Изящная месть

Глава 15 ХЕЛЕН ПОЧУВСТВОВАЛА СЕБЯ ЖЕЛАННОЙ, И ЭТО ИЗУМИЛО ЕЕ

Сегодняшнее утро было, пожалуй, самым волнующим в жизни Хелен. После отъезда графа Мейна ее сердце продолжало еще долго учащенно биться. Прощаясь с ней, граф поцеловал ее в щеку и прошептал:

— Вы очаровательны!

Хелен глуповато улыбнулась в ответ на этот комплимент. Вообще-то она чувствовала себя неловко в присутствии Мейна. Еще никто и никогда не называл ее очаровательной. Мейн не хотел уезжать, но стал прощаться после того, как дворецкий сообщил, что в библиотеке толпятся пятнадцать дам, желающих видеть леди Годуин. Он с такой явной неохотой вышел из комнаты, что окружающим было нетрудно догадаться, почему у Хелен раскраснелось лицо и участилось дыхание.

У Хелен кружилась голова. Она почувствовала свою власть над графом Мейном и теперь вела себя более уверенно.

Они зашли в библиотеку, где Хелен ждали гостьи. Граф Мейн поцеловал ручку леди Уинифред и сделал комплимент миссис Гоуэр, но Хелен не обратила на это внимания, потому что знала, что сердце графа все равно принадлежит ей.

Вскоре граф покинул ее дом, а Хелен с улыбкой уверенной в себе женщины приветствовала своих гостей.

— Как я рада вас видеть, леди Гамильтон! — воскликнула она. — Ваш бал удался на славу!

— И все это благодаря вам, — весело сказала леди Гамильтон, — ведь вы стали сенсацией моего бала и придали ему особый блеск. Я приехала, чтобы поблагодарить вас, моя дорогая…

Все утро Хелен принимала череду гостей, обмениваясь с ними любезностями. Даже язвительное замечание миссис Остерли, назвавшей графа Мейна повесой, не испортило приподнятого настроения Хелен. Она прекрасно знала, что миссис Остерли как-то посчастливилось снискать благосклонность графа на один вечер. И она должна была бы радоваться этому, а не сетовать на его непостоянство.

— Я считаю его приятным собеседником, — сказала Хелен, — не более того.

— А как же ваш муж? — ехидно спросила миссис Остерли. — Вы тоже находите его приятным собеседником? Знаете, дорогая, я просто оцепенела, когда прошлым вечером увидела лорда Годуина в бальном зале. Я даже спросила Патрицию, приглашала ли она его. Мне кажется, это был странный поступок с ее стороны.

— Я не испытываю никакой неловкости в присутствии Риса, — осторожно сказала Хелен.

— Еще бы! — воскликнула миссис Остерли и звонко рассмеялась.

Но смех застыл у нее на губах, потому что в этот момент неожиданно дверь распахнулась и в комнату размашистой походкой вошел Рис.

Не обращая внимания на гостей, он направился прямо к Хелен. Рис никогда не отличался хорошими манерами. Хелен невольно сравнила его бесцеремонное поведение с изысканной учтивостью графа Мейна.

— Доброе утро, Рис, — поздоровалась Хелен, протянув мужу руку для поцелуя.

Она вдруг вспомнила, какие у него мускулистые ноги, и чуть было не рассмеялась. Это открытие Хелен сделала сегодня ночью.

— Хелен, — промолвил Рис, — я должен…

Но тут он, видимо, заметил, что на него с любопытством смотрят гости жены, и осекся.

— Не могли бы мы поговорить с глазу на глаз? — быстро спросил он.

— К сожалению, ты выбрал неподходящий момент для разговора, — с улыбкой сказала Хелен. — Пришли мне записку с просьбой о встрече, и мы обговорим время, которое устроило бы нас обоих. Скажем… на следующей неделе? Ты согласен?

Рис нахмурился, явно думая, что Хелен ведет себя так, как вышедшая из повиновения служанка.

Он отказывался понимать ее. Рис недавно сделал неприятное для себя открытие, что Хелен больше не была той истеричной и легкоранимой девушкой, на которой он когда-то женился. Прежнюю Хелен легко было вывести из себя и заставить расплакаться, теперь же все было по-другому. За прошедшие несколько лет его жена неожиданно превратилась в уверенную, сдержанную женщину, знающую себе цену.

— Мне хотелось бы поговорить с тобой прямо сейчас, — бесцеремонно заявил Рис. Он повернулся к дамам и нетерпеливо посмотрел на них.

Гостьи весело щебетали друг с другом, с любопытством поглядывая на супругов и явно ожидая скандала. Однако тяжелый взгляд Риса заставил их замолчать. Первой не выдержала леди Гамильтон. Поставив свою чашечку на стол, она встала с места и быстро попрощалась с Хелен, ее примеру последовали и другие дамы. Их бегство походило на панику стайки цыплят, напуганных внезапно разразившейся грозой.

— Ну наконец-то! — с довольным видом сказал Рис, когда дверь комнаты закрылась за последней гостьей, и уселся на удобную кушетку.

Взглянув на столик, он заметил чашку с чаем, к которой, похоже, так никто и не притронулся. Не задумываясь, он выпил ее.

— Ты ведешь себя отвратительно, — заметила Хелен. — Если ты хочешь чаю, я налью тебе его в чистую чашку.

— Я ненавижу чай, — буркнул Рис и внимательно посмотрел на жену.

По ее голосу он сразу же понял, что она вовсе не сердится на него, скорее, делает вид, что сердита. Рис удивился. Возможно, вчерашнее соитие в комнате для музицирования сыграло свою положительную роль и настроило Хелен на добродушный лад. Рис не отказался бы провести еще несколько подобных сеансов, которые, как оказывается, способствуют установлению мира и спокойствия в семье. Рис заметил, что Хелен снова надела платье, похожее на тот наряд, в котором она была вчера на балу. Сквозь тонкую ткань он видел очертания ее бедер. Рис сразу же пришел в возбуждение.

— Зачем ты явился сюда, Рис? — спросила Хелен.

— Я приехал, чтобы забрать тебя домой, — без обиняков ответил он.

И не дожидаясь, что скажет Хелен, Рис принялся уплетать лежавшие на тарелке сандвичи с огурцом, потому что встал сегодня в пять часов утра, чтобы поработать над «этой проклятой оркестровкой». Он был явно голоден, несмотря на то что съел на завтрак омлет.

В комнате установилась тишина. Хелен опешила.

— Ты шутишь? — наконец спросила она.

— Нет, я действительно хочу, чтобы ты вернулась ко мне, Хелен. Ведь ты же моя жена. Скажи прислуге, что скоро я пришлю лакеев за твоими вещами.

— Да ты спятил, Рис!

— Вовсе нет. Если я не ошибаюсь, мы с тобой решили завести наследника. А это не простое дело, оно требует времени и усилий. В этой ситуации тебе просто необходимо вернуться ко мне. Мы должны жить под одной крышей.

Хелен покачала головой:

— Я не перееду в твой дом, даже если ты дашь мне миллион фунтов! Неужели ты всерьез думаешь, что я соглашусь жить вместе с тобой?

— Я достаточно хорошо знаю тебя, Хелен. Ты готова на все ради ребенка. А для малыша все-таки будет лучше, если он родится в полноценной семье, к тому же рядом с ним всегда будет не только мать, но и отец.

Рис убедился, что Дарби был совершенно прав. По выражению глаз Хелен Рис видел, что попал в точку. Ради блага будущего ребенка она была готова на любые жертвы, но тем не менее Хелен все еще не желала сдаваться.

— И все же я не понимаю, зачем нам с тобой жить под одной крышей? — упрямо спросила она.

— Потому что это будет мой ребенок!

— Нет, он будет прежде всего моим! — отрезала Хелен. Рис тяжело вздохнул.

— Быть может, я действительно негодяй, — промолвил он, — но я старею, Хелен. С каждым годом я ощущаю все большую ответственность за судьбу своего рода.

— Я уже слышала от тебя нечто подобное! — насмешливо воскликнула она и вдруг заговорила о том, чего Рис больше всего опасался. — А ты готов завести такие порядки в доме, которые полностью устраивали бы меня? Или ты хочешь, чтобы я вновь принесла себя в жертву твоим прихотям?

В ее словах таилась ирония. У Риса внезапно заурчало в желудке, он потянулся за чьим-то недоеденным бутербродом, лежавшим на тарелке.

— Не ешь это! — в ужасе закричала Хелен. — Этот бутерброд ела леди Слэддингтон, а у нее очень плохие зубы.

Рис пожал плечами.

— Ты думаешь, это заразно? — спросил он, однако послушно вернул бутерброд на тарелку.

— Ты не ответил на мои вопросы, — напомнила Хелен.

— Лина все еще живет в моем доме, — промолвил он. Рис и не предполагал, что ему будет так трудно вести разговор на эту тему. Взяв себя в руки, он посмотрел Хелен прямо в глаза. — Я приказал Лику приготовить для тебя спальню… просторную комнату… ту, которая находится рядом с детской…

— Ты, должно быть, смеешься надо мной? — возразила она, буквально шокированная таким нелепым предложением.

— Ну что ты так себя ведешь, — начал юлить Рис. — Ты же хотела ребенка, Хелен, не так ли?

Она засмеялась:

— Но не такой ценой…

— Я тоже хочу наследника, — продолжал он, не давая ей договорить. — Да, я не задумывался об этом до тех пор, пока ты не подняла вопрос о ребенке, но теперь осознал, что наши желания совпадают. Том, похоже, не собирается заводить семью. Я убедился, что он никчемный бестолковый человек, не проявляющий никакого интереса к женщинам. Если никто из нас не обзаведется потомством, то, как ты знаешь, наш титул и состояние перейдут к короне. Мой отец был единственным ребенком в семействе. Думаю, у меня нет многочисленных алчных кузенов, которые с нетерпением ждут, когда же в «Тайме» появится мой некролог.

— А почему тебя так волнует то, к кому перейдет твой титул? — спросила Хелен. — Прежде тебя никогда не волновали ни честь семьи, ни вопросы наследства. Признаюсь, сейчас мне смешно слушать тебя.

— Представь себе, я изменился! — торжественно заявил Рис. Взяв машинально с тарелки недоеденный бутерброд, он быстро запихнул его в рот.

«Кому какое дело до того, что у меня выпадут все зубы? Жену, во всяком случае, это не должно волновать».

— Все это прекрасно, — с досадой сказала Хелен, — но я не понимаю, почему в моей комнате должна жить какая-то шлюха! И ты предлагаешь мне поселиться в комнате няньки? Что за абсурд!

— Ты хочешь ребенка, — терпеливо начал объяснять Рис, глядя прямо в глаза Хелен так, как будто пытался загипнотизировать ее. — И ты изменила прическу, одежду, стиль поведения только ради этого, не так ли?

— Да, — согласилась Хелен, но тут же с усмешкой добавила: — Хотя эти перемены сами по себе очень приятны.

— Они помогли тебе вскружить голову Мейну, я полагаю…

— Вот именно, — подтвердила Хелен, с удовлетворением заметив, что мысль о сопернике злит ее мужа. Эсме утверждала, что Рис страшно ревнив, однако Хелен не верила этому. Сейчас ей было чертовски приятно дразнить его и выводить из себя флиртом с красавцем графом. — Мейн нанес мне сегодня визит и изо всех сил старался соблазнить меня.

— Если ты родишь ребенка от Мейна, — небрежным тоном сказал Рис, — я превращу жизнь твоего отпрыска в кошмар. Естественно, я разведусь с тобой. А ты знаешь, что твое приданое достанется мне, поскольку причиной развода будет твоя супружеская неверность? Сумеешь ли ты вырастить ребенка в нищете, Хелен?

У нее упало сердце, но она все же взяла себя в руки.

— Я буду жить вместе с матерью, как жила до этого, — заявила она.

— Ты жила на щедрое пособие, которое я тебе выплачивал, — возразил Рис. — После развода ты вынуждена будешь поселиться в деревне, как этого требуют правила приличия. Боюсь, у твоей матери нет усадьбы, она владеет лишь городским домом. Ну что ж, я сниму для тебя небольшой домик где-нибудь в сельской глуши. Твой ребенок будет ходить в приходскую школу, если таковая найдется в той местности, к тому же… если ее разрешат посещать незаконнорожденному. Хотя… вряд ли его допустят до занятий, скорее всего он превратится в изгоя, всеми презираемое существо. А если у тебя родится дочь, Хелен? Ты подумала о том, что с ней дальше будет? И сможет ли она вообще выйти замуж?

Хелен слушала его, сжав зубы.

— Думаю, ее жизнь будет похожа на твою, Хелен, — продолжал Рис, не испытывая ни капли жалости к жене. — Она состарится, живя под крылышком своей матери, то есть под твоим крылышком. Вы с ней будете прозябать в нищете. У вас не будет денег, ведь после смерти твоей матери все ее состояние перейдет к кузену твоего отца. — Рис понимал, что говорит жестокие вещи, но ничего не мог поделать с собой. Он хотел во что бы то ни стало убедить Хелен в своей правоте. И для этого у него имелся еще один веский довод. — И не думай, что Мейн получит от парламента разрешение жениться на тебе, даже если он будет поддерживать тебя во время бракоразводного процесса. Граф, возможно, и богат, но он переспал почти со всеми женами тех, кто заседает в палате лордов. Поверь мне, эти люди с нетерпением ждут, когда же появится такой отчаянный рогоносец, который застрелит на дуэли Мейна. Они заранее готовы закрыть глаза на нарушение закона и оправдать смельчака.

— Почему ты такой жестокий, Рис? — произнесла Хелен, едва шевеля побледневшими губами.

— Потому что я хочу, чтобы ты вернулась ко мне, — холодно сказал он. — Ты моя жена!

— Но я же не твоя собственность?

— Ты — моя жена, — повторил он. — Все очень просто. Ты сама должна решить, действительно ли ты так сильно хочешь ребенка, что согласна мириться со мной. Мы своими руками разрушили наш брак, но, мне кажется, мы могли бы попытаться жить вместе ради достижения общей цели.

— Ты хочешь, чтобы я была несчастной? — упавшим голосом спросила Хелен. — Ты, наверное, спятил, Рис. Только сумасшедший мог придумать такой план. Если я соглашусь на твои условия, то навеки погублю свою репутацию!

Ее последние слова привели Риса в негодование.

— Для тебя, как всегда, самым важным является твое доброе имя! — вскричал он. — Для тебя главное — репутация, а не ребенок! Но позволь тебе напомнить, Хелен, что ты погубишь ее и в том случае, если родишь от Мейна! Все общество отвернется от вас. Твои бывшие знакомые будут относиться к вам так, как ястребы к разрезвившимся мышам.

Хелен поникла и теперь сидела, ссутулившись. При взгляде на нее комок подкатил к голу Риса. Он почувствовал себя охотником, ранившим парящую в небе гордую птицу. Собираясь уходить, Рис встал, но не смог заставить себя покинуть гостиную. Хелен была похожа на взъерошенного воробья. Ее короткие волосы напоминали перышки.

— Эти напыщенные речи все равно ничего не объясняют, — промолвила она, взглянув на него. — Я так и не поняла, почему ты хочешь, чтобы я жила в твоем доме бок о бок с этой женщиной. Если ты действительно мечтаешь о наследнике, выстави ее за дверь.

— Нет, я не могу этого сделать, — заявил Рис.

Он знал, что ведет себя словно упрямый осел, но ему было безразлично, что подумает о нем Хелен.

— Ты, вероятно, хочешь заставить меня жить в этой обители порока из пустого каприза? Или по причине собственной извращенности? Да ты настоящий дьявол, Рис!

— Мой дом не имеет ничего общего с обителью порока, — возразил он, хотя в душе у него шевельнулось чувство вины перед Хелен. — Кстати, вчера приехал Том. Теперь у нас будет свой священник.

— К тебе приехал брат? — удивилась Хелен. — И что же он думает о порядках, царящих в твоем доме? Интересно, ты рассказал ему о своем плане, с которым только что познакомил меня?

Рис криво усмехнулся:

— Том одержим какой-то странной идеей, а во всех моих проступках обвиняет нашего отца. Он в принципе не возражает против того, чтобы Лина жила у нас в доме, но говорит, что ты ко мне ни за что не вернешься.

— И он совершенно прав!

— Но я сказал ему, что он просто не знает, как отчаянно ты хочешь ребенка, — продолжал Рис, не сводя глаз с Хелен. Ей казалось, что его пронзительный взгляд проникает ей прямо в душу. — Это ведь правда, Хелен?

— Ты с ума сошел! У тебя всегда были причуды, но сейчас ты просто спятил и несешь полный бред. Я очень рада, что мне вчера не удалось зачать от тебя ребенка, потому что я не хочу, чтобы мой малыш оказался слабоумным в своего папочку.

— Так ты не забеременела? — спросил Рис. — Ты уверена в этом?

— Да, — бросив на мужа сердитый взгляд, ответила Хелен.

Оправившись от шока, она пришла сначала в ярость, а потом в отчаяние, но постепенно здравый смысл возобладал над эмоциями. Она поняла, что Рис блефовал, стремясь всеми силами добиться своего. Жестокость не была свойственна ему, и Хелен знала это.

Видя, что Хелен хочет уйти, Рис взял ее за руку.

— На что ты готова пойти, чтобы иметь ребенка, Хелен? — спросил он.

— На многое. Даже на то, чтобы у него были твои черты лица, — холодно ответила она. — Впрочем, я не исключаю, что рожу от кого-нибудь другого.

— Ты хочешь обречь своего будущего ребенка на позор? Люди будут называть его бастардом. Если это будет девочка, то она возненавидит тебя. Ведь твоя незаконнорожденная дочь сможет выйти замуж разве что за местного пастуха. Давай смотреть правде в глаза, Хелен. Если мы с тобой будем жить в смежных комнатах, это не доставит нам особой радости. Или ты хочешь, чтобы я имел возможность входить в твою спальню в любое время дня и ночи и ложиться в твою постель?

— Конечно, нет! — в ярости воскликнула Хелен.

— Вот и я так думаю. Комната на третьем этаже просторнее, чем бывшая спальня моей матери. Ты сможешь поставить там пианино и играть, когда тебе захочется.

— Дело не в комнате! Я не желаю жить под одной крышей со шлюхой. Надеюсь, это тебе ясно?

— Ну хорошо, — промолвил Рис. — Я предлагаю компромисс. Ты будешь жить в моем доме до тех пор, пока не забеременеешь. Чтобы избежать скандала, ты можешь скрывать тот факт, что вернулась ко мне. А потом ты сама решишь, где будешь растить ребенка. Можешь здесь, в доме своей матери, а можешь и где-то в другом месте. Я просто не желаю больше гоняться за тобой, ездить по балам и снимать штаны в публичных местах.

— В таком случае зачем мне жить у тебя? Ты мог бы время от времени приезжать ко мне.

— Я не собираюсь тратить время впустую, бегая по балам и наведываясь в дом тещи в поисках собственной жены. Мне надо работать, Хелен!

— Я тоже не трачу время даром, разъезжая по балам, — возразила Хелен. — Ты прекрасно знаешь, что большую часть дня я провожу здесь, за фортепиано. Ты вполне мог бы приезжать ко мне сюда, Рис.

— Я видел в газете объявление, что в продажу поступили новые ноты, в частности «Переложение фортепианных сонат Бетховена для исполнения в четыре руки», выполненное неким мистером Х.Г., — внезапно вспомнил Рис. — Это то, над чем ты работала прошлым летом?

Она кивнула.

— А сейчас я сочиняю вальс, — сообщила она, тяжело вздохнув. — Давай прекратим этот бесполезный разговор. Я должна еще…

— Ты нужна мне, Хелен, — внезапно произнес он.

— Что?! — изумленно воскликнула она.

— Мне нужна твоя помощь, — с трудом выговорил Рис вымученным тоном, ведь он никогда никого не просил о помощи с одиннадцатилетнего возраста. — Театр уже включил в репертуар следующего сезона мою новую оперу, а она все еще не готова. Я написал пару арий. Довольно приличных, надо сказать… Одним словом, я должен спешить. Мне следовало бы сейчас сидеть за фортепиано и работать, а не болтать с тобой.

— Ты переживаешь муки творчества? Это не похоже на тебя, — заметила она. — Я думала, что ты выплескиваешь из себя всю эту комическую дребедень без всяких усилий, как кухарка помои.

Желваки заходили на скулах Риса.

— Поверь, Хелен, то, что я сейчас пишу, намного хуже помоев, — признался он.

Их взгляды встретились. Хелен вдруг заметила в глазах мужа не только упрямство и злость, а еще что-то такое… Может быть, мольбу? Хелен нахмурилась.

— Тебе нужна моя помощь? Но как я могу помочь тебе?

— Думаю, что мы могли бы заключить сделку. С годами ты превратилась в прекрасного талантливого музыканта, а я растратил свой дар, если он у меня вообще был когда-нибудь. — Рис говорил медленно, взвешивая каждое слово. — Если бы ты помогла мне превратить партитуру во что-нибудь более или менее приемлемое, я был бы очень признателен.

Хелен сразу же поняла, в чем должна была выразиться его признательность, и почувствовала, что краснеет.

— Это… это… — пролепетала она. — Это абсолютно невозможно!

Рис отвернулся и пригладил ладонью волосы.

— Ну хорошо, — пробормотал он.

Хелен насторожилась. Поведение мужа показалось ей подозрительным. Почему он так быстро сдался? Она подумала, что ему вовсе не нужна была ее помощь. Вряд ли он и вправду считал, что она более талантливый композитор, чем он.

— Я могу выполнить твою просьбу и приезжать к тебе сюда, как ты этого хочешь, но только после того, как состоится премьера моей новой оперы. Это произойдет месяцев через девять, не раньше. Ты же знаешь, что постановка на сцене и репетиции требуют много времени, — устало сказал Рис. — А сейчас ты не можешь хотя бы изредка заглядывать ко мне?

— Нет, не могу. — Рис посмотрел в окно. — Я как выжатый лимон, Хелен. Я бьюсь над этими чертовыми мелодиями, а у меня ничего не выходит. Вчера вечером я потерял много времени из-за бала в доме леди Гамильтон. Это для меня непозволительная роскошь.

— Какую партию она будет исполнять? — вдруг резко спросила Хелен, догадавшись наконец-то, почему Рис не дает отставку своей любовнице.

Рис с виноватым видом посмотрел на жену.

— Главную.

— Значит, эта девица нужна тебе для того, чтобы воспроизводить различные партии из твоей оперы?

— Да…

— И для других целей тоже… — промолвила она, и ее голос невольно дрогнул.

В глазах Риса снова вспыхнул веселый огонек.

— Но ты же не собираешься каждую ночь развлекаться со мной в постели, Хелен? — насмешливо спросил он.

— Конечно же, нет!

Вся эта ситуация была полным безумием, но Хелен не могла ждать девять месяцев. Она и без того долго медлила и колебалась, прежде чем приступить к решительным действиям. Во всей этой абсурдной ситуации Хелен льстило то, что Рис просил ее о помощи. Она поняла, что мужу нравилась ее музыка. Наверное, он считал ее одаренной.

— Хорошо, — наконец сказала она, — я буду жить в твоем доме в течение месяца. Но только не ставь мне никаких условий!

— Правда?! — радостно воскликнул Рис.

Только сейчас он понял, как сильно хотел, чтобы Хелен согласилась вернуться к нему.

— Условия буду ставить я, — продолжала Хелен. — Ты не переступишь порог спальни этой женщины до тех пор, пока я буду жить в твоем доме, иначе я уйду, Рис. Надеюсь, ты все понял? Я не хочу, чтобы ты прыгал из одной постели в другую. Пусть эта женщина остается и поет тебе, но не более того.

Рис посмотрел на нее с таким видом, что у Хелен упало сердце. Ей вдруг показалось, что он сейчас же откажется от ее предложения. Комок уже подкатывал к горлу, но Рис как-то неожиданно легко согласился на условия жены.

— Хорошо, — сказал он, — не вижу в этом никаких проблем.

— И никто не должен знать о том, что я вернулась к тебе, — добавила Хелен. — Своей прислуге я скажу, что уехала за город. Надеюсь, леди и джентльмены из высшего общества не наносят тебе визиты?

— Никто из них никогда не заглядывает ко мне. Но ты вынуждена будешь превратиться в настоящую отшельницу, Хелен. И потом, мои слуги могут проговориться…

— У тебя все еще служит Лик? Рис кивнул.

— Лик никогда не болтает лишнего, — подумав, сказала Хелен. — Уволь тех, кто, по твоему мнению, не умеет держать язык за зубами.

Рис пожал плечами.

— У меня сейчас в доме мало слуг, — сказал он. — Роузи, племянница Лика, пара лакеев и повариха.

— Не понимаю, как ты можешь жить в таком свинарнике, — ужаснулась Хелен.

— Я сообщу Лику, что ты переедешь ко мне сегодня вечером, — сказал Рис, стараясь скрыть свое торжество.

— Нет, я перееду через пару дней. А что ты скажешь своей певичке?

— То же самое, что и тебе. — Открыв дверь, Рис приказал дворецкому подать его пальто и вдруг сказал жене: — Кстати, ее зовут Лина Маккенна.

— И как же мисс Маккенна отнеслась к твоему плану? — поинтересовалась Хелен, ошеломленная тем, что с полным спокойствием задает подобные вопросы.

Рис пожал плечами.

— Да она говорила что-то о том, что вы теперь будете вместе рассматривать журналы мод, — ответил он и вышел из комнаты.

Оцепенев, Хелен молча посмотрела ему вслед.