совсем другое дело! У вас там просторно, и комната для гостей есть. Все условия. К тому же, Дима — важный человек, ему по должности положено помощницу, — вступился за Диму папа.

— Она не только помощница, — с намеком произнесла я.

— Ты свечку что ли держала? — тут же вскинулась мама. — Откуда знаешь? Видела своими глазами?

— Нет, но…

— А раз не видела, то и нечего напраслину возводить на человека! Ты всегда такой была, Лиза. Докапываешься до мелочей, мозг выносишь. И Диме, небось, весь вынесла. Он у тебя такой терпеливый, просто золото, а не муж!

— Мама, хватит! — я начала злится. — Ты не знаешь всего.

Я понимала, что так будет, но все же было обидно.

— Я много чего знаю, Лиза! Например то, что Дима нам здорово помог! И мы ему сильно обязаны. И ты, кажется, начала об этом забывать. Он умный, добрый, богатый! Ты живешь с ним в красивом доме. Он не шляется нигде, деньги в дом приносит, не пьет, не обижает, заботится о тебе! А ты чем ему отвечаешь? Устраиваешь истерики по пустякам? Так и знай, Лиза, однажды его терпению придет конец, и тогда ты останешься одна! И будешь только сама в этом виновата!

— Доченька, мама права. Характер у тебя сложный. Нужно ведь иногда и глаза закрыть и притвориться, и по шерстке погладить. Мудрее надо быть, хитрее. А ты вечно ищешь какую-то правду и справедливость. А кому она нужна? Одной ведь плохо быть. А муж у тебя хороший. Ты подумай, остынь, а завтра езжай домой мириться, — папа потрепал меня по плечу.

— Завтра? Валер, да ты издеваешься? — возмутилась мама. — Пусть сегодня и едет! Прощения пусть попросит, а то вдруг Дима до завтра поймет, что ему без нее лучше и уже не примет обратно?

Глава 26

— Мама! — я даже задохнулась от негодования. — Не собираюсь я никуда ехать! И уж тем более просить у него прощения! Ты, похоже, вообще не понимаешь, что у нас там произошло. Давай я тебе подробно расскажу, и тогда станет понятнее…

— Не нужно подробностей, Лиза, — перебила меня мама, наморщив нос. — Это ваши личные отношения, не стоит выносить сор из избы. Но я прекрасно знаю, как ты умеешь себя накручивать и делать из мухи слона. Ты с детства этим занималась. Тревожная и нервная. Все тебе вечно не так. Постоянно у тебя кто-то другой виноват! А это не так. Давно пора научиться принимать на себя ответственность за свою жизнь и поступки. И винить во всем только себя. Есть хороший блогер в интернете, я ее смотрю часто, так вот она прекрасно этот момент объясняет. Мы — короли своей жизни и сами ею управляем. И все наши поступки — наш выбор. Все, что с тобой происходит, ты заслужила, потому что делала тот или иной выбор раньше. Так что вини во всех проблемах только себя.

Я вздохнула. Ну, так-то она права, конечно. Вот только я никогда не избегала ответственности за свои поступки. Она же мне с детства это внушает, что я всегда сама во всем виновата. Какое уж там избегание…

И насчет выбора — верно. Слова-то правильные. Я сама выбрала Диму. Так что теперь пожинаю плоды своего выбора.

От этого стало еще грустнее. Получается, на Диму нет смысла даже сердиться, верно? А сердиться я должна в первую очередь на себя.

Как же я уже устала от этого самоедства! Тяжело от него, больно.

— Лизонька, я ведь добра тебя хочу! Переживаю! Ничего нет в жизни важнее семьи! Ты пойми, тебе с Димой очень повезло, — продолжала наседать мама. — Не хочу тебя обижать, но ты посмотри на вас двоих! У него хорошая карьера в большой компании, а ты сидишь там в своей каморке в фирме из пяти человек. Он — видный солидный мужчина. Красивый, привлекательный. Естественно, на него женщины внимание обращают. А ты, конечно, симпатичная, но... Ты бы радовалась, что такой муж тебе достался, а ты еще и права качаешь! Какая глупость!

Внутри все снова закипело, а горло сдавило. Как же больно слышать такое от мамы! Она всю жизнь меня критиковала, но именно сейчас мне так нужна ее поддержка, а тут опять!

Да, у него карьера. Но у меня она могла бы быть ничуть не хуже, ведь мы изначально были с Димой на равных позициях. Более того, у меня были преимущества в виде более долгой работы в компании и большего опыта. Думаю, не уволься я тогда, то сейчас я бы занимала Димино место.

Но мне пришлось уйти, и Дима устроил меня в фирму, где работал директором его брат. Под предлогом, что там у меня точно не будет никаких проблем с начальством.

Да, проблем не было. Но также не было и какого-то карьерного продвижения, и приличной зарплаты.

Я несколько раз хотела сменить работу, но Дима утверждал, что некрасиво так подставлять родственника, который выручил в трудную минуту.

Я чувствовала свою вину и оставалась.

Что же касается внешности… Дима красивый, это верно. И да, Настя поярче меня будет, что и говорить.

Мама всегда говорила мне, что я, в общем-то, симпатичная, но не красавица. И чтобы на внешность я не рассчитывала, а развивала свои рабочие качества.

Именно этим я и занималась. Но все же порой бывало обидно слышать такое. Мне кажется, моя неуверенность в себе и низкая самооценка начались именно отсюда.

Когда с детства тебе постоянно повторяют, что ты «не фонтан», и внешность у тебя вроде и ничего, но рассчитывать на нее точно не стоит, то это как-то на подкорку уже записывается.

Ну, что есть, то есть. Я старалась относиться к этому внешне легко, и не демонстрировать окружающим, что меня эта тема задевает.

— Мам, — вздохнула я. — Я понимаю, что ты за меня волнуешься и переживаешь, но поверь, я решение уже приняла, и возвращаться к Диме не планирую. Ни сегодня, ни завтра. Не нужно меня уговаривать, я решение не изменю.

— Упрямая глупая девчонка! — сердито воскликнула мама, вскочила и вышла из кухни, хлопнув дверью.

Да блин. И так на сердце тяжело, а тут еще это. Хоть волком вой.

— Доченька, извини маму, она очень расстроилась, — примирительно сказал папа. — Она это все в сердцах, сгоряча сказала. Я думаю, что ты ничуть не хуже Димы. Ты у меня — красавица и умница! Но все же не торопись, подумай, не руби с плеча.

Да, мои родители Диму чуть ли не боготворили.

Благодетель. Святой Дмитрий. Ага.

Их было очень сложно переубедить. Они ведь даже слушать ничего не хотели.

Нет, мне нельзя тут оставаться. Они мне весь мозг вынут. Так насядут, что возвращение к Диме покажется наименьшим злом! Я горько усмехнулась.

Зря я вообще сюда приехала! Хотела временно переждать, пока не найду что-то другое. Но теперь придется ускориться — не знаю, сколько я тут выдержу. Вот только лучше бы сначала работу найти, чтобы хоть знать, в каком районе квартиру снимать. Ближе к работе всегда удобнее.

Ну все, завтра с утра этим и займусь.

Я приняла душ и легла на свою старую тахту. Хорошо, хоть комната отдельная.

Как непривычно спать одной. Тоскливо, пусто, в душе дыра.

На моем месте на нашей с Димой кровати уже, наверное, Настя спит. Впрочем, им там, небось, не до сна.

Я обхватила руками подушку и уткнулась в нее лицом.

Очень хотелось чьей-то поддержки. Поговорить, рассказать, выплеснуть эмоции. Чтобы просто выслушали, без осуждения. Пожалели, успокоили, сказали, что все будет хорошо, что я все сделала правильно, а Дима — козел.

Понимала, конечно, что это бред, но мне бы стало полегче.

Вот только родители меня не понимали, а настолько близких подруг, чтобы делиться с ними такими личными вещами, у меня просто не было.

Мне ведь многого не надо — просто немного тепла. Человеческого сочувствия. Чтобы кто-то сказал: «Я тут, я рядом, я с тобой».

Я ощущала сейчас какое-то внутреннее онемение. Словно меня заморозили.

Нет, я чувствовала боль и обиду. Разочарование. Опустошение.

Но не истерила, не кричала, не бросалась на стены.

У меня даже слез не было. А я ведь обычно реву по любому поводу. А тут — ни слезинки.

Как так? Почему? Перегорела?

Глава 27

Я провела у родителей три дня. Искала работу, просматривала жилье.

Мама на меня очень сердилась и практически со мной не разговаривала, называя не иначе как глупой капризной девчонкой, не понимающей своей удачи и счастья.

Папа был более лоялен, но тоже намекал, что пора бы уже перестать валять дурака, наступить на свою гордыню и вернуться к Диме.

Дима же за это время ни разу не позвонил. Видимо, занят был и ему уже дела никакого до меня не было.

Но вот сегодня он обо мне внезапно вспомнил. Вечером раздался звонок.

Подумав секунду, решила ответить. Мало ли. Может, о разводе договоримся?

— Алло.

— Привет. Ты где?

Что за вопрос?

— Не важно. Зачем ты звонишь?

— Я должен знать, где находится моя жена.

Я фыркнула.

— Пока, Дим.

Нажала на отбой. Что за праздное любопытство?

Когда я выключила воду в душе, который принимала перед сном, услышала в коридоре голоса.

Что? Черт! Один из них был Димин!

Я быстро отдернула шторку и вылезла из ванной. Прижала ухо к двери.

— Да, Димочка, — донесся до меня мамин голос, — я так и думала, что это просто какое-то недоразумение, я ей так и сказала. Но ты же знаешь, какая она упрямая, — извиняющимся тоном говорила она.

— Конечно, Вера Николаевна. Мы поссорились с Лизой. И в этом есть и моя вина. Ей было неприятно, что к нам в дом приехала моя помощница, но вы же видите — у меня сломана нога, мне просто была необходима помощь. Но, к сожалению, Лиза не слушает моих объяснений. Она вообразила себе невесть чего. Я уже отправил Настю домой, чтобы только Лиза не расстраивалась. Хочу, чтобы Лиза вернулась. Нам с ней нужно поговорить, с вашего позволения, — Димин голос спокоен, тих и полон скорби.

— Она даже не сказала нам, что у тебя сломана нога! Как можно оставить мужа одного в таком беспомощном состоянии! Ох, я не этому ее учила, прости!

— Да что вы, вы тут совершенно не причем, — заверил маму Дима.

— Она в ванной. Выйдет и я с ней поговорю. Пойдем пока на кухню! Валера, поставь чайник! — их голоса удалялись.

Вот блин! У меня не было совершенно никакого желания общаться с Димой.

Быстро вытеревшись, я натянула взятую с собой в ванную пижаму.

Тихонько приоткрыв дверь, убедилась, что в коридоре пусто и прошмыгнула к себе. Нужно делать отсюда ноги, пока они не заметили, что я вышла из ванной.

Уйду и буду ждать, пока Дима не уедет. Схватила свои джинсы и только собралась было переодеться, как дверь в мою комнату открылась и вошла мама. Ее глаза гневно сверкали.

— Нахалка! — прямо с порога начала она. — Бросила больного мужа одного! Если бы я знала, что у него нога сломана, то на порог бы тебя не пустила! Еще и жаловалась, что он помощницу позвал! Как тебе не стыдно! Эгоистка!

— Мама! Пожалуйста… — начала я.

— А ну сейчас же иди к нему и проси прощения! Быстро! Совсем совести у тебя нет! — она махнула рукой в сторону кухни.

— Никуда я не пойду! — взорвалась я. — Не собираюсь ничего просить и к нему возвращаться!

— Тогда ноги твоей больше тут не будет! Иди куда хочешь! В этом доме тебе больше не рады! — воскликнула мама.

О, боги! Мама!.. Ну за что?!

В этот момент в дверях показался папа.

— Вера, ну зачем ты так! — с укором сказал он. — Доченька, прости маму! Она вспылила, как обычно. Иди поговори с мужем. Он специально сюда приехал, хоть ему и тяжело. И даже по лестнице поднялся — это на костылях-то! Так нельзя, это не по-человечески. Хотя бы просто выслушай.

— Не нужно ее уговаривать! Она может делать, что хочет — взрослая уже. Но тут она больше ночевать не будет! — возразила ему мама. — На порог не пущу!

В этот момент я услышала стук костылей. Черт!

Переодеваться уже не было возможности, да и не перед всеми же это делать! Поэтому я схватила телефон и рванула в коридор, протиснувшись между родителями.

— Куда это ты собралась? — взвизгнула мама.

Она же сама меня выгнала!

— Куда подальше, — буркнула я и потянулась за своей сумочкой.

— Да конечно! Разбежалась! — мама подскочила к шкафу в прихожей быстрее меня и сорвала с крючка мою сумочку. — Оставь это! Уедешь отсюда только с мужем!

— Лиза, ты куда? Стой! — услышала я Димин голос.

Я резко выкрутила замок и вылетела из квартиры. Скатилась вниз по лестнице, после чего пулей выскочила из парадной.

Вот черт! Мама! Ну как так?

Сердце сжималось от предательства близких. Горло перехватило. Из груди рвались рыдания.

Быстрым шагом пересекла двор, стараясь как можно быстрее оказаться подальше отсюда.

И только пройдя три двора, сбавила шаг. Увидев скамейку возле детской площадки, обессиленно плюхнулась на нее.

Ну и ситуация! Внутри меня всю трясло.

Мама, ну зачем же ты?! Я же твоя дочь! Почему ты не слышишь меня? Почему заранее осуждаешь все, что я делаю?

Так было с детства. Когда я рассказывала маме что-то важное для меня, о каких-то своих успехах и достижениях, то всегда звучало что-то вроде «ты можешь лучше».

Когда делилась какими-то сложными ситуациями или проблемами, то всегда слышала, что я сама во всем виновата.

Горько, обидно, больно!

Уронила голову на руки и зарылась пальцами в волосы. Хотелось выть от тоски.

Я на улице, ночью, в пижаме и домашних тапочках. Благо темно, и меня сейчас никто особо не видит.

Без сумочки, без кошелька и без ключей от машины.

Ну блеск! Так я никуда не уйду. Все равно придется вернуться. Черт!

А Дима теперь будет специально до упора сидеть и ждать, пока домой приду. Понимает ведь, что мне никуда не деться.

Что же делать?

Я зябко поежилась. Ночью на улице было совсем не жарко, к тому же подул ветер.

Нет! Не хочу я возвращаться! Будут смотреть на меня как на маленького неразумного ребенка. Какое унижение!

И тут послышался раскат грома. Только этого сейчас не хватало!

Ладно, блин. Другого выхода я просто не вижу. Придется наступить на свою гордость. Но он ведь сам предложил звонить в случае каких-то проблем, верно?

Нерешительно покрутив в руках телефон, я глубоко воздохнула, разблокировала его и открыла мессенджер.

Ага, вот и он. Градов.

Глава 28

Ох, надеюсь, он еще не спит — поздно ведь уже!

Закусила губу от неловкости и стыда. Ладно, спит, значит спит. Просто удалю потом сообщения, прежде чем он их прочитает, и все.

Лиза: «Привет. Прости, что беспокою в такое время, надеюсь не разбужу. Ты сказал, что я могу обратиться, если будут проблемы»

Отправила и затаила дыхание. Ответит или нет?

Он появился онлайн и прочел сообщение.

Александр: «Где ты?»

Прямо все четко и по делу.

Лиза: «Возле дома моих родителей, во дворе»

Александр: «Жди там, буду через двадцать минут»

Он приехал через пятнадцать.

Я вышла со двора к проспекту и встала в тени ночного ларька, скрываясь от света фонарей, не желая привлекать внимание случайных прохожих. Но Градов умудрился меня заметить и затормозил прямо передо мной.

Дрожащими от холода руками открыла дверь и села в машину.

— Привет, — смущенно произнесла я.

Он внимательно осмотрел меня.

— С тобой все в порядке?

— Д-да. Замерзла немного, — кивнула я, стуча зубами.

Он снял куртку и протянул мне, включая одновременно обогрев в машине.

Я благодарно кивнула и закуталась в нее, вдыхая аромат его древесно-восточного парфюма.

— Ты в пижаме и тапочках. Пришлось так срочно убегать? — спросил он, нахмурившись.

— Да. Дима приехал, — кивнула я.

— Ты ушла от него?

Я вновь кивнула.

Он потер переносицу и задумчиво уставился перед собой.

— Не успела сумочку забрать. А там кошелек, ключи от машины. Прости, я не знала, к кому еще мне обратиться. Ты просто сказал…

— Я знаю, что я сказал. Ты правильно сделала. Тебе надо завтра на работу? — спросил он, внимательно глядя на меня.

— Нет. Меня уволили. Я без работы, — мотнула головой я.

— Ты же вроде работала у родственников?

— Да. У Диминых.

— Ясно. Значит отвезу тебя в дом, — сказал он, заводя двигатель.

— В дом? — не поняла я.

— Да. В квартиру не предлагаю — тебе будет неудобно и неловко, я там сам сейчас живу, мне от работы близко. А в дом я обычно езжу на выходных. Можешь пожить там. Я пока не буду приезжать.

— Спасибо тебе большое, — потупившись, проговорила я.

Он ничего не ответил. Выжал газ, мотор взревел и послушно полетел вперед по ночному и почти пустому городу.

По дороге он молчал, я тоже. Несколько раз звонила мама и один раз Дима, но я просто сбрасывала их звонки.

Вскоре мы выехали загород, и на стекла автомобиля начали падать первые крупные капли дождя.

Дом Градова оказался в дорогом частном секторе, чуть в отдалении от остальных домов. Съехав с шоссе, мы слегка попетляли и вскоре подъехали к высокому и внушительному забору.

Александр нажал на пульт и ворота распахнулись.

Ого! Было темно, еще и шел дождь, но все же участок был хорошо освещен. Блин!

Я думала, у него тут что-то вроде летней дачи. Но это оказался внушительный и основательный большой дом с огромной ухоженной территорией.

Едва мы вошли под навес, как дождь, до этого еще не начавший лить со всей силой, буквально обрушился одной сплошной стеной. Тяжелые капли громко барабанили по крыше и козырьку террасы.

— Мы вовремя, — хмыкнул Градов, открывая дверь.

Да уж! Представляю себя на скамейке в пижаме во дворе под таким дождем! Я даже поежилась.

Оказавшись внутри, ошеломленно замерла, оглядываясь. Ух ты!

Естественные мягкие оттенки, натуральный камень, дерево — все такое теплое, уютное и невероятно стильное! Класс!

— Так, ну вот мой дом. Тут все есть, раз в неделю приходит домработница — прибирается, продукты покупает. Можешь брать все, что нужно. Давай наверх пойдем, комнату гостевую покажу, — предложил он.

Я двинулась следом за ним по лестнице.