Как поймать разбойника

Мрачные перспективы

А что же тем временем происходило с Касперлем? С тех пор как он расстался с Сеппелем, он шел по «своему» следу все глубже в лесные заросли. Тайком он проклинал не только разбойника Хотценплотца и долгий путь, полный корней и колючих извивающихся растений, но и шляпу Сеппеля. Она то и дело сползала ему на лицо. Он мог ее сколько угодно отодвигать на затылок: через пару шагов она снова сидела у него на носу!

«Быть может будет лучше, если я надену ее задом наперед?» — подумал Касперль. Он так и сделал, но и это не помогло. Касперль боролся со шляпой, пока вдруг не раздался ужасный треск, и он угодил в одну из прикрытых хворостом волчьих ям, которыми было окружено разбойничье убежище.

Теперь добрый малый Касперль сидел глубоко внизу, в яме, и потирал ушибленное место. Слава богу, что он ничего не сломал себе! Это очень даже могло случиться при таком полете.

«Ужасно обидно! — подумал Касперль и осмотрелся вокруг. — Четыре отвесных гладких стены и ничего больше. Как я смогу выбраться отсюда?» Но был еще Сеппель! Он, конечно, найдет его и вытащит на свободу. В конце концов Сеппель был его лучшим другом. Касперль навострил уши. Ему казалось, что он слышит чьи-то шаги. Но этот кто-то был, к сожалению, не его друг Сеппель, а разбойник Хотценплотц! Касперль испугался, когда вверху появилось лицо с взъерошенной черной разбойничьей бородой.

— Эй, Сеппель, — крикнул Хотценплотц, — надеюсь, ты не сломал себе шею! Ты не хочешь поздороваться с любимым дядей? Подумай только, дядя Хотценплотц пришел, чтобы помочь тебе выбраться отсюда. Ты же хочешь выбраться?

Касперль кивнул. Конечно, он хотел выбраться. Освободившийся, он сможет думать о дальнейших шагах. Может быть, тогда он найдет способ убежать.

— Слушай внимательно! — сказал Хотценплотц, — делай все точно так, как я скажу! Я спущу тебе на веревке мешок, а ты полезай внутрь.

— В мешок? — робко спросил Касперль.

— Да, в мешок, — сказал Хотценплотц, — я хочу поднять тебя в нем наверх, по-другому не получится. Ну, давай же, черт возьми! И не забудь там внизу твою шляпу!

И правда — шляпа Сеппеля! Касперль поднял ее с земли и надел на голову. Затем он залез в мешок, и разбойник поднял его, как на лифте. Но как только Касперль оказался наверху, он быстро завязал мешок. Теперь Касперль был действительно пойман. Ни крики, ни барахтанье не помогали, Хотценплотц закинул мешок себе через плечо — и вперед в разбойничье убежище!

— Так, с этим справились! — сказал Хотценплотц и швырнул мешок на пол рядом с Сеппелем. — Теперь точно выяснится, кто из вас — Сеппель, а кто — Касперль!

Он немного развязал мешок, но лишь настолько, что Касперль смог высунуть голову — голову в шляпе Сеппеля.

— Не хочешь ли ты наконец сознаться, что тебя зовут Касперль? — крикнул он Сеппелю. Сеппель хотел и в этот раз возразить, но Касперль таинственно подмигнул ему. Наверное, было нужно, чтобы разбойник их перепутал…

— Почему ты не отвечаешь, парень?

— Вам лучше знать, господин Плотценхотц!

— Плотценхотц?! — вскричал разбойник. — Меня зовут Хотценплотц!

— Ах, извините, господин Лотценпотц.

— Болван!

— Почему же?

— Потому что меня зовут Хотценплотц, черт возьми! Ты не можешь запомнить самые простые имена?

— Ну конечно, господин Потценлотц! Хотценплотц взял понюшку табака. Он понял, что не стоит сердиться. Этот парень, Сеппель, был очевидно так глуп, как выглядел в этой шляпе. Тогда он подошел к пленникам, засунул большие пальцы за пояс и обратился к ним с речью.

— Вы хотели меня выследить, шпионили за мной и теперь находитесь в моих руках, — сказал Хотценплотц, — так-то лучше. Вы не заслуживаете сострадания. Если бы я хотел, я бы мог вспороть вам животы или свернуть шеи — но это мне не подходит. А почему не подходит? — Прежде чем продолжить, он взял понюшку табака и чихнул. — Потому что для вас я придумал нечто лучшее! Тебя, Касперль, — он указал на Сеппеля, — я посажу на цепь, ты останешься в моем убежище и будешь на меня работать до потери сознания! А тебя, Сеппель, — Хотценплотц указал на Касперля, — я продам!

— Ах, боже мой! — простонал Касперль, — кому же?

— Великому и злому волшебнику Петрозилиусу Цвакельману, моему старому другу!