Изощренный механизм эксплуатации

Глава IV Научно-технический прогресс на службе монополий

Научно-технический прогресс с его невиданным развитием производительных сил, создавая множество новых отраслей и областей человеческой деятельности, одновременно расширяет масштабы подчинения труда капиталу во всех этих сферах деятельности, углубляет противоречия между ними. Общественное производство, которое все в большей степени зависит от внедрения в него научных достижений, подчинено по-прежнему узкокорыстным интересам присвоения максимальных прибылей. Величайшие достижения человеческого гения поставлены на службу этим интересам. Среди таких достижений особую роль в настоящее время играют автоматизированные системы проектирования и производства (в том числе роботизация), внедрение микропроцессорной техники, развитие информационной технологии. Их влияние на человека труда, на всю совокупность рабочей силы сложно и противоречиво.

Наиболее очевидное влияние автоматизации — вытеснение из производства рабочих, непосредственно воздействующих на орудия труда, замена их безлюдной технологией. Так, роботы 80-х годов заменяют в промышленности уже не двух человек, как это было в 70-х годах, а от четырех до шести, нередко выполняя 16-дневную норму всего за 16 ч. Один станок (обрабатывающий центр) заменяет 15–20 человек.

Несмотря на то что современный промышленный робот стоит довольно дорого, его применение очень выгодно предпринимателям. В начале 80-х годов двухсменное использование робота стоимостью 40 тыс. долл. обходилось в 3 раза дешевле, чем рабочий конвейера.

Роботы обладают большими технико-экономическими преимуществами. Они способны: работать круглосуточно с нужной степенью точности при высоком качестве работ; обеспечивать гибкость функционирования производственных систем, позволяющую автоматизировать мелкосерийное производство и облегчающую переход к выпуску новой продукции без перестройки производственной базы; повысить производительность труда за счет непрерывности производственного процесса; сократить издержки на оплату рабочей силы вследствие непосредственного вытеснения рабочих, снижения расходов на охрану труда, предотвращение травматизма и др.

Эти преимущества позволяют назвать роботы «железными людьми», которые не болеют, не бастуют, не требуют повышения заработной платы и могут работать с высокой эффективностью практически круглосуточно. Последнее обстоятельство дает им возможность вырабатывать продукции в 2–3 раза больше рабочего.

Выгодность использования роботов привела к их усиленному внедрению в середине 80-х годов. В США они применяются в 43 отраслях промышленного производства. По некоторым оценкам, роботы третьего поколения позволят итальянским фирмам уже в текущем десятилетии сократить численность рабочих в автомобильной промышленности на 10 %. Введя на сборочной линии 27 роботов, шведская компания «Вольво» заменила ими 70 сварщиков. Правда, 7 рабочих мест было создано вновь: по уборке помещения и ремонту роботов. Применение роботов в фирме привело к значительной экономии фонда заработной платы, повысило качество сварки, производительность труда и, следовательно, конкурентоспособность продукции и прибыльность фирмы. Произошло то, ради чего новая технология используется в экономике капиталистических стран.

Ее применение означает скрытое и явное вытеснение рабочей силы из производства: явное, когда рабочих увольняют, а скрытое, когда для расширяющегося выпуска продукции набирается значительно меньшее количество рабочих.

Именно решение проблемы сокращения издержек и продвижения товаров на международных рынках лежало в основе выбора стратегического направления развития японских фирм на роботизацию. К этому времени отчетливо выявилась тенденция к постоянному повышению издержек на рабочую силу, приближению их к уровню стран Западной Европы и США и не только вследствие роста квалификации и образования японских трудящихся, их борьбы за экономические права, но и специфической системы управления персоналом на японских предприятиях с его «пожизненным наймом» и «оплатой по старшинству». Имея в виду задачи сокращения различного рода издержек, в том числе на рабочую силу, и дополнительного давления на трудящихся, руководители бизнеса и представители правящего класса стали рассматривать перспективы роботизации японской промышленности.

Несмотря на то что для полностью автоматизированных заводов («заводов будущего») вся основная техника — станки с числовым программным управлением (ЧПУ), обрабатывающие центры, гибкие производственные системы (ГПС) — впервые была разработана в США, первенство в ее использовании по ряду причин перешло к Японии, которая по основным показателям автоматизации опередила США. В начале 80-х годов в Японии работало 70 полностью автоматизированных заводов. В парке станков в 1982 г. более половины (53,7 %) составляли станки с ЧПУ, тогда как их доля в совокупном парке США составляла только 5 %.

В будущем японские фирмы предполагают наладить производство сложных роботов, предназначенных для выполнения комплексов работ, способных быстро перестраиваться с изготовления одних деталей на другие (теперь это является важнейшим элементом экономии, поскольку мелкосерийное производство стало основой производства), выполнять сборочные операции различных узлов, действовать с определенной самостоятельностью в меняющихся производственных условиях. Сейчас лидером в этом наиболее перспективном направлении роботостроения является Япония. В начале 1983 г. здесь действовало более 100 ГПС, тогда как в США — около 40 ¹. Использование таких систем дает очень высокий экономический эффект, особенно в машиностроении, где их применение может сократить время производственного цикла на 70 %, производственные затраты, в том числе издержки на рабочую силу, — на 50 % и т. д. В станкостроительной компании «Ямадзаки» только одна гибкая производственная линия уменьшила в 20 раз число работников на участке ее внедрения.

Основным элементом ГПС являются обрабатывающие центры. Поэтому непрерывно растущие темпы их производства являются условием увеличения числа автоматизированных заводов. Производство обрабатывающих центров в Японии в 1982 г. достигло 38,4 % годового объема станкостроения. К концу 1982 г. было установлено 33 тыс. промышленных роботов, а в США, где в 1958 г. был создан первый промышленный робот, — только 6,3 тыс. ²

Однако на основании этих данных нельзя сказать о значительном отставании США в области автоматизации вообще. Американские промышленные фирмы выбрали главным средством конкурентной борьбы на мировом рынке автоматизацию производства на основе интеграции всего производственного процесса с применением компьютерной технологии. На современном этапе в США большое значение придается автоматизации проектирования разработок, с помощью которого создаются не только чертежи готовых изделий, но и общие виды изделий, их изометрические проекции. В последние годы здесь получили распространение автоматизированные места для проектировщиков; широко используются для этой цели персональные компьютеры. В результате резко сократилось число чертежников. Уже сейчас один чертежник, использующий технику электронного проектирования, заменяет работу трех человек ³.

Япония, опережая другие развитые капиталистические страны цо использованию таких важнейших видов оборудования, как станки с ЧПУ, обрабатывающие центры и роботы, отстает в разработке и использовании автоматизированных систем проектирования и производства (АСПП), которые позволяют объединить многочисленные технические средства и организационные методы в полностью интегрированную и автоматизированную производственную систему. Такие системы были впервые разработаны и применены в американской компании «Локхид» в 1965 г. Продажа оборудования для таких систем в США превысила в 1981 г. 1 млрд. долл.; ожидается, что в дальнейшем они достигнут 4,4 млрд. долл., а в Японии его продажи составят примерно четвертую часть от американских ⁴

Особенно большое значение для развития АСПП имеет совершенствование программного обеспечения. Широкое распространение получают стандартные пакеты программ, облегчающие пользователям эксплуатацию унифицированного оборудования АСПП. В этом Япония тоже отстает от США, что, естественно, сдерживает масштабы распространения такого оборудования.

Япония, ставшая на нынешнем этапе лидером по производству и использованию самой передовой технологии — промышленных роботов, является своеобразным лидером и в сфере выжимания добавочного труда с ее помощью.

Буржуазные ученые, подчеркивая успехи Японии в создании «заводов будущего», основанных на самом широком применении автоматизации, объясняют это не только техническими достижениями (приоритет в научно-технических разработках в этой области по-прежнему принадлежит США) или масштабами производства и использования самого современного оборудования. Эти успехи, как они считают, заложены в особенностях японской экономики, социальной структуры, исторических и культурных традициях, специфических методах управления, особенно управления персоналом: гарантированный в течение ряда лет наем, оплата в зависимости от стажа, постоянное обучение и переобучение персонала, т. е. все то, что закрепляет долговременные связи с компанией ⁵. Можно согласиться с этими утверждениями, но лишь объяснив их настоящий классовый смысл (подробнее об этом см. в гл. V). Японская система действительно оказалась более гибкой, быстрее реагирующей на изменения автоматизированного производства. Но в то же время нет сомнения, что новая техника используется и в японских, и в европейских, и в американских компаниях в целях не только сокращения издержек на рабочую силу, но и повышения интенсивности труда. Причем исторически сложившиеся условия жизни японского пролетариата значительно облегчают использование новых методов эксплуатации.

Там, где буржуазные ученые видят исключительную заслугу японского менеджмента, деловых кругов и правительства, следовало бы иметь в виду еще и значительно большую свободу в подавлении сознания и действий японского пролетариата. Взять хотя бы японские профсоюзы, построенные по корпоративному признаку. Договориться с ними, конечно, проще, чем с американскими, а тем более с западно-европейскими профсоюзами. Ведь такие профсоюзы выступают не от лица многомиллионных масс, объединенных в отраслевые и межотраслевые профсоюзы, а лишь от имени тех, кто работает в данной корпорации. Поэтому они ограничены в понимании всех последствий внедрения новой техники, в том числе роботов, использование которых позволяет повысить не только производительность труда, но и степень эксплуатации трудящихся: тот, кто остается, соревнуется с ними, а тот, кто их обслуживает, подчиняется режиму их труда.

Японский журналист С. Камата, проработавший полгода в порядке эксперимента временным рабочим на автомобильном заводе компании «Тоёта», описывает жесткие условия труда на автоматизированном конвейере в своей книге ⁶. Основное содержание книги посвящено беспристрастному освещению той системы, которая действует в области управления трудом на «Тоёте», с полным раскрытием ее исключительно эксплуататорской сущности. Автор ярко раскрывает картину массового производства, доведенного до превращения человека в придаток машины. Он проводит прямую аналогию системы труда на «Тоёте» со знаменитым чаплинским фильмом «Новые времена». В период роста спроса на автомобили конвейеру задается ускоренный темп, а рабочие обязаны трудиться, пока не выполнят завышенную норму. В результате рабочий день удлиняется на 1–3 ч и даже более ⁷. Подобная интенсификация труда вызвана специфической системой организации производства — «канбан», или «точно в срок». Система получила свое название от металлического знака треугольной формы, прикрепляемого на ящик, контейнер, раму движущейся транспортной ленты и пр. Каждая обрабатываемая деталь снабжается таким знаком, на котором указаны ее номер, место ее изготовления и хранения, количество деталей в партии и участок подачи заказа. Все движение материалов и полуфабрикатов

осуществляется в соответствии с этой информацией, а регулирование их движения производят мастера и водители автопогрузчиков. Этот порядок позволяет свести почти к нулю производственные запасы и межоперационные заделы и предусматривает выполнение производственных заказов с точностью до нескольких часов, тогда как обычно они выполняются с точностью до нескольких недель. При этом рациональной загрузкой оборудования считается не максимально возможная, а та, которая исходит из наличия заказов. Поэтому производство осуществляется не потоком, а мелкими сериями, что возможно только при высоком уровне автоматизации производственных операций с быстрой переналадкой оборудования и внедрении ЭВМ для управления движением материальных ресурсов и механизации складского хозяйства. Одновременно система «канбан» требует от работников строжайшей дисциплины, напряжения всех сил. С. Камата считает, что система «канбан» — это форма «абсолютной детерминации операций и движений не только у основного производителя на всех стадиях жизненного цикла продукции, но также и у потребителей с соответствующей синхронизацией их действий» ⁸. Такая система является мощным инструментом и рационализации производства, и интенсификации труда.

Разумеется, японские компании, как и все частнокапиталистические фирмы, — не благотворительные организации. Их цель — получение прибылей, и во имя ее достижения они прибегают к широкому комплексу средств, в том числе и принудительного характера, в поисках путей интенсификации труда.

Рассматривая факторы повышения эффективности производства от внедрения системы «канбан», можно назвать и повышение заинтересованности рабочих в результатах своего труда. Чтобы повысить подобную заинтересованность, сознательно идут на устранение излишнего страхового задела и снимают часть рабочих с конвейера. В этих условиях рабочие вынуждены более интенсивно трудиться, помогать друг другу, так как любая заминка на одном рабочем месте грозит приостановить весь производственный процесс. У каждого рабочего, а также у бригадира — своя производственная норма. Тех, кто с ней не справляется, ожидает порицание, сверхурочная работа или лишение премии.

Таким образом, эта заинтересованность не добровольная, а вынужденная. В периоды неблагоприятной конъюнктуры размеры премий рабочим уменьшаются, японские рабочие в значительно большей мере ощущают зависимость своего благосостояния от финансового благополучия фирмы. Поддержка этой системы со стороны рабочих была обеспечена благодаря их страху перед банкротством компании. Игнорируя принцип «пожизненного найма», компании идут на массовые увольнения «лишних» рабочих, образовавшихся в результате внедрения того или иного прогрессивного метода организации производства.

Капитал превращает самые современные средства автоматизации, какими являются роботы, в дополнительное средство не только для усиления эксплуатации, но и для давления на рабочий класс, разоружения его перед угрозой массовой безработицы. Внедрение новой техники усилило процесс интенсификации труда в капиталистических странах в 80-е годы, когда соотношение классовых сил во многом именно в связи с новой волной рационализации производства и труда изменилось в пользу капитала. Представитель администрации американской автомобильной корпорации «Крайслер» заявил: «Мы твердо намерены добиться с помощью новейшей технологии самой высокой производительности и эффективности. Вне всякого сомнения, мы сократим нынешние часовые заработки рабочим, как и социальные доплаты на здравоохранение. Более того, надеюсь, мы заставим персонал нового предприятия в Виндзоре работать в три смены» ⁹. Трудно с большей откровенностью выразить надежды предпринимателей, связанные с внедрением новой технологии. Не помогают здесь рассуждения о тех благах, которые она дает рабочим. Желая получить наивысшую отдачу от новой дорогостоящей техники в минимальные сроки, капиталисты заставляют работающих на ней трудиться с максимальной интенсивностью, выжимая из них все жизненные силы.

Процесс автоматизации производства на основе интеграции всех его этапов, роботизация сильно влияют на изменение профессионально-квалификационной структуры занятого персонала. Так, роботизация не однозначна безлюдному производству, как его часто называют. Считается, что на каждые три робота требуется один инженер по системам, а на каждые пять роботов — обслуживающий их техник; это помимо рабочих, убирающих помещение. При полной автоматизации производства удельный вес работников, имеющих высшее образование, будет составлять 40 %, а среднее специальное — 60 % ¹¹. Труд квалифицированных рабочих в таком производстве практически не находит себе применения, поскольку даже они не в состоянии без соответствующей подготовки, которая бы превратила их в технических специалистов, иметь дело с роботизированной техникой. Переобучение производственных рабочих является насущной проблемой в наши дни, которую обязаны решать и государство, и сами предприниматели. Там, где пытаются переложить решение этого вопроса на рабочих, их положение значительно ухудшается.

Некоторые фирмы предпочитают иметь у себя работников, занятых «выполнением малосодержательного труда». Поляризация квалификационных уровней — повышение компетентности одних работников и деквалификации других — чаще определяется не самой технологией, а направлением политики, проводимой руководством предприятий ¹². Что это, как не возврат к тэйлоровской системе дробления труда на автоматизированном производстве? Оператор на автоматизированном заводе Форда в Дирборне говорит: «Я ничего не делаю, кроме того, что нажимаю на эти две кнопки: иногда большими пальцами, иногда — запястьем, а иногда — всей пятерней» ¹³.

Оценивая влияние новой техники на положение на рынке труда, на возможный рост безработицы, следует учитывать, что хотя процесс роботизации идет в промышленности капиталистических стран высокими темпами, но пока он затронул менее 1 % рабочих мест. Так называемые заводы будущего составляли в 1984 г. 3 % всех продаж на рынке заводского оборудования США ^м. Создание устройства цифрового программного управления на базе самого широкого использования средств микроэлектроники, прежде всего микроЭВМ, составляет техническую основу высшей формы автоматизации промышленного производства. Программное обеспечение новой техники — это одна из новых областей деятельности человека, которая в определенной степени компенсирует сокращение рабочих мест. Однако программирование уже сегодня выделилось в самостоятельную сферу услуг, а в ряде отраслей промышленного производства занятость все-таки сокращается.

Микропроцессоры вторгаются сегодня не только в область промышленного производства, но и в здравоохранение, культуру, науку, банки, в конторские и торговые учреждения. На основе компьютерной техники здесь создаются рабочие места врачей, ученых, журналистов, конторских и торговых служащих, которые требуют от них новой квалификации и позволяют сократить потребность в рабочей силе. Сфера услуг, в которой ныне занято от 50 до 60 % трудящихся развитых капиталистических стран, долго оставалась источником притяжения рабочей силы. Но теперь и им грозит участь промышленных рабочих: автоматизация создает невиданные ранее возможности для замены живого труда в этой сфере. Одно буквопечатающие и множительное устройство, например, заменяет 3–5 машинисток. Внедрение ЭВМ в банковское дело грозит сокращением 30–40 % служащих. Перевод одной местной газеты Нью-Йорка на компьютерную технологию подготовки тиража привел к сокращению штата наборщиков с 61 до 3 человек.

Одновременно возникают новые массовые профессии, связанные с использованием информационной технологии, создаваемой на базе применения ЭВМ. Компьютеризация всего народного хозяйства развитых капиталистических стран стала технической основой возрастания и качественно новой роли информатики в общественном развитии. Сбор, проверка, корректировка, накопление, хранение, использование и распространение (кратко все это можно назвать обработкой) информации стали занятием огромного числа людей во всех сферах экономики. В США оно выросло за последнюю четверть века в несколько раз, а в 1980 г. почти 50 % американцев, работающих по найму, было занято ею ¹⁵. Численность занятых в информационном секторе Великобритании удваивается каждые 18–24 года; к началу 80-х годов в ней было занято 40–50 % трудового населения страны ¹⁶. В принципе информационные работники — это конторские работники, рабочие места которых оснащены компьютерной техникой. Подобные изменения в численности занятых конторским трудом и в характере труда позволили буржуазным авторам назвать эти изменения «информационной революцией», которая открывает эру «информационного общества». Сущность происходящих изменений описывается ими как переход от «манипулирования машинами» к «манипулированию информацией» ¹⁷. К концу века объем информации в обществе возрастет более чем в 30 раз, а информатика, основывающаяся на передовой электронной технике, займет еще более важное место в экономическом процессе.

В результате компьютеризации конторского труда должны произойти изменения в должностных обязанностях различных групп конторских работников — руководителей, специалистов, клерков, секретарей. Более экономичные методы ведения работ устранят дублирования и излишние в условиях автоматизации виды деятельности. Так, американский ученый Э. Досуэл считает, что компьютеризация позволит сократить на 15 % время руководителей, затрачиваемое на переговоры и совещания, до 50 % времени, затрачиваемого на командировки и деловые поездки, в электронных офисах может быть использовано более производительно, на 28 % могут быть сокращены телефонные переговоры. По его данным, существенно изменятся в «конторах будущего» обязанности секретарей: от 20 до 80 % сократятся затраты времени на подготовку документов, их перепечатку, почтовые операции, работу с архивами и т. д. ¹⁸

Переход к автоматизированным конторам начался уже сейчас: к концу 80-х годов большинство управляющих, специалистов, конторских служащих будут иметь в своем распоряжении развитые информационно-вычислительные системы. И уже сейчас стали очевидными все негативные стороны процесса автоматизации конторского труда. Здесь, как и в промышленности, без изменения самих принципов капиталистической системы невозможно решить все проблемы одним лишь насыщением контор вычислительной техникой. «Человек в офисе» в 80-х годах так же становится придатком информационной машины, как промышленный рабочий — придатком автоматизированного конвейера в 30-х годах» ¹⁹. Как ранее конвейер явился источником принудительного ритма для промышленных рабочих, так теперь таким источником для конторского служащего становится терминальное устройство. Небольшие добавления в программу работы вычислительного оборудования позволяют установить контроль за работающими на нем, точно определить производительность труда оператора за определенный промежуток времени, сравнив ее с установленными нормами. В этих условиях профсоюзы служащих добиваются заключения соглашений, чтобы защитить персонал, работающий с ЭВМ, от контроля за ним с использованием этой вычислительной техники. В соглашении между руководством и центральным рабочим советом корпорации «Ф. У. Удуорт» (ФРГ) прямо сказано, что данные, собранные и отработанные на компьютере ИВМ 5280, не могут быть использованы для контроля или оценки труда персонала, занятого на этом оборудовании ²⁰.

Воспевая автоматизацию в офисах, буржуазные идеологи вынуждены признать, что она ломает сложившуюся практику поведения людей в процессе труда. Эта ломка может оказать на самого человека и на производительность труда отрицательное влияние. В результате наблюдений было выяснено, что если ранее при решении различных производственных задач служащие широко прибегали к обмену мнениями, то после внедрения ЭВМ они практически перестали общаться между собой, соревнуясь друг с другом в интенсивности взаимодействия с электронным оборудованием. Такие ситуации вызывают так называемый профессиональный стресс, т. е. страх потерять работу, оказавшись профессионально непригодным. С ним связаны нервные заболевания, неприятие новой техники и даже акты вандализма по отношению к ней. Стрессовые ситуации на производстве, по мнению американских социологов, обходятся американской экономике в 1–3 % национального продукта ²¹. И основным фактором, вызывающим их, является невозможность для работника контролировать свой труд, самому принимать решения на своем рабочем месте.

Становясь придатком информационной машины, служащий офиса 80-х годов испытывает все невзгоды промышленного рабочего: психологическую и физическую перегрузку, отчуждение и обезличенность, ощущение бессмысленности исполняемой работы, автоматизм и монотонность действий. Только возникнув, многие профессии, связанные с информатикой и использованием ЭВМ, становятся массовыми. Так произошло с профессией программистов. Потребность в них растет, они используются во всех отраслях народного хозяйства. Недавно родившись, их деятельность уже приобрела однообразный, рутинный характер, лишенный зачастую даже элементов творчества. Их работа подвергается интенсификации в не меньшей степени, чем работа сборщика на конвейере. Вчера программистов и операторов электронной техники пышно именовали «всевластными калифами электроники», а сегодня их причисляют к электронным рабам, никто не говорит о них как о «среднем классе», но зато считается, что «хотя им почти не приходится работать руками, но и в работе головой особой надобности у них нет» ²².

«Новые надомницы» — так изобразил английский карикатурист Петер Шранк женщин, работающих на домашних терминальных устройствах, соединенных с центральной ЭВМ

Среди широко рекламируемых преимуществ новой компьютерной технологии — возможность переводить работу из офисов на дом. Такая техника, соединенная с телефонной сетью при помощи специального терминального устройства, может сделать ее более дешевой и эффективной, так как освобождает исполнителя от поездок до места работы и обратно. В популярной литературе и официальных панегириках новой технике дело представляется таким образом, что это явление весьма отрадно и нет проблем с ее внедрением. Конечно, для предпринимателей всякое удешевление производства весьма желанно. Но так ли это для трудящихся? Не увеличивает ли новая вычислительная техника нагрузку на них?

Надо быть реалисткой!

1. Кем бы ты хотела быть, когда вырастешь? Девочки в твое время могут стать, кем захотят.

2. Нейрохирургом… профессором… президентом. Мечтай о самом невероятном, мечтай!

3. А как насчет равной оплаты за равный труд?

4. Ты должна быть реалисткой!

Второй момент, свидетельствующий об изнуряющей интенсивности труда надомниц, — практическая нераздельность домашнего труда и работы, превращен той и другой в один сплошной поток. Обычным делом для многих из них стало работать ночью, когда все спят, а домашние заботы остались позади. Поэтому неудивительно, что многие из них переутомлены. Есть и другие проблемы (необходимость жесткой самодисциплины, напряженность в обращении с детьми и т. д.), которые только на первый взгляд кажутся сугубо личными для каждой из женщин. На самом деле это результат той жесткой политики, которую проводят предприниматели, считающие надомниц второсортной и дешевой рабочей силой: для них не существует большинства социальных выплат, которые законодательно установлены для наемных работников. Так, лишь некоторые охвачены страхованием по безработице. В то же время многие из них зачастую на несколько месяцев оказываются без работы, а значит, и без денежных поступлений. Более половины не получают выплат по болезни, не говоря уже о пенсионном страховании. Практически все надомницы не получат пенсии по старости. Оплачиваются они значительно ниже тех, кто работает в офисе. Среднечасовая заработная плата надомниц на 20 % ниже оплаты тех, кто привлекается к подобной же деятельности сверхурочно. Большинство из надомниц.

с которыми беседовала У. Хьюс, прекрасно понимают, что им недоплачивают, но и выбора у них тоже нет: современная жизнь во всех капиталистических странах, а не только в Англии, так дорога, что все чаще слышатся слова о «новых бедных», т. е. как раз о тех слоях, к которым принадлежат такие женщины, как эти 78.

То, что происходит с английскими женщинами-надомницами, не является чем-то исключительным. Труд на дому все более распространяется в развитых капиталистических странах. Уже около 10 млн. американцев указывают свои домашние адреса в качестве места работы ²⁴. Интересно, что многие буржуазные специалисты прямо связывают появление большого числа надомных работников с высоким уровнем безработицы: кто не может устроиться на условиях полноценного найма, тот соглашается на трудоустройство на заведомо невыгодных условиях. Ряд американских профсоюзов уже высказал опасение, что «домашняя промышленность представляет собой угрозу завоеваниям трудящихся и профсоюзному движению и что она может открыть новую эру потогонного труда» ²⁵. Судя по тому, о чем свидетельствуют английские надомницы, эта эра уже началась.

Автоматизация конторского труда в условиях капиталистических отношений не только способствует его интенсификации и ведет к другим негативным последствиям для человека, но и во все более широких масштабах лишает его самой возможности трудиться, увеличивая армию безработных. Так называемая структурная, или технологическая, безработица, при которой наличие массовой резервной армии труда существует одновременно с нехваткой рабочей силы новых профессий, охватывает широкие слои трудящихся. Современный этап автоматизации, связанный с компьютеризацией офисов, затрагивает не только рядовых конторских работников, но и слой управляющих. Приступив в конце 70-х — начале 80-х годов на базе мини-ЭВМ к массовому внедрению в практику внутрифирменного управления современными информационными системами, большинство американских корпораций начало одновременно перестройку своих организационных структур. Ее генеральным направлением стало упразднение лишних в условиях компьютеризации звеньев управленческого аппарата. Сокращение численности среднего управленческого звена на 15–30 % оказалось достаточным, чтобы к 1985 г. численность кандидатов на должность управляющего среднего звена возросла до 18–20 человек ²⁶

Крупнейшие американские компании сокращают тысячи своих служащих.

Хотя такие буржуазные специалисты в области автоматизации конторского труда, как американский профессор А. Досуэлл, считают, что занятость в информационной сфере почти неисчерпаема и поэтому безработица, вызываемая компьютеризацией, не представляет собой серьезную угрозу ²⁸, тем не менее в настоящее время она оборачивается бедствием для огромного числа конторских служащих.

Лицо «информационного общества»

Создание национальных информационных систем, объединяющих звенья общественного производства, «офисы будущего», информационные банки данных — все это позволяет эффективнее использовать все ресурсы общества (сама информатика является важнейшим ресурсом, роль которого все время возрастает) и тем самым создает условия для фантастического роста производительности общественного труда. Но прогресс в этой области не может привести сам по себе к новому общественному устройству, изменить сущность общественных отношений, превратить капитализм в «информационное общество», свободное от эксплуатации.

Крупнейшие современные промышленные монополии в состоянии выжить в конкурентной борьбе благодаря тому, что на их предприятиях происходит периодическое обновление продукции и технологических процессов на основе открытий и изобретений, сделанных либо в данной фирме, либо вне ее. В любом случае необходима доводка новшества до технического внедрения. Всю эту работу осуществляют исследователи, инженеры, техники, проектировщики и т. д. — довольно значительный отряд научно-технических специалистов. Только на этапе внедрения в общий процесс подключается массовая рабочая сила. Этот процесс, объединяющий этапы научной разработки и промышленного освоения нововведений, называют часто научно-производственным циклом. Работники, занятые на каждом его этапе, объединены уже не просто производственной кооперацией. Включенное в нее звено научно-технических специалистов участвует наряду с другими звеньями рабочей силы в производстве прибавочной стоимости. Обеспечивая развитие НТП, эта группа очень важна для корпораций из-за стратегической роли, которую она осуществляет в реализации нововведений и, следовательно, в получении компаниями прибылей.

Подсчитать эффективность деятельности инженера значительно труднее, чем рабочего. Зарплата же инженерно-технических работников выше, чем у рабочих, а поэтому возникает иллюзия отсутствия эксплуатации.

На самом деле эксплуатация умственного труда стала очень доходной статьей. Поэтому формы выжимания прибавочного труда из научно-технических специалистов, их стимулирование стали объектами пристального внимания со стороны руководства крупнейших монополий всех индустриально развитых капиталистических стран.

Эти формы и стимулы в значительной мере отличны от применяемых по отношению к рабочим; они более изощренные, вуалирующие суть эксплуатации в еще большей степени. Но по своей классовой сути они от первых ничем не отличаются: выжать весь интеллектуальный потенциал работника, который оборачивается огромными прибылями для эксплуатирующей его фирмы. Как трудно скалькулировать эффективность деятельности научно-технических работников, так же трудно подсчитать степень их эксплуатации.

Условия найма и оплаты труда специалистов делают их эксплуатацию более скрытой, учитывающей и социальные предрассудки этой категории совокупного рабочего.

Как и для рабочих, основной формой стимулирования специалистов является материальное вознаграждение. Оно устанавливается как фиксированный в определенном диапазоне для данной должности оклад независимо от выработки. Помимо этого, для специалистов устанавливаются различные премиальные выплаты по конечным результатам деятельности предприятия; часто они зависят от размеров прибылей.

Система стимулирования инженерно-технических кадров, сложившаяся в частных компаниях США, предполагает два типа поощрений, связанных с повышением окладов: рост заработной платы в пределах «должностной вилки» и повышение в должности. Основными критериями повышения оплаты в пределах «должностной вилки» служат высокое качество работы, их своевременное завершение, стаж работы, накопление опыта и знаний, касающихся данной работы. Повышение в должности осуществляется по таким критериям, как значительный рост квалификации, особые заслуги перед фирмой, успехи в изобретательской и рационализаторской деятельности, выдающиеся организаторские способности (табл. 3). Оцениваются работники по этим критериям с помощью аттестаций. Факторы оценки специалистов в американских компаниях подбираются таким образом, чтобы они характеризовали вклад каждого из них в укрепление положения фирмы и ее прибыльность. Из табл. 3 видно, что фирма, использующая этот вариант оценки, ориентирует своих работников на приложение максимальных усилий (факторы 1 и 5) и проявление инициативы и изобретательности (новаторства) в целях укрепления рыночных позиций фирмы, повышения ее прибыльности (факторы 2 и 8).

Практика показала, что ориентация на новаторство этого отряда работников вступает в противоречие с привычными методами административного руководства и подхода с утилитарными мерками снижения расходов на научно-исследовательские и проектные работы. Поэтому изучение организационных форм научного труда, его мотивации имеет целью вскрыть условия роста производительности за счет капиталистической рационализации и интенсификации труда исследователей и инженеров. В компаниях, осуществляющих нововведения, наряду со сложившимися формами стимулирования специалистов разрабатываются особые меры по мотивации новаторства.

Новатор становится ключевой фигурой в современном производстве, хотя «буржуазный менеджмент не имеет четких определений новатора, что в общем-то объясняется собирательностью самого понятия, да и присущим буржуазной науке управления эмпиризмом. К его характерным чертам чаще всего относят способность активно участвовать в процессе создания новшеств, действовать в условиях неопределенности, находить нестандартные решения проблем, высокую производительность и коммуникабельность» ³¹.

В целях выявления факторов мотивации, особенно помогающих новаторству, регулярно проводятся различные обследования. Особое внимание уделяется мнению самих работников. Например, было проведено обследование в подразделениях НИОКР ряда крупных американских фирм фармацевтической промышленности. Обработка данных позволила выявить последовательность предпочтения работниками принципов работы от более для них важных к менее важным: возможность свободно следовать своим научным идеалам; отсутствие повседневного контроля и навязываемых сверху условий работы; свобода выражения мнений и доверие к руководству; наличие времени для чтения, дискуссий, размышлений; признание творческого вклада; правильный подбор кадров, справедливое вознаграждение, отсутствие неопределенности и неуверенности в перспективах творческого роста, возможность для саморазвития; отсутствие жестких сроков завершения этапов работы ³².

Один из основных и широко пропагандируемых принципов — убеждать управляющих в необходимости гибко реагировать на ошибки, совершаемые работниками. В некоторых фирмах формально признается возможность допущения ошибок в научных исследованиях. Как отмечает вице-президент компании «Мерк», «исследования не расцветают в корпоративном климате, где главный приоритет отдается необходимости полностью избежать ошибок» ³³. В компании ЗМ (США) уже свыше 40 лет основополагающим принципом является следующий: в долгосрочном плане ошибка руководителя, заставляющего подчиненных слепо следовать указаниям, оценивается как значительно более серьезная, чем ошибки персонала, неизбежные в ходе творческого поиска. В то же время считается, что работники должны делать из неудач соответствующие выводы. В официальном документе для персонала японской компании «Мицубиси электрик» указывается, что «неудачи могут дать шанс улучшить работу, если своевременно выявить их причину и не повторять ошибку вновь». В такой постановке присутствует и чисто корыстный интерес капитала: избегать потерь от неправильных действий персонала и их последствий. Тем более что «цена» ошибок с усложнением производства, ростом капиталовложений в наукоемкие отрасли постоянно возрастает.

Другим направлением активизации творчества и новаторства является использование стимулирующих свойств новых форм организации и условий труда. В попытках преодолеть мотивационный кризис менеджмент нередко вынужден прибегать к таким средствам, которые по старой логике управления противоречат цели возрастания капитала, однако обусловлены характером новаторской деятельности.

Опрос руководителей 200 крупных промышленных компаний США, проведенный Институтом промышленных исследований, показал, что в ряде фирм (85 % опрошенных) практически снимаются ограничения в работе ИТР и расширяются их полномочия, повышается гибкость условий и режимов труда, выделяются дополнительные средства для творческой работы.

Немаловажное значение приобретает расширение полномочий ИТР в использовании материально-финансовых ресурсов. По данным того же обследования, 89 % опрошенных компаний финансируют незапроектированные исследования, разрешают ученым и специалистам посвящать до 10 % своего рабочего времени работам по собственному усмотрению, не включенным в план ³⁴. В некоторых компаниях эта установленная цифра еще выше, например, 15 %, как в фирме ЗМ ³⁵. В компании ИБМ руководителям технических исследований предоставляется право использовать до 15 % денежных средств на незапланированные работы ³⁶. В то же время лишение этого права или частичное изъятие средств выступает как наказание за неэффективную деятельность. Американские специалисты отмечают случаи лишения инженеров права расходовать средства или снижения этого уровня, например с 250 до 25 долл. в месяц ³⁷.

Анализ 150 научно-технических программ в ряде многонациональных корпораций, проведенный в 1980 г., показал, что одним из важнейших факторов, оказывающих непосредственное влияние на эффективность нововведенческой деятельности, является наличие программ признания достижений работников. Конкретные формы предполагают следующее: предоставление возможностей публикации результатов проведенных работ лучшим ученым месяца (или квартала); право представлять компанию на научно-технических мероприятиях, привлечение к участию в целевых группах; более частое, чем обычно, посещение рабочих мест представителями высшего звена управления; привлечение на дополнительную подготовку и повышение квалификации; увязка результатов работы с возможностями продвижения и др. По данным обследования, ³/₄ из 200 крупных компаний США создавали своим выдающимся новаторам специальные формы признания, включая индивидуальные премии, почетные титулы и др.

Деятельность менеджмента по активизации творческого, новаторского потенциала направлена на то, чтобы создать условия для постоянного генерирования идей на всех этапах процесса нововведений, направить усилия работников на возможно быстрое и качественное создание новшеств, снизить потери и задержки в производстве. Как отмечают швейцарские специалисты по управлению, в процессе создания новшеств необходимы, во-первых, мотивация новаторов к поиску новых идей и предложений и, во-вторых, мотивация персонала к восприятию (и, следовательно, реализации) новых идей ⁴⁰. В связи с этим буржуазный менеджмент пристальное внимание уделяет системам стимулирования выдвижения новых идей, в первую очередь системам премирования за изобретения, за подачу рационализаторских предложений.

Несмотря на то что «список форм вознаграждения, которые существуют в организациях, на удивление велик», на практике, как свидетельствует американский журнал «Слоун менеджмент ревю», «большинство организаций не в состоянии управлять этими стимулами для достижения желаемых результатов» ⁴¹.

Глубокие истоки противоречивости и ограниченности стимулирования новаторов определяются частнособственническими принципами капиталистического хозяйствования. Изобретения, открытия, рационализаторские предложения, сделанные учеными, инженерами, являются собственностью фирмы. Эта практика выступает как сильный негативный мотив для новаторов. Как правило, при найме ученые и специалисты в США подписывают предварительный контракт, который передает все права на изобретения и открытия фирме-хозяину. По сравнению с экономическим эффектом премиальные выплаты обычно низкие. В то же время высшее руководство резервирует за собой высокие бонусы of прибылей и продаж открытий и изобретений. Поэтому часто, отмечает журнал деловых кругов «Гарвард бизнес ревю», имеют место случаи сокрытия изобретений от руководства ⁴².

Когда менеджмент идет на значительное увеличение премиальных выплат, быстро обнаруживается положительный эффект и для самой же фирмы. Например, начавшийся в 80-х годах под влиянием массового распространения персональных компьютеров бурный рост отрасли по производству видеоигр в США многие специалисты связывают с существенными изменениями в системе стимулирования. Ряд фирм стал выплачивать дизайнерам, разработчикам премии из специального фонда, составляющего 10–15 % получаемой прибыли ⁴³.

Несправедливость системы стимулирования изобретателей стала настолько очевидной, что ее обсуждение вышло на уровень американского Конгресса. В результате правительством было предложено установить обязательный порядок выплаты премий в размере 200 долл. за изобретения, приносящие прибыль до 20 тыс. долл., и передавать в спорных случаях дело в суд для определения компенсации при превышении этого уровня.

В западно-европейской практике различаются самостоятельные изобретения и изобретения, сделанные в ходе выполнения основных рабочих обязанностей (а это 80–90 % их общего числа). Новаторы получают вознаграждение по решению руководства или могут обратиться в судебные инстанции. Наиболее отработан этот механизм в ФРГ. В Великобритании предусматривается вознаграждение в тех случаях, которые в соответствии с законодательством попадают, однако, под весьма туманные формулировки: «исключительные последствия для предпринимателя», «изобретение, которое может революционизировать компанию или целую отрасль промышленности» и т. п. Интерпретация этих формулировок при спорном рассмотрении остается за судами, которые чаще склоняются на сторону компаний, а не изобретателей.