Изменить судьбу 2

Глава 9

9.

У себя в комнате я аккуратно снял олимпийку. Блин! Ну и куда её теперь? Только выбросить. Зашивать трикотажный материал бесполезно, всё равно разойдётся. А термонаклеек ещё не придумали. Долбаный Айдар, одни убытки от него. Сходил вымыл руку. Рана ещё кровила, но не ручьём, так, по чуть-чуть. И начала болеть. Пока на адреналине был – не чувствовал. Вот как завтра тренироваться? Вопрос риторический.

Вернулся в комнату, там уже ждала Татьяна с комплектом для оперативного вмешательства. Высушила мне руку, смазала йодом рану, скрепила края пластырем и замотала бинтом. Красава! Вот всё может человек. И раны обрабатывать, и говорить по-ненашенски.

- Тань, а у тебя какая специализация?

- Лингвист.

- Я понимаю, что лингвист, а языки какие?

- Французский и арабский.

- О! Арабский! А какой диалект? Египет?

- Нет. Классический арабский. Литературный.

- Из арабской литературы я знаю только Коран. Разве у них ещё что-то есть?

- Конечно! Там очень много поэтов ещё доисламских времён.

- «Тысяча и одна ночь»?

- И это тоже, но первоисточник в данном случае, всё-же персидский.

- А разве Фарси – не арабский язык?

- Нет, это другая группа языков. Объяснять сложно и долго.

- Тань, а английский знаешь?

- Ну конечно знаю, без него с инъяза не выпускают. Но в моём дипломе он не значится.

- Тань, а можешь побыть моим репетитором. У меня есть навыки в английском. Но я боюсь, что они растеряются, если языком долго не пользоваться. И арабский-бы подучить. Я начинал как-то, но сейчас, боюсь, забыл всё.

«Эх, где-же ты, всемирная сеть интернет, и сайт «Lingust», где даны методики изучения порядка двух десятков языков. Причём в очень хорошей подаче, и совершенно бесплатно. А английский – так вообще разжёван, только проглотить».

- Да зачем тебе это? Я когда себе специализацию выбирала, руководствовалась тем, чтоб интересно было. А потом локти кусала. Самые невостребованные языки. Ну, французский ещё туда-сюда, но арабский!..

- Тань, ты просто себе цены не знаешь. Поверь, пройдёт совсем немного времени, каких-нибудь лет пять-семь, и специалисты с арабским языком будут цениться на вес золота. СССР будет вести проекты в Ираке, Сирии, Ливии, Алжире, который, на секундочку, на французском говорит. Я, кстати, думаю, что они и сейчас востребованы. Тебе нужно к нефтяникам устроиться. Кем угодно, хоть уборщицей, но чтоб ты была у них в базе данных, и чтоб они знали о твоих скиллах.

- «Скиллах»? Слава, зачем эти англицизмы. Есть хорошее м функциональное русское слово «навыки». Да, к нефтяникам нужно… - Таня тяжело вздохнула, - Ладно, Слава, я пойду. Руку береги.

- Да-да, «береги руку, Сеня». Спасибо за помощь, и подумай о репетиторстве. Я готов платить.

Татьяна ушла, а я пошёл ставить чайник. За всей этой суетой время уже полдесятого. А Татьяна – клад. Ресурс. Надо её использовать, как минимум, чтоб свои языки прокачать.

- Э! Фраер!.. Э! Ну-ка стой!.. - я вышел из общаги, направляясь на тренировку. И на выходе из общаги какой-то мужик, сидящий на изгороди, сваренной из отбракованных НКТ-шек и покрашенной в зелёный цвет, закричал мне, пытаясь привлечь внимание.

Я прошёл мимо. Я не собачка, чтоб на каждый свисток реагировать. Тем более не знаю я его. А он изначально занял невыгодное положение. Мимо него запросто пройти можно, и он будет вынужден догонять.

- Ну постой, говорю, перетереть надо!

- Ну, говори… - я остановился, но подходить не стал. Пусть сам подходит.

- Тебя Килька на тёрки зовёт… - мужичок подошёл ближе, и встал напротив меня.

- Передай своей кильке, что, если она хочет поговорить, пусть сама и приплывает. А мне не досуг.

- До каких сук, фраер, ты берега попутал! Ответишь за базар!

Я развернулся и пошёл на тренировку. Никакого покоя от этих блатных. Руку поранили, олимпийку так и выбросил, надо в магазин идти, что-то новое искать, как тренироваться буду сегодня – не знаю.

- Что это у тебя? – Назарыч увидел повязку на руке.

- Да, вчера в темноте на гвоздь какой-то напоролся. Ничего, тренировку выдержу.

- Ну, давай, разминайся, если выдержишь.

Большую часть тренировки Назарыч занимался моей физикой. Всё это было знаком по ОФП – челночный бег, с отскоком от стен, лазанье по канатам с помощью ног и на одних руках, шведская стенка, подтягивания. Но когда приступили к спаррингам на повязке проступила кровь.

- Не похоже на гвоздь, Слава. Не кровит рана от гвоздя. Ввязался во что-то?

- Да, не стоит внимания. Разберусь со всем.

- Ну, смотри… Сильно мешает? Тогда продолжаем…

Я одевал свежие трусы после душа, стоя в своей комнате, когда дверь открылась. На пороге стоял мужик, по лицу которого отлично читалась вся его тюремная биография.

- Ну, что, фраер, звал меня? Вот я и пришёл, - проговорил мужик неприятным скрипучим голосом.

- А вежливости тебя учили? Постучаться, прежде чем дверь открыть? Позволения дождаться? – я спокойно продолжил одевание.

- А ты борзый, - мужик без разрешения прошёл в комнату. За ним вошли ещё двое каких-то мутных типов, при виде которых хотелось проверить кошелёк.

- Я вроде никого не приглашал, - я смотрел на них всех, уже догадываясь, кто это.

- Приглашал. Я – Килька, - сказал мужик, усаживаясь на кровать.

- Ну, и чего же тебе надо, Килька?

- Ты борзоту приглуши, слышь!.. – прогундосил один из типов голосом гопника.

- А я не с тобой разговариваю, а будешь наглеть – вылетишь отсюда как Карлсон, только без пропеллера. Тебя я вообще войти не приглашал.

Типок дёрнулся, было, в мою сторону, но наткнулся на взгляд Кильки и остался на месте.

- Ты-бы и впрямь не наглел, фраер, - произнёс Килька, - моё терпение не резиновое.

- А мы не в зоне, и ты здесь не король. Ты, может, для них – авторитет. Для меня ты – просто ублюдок, который людей грабит. И, кстати, моё терпение – тоже не резиновое. Говори, что хотел, или вали отсюда.

«Нихера он мне не сделает. Он здесь – в ссылке, скорее всего, за какие-то косяки. Просто размеры его камеры раздвинулись до размеров города. Здесь ему делать нечего и смотреть не за чем. Нет здесь ни притонов, ни катранов, ни даже ресторанов. И катал нет. И цеховиков нет, чтоб их доить. Потому и ресурсов у него нет. За чем он здесь смотрит? Как нефть и газ распределяются? Да не смешите меня. Были-бы золотые прииски – было – бы понятно. А здесь, максимум – мелкие кражи и торговля анашой. Больше здесь делать нечего. А ко мне он пришёл потому, что скучно ему, а так хоть какое-то развлечение.»

- Ты, фраерок, много на себя натянул. У Айдарика хату отжал, человечка моего поломал. Мне хамишь. Ответить бы надо.

- Айдар взял чужое, и не удержал-бы в любом случае. Это был вопрос времени. А я пришёл и забрал своё. А человечек твой железками размахивал, за что и поплатился. Что касается тебя, так я всю жизнь считаю, что те, кто грабит простых людей – ублюдки, и ты – не исключение. Родители так воспитали. И то, что ты не сам грабить ходишь, а тебе награбленное приносят тебя никак не обеляет.

- Драку ты начал.

- Да-а?.. Хек!.. – я дернул в его сторону рукой, так-же, как и тот его «человечек». Килька, надо отдать ему должное, не дёрнулся, даже не моргнул. Зато дёрнулись двое типов, стоящих у двери, и бросились в мою сторону, хватая меня за руки.

- Вот сейчас кто драку начал? Они? Так мне их размазать можно? Ты-же не думаешь, что, раз они меня за руки держат, так я и сделать ничего не смогу.

- Отпустите… - килька сделал знак типам, и те послушно отпустили мои руки, но смотрели злобно. Килька помолчал несколько секунд, - ладно, фраер, наказывать тебя я не буду. На первый раз. Но больше не буровь, у меня терпение не вечное.

- Мордоворотов своих в узде держи, и будет всё ровно. Мне они без надобности.

Килька посмотрел на меня ещё пару секунд и сделал знак типам выходить.

Наступила пятница, и я, как и было оговорено с Раисой, приехал на базу.

- Здравствуй, Слава, заходи, - сказала Раиса Алексеевна, - как живётся? Всё в порядке? – вот не может человек сразу по делу говорить, обязательно надо сначала на отвлечённые темы.

- Здравствуйте, Раиса Алексеевна. Да, всё хорошо, обживаюсь, с соседями контакты налаживаю. С Эдиком вот познакомился.

- А, он на другое месторождение летает, но, вроде, в один с тобой график.

Мы ещё немного поболтали, а потом Раиса сказала:

- Поговорила я по твоему вопросу, Слава. В целом, исполком может закрыть глаза на то, что ты ещё полгода не отработал, и участок тебе выделит. Тем более, что они сейчас особым спросом не пользуются, а нарезанные уже есть. Им для отчётности, нужно их раздать. Поэтому в понедельник утром, к десяти, подходи к дорожникам, пойдём смотреть, что там есть. Договорились?

- Конечно.! Замечательно! Честно говоря, не думал, что всё решится так быстро.

- Ну, здесь город маленький, ещё недавно посёлком был, людей мало, бюрократию ещё развести не успели, так что всё, в основном, решается одним днём. Помнишь-же, как тебе прописку сделали. Паспорт отдал, печать шлёпнули, паспорт получил.

- Ну да, я тогда тоже удивился. Вобщем договорились, до понедельника.

Вечером, вернувшись с тренировки застал картину Сурикова маслом «Изгнание Васей двух женщин из общаги». Перед комнатой собралось немало зрителей, на полу лежала куча вещей, дочка Тани уткнулась маме в грудь и её плечи тряслись от рыданий. Лицо Тани тоже имело несчастное выражение. А Вася блистал. Его лицо пылало праведным гневом, а изо рта вырывались клубы перегара.

- И нехрен тут рыдать! Меня не разжалобишь! Идите к своим хахалям, их и жалобьте, а я – не дурак туn простблп… - это я, подойдя к нему хлопнул снизу вверх по его подбородку.

- Вася, ты чего творишь?

- А-а, хахаль припблоп… - я опять хлопнул его по подбородку.

- Вася, пойдём-ка поговорим…

- Да чего мне с тоблп…

- Вася, добром прошу… Пока добром…

Вася посмотрел на меня, и гордо вскинув голову потопал в направлении моей комнаты.

- Вася, у тебя совесть есть? Молчи пока, я говорю. Вася, ты двух баб притащил сюда зачем? А теперь куда выгоняешь? Молчи, блять, не испытывай терпение… Так вот, Вася, у тебя ведь эта комната от предприятия? Если ты сейчас эту херню не прекратишь, я сделаю так, что тебя с предприятия уволят. Соответственно и комнату отберут, и прописку аннулируют. Я, Вася, на работе статистику немного подбил. Так вот, Вася, насосы, собранные тобой, работают месяц-полтора, много - два. А должны работать год – минимум. Так вот, Вася, если ты сейчас не оставишь женщин в покое – я сделаю всё, чтоб тебя с предприятия попёрли. Я до всех достучусь, во все кабинеты зайду. И ты на предприятии не останешься. Пропишет тебя к себе твоя хохлушка? Вопрос риторический. И ещё! Девочка первого сентября должна пойти в школу. Поэтому ты их пропишешь. Неделя у тебя, Вася. Как ты это сделаешь – меня не интересует. Ты понял меня, Вася?

Вася исподлобья смотрел на меня и молчал. Может испугается и сделает, как я сказал. Но может и залупиться. Я Татьяну, конечно, в беде не брошу, помогу, чем смогу. Но лучше-бы Вася повёлся. Будет много проще.

- Ну так что, Вася, каков будет твой положительный ответ?

Вася поднялся и ничего не говоря вышел из комнаты. Шаги удалились в направлении выхода. Ну и славно. Пока. Я вышел из комнаты и подошёл к Татьяне. Зрители уже рассосались по норам. Хоть бы остановить попытались дебила, так нет, шоу им …

- Тань, собирайте вещи. И простите, что сразу не вступился, занят был. И не бойтесь, я вас в обиду не дам, - дочка Татьяны смотрела на меня сквозь слёзы, - ну а тебя как зовут, прелестное дитя?

- Саша…

- Александра, значит… «Ах, Александра, Александра, Александра, будь-же моей…», - пропел я строчку из шлягера Макса Леонидова, и только потом поняв смысл, смутился.

- Я тебе дам «моей»! – Татьяна замахнулась на меня.

- Прости-прости -прости, не подумав ляпнул, - зачастил я, прикрывая голову. Саша сквозь слёзы улыбнулась.

- Ладно, давайте собирать тряпки. Помочь вам?

- Помойся иди, смердит от тебя.

Спустя примерно час, во время моего традиционного вечернего чая в дверь постучали.

- Войдите… - дверь открылась и вошла Татьяна.

- Тань, садись чай пить. У меня №36.

- Давай… - Татьяна уселась и взяла чашку.

- О чём вы с Васей говорили? Ты, Слава, пойми, мне надо знать, к чему готовиться. У меня ребёнок.

- Я просто вежливо попросил его оставить вас в покое. А ещё попросил его вас прописать. Вам-же возвращаться некуда, как я понимаю. А Сашке в школу надо через неделю всего. Не знаю, чем это закончится, но я был очень убедителен. Наверное.

- Славка, тебе-бы всё хохмить. А у меня опоры под ногами нет. Не знаю, к чему готовиться.

- Тань, не бойся, в беде я вас не брошу. Правда. Если Вася, муж твой, - Таня при этих словах поморщилась, - сделает, как я сказал, то всё будет хорошо. Если нет – я что-нибудь придумаю. А ты подумала относительно репетиторства?

- Слав, если всё обойдётся, я с тобой бесплатно заниматься буду. А если нет, то и загадывать нечего. Надо сначала с будущим определиться. На ноги встать. А с чего это ты вдруг решил заботу проявить? – спросила Татьяна подозрительно.

- Ну, Тань, «Мы навсегда в ответе за тех, кого мы» ну, дальше ты знаешь, - ответил я цитатой из Экзюпери.

- Значит, в твоей интерпретации, я – старая лиса, а ты – маленький принц? Там есть и другие слова: «Когда даёшь себя приручить, потом случается и плакать.»