Измена. Во власти конкурента

45

В день завершения проверки от Госинспекции труда, возвращаюсь домой раньше обычного. Заскочив в лифт совсем не ожидаю встретить бывшую подругу. Неловкая пауза внезапной встречи сменяется внезапной откровенностью Софы.

Ее бизнес тоже зацепило проверками, она пришла в офис к Русу за разъяснением внезапного прекращения финансирования ее цветочного. Оказывается Рус понемногу вливал средства в ее дело.

И на вопрос мой по какому поводу, получаю очень откровенный ответ:

— Мы спали одно время с Русом, — с вызовом заявляет она, — позже разбежались.

Да, да, я солгала тебе тогда, в тот момент по другому не смогла. И да, я все еще надеюсь, что он вернется ко мне, а теперь, когда вы разводитесь, он точно будет моим.

— Ты же знаешь, что его посадили? — не могу не спросить. Не знаю в каких облаках она витает.

— Еще не посадили, он под следствием, но его выпустят, — уверенно утверждает бывшая подруга, — он всегда выкручивается и сейчас я верю в него.

Лифт приезжает на первый этаж офисного центра, мы выходим из здания и расходимся в разных направлениях. Не хотелось бы мне больше встречаться с ней.

Вопрос с квартирой решается путем одного умелого слесаря, любезно присланного адвокатом. Причем слесарю не пришлось даже участвовать в вскрытии. Консьерж увидев меня со здоровым дядечкой с большим чемоданчиком инструментов в форме, звонит моей свекрови и через пол часа мне привозят комплект ключей от квартиры.

Я забираю только самое необходимое. Документы, мой ноут и планшет, несколько вещей, что мальчишки пожелали забрать с собой.

Звонок адвоката с уточнениями деталей по процессу развода, приходится, как нельзя кстати.

Он все ждет, что я заявлю претензии на имущество нажитое во время брака. Он даже достал мне списки. В собственности Руслана оказалась только квартира в которой мы жили и дом. На все остальное имущество значится владелицей свекровь. Счета компании Капиталстрой заморожены, идут полномасштабные проверки, похлеще, что пока пришлось пережить мне.

Когда я мельком упоминаю о затронувших фонд инспекциях, адвокат мгновенно отзывается:

— Что же вы сразу не позвонили мне, Лада Андреевна? Утрясем вопрос. Я свяжусь с Ярославом Вячеславовичем.

То есть адвокат может ему дозвониться, а я нет? Прекрасно.

— Не поделитесь контактным номером Ярослава… Вячеславовича? У меня есть к нему ряд вопросов, — интересуюсь невинно. У меня больше чем ряд вопросов к нему.

— Да конечно.

Мне прилетает сообщение с контактом сразу по завершению звонка. И да, это не тот номер, что Яр дал мне.

Пока мой разум еще размышляет, не слишком ли навязчиво будет звонить Яру в столь поздний час, пальцы сами жмут на дозвон.

— Да слушаю, — серьезный суровый тон, по началу я теряюсь, а потом вспоминаю про свой ряд вопросов.

— Добрый вечер, Ярослав… Вячеславович, — намеренно делаю паузу, выжидая, — давно не слышно вас.

— Добрый, — его тон смягчается, а в голосе прорезается улыбка, — тоже очень рад тебя слышать и хотел бы увидеть.

— Что же мешает? — не могу не спросить, все мои претензии отходят на задний план и хочется ворковать мурлыкающим тоном, слушая бархатную хрипотцу его голоса, пробирающую мурашками по коже.

С его стороны слышны какие-то голоса и шум, гудящего офиса в дедлайн.

— Работа, — со вздохом отвечает уставшим голосом. — Думал закончить быстро дела и вернуться к тебе в город. — шум затихает, отсекаемый хлопком двери.

Как же рада его слышать. Сердце начинает учащенно биться, трепеща в груди. Вскакиваю с компьютерного кресла, внезапно ставшего неудобным, подхожу к окну. Мелкие капли моросят по стеклу, сбиваясь и скатываясь вниз, как с горки паровозиком, все вместе. Веду пальцем по оставшейся дорожке после них. По сухому стеклу стеклопакета внутри комнаты.

— А ты где сейчас? — вопрос сам рвется из меня. А еще хочется спросить где ты пропадаешь? Но это будет совсем навязчиво с моей стороны.

— В Москве. Срочные дела образовались. Ты знаешь как в песне — Меня засосала опасная трясина… — тянет Яр своей хрипотцой.

— Кажется, это про воровскую судьбу, — грустно улыбаюсь его подбору жанра.

— Да, не тот репертуар…

"Дарить себя — не значит продавать.

И рядом спать — не значит переспать.

Не отомстить — не значит все простить.

Не рядом быть — не значит не любить!"

— О боже, это Омар Хайям? Обожаю его стихи!

"Не делай зла — вернется бумерангом,

Не плюй в колодец — будешь воду пить,

Не оскорбляй того, кто ниже рангом,

А вдруг придется, что-нибудь просить." — мое любимое!

— Д-а-а, — в юности грешил, сейчас подзабыл немного.

— Будет время вспомнить.

— Будет, — его голос звучит как обещание.

— На следующей неделе суд, надеюсь переносить слушание больше не будут. — зачем-то упоминаю я, переводя тему.

— Не будут. — загадочно утверждает Яр. И мне хочется верить и быть такой же уверенной.

Повисает пауза, в которой нет неловкости

— Если тебе негде жить, только скажи. Я оставил усадьбу за собой, срок аренды на год вперед, можешь приезжать и жить сколько угодно. Охрана впустит тебя без вопросов и уже предупреждена.

На год вперед? Значит ли это, что он собирается возвращаться или этот жест милости предназначен только для меня?

— Спасибо, это лишнее. Родители не оценят, если я с детьми вдруг решу сменить место жительства.

Как бы не хотелось мне вернуться в ту усадьбу, без Яра это будет совсем другой дом, лишенный своей изюминки.

Сдержанный вздох слышен с той стороны трубки.

— Просто имей ввиду.

Короткий писк прерывает тишину и в трубке раздается женский голос:

— Ярослав Вячеславович Павел Астафьевич просит зайти.

— Прости, босс вызывает, — вздыхает Яр. — Передавай привет Андрею Александровичу и маме.

— Передам, — только и успеваю сказать, Яр без лишних прощаний кладет трубку.

Смотрю на законченный вызов на экране телефона. Двенадцатый час, кто в такое время бывает на работе? Только истинные трудоголики.

Не знаю совпадение ли это, но действительно, после звонка адвоката все проверки внезапно заканчиваются. Хотя я делаю ставку на влияние Яра.