Качели времени. Мама!

Глава четвертая. Томас

– Надо вызвать врача прямо сюда! – решил отец.

– Папа, ну что ты! – возразил я ему. – Я вполне в состоянии дойти до больницы.

– Не спорь, милый. – мама погладила меня по голове, и встревоженно заглянула в глаза. – Не стоит лишний раз напрягаться.

– Да. – поддержал ее папа. – Сынок, ты же почти на ходу отключаешься. Идите в школу.

Я посмотрел на перепуганных родителей и решил действительно не спорить с ними. Не хочу лишний раз заставлять любимых людей нервничать. И так мои «припадки» их тревожат. Незачем усугублять ситуацию.

Поэтому мы с мамой пошли в школу, а отец остался ждать врача, которого уже вызвал по арновуду. Мы же отправились в медпункт, где мама переговорила с медсестрой. Меня отвели в отдельный кабинет, а там предложили лечь на кушетку. Я послушался и мама села рядом со мной.

– Можешь пока поспать, милый.

– Не хочу. Лучше просто полежу.

Мама улыбнулась, и взяла мою руку в свою. Так мы и провели некоторое время. Она гладила меня по голове и успокаивающе улыбалась. А я опять смотрел на нее, стараясь запечатать ее образ, мягкость ее рук и напевность голоса в своей душе. Невозможно, наверное, впрок запомнить близкого человека. Но я попытаюсь.

– Елена. – раздался из коридора голос отца. – Дорогая, подойди сюда.

– Наверное, пришел врач. Я скоро.

С этими словами мама вышла. Я напряг слух, пытаясь услышать, что происходит в коридоре. Однако дверь, которая едва закрылась, приоткрылась снова. Я глянул на вошедшего, и даже не знаю, как удержался от крика. В помещение зашел тот самый мужик, который напугал меня в торговом центре в Сибири!

Он перехватил мой взгляд и приложил палец к губам. Я же лихорадочно соображал, что вообще происходит. Как он тут оказался? На другой планете, в другом времени… Он что, тоже Хронос? И, получается, не сумасшедший? Хотя не факт. Зачем он тогда пытался меня ударить? Взрослый, который находится в своем уме, себе такого не позволит! Однако все это не главные вопросы. А главный: что мне сейчас делать?!

Успокаивало то, что родители были совсем рядом. Можно успеть позвать их на помощь. Но вот успеют ли они прибежать раньше того, как этот псих что-то со мной сделает? У него и оружие при себе может быть, и с него станется использовать его против меня!

– Не бойся, Оксинт. – сказал мужик тем временем.

– Не подходи. – ответил я ему.

На удивление он послушался, и остался стоять на том же месте. Мужчина просверлил меня взглядом. Глаза у него, оказывается, не черные, а серо-стальные, у меня такой же цвет. Вот только, надеюсь, не такой тяжелый взгляд. Правда, смотрит незнакомец с любопытством и, вроде бы, даже по-доброму. Но я его все равно боюсь.

– Не так я должен был начинать наше знакомство. – вздохнул он. – Прости, мальчик, я не хотел тебя напугать, и уж тем более никогда не причиню вреда. Надеюсь, со временем ты мне поверишь. А теперь, как положено воспитанным людям, назову свое имя. Меня зовут Томас.

Я недоверчиво на него посмотрел. Что же получается, он все-таки с Земли? Как раз недавно тетя Саша подарила мне книгу про приключения Тома Сойера и Гекльберри Финна. Том – это сокращение от Томас. У нас на планете такого имени нет, а вот на Земле оно распространено.

– Прежде всего, я должен попросить у тебя прощение. – продолжил Томас. – Признаю, что в нашу первую встречу действовал резко, и напугал тебя. Меня не извиняет даже то, что я торопился, чтобы ты не наделал глупостей, и не погубил всех… Но поверь, меньше всего я хотел, чтобы ты меня боялся.

– Почему тогда ты едва не ударил меня?!

Этот вопрос, конечно, волновал меня больше всего. Потому что пока слова Томаса явно противоречили его действиям. Ведь если ты попытаешься избить человека, да еще такого, который явно слабее тебя – он, как минимум, будет тебя опасаться. Вряд ли взрослый дядька этого не понимает. Но Томас почему-то удивился.

– Я – тебя?!

А может, он и правда шизофреник?

– Ты замахнулся на меня, я зажмурился. А когда открыл глаза – тебя уже и след простыл. – решил я освежить его память.

Как ни странно, лицо мужчины вдруг разгладилось, а сам он улыбнулся. Нет, полюбуйтесь на него: ему еще и смешно!

– Произошло недоразумение, Оксинт. Разумеется, я никогда не стал бы поднимать руку на ребенка… Да и вообще на любое существо, мыслящее ли, живое ли. Рукой я взмахнул, чтобы коснуться своей подвески. Она помогает мне перемещаться в пространстве, это мой амулет. А что до резкости, с которой я это сделал – как ты наверное догадался, я не балерина, и плавность движений мне несвойственна в принципе.

Я глянул на черный круглый камень, который висел у мужчины на цепочке на шее, и засомневался. Верить ему или нет? Правильно поняв мои сомнения. Томас коснулся подвески, и исчез. Но не успел я удивиться, как он появился буквально в паре сантиметров от того места, где стоял.

– Допустим. – кивнул я. – Но что тебе нужно? И почему ты против того, чтобы я рассказывал о своих видениях? Откуда ты вообще про них знаешь?!

– Очень много вопросов, Оксинт. Очень мало времени. Сейчас придет врач, которому ты тоже не должен рассказывать о своих видениях. Поверь, это важно сделать, чтобы не погубить будущее! А позднее я приду к тебе и дам ответы на все твои вопросы. Тебе не придется долго ждать. Мне просто нужно улучить момент, когда нам никто не помешает.

Сказав это, он протянул руку к камню. Я, понимая, что Томас сейчас исчезнет, решил все же задать еще один вопрос.

– Но как ты перемещаешься по времени и пространству? Ты Хронос?

Пальцы мужчины замерли в миллиметре от камня. А лицо его исказила горькая усмешка.

– Хорошо бы было… Легко и просто. Но нет, увы нет. Все, Оксинт, я удаляюсь. До скорой встречи. И прошу тебя: молчи. Ради будущего.

Он коснулся камня и тут же исчез. И буквально через мгновение дверь распахнулась и в комнату зашел врач. За ним следовали родители. Мама села рядом со мной, а отец ободряюще улыбнулся. Эскулап же произвел все стандартные манипуляции: послушал меня, посмотрел глаза, уши, измерил температуру, даже рентген сделал. А после попросил родителей выйти. Я забеспокоился, но мама сказала, что они будут сразу за дверью. Когда мы остались одни, врач внимательно на меня посмотрел.

– Оксинт, все, что ты скажешь сейчас, не уйдет дальше меня. Понимаешь?

– Ты это к чему? – вопреки его желанию, я все-таки не понял.

– У тебя неприятности? Или тебя что-то беспокоит? Твои проблемы явно связаны не с физиологическими, а с эмоциональными переживаниями.

Врать я не умею, голос меня выдает. Поэтому я молча отрицательно покачал головой.

– Ты уверен? – врач решил проявить настойчивость. – Ты можешь мне все рассказать. Никто, ни твои родители, ни кто-то иной, ничего не узнают.

– Уверен. – максимально правдоподобно сказал я. – А от родителей у меня нет секретов.

– Что же, тогда осмотр закончен.

Сказав это, врач попрощался, и вышел в коридор. Я хотел было последовать его примеру, но решил немного подождать. Наверняка он сейчас говорит с родителями. А меня позовут, когда придет пора идти домой.

Поэтому я снова расположился на кушетке и смежил веки. Итак, Томас сказал, чтобы я никому не говорил про то, что вижу. В отношение врача я его наказ исполнил. Но вот что касается тети Саши… Не думаю, что буду следовать этому совету. Да и вообще – она и так уже все знает. Вот приедет и поможет мне во всем разобраться.

Я зевнул и понял, что так скоро и усну. А почему родители до сих пор не пришли ко мне? Решив это выяснить, я распахнул глаза и… И понял, что снова ничего не понял. Вместо знакомого и привычного школьного медпункта я вдруг обнаружил себя на каком-то поле. Или это пустыня? Кругом, насколько хватало взгляда, была бескрайняя и абсолютно пустая равнина. Под ногами – не земля, не песок, а какая-то серая пыль. Ни дерева, ни кустика, ни травинки. А на небе…

Я задрал голову вверх, да так и замер с открытым ртом. Ни облаков, ни туч не было. Да и самого неба не было. Вместо него на небосклоне расположилось огромное солнце. Или это небо тут такое? На желто-белом полотне будто кипели красные непонятные точки. Но самое страшное было то, что становилось очень жарко. С каждым мгновением температура повышалась, а солнце будто приближалось. Так и сгореть недолго!

Вдруг мне на плечо опустилась чья-то рука и от неожиданности я подпрыгнул. Только что рядом никого не было!

– Оксинт! – раздался знакомый голос.

Подняв взгляд, я увидел Томаса. Или это не Томас?

– Оксинт. – повторил он мое имя. – Если ты нарушишь мой приказ, вселенная перестанет существовать. Мир сам себя сожжет.

– Из-за того, что я не хочу терять маму и пытаюсь избавиться от видений? – уточнил я.

Не думаю, что наш уникальный род настолько уникален, что его история имеет влияние на судьбу всей вселенной! И вообще, как можно запрещать ребенку спасать его мать?!

– Иногда приходится пожертвовать малым, чтобы спасти великое.

Я уже хотел грубо ему ответить, что мои родители – это не малое. Это мой мир! Но тут земля у нас под ногами задрожала, а Томас начал меняться. Я увидел вместо его лица отца, потом маму, и даже Даниила, а потом вообще себя! Но понять и узнать причину этого явления мне помешало странное гудение сверху. Я снова посмотрел на небо и последнее, что увидел – ополоумевшее огромное солнце, которое неслось на нас.

– Оксинт, детка! – услышал я встревоженный мамин голос.

Открыв глаза я огляделся, и облегченно выдохнул. Все-таки уснул, и увидел просто кошмарный сон с участием недавнего знакомого. А так я по-прежнему лежу на кушетке в медпункте, и рядом родители, которые обеспокоенно смотрят на меня.

Заглянув в их взволнованные глаза, я почувствовал укол совести. Ну сколько можно им за меня переживать? Может, мама потому и заболеет, что будет за меня волноваться? Нет! Этого я допустить никак не должен!

– Мам, я уснул. – сказал я, постаравшись придать голосу максимальную беззаботность.

И в подтверждение своих слов сладко зевнул. Хотя, если честно, спать мне вообще расхотелось.

– Ты же весь горячий. – ответила она. – И во сне у тебя было испуганное выражение лица!

– Я, наверное, перенервничал из-за того, что со мной происходит. Вспотел, и во сне тоже об этом думал. Вот так и получилось.

Объяснение вышло достаточно неуклюжим, однако в некоторой степени логичным. И, кажется, родителей оно успокоило. Ай да я! А еще только что переживал, что врать не умею.

– Пойдемте домой? – предложил я. – Хочется уже оказаться в родных стенах. Там мне наверняка станет лучше. Ты же, папа, всегда говоришь, что наш дом – наша крепость. Да и Александру пора сменить.

– Пойдемте. – улыбнулся отец.

Я поскакал к двери настолько беззаботно, насколько мог. Дома я и правда успокоюсь. А потом приедет Саша, и поможет мне справиться с моими видениями. И с этим Томасом – тоже.