Как овладеть своей тенью. Глубинные аспекты темной стороны психики

Проекция нашего божественного образа

Влюбиться означает спроецировать именно эту драгоценную часть собственной Тени, некий образ Бога — мужской или женский — на другого человека. И тогда этот человек сразу же наделяется подобными возвышенными и священными качествами. О таком человеке говорятся самые возвышенные слова, используя божественный язык. В данном случае приведена в действие правая сторона качелей (крайний полюс), и это тут же притягивает противоположность. Когда влюбленность переходит в то, что противоположно ей, нет ничего печальнее в человеческом опыте. Большая часть браков на Западе начинается с проекций, потом наступает период развенчания иллюзий, и, в конце концов, слава Богу, эти отношения становятся более человечными. Это значит, что за основу в этих отношениях берется нечто более глубинное, что и представляет собой другой человек. И покуда влюбленность нечто, сродни божественному, любовь, основанная на реальности, гораздо лучше служит нашим скромным условиям жизни.

И хотя мы этого не замечаем тогда, состояние влюбленности мешает нам увидеть в другом просто человека. Интересно то, что мы некоторым образом наносим вред другому человеку, влюбляясь в него, так как на самом деле видим собственную проекцию Бога, а не другого человека. Двое влюбленных какое-то время буквально летают от счастья, да и потом их переполняет чувство блаженства. Так происходит до тех пор, пока они не ощущают течения времени благодаря этому божественному опыту. И лишь спустившись на землю, они смогут реалистично взглянуть друг на друга, и только тогда у них появится возможность зрелой любви. Если один человек влюблен, а другой нет, тот, который не испытывает столь сильных чувств, может высказать предположение: «Возможно, наши отношения только улучшатся, если ты посмотришь на меня реального, а не на придуманный тобой образ».

На карикатуре Джеймса Гербера можно увидеть все эти стадии разочарования. Итак, перед нами супруги средних лет, которые недоумевают: «Так куда же подевалось все это волшебство?» И действительно, когда от проекции влюбленности ничего не осталось, берет верх другая сторона реальности — и при этом самые теневые аспекты человеческих отношений. Если мы сможем с этим справиться, это означает, что мы обрели человеческую любовь — пусть не столь восхитительную, как любовь божественная, зато гораздо более стабильную.

Тень очень важна в браке, и мы можем создавать или разрушать наши отношения, в зависимости от того, насколько это осознаем. Мы забываем о том, что влюбившись, нам также придется соприкасаться и с тем, что вызывает у нас неприязнь и даже отталкивает нас — нечто совершенно непереносимое — в другом человеке. Все это верно и в отношении и нас самих. Но именно такое противоборство может привести в дальнейшем к невероятному росту.

Не так давно я слышал об одной паре, которая очень правильно подошла к вопросу Тени еще до бракосочетания. В ночь перед свадьбой они провели своеобразный ритуал, давая друг другу «теневые клятвы». Жених обратился к невесте со словами: «Я отдам тебе свою идентичность и заставлю мир видеть тебя моим продолжением». Невеста отвечала ему: «Я буду послушной и мягкой, но на самом деле у меня все должно быть подконтрольно. И в случае разрыва, тебе придется отдать мне дом и решать прочие финансовые вопросы». Потом они выпили шампанского и от души посмеялись над своими слабостями, зная о том, что в процессе брака эти теневые фигуры неизбежно возникнут. Таким образом, они забежали вперед в этой игре, признав свою Тень и сорвав с нее маску.

Когда мы проецируем свой божественный образ на супруга, это таит в себе такую же опасность, что и проецирование наших теневых сторон, наших страхов и тревоги. Мы говорим своему возлюбленному: «Надеюсь, с тобой я испытаю божественное вдохновение и творческие порывы. Я разрешаю тебе изменить мою жизнь». В таком случае мы ожидаем от своего возлюбленного того, что раньше выполняли различные духовные практики: некоего обновления, искупления грехов, спасения наших душ.

В двадцатом столетии на Западе мы можем наблюдать нечто из ряда вон выходящее, когда из коллективного бессознательного возникает романтизм, и мы открываем для себя искусство находить божественное в другом человеке. На Востоке это стало известно гораздо раньше, но главным образом в контексте гуру и ученика. Понимая великую силу подобного опыта восточный мир старался удерживать это в узких рамках религиозной жизни и запрещать в обычных отношениях. И это не лишено мудрости: действительно лучше поместить такую силу в контейнер, ибо слишком тяжело ее вместить в себя. Обычные человеческие отношения, в которых мы отыгрываем эту божественную драму, не способны выдержать такой мощи.

Вообще такие понятия, как влюбленность, романтическая любовь возникли относительно недавно в нашей истории. Вместе с ними наш западный мир утратил самые возвышенные чувства, па которые способен человек, и обрек себя на величайшие страдания, которые только можно представить. Практически в каждом современном романе говорится о том, насколько сильна у нас мотивация влюбиться — или же это страх неразделенной или безответной любви. Как бы то ни было, но романтизм прочно вошел в наше современное общество. В лучше случае — это наивысшие проявления человека; в худшем — это может оказаться самым болезненным опытом, который нам только известен. Посеяв ветер в двенадцатом столетии, мы пожинаем бурю в веке двадцатом.

Мы унаследовали лишь два мифа, возникшие в двенадцатом столетии. В мифе о Чаше Грааля рассказывается об индивидуации и духовных поисках; в мифе о Тристане и Изольде говорится о силе романтической любви. В обоих мифах нам предлагается подойти иначе непосредственно к переживанию божественного. Мы так и не знаем, мог ли этот бесценный опыт быть ассимилирован. До появления этих двух великих мифов Западное общество всегда почитало Бога наряду с другими общественными ценностями. Бог присутствовал в обители храма, и человек не соприкасался с этим напрямую. Он поклонялся каким-то своим богам, совершая действия, соответствующие его собственным ценностям, пусть они были и не столь велики. К этим ценностям можно отнести безопасность, душевное равновесие, ритуал. Во многих культурах это можно наблюдать и по сей день. А ведь еще в двенадцатом веке мы столкнулись с невероятной способностью лично прикоснуться к источнику высокого напряжения — Богу. В этих двух мифах человечество говорило: «Пусть Моисей и запрещает самому встретиться с Богом, но я это сделаю!» Понять эти два мифа означает понять современную дилемму. Истинный миф позволяет разобраться, что же происходит в нашей культуре со всеми ее характерными особенностями, и какая судьба ожидает эту культуру.[10]

Тристан и Изольда показали нам, к чему может привести романтическая любовь. Мы увидели те опасности, с которыми сталкиваемся, проецируя божественное на другого человека. И мы приходим в ужас от того хаоса, когда пытаемся объединить эти два уровня. Здесь можно провести аналогии с тем, что происходит, когда пытаются подключить внутреннюю электропроводку к линии электроснабжения мощностью 10 тысяч вольт. Естественно, никакая внутренняя проводка, рассчитанная на 110 вольт, не выдержит такую перегрузку. Поэтому, как бы ни была привлекательна данная идея, — напряжение в 10 тысяч вольт, — это может быть осуществимо лишь при помощи соответствующего контейнера, сопоставимого по мощности. Пи один обычный человек не в состоянии выдержать напряжение в 10 тысяч вольт. И при этом в культуре бытует убеждение, что напряжение в 10 тысяч вольт — это основа брака. И если брак сохраняется, это означает, что супругам удалось перейти на человеческий уровень с напряжением в 110 вольт, и они постигли искусство любви.

Любовь с напряжением в 110 вольт намного ценнее и более доступна, нежели какое-то экстравагантное шоу, являющее нам чудеса пиротехники, с напряжением в 10 тысяч вольт. Любовь в человеческой соразмерности гораздо ценнее, чем романтический опыт «воспарить в поднебесье».

Наш личный опыт романтических отношений

В истории о Тристане и Изольде рассказывается о двух возлюбленных, отказавшихся от защиты, связанной с соблюдением традиции. В результате они оказываются в реальности, которую не один из них не способен выдержать. Случайно отведав любовного зелья, предназначенного для короля и королевы, они стали обладать такой божественной силой, с которой с трудом могли совладать. Ведь далеко не каждый человек способен выдержать такое. В лучшем случае, мы обретаем какие-то новые способности, которые сможем развивать, — если на это хватит времени; в худшем — это может стать непростительным грехом обладания чем-то невероятно огромным и в общем-то безличным. Но теперь мы знаем, что такое энергия в 10 тысяч вольт, и понимаем, насколько это непросто.

Вряд ли человечество откажется от этой чудовищной силы, и я не уверен, что ее можно вернуть обратно, даже если бы мы этого захотели. Наши современники оказываются перед дилеммой, взаимодействуя с силами, с которыми они не могут справиться, но при этом они также не могут и отказаться от них.

Каждая влюбленная пара заново отыгрывает этот миф о Тристане и Изольде. И все же у нас есть шанс как-то его изменить, делая наши отношения более осознанными. Если человек способен постичь величие Бога — как светлые, так и темные начала — это не должно закончиться горечью и разочарованием.

Прошло не одно столетие, прежде чем представление о божественном воплощении стало доступным нашему пониманию. Гак что теперь потребуется какое-то время, дабы укрепить и упрочить этот опыт.

Иметь доступ к ресурсам, которые находятся у нас в Тени, — особенно непростая задача. И мы не можем владеть этими ресурсами в смысле обладания, ибо Эго слишком маленький контейнер, и все то, что в него поступает, тотчас же ускользает. Для того чтобы полностью обладать этими ресурсами, человеку нужно представить себя — ни много, ни мало — самим Господом Богом или же заявить, что Бог мертв. Надо сказать, последнее не менее абсурдно. Ницше оказался в опасной близости к этому, за что поплатился собственным рассудком. Проецируя на кого-то эти возможности, мы наделяем другого человека какими-то сверхчеловеческими чертами, чему не так просто соответствовать. Поэтому в своей духовной жизни мы должны примириться с этой огромной сверхчеловеческой силой.

В этой связи мне вспоминается один сон тридцатилетней давности, очень точно отражающий эту дилемму в моей собственной жизни:

Я оказался обладателем кольца, дарующего его носителю неслыханные возможности. С этим кольцом человек мог стать невидимкой, преодолевать пространства, обладать властью над другими. Но со временем контроль над его силой становился все слабее, и уже кольцо имело власть над своим обладателем. Именно так и происходило с юношей, который подбежал ко мне и владел этим кольцом. Кольцо было у него давно, и он уже не мог больше совершать эти магические трюки, становясь невидимкой, и так далее. Его преследовала полиция, чтобы отобрать кольцо, пока он не сотворит с его помощью что-то непоправимое. И он уже не может скрыться от них, так как магические чары кольца больше не действуют, в то время как власть темной стороны сохраняется. Итак, не успел он приблизиться ко мне, как неожиданно у меня в руках оказывается то самое кольцо, и теперь уже полиция охотится за мной. Став новым счастливым обладателем этого кольца, я мог призвать себе на помощь все его магические чары и с легкостью уйти от полиции. Но уже тогда я понимал, что пройдет каких-нибудь двадцать лет, и я окажусь точно в такой ситуации, что и этот молодой человек. У меня было всего пять секунд — пока еще сознание было ясным, а кольцо не успело обрести власть надо мной и погрузить меня в непреодолимую инфляцию. За эти пять секунд я успел поднять кольцо высоко над головой и бросить его со всей силой наземь. В тот самый момент прибыла полиция, и уже все мы бросились на поиски кольца, дабы удостовериться в том, что его и впрямь больше не существует, — пусть даже какого-то осколка, — и больше ни с кем не повторится подобная история. Надо сказать, нам так и не удалось отыскать ничего похожего на это кольцо, лишь какой-то золотой отблеск на земле, — все то, что от него осталось. Полиция вынесла мне благодарность, и мы направились к ближайшему водоему полюбоваться золотыми рыбками.

В этой драме рассказывается об обычном человеке, который принимает решение отказаться от необычайных возможностей и остаться на земле. Вообще в какие-то решающие жизненные моменты всегда можно разобраться, что тебе действительно принадлежит, а что нет. И бывают такие моменты, когда здравый смысл подсказывает человеку, что такое решение возможно. Если же упустить такой момент, то человек, опьяненный обретенным всемогуществом, начнет злоупотреблять им.

Говоря о силе романтической любви, здесь действуют те же самые механизмы. И в нашем браке точно так же. Мы обладаем этим кольцом лишь какие-то доли секунд. Но стоит нам попытаться отыскать некие божественные черты у своего партнера, испытанный шок, силой в 10 тысяч вольт, может уничтожить нас. Вряд ли обычный человек способен выдерживать нечто подобное долгое время. И поэтому мы всегда должны помнить о том, что нам придется вернуть эту энергию обратно Богу и земле.

Если же мы сможем увидеть божественную силу в браке и вернуться к привычному для себя напряжению, тогда нас не ожидает тот конец, который постиг когда-то Тристана и Изольду.

Есть еще одна древнегреческая легенда, предупреждающая нас о том, что мы должны почитать то божественное, что является источником всех отношений. В этой истории рассказывается об Аталанте, сильной и умной женщине, которая была самой быстроногой бегуньей на земле. Она отправилась с Яссоном на поиски Золотого Руна и даже состязалась в борьбе с мужчинами. Когда же пришло время замужества, она высказала пожелание, что ей подойдет лишь тот, кто сможет победить ее в состязании по ходьбе, наперед зная о том, что эта задача невыполнима. Аталанта очень похожа на наших современных героинь — амбициозных, состоявшихся и неплохо себя ощущающих в мире мужчин. Единственная проблема в том, что ей было неведомо само искусство отношений.

И вот юный Гиппомен влюбляется в нее и обращается за помощью к богине Афродите. Заинтригованная этой юной особой, которая так мало заботится о своей внешности, Афродита дает кавалеру три золотых яблока, и в ходе состязания Гиппомен должен бросить их к ногам девушки. Когда Аталанта останавливается, чтобы собрать их, юноша вырывается вперед и одерживает победу, став ее женихом. Но, увы, страстным любовникам не терпелось заключить свой брак без каких бы то ни было жертвоприношений в храме Афродиты. И тогда Богиня пришла в такую ярость, что превратила их во львов, заставив катить колесницу с ней по небу.

В древнем мире не было иллюзий в отношении романтики. Тогда люди знали, что эти чувства мимолетны, как дар богов. И в этом меньше обесценивания: люди являлись лишь носителями божественной энергии. В наше время, когда нам дарована такая энергия, требуется некий ритуал благодарения, что поможет нам принять эту энергию и вернуть се обратно к своему законному источнику.

Парадокс как религиозный опыт

Подходя к своей Тени осознанно у нас появляется возможность проанализировать очень важные аспекты собственной личности, которых мы обычно остерегаемся и стараемся избегать. И тогда мы оказываемся в области парадоксов.

Парадокс — это тот самый артезианский источник смыслов, столь необходимых нам в нашем современном мире. Во всех великих мифах, так или иначе, затрагивается эта тема, и в них же говорится о том, что сокровища можно найти в самых неподходящих для этого местах. Что хорошего можно найти в Назарете? Какие сокровища могут быть сокрыты в ваших собственных потаенных уголках? Говоря о внутренней стороне, можно ли ожидать чего-то позитивного от собственной Тени? Как это ни странно, но все самое лучшее можно найти в том, на что мы не обращаем внимания. Итак, мы делаем все, что зависит от нас, только бы избежать этого болезненного парадокса. Но следуя по пути отказа мы лишь погружаемся в бесполезный опыт отрицания. За отрицанием следует тяжелое бремя бессмысленности. Человек может выдержать любые испытания, если в этом есть смысл. Отсутствие же смысла невыносимо. Отрицание бесполезно и деструктивно. Если же говорить о парадоксах, то здесь мы имеем творческое начало. И это то, что действительно позволяет нам принять реальность. Исторически всякий религиозный опыт находил свое выражение в парадоксах; скажем, принципы христианского учения, изложенные на языке парадоксов. И покуда отрицание статично и непродуктивно, парадоксы связаны с благоволением и таинством.

Рассмотрим один пример. Любой человеческий опыт может выражаться в парадоксах. Электрическая розетка на стене имеет два разъема: доступ к положительному и отрицательному электрическому заряду. Из этих противоположностей и происходит электрический ток. День сменяется ночью, в этом контрасте и заключается весь смысл. Мужественность имеет смысл лишь тогда, когда на другом полюсе присутствует женственность. Активность важна только применительно к отдыху. Вкусовые предпочтения — вопрос контрастов. Где есть верх, там имеется и низ. Направление севера и юга определяется полюсами Земли. Где бы я был без тебя? Что за удовольствие без воздержания?

В силу каких-то непонятных причин мы часто отказываемся от реальности, полной парадоксов, и наступает какой-то идиотский момент, когда мы начинаем полагать, что можем обойтись без всего этого. И как раз в этот самый момент наши парадоксы становятся чем-то противоположным. Когда досуг никак не связан с работой, это плохо в любом случае. И мы начинаем испытывать дискомфорт, разрываясь между этими крайностями. Когда человек пытается сосредоточиться на одном, не обращая внимания на другое, парадокс переходит в противоречие. Необходимо обращать внимание на обе стороны в этой оппозиции. И если человеку становится некомфортно, это можно считать первым шагом на пути к исцелению.[11] Тогда болезненное переживание противоречий трансформируется в таинство парадоксов.

В нашей современной культуре, с ее светско-будничной моралью, есть наиболее верный способ сломить личность, а именно: предоставить человеку противоречащие друг другу ценности. При этом Христианство учит нас следовать тем заповедям, которые в социуме практически полностью игнорируются.

В какой-то момент — обычно, в середине жизни — напряжение становится слишком сильным, и эти две противоположные точки зрения требуют нового и иного подхода. Мы больше не можем позволить себе разрываться между этими двумя полюсами. Напряжение становится настолько сильным, что нужно от чего-то отказаться.

Мы ненавидим парадоксы из-за того, что это приносит такую боль, но ведь это тот самый непосредственный опыт реальности, помимо привычной для нас системы взглядов, когда мы способны испытать величайшие инсайты. Парадоксы позволяют выйти за известные нам пределы и разрушить поверхностные и неадекватные способы адаптации. Большую часть времени мы стараемся поддерживать обе точки зрения, противоречащие между собой, и стараемся избежать конфронтации. Именно так можно охарактеризовать жизнь многих современных людей. В обычной жизни мы можем наблюдать самые разные примеры подобных противоречий. Мне нужно идти на работу, но я этого не хочу; мне не нравится мой сосед, но я не должен ему этого показывать; мне следует сбросить вес, но я так люблю поесть; мой бюджет трещит по швам, то налоги огромны, и все же... Все это противоречия, с которыми нам приходится сталкиваться каждый день. И тем не менее мы должны развенчать эти иллюзии, как бы это ни было болезненно. Ведь мы не можем просто взять и уничтожить одну из сторон, обеспечивающих этот баланс. Но мы можем иначе взглянуть на эту проблему. Если мы примем эти противоположные составляющие и осознанно подойдем к тому, что их столкновение неизбежно, тогда нам придется принять и парадокс. Наша способность принимать парадоксы говорит о духовной силе и, конечно же, зрелости.

Перейти от оппозиции (спор) к парадоксу (здравомыслие) означает совершить прорыв в сознании. Этот прорыв помогает нам пройти через хаос середины жизни и дает ощущение перспективы в дальнейшем.

Упражнение, приведенное ниже, поможет нам обозначить противоположности, с которыми мы сталкиваемся, а потом попытаться перевести их в область парадокса. Для начала мы можем взять противоположные ценности: то, с чем практически каждый из нас сталкивается в обыденной жизни, и определенные религиозные правила.

Вряд ли кто-то не согласится с перечисленными выше практическими ценностями. «Одержать победу» — здорово; «получить что-то» — что в этом плохого?; хороший доход — это прекрасно; хорошо поесть — но ведь человек не может прожить без еды; всякие действия позволяют довести любое дело до конца; зарабатывать — это говорит об ответственности; обладать чем-то — значит быть оплотом сообщества и важным человеком; определенный доход — это безопасность; быть чем-то занятым — одна из возможных добродетелей (для ленивых рук дьявол всегда отыщет работенку); секс — краеугольный камень самой жизни; быть решительным означает эффективность и надежность; в основе свободы лежат те же самые механизмы формы правления, которую мы имеем сейчас; выбор — превыше всего для свободного человека; власть означает эффективность; сознание с определенным фокусом на чем-то — лучшее притивоядие мечтательной полуосознанности примитивных людей; некая ясность, безусловно, важна; и каждый знает, что больше, вне всякого сомнения, лучше.

Эти добродетели — то ценное, что есть в нашем западном мире. На них основана наша культура, и благодаря им было создано все лучшее в нашем обществе.

Но как же быть с тем вторым списком, в котором перечислены религиозные ценности? Практически каждое воскресенье мы слышим о них, и они составляют подтекст нашей христианской культуры. В церкви нам говорят о том, что лучше отдавать, чем брать; продай все, что имеешь, и раздай бедным; поститься — значит обрести мощь духа; подставь другую щеку; «благословенны нищие духом, ибо их есть царство Небесное» (Мф. 5:3); «у них ничего не было ничего своего, но при этом было все общее». В рассказе о работящей Марте и неприметной Мэри, нам говорится о том, что Мэри — лучшая. Целибат — высшая добродетель для священников и монахов, которые являются образцом в нашей христианской культуре. Нам также говорят: не суди. Любой вопрос должен быть перенаправлен в высшую инстанцию; выбор за теми, кто старше по рангу; смирение — высшая добродетель; там, где власть, нет места любви; засыпать на ходу от воздержания в еде или истощения — быть на пороге видения; испытывать возвышенную радость — прирожденное право любого христианина; ликовать от вина Господня — цель жизни.

Невероятные противоречия! И при этом каждый из нас живет в этом несоответствии, независимо от того, придерживаемся ли мы христианских ценностей или нет. Это неотъемлемая часть нашего языка, традиций, историй. Наша Конституция основана на свободе и демократии, — право каждого выбирать свой путь, — но наши религиозные догмы говорят нам о том, что мы должны стремиться к чему-то большему, а не иди на поводу у нашего «я». Тут нами управляет Божья воля. Очевидно, это противоречие наиболее ярко проявляется в той надписи, которую мы можем видеть на наших деньгах «На Бога уповаем». Неудивительно, что сейчас столько разговоров о том, чтобы убрать эту фразу, ведь большинство людей теперь не верит в Бога!

По возвращении из своей поездки в Индию меня переполняли религиозные верования этой мистической страны, со всей созерцательностью и представлениями буддистов об отсутствии выбора. Все это научило меня тому, что Господня воля всегда едина, а если вам кажется, что между двумя альтернативами есть выбор, это означает, что вы плохо справились с домашним заданием. Когда все понятно, совершенно очевидно, что следует делать дальше. В этом нет никакого выбора, ибо господний разум един и не знает двойственности.

Получив письмо от своего друга, я как раз пытался как-то упорядочить полученные знания. На бланке этой организации можно было прочесть следующую фразу: «Наша цель — максимально расширить возможности выбора для каждого человека». Какая пропасть отделяет Восток от Запада! И при этом мои друзья в Индии живут в мире и согласии с собой, в то время как мои американские друзья, для которых так важно сделать правильный выбор, всегда напряжены и испытывают тревогу.

Каждая добродетель в этом мире имеет ценность благодаря своей противоположности. Где свет, там и тьма. Мужественность бессмысленна без женственности; забота без пренебрежения. Истины всегда неразрывны, и человек должен понимать это, чтобы жить в согласии с реальностью. Страдание означает позволение; и в этом смысле у таинство двойственности вызывает у человека страдания. И если вы делаете что-то здесь, нечто происходит там. Такова реальность.

И что же из этого следует? Как мы поступаем с этими явными невыносимыми противоречиями? В сущности, это то, что лежит в основе любой невротической диссоциации и любой психологической проблемы. И если мы подойдем к этому вопросу неверно, все это может закончиться невротическим параличом, когда уже и впрямь будет слишком поздно. И тогда выясняется, что мы испытываем такую тревогу, что не можем выполнить простейшее действие! Мы не можем что-то предпринять, равно как продолжать бездействовать в равной степени губительно для нас. Именно в этой точке оказываются многие из нас, когда страдания совершенно непереносимы. Начав делать это, мы можем испытывать чувство вины из-за того — и тогда нашим страданиям нет конца, и выхода из этого тоже нет. Если мы делаем что-то, доставляющее нам удовольствие, то обязательно все испортит чувство вины из-за того, что мы должны были заниматься совершенно другим в этот момент. Если мы выполняем то, что должны, тогда то, чего мы хотим и о чем мечтаем, мешает нам выполнять эти задачи. Бетховен описал это на языке музыки в скверцо к Девятой симфонии. Музыка в этой симфонии идет по кругу, и нет никакого выхода. И лишь в конце происходит какое-то освобождение, синтез, и мы испытываем подлинную радость.

Вам никогда не приходилось выполнять следующее задание (есть такая методика): доказать, что 2 равняется 3? Решение пишется на доске, и ни один студент не может быстро сообразить, в чем же ошибка. А ловушка здесь в том, что в ходе решения необходимо что-то разделить на ноль, и поскольку это невозможно, то мы и получаем неверный результат. Свои психологические комбинации мы пытаемся строить приблизительно так же и получаем столь же неверные решения.

В тех противоположностях, о которых я говорил, есть одно главное заблуждение. Двойственность столь же неверна, что и доказательство того, что 2 равно 3. Если бы это было в действительности так (нашей реальностью), не думаю, что мы смогли бы выжить. Наши психологические структуры были бы разрушены. И иногда происходит именно так!

Наша ошибка (слава Богу еще есть место ошибкам, иначе наша жизнь стала бы просто невыносимой!) состоит в том, что мы неверно используем слово религиозный. Слово религия происходит от латинского корня «те», что означает вновь, a «ligare» — связывать, соединять или наводить мосты. Всем нам известное слово «ligature» имеет тот же самый корень. Таким образом, религия означает воссоединение. Это слово никогда нельзя закрепить за какой-то одной частью из пары противоположностей. И я уже отмечал разницу между секулярным и религиозным подходом. Надо сказать, что это вопиющая чудовищная ошибка, и именно с ней связано большая часть невротических недугов человечества. Считать один путь — профанацией, а другой — священным, означает в корне неверное применение языка. Нет такого понятия как некий религиозный акт или свод определенных характеристик. Возможно лишь религиозное прозрение, исцеляющее или помогающее наводить мосты. Это то, что позволяет восстановить и примирить противоположности, мучающие нас.

Религиозное таинство — это искусство постижения противоположностей и объединения их вместе, преодолевая тот разрыв, который причинял столько страданий. Это помогает нам перейти от противоречий, — того болезненного состояния, когда одно противоположно другому, — в область парадоксов, когда мы можем рассматривать одновременно два противоречащих друг другу понятия и считать их равнозначными. Так вот только тогда наш духовный опыт противостояния может привести нас к гармоничной целостности — и мы обретем единство более полное, чем каждая из противоположностей может дать нам по отдельности.

Утверждать, что лучше отдавать, чем получать, — значит пребывать в таком же заблуждении, доказывая, что два равняется трем. Фокус лишь на одной из пар противоположностей, скажем, «религиозной», — будет в корне неверным. В данном случае только синтез будет правильным определением.

Мы должны вернуть понятию «религиозный» его истинный смысл. Только тогда можно будет говорить о его исцеляющей силе. Исцелять, объединять, связывать, наводить мосты, возвращать вновь — все эти понятия действительно священны.

Таинство парадокса

Перевести нашу энергию из того, что мы называем противоположностями, в область парадоксов — действительно огромный прорыв в эволюции. Позволяя противоположностям захватить себя, человек оказывается в ситуации неразрешимых жизненных проблем и событий. Большинство людей тратит свою жизненную энергию на поддержание этой борьбы внутри себя. В любой откровенной беседе человек может понять, что происходит не так и у него самого. Современные люди тратят столько энергии, чтобы противостоять той ситуации, в которой они оказались. Это противостояние можно сравнить с коротким замыканием. Оно забирает всю нашу энергию, как потеря крови.

Перевести противоположности в область парадоксов значит позволить существовать двум сторонам, и той, и другой противоположности — существовать полноправно и равноценно. Возьмем для примера следующую ситуацию. Сегодня утром я должен работать над проектом, но мне этого вовсе не хочется, а желаю я совсем другого. Эти два противоположных желания могут оказаться разрушительными, если я допущу, чтобы они так и оставались в оппозиции. Но если я оставлю их на какое-то время, то может возникнуть решение, приемлемое для обоих; или же еще лучше — ситуация будет более выигрышной по отношению к обоим. Иногда возможен и просто компромисс, что все равно лучше, чем оппозиция. Но все же это не самое лучшее решение. Я могу выйти на прогулку с собакой и по возвращении сделать какую-то часть работы. Таким образом, будет сделано то, что необходимо, и удовлетворена моя потребность в отдыхе. Но вряд ли это можно считать настоящим парадоксом. Если мне удастся достаточно долго выдерживать свои конфликтующие импульсы, тогда эти противоположные силы смогут привести к положительным результатам в обоих направлениях и привести к инсайту, который пойдет на пользу им обоим. И это будет не компромисс, но то глубинное понимание, которое сможет открыть мне собственную жизнь в перспективе, и тогда я смогу знать наверняка, что же я должен делать. Эта определенность — одно из ценнейших качеств, известных человечеству.

Конечно же, у меня возникает соблазн описать решение, но это будет неправильно, ибо любое решение должно возникнуть в той уникальной ситуации, с которой человек сталкивается. Готовые формулы или прочие средства — всего этого недостаточно в данный момент. Решение должно возникнуть в динамике противоборствующих энергий.

Исаак Динесеи, датский автор в своей книге «Из Африки» говорит о том, что человек бывает по-настоящему счастлив три раза в жизни. Первое — это избыток энергии. Второе — утоление боли. И третье — полная уверенность в том, что человек исполняет волю Господню. Первое — привилегия юности. Второе — всего лишь миг. Но третье предполагает огромную работу, а именно: внутреннюю работу. Если человеку удается преодолеть двойственность в жизни, он приходит к абсолютной уверенности в том, что исполняет волю Господню. И это та самая радость, которую каждый из нас считает своим истинным достоянием, не дающая нам покоя или вдохновляющая нас, как цель в жизни.

Для этого требуется прежде всего присвоить себе эти ценности и вместо того, чтобы вступать в невротическую борьбу, — когда одно борется против другого, — позволить им обрести благородный статус парадокса. Хорошо одержать победу, но также неплохо и проиграть. Хорошо иметь, но нет ничего плохого в том, чтобы отдать это нуждающимся. Свобода — прекрасно; ведь это признание власти. Рассматривать эти составляющие нашей жизни с точки зрения парадоксов — значит открыть для себя бесконечные новые возможности. Давайте не будем говорить о том, что эти противоположности несовместимы, ведь именно они создают ту божественную реальность, которая становится для нас возможной в обычных человеческих условиях. Неправильно будет утверждать и то, что первое в этой паре противоположностей — мирское, а второе — религиозное. Мы должны постараться воспринимать их как божественную истину. И проблема здесь лишь в нашей неспособности увидеть это скрытое единство. Быть лояльным к парадоксам — значит заслужить это право на единство. И действительно самый ценный опыт христианской жизни именно в этом единстве. Для человека важен этот бесценный опыт мистической теологии, когда он уступает парадоксам. В средневековом мире хорошо понимали этот опыт, позволяющий выйти за пределы столкновения противоположностей, который приводил человека в состояние гармонии с божественным.

Оставаясь в области парадокса мы сможем обрести то единство суждений, которое вне всевозможных споров и компромиссов. И тогда у нас будет некая единая установка, позволяющая перенаправить всю нашу энергию точно в фокус. Большая работа приносит свои плоды.

Парадокс любви и силы

Наверное, сложнее всего примирить между собой такую пару противоположностей, как любовь и сила. Современный мир весь истерзан этой дихотомией, и в попытках как-то примирить их провалов гораздо больше, нежели удачных решений.

Человек не может никогда не столкнуться с этим в жизни. В силе без любви отдает жестокостью; любовь без силы становится неинтересной и слабой. Однако, когда два человека сближаются, обычно в их жизни происходит взрыв. Большинство взаимных обвинений между ссорящимися влюбленными или супругами основано на столкновении сил власти и любви. Отдать должное каждому из них и выдержать парадоксальное напряжение — одна из благороднейших задач. Слишком просто принять одно за счет другого, но это делает невозможным тот синтез, который может быть единственно верным ответом. За неудачей следует разъединение — развод, разрыв, ссора. И лишь истинный парадокс может привести к огромной преданности и тому мистическому союзу, который способен преодолевать возникающие трудности на пути.

Фанатизм всегда является признаком того, что человек принимает какую-то одну сторону в паре противоположностей за счет другой. Высокий энергетический заряд фанатизма — это отчаянные попытки удерживать одну половину в безвыходном положении, в то время как другая половина одерживает верх. Фанатик — человек с хрупкой личностной структурой, которую вообще достаточно сложно описать. В основе такого стремления к правоте лежит желание «быть правым». Возможно, мы не против услышать то, что пытается донести нам другой человек, но мы можем испугаться, когда баланс сил становится неравным. Прежнее равновесие нарушено, так что если вы уступите, то непременно проиграете. Но ведь Эго так старается сохранить статус-кво! В таком случае нужно довериться высшим силам и иметь смелость пожертвовать своей точкой зрения ради спасения отношений.

«Ligare» — то, что лежит в основе религиозного опыта, — означает связывать, восстанавливать, объединять, делать целостным, постараться найти то, что предшествует разъединенности. За этими понятиями — наше будущее.

Тень как доступ к парадоксу

Мы начинали наше обсуждение с Тени и вполне резонным будет вопрос: какое имеет отношение парадокс к Тени? В действительности, самое прямое, ибо парадокс — та наивысшая точка соединения — никогда не возникнет до тех пор, пока человек не примет свою Тень и не признает за ней соответствующее место и ценность. Признать собственную тень означает подготовить почву для будущего опыта. В Библии и всевозможных историях рассказывается о том, что это благочестие нужно искать в самых простых местах и обыденной жизни. В мифах говорится, что среди наших повседневных конфликтов и разного рода напряжения можно отыскать драгоценную жемчужину. И такой опыт доступен любому. Кто-то сказал однажды, что Шекспир мог, заглянув в любое жилище, отыскать там бессмертную драму. Загляните в жизнь любого человека и вы найдете там массу парадоксов, что можно считать необходимой подготовкой к религиозной жизни, со всеми теми представлениями, которые являются более значительными, нежели жизнь отдельно взятого человека. Переход от конфликта — к парадоксу — а затем откровению: в этом сущность божественного прогресса.

Кто не влюблялся в человека, понимая при этом, что этого делать не следует? Сохранять верность этому и одновременно быть в ладу со своими нравственно-этическими принципами, означает допустить такое Я, которое превосходит по силе отдельное Я.

Кому из нас не знакомо такое состояние, когда столько времени тратится на рассуждения о том, стоит ли сделать что-то важное или лучше еще немного побыть в праздности, оставаясь при этом в блаженном «нигде»? Ни то, ни другое нельзя считать целостным; но именно в парадоксе между ними и рождается эта святыня.

Оказавшись в кабинете терапевта люди рассказывают о конфликте ценностей с большим смущением, что причиняет им страдания. Конечно же, им бы хотелось как-то разрешить этот конфликт. Но ведь они могли бы получить нечто гораздо большее, если бы у них было достаточно осознанности, чтобы они могли выносить этот парадокс. Одна моя подруга пришла к назначенному часу на прием к доктору Мейеру в Цюрихе. Этот врач был известен тем, что он на все отвечал единственное слово «да». На хорошем английском моя подруга изложила ему те трудности, которые она переживала в своей жизни, а потом вдруг расплакалась, признаваясь, что больше не в силах все это терпеть. «Ну хорошо», — ответил ей доктор Мейер. «Теперь что-то должно произойти». Это суровое лечение, но оно подходит для тех, кто способен его вынести.

Когда ядро, которое невозможно удержать, пробивает неприступную стену, мы оказываемся наедине с религиозным опытом. И здесь ценно то, что для человека возможен рост. Юнг заметил однажды: «Найдите то, чего человек больше всего боится, — это и есть зона ближайшего развития». Эго человека формируется как металл — между молотом и наковальней.

Но это подходит только для сильных духом, и человеку будет не так легко найти моральную или нравственную опору в этом процессе. В наше время героизм можно переформулировать следующим образом: это возможность выдерживать парадокс.

Итак, переходя к практике, что же вы будете делать? Уже сам вопрос выводит вас из равновесия, так как вам приходится выбирать между «делать» и «быть». Здесь подойдет не всякое решение. Один из первых выпусков журнала «Психология сегодня» привлекал внимание следующим заголовком на обложке «Ничего не нужно делать. Просто будьте там». Это можно было принять за шутку, ибо нам предлагался буддизм там, где мы в этом вряд ли нуждались. Но мы действительно способны прийти к следующей ступени своего развития через парадокс и лишь благодаря осознанному ожиданию. Эго больше не в состоянии ничего сделать; оно должно ждать то, и это не так просто.

Вот что говорит об этом доктор Мария-Луиза фон Франц:

Юнг отмечал, что когда человек оказывается в безвыходной ситуации или испытывает конфликт, не имеющий решения, — все это можно считать классическим началом процесса индивидуации. Это означает, что ситуация не имеет решения. Бессознательному необходим этот конфликт, чтобы эго-сознание оказалось в сложной ситуации. И тогда человек сможет осознать то, что всякие его попытки что-либо предпринять будут неправильными, и какое бы решение он не принял, оно тоже будет неверным. Это означает победить превосходство Эго, которое всегда полагается на иллюзию, что за ним должно оставаться последнее слово. Естественно, если человек говорит: «Ну тогда пусть все идет, как есть, и я вообще не буду принимать никакого решения, а лишь постараюсь оттянуть время и увильнуть от этого», — никакая целостность не будет достигнута, поскольку тогда и правда ничего не происходит. Но если у него хватает нравственных сил выдержать это страдание до конца, тогда, как правило...начинает рождаться Самость. На языке религии мы могли бы сказать, что безвыходная ситуация заставляет человека положиться на волю Господню. Говоря же психологическим языком, безвыходная ситуация, которую очень искусно устраивает Анима в жизни человека, должна привести его в такое состояние, когда он сможет приблизиться к проживанию Самости. Рассматривая Аниму как некоего проводника для души, мы сразу вспоминаем о Беатриче, ведущей Данте в Рай. Но мы не должны забывать и о том, что для него это стало возможным только после того, как он прошел через Ад. Понятно, что Анима не может взять человека за руку и привести его прямиком в Рай. Сначала она погружает его в кипящий котел, где ему нужно поварится какое-то время.[12]

Согласиться на парадокс означает быть готовым к страданиям, которые гораздо сильнее, чем Эго. Духовный опыт можно обрести как раз в этой точке отсутствия решения, когда мы понимаем, что не можем двигаться дальше. И это будет приглашением к тому, что больше, чем наше Я.