Изменить будущее

Глава двадцать шестая

Рождество мы встречали всемером. Я вывел себя за график декабрьских полётов. Алан вообще летал вне графика. Когда ему хотелось он брал задание очередного пилота и выполнял его. Выполнение шло в зачёт не Алану, а тому пилоту.

Как я уже говорил, Алан не работал лётчиком-испытателем. Я, впрочем, тоже. Я не состоял в штате завода. Так решил герцог. Я был, как бы, его подручным, или помощником, а Алан был куратором испытателей от правительства.

Хобби у него такое…

Британские аристократы чурались зарабатывания денег. То ли они делали вид, что не знают, откуда появляются деньги, то ли действительно стояли выше сфер зарабатывания, но я никогда не слышал разговора о деньгах.

Алан выполнял задачи, поручаемые его роду премьер-министром Великобритании, а деньги на это брал в «тумбочке». В каком-то фонде развития авиатехники. Мне на счёт деньги поступали тоже из этого фонда.

Я знал, что у семейства Гамильтонов в прошлом возникали финансовые трудности, но они решались кредитованием. А когда количество долговых расписок превышало определённый уровень, либо продавалось какое-либо имущество, либо долги выкупала корона.

— Жаль, Джон, что ты не учился в Британском колледже… — задумчиво произнёс герцог Гамильтон. — Нет в тебе британской аристократической закваски…

— Я начинал учиться в Британской школе, а мой отец, как и мой дед, закончил Джизус-колледж Кембриджского университета. Мой прадед был путешественником и полярным исследователем. А его прадед — Сэмюэл — был партнёром в торговой фирме Smith, Travers & Kemble, торговал китайским чаем и сахаром из Вест-Индии, составил большое состояние и заседал в парламенте. И мои предки владели замком Глоттенхем в Сассексе.

— Это так, но все твои, безусловно славные, предки не англикане, а это не позволяло и не позволяет занимать им государственные должности.

— А зачем мне государственные должности? — Удивился я.

— Видишь ли, Джон… Как ты знаешь, я герцог…

Он сказал это без пафоса, просто констатируя факт.

— И твой сын — внук герцога. Его отец, то есть — ты, должен соответствовать ему.

Я нахмурился.

— И ты соответствуешь…

Я удивился.

— Неужели ты думаешь, что я позволил бы своей дочери, герцогине Гамильтон замужество с пошем? — Всё так же спокойно продолжал Алан.

— То есть, я не пош?

Герцог молча отрицательно покачал головой. Слово «пош» означало всё, что не аристократическое и не заслуживающее внимания аристократа.

— Мне подняли твою родословную дальше твоего пра-пра-пра-прадеда и я дарю тебе её на это рождество.

Алан подошёл к высокой, но узкой коробке, стоявшей под украшенной игрушками елью, поднял её и передал мне.

— Вскрывай, — сказал Алан.

Я вскрыл разноцветную бумагу и коробку. В ней оказался круглый цилиндр с крышкой, а в нём свёрнутый в трубку лист. Я развернул его полностью и в конце списка увидел имя нашего с Элли сына: Алан Этчингем Гамильтон.

Я отмотал историю «своего» рода назад, то есть в начало пергамента и прочитал: Симон де Этчингем родился в 1120, умер в 1165 году, Etchingham, Sussex, England.

— «Вот почему родовое имя Гамильтонов стоит вторым», — подумал я. — «Их род известен только в пятнадцатом веке… Хрена себе…»

— И что это мне даёт? — Спросил я.

— Тебе? Почти ничего, кроме того, что ты теперь к имени можешь добавлять слово «сэр». После некоторой процедуры…

— Ничего себе «почти ничего»! — Покачал головой я. — Спасибо за подарок, сэр Алан Гамильтон.

— Ничего не стоило, Сэр Джон Этчингем.

— Смит, — добавил я.

— Как вам будет угодно, сэр… — склонил в полупоклоне тело Алан.

Я погрозил ему пальцем и рассмеялся.

Понимая, что вся эта канитель с родословной — формальность, я забыл о «подарке» через два дня, а на пятый день рождества нам с Элли и Алану с женой пришли приглашения в Букингемский дворец на празднование нового 1986 года. В нашем приглашении было написано: «Сэр Джон Этчингем и леди Элеонора Гамильтон приглашены в Букингем Палас. 30 декабря 1985 года в 19–00 часов». И стояло факсимиле королевы. Я пригляделся к нему профессионально. Нет… Не факсимиле. Персональная подпись Елизаветы Второй.

Трепета во мне церемония не вызывала. Я включил адреноблокаторы и был спокоен, как танк на холостых оборотах.

Элли и тёща переживали… Алан был спокоен, как удав. Хрен ли ему? Он пацанёнком у королевы в пажах ходил… Алан с подозрением смотрел на меня.

Я оделся в парадное платье быстрее всех и вышагивал по холлу замка, оглядывая себя в зеркалах, как пингвин, привыкая к фалдам и манишке. Алан, появившийся минут через десять, с подозрением посмотрел на спокойного меня.

— Не волнуешься?

— Зачем? — Вроде, как удивился я.

— Я порой завидую тебе, Джон. Тебя словно выковали из германской стали. Если бы я не знал про тебя всё, я сказал бы, что ты…

Я напрягся…

— Я бы сказал, что ты прошёл школу «королевского колледжа». Тебе австралийские власти не предлагали службу в их «сикрет сервис»?

— Предлагали, — сказал я. — Нам всем предлагали.

Алан не показал, что удивлён.

— И даже тестировали… Но я передумал.

— Почему? — Спросил Алан.

Я пожал плечами.

— Слишком они сомневались в моих знаниях. Меня не устраивала программа, которую давал университет. Я подключился к базам знаний и учился дома. Я хорошо знаю не только компьютерные технологии, но и геологию, нефтедобычу, технологию переработки нефти и оборудование. Только приходил сдавал зачёты и экзамены. Я мог бы бакалавра получить за один год, но пришлось мучиться четыре, но я с пользой провёл эти четыре года. А потом мне надоело доказывать им, что я не верблюд.

Алан чему-то утвердительно покачал головой.

— То есть, по сути у тебя сейчас три диплома? — Спросил он.

— Четыре, — поправил я. — Ещё инжиниринг турбонасосов. Я в общей сложности год практиковался в нефтяной компании Santos Limited и прошёл собеседование, но… Оказался здесь…

Алан уважительно дёрнул головой, но усмехнулся.

— Жалеешь?

Я рассмеялся.

— Уже нет!

— Уже нет?! — Услышал я возмущённых голос Элли. — И не говори, что видел меня, когда говорил!

Она стояла на спуске со второго этажа, уперев кулаки в тонкую талию.

— Я правда видел, — засмеялся я.

Дворец был шикарен. На входе по обе стороны широкой лестницы стояли две украшенные игрушками ели. Третья стояла на площадке, где лестница раздваивается. Четвёртая — в фойе второго этажа, пятая в следующем зале, пятая… Короче, везде стояли украшенные вечнозелёные и пахнущие хвоей деревья.

Ёлочные украшения подбирались под интерьер залов, всё сияло и сверкало.

Мы собрались в зале, в котором высоко на стенах в нишах стояли рыцарские доспехи, имитируя рыцарей с мечами и щитами. Здесь стояла самая высокая ель, потому что потолок возвышался примерно на метров двадцать. Но сам зал был не особенно большой. А вот народу в нём скопилось изрядно.

Как оказалось, мы попали на вручение орденов и наград в честь Рождества. Сначала Королева сказала приветственные слова, а потом приступила к официальной части.

Мужик в военном камзоле объявлял имя, принц Филипп брал со стола орден и передавал королеве. Елизавета вручала памятный знак номинанту. Я немного понимал в наградах Британии и видел, что награждение идёт с высших наград к низшим.

— Сэр Джон де Этчингем Граф Сасекса производится в рыцари Ордена Британской Империи.

Рецепторы тревожно дрогнули. Это кого это назвали моим именем? Я ждал, кто выйдет из толпы гостей пока меня не подтолкнул вперёд Алан.

— Шевели поршнями, рыцарь, — сказал он моими словами.

Мы стояли в самом первом ряду, по статусу Алана, первого герцога королевства, и я сделал всего два шага к королеве.

Маленькая женщина в голубом костюме и шляпке смотрела на меня с чуть заметной улыбкой довольно холодными взглядом.

— Подойдите ближе, сэр Джон Этчингем…

Я сделал ещё два маленьких шага.

— Это ваш первый орден? — Спросила королева.

— Первый, — ответил я спокойно, глядя ей прямо в глаза.

— Преклоните колено, — сказала она.

Я встал на колено и склонил голову.

Елизавета взяла из рук супруга короткий меч и почти ткнула меня им в оба плеча.

— Встаньте, рыцарь. Вручаю вам этот меч и памятный знак ордена Британской Империи за заслуги в укреплении обороноспособности.

Я взял меч, слегка поклонился для того, чтобы королева надела на мою шею розовую ленту ордена, и отступил назад, продолжая смотреть на крест в виде четырёх голубых лилий.

Это был самый младший орден в британской наградной системе, но эти лилии вручались только рыцарям ордена и командорам.

Внешне я был спокоен, но внутри меня слегка побулькивало. На мне процедура награждения закончилась. Королева Елизавета Вторая и принц Филипп прошли и воссели на королевские места. Кто-то сказал: — Рыцарский бал, господа! — И все расступились.

Откуда-то сверху послышалась музыка в ритме вальса. Я с облегчением вздохнул.

Бал закончился ровно в полночь. Уставшие, но довольные, мы вернулись домой — в лондонский «замок» Алана.

Новый год мы встретили с друзьями. В трёх подковах собралось столько народу, что хозяину таверны пришлось брать разрешение у городских властей и устанавливать временные лёгкие пристройки.

Мы с Питом немного побренчали на гитарах, я поорал в микрофон, но в основном мы с Элли прыгали вокруг стоявшей на улице ёлки и дёргались под новомодный «хип-хоп». Остаток ночи провели в моей комнате дядюшкиного дома, первого января катались на горках с друзьями, второго — ходили по открывшимся Лондонским магазинам, а третьего вернулись в Эдинбург.

— Привет Джон, — отреагировал на моё утреннее приветствие Алан. — Быстро завтракай и мы выезжаем в аэропорт. Сегодня нас ждут в штабквартире Би Эй.

Би Эй — Британская Аэрокосмическая компания, чьи самолёты мы с Аланом обкатываем.

Я не стал спрашивать, «зачем», а быстро съел омлет с помидорами и маленькую плошечку овсянки с малиной, собрал свой минирюкзак с самым необходимым и НЗ, на что Алан, как обычно, хмыкнул, и сел в его машину.

В Фарнборо из Эдинбурга на «Эф Шестнадцатом» мы долетели за час. Алан не доверил мне управление. Да у меня и допуска на посадку на этом аэродроме не было. Зато я мог разглядеть его сверху. Большой…

Закатившись прямо в ангар, мы вылезли и попали в руки контрразведки. Алан отбился сразу, а меня опрашивали около получаса, заполняя какие-то формуляры, а потом выдали карточку с моим фото и «выпнули» за дверь.

Алан к тому времени уже «испарился», и миловидная девушка в форме британских ВВС, ожидавшая меня у дверей «особистов», просто сказала: «Следуйте за мной, офицер». Я не стал спрашивать, с чего она взяла, что я офицер, а пошёл следом. Я же говорил, что у британцев всё не как у людей. Может быть, я уже и офицер, но ещё об этом не знаю…

Девица подняла меня на лифте на четвёртый этаж, предложила присесть в кресло, а сама шагнула за массивную дверь, прикрыв её за собой. Я в кресло не сел, а подошёл к громадному окну, выходившему на взлётно-посадочные и рулёжные полосы аэродрома. Пустые… Четвёртое января 1986 года было субботой. Обязательный выходной день в Англии.

— Пройдите, сэр, — услышал я тот же приятный женский голос и обернулся. Девица смотрела на меня оценивающе, чуть сморщив носик и поджав губки. Я чуть подмигнул. Она округлила глаза… «Есть контакт», — подумал я и шагнул в кабинет, но сразу за дверью затормозил.

Сказать, что кабинет был огромным — ничего не сказать. Кабинет был ОГРОМНЫМ… Во-первых, в длину. Почти от двери стоял стол, уходящий просто в даль, к широченному панорамному окну. Справа от двери пол приподнимался и на этом подиуме стояли в произвольном порядке кресла столики спрятанные в зелёной растительности.

— Подойдите, сэр ближе, пожалуйста, — произнёс голос из динамиков.

Я оценил, где сидел Алан и пошёл вдоль стола справа, Дойдя до крайнего, сидящего за ним, мужчины, я услышал:

— Проходите сюда.

Я прошёл и сел напротив Алана, сразу возле «председательствовавшего».

— Представляю вам, господа, — сказал Алан, — сэра Джона Этчингема, — нового контролёра сектора «Платформы и услуги»… Сэр, представляю вам руководство Аэрокосмического центра: господин Чарлз Вудберн — генеральный директор, господин Бен Хадсон — Главный технический директор, господин Марк Филлипс — директор по коммуникациям, госпожа Карин Хоинг — директор по персоналу.

Компания работает в пяти сегментах: «Электронные системы», «Кибернетика и разведка», «Платформы и услуги», «Воздушный» и «Морской».

Сэр Джон Этчингем для начала возьмёт под контроль третий сектор, но в перспективе ожидается, что и первые два перейдут под его контроль. Предполагается, что это произойдёт в течение двух трёх месяцев, господа.

В Эдинбург мы с Аланом возвращались на небольшом винтокрылом частном самолёте и успели, и поговорить, и выспаться.

— Понимаешь, — начал Алан, — Би Эй Системс предоставляет решения в области обороны, авиакосмической промышленности и безопасности по всему миру. Компания работает в пяти сегментах: «Электронные системы», «Кибернетика и разведка», «Платформы и услуги» (США), «Воздушный» и «Морской».

— Сегмент электронных систем предлагает системы радиоэлектронной борьбы, навигационные системы, электрооптические датчики, военное и коммерческое цифровое управление двигателем и полётом, высокоточное наведение и поисковые решения, военные системы связи и каналы передачи данных, системы постоянного наблюдения, космическую электронику и силовые установки с электроприводом.

— Сегмент Cyber & Intelligence предоставляет решения для модернизации, обслуживания и тестирования самолётов с повышенной защитой от киберпространства, радаров, ракетных систем и приложений для миссий, которые обнаруживают и предотвращают угрозы национальной безопасности; системная инженерия, интеграция, и услуги по поддержке систем управления и командования войсками C5ISR и корпоративных ИТ-сетей; а также решения и услуги для улучшения сбора, анализа и обработки данных в сообществах гражданской и военной разведки США. Он также предлагает решения для анализа данных для защиты от угроз национального масштаба, защиты своих сетей и данных от атак; решения в области безопасности и разведки для правительства Соединённого Королевства и союзных международных правительств; решения по борьбе с мошенничеством и соблюдению нормативных требований; данные и цифровые услуги на уровне предприятия.

— Сегмент «Платформы и услуги» (США) производит боевые машины, оружие и боеприпасы, а также предоставляет услуги по ремонту судов и управление государственными предприятиями по производству боеприпасов.

— Воздушный сегмент разрабатывает, производит, модернизирует и поддерживает боевые и учебно-тренировочные самолёты.

— Морской сегмент проектирует, производит и обслуживает надводные корабли, подводные лодки, торпеды, радары, а также системы управления и боя; и поставляет морские артиллерийские системы. Он также поставляет системы морского вооружения, ракетные установки и высокоточные боеприпасы.

Я отхлёбывал из бокала апельсиновый сок и слушал Алана, как песню. «Вот это я удачно зашёл», — то и дело повторял я себе мысленно. — «Но как бы не подавиться таким куском. Торопиться не надо…» — вспомнил я ещё одну цитату из фильма.