К Барьеру! (запрещённая Дуэль) №31 от 22.12.2009 - читать бесплатно онлайн полную версию книги автора К барьеру! (запрещенная Дуэль) (ИСТОРИЯ) #6

ИСТОРИЯ

КРАСНЫЕ ФИННЫ

Мы все привыкли к тому, что наша страна фактически оказалась в «блестящей изоляции», политической и экономической. Сопредельные и отдаленные государства испытывают к России целую гамму чувств – от ненависти и страха до алчных экономических притязаний и требований территориальных уступок. Но нет ни одной страны, которую мы можем записать в бескорыстные и надежные союзники. За исключением Белоруссии, народ которой наша политическая элита демонстративно и бестактно игнорирует. Но не станем забывать, что в недавнем прошлом немалое количество стран выбирали советскую модель развития, смелые эксперименты советского народа в социальной и идеологической сфере вызывали восхищение и поддержку миллионов людей во всем мире. Ведущие общественные и научные деятели не стеснялись оказать действенную помощь Советскому Союзу. В любом государстве мира существовали группы людей (и часто их было заметное большинство), которые бескорыстно и беззаветно готовы были отдать силы и знания (а подчас и жизнь) за интересы Советской России. Наши многочисленные сторонники (та самая «Ленинская гвардия планеты») были отнюдь не маргиналами и платными агентами советских спецслужб (как представляют нынешние средства массовой информации): сложно так именовать Р. Роллана, Г. Манна, А. Цвейга, Т. Манна, Д. Неру, Ф. Жолио-Кюри. Найдется ли сейчас писатель или ученый мирового уровня, направляющий свой талант на помощь нашей стране?

А ряды наших недругов, напротив, не редеют. Поэтому в этой статье я хочу помянуть добрым словом верных друзей Советской России – финских коммунистов и социалистов, в сложнейших условиях протянувших руку дружбы русскому народу.

К октябрю 1917 года Финляндия являлась страной, где социалисты пришли к власти в результате победы на выборах (а не путем революционного выступления, как в Петрограде и Москве). Но внешне единый социалистический блок включал в себя явно противоречивые силы – кулацко-буржуазные группировки П.Э. Свинхувуда, открыто националистические, русофобские, готовые мстить за столетие подчинения интересам Российской Империи (их смело можно называть национал-социалистами по аналогии с германскими «соратниками»), и левое крыло социал-демократии (Куллерво Маннер, Юрье Сирола, Отто Куусинен и др.), видевшее будущую Финляндию демократическим и дружественным соседом Советской России (при этом совсем не обязательно подчиненным ей политически или экономически). Правое крыло (что было уже в конце XX века повторено восточно-европейскими и прибалтийскими «демократическими» режимами) было нацелено на разбойничье «первоначальное накопление капитала» за счет имущества российских предприятий, армии и военно-морского флота, находившихся на территории Финляндии. Националистические лозунги, а также извращенная социальная риторика типа «грабь награбленное» (русскими оккупантами) и «эксплуатируй эксплуататоров» (военных и гражданских служащих российских имперских учреждений) нашли свой живой отклик в рядах кулаков-фермеров (а именно они составляли костяк финского крестьянства), городской буржуазии, мещанства и люмпенов. В рядах сочувствующих социалистическим изменениям в России было сравнительно немного финнов – до двухсот тысяч (или не так уж и мало для трехмиллионной страны?), но это были подавляющее большинство квалифицированных промышленных рабочих и часть интеллигенции (учителей, служащих, даже депутатов финского парламента). Не стоит забывать и о «третьей силе» - военщине, большей частью навербованной кайзеровскими спецслужбами и выученными в военных лагерях Германии в период Первой мировой войны. По планам германского командования они должны были атаковать русские гарнизоны на территории Финляндии и совместно с националистами дестабилизировать ситуацию. Наивно верить сказкам новоявленных защитников «российской империи», пугающих телезрителей «разоблачениями» о «германских шпионах» и «пломбированных вагонах». Нет, союзники Германии прибыли не в купейном вагоне: тысячи натренированных и вооруженных боевиков высадились на побережье Финляндии и сразу же развязали «белый» террор против своих политических противников.

Любопытна роль барона К.Г.Э. Маннергейма. Этот генерал царской армии, ставший впоследствии президентом и маршалом Финляндии, представляется российскими либеральными СМИ как мудрый правитель и великодушный рыцарь, души не чаявший в Петербурге и России. Любопытно, что русскому генерал-лейтенанту и «патриоту» России понадобилось всего несколько недель для того, чтобы возглавить прогерманские войска и в союзе с германскими интервентами учинить погром русских военных учреждений и гарнизонов в Финляндии.

В ответ на террор шюцкора (финских белогвардейских формирований; любопытно, что по-шведски он именовался Skyddskar, сокращенно «SS») 28 января 1918 года финская Красная Гвардия и ее сторонники практически без боя заняли правительственные учреждения в Хельсинки и в промышленных центрах южной Финляндии – Турку, Тампере, Пори, Котке, Лахти, Выборге. В Хельсинки было сформировано правительство – Совет Народных Уполномоченных и верховный орган власти – Главный рабочий совет. 29 января СНУ опубликовал программу демократических реформ – ликвидация кабальной зависимости крестьян-арендаторов от землевладельцев, улучшение трудового законодательства, установление государственного контроля над частными банками и крупными предприятиями. 23 февраля был опубликован проект демократической Конституции, а 1 марта заключен советско-финляндский договор об укреплении дружбы и братства. Но предприятия и банки не были национализированы, не решался вопрос о наделении землей крестьян, не было ликвидировано контрреволюционное подполье.

Финская контрреволюция, отвергнув заключение каких-либо соглашений с СНУ, начала массированное наступление из северных регионов с хорошо подготовленных позиций. В кровопролитных боях под Тампере и Таммерфорсом (март-апрель) основные силы 80-тысячной Красной Гвардии были разгромлены. В спину красным финнам ударили германские интервенты, в начале апреля 15 тысяч немцев высадились в юго-западной Финляндии и 14 апреля взяли Хельсинки, а 29 апреля – Выборг. Прилегавшую к советской границе карельскую территорию заняла «добровольческая бригада» шведских интервентов. Как писал Тойво Вяхя, «плохо вооруженные, вовсе не обученные и разрозненные красногвардейские группы и роты оборонялись героически. Но такими силами они не могли остановить продвижения регулярных войск. Было желание бороться, и мужество росло в боях. Но не хватало умения, не было единого командования, и уже не оставалось времени, чтобы его организовать».

К началу мая все было кончено, началась расправа над участниками революции и членами их семей: до 90 тысяч человек было заключено в тюрьмы и концлагеря, свыше 8 тысяч казнено. Но помимо красных финнов геноциду подверглось русское население. В Хельсинки и других местах расквартирования бывших императорских русских войск были расстреляны сотни русских солдат и офицеров. Они сочувствовали белому движению, но были уничтожены маннергеймовцами только за то, что были русскими. Но самая чудовищная расправа была учинена «белыми» в Выборге. Вступившие в этот многонациональный город (к 1918 году из 19 церковных зданий 11 принадлежали русской православной церкви) германцы и финские националисты осуществили полноценную этническую чистку. Уничтожали всех не умевших говорить по-фински: нейтральных солдат выборгского гарнизона, русских рабочих, служащих и даже гимназистов. За несколько дней было расстреляно 3 тысячи человек. Насмешка истории: польская диаспора вышла на улицы приветствовать позор ненавистных русских, но была также расстреляна: уж больно польская речь напоминала русскую. По свидетельству русских жителей Финляндии в газетах нагнеталась антироссийская истерия: «14 апреля по городу были расклеены объявления о предполагавшемся выселении русскоподданных… Местные газеты проявляли по отношению к России исключительную злобность и выливали ушаты грязи на все то, что так или иначе было связано с русским именем… Русские граждане принуждались к скорейшему оставлению Финляндии не только открытыми репрессиями властей, но и бойкотом, публичными оскорблениями, газетной травлей и условиями жизни, близкими к полному бесправию». В апреле 1918 года белофинны захватили русского государственного имущества на 17,5 млрд. золотых рублей.

Что ж, согласимся с мнением Ромена Роллана: «Во все времена белые армии похожи одна на другую».

Около 10 тысяч финских красногвардейцев пробились на территорию Советской России, сюда же перебрались тысячи политэмигрантов. Многие красные финны влились в ряды Красной армии, защищали революционный Петроград, в 1919 году противостояли так называемому «Олонецкому походу» карельского кулачества, ставившему целью отторгнуть южные районы Карелии (Олонецкую губернию) от РСФСР. В 1921–1922 годах советскими войсками была пресечена попытка белофинской военной интервенции в Карелию (т.н. «Карельская авантюра») с целью присоединить советскую Карелию к южной Финляндии. Здесь важную роль сыграл лыжный батальон красных финнов под руководством А.А. Инно и Т. Антикайнена, легендарных героев, чьи образы так и просятся на киноэкран. Батальон с боями прошел более 1100 км по тылам маннергеймовцев и провел более десяти боев. На севере Финляндии финны-лесорубы создали отряд в 300 лыжников, выступивший на помощь Советской России. Многие красные финны после Гражданской войны остались в кадрах РККА, дослужившись до генеральских чинов (А. Анттила, Э. Тойкка, Э.А. Рахья и др.).

Другие финны включились в производство, сельское хозяйство, поднимая хозяйство рабочей страны.

В 1939 г. военно-политическая обстановка в пограничных с Финляндией областях резко обострилась. Военное столкновение представлялось всем сторонам единственно возможным способом решения пограничной проблемы. Финская реакция была ослеплена националистическими идеями создания «великой Финляндии» за счет отторжения советской территории. Президент П. Свинхувуд заявлял: «Любой враг России должен всегда быть другом Финляндии». Пограничный инцидент (по мнению ряда финских историков спровоцированный все-таки маннергеймовцами) привел к началу активных военных действий 30 ноября. Одним из мифов «новорусской» историографии является заведомое приуменьшение сил маннергеймовской армии и признание советского наступления неподготовленным, провальным, чересчур кровопролитным и т.п. Но задумаемся: финская армия насчитывала более 600 тысяч человек (больше, чем наполеоновская), западные державы (скандинавские страны, США, Великобритания, прибалтийские республики, а также находившаяся в состоянии войны с ними (!) гитлеровская Германия) передали Маннергейму 350 самолетов, 500 орудий, свыше 6 тысяч пулеметов и другую несметную помощь. Из Западной Европы прибыло более 11,5 тысяч вооруженных «добровольцев»-антикоммунистов. И именно такую армию удалось (да, с потерями, трудностями) разгромить за три месяца. Современная российская армия проводит «антитеррористические операции» куда менее успешно…

В первых рядах наступавших советских частей были красные финны. Уже 1 декабря 1939 года в освобожденном Териоки (Зеленогорске) было провозглашено создание Народного правительства Республики Финляндии во главе с О. Куусиненом и Финляндской народной армии во главе с генералом А. Анттилой. В ряды этого соединения, одетого в специальную форму, вошли 25 тысяч добровольцев и мобилизованных из числа финнов, карел и других финно-угорских народов. Но принять участие в боевых действиях армия не успела, в начале марта финское правительство попросило начать мирные переговоры. 12 марта 1940 года военные действия были прекращены.

Выполнить «программу максимум» - полный военный разгром белофиннов и включение всей Финляндии в зону интересов СССР помешали не столько ожесточенное сопротивление финнов и измотанность советских войск, сколько сильнейшее политическое давление Великобритании и США на СССР (Советский Союз был исключен из Лиги наций, готовилось вторжение крупных англо-американских соединений в случае дальнейших успехов Красной Армии). В условиях начавшейся Второй мировой войны вступить в конфликт с единственными союзниками в борьбе против Гитлера Советское правительство не решилось.

Красные финны не осуществили свою мечту, Финляндия так и не стала коммунистической. Но разгром шюцкора советскими войсками в 1940 и 1944 гг., экономическое и политическое давление СССР, существование Карело-Финской ССР в приграничных областях до 50-х годов, популярность коммунистических идей в среде финских политэмигрантов и самих финнов, вынудили послевоенных финских политиков провести масштабные социальные реформы. Некогда пронацистски настроенная страна стала одним из лидеров Движения неприсоединения, провозглашавшая политику терпимости и антимилитаризма. На смену воинствующей русофобии и территориальным претензиям пришла политика мирного сосуществования и тесной экономической кооперации. Самым существенным образом было улучшено положение наемных рабочих, на смену женскому и детскому труду, закабаленности рабочих в довоенной Финляндии пришло прогрессивное трудовое законодательство, реальные социальные гарантии. В противовес бессудным казням и репрессиям правительств Свинхувуда и Маннергейма, современная Суоми уважает права человека и гражданина, славится низким уровнем безработицы и коррупции и независимой судебной системой. Страна с малодоступной медициной и низким уровнем образования стала одной из самых здоровых и образованных наций в Европе. Во всех этих достижениях есть и несомненная заслуга красных финнов.

К. ЕРОФЕЕВ

БЛАГОДАРНАЯ ФРАНЦИЯ

Доклад французского историка Мари-Пьер Рей о российском императоре Александре I привлек большое внимание на международном коллоквиуме в Париже, посвященном отношениям России и Франции. Именно победитель в войне с Наполеоном, отметила исследователь, приложил в послевоенный период решающие усилия, чтобы «сохранить величие и силу Франции, которые считал необходимыми для блага Европы». После вступления русских войск в Париж вместе с другими союзниками весной 1814 года российский император, отметила профессор Рей, «постарался добиться для побежденной Франции относительно мягких условий». Страна сохраняла границы, существовавшие до наполеоновских войн, и освобождалась от уплаты контрибуции. Спустя год, после эпизода «Ста дней» и битвы при Ватерлоо, условия нового мира, продиктованные Парижу, были более жесткими, но и в этой ситуации царь «не допустил расчленения Франции, на котором настаивали союзники». Мари-Пьер Рей привела свидетельство французского министра иностранных дел графа Моле, признавшего в своих мемуарах, что «Россия защищала не только интересы, но само существование Франции». По свидетельству дипломата, в это же время «Англия, Пруссия и Австрия думали лишь о том, как ослабить Францию». В период пребывания в Париже, напомнила историк, Александр не согласился уступить тем, кто требовал переименования Аустерлицкого моста и сноса Вандомской колонны. Находившиеся в Париже русские войска получили от царя приказ о «безупречном поведении», который был неукоснительно выполнен. «Русский государь ставил задачу шире, чем только демонстрация принадлежности России к европейской цивилизации, - заметила Мари-Пьер Рей. - Он поместил европейские проблемы в центр внешнеполитической стратегии, стремясь дать Европе новые дипломатические принципы и новые ценности». В своем проекте послевоенного устройства российский государь призывал к гармоничным и мирным отношениям в Европе. В конфиденциальном письме британскому министру иностранных дел, лорду Каслри Александр предлагал провести «одновременное сокращение всех вооруженных сил, содержание которых на военный лад ослабляет доверие к существующим договорам и представляет собой тяжелое бремя для всех народов». В Лондоне, отметила профессор Рей, встретили категорическим отказом эту «первую в современной европейской истории попытку разоружения». Исторический коллоквиум, проходящий в Музее Армии на территории знаменитого парижского Дома Инвалидов, собрал видных исследователей, дипломатов, военных деятелей. К его участникам обратилась постоянный секретарь Французской академии Элен Каррер д’Анкосс.

Дмитрий ГОРОХОВ

От редакции. Не прошло и 40 лет после описанного здесь разгрома и спасения Франции Россией, как Франция – вместе с Англией и Турцией – опять пошла войной на Россию…

ОТВАЖНАЯ ПАРТИЗАНКА

В этом году исполнилось 90 лет со дня рождения Веры Волошиной. Родилась она в 1919 году в сибирском городе Кемерово. С начальных классов школы Вера сильно увлекалась спортом.

В Москве она поступила в Центральный ордена Ленина институт физкультуры. Параллельно записалась в московский аэроклуб, где освоила пилотирование самолета И-153 «Чайка» и занялась прыжками с парашютом. Кроме этого она всерьез увлеклась стрельбой, рисованием и поэзией.

В 1935 году во время тренировки по прыжкам в воду студентку заметил скульптор Иван Дмитриевич Шадр, который в это время выполнял заказ для строящегося Парка культуры и отдыха имени Горького. Символом того времени, эталоном советской женщины стала одиннадцатиметровая скульптура «Девушка с веслом», которую в 1936 году установили у главного входа в окружении фонтанов. Не все знают, что моделью для этой фигуры стала семнадцатилетняя Вера Волошина.

В том же 1936 году она написала заявление о желании принять участие в гражданской войне в Испании. Ей отказали. 23 июня 1941-го года Вера с подругой пришла в молотовский райвоенкомат Москвы и подала заявление об отправке на фронт. Девушкам отказали. До осени Вера рыла окопы и противотанковые рвы на подступах к Москве. Раз в месяц сдавала кровь для раненых. Регулярно писала заявления с просьбой отправить ее на фронт. Когда гитлеровцы были уже на подступах к столице, ее зачислили в разведывательно-диверсионный отряд для работы в тылу врага (в/ч №9903). 15 октября Вера Волошина и еще двадцать добровольцев прибыли на подмосковную станцию Жаворонки.

В ноябре 1941-го года в часть пришло новое пополнение. Среди новичков была ученица 9-го класса 201-й московской школы Зоя Космодемьянская. Их зачислили в одну группу, в которой Вера была комсоргом. Девушки подружились.

На свою последнюю боевую операцию в район Крюково Наро-Фоминского района Вера Волошина ушла 21 ноября 1941-го года в составе отряда Бориса Крайнева. По предложению комсорга группы Веры Волошиной партизаны заминировали дороги, а потом забросали окна домов, где жили гитлеровцы, гранатами. Ночью между деревнями Якшино и Головково группа была обнаружена немцами. Разведчики стали отходить к лесу. Волошина прикрывала огнем из автомата отход группы. Раненная в плечо, она отстреливалась до последнего патрона. Фашисты схватили отважную партизанку и после жестоких истязаний повесили ее у опушки леса. Лишь в середине декабря 1941-го года, когда немцы отступили, жители деревни смогли снять ее тело с дерева и похоронить в братской могиле в селе Крюково.

В тот же день, буквально в десяти километрах от этого места, в центре деревни Петрищево была повешена Зоя Космодемьянская. Месяцем раньше немецкая авиабомба разнесла в куски статую девушки с веслом в Парке Горького.

Сейчас в Крюково работает Дом-музей Веры Волошиной, где хранятся документы, фотографии и другие экспонаты, рассказывающие об ее жизни и подвиге. Перед зданием музея на братской могиле стоит памятник. В 1994 году указом президента РФ Вера Волошина посмертно удостоена звания Героя Российской Федерации.

Л. ВИНОГРАДОВА,

«Московский ветеран», №29-30, 2009 г.

СЛУЧАЙ В ДЕРЕВНЕ

Меня издавна интересовало, как после Октябрьской революции 1917 года начались гонения на церковь и непосредственно на самих священников. С чего вдруг в истинно христианской стране, большинство населения которой было православным, люди с таким энтузиазм принялись жечь иконы, сбрасывать купола и колокола с церквей и расправляться со священнослужителями? Одним влиянием безбожников-большевиков это объяснить нельзя. Из-за чего в стране, где почти тысячелетие проповедовали закон Божий, вдруг вспыхнула такая ненависть к попам? Мне кажется, что причины были глубже и крылись в самом поведении батюшек. И тут, перелистывая старые газеты, я наткнулся на статью, подтвердившую мое мнение.

Статья называлась «Невероятный случай насилия в деревне» и была опубликована в «Нижегородском листке» за 21 декабря 1903 года. Передаю ее полностью с сохранением тогдашней орфографии.

«А.А. Страхович, под заголовком «Невероятный случай насилия в деревне» сообщает в «Санкт-Петербургских ведомостях» о следующем.

6 декабря 1903 года жена священника с. Никольского Губинова, Кудиновской волости Ливенского уезда Орловской губернии, о. Петра Михеева, возвратясь с мужем от обедни, обнаружила у себя пропажу 16 рублей. Заподозрив в краже служившую у нее прислугой 14-летнюю девочку Головину, она послала за сотским, который арестовал девочку и отправил ее в холодную. К вечеру, когда о. Петр служил вечерню, в арестное помещение явился крестьянин, известный пьяница и забулдыга, близкий о. Михееву человек и, по его поручению начал допрашивать девочку. Она не сознавалась в краже пропавших денег. Доброволец следователь для получения ее сознания, приступил к пытке ее: привязав ее косу петлей к веревке, перекинул другой конец через потолочную балку и, потянув за нее, оторвал несчастную девочку от пола. Раздались душераздирающие крики. Подвешивание в несколько приемов продолжалось довольно долго, при чем все время он уговаривал бедняжку сознаться. Не вытерпев этих ужасных мучений девочка, наконец, сказала, что деньги она взяла и запрятала в солому на дворе о. Петра. Пытку приостановили. Тем временем кончилась вечерня, и о. Петр со своим наперсником-инквизитором, который пришел доложить ему о результатах добытых расследований, пошли во двор искать деньги. Их не нашли, причем Головина разъяснила, что наклепала на себя зря, чтобы прекратить ужасные мучения подвешиванием ее за волосы, которые она дальше не могла выдерживать. Ее вновь засадили в холодную. На следующее утро, в то время, когда о. Петр служил обедню, его доверенный вновь пришел допрашивать Головину. Так как она опять не сознавалась, то он вновь начал пытать бедную девочку. Способ пытки был выбран иной: он наворачивал на палец по небольшому пучку волос и с силой их выдергивал.

При медицинском освидетельствовании Головиной у несчастной на голове оказалось несколько мест, величиной с серебряный рубль, совсем оголенных этой операцией.

Не выдержав этой ужасной пытки, бедная девочка опять сказала, что деньги взяла она и передала их своему отцу. Послали за ним. Дочь с рыданиями стала умолять отца дать деньги мучителю, чтобы он оставил ее и перестал пытать. Это было сочтено за признание. За неимением денег, отец Головиной таковых дать не мог. Тогда девочку повели в дом к священнику, где инквизитор доложил обо всем матушке, жене о. Петра. Она послала девочку в кухню, где тот же подручный ее мужа с другими их приближенными продолжил пытку несчастной страдалицы. Ее раздели почти догола и начали стегать постромками по спине и ягодицам до крови. Ее били долго, до потери сознания.

Хотел было суровый следователь накалить в печи кочергу и прижечь половые органы девочки, как был кем-то удержан. Почтенная матушка все время слышала раздирающие душу крики пытаемой с ее ведома девочки. В бессознательном состоянии ее отвезли опять в холодную. При этом надо еще добавить, что за все время ей не давали никакой пищи. На третий день, обессиленная пыткой и голодом, бедная мученица чувствовала себя настолько слабой, что думала, что она кончается. Послали за батюшкой для приобщения Св. Тайн. О.Петр отказался прийти, так как за ним не послали лошадь. Когда таковую за ним послали, он приехал и причастил ее, причем предварительно на исповеди производил настойчивый допрос о пропавших деньгах с угрозами.

Этим закончилось следствие о. Петра и началось следствие полицейских властей, но не над ним, к сожалению, главным единственным виновником, а над его наперсником об истязаниях бедной замученной девочки.

Все сообщенное мною – пишет г. Стахович – извлечено из полицейского дознания и медицинского освидетельствования тела несчастной Головиной. Она, бедная, жива, но очень слаба».

Признаюсь, я человек не сентиментальный и на своем веку повидал многое, но даже у меня, делая эти выписки из газеты, шел мороз по коже. Каким же скотом был этот поп Петр Михеев!

Если бы он дожил до революции, то крестьяне, несомненно, подвесили бы его за длинную гриву, и были бы правы. Именно крестьяне, над которыми он так издевался! И большевики здесь ни при чем – сельчане бы сами с ним расправились.

В 2000 году РПЦ причислила к лику великомучеников всех попов, пострадавших после революции, посчитав их жертвами политических репрессий. Всех скопом… И этого мерзавца, вероятно, тоже…

В этом и есть лицемерие церкви.

Михаил ПАЗИН, историк

О ВОЙНЕ 1920 г.

Немного предыстории.

В начале 1919 на юге России Деникин начал формировать 110-тысячную армию из бывших офицеров и вновь мобилизуемых солдат. Помог Запад: Англия и Франция предоставили 380 тыс. винтовок, 2998 пулемётов, 217 орудий, 101 танк, 194 самолёта и прочее; Румыния вернула 277 тыс. русских винтовок и 67 млн. патронов; Болгария 40 тыс. винтовок и 16 млн. патронов. В штаб Деникина были прикомандированы английская, французская и американская военные миссии; только англичан в качестве военных и технических советников было 1923.

В мае 1919 г. с запада и с севера на Россию двинулись корпус Родзянко, армия Юденича, а также белофинские и белоэстонские дивизии. В Мурманске и Архангельске высадились английские десанты. В Балтийском море находилась английская эскадра. Черчилль так напишет потом в своих мемуарах: «Было бы ошибочно думать, что… мы сражались… за дело враждебных большевикам русских. Напротив, русские белогвардейцы сражались за наше дело».

И вот, трудно даже представить, наши деды и прадеды, разутые и раздетые, усталые и голодные, начали их громить. Деникина прогнали от Воронежа аж до Крыма, где он на английском миноносце ретировался за границу, оставив за себя Врангеля, которого тоже разгромили, и он так же бежал за границу на английском корабле. В Сибири остатки армии Колчака целыми частями переходили на сторону Красной Армии (в их числе и будущий маршал Советского Союза Говоров). Но на Дальнем Востоке ещё хозяйничали японцы.

Однако в марте 1920 в Москве открылся IX съезд РКП(б) с повесткой дня о хозяйственном строительстве (на нём, кстати, рассматривался план ГОЭЛРО), т.е. страна готовилась к мирному строительству социализма.

И вот в этот момент, 25 апреля 1920 г., Польша объявляет нам войну. Повод: расширение её восточных пределов, урезанной Версальским договором 1918 г. Советское правительство предлагает ей – без войны! – взять 300-350　км нашей территории. Тщетно. За её спиной Антанта использует последний шанс: заставить усталую Россию лечь к её ногам. Сомнений в победе Польши у них не было. 800-тысячная польская армия снабжается Францией – 2　тыс. орудий, 3　тыс. пулеметов, 560　тыс. винтовок; Англией – 58　тыс. винтовок, другим снаряжением. Кроме того, из Франции перебрасывается 70-тысячная польская армия с 732 французскими офицерами-советниками. Тут вдруг подсуетились и США: доставили в Польшу 20　тыс. пулеметов, 200　танков, 300　самолетов и 3　млн. комплектов обмундирования.

Уже 7 мая 1920 г. поляки взяли Киев.

И – столкнулись с проблемой: русский патриотизм.

«Война с Польшей пробудила патриотические чувства даже среди мелкобуржуазных элементов, вовсе не пролетарских, вовсе не сочувствующих коммунизму». В.И. Ленин.

В результате нами освобождаются Киев и вся Украина. И – «…поход на Варшаву, этот поход Красной Армии, когда свыше 600 вёрст усталые, измученные, плохо одетые солдаты шли, непрерывно нанося поражение польским войскам, прекрасно обученным и имеющим сотни лучших инструкторов из французских офицеров…». В.И. Ленин.

Европа офонарела от «русского чуда».

«Война против Юденича, Колчака и Деникина была войной против Антанты. А наступая на Польшу, мы тем самым наступали на саму Антанту». В.И. Ленин.

В октябре 1920 г. в Риге был заключён мир. По нему Польша получила границу на 50-100　км западнее той, которую мы ей предлагали без войны. Мы, выходит, оказались в выигрыше.

«Советская власть в России окружена бесчисленным количеством врагов, и эти враги всё же бессильны… Значит, мы остались победителями». В.И. Ленин.

Вот как это было в действительности.

А. ГОЛЕНКОВ