Извращенный терапевт

6

АЙВИ

— Но, скажи мне, он сделал это языком?

Я хихикнула, увидев ее сморщенное лицо, и покачала головой. Ее английский акцент был сильнее, поскольку она жила в Азмии, в Золотом дворце, и мне было приятно видеть ее сияющее, теплое лицо.

— Почему ты смеешься? Я серьезно, я хочу знать.

— Нет, Зара, он не… он ничего не делал языком.

На мгновение она ничего не сказала, поправляя телефон, на фоне одного из садов дворца, когда она медленно шла, охранники следовали за ней, когда она наконец сказала:

— Какой мудак.

Я усмехнулась, играя подолом платья. — Я до сих пор не могу поверить, что ты принцесса.

Ее улыбка смягчилась, короткие темные волосы обрамляли эльфийское лицо с острыми скулами и карими глазами, блестевшими в солнечном свете. — Прошу прощения, что не рассказал тебе раньше обо… обо всем, Айви.

Я знала. Она извинилась и приняла предложение моего брата, того самого человека, по которому она тосковала много лет, пока не случайно встретила его в нашем доме.

— Все в порядке, Зара, я тебя давно простила.

— Ты рассказала о нем Хейдену? — выражение ее лица помрачнело.

Я вздохнула и перевернулась на спину на кровати, глядя в потолок. — Если я скажу ему, что Джейсон изменил мне с моей соседкой по комнате, он разозлится. Очень сильно.

— Безумно, — она отметила.

— Ммм, и меня это больше не волнует, — солгала я. Конечно, меня это волновало. Мой первый парень мне изменил. С моей подругой и моей соседкой по комнате. — Я просто хочу двигаться дальше, сосредоточиться на учебе, понимаешь.

— И Эйдене.

Мои щеки покраснели, когда я думала о нем. Она знала о моей небольшой влюбленности в него и не переставала убеждать меня признаться ему и узнать, нравлюсь я ему или нет.

Но я слишком боюсь это сделать.

— Тебе следует спросить его, прежде чем ты пострадаешь, Айви.

Я посмотрела на закрытую дверь своей комнаты. — Возможно, ты права, Зара. Но ты не видела, как он смотрел на меня сегодня утром. Он выглядел… голодным.

Как будто он хотел меня съесть.

Ее мягкий смех заставил меня улыбнуться. — Он выглядел голодным до завтрака или по тебе?

Я не ответила, мои щеки покраснели.

— У тебя с ним плохо, дорогая.

— Я знаю. Он очень добр и щедр со мной. Мне нравится разговаривать с ним больше, чем с Хейденом, потому что он не относится ко мне как к младшей сестре… хотя он может думать обо мне так же.

— О, Айви. Тебе следует поговорить с ним о своих чувствах. Скажи ему, что ты не считаешь его своим старшим братом, — сказала она, идя из сада во дворец, кивая поклонившимся ей служанкам и стражникам. — Пожалуйста, скажи мне, что ты заблокировала Джейсона. Если он что-нибудь сделает, я могу попросить своих братьев…

— Эйден сделал это.

— Объясни.

Я покраснела, думая о том, каким горячим он выглядел, когда ругался на него, вена на его шее выглядела очень привлекательно. — Джейсон позвонил мне во время сеанса терапии, и Эйден взял трубку. Он угрожал ему и велел больше мне не звонить, заблокировав его номер.

— Это хорошо.

— Итак, теперь он присылает мне электронные письма и извиняется за секс с Амандой.

— Он придурок. Блокируй его везде.

— Я… ох, черт , Зара, мне очень жаль, но мне пора идти, — запаниковала я, проверяя время, бегая по комнате, чтобы запихнуть вещи в сумочку. Губная помада, солнцезащитный крем, ключи от дома и дневник. У меня не было времени вынимать скомканные бумаги, которые я положила внутрь, и запихивать все в сумку. — Я опоздаю на сеанс терапии.

— Я люблю тебя, пока!

Я послала ей воздушный поцелуй, когда она завершила разговор. Если я буду ехать достаточно быстро и боги дорожного движения будут со мной, я успею успеть. Даже на пять минут раньше.

Я не успела вовремя.

— Мне очень жаль, Эйден, движение было очень плохим, — тяжело дышала я, опираясь на колени, чтобы контролировать дыхание. Вот и я нарядилась в милое платье, нанесла легкий макияж и завила волосы волнами перед сеансом. Я вытерла пот со лба и выпрямилась, осмелившись взглянуть на него.

Эйден выглядел так, как всегда. Лицо его было суровым, без каких-либо эмоций. Его глаза скользнули по моему телу, и я сдержала дрожь, когда они пробежали по моим голым ногам.

Он сделал драматический акцент, проверив свои наручные часы, которые стоили дороже, чем машина, на которой я ездила, и гудела. — О твоем опоздании мы поговорим после заседания. Сидись.

Я быстро села и выпила немного воды, прохладный воздух кондиционера продувал мою кожу. Сеанс начался, и мы, как обычно, поговорили о моем дне, о том, что произошло на этой неделе и произошло ли что-нибудь интересное, чем я хотела бы с ним поделиться. Был один момент, когда я была эмоционально перегружена, когда он задал мне пару вопросов о моем детстве и моем невежественном отце. Но он, казалось, гордился мной, когда я отвечала им терпеливо и спокойно, без слез, наворачивающихся на глаза, как на всех предыдущих сеансах.

Он сказал мне, что потребуется время, чтобы пережить свое детство и вспомнить определенные моменты, но он будет рядом со мной, и мы всегда сможем поговорить о чем-то другом.

— Ты выглядишь сегодня вполне счастливой, Айви, — сказал Эйден, что-то заметив. Я проигнорировала разочарование, когда он не назвал меня по прозвищу. Мне нравилось мое имя, но он всегда называл меня лепестком.

Я скрутила пальцы на коленях, тонкий материал платья задел мои бедра. — Да, я счастлива. Я наслаждаюсь отпуском, читаю книги и даже звоню подруге.

Эйден поднял глаза. — Какой подруге?

Я ухмыльнулась. — Зара, невеста Хайдена. Она показала мне дворцовые сады и сказала, что я могу посетить Азмию в любое время.

— Я рад, что у тебя есть подруга, на которую можно положиться, лепесток, — сказал он с улыбкой.

Я скрестила ногу и попыталась не думать о той самой улыбке между ног, дразнящей меня его языком, зубами и губами.

Он спросил меня о других моих друзьях.

— Я давно не общалась с Ноем, но обычно мы пишем друг другу в Instagram.

Его ручка остановилась, и он посмотрел на меня, наклонив голову. — Ной?

— Да, он действительно мой хороший друг. Очень милый и обаятельный. Он всегда покупает мне кофе со льдом, когда мы вместе занимаемся в библиотеке во время выпускных экзаменов.

— Хм, — Эйден больше ничего о нем не расспрашивал и спросил: — И ты жила в общежитии, верно? А как насчет твоей соседки по комнате?

Моя улыбка исчезла, и я посмотрела на кофейный столик между нами. Где-то в его кабинете зашуршала бумага, и звук сглатывания кома в горле напомнила мне о том, как моя подруга занималась сексом с моим парнем — бывшим парнем — в моей комнате.

— Айви?

Я моргнула, глядя на Эйдена, и покачала головой. — Это н-ничего.

— Скажи мне, — он сказал: — Сделай глубокий вдох и расскажи мне о своей соседке по комнате.

Так я и сделала. Сжимая руки в кулаки, я вспоминала события того дня. Я шла в общежитие поздно вечером после нескольких часов занятий в библиотеке и думала, что у Аманды, как и всегда, был другой парень, но туфли принадлежали Джейсону. Я подарила их ему на нашу трехмесячную годовщину и, войдя в свою комнату, увидела, как они оба обнимают друг друга и выкрикивают имена друг друга. Джейсон никогда не прикасался ко мне так. Никогда.

— Он тебе изменил. С твоей соседкой по комнате. Твоя подруга, — выражение лица Эйдена было пустым, но я знала, что он злится. Его темно-серые глаза стали почти ониксовыми, и мне стало тепло.

— Да, — я пожала плечами. — Я оставила их и вернулась утром, чтобы собрать чемоданы и поехать домой, чтобы быть с братом. Остальное ты знаешь.

В офисе воцарилась тишина. Я уже привыкла к этому.

— И что ты при этом почувствовала, Айви? Увидев своего парня…

— Бывшего парня, — я поправила его.

— Да. Видеть своего бывшего парня с человеком, которого ты считала своим другом?

— Больно, — я всхлипнула и моргнула. Я не буду плакать. Я не буду плакать. Я не буду плакать. — Все еще болит. Я думала, что я ему нравлюсь, даже любит, но ты не причиняешь вред человеку, которого любишь. Не таким образом.

— Хочешь поговорить об этом подробнее? — тихо спросил он, прекрасно понимая, что если мы будем вникать в это, я заплачу.

Я покачала головой и поджала губы.

— Хорошо, расскажи мне о своем ведении дневника.

Мы больше говорили о днях, когда я писала две-три страницы в день, или о днях, когда я едва могла написать абзац. Он слушал меня и задавал вопросы, когда я переставала говорить, убеждая меня выпить воды и продолжать говорить.

— Ты не возражаешь, если я посмотрю, что ты написала? — спросил он, его темные глаза были мягкими.

Мои мышцы напряглись, когда я встретилась с его обсидиановыми глазами. Они пробежались по моему телу и заметили, насколько я одеревенела. Мой взгляд задержался на его светло-голубой рубашке, накинутой на плечи, с закатанными до локтей рукавами и темно-синим галстуком. Возможно, это было мое воображение, когда я подумала, что его взгляд слишком долго задерживался на моей груди и ногах. Я села на свое место и заправила прядь волос за ухо.

Глаза Эйдена метнулись к моему лицу, и он на мгновение закрыл их, словно не торопясь. Наконец он сказал: — Не обязательно, если не хочешь, чтобы я читал. Я буду понимать и уважать твою конфиденциальность.

Я облизнула губы, доверяя своему инстинкту. — В-все в порядке, я не против. Ты можешь это прочитать.

Я протянула ему дневник, нахмурившись, глядя на отдельные скомканные страницы, которые я засунула между ними. Он молча прочитал запись о моем первом дне, пока я корчилась на своем месте. Возможно, я выпила слишком много воды, а могла и нет, поэтому я извинилась и пошла в туалет.

Вернувшись, я почувствовала перемену в воздухе. Эйден сидел на диване, но его поза была напряженной. Он едва обратил внимание на мое присутствие, когда я села на свое место. Я видела, что дневник лежал рядом с ним, а его челюсти были сжаты.

— Все в порядке? — спросила я тихим голосом.

Наконец он посмотрел на меня, и уголок его губ дернулся. Откинувшись на диване, он сказал: — Да, я думаю, ты могла бы так сказать. Я хочу у тебя кое-что спросить, лепесток, и хочу, чтобы ты была со мной честна.

Нахмурившись, я кивнула.

Его глаза потемнели, и он сказал строгим голосом: — Используй свой рот.

— Я— гм , да, доктор Эйден.

Я не знала, почему я почувствовала необходимость обратиться к нему серьезно.

— Что ты делала сегодня утром?

Мои глаза расширились, сердце колотилось в ушах. Я взглянула на дневник, и меня это поразило. Эти взъерошенные страницы. Черт, черт, черт . Ведя дневник каждый день в течение недели, я записывала свои фантазии об Эйдене на разных разорванных страницах. Я всегда прятала их обратно в дневник, напоминая себе, что нужно вытащить их, прежде чем принести на сеанс. Но я так спешила, что совершенно забыла о них.

Он это прочитал? Я надеялась, что нет. Я лучше съем сырую брокколи, чем заставлю его прочитать все эти страницы.

Отвернувшись от него, я солгала и небрежно пожала плечом. — Я медитировала.

Я мысленно поморщилась от своей лжи. Он пытался научить меня медитировать, но я так и не смогла этого сделать.

Он прав. Я ужасный лжец.

Эйден поднял брови. — Это так?

Мне не понравился тон его голоса. Он казался серьезным, и я молилась, чтобы земля поглотила меня. Он ждал моего ответа, скрестив руки на груди. Меня отвлекло то, как раздулись его бицепсы.

Он заметил, что я смотрю. Я взглянула на свои колени и покрутила большими пальцами. — Д-да, доктор Эйден, я медитировала и сосредоточилась на своем дыхании, как вы меня научили…

— Почему ты лжешь мне, Айви?

Моя голова дернулась к нему. Я покачала головой: — Я-я не лгу.

Эйден наклонил голову, и у меня пересохло в горле, когда он сказал: — Тогда почему я слышал, как твой голос стонал мое имя, когда ты кончала с пальцами в своей киске?