К Барьеру! (запрещённая Дуэль) №16 от 20.04.2010 - читать бесплатно онлайн полную версию книги автора К барьеру! (запрещенная Дуэль) (ИСТОРИЯ) #6

ИСТОРИЯ

СРЫВ ОПЕРАЦИИ «ТАЙФУН»

Контрнаступление Красной Армии под Москвой

Срыв ноябрьского наступления группы армий "Центр" на Москву, потери, понесенные фашистами, стоили неимоверного напряжения сил не только советским войскам, оборонявшим столицу, но и всему советскому народу и, безусловно, военно-политическому руководству страны.

Захват германской армией значительной части европейской территории СССР привёл к сокращению, причём весьма большому, числа оборонных предприятий и стратегических сырьевых районов, а, значит, и к выпуску вооружения, боеприпасов, боевой и другой техники, так необходимых армии для ведения успешной борьбы с вооружённым до зубов противником.

Заместитель председателя Совета народных комиссаров, один из ответственных за эвакуацию и восстановление работоспособности эвакуированных предприятий в восточных районах СССР, Н.А. Вознесенский позже писал: "Последние два месяца 1941 года были самыми тяжёлыми и критическими в истории военной экономики и, прежде всего, промышленности СССР. В этот период эвакуированные на восток предприятия уже перестали давать продукцию в старых районах, но ещё не были восстановлены в новых тыловых районах. К этому периоду относятся исключительно большие потери, которые понесло народное хозяйство СССР в результате оккупации гитлеровской Германией ряда советских районов...

За период с августа по ноябрь 1941 года в результате оккупации, а также эвакуации промышленности из прифронтовых районов выбыло из строя 303 предприятия, изготовлявших боеприпасы. Месячный выпуск указанных предприятий составлял 8,4 млн. корпусов снарядов, 2,7 млн. корпусов мин, 2 млн. корпусов авиабомб, 7,9 млн. взрывателей, 5,4 млн. средств воспламенения, 5,1 млн. снарядных гильз, 2,5 млн. ручных гранат...

В результате военных потерь, а также эвакуации сотен предприятий валовая продукция промышленности СССР с июня по ноябрь 1941 года уменьшилась в 2,1 раза... Выпуск проката чёрных металлов - основы военной промышленности - в декабре 1941 года уменьшился против июня 1941 года в 3,1 раза; производство проката цветных металлов, без которого невозможно военное производство, за тот же период сократилось в 430 раз; производство шарикоподшипников, без которых нельзя выпускать ни самолётов, ни танков, ни артиллерии, сократилось в 21 раз". (Н.А. Вознесенский. «Военная экономика СССР в период Отечественной войны», С. 41-43).

В это тяжёлое время Советский Союз один вел войну с блоком фашистских государств, обеспечивавшихся также и экономикой оккупированных государств Европы, при почти полном отсутствии помощи СССР со стороны стран, вошедших в состав антигитлеровской коалиции. В декабре 1941 г. обещанные и закрепленные обязательствами военные поставки самой экономически благополучной страны – США – Советскому Союзу составили около 0,1% от запланированных. Черчилль, хотя и в извинительной форме, уведомил И.В. Сталина о невозможности открытия в ближайшее время второго фронта в Западной Европе, ссылаясь на "объективно" сложившиеся обстоятельства. И в то же время подпольно вёл переговоры с венгерскими неофициальными представителями Германии о заключении с ней сепаратного мира («Фальсификаторы истории. Историческая справка», М., Госполитиздат, 1952 г. с. 71-72).

В создавшейся ситуации выход можно было найти, только мобилизовав все материальные, но, прежде всего, национально-патриотические ресурсы, традиции своей страны, Советского Союза. Собирались, как во времена Минина и Пожарского, пожертвования со стороны людей, имевших хоть какие-то сбережения, дети собирали металлолом, прежде всего цветной. Многие мастерские переоборудовались в цеха по производству вооружения, боеприпасов, другой продукции, необходимой для сражающейся армии. "Всё для фронта, всё для Победы!" - таков был девиз советских людей.

В Москве многие заводы работали на обеспечение частей ПВО и ВВС МВО запасными частями к самолётам, ремонтировали моторы, изувеченные в боях фюзеляжи и многое другое. Выпускали элементы техники и вооружения, необходимые зенитчикам, изготовляли противотанковые мины и гранаты. Это был неоценимый вклад москвичей в защиту родного города как от ударов с воздуха, так и от рвавшихся в столицу танковых колонн врага.

И это не всё. 22 ноября 1941 г. в газете "Правда" сообщалось, что москвичи внесли в фонд обороны 94 млн. рублей и дальнейший сбор средств продолжается. На эти деньги было изготовлено немало вооружения, необходимого фронту. А в декабре 1941 г. хабаровские комсомольцы передали ВВС Западного фронта эскадрилью бомбардировщиков с наказом: "Боевые товарищи! Машины, вручённые вам сегодня, построены на трудовые рубли дальневосточной молодежи для ускорения нашей победы. Помните это. Берегите их как зеницу ока и бесстрашно разите врага". В письме комсомольцам Хабаровска лётчики-фронтовики сообщили: "Не слов ответа вы ждёте от нас, а сурового правого дела - беспощадной расплаты с врагом... Гнев народа - наш гнев. Он яростен и могуч... Помня наказ ваш, будем бесстрашно разить врага, будем бить без промаха в его чёрное сердце". ("Комсомольская правда", 1942 г., 7 февраля).

Также эскадрилья истребителей и несколько одиночных самолётов, построенных на пожертвования советских людей в разных районах страны, были переданы лучшим лётчикам 6-го истребительного авиационного корпуса ПВО. Всего в течение первого периода Великой Отечественной войны, с июня1941 г. по ноябрь 1942 г. для фронта строились и уже были переданы в войска около 150 танковых колонн и эскадрилий боевых самолётов, а также много другого вооружения и боевой техники (Синицын A.M. «Всенародная помощь фронту», Воениздат, М., 1985, с. 149-150,156).

Эти гигантские усилия страны дали свои результаты: в ходе наступления на фашистов началось форсирование, а в ноябре уже подходило к концу формирование и сосредоточение в районах восточнее Москвы крупных резервов Красной Армии. Севернее Москвы сосредоточились 1-я ударная и 20-я армии, в районах Рязань, Зарайск - 10-я армия, в районе Ряжск - 61 армия. В качестве резерва Ставки в Московской зоне обороны были сосредоточены 21-я и 60-я армии.

В один из ноябрьских дней И. В. Сталин вызвал к себе командира 6-го ИАК полковника И.Д. Климова и поставил ему задачу прикрыть авиацией корпуса железнодорожные пути, ведущие с востока к столице. На И.Д. Климова Верховный Главнокомандующий возложил персональную ответственность за то, чтобы ни один вражеский самолёт-разведчик не мог пролететь не только в район магистралей, но и вообще в обширную воздушную зону восточнее Москвы. Авиаторы корпуса ПВО достойно выполнили эту задачу. Гитлеровское командование не только не знало о сосредоточении этих резервов, но было уверено, что взять их Советской стране негде.

Это следует хотя бы из приказа командующего группой армией "Центр" генерал-фельдмаршала фон Бока от 2 декабря 1941 года: "В последнее время установлено, что противник пытается облегчить своё положение, перебрасывая целые дивизии или части дивизий с наименее угрожаемых на наиболее угрожаемые участки фронта. Прибытие нового пополнения было замечено только на одном участке и в небольшом количестве. Из этого следует, что оборона противника находится на грани кризиса. Необходимо напрячь все силы, чтобы использовать эту слабость противника" (ЦАМО, ф. 6598, д.78, С.96).

Командующий группой армией "Центр" издал этот приказ тогда, когда основные ударные группировки его войск - северная и северо-западная, а также и южная – начали отвод своих войск, а попросту - отступление без приказа ставки Гитлера или командующего фон Бока.

Последовательность событий того времени Г.К. Жуков излагает в своих мемуарах:

"29 ноября я позвонил Верховному Главнокомандующему и, доложив обстановку, просил его дать приказ о подчинении Западному фронту 1-й ударной и 10-й армий, чтобы нанести противнику более сильные удары и отбросить его подальше от Москвы.

И.В. Сталин слушал внимательно, а затем спросил:

- А вы уверены, что противник подошёл к кризисному состоянию и не имеет возможности ввести в дело какую-либо новую крупную группировку?

- Противник истощён. Но и войска фронта без ввода 1-й ударной и 10-й армий не смогут ликвидировать опасные вклинения. Если мы их сейчас же не ликвидируем, противник может в будущем подкрепить свои войска в районе Москвы крупными резервами за счёт северной и южной группировок своих войск, и тогда положение может серьёзно осложниться...

Поздно вечером 29 ноября нам сообщили решение Ставки о том, что Западному фронту передаются 1-я и 10-я армии и все соединения 20-й армии. Одновременно Ставка приказала прислать план использования этих армий" (Г.К. Жуков. «Воспоминания и размышления». М, 1970, с. 364). Утром 30 ноября этот план был представлен.

В этом случае Георгий Константинович был, как всегда, верен своим убеждениям, основанным на военном опыте: как только появляется возможность контратаковать врага, наносить по нему контрудары, неожиданные, максимально мощные и глубокие, наличными силами. Поэтому, видимо, контрнаступление под Москвой началось именно с серии контрударов по противнику.

Сам Г.К. Жуков, в беседе с бывшим редактором "Военно-исторического журнала" доктором исторических наук генерал-лейтенантом Н. Павленко 13 августа 1966 г. так осветил эти события: "Это действительно весьма неясный и запутанный вопрос. Когда мы в конце ноября и в начале декабря организовали сопротивление противнику, затем применили более активную форму - контрудары наносили, в наших замыслах чётко обоснованного мнения о том, что намечается такое контрнаступление, каким оно потом оказалось, не было. Это было осознано в полной мере тогда, когда события развернулись более благоприятно: с одной стороны, Гудериан начал пятиться, с другой, и Гепнер начал отходить. И когда контрудары 1-й ударной армии и группы Лизюкова начали отбрасывать противника, в порядке логического продолжения всё это нарастало и в конце концов к восьмому декабря вылилось в более широкое контрнаступление... Но у нас нет такого приказа, где заранее, допустим, 30 ноября, 1-2 декабря отдали бы приказ на контрнаступление". (В. Карпов. «Маршал Жуков. Его соратники и противники в годы войны и мира». Роман-газета, № 12, 1991, с. 84).

А в своих мемуарах Г.К. Жуков написал: "Поздно вечером 4 декабря мне позвонил Верховный Главнокомандующий и спросил:

- Чем ещё помочь фронту, кроме того, что уже дано?

Я ответил, что необходимо получить поддержку авиации резерва Главнокомандования и ПВО страны и, кроме того, хотя бы две сотни танков с экипажами...

- Танков нет, дать не можем, - сказал И.В. Сталин, - авиация будет... Имейте в виду, что 5 декабря переходит в наступление Калининский фронт. А 6 декабря перейдет в наступление оперативная группа правого крыла Юго-Западного фронта в районе Ельца...

Контрнаступательные действия правого крыла Западного фронта шли непрерывно, их активно поддерживала авиация фронта, авиация ПВО страны и дальняя авиация. Ею командовал генерал А. Е. Голованов. Авиация наносила мощные удары по артиллерийским позициям, танковым частям, командным пунктам, а когда началось отступление гитлеровских войск, штурмовала и бомбила пехотные, бронетанковые и автотранспортные колонны. В результате все дороги на Запад после отхода войск противника были забиты его боевой техникой и автомашинами" (Г.К. Жуков. «Воспоминания и размышления», С. 365, 366).

В сложившейся обстановке планирования действий авиации на длительный период не было. Совместные действия авиации и сухопутных войск планировались, как правило, на сутки. Управление авиационными частями и соединениями осуществлялось с командных пунктов ВВС фронтов - Калининского, Западного и Юго-Западного, а на командных пунктах общевойсковых армий находились офицеры авиации, в задачу которых входили разработка и согласование таблиц и сигналов взаимодействия, взаимная информация и обработка данных о воздушной и наземной обстановке. При этом на авиацию возлагались задачи: поддерживать бомбовыми и штурмовыми ударами прорыв обороны фашистов на главных направлениях контрнаступления, уничтожать резервы, опорные пункты и узлы обороны, нарушая их огневую связь, нарушать управление действиями войск противника, вести непрерывную воздушную разведку. Три четверти сил авиации наносили удары по группировке севернее Москвы и одна четверть - по группировке южнее Москвы (ЦАМО, ф. 208, оп. 142690, д. 3, лл. 39-103; д. 2, лл. 19-22).

Контрнаступление под Москвой с участием, кроме Западного фронта, также Калининского и правого крыла Юго-Западного фронтов началось 5-6 декабря. Уже в первый день в полосе Западного фронта наша авиация произвела более 200 самолётовылетов, нанося удары по артиллерийским позициям, танковым группировкам, командным пунктам гитлеровцев, аэродромам их авиации, расположенным в районах, близких к линии фронта. Особо сильной авиационной обработке подверглись посёлок и станция Крюково, к обороне которых противник привлек до 70 танков, зарыв их в землю. Крюково было важным опорным узлом, действия которого предотвращали быстрый выход частей Красной Армии на разветвлённую сеть дорог, ведущих к Клину и Калинину, Истре и Волоколамску. Рассчитывая держаться в Крюково достаточно долго, гитлеровцы стремились организованно отойти, закрепиться на новой полосе обороны и остановить наступающие советские войска. Создав мощные укрепления на рубеже Истринского водохранилища, в районе Калинина, севернее и восточнее Клина, немецкая группа армий "Центр" приступила к перегруппировке сил. Однако верховное военное командование Германии понимало, что всё это - провал операции "Тайфун", провал всей наступательной операции с целью захвата Москвы. Во избежание полного разгрома группы армий "Центр" Гитлер, хоть и с явным опозданием, издал 8 декабря директиву о переходе к обороне на всем советско-германском фронте: "Преждевременное наступление холодной зимы на Восточном фронте и возникшие в связи с этим затруднения в подвозе снабжения вынуждают немедленно прекратить все крупные наступательные операции и перейти к обороне". И уже не в первый раз, чтобы как-то сохранить военно-политический престиж в глазах стран Европы, определяются решительные задачи немецко-фашистской авиации: "Задача ВВС состоит в том, чтобы лишить противника возможности производить пополнение и укомплектование своих вооружённых сил. С этой целью следует разрушать центры военной промышленности и боевой подготовки, в первую очередь такие, как Ленинград, Москва..." ("Совершенно секретно! Только для командования!" Документы и материалы, М, 19б7,сс. 342-345).

А в это время контрудары Красной Армии набирали обороты, развиваясь во всё более организованное контрнаступление.

Верный своим принципам оперативного управления боевыми действиями, Г.К. Жуков объединил в едином замысле действия всех родов войск для достижения наиболее эффективного результата каждого контрудара.

Так, уничтожение немецкой группировки, оборонявшей Крюково, было поручено войскам 16-й армии генерал-лейтенанта К.К. Рокоссовского, боевое обеспечение с воздуха было приказано осуществлять легкобомбардировочной ночной авиации Западного фронта, ВВС Московской зоны обороны, истребительной авиации Корпусного района ПВО. Передний край наших войск в ночное время был обозначен фонарями и кострами, размещёнными в специально отрытых глубоких окопах. Действия авиации и наступающей пехоты были чётко согласованы по времени, участкам и направлениям ударов. 8 декабря Крюково было освобождено, враг потерял более 2 тысяч солдат и офицеров, 60 танков, 120 автомашин и другую технику (ЦАМО, ф. 208, оп. 2511, д. 225, л. 44). Разгром этого опорного пункта способствовал тому, что в тот же день, 8 декабря, наши войска освободили Рогачёво, Яхрому, Красную Поляну, а затем Солнечногорск. На этом направлении большую помощь частям 16-й армии оказал 172-й истребительный авиационный полк Московского корпусного района ПВО, осуществлявший разведку, патрулирование, штурмовые действия по отступающему противнику в районах Солнечногорск, Клин, Волоколамск. В середине декабря, в ходе преследования врага, ВВС Западного фронта и 6-го ИАК ПВО успешно наносили удары по отходящим колоннам западнее Клина, Высоковска, Теряевой Слободы, Волоколамска. Здесь же действовала авиационная группа генерала И.Ф. Петрова, имевшая задачу уничтожить вражеские войска в полосе между Московским морем, Клином и Волоколамском. Эта задача достаточно успешно была выполнена.

И.Н. ДОКУЧАЕВ, Ю.В. ПИЩИКОВ

(Продолжение следует)

ОТКУДА ЕСТЬ ПОШЕЛ НАРОД РУССКИЙ?

Русскими мы стали называться при Советской власти. Я тут недавно опубликовал статью о том, что русский народ создали Ленин и Сталин.

Я поступил очень просто, я взял энциклопедический словарь «Россия» Брокгауза и Ефрона за 1898 год и внимательно его изучил. Слово «русский», относящееся к народу, я нашел там один раз. Так же я изучил произведения Владимира Ильича Ленина, относящиеся к этому периоду и там слово русский я нашел в очень многих словосочетаниях. «Русские революционные вопросы», «русские марксисты» и пр.

Ну, а тост Сталина «за русский народ» все, наверное, знают, который, естественно, являлся официальной точкой зрения советского руководства по данному вопросу.

Как на меня обиделись православные, а особенно язычники, которые утверждают, что русские здесь жили 10000 лет, а потом над ними захватили власть (жидовские) попы.

Так же наверное обстоят дела с термином «русичи» и «славяне».

Полагаю, что они введены в обращение не очень давно, не раннее XIX века. Надо внимательнее почитать историков царских времен, посмотреть советские фильмы. Все или почти все в данной области делалось в угоду руководству и (или) для обслуживания официальной идеологии. Ниже прилагаю текст статьи.

Действительно, откуда и как возник русский народ?

Кара-Мурза в своей книге «Демонтаж народа» тоже задается этим вопросом. «Невозможно вспомнить тот раздел учебника, общеизвестную книгу или хотя бы статью в популярном журнале, где бы давался ответ на этот вопрос. Как будто русский народ существовал вечно как духовная субстанция, а затем между ХIV и ХVI веками «соткался» из этого духа» (стр.20).

Кара-Мурза пишет, что народу, для того чтобы он ощущал себя народом, необходимо знать, что он отличен от других народов, это первое и главное условие, имеет свое название, территорию, историю и пр. «Вот кто мы, вот где мы геграфически расположены, в каких районах проживаем, в каком районе что выращивается», - приводит он пример, как строил свою работу академик Бартольд принимая участие в становлении самосознания таджикского народа после революции.

Русскому народу в плане своего самоопределения всегда было проще: он имел Большой Проект. Было два больших проекта: православие и коммунизм. Носители этих проектов и считали себя русскими, а уж потом смотрели, кто какую одежду носит и какую еду есть. «У нас сам государь Ляксандр Ляксандрович в смазных сапогах ходит», - высмеивал Бунин мещанский квасно-смазной патриотизм.

Сейчас одни говорят, что русский - это обязательно православный, другие - что язычник, третьи говорят, что русские осиротели без товарища Сталина. Народ распался на множество групп, которые плохо понимают друг друга и каждая считает, что она права. И мало кто говорит, что русские на протяжении всего ХХ века были советским коммунистически организованным народом.

А в девятнадцатом веке не было никакого «русского народа», по крайней мере официально.

Я беру энциклопедический словарь «РОССИЯ» 1898 года выпуска, издательство Брокгауз и Ефрон, изучаю раздел «население». Подробно расписано, сколько православных, католиков, раскольников, идолопоклонников. Родившихся, умерших и незаконнорожденных. Вот только не сказано, сколько русских. Есть правда маленькая табличка «племенной состав населения» по устаревшим сведениям исследованный в 70 городах Европейской части.

Согласно этой таблице, русских 72,5%, а дальше следуют... финны – 6,6% и поляки – 6,5%. Украинцев и белорусов нет вообще. Может, они выпали из-за погрешности? Нет, цыган 0,04%, болгар 0,06%. То есть русскими считали всех православных, разве что не греков.

Примерно то же и в отношении русского языка. Он, согласно этому словарю делится на три главных наречия: а) великорусское, б) малорусское и в) белорусское. Малорусское наречие делится на ряд поднаречий: украинское, полешское и русинское, или подольско-галицкое. Сейчас бы показалось дикостью украинский и белорусский язык именовать русским.

То есть сто лет назад официальная установка была другая и не было русского народа, а были подданые империи и православные,кроме того, мы видим, что русских и тогда, как говорится, не особо «жаловали». В это время в Киеве (1913 год) издавали такие с позволения сказать стихи: «Ой, Богдане, ой, Богдане, славный наш гетмане, ты почто же нас отдал москалям поганым?»

Да и знал ли вообще русский народ, что он русский, или это слово бродило в образованных и ученых слоях? «Татьяна русская душою...» и так далее.

Листая данный словарь, я, конечно, нашел прилагательное «русский» - «русская наука», «русское искусство». А как же иначе, не скажешь же «православная наука».

Я стал изучать произведения Ленина периода выхода данного словаря, а именно периода девяностых годов девятнадцатого века, когда Ленин был еще на легальном положении и, кстати, считался видным экономистом марксистского направления: в том же словаре дается список тех, кого Ленин впоследствии называл легальными марксистами – Струве, Бельтов (Плеханов), Булгаков. Есть и Ильин - под таким псевдонимом писал тогда Ленин. (Это я к тому, что ходят слухи, будто Ленин не сам писал свои произведения, а за него потом писали и дописывали институты.)

Я удивился, сколько терминов в произведениях Ленина со словом русский. «Русские социалисты», «русские социал-демократы», «русский рабочий класс», «русское рабочее движение», «русские рабочие газеты», «русское революционное дело», «русское общественное мнение», «русские революционные вопросы».

Вот где истоки современного русского народа: там же, где истоки русского (советского) народа, в революционной деятельности. (Глубинные истоки следует итскать в ХIV–ХVI веках, и эта тема выходит за рамки данной статьи, скажу только, что я являюсь приверженцем «примордиалистской» теории Гумилева, которую как бы и поругивает Кара-Мурза. Я же полагаю, что воздействие космоса в виде пассионарного толчка определяет тот потолок развития этноса, потолок сознания не отдельных индивидов, а всей системы в целом; ну и, конечно, выбор между добром и злом всегда остается за человеком. И можно ли на сто процентов социальными технологиями скомпенсировать отрицательные последствия этногененза, этот вопрос остается открытым.)

Таким образом революционная борьбы и борьба за построение социализма стала действительно той базой, на которой строилась духовная матрица нового русского-советского народа.

Кара-Мурза пишет, что после революции была проведена целая серия программ «Больших кампаний всенародной борьбы, в которых шаг за шагом достигалось сплочение советского народа. Проект НЭП, в целом представленый как борьба с разрухой после непрерывной семилетней войны, включал в себя ряд больших программ ответа на исторические вызовы. Можно вспомнить программу борьбы с неграмотностью, в которую была вовлечена значительная часть интеллигенции на национальной основе, большие программы борьбы с массовыми заболеваниями и причинами массовой детской смертности, в которую включились медицинские работники, прежде служившие в белой армии, - тоже как в общенародное дело. Программа ГОЭЛРО вовлекла русскую техническую интеллигенцию.»

Великая Отечественная война явилось тем последним «аккордом», который окончательно сплотил весь народ, причем окончательно примирив и «красных» и «белых». И Сталин поднимал в Кремле тост за русский народ. Данным тостом он подытожил полувековой период истории.

Таким образом я утверждаю, что русский народ создавался под руководством Ленина и Сталина, создан он в результате революции и русский народ это прежде всего советский народ.

Максим МОРОЗОВ,

газета «Слово чести», №21, 2007 г.

ЦАРСКИЕ ГЕНЕРАЛЫ В КРАСНОЙ АРМИИ (1918-1920 гг.)

Здесь идёт речь только о 185 генералах, служивших в Штабе РККА. Большинство из них состояли на службе в РККА добровольно, и только шесть по мобилизации.

Списки взяты из книги А.Г. Кавтарадзе «Военные специалисты на службе Республики Советов 1917-1920 гг.». Академия Наук СССР, 1988 г.

В тот же список генералов Генерального штаба Императорской армии, служивших в Штабе РККА, включены офицеры в чине полковника, подполковника и капитана. Весь список (включая генералов) составляет 485 человек.

Для того чтобы оценить оглушающую цифру в 185 генералов на службе РККА, интересно сравнить ее с цифрой числа генералов Генерального штаба в канун Великой войны. На 18 июля 1914 года в корпусе офицеров Генерального штаба (Генштаба) состояло 425 генералов. В конце войны их было, несомненно, больше. Показательной цифрой будет все-таки отношение 185 к 425, что составляет 44%. Сорок четыре процента царских генералов от общего их числа в канун войны перешли на службу РККА, т.е. служили на красной стороне; из них шесть генералов служили по мобилизации, остальные добровольно.

Стоить назвать этих шестерых генералов, не пожелавших добровольно служить в РККА и служивших помимо желания, по мобилизации, т.е. по принуждению, что делает им честь. Все шесть генерал-майоры: Алексеев (Михаил Павлович, 1894), Апухтин (Александр Николаевич, 1902), Верховский (Александр Иванович, 1911), Солнышкин (Михаил Ефимович, 1902) и Энгель (Виктор Николаевич, 1902). В скобках указаны годы окончания ими Академии Генерального Штаба. В чинах полковников, подполковников и капитанов значится также весьма большое число лиц, служивших в РККА.

Общая цифра — в 485 офицеров царского Генерального штаба, как и цифра 185 из числа генералов в этом списке, служивших в Генеральном штабе РККА, также неожиданна.

Из числа других кадровых офицеров Императорской армии значится 61 человек, из них 11 в чине генерала, в списке под заглавием «Военные специалисты — командующие армиями». (Вероятно, этот список надо понимать в том смысле, что 61 человек занимали высокие командные должности в РККА, так как 61 армии не могло существовать у красных.)

Список, указывающий 185 царских генералов на службе РККА, следует понимать, по-видимому, в том смысле, что большинство из них в чине генералов работали в советских штабах и из их числа 11 человек на фронтах.

Автор источника, послужившего основанием настоящей статьи, приводит многочисленные документы, по которым он составил свои списки, что устраняет сомнения в их верности.

Кроме офицеров Генерального штаба, составлявших советский Генеральный штаб, автор приводит списки офицеров по родам оружия и специальностям, не входившим в советский Генеральный штаб.

В их числе было также много офицеров в генеральских чинах. Не приводя их фамилии, укажем их число:

Если добавить к предыдущей цифре офицеров в генеральском чине в Главном штабе РККА 185 цифру в вышеприведенной таблице 99, общее число царских генералов на советской службе составит 284 человека.

Цифра 284 настолько внушительная, что она вызывает сомнение. Не включил ли советский историк офицеров царской армии, которые в действительности не служили на красной стороне?

Предположение может быть следующее: советский историк мог включить в эти списки расстрелянных офицеров царской армии в целях показать читателю, что на советской военной службе состояло большинство царских офицеров, особенно в генеральских чинах.

Проверить такое предположение можно, только опубликовав в зарубежной печати фамилии перечисленных в списках советского историка и просить потомков кадровых офицеров Императорской армии и гвардии проверить советский источник.

Из моего опыта жизни в СССР, который частично описан в моих «Воспоминаниях», печатающихся в зарубежной печати, например, в газете «Русская жизнь» в Сан-Франциско, я могу привести несколько примеров офицеров, оставшихся на красной стороне. В их числе — мой дядя (брат моей матери) Лаврентий Лаврентиевич Буман, черный гардемарин и мичман флота производства 1916 года. Затем Бек-Агамалов, белый гардемарин, мичман флота, и Кедров, который был в чине капитана 2-го ранга советского флота.

Все трое ненавидели Советскую власть. Все трое были преподавателями Военно-политической академии имени Толмачева в Петрограде. Никто из них не был членом компартии СССР.

Мой дядя Буман остался на красной стороне по инерции. Он жил в Петрограде в 1917 году, женился и бежать на юг с молодой женой не мог или не хотел и не вдавался в политику. Он был мобилизован красными в 1918 году в Волжскую флотилию, потом был долгие годы штатским, а затем поступил в упомянутую академию, из которой был вскоре уволен за переписку с заграницей.

Агамалов и Кедров продолжали служить в академии, но прекратили знакомство с моим дядей после его увольнения. Упомяну еще Беллевича, офицера флота, которого я встретил в 1935 году во Владивостоке, где он командовал шхуной «Работница» на положении ссыльного. Позже он умер на золотых приисках на Колыме.

Таким образом, даже из моего очень узкого круга знакомых в советском Петрограде видно, что военные царского времени в СССР оставались и, по-видимому, их действительно было много.

Видеостудия газеты «К БАРЬЕРУ»

Общественно-политическое движение «Союз»